Ведьмины сказки

Глава 11. Осиная джига

Бытует мнение, что настоящая ведьма это черноглазая, черноволосая дамочка с большим крючковатым носом и мрачным выражением на лице, и хвостом под юбкой. Сегодня я захотела соответствовать именно такому определению — настроения как раз под стать было. С хвостом дела обстояли просто, в глаза и волосы очень быстро сменили свой цвет — достаточно было просто провести рукой и, подпитывая действия небольшим заклинанием, представить какой именно цвет нужен. Нос оставила свой. Он у меня, конечно, от данных сказочных канонов отличается в лучшую сторону и портить эту красоту даже временной иллюзией не хотелось.

Посмотрелась в зеркало, повертелась в разные стороны — вид, как раз под стать настроению. Тяжело вздохнула и… приняла свою обычную внешность. Боюсь, как бы такая резкая смена имиджа не привела моих студентов в состояние близкое к панике. А паниковать всем есть о чем, кто реферат не сдал. У кого зачет не закрыт. В общем, у всех свой скелет в шкафу окажется.

Настроение было аховое. Уже две недели прошло с момента возвращения моего в верхний мир в гипсе и… ничего. Откуда моя перламутрово-бирюзовая 'прелесть' появилась неизвестно. Каким образом открылось драконий огонь внутри тоже. Как от всего этого избавиться тайна покрытая мраком.

Лично я выяснила только несколько вещей. Лапкой стала именно та нога, что была с синюшной загогулиной. И что от нее, лапки, Геша просто фанатеет. Он теперь все время бродит за мной и ловит каждую минутку, чтобы прилепиться к моей конечности и уже не отлипать. Холодно ему, что ли? А еще облизывает, как конфетку. Бе-е-е.

Эх, ни сходить тебе никуда, ни расслабиться. А у меня, между прочим, уже один месяц из оговоренных со школой двух подходит к концу.

Я что так и пойду на собственную свадьбу в гипсе?!

Младшие дома прозвали: 'Баба Яга Костяная Нога'. Я теперь даже подслушать ничего не могу. Мой равномерный стук гипсовой пяткой и тростью с серебряным рогатым набалдашником в виде головы разъяренного демона, — Белет презентовал взамен костылей, — эхом разносится по всему дому. Так что с информацией нынче у меня напряженка.

Одна радость. Боевые бесовки не бросили свою новоявленную сестру в беде — дали звание почетного члена второго боевого подразделения и выдали для изучения инструкции по применению будущего боевого оружия — скалки и сковороды.

На минуту себе представила, как выхожу из семейного Шеольского храма под руку с мужем, а вдоль каменистой дорожки, оттесняя рогатых гостей, стоят бесовки из моего подразделения. Все, как одна, высокие, поджарые, рожки заточенные торчат, кисточки на хвостах острыми лезвиями топорщатся, а высоко над дорожкой, создав своеобразный арочный коридор, скрещены боевые сковороды с одной стороны с боевыми же скалками с другой — красота-а-а.

Кстати об инструкции, когда прочитала — просто умилилась. Причем умиляться начала сразу, с первой же фразы о том, что: 'скалка — это очень древний инструмент, чаще всего используемый на кухне'. Мне вот сразу стало интересно выяснить для чего она используется не 'чаще'? Вообще, слово 'чаще' в этой инструкции использовалось через предложение: '… приспособление для раскатывания чего-либо, чаще всего теста…', '… используется в самозащите чаще, чем боевая сковорода… '. Опять же сразу возникают вопросы — что еще раскатывают скалкой кроме теста и в чем еще ее повышенная функциональность?

Дальше дело пошло веселее. Мне было предложено к изучению характеристика скалки, как подручного средства самозащиты. Прислан чертеж с формулой расчета соотношения моего веса, роста и параметров размаха рук к размерам скалки. Так же сообщено особо обратить внимание, что не цельно-деревянная, составная, скалка может применяться в эффективной самозащите очень ограничено. И как апофеоз всему была предложена таблица, где посредством балов, оценивалась эффективность ее использования в зависимости от способа применения.

На красочных движущихся картинках фигурки бесовок явственно показывали эти самые всевозможные применения — прямой хват одной рукой, обратный хват, удержание двумя руками, способ удержания мокрой рукой. Хорошо еще, что картинки начинали двигаться только тогда, когда внимание читающего переходило от пункта к пункту — не возникало ощущения хаоса на странице.

Внизу же мелким шрифтом шли показатели силы удара до срыва одной руки или сразу до срыва обеих, возможности болевого контроля. Под конец порадовали фактом, что данный вид боевого оружия практически не имеет срока годности и не подвержен коррозии, в отличии боевой сковороды.

В отдельном письме сообщили, что минимальное время на овладение техникой работы с 'оружием' полгода и имя мастера-беса курирующего меня, готового обучить бою со сковородой и скалкой.

Но все это еще цветочки. Ягодками стала последняя фраза, выделенная большим шрифтом, сообщающая, что: 'Максимальный самооборонный эффект достигается при избежании схватки'.

То есть показала скалку и от тебя сразу же все разбегаются. Долго хихикала. Потом мечтательно задумалась. В принципе, стоит бесовке из боевого подразделения появиться где-либо при полной амуниции и вокруг сразу становится тихо и… пусто.

Мужья их, между прочим, ведут себя как шелковые, а когда жены возвращаются из очередного дежурства, прячутся и не показываются на глаза, пока боевой кухонный инвентарь не будет зачехлен и спрятан в сейф.

В голове сразу всплыла картинка моего возвращения домой со сковородой в одной руки и скалкой, на перевес, в другой, а дома тишина. И только после закрытия сейфа робко показывающаяся физиономия Белета из-за угла…

Это, конечно сказки, но помечтать-то можно? Да?

Да, что-то меня немного не в ту сторону завернуло.

Первое время в ШВиКе всех интересовало мое гипсовое приобретение и причины его возникновения, но как-то недолго и невнятно. Степенского я тоже больше не встречала. Поговаривали, что он на длительном больничном, как раз до окончания срока моего контракта, уехал лечить старые боевые ранения в глухое село к троюродной бабке-ведьме.

Цедекла Флавиевна ни разу даже не упомянула о произошедшем инциденте, хотя я на сто процентов уверена, что Авенир ей доложился в деталях. Где отсутствовала тогда директриса и Маргоша тоже никто не шептался. А я… я ведьма скромная, в чужие дела не лезущая — своих скелетов в шкафу хватает. Молчат — и ладушки. Главное, чтобы в свои дела не тянули и в мои тоже не лезли.

Студенты также не особо мучали 'больную' преподавательницу. Непоседливая Катя Пехова, наша рыжуха, вообще, похоже, решила взять надо мною шефство. Вам весело? мне бы тоже было бы смешно, если бы не было так грустно. Первое за что взялась девчушка — мой гардероб.

Стиль одежды у студенток ШВиКа вообще отдельная тема. Юбки — покороче, блузки-майки-кофточки пособлазнительнее, каблуки повыше и…все — хана всем мужикам вместе взятым! Стройные ножки, соблазнительные изгибы, ошеломляюще виды на бюсты…

Мужская часть преподавательского состава страдает. Даже наверное больше, чем того же пола студенты. Первым, в отличии от вторых, заигрывать со студентками можно только в одном случае — женитьба или мгновенный вылет с рабочего места. А что делать, если ты уже женат на вот такой вот ведьме, только постарше, а значит поопытнее и развод с ней равен смертному приговору через пожизненное проклятие?

Физрук и преподаватель по 'Истории магических народностей' пали первыми. Тягу к 'невинным' девам перебивают многочисленными и обильными вливаниями горячительных напитков. Вот сначала насмотрятся на все эти коленки-лодыжки-ложбинки, а вечером в подсобке при кабинете у историка запираются и… начинают снимать стресс.

И самое главное компенсацию за моральную травму и давление на психику берут с самих виновниц. Виновницы не ропщут и соблюдают уже установленные правила. Один раз даже я стала невольной свидетельницы сдачи зачета по истории.

Утро. Стоит группа у закрытых дверей в, нет, не исторический кабинет — подсобку.

