Весны не будет

Глава 23. Подстава

Мы выдвинулись на позиции около получаса назад. Как оказалось, город не так уж и близко расположен был к этой части. Да, с одной стороны это не далеко, учитывая скорость транспорта, с другой – далековато.

Нас поехало шесть человек. Шесть, грёбанных, человек. Я не знала материться мне или просто выражать ласково своё негодование, но по-другому не могла. Обещали отправить восьмерых, а поехало шесть, из них только трое умеют стрелять нормально: это я, лейтенант Захаров и ещё один сержант, который больше напоминал мне пафосного ублюдка, чем бойца.

Мы остановились недалеко от главной площади, и рядом с ней располагались первые пятиэтажки. Была тишина.

— Какие действия? Лейтенант?

— Разделяемся по одному и обходим каждый дом. Если квартира закрыта, пытаемся достучаться. Не открывают, идём дальше. Но будьте осторожны, все же здесь нас не любят и будут оказывать сопротивление. Я верю в каждого…

— Э-э-э нет. Товарищ лейтенант, позвольте-ка внести правки?

— Слушаю.

— Идти нужно по два человека. Вы говорили ранее, что в городе скрываются опасные люди, готовые на всё ради своей цели. Что-то изменилось? Если вы ничего не соврали мне, то не изменилось. Идти нужно по двое: один разведывает, другой прикрывает. Произойти может всякое…

— Никак нет. У нас мало людей и много объектов, которые мы должны проверить. Если пойдём по двое то достигнем резу… — не успел он договорить, как я схватила его и прижала к снегоходу.

— Значит, лейтенант, ты либо делаешь, как я тебе говорю, либо мы все тут нахрен передохнем. – Я услышала как оружие взвели в боевую готовность и явно нацелили на меня.

— Уберите, — скомандовал лейтенант, — всё хорошо. Алекс, давай не будем разводить панику. Ребята вон на взводе… — послышался выстрел. – Какого чёрта?! – затем ещё один.

Стреляли по снегоходу, и мы спрятались за ним.

— Ну что?! Все ещё намерены по одному человеку?!

— Так не должно было быть!

— А я почему-то так и предполагала. Пожалуй, мне пора в ясновидящие…

— Очень смешно Алекс! Делать что?!

— Товарищ лейтенант, я не вижу цель! – прокричал боец со снайперкой.

— Боже, какие вы истерички… Дай винтовку сюда, сержант…

Я отобрала винтовку у этого пафосного мудака и стала высматривать цель. Обычно люди неопытны, и не знают, как правильно действовать из укрытия, но этот явно не подавал своего виду. Профи? Возможно. Продолжая аккуратно смотреть в прицел, я медленно смотрела слева направо все этажи, из которых может вестись огонь и через некоторое время заметила маленькое укрытие, попасть в которое нужно всего одним выстрелом, но надо правильно прицелиться…

***

Мы находились в горячей точке. Это мой первый выезд в качестве боевой единицы. Да, мне никогда не сиделось на месте.

Третий день мы жили по жёстким правилам, ещё более жёстким, чем в части, ведь здесь нет распорядка, здесь идут боевые действия.

Я снайпер. С детства увлекалась стрельбой и могла белку в глаз подстрелить. Правда, я никогда не стреляла в таких милых созданий. Да, я могла, но не делала. Почему? Не знаю. Так устроена моя природа.

Однако сейчас были реальные люди и от каждого из нас зависел исход операции. Очистить город от террористической группировки, которая объявила, что это их город.

Несколько высоток по кругу, из которых беспрерывно ведётся огонь. Полегло уже пять человек, и ни один не мог сбить снайпера, из-за которого невозможно дальнейшее продвижение группы.

— Я больше не могу рисковать своими людьми, капитан! Мы все здесь передохнём к чёртовой матери! Нам надо отступать! – кричал сержант, который вернулся с несколькими ранеными людьми из того района.

— Отставить панику, сержант! Это наша боевая задача!

— Я отказываюсь её выполнять, товарищ капитан! Я потерял там целую группу!

— Твою же мать… ладно. Иди, пока отдохни, что ни будь придумаю.

Пауза длилась недолго.

