Вингер. Мундиаль

Глава 13

Германия, Гамбург. 30 июня 2006 года.

Лёха Смертин отправился к бригаде бельгийских арбитров, где к ним присоединился капитан итальянцев Фабио Каннаваро. Монетка полетела ввысь и упала на траву. По довольной улыбке Смертина я понял, что наш капитан угадал сторону монеты. Лёшка выбрал ввод мяча с центра поля.

Удивительное совпадение, но сегодня обе команды вышли почти в одинаковом комплекте формы. Нас «роднили» белые шорты и синие гетры, чего не скажешь о цвете футболок. Против синих, итальянских, мы были облачены в красные цвета. Стадион в предвкушении начала матча, торжественно загудел. Наконец, раздался свисток де Блекере и Саня Кержаков отдал мяч Алдонину. Всё, начало положено! Теперь осталось пожелать ребятам удачи и попросить Госпожу Фортуну нам немного подыграть. Хотя бы самую малость. Для нас и так было большой удачей то, что на поле отсутствовали травмированный Алессандро Неста и дисквалифицированный Марко Матерацци. В наших же рядах не было травмированных Жиркова и Аршавина.

Мои начали на своей половине поля перекатывать мяч друг другу, но высокий прессинг соперников, заставил их ошибиться на первых же секундах матча. Игорь Акинфеев, получивший пас от Игнашевича, весьма неудачно выбил мяч на Алексея Березуцкого, который элементарно не дотянулся до него и он по-глупому ушёл за боковую линию.

Итальянские болельщики тут же оживились и стали эмоционально поддерживать своих игроков. Соперник тут же ввёл мяч из аута. Тони, получив мяч, ворвался на скорости в штрафную и попытался атаковать наши ворота. Спасибо Серёге Игнашевичу, который вовремя подставил ногу и мяч ушёл на угловой. Последовал навес с правого фланга. Быстров опередил Гаттузо и чудом выбил мяч головой из штрафной. Итальянцы моментально подбирают мяч и тут же следует пас в штрафную на открывшегося Тотти. Франческо мастерски обыграл Алдонина и сделал прострел во вратарскую. Я даже залюбовался на эту быструю атаку. Но нас опять выручил Игнашевич, выбивая мяч на очередной угловой. Только без паники, парни. Всё будет хорошо.

Сёмин занервничал и подорвался со скамейки запасных. Он начал было отдавать указания игрокам, но все попытки докричаться до ребят были бесполезны из-за сильного шума зрителей. Чувствую, что наш главный тренер только голос напрасно сорвёт.

Итальянцы в это время разыграли мяч с углового и Пирло сделал мастерский навес во вратарскую. В игру тут же вступил Акинфеев и кулаками выбил мяч за пределы штрафной. Но мяч опять первыми подобрали итальянцы. Последовала игра в «стеночку» и Тони входит в штрафную, не отпуская мяч далеко от себя. Березуцкому-старшему ничего другого не осталось, как в подкате выбить мяч за лицевую линию. «Скуадра адзурра» словила кураж и попыталась побыстрее подать угловой. Да, уж… слова тут бесполезны. Сёмин поджал губы и только пальцами на руках щёлкает. Сейчас самое главное не сломаться. Выдержать эти первые натиски на наши ворота, успокоиться и плавно перейти к «своей» игре. Но, увы, ребята просто растерялись.

Последовал третий розыгрыш углового. Мяч, как пушечное ядро полетел в столпившихся игроков. Каморанези выигрывает борьбу на «втором этаже» и, не раздумывая, пробивает головой по воротам. Трибуны ахнули, а мяч чудом прошёл в метре от перекладины.

Последующие минуты наша сборная пыталась из-за всех сил выйти со своей половины, но у ребят ничего не получалось. Соперник носился по полю как угорелый и не давал нашим ни одной возможности прийти в себя. М-да… Такого начала даже я не ожидал.

Неужели прогнозы Паулы оправдаются? Ведь в реале именно эта команда и выиграла чемпионат мира. Я поднял голову на трибуны и чуть с кресла не свалился. Кто-то из российских болельщиков изготовил плакат «С нами Граф Дракула!». Я усмехнулся. По мне, это уже явный перебор. Это всё фильм о Дозорах с его вампирами и оборотнями. Вот выйду на поле и заявлю на камеру: «Всем выйти из сумрака!».

