Вернуть Боярство 23

Глава 4

— … и когда уже, супруг мой, будет возвращен наш сын⁈ — закончила свой вопрос Императрица.

В богато обставленной комнате находилось девять человек. Императорская чета, цесаревич, начальник Тайной Императорской Канцелярии Богдан Залесский, начальник Имперской Службы Внутренней Безопасности Василий Иванович Титов, что вместе со своей организацией совсем недавно вышел из тени и Собакин Виктор Константинович, руководитель Главной Императорской Разведывательной Службы. Правда, обе службы обычно называли по аббревиатурам — ИСВБ и ГИРС.

Здесь же был и Новиков Александр Никитич, невысокий, сухопарый мужчина в простом мундире офицера от инфантерии, без каких-либо особых знаков отличия, орденов или медалей. Скромный и немногословный, он стоял в стороне от остальных, задумчиво глядя в окно, на неспешно поднимающийся вдалеке розоватый рассвет.

Последними двумя присутствующими были представительницы прекрасного пола. Фарида Шарапова, Маг Пространства уровня семи Заклятий, и Валентина Антонова, волшебница того же ранга, причем даже более могущественная — уровня девяти Заклятий.

Каждый из присутствующих, кроме, разумеется, Залесского и Императрицы, считался членом ближнего круга Императора. Круга, о котором до времени никто не знал, а когда узнали — пытаться бороться с ними за власть, влияние на Императора или за что угодно иное было уже поздно. Причем не потому, что аристократы считали, что они уже слишком близки государю, чтобы интриги и подковерная борьба не сработали — нет, всё было гораздо проще.

Просто это неожиданно появившееся ближнее окружение Николая Третьего состояло из двух Магов семи, пятерых восьми, троих девяти и ещё троих десяти Заклятий, причем слабейшие из перечисленных были чародеями Пространства, что делало их воистину бесценными специалистами. Как и ещё один чародей, на одно Заклятие превосходящий эту парочку…

Главы ИСВБ и ГИРС были Магами десяти Заклятий. Последним же чародеем этого уровня была Ромашкина Надежда Ивановна, руководительница ИСКН — Императорской Службы Контроля и Надзора. Третья и самая нелюбимая в среде чиновничьего аппарата Императора служба, что всплыла на поверхность, когда Николай Третий решил сбросить маску озабоченного лишь развлечениями бесхарактерного идиота на троне.

Только, в отличии от первых двух, ИСКН была не силовой структурой. На плечи Ромашкиной и её организации легла тяжелая ноша перехвата всех нитей управления государственным аппаратом. Разумеется, подготовка к этому велась десятки лет, по всем направлениям — множество внедренных загодя людей, полные досье на всех сколь-либо значимых чиновников и так далее… Проблемой было не взять власть в свои руки — проблема была в том, чтобы разгрести образовавшиеся авгиевы конюшни. Ведь именно на ней и её службе лежала задача обеспечить крепкий тыл сражающейся армии.

Почему столь сильный маг была занята в тылу? Да потому, что большинство сколь-либо значимых чиновников было либо выходцами из Великих Родов, либо пользовались их покровительством. А потому за спиной не самых сильных и высокородных, но зато лояльных престолу управленцев из ИСКН нужна была фигура, у которой будет достаточно сил и авторитета. Которая будет в силах подпереть своим весом решения подчиненных и принять на себя неудовольствие и даже гнев Великих Родов. И Маг десяти Заклятий, чей Род уже более трех веков был Великим, а она сама была единственной в ближнем кругу Императора, чья персона была давно известна широкой общественности, подходила на эту роль как нельзя кстати.

Ну а тот факт, что до этого года все считали, что она на уровне лишь четырех Заклятий… Что ж, когда Надежда Ромашкина раскрыла истинный уровень своих сил, это лишь ещё больше укрепило её положение.