— Сержант Алекс! – обратился ко мне капитан. – Ты снайпер! Я помню твои заслуги! Ты обязана решить эту ситуацию!

— Но если там все полегли…

— Твоя задача! Ты поняла меня?

— Да товарищ капитан… Поняла.

— Группа! Мы выдвигаемся прямо сейчас! Наша Алекс обеспечит нам снайперскую поддержку, с которой мы должны прорваться! Связи с авиацией нет! Вся надежда только на нас!

Мы отправились на позицию, и через несколько минут были в той зоне, которую никак не могли пройти. Я стала осматривать каждое здание, из которого вёлся огонь.

Все эти снайперы были аккуратны, они не высовывались. Эти ребята чёртовы профи, но ещё не знают, что я тоже не дерьмо. Сейчас они ликуют, что положили кучу людей, но им осталось недолго радоваться.

Пули свистели над головой. Мне было страшно от происходящего… внутри, но я не подавала виду. У меня стояла особо важная задача, и мне нужно её выполнить.

Спустя несколько минут наблюдений я нашла сверкающий прицел на уровне двенадцатого этажа. Без единой мысли я сразу спустила курок.

***

Продолжая выискивать позицию, где скрывается этот урод, который хочет нас порешить я наконец-то нашла.

Четвёртый этаж, заборикадированные досками окна. Единственный шанс, убить его тогда, когда сделает очередной выстрел, потому что он будет в это время смотреть в прицел и если попасть ровно, я попаду ему в глаз.

Я сидела и выжидала следующий выстрел, но он так и не наступал. Тогда я попросила одного из нашей группы немного высунуться.

— Товарищ лейтенант. Вам стоит немного высунуть руку из-за транспорта, тогда, скорее всего, они подумают, что мы сдаёмся.

Я не думала, что он будет таким наивным, но он это сделал. Высунув руку, пуля проскочила сквозь руку, и в этот момент я спустила курок. Снайпер был мёртв.

— Какого чёрта ты творишь?! – спросил лейтенант, перематывая бинтом руку. Пуля прошла по касательной, задев только верхний слой кожи – царапина. Видимо, стрелок был неопытный. Он просто стрелял по автомобилю, пытаясь нас напугать. – Вам придётся написать рапорт о том, что сделали!

Я ещё раз взяла его за шиворот и прижала к снегоходу.

— Послушай меня! Делать будем, как я говорю, иначе твоя тупая голова будет продырявлена также быстро как твоя рука! Рапорт тебе не поможет! Я неофициально здесь и отчитываться буду тоже неофициально. Хочешь знать, как я тут оказалась?! Потому что я бывшая твоего командира! А он на минуточку знает, что такое связываться со мной. Хочешь проблем? Валяй. Передохните как сраные мухи на липучке, попав в западню. Что-то я не заметила, что кто-либо стреляет лучше меня или ты доверишь работёнку вот этому сосунку, который даже выстрелить-то боится?!

— Ничего я не боюсь!

— Заткнись. С тобой я не разговариваю. – Я отпустила этого жалкого офицеришку и продолжала смотреть ему в глаза. Кажется, он достаточно меня напугался. – Каково твоё последнее слово? Командир.

Он тяжело вздохнул от безысходности или от отчаяния…

— Всем слушаться Алекс. Она дело говорить. – Хоть он и произнёс эти слова, но был явно этим недоволен.

Тучи вновь сгущались, а это означало, что долго находиться на таком холоде не рекомендуется. А лучше побыстрее найти укрытие, пока это погодное явление не нашло нас.

Всё шло по плану. Мы разделились на несколько групп по два человека. Я взяла себе этого офицера в команду, а остальных отправила друг с другом. Да, они справятся. Если же нет – их проблемы.

Осматривая квартиру за квартирой, многие из них были уже пусты. Здесь не было явных признаков жизни: мебель растаскана, что-то разбито, окна выбиты – словом – ничего такого, что намекнёт, что здесь кто-то мог.