Игра продолжалась и на десятой минуте Каморанези с двадцати метров пробил рядом со штангой. А спустя две минуты Дзамбротта сместился с правого фланга в центр, продвинулся к линии штрафной и нанёс просто нереально мощный удар в нижний угол, прямо впритирку со штангой. Не знаю как, но гений Акинфеев, каким-то чудом «вытащил» мяч и перевёл его на угловой. До середины первого тайма итальянцы продолжали доминировать на поле, в то время как мои партнёры не провели ни одной осмысленной атаки.

Сёмин находился в такой прострации, что даже сидеть уже не мог. Он подхватился и стал нервно ходить вдоль бровки, пытаясь внести в нашу игру хоть какую-то осмысленность. Но я буду честен — «синие» нас переигрывали и в скорости, и в принятии решений. Ребята просто стояли на своей половине поля и пытались обороняться. Всё! Пока у них это с горем пополам получалось, а что будет потом? Про атаку я, вообще, промолчу. Сашка Кержаков, конечно, пытался цепляться за мяч, но… Паула была права — один в поле не воин.

Прошло ещё около десяти минут и до Сёмина, наконец-то, дошло, что на поле нужно что-то менять. Он подошёл к Бородюку и отдал какие-то указания.

— Саня, срочно разминайся. Меняешь Быстрова. Давай, — хлопнул меня по правому плечу Генрихович и я, не веря услышанному, тут же убежал разминаться.

С моим появлением трибуны ожили и начали скандировать: «Граф! Граф!». Я поднял правую руку в приветствие и болельщики ещё больше загомонили. В том месте, где я разминался, мяч ушёл в аут. Я подхватил «круглого» и, немного пожонглировав на камеру, подкинул его за спину и пяткой отдал мяч в руки Андреа Пирло. Итальянец улыбнулся, а болельщики аж захлебнулись в аплодисментах моему трюку с мячом. Бельгиец не выдержал этого цирка и, подбежав к бровке, сделал мне замечание на английском. Я прижал руку к груди и покаянно кивнул, соглашаясь с арбитром. Подумаешь, немного похулиганил, да публику повеселил.

Когда заканчивал разминаться, то наши, к моему большому удивлению, перешли в контрнаступление. Билялетдинов помчался по дальнему флангу, вошёл в штрафную и, дождавшись Кержакова, прострелил на линию вратарской. Саня в одно касание пробил по калитке… но мяч пролетел на пару сантиметров выше ворот. Кержаков, как и болельщики, схватился за голову и стал непонимающе оглядываться. Эх, Саня, Саня… А ведь сейчас ты мог нас сильно выручить. Увы…

Я прибежал в техническую зону и под руладу матершинных слов, исходящих от Юрия Павловича, начал быстро переодеваться. Всё, я «Готовченко», стою на бровке и жду паузу в матче. Наконец, арбитр останавливает игру из-за фола итальянцев против Алдонина. Это Гаттузо совершенно нелепо въехал в центре поля в голеностоп Жеки. Андрей Викентьевич с Вадимом тут же помчались оказывать помощь, а бельгиец показал первый в матче «горчичник». Гаттузо пытался оспорить данное решение арбитра, но его быстро увели от греха подальше свои же партнёры.

Гришанов показывает руками замену и Сёмин отдаёт Димке Лоськову указание срочно разминаться и готовиться выйти на поле. Такой поворот событий развернул планы тренерского штаба на сто восемьдесят градусов. После того, как хромающего Женьку увели с поля, я выбежал вместо него. На табло горела уже сорок третья минута. С учётом компенсированного времени, мне останется сыграть всего четыре-пять минут. Вот, почему не выпустили меня пораньше? Эх, Семён Семёныч!

Трибуны радовались моему выходу, как глотку воды в знойный день, а я бежал к месту нарушения и думал лишь о будущей стратегии. Всё было не просто плохо, а катастрофично. Сборная держалась только благодаря непробиваемой защите. Хоть в этом Сёмин поступил умно.

Смертин разыгрывает штрафной и мяч уходит на Билялетдинова. Динияр, не видя продолжения развития атаки, тут же отдаёт длинный пас нашему вратарю. Ну, вот почему, он так не уверен? Можно же было отдать пас мне.

Итальянцы начали прессинговать нас по всему полю. Игнашевич выбивает мяч на чужую половину поля. В борьбе с Барцальи, Кержаков получает удар локтем в голову. Бельгиец фиксирует нарушение, но предупреждение «макароннику» не выносит. Ну, что сказать? Фол тянул на жёлтую карточку, но в этом эпизоде итальянцам просто повезло.