Внутрь заходят по трое.

Очередная троица девиц неплотно прикрыла за собой дверь.

И я проходящая мимо.

Просто мимо пройти не смогла — ведьминское любопытство, оно еще похлеще женского будет. А уж мое так тем более, сами знаете.

— Здравствуйте, господин Жураховский, — первая девица.

— А мы вот зачет пришли сдавать, — вторая.

Третья вообще ничего не говорила, просто поставила на стул для посетителей три позвякивающих пакета.

Историк посмотрел на вырез третьей, прошелся взглядом по коленкам второй, заступорился на широком поясе (юбкой это сложно было назвать) первой. Сглотнул и… обреченно взяв пакеты, подошел к старому дряхлому шкафу. Что он там делал видно не было, но по многоголосому нестройному звону никак не троих бутылок было ясно — урожай стеклотары в этот раз был собран хороший и вытягивать деньги из семейного бюджета на антидепрессант ни ему, ни физруку не понадобится до следующей сессии.

Правда, бесшумно исчезающая голова незнакомого мне приведения, заставила задуматься о скорой смене как минимум одного игрока в команде преподавателей ШВиКа. Эйндорская может закрывать глаза на многое, в том числе и на такие вот оригинальные 'лекарства' от стресса, но не на качество обучения и реальную успеваемость студентов. А взятки даже в бутылочном эквиваленте никак не способствуют улучшению результатов обучения.

Так вот о гардеробе. Всю жизнь главным принципом в выборе одежды считала удобство оной. Нет, ясное дело, что непонятного цвета робу или нечто безразмерно- балахонистое я тоже не носила, но…

Но, измываться над собой, напяливая на ноги десятисантиметровую шпильку в повседневном стиле, тоже не торопилась. Попробуйте выстойте на вот такой вот ерундовине — даже с удобной колодкой — весь день у котла, в котором варишь зелье, или отрабатываешь боевку на закрытом полигоне, или просто лазишь по лестницам библиотеки, собирая гору книг, необходимых для изучения определенной темы. Не-е-е, на такие подвиги, я, в отличии от своих студенток, была не способна. Что я и пыталась объяснить нашей Рыжухе. Вторая нога в гипсе, с уже по-настоящему сломанной ногой, меня не прельщала.

Сначала я просто отговаривалась во время встреч с их группой на парах, потом старалась избегать ее в любое свободное, внеучебное, время. Дольше уже просто откровенно пряталась. Я, конечно, могла плюнуть на всю мою щепетильность, и прямым текстом высказать, что я думаю по этому поводу, но девушка так искренне хотела помочь, что у меня просто язык не поворачивался обидеть ее в самых лучших намереньях. И, честно говоря, я ее неугомонную энергию даже немного побаивалась.

Спасал, как ни странно гипс… и Геша. Первый был хорошей отмазкой от юбок-поясов, что так травмировали преподавателей-мужчин и могли довести моего папу, деда и жениха до сердечного приступа. Второй же, как только чувствовал мою усталость и раздражение (убейте, не пойму как?), начинал зверски шипеть на Катю и вращать глазами, что выглядело действительно устрашающе. А ну как у него они, глаза, вывалятся ненароком? Не самое приятное зрелище будет. Потому девушка неохотно, но отступала.

В общем, прошедшие две недели были для меня не самыми легкими в моральном и физическом плане. Почему? А вы загипсуйте одну ногу, а потом побегайте с этой каменной ногой и тростью по многоэтажному зданию так, чтобы никто не заподозрил вас в мухляже, что у вас там нет ни закрытого, ни открытого перелома.

С таким вот мрачным настроением и соответствующими мыслями пришлось отрабатывать единственную пару, что сегодня была у меня.

Своим ведьмовским совершенно нелогичным, но очень правильным, мышлением пришла к выводу — переживать плохое с кем-то намного лучше, чем одной (опять же можно друг другу пожаловаться на тяжелую долю) — договорилась с председателем Клуба породистых гекконов о сегодняшнем знакомстве Геши с его будущей временной женой. Вот как только он с ней хорошо так 'подружится' до появления и высидки нескольких яиц, половина из которых будет наша, так и станет временной. А там уж новоявленный папаша будет опекать маленьких беспомощных хвостатиков.

На минутку представила себе картину, как в уютной корзинке копошатся малыши, а Геша им исправно таскает покушать. Как они подрастают… мысли сразу же переключились на то, что не мешало бы прикупить корзинку побольше и смагичить из нее что-то более путнее, чем однокомнатная берлога холостяка. Может даже красивый многогнездовой плетеный домик с травяными подушечками для сна и отдельно столовую для мисочек. Фантазия перескочила на то, что дети-то растут, а родители стареют. Представились похороны умершего в тихой старости Геши, в присутствии его уже взрослого потомства и…. И так как-то грустно стало. Да-а-а.

А еще поняла, что пусть и из вредности и моих меркантильных целей, но мысль о продолжении Гешиного рода — хорошая. О его способностях я, кстати, тоже ничего толком не узнала. А ведь прочитала от корки до корки все три талмуда честно стибренных из библиотеки у Баальберита. Они, конечно, не все были о ящерах всех видов и расцветок, но…

Ванна, спальня, туалет, коридор, папин кабинет и дальше по тому же кругу с периодическими отклонениями в сторону кухни. Уже два с половиной часа я и Вивиана Быстицкая бегали по такому маршруту за нашими питомцами.

А все так хорошо начиналось. Председатель клуба заявила, что лично прибудет со своей 'девочкой' для знакомства с будущим папашей. Я с утра еще навела порядок в комнате. Благо пар в ШВиКе у меня сегодня не было и можно было весь день посвятить уже ставшему родным ящеру. Сам ящер точно ничего не подозревал и ластился к облюбованной им чешуйчатой и когтистой ноге с особым усердием. Иногда казалось, что моя лапка ему дороже, чем я сама, но особо из-за этого не расстраивалась.

Гекконы, конечно, не собаки и рассчитывать на то, что их так же легко можно настроить на случку никто и не собирался. Все же другой вид и другие традиции в ведении брачных игр. Но я полагалась на свои способности ведьмы и познания в инстинктах и посылах природы данного вида ящериц — после всей перелопаченой литературы в поисках ответов на свои вопросы, в этом я была спецом (по моему скромному разумению).

Мадам Быстицкая тоже была не лыком шита и хоть и слабенькой, но ведьмой, которая уже не одно десятилетие занимала выведением турецких полупалых, иногда даже модифицировано улучшенных магией. Кстати, она была первая к кому я обратилась с вопросами по поводу Геши, вернее у меня был только один вопрос — ее питомник приложил руку к способностям этого кладоискателя или нет? Оказалось, нет. Зато я закономерно тоже получила вопрос-предложение о спаривании с ее самой лучшей модифицированной 'девочкой'.

'Девочка' тоже оказалась не промах и, увидев моего красавчика, решила взять дело в свои изящные лапки. Бедный Геша. Он даже и не понял сначала в чем собственно дело. С интересом присматривался к крадущейся к нему 'охотнице', даже вроде как принюхиваться стал. Ага, пока нежное создание всякими эффектными (по-гекконьи) телодвижениями не начала конкретно соблазнять, добравшись до его тушки. Тут даже такой… мм… недогадливый индивид, как мой ящер, понял для чего принесли этот милый экзотический цветок.

Как он драпал, как драпал. Маршрут забега поначалу ограничивался моей комнатой, но, когда несчастный понял, что 'нежное создание' от него так просто не отстанет, устроил такой бег с препятствиями по пересеченной местности всего дома, что я только диву давалась. Когда, вечно спящий, ленивый Геша мог так хорошо изучить данную отнюдь немаленькую территорию

Вот так и бегали. Геша от 'цветочка'. 'Цветочек' за Гешей. Мадам Вивиана за своей питомицей, а я за мадам Быстицкой пытаясь сохранить в целости то немалое, что попадалось на пути дородной дамы и сносилось без оглядки.

