Влад Талтош. Том 3. Орка. Дракон. Иссола

Овладев этим нелегким искусством, я забрался в театр и украл парик и пудру, чтобы скрыть следы усов. Теперь оставалось купить новую одежду, в том числе и длинные штаны, которые прикрывали бы сапоги, но в то же время не слишком мешали при ходьбе. Я научился шествовать, как очень важная персона. Киера, уверяю тебя, это было совсем не просто – я с трудом сохранял равновесие, ведь в соответствии с моим ростом мне приходилось шагать очень широко, клянусь любовью Вирры. Я чувствовал себя полнейшим идиотом. Однако никто не бросал на меня недоуменных взглядов, и я пришел к выводу, что мой фокус удался.

Свою одежду и шпагу я припрятал в таверне, которая находится в полумиле от ратуши. Теперь я выглядел как креота, так что у окружающих появилась возможность не церемониться со мной. Можно многое узнать, если позволить людям относиться к себе свысока, к тому же вдвойне приятно, когда тебе по силам в любой момент ответить им той же монетой.

Лойошу я приказал ждать снаружи. Он обиделся, но выбора у нас не было. Затем я вошел в ратушу с таким видом, будто прекрасно знал, куда и зачем направляюсь, поднялся по лестнице мимо очень милого лиорна, который помогал мне раньше, и оказался на третьем этаже. Свернул направо и бросил взгляд в конец коридора. На деревянных стульях, стоявших вдоль стен, сидело несколько человек – трое мужчин и одна женщина. Все они принадлежали к Дому Орки, за исключением одного несчастного теклы.

Я встал у стены и некоторое время наблюдал. Вскоре дверь справа отворилась, и из нее вышла орка средних лет. Спустя несколько мгновений, как раз когда она проходила мимо меня, в тот же кабинет зашел один из сидевших в очереди. Тогда я решительно промаршировал вперед и толкнул дверь, находившуюся по левой стороне.

В комнате за столом сидел молодой бдительный драконлорд.

– Добрый день, сударь, – сказал он.

Как долго я был джарегом, Киера? Не так-то просто дать точный ответ. Тут все зависит от того, когда начинаешь считать, а когда перестаешь. Но в любом случае долго – так что научился издалека чуять власть, – и я понял, что передо мной офицер Гвардии, еще до того, как успел толком его разглядеть. Я вошел в кабинет – и уже знал.

Он оказался, как я сказал, драконлордом, причем служил в Гвардии Феникса, то есть работал на Империю. Тем не менее он был одет в простые черные штаны и рубашку, украшенную лишь тонкой серебряной каймой; волосы коротко подстрижены, лицо смуглое, орлиный нос. Я вдруг понял, что он напомнил мне Морролана. Но глаза Морролана никогда не были такими холодными и расчетливыми; лишь однажды я встречал похожий взгляд – у наемного убийцы по имени Иштван, которого пару раз использовал, а не так давно убил[11]. За четверть секунды я пришел к выводу, что не хотел бы иметь этого парня в качестве врага.

– Господин, вы расследуете обстоятельства смерти лорда Фиреса?

– Совершенно верно. Кто вас вызвал?

– Никто, – ответил я, стараясь принять смиренный вид.

– Никто?

– Я пришел по собственной инициативе, когда услышал о нем.

– Услышали о чем?

– О расследовании.

– И при каких обстоятельствах это произошло?

Я не знал, как ответить на его вопрос, поэтому беспомощно пожал плечами.

Он не сводил с меня пристального взгляда.

– Ваше имя? – резко спросил он.

Я перестал быть «сударем».

– Калдор, – ответил я.

– Где вы живете, Калдор?

– В доме шесть по Змеиному Кольцу, господин.

– Здесь, в Норпорте?

– Да, господин, в городе.

Он записал что-то на листке бумаги и сказал:

– Меня зовут Лофтис. Подождите в коридоре, мы вас вызовем.

– Да, милорд.

Отвесив смиренный поклон, я вышел из кабинета. Мне стало немного не по себе. Я всегда был неплохим актером и прекрасно владею искусством перевоплощения, но этот тип меня пугал. Наверное, меня ввело в заблуждение то, что следователи получили хороший куш, и я пришел в ратушу, полагая, что мне придется иметь дело с людьми не слишком умелыми. Очень глупое предположение; мой личный опыт подсказывает, что даже если какой-то гвардеец берет взятки, он вовсе не обязательно должен плохо знать свое дело. Однако я не подумал о такой возможности и теперь испытывал запоздалую тревогу. Лофтис не походил на человека, которого можно легко обвести вокруг пальца, – во всяком случае, мне следовало подготовиться получше.

Поэтому я стал слушать. Конечно, они легко обнаружили бы присутствие волшебства, но я сомневался, что они будут следить за применением колдовства. Сняв с шеи черный Камень Феникса, я быстро спрятал его в кошель. Оставалось надеяться, что джареги не станут именно сейчас пытаться определить мое местонахождение. Откинувшись на спинку стула, я закрыл глаза и сосредоточился на том, чтобы направить свой слух сквозь стену. Пришлось потрудиться, некоторое время прошло в напряжении, но вскоре я уже слышал голоса, а еще через пару минут мог разобрать и слова.

– Кто мог его послать? – Я не был уверен, что голос принадлежит Лофтису.

– Не говори чепухи. – А вот это точно Лофтис.

– Ты утверждаешь, что это дело рук Свечи?

– Во-первых, Домм, в моем присутствии изволь с подобающим уважением говорить о ее величестве.

– О, прошу простить меня за то, что мои ноги коснулись земли.

– Во-вторых, нет. Я хочу сказать, что мы не имеем ни малейшего представления о том, кто его послал, и если мы собираемся выяснить…

– А мы собираемся.

– …То нам следует сохранять осторожность. И получить ответы на интересующие нас вопросы.

– Он вполне мог дать настоящий адрес.

– Конечно. С тем же успехом он может оказаться королем острова Элде. Ты будешь следить за ним, Домм. И постарайся, чтобы он тебя не засек.

– Ты готов отдать мне письменный приказ, ЛЕЙТЕНАНТ?

– А ты готов проглотить девять дюймов стали, ЛЕЙТЕНАНТ?

– Не дави на меня, Лофтис.

– Или можем скинуть все проблемы Папе-коту, и пусть он решает, что нам делать дальше. Хочешь? Как ты думаешь, что он нам скажет?

– А вдруг он подумает, что это была твоя идея?

– Конечно. Давай. Я уверен, он тебе поверит. Можешь не сомневаться – клянусь сосками Вирры, – я выйду из игры, как только у меня появится подходящий повод. Так что давай. Мои возражения изложены на бумаге, Домм. А как насчет тебя? Или ты просто пожмешь плечами и скажешь: «Звучит забавно»? Что ж, действуй.

– Лейтенант, сударь, со всем уважением, но вы меня утомили.

– Круто. Ты получил приказ, господин лейтенант. Выполняй.

– Ладно, ладно. Ты же знаешь, как я люблю подобные задания, и мне известно, что тебе плевать на мои желания. Я подожду конца разговора, а потом прослежу за ним. Взять поддержку?

– Да. Используй Тиммер, у нее прекрасные навыки слежки. К тому же за то время, что мы здесь находимся, она и задницей не пошевелила.

– Хорошо. Какие указания дать Птенцу по поводу разговора с клиентом?

– Играть в открытую. Посмотрим, что у него есть, и пусть колокол все время звенит.

– Что?

– Битва у Мокрой Пристани, Домм. Десятый Цикл, начало правления Дома Дракона. Пограничные стычки между двумя лиорнами из-за прав на…

– О, очень ценные сведения, Лофтис, и исключительно к месту. Благодарю. Почему бы тебе не отказаться от экскурсов в историю и невнятных намеков и просто не объяснить мне, что передать Птенцу.

– Я хочу, чтобы Птенец заставил его говорить и извлек необходимую нам информацию.

– А если у него ничего не выйдет?

– Что ж, тогда мы поработаем.

– Хорошо.

– Признай, это все же лучше, чем сидеть здесь день за днем и делать вид, будто мы ведем расследование. Теперь у нас хотя бы появилось занятие.

– Наверное. Ты не возражаешь, если я переведу его в начало очереди, чтобы не пришлось ждать до вечера?

– Возражаю. Нам нельзя вызывать у него подозрений. Но ты можешь поставить его перед теклой.

– Ладно. Кстати, Лофтис.

– Да?

– Ты никогда не спрашивал себя: почему?

– Почему – что? Почему нам дали такой приказ?

– Угу.

– Просто смешно. В последние две недели я только и делаю, что задаю себе этот вопрос.

– Так-так.

Они замолчали. Я поднял голову, вернул Камень Феникса на шею и не стал оборачиваться, когда из кабинета вышел незнакомый мне человек, направившийся по коридору мимо меня. Чуть позже он вернулся. Я посмотрел на него, как и все остальные посетители, которые ждали своей очереди, но он не удостоил меня взглядом. Я пришел к выводу, что это Домм, и мое мнение о нем изменилось к лучшему – совсем не просто удержаться даже от короткого взгляда на человека, за которым тебе очень скоро предстоит следить. У меня появилось неприятное ощущение, что я имею дело с профессионалами.

Я сидел и прикидывал, не убраться ли восвояси прямо сейчас – и тогда мне не придется беспокоиться о хвосте, а им будет о чем подумать. Или все же следует подождать и побеседовать с ними в надежде получить дополнительную информацию? Я решил рискнуть, поскольку теперь знал, что у них на уме. Кроме того, у меня возникло предчувствие, что мне удастся выяснить что-нибудь важное. Хорошо, что Домм не понял значения фразы «пусть колокол все время звенит», – спрашивать у Лофтиса самому было бы с моей стороны нетактично.

Кто-то еще вошел в комнату, в которой я только что побывал, через несколько секунд он вернулся и устроился на соседнем со мной стуле. Мы молчали. Никто из посетителей не встречался друг с другом взглядом. Около часа я сидел и пытался придумать подходящую историю, чтобы угостить ею следователей. Время шло, а волнение не проходило.

Когда наконец в коридоре прозвучало имя «Калдор», я даже не сразу сообразил, что вызывают меня. Я говорил тебе, Киера, что не создан для обмана. Однако молча встал и шаркающей походкой направился в кабинет, стараясь делать большие шаги – должно быть, весьма забавно выглядевшие со стороны. Внутри сидел молодой лиорн, который производил впечатление человека, знающего свое дело. В последнее время мне пришлось видеть немало письменных столов – я даже начал немного скучать по собственному. Уж не знаю почему, но письменный стол придает человеку чувство уверенности. Быть может, все дело в том, что посетитель не знает, что находится внутри стола; а ведь его содержимое может оказаться пострашнее гнезда йенди.

Лиорн жестом предложил мне сесть на очередной деревянный стул – если подумать, то и в стульях есть свой скрытый смысл.

– Меня зовут барон Гнездовор. Вы Калдор?

Гнездовор? Птенец. Однако я даже не улыбнулся.

– Да, господин.

– Дом номер три по Змеиному Кольцу?

– Номер шесть, господин. – Ха! Тут он меня не поймал.

– Верно, извините. Вы пришли сюда по собственной воле?

– Да, господин.

– Почему?

– Господин?

– Что вас сюда привело?

– Расследование, господин. У меня имеется информация.

– Понятно. Вы располагаете сведениями о смерти Фиреса?

– Да, господин.

Он изучающе посмотрел на меня, но ему было далеко до Лофтиса. Конечно, я ему этого не сказал, чтобы не оскорблять его чувства.

– И какую же информацию вы намерены нам сообщить?

– Видите ли, господин, после работы…

– А кем вы работаете, Калдор?

– Я чиню вещи, милорд. Ну, штопаю одежду, иногда вожусь с кастрюлями и сковородками, вот только у меня украли инструменты, я даже подал заявление в Гвардию. Еще я зашиваю паруса для моряков или…

– Да, я понял. Продолжайте.

– Я знаю, что вы не станете разыскивать мои инструменты, у вас совсем другая должность.

– Именно. Продолжайте.

– Продолжать?

– После работы…

– О, правильно. Так вот, после работы, в те дни, когда она у меня есть, я люблю посидеть в «Устье». Вы знаете, где это?

– Я могу выяснить.

– О, это недалеко. Нужно пройти по Верховой, а потом свернуть…

– Да-да. Продолжайте.

– Хорошо, милорд. Итак, я как раз пропустил стаканчик хорошего эля…

– Когда?

– В прошлую рыночницу, милорд.

– Очень хорошо.

– Ну, я хорошенько выпил, поскольку в тот день начал немного пораньше, и комната принялась раскачиваться у меня перед глазами – знаете, как бывает, когда принимаешь на грудь больше, чем следовало бы?

– Да. Вы напились.

– Вы правы, господин. Я набрался. Комната вертелась, точно спятила… а потом я заснул.

– Отключились.

– Да, господин.

– И что же?

– Господин?

– Продолжайте рассказ.

– О да, господин. Должно быть, я проспал пять или шесть часов. Проснулся я оттого, что мне захотелось облегчиться – вы меня понимаете? – и был уже совсем не так сильно пьян, как раньше. Оказалось, что я лежу на скамье, у них специально установлено несколько таких скамеек в задней части зала, а в заведении почти пусто – там оставались только Милашка, хозяйка, которая мыла столик у противоположной стены, я и еще два джентльмена, которые негромко беседовали друг с другом. Но я слышал их разговор, понимаете, сударь? Стало уже довольно темно, я лежал неподвижно, наверное, они даже не подозревали о моем присутствии.

– Ну, продолжайте.

– Один из них заявил: «На мой взгляд, они ничего не получат». А другой ответил: «В самом деле? Ну так вот что я тебе скажу – им достанется немало, а на следующей неделе будет рынок», а первый спросил: «И сколько они выручат?», второй сказал: «Много. Если кто-то ограбил Фиреса, в особенности после того, как он умер, и взял только бумаги, значит, они очень важные». Первый говорит: «Может быть, его убили из-за них?» Второй отвечает: «Убили? Разве? По-моему, он просто упал и ударился головой». И тогда, милорд, я сообразил, о чем идет речь. Хотя я еще не совсем протрезвел, мне стало ясно, что лучше их беседу дальше не слушать.

Поэтому я застонал, словно только что пришел в себя, и они заметили меня и замолчали. А я, шатаясь, поплелся к двери, делая вид, что едва передвигаю ноги. Я даже с Милашкой рассчитался только на следующий день. Но, пока я брел к выходу, сумел бросить взгляд на тех джентльменов. Мне не удалось как следует разглядеть их лица, но одеты они были в цвета джарегов. Клянусь. Вот то, что я хотел вам рассказать, господин.

– И все?

– Да, господин.

Лиорн посмотрел на меня так, словно я превратился в гнилую грушу в тот момент, когда он впился в меня зубами.

– Почему вы пришли к нам только сейчас, а не две недели назад? – после паузы спросил он.

– Ну, я услышал про награду и подумал об инструментах, которые у меня украли, и…

– Какая награда?

– Награда за сведения о смерти Фиреса.

– Никакой награды не будет.

– Не будет?

– Именно. С чего вы взяли, что она должна быть?

– Вчера в «Устье» одна леди сказала мне, что слышала…

– Ее ввели в заблуждение, друг мой. Как и вас.

– Господин?

– Мы вообще не объявляли о награде. Нам нужно просто выяснить, что произошло.

– Понятно. – Я постарался выглядеть разочарованным.

– Кстати, кто научил вас, что нужно прийти сюда, к нам? – спросил лиорн.

– Сюда, господин?

– Да.

– Ах да – та леди, тсалмот, она мне все и объяснила.

– Понятно. А кто эта леди?

– Ну, я не знаю, милорд. Я никогда ее раньше не видел, но она… – Я наморщил лоб, словно старался вспомнить. – Лет восемьсот, довольно высокая, с вьющимися волосами, ну и она тсалмот – вы понимаете, милорд?

– Да, – кивнул он. – Должен вас разочаровать, но у нас нет для вас награды.

Я вздохнул, но мужественно сказал:

– Ничего страшного, господин; в любом случае я рад, что поступил благоразумно.

– Да, разумеется. Теперь мы знаем, как вас найти, если у нас появятся вопросы.

Я встал и поклонился:

– Да, господин. Благодарю вас.

– Это вам спасибо, – ответил он, и наш разговор закончился.

Я вышел в коридор, где продолжали ждать своей очереди посетители, и начал не торопясь спускаться по лестнице.

«Лойош», – позвал я.

«Я здесь, босс».

«За мной будут следить, так что пока держись от меня на расстоянии».

«Хорошо. А кто будет за тобой следить, босс?»

«Точно не знаю, но думаю, что враг».

«О, у нас появились враги?»

«Мне так кажется. Может быть».

«Хорошо снова иметь врагов, босс. Куда ты их намерен отвести?»

«Хороший вопрос, – заметил я. – Я тебе сообщу, когда прибуду на место».

Я стоял на улице, возле ратуши. Теперь мне предстояло придумать план дальнейших действий. И не оглядываться по сторонам, чтобы не выйти из образа.

Не так уж часто удается заранее узнать, что за тобой будут следить. Такую удачу упускать нельзя.

«Я их засек, босс. Двое, настоящие профи».

«Что они делают?»

«Ждут, пока ты куда-нибудь пойдешь».

«Хорошо. Пусть подождут».

Конечно, я намеревался вести себя именно так, как они предполагали. Мне не составило большого труда восстановить пропущенную часть диалога Лофтиса с Доммом. Они лишь делали вид, будто ведут следствие, выдавая те результаты, которые им были известны заранее. Окончательно я убедился в правильности своих предположений во время беседы с Гнездовором, которого гораздо больше интересовало, как я их нашел и почему я хочу им что-то сообщить, чем сама информация, которой я якобы владел. Но что теперь? Я знаю, что настоящего расследования нет – факт, сам по себе склоняющий чашу весов в пользу того (хотя утверждать с уверенностью я по-прежнему ничего не мог), что Фиреса все-таки убили. Но я все еще ни на йоту не приблизился к тем, кто дергает за веревочки или будет за них дергать в ближайшие несколько месяцев или лет.

Кроме того, Киера, меня, как и тебя, беспокоила еще одна вещь. Зачем Империи организовывать такую операцию? Я никогда не слышал ни о чем подобном. Для осуществления такой аферы нужны высокопоставленные чиновники и очень серьезные причины. Главным становился вопрос – кто? Кто в Империи и кто в мире Фиреса? А я совсем не знаю людей из этих сфер.

Я мысленно пробежал по тем выпискам, которые сделал из бумаг, позаимствованных тобой в особняке Фиреса. На основании этих документов и того, что заявил твой друг Булыжник, я пришел к выводу, что дети Фиреса должны оказаться в самом центре клубка интриг. Если, конечно, он намеревался передать все свои дела в их руки, разделив между ними полномочия в соответствии с их способностями. У него были жена, сын и две дочери, а также другие родственники.

Его супруга, как я слышал от кого-то, в прошлом служила третьим помощником на военном корабле, что говорит о ее качествах командира, но из бумаг следует, что Фирес ей никогда не верил, и поэтому она не имела никакого отношения к его бизнесу. О его сыне ходит достаточно слухов: все, к чему он прикасается, превращается в прах; с каждым годом Фирес доверял ему все меньше и меньше. Если бы мне предложили угадать содержание завещания Фиреса, то я бы предположил, что сыну он оставил дом, от силы два, некоторую сумму наличными и больше ничего.

Есть еще дочери: младшая, баронесса Реега, и старшая, графиня Эндра. Из записок Фиреса становится ясно, что в последнее время он поручал им все более и более ответственные дела и они активно работали в его бизнесе. Именно в этот момент, Киера, я очень пожалел, что со мной нет моей прежней команды, потому что достаточно было бы только намекнуть Крейгару – кстати, как он поживает? – и через пару дней я знал бы о них все необходимое. Я ненавижу работу, требующую беготни, не говоря уже о том, что у меня просто не хватает на нее времени.

Ну, если ничего не остается, кроме как вслепую болтаться по городу, то так тому и быть, подумал я и решительно зашагал обратно в ратушу.

Симпатичные лиорны не узнали меня и отнеслись к Калдору-креоте гораздо внимательнее, чем к Падрейку, человеку с Востока, – о том, как они обошлись бы с джарегом Владом, я даже и думать не хочу. Кстати, далеко не все из них были лиорнами – но старались на них походить. И хватит об этом.

Через две минуты я уже разглядывал карты города, а еще через полчаса выяснил, что на них не обозначены ни баронство Реега, ни графство Эндра. Поэтому я потратил еще немного времени на поиски и расспросы и выяснил, что земель с такими названиями попросту не существует – это лишь титулы без владений. Впрочем, чего еще следует ожидать от орки? Затем в течение нескольких часов я изучал списки жителей Норпорта. Обратившись к кому-нибудь за помощью, я, возможно, справился бы гораздо быстрее, но тогда мои тени узнали бы, что я ищу, а это совсем не входило в мои планы.

Эндра – человек, а не земельное владение – живет высоко на Белокрайном Холме, над поселком, который называется Зануден, неподалеку от окраин Норпорта. Я прикинул расстояние до него – не больше часа ходьбы, и от мысли, что Домм и Тиммер натрут себе мозоли, настроение у меня заметно улучшилось. Кроме того, ты знаешь, как я отношусь к лошадям. Поэтому я без промедления отправился в путь.

День выдался отличным, с моря дул легкий бриз. По дороге я внес несколько мелких, но существенных изменений в свой облик – ты ведь знаешь, как это делается, – поднял воротник, причесал волосы, по-другому застегнул пуговицы. В результате я стал выглядеть вполне респектабельно – в противном случае Эндра или ее слуга могли бы принять меня за представителя чересчур низкого социального слоя и отказать в аудиенции.

Только одну вещь я упустил из виду, когда решительно отправлялся в путь: сапоги с толстой подошвой. Довольно скоро я начал проклинать себя за страсть к переодеваниям, а Лойош, следовавший на почтительном расстоянии, принялся открыто надо мной потешаться. Кроме того, меня беспокоил тот факт, что я остался без шпаги. Да и те двое, что следили за мной, внушали вполне понятные чувства опасения и тревоги. Иными словами, когда я подходил к Белокрайному Холму, настроение у меня окончательно испортилось.

Оказалось, что Эндра живет в весьма скромном особняке. Самый обычный дом, на небольшом холме, однако грамотно выстроенный, и я сразу понял, что внутри очень уютно. За газонами тщательно ухаживают, повсюду аккуратно подстриженные деревья, конечно, не так идеально, как в Императорском дворце или у Демона, если ты там была, – ах да, конечно, ты часто бывала у него, извини.

Не знаю. Когда я подходил к дому, то думал, что, возможно, меня испортили Черный замок и гора Дзур, но я ожидал большего – чего-то поражающего взгляд, наверное. Но потом вспомнил твое описание дома Фиреса – того, где он действительно жил, а не пускал, по обыкновению, людям пыль в глаза, – он ведь тоже не слишком впечатляющий, не правда ли? Такие привычки, решил я, вполне могут передаваться по наследству. Мне также бросилось в глаза отсутствие охраны. Дом Фиреса хорошо охранялся – неужели следующее поколение отказалось от стремления к безопасности? Меня бесит, когда я сталкиваюсь с вещами, которых не понимаю.

Я постучался в дверь и стал ждать. Вскоре она отворилась. Я поклонился, представился как Калдор и попросил хозяйку дома уделить мне несколько минут.

Человек, неподвижно стоявший в дверном проеме, некоторое время смотрел на меня, словно сомневался, правильно ли он понял мою просьбу.

– Могу узнать, что привело вас к графине? – наконец спросил он.

– Боюсь, у меня к ней личное дело, – ответил я.

На его лице появилось сомнение. Я попытался сделать вид, что абсолютно уверен в себе – что не так-то просто как в моем обычном виде, так и в личине креоты, да и вел он себя как-то уж слишком холодно. Наверное, стоило переодеться драконлордом, но тогда мне вряд ли удалось бы что-нибудь узнать у имперских следователей.

И все же слуга впустил меня и предложил немного подождать, пока он выяснит, сможет ли графиня меня принять. Я поступил так, как сделал бы любой человек, окажись он на моем месте, – огляделся по сторонам. Широкая лестница из белого мрамора по изящной дуге уходила наверх, сверкающие белизной стены лишь подчеркивали ее элегантность – о, Киера, моя дорогая, тебе бы там понравилось. Я никогда не был расположен к воровству, но мной овладело искушение. Стены особняка украшают золотые блюда, а повсюду мраморные бюсты, хрустальные фигурки, расшитые жемчугом гобелены – ты бы прослезилась. Великолепные зеркала в изысканных рамах, инкрустированных самоцветами. Там все кричит о богатстве. То показное, что я искал снаружи, оказалось внутри, начисто опровергая мою версию, что члены семьи Фиреса предпочитают скромный образ жизни. Это меня так поразило, Киера, что я сразу заинтересовался психологией обитателей необычного дома.

А потом я сообразил, что есть нечто общее между внешним видом дома и внутренним – они практически ничего не открывают стороннему наблюдателю. Да, ты сразу видишь, что его обитатели невероятно богаты, но что еще? Можно многое сказать о человеке, взглянув на обстановку и убранство его дома, так? Но только не здесь. Тут первым делом в глаза бросается фантастическая роскошь. Ничего более. Возможно, так получилось из-за того, что сама графиня человек поверхностный – или же просто не хочет, чтобы о ней хоть что-нибудь узнали?

Пока я размышлял, появился слуга и доложил:

– Графиня уделит вам несколько минут. Она примет вас в библиотеке. Пожалуйста, следуйте за мной.

Я повиновался.

Библиотека. Ага. Помнишь ловушки у Морролана в библиотеке? О, конечно, помнишь. Ты когда-нибудь в них попадалась? Нет, снимаю вопрос, извини. Но, видишь ли, в библиотеке графини все напоминало о ловушках Морролана – огромные тома с инкрустированными драгоценными камнями переплетами прикованы цепями к пюпитрам. Возможно, я слегка преувеличиваю. Но библиотека производит именно такое впечатление – все выглядит великолепно, но у меня не возникло желания присесть и что-нибудь почитать. Библиотека не предназначена для чтения, здесь встречаются с посетителями или гостями в атмосфере, претендующей на интеллектуальность. Во всяком случае, мне так показалось. Может быть, у богатых имеются свои правила хорошего тона или же они стараются наверстать упущенное, ведь деньги появились у них далеко не сразу; я не знаю. Я просто делюсь с тобой ощущениями, которые появились у меня в тот момент.

Хозяйка дома сидела возле стола – для разнообразия не письменного – и читала книгу или делала вид, что читает. Она подняла глаза, когда я вошел, на лице промелькнула вопросительная улыбка, и она встала, чтобы приветствовать меня. Графиня оказалась весьма худощавой драгаэрянкой со светлыми прямыми волосами, подстриженными очень коротко – «прическа воина», которая смотрелась довольно странно в сочетании со свободным голубым платьем. У нее были характерные для орки брови – почти невидимые, крупный рот с тонкими губами, узкие, широко поставленные глаза и сильный подбородок.

В голосе слышался характерный для здешних мест акцент, хотя и не такой грубый, как у нашей хозяйки или большинства местных жителей, да и звучал он более музыкально.

– Простите, как вас зовут?..

– Калдор, миледи.

– Вы хотели поговорить со мной?

– Да, миледи, если вы уделите мне немного своего внимания.

– Прошу вас. Пожалуйста, присаживайтесь. Вот сюда. Что привело вас ко мне?

И здесь, Киера, я заплатил за свой обман. Почти наверняка. Мне вдруг пришло в голову, что стоило бы прямо спросить у нее, могу ли я выкупить интересующую нас землю, или, по крайней мере, хотя бы изложить суть дела. Но если бы она отказала, а потом передала содержание нашей беседы Домму, они без труда смогли бы меня найти. Поэтому я начал издалека.

– Приношу вам мои соболезнования, миледи, в связи с кончиной вашего отца, – сказал я.

Она приподняла бровь – мне показалось, что этот жест она отрабатывала перед зеркалом, – и ответила:

– Благодарю вас.

– Именно смерть вашего отца привела меня к вам.

Она снова кивнула.

– У меня есть основания думать, что Империя относится к расследованию недостаточно серьезно.

– Абсурд.

– Я так не считаю, миледи.

– Почему?

– Я не могу дать вам исчерпывающие объяснения.

– Вы не можете?

Я покачал головой.

