9. проблема

— Зачем только пришли, — посетовал Кирияма, догрызая третье крылышко и сразу хватая четвёртое.

— Без понятия, — ответил я, макая хрустящую картошку в чесночный соус. — Мацуя, что там у тебя?

Возле тарелки Мацуя появилась жестяная коробочка.

— Это… Нанако приготовила, — ответил он несколько растерянным голосом. — Хотела поделиться с… — и замялся.

— С кем?

Я бесцеремонно притянул коробочку и заглянул внутрь. На аккуратной яичнице красными, пропитанными кетчупом рисинками было написано:

«Юки

Привет! Приглядывай за моим братом»

Я вздохнул и закрыл коробочку.

— …Положи пока в холодильник. А завтра утром или вечером передадим. Возможно тогда у неё будет более свободный график.

Мацуя кивнул.

Я же потерял аппетит. Очень сомневаюсь, что Мурасаки удостоит нас визитом завтра утром. А вечером… Вечером, если всё пойдёт по плану Х, она будет находится в нескольких сотнях километрах от города посреди открытого моря, а нас вообще не будет…

Ночью, когда мы стали подниматься на второй этаж, я снова вспомнил свой разговор с Мицубиси.

Когда я только узнал о том, что представляет собой план Х, я немедленно приказал Рьюсею сворачивать лавочку. Он же, прежде такой послушный, дрожащим голосом сказал, что это невозможно… Я намеревался сломать ему ещё пару другую пальцев, но старик немедленно пустился в оправдания.

Если с родителями Мурасаки ещё можно было связаться, хотя это и было очень рискованно, ибо дом Стража находился под пристальным наблюдением, отчего Рьюсей и предпочитал отдавать команды только при личной встрече, сами по себе агенты, которые должны были сыграть новые живые бомбы и вызвать НИСов, были недосягаемы, ибо…

— Мы не знаем… Не знаем, кто это…

— …Что?

И Рьюсей пустился в запутанные оправдания

Чтобы понять суть его плана, следовало знать некоторые тайные особенности жизненного цикла Стражей.

Доподлинно известно, что у каждого Стража имеется ограниченный ресурс, при израсходовании которого последний неминуемо становится заражённым и подлежит ликвидации. Чем больше времени Страж проводит внутри своего стального титана, тем сильнее развивается процесс заражения. Определить среднюю продолжительность жизни было невозможно. Здесь всё зависит от психики конкретного человека. Иные могут продержаться месяцы, иные — годы.

В то же время можно было поймать момент, когда Страж будет находится на границе своей психической стабильности. Именно для этого правительство и проводило регулярные тесы.

И вот какое дело… Поскольку Стражи представляют собой чрезвычайно редкий и ограниченный ресурс, просто убивать их, как это происходит с простыми заражёнными, весьма затратное дело. Особенно если они ещё могут выдержать одно или два сражения. Что же делать?

Министерство обороны, привычное после краха цивилизации использовать все возможные ресурсы, решило пойти на ограниченный риск. Они применили изобретённую ещё до пришествия Вестника методику, которая подразумевала погружение заражённого в медикаментозную кому. Таким образом можно было серьёзно замедлить процесс заражения — законсервировать ценный ресурс, чтобы затем использовать его в самом крайнем случае.

Таких Стражей называли «Спящими». Их держали глубоко под землёй, под защитой сотен метров почвы и строжайшей тайны.

Каждый из них представлял собой потенциального НИСа, причём чрезвычайно опасного, ибо НИС, явившийся из сознания Стража, сразу обретает Третий ранг.

Всё это было настолько секретно, что сам Рьюсей узнал про это дело совершенно случайно; это было божественное провидение, не иначе, воскликнул старик.

Так вышло, что именно его фирма занималась поставками особенного препарата, который должен был поддерживать Стражей в коматозном состоянии. Но с недавних пор, после созревания плана X, Рьюсей начал немного разбавлять раствор. И вот уже кома некоторых, не всех, но некоторых Стражей, причём сказать точно каких именно было невозможно, стала не такой абсолютной…

— По нашим расчётам уже завтра… Завтра… Должен появиться НИС, — заявил старик с толикой гордости за свой великолепный план.

Я ему врезал.

А потом серьёзно задумался.

План действительно был хорошим. Слишком хорошим. Остановить явление НИСа без ликвидации было уже невозможно. В то же время никто не станет ликвидировать такой ценный ресурс, если не будет абсолютных доказательств. Министерство обороны было параноидальным, но не расточительным. Даже если Рьюсей во всём сознается, с точки зрения Министерства правильнее будет просто подождать, когда НИСы уже появятся, ибо тогда вычислить заражённых будет намного проще.