В этой паузе Лоськов меняет Быстрова, а я побежал в штрафную соперника. До ворот было около тридцати пяти метров. Лоськов делает навес на одиннадцатиметровую отметку. Игнашевич оказался первым на мяче и тут же скинул головой на Кержакова. Саня попытался обработать мяч грудью и пробить по воротам, но, видимо, занервничал и мяч попал ему в руку. Арбитр не зевал и этот момент видел. Бельгиец останавливает встречу. Сашка начал спорить с бельгийцем и объяснять, что мяч задел только его плечо. Однако аргументы Кержакова были арбитру до одного места. Хорошо ещё, что «горчичником» не наградил.

Пирло торопится ввести мяч в игру и делает дальний заброс на правый фланг. Тони у Дюхи мастерски выиграл верховую борьбу и тут же попытался продвинуться в нашу штрафную. Но мой друг его всё-таки догнал и распластался в опасном подкате, выбив мяч в аут, при этом неудачно задев ногу «макаронника». Лука тут же с криком упал на газон и начал корчится от боли. Знаем, мы это уже проходили. Сейчас встанет и побежит, как ни в чём не бывало. Ох, уж эти актёры!

Дюха получил заслуженное предупреждение. Все понимали, назревает весьма опасный штрафной. До ворот всего восемнадцать метров. Я встал в «стенку» и оказался крайним справа. К мячу подошли Пирло и Тотти. Оба игрока совершенно мастерски пробивают штрафные. Акинфеев начал отдавать указания Игнашевичу и двигать «стенку». Мы сместились вправо аж на полтора метра и стали ждать розыгрыш штрафного. Итальянские болельщики орали, словно ужаленные. Они просили свою команду забить гол.

— Vai goal! Vai goal! — эти крики аж по ушам били.

И тут я вспомнил, что в будущем стали класть игрока позади «стенки». Это на тот случай, если игроки подпрыгнут, а мяч будет пущен низом. Лучше перестраховаться и пожертвовать одним игроком, чем рисковать. Поэтому я подозвал Дюху и быстро объяснил ему задачу. Друг согласился без проблем и тут же упал на траву спиной к бьющим. Это он правильно мыслит. А то, не дай Бог, мяч угодит в руку и тогда нас будет ожидать уже пенальти.

Раздался свисток бельгийца. Тотти пробежал мимо мяча, а Пирло закрутил с правой ноги. Я выпрыгнул и увидел, что мяч летит прямо на меня. Ещё успел прижать подбородок к груди и закрыть глаза. Тут же получил ощутимый удар в левое предплечье. Приземляюсь на газон и падаю на четвереньки. Вот же, зараза! У Пирло удар, как по наковальне. Снова страдает моя левая рука. Хорошо, что удар пришёлся по касательной и это не пенальти. Мяч уходит на угловой. Однако, использовать «стандарт» итальянцы не успевают. Раздаётся свисток об окончании первого тайма. Ко мне подошли уставшие ребята и поинтересовались моим состоянием. С помощью Дюши я поднимаюсь на ноги и перед моими глазами появляются наши врачи. Быстро же они бегают.

— Викентьевич, да всё нормально. Рука только побаливает, — начинаю пояснять.

— Саня, не учи меня делать мою работу и я не скажу куда тебе идти. Давай аккуратно осмотрим твою руку и только тогда поймём, что с ней, — отвечает Гришанов и ставит свой чемоданчик на траву рядом со мной.

Команда уходит в раздевалку, а я остаюсь с медиками на поле. Врач согнул и разогнул руку в локте, покрутил кисть, попросил сжать левой рукой его пальцы. Да не один раз, а несколько. Видимо, его что-то серьёзно насторожило.

— Ох, не нравится мне эта травма, — подытожил он осмотр. — Короче, после игры тебя ожидает очередное МРТ.

— МРТ так МРТ. Только на поле выпускайте.

Я взял бутылку воды и полностью вылил её себе на голову. Затем, правой рукой собрал свои длинные волосы в ладонь и уложил их назад. Как же мне надоели эти пакли! После Мундиаля обязательно их укорочу. И плевать мне на контракты с «Nike» и с «Zara». Сделаю себе короткую модельную стрижку, как у Морозова в его последние годы жизни. Кажется, она «фейд» называется? Если ему нравилось, то и мне подойдёт. Стану законодателем новой моды в мужских причёсках.

Я вошёл в подтрибунное помещение и нос к носу столкнулся с Волошиным. Было видно, что он спешит на поле.

— Саня, ты как? — мимоходом бросил администратор команды.

— Жить буду, — решил сострить я.

Тормознувшись на полпути к выходу, Максим Константинович добавил:

— Представляешь, если окажемся в полуфинале, то попадаем на хозяев турнира. Они сегодня по пенальти одолели аргентинцев.

— Ну, немцы, так немцы! И с ними можно играть, — философски пожал я плечами и побрёл в раздевалку.

В «святая-святых» тренерский штаб разбирал игру в обороне. Я прошёл к своему месту, а Гришанов на ухо стал что-то нашёптывать Сёмину. Видимо, обо мне докладывает. Когда «разбор полётов» закончился, Дюха повернулся ко мне и хлопает рукой по моей коленке.

— Оказывается, Саня, немцы обыграли Аргентину. Если пройдём итальянцев, то с «фрицами» играть будет полная жопа, — пригорюнился он.

— Неужели?! А ты не думал, о чём сейчас думают немцы? Может они нас боятся и просят всех Богов, чтобы им достались итальяшки. Не парься, Дюха. Давай сначала обыграем «Скуадру адзурру», а потом будем думать о «Бундестим».

— Здесь я с тобой полностью согласен, — выдохнул Ещенко. — Знаешь, с итальяшками играть очень тяжело. Они такие быстрые! Носятся по полю, словно им финалгоном задницу намазали, — сказал Дюша и засмеялся.

А я представил себе картину, как перед матчем они все дружно нагибаются, спускают трусы и Марчелло Липпи из тюбика мажет им филейные части и приговаривает: «Италия в тебя верит!». И мне стало так смешно, что заржал на всю раздевалку. Сначала все смотрели на меня с недоумением, но постепенно, видя, что я не могу остановиться, тоже стали смеяться. Как говорится, смех заразителен. Через пару минут, вытирая слёзы, я успокоился и подумал пойти плеснуть в лицо холодной водой, но не тут то было. Меня обступили с желанием узнать причину моего веселья. Сдерживая себя от смеха, пришлось в красках рассказывать и показывать сцену, которую я про себя назвал — «Итальянский настрой перед игрой». Лучше бы я этого не делал. От смеха «умирали» уже все. Как жаль, что нужно выходить на второй тайм, а то мы с удовольствием задержались бы в раздевалке и ещё немного посмеялись над итальянцами. Теперь, главное, когда выйду на поле и увижу соперников, снова не засмеяться.

В подтрибунке я встретил Андреа Пирло, который при сближении, на сносном английском, спросил:

— Ты как, Алекс? — и указал на мою левую руку.

— Спасибо, всё хорошо. Но лучше под твою пушку больше не попадать, — отшутился я.

Итальянец засмеялся, извиняясь похлопал меня по спине и мы продолжили путь на поле.

Я потряс левой кистью и пошевелил пальцами. Появилось странное ощущение, будто я её отлежал. Какие-то странные покалывания, онемение, иногда даже будто ток пробегал под кожей. Причём, всё это концентрировалось на мизинце и безымянном пальцах. Я даже растёр фаланги, но всё было бесполезно.

После свистка арбитра итальянцы сразу ринулись в атаку. За первые пять минут наши противники не только подали два угловых, но и три раза прицельно били в створ наших ворот. Если бы не удачная игра Акинфеева и перекладина, то быть бы нам битыми по всем статьям.

«Скуадра адзурра» в эти минуты напоминала мне асфальтоукладочный каток. Но, видимо, мы были сделаны из калёного железа, поэтому неким чудом устояли и не пропустили. На бедного Сёмина было страшно смотреть. Красный как рак, с трясущимися руками и сорванным до хрипоты голосом. Интересно, сколько тренеры теряют нервных клеток в таких непростых матчах? Кому-то футбол даёт цветущий и спортивный вид, а кто-то и здоровье теряет.

Пробегая вдоль бровки, в очередной раз, увидел Юрия Павловича. Его отрешённый взгляд говорил о новых идеях, бурлящих в голове. Я его прекрасно понимал. Такая снулая игра к ничему хорошему не приведёт. Болельщики могли сколько угодно выкрикивать моё имя, но футбол так не работает. Сборная Италии не та команда, чтобы её в одиночку обыгрывать. Нужны командные действия в атаке, а у нас, к сожалению, вся тактика построена на обороне.

