Вирус Совести

Глава 6

Ученый мог бы обосноваться в любой стране мира. Но его никогда не покидала мысль закончить свою жизнь на родине, где покоятся близкие ему люди. Скитаясь по свету, он всегда помнил о своей стране и делал все возможное, чтобы не забывать родной язык. Когда было принято окончательное решение обосноваться на родине, он обнаружил, что и о ней почти ничего не знает.

Порывшись в свежих справочниках и ознакомившись с материалами СМИ узнал, что его страна, его родина, занимает одно из первых мест по убийствам, коррупции, наркомании! Что почти половина жителей страны используют в общении друг с другом матерную брань…

Это ошеломило его!

Стало очевидным, что лечение человечества от скверны нужно начинать с его Родины, которая опустилась в яму экономической отсталости, убогой духовности и нравственной нищеты.

В его нынешней стране все продавалось и покупалось.

В одном из пограничных городов, за крупную взятку, ученому смастерили паспорт на распространенное имя в стране — Иванова Ивана Ивановича, проживавшего когда-то в этом городе и однажды навсегда не пришедшего домой. Родственников у Ивана не было. Искать было некому. Кому нужен пожилой фронтовик? Сгинул и сгинул. Дело привычное. Выправленные удостоверение участника Великой Отечественной Войны, пенсионные документы, давали вновь испеченному гражданину страны сносно существовать по сравнению с многими его сверстниками.

В начале XXI века в столице появился человек, обладающий сверх естественной силой воздействия на людей.

Он был высок ростом, но ходил с низко опущенной головой, старческой походкой, поэтому особо не выделялся. Его длинные седые волосы спадали на спину коротким «конским» хвостиком, перетянутым медицинской резинкой. Подобных пожилых, малоприметных, мужчин можно было встретить повсюду когда угодно.

На окраине города столицы государства, в начале улицы ведущей в сторону Кольцевой дороги от парка, когда — то, принадлежавшего знатному вельможе Петровской эпохи, стоят три девятиэтажных кооперативных дома. В первом доме от парка долгое время смотрела слепыми окнами на пустырь квартира первого этажа с вечным подвальным запахом, покинутая переехавшими пайщиками. Желающих приобрести это убогое жилище, да еще за немалые деньги не находилось.

В конце мая эти окна наконец-то затеплились тусклым светом в сумерках уходящего дня. Вездесущие соседки вызнали, что квартиру приобрел некий ветеран, приехавший из другого города. Новый жилец вел себя замкнуто, жил скромно, был вежлив, но в разговоры не вступал. Попытки одиноких соседок, его возраста, «прибрать к рукам» одинокого постояльца успеха не имели. Летом он, вскинув на плечи свой неизменный рюкзак, уходил в парк, откуда возвращался поздним вечером. Осенью, пасмурными днями и в зимние время, его часто видели в библиотеке неподалеку от дома, обложившегося свежими журналами и газетами и иногда делавшего записи в солидном блокноте. Прошло время, и соседи потеряли к новому жильцу всякий интерес. Вносит аккуратно плату за жилье и ладно. Он добился своей цели! Теперь никто и ни что не будет мешать ему. Как и прежде, вечерами, он зашторивал окно квартиры, включал тусклую лампу и «обогащал» вирус все и новыми людскими пороками и наказаниями за них.

С первого дня посещения парка он искал уединенное место, которое давало бы ему возможность спокойно работать и отдыхать на свежем воздухе. От озера по направлению к стадиону парка ведут три дороги. По асфальтовой дороге и по Дубовой аллее гуляет отдыхающий народ. Третья дорога, поскромнее, сразу привлекла его внимание. Здесь в самом начале обнаружилась тропинка вглубь парка, и, пройдя по ней, он нашел то, что нужно. Одинокая скамейка стояла под двумя развесистыми, сросшимися у основания березами и была не заметна со стороны дороги. В то же время он сквозь деревья и кустарник мог наблюдать за проходящими по ней людьми. Старая скамейка стала его заветным местом для работы и отдыха в погожие дни. Иногда в короткие минуты отдыха он наблюдал из своего зеленого укрытия за проходящими по дороге людьми. Родители с колясками, гуляющие пары, бегающие дети в сочетании с солнечной погодой создавали обстановку радостного бытия. Он с удовольствием посматривал на молодых и его возраста хорошо одетых женщин, одна из которых могла бы скрасить его одиночество. И всякий раз при такой мысли всплывал в памяти давний разговор его с отцом, который стал для сына уроком на всю жизнь.