– Но если вам будет угодно, один мой друг, которому кое-что известно, может вас навестить и многое рассказать. Ему просто хотелось заранее выяснить, интересуют ли вас имеющиеся у него сведения.

– Интересуют, – заявила она. – Но я вам не верю.

– Вы выслушаете моего друга?

Она пристально посмотрела на меня, а потом произнесла:

– Хорошо. Когда мне его ждать?

– Точно не знаю.

– Как его имя?

– Я не могу вам его сообщить, миледи. Когда он навестит вас, то обязательно сошлется на меня.

Она некоторое время продолжала на меня смотреть, а потом кивнула и сказала:

– Хорошо.

Я встал и поклонился:

– Боюсь, что отнял у вас слишком много времени.

Она поднялась – честно говоря, я не ожидал от нее такой любезности, в библиотеку тут же вошел слуга, который и проводил меня до двери. Выйдя из дома, я зашагал обратно в город.

Что мне удалось выяснить? Ничего определенного, но я оставил себе лазейку, чтобы в случае необходимости прийти туда еще раз, уже в другом обличье.

Я шел в сторону Норпорта и размышлял. Времени прошло не так уж много, но мне предстоял долгий путь к баронессе Рееге, а ноги у меня уже отваливались.

Реега живет на холме – я заметил, что богачи всегда живут на возвышенностях, подражая аристократам, – который называется Зимняя Скала. Мне предстояло дойти до северной окраины Норпорта, выходящей в долину реки Канефтали. Поэтому, как только дом графини скрылся из виду, я снял с шеи Камень Феникса и наложил короткое заклинание, отчего моим ногам сразу стало лучше. На большее я не мог рассчитывать, ведь за мной наблюдали, однако и оно помогло. Быстро повесив на место Камень Феникса, я снова пустился в дорогу. Если мои соглядатаи ведут слежку в моем стиле, то наверняка заметили, что я недосягаем для волшебства, и наверняка задумались о причинах столь загадочного явления. Я надеялся, что они не выбрали именно этот момент, чтобы попытаться еще раз обнаружить меня волшебством. Иногда имеет смысл рискнуть, чтобы избавиться от мелких неудобств.

Мы оказались в довольно забавном месте, Киера. Ты заметила? Я имею в виду ландшафт. Может быть, дело в том, что мы находимся далеко к северу от экватора, или причина в горах Канефтали, которые начинаются всего в нескольких сотнях миль отсюда, – хотя я и не понимаю, какое отношение могут иметь горы или широта к данной проблеме. Но мне кажется странным, что, проходя от восточной окраины Норпорта до западной, или от гор, расположенных возле доков, прямо на север, ты каждый раз видишь перед собой совершенно непохожие друг на друга ландшафты. Вдоль побережья, например, местность очень напоминает Адриланку – такие же уродливые рыжие скалы и глинистая почва, где никогда ничего не будет расти. Но стоит свернуть на восток, и окажешься в прерии, которая похожа на равнину, расстилающуюся вокруг Черного замка к западу от горы Дзур, – повсюду много воды, очень подходящие земли для фермерских угодий.

Местность вокруг дома Эндры скалистая, суровая и приятная глазу, напоминающая южную часть Сунтры – жестокая, но прекрасная земля. Если же направиться на север, вдоль берега, туда, где живет Реега, сразу вспоминаются огромные леса к востоку от горы Дзур, почти джунгли, только порядком повырубленные из-за того, что здесь живет много людей. Но все же здесь еще нетрудно представить себе крадущегося дзура или тиассу. Разве не удивительно? Интересно, не замешано ли тут какое-нибудь волшебство, или же все получилось случайно?

Впрочем, извини, я увлекся. Жилище Рееги располагается среди густых зарослей деревьев и кустарников и кажется совершенно заброшенным. Вокруг немало других строений, поэтому мне пришлось несколько раз спрашивать дорогу, чтобы найти нужный дом. Мне он понравился, Киера. Меньше, чем особняки Фиреса и Эндры, но все же достаточно большой для здешних мест. Дом Рееги – это довольный своей жизнью дом, а не особняк, всю жизнь мечтающий стать замком. Глядя на него, я понял, что Реега сама откроет мне дверь, – так и произошло.

Она чуть ниже ростом и несколько плотнее Эндры, более длинные волосы слегка вьются, но очень похожа на сестру. Реега взглянула на меня так, как и должен смотреть человек, живущий в подобном доме. Ее как будто удивило и заинтриговало то, что кому-то пришло в голову ее навестить. Иными словами, у дочери богача, вроде Фиреса, вряд ли мог быть такой взгляд. У меня даже промелькнула мысль, что я не туда попал.

– Баронесса Реега? – спросил я.

– Да, – ответила она. – А вы?..

– Калдор. Могу я с вами немного побеседовать?

– О чем? – уточнила она.

Реега смотрела вежливо и дружелюбно, но зайти в дом меня все-таки не пригласила.

– О вашем отце.

– О моем отце?

– Вы дочь лорда Фиреса, не правда ли?

– Да, конечно.

– Ну, тогда то, что я намерен сказать, имеет к вам непосредственное отношение.

Она задумчиво посмотрела на меня и спросила:

– И что же вы намерены мне сказать?

Меня удивило, что она решила продолжить разговор на пороге ее дома, но она имела полное право так поступить.

– У меня есть основания полагать, что Империя не намерена расследовать смерть вашего отца с должной тщательностью.

Она прищурилась, взгляд стал пронзительным, и я вдруг начал сомневаться в надежности своей маскировки.

– Вы действительно так считаете?

– Да, госпожа.

– А вам какое до этого дело?

Ага. Если ты считаешь, Киера, это уже третье «ага» за один день.

– Госпожа?

– О чем вы хлопочете?

– Ну, я надеялся, вы знаете, что… э…

– Что получите за свое сообщение награду?

– Ну…

Она указала на дорогу, по которой я пришел:

– Чем скорее вы уйдете, тем лучше.

Мне ничего не оставалось, как поклониться и уйти. Долгая прогулка для столь короткого разговора, но я все равно не считал, что зря потратил время – ведь наградой за мои усилия послужило «ага». Я поделился своими соображениями с Лойошем, который заверил, что может предоставить в мое распоряжение столько «ага», сколько я посчитаю нужным. Я не нашелся что ответить, поэтому просто зашагал обратно в город.

Следующую остановку я собирался сделать в «Устье», поскольку появление там делало мои показания более убедительными в глазах сопровождавших меня агентов Империи. Кроме того, там имеется задняя дверь, не говоря уже о том, что именно в этом заведении я припрятал свою одежду и оружие. Я решил, что нанести визиты сыну и вдове Фиреса можно будет и на следующий день, поскольку приближался вечер, а ноги у меня словно горели огнем. Да и поесть бы не помешало – еще один повод зайти в «Устье».

Но прежде нужно было позаботиться о главном. Я спросил у Лойоша, чем заняты мои преследователи.

«Один из них направился к черному ходу».

«А другой собирается зайти внутрь?»

«Нет».

Хорошо.

Я прошел через таверну, открыл заднюю дверь, снял несколько пустых ящиков и вытащил из тайника узел со своими вещами, достал шпагу, которую спрятал за кучей мусора, и вернулся в помещение прежде, чем Тиммер или Домм успели туда войти. Народу в зале собралось не слишком много, но на меня никто не обратил внимания.

Усевшись за столик, я подозвал хозяйку (которую действительно звали Милашка) и заказал вина, миску рыбного супа и порцию дичи, жарившейся на вертеле и пахнувшей весьма аппетитно. Очевидно, повара поливали ее смесью меда и лимонного сока, отчего пламя весело плясало в очаге, а мой желудок зарычал, словно дзур.

Хозяйка обслуживает клиентов очень быстро, да и кухня по праву слывет превосходной. Я от души надеялся, что они не станут допрашивать беднягу, а уж если возьмут ее в оборот, то обойдутся с ней достаточно мягко.

Я ел, пил, отдыхал и пытался спланировать свой следующий шаг. Последнее оказалось делом непростым, зато все остальное получалось очень легко, ведь у меня как-никак имелся достаточно большой опыт в этих вопросах. Лойош тоже проголодался, и меня немного мучила совесть, но от него требовалось оставаться на своем посту. В результате моя трапеза сопровождалась его непрерывными жалобами. Тем не менее я смог в полной мере получить от нее удовольствие. Наконец Лойош сказал:

«Босс, он решил зайти в таверну».

«Ладно», – ответил я и поставил шпагу к стене у себя за спиной, где она не должна была привлекать внимание.

Потом я проверил, на месте ли кинжал, и подобрал с тарелки остатки соуса хлебом – у Милашки отличный черный хлеб с семечками.

В зал вошли оба – мужчина и женщина. Они остановились передо мной; видимо, им дали новые указания. Я посмотрел на них с выражением полнейшей невинности, сдобрив его толикой искренней тревоги.

– Господин Калдор? – спросил мужчина.

Я кивнул.

– Могу я с вами поговорить?

Я кивнул опять.

– Я лейтенант Домм, а это прапорщик Тиммер из Императорской гвардии ее величества.

Я кивнул в третий раз. У меня обнаружился своего рода скрытый талант к исполнению этого несложного движения. Они сели за мой столик, хотя я их не приглашал; наверное, решили, что так им будет легче меня запугать. Между тем я попытался сделать вид, что напуган, но всячески скрываю свое состояние. Не думаю, что у меня получилось, – гораздо легче сделать вид, что ты крут, когда тебе очень страшно, чем прикидываться трусом, когда ты крут. Во всяком случае, для меня.

«Нужна помощь, босс?»

«Пока нет, Лойош».

– Мы бы хотели задать несколько вопросов. Нам удалось установить, что вы говорите разным людям, что наше расследование ведется не слишком тщательно. Хотелось бы узнать, почему вы так поступаете.

Я подумал, что меня продала Реега, а не Эндра, и ответил следующим образом:

– Видите ли, милорд, сегодня я побывал в ратуше, где они, то есть вы, говорили со всеми подряд. Но, когда я рассказал все, что мне известно, на мои слова не обратили ни малейшего внимания, и тогда я пришел к выводу…

– Чепуха, – оборвала меня Тиммер, до тех пор молчавшая. – Какова настоящая причина?

– Другой причины…

Она повернулась к Домму и сказала:

– Давай захватим этого парня с собой и немного поработаем над ним. У нас нет времени на препирательства.

– Прояви терпение, – ответил Домм. – Я уверен, он сам нам все расскажет.

– Зачем ждать? Мы можем содрать с него шкуру.

Домм покачал головой:

– Только в том случае, если у нас не будет другого выхода. Наш хозяин не любит, чтобы мы вышибали мозги всем подряд – он говорит, что так следует поступать только в чрезвычайных обстоятельствах.

– А как он узнает?

– Давай сначала расспросим его по-хорошему.

– Ладно, ты у нас лейтенант.

Он кивнул и вновь повернулся ко мне. Мне становилось все труднее сохранять испуганный вид. Посетители ресторана отсели подальше, а Трим с беспокойством поглядывал на нас. Домм наклонился вперед, так что его лицо оказалось совсем рядом с моим.

– Кто ты такой, что тебе известно, как ты все узнал и что тебе нужно?

Я откинулся на спинку стула и широко распахнул глаза, всячески демонстрируя свой страх. Все это время я пытался придумать способ уболтать их, не раскрывая при этом себя. Однако ничего путного мне в голову пока не приходило.

– Ты хочешь, чтобы я поручил тебя заботам Тиммер? Обычно я так не поступаю, но ты просто не оставляешь мне выбора, еще немного, и я отдам тебя в ее полное распоряжение.

Тут я сообразил, что если бы они решили разбираться со мной, как с профессионалом, то не стали бы прибегать к своим дурацким фокусам, – а значит, мое положение гораздо лучше, чем кажется.

– Ладно, – вздохнул я. – Я расскажу вам все, что знаю.

Домм слегка отодвинулся, но продолжал пристально смотреть мне в глаза. Могу поспорить, что он искусно отличает правду от лжи. Но ведь и я мастерски умею лгать.

– Есть один человек, – заявил я. – Он спросил у меня, не хочу ли я заработать пятьдесят империалов, так он сказал. От меня требовалось сначала пойти в одну из комнат в ратуше, сказать то, что я сказал, а потом зайти еще в пару мест. Он научил меня, что я должен говорить.

– Кто он такой? – резко спросила Тиммер.

– Не знаю. Я никогда его прежде не видел.

– А где ты его встретил?

– Здесь, в таверне.

– Почему же он обратился именно к тебе? – продолжал допрос Домм.

Этот парень знает свое дело.

– Не представляю, – ответил я.

– Перестань. Неужели ты думаешь, что мы тебе поверим? Получается, что он вошел в таверну, выбрал первого попавшегося парня и предложил ему работу?

Я покачал головой:

– Откуда мне знать.

– Из какого он Дома?

– Орка, – ответил я.

Они переглянулись, и у меня сложилось впечатление, что я угадал, впрочем, такой ответ напрашивался.

– Как он выглядел? – спросила Тиммер.

Сначала я хотел что-нибудь выдумать, но потом решил, что Калдор – человек не слишком наблюдательный, пусть поработают сами.

– Даже не знаю, обычный человек.

– Какого возраста?

– Не знаю. Не очень старый. Тысяча двести или что-то около того.

– Высокий? Низкий?

– Я не знаю.

– Выше тебя?

– О да. Все выше меня.

Домм встал.

– Выше меня?

– Да, пожалуй.

Он снова уселся на стул.

– Толстый?

– Нет, скорее худой.

– Длинные волосы? Короткие? Прямые? Вьющиеся?

И так далее. В конце концов они получили довольно подробное описание несуществующего орки, и я признался им, что даже не подозревал о своих недюжинных способностях к запоминанию деталей чьей-либо внешности.

– Хорошо, – продолжал Домм, задумчиво кивая. Он немного помолчал, а потом добавил: – Ну а теперь выкладывай остальное.

– Что? – переспросил я, делая вид, что ужасно удивлен.

– Кто ты такой и почему он обратился именно к тебе?

Начиналось самое трудное. Они считали, что уже практически раскололи меня, – осталось еще немного поднажать, и я выдам им все. Поэтому я должен был делать вид, что пытаюсь вести свою игру. Трудность заключалась в том, что я не имел ни малейшего представления, в чем же именно должна состоять моя игра – мне и самому хотелось бы узнать о ней побольше, и лучше всего от них.

Я тяжело вздохнул – уголки моего рта поползли вниз – и быстро закрыл лицо руками.

– Прекрати, – рявкнул Домм. – Ты знаешь, кто мы такие, и тебе хорошо известно, что мы можем с тобой сделать. У тебя есть единственная возможность облегчить свою участь – прямо сейчас рассказать нам всю правду.

Я кивнул, не убирая рук от лица.

– Ладно, – едва слышно пролепетал я в ответ.

– Начнем с имени.

Я поднял на него затравленный взгляд и спросил тихим, дрожащим голоском:

– Что со мной теперь будет?

– Ничего, если ты честно во всем признаешься. Ты еще можешь нам понадобиться для дополнительного допроса, поэтому мы должны знать, где тебя найти, но больше тебе нечего опасаться – если ты скажешь нам всю правду.

Я бросил выразительный взгляд на Тиммер.

– Она тебя не тронет, – заверил Домм.

– Пусть пообещает сама.

Она слегка улыбнулась и проворковала:

– Я выполню приказ лейтенанта. Если ты расскажешь правду.

Лживые ублюдки – оба. Я с сомнением посмотрел на них:

– А как насчет вашего начальства? Оно не станет возражать?

На лице у Домма обозначилось нетерпение, но Тиммер сказала:

– Если оно получит ответы на все свои вопросы, то не станет интересоваться, как именно мы их добыли.

– А тот, с которым я беседовал вначале? Кажется, его звали Лофтис?

– Да. Он не будет иметь ничего против.

Я кивнул, словно их ответы меня устроили. Они заметно расслабились.

– Мне не следовало этого делать, – заговорил я голосом человека, который готов сознаться во всем. – Я самый обычный вор, понимаете? И никогда никому не причинил вреда. Я знаком с парой джарегов, которые покупают то, что мне удается украсть, – но подождите минутку! Вам ведь не нужно знать их имена?

– Сомневаюсь, – ответил Домм.

– Они меня убьют.

– Вряд ли у них получится, – успокаивающе заметила Тиммер. – К тому же мы тебя защитим, – солгала она.

– Хорошо, – продолжал я. – В любом случае я сделал большую глупость. Мне следовало хорошенько подумать. И все-таки – пятьдесят империалов!

– Соблазнительно, – заметил Домм.

– Вы правы, – вздохнул я. – Мое настоящее имя Ваан. Меня назвали так в честь моего дяди, который построил – но вы ведь не хотите ничего слышать о моем дяде, верно? – Я замолчал и грустно покачал головой. – Мне грозят большие неприятности, ведь так?

– Да, – не стала спорить Тиммер.

– Но ты можешь выйти сухим из воды, – заверил меня Домм.

– Вы часто этим занимаетесь? Ну, выслеживаете людей, а потом их допрашиваете?

Они пожали плечами.

– Забавная у вас работа.

Домм позволил себе полуулыбку.

– Так что ты там болтал?

– Ах да. – Я вспомнил, что в моем стакане оставалось еще немного вина, поэтому залпом осушил его и вытер лицо тыльной стороной ладони. – Вы вышли на меня через местных, не так ли? Я хочу сказать, что вы из Адриланки – любой бы догадался по вашим голосам. Вы навели справки обо мне, и они дали вам информацию?

Они что-то проворчали себе под нос, однако по презрительному взгляду Тиммер я понял, что они скорее умрут, чем обратятся за помощью к местным властям. Важная деталь, хотя меня интересовало другое. Но мне удалось перехватить инициативу. Они были уверены, что им удалось меня сломать и я расскажу им все, если они будут задавать мне правильные вопросы. Следует отвечать на их вопросы по существу и не слишком отвлекаться.

– Знаете, местные гвардейцы ловили меня несколько раз. В конце концов меня всегда отпускают, потому что ничего не могут доказать, но я постоянно нахожусь в поле их зрения. Один раз они меня избили – решили, что мне что-то известно о какой-то крупной краже, но я не имел к ней никакого отношения. Я боюсь крупных дел. И на этот раз был напуган – оказалось, не зря. – Я подлил себе еще вина, выпил и позволил себе посмотреть на них. Они казались расслабленными и не слишком внимательно следили за моим рассказом – иными словами, я добился своего. – Лучше бы я прислушался к голосу своей интуиции. – Я сокрушенно покачал головой. – Пару дней назад я сказал своим друзьям, что у меня дурные предчувствия…

Домм на секунду как будто очнулся.

– Каким друзьям? – перебил он меня. – О чем ты говорил с ними? – Однако тут же спохватился и обменялся взглядом с нахмурившейся Тиммер.

Так появилось на свет четвертое «ага» за этот день. Пожалуй, на сегодня хватит, подумал я, в особенности если учесть, что мои новые знакомые – во всяком случае Домм – не собираются оставлять меня в живых.

Протянув руку назад, я схватил шпагу и ударил плоской частью лезвия Домма по голове, одновременно пытаясь оглушить его и вонзить острие в Тиммер, но мой клинок был слишком легким. Тиммер оказалась быстрее. Намного быстрее. Она успела вскочить на ноги, вытащить меч и атаковать меня прежде, чем я поднялся из-за стола. В результате пришлось откатиться в угол и отбить ее выпад обеими руками, иначе ее клинок пронзил бы меня насквозь, и тем не менее ей удалось задеть мою левую руку, что мне совсем не понравилось. Но я поразил ее в предплечье, после чего направил острие своей шпаги ей в голову. Тиммер уронила оружие на пол. Пока она нагибалась, чтобы его поднять, я схватил сверток со своей одеждой, лежавший рядом со стулом. Среди прочего там находились мои сапоги.

Домм оглушенно тряс головой. Тиммер вновь напала на меня, но я отбросил ее клинок в сторону своим узлом, ударил ее им по голове, вскочил на стол и по пути угодил в голову Домма рукоятью шпаги. Стол встал на попа, на мгновение оказавшись между Тиммер и мной, что позволило мне развернуться и броситься к задней двери. Я не мог бежать так быстро, как мне хотелось, из-за проклятых Виррой сапог на платформе, но все же оказался у выхода быстрей, чем они меня догнали.

Путь отхода я планировал заранее, но кто же знал, что из раны на моей руке будет течь кровь? Я выскочил в переулок и, убрав в ножны шпагу, тут же свернул в следующий. Сзади послышался грохот шагов, и я понял, что Тиммер меня преследует. В мои намерения не входила ее смерть – ты прекрасно знаешь, какой поднимается шум, стоит убить хотя бы одного гвардейца, – но еще меньше мне хотелось умирать самому. К сожалению, в этой обуви я не сумел бы от нее оторваться. Телепортироваться также не имело никакого смысла – она успевала проследить за мной.

Я уже начал подумывать о том, где принять бой, но тут мне повезло. Свернув за угол, я увидел типа, который только что вышел из лавки и телепортировался домой вместе со всеми покупками. Если бы на шее у меня не висел Камень Феникса, препятствующий связи с Высшими существами, я бы вознес благодарственную молитву Вирре. Вместо этого я проскочил через то место, откуда он только что исчез, и, прикрывая раненую руку свертком, вбежал в лавочку, надеясь, что следы крови не укажут Тиммер направление, в котором я скрылся.

В лавке торговали одеждой. Несколько покупателей, не торопясь, рассматривали товар. За прилавком стоял настоящий креота, который вежливо обратился ко мне:

– Чем могу служить, милорд?

– Можете, – ответил я, пытаясь отдышаться. – У вас есть что-нибудь красное?

– У вас идет кровь! – воскликнул один из покупателей.

– Да, – согласился я. – Знаете, сейчас это модно.

– Мой дорогой сэр… – начал владелец.

– Минуточку, – сказал я, осторожно выглядывая из-за занавески – как раз вовремя, чтобы увидеть, как телепортировалась Тиммер. – А, ладно, не имеет значения. Мне нравится узор, который кровь оставляет на одежде. Всего наилучшего.

Я выскочил обратно в переулок, быстро свернул за угол и торопливо зашагал прочь, стараясь не оставлять за собой кровавой дорожки. Я знал, что если мне повезет, то пройдет еще несколько минут, прежде чем Тиммер сообразит, что преследует не того человека. Домм же остался слишком далеко, чтобы представлять для меня опасность.

«Ну, Лойош?»

«Сейчас тебе ничто не угрожает, босс».

«Хорошо. Подожди еще немного, а потом присоединяйся ко мне».

Я нашел укромный уголок, и через полторы минуты раненый креота превратился в раненого выходца с Востока. Спрятав одежду креоты в сумку, я снял Камень Феникса и телепортировал ее в одно местечко на побережье Адриланки, которое очень хорошо знал, и где она составила компанию паре трупов, которые едва ли станут возражать против ее соседства. Лойош опустился на мое плечо и подробно объяснил мне, что он думает о людях, которые считают себя очень умными, а поступают как полнейшие идиоты. Я поблагодарил его за то, что он поделился со мной своими ценными мыслями.

Поскольку я еще не успел надеть на себя Камень Феникса, ничто не помешало мне телепортироваться на полянку в здешнем лесу, неподалеку отсюда. И вот я здесь, Киера, и, как всегда, рад тебя видеть. Кстати, тебе кто-нибудь говорил, как ты прелестна, когда начинаешь переодеваться?

– Я никогда не слышала про Булыжника, о котором ты говорила. Если даже он и занимает некое положение в Норпорте, откуда ему знать о Фиресе?

– Ты спрашиваешь об одной из тех вещей, о которых я ничего не могу тебе рассказать.

– И таких вещей немало, так ведь?

– Я с самого начала предупреждала тебя, что так будет, Коти.

– Да, я помню. До сих пор я не слышала, чтобы Влад изменял свою внешность.

– Для меня это также оказалось сюрпризом. Возможно, он научился маскироваться во время своих скитаний.

– А как вела себя старуха? Как она отнеслась к новостям, которые он принес?

– Подозреваю, что случившееся ее очень взволновало, но она делала вид, что ей на все наплевать. Казалось, происходящее не имеет к ней ни малейшего отношения.

– Пожалуй, я ее понимаю. Было бы странно, если бы она вела себя иначе.

– Да.

– Забавно, ты подробно описываешь мне, как Влад пересказывал содержание своих разговоров с разными людьми, – и я узнаю обо всем, что он пережил, как говорится, «из третьих рук». И все же у меня постоянно возникает ощущение, будто я слышу не твой, а его голос.

– Признайся, ты о нем скучаешь, не так ли?

– Я…

– Он тоскует по тебе, Коти.

– Давай не будем снова все начинать, ладно?

– Как хочешь.

– Все так запутанно, Киера. Мне трудно. Я не знаю правильных ответов. Да, я скучаю по нему. Но мы не можем быть вместе.

– Знаешь, он изменился.

– Ты пытаешься воскресить наши прежние отношения, Киера?

– Не знаю. Но я считаю, что он должен знать о…

– Давай не будем об этом говорить.

– Хорошо. Может быть, мне стоит рассказывать покороче.

– Не стоит. У тебя отлично получается.

– Однако я должна предупредить, что запоминаю диалоги отнюдь не дословно, поэтому многое в них мне приходится воссоздавать, а кое-что придумывать заново. Но главное ты услышишь.

– Конечно. Должно быть, тебе нашлось что сказать ему, когда он вошел в дом. Я бы на твоем месте не удержалась.

– О да.

– Ну что же, – медленно проговорила я. – Мои поздравления, Влад.

Он смотрел на меня и ждал ключевой фразы.

– Теперь за тобой будут гоняться не только джареги, но и Империя, – сказала я. – И очень скоро они протянут ниточку от тебя к тем документам, которые я украла, и тогда Дом Орки захочет до тебя добраться, как, впрочем, и до меня. Остается только подождать, пока к ним присоединятся остальные четырнадцать Домов, и все будет в порядке. Тогда тебе нужно будет заняться выходцами с Востока и сариоли. Хорошая работа.

– Это талант, – ответил он. – Я не могу принять твои похвалы на свой счет.

Я смотрела на Влада и обдумывала все, что с ним произошло. Он выглядел – даже не знаю, самодовольным, нет, здесь нужно другое слово, пожалуй, лучше будет сказать: приятно удивленным с налетом самоуспокоенности. Иногда я забываю, каким хитрым бывает Влад, как он силен в импровизации и оценке шансов, как умеет выигрывать почти безнадежные партии. С другой стороны, временами ему самому начинает казаться, что он лучше, чем есть на самом деле. Головокружение от собственных успехов может в один прекрасный день привести его к гибели, в особенности теперь, когда он носит Камень Феникса и полностью отрезан от тех, кто хотел бы и мог бы ему помочь.

– Хорошо, – сказала я. – Либо Фиреса убили, либо Империя опасается, что его убили, – но в любом случае Империя всячески старается скрыть истинную картину происшедшего.

– Кто-то в Империи, – уточнил Влад.

– Нет, – возразила я, – именно Империя.

– Ты хочешь сказать, императрица…

– Я бы не стала утверждать, что здесь замешана лично императрица, хотя на самом деле не вижу особой разницы.

– О чем ты?

– Если допустить, что императрица не в курсе дела, значит, за спиной у гвардейцев должна стоять не менее значительная фигура, имеющая поддержку и влияние на уровне правительства.

– Откуда у тебя такая уверенность? Час назад ты даже не сомневалась…

– Твой рассказ произвел на меня впечатление, – ответила я. – И ты раскрыл мне глаза на то, о чем сам не подозреваешь. – Я нахмурилась. – Тон, которым Лофтис говорил с Доммом, а Домм и Тиммер затем беседовали между собой, дал мне очень важную информацию…

– То, что Тиммер ничего не знает – или, быть может, не знала…

– Дело не в этом, Влад. Они получили приказ и имели поддержку, причем не только сверху, но и со всех сторон. Слишком много людей на уровне Империи участвует в нашей истории, чтобы предположить, что за веревочки дергает один человек.

– Хм-м. Я понял твою мысль. Но если в игру вовлечена такая масса народу, как им удается до сих пор сохранять ее в тайне?

– Тайны бывают разные, Влад. Если через год или даже два до императрицы дойдут слухи о какой-то афере, которую провернули при расследовании смерти Фиреса, она вряд ли захочет задним числом принимать меры по этому поводу. Особенно если ей станет известно, что здесь оказался замешан некто, имеющий на нее влияние.

– Иными словами, сосуд может протекать – главное, чтобы он не разбился.

– Неплохое сравнение. – Я пожала плечами. – Я лишь делаю предположения, основываясь на своем знании двора, но мне кажется, что они недалеки от истины. Влад, ты попал в крайне тяжелую ситуацию. Я должна просить о помощи.

Влад невесело рассмеялся.

– Просить о помощи? Кого? Сетру Лавоуд? Она уже выступала против Империи. Ты думаешь, она снова ввяжется в подобную историю? Не зная, кто за ней стоит и каковы ставки? Разве Ледяное Пламя и могущество горы Дзур справятся с отвратительными мелкими интригами? Или ты имеешь в виду Морролана? Он может решить все проблемы, пригласив нашу хозяйку переехать в Черный замок, вот только не думаю, что она согласится. К тому же у Морролана нет связей в Доме Орки. Алиера с удовольствием вступила бы в игру, но ты ведь не станешь со мной спорить, Киера, ловкость и тонкость не самые сильные ее стороны – она просто прикончит всех, кто будет вести себя недостойно, и в результате еще сильнее запутает ситуацию. Нам могла бы помочь Норатар – если бы сейчас правил Дом Дракона. Но, насколько я слышал, Зерика все еще на троне – по крайней мере официально.

Я не знала, что ему ответить, поэтому промолчала.

– Не забывай, – продолжал Влад, – мне наплевать, что Империя делает и с кем – до тех пор, пока она не мешает мне выполнить обещание, данное мной Гувд… Хувд… волшебнице, которая взялась помочь Савну. А тебе разве не все равно?

Для меня настал трудный момент. Я знала, что мне совсем не все равно, но…

– Да, – со вздохом солгала я, – ты прав. Однако нельзя исключить, что нам придется иметь дело с мощью всей Империи, чтобы разрешить нашу маленькую проблему. Даже не знаю.

– Я тоже, – ответил Влад.

– Что нам в итоге известно?

– Мы знаем, что Империя пытается скрыть некий факт – весьма вероятно, убийство. Известно, что далеко не все следователи в курсе подробностей дела. Мы выяснили также, что многие из тех, кто владеет всей полнотой информации, совсем не в восторге от происходящего. Однако у них есть приказ, гласящий: каждого, кто проникнет в тайну, необходимо убить. Наконец, возникла ужасная путаница по поводу наследства Фиреса, и будет совсем непросто установить нынешнего владельца голубого домика. И еще мы знаем, что на самом деле что-то где-то очень неправильно.

– В каком смысле? – спросила я.

– Фактор времени – забавная вещь, но мне совсем не до смеха.

– Продолжай, – сказала я, хотя уже начала понимать, что здесь и в самом деле происходят странные вещи.

– К чему такая спешка? Когда умирает какой-нибудь богатый человек вроде Фиреса, обычно проходит от пятидесяти до пары сотен лет, прежде чем удается утрясти имущественные претензии и распределить права на владения согласно завещанию. Но представители Империи не только окутали завесой тайны расследование его смерти, но и вопросы с наследством решают в ужасной спешке. И так поступает не только сама Империя – так ведут себя все, кто, тем или иным образом, замешан в этой истории.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь «все»?

– Я хочу сказать, – проговорил Влад, тщательно подбирая слова, – что не прошло и недели после смерти Фиреса, а нашей хозяйке уже предложили покинуть свой дом, дав всего шесть месяцев на сборы. Какая-то ерунда, объяснить которую можно двумя способами: первое – земля почему-то стала очень дорогой; второе – кто-то где-то сильно запаниковал.

Я кивнула. Да, Влад не ошибся.

– Я с тобой почти согласна. Насчет паники ты определенно прав, только вот цена на землю вовсе не обязательно возросла.

– Да? Но тогда почему?..

– Тот, кто хочет заполучить землю, намерен выручить за нее крупную сумму наличными, после чего унести ноги, пока никто не сообразил, что она ему не принадлежит и, следовательно, он не имеет права ее продавать.

– Пожалуй. Звучит разумно, – заметил Влад. Он ненадолго задумался. – К сожалению, твоя догадка нам ничем не поможет – мы не в состоянии выделить группу наиболее подозрительных людей или кого-то исключить.

– Верно, – кивнула я.

– Значит, нам ничего не остается, кроме как попытаться определить, кто за этим стоит. Перед нами возникает уже знакомый вопрос: что теперь?

На сей раз у меня нашелся ответ:

– Сейчас мы пойдем спать. Уже поздно, и мой мозг требует отдыха. Вернемся к нашей беседе завтра утром.

– Хорошо. Встречаемся здесь?

– Да.

– Я приготовлю завтрак.

– А я достану продукты.

– Работать с тобой – одно удовольствие, Киера.

Всю ночь я пыталась проанализировать информацию, свалившуюся на нас за последнее время; готова поставить жемчужину Юйнана против фунта чая, что Влад занимался тем же самым. И я бы выиграла – в качестве доказательства могу представить выражение его лица на следующее утро.

– Ты плохо спал? – невинно предположила я.

Он нахмурился и принялся заваривать кляву. Я положила продукты на кухонный стол и сказала:

– Гусиные яйца, креветки, салат из листьев цикория, оранжевые и черные грибы, сладкий и острый перец. И еще фунт хлеба. Можешь готовить завтрак.

– А лук?

– Его полно на грядках за домом.

– Чеснок?

– Висит в корзинке, примерно в двух дюймах справа от тебя. Мы сегодня наблюдательны, не так ли?

– Пойди поцелуйся с Лойошем, – проворчал он.

Лойош, устроившийся рядом с Ротсой возле холодного очага, поднял голову и, как мне показалось, что-то сказал Владу. Гудфрьяанси вышла из задней комнаты, вытирая волосы.

– Ты уже сделал кляву? – спросила она.

– Да, – кивнул Влад. – Надеюсь, она не слишком крепкая.

– Только не надо острить, – проворчала она.

Савн все еще лежал, укрытый шкурами, но уже проснулся и глядел в потолок. Я заметила, что Влад тоже посмотрел на него.

– Сегодня я намерена проникнуть внутрь, – заявила старуха.

Я услышала, как вздохнул Влад – или я сама?

– Отправитесь в путешествие по его сознанию? – уточнила я.

– Нет, я намерена сначала устранить физические повреждения. Они не слишком велики, и я их тщательно изучила – хуже ему не станет. Напротив, он должен начать постепенно выздоравливать.

Влад кивнул, вернулся на кухню и принялся готовить завтрак. Гудфрьяанси уселась на полу возле головы Савна. Я стала нарезать овощи, периодически кое-что пробуя. Влад никак не отреагировал на мое вмешательство, из чего следовало: либо он уникален и совсем не похож на других поваров, либо думает о другом, или смущен, поскольку никто ему не помогал с тех пор, как он расстался с Коти. Я почувствовала укор совести, но не могла удержаться. Перцы оказались изумительными.

– Существует совсем немного вещей, звучащих приятней, чем лук, когда его кладут на раскаленную, залитую маслом сковороду. Главная хитрость состоит в том, чтобы лишь слегка подрумянить его и успеть вовремя добавить все остальное, а затем, после короткой паузы, вылить сверху яйца – яйца в последнюю очередь, потому что они прожарятся в мгновение ока…

– О чем ты думаешь, Влад?

Он пожал плечами.

– О том же, о чем и ты, конечно, – сумеем ли мы помочь нашей хозяйке, не затрагивая интересов огромной Империи? И, если без Империи не обойтись, как нам одержать победу? Задача представляется довольно хитрой.

– Хитрой, – проворчала я, покачивая головой. – А ты не слишком много на себя берешь?

Он пожал плечами.

– Не вижу никаких проблем. Я проложу себе путь по трупам гвардейцев, раскрою их босса, прикончу мерзавца и займу его место. Затем постараюсь втереться в доверие к императрице, убью ее, заберу Имперскую Державу и буду сам управлять Драгаэрой, выжимая из Империи все соки, чтобы обогатиться и наказать тех, кто обижал меня в течение всей моей жизни. Потом я организую покорение Востока, а со временем стану владыкой мира. – Он немного помолчал, взбивая яйца, и хмуро посмотрел на меня. – А потом, держу пари, я встречу симпатичную девушку. – Он прикрыл сковородку крышкой. – Хочешь накрыть стол на четверых?

– На троих, – поправила хозяйка, продолжавшая сидеть рядом с мальчиком, она держала его за плечи и смотрела ему в глаза. – Савну нужно отдохнуть.

Я посмотрела на нее, на Савна, потом на Влада, а он – на меня. В следующий момент я почувствовала, как подействовало заклинание, но ничего не успела сказать. Видимо, Влад ощутил то же самое, вернее, он ощутил то же, что и Лойош; так или иначе, оба уставились на хозяйку, после чего обменялись взглядами. Глаза Влада были широко раскрыты, но он пожал плечами.

– Смотри, чтобы ничего не пригорело, – напомнила я.

– Не волнуйся, – проворчал Влад, вновь поворачиваясь к огню.

Я накрыла на стол. Примерно через две минуты действие заклинания закончилось, после чего старуха присоединилась к нам, и мы позавтракали. Казалось, Лойош и Ротса ее раздражают, хотя она должна была уже к ним привыкнуть. Однако Гудфрьяанси промолчала. Малыш пристроился у стола и взывал к нам своими выразительными глазами, но так ничего и не выпросил, бедняга. Завтрак получился очень вкусным, и довольно долго все молча наслаждались, пока я не заметила, что Влад смотрит на меня.

– Что такое? – спросила я.

– Тебе не понравилось?

– Ты ждешь комплиментов?

– Нет.

Я пожала плечами.

– Очень вкусно.

– Хорошо, – отозвался он…

Я не знаю людей, подобных Владу: его мозг всегда работает. Даже Морролан иногда позволяет себе расслабиться, но я никогда не видела, чтобы Влад переставал думать. Меня очень интересовало, о чем он сейчас размышляет, но я не знала, как спросить, не нарушив приличий.

Влад заговорил первым:

– Ну, Мать?

– Что? – ответила она.

Он откашлялся.

– Как… с Савном все в порядке?

– Ты имеешь в виду его ранение?

– Да.

– Мне удалось его исцелить. Совсем не трудно, если знаешь, что нужно делать. Может быть, я и не лекарь, но я волшебница. – Она смотрела на меня, когда произносила эту фразу, словно ждала моих возражений. – И хорошо знакома с такого рода проблемами.

– Значит, все прошло удачно? – спросил Влад.

Не помню случая, чтобы Влад нуждался в каких-то заверениях.

– Вполне.

– Хорошо, – пробормотал он.

– Что теперь? – спросила у нее я.

– Теперь? Ну, выздоровление должно повлиять на его состояние. Мы посмотрим, не произойдет ли каких-нибудь изменений в его поведении – к лучшему или худшему. Если все останется по-прежнему, я попытаюсь изучить содержимое его разума настолько, чтобы рискнуть войти в него. А пока будем внимательно за ним наблюдать.

– Ясно, – сказал Влад и бросил взгляд на Савна, который мирно спал.

После завтрака мы с Владом навели порядок и вымыли посуду, я не торопилась, поскольку мне совсем не хотелось возвращаться к разговору о том, что нам следует сделать. Влад также двигался медленно – похоже, по той же причине. Я принесла воду, он развел огонь, потом, не спеша, разобрал остатки трапезы – что-то отправилось в огонь, часть досталась Малышу, остальное он выбросил в мусор. Когда вода нагрелась, я стала мыть посуду. Влад убрал стол и вычистил очаг.

Когда мы закончили, я спросила:

– Как рука?

– В порядке.

– Давай посмотрю.

– С каких это пор ты стала лекарем?

– При моей работе учишься всему понемногу – как и при твоей.

– Верно.

Влад снял рубашку. На груди у него густо росли волосы; я постаралась не обращать на них внимания и осторожно сняла повязку. Некоторые смотрят на свои раны, другие отворачиваются. Влад не отводил глаз, но на лице у него появилось отвращение. Рана слегка кровоточила, но следов инфекции я не заметила.

– Если ты снимешь Камень Феникса, я смогу вылечить тебя в течение…

– Нет, благодарю, – покачал головой Влад.

– Наверное, ты прав, – сказала я.

Я промыла рану и наложила свежую повязку. Гудфрьяанси молча наблюдала за нами, но не предложила помощи – может быть, кровь вызывала у нее тошноту или она считала себя специалистом слишком высокой квалификации, чтобы размениваться на обычные колотые раны.

– Итак, если ты раздумал становиться владыкой мира и не хочешь никого просить о помощи, каким будет наш следующий шаг?

– Вчера вечером, после твоего ухода, я еще раз просмотрел бумаги, – сказал Влад.

– И что?

– Ничего. Если бы удалось получить досье из архивов Империи, а также документы некоторых джарегов, то с использованием наших бумаг и сотни толковых счетоводов мы бы, наверное, нашли ответ – причем так быстро, что успели бы им воспользоваться. Но у нас нет таких возможностей, поэтому придется начинать с другого конца.

– Что ты имеешь в виду?

– Расследование. У нас есть ниточка – остается пойти по ней и посмотреть, куда она нас приведет.

Я кивнула:

– Да, боюсь, ничего другого нам не остается.

– Тем временем, – продолжил Влад, – я постараюсь выяснить, сколько потребуется денег, чтобы выкупить землю.

– Верно. И по цене земли мы сможем определить, действительно ли кто-то хочет заполучить ее в собственность. Если все упрется в определенную сумму денег, всегда есть способы ее добыть.

Я заметила, что Гудфрьяанси на нас смотрит.

– Ну, таковы мои планы, а чем займешься ты? – спросил Влад.

– Я хочу выяснить, на кого работает Лофтис, какие он получил приказы, что ему известно, о чем он догадывается и что намерен предпринять.

– Хороший план, – заметил Влад. – А как насчет путей его реализации?

– Пока не знаю. Я думала, может быть, просто пойти к нему и спросить.

– И в самом деле – почему бы ему не ответить на все твои вопросы?

– Угу.

– Тогда за работу, – проворчал Влад.

Я закончила возиться с его повязкой, он надел рубашку, потом пристегнул шпагу и накинул плащ. Погладил Малыша, позвал Лойоша, поклонился и вышел из дома.

– Они отвратительны, – заявила Гудфрьяанси.

– Кто?

– Выходцы с Востока, – сказала она.

– Да? Я передам ему ваши слова, Мать.

– О, не нужно, – сказала она, неожиданно огорчившись. – Он обидится.

Я собрала вещи и вышла за дверь. В отличие от Влада я не имела причин избегать телепортации, поэтому сразу переместилась в известное мне место, чтобы переодеться. Завершив свой туалет, я в десятом часу появилась перед ратушей (именно в это время здесь начинается жизнь), заняла удобную позицию напротив входа и стала ждать.

Прошло не меньше часа, прежде чем появился Влад и вошел внутрь, после чего довольно долго ничего не происходило, и я уже начала думать, что пропустила Лофтиса – то есть что он прошел в ратушу раньше, – когда на противоположной стороне улицы появился человек. Судя по описанию Влада, Лофтис. Я перебралась на другую сторону и прошла мимо него, но мне хватило даже поверхностного взгляда, чтобы убедиться в правоте Влада – такого человека непросто обвести вокруг пальца. На лице у него застыло сосредоточенное выражение, казалось, он над чем-то размышляет; я легко могла представить себе, чем заняты его мысли.

Я разыскала гостиницу, где сдают комнаты на время, и сняла себе номер – самый подходящий способ найти место, где тебя не станут беспокоить и зря болтать, даже если ты воспользуешься номером совсем не так, как все остальные. Там имелась настоящая дверь, чтобы постояльцы чувствовали себя свободнее, и мне это понравилось. Оказавшись внутри, я разложила на постели документы Лофтиса и другие его вещи. К сожалению, он не проявил элементарной вежливости – среди его бумаг не оказалось той, в которой содержались бы ответы на интересующие нас вопросы. Не обнаружила я и имени его командира. Пришлось обойтись тем, что удалось заполучить. По крайней мере бумажник следователя Империи не мог не дать полезной информации.

Его действительно звали Лофтис, драконлорд линии э’Дриен, как и Морролан; кроме того, он носил титул виконта леса Крючковатых гор, который находится в дальней северо-восточной провинции, если верить памяти (правда, не совсем моей). У него имелось при себе три печатки. Я знала, что будет по крайней мере одна, но сразу три… да, Лофтис и в самом деле работает на какого-то очень могущественного вельможу Империи. Самая главная печать давала право ее обладателю производить аресты и была выдана двести лет назад, из чего следовало, что Лофтис состоит на службе не менее двух с половиной веков – слишком долгий срок для лейтенантского звания, если только он не является представителем подразделения, где, по традиции, звания не имеют ни малейшего значения. Можно вспомнить иронию, которую подметил Влад в разговоре Лофтиса и Домма, когда они обращались друг к другу по званию.

Мне известно о существовании четырех таких подразделений, все они являются более или менее независимыми. Когда-то имелось еще и пятое, но прошло уже немало лет с тех пор, как его расформировали, за исключением одного человека. Но кем бы ни был Лофтис, его никак не возможно принять за Сетру Лавоуд. Я размышляла о четырех оставшихся службах, и меня вдруг охватило беспокойство: а вдруг появилась еще одна, о которой я не знаю?

Первая называется Корпус Императорского надзора. Его служащие подчиняются премьер-министру, если таковой имеется, или министру Домов. Должность министра Домов занимает иссола по имени Индас, и за карточный стол с ней я бы села, только если она не возьмет в руки колоду. Она хитра, но верна императрице – Индас могла заварить всю эту кашу, если бы получила приказ, отдать который имела право лишь Зерика. Если кто-нибудь, кроме императрицы, попытается использовать Индас… ну, всякий, кто хоть немного с ней знаком, не рискнет обращаться к ней с подобными просьбами. Значит, либо не Индас, либо приказ исходил от Зерики, а я была уверена, что императрица не давала подчиненным таких указаний.

То же самое можно сказать и о Реликвии Третьего этажа, получившей свое название в честь зала, где представители организации встречаются с ее величеством. В подразделении никогда не насчитывалось более двадцати или тридцати человек, и хотя они прекрасно знают свое дело, без личного приказа императрицы никто из них не шевельнет и пальцем. Кроме того, они вряд ли станут принимать участие в такой широкомасштабной операции – им больше подходят локальные задачи.

Две оставшиеся организации имеют самое непосредственное отношение к армии. Одна из них – та, существование которой признается публично, – носит название Шестой дивизии Имперской армии. Большую часть своей работы они делают за границей, но в случае необходимости вполне могут выполнять задания и на территории Империи.

Шестая дивизия – крупное, неповоротливое соединение; иногда действует неуклюже, иногда блестяще и подчиняется непосредственно Военачальнице, которая не могла одобрить их использование, не получив разрешения императрицы. Впрочем, среди командования огромной дивизии могли найтись люди не слишком честные. И все же Лофтиса невозможно принять за гвардейца – они не сумели бы так долго сохранять операцию в тайне, во всяком случае, от тех, кто знает, куда следует смотреть.

И наконец, есть еще Отряд особых заданий, небольшой, но прекрасно подготовленный, способный быстро исправить ошибки остальных подразделений (что он и делает, когда возникает необходимость). Короче говоря, организация, идеально подходящая для выполнения операции с Фиресом. Но они отчитываются перед лордом Каавреном – а он никогда не позволил бы использовать их без приказа императрицы, и даже если бы Зерика такой приказ отдала, он закатил бы очередной грандиозный скандал и вновь подал бы прошение об отставке.

Перебрав возможные варианты, я вернула содержимое бумажника Лофтиса на место. Затем уселась на кровать (единственный предмет обстановки в комнате) и продолжила свои размышления. Я могла бы перечислить ряд веских причин, не позволяющих использовать каждое из четырех подразделений, но еще менее вероятным мне представлялось появление пятого, о котором я никогда и ничего не слышала – а ведь я очень внимательно слежу за событиями во дворце, по обе стороны от стены, как они говорят.

Я попыталась вспомнить все, что говорил мне Влад о своих встречах с Лофтисом, Доммом и Тиммер, в том числе и тонкости оборотов их речи, которые ему удалось запомнить. Конечно, задача усложнялась тем, что приходилось анализировать лишь пересказ. К тому же мне нужно было спешить. Да, в моем распоряжении оставалось совсем немного времени.

Я снова прошлась по всем известным мне фактам и покачала головой. Пожалуй, я бы выбрала Надзор, прежде всего потому, что речь идет об Империи и Доме Орки. При обычных обстоятельствах именно оркам поручили бы проводить расследование – под контролем службы Третьего этажа. Но у меня все равно концы не сходились с концами. Может быть, тут задействована Шестая дивизия? С одной стороны, трудно найти более подходящих кандидатов на проведение подобной аферы, но с другой – они едва ли станут заниматься устранением свидетелей, ведь в состав дивизии в основном входят высокооплачиваемые письмоводители, не слишком компетентные воры, а также множество людей, умеющих давать взятки. Нет, Надзор – самый подходящий вариант, но я никак не могла представить себе, как им удалось обойти леди Индас – если запрос попадет к ней на стол, она…

И тут я вспомнила одну фразу: «или мы можем скинуть все проблемы Папе-коту…»

Он произнес ее с угрожающими интонациями. Обещал рассказать командиру о том, чем они тут занимаются. И хотя они и действуют в соответствии с приказом, получили они его вовсе не от своего непосредственного начальства. Не говоря уже о том, что человек, отдавший приказ, как раз и является именно тем, кто ловко обошел Индас.

Папа-кот. Кот. Тиасса. Лорд Кааврен.

Как сказал бы Влад: «Ага».

Снаружи послышался стук тяжелых сапог, а в следующую секунду дверь с грохотом распахнулась. На пороге стояли мужчина и женщина с обнаженными мечами, направленными в мою сторону. Я бросила кошелек мужчине и сказала:

– Первым делом, Лофтис, скажи Тиммер, чтобы она вернулась в ратушу – я буду говорить только с тобой. Во-вторых, тебе придется заплатить за дверь из собственного кармана: не думаю, что Папа-кот согласится возместить твои расходы, когда узнает, что здесь произошло, – если он узнает.

Они молча уставились на меня.

– Ну, чего ждешь? Отправь свою напарницу обратно, заходи и садись. Кстати, прапорщик, установи покров молчания вокруг комнаты – полагаю, ты умеешь делать такие вещи. И позаботься о тех, кто явится сюда на грохот, который вы произвели, когда вломились в мой номер. Скажи хозяину, что все в порядке – твой друг за все заплатит. Так оно и будет, – добавила я.

Тиммер посмотрела на Лофтиса. Он слегка улыбнулся, словно хотел сказать: «Похоже, она не шутит», потом кивнул. Его напарница бросила в мою сторону быстрый взгляд – постаралась получше меня запомнить, – затем повернулась и ушла. Лофтис переступил порог и прислонился к дальней стене, продолжая сжимать в руке меч.

– Убери игрушку, – сказала я.

– Конечно. Как только ты объяснишь мне, что мешает мне тебя арестовать, – ответил Лофтис.

Я закатила глаза:

– Ты думаешь, я воровка?

Он покачал головой:

– Я знаю, что ты воровка – и весьма искусная, поскольку сумела стащить мой бумажник, проходя мимо по улице. Но я не знаю, кем еще ты являешься.

Я пожала плечами.

– Я воровка, лейтенант. Я воровка, которая знает твое имя, чин, имя твоей напарницы и то, что ты из Отряда особых заданий, которым руководит лорд Кааврен. Притом я настолько глупа, что, забрав твой бумажник, не догадалась нейтрализовать заклинание, которое позволяет тебе отследить местонахождение печаток, и даже не выкинула их, а вместо этого сидела и ждала, пока вы не явитесь за своей собственностью. Ты прав, лейтенант, я воровка.

Он тоже пожал плечами.

– Когда кто-нибудь вываливает передо мной все, что знает, у меня возникает вопрос: неужели он думает, будто произвел на меня такое впечатление, что я тут же сделаю то же самое? Что скажешь?

А он совсем не глуп.

– Что ты совсем не глуп. Однако ты продолжаешь угрожать мне мечом, который меня ужасно раздражает.

– Привыкай. Кто ты такая и что тебе нужно? Если ты украла мои вещи для того, чтобы вытащить меня сюда, то либо ты очень глупа, либо у тебя должны быть какие-то объяснения…

– Ты помнишь одну историю, которая произошла три или четыре года назад – она началась с того, что Шестая дивизия заинтересовалась делами волшебника, работавшего на… иностранное королевство; а закончилось все дженойном у горы Дзур[12].

Он посмотрел на меня, облизал губы и сказал:

– Я слышал о ней.

– А ты помнишь, что ты – ваш отряд – получил приказ сделать после того, как Шестая дивизия все испортила?

Теперь он смотрел на меня очень внимательно.

– Да, – тихо сказал Лофтис.

– С такой же миссией прислали сюда меня, только на сей раз все испортили вы.

Он задумался.

– Возможно, – наконец проговорил Лофтис.

– Тогда давай поговорим. Я не вооружена…

Он рассмеялся:

– Конечно. А у Трамбовщика не было резервов в битве у моста Пахарей.

Я приподняла брови.

– Восьмой Цикл, двести пятидесятый год правления Дома Тиассы, Восстание Мокрого Камня. Военачальница…

– Я действительно не вооружена, – перебила я Лофтиса. – Во всяком случае, обычным оружием.

Теперь пришел его черед приподнимать брови.

– Моим оружием является письмо, хранящееся в надежном месте; его отправят ее величеству, если я вовремя не вернусь. Впрочем, ты меня интересуешь меньше всего, я лишь должна проследить, чтобы некие влиятельные стороны перестали принимать участие в данном деле и выглядели достойно после того, как разразится скандал. То, что произойдет с твоей карьерой, будет лишь побочным эффектом, который ни на что не сможет повлиять, когда лорд Кааврен узнает о твоей роли в этой истории. Ты знаешь его лучше, чем я, мой дорогой лейтенант, – так что он сделает? И не надейся перехватить мое письмо по дороге в Императорский дворец, как ты или твои люди сделали в деле Бердойна, потому что письмо уже во дворце. Думаю, что, учитывая все обстоятельства, я располагаю гораздо более эффективным средством, чем обычное оружие, не так ли?

– Вы прекрасно информированы, – сказал он, переходя на «вы».

Я видела: он все еще мне не верит, но понимает, что не может рисковать. Лофтис улыбнулся, слегка поклонился и убрал меч в ножны.

– Что ж, давайте поговорим. Я вас слушаю.

– Хорошо. Начнем с вещей элементарных. Ты получил задание, которое тебе не нравится…

Он фыркнул:

– «Не нравится» – весьма обтекаемое выражение, которое не совсем точно передает мое отношение к данному предмету.

– Тем не менее, – продолжала я, – ты делаешь то, что тебе приказано. Солдат обязан выполнять приказы.

Он пожал плечами.

– Я уже сказала, что представляю интересы тех, кто близок к людям, поручившим тебе эту миссию. Я бы предпочла, чтобы мы, до определенной степени, объединили наши усилия, поскольку в мою задачу входит наведение порядка после окончания дела. У меня есть кое-какие козыри против тебя, довольно сильные…

– Тут вы правы, – с улыбкой заметил он.

– …Ведь ты предпочитаешь, чтобы лорд Кааврен ничего не узнал.

– А вы не боитесь, леди, перегнуть палку?

– Я знаю, как далеко могу зайти.

– Может быть. Кстати, как мне вас называть?

– Маргарет, – ответила я. – Мне нравятся восточные имена.

– Вам и ее величеству.

Он вставил эту фразу, чтобы проверить, в курсе ли я последних сплетен; я ответила ему тонкой улыбкой, чтобы он не питал никаких иллюзий.

– Очень хорошо, Маргарет. На кого вы работаете?

– А на кого ты работаешь?

– Но вы же знаете – во всяком случае, вы выдвинули теорию, которую я не стал отрицать.

– Действительно, я сказала, что мне известно, в какой организации ты состоишь, но я не знаю имен тех, кто отдал тебе приказ провести расследование дела Фиреса.

– Значит, вам неизвестно, откуда пришел приказ?

– А почему бы тебе не рассказать мне, Лофтис?

Он улыбнулся:

– Оказывается, вы далеко не все знаете.

– Возможно, – ответила я ему, доброжелательно улыбаясь. – Или я хочу выяснить, насколько ты со мной откровенен.

– Сделка? – предложил он.

– Нет, – покачала я головой. – Ты солжешь. Я солгу. Кроме того, я знаю.

– Да?