Наконец, мяч перехватил Дюха и, без лишних раздумий, сразу же прострелил на меня. Подхватив мяч в районе средней линии, я тут же включаю максимальную скорость. На меня с двух сторон кинулись итальянские защитники. Шансы убежать были равны нулю. Эти костоломы снесли бы меня и даже глазом не моргнули. И тут вижу, что итальянский голкипер зачем-то покинул ворота, выйдя вперёд метров на пять. Эх, погибать, так с музыкой! И я пробиваю с правой ноги по воротам. Такого от меня не ожидал никто! Джанлуиджи, словно лось, ломанулся обратно к воротам. Болельщики оживились, но мяч попал в правую крестовину и ушёл за лицевую линию. Эх, какой был бы гол! Стадион выдохнул, а затем раздались знакомые звуки аплодисментов. Пристрелочка прошла успешно. «Буффонище», наверное, реально ссыканул в этот момент и перекрестился после того, как понял, что мяч миновал ворота. А вот Марчелло Липпи это не понравилось. Он с недовольством тут же начал высказывать своим игрокам претензии.

Я потрогал пальцы и по моему позвоночнику поползла струйка ледяного пота. Я не чувствовал мизинец, безымянный, средний, и половину ладони. Будто заморозку укололи. А вот само предплечье кидало то в жар, то в холод. И в остальные пальцы стреляло током. Я ещё раз сильно потряс рукой, но это не помогло.

— Сань, ты в порядке? — окликнул меня Дюха.

— У меня что-то странное с левой рукой происходит, но меняться не буду.

— Ты уверен? Может к медикам подбежишь? — насторожился мой друг.

— Нет, Андрей, они меня сразу заменят. Лучше я здесь побегаю. Хочу парочку голов нарисовать.

Последующие десять минут игра постоянно зависала в середине поля. Я и так, и этак пытался прорваться по флангу, но всё было безуспешно. Итальянские защитники хитрили. То в «коробочку» меня возьмут, то руками придержат. И, что интересно, каждый раз, совершая мелкие фолы, они выслушивают замечания бельгийца, мило улыбаются и продолжают фолить. И что с этим делать, я не знал. Уж больно лояльный арбитр нам сегодня попался. Наверное, поклонник «Скуадры адзурры». Вот и прощает этим гадёнышам такое поведение.

Шла уже шестьдесят пятая минута матча. Итальянцы планировали подавать угловой с левого фланга. Соперник почти всей командой сгруппировался в районе вратарской. Я же стоял рядом с одиннадцатиметровой отметкой и слушал как Игорь раздаёт указания ребятам. Мне предстояло опекать Каннаваро. Раздался свисток арбитра и Пирло тут же навесил на ближнюю штангу. Первым к мячу успевает Тони, который затылком переправляет мяч дальше во вратарскую. Каннаваро тут же рванул к мячу. Преграждая телом путь, я пытался помешать ему добраться до мяча. Фабио тут же сильно толкает меня в грудь и я заваливаюсь спиной на газон. И тут стадион потряс радостные крики итальянских болельщиков. Нам что гол забили? Да ну, нахер! Кто? Как? Поднялся на ноги и, первым делом, попытался обратиться с претензией к арбитру, который стоял в метрах десяти от меня.

— Реф, на мне сфолили! «Пятёрка» толкнул меня в грудь, — кричу я на английском, показывая рукой на себя.

Но бельгийцу мои слова были по барабану. Махнув на него рукой, я повернулся к поникшим парням. Оказывается, был автогол. В этой сумасшедшей сутолоке мяч от головы Игнашевича влетел в наши ворота. Серёга, как убитый, сидел на траве и тяжело дышал. На нас он даже не смотрел. Знаем, были, видели. Ему сейчас хочется просто провалиться под землю. Никого не видеть, никого не слышать. Жизнь закончена, дайте мне яда. Да, что говорить, вся команда была убита случившимся.

— Ну? И чё мы грузимся?! — не выдержал я. — На нас сейчас смотрят миллионы болельщиков! Ноги в руки и вперёд отыгрываться. Я домой пока не собираюсь!

Дюша вздохнул, но тут же подхватил мяч из ворот и побежал к центру поля. А ребята, словно похоронная бригада, поплелись к центральной линии. Спортивная злоба должна быть у парней, а вместо этого мне видится какая-то опустошённость. Неужели, они для себя решили, что матч уже проигран? Конечно же, мы уступаем в классе и мастерстве итальянцам, но мы всё равно должны доказать всему миру, что тоже чего-то стоим и можем побеждать лучшие команды планеты.

