Вингер. Начало

Глава 3

Испания. 30 июня – 2 июля 2005 года.

Перед ужином я принял душ и буквально упал на кровать. Мерно гудел кондиционер, в саду щебетали птицы. Хорошо то как! Я прикрыл глаза и задумался. То, что Камила заинтересовалась спетыми мною песнями, это и дураку понятно. Только вот нужно ли это мне? Сам я на сцену точно не полезу, не моё это. А вот предоставить из будущего известные мне хиты девчонке – почему бы и нет? Деньги мне понадобятся только так. Ещё не известно, что там с банковскими счетами и с квартирой. Да и для мамы Александра, сестры-близнеца и маленькому четырёхлетнему братику деньги лишними не будут. Да мама сейчас в положении и, насколько я помню, через шесть месяцев ей рожать. Чувствовал ли я угрызения совести задумываясь о плагиате песен? Нет, они же ещё не написаны. Какое же это воровство? Чего я реально опасался это попасться с уже написанной песней. Поэтому решил выбрать песни на испанском и английском языках начиная с 2007 года. Тут в дверь тихонько постучали.

– Да, да, входите. Я не сплю, – ответил я.

Дверь открылась и зашла Мила.

– Я тебя не потревожила? Там мама нас к ужину зовёт. Пойдём.

– Спасибо. Кушать я люблю, – и мы вместе спустились в столовую.

На ужин мама Камилы подала грибной суп-пюре в пузатой фарфоровой супнице, свежий хлеб в плетённой корзине, пасту с кусочками морепродуктов в соусе. Все ели с удовольствием. На десерт принесла пушистый бисквит с заварным кремом. Когда мы почти закончили пить чай я решился.

– Сеньор Хуан, правильно ли я понял, что ваша семья приютила меня в надежде записать диск вашей дочери?

– Алекс! – возмутилась женщина. Но по мне уж слишком артистично прижала руку к груди, да глаза закатила. Сразу видно в кого Камила уродилась.

– Простите, если я так прямо, но по другому не умею. Хочу сразу поставить точки над И.

Здесь в игру вступил сеньор Хуан.

– Сыновья идите в свои комнаты. Нам тут нужно с Алексом поговорить.

Братья даже не стали спорить с отцом, а молча встали из-за стола и направились на второй этаж.

Следом и я встал из-за стола и начал говорить на ходу:

– Значит так. Песен у меня есть на целый альбом. Сам я их исполнять не буду. Я себя на сцене не представляю. Но я бы хотел для начала эти песни зарегистрировать, найти себе агента и обязательно составить с Камилой договор.

Сеньора Эухения сразу подобралась, чем то напоминая мне акулу. Я даже слегка отшатнулся. Понятно, кто тут брюки в семье носит.

– А ты непростой мальчик, как кажешься с виду, – с улыбкой, больше похожей на оскал, сказала мать Камилы, – Что ты хочешь за песни? И сколько песен ты ей дашь?

– Пока шесть песен. Что я могу хотеть? Я получу свой бонус, когда песни начнут исполняться. Для начала, мне нужно слетать в Валенсию и забрать в своей квартире паспорта. Далее, мне нужен хороший агент, который будет следить за моими интересами в шоу-бизнесе и футболе. Мне нужно оформить песни для регистрации. Заключу с вашей дочерью договор, о предоставлении прав на первое исполнение, за проживание в вашем доме, пока ищут моего отца. Понимаете, я могу эти песни предложить той же Дженнифер Лопес. Они действительно хороши. Я не знаю, сможет ли ваша дочь спеть их так, что они зазвучат.

– Мы заплатим по тысяче евро за песню, итого шесть тысяч евро. Плюс, ты сможешь здесь жить, – сказала мать Камилы.

– Да тут дело не в деньгах. Как вы не понимаете, я ни разу не слышал как она поёт. Поэтому пока шесть песен.

– Хорошо. Пока нас всё устраивает. Дай нам немного времени подумать, – сказал сеньор Хуан.

Я подошёл к окну, откуда открывался отличный вид на их бассейн с подсветкой, и стал ждать их решения. Я был абсолютно уверен, что они согласятся. Не прошло и пяти минут, как сеньора Эухения сказала:

– Мы согласны. Только есть одно условие. Мы знаем от хороших знакомых, что в Мадриде есть отличный агент, он же и хороший юрист, и мы хотим, чтобы он участвовал в нашем договоре. Его зовут Антонио Иглесиас.

