Великий и Ужасный 2

Глава 12 Глазомер, быстрота, натиск

— Постфактум нам уже сообщили — они убили что-то около семисот военнопленных под Тимишоарой, принесли в жертву, — Розен вытер пот со лба салфеткой. — Магия крови, тщательно подготовленный ритуал. Оттуда и мощности для такого телепорта. Эфирная разведка, астральщики прошляпили. Хотя — там сейчас на Балканах такая дичь в эфире, удивительно как они в принципе место обряда засекли! Я не знаю, почему именно Сан-Себастьян… То ли разведка не только у нас хреново работает, то ли упыри своих врагов за идиотов держат. Сложно сказать. Тактика обычная — несколько сотен хайдуков под присмотром парочки носферату врываются в густонаселенную местность и начинают резню.

— Носферату? — хмыкнул Хуеморген. — Вот по кому танки работали? То-то я думаю — нахрена «Добрыни» в город ввели…

Опричники переглянулись. Осведомленность кхазада их явно впечатлила. А ротмистр продолжил:

— Полицмейстер налажал, это точно. «Не поддавайтесь на провокации, избегайте лишних жертв среди гражданского населения, работайте нелетальным оружием…» — это всё звучит красиво, и, наверное, правильно в случае подавления массовых беспорядков или усмирения враждующих банд, но против упырей… Полиция умылась кровью. Но и балканцы просчитались: здесь сервитут, а не травоядная земщина! После того, как Офис полицмейстера выпотрошили хайдуки, контроль над турелями взял какой-то киборг, — Петенька пощелкал пальцами, вспоминая. — Фамилия такая, птичья… Шпак?

— Скворешня, — сказал Перепелка. — Мировой мужик.

— Вот! Обервахмистр Скворешня, точно! Он напрямую подключился к системе, через шунт, и принялся воевать с упырями при помощи турелей и роботов. Очень грамотный дядька, стратег! Если выживет — его в Генштаб заберут, аналитиком или консультантом… Короче, мозг у него едва из ушей не вытек, но — время Сан-Себастьяну он дал. Это сервитут, тут народ самостоятельный и злой, оружие у многих под кроватью лежит, количество магов на тысячу населения — на порядок выше чем в земщине, было кому с балканцами схлестнуться. А там и министерские волшебники из Академгородка в процесс включились, собралось ополчение, да еще и тут, недалеко, в Новом городе внезапно у упырей нашла коса на камень… В трех местах им здорово наподдали.

Я взял кассовый планшет, развернул на экране карту и протянул его Розену.

— Можешь показать, где именно? — мыслишки в моей голове просто вопили по этому поводу, но высказываться голословно не хотелось.

— Да можно, чего нельзя? Вот — тут, тут и здесь. По периметру ограждения… Бывшего ограждения Хтони, — бронированный палец опричника ткнул в экран.

— Приют для домашних животных, воркаут-центр и клуб любителей компьютерных ретро-игр? — удивленно проговорила Шерочка.

А Машерочка цыкнула зубом:

— Гики и фрики. Как они могли дать отпор упырям? Упыри — свирепые воины, кровожадные бестии! Страшный враг!

— Зоотерика, Скоморохи и Формация, — мрачно булькнул Витенька. — Дайте угадаю — у них там боевиков было как селедок в бочке, да?

Опричники снова переглянулись между собой, а потом все уставились на командира. Петенька спросил:

— И что это, по вашему, значит? — и уставился в карту.

Настал наш черед переглядываться. Командиром, тут, по всей видимости, получался я, так что и отвечать пришлось мне:

— Они хотели зайти на Маяк после того, как рейд ермоловских темных не удался. Мы вздрючили ермоловских, и молодые хищники почуяли возможность поживиться, воспользовавшись нашей слабостью… Вот и копили силы. Только боялись не только нас — но еще и друг друга, потому — медлили.

— Плюс личные мотивы, — кивнул ротмистр. — Киборги точат на тебя зуб, Бабай. Они не простят тебе Стредлейтера.

— Срать я хотел на киборгов, — откликнулся я. — И насру. Не в обиду, Кузьма Демьяныч, я не вас в виду имею, а пидоргов из Формации. Вы мне вот что скажите, господа опричники… Где сейчас граница Хтони?

