Бродили по центру Бангкока пару часов, заходя в местные магазинчики и осматривая различный ширпотреб на многочисленных прилавках, расставленных почти везде, где только можно. Подошло время обеда и Айгуль посоветовала зайти в один из местных ресторанов, достаточно известный, но с приемлемыми ценами для туристов.
Сама она хотела подождать их в микроавтобусе, прикупив чего-нибудь недорогое из еды в небольшом продуктовом магазинчике. Хотя зарабатывала она очень даже не плохо, но большую часть денег она отправляла в Казахстан своим родителям и многочисленной родне. Так что на себе любимой старалась экономить. Только Герман не принял её души — благородные порывы, в безапелляционной форме потребовав от неё пообедать с ними.
Несмотря на её настойчивые отказы, когда они стояли перед входом в ресторан, он мало того, что по-особенному глянул на неё — ну очень убедительно, так ещё протянул к ней руку, будто показывая, что в любом случае затащит её в ресторан. И ей пришлось подчиниться, больше чтобы не позориться перед окружающими и не создавать конфликты на ровном месте.
Герман сделал правильные выводы из её отказа пообедать с ними: это чудо точно себе только одну воду закажет. Поэтому сделал щедрый заказ сам, благо к ним направили двух официантов, которые говорили по-английски. Попросив принести ей и себе наиболее традиционные блюда для европейцев. Так что Айгуль пришлось смириться и съесть заказанное и принесённое работниками ресторана.
В ресторане всё было сделано под местный колорит. Но кухня представляла из себя смесь из азиатской и европейской кухонь. Так что был большой выбор обычной для европейцев и их желудков еды.
Герман, Настя и Катерина категорически отказались от азиатской кухни, в отличии от их ходячего бедствия — Марины, заказавшей себе какого-то супа, а потом долго отпивавшейся холодной водой.
«Бедствие» надулось, т. к. Герман, который её как раз отговаривал заказывать суп, а потом даже пробовать его, — долго над ней ржал, под недовольными взглядам женщин.
Так-то он оказался прав, но всё равно… не прав! Чего ржать над бедной глупышкой? Её пожалели, а неотесанный мужлан был подвергнут остракизму и злобному шипению со стороны женского коллектива…
Кушали достаточно долго, а большей частью просто болтали, наслаждаясь атмосферой и непринужденной обстановкой. Но всё, когда-то кончается, так что расплатились по счёту, а потом вышли из ресторана.
Айгуль по окончанию трапезы, сделала вывод, что может слишком рано уехала из бывшего СССР. Когда Герман попросил счёт на всех, молча выставив руку в её сторону — она стала копаться в сумочке, ища свой кошелёк, а потом спокойно выложил сумму в тайских батах, равной сумме в 2 000 долларов за всех.
— Сегодня, вы, наш гость, — он немного улыбнулся ей, когда отдал книжку со счётом и деньгами в ней поклонившемуся ему официанту.
— Куда ещё хотите? — насытившаяся и довольная Аугуль была готова к подвигам и свершениям.
— Цветочный рынок далеко? — немного огорошил её Герман, с учётом того, что она прекрасно помнила, с каким количеством цветов их компания вернулась в прошлый раз.
— Минут десять ходьбы отсюда, а что? — немного удивилась Айгуль.
— А давайте на этот рынок сходим? — он повернулся к женщинам и оглядел их. Восторженные возгласы и светящиеся радостью глаза показали, что они очень даже за.
Вся компания весело перешучиваясь и наслаждаясь прогулкой, а также предвкушением покупок со стороны женского коллектива, направилась в сторону Цветочного рынка.
Обсуждение похода на рынок происходило недалеко от входа в ресторан, и достаточно громко происходило, так что при желании любой близко находящийся мог услышать этот разговор.
Да, разговор происходил на русском языке, но название рынка можно было хорошо расслышать, тем более, что оно было повторено несколько раз, да и Айгуль произносила название на тайском языке, как привыкла за долгие годы.