Не говоря уже о том, что в таком случае Рьюсею придётся разоблачить весь культ, включая родителей Мурасаки и саму девушку.

Их тогда казнят.

Собственно, именно в этом и состояла главная загвоздка…

Мы с Мурасаки никогда не были особенно близкими подругами. Она вообще всегда сторонилась своих одноклассников, возможно потому, что с самого начала знала ту роль, которую для неё приготовили, и не хотела сближаться с теми, кого ей рано или поздно придётся убить…

Но.

Мурасаки была ребёнком. Обыкновенной шестнадцатилетней школьницей всего на год старше Тани, которой недавно подписали смертный приговор и отправили сражаться против ужасных монстров, и родители которой помимо всего прочего оказались безумными культистами.

Я не пытаюсь оправдать её, отнюдь, но и винить её я тоже не в состоянии. Мне жаль Мурасаки… А может и не мне. Может быть я сейчас транслирую чувства самой Ямато, как тогда, в теле ребёнка. Кто знает. Она всегда была доброй девочкой.

Ладно… Хватит уже крутить одни и те же мысли. В комнате нет часов, но, кажется, я убил достаточно времени.

Пора.

Я откинул одеяло, поднялся, выскользнул из комнаты в коридор и стал спускаться по скрипучей лестнице; затем открыл дверь и вышел на тёмную, пронизанную ароматами ночного сада улицу.

Осмотревшись, я выцепил тропинку и, под стрекотание цикад, из-за которых ночь казалась более шумной, чем день, стал пробираться в главное здание.

Зачем? Очень просто. Мне нужно поговорить с Мурасаки, и сейчас было единственное время, когда я мог это сделать, не испытывая на себе пристальный взор её родителей. Что я собирался сказать девушке? Не имею ни малейшего понятия. Главное было встретиться с ней, с ней настоящей, а не с её маской, а там… Посмотрим. Буду действовать по обстоятельствам.

Я проскользнул по тропинке мимо яблони и завернул на тёмную дорожку, которая вела к лакированной красной двери. Затем схватил кольцо, которое держала зубами львиная голова, и замялся.

Здесь может быть сигнализация… У меня было припасено оправдание, почему я вдруг решил проникнуть в главное здание посреди ночи, но даже если оно сработает, сомневаюсь, что после этого у меня выйдет поговорить с Мурасаки.

Тогда…

Я вытянул руку и прошептал:

— Амонус гранде.

Раздался щелчок, и красная дверь открылась сама по себе. Я тихо зашёл в мраморный зал…

Я уже было направился к лестнице на второй этаж, когда краешек моего глаза зацепился за левую дверь.

Через щёлочку снизу пробивался белый свет.

Я нахмурился.

Именно за это дверью я вчера почувствовал знакомый запах.

Я приблизился к ней и приставил ухо — тишина. Тогда я зашёл в помещение и снова почувствовал тот самый запах, только теперь почти сразу догадался, что это было такое.

Хлорка.

Посреди просторной комнаты находился прямоугольный, пронизанный светом электрических лампочек бассейн.

Я посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на весы, которые стояли возле стены, встал на них и померял вес Ямато. Сорок восемь килограмм. Многовато для её возраста. Таня была сорок два. С другой стороны, одна только грудь Ямато уже весила по меньшей мере пять кг, так что…

Я покачал головой.

Затем повернулся и подошёл к серебристой лестнице с другой стороны бассейна. За ней находилось небольшое пространство и две двери.

Я проверил первую — туалет. Затем вторую — она была приоткрыта, и с другой стороны разливался свет. Зайдя в помещение, я прикрыл за собой дверь, как поступает всякий образцовый ниндзя, и оказался в гуще серого тумана… Хотя нет, ошибочка. Это был обыкновенный пар, пылающий как раскалённый фосфор в сиянии электрического света.

Пол комнаты устилала бело-голубая кафельная плитка. Вдоль правой стены серебрились опрыскиватели.

Это была душевая.

Я вздохнул, и в мой нос немедленно ударил душный запах пара. Произошло это настолько неожиданно, что я невольно закашлялся.

— Кхе! — и сразу мой высокий голосок звонко разбился о кафельные стенки и разнёсся по всему помещению.

— Мама?.. Я сейчас, — из душевой кабинки раздался голос Мурасаки.

Загрузка...