– Тогда если всех всё устраивает, можно завтра с утра отправиться в Валенсию.

– Договорились, – сказал сеньор Хуан.

– Всем спокойной ночи, – сказал я и направился в свою комнату.

На самом острове был международный аэропорт, куда нас с Камилой ранним солнечным утром за двадцать минут отвёз на своей машине сам сеньор Хуан. По тому, как кивали ему местные, я себя почувствовал, что нас сопровождает кто-то типа самого дона Корлеоне, только местного "разлива". Хотя чему тут удивляться? Остров маленький, местные все друг друга знают. Паспорта у меня не было, но отец Камилы дал мне какой-то хитрый документ, удостоверяющий мою личность, поэтому проблем с приобретением билетов не возникло. До Валенсии летели около часа. От своей сопровождающей я уже немного подустал, поэтому когда она помахала какой-то девушке и подсела к ней, я только облегчённо вздохнул. В Валенсии Камила словила нам такси, и мы доехали до "моей" квартиры, которая находилась в районе "The Patacona". Это была одиннадцатиэтажная новостройка с окнами на море. Я взял запасные ключи у мужчины-консьержа и поднялся на третий этаж. Открыл ключами дверь квартиры и обалдел. Я немного знал цены на недвижимость. Интересовался в своё время. В Валенсии домов и квартир с видом на море немного. Всего два района "The Patacona" и "The Malvarrosa". Такие квартиры в 2005–2006 годах стоили около полмиллиона евро. Триста квадратных метров, современная кухня, пять комнат, каждая со своим туалетом и душевой кабинкой, широкие балконы-лоджии, мраморные полы, просторный холл. И это шестнадцатилетнему пацану подарили? Да… нет слов, одни эмоции. Хотя может для получения испанского гражданства купили? Но это я прежний успел купить квартиру и через несколько лет стать гражданином Испании, потом эту лавочку прикрыли. Выдавали лишь вечный документ – вид на жительство для постоянного проживания в Испании. Да и зачем на подростка записывать? Почему не на мать?

Но что реально выбило меня из колеи – это огромные плакаты. Везде, куда бы я не кинул мой взгляд, была моя белозубая, загорелая физиономия. Вот я гордо поставил ногу на мяч, вот я с отцом, вот без мяча, вот ловлю мяч на воротах… У меня зарябило в глазах. Камила видно подумала, что я грущу о своем отце, и поэтому тактично вышла на балкон. А я пошёл на кухню, включил чайник. Заглянул в холодильник. Вылил испорченное молоко в раковину, собрал испорченные продукты в чёрный мешок.

Работая тренером, а потом и агентом, я встречал многие типажи родителей. И откровенно глупых, и реально любящих своих детей. Но самым страшным родителем были "pushy parents". Назойливые, бесцеремонные, нахальные, знающие лучше тренера, что лучше для их сына. Спрашивайте, чего вы от меня хотите? Раз Вы такие знающие? Сами и тренируйте. Приведут пятилетку на первое занятие и начинается – ну вы же видите Ванечка будущая звезда футбола! Как он ведёт мяч, а каков у него соревновательный дух, а как он в команде хорошо работает. Сам Ванечка в это время тупо в носу ковыряется, ему больше с детьми поиграть хочется. Карьера футболиста его заботит в последнюю очередь. И не дай Бог вы скажете, что ребёнок ещё слишком мал, сразу станете врагом номер один. Остаётся только молчать. Потом начинаются просьбы – а дайте нам дополнительные занятия, мы заплатим. И не дай Бог ты согласишься – съедят заживо. Затем эти родители чуть ли не на поле выбегают и не забивают мяч вместо своего дитятки. Потом начинаются жалобы в вышестоящие инстанции – ах моего такого гениального сыночка держат на скамейке запасных. Немедленно примите меры. А то ещё и слухи запускают, что тренер "своих" учит дополнительно и агентам их показывает.

В тот момент я реально не хотел, чтобы отца Александра Графа нашли живым. Потому что с новым сыном он не сработается. И мне было реально страшно встречаться с семьёй Графа, которая живёт в Москве. В моих воспоминаниях отец подростка на них реально забил. Для него они были как предметы, только живые. Существовал только Александр – будущая футбольная звезда и смысл всей жизни.