— Пора звонить Фуму, — сказал первый, специально подошедший к компании поближе, когда увидел, что они вышли и остановились недалеко от входа.
Всё время, пока эта компания обедала, двое находились рядом с рестораном, терпеливо ожидая, когда они наконец закончат и выйдут.
Подслушав разговор, первый вернулся ко второму и тихо рассказал тому, куда направилась отслеживаемая ими группа русских. В этот момент уже тронувшаяся в направлении рынка по улочкам Бангкока.
Второй ничего говорить не стал, будучи скорее подчинённым первого, да и действительно стоил позвонить боссу, пора.
— Так, парень в этой компании очень резвый, — раздавался в трубке голос Фума, — так что я к вам десяток ребят высылаю на Цветочный рынок. И там еще человек десять имеются. Они уже предупреждены. Так что как только туристы окажутся где-нибудь в тихом месте, то сразу приступайте. Понял?
— Да, господин, — ответил позвонивший ему.
— Действуй!
Может быть всё пошло бы по-другому, но кое-кто решил немного срезать дорогу через не самый благополучный район, посчитав, что так будет интересней и полезней…
Нет, днём столица Таиланда была абсолютно безопасна — повсеместно, только вечерами можно было нарваться на приключения. Но большой частью туристы сталкивались с «карманниками», не более того.
Герман и его женская компания приняли решение пройтись пешком, раз тут недалеко, а не ехать в микроавтобусе, который Айгуль отправила в сторону рынка, чтобы он ждал их на стоянке рядом с рынком.
Айгуль хотела провести гостей по основным и многолюдным улицам, но сопровождаемая ею компания, узнав, что можно срезать дорогу через жилой квартал, попросили её провести их там, чтобы посмотреть на быт обычных людей.
Один из незамеченных преследователей сел на мопед и уехал в сторону рынка, пока второй, постоянно отзваниваясь по телефону, сопровождал их позади, метрах в тридцати от них. Народу на улицах было много, так что он легко затерялся среди спешивших по своим делам людей.
— Здравствуй жопа, Новый год, — Герман, идущий немного впереди женского коллектива, резко тормознул.
Они как раз углубились метров на сто, идя по не самой широкой улочке, вдоль которой стояли двух и трехэтажные обшарпанные домики местных жителей.
— В чём дело, Герман? — не поняла такой остановки и высказывания Настя.
— Айгуль, а вы быстро бегать умеете? — невинный вопрос Германа ввёл гида в ступор.
— А-а, наверное. Давно правда не бегала, а что? — наконец отмерла она.
— Да вот те местные жители мне не очень нравятся, — Герман показал покачиванием головы вперёд.
Расслабился, что тут скажешь…
Наслаждаясь прогулкой и отдыхом, он не сразу обратил внимание, что за ними следят. И понял, что тут совсем что-то не то, когда в проулках и на перпендикулярных улицах исчезли люди. Хотя до этого сидели старики на лавочках, бегали дети, а тут раз — и никого.
Ну и вышедшая им навстречу компания мужчин от 20 до 35 лет, примерно человек двадцать, явно выглядели ну совсем недружелюбно. При этом полностью перегородив итак не широкую улочку.
— Бегите! — выкрикнул Герман.
— А? Что? — глупые и несвоевременные вопросы.
— Шлеп! — раздался смачный шлепок по тугим ягодицам.
— Ай! — раздался сдвоенный вскрик.
Видя тормознутость женщин, Герман резко повернулся, за руки развернул идущих прямо за ним под ручку Настю и Катерину — врезав с оттяжкой по задницам ладонями.
— Брысь! — рокочущий голос немедленно дал импульс к движению.
И они побежали…
Получившие по задницам, гневно успели глянуть на обидчика, и ухватив за руки по дороге замерших Айгуль и Марину, рванули в обратном направлении.
— Чё вас так-много-то! — сузившийся взгляд оставшегося на месте Германа рассматривал достаточно резво двинувшуюся к нему толпу местных маргиналов, судя по их рожам и поведению.