— А-а-а, так вы всё поняли! — хлопнул закованной в бронеперчатку ладонью по столу Розен. — Я-то думал обрадовать вас, что нынче вашей делянки прибыло, наш Прорыв теперь официально — Аномалия, и к вашему бардаку добавилось еще кварталов двадцать, не меньше… Дурдом страшный! Народ с ума посходил, весь город в панике, люди тащат правдой и неправдой к себе оружие, продукты, топливо… Уличные бои повсюду! Наш полк под командованием светлейшего князя Воронцова перебросили из Резерва Главного Командования сюда в полном составе — патрулировать! Только представьте — опричники патрулируют сервитут!

— А какой был выход? — прохрипел Козинец. — Местные сожрали бы всех, кроме нас. Кого сюда вводить? Дружинников Цицианова? Ермоловских ублюдков? Может быть — кадетов Гренадерского Корпуса? Опричники — это символ. Видели, как среагировали на нас местные? Государство — это мы!

В пафосных словах этого мрачного усача была сермяжная правда. К опричникам отношение было особое. Их девиз — «Слово и Дело Государево» обозначал высшую степень самоотречения на время службы. По большому счету они были лишь инструментом для проведения воли монарха — и исполняли ее неукоснительно. Если пришли опричники — значит Государь не бросил, значит — знает о бедах и решает их так, как считает нужным. Уже этого было достаточно чтобы остудить самые горячие головы и сгладить острые углы… Чаще всего.

Но не в случае с Хтонью. Из рассказов опричников получалось, что странное землетрясение прошлось по всему городу, однако — повреждения, нанесенные им, и количество и качество оживших мертвецов сильно разнилось. И то, и другое было тем более смертоносным, чем ближе находилась подвергшаяся воздействию территория. Те же самые «мясные големы» появились далеко не везде — на Академгородке убитые упырями несчастные, да и просто — свежие трупы — восстали в виде самых обычных зомби. Если зомби можно назвать обычными, конечно… Такие себе агрессивные засранцы, не тупые и не медленные, как в фильмах, а активные, голодные, хитрые — всё, как у людей.

Землетрясение же, наделавшее бед на Маяке, практически не ощущалось в районе Публичной библиотеки. Так, стекло позвенело. В Новом Городе, например, у отеля «Семирамида» вылетели все небронированные стекла. А у нас… А у нас понятно что было. Очередной армагеддец на местном уровне. Всё в порядке вещей.

— То есть этот самый компьютерный клуб сейчас находится в Хтони? — уточнил я. — И правила, которые распространялись на Маяк, теперь работают и там? И если они будут нарушены — опричники вмешаются?

— Погоди-ка… — Петенька уставился на меня непонимающе. — Ты чего задумал?

— Я-то? Я собираюсь атаковать Формацию, сейчас только аминки докушаю… Кто со мной, пацаны?

Гробовая тишина была мне ответом, а потом Хуеморген спросил:

— Ты идиот? — и тут же ответил: — Ты идиот. Я пошел за киркой.

— За какой киркой? — подозрительно поинтересовался ротмистр.

— За обычной киркой. Которой удобно проламывать металлические черепа. Бейсбольной битой там не обойдешься, это я точно знаю. А обрез брать нельзя — в Хтони огнестрел только против тварей, — и, скрипнув стулом, пошел в подсобку.

— Тогда мы это… Переодеваться пошли, ага? — засуетились Шерочка с Машерочкой. — Это если с киборгами — тогда надо коктейлей еще намутить. Там пивные бутылки пустые стоят, и горючка имеется… Это считается подручными средствами?

— Однако, надо с духами говорить… — хрустнув коленями проговорил Хурджин. — Без меня не уходите так-то. Духи дело могут сказать!

— Гос-с-споди Боже ты мой, с кем я связался?! — простонал Перепелка. — Вы хотите с дрынами и кирками отлупить несколько десятков киборгов? Да вы ведь и понятия не имеете… О-о-о-о, ладно, я понял. Нам нужен автомобильный аккумулятор, или даже два.

— Ваще-то в хотдожницах стоят очень мощные, танковые, мы их с «Чурил» скрутили! — пискнул из-под стола Кузя. — Можем выколупать! Пшли колупать, деда!