В порт, где мужчина брал на прокат лодку, мы не поехали. Туда уже отослали факс с Мальорки ещё два дня назад. Моё присутствие там не требовалось. Я собрал кое-какие вещи в рюкзак, отыскал свой испанский и российский паспорта, документы из футбольной школы. Оказывается я обучался там уже пять лет. Нашёл пару банковских карточек отца, свою карточку. Нашлись и документы на квартиру. Она действительно была зарегистрирована на моё имя. Я аж ругнулся. До конца не верил. Время до вылета в Мадрид ещё было около двух часов, поэтому я сдал ключи от квартиры консьержу, который напомнил мне, что при покупке квартиры всем жильцам была предоставлена оплата коммунальных услуг на три года. Мне лишь требовалось в конце года вносить налог на недвижимость. А он из-за стоимости квартиры низким не будет. Потом мы направились в банк. Мне нужно было понять, что же там за ситуация с отцовским счётом. Пока ехали в такси, я вспоминал счета за оплату футбольной академии. Почти пятьсот евро за шесть дней. Недёшево обходилось моё обучение. Немалые деньги поднимает академия с детей. А ведь каждый из этих детишек желает стать профессиональным футболистом и заключить свой первый контракт в большом футболе. К сожалению, никого из них не подпишут. Как и меня. Пели в уши парню и его отцу. Ох, он так талантлив! Нужен ещё один год академии. А потом ещё один. На колу мочало, начинай сначала. Сына я тренировал сам. Я знаю, что хотят увидеть скауты у будущих клубных игроков. Потенциал. Когда видишь как твой ребёнок бежит по полю, чувствуешь как замирает дыхание. Хочется смотреть и смотреть. Мой сын не был супер талантлив, но я помог ему стать этим потенциалом и его подписали.

По дороге в банк на улицах города мне встречались афиши фильмов "Мистер и миссис Смит", где в главных ролях снялись Анджелина Джоли и Бред Питт, и "Война миров" с красавчиком Томом Крузом, а также афиша первой части мультфильма "Мадагаскар". Что ещё мне бросилось в глаза, так это отсутствие на улицах огромного количества беженцев. Первого января 2007 года в Евросоюз войдут Румыния и Болгария. И это станет настоящей проблемой, как для властей, так и для жителей Испании. Я вспоминал из прошлой жизни моменты, когда выходцы из Африки на улицах города приставали к прохожим и туристам, а в парках сидели румынские цыгане. Они ставили свои палаточные городки и чувствовали себя как дома. Насколько я помню цыгане приезжали целыми деревнями. Они гадали, обворовывали людей, делая им массаж ног и спины, вовсю торговали маковой соломкой. И, что самое смешное, они познакомили испанцев с игрой-лохотроном "три стаканчика". Их потом местные власти собирали и отправляли самолётом на Родину, даже деньги давали, чтобы уехали. А они обратно приезжали. В Испании был настоящий ад.

В банке HSBC меня ждал первый облом. Информация о счетах отца могла быть предоставлена либо самому отцу, либо по документы из полиции, когда найдут тело. Либо по истечении трёх лет, когда отца признают пропавшим без вести. На моей карточке лежали несчастные двести сорок четыре евро. Да, не густо. Я снял двести сорок евриков и мы поехали в аэропорт, чтобы успеть на самолёт в Мадрид, где я планировал встретиться с агентом, которого рекомендовали родители Камилы.

В столице мы сначала сбросили в отеле вещи, а потом весь вечер бродили по городу. Заказали в уличном ресторанчике две пиццы и по стакану колы. Потом ещё мороженого прикупили. Вернулись в гостиницу только когда уже стемнело. Камилла всё порывалась потанцевать в ближайшем баре, но я напомнил ей, что завтра нас ожидает тяжёлый день у юриста. Дива лишь зло поджала губы, но мне было не до женских капризов.