Смотрю в сторону технической зоны. Сёмин стоит скрестив руки и молча смотрит на нас. Как мне показалось, Юрий Павлович разом постарел, лицо осунулось, взгляд потух, весь оптимизм с азартом улетучились. И меня вдруг взяла ТАКАЯ злость, что кажется готов был голыми руками всех и вся рвать и метать. Я НЕ СДАМСЯ! До конца матча ещё есть около тридцати минут. И это время будет моим. Не хотите играть? Ну, что же, буду играть сам! С одной рукой, но буду.

Мы разыграли мяч с центра поля и начали атаку по левому флангу. Я понёсся в сторону чужих воротам, в надежде получить навес или прострел от Билялетдинова, но Динияр совершенно по-глупому потерял мяч и «макаронники» тут же перешли в контратаку. Не успел я дойти до средней линии, как Лёха Смертин поборолся с Пирло и отобрал мяч у линии нашей штрафной. Ему хватило доли секунд оценить обстановку на поле и запустить мяч в мою сторону. Вот, это уже интересно. Молодец, Лёшка!

Пока мяч был в воздухе, увидел, что на чужой половине поля остался Кержаков и трое итальянцев. После чего рванул к месту падения мяча. Достигнув мяча, первым же касанием прокинул его мимо Дзамбротты, оставив того не у дел. Ещё пара секунд и я приблизился к штрафной. Барцальи тут же выдвинулся на меня, а Кержакова «пас» Каннаваро. Трибуны, в ожидании гола, оживились. Я вошёл в штрафную. Сближаться с защитником не стоило. Не факт, что если меня уложат на газон, лояльный бельгиец укажет на «точку». А рисковать таким шансом просто нельзя. Сделал ложный замах правой ногой, Барцальи в падении попытался блокировать удар, но я пяткой откинул мяч в сторону и остался один на один с Буффоном, который семимильными шагами сокращал дистанцию до меня. Слева уже приближался Каннаваро. Кержаков был практически на линии вратарской. Поэтому я, вместо удара, подсек мяч влево и, как в замедленном кино, смотрел, как Саня в падении головой вколачивает мяч в пустые ворота. ГОЛ! 1:1. Мы опять в игре. Кержаков поднимается с газона, неверяще смотрит в ворота и с совершенно ошалевшими глазами бежит ко мне. Под ликование болельщиков я здоровой рукой обнял его, а через несколько секунд нас поздравляли счастливые партнёры по команде. Ребята настолько были рады голу, что наконец-то поняли — не всё ещё потеряно и выход в полуфинал это реальность. Я побежал к трибуне, где сидели близкие мне люди. Козырнул улыбающемуся полковнику и послал воздушный поцелуй счастливой жене. Только вот мне было невесело. Перестал слушаться мизинец на правой руке. Я его даже помял, но он ощущался как чужеродный придаток на моём теле. Дурдом. Чего ещё мне ожидать от моего организма? Я пощупал пульс на кисти и в локте — всё хорошо. Значит нерв где-то пережался.

Игра возобновилась настоящим штурмом наших ворот. В ближайшей паузе итальянцы делают двойную замену. Вместо Каморанези и Пирло на поле выходят Оддо и Бароне. Чувствуется, что с настроем у итальянцев всё в порядке. Им, кровь из носу, нужна победа. Они много двигаются, меняя направления своих атак. Высокая скорость не мешает им играть почти без ошибок в передачах. Нам только оставалось отбиваться и выбивать мяч на одинокого Кержакова.

На восемьдесят первой минуте наш единственный нападающий рванул за мячом, но, пробежав десяток метров, остановился и схватился за заднюю часть бедра левой ноги. Затем сел на газон и показал руками жест замены. А вот итальянцы и не подумали выбить мяч в аут. Пришлось Динияру, ценною жёлтой карточки, нарушать правила и фолить на Перротте. Арбитр разрешает медикам оказать помощь Кержакову. Итальянские врачи тоже рванули к своему игроку, который при падении, похоже, получил травму спины. Эта пауза была нам как глоток свежего воздуха. Хоть немного передохнём. Я пошёл за водой и услышал как стадион взорвался выкриками. Оказывается, кто-то прорвался сквозь охрану и выбежал на поле. Я пригляделся к бегущему и понял, что это девушка. Далее, я был шокирован происходящим до глубины души. Нарушительница на бегу сняла подобие сарафана и осталась в одних трусиках, которые ничего не скрывали, и кроссовках. Силиконовая грудь, раскрашенная под футбольные мячи, колыхалась в такт движению. И я как загипнотизированный смотрел на этот четвёртый размер — вверх, вниз, вверх, вниз, вверх, вниз — даже о проблемах с рукой забыл.