— Кабздец, мне только такого внучка не хватало! — спрятал лицо в ладонях экс-полицейский. — Пошли колупать! И Картошку с Пюрешкой зови!

— Капитошку с Парамошкой! — обиделся гоблин.

Весь зал пришел в движение, народ уже обсуждал предстоящую силовую акцию, пребывал в радостном предвкушении…

— Нет, вы тут явно отбитые! — покачал головой опричный фельдшер Поликарпыч. — Вас же сутки назад по стенке размазало, вам о защите думать надо, оборону крепить!

Я только отмахнулся, сунув лапу в пластиковую банку со спортпитом. Какая всё-таки гадость эти пилюли с аминокислотами! Чем бы запить, а?

— А тебе и вообще… Ты вон, как с того света вернулся! Береженого Бог бережет, Бабай!

— Береженого Бог бережет, а урука кард стережет! — проглотив горькие аминки, переиначил казацкую поговорку я. — У нас нет другого варианта! Мы свалимся им как снег на голову — иначе нас сомнут уже завтра. Можете предупредить своих — Орда идет на войну!

Гоблины вели нас по вонючим переходам и галереям Большой Клоаки. Страшно подумать, какие дела они тут проворачивали, если Хурджин натуральным образом тащил на себе два огромных танковых генератора! Эти мелкие носатые проходимцы, оказывается, плевать хотели на законы, и под видом мародерки из Хтони воровали чермет и детали по всему городу, раскручивая на запчасти вполне себе целые механизмы — от легковых электрокаров до военной техники с полицейской базы и старых складов.

«Чурилы» — легкие танки — даром что устаревшие, использовались для стабилизации обстановки во время первого прорыва Хтони, получили значительные повреждения и гнили в ангарах, поскольку на смену им пришли более новые и мощные «Добрыни», коих по штату на границе с прорывом полагалось держать не менее взвода. Пригодились! Сначала — против носферату, потом — против «мясных големов». Обо всем этом возбужденно рассказывал Кузя, возбужденно подпрыгивая:

— Их там две штуки раздолбали в хлам, ваще-то! Их тоже оттащат в ангары, а мы ка-а-ак всё оттуда спи… Спи…

Я ухватил его за нос:

— Девушки кругом!

— Зби боя радоздь узди! — прогундосил гоблин. — Одбузди доз!

Я отпустил. По пути к компьютерному клубу мы зачистили говённые туннели от хтонических тварей: тут попадались в основном гигантские сколопендры, одна гидра — скользкая ящероподобная хрень о пяти головах, которые и не думали отрастать, и зомби — видимо, из тех, кто погиб в последние пару суток. Наш авангард — сотня бойцов, в основном, привычные к подземельям и полумраку снага и гномы, двигались именно под землей. Оклемавшийся Евгеньич вел три десятка своих людей по верху, для разведки. К ним присоединилась и Эсси.

Честно говоря я чувствовал что-то вроде ревности по этому поводу: Редада Баракаев был мужик хоть куда, весь брутальный и красивый, и капучино они одинаковое пили, с корицей… Ну и понять я не мог — что собирается делать эльфийка без штуцера? Ничего из «подручных средств» она себе не подобрала, а лук — легендарное оружие лесного народа — даже если она смастерила или раздобыла бы его себе, также находился под запретом для использования против кого бы то ни было кроме монстров. Конечно, и мой кард, и другие смертоносные железяки — клинковые и огнестрельные — у нашей банды имелись, но доставать их воспрещалось под угрозой немедленной смерти.

Вступать в бой с опричниками? Нет, спасибо, есть более изящные способы суицида. Господин ротмистр и его отряд сейчас были где-то в тысяче метров над нами, в конвертоплане — барражировали над Хтонью, во все глаза десятков камер и дронов наблюдая за нашими действиями и ожидая малейшего повода чтобы вмешаться и изничтожить разом и хтоническую вольницу, и сектантов-киборгов. И мы, и они доказали свою полезность в схватке с упырями и тварями, но эта полезность балансировала на самой границе с тем, что в народе называют «занозой в заднице». Заноза может быть полезной, но бесит жутко!

А потому — мы собирались вломить киборгам больно, но аккуратно. И моя уверенность в том, что всё получиться базировалась на очень мощном фундаменте. Просто, один сопливый носатый гоблин пошевелил волосатыми ушами сказал:

— Ваще-то там половина железячников в стендах болтается. Упыри их крепко отмудохали.