За мной же бегала вся остальная живность нашего дома, бесы и бесовки из обслуги, на ходу пряча остатки того, что не пережило встречи с мадам 'гекконо-мамой' и то, что пережило, но уже с целью уберечь от очередной возможной сногсшибательной встречи с этим без тормозов летящим паровозом.

Победил Геша. На четвертом часу спринта чешуйчатая прелестница сдалась и упала с потолка большой гостиной прямо в руки своей благодетельнице. Та решила не ждать у моря погоды — высказала все, что она думает обо мне, моем неадекватном ящере. На начале высказывания мыслей на тему моей семьи и дома запнулась, вспомнив, чем для нее может закончится несдержанность в речах, и скрылась за входной дверью.

Ящер тоже не особо хорошо выглядел, но, тем не менее, обижено состроил мордочку, возмущенно фыркнул и… повторил тот же акробатический номер, что и его новая чешуйчатая знакомая — упал мне в руки. Я даже пискнула от неожиданности и страха — а вдруг не словлю. Словила. А еще осознала — на меня, конечно, немного обижаются, но не так сильно как могли. Иначе бы не доверили свое бренное тельце в таких опасных трюках, зная мою 'меткость'.

Так что через двадцать минут обессиленный хитрюга с набитым, 'беременным' животиком валялся в своей 'холостяцкой одноместной берлоге' и кайфовал.

Я же навеки прощалась с: ваза напольная фарфоровая — четыре штук, статуэтка миниатюрная 'пастушки и пастух' — десять штук, бюст папы на пьедестале из каррарского мрамора в натуральную величину — одна штука (хорошо, что папа им не особо не дорожит — левый рог немного кривовато вышел)… В общем потери были, да, но не смертельны — репрессий не последовало.

Удивительно, но ни родители, ни наша малолетняя банда не придала данному происшествию никакого значения и семейный ужин прошел во вполне себе нормальной обстановке.

А ночью мне снился сон. Яркий, захватывающий, обжигающий. Языки скрытого пламени вспыхивали то тут, то там подчиняясь чужим прикосновениям, и так же медленно затухали — стоило мужским рукам переместиться к другому местечку, что тоже срочно требовало к себе внимания.

Это было сродни пытке. Внутренний огонь, так тщательно разжигаемый во мне, заставлял практически не дышать, вырывая лишь частые всхлипы, переходящие в стон. Прикосновения, поцелуи, покусывания подводили до самой грани и… заставляли отступать, не давая пламени ярким, все сокрушающим, потоком вырваться наружу и принести чувства легкости и полета. В момент, когда мысль о невозможности больше сдерживаться уже пульсировала в голове в такт сумасшедшему биению сердца, я взорвалась миллионами маленьких огненных искорок, умелой рукой проведенная через ту самую черту.

Открывать глаза было тяжело. Но… необходимо. Произошедшее во сне не оставляло сомнений на счет личности так бесцеремонно врывавшейся в мои сновидения и так нагло соблазнявшей меня. Потянулась к телефону — светящийся экран показывал ровно полночь. Что ж время самое то для звонка ведьмы демону. Подождав пока выровняется дыхание, уверенно нажала на контакт с, вбитым в телефонный справочник лично демонскими ручками, номером.

— Зачем? — да немногословна — я все еще в смятении.

— Я больше не могу ждать, — он и не подумал опровергать что либо, — процесс запущен и… не буду больше ждать.

О чем речь я так и не могла понять. И дело вовсе не в затуманенном наслаждением сознании — просто слишком мало информации. А потому повторюсь еще раз:

— Зачем?

Видимо, что-то такое было в моем голосе, что не давало демону отмахнуться от меня и моего вопроса:

— Нам надо поговорить, но не в верхнем мире…

— В четыре я буду тебя ждать на трамвайной остановке недалеко от ШВиКа, — сосредоточиться на чем-либо с каждой минутой становилось все тяжелее — суматошный день и неожиданный всплеск эмоций давал о себе знать.

— Буду ждать… сладкая, — от тона, каким было произнесено последнее слово, по телу прошлась легкая дрожь, рождая тягучее чувство внизу живота.

Что это? Влияние особенностей демона или я действительно полярно изменила свое отношение к нему? Мы общались с ним всего ничего. До этого еще реже. Так что же изменилось? Или то чувство страха, ранее испытываемое мной по отношению к нему имело совсем другие корни? Неужели при взгляде на него мой страх вспыхивал не из-за присутствия одного из сильнейших демонов или особенности его способностей, а потому что я испугалась своей реакции на него и даже побоялась признаваться самой себе в этом? Я никогда не бежала от проблем, стараясь встречать их лицом к лицу, но теперь… Теперь я сомневалась в собственной храбрости. И это… угнетало.

— … здесь, — указка взлетела к проступившей на доске таблице, — нарисованы основные качества всех типов темпераментов, прошу особо обратить внимание на полярность исходных, расположенных внизу и вверху таблицы и делящих на два подтипа: 'устойчивый' и 'неустойчивый'. Тему этих двух подтипов вам следует изучить самостоятельно к следующему занятию. Будет проверочная опросная.

У меня как раз подходила к концу последняя перед обедом пара, когда из белого золота литой, широкий браслет, полностью инкрустированный с внешней стороны мелкими гранеными 'зернами' граната начал пульсировать и нагреваться, требуя срочной активации. Милый семейный артефакт. У нас их таких шестнадцать. Правда, три из них мужские — деда, папы и брата.

Анфракс, карбункул — можете называть его как хотите, но именно этот камень темно-красного цвета с фиалковым оттенком более всего предрасположен к работе с магическими потоками. Какие только слухи не ходили об этих камнях среди простых людей. В древние века в Европе ему приписывали необычайные целебные способности, утверждавшие, что достаточно выпить воду с толченым гранатом и тут же пройдут желудочные колики. Наравне с подобными высказываниями этому же камню приписывали не совсем счастливую долю, приписывая способность рождать в людях сильные страстные желания благодаря насыщенному красному цвету, которые впоследствии могли обернуться против своего же хозяина.

На востоке же наоборот, воспринимали его как царский камень, дающий упорство, силу, здоровье и возможность приобретать власть над людьми на уровне сферических пластов.

На самом же деле все намного проще. Темно-красные альмандины (гранат-карбункул-анфракс кому, как нравится) был одним из самых лучших камней для создания магических артефактов и чем насыщеннее красный цвет камня — тем лучше. Находясь же во власти простых людей, он, получая непроизвольные неосознанные мысленные посылы своих хозяев, усиливал их воздействие на окружающее пространство и претворял понятия о материальности слов в реальность. В общем, магия хаоса во всех ее проявлениях.

У нас даже есть отдельное отделение в Шабашном Комитете, которое отвечает за хаосистов. Это не колдуны в чистом виде. Они не делятся на белых и черных, нельзя назвать и серыми. Для своего волшебства никто из них не использует, какие либо иные средства или ритуалы — магия хаоса не признает никакие правила и традиционные техники. Единственное, что могут позволить себе некоторые из них — самые обеспеченные — чистый карбункул для усиления воздействия Эмоции Слова на окружающий мир.

В принципе, это самые обычные люди, которые отвергают догматизм и признают только главенство личного магического опыта. Своего рода магия реализации намерений, стоящая всего на трех основаниях, дающих направление к действию: максимально-образное, замешанное на высоком эмоциональном уровне, желание достижения цели (проще говоря, достаточно от всей души сказать: 'я хочу'); отказ от желаемого и… получить результат.

Да-да, вот такое вот взаимоисключающие направления двух первых пунктов приводят к исполнению третьего — полнейший хаос. Как когда-то обмолвилась бабушка Рогнеда — магия хаоса действует не на уровне сознания, а подсознания. Закрученная формулировка, я ее до сих пор не во всех местах понимаю. И да, если вам говорят о том, что любое ваше слово — материально — верьте. Другой вопрос насколько эмоционально это Слово.

Некоторые Слова, кстати, имеют даже свою отдачу — любое проклятие, даже самое простенькое вроде старушечьего 'чтоб тебя подкинуло и перевернуло, зараза такая!' произнесенного просто так, в пылу горячки, имеет силу и обратную сторону, которая обязательно коснется и произнесшего легкое проклятие. А вот какой стороной произойдет это самое 'касание' — тут уж никто не скажет.