Только успел подумать про Лену, как понял, что эта ненормальная бежит в мою сторону. Сотрудники безопасности тоже неслись за девушкой, в надежде поймать её, но она петляла как заяц и ловко от них уходила. Когда до неё оставалось около пятнадцати метров, я понял, что эта «леди» точно по мою душу, так как отчётливо услышал выкрики: «Алекс! Алекс!». Если бы я начал от неё убегать, то люди ещё больше бы смеялись. А клоуном я быть не хочу, поэтому уже через несколько секунд девушка вцепилась в меня как клещ.

— Алекс, я Моника. Благодаря тебе я стану девушкой недели, — протараторила она на хорошем английском языке, а я сразу же попытался отстранить её от себя.

Всё футболисты, болельщики и даже арбитр хохотали, как ненормальные, а вот мне было не до смеха. Я аккуратно освободился от рук будущей «девушки недели» и попытался снять с себя мокрую от пота майку, чтобы прикрыть её наготу. Но понял, что левая рука ниже плеча меня практически не слушается. Спасибо нашему капитану. Лёшка моментально стянул свою футболку и передал её Монике. Довольная девушка тут же напялила мокрую майку на себя.

Нужно отдать должное подбежавшим сотрудникам безопасности. Они не стали выкручивать нарушительнице руки. Один сотрудник аккуратно взял болельщицу под локоток и повёл к полицейским. Моника не комплексовала, лишь белозубо улыбалась и активно раздавала свободной рукой воздушные поцелуи всем желающим.

Да, уж… Ради пиара люди готовы идти на всё. Не удивлюсь, если в завтрашних газетах крупным планом будут фотоснимки обнимающей меня Моники. А если добавить то, что нашу игру смотрят миллионы людей, то скоро об этой гламурной модели будет знать весь мир. Потом ещё и футболку Смертина на аукционе продаст, и заработает приличные деньги.

Было бы смешно, но я не чувствовал уже ВСЮ левую кисть. Она даже как-то загнулась внутрь. Видимо нерв сдавило. Уходить мне сейчас никак нельзя. Нам нужен ещё один гол.

Смертин побежал к скамейке за запасной футболкой, а я решил попить воды. Максим Константинович подал мне открытую бутылку. Отхлебнув, я услышал обращение Сёмина.

— Саша, играть будешь в нападении. Понял? У Кержакова травма и его заменит Марат. Постарайся совершить очередное чудо. Я в тебя верю, сынок.

— Хорошо, Юрий Палыч. Передайте медикам, что у меня сдавило нерв на левой руке, она не двигается и я ничего не чувствую. Как парализовало. Но я уйду только после того, как забью гол.

И не дав побледневшему мужчине даже слова вставить, побежал занимать новую для себя позицию. После того, как поле покинули Кержаков и Перротте, игра возобновились. До конца основного времени оставалось играть всего пять минут. Ещё бельгиец минут пять-шесть добавит, так как было много замен и остановок в матче. С моей проблемой дополнительные таймы я просто не потяну. Поэтому, кровь из носа, но нужно за это время организовать ещё один гол. Но, как? Я вижу только один выход — ждать длинного навеса от партнёров и убегать на скорости к воротам Буффона. Кстати, я вспомнил, что его фамилия с итальянского переводится как клоун. Вот пусть он и посмешит наших болельщиков, когда будет вынимать мяч из своих ворот.

Итальянцы разыгрывают штрафной и пытаются прорваться к нашим воротам. Парни молодцы, не дрогнули, тут же выбив мяч на угловой. В этой паузе и произошли замены в командах. Вместо травмированных игроков на поле вышли Измайлов и Дзаккардо. Итальянские болельщики, как сумасшедшие подгоняли своих футболистов, требуя забить гол. Я был единственным из команды, который не находился в штрафной площади. Возле центрального круга меня караулили Дзамбротта и Барцальи.

Раздался пронзительный свисток арбитра. Моментально последовал навес на дальнюю штангу, где Вася Березуцкий поборолся на «втором этаже» с Тотти. И тут мяч, непонятно от чьей головы, отлетел к боковой линии. Первым на мяче оказался мой друг. Мгновенно сориентировавшись, он выбил мяч на левый флаг. Я как будто знал, что он это сделает, поэтому и был готов к такой ситуации. Ещё когда Дюша бил по мячу, уже стартанул с центральной зоны на фланг. На большой скорости оторвался от Дзамбротты. Ещё пара секунд и уже точно понимаю, куда должен приземлиться мяч. В этот момент от наших болельщиков пошёл громкий галдёж. Мяч ударился именно там, где я и предполагал — об газон на чужой половине поля, в пяти метрах от средней линии. Достигнув мяча, обработал его грудью и опустил на траву. Сердце колотилось так, что кажется, ещё один удар и выпрыгнет из груди. В ушах будто поселились барабанщики, долбя по перепонкам «Бух-Бом-Бух-Бом». И тут для меня время внезапно замедлилось, а звук ушёл куда-то на второй план, словно оказался в звуконепроницаемом мыльном пузыре. Я видел только мяч, поле и неугомонного Барцальи, который пытался меня догнать. А вот, хер тебе, а не мячик! Ускоряюсь и уже через пару секунд вхожу в штрафную. Поднимаю глаза в сторону ворот, а на меня уже несётся «клоун». Я даже спиной «вижу», что позади меня Барцальи, дышащий мне в затылок. Поэтому, под звук своих «барабанщиков», смещаюсь немного в центр, делаю шаг, второй и на третий, подсекая мяч, бью по воротам. «Снаряд» пущен в цель. Всё. Дело сделано.

Я немного притормаживаю и тут же получаю резкий удар в спину от итальянца. Ну, гадёныш. По любому, ты это специально сделал. Но и падая, я продолжаю следить за полётом мяча. Буффон всё-таки среагировал на мой удар и даже левой рукой кое-как дотянулся до мяча, но вот спасти свои ворота не смог. Мяч залетает под перекладину, а я кувыркаюсь по траве. К счастью, приземлился на газон на правое плечо. Даже не знаю, что было бы со мной, если бы я упал на больную руку. А в голове единственная мысль: «Я это сделал! СДЕЛАЛ!». После чего у меня, наконец-то, включился звук. Мама родная, это что же творится на трибунах? Таких эмоций я, наверное, никогда не слышал. Удар в тело хоть и был болезненным, но я самостоятельно поднимаюсь на ноги и начинаю кружиться вокруг своей оси, разглядывая трибуны. Сил бежать совсем нет, поэтому стою и наслаждаюсь происходящим. Но долго мне так простоять не дали. Хорошо, что первым ко мне подбежал Дюша, который знал мою проблему с рукой и не дал парням меня помять. После празднования гола, я не торопясь побрёл на свою половину поля. По дороге козырнул правой рукой Александрову, послал воздушный поцелуй любимой и оглядел радостную «скамейку запасных». Сёмина словно оживили. Ушла серость с лица, глаза горели оптимизмом и желанием идти дальше. А вот взгляд Андрея Викентьевича мне очень не понравился. Он обещал мне все кары земные и небесные. Я и сам понимал, что сильно рискую не только своим здоровьем, но и его карьерой. Но и поступить по-другому не мог.

Итальянцы таким исходом были просто шокированы, только они были профессионалами от Бога, и поэтому не сдаваться не собирались. Игра возобновилась и соперник всеми силами кинулся в атаку. Бельгийский арбитр, чтобы его черти драли, добавил аж шесть минут! Откуда он вообще такое добавленное время откопал?! За эти грёбаные шесть минут мы получили аж два «горчичника», опасный штрафной, угловой и падение Тотти возле нашей штрафной на последних секундах, на который даже Буффон прибежал. Но Боги сегодня видимо были на нашей стороне. Услышав знакомую трель арбитра, я в прострации просто упал на колени, так как не мог поверить, что этот матч наконец-то закончился и мы выиграли. Да, мы намного уступали сопернику в мастерстве, но всё же выстояли и, используя свои моменты, победили.

Я видел как мне машет кулаком Андрей Викентьевич, но резко вспомнив про маму, помчался к ближайшей камере:

— Мама, милая, с днём рождения тебя! Люблю и целую крепко-крепко! Этот гол для тебя!

— Сашка! — услышал я громкий голос Бородюка. — Немедленно сюда! Мы тебе уже вертолёт вызвали. Вот паршивец, я тебе сейчас головомойку-то устрою.

Александр Генрихович подхватил меня под правую руку и что-то выговаривая, потащил к бровке. Там меня перехватили недовольные врачи и мы побежали на выход. Сегодня уж как-нибудь без меня празднуйте. Мне срочно надо в больничку.

Позади нас бесновался стадион. Люди до сих пор не могли осознать, что мы вышли в полуфинал. Выкуси Паула, мы сделали Италию! Никто в нас не верил, а мы выиграли. «Бундестим», жди нас!

Следующая глава 28 сентября.