Вернуться - 3

Глава 20

Разбудил их штурман Жора, тормоша то одного, то другого, пока они не проснулись. Позевывающих друзей отправил по боковым местам по левому борту самолёта, где были свободные места, убедившись, что они правильно пристегнулись.

Затем быстрое снижение и вот шасси достаточно шумно, с ощутимым толчком коснулось взлетной полосы. Короткий пробег, затем рулёжка и самолёт замер на стоянке неподалеку от ВПП.

Опустилась гигантская грузовая рампа и все трое, подхватив свой багаж, спустились вниз, начав осматриваться вокруг, пытаясь понять куда им идти и будут ли встречающие.

— Вы вон туда идите, — ткнул рукой в сторону одного из зданий Жорик, выскочивший вместе с ними из самолёта, как только опустилась грузовая рампа. — Командир передал по рации о вас диспетчеру. Вас должны встретить.

Мужики попрощались с весёлым экипажем, выползшим из самолёта — начавших осматривать самолёт, и направились в сторону показанного им здания, таща на себе рюкзаки и баулы.

— Здравия желаю! — только они подошли к зданию, как к ним навстречу вышел человек в военной форме, лет сорока. — Я капитан Громов, — представился он.

— Добрый день, — поздоровался с ним Герман, а за ним и остальные поручкались в ответ на рукопожатие.

— Следователи? — решил прояснить капитан.

— Следователь — это я, — Герман ткнул себе в грудь, — а это оперативные сотрудники милиции, но они со мной.

— Откуда? — поинтересовался капитан, которые завел их в небольшое здание, не совсем похожее на пассажирский терминал, а потом вывел их с другой стороны на небольшую площадь.

— Пермь! — ответил Герман.

— О, уральцы! — обрадовался капитан. — Группа ваших несколько часов назад прилетела.

— Уральцы! — подтвердил Роман.

— Давайте вон в ту машину, — показал Громов в сторону «буханки» зеленого цвета.

— Ну, куда нас? — спросил Герман, вместе с остальными ребятами закинув внутрь их баулы и рюкзаки, а потом залезший через боковую дверь в салон за Глотовым и Романом.

— В Грозный! — спокойно ответил капитан, севший спереди рядом с водителем.

— А там бои ещё идут? — занервничал Роман.

— Нет, но по ночам где попало лучше не бродить, — «обрадовал» их капитан.

Сначала тряслись по разбитым дорогам Северной Осетии, а потом больше трёх часов ехали по почти уничтоженным в ходе войны дорогам Чечни.

Капитан достаточно скупо делился информацией, оказавшись ещё тем молчуном. Больше внимательно смотря по сторонам и не выпускающий из правой руки АК — 74, стоящий прикладом на полу машины.

Впечатление от поездки остались не самыми лучшими — у всех!..

Большая часть населённых пунктов, которые они проезжали, были разрушены в ходе боевых действий, за редким исключением. Грозный произвёл наиболее тяжелое впечатление. В нём почти не осталось целых зданий, разрушенных в результате Первой, а теперь — Второй войны.

Местные жители, которых было совсем немного, в большинстве своём напоминали бомжей, только вылезших из подвала. Потрёпанная и рваная одежда, испачканные сажей и грязью лица. И взгляды, которые нет-нет, но бросались на проезжающую мимо них машину.

Большей частью пустые и безразличные. Изредка ощущались, будто обжигающие взгляды, полные ненависти и желание убить. Которые тут же отводились в сторону или упирались в землю, при попытке вычленить подобных индивидов.

Что было совсем неудивительным в сложившейся ситуации.

Человек может ко всему привыкнуть, как привыкли к беззаконию и бардаку проживающие здесь жители со времён попытки отделения свободной Ичкерии, как провозгласили отдельные «товарищи», от России.

Какая-никакая, но здесь была более-менее мирная жизнь. Пришедшие федеральные войска, выкуривающие террористов и боевиков из всех щелей и опорных пунктов, принесли по мнению жителей очередную войну и смерть. Что совершенно не понравилось местному населению!

Громов привёз их почти в самый центр Грозного к какому-то более-менее уцелевшему административному зданию в три этажа. Вокруг него стояли несколько БМП и БТРов, сновали многочисленные военные и какие-то гражданские люди.

Встретили их достаточно дружелюбно, правда у Германа сложилось ощущение, когда он разговаривал с полковником из военной комендатуры, что военный не совсем понимает, на черта они ему тут сдались. Под конец обрадовав тем, что здесь сотрудников достаточно, а вот в ближайшем городе — Гудермесе народу не хватает. Имеется приказ вышестоящего начальства о направлении вновь прибывших прямо туда.