– Есть только один вариант.

Его лицо приняло непроницаемое выражение.

– Как скажете.

Я пожала плечами.

– Ладно, чего вы хотите?

– Я уже сказала, что мне требуется твое содействие.

– В чем оно должно выражаться? Выскажитесь более определенно. Вы не хотите делиться со мной информацией, потому что мы оба будем лгать, кроме того, вы утверждаете, будто бы вам все известно – а мне информация и вовсе не нужна. Так чего же вы хотите?

– Ты ошибся сразу по нескольким позициям, – заявила я.

– Неужели?

– Как я уже говорила, мне необходимо следить за тем, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Если потребуется, я тебя сдам, но и мне, и тем, кто меня сюда прислал, хотелось бы, чтобы все прошло спокойно. Вот что получается на самом деле…

– О каком наведении порядка вы толкуете, Маргарет?

– Ну, давай, Лофтис, взгляни правде в глаза. Тебе не удалось сохранить свою миссию в тайне. Мне известно, что какой-то человек допросил твоих следователей, провел их за собой по всему городу, затем выкачал из них дополнительную информацию, а потом чуть не прикончил обоих в общественном месте, на глазах у кучи свидетелей. И ты считаешь, что у тебя все в порядке?

Он внимательно посмотрел на меня, и я испугалась, что зашла слишком далеко, однако он крякнул и ответил:

– У вас прекрасные информаторы, Маргарет.

– Ну?

– Хорошо, я принял ваши доводы. Чего вы хотите?

– Давай начнем с самых простых вещей, – предложила я. – Кто с тобой работает?

– Ха, – сказал он. – Значит, есть вещи, которые вам все-таки неизвестны?

Я улыбнулась:

– Сколько людей в твоей команде, Лофтис?

– Шестеро и еще трое в резерве.

– Кому известны истинные цели миссии?

– Домму и мне.

– И Тиммер, – добавила я, – с прошлого вечера.

Он нахмурился:

– Вы уверены?

Я пожала плечами.

– Она может еще не знать до конца, но уже прекрасно понимает, что положение гораздо сложнее, чем ей казалось раньше. Еще немного, и она догадается о том, что здесь происходит. Тиммер неплохо соображает.

Он кивнул:

– Ладно. Что еще вас интересует?

– Что произошло с Фиресом на самом деле?

Лофтис пожал плечами.

– Его убили.

Я покачала головой.

– Знаю. Кто его убил?

– Наемный убийца. Профессионал. Сто к одному – джарег, и еще раз сто к одному, что мы его не поймаем, даже если приложим максимум усилий.

– Хорошо, – кивнула я. – Кто его заказал?

– Я не знаю, – ответил Лофтис. – Нас ведь интересует совсем другое.

– Конечно, но у тебя должны быть какие-то предположения.

– Предположения? Проклятие. Жена ненавидела Фиреса, сын его презирал, одна дочь хотела быть богатой, а другая мечтала о том, чтобы ее оставили в покое. Для начала достаточно?

– Нет, – сказала я.

Он бросил на меня быстрый взгляд и отвернулся.

– Да, они ни при чем. Во всяком случае, не только они.

– Тогда кто?

– Орки, я полагаю. И джареги. И еще кто-то, имеющий высокий пост в Империи, – возможно, тот, кто вас нанял? – Он опустил правую руку вдоль ноги, где у него, без сомнения, находился потайной карман, а я даже не видела, когда он это сделал.

– Нет, – возразила я. – Но ты сделал неплохую догадку.

Он пожал плечами.

– Что еще вы хотите знать?

Меня еще интересовало, как Лофтис попал в такое безвыходное положение, но сейчас мне не хотелось мучить его расспросами.

– Пожалуй, этого достаточно. Я еще свяжусь с тобой.

– Хорошо. Приятно иметь с вами дело, Маргарет.

– И с тобой, лейтенант.

Я встала и вышла из комнаты, спиной чувствуя его взгляд, впрочем, Лофтис даже не пошевелился. Выходя из гостиницы, я сунула хозяину пару империалов и извинилась по поводу сломанной двери. Пройдя несколько кварталов и убедившись, что за мной никто не следит, я телепортировалась к голубому дому и вошла внутрь.

Влад меня уже ждал.

– Ну? – спросил он.

Один из недостатков телепортации состоит в том, что иногда ты попадаешь в другое место слишком быстро – я не успела осмыслить все, что услышала.

– Поесть дадут? – спросила я.

– Я могу что-нибудь приготовить, – предложил Влад.

Я кивнула:

– Было бы неплохо. Я немного устала.

– Правда? – удивился Влад.

– Сейчас расскажу.

Он пожал плечами. Савн сидел возле очага и смотрел в пустоту. Гудфрьяанси устроилась рядом с ним, у ее ног прилег Малыш, который наградил меня приветливым взглядом. Лойош сидел на плече у Влада. У меня было ощущение, что я несколько минут назад провела генеральное сражение, а никто в доме почему-то этого не понимает.

– Ты предпочитаешь сначала услышать мои новости или рассказать о своих приключениях?

– Давай прежде посмотрим на твою руку.

Влад пожал плечами, хотел что-то сказать, но сообразил, что я еще не готова к разговору о чем-либо серьезном. Он молча стащил через голову рубашку. Я осторожно сняла повязку и осмотрела рану – похоже, за прошедшие четыре часа ничего не изменилось.

Всего четыре часа!

Я промыла рану и подошла к шкафу, чтобы взять что-нибудь чистое для новой повязки.

– Твоя рана в порядке, – заявила я.

– Я так и думал, – ответил Влад.

– Тебя ударили ножом, – сказал Савн.

Даже Малыш – хвост стремительно метался из стороны в сторону, уши стояли торчком – уставился на него. А тот не спускал глаз с руки Влада – пристальный, жуткий взгляд. Савн стоял, все тело его напряглось. Голос звучал очень хрипло – сколько же он молчал?

– Тебя ударили ножом, – повторил он.

– Да, Савн, – ответил Влад, и я заметила, каких усилий ему стоит говорить спокойно.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Гудфрьяанси сидела неподвижно; я тоже застыла на месте.

– Ты ощутил холод, когда нож входил в тело? Тебе было больно? Как глубоко вошло лезвие?

Влад издал горловой звук. Савн говорил медленно, словно каждый следующий вопрос был следствием долгих размышлений. Однако в голосе слышалось лишь любопытство, которое никак не соответствовало положению его тела – оно вызывало у меня беспокойство, и я видела, что Влад встревожен еще сильнее, чем я.

– Знаешь, далеко не у всех ножей имеется острие, – продолжал Савн. – Некоторыми из них нельзя колоть, они только режут, – когда он произнес последнее слово, Савн сделал быстрое режущее движение правой рукой.

И это вновь произвело на меня жуткое впечатление, поскольку тело оставалось неподвижным, а на лице сохранялось прежнее выражение. Лишь движение руки подчеркивало то, что он сказал.

– Только режут, – повторил он.

И замолчал. Мы ждали, замерев каждый на своем месте, но мальчик сказал все, что хотел.

– Савн? – позвал Влад, но не получил никакого ответа. Савн уселся на пол – раньше он ничего не делал сам.

Влад подошел и опустился рядом с ним на колени.

– Савн? С тобой… все в порядке?

Мальчик сидел и никак не реагировал на слова Влада. Влад повернулся и спросил:

– Что произошло, Мать?

– Я не знаю, – ответила она. – Но мне кажется, это хороший знак. Я знаю, что это хороший знак. Не могу сказать, насколько хороший, но мы сдвинулись с мертвой точки.

– Вы думаете, он заговорил потому, что вам удалось исцелить его ранение?

– Может быть. А может быть, все сделало время. Или какое-то внешнее воздействие. Или и то и другое. За последний год у тебя были серьезные порезы?

– Мне никто даже не угрожал, – ответил Влад.

– Может быть, причина именно в этом.

– Что нам делать теперь? Может быть, порезать себя еще немного? – Я сомневалась, что Влад шутит.

– Трудно сказать, – ответила она. – Может быть, лучше поговорить о ножах?

Я не спускала глаз с Савна. При слове «нож» левый уголок его рта дернулся. Влад тоже обратил внимание на его реакцию.

– Савн, ты хочешь поговорить о ножах? – спросил Влад.

Выражение лица мальчика не изменилось, но он ответил:

– Нужно бережно относиться к хорошим ножам. Они дорогие. И дольше остаются острыми. Иногда нужно разрезать человека, чтобы его вылечить, а для этого необходимо иметь очень хороший нож – самый острый. А тупым ножом можно нанести много вреда.

– Ты боишься ножей? – спросил Влад.

Казалось, Савн его не слышит. Он сказал:

– После использования следует привести нож в порядок – вымыть его и вытереть. Нужно очень тщательно его вытирать. Тогда он не заржавеет – хорошие делают так, что они не ржавеют. Но если ты оставишь на лезвии грязь, она может его испортить, а хорошие ножи дорого стоят. Хорошие ножи остаются острыми. Чем больше ты ими пользуешься, тем острее они становятся, пока не наступает момент, когда они могут разрезать тебя пополам, только взглянув на тебя одним глазком.

– Ножи не становятся острее сами по себе, – возразил Влад.

– И они могут воткнуться в тебя. Если у них острый кончик, он пронзит тебя насквозь, он пронзит кого угодно, достанет до самого неба, и тогда оно упадет. Он пронзит все, что встретит на своем пути.

Савн снова замолчал. Через пару минут Влад повернулся к нам и сказал:

– Он не реагирует на мои слова, Мать.

– Да, – ответила она. – Но он начал говорить в ответ на твою первую фразу. Значит, на каком-то уровне он на тебя реагирует.

Влад снова посмотрел на мальчика. Я попыталась понять, что выражает лицо Влада, но потом решила, что не хочу ничего знать. Он встал и подошел к Гудфрьяанси, а я продолжала за ним наблюдать. Влад прошептал:

– Мне продолжать или ему лучше отдохнуть?

Старуха нахмурилась:

– Пусть отдохнет. Если же он сам начнет говорить, мы двинемся дальше.

– Двинемся куда? – поинтересовалась я.

– Не знаю. У меня появилась надежда, но еще ничего не ясно.

– Хорошо, – сказал Влад. – Я сварю кляву.

Когда клява закипела, Савн заснул – наверное, такой долгий разговор после года молчания утомил его. Мы перебрались в другую часть комнаты, поближе к очагу, и пили кляву. Потом Гудфрьяанси отошла от нас и уселась рядом с мальчиком, чтобы понаблюдать за тем, как он спит. Влад глубоко вздохнул и сказал:

– Ладно, а теперь давай послушаем.

– Да? Что послушаем?

Он рассмеялся:

– Твой рассказ – ты пришла сюда час назад и была так взволнована, что двух слов не могла связать. Помнишь?

– Да. – Я почувствовала, что улыбаюсь. – Ах вот ты о чем.

– Именно. Давай послушаем.

Я кивнула и выдала ему укороченную версию своих приключений, что заняло всего десять минут.

– А теперь расскажи подробно, – попросил Влад.

– Тебя и в самом деле интересуют подробности?

– Я смогу ответить на твой вопрос только после того, как все выслушаю.

Я хотела возразить. Но потом сообразила, что, если бы он изложил мне сокращенную версию собственных похождений, я бы не сумела в своих рассуждениях выйти на лорда Кааврена, и мой разговор с Лофтисом прошел бы совсем не так. Поэтому я рассказала Владу почти все подробности – изредка он задавал уточняющие вопросы. Особенно его заинтересовало время, когда все произошло, и способ, которым мне удалось одурачить Лофтиса, – он попросил меня повторить весь эпизод несколько раз, пока мне не начало казаться, что меня допрашивают под Имперской Державой. Когда дело доходило до вопросов, на которые мне не хотелось отвечать, я ссылалась на плохую память, и в конце концов он сдался. Но, когда я завершила свой рассказ, он бросил на меня странный взгляд.

– В чем дело? – спросила я.

– А? Нет, ничего, Киера. Просто ты произвела на меня впечатление – я не знал, что ты на такое способна.

– Ты имеешь в виду обман или способность запоминать детали?

– И то и другое.

Я пожала плечами.

– А как прошел твой день?

– Гораздо быстрее и проще, да и рассказ мой займет куда меньше времени. Боюсь только, что он тебя сильно удивит.

– Неужели?

– Все можно выразить двумя словами – они закрылись.

– Что?

– Ушли. Дела свернуты. Двери заперты, таблички сняты.

– Кто ушел?

– Все: «Недвижимость Норпорта», «Биржа Бругана», «Западан»…

– Целое здание?

– Примерно три четверти здания, насколько я могу судить, во всяком случае, исчезли все компании, которые были частью маленькой империи Фиреса.

– Вирра! И что ты сделал?

– Я направился в ратушу – помнишь, мы там с тобой встретились?

– Да, но зачем?

– Ну, само здание еще оставалось открытым; я подумал, что мне удастся выяснить, кто является его владельцем.

– Хорошая мысль. И кто же владеет зданием?

– Компания под названием «Дион и сыновья».

– И что же?

Он пожал плечами.

– Их контора расположена там же, но они тоже уже свернули свою деятельность.

– Вот оно как.

– Угу. Вот к чему меня привели правильные идеи.

– И что же дальше, Влад?

– Не знаю. Как они могут продавать землю, если компании, которая ею владеет, не существует? А если они не могут, то нам надо обо всем забыть прямо сейчас; у нас ведь одна задача – помочь старой женщине остаться на ее земле. Но я боюсь, что если мы так и поступим, то появится кто-нибудь…

– Ты полагаешь?

– Что ты имеешь в виду и почему улыбаешься?

– Мне показалось, что тебя захватил сам процесс и ты хочешь выяснить, что же здесь происходит, независимо от результата.

Теперь улыбнулся Влад.

– Ты так думаешь? Ну, не исключено, что ты права, мне и в самом деле стало любопытно, но если ты убедишь меня, что наша хозяйка может сохранить свой прелестный голубой домик, я исчезну отсюда так быстро, что ты и не заметишь.

– Ха.

Он пожал плечами.

– А как насчет тебя? – осведомился Влад.

– Меня?

– Угу. Разве тебя не разбирает любопытство?

– Да, клянусь небесами. Во многом я именно из-за него и согласилась принять участие в деле. Но я готова признаться, а ты…

– Тогда попробуй задать мне тот же вопрос завтра – возможно, ты получишь другой ответ. А сейчас…

– Да, что мы будем делать сейчас?