— Этот вопрос, душа моя Александра свет Федоровна — или лучше называть тебя Элизабет Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская, как в девичестве? — тебе стоит задать не мне, — с легкой полуулыбкой ответил Николай Третий. — Помниться, у тебя было так много друзей с туманного Альбиона, что Немецкую Слободу в столице впору было переименовывать в Британскую. И все они в изрядном долгу перед тобой — ведь ты столько усилий приложила для того, чтобы им было сподручнее набивать карманы за наш счет…

— Господин мой и супруг, я действительно виновата, — покорно склонила голову женщина. — Виновата в том, что слишком мало понимаю в государственных делах, что была чересчур доверчива к окружающим меня людям, часть из которых действительно злоупотребляли моей к ним благосклонностью. Виновна я и тем, что по неразумению порой помогала людям недостойным… Я понимаю, что даже самые благие мои намерения не оправдывают моих заблуждений. Так накажите же меня, Ваше Величество! Я приму любую кару, что вы мне назначите, с улыбкой на лице и словами благодарности! Лишь об одном смиренно молю, супруг мой, только об одном униженно прошу и заклинаю — не отворачивайтесь от нашего сына! Вырвите Сережу из лап врага, мальчик ни в чем не виноват! Он ведь и Ваш сын, Ваше Императорское величество, Ваша плоть и кровь! Он доблестно сражался, мужественно исполняя свой долг на поле боя, и лишь вы один в целом мире можете спасти его.

Речь Александры Федоровной была полна горячей, искренней мольбы. В голосе женщины чувствовались, в уголках глаз что-то подозрительно блестело, тонкие, изящные белые ручки были заломлены в жесте отчаяния — Императрица держалась великолепно. Казалось, даже обилие совершенно лишних при подобной беседе свидетелей не смущал чародейку. Как и то, что даже присутствующий здесь же старший сын подчеркнуто хранил молчание, не пожелав оказать поддержку матери. Впрочем, это было ожидаемо, ведь в отличии от младшего брата цесаревич всегда больше тяготел к отцу, а в последние полгода и вовсе пребывал с матерью в размолвке.

Вот только сейчас в помещении было целых два человека, способных ощущать эмоции и настрой окружающих посредством Силы Души. Сам Император и Александр Новиков — сильнейший последователь Николая Третьего, Новиков был Магом четырнадцати Заклятий и Благословленным Светом. На его уровне уже можно было полноценно оперировать Силой Души — примерно на уровне начинающего Великого Мага.

Ну и, разумеется, как минимум Залесского и Титова ни тон, ни поведение Императрицы тоже ничуть не обманули. Во первых, они в силу специфики своей работы регулярно имели дело с куда более умелыми и маститыми лжецами, до которых Александре Федоровной было очень далеко, а во вторых — они по долгу службы доподлинно знали, что именно за дела она поворачивала с торговыми гильдиями пришлых, особенно бывших земляков британцев. И были в курсе, что Александра Федоровна прекрасно отдавала себе отчет в том, что именно делает и какие у её дел последствия для России.

Впрочем, следовало отметить — хоть первая половина этой жаркой и была ложью, но вторая была вполне искренней. Несмотря ни на что Императрица была матерью, и тревога за вот уже полгода находящегося в плену сына была абсолютно искренней.

И поэтому женщина, смирив гордыню, стояла сейчас перед презираемым ею в глубине души мужем и использовала извечное женское оружие, давление на эмоции и чувство жалости. Правда, в данном случае подобное имело мало шансов на успех… Хотя, говоря по совести — с Николаем Третьим подобный подход был обречен на провал в любом случае, даже если бы всё сказанное его супругой было правдой. Император не признавал ни жалости, ни сострадания, ни милосердия в принципе, его сердце не способны были тронуть никакие людские трагедии. Скорее наоборот — подобное его забавляло… Что, как правило, не сулило ничего хорошего тем, кто пытался манипулировать им через эмоции.

Вот только всю жизнь пренебрегавшая супругом Императрица, считавшая его бесхребетным ничтожеством, плохо знала Николая. Пусть он внезапно и оказался отнюдь не таким глупцом, каким он старательно прикидывался десятилетиями, но характер… Александра Федоровна всё ещё видела в нем того же бабника, не способного упустить случай потешить своё эго показным великодушием и щедростью к женщинам, коими он прежде обожал кичиться, словно павлин яркими перьями хвоста.

— И все равно, сударыня, никак не могу взять в толк, чего именно вы от меня хотите? — насмешливо поднял бровь Николай. — Наш сын, возжаждав воинской славы, с вашей, Александра Федоровна, помощью выбил себе место в войске, отправляющемся на наши северные границы. Там он, пользуясь своим происхождением, постоянно лез в дела, кои были далеко за рамками его знаний и компетенций — в управление войсками. Человек, что никогда не увлекался боевой магией, не уделял внимания опытным наставникам, что в свое время пытались обучать его тактике и стратегии, постоянно сбегая с их уроков, со сворой своих недоумков-прихлебателей, безбожной лестью лишивших его всяких остатков рассудительности, возомнил себя не иначе как Скопиным-Шуйским, а то и Суворовым… И даже после того, как старик Солдатов, упокой Творец его душу, навел войсках порядок, умудрился не угомониться и нарушить приказ! Далеко не в последнюю очередь шведы той викторией обязаны нашему оболтусу… Не ослушайся он и его люди приказов, и дело ограничилось бы обычным, пусть и чувствительным поражением. Мы сохранили бы войска, технику, артиллерию, боевых магов… Да и «Ярослав Мудрый» жалко — один из лучших тяжелых линкоров, из числа новейших, четырех лет не прошло, как он верфь покинул… А теперь он в руках врагов. Уж простите, государыня, но мальчишка полностью заслужил свою участь. Как по мне, он ещё очень легко отделался! Пусть теперь посидит в плену, подумает над ошибками — глядишь, ума наберется.

— Ваше Величество, супруг мой — мы ведь говорим о нашем сыне! О нашем с вами сыне, родной крови! — даже слегка пошатнулась волшебница. — Он в плену у гнусных чернокнижников! И даже хуже — демонологов! Под угрозой даже не столько его жизнь, а сама душа нашего сына! Как вы можете быть столь бессердечны? Даже неразумный зверь защищает своих детей, Ваше Величество!

— Ну, я, к счастью, зверь вполне себе разумный, — хмыкнул в ответ Император. — И вообще — вы же сами неоднократно рассказывали, что в детстве были любимицей своей бабушки, королевы Елизаветы. Вы с юности поддерживаете с ней переписку — так напишите старушке, пусть похлопочет о безопасности парня. В конце концов, она тоже его родня.

Императрице очень, очень хотелось дать выход бушующим в груди чувствам. Сорваться на крик, высказать в лицо самодовольно ухмыляющемуся мужчине всё, что она о нем думает, обругать последними словами, запустить прямо в нос небольшую, но тяжелую фигурку из чистого золота, так удобно стоящую на краешке стола… Но она не позволила ни единой капле гнева отразиться на её лице.

Как же оскорбительно, как отвратительно было ей стоять и унижаться на глазах посторонних! Прилюдно, можно сказать, втаптывать в грязь своё достоинство Императрицы, ибо принимать её тет-а-тет Император отказывался вот уже два месяца. И даже не пытался придумывать отговорок и оправданий своему демонстративному нежеланию видеть свою, вообще-то, законную супругу! И тот факт, что она сама прежде годами старалась избегать его и ограничивалась лишь ситуациями, когда обратное требовалось по протоколу. Или если ей бывало что-то нужно от него… Но это не оправдывало наглого, хамовитого мужлана, по недоразумению Богов и Судьбы оказавшемуся монархом!

— Мой государь, я… — начала было снова женщина, но тут атмосфера в комнате поменялась столь резко, что она умолкла на полуслове.

Обычно светло-карие, радужки глаз Николая Третьего внезапно стали ярко-лиловыми, начав излучать слабое свечение. Издевательская полуухмылка исчезла, будто её стерли, черты лица чуть заострились, расслабленная прежде поза сменилась напряженной.

Сдерживаемая прежде, неощутимая аура Великого Мага вырвалась наружу, хлынула бурным паводком во все стороны, девятым океанским валом затопив комнату. Впрочем, на этом она не остановилась и накрыла собой целиком весь мобильный дворец-резиденцию, в которой с комфортом, почти не уступающими удобством и роскошью обитал правитель Российской Империи. Будь в нем контингент слуг или даже магов низких рангов, все они сейчас лишились бы сознания, но даже так — цесаревичу и Императрице, Высшему и Архимагу, пришлось несладко, особенно в первые мгновения.

Голова реинкарнатора резко повернулась на девяносто градусов, ровно в сторону юго-востока. Несколько секунд царила полная, абсолютная тишина, нарушаемая лишь едва слышным гудением — чародей разом пустил в ход такое количество силы, что расходуемая мана даже сумела вызвать физические звуки.