И через десять минут их посадили в другую машину — УАЗ 469, с водителем и представителем военной комендатуры, которые приехали в Грозный из Гудермеса за документами и продуктами. Их без особых проблем и пререканий, захватили с собой по приказу полковника.

Ехали почти полтора часа, несмотря на расстояние от Грозного до Гудермеса всего в тридцать пять километров. Только вот подобие дорог не позволяло разгоняться автомобилю до больших скоростей. Судя по виду дорог, не ремонтировали их с начала девяностых, а может и больше.

Но всё когда-нибудь кончается и вот они наконец на месте.

В отличие от Грозного, Гудермес почти не подвергся серьезным разрушениям, т. к. 11 ноября 1999 года в результате переговоров командующего группировкой «Восток» Трошева с местными старейшинами и муфтием Чечни Ахматом Кадыровым, федеральные силы без боя заняли город.

Новое место их работы вызвало определённое недоумение от самой концепции его нахождения и специфики.

Достаточно большое четырёхэтажное здание, окна двух первых этажей были полностью заложены кирпичом, вокруг него стояли бетонные блоки, с оборудованными пулемётными огневыми точками из тех же блоков, с дежурившими солдатами.

Привезший их капитан, пока они выгружались из машины, забирали свой багаж и направились к входу в здание, капитан коротко рассказал им местных реалиях, быте и работе.

В левом крыле было организовано что-то вроде КПЗ, где содержались задержанные лица, которых держали там не очень долго, предпочитая отправлять их под охраной в СИЗО Моздока, а далее — везде. В правом крыле были оборудованы «следственные кабинеты» для допросов содержащихся в заключении боевиков и разную шелупонь.

На втором этаже располагалась оружейная комната, а также места для проживания бойцов охранной роты, выделенных комендатурой для охраны здания и работающих здесь сотрудников правоохранительных органов.

На третьем этаже находились несколько технических помещений, а также располагались два помещения для приёма пищи: одна столовая для солдат роты охраны, а вторая для офицеров и сотрудников. Также здесь же были размещены кабинеты местного руководителя и технического персонала. Без которого в любом случае никуда.

Четвертый этаж был полностью отдан под проживания и места отдыха работающим здесь сотрудникам прокуратуры и милиции.

Руководителем над следователями и всей остальной «сборной солянкой» из сотрудников правоохранительных органов был поставлен старший следователь ГВП РФ, майор Самойлов Михаил. В общем-то оказавшийся нормальным мужиком, а не каким-то там солдафоном, живущим только по уставу и требующего неукоснительного соблюдения субординации.

— У нас созданы несколько следственно-оперативных групп: старший в ней — следователь, один-два «опера», и трое бойцов из охранной роты, приданных для охраны, — разъяснял Самойлов Герману «политику партии», когда тот пришел к нему в кабинет представиться и отдать предписание из Грозного. — В случае чего для оказания помощи выдвигаются дополнительные бойцы охранной роты.

— У меня два своих «опера», не хотел бы, чтобы нас раскидали по разным группам, — Германа волновала именно эта проблема.

— Не вопрос! Стараемся знакомых или коллег не разделять, так что… — флегматично сказал Самойлов. — Тем более, что вам только бойцов для охраны выделить и вперёд — «арбайтен».

— Отлично! — обрадовался Герман.

Ещё майор рассказал, что следователей около двадцати человек, сотрудников милиции больше сорока. Приехавших со всех уголков страны и всех национальностей, что проживают в России. «Пермяков», к сожалению, здесь не было. Приехавшие раньше них ребята почти все остались в Грозном, что было печально, но не смертельно.

Ещё уточнил, что метрах в ста от них располагается военная комендатура, в которой расквартированы бойцы той же охранной роты, управление ФСБ по городу, а также военная контрразведка.

Так что в случае чего оттуда всегда можно получить поддержку, хотя пока ничего серьезного в плане атак со стороны боевиков или попытки захвата зданий у них не происходило.

После окончания общения с Самойловым, тот отправил Германа и его «оперов» к коменданту их «общежития» — старшему прапорщику, сидевшего в кабинете рядом с «оружейкой», который выделил им две комнаты на четвёртом этаже, выдав ключи от двух комнат:

— Как обустроитесь, то подходите, выдам вам форму, — флегматично сказал старший прапорщик.

— Спасибо, у нас своя, — ответил Герман, на что прапор только плечами пожал, показав, что хозяин — барин.

