Ведьмина диета (СИ)

Глава десятая

Спала я видно недолго. Даже рассвет наступить не успел.

Михей не стесняясь рылся в холщовых сумках наших похитителей. С детской непосредственностью радуясь найденному караваю и большой головке козьего сыра. После всего пережитого за эту ночь есть хотелось всем. Даже царевна не стала морщиться, отламывая себе по кусочку, что уж говорить об остальных.

«Что я пропустила?» — спросила у Вероники, но неожиданно в голове услышала совсем другой, мужской голос.

«Ничего интересного, мы только спустились, да этих получше связали».

«Кулик?»

«Я».

Значит права была в своих подозрениях.

Села. Лежать у князя на коленях приятно, но надо бы тоже перекусить. С самым серьезным видом забрала оставшуюся еду себе.

— А совесть? — попробовал возмутиться Михей.

— Мне нужнее, — показала язык и вгрызлась в свежий, сочный сыр.

Такую обиженную рожицу мне давно не приходилось видеть. Даже у детей.

— Сам говорил в моем положении нужно хорошо питаться, — с набитым ртом попробовала пошутить. Получилось еще хуже. Князев брат надулся не хуже хомяка на поле с поспевшей пшеницей.

— Да ладно тебе, — не выдержал первым Кулик. — Видишь еще один баул возле стенки лежит? Там еще еда есть.

— Так и знал! — хохотнул Еремей, подтягивая к себе нужный мешочек. В котором нашлось две бутыли браги и точно такой же сыр с хлебом.

— Кстати, — вытащила из потайного кармашка серебряный ободок и протянула его мужчине.

— Оставь себе, — отмахнулся он.

— Так ты не случайно потерял?

— Нет, — и все, больше никакого пояснения.

Попробовала мысленно позвать. Нет ответа. Интересно он не все время мысли читает, а только иногда?

— Почему ты решил помогать нам? — спросил князь у Кулика, когда все наелись.

— Считал не правильным то что делал Горлик, — равнодушно пожал плечами.

— Почему тогда с ним был?

— Обещание дал.

Вспомнился разговор про больную жену.

— А что с ней, может я помочь смогу?

— Куда тебе. Сама немощная. Еще дня два после той отравы, что Горлик в тебя кинул отходить будешь, — отмахнулся, а сам стал мрачнее тучи.

— И все же? — даже переползла ближе.

— Разродиться не может.

— Сколько уже? — резко вскочила, да закружилась голова, пришлось пережидать. Как бы не сотрясение было.

— Вторые сутки…

Плохо. Нужно торопиться.

— Чего расселся веди к ней! Да рассказывай, как носила дитя, да как роды начались.

По сереющему в ожидании нового дня лесу мы: князь, я и Кулик — шли нахоженной тропой. К счастью не далеко. Оказалось, что неподалеку есть деревушка намного больше той, в которой мы прошлую ночь провели. С пригорка домов пятнадцать увидела, а может и больше.

В третьем с краю срубе металась в горячке женщина. Рядом с ней бледная от испуга сидела девчушка лет семи и непрерывно вытирала выступивший на лбу пот.

— Кто тебя пустил сюда?! — шепотом заревел Кулик. Не знала, что люди так умеют.

— Степановна сказала, что мама уж не выкарабкается, а так я хоть немного еще побыть с ней смогу, — в глазах девочки стояли слезы, но держалась и не давала им волю.

Погладила взъерошенную макушку.

— Глупости говорит, твоя Степановна. Мы ее мигом на ноги поставим, — сама сказала, а гляжу, еще чуток и опоздали бы. И так похоже по краю ходить придется, души невинные зазывая. — Ты иди пока воды накипяти. Сможешь?

Девочка кивнула, а князь, до того державший Кулика, отпустил.

— Гредушка, помоги малышке. А ты иди посиди с женой. За руку возьми, да зови, как хочешь, только уйти не давай.

Подошла с другой стороны к постели, взяла за руку. Почувствовала, как с руки сорвалась маленькая искорка силы в тело женщины вошла. Исследуя, проверяя.

— Сыновья у тебя. Двое. Живы. Пока.