Утром я успел пробежать десять километров, принять душ, собрать вещи и даже позавтракать. В ресторане был открыт шведский стол и я без зазрения совести набрал себе побольше белковых продуктов – отварное яйцо, куриную грудку, горсть орехов, пророщенную сою. На сладкое взял свежий ананас. Я пил уже шестую чашку кофе и прочёл шестую газету, когда примчалась Камила, и сразу начала выяснять отношения. Видите я должен был её разбудить и сопроводить вниз. Принцесса, понимаете ли. Может быть шестнадцатилетний Граф и повёлся бы на эти нелепые обвинения, но я через всё это проходил. Я лишь отложил газету и сказал, что именно поэтому я и хочу составить договор, чтобы меня не вышвырнули из дома её родителей. А то мало ли что придёт ей в голову? Может она и рассчитывает, что я ей каждый день по песне дарить буду? Не оправдаю ожиданий и вали Алекс на все четыре стороны. А мне нужно быть на Мальорке, пока идут поиски отца. Больше меня там ничего не держит. Я ей ни друг, ни родственник, я лишь автор песен, которые она так желает исполнять. В слове шоу-бизнес – первым идёт шоу, а вторым – бизнес. Вот и веди себя как бизнес-партнёр, а не кидайся в меня обвинениями, как будто мы женаты несколько лет. Девчонка надулась ещё больше. Но потом поклевала чего-то там в тарелке и даже извинилась. Я лишь мысленно ей поаплодировал. Вот же хитрюга, сразу видно мамину школу.

К будущему агенту мы подъехали к одиннадцати утра. Зная, как испанцы относятся к пунктуальности, я рассчитывал попасть к нему лишь в час дня. Пока ожидали в приёмной, я разглядывал помещение, пил кофе. Сам офис находился в историческом районе Мадрида. Секретарём у него была ухоженная серьёзная женщина лет пятидесяти. Она что-то быстро печатала на клавиатуре. А потом нас позвали в кабинет ровно в 11.10 и я добавил в копилку будущего агента ещё несколько баллов.

Сеньору Антонио Иглесиасу было около шестидесяти лет. Сухощавый, седой, с цепкими глазами под толстыми линзами очков в роговой оправе. Он кивнул нам на два кресла и приготовился слушать.

Я объяснил ситуацию с песнями, что они не зарегистрированы. Мне нужен агент, который будет меня представлять, так как песен будет ещё больше, что у меня пропал отец и я сейчас проживаю в доме родителей вот этой девушки за то, что она будет исполнять эти песни, что я играю в футбол и клуб "Валенсия" серьёзно рассматривает меня в виде будущего игрока клуба.

Какую-то информацию попыталась вставить Камила, но он мягко остановил её фразой, что всё будет решать по порядку. Дойдёт очередь и до неё. И попросил её подождать в приёмной. Когда потребуется её присутствие, то позовут. Договор между клиентом и агентом были отпечатаны заранее и составлял почти девяносто! пунктов. Сеньор Иглесиас лично объяснил каждый пункт. Ничего вязкого я там не увидел. Брал он за свою работу пятнадцать процентов от моих будущих заработков, но и делал буквально всё.

Я попросил также включить пункт о футболе. Пусть лучше этот неулыбчивый мастодонт ведёт дела с клубом "Валенсия". Я достал свои документы, которые были тщательно проверены и отксерены. Я ещё раз проверил договор и подписал его. Он открыл дверь в соседнюю комнату, где стояло фортепиано, а в кресле докуривала сигару носатая девица неопределённого возраста. Рядом с ней лежала гитара.

Следующий час я пел на гитаре песни, а девица их оформляла для регистрации. Писала нотный ряд, аккорды, слова. Я выбрал шесть песен на испанском и английском. Именно о таком количестве мы позавчера договорились с матерью Камилы: "Bailando", "Despacito", "Hasta el Amanecer", "Havana", "If I Were a Boy" и "Umbrella".

Сначала на каждой бумаге с песней поставил дату и расписался я. Затем мой агент поставил свою подпись, печать и дату. Заполнил шесть бланков, которые я подписал. Вложил всё это в конверт и вызвал секретаря, дав ей указания отправить заказной почтой с курьером по какому-то там адресу. Я думал на этом всё. А нет. Девица принесла ещё написанные от руки нотные ряды и слова.

Оказывается песни должны будут зарегистрировать в издательском доме. И… я выпал в осадок. Все права на песни будут принадлежать издательскому дому. Это как? Это что такое? Антонио спокойным голосом пояснил. Издательский дом будет следить за соблюдением авторского права на мои музыкальные произведения, собирать и распределять роялти. Собирать вознаграждение за звучание звукозаписей песен в учреждениях индустрии гостеприимства, в магазинах, в учреждениях образования, отдыха, за трансляцию звукозаписей телерадиоорганизациями, провайдерами программной услуги, онлайн-вещателями и другими лицами, осуществляющими публичное вещание. А уже собранные средства будут распределяться между автором, то есть мною, исполнителями, производителями фонограмм и видеограмм по прозрачным процедурам. Сумма будет переводиться два раза в год, осенью и весной.