— М-да, у меня квартира получше будет, — раздавался из соседней комнаты голос Роман, который вместе с Глотовым обустраивались в выделенной им комнате. Герману выделили небольшое помещение, как раз на одного. Им комнату побольше — на двоих человек.

— Титов, ты прям думал, что к тёще на блины приехал? — подтрунивал над ним Глотов.

— Роман! Сам попёрся сюда и нудишь… — Герман вытаскивал из баула личные вещи и думал, куда всё это пихать.

Его комната, расположенная напротив комнаты сейчас вяло переругивающихся мужиков, не отличалась большим количеством мебели: панцирная кровать, покосившийся шкаф и обшарпанная тумбочка рядом с кроватью. И полное отсутствие окна, как и у соседей.

— Нудист ты, Роман! — вдруг сказал Герман, пытаясь впихнуть в шкаф свой рюкзак, достав перед этим часть нужных ему вещей.

— Это чего это? — немного обиделся Титов, повысив голос.

— Потому что нудный! — заключил Герман.

— Ха-ха-ха! Нудный нудист, — заржал Глотов.

— Привет, мужики! — тут раздался чей-то голос.

— Ну привет! — поздоровался Герман, когда, повернувшись увидел стоящего на пороге его комнаты брюнета лет тридцати, плотного телосложения с карими, почти чёрными глазами.

— Меня Антон зовут. Антон Кухаров, — представился тот и не видя какого-то нежелания общаться, шагнул внутрь комнаты и протянул руку.

— А меня Герман.

— А вы откуда, мужики? — не унимался Антон.

— Из Перми. Я следователь прокуратуры, это мои коллеги — «опера» из «убойного»! — показал движением головы Герман на высунувшихся из комнаты Романа и стоявшего за его спиной Глотова, привлечённых завязавшимся разговором.

— О! Так мы «земляки». Я из Екатеринбурга, — обрадовался Антон.

— Хм! — улыбнулся Герман. — Ну так и есть. Я УрГЮА окончил, правда поступал в СЮИ, а потом хоп — и в Академии оказался.

— И я СЮИ закончил, — еще больше обрадовался Антон. — Выпуск 1994 года.

— А я в 1997 году «выпустился», — всё больше улыбался Герман, встретив здесь человека из своей альма-матер.

— Святое дело — отметить встречу двух однокашников, — подмигнул Антон.

Герман чертыхнулся про себя, но тут ничего не попишешь. Глянул на Романа и Глотова, которые тут же полезли в шкаф за их заначками. У него спиртного с собой не было, но зная и понимая, что у нас без этого никак, он сказал им взять с собой алкоголь.

Через полчаса они сидел в комнате побольше, чем выделялись для проживания, на третьем этаже, неподалеку от столовых. Антон пояснил, что эту комнату используют для посиделок. Стол посреди комнаты был заставлен алкоголем и различной едой.

— Богато живете, — констатировал Антон, с которым пришли ещё один следователь из Ебурга — Юрий, и трое оперативных сотрудников милиции, входящих в группы Антона и Юрия.

— Когда уезжали, то один знакомый коммерсант подкинул от щедрот своих душевных, — объяснил Герман действительно богатый ассортимент привезенных ими продуктов и алкоголя.

У них было с собой несколько бутылок водки, коньяка и виски. На пьянке в самолёте алкоголь решили не доставать, ограничившись с их стороны закуской. Это лётчикам хорошо, они каждый день в Москве и не по разу, а в Чечне с алкоголем однозначно всё плохо, так что стоило поберечь запасы. Вот и пригодились — на стол выставили две бутылки водки и две — коньяка. Имелась выставленная же гостями закуска, а также привезённые с собой пластиковые стаканчики и тарелки.

— О, родная, чистая! — аж с умилением сказал Юрий, оглаживая и рассматривая бутылку водки «Столичная».

— То, что можно купить здесь на местном рынке, здесь же и производится, — пояснил Антон, видя удивлённые взгляда «пермяков». — Водка дерьмо редкостное. Вкус отвратный и башка на следующий день болит.

— И какую водку в основном продают? — любопытный Роман не смог устоять, чтобы не задать этот вопрос

— Ну якобы «Rasputin» и «Белый орел». Сильно подозреваю, что наливают туда разбавленный водой спирт из одной емкости, — ответил Антон.

— И часто пьете? — уточнил Герман.

— Не особо, хотя некоторые злоупотребляют, — поморщился Антон, видимо что-то припомнив. — Мы стараемся не пить это дерьмо.

В общем, дальше пошли обычные застольные разговоры, во время которых мужики делились местной информацией.

— В общем, — Антон отвечал на вопрос Германа по поводу окружающей обстановки, — после десяти вечера наше «общежитие» переходил на особый режим, который снимают в восемь утра. В городе на это же время объявляется комендантский час. Все передвижения по специальному разрешению от военного коменданта города.

— Стреляют? — оживился Роман.

— Постреливают. Так что мы с вечера до утра стараемся не высовываться отсюда, — обвел рукой Антон. — Мало того, изредка по зданию долбят из гранатомётов.

— Сильно! — почесал затылок Герман. — Погибшие были?

— Слава богу нет! — Антон взял стаканчик с налитой водкой. — Если не заметили, то окна в здании с обеих сторон только на первом и втором этаже. Из заложили кирпичом. С третьего по четвертый — только с одной стороны, и там, где окна, там неиспользуемые помещения. Странное какое-то решение архитектора, но для нас в самый раз. На крыше круглосуточно сидят пулемётчики, так что боевики стараются со стороны имеющихся окон не шалить. Там открытое пространство. Пулемётчики ночью стреляют на поражение на любое движение. Так что «ночных стрелков» кладут на раз-два. Поэтому дураки перевелись или были уничтожены. А вот глухую стену изредка обстреливают — шмаляют из РПГ. Хорошо, что там стена в четыре кирпича, а также бетон залит. Повреждения минимальные, шуму много.

— А чего пулемётчики в ту сторону не «работают»? — спросил Глотов, большей частью молчавший и слушавший, что говорят за столом.

— Там пару нежилых зданий. Жителей там нет. Вот местные боевики незаметно проникают в них и лупят. Их пулемётчики только после выстрела обнаруживают, а те успевают скрыться. Уроды! — стукнул по столу кулаком ответивший на вопрос Юрий.

— «Весело» тут у вас, — заключил Герман.

— Вот и веселимся! — грустно улыбнулся Антон.

— Н-да… Прорвёмся, — похлопал его по плечу Герман.

— Слушай, а что у вас за форма такая? — всё-таки не выдержал Антон, рассматривая одетую на «пермяках» необычную униформу. — То ли «Горка», то ли «Мабута», не могу понять.

— Да прикупили по случаю, повезло, — Герман глянул на своих, показывая им взглядом, что распространяться о форме — не надо.

С момента создания СБ «Титана» Герман озаботился одеть сотрудников в единообразную униформу, именно тех, кто работал на объектах компании в качестве охранников. Для этого нашли образцы, что-то вроде так называемой «Горки» (костюм горный, специальный).

Почему-то считалось, что «Горка» была разработана и начала поступать в войска советской армии в 1981 году, для 40-й общевойсковой армии, которая входила в состав Ограниченного контингента советских войск в Афганистане.

В каждой мотострелковой бригад и полку на базе штатных МСБ (мотострелковая бригада) были созданы горно-стрелковые батальоны, личный состав которых проходил специальную горную подготовку.

Вот именно эти батальоны получали соответствующее горное обмундирование и снаряжение.

На самом деле, с учётом осложнения политической обстановки в мире, а в особенности после теракта во время Олимпийских игр в Мюнхене в 1972 году членами террористической палестинской организации «Чёрный сентябрь», руководство СССР резко озаботилось укреплением и развитием оперативных сотрудников КГБ, военнослужащих ВДВ и МО СССР.

Ведь на «носу» была Олимпиада 1980 года в Москве…

Уже начиная с 1975/1976 годов первые экспериментальные образцы «мабут», горного костюма и некоторых других «специзделий» ограниченными партиями начали поступать на тестовые испытания в подразделения частей специального назначения ГШ, созданную группу «А» и некоторые оперативные группы Пограничных войск КГБ СССР.

И к 1980–1981 году снабжение горными костюмами начало принимать относительно массовый характер.

Герман в прошлой жизни активно использовал «Горку», когда ездил на полигон военных, а также много раз, когда ездил с друзьями на рыбалку в Астрахань и на Кольский полуостров. Считал этот костюм очень удобным для повседневной носки в походах и выездах на природу.

Ещё с момента создания специальной группы в СБ «Титана», Петров купил в одной военной части, «честно» украденные заведующим хозчастью, несколько комплектов «Горки».

Герман обратился всё к той же швее, предоставив ей эти костюмы в качестве образцов и заказал несколько комплектов для себя и бойцов их специальной группы, с определённым добавлениями в них.

Перво-наперво озадачив подчинённых поиском настоящей тканью «Палатка 260 г/м» — хлопок плотностью от 230 г/м до 310 г/м, идеально подходящей для костюмов. Из-за того, что были очень большие сомнения, когда он осмотрел купленные горные костюмы, в том, что при их пошиве использовалась именно эта ткань. Да и выглядели они как-то не очень. Ткань несмотря на трудности, смогли приобрести и привезли в достаточном количестве.

Ох и ругалась швея, когда она со своими подругами, привлечёнными для работы, шили костюмы: анорак с капюшоном, брюки с подтяжками.

Ткань очень плотная и не каждая швейная машинка может работать с такой тканью, так что пришлось приобрести швейные машинки немецкой компании Veritas, специальное приспособленных для пошива толстых тканей. Даже не пришлось обращаться в «Зенит», потом что эти машинки уже поставлялись в России в небольших количествах.

Следуя пожеланиям Германа, швы в костюмах были двойными; на локтях и коленях сделали необходимые вставки из полиуретана. На груди, животе и частично на спине сделали специальные карманы.

Изначально он подумывал приспособить эти карманы для вставки металлических пластин. Фактически что-то вроде бронежилета. Однако попробовав один из изготовленных костюмов понял, что для него подобные вставки нормально, а вот для обычных людей — неудобно, а без кевлара или арамида — это бессмысленно.

Решив подумать над этим позже, но как-то не сложилось.

Помимо костюмов, с заделом на будущее были пошиты несколько комплектов совсем необычных вещей, которые женщины никогда не делали, но справились с заказом.

На том же военном полигоне, Герман использовал ременно-плечевую систему (РПС) или «разгрузка» от одной российской компании СоюзСпецОснащение (ССО) под название СМЕРШ. И эта система ему очень понравилась. Так что именно она была взята за образец при изготовлении «разгрузок».

Так что в Чечню с собой они притащили несколько комплектов обновлённых «Горок», РПС, а также шесть штук рации «Kenwood ProTalk PMR446» с гарнитурами, а также с десяток запасных аккумуляторов к ним. Хорошо, что подобные рации уже поставлялись в Россию, правда стоили совсем не «божеских» денег. Только вот экономить на этом идиотов не было.

Известная проблема со связью в армии, а уж в те времена… Наличие связи всегда очень возможно при боевых действиях. Им в атаки не ходить, но без связи нельзя. Тем более, что вряд ли кто-то озадачится обеспечением их рациями в Чечне. Не чета армейским, зато маленькие, а расстояние их использования в три-пять километрах — им за глаза.

Пока Роман и Глотов общались с коллегами Антона и Юрием, Герман продолжал расспрашивал о местных реалиях, а Антон и Юрий охотно делились информаций:

— Покупать еду советую осторожно, воду и напитки вообще не советую покупать, — веско сказал Антон.

— Тут магазины работают? — не сдержал своего удивления Герман.

— Пара ларьков имеется, ну и стихийный рынки имеются в нескольких местах, — подтвердил Юрий.

— И почему надо проявлять осторожность?

— Напитки могут быть отравлены, — поморщился Антон. — Были неприятные инциденты. Два трупа и пятерых — в реанимацию отправили.

— Понятно, — сделал зарубку Герман. — Слушай, а из оружия что-то посерьезнее этой пукалки мы можем получить? — Герман похлопал по кобуре на ноге. — Из него только застрелиться удобно, — имея ввиду свой табельный «Макаров».

— Знатные у вас кобуры, — оценил экипировку коллег Антон, успев рассмотреть тактические открытые кобуры на Германе и Романе. Глотову, как стажеру, пока табельное оружие не полагалось, но Герман собирался решить это недоразумение.

— Это подарки, — не стал уточнять Герман тот момент, что кобуры были сделаны по его спецзаказу.

— «Военники» с вами? — спросил Антон, а увидев кивки добавил: — Завтра к нашему «куску» подойдёте, он вам автоматы выдаст. Впишет номера вам в военные билеты, а потом к Самойлову, тот распишется и в комендатуру — там печати поставят.

— И как к этому относятся, ну к тому, что автоматы выдают? — не удержался от вопроса Роман.

Ситуация для сотрудников правоохранительных органов была идиотской, с учётом того, что не военные, блин. Так что есть у тебя пистолет, вот и бегай с ним. Ну конечно, это не касалось всяких ОМОН-ов, СОБР-ов и иже с ними, а вот с другими было сложнее.

И понятно, что это абсолютно не нравилось тем, кто был вынужден, получается, противостоять вооруженных автоматическим оружием боевикам.

— Слушайте, тут этого оружия — попой кушай. У нас половина «оружейки» завалена изъятым оружием у местного населения. У Самойлова всё руки не доходят, чтобы в Моздок отправить, — рассмеялся Антон.