И слова эти словно плотину прорвали. Чего только Кулик не говорил жене, заслушаться можно. Не каждой женщине такое услышать дано, а счастливица сейчас понять не сможет. Не стала прислушиваться, снова силу лечебную женщине отдавая. Только теперь это не искорки были, а толстые ленты, как те, которыми косы переплетают. Природа сама все сделает, как надо. Мне лишь подтолкнуть нужно. Развернуть как нужно. Не прошло и получаса, как первый малыш захныкал, рассказывая миру о том, как долго мучился. Закутала в пеленку и сунула его растерявшемуся князю в руки. Малышом позже займусь, мать его уже почти по грани ходит, того и гляди отвернешься, упустишь.

Второй мальчишка тоже не заставил себя ждать, а вот за жизнь их мамы пришлось побороться. Только на закате смогла отойти от постели роженицы, а Кулик там так и остался, нежно поглаживая спутанные волосы, разметавшиеся по вылинявшей подушке.

— Я там поесть приготовила, — стыдливо пряча глаза сказала Степановна. За ней сбегала Лушка, когда первый малыш появился на свет.

Кивнула, говорить не осталось никаких сил.

— Деток-то, Лада покормила. У нее самой месяц назад как дочка на свет народилась. Я в люльку их положила. Тесновато будет, но потом Кулик вторую сделает.

Снова кивнула.

— Вы, это, не серчайте, я как лучше хотела.

Вздохнула. Вот как ей объяснить, старой женщине, что непонятно откуда взявшиеся маги не могут быть лучше. А девочка, сидящая одна у постели умирающей от родов матери, как дальше будет жить? Только вижу сделала она это не со зла. По глупости.

Тихо затворилась дверь в сени. Ушла бабка. Оно и к лучшему. Сейчас не до разговоров мне.

— Все хорошо? — на лавку возле меня опустился князь.

— Да. К счастью.

— Кушать хочешь?

— Лучше посиди со мной рядом, — положила голову на плечо и как совсем недавно закрыла глаза, а открыла их уже на жарко пыхтевшей печи. В горнице никого не было, только с улицы доносился тоненький девчачий голосок, да громко спорили о чем-то петухи под окном.

Скатилась с крутого бока печи случайно промахнувшись мимо ступеньки и потирая ушибленный бок пошла проверять своих больных. Малыши, намаявшись спали, не желая просыпаться. Потрогала пеленки — сухие. Значит кто-то заходил, менял. Рядом на кровати прижавшись друг другу спали их родители, потрогала лоб женщины — горячий. Плохо, но пока не опасно.

Вышла во двор, надо бы по хозяйству помочь, вряд ли Кулик сейчас что-то делать может.

— Глаш, мой дядька приехал, — подскочила тут же ко мне Лушка. — Идем, знакомить буду!

Притащила она меня к маленькой конюшне. Всего на трех лошадок рассчитанной. Там, раздевшись до штанов махал вилами парень лет двадцати на вид. Смешной такой. Чуб завит крупными локонами, на голове смешная шапочка с пером, такая какую любят носить в столице модники и сапоги в навозе, видно денник чистил, а теперь свежую солому кидает.

— Богдан, смотри я кого к тебе привела! — радостно закричала с порога девчушка и стала махать рукой подзывая дядьку.

— Лушка, не мешай. Тут чуть-чуть закончить осталось, — даже не глядя в нашу сторону отмахнулся хозяйственный мужчина. Усмехнулась и потащила малышку во двор.

— Давай на улице подождем. Лучше расскажи, куда князь подевался.

— Так он в ведьмин дом ушел, — как само собой разумеющееся ответила Лушка, забираясь на плетень. — Еще только рассвет показался. Просил за тобой присмотреть и передать, что подружек твоих пришлет в помощь.

Хихикнула представляя, как царевна по хозяйству помогать начнёт.

— А вот и они идут! — Луша махнула надгрызенным яблоком в сторону дороги по которой сейчас шли две девушки. Царевна — без конца озираясь, а Забава уверенно печатая шаг.

— Ну как? — спросила подруга, стоило поравняться с нами.

— Обошлось. Лушка, пока мама болеет ты за хозяйку. Показывай где. Что сделать надобно.

— Поможете?!

— А то!

Девочка кинулась к огороду, а мы за ней. О дядьке, что конюшню чистил, напрочь забыли.

— Кур я с утра покормила, корову в стадо выгнала. Степановна обещала подоить. Я не умею, — неожиданно девичья мордашка порозовела от смущения.

— Ничего, научишься еще, — погладила девочку по головке. Смешная она. Вроде и маленькая еще, а держится лучше некоторых взрослых.

— Полить бы, — Лушка показала на две длинные грядки уже начавших желтеть огурцов. — А еще кто бы яблоки, да груши помог порезать, чтобы до дождей успеть насушить… — дел, как и всегда на большом хозяйстве оказалось невпроворот, только и умей поворачивайся.

— С сушкой тебе Лизка поможет, кивнула на сестрицу, — а мы тут пока похозяйничаем, кивнула на огород.

— Вот еще руки марать, — надулась молчавшая до этого сестрица.

— Кормить не буду, — пригрозила и к колодцу пошла, возле которого пара ведер стояла. Бросила взгляд через плечо. Царевна руки в боки уперла и ногой топнула, но послушно пошла к маленьким скамеечкам, стоявшим под вишнями. Там горкой лежали летние яблочки одно другого краше.

Набрала студёной даже в жару водицы в ведро и страдалице понесла, чтобы было где грязь с яблока ополоснуть.

— Из-за тебя я палец порезала! — в глазах слезы, а на указательном пальце багровая бусинка выступила. Рядом испуганная Лушка свой ножик бросила и не знает, что делать, то ли за помощью бежать, то ли самой в слезах биться.

— Все хорошо, — улыбнулась девочке.

— Куда лучше?! Что я маменьке скажу? А вдруг у меня шрам останется!

Наклонилась, сорвала сочный листик подорожника, в ведре ополоснула, да к ранке приложила, а гибким стебельком травы привязала.

— Все. Жить будешь, — похлопала по плечу. — А яблоки резать все равно придётся, коли кушать хочешь.

Пока с царевной возилась в огороде новый гость появился. Богдан, уже в рубашке, заломив шапку на бок, веселым козленком вокруг Забавы прыгал. То с одной стороны зайдет, то с другой, то ведра с водой отберет, то выбившуюся прядку волос заправит. Постояла понаблюдала за ними, да в дом пошла, чтобы не мешать. Вдруг по сердцу придется молодец, а то с Еремеем все никак не складывается. Забава вся уж извелась, а купец словно и не видит ничего. Хорошо хоть ко мне ровнее относиться стал.

— Ты куда? — увидела выскочившего на крыльцо Кулика.

— За молочком! Дети проснулись, кричат. Наверное, есть хотят, а дома ничего нет. Корова-то в стаде.

— Ты пеленки проверил? — посмеиваясь, спросила у него, забегая в избу, где в одной люльке двое братишек надрывались. Сразу видно богатыри. Вон какие голоса отменные. Вот как таких малышей одних бросил? — Да и бежать никуда не надо. Лада ночью заскочила на пол часика и сцедила в бутылочку молока. Пока хватит. На, держи, — сунула в руки Кулику одного из малышей. Так и есть пеленки хоть выжимай, а мокреньким лежать никому не захочется.

— Дайте мне, — с постели послышался слабый голос матери.

Повернулась. Глаза туманом подернуты, лицо бледное… не нравится мне ее состояние.

— Это раз, — положила на живот ей одного малыша, а потом забрала второго и рядом устроила, — а это два.

— Двое, — подставив руки так чтобы дети не скатились, женщина, счастливо улыбаясь, смотрела на малышей. Вчера-то все в бреду пропустила.

— Давай знакомится, меня Глаша зовут. Я пока у вас поживу, по хозяйству помогу. Ты не против?

— Ведьма?

— Ага.

— Спасибо. За детей.

— Там Луша в саду фрукты на зиму режет, позвать? — кивок в ответ.

— Вот Кулик пока за ней сбегает, а ты мне как чувствуешь себя расскажешь.

И рассказала она, что зовут Верой, а три месяца назад в деревне Горлик появился. Пришел, в дом один на постой попросился, да так месяц и прожил. Хозяевам исправно платил, а сам все время по деревне да лесам окружным ходил, все выспрашивал, да высматривал. Не понравился он Вере сразу, да только ничего плохого никому не делал вроде и придраться не к чему.

— У женщин на сносях интуиция сильнее, — покачала головой.

Вот однажды пришел Горлик к ним в гости. Веселый такой был. Байки травил, с Лушкой разговаривал, да с Куликом выпивал. А потом день ото дня Вере хуже становиться начало пока не слегла совсем. Хотели в город ехать, лекаря искать, а если совсем худ будет в городе и ведьму вызвать на помощь можно. Только не успели. Пришел Горлик и с порога заявил, что он маг, дескать сильный, и готов помочь. Обрадовались муж с женой, что человек такой хороший нашелся. Вера себя корить начала за неприветливость да подозрительность. Только рано радовались. День ото дня женщине хуже становилось, а Кулик все чаще пропадал куда-то. Слушая рассказ забрала детей, закутала в чистые пеленки и положила обратно в люльку. Только закончила как в комнату Лушка радостная заскочила, а за ней Кулик. Чтобы не мешать пошла травы проверять какие в запасах здесь есть и что из них приготовить можно. Жар-то так и не спал.

— Спасибо тебе, — Кулик присел на лавку возле печи.

— Рано еще благодарить. Жена твоя тяжёлая. Из нее два месяца силы тянули, как только продержаться сумела, — покачала головой ссыпая растертые травки в простой глиняный горшок.

— Кто? — аж в лице переменился.

— Сам подумай.

— Получается я сам беду в дом привел…

— Всяко бывает, теперь уж не изменишь. Лучше расскажи для чего все это Горлик затеял?

— Кто знает. Но мне думается свихнулся он просто. Рассказывал о скором конце света, да том, что эту землю поглотит другая. Обещал тех, кто будет ему помогать взять с собой в лучший мир. Грустно хмыкнула, звучит-то как. Чувствую обещание свое он исполнит и недолго подельники его задержатся на этом свете.

— А ведьма ему зачем понадобилась.

— Для жертвы. Чтобы силой ее пробить брешь между мирами. Вроде так. Я об этом только позавчера узнал, когда из соседнего села прибежала старуха и стала о чем-то шептаться с Горликом. Эх. Надо на обратном пути в гости заехать, потолковать о жизни, спасибо сказать.

— Ты чего? — испуганно подскочил мужик стоило на пороге показаться Лушке.

— Так мама уснула и братишки спят. Не хотела мешать. И девочка быстро выскочила во двор.

— Как же я без Веры-то моей буду, — Кулик обратно на лавку опустился и зарылся руками в свои длинные соломенные волосы, так же как у дочери торчащие в разные стороны.

— Не смей раньше времени хоронить! — прикрикнула на него. — Если ты опустишь руки, то и я помочь ничем не смогу. Моя сила, да травки одни не справятся. Нужны люди, которые будут верить и надеяться на выздоровление. От разговора дальше отвлекла Забава, которая смеясь заскочила в горницу.

— Мы с Богданом полили огород, что дальше?

— Вот же… — хотел выругаться Кулик, но глянув на нас сдержался. — О брате забыл!

Прожили мы в гостеприимном доме неделю. Правда спать пришлось покатом на полу, ну так это дело житейское, бывает. Вера за это время все же пошла на поправку, хотя три первых дня пришлось дежурить у постели. Жар временами становился таким сильным, что боялась прозевать момент, когда на грани окажется. Но обошлось. На четвертый день она пришла в себя и сразу попросила есть, обрадовав дочь и мужа. Вечером же первого дня к нам пришли Ольгред, Еремей и Михей, куда делись охранники не спрашивала. Зато они рассказали о том, что целый день искали библиотеку, только ничего не нашли. Пришлось отдавать князю амулет с Вероникой. Ведьмочка долго упиралась, но потом согласилась, что я не могу сразу в двух местах быть, а время уже поджимает.

— Агрик! — всплеснула руками увидев утром на пороге зеленого рысенка. Он как самый обыкновенный кот умывал свою чумазую мордочку.

— Быстро же тебя нашел, — улыбнулась Забава.

— Разве три дня быстро? — позевывая в кулак, спросила царевна, а я счастливая, не замечая никого, тискала своего «котенка».

Он недовольно бил хвостом, но не вырывался. Только на шестой день нашим мужикам удалось найти место где находилось здание библиотеки. Его, как и многое другое запасливые селяне разобрали чтобы построить себе сараи да конюшни, но вход в подвал уцелел. То ли не смогли открыть, то ли не заметили.

За эти годы он порос колючими плетями ежевики и оказался наполовину занесен сопревшей листвой, мелкими ветками и другим лесным мусором. К счастью зачарованное помещение хорошо сохранило книги. Вот только времени перебирать их почти не осталось. Сгребли все, что хоть немного могло помочь и к Кулику в дом забрались просматривать, да читать. Повезет, еще вернемся. Не дело, чтобы столько знаний пропадало.

— Глаш, смотри, тут рецепты разные для красоты девичьей собраны, — царевна.

— А тут история от начала времен. Ого, а вот этого в наших книгах нет, — князь.

— А здесь есть заклинания управления погодой и заговоры для хорошего урожая…

И так каждые пять минут. Поделив книги, мы сидели в садочке у Кулика и в перерывах от перелистывания книг поедали блины, которые не успевала приносить нам Степановна. Сегодня первый день как встала с постели Вера, но одну ее оставлять на хозяйстве еще нельзя, поэтому пришлось звать соседку.

— Вот что я нашел: «Год шестьсот семьдесят второй. Король Наум выпустил указ о изничтожении всех водяных жителей таких как: водяные, русалки, кикиморы. Совет ведьм попытался воспротивиться, объясняя, что от водных жителей не только вред, но был побит палками и выгнан из царских палат. В тот же день было предсказаны всевозможные бедствия», — в слух зачитал нам князь кусок летописи.

— А дальше что? — спросила Забава.

— Ничего. Розлив реки весной, засуха летом и затяжные дожди осенью. Через год военный поход и больше ничего особо интересного.

— Ищи дальше. Раз предсказание было, оно могло и через сто лет исполниться, — посоветовала князю.

Почему мне кажется, что это событие как-то с нашим связано? Без лишних слов Ольгред стал листать свою книгу дальше.

— А у меня интересная заметка о лесных ведьмах, — через какое-то время напомнил о себе Михей. — Оказывается, род закрывающих прорехи раньше мог путешествовать по мирам. Но в прошлый большой разрыв они потеряли свою силу. Ну, тот, когда маги к нам попали, помните? Там вообще грустная история получилась. Из тридцати ведьм рода выжила только одна и то только потому, что маленькой была, чтобы принимать участие в подобных ритуалах. Как вам?

Затравленно посмотрела на князя. Пусть Михей не понимает о ком говорит, но я-то знаю, что только мои предки обладали этим даром. Если тогда из тридцати осталась одна, то что же сейчас произойдет?

— Все будет хорошо, — на мой взгляд одними губами ответил князь.

Вздохнула и в свою книгу уставилась. Чтобы судьба ни уготовила, а все равно до конца пойду, так к чему сейчас себе душу бередить?

— Глаш, — снова позвал князь, — думаю только это событие под великие несчастья отнести можно, — он показал всем картинку сражения.

— Война с магами?

— Да. Она случилась через тридцать семь лет, если верить летописи.

— А до этого все спокойно было?

— Не совсем, но ничего особенного не происходило. Даже странно как-то.

— А что с водяниками что случилось? Их уничтожили?

— В местных водоемах почти не осталось, потом из других стран сюда перебираться начали.

— Это что же такое получается? Дырки в земле от нечисти всякой появляются?! — возмутился Михей.

— Да не из-за этого, — недовольно отмахнулся от него Еремей, — нужные для нормальной жизни мира существа пропадают! Возьми, к примеру, мышь. Вредитель? Так ведь? А что будет если всех перевести?

— Кошки голодными останутся? — хохотнул собственной шутке Михей.

— Не только. Еще мышами лисы, совы и прочие хищники питаются. А если к примеру, не мышки, а все насекомые?

— Дела… Что же такого произойти могло, чтобы такую дырищу в мире проделать? Много чего у нас пропало за последние столетия. И травки теперь не все, что в книгах описаны сыщешь и леших заметно меньше стало, а про ведьм так вообще молчу.

— Думаю в причине мы разобрались, теперь бы понять еще как с последствиями бороться. До самого вечера просидели в садочке, только ничего не смогли толком найти. Так, разные полезные знания, заклинания, да рецепты.

— Что дальше делать будем? — спросил Еремей.

— Так мы не один месяц искать можем, а времени осталось чуть больше недели.

— Возвращаться надо, — за всех ответил князь. — Попросим у Кулика телегу, нагрузим книгами и поедем назад. Там уж ведьмы собраться должны были. Вместе быстрее придумать что-то сможем.

Решили на следующий день отправляться. Кулик еще с самого утра попросил местных мальчишек за нашими лошадьми в соседнее село сбегать, а мужики наши еще раз в библиотеку пошли, напоследок еще книг набрать. Царевна на удивление с ними увязалась, а мы с Забавой остались по хозяйству помогать. Готовить-то на такую прорву людей, то еще занятие. Вот и вышла с ведром картошки на крылечко. Здесь и веселее, и прохладнее.

— Сидишь? — ко мне подошел Еремей.

— Ага, отдыхаю да на прохожих людей любуюсь, — ответила, кидая в ведро с водой еще одну очищенную от кожуры картофелину.

— А ты-то здесь какими судьбами?

— Первые из отобранных князем книжек принес, — купец кивнул в сторону высокой стопки, стоящей на поленнице. — Теперь вот думаю, как это все мы с собой повезем у Кулика телега сломана. Пожала плечами и к первой картофелине присоединились вторая.

— Давай помогу.

— Тетенька, — запыхавшись заскочила во двор Лушка, — а правда вы лягушек, сушенных в свои настои, кидаете?

— Правда, — сделала хитрую рожицу и поманила пальцем малышку. — А еще слюну индюков и перья ласточек.

— Так у индюков нет слюны! — с подозрением посмотрела на меня любопытная девочка.

— Потому это очень ценный компонент, видишь в какой красивой баночке его держу, — показала резную посудину с плотной крышкой стоящую на окошке. В ней всегда розовое масло с собой вожу. И от головной боли поможет и модницам продать можно, коли деньги срочно понадобятся.

— А вы мне ее подарите? Я вам за это секрет расскажу, — есть торговый дух в ребенке, не пропадет в жизни.

— Бери, — милостиво разрешила.

— А как пользоваться?

— У мамы спросишь, она знает.

— Так она меня заругает, что выпросила.

— Не заругает, я ей сама скажу. Так что там за секрет?

— Дядька мой, Богдан в вашу Забаву влюбился! Я сама слышала! — и такой восторг на девчачьем лице появился, что даже про подарок мой забыла. — Правда здорово будет?

— Наверное, — покосилась на Еремея. — Только решать, как быть — Забаве, вдруг ей люб кто-то другой.

— Вот еще! — фыркнула в ответ малышка. — Стерпится-слюбится. Где она еще такого надежного мужа найдет? Ничего себе разговорчики. И где она такое услышать успела?

— А ты подругам мой подарок показывать будешь? — решила сжалиться над купцом и так мрачнее тучи сидит.

— Ой! Точно! — приподнявшись на носочки схватила с окошка баночку. — Я побегу? Ладно?

— Конечно, — улыбнулась, провожая взглядом несущуюся уже по улице девчушку.

— Что делать будешь?

— Спать пойду! — буркнул в ответ Еремей и в сторону сеновала пошел.

— Дураком будешь, если такую девицу упустишь, — крикнула ему вслед.

Решать-то купцу самому придется, вот только кто мешает немного подтолкнуть? Так до самой вечерней зорьки я и просидела на ступеньках дома Кулика. Сначала ко мне пришла молодая мать, у ее малыша зубки тяжело резались. Потом заглянула с ревматизмом какая-то старуха. За ней сразу прибежали две девицы на выданье. Непрестанно хихикая и перебивая друг друга попросили у меