Венское Рождество, или сплетение судеб [СИ]

Глава 9. Золото семьи

— Молодая хозяйка! Молодая хозяйка!..

— Чего тебе, Тоша? — проворчала Саша, сонно разлепив один глаз. Перестав тормошить её, эльф поклонился.

— Вас матушка зовут к столу!

— Ох-х… да не кричи ты так, — взмолилась Саша и перевернулась на спину. Всё тело ныло — как оказалось, уснула она прямо на полу, на пушистом ковре перед камином, в обнимку с разряженным ноутбуком. Посмотрев на кровать, Саша обнаружила мирно сопящую в клавиатуру Женю. — А где мой брат?

— Молодой хозяин в своей комнате, его будит Лёля, — авторитетно сообщил Тоша.

— Угу, — Саша потёрла слипающиеся глаза и рывком села. — Передай маме, что мы спустимся через десять минут.

— Сие мгновение! — просиял Тоша и исчез.

Саша почесала бровь. Накануне они засиделись — девушка помнила, что в последний раз обращала внимание на часы в начале третьего. Сколько они не спали после этого, Саша не имела понятия. У ребят ведь было много, очень много работы…

Дневник прадеда оказался магическим, а потому в одном тоненьком томе охватывал все долгие годы жизни Константина Мелехова. Разбираться в записях, сделанных летящим убористым почерком, было непросто, а усложняли задачу объёмы и запутанность сведений. Так, например, до тридцатых Мелеховы и Кочетовы вели успешное совместное дело, но затем последние прогорели на политических махинациях и на двадцать лет были отброшены в тень. За это время Мелеховы нашли новых поставщиков ингредиентов в клане Лисицыных — однако Кочетовы не хотели смиряться. В шестидесятые между крупнейшими заготовщиками ингредиентов разразилась война, которая пошла на убыль только когда прадедушка и тогдашний глава семьи Кирзиных поделили между собой зельеварческий бизнес и забрали каждый по своему поставщику. Впрочем, в середине восьмидесятых на рынок попробовали влезть Лукины, и ещё несколько лет велась холодная, а затем и недолгая горячая война между кланами, которую Лукины проиграли и вернулись к своим скотобойням. С тех пор установился шаткий мир, не исключавший, впрочем, постоянных споров за заготовительные территории между Лисицыными (по сути, Мелеховыми) и Кочетовыми (по сути, Кирзиными).

И это был лишь костяк истории взаимодействий семей в рамках одного из направлений мелеховского бизнеса. Как вложить все эти знания в Минни и обучить её анализу столь непростых связей, никто из ребят пока не представлял.

Саша вновь принялась массировать виски. Даже втроём им с Женей и Петей потребуется несколько дней, чтобы управиться со вводом в Минни всех данных. Есть ли у них это время? Никто из ребят, опять-таки, не знал.

— Женя! — громко позвала Саша. — Подъём!

— Пять минут… — пробормотала Женя, не открывая глаз.

— У нас нету пяти минут, — дотянувшись до палочки, Саша взмахнула ею — и одеяло спорхнуло с Жени, а следом от неё сбежал и ноутбук-подушка. Шмякнувшись щекой о матрас, Урусова недовольно заворчала, но приподнялась на локтях, сонно хлопая ресницами.

— Это жестоко. Я вырубилась только часа четыре назад.

— Мама зовёт вниз, — пояснила Саша, поднимаясь, замахала палочкой — и одежда на ней разгладилась, на ноги наделись домашние тапочки с заячьими мордами, а по волосам заскользила расчёска. С неохотой покинув кровать, Женя нацепила байку и резинкой стянула рассыпавшиеся по плечам дреды.

Ввалившись в столовую на семейный завтрак, Саша почувствовала себя крайне неловко. Заспанная, в растянутом домашнем свитере и джинсах, она была белой вороной среди аккуратно причёсанных, наряженных в платья мамы, тётушек и кузин. Скромно пившая чай Вася в нежно-голубом платьишке выглядела Сашиной улучшенной копией.

— Доброе утро.

— Доброе, — с тенью вопроса в тоне отозвалась мама, обведя Сашу с головы до ног цепким взглядом. Такой же вскоре достался и Жене, но в отличие от Саши её подруга ничуть не смутилась и села рядом с позвавшими её Лёшей и Сёмой, которые немедленно принялись пытать девушку вопросами о других звериных королевствах.

Смерив подруг возмущённым взглядом, тётя Таня спросила:

— Тяжёлое утро, девочки?

— Бессонная ночь, — отозвалась Саша, устраивалась возле мамы. — Женя учила меня своим, кхм, звериным языкам.

— Вот оно что, — проронила тётя и отвернулась сделать замечание балующемуся Грише.

Судя по лицу, мама имела дополнительные вопросы, но тут, на счастье Саши, в столовой появился брат. Петя выглядел таким же помятым, как Саша и Женя, только, в отличие от сестры, забыл расчесаться. От мамы это не укрылось — заклинание моментом атаковало нерадивую Петькину голову, приводя в порядок всклоченные русые волосы.

— Мам, прекрати! — огрызнулся Петя.

Мама шутливо шикнула на него и убрала палочку. Продолжая ворчать, Петя уселся подальше от неё, поближе к Сёме и Лёше. Когда он проходил мимо, тётя Оля подняла голову, проследила, чтобы мальчишка не заглядывал в лежащий перед ней и дядей Витей документ, после чего вернулась к тихому разговору с мужем и быстрому поглощению завтрака.

Саша застыла, так и не дотянувшись до намазанного маслом хлеба, и прищурилась. Собравшиеся за столом взрослые казались напряжёнными, то и дело обменивались сумрачными взглядами и поглядывали на дверь. Наклонившись к маме, Саша с замиранием сердца спросила:

— А где папа?

— Дяде Мише перед встречей нужен его совет, — шепнула мама в ответ, ровно выкладывая на Сашин бутерброд полоски ветчины.

— Встреча? С кем?

— Детей это не касается.

Саша поморщилась.

— Мама, я, вообще-то, уже совершеннолетняя!..

— Что вовсе не делает тебя действительно взрослым человеком, — спокойно перебила её мама и вдруг резко опустила чашку на блюдечко — в столовую стремительно вошёл дедушка Коля.

Саша тоже встрепенулась — она не видела деда уже несколько дней, с самых похорон. Всё то время, что не отлучался из дому по делам, дедушка Коля проводил с бабушкой Оксаной, не выходившей к семье: ел и пил с ней, сидел в оранжерее или спальне, всячески пытался приободрить. А сейчас он выглядел таким встревоженным, что Саша искренне испугалась.

— С бабушкой всё в порядке?!

— Да, Саша, с бабушкой всё хорошо, — быстро ответил дед и повернулся к дочерям: — Настя, Оля, выйдите со мной. И ты, Виктор, тоже.

Взрослые мгновенно поднялись. По лицу тёти Тани мелькнуло досадливое облачко, которое быстро пропало — Гриша и Мирослава повздорили и с криками стали бросаться друг в друга кашей, подбадриваемые стучащим по тарелкам Петей, Сёмой и Лёшей. Пользуясь тем, что тётка отвлеклась, Саша выскользнула следом за взрослыми. В коридоре их не было, и Саша предельно тихо двинулась мимо закрытых дверей, возле каждой прислушиваясь. Не считая криков из столовой, в доме царила тишина. В ней Саша боялась, как бы гулко колотящееся сердце не выдало её присутствие.

Повернув за угол, Саша наконец различила в отдалении голоса — те доносились из холла. К нему девушка и прокралась, едва дыша.

— …когда ты отправляешься? — серьёзно спросила тётя Оля.

— Немедленно, — ответил дед. — Виктор, я заберу с собой половину охраны — вместе с теми, кто уже на рудниках, этого должно хватить, чтобы отбиться.

— Вас понял, Николай Дмитриевич.

— Что насчёт Миши? Он знает? — уточнила мама.

— Нет, и не говорите ему ничего. Ему через час встречаться с министром, и на итог этой встречи слишком многое завязано. Если Голицын согласится обнародовать результаты расследования…

— На это есть надежда?

— Определённая. Теперь всё зависит от Миши, — на секунду высунувшись из-за угла, Саша заметила, как дед поправляет расшитые рунами перчатки из драконьей кожи. — Займите детей и поддержите Мишу. С проблемами на рудниках я разберусь сам.

— Удачи, папа, — горячо пожелала мама.

— Мы позаботимся здесь обо всём, — пообещала тётя Оля.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил дедушка и размашистым шагом направился к дверям. Те при его приближении распахнули тяжёлые деревянные створки, и дед скрылся в метели. Двери гулко захлопнулись за ним.

Этот звук вывел Сашу из ступора. Быстро и тихо она заторопилась обратно в столовую, где тётя Таня всё ещё отчитывала Миру и Гришу. Скользнув на своё место, Саша вцепилась в бутерброд, словно утопающий в соломину. Женя бросила на подругу озабоченный взгляд, но не решилась спрашивать. Петя тоже посмотрел на сестру — встревоженно и с каким-то глубинным пониманием. Мотнув головой, Саша запихала в рот бутерброд, но челюсти сводило от страха.

Стоило Лукашу Свидерскому появиться из камина, как Макс вспомнил, что видел его пару раз на приёмах. Сухопарый, совершенно седой и медлительный, герр Свидерский совсем не выглядел одногодкой подтянутого и живого барона. Вместо приветствия герр заявил:

— Ты смерти моей хочешь, Фридрих! Встречаться в Москве, этом ужасном городе! Нет чтобы приехать на пару деньков ко мне под Варшаву…

— У меня не так много свободного времени, Лукаш, — ответил дед, неожиданно сердечно пожимая его руку. — Как здоровье?

— Лучше, спасибо. Но спать всё так же не могу — каждые два часа просыпаюсь, представь себе, и потом ещё по часу ворочаюсь.

— Есть время заняться делами, — заметил дед, предлагая ему стул.

— Аркадиуш уже давно ведёт все дела, и ты это прекрасно знаешь, — прежде чем усесться, герр Свидерский пожал руку Макса. — Дети медленно, но верно вытесняют нас.

Дед никак это не прокомментировал, но по его губам скользнуло подобие саркастичной улыбки. Он подал сигнал, и гостиничные домовики засуетились, накрывая на стол. Усевшись рядом с дедом, Макс взял себе кофе и свежие «Известия».

— М-да, дети растут, — протянул герр Свидерский, наблюдая за Максом. — Как давно ты вовлёкся в семейные дела, Максимилиан?

— Недостаточно давно, герр Свидерский. Это оставляет мне меньше времени на изучение ситуации.

Волшебник вздохнул.

— Я как будто на пятьдесят лет назад вернулся, — сказал он деду. — Смотрю на твоего внука, а вижу тебя, Фридрих, вечно раздражённого нехваткой часов в сутках.

— Если и есть у нас общесемейная черта, так это нелюбовь к пустой трате времени, — ответил дед с подтекстом.

— Конечно, — Свидерский снова вздохнул, на этот раз разочарованно, и принялся за блины. — Хорошо, Фридрих, давай не будем тратить время. Что тебя интересует?

— Всё ещё немного — навигационная система для мётел, — отхлебнул кофе дед.

— Это лишь прототип, — покачал головой Свидерский, без спешки орудуя приборами. — Какой-то маглорождённый умник из нашего исследовательского отдела придумал. Хотел бы я знать, откуда взял такую сложную систему.

— На чём она основана? — заинтересовался Макс, выглядывая из-за «Известий».

— Артефакт определяет положение всех значимых для навигации созвездий и, базируясь на этом, вычисляет своё местонахождение, — ответил ему Свидерский скучным тоном. — По тому же принципу рассчитывается положение заданного пункта назначения и кратчайший полёт к нему. Прибор очень сложный и пока громоздкий, но парнишка говорит, что может улучшить.

— А что в самой основе артефакта? — продолжал допытываться Макс. — Рунические связки, или камни, или всё-таки чары?..

— Если бы я знал, что ты спросишь, взял бы с собой отчёт о разработке, — хмыкнул Свидерский.

Дед обратил на Макса оценивающий, чуть требовательный взгляд. Макс прекрасно понял его значение и сказал:

— Я бы с удовольствием посетил ваше предприятие, герр Свидерский, и пообщался с разработчиком. Данная технология нас интересует.

— Моё удовольствие, Максимилиан. Мы открыты для инвестиций, — отозвался Свидерский и перевёл тему: — Как прошёл ужин с Кирзиным?

— Продуктивно, — дед жестом остановил эльфа, левитировавшего кофейник, чтобы вновь наполнить его чашку. — Герру Кирзину было интересно, что я готов предложить, мне — на что он готов пойти.

— Готов он, как я знаю, на многое, — Свидерский неодобрительно покачал головой. — Даже слишком, мне кажется. Сегодня до рассвета опять произошла атака на мелеховские рудники…

— Что? — дёрнулся Макс.

— Кирзин пробует почву, я думаю. Хотя на этот раз может и надеется в самом деле отодрать от Мелеховых кусок — молодой Михаил Мелехов сегодня весь день в Министерстве, небось будет пытаться сторговаться с Голицыным насчёт поддержки. А его сёстры оборонить рудники не способны.

— Способен его отец, — равнодушно добавил дед.

— Ну, может быть, — согласился Свидерский, придвигая к себе ближе селёдку.

После они заговорили о ситуации в Польше, но Макс почти их не слышал. Все мысли крутились вокруг новости об атаке на мелеховские рудники.

Ровно неделя прошла с похорон старого Мелехова. С покушения на Алексу — шесть дней. Теперь вот это…

Кофе вдруг стал отвратителен, кусок в горло не лез. Сидеть на месте не было сил. Макс поднялся.

— Дедушка, разрешите вас покинуть? Вчерашняя компания предложила мне прогулку, я чувствую необходимость согласиться.

— Ступай, Максимилиан, — разрешил дед. — Тебя ждать?

— Нет, возвращайтесь домой без меня. Я не знаю, насколько прогулка затянется и не закончим ли мы на даче у Голицына.

— Хорошо, — кивнул дед и вернулся к прерванному разговору, а Макс вышел из гостиной, заставляя себя не спешить. Только в своей комнате, закрывшись, он сорвался в резкие перемещения: достал верхнюю одежду, тёплую обувь и включил телефон. Ганс был онлайн, и Макс спешно набрал ему.

— Алло! Поздравляю, вы только что избежали мучительной кары за то, что не перезвонили другу…

— Ганс, заткнись. Это серьёзно, — перебил его Макс, рассовывая по карманам мелкие артефакты. — Ты говорил, что у вас выходной?

— Да, на Ибицу из-за тебя не смотались, зато хоть выспались вдоволь, — Ганс показательно зевнул. — Что такое?

— Мне нужно, чтобы вы срочно прибыли. Оба. Прошу. Мне не к кому больше обратиться за помощью.

— Ух ты… Да, конечно, мы будем. Но Макс, что случилось?

— Объясню при встрече. Скидываю координаты, — бросил Макс и отключился, а затем скопировал одно из последних сообщений Алексы и переслал Гансу. Нойер тут же прочёл и поставил палец вверх. Спрятав телефон во внутренний карман, Макс заторопился прочь.

Сразу после завтрака Саша вместе с Женей и Петей вновь заперлась в своей комнате. Её всё ещё мелко потряхивало, особенно когда девушка рассказывала подруге и брату о подслушанном разговоре.

— Времени у нас всё меньше, — мрачно заметил Петя, ставя тяжёлый ноутбук себе на колени и запуская. — Жаль, что мы не успели закончить хотя бы ввод данных. Дяде Мише это могло бы пригодиться…

— Интересно, что за расследование он упоминал? — взволнованно перебила его Саша, кусая ногти.

Петя посмотрел на неё, как на отсталую.

— Очевидно же: расследование смерти прадеда.

— Вы считаете, что его убили? — удивилась Женя.

Штайнеры молча кивнули. Поджав губы, Урусова дёрнула себя за дред.

— Кощей побери, это становится всё менее смешно!

— Это не смешно ни капли, — вздохнула Саша и взяла её руки в свои. — Но мы не обидимся, если ты вернёшься домой, Женя. Может, так даже будет лучше…

— И оставить моё детище вам на беспризорное растерзание? Нет, мать, так не пойдёт, — упрямо хмыкнула Женя.

— Это может быть опасно, — негромко заметила Саша.

— Ты меня за дуру держишь, да? — проворчала Женя и похлопала её по руке. — Я уже давно поняла, что дружить с чистокровными — себе дороже. Но что поделать, если люблю я тебя, подруга?

— Звучит по-гейски, — показал большой палец из-за экрана Петя.

— Утихни, мелочь! — прикрикнула на него Саша, а затем улыбнулась подруге с огромной благодарностью. — Спасибо, Женька. Ты самая лучшая.

— С этим не поспоришь, — наклонила голову Урусова и открыла собственный ноут.

Саша с облегчением взяла в руки телефон и открыла снимки прадедова дневника, чтобы начать вводить данные. Стало чуточку менее боязно.

— А прадед-то был тем ещё лисом! — хмыкнул Петя и зачитал: — «…но также, ввиду обострения взаимоотношений между Ройтманом и Кочетовым, имеет смысл дать задание Долохову проникнуть на склады обоих с разницей в пару дней и устроить поджоги. Примечание: основу отбеливающего зелья Ройтмана — изъять со склада, передать в лабораторию, улучшить и выпустить на рынок…»

— Я никогда о таком не думала, — понурилась Саша, всё больше проникаясь мыслью, что совсем не знала любимого прадедушку. На страницах дневника девушка не находила того доброго, умудрённого сединами волшебника с улыбчивыми морщинками вокруг глаз, который сажал её на колени и выпускал из палочки цветной дым, принимавший форму животных. Рукой человека, привившего ей любовь к познанию и чтению, были изложены махинации с деньгами, схемы устранения конкурентов, планы атак. Как это всё мог написать прадедушка?!..

— Помнишь, как говорит дедушка Александр? Из тех, кто стоит высоко, ни у одного руки не чисты, — сказал Петя, пролистывая снимки страниц на телефоне.

— Да знаю я! — огрызнулась Саша и уткнулась в ноутбук. Любимый гаджет, подарок отца, быстро откликался на любую команду, беззвучно и трудолюбиво выполняя работу. Петин старичок жалобно зашумел вентилятором.

«Хотела бы я поговорить с тобой, прадедушка, — подумала Саша, переведя взгляд за окно, на молочно-серое небо и снежную стену. — Всего бы ещё один разок! Мне столько нужно спросить у тебя…»

С улицы вдруг донёсся низкий, глухой звук, как от удара.

— Что это было? — вскинула голову Женя. Сидевший выше, на кровати Петя посмотрел за окно — и краска отхлынула от его лица.

— Барьер!

Саша вскочила, Женя и Петя следом за ней, и втроём ребята бросились к окну. На горизонте, за лысыми кронами парка, синеватый защитный барьер поместья вновь загудел, вспыхнул алыми искрами.

Саша судорожно вцепилась в Петино плечо.

— На нас напали!