Первый этаж мы прошли быстро, затем перешли на второй, третий. Вот на третьем уже было интересно. Две из четырёх квартир закрыты. Я подала знак, что пытаюсь открыть дверь, а он меня прикрывает. Потянув за ручку – дверь не поддалась. Прислонив ухо к двери, я услышала перезарядку ружья:

— Ложись! – мгновенно крикнула я и в эту секунду дробь оставила несколько отверстий в двери.

— Поганые ублюдки! Я не дам вам забрать моего ребёнка! – ещё раз выстрелив опять послышалась перезарядка.

Лейтенант быстро отполз в сторону и поднялся, а я заняла позицию у двери, ожидая очередных выстрелов. Перезарядку он делал быстро и рано или поздно патроны должны закончиться. В крайнем случае он всю дверь разнесёт так, что уже можно будет сквозь отверстия в ней, пришить его.

— Давай сдавайся! У тебя нет шансов! – крикнула я стрелявшему.

— Ни за что! Вы только и делаете, что забираете их! Вы не спасаете, отнимаете надежду на жизнь!

— Ошибаешься! Давай мы зайдём и мирно поговорим?!

— Черта-с два! – очередной выстрел пробил дыру в двери. Лейтенант быстро сориентировался и выстрелил ему по ногам.

Послышался грохот и плач ребёнка и много матов, которые последовали за этим. Мы быстро вошли в квартиру.

Истекающий кровью мужик, корчившийся от боли. Рядом с ним сидела девочка лет пяти и плакала. Её можно было понять. Точнее – её лучше бы вообще не понимать. Лучше было бы если б она это не видела.

— И зачем это всё было? Ты же понимаешь, что сопротивляться военным — это бессмысленно?

— вы… непохожи… на других… — говорил он, зажимая зубы от боли. – Вас я ранее здесь не видел. Кто вы?!

— Это не важно. Важно то, что ты оказал сопротивление и удерживал ребёнка здесь. В этих условиях – где ничего нет! Вместо того чтобы сдаться и вести нормальную жизнь где-то в другом месте.

— Ага… на том свете!

— О чём это ты?!

— Не прикидывайся… дурой… спроси своего лейтенанта, его я уже видел… не раз…

— вы сами виноваты, оказывая сопротивление военным. Вас просили покинуть город спокойно, почему вы этого не сделали, а начали нападать на нас?

— Мы начали нападать?! Дамочка… вы ни хрена не знаете…

Послышался выстрел рядом со мной. Я сначала закрыла глаза, затем услышала крик ребёнка, а затем открыла глаза и увидела лужу крови, в которой лежал этот мужчина. В его голове было маленькое, круглое отверстие, проделанное пулей.

— Какого чёрта?! Он не был опасен!

— Слишком долгая болтовня. Не люблю я это. Они оказывали сопротивление в первый раз и положили одну группу, которая сюда пришла по мирному. Это расплата.

Мне само́й хотелось пристрелить его на месте. Никакая месть не играет роли в том, чтобы убивать того, кто не может оказать никакого сопротивления. В крайнем случае его можно было оставить истекать кровью и дальше и он бы сам умер от кровопотери. Но это…

—У меня складывается стойкое впечатление, что ты мне чего-то не договариваешь.

— Во-первых не ты, а вы, во-вторых не твоё дело. У тебя есть задание, и ты обязана его выполнить! Что-то не нравится, можешь катиться на все четыре стороны, туда, откуда пришла.

Его физиономия была стрёмной. Теперь он больше не казался таким спокойным и отличным, он показал своё я. Нужно ли мне показывать своё? Да в принципе он и так уже знает меня, но не до конца.

— Во-первых я выше тебя званием, во-вторых – мне плевать, что ты думаешь о том, куда мне стоит соваться и куда нет. Это моё дело.

— Послушай меня… — только он хотел напасть на меня, как я быстро увернулась, а затем приставила оружие к его голове.

— Нет, это ты послушай меня: наш разговор не закончен.

— Лучше пристрели, я всё равно не скажу. Я обещал ему…

— Своему командиру? Не переживай. Он не узнает, что ты рассказал. — Я убрала от его головы оружие, он почти успел повернуться ко мне, как тут же ему в грудь вонзился нож. Лейтенант упал на пол, но был пока в силах говорить.

— Ну и дура ты… захрипел лейтинанта.