Я знаю лишь то, что мироздание не хочет оставлять на своей структуре черные пятна от недобрых слов и возвращает все виновнику. Своеобразная отдача. Так что пожелание следить за своими словами вполне разумное предупреждение. А мое утверждение, что любая женщина в своем роде ведьма тоже имеет свое основание.

Наши же камни — наверняка папе хорошо пришлось покопаться в семейной сокровищнице — насчитывали более тысячи лет. Изначально таких артефактов было всего три. Для постоянных членов семьи Демоновичей — деду, отцу и сыну. Бабушки и мамы, как вы знаете, не выживали. Но, с нашим многочисленным ведьмовским появлением кое-кому пришлось поднапрячься.

Достать материалы для артефактов било намного легче чем найти того же мастера, что много тысячелетий назад создал их первые образцы.

Но это я что-то отвлеклась. Так вот, браслет. Демон-мастер сделавший первые три экземпляра был еще жив, потому создать и дополнить в систему еще и женские варианты для него было намного проще. Сами артефакты исполняли неисчислимое количество функций, начиная от защиты и заканчивая способностью своего рода средства связи. Не в прямом слове конечно, функцию телефона он не исполнял, но определенным методом подавал сигнал о том, что с тобой хочет пообщаться из семьи — после принятия сигнала в мыслях сразу возникает картинка места, где тебя ждут и ядовитыми красными цифрами время встречи. Вот и сейчас мне пришло просьба о встрече в 'Тоске' от Заньки.

— Ты что, с ума сошла? По такой ерунде силой браслета пользоваться? — возмущалась я через десять минут после окончания пары, сидя в кафе за угловым столиком и рассматривая сильно загадочное выражение лица у сестры. Такие вот гримасы от нее меня обычно пугали.

Нет, не потому что страшно до безобразия — просто после такой вот загадочности меня обычно начинали на что-то подбивать, я соглашалась и все это заканчивалось плохо… в первую очередь и больше всех страдала я, — Тебе телефон на что даден был?

Занька сделала снисходительное лицо:

— Конкуренты не дремлют, — паранойя не наша семейная болезнь, но у многих из нас она прогрессирует, ага.

— Какие конкуренты? Ты бредишь?

— А еще вокруг коммерческие шпионы, — все так же серьезно-загадочно изъяснялась сестра.

Потрогала лоб (ее, не свой) — нормальный. Температуры нет — бред есть… Странно.

— Занечка, какие шпионы? — начала заискивающе сюсюкать, — А давай мы маме позвоним…

Сестра отчаянно замотала головой.

— Ну-у-у, тогда бабушке? — и как у нее голова не отваливается так крутить шеей? — Не хочешь к бабушке — я сама тебя отведу.

Занька замерла, а потом сообщила, что с головой она вполне дружит — правда, не уточнила с чьей именно — и заверила, что после ее объяснения я все пойму сама.

Да, я поняла… и даже почти сама. Поняла, что от моей сестрицы нужно было бежать подальше, пока была возможность. Теперь же она меня не выпустит до полного угомонения или ее, или моего… посмертного.

Начиналось все совершенно безобидно. Моя персональная кара, справляясь с задачей подобрать себе новые туфельки — чтоб ей в них колодки неудобные попались — бегала по городу и шлялась по магазинам. На сто… цатом бутике в голову ей пришла 'гениальная мысль' — создание нового вида спорта, 'шопинг-ходьба' называется.

А что, ходишь? Ходишь. Много? Много. Шопингуешь? Естественно. Причем ходишь, пока шопнгуешь, столько от магазина к магазину, что тренированные мужики сдаются уже на первом десятке. Так что да, вполне можно включать в программу очередных олимпийских игр данный вид спорта. И без разницы в зимние или летние — погода на шопинг для настоящей 'спортсмЭнки' не препятствие.

В общем, сестрице понадобилась я для демонстрации самого вида спорта (читай забега по магазинам) и для снимков на создание позитивного видеоряда в рекламных целях.

Представила на минуточку как я вся такая с тростью и в гипсе в первых кадрах бодренько скачу от бутика к бутику… и в последних согнувшаяся под тяжестью необъятных пакетов с клюкой под мышкой шаркаю гипсом в сторону стоянки. Бррр… ну не фанатка я шопинг-туров по большим и малым весям. Я вообще, не могу шляться бесцельно по этим самым пунктам продажи. Мне легче дождаться, когда наберется список того, что надо приобрести. Где это можно осуществить я тоже в курсе — не первый год живу. Так что у меня обычно покупки проходят под девизом: 'пришел, увидел, померял — купил, все-е-е'.

К сожалению, с Занькой этот номер не прошел, особенно учитывая то, что у нее неожиданно в группе поддержки оказалась наша Рыжуха. Эти две девицы взяли меня в клещи и отконвоировали на Занькиной тюнинговой ступе в торговый центр… на крышу. Там для таких, как мы спец парковка чарами прикрытая.

— … девушка, а у Вас есть такая же только в сиреневый цветочек?

— …

— … и такие, только с красным кантом, имеются?

— …

— … ничего себе расцветочка 'веселенькая', скорее уж вырвиглазная.

— …

— … девушка, а почему здесь отстрочка так криво пошла? Так и задумано? Ну-у-у, не зна-а-аю-ю-ю.

— …

— … а можно еще вот эти сапожки тридцать девятого, сорокового и сорок первого размера?

— …

— … нет, я не сороконожка.

— …

— … нет, не на подарок подружкам.

— …

— … нет, ног у меня всего две, просто я не знаю, выросла ли еще нога и если да, то насколько?

— …

— … сама корова с ластами, а у меня рост всего организма.

— …

— … это у тебя согласно возрасту рост только вширь возможен, а в мои сто пять все калории ввысь, к небу тянутся.

В какой-то момент поняла, что больше этого дурдома на выезде не вынесу. Сестрица с моей студенткой спелись и теперь их шопинг-ходьба для остальных превратилась мозго-вынос и нерво-чёс. В смысле мозг выносят качественно и нервы расчесывают частой гребенкой, так что от стальных канатов только мягкая пакля остается. Время поджимало, момент встречи неумолимо приближался, потому пришлось брать дело своего спасения от этих двух шопоголичек в собственные ручки.

Чувствуя себя то ли радисткой Кэт в канализационном люке, то ли Джеймсом Бондом в вентиляционной шахте, медленно, но уверенно, под отдаленные звонкие требования что-то заменить, протискивалась между стеклянной витриной и отставленной тонкой ДВП-шной стенкой. Нет, сначала я, использовав симпатичное заклинание-отмычку, наблюдала как из задней стенки примерочной кабинки, за которой уже находился другой отдел, выкручивались и с тихим 'пам' на ковровое покрытие падали винтики.

Порча кабинки, а также летнее платье с длинной юбкой и крупными цветами по всему подолу были оговорены и оплачены заранее в перерывах между Занькиной примеркой очередного кардигана и Рыжухиного приценивания к кожаному корсету в дальнем углу магазина.

Девушки-консультантки-продавщицы после пяти минут общения с моими спутницами, прониклись ко мне сочувствием — сочувствие было щедро оплачено — и согласились помочь мне бежать под видом примерки платья. Причем платье выбирали они, то есть это было новая коллекция, от кутюр и по тройной цене. Но даже тогда я промолчала.

Именно в такие моменты понимаешь, как вкусно пахнет свобода. Немного смогом, немного выхлопными газами под людское ворчание, вечно спешащей толпы, городских жителей. Естественно на стоянку на крыше для ступ, мётл, сундуков и боровов я не пошла, а тихо мирно сползла по эскалаторе на первый этаж и, затесавшись в толпе таких же страждущих покинуть эту обитель кошелька и кредитки, понеслась к выходу.

В общем, я успела. И даже переуспела, в смысле прискакала все в том же платье — на забег домой и переодевание времени уже не было — со старыми вещами в пакете и рабочей сумкой по размеру больше смахивающей на авоську в одной руке и неизменной демонской тростью в другой.

И вот стою, чинно опираюсь на трость и совершенно никого не трогаю. Вот совсем. Еще и головой по сторонам кручу, за людьми наблюдаю. Интересно же. С высоты птичьего полета, управляя ступой или метлой, особо ничего такого и не разглядишь.

Из нашего околомагического общества, вообще, мало кто общается с простыми людьми — если это не клиенты, конечно — не говоря уж о сближении. Вот и отвлеклась немного.

Донаблюдалась. Момент, когда под подол платья залетела оса, до того просто кружившая вокруг меня, привлеченная все тем же принтом крупных цветов — явно приняла меня за какую-то клумбу — я уловила сразу. Сначала я старалась легкими потряхиваниями юбки испугать ее и заставить вылететь из… эм… интимной полутьмы на свет божий. Но… то ли оса была не правильная и совсем не пугливая, то ли я слишком аккуратно трясла легкой тканью — неизвестно. Факт — полосатая вредина усердно жужжала у меня под юбкой.

Понимая, что ничего не получается я замерла, боясь спровоцировать разозленную разбойницу — я хоть и не фея, но точно слышала, жужжать она стала сердитей — и пыталась придумать, что делать дальше. Не задирать же подол перед народом, чтобы выгнать ее оттуда. А она тем временем подымалась все выше и выше. Мама!

Легкие, щекочущие дуновения ветерка от, работающих в скоростном режиме, крылышек мохнатой заразы — да прости меня Зараз — совершенно не радовали. Решив, что хуже уже не будет, а позориться перед Белетом — который пока еще не приехал — не хотелось, предприняла последнюю попытку и начала понемногу пританцовывать, стараясь не зацепить, нижними конечностями и тем от чего они начинаются, посторонний объект на закрытой территории. Да я, почти что ирландскую джигу — хотя уместнее было бы назвать осиную — танцевала под смешливыми взглядами пары близстоящих парней. Потом вообще, пришлось скакать, как лошадь вокруг остановки под недоумение окружающих, пытаясь вытрясти, наконец, это зло жужжащее чудовище оттуда.

Выгнать полосатую никак не получалось, зато привлечь к себе внимание — вполне. Ну да, а как еще могло быть, если скачки устроила без использования трости, зато с полной эксплуатацией гипса. Мое дерби закончилось быстро и вполне предсказуемо — воспитательным укусом в мой многострадальный зад. Вернее в левую его половину.

Лежу. И опять попой кверху. И даже почти голой. Ничего картинка не напоминает? Ага-ага, баба Лиля, Тинка-предательница, забор и бык. Правда, в этот раз есть несомненные отличия. Софа, на которой лежу, находится в доме у Белета, попа оголена лишь частично, а Белет не является неожиданным гостем — он, скорее, исполняет сейчас роль бабы Лили — мажет, жалеет, как и полагается бабушкам. В моем случае поговорка 'найти себе приключение на одно место' обретает прямо таки совсем на метафорический смысл.

Белет предстал передо мной, как раз в тот момент, когда я его меньше всего хотела лицезреть. Поржал немного над моим зажигательным танцем, лошадиными скачками и воплем укушенной добродетели, гад. Причем делал все это молча, стоя в сторонке и наблюдая за развитием событий из-за угла остановки, вдвойне гад. И только в финале соизволил ко мне подойти, черт лысый. За что был бит… сильно и безжалостно подвывающей мной.

Как я ехала на его Bugatti Veyron отдельный разговор. Мне хватило воспоминаний о позоре процесса моего вползания в эту черную и с низкой посадкой прелесть. Так и ехала, лежа на разложенном пассажирском сидении попоМ кверху и ойкая на каждой попавшейся по пути ямке. Демон по-моему даже рад был такому повороту, чему неоспоримым свидетельством служили часто бросаемые косые взгляды на пострадавшую часть тела.

Откуда знаю, я же спиной к нему лежала?

Я чувствовала!

Да-да, наверное, впервые в жизни моя пятая точка решила изменить своим правилам и настойчиво сигнализировала о своей прорезавшейся чувствительности, о чужих взглядах и о той куче неприятностей, которые она уже себе огребла на ближайшее будущее.

А машинка все-таки класс! Себе такую же хочу!

В общем, все это было… тогда. И классная машинка. И демон, косящийся на мою пятую вечно-проблемную точку. И я, лежа, увозимая на черной демонской 'прелести'.

Дальше были портал, я все также попой кверху перекинутая через плечо, перепуганная морда знакомого дежурного порталиста-диббука.

Вдалеке сестры по оружию — боевые бесовки — спешащие мне на помощь. В очень далеком далёке, потому что не успели — демон, как их увидел так сразу еще в портальном зале открыл персоналку и прыгнул туда, придерживая меня под коленки. Слаженный женский вопль разочарования и брошенная вдогонку метательная чугунная сковородка для блинов вот и все, что успело последовать за нами из персонального портала. Сковородка, между прочим, цели не достигла, вернее, достигла, но не той — вместо демонского затылка врезалась в самое больное для меня сейчас место. Обидно, да?

И да, теперь… Теперь я таки лежу на софе и чувствую, как в укушенное место втирают мазь. Легонько так, интенсивненько, с совершенно развратной ласковостью… Чего?! Хам! Да не-е-е-е, может показалось… наверное….

Мама! Что делать?! Я ж еще ни разу, ни с кем….

Резко поворачиваюсь, пытаясь одновременно подтянуть сдвинутый край трусиков и оправить подол платья. И взгляд главное понепримеримей сделать. Не знаю как получилось со взглядом, но совесть в демоне все же проснулась. Если вообще такие понятия как демон и совесть совместимы.

Высказаться мне все же не дали, пройтись тоже. Просто подхватили на руки и понесли куда-то. Этим 'куда-то' оказалась столовая… большая столовая… очень большая, я бы даже сказала огромная. С просто длиннющим — персон на пятьдесят — дубовым столом и со стульями в ряд по обе стороны.

С правой стороны зала были большие французские окна, с левой огромнейший камин, в котором наверное можно было сжечь целиком не одно среднего размера дерево, а внутри него вертел под тушу быка.

Рядом с камином два больших деревянных же с маленькими подушечками на сиденьях кресла друг напротив друга. Причем размеры даже одного кресла позволяли там разместиться, как минимум троим таким как я.

Сводчатый потолок и размеры помещения создавали такую акустику, что ужинающие с разных торцов стола слышали бы, как скрежещет нож по тарелке у далекого соседа. В общем, готичненько так, древненько. Замок Белета явно не модернизировали интерьер в той же степени, что у Демоновичей. Для чего была сохранена вся эта средневековость — не знаю, но надежды на то, что меня, как почетную гостью, усадят за противоположный от хозяина конец стола, как говорится подальше от начальства, поближе… к выходу — не оправдались. Посадили меня рядышком с ним. Причем молча, без вопросов стали подсовывать под нос то одно блюдо, то другое и не спрашивая выкладывали на тарелочку по кусочку всего и понемногу. В итоге на тарелке за пять минут собралась приличная горка, из-за которой я перестала видеть демона.

Это что такое? Нет, я конечно рада, что могу временно не лицезреть этого деспота, и да, я жутко голодная, но вот так пихать меня пищей даже прабабка Секлета опасалась — а она у нас, между прочим, любого взрослого колдуна в бараний рог скрутит.

— Ты почему не ешь? — спокойный голос вопрошавшего заставил все же отклониться в сторону, чтобы на него взглянуть.

— Ну-у-у, я конечно голодна, но не до такой степени, чтобы все это, — кивок в сторону тарелки, — съесть.

— Так все, никто и не предлагает, — мимолетная улыбка коснулась красиво очерченных губ, — ешь то, что нравится. Насколько я помню вот этот лосось в чесночном соусе по-венгерски тебе всегда нравился.

Честно сказать, я немного оторопела. У нас в семье детей едой, конечно, не пихают сверх меры и голодом тоже не морят, но если уж ты положил себе что-то в тарелку — будь добра — съешь. Чисто выработанные рефлексы, воспитание и принципы не позволяли выбросить еду из тарелки в мусор.

С тяжким вздохом взяла вилку и нож. Раз уж у нас откладывается разговор по душам на время то ли ужина, то ли обеда, подкрепиться стоит основательно.

Стоп! А откуда он знает, что я люблю больше всего именно это блюдо?! Об этом кроме домашних никто не знает. И уж тем более никто из обитателей Шеола.

Присмотрелась внимательно в содержимому тарелки. После минутного изучения пришла к выводу, что либо папа сдал все мои кулинарные предпочтения этому демону под чистую, либо мой будущий муж обладает незаурядными способностями гадалки. Что происходит?

На молчаливый вопрос получила такой же ответ — молчаливый… совсем, ну, то есть то ли меня не поняли, то ли не захотели понять. Так что как такового ответа не было — один только многообещающий взгляд. А что он обещает поди пойми.

Доели все так же в полной тишине, причем, как ни странно, но я съела все и… быстрее демона. Зато теперь сидела и наблюдала за тем как трапезничает жених.

Стук столовых приборов — все, что было слышно в столовой зале. Здесь даже цокающая копытами прислуга вся исчезла и обслуживание за столом проводилось при помощи магии — бокалы наполнялись, стоило только об этом подумать, а грязные пустые тарелки исчезали, словно по мановению палочки. Хотя почему словно? Эгрегор? Об этом потом подумаю.

Так вот едим и… молчим. И как узнать о чем пойдет речь? Хоть немноже-е-ечко? Любопытство разъедало изнутри требуя благотворный поток информации для тушения пламени жажды знаний. Ждать пришлось недолго. Когда я уже готова была медленно, но уверенно и без всякой жалости придушить несносного демона, что так сильно испытывал мое терпение и… о-о-очень тщательно пережевывал пищу, вилка и нож, наконец, были отложены в сторону, губы промокнуты аккуратно салфеткой — пижон — и на меня подняли взгляд.

— Как мило было с твоей стороны посидеть рядом со мной за компанию, — я не зарычала только по одной причине — кое-чей наглый хвост переплелся с моим — предатель — и нежно поглаживал кисточку.

— Ну и? — настроения разговаривать и соблюдать правила этикета в общении не было вообще.

Мало того, что я сегодня отчитала у не самых спокойных групп, была протащена по семи кругам магазинного ада, измучена бешеной скачкой побега сначала от магазинных клещей в лице Зани и Рыжухи, а потом и осы, укушена за мягкое место, так надо мной теперь еще и издеваются.

Демон плавно поднялся со своего места и пошевелил указательным пальчиком, подзывая к себе. Чисто из вредности мотнула отрицательно головой. Ухмыльнулся, еще раз шевельнул пальцами — теперь уже всей пятерней — правой руки и… не заметила, как оказалась рядом с ним.

И не надо думать, что мне ноги отказали и банально под руководством одного кукловода притопали к нему сами. Нет. Ноги притопали, но не мои — стула. Эта зараза зачаровал стул подо мной.

Тот неожиданно — для меня — обнял своей расширившейся спинкой и потопал к хозяину… со мной… на руках?.. сидении?… неважно. Да и топать-то пришлось всего пару шагов.

— Десерт и чай отведаем в моем кабинете, — сообщил Белет, как только мой стул остановился рядом, развернулся и… пошел.

Да. А мы следом пошли. Я и стул. Вернее стул пошел и меня понес. Вот, гад. Я не стул имела в виду. Трудно ему было меня на руки взять, как и любому романтику? Это я опять не о ходячей мебели подо мной, если кто не понял. Хотя, о чем я говорю? Тяжело вздохнула.

Так и шли. Демон и стул. И я на стуле с предателем хвостом, так и не отпустившем чужого собрата. Как я себя чувствую? Странно. Очень странно. С одной стороны, хочется кого-то убить и я даже знаю кого. С другой — прикосновения именно этого хвоста были на удивление… мм… родными? Не знаю, как более точно дать сему чувству определение.

Пришли. Сели. Ну, как. Он сел, а напротив стул, с которым я уже почти сроднилась, поставил. Что я испытала, поднимаясь на скачущем стуле по крутой замковой лестнице на третий этаж — отдельная тема. Нецензурная такая и многоэтажная. Не кричала только по одной причине — после тренировки боем с моими неугомонными младшими родственниками научилась держать язык за зубами. Вдруг прикушу?

— Я давно уже хотел это сделать, но Ас просил подождать, — о чем речь интересно? — сейчас будет немного больно, но это быстро пройдет. Больно? Не хочу я больно! Что это такое? Свадьбы не было, семейная жизнь еще не началась, а мне больно хотят сделать!

Задергалась в мебельных объятиях, пытаясь подальше отодвинуться от тянущейся ко мне когтистой руки. Не вышло.

Это немного? Я его покусаю!

Виски прострелило невыносимо, как будто мне туда дюбель-гвоздь сантиметров на пятнадцать вбили, стоило теплым пальцам нежно прикоснуться к коже. Кошмар, в общем.

Они пришли неожиданно. Воспоминания. Выпрыгивая из глубин памяти и даря новые чувства… ощущения.

Мне страшно. Очень сильно страшно. О них мне никто никогда не рассказывал. Я их совсем не знала, но аура, исходящая от этих существ угнетала и… ужасала.

Пять дней. Каждое утро по черточке на стене, как в маминой сказке о Робинзоне Крузо. Я тоже старалась представить себя на необитаемом острове по соседству с недоброжелательными людоедами. О том, что этим 'людоедам' от меня надо — старалась не думать. Страшно.

Папа всегда говорил, что я смелая. И я старалась ею быть. И каждый раз смотреть упрямо в глаза любому зашедшему в мою тюрьму 'людоеду'. Слезы, жуткий испуг загнала на самое дно своей души. Если, меня найдут. Если выберусь отсюда — выпущу, но не сейчас.

Что-то звериное чувствовалось от них, этих 'людоедов'. Показать даже толику своего страха оказалось бы спровоцировать нападение. Как с незнакомой тебе собакой.

В день шестой черточки пришел Огонь. Он был везде. Уничтожал, поедал, насыщался всем на своем пути… Всем кроме меня. Оранжево-красные с голубыми лепестками языки пламени нежно ласкали меня. Жалели, успокаивали, оберегали. Один из 'людоедов' попытался броситься ко мне. То ли для того, чтобы убить, то ли для того, чтобы спасти… Не знаю. Огонь оказался быстрее. Смотреть на живой факел было… Я не смогла.

Пятилетняя я оказалась не такой уж и смелой — темнота накрыла сразу.

Он был красив. До безумия, до полного безрассудства захотелось прижаться к нему крепко-крепко и… не отпускать. Решила — сделала. Мне большего и не надо. Сильные руки успокаивающе гладили по спине и волны радости обретения наполняли душу.

Папа говорил, что это чувство возникает у демона всего лишь раз и на всю жизнь. Оно не обрекает на безмолвное подчинение судьбе — лишь сообщает о радостном даре обретения того, с кем можешь быть счастлив.

Я не отпускала его ни на секунду. И даже появление Великих и Грозных не помогло. Как только папа с дедом меня не уговаривали.

— Будешь моим мужем? — мое предложение было для него явной неожиданностью.

— Подрасти цыпленок и поговорим, — лукавые смешинки в темных глазах согревали детскую душу больше чем что-либо иное.

— Ты будешь моим мужем, — уже не вопрос, а утверждение. А что? С трех лет, играя с сестрами в 'принцесс', мечтала о таком демоне. Ужас недавнего прошлого был тот час же позабыт со всей детской непосредственностью. И вообще, после того как мы с Тинкой раз прокрались на самый нижний уровень АДа все переживалось как-то легче.

Раскатистый мужской искренний смех, раздавшийся надо мной, окутывал меня теплым одеялом. На заднем плане слышится сердитое отцовское сопение.

— А она времени даром не теряет, — отец все так же сопит, зато дед молчать не собирался:

— Наша порода, — довольство просто сочится из него.

— Значит, выбор сделан и так тому и быть, — меня ласково и с затаенным интересом погладили по голове.

Удивительная по своей сюрреалистичности картина — незнакомая местность выжжена практически до тла. Даже каменные деревья — одни из немногих растений Шеола — стояли обугленными остовами. А посреди мы — высокий демон в своем истинном обличьи, только темные глаза остались прежними, и я, тогда еще пятилетняя девочка. Маленькая ручка просто тонула в большущей темной когтистой лапе, но, тем не менее, вцепилась в нее, как клещ.

Небольшая струйка ярко-алой крови стекала по нежной детской коже в чашу из звездчатого сапфира. С другой стороны по стенкам того же сосуда лилась бордовая, почти черная, кровь демона. Он так и не сменил ипостась.

Оставаясь все таким же огромным, с интересом наблюдал, как синий яхонт — трудно изменить своим привычкам и называть знакомые вещи новыми именами — постепенно скрывался под слоем буро-красной смеси.

Кровь — единственное, что нужно, чтобы связать две судьбы воедино. Он долго ждал и не раз жалел о данном когда-то другу обещании. Потому получив столь неожиданное предложение от маленькой девочки, не стал тянуть и упускать ее.

Сейчас, углубляясь в свои детские воспоминания, я его понимала. Договор, заключенный с Ашмедаем, наполовину исполнен и данное обещание, дождаться выбора от самой будущей невесты, не нарушено.

Нас, возможных невест, было уже достаточно и демон не спеша выжидал, справедливо полагая, что это еще не все. Он оказался прав. Хотя к моменту рождения последней ведьмочки это уже не имело никакого значения. До сегодня он просто присматривался, думаю даже, ненавязчиво оберегал и да, ждал, когда его выберут.

Отец оказался недоволен такой скоропостижной помолвкой с еще совсем маленькой мной. Но поделать ничего не мог.

В те времена отступники, шеддим и лилим, не пожелавшие признать власть верховных демонов, решили шантажировать его. Старшие — Белиал, Белет, Гаап и он — не могли позволить этого. Дедушка тоже не остался в стороне. Просить о помощи никого не пришлось. У каждого были свои причины, на тот момент мало интересовавшие отца. Оказалось зря. Потом было уже поздно.

С лилим было все просто — обе Лилит были злы. Даже не так, они были в бешенстве. Обе считали, что низшие посягнули на чужое. Не просто чужое — Старшая всегда воспринимала потомков Младшей своими, хоть и не демонстрировала это на публику. Отбросы-лилим посягнули на собственность Старшей — такое не прощают.

С презренными шеддим было немного сложнее. Низшие демоны, которые никогда не были падшими ангелами. Порождения ритуальных зоофилических браков, которые совершали людьми с извращенной психикой только с одной целью — невероятная физическая сила. Чаще всего для ритуала в таких случаях выбирали волка или волчицу.

Папе, наверное, впервые в жизни было страшно. Не за себя — погибнуть в бою для демона лучшая участь. Хотя о гибели и речи не шло — не те весовые категории. Но вот я…

Шеддим чаще всего руководствовались звериными инстинктами, чем разумом. А что такое загнанный в угол зверь говорить не стоило. Когда кинувшийся убить меня шеддим сгорел от огня Беллета отец не знал, как отблагодарить друга, потому и не было глобального противостояния моему желанию, выставив только одно условие — ритуал полного единения будет закончен после моего столетия и с мамой разбираюсь я сама.

Мы стояли напротив друг друга с оголенными торсами. По сравнению с Белетом я кажусь слишком маленькой и слишком хрупкой. Вокруг стоят трое: отец, дед и дядя Бел. Гаап уже давно ушел, решив, что его помощь здесь больше не понадобится. Сомневаюсь, что он вообще знал о предстоящем ритуале.

Дед и баба Лиля, как старшие семьи, обмакивая пальцы в чашу с нашей смешанной кровью, выводят узоры постепенно спускаясь с лица на шею, плечи, грудь и обе руки. Влажные символы, появляющиеся на коже, постепенно начинают светиться, наливаясь огнем.

Мой маленький хвостик нервно колотится о ноги, мелькая в дырах изорванной юбки. А потом успокаивается, обвив хвост демона, заставляя того стать со мной совсем рядом. Дедушка и Лилит только хмыкают и подрагивающие уголки губ совершенно сбивают с торжественного настроя. Понимая, что хуже уже не будет, прижимаюсь к отвоеванному жениху всем тельцем. Хватая в кольцо ручек, то до чего смогла дотянуться — узкую талию. Обхвата ручек, конечно, не хватает, но то и не страшно.

Баба Лиля шипит. Ну да, мои обнимашки существенно усложнили процесс художественного разрисовывания. И все же они заканчивают.

Белет пытается поставить меня напротив — не выходит. Отпускать его теперь, получая столько тепла в этих объятиях совсем не хочется. Я все же маленькая и мне реально холодно, а настоящие принцессы не могут трястись на собственной почти-свадьбе. Отступить приходится ему, отчего теперь фыркают не только дед с бабкой, но и отец и дядей Белом.

Я дышу демону в пупок. А вкусно так пахнет. Поднимаю глаза вверх и, не выпуская его талию из ручек, начинаю за ним повторять.

Слово в слово.

Движение в движение.

Светящиеся кровавые символы как будто проникают внутрь, добираются до внутреннего источника, связывают нас.

Я завороженно смотрю, как на гладкой темной коже исчезают недавно горевшие ярче огня черточки, углы и завитушки. У меня тоже кожа уже практически чистая — все растворяется в ней.

А Белет, увидев обиженную рожицу от того, что 'рисуночки пропали', тихо шепчет, что они появятся… чуть позже… после полного единения. На предплечьях и запястьях проступят, собравшиеся в единый узор исчезнувшие символы.

А потом я засыпаю.

Глаза медленно открываются сами собой. Голова все так же нещадно болит, но эта боль не самая большая моя проблема на данный момент. Неверяще смотрю на… почти что мужа?

— Твой отец просил тогда заблокировать на время воспоминания, — я, оказывается, уже не сижу сжатая стулом — меня тихо покачивают, держа на коленях, как маленького ребенка, — кое-кто обещал с мамой самостоятельно разобраться и не давать ей 'добраться с лобзиком до отцовских рогов'.

Вспыхиваю как маков цвет, потому что да, именно это и именно в таких выражениях я папе тогда и обещала защиту от ведьминского произвола. Хохот остальных взрослых на детскую фразу заставил отца немного смутиться.

Мне было уютно. Неловкость, стеснение и боязнь испарились, как ни бывало. Будто воспоминания, хлынувшие наружу, практически смыли эти чувства.

— И что теперь? — голос стал неожиданно хриплым, — Я хотела сказать, договор был только частью сделки? И зачем было так долго ждать?

— Что теперь? — задумчиво, — Ашмедай был мне другом и я не мог ему отказать в одной маленькой просьбе… Маленькой по сравнению с тем, чего хотел от него я. Так что да, пришлось дать слово, что только после того, как одна из его рода выберет меня добровольно, я смогу потребовать исполнения условий договора. Упускать такую возможность, сама понимаешь, я не стал. О возрастных ограничениях ни в одном из договоров не указывалось… Посмотрела на него скептически. Демон, просто так держащий слово, пусть и данное уже давно умершему другу? Тем более верховный демон? Не верю!

Легкий смешок, шедший от прижатых к виску губ, щекотно пошевелил волосы.

— И да, у нас на это был еще один, дополнительный, договор, — вот в это я верю уже больше, — хотя-я-я, говорить об этом кому-то просто так, я не собирался.

Понимаю. На душе вдруг стало отчего-то так тоскливо. С чего бы это. Я ведь его не люблю. Не люблю ведь? Или как раз наоборот? Он-то меня точно не любит. У него всего лишь контракт и как оказалось, почти заключенный брак. Так к чему всякие мешающие деловым нелюдям чувства? Правильно?

Нет, не правильно — противно. Не от него противно. От того, что просто не любим. Или вернее сказать, он не любит. Потому что о себе, к сожалению, я такого сказать уже не могу. И самообманом заниматься не буду.

Складывалось такое ощущение, как будто мне сняли блок не только с памяти, но и с чувств. Прежние, детские, впечатления и ощущения нахлынули волной, смещая, смешивая то что было и то, что есть. В этом водовороте, что бурлил внутри, трудно было сейчас разобраться. Возможно, с новыми воспоминаниями и чувствами стоит, как говорится, переспать, чтобы все улеглось. И уже в более спокойном состоянии разбираться, что и как.

На душе от мыслей контрактности моего брака стало пакостно совсем. И даже то, что это был все же мой выбор, не спасало.

— Кажется ты сейчас опять до чего-то не того додумаешься, — проворчали мне в ухо и дернули за выбившуюся прядку, — может сначала выслушаешь?

Пауза не особо затянулась. Я все так же сидела у него коленях. Он… все так же нежно поглаживал мою спину. Головная боль куда-то незаметно ушла.

— Это, знаешь ли, было тяжело. Из года в год видеть тебя, наблюдать, как ты взрослеешь, хорошеешь и… совершенно не помнишь ни того, что было, ни меня. В последнее десятилетие, вообще, нестерпимо было ощущать твои опасения, стоило мне только появится рядом. Ты расцветала, возле тебя начинали крутиться разные типчики-птенчики, золотая молодежь колдовского сообщества. Да еще и прабабка твоя со своими претендентами… И мне приходилось сильно сдерживаться, чтобы не прибить их всех по-тихому сразу. Особенно твою престарелую родственницу.

Я возмущенно засопела. Так вот кто разогнал ту часть парней, которой не успел заняться папа? Так нечестно, между прочим, могли бы и раньше блок снять.

Меня опять дернули за прядку. Что за привычка? Я так, вообще, без волос останусь!

— Не могли мы раньше блок снять, — это почему это? И он что? Мысли читает? — у тебя только последнее десятилетие стабилизировался внутренний огонь. Ты можешь себе представить, что будет, если полудемону с нестабильным огнем, снять блок и спровоцировать на сильное волнения? И нет, твои мысли я не читаю, просто у тебя все на лице написано.

— Что будет? Что будет? Шашлык из тебя будет, если ты еще раз что-то будешь от меня скрывать и, да, дергать за волосы, — пробубнила я, осознавая всю провальность обоснованности моего возмущения.

Кошмар! И я это выбрала сама?! Пусть даже в пятилетнем возрасте! Где была моя голова?!

Внезапные мысли, пришедшие в голову заставили осознать всю бессмысленность моих метаний — демоны своего не отпускают. Чувствовать себя жертвой отцовского и демонского произвола тоже не получится — сама же выбрала, елки-метелки. А значит, нажать на чувство вины остальных сестриц и вытребовать за избавление от принудительного брака, что-либо не получится.

С отца тоже, как с гуся вода. У него совести по определению нет — демон же. Нет, он меня, конечно, любит и сильно, но… тут так удачно все решилось — и я сама на Белета глаз положила, и он сразу место застолбил, а папа вообще не при делах. Какой демон откажется от такой удачи?

И если подумать хорошенько, то единственный, кому я могу накостылять по рогам, это деда — без этого старого интригана наверняка не обошлось.

В общем, постаравшись скоренько распрощаться с почти что мужем — поцелуи и хвост-предатель этому сильно мешали, но я боролась с собой, честно — бодрой рысью поскакала к деду. Эх, где моя боевая сковорода? Она бы мне сейчас ой как пригодилась.

Стоило мне об этом подумать, как сразу же ощутила в руке уже знакомую тяжесть. Прокрутила рукоять сковороды в руке, взвесила и поняла, что нужно что-то сделать. Ну, в самом деле, не тащить же ее через портальный зал и по всем улицам пока доберусь до его загородной резиденции в руках?

Опять же носить ее на креплении к поясу, как это традиционно делают боевые бесовки, я не смогу. Вряд ли синяк на полбедра будет смотреться чудесным украшением на моем девичьем тельце, кожа-то у меня нежнее ихней. Да и не смогу я нормально передвигаться с этой, вечно путающейся в ногах, бандуриной.

Тут взгляд совершенно случайно натолкнулся на знак боевых бесовок — перекрещенная со скалкой сковорода на щите. Это судьба! Кожевенная мастерская близкого родственника наших боевичек — только они имеют право вешать этот знак у себя рядом с вывеской — то что надо. Уж они-то точно знают, что мне надо.

Еще через час я выходила оттуда довольная донельзя. Ахропос, кожевенник-бес и по совместительству четвертый брат унтер-офицера четвертой группы пятого легиона, действительно с полуслова понял, что мне надо и подобрав разной ширины и длины кожаные ремни, при помощи креплений и застежек для регулирования создал своеобразные заплечные плетеные 'ножны' для моей сковороды. К ним же снизу были горизонтально закреплены петли для боевой скалки, на ношение которой я пока не имела права. Ключевое слово здесь 'пока'. Я своего все равно добьюсь. А сейчас можно потренироваться, да, на дедушке.

Местное население с опаской отскакивало от меня, стоило только увидеть торчащий из-за спины над левым плечом эфес сковороды и зажатую в руках трость на подобии бейсбольной биты. В порталке опять нарвалась на того же диббука, что видел мой 'торжественный' вынос будущим муженьком, будь он неладен. Судя по выражению лица, он решил, что я, как в далекие времена индейцы, вышла на тропу войны или просто иду убивать Белета. Или уже его убила и теперь ищу подельников. В общем, диббук ласточкой нырнул под стол и оттуда замогильным голосом пробубнил, что портальщики сегодня для меня работают совершенно бесплатно. Видимо, подельников он насчитал много. Разочаровывать и переубеждать не стала, пусть боятся — так меньше проблем будет.

— Деда! — от зверской рожи и зло летающей в моих руках сковороды прислуга, попадавшаяся по пути к кабинету, шарахалась в разные стороны.

Дух сковороды почувствовав мое боевое состояние просто таки звенел от нетерпения и кажется готов был сам бить и крушить.

В кабинете его не оказалось и я знала только одно место, где он мог от меня спрятаться. Стоило только тихо — ну, по крайней мере, я себя тешу надеждой, что мой топот и лязганье тяжелой сковороды о стены, было действительно тихим — подойти к дедовской спальне двери резко открылись и…

— Что тут!.. — это рефлекторно, честное слово. Никто и не собирался его лупить со всей дури сковородой между рог. У меня от его крика рука дернулась… самопроизвольно… та, которая со сковородой.

Как в замедленной сьемке сковорода опускается на лоб дедуле, отскакивает от него и по инерции крутит меня вокруг своей оси — лоб у деда 'стальной'. Смотреть на то, как глазки у него закатываются, было страшно, еще страшнее было видеть, как он медленно хлопается на пол спиной и на лбу, между рог вырастает третий — в смысле шишка.

Вот и спустила пар, называется.

— Дедуля? — жалобно посмотрела на тело у своих ног и даже слегка попинала носком гипса, а вдруг очнется?

Ответа не получила. Приходить в себя тоже никто не спешил и… И надо было что-то делать. Не дело это Повелителю, хоть и бывшему, на пороге своей комнаты в обмороке валяться, не кисейная барышня чай. Не дай темные, кто-то увидит — конец всей дедовской могущественной репутации. Заново придется доказывать. А оно ему надо? Воровато оглянулась. Вроде никого.

Закинув обратно за спину себе сковороду, трость засунула вместо скалки в нижние петли и, подхватив деда за вялые когтистые лапищи, потащила внутрь комнаты. Уф, что ж ты тяжелый-то такой? Пора садиться на диету, дед, я тебя еле тащу. Еще тащу… и еще немного.

Так мысленно себя подбадривая, пиная и уговаривая, я его таки дотащила до кровати. Теперь надо думать, как его на кровать ронять. Глаза до того занятые другим объектом исследования пробежались по кровати… Как там говорила Лалика на мои синие ноги? Попандос?!

На кровати, спрятавшись под одеяло так, что только испуганные глаза и видны были, седела совсем молоденькая бесовочка. И судя по белому накрахмаленной кружевной наколке на макушке между симпатичных рожек — горничная… мэ… личная горничная?