Нас тоже крепко отмудохали, но наша сила была не в железячках, проводах и электронике — как у Формации. И не в щупальцах, клыках и когтях — как у Зоотериков… И даже не в чертовски тренированных бойцах и мастерском умении превращать всё что угодно в оружие — как Скоморохи. По большому счету наша сила заключалась в охренительной вере в то, что объединившись мы можем подвалить трындюлей кому угодно, а потом пойти попить кофе — и подвалить трындюлей кому-то еще. А татау там, или не татау… Это всё были производные этой самой силы.

В этом и заключалась самая главная разница между Ордой и любой другой группировкой в Сан-Себастьяне.

Появление упырей стало неприятным сюрпризом для всех. У Сандера было время поразмыслить над этим, зависая на стенде и наблюдая за тем, как бездушный манипулятор повинуясь алгоритму меняет один элемент аугментации за другим. Жаль, органические части так просто поменять было нельзя. Доктор обещал, что вместо разорванной почки ему скоро подыщут новую, но киборг с большим удовольствием поставил бы вместо нее гораздо более совершенную систему фильтрации крови от Cybercraft, Asano или Grigarovich. Он бы отдал предпочтение первым двум, конечно. В Формации было принято пользовать импортную технику и сквозь зубы цыкать на отечественных производителей. Так уж повелось в Государстве Российском — жертвовать комфортом и стилем в пользу функциональности и простоте эксплуатации… Одни хромированные киборги-полицейские чего стоят, фу!

С внутренним холодком Сандер думал о том, что случилось бы с филиалом, если бы они не решили зайти на Маяк и не собрали бы все силы в кулак. Да, и сейчас после столкновения с носферату и хайдуками из строя выведено было более половины бойцов, и это расширение Хтони явно сыграло против их планов… Но что, если бы Формация в момент балканского десанта оставалась рассредоточенной по множеству клубов и секций, игровых залов и сервисных центров? Какие потери были бы тогда, без накопленной здесь, на границе Маяка ремонтной базы, техники, расходников и запчастей?

Сандер мысленно усмехнулся: этим шутам гороховым, обколотым акробатам-трюкачам Скоморохам, и чертовым извращенцам Зоотерикам тоже пришлось несладко! И у них не будет возможности так быстро восстановить свою боеспособность! Технический прогресс — вот истинное волшебство и истинное могущество, а жалкие суеверия и примитивные практики канут в лету, как и их адепты! Еще какие-то шесть часов на стенде — и он сможет повести своих воинов на штурм! Сначала они разделаются с чертовыми зоофилами, потом — выжгут гнездо наркоманских клоунов, а потом… Потом…

Лидер Сан-Себастьянской Формации прислушался — ему показалось, что из-под земли раздается потустороеннее пение, как будто адский хорал из десятков грубых голосов напевает некие сатанинские гимны.

Потом раздался страшный треск и грохот, и пол в подвале здания, где размещалась передовая база Формации под вывеской клуба любителей ретро-игр провалился. Из огромной дыры полезли какие-то страшные рожи с дрекольем, арматурой, топорами, дубинами в руках. На рожах этих белым пятном виднелся до дрожи знакомый символ — растопыренная пятерня!

Последним, что услышал Сандер перед смертью, был хриплый вой из глотки какого-то лысого и бородатого гнома с совершенно безумными глазами:

Несколькими ударами в такт страшной песни этот ненормальный кхазад здоровенной кувалдой безбожно испортил высокотехнологичный манипулятор, погнул раму стенда, раздербанил управляющий компьютер, а потом, размахнувшись, врезал киборгу в самую рожу. Раздался мясной хруст, и земное существование молодого-перспективного, креативного и прогрессивного Сандера Балоха закончилось.

— Из твоей башки я сделаю чашу и подарю ее Бабаю! Очень у тебя башка блестящая! — удовлетворенно хмыкнул этот никому неизвестный ордынский труженик ножа и топора, и ножовкой по металлу принялся отделять голову главного Сан-Себастьянского киборга от тела.

Аугметированный позвоночник мерзко скрипел, неохотно поддаваясь тупым зубьям пилы, искрил и и брызгал машинным маслом.