— Избейте его! — никто переговоров проводить не собирался. Так что на стоявшего Германа сразу бросились, как подошли к нему достаточно близко.
Не самая широкая улица, что не позволяло атакующим его людям броситься на него всей толпой: не более 3–4 человек одномоментно.
Толчок вперёд и вверх…
Первую тройку он перелетел, сделав сальто вперёд, неожиданно оказавшись лицом к лицу со следующей группой своих обидчиков.
— На!.. И тебе! — удар правой ногой в прыжке с разворота и тут же обратный «торнадо-кик» с разворотом на 360 градусов.
Двоим прилетело удачно, прямо в голову сразу, при ударе с разворота, а третий избежал дугового секущего удара, но словил второй удар — «торнадо-кик» носком кроссовка прямо в висок
Получившие удары ногами в голову, мало того, что были выведены из строя, так они еще из-за силы ударов, несмотря на то, что бежали вперёд, были откинуты назад, на набегавшую толпу остальных подельников.
Пока все пытались выбраться из кучи-малы, Герман атаковал тех, кого пропустил под собой с самого начала.
— Ап! — мгновенный разворот назад, повторное сальто через ту же самую тройку, которая только начали разворачиваться к нему, как он опять оказался за их спинами. — Ха-а! — мгновенный удар с разворота правой ногой.
Первый, кому стопа правой ноги попала в голову, от сильного удара влетел прямо в рядом стоявшего, ударившись свой головой о голову соседа. И оба своими телами сбили третьего, кому повезло не получить удар, зато испытать все прелести веса от сбивших его с ног двух тел.
— Герман! — раздался заполошный крик жены.
— Да мать, вашу! — выругался Герман, увидев, что все четыре женщины отбиваются от двоих мужчин, которые ухватил за руки Катерину и Настю.
Один из их преследователей, успел съездить до рынка и отдать указания своим подельникам, а потом вернулся, присоединившись к первому, который следовал за группой туристов, не выпуская из своего поля зрения ни на секунду.
И бегущие в их сторону женщины попали прямо им в руки, чем он не смогли не воспользоваться, раз так повезло…
Образовалась большая куча-мала на земле, но жаждущие их тел, достаточно быстро должны были пробраться через своих пытающихся подняться подельников, ну кто был в сознании.
Быстрый взгляд по сторонам.
Прыжки вперёд-назад, вроде бы всё на одном месте, но тем не менее, он сместился на несколько метров назад, оказавшись рядом с домом, у стены которого стояли строительные леса из бамбука.
— На-а! — секунда и его нога врезалась в пересечение бамбуковых стволов на уровне живота.
— Крра-а-а-к! — бамбуковые стволы разлетелись на щепы, заваливая из-за этого всю до этого устойчивую конструкцию прямо на улицу.
— Ой! — вздрогнула Катерина, когда что-то быстро проскользнула между её телом и стеной, близко находящейся от неё справа, при это пытаясь вырвать свою руку от схватившего её двумя руками какого-то мужика.
Четыре сопротивляющиеся женщины и двое мужиков, пытающиеся их то ли тащить куда-то, то ли просто задержать — заняли всю улицу. Так что оставалось лишь…
Герман воспользовался правой стеной — оттолкнувшись за метр от Катерины от стены правой ногой и проскользнув в небольшую щель между ней и девушкой.
— Тум! — правое выставленное колено попало прямо в голову тому, кто держал Катерину, сразу выбыв из общего дурдома.
Голова второго только начала поворачиваться к Герману, как тот заметил нож в правой руке отморозка, державшего левой рукой за правую руку жену.
Ножом тот пытался запугать женщин, чтобы они прекратили сопротивление, пару раз успех махнуть перед лицом смертельно напуганных Насти и Катерины.
— А-а! — заорал владелец ножа, когда нога Германа вдребезги разнесла его левый коленный сустав. Затем захват руки с ножом, выворот на болевой, удар снизу в локоть, с одновременным ударом правым коленом в челюсть рухнувшего на колени урода.
Руки дернулись к поникшей на грудь голове, желая свернуть чью-то поганую шею, но…
— Герман! — вскрик Марины, с испугом глядевшую назад, где наконец, пробравшись через завалившиеся бамбуковые стволы, продралась основная толпа их преследователей.
— Сука! — руки отдернулись от головы, не успев свернуть шею. — Бегом! — заорал на женщин Герман, а сам опять развернулся к приближающемуся сзади шуму — бегущей к нему толпе.
Пришлось встать насмерть, т. к. была опасность, что-то кто-то проскочит мимо него, догонит женщин, а этого он не допустит в любом случае.
Узость улицы ему помогала, а выступы на стенах домов, заборы и строительные леса позволяли ему достаточно эффективно противостоять толпе, не давая им прорваться мимо него.
Вроде пару десятков секунд, но тут стало совсем «весело» — неожиданно для всех в бок толпе из ворот домика вывалился дедок с тележкой, заполненной целой кучей разных ножей, тесаков и других разных колюще-режущих предметов.
— Да вы издеваетесь!.. — бандиты ни секунды не раздумывали, похватав в руки колюще-режущие предметы.
Уклонение от удара кончиком ножа прямо в лицо, пока он выводил из строя двух противников: уложив одного ударом правой ноги в грудь, а второму влепив кулак в челюсть.
— Мать! — неожиданно, пока он уворачивался и отбивался от наскакивающих на него бандитов с различным вооружение: ножи, тесаки, серпы (?) и что-то наподобие мачете, уперся спиной в что-то твердое.
Быстрый взгляд назад, а там стол, с какого-то хрена, стоявший прямо на улице рядом со стеной дома…
— Петчтай⁈ — молодой таец, идущий рядом с чуть более взрослым парнем, только что вышли из дома, а потом повернули за угол и внезапно увидели, что на улице идёт натуральный бой.
— Стой, Паном! — ухватил за плечо своего готового сорваться с места друга более взрослый. — У них ножи!
На одного европейца, крутящегося будто юла, использующего в качестве подручных средств стол, строительные леса и даже стены: отталкиваясь ногами, руками и даже телом, — нападали больше десятка человек. Получая тумаки и мощные удары из общей свалки выпадал то один, то другой, но всё равно — лезли и лезли на парня, пытаясь подрезать, ткнуть своими железками его тело.
Во время всех этих кульбитов, Герман успевал отслеживать обстановку, видя появившихся зрителей, а также то, что девчонки выбегали на большую улицу. Нанёс очередной удар ногой особо борзому прямо по лицу и резко стартанул в противоположном направлении.
Не добежав до женщин метров десять, опять развернулся и встретил поредевшую толпу, человек восемь. Остальные валялись на земле или ковыляли в его сторону.
— Ах ты, падла! — всё-таки их было многовато для него одного. И Герман пропустил удар рукой с ножом.
Воткнувший ему нож в районе печени бандит не долго радовался своему кратковременному успеху…
— На! — удерживающая нож рука была сломана в двух местах сдвоенным ударом руками. И мощнейший удар коленом в голову не успевшего заорать от боли агрессора.
Раздались звуки полицейской сирены. Айгуль вызывала по телефону полицию, как только они оказались на оживлённой улице, со страхом прислушиваясь к крикам, несущимся с той улице, где остался Герман.
— Наконец-то! — выдохнула облегчённо Настя, а за ней Кристина с двумя другими женщинами.
— Да ты-то куда лезешь? — прямо под ноги взвизгнувшим женщинам вылетело согнутое в поясе тело, пойманной на болевой приём за руку с ножом, отторгнутое сильным ударом плечом в грудь, а потом получившее мощный удар ногой в живот. Благо расстояние было оптимальным для этого удара.
За ним почти сразу выскочил Германа, развернувшись лицом к только что покинутой им улице, готовясь к любому продолжению. Правда всё больше зверея от того, что нападающие применили холодное оружие. Готовясь глушить их наглухо, припомнив кое-что из изученного у Петрова и Старика. На свидетелей было уже наплевать…
Сунан сегодня опять дежурил, по одной из причин, которую бы никому под страхом смертной казни не рассказал. И тут неожиданный вызов из района неподалеку от Цветочного рынка. Сообщение о групповом нападении и применении холодного оружия. Только этого им не хватало!
Он прыгнул в одну из патрульных машин на переднее сиденье и в составе ещё нескольких полицейских автомобилей под звуки сирен понеслись в сторону Цветочного рынка.
Через пять минут, благо было недалеко, они были в районе предполагаемого преступления,
Выскочив одним из первых из машины, Сунун выхватил из кобуры свой пистолет и направил его на неизвестного, который в этот момент двумя хлесткими ударами кулаков вывели из строя одного из нападавших. То ли слишком тупого, то ли слишком смелого — не сбежавшего при звуке сирен, а пытающегося достать ножом своего противника.
— Руки вверх! Полиция! — Сунан не совсем понимал, как именно реагировать, но перевёл пистолет на оставшегося на ногах.
— Офицер! — раздался крик Айгуль. — Он ни в чём не виноват. Это гость нашей страны. Прекратите!
Герман от греха подальше развел согнутые в локтях руки в стороны, показывая свой миролюбивый настрой. Не желая провоцировать полицейского на стрельбу.
Сунан с удивлением узнал вчерашнего русского, который побил нескольких бойцов тайского бокса, а теперь опять…
Подъехали ещё несколько полицейских машин, откуда выскочили сотрудники полиции в форме, не совсем понимая, кого задерживать. Хорошо, что Айгуль быстро ввела в курс Сунана, бывшего здесь старшим, а тот показал своим коллегам, кто тут преступник, а кто жертва.
— Это было красиво, — Паном внимательным взглядом провожал отъезжающие машины полиции от места произошедшего происшествия.
— Не спорю, — вздохнул рядом Петчтай.
Подойти они побоялись, но до самого приезда полиции наблюдали с безопасного расстояния за избиение одним европейцем целой кучи нападающих на него с холодным оружием.
Интерлюдия
В 2002 году начнутся съемки фильма, который в 2003 году выйдет под названием «Онг Бак: Тайский воин», в главной роли будет Паном Йирум, взявший псевдоним Тони, Джаа, а друга главного героя сыграет его реальный друг по жизни — Петчтай Вонгкамлао.
И этот фильм завоюет не только Азию, для рынка которой он был изначально выпущен, но прогремит на весь мир. Собрав хорошие кассовые сборы для подобных фильмов по всей Планете.
Произошедший бой не на жизнь, а на смерть в 2001 году на неприметных улочках Бангкока был полностью реализован в сценарии, а потом поставлен режиссером в этом фильме, где Тони Джаа в роли главного героя попытался повторить то, что они оба с другом увидели тогда… Два года назад!
— Понятия не имею! — пожал плечами Герман, в очередной раз ответив на вопрос полицейского.
Наронг, зашедший в кабинет, выслушал ответ русского допрашивающему его полицейскому, который перевела Айгуль, пристально глянул на этого европейца и вышел из кабинета.
В полицейский участок было доставлено четырнадцать человек в различной степени побитости. Шестерых увезли под конвоем в городскую больницу — с различными переломами конечностей.
— Как-то эти русские начинают меня напрягать, — сказал Наронг, сидя в своём кабинете, где находились Сунан и Раттана, принёсшая видеокассеты с записями, который смогли найти.
Пока группа русских двигалась по оживлённым улицам, то можно было проследить их путь следования по видеозаписям, но не тогда, когда они решили срезать через мелкие улочки. Там с камерами было совсем никак.
— И всё? — недовольный начальник смог увидеть только те два момента, когда один из бандитов был выкинут на улицу ударом ноги, а потом второй с ножом уложен двумя ударами по голове.
— Ну если не считать шестерых покалеченных и всех остальных, что доставлены, то всё, — пожал плечами Сунан.
— Эффективно действует этот русский, — сказала Раттана. — Столько местных хулиганов и сразу всё нам.
— Раттана! — очень недобро глянул на неё Наронг.
— А что? — она сделал ничего не понимающий вид, под не самым одобрительным взглядом Сунана.
— Ладно, заканчивайте допрос и выпроваживайте их, — так и клокочущий недовольством начальник решил заканчивать с русскими. — А Фума привезли? — спросил он у Сунана.
— Скоро должны привезти.
— Это кто? — Герман очень внимательно смотрел на вошедшего в полицейский участок колоритного персонажа. Мужчина лет сорока, достаточно мощная фигура, одетый в дорогую одежду, в окружении парочки мужчин лет тридцати, сопровождаемые двумя офицерам полиции.
Пять минут назад его выпустили из комнаты допросов, а теперь он сидел на скамеечке с Айгуль, дожидаясь пока закончат оформлять документы. Женщин он отправил с водителем в отель, чтобы они успокоились, а то трясло всех одновременно. Обещавшись приехать — как только, так сразу.
— Это мистер Фум Чаннаронг, — ответила Айгуль. — Если перевести имя Фум на русский — Земля.
— Хм, интересные у них тут имена, — хмыкнул Герман.
— Большая часть тайских имён — это значение чего-либо, — добавила Айгуль.
— Земля, значит! О, как созвучно-то, действительно, кому-то надо заземлиться, — вроде бы про себя, да и для себя, сказал тихо Герман.
— Что? — Айгуль смотрела на него.
— Да так, ничего…
Айгуль очень подозрительно посмотрела на Германа: склонённая к правому плечу голова, сузившиеся глаза, когда он смотрел на Фума. И всё бы ничего, но она чуть не физически ощутила исходящую от него незамутнённую, но тщательно скрываемую ярость и… жажду крови. Так её во всяком случае показалось…
Мистер Фум, шедший по коридору, почувствовал, будто в затылок ему что-то толкнуло, а кожа буквально зазудела под волосами. Он обернулся и увидел взгляд — тяжелый взгляд молодого парня европейской внешности. Тот, не отрываясь взгляда и не мигая уставился прямо ему в глаза. И ощущения от этого взгляда были не самые приятные. Показалось, что он будто целиться в него.
— Кто это? — Фан не удержался, обратившись к сопровождавшему его адвокату.
— Если не ошибаюсь, это тот, кто наших ребят покалечил, — адвокат сам глянул на стоявшего и пристально смотревшего на них европейца. — Он русский.
— Пусть посидит два дня, — говорил Наронг. — Послезавтра его выпустим. Уроком ему будет.
Фактически, предъявить господину Фуму Чаннаронг было нечего. В самой потасовке он, конечно, не участвовал. В ней принимали активное участие его люди: все до одного работали на него. Но ни один не признался, что нападение на русских туристов произошло по его приказу.
Наронг Чакрит прекрасно понимавший, что местному преступному главарю нечего предъявить, решил немного проучить его — подержать двое суток, что позволял закон, в местной тюрьме при полицейском участке.
— Да как вы смеете? — возмущался один из адвокатов мистера Фума.
— У вас нет доказательств, — не меньше злился второй адвокат. — Никто из свидетелей и потерпевших не показал на него.
— Значит послезавтра вечером мы его выпустим, — невозмутимо отвечал им Сунан, заковывавший в наручники господина Фума, при этом в глубине души испытывая определенную радость от такой в общем-то мелкой пакости со стороны своего начальника.
Через две минут господин Фум был водворён в одну из камер на четырёх человек, где его очень уважительно встретили его же подчинённые. Все остальные камеры были просто забиты полностью, большей частью сегодняшними дебоширами.
О задержании местного авторитета Герману сообщила Айгуль, которой об этом лично сказал начальник полицейского участка, разводя руками. Заявивший прямо в глаза, что у него просто связаны руки и он не может на каких-то простых подозрениях задержать уважаемого в Бангкоке человека. Но заверив их, что два дня господин Фум Чаннаронг проведёт в гостях у полиции…