– Ты не хочешь начать с самого верха и попытаться узнать, кто из столпов Империи за этим стоит?

– Нет.

– Я тоже. – Он задумался. – Я не уверен, что мне удалось чего-то добиться от дочерей Фиреса, поэтому мой визит к ним не в счет. И все же мы сделали шаг вперед с твоим дорогим другом из Отряда особых заданий – благодаря тебе. И еще сумели продвинуться вперед с джарегами – тоже твоя заслуга. А как насчет третьего шага – идея, интересная хотя бы с точки зрения анатомии, – не пора ли провести триангуляцию?

– О чем ты?

– Найти закрывшийся банк.

Я обдумала его предложение.

– Звучит неплохо. Нужно продолжать рассматривать проблему с разных сторон – такая тактика может привести к успеху.

Он развел руками.

– Больше мне ничего не удается придумать.

– Понятно. Ты хочешь, чтобы банком тоже занялась я?

Он кивнул:

– Я думаю, что с банкирами у тебя получится лучше, чем у меня. А мне стоит остаться рядом с Савном – вдруг его состояние изменится и я сумею ему помочь?

Он произнес эти слова небрежно, но я почувствовала, как он напряжен.

– Да, пожалуй, так мы и сделаем, – ответила я, стараясь говорить так же небрежно. – Попробую что-нибудь выяснить.

– После ужина, – предложил Влад.

Кстати, на ужин мы ели огромные ломти хлеба, между которыми Влад налил какой-то красноватый соус и поместил множество самых разных продуктов, в том числе большие куски курятины без костей.

Савн сидел с нами за столом и жевал совершенно механически. Он вновь вернулся в свой мир и не обращал на нас ни малейшего внимания. Это наложило определенный отпечаток на наш разговор. Мне показалось странным, что Савн успешно пользуется во время еды ножом, но не удостаивает его даже мимолетным взглядом. Впрочем, разум выбирает странные дороги.

Я заявила Владу, что теперь знаю, как джареги могут его выследить – достаточно проанализировать статистику потребления чеснока в различных областях Империи. Он попросил меня воздержаться от распространения этой идеи, поскольку он скорее позволит им поймать себя, чем откажется от чеснока.

Когда мы решили вернуться к серьезным проблемам, я сказала:

– Мать, вы говорили, что ваш банк закрылся?

Она кивнула.

– Какой именно банк?

Она посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Влада, открыла рот, покачала головой, закрыла рот и пожала плечами.

– Частный банк Норпорта, – наконец ответила она. – Вы собираетесь его ограбить?

– Если он закрыт, – заметила я, – то я сомневаюсь, что там есть деньги… или вообще что-нибудь ценное.

– Скорее всего, – кивнул Влад. Потом он нахмурился. – Если только…

– О чем ты?

– Я кое-что вспомнил.

Мне оставалось только ждать.

– В том бульварном листке, «Листке Крота», что-то говорилось о банках.

– Да?

– Там отмечалось, как поспешно все оттуда убрались. – Он повернулся к Гудфрьяанси. – Вы что-нибудь об этом слышали, Мать?

– Я знаю, что банк закрылся очень быстро. Моя подруга Хэнбрук – она держала деньги в том же банке, не знаю, что она теперь будет делать, – была в тот день в городе и рассказала, что банк, как обычно, работал до тринадцати часов, а в четырнадцать подъехали фургоны – большие, с вооруженной охраной, – и к полудню банк окончательно закрылся[13].

Влад кивнул:

– Два часа. Им потребовалось всего два часа, чтобы полностью очистить здание.

Гудфрьяанси кивнула, соглашаясь.

– Там собралась сотня человек, а фургоны стояли по всей улице. В других банках все происходило точно так же, причем в одно и то же время, насколько мне известно.

– В таком случае, – сказал Влад, – они просто не могли довести дело до конца.

– Что ты имеешь в виду?

– Все забрать. Они торопились поскорее унести ноги, пока клиенты до них не добрались, и…

– Почему бы им тогда не запечатать все внутри?

Он пожал плечами.

– Слишком много пришлось бы применить волшебства. Стоит людей как следует разозлить, и кто-нибудь из них сумеет разнести здание.

– Хорошо, – сказала я, – готова с тобой согласиться. Но неужели ты думаешь, что там хоть что-нибудь осталось?

– Я сомневаюсь, что там есть деньги, но кто знает, что они могли бросить на произвол судьбы, уходя.

– Ты имеешь в виду бумаги или какие-то вещи?

Он кивнул.

– Но если они собирались затаиться, следовало прежде всего вывезти все серьезные документы.

– Как ты думаешь, Киера, сколько времени потребуется на то, чтобы вывезти все до единой бумаги? Они не могли справиться за два часа.

– Пожалуй, нет. Но самые главные…

– Может быть. А может быть, и нет. Я не знаю, как работают банки, но в них скапливается огромная бумажная масса, и…

– И ты готов перерыть ее, чтобы найти что-нибудь полезное?

– Сейчас нам нельзя отказываться даже от самых ничтожных шансов. Да, я готов изучить все бумаги, даже мусорные корзины, – а также документы, которые не попали в мусорные корзины, – и посмотреть, нет ли там каких-нибудь подсказок.

Я с минуту обдумывала его слова.

– Ты прав. Постараюсь сделать все, что смогу; задача не выглядит слишком сложной. – Я повернулась к Гудфрьяанси. – Где находится ваш банк?

– В центре города, – ответила она. – На улице Каменщиков, рядом со Стручковой. – И она подробно описала, как пройти к банку.

– Хорошо, – сказала я. – Я загляну туда сегодня. Поскольку ты уже привык ходить в ратушу, не хочешь ли…

– Выяснить, кому он принадлежит? Конечно.

– Мне нужны только имя и адрес.

– Договорились. Думаю, стоило приготовить немного овощей.

– Я все равно больше уже ничего не смогла бы съесть, – заверила я Влада.

– Понятно. Ты совсем мало ешь, на мой взгляд.

– Хочу, чтобы моя фигура сохранила девическую стройность.

– Ах, вот в чем причина.

Мы закончили ужин, и, поскольку мне предстояла опасная работа, я позволила Владу все убрать и вымыть посуду. Впрочем, много мыть и не потребовалось – после того как Лойош, Ротса и Малыш поработали с нашими тарелками.

– Хорошо, – сказала я. – «Снова вступаю на боевую тропу, и пусть ветер расскажет легенду о нас».

– Виллсни?

– Клибурр. – Я направилась к двери.

– Не знаю, как ты это делаешь, Киера, – задумчиво проговорил Влад.

– Да? Это ты любишь вспоминать всякие цитаты. Я просто тебя передразниваю.

– Нет, я о другом – как ты можешь телепортироваться после еды? Не понимаю, как тебе удается.

Мне и в самом деле все удалось – сначала я перенеслась домой, в Адриланку, чтобы взять кое-какие инструменты, а затем воспользовалась все той же точкой для обратной телепортации – одной из немногих в Норпорте. Затем я отправилась на поиски банка, что оказалось довольно просто, поскольку Гудфрьяанси дала мне точные указания. Я с нетерпением предвкушала встречу с ним. Мне еще не приходилось грабить банки, тем более среди белого дня. То, что он не работал, не слишком портило удовольствие.

На дверях красовалась табличка: «Закрыто окончательно», рядом помещались символы аналогичного содержания для неграмотных. Окна успели забить досками, а на дверях висели засовы с большими замками. Я, не торопясь, обошла банк кругом. Красивое двухэтажное здание с шестью изящными колоннами на фронтоне. Я насчитала около ста сорока метров в ширину и сто девяносто метров в глубину. Позади банка находилась открытая площадка – очевидно, для того, чтобы охрана имела хороший обзор. После того как банк закрылся, на ней устроили небольшой продуктовый рынок.

Впрочем, теперь не стоило всерьез беспокоиться об охране – разумеется, внутри нет стражников, разве что пара-другая простых защитных заклинаний, ведь денег в банке нет. Любой мог бы сейчас проникнуть внутрь – однако никому и в голову не пришло, что в банке осталось что-нибудь интересное. Я пожала плечами. Скоро я получу ответы на наши вопросы.

Одно из устройств, захваченных мной из дома, имело форму трубки и удобно помещалось в ладони. Я зажала его в руке и прислонилась спиной к зданию. Приложив трубку к стене, я в течение нескольких секунд наблюдала за происходящим внутри, а еще через пару мгновений приготовилась к телепортации.

Внутри здания кто-то наложил слабое заклинание, которое отслеживало применение волшебства, я уничтожила его и осмотрелась.

Нет никакого смысла пересказывать подробности. Помещение оказалось огромным и пустым. Я обнаружила массу кабинетов, два сейфа и подвал. На полный осмотр ушло около четырех с половиной часов, а моя сумка доверху наполнилась разным бумажным мусором. Хорошей новостью – или плохой – явилось то, что я нашла громадную корзину, полную бумаг, которые так и не сожгли. Хорошая новость, потому что документов было много, плохая же состояла в том, что самое важное они наверняка забрали с собой или уничтожили. Но не мне придется возиться с бумагами.

Я слегка отсортировала их, на случай если Владу будет интересно узнать, где какие бумаги находились. Я понимала, что большая их часть, если не все, окажется совершенно бесполезной, но Влад захочет изучить весь доступный материал, поэтому я старательно их собрала. Закончив, я телепортировалась прямо к голубому дому. Малыш, болтавшийся снаружи, принялся лаять, но быстро успокоился.

– Эй, – окликнула я его, – не беспокойся. Я принесла с собой много полезного.

Он завилял хвостом.

Вышедший на лай Влад распахнул передо мной дверь.

– Ну? – спросил он.

Я показала ему набитую бумагами сумку:

– Наслаждайся.

– Никаких проблем?

– Абсолютно. Как мальчик?

– Он снова начал говорить о ножах – на сей раз по собственной инициативе. Я так и не понял, радоваться мне или огорчаться. И еще он стал много спать.

Я присела немного отдохнуть. Мальчик спал. Гудфрьяанси сидела рядом с ним и тихонько напевала что-то, напоминающее колыбельную. Влад принялся за бумаги. Он заметно удивился, когда понял, какой тяжелой оказалась сумка, – взвесил ее в руках и одобрительно присвистнул.

– Что тебе удалось узнать? – спросила я.

– Банкира звали – и зовут – леди Воннит, Дом Орки, естественно. Она является единоличным владельцем банка, согласно документам в ратуше, – трудно сказать, можно ли им верить. Кроме того, она «указующая» – уж не знаю, что тут имеется в виду, – для трех других банков, один из которых разорился, а два других сохраняют платежеспособность, но объявили о прекращении действия «права владения», что бы оно ни значило. Она живет неподалеку от Эндры. – Влад назвал адрес.

– Хорошо.

– А что такое «указующая»?

– Мне неизвестно происхождение термина, – ответила я. – Но он подразумевает, что она управляет бизнесом, хотя и не владеет им. Можно предположить, что она имеет довольно солидный процент от доходов или является частичным владельцем или, что скорее всего, истинным владельцем, но через подставное лицо.

– А зачем это нужно?

Я улыбнулась.

– Затем, что, если один из ее банков будет объявлен банкротом – как только что произошло, – она сохранит остальные. Причем долги разорившегося банка не будут на них переведены. Если бы наша дама являлась официальным владельцем всех четырех, ей было бы не отвертеться.

– А разве это законно?

– Если ее не поймают за руку.

– Понятно. А что такое «право владения»?

– Оно означает, что банк имеет право не отдавать твои деньги.

– Что?

– Закон приняли во время двенадцатого правления Дома Теклы. Он запрещает вкладчикам забирать все свои деньги сразу, чтобы банк не разорился. Есть множество других законов, регламентирующих «право владения» и длительность его применения, а также какой процент вклада они обязаны выплачивать и кому – я сама не очень-то разбираюсь в тонкостях. Это может означать, что у банков возникли проблемы или, вероятней всего, что они опасаются паники, которая возникнет из-за лавины сообщений о банкротствах, – вот почему они предпринимают шаги, позволяющие ее предотвратить.

– Они, – повторил Влад. – Владельцы банков или Империя?

– Владельцы подают прошение, а Империя разрешает – или отказывает.

– Понимаю. И к кому из чиновников Империи они должны обратиться, чтобы получить такое разрешение?

– В канцелярию министерства финансов.

– А кто сейчас занимает должность министра финансов?

– Островмал.

– Островмал, – пробормотал Влад. – Хм-м-м.

– Что такое?

– Его имя встречалось в записях Фиреса. Оно попалось мне на глаза пару раз, но тогда я не придал ему значения, а сейчас вспомнил. Кажется, они планировали отобедать вместе.

– Ничего удивительного, – сказала я. – Министр финансов и крупный предприниматель. Почему бы и нет?

– Да, но… не имеет значения. Я должен подумать. А из какого он Дома?

– Островмал? Орка.

Влад кивнул и погрузился в размышления.

– Что-нибудь еще? – не выдержала я.

– Что? Да. Отправляйся домой. Сегодня ночью я поработаю над твоей добычей – похоже, спать мне не придется. Завтра можешь навестить владелицу банка и попытаться узнать что-нибудь у нее.

– Хорошо, – согласилась я. – Мне сначала зайти сюда, чтобы выяснить, как твои успехи?

– Да. Только не слишком рано – я хочу хотя бы немножко вздремнуть перед твоим появлением.

– Договорились. Приятных сновидений.

Он взглянул на сумку, доверху набитую обрывками пыльной бумаги, и одарил меня кривой улыбкой. Лойош расправил крылья и зашипел, словно смеялся над нами обоими.

Когда на следующее утро я вернулась в голубой дом, стол возле очага был завален добытыми мной документами, аккуратно разложенными на четыре стопки, причем их общее количество, если я не ошибаюсь, уменьшилось на три четверти. Влад производил впечатление человека, только что продравшего глаза, Савн спал под своими мехами, Лойош, Ротса и Малыш устроились рядом с ним. Малыш вместо приветствия стукнул хвостом об пол, лениво зевнул, вздохнул и опустил голову на передние лапы. Под ногами валялись кусочки угля – да, Влад явно не успел как следует проснуться. Хотя вода уже закипала, а рядом на плите готовилась клява, мне показалось, что он не очень понимает, что нужно с этим всем делать.