Я вдруг вспомнила, что на это всё смотрит девочка, которая сидит и ревёт рядом с убитым отцом.

— Эй, как тебя зовут? – обратилась я к девочке.

— Оля…

— Оленька, дорогая… пойди пока в другую комнату, пока мы тут обговариваем свои дела. А потом мы разберемся, как дальше быть ладно? — девочка покивала головой и ушла за стенку. Я же продолжила пытаться узнать правду у того, кому осталось совсем немного. – Продолжим? Слегка надавив пальцем на нож, я видела как ему больно. – Говори! Что стало с прошлой группой?! Почему он сказал, что вы отбираете детей?! Либо ты отвечаешь, либо твоя смерть будет настолько напрасной, что тебя ни примут даже в ад! Останешься блудной душой скитаться!

— Ты что… проповедник? – тяжело дыша произнёс он.

— В каком-то смысле. Можешь исповедаться мне, разрешаю.

— Я ничего не знаю! У нас был приказ, зачистить этот сектор и забрать отсюда детей! Я не вру!

— Зачем они вам?!

— Не знаю я! Говорю же! Мы приказ выполняли, приказ командира! Нам сказали, при попытке сопротивления открывать огонь! Не знаю я зачем! Не могу тебе добавить информации!

— Вертушка – это правда?!

— Да… она прилетает раз в неделю с припасами… плюс-минус день… может, с задержкой из-за непогоды прилететь! Они действительно забирают детей! Наша задача была вывезти детей из этого сектора, остальное не наши проблемы…

— Откуда у гражданских оружие?!

— Точно не помню… знаю, что вроде здесь был склад с оружием и очень слабенький гарнизон, в котором оставалось несколько человек… Оружие должны были вывезти, но не успели… Ввиду беспорядков гражданские захватили горнизон забрали оружие… Видимо, по этой причине сказали, что они опасны…

— Почему-то я тебе не верю.

— Это правда… всё что знаю, я рассказал… командир точно знает больше… тебе… следует поговорить… с ним… — Говорить ему становилось всё тяжелее, и я решила помочь ему.

— Не бойся. Всё будет хорошо. С Максом я тоже поговорю.

— Ты…?! -—в его глазах было большое удивление, но он не успел договорить, потому что я протолкнула нож до конца. Его взгляд застыл в этом положении.

С ним было покончено. Оставшиеся двое чудиков ни о чём не знают и это хорошо. Я рада, что мы разделились. Теперь нужно было поговорить с девочкой.

Я вошла в комнату, в которой она ушла, но её здесь не было. Осмотревшись по сторонам, я всё также не видела её.

— Оленька, ты где? – тихонько позвала я её. – Выходи, я не собираюсь обижать тебя.

Действительно… тётенька которая только же завалила взрослого дядю ножом, а её папу этот дядя пристрелил – о каком доверии речь?! Наверное, я бы тоже спряталась и не высовывалась, окажись в такой ситуации, и постаралась бы вообще не контактировать с таким взрослым. С другой стороны, а что ей ещё делать? Ей некуда пойти и не к кому, а если остаётся одна – погибнет.

— Эй, красавица… Оля… выходи, я честно тебя не обижу. Вот смотри… — я откинула винтовку в сторону и подняла руки вверх. – Давай поговорим. Мы никуда не пойдём, пока ты не решишься. Я хочу узнать у тебя правду.

С балкона послышался шорох и закутанная в одежду, оттуда вышла эта маленькая девочка с грустными глазами:

— вы точно меня не обидите?

— Честное слово. У меня нет цели тебе навредить, я просто хочу поговорить с тобой. А потом ты сама решишь, оставаться тебе или идти со мной. Договорились?

— Ладно…

Она была красива: голубые глаза, волосы до плеч – отец явно о ней заботился. Не сказать, что одежда самая новая, но и не старая. Курта у неё была с цветочками, и лёгкая шапка.

— Скажи мне пожалуйста, как давно эти дяди в военной форме появились в вашем городе?

— Не знаю…

— Ты умеешь считать недели? Знаешь, сколько дней в неделе? – нужно было постараться её разговорить. Она ещё может не понимать, что такое недели.