Несколько долгих, напряженных секунд спустя губы Императора тронула… Нет, это не было улыбкой. Не ухмылкой или усмешкой, отнюдь. Все присутствующие, глядя на своего сюзерена, ощутили, как по их спинам побежали мурашки.

На губах волшебника застыл жуткий, нечеловеческий оскал, исказивший его лицо до неузнаваемости. Вместо привычного им человека, Николая Александровича Романова, сейчас за письменным столом словно сидел некто иной — величественный, жесткий и волевой, полный недоступного даже самым великим из людей внутреннего достоинства и силы… А ещё, несмотря на молодое и прекрасное лицо, невероятно древний. Куда древнее всего, что они могли возразить.

— Наконец! — торжествующе прошептал он.

Миг — и наваждение прошло, схлынуло, и перед ними вновь сидел тот же самый, привычный Николай Третий. Только глаза всё так же остались лиловыми — как и всегда, когда он снимал маскирующие их цвет чары.

Не отрывая взгляда от чего-то, ведомого лишь ему одному, он продолжил накладывать одному ему ведомые мощнейшие чары. Воздух в комнате зарябил, наполнился сотнями разноцветных огоньков, которые стремительно слились воедино и создали весьма качественную иллюзию.

— И последний аккорд, — пробормотал Император. — Думаю, иных зрителей, кроме нас, к этому зрелищу допускать не стоит…

Иллюзия окончательно оформилась и появился звук.

— В Небесах и на Земле лишь Я — достойный! — провозгласила иллюзия, изображающая хорошо известного всем присутствующим Николаева-Шуйского.

Две с половиной минуты длился весьма странный по меркам высших магов бой. Странный даже не своей длительностью, а скорее его темпом. Добрых три четверти всего ушедшего на бой времени волшебник потратил не на сами боевые действия, а на то, чтобы осыпать своих оппонентов оскорблениями. А ещё…

— Что он имел в виду, утверждая, что те твари — Боги? — первым рискнула нарушить воцарившуюся после исчезновения иллюзии тишину Фарида. — Это же невозможно, с какой стороны не посмотри, верно? Боги не могут попасть в наш мир, а даже если умудряются это сделать — теряют большую часть сил на время нахождения здесь. Следовательно, такая толпа Богов, целый Пантеон, не могли внезапно дружно сойти с ума и отправиться туда, где они лишены почти всех сил и рискуют нарваться на врага. Либо наоборот — вылезли, потому что им, каким-то образом, с помощью жрецов и жертв на некоторое время удалось попасть к нам, сохранив большую часть сил… Но тогда ни о какой победе Николаева-Шуйского речи идти не может!

— Скорее всего, там был всего один Бог, — предположила спокойно Валентина. — Младший, в крайнем случае — сильно ограниченный Средний. А все прочие — его свита.

Иллюзия не передавала аур сошедшихся в бою противников, а используемые ими чары визуально выглядели чем-то крепкого восьмого ранга, не более. Поэтому зрителям было сложно определиться, что же именно за враг только что на их глазах был побежден сибирским реинкарнатором. Вариант, что следовал из контекста речей Аристарха, отвергли сходу и единодушно, как слишком нереалистичный.

— И что значили те его слова? Какие тридцать три Воителя и Вечная Империя? — присоединился Собакин. — Имя-то ладно, наверное, из прошлой жизни… Видимо, остальное оттуда же.

К диспуту присоединился и Титов, остальные же молча слушали, не спеша поддержать одну из сторон или предложить свою версию. Императрицу куда больше заинтересовало то, что проглянуло на миг из её мужа. В тот краткий миг, осознала она, им предстало то, что Николай скрывал под всеми своими масками и образами. И ей очень, очень хотелось бы знать, что же это было…

Однако Император вновь стал таким же, как обычно. Не вмешиваясь в разговор, он с задумчивым видом улыбался каким-то своим мыслям, пустым взглядом глядя на столешницу.

— Давайте положим конец вашему спору, друзья мои, — спустя несколько минут заговорил, наконец, Николай. — В отличии от вас, я полностью ощущал все магические эманации их боя. Но даже без них могу сказать однозначно — всё, что вы слышали, абсолютная правда. То был бой полновесного Темного Пантеона всем своим составом против одного-единственного человека. Только им был Аристарх Николаев-Шуйский, а Рогард Серый, Воитель Вечной Империи.

На несколько мгновений задумавшись о чем-то своем, он улыбнулся и продолжил:

— Надо же, и запрет на упоминание Забытых отменил на всей территории планеты… Итак, о чем бишь я? Ах да, Рогард. Чтобы объяснить вам всю суть того, что вам повезло наблюдать своими глазами, я должен провести небольшой экскурс в историю.

— Историю? — удивился цесаревич Алексей. — Интересно… Какой период?

— Первая и Вторая Эпохи, или Эпохи Молодости и Расцвета Мира, если использовать систему, принятую в Эдема и Инферно, — усмехнулся Император. И пояснил озадаченному наследнику. — Речь об истории всего мироздания в целом, а не нашего мира, сын мой. В те времена, о которых идет речь, наш мир не факт, что вообще существовал. А если он и был, то в виде безжизненного, пустого каменного шара, без океанов, воздуха и всего прочего.

Императрица недоверчиво подняла бровь, но вслух высказывать свои сомнения в словах реинкарнатора не стала. Однако тот всё равно заметил мелькнувший на её лице скепсис.

— Понимаю, звучит как начало немудреной детской сказки, дражайшая супруга, — кивнул он ей. — И не настаиваю на том, чтобы ты оставалась и слушала, если тебя это не интересует. Ты можешь оставить нас, если хочешь. И нет, это не будет иметь для тебя никаких последствий.

— Могу ли я все же остаться и дослушать, супруг мой? — попросила она. — Прошу прощения, если…

— И ты, Залесский, тоже можешь идти, — не слушая её продолжил Император.

Тот, поклонившись, мигом выполнил приказ. Императрице тоже пришлось подчиниться, и через минуту в кабинете не осталось лишних, на взгляд Николая Третьего, людей.

— Что ж, как гласило суеверие, бытовавшее среди прорицателей, надо делиться частью «Потока». Этим и займемся, — бодро провозгласил чародей.

— Прорицательная магия⁈ Поток? — недоверчиво переспросила Фарида. — Разве не доказано, что все провидцы будущего — лжецы, и прорицание невозможно?

— В моем прошлом мире это было возможно, хоть и массой нюансов. Потоком же они называли ситуацию, когда кто-то сталкивался не с единичным видением, а с целой их группой, приходящей по очереди, — терпеливо ответил Император. — Наш случай отличается, но что-то схожее есть. Итак…

История о жизни смертных во времена Эпохи Расцвета Мира. О том, как в одном из миров люди, сумев создать единое государство, построили за тысячи лет невиданную цивилизацию.

Про помощь иным мирам и конфликт с обитателями Астрала — Духами и Богами. О войне, Первой Войне за Небеса, о вмешательстве Творца, положившем конец противостоянию. Дополнительных Законах, разграничивших материальный мир, Астрал и остальные части мироздания ещё сильнее…

— А после они построили свою Вечную Империю. Вечные… Это слово обозначало тех, кто смог достичь не просто бесконечной продолжительности жизни, уйдя из-под власти времени, как Великие Маги или Абсолюты. Это те, кто шагнул ещё дальше — стали так сильны, что даже насильственно убить их стало невероятно сложной задачей. Ведь даже если уничтожить их тело, энергетику и ауру они всё равно со временем всё восстанавливали обратно. Это было как-то связано с душами — подробности мне, разумеется, неизвестны.

Лиловые глаза полыхнули на миг самым настоящим магическим пламенем, выдавая волнение говорившего. Слушающие его маги украдкой переглядывались, стараясь не выдать своего удивления — таким возбужденным Николая не видел ещё никто из них. Чем-то эта древняя не то быль, не то сказка, была очень важна Императору…

— Вечные тоже были не равны между собой, — продолжил он. — Сильнейшие из них, достигшие предела возможного развития и упершиеся в потолок, получали титул. Те, чьим основным направлением были артефакторика и алхимия — Мастера. Зодчие — строители. Мудрецы — исследователи магии и учителя. Созидатели — целители и друиды. И ещё с десяток других. Титулованных было мало, но Воители все равно сильно выбивались среди остальных — даже в самых малочисленных группах было больше сотни обладателей титула, а самые многочисленные, Мастера, насчитывали больше четырех с половиной сотен Вечных. А вот Воителей было, как вы уже слышали, всего тридцать три… Ну, оно и немудрено — риск погибнуть до достижения Вечности был в разы выше, чем у всех остальных вместе взятых. Да и ещё какие-то причины наверняка имелись.

— И насколько сильны были эти Воители-Вечные? — поинтересовался Новиков.

— Сравнимы с Архангелами или Королей Инферно средней руки. Проще говоря, гарантированно сильнее любых Богов. Пантеон высшего порядка в одиночку, конечно, не вырежет, но один на один любое Верховное Божество одолеет гарантированно.

— И этот не то Аристарх Николаев-Шуйский, не то все-таки Рогард Серый — один из них? — напряженно уточнил Алексей. — Отец, эта тварь, кем бы он там ни был, смертельная угроза, куда опаснее бриттов со всеми их демонами. Если он так легко истребил целый Пантеон богов, то отнять у нас трон или даже перебить весь Род Романовых ему будет раз плюнуть.

— Как мы видели, сейчас он слаб и неспособен дать отпор, — подал голос Собакин. — Мой Император, предлагаю не терять времени и отправиться в Александровскую губернию прямо сейчас. Фарида откроет нам портал, и мы окажемся там в течении минуты. После чего, учитывая нашу общую силу, этого Воителя мы прикончим гарантированно.

— Добраться до него будет относительно несложно, — подхватил Титов. — Нас беспрепятственно пропустят к нему, а то и вовсе, если поспешить и успеть до того, как его доставят в замок, можно будет ликвидировать цель под открытым небом, не подвергая себя лишнему риску. Как я успел понять, они довольно далеко от замка и ему явно нужна первая помощь прямо на месте. Думаю, ему её как раз заканчивают оказывать и они вот-вот выдвинутся в сторону Николаевска. Поспешим, судари и сударыни! Один стремительный рывок, один удачный удар и сразу отступаем… Или не сразу, а после того, как отправим генерал-губернатора вслед за зятем в мир иной. Решим одним махом две внутренние проблемы.

— Убивать Павла Романова сейчас, тем более в открытую, на глазах у его людей — очень дурная затея, — возразил на это Новиков. — Нам нужен и он сам, и тем более его армия там, в Приморье. А если сделать, как вы предлагаете, то в самом лучшем для нас случае их армия попросту откажется покидать губернию. А может, плюнув на логику, вообще мятеж устроят — а нам сейчас только этого и не хватает для полного счастья!

— Если убить у него и всей его губернии на глазах Героя Империи, который только что, у них на глазах, совершил очередной подвиг, то эти же проблемы нам гарантированы с ещё большей долей вероятности — ведь для Павла это будет идеальный казус белли, оправдывающий почти любое его ответное действие! — возразила ему Фарида. — И если после такого мы уйдем, оставив его в живых, проблем будет на порядок больше. Стая с вожаком, особенно таким, впятеро опасней стаи без него.

— В любом случае — Николаева-Шуйского надо убить сейчас и любой ценой, — подытожил Титов. — Ваше Величество, вы должны остаться здесь, и желательно быть на людях, чтобы в момент, когда всё случится, вас видело здесь как можно больше свидетелей. И тогда вы при любом исходе сможете свалить всё на нашу самодеятельность и доказать, что никакого отношения к смерти Николаева-Шуйского не имеете. А теперь позвольте откланяться и…

— Никто никуда не идет и никого убивать не будет, — заявил Николай Третий, не повышая голоса, и все разговоры в один миг смолкли. — По поводу ваших главных опасений — то, что мы видели, это хорошая новость, а не плохая. Раз Воитель использовал тело Николаева-Шуйского, да ещё и при этом не скупясь на силы, то ближайшие век-полтора об этой проблеме можно забыть. Если же рискнет попробовать — паренек помрет даже раньше, чем он хотя бы доведет процесс до конца. Так что никаких резких движений — у нас война на три фронта, мы не можем разбрасываться такими ресурсами. Ладно… Все свободны, судари и сударыни. Надеюсь, объяснять вам, что всё, услышанное вами от меня, секретная информация, обсуждать которую можно только со мной, вам пояснять не требуется?

Ребят, наберем 800 лайков — к обычной главе будет бонусная.