Повертев головой в ответ, я поняла – будет сложно. Но девочка куда-то пошла, в другую комнату. Я пошла за ней.

Войдя в комнату, я увидела ужасное зрелище: окна заколочены фанерой и прикрыты матрацами; обои на стенах изорваны; лампа оторвана и в углу стоит маленькая кровать – видимо, на ней спала девочка. Но она повела меня не за этим, а показать календарь на стене.

— Двадцать пятое июля… что бы это могло значить? – пробубнила я себе под нос.

— Папа сказал, это важный день. Он сказал: «это день, когда они вторглись в наши дома…», и всегда с грустным лицом смотрел на это число. Он мне не говорил почему.

— Я поняла. Это, видимо, день первой экспедиции, которую сюда отправили… А ты помнишь, что здесь происходило?

Девочка кивнула.

— Да… Много людей кричали… были слышны повсюду «хлопки»… много «хлопков», — под хлопками, она имела в виду выстрелов, — было страшно… Папа взял ружье, выбил стекло и делал «хлопки» через него… Я не видела, потому что спряталась в другой комнате под столом… Через сколько-от времени всё затихло, папа сказал, что нас больше не побеспокоят. А сейчас пришли вы и папа… папа… — девочка начала всхлипывать, потому что была сильно расстроена. Я постаралась её успокоить.

— Тише, тише… всё будет хорошо, — говорила я ей, прижимая к себе. – Я тебя не брошу, слышишь? Мы отсюда выберемся.

Сейчас я думала, что надо встретиться с остатками нашей команды и объяснить, что произошёл несчастный случай и нам пора возвращаться в часть. Эти двое бродили по соседнему дому и я слышала выстрелы. Одно из двух: либо они оба мертвы, либо кто-то всё ещё на ногах. Я, конечно, хотела бы второй вариант, чтоб было легче… но, наш командир может этого не понять. Он же упертый как баран, попробуй что-то вдолби ему в голову…

У нас был один большой минус в этой операции – отсутствие раций. Это вдвое упрощает процесс связи, когда команда занята одним делом. Но в нашей ситуации была договорённость, в течение определённого времени выйти на связь.

Я не пошла дальше на поиски детей, эта цель была мне больше неинтересна. Как бы я ни хотела — всех не спасти. Те, кто остался здесь это их проблемы, я не собираюсь больше играть роль няньки. У меня есть маленький человек, которого я должна спасти, остальные в их счёт не входят.

В ожидании пока вся команда соберётся, у меня появилось много вопросов к нашему странному «командиру», и не только вопросов, но и ещё желания – желания отсечь его тупую голову! Но для начала, мне нужны ответы.

Пока мы и стояли и Олей и ждали остальных, успели набежать тучи и вновь поднялся сильный ветер. Мы уже начали замерзать и я хотела уехать без них, как увидела, что эти двое ползут… Можно сказать, в прямом смысле, так как «слащавый» тащил своего напарника, а рядом с ними шёл мальчик. Я сказала Оле сидеть на снегоходе и ждать меня, а я сейчас помогу вот тем дяденькам прийти к нам.

Подойдя ближе, я заметила, что напарник сильно истекает кровью и уже почти не волочёт ноги. Второй был расстроен, и скорее напуган произошедшим. От шока он не мог говорить. Пытался, но это было похоже на то, как рыба открывает рот но от нее не слышно ни звука. Я поспешила его успокоить.

— Эй, всё в порядке. Положи его.

Я пощупала пуль, он был крайне слабым и еле прожимался. Я предупреждала, что разделяться идея плохая, но кто же меня послушал? Вот результат.

— Г-г—де, к-к-ком-ма-нди-р-р? – выдавил он из себя.

— Мёртв. Остались та да я, и вот двое детей ещё. Дыши глубже и успокойся. Так бывает. Его оставим здесь. – Он посмотрел на меня такими глазами, словно увидел призрака. – Да, оставим! Мы не можем взять его с собой, он будет обузой. Надо уезжать отсюда. Оставаться опасно, пристрелят как собак бездомных. Так что, садись за руль если не желаешь остаться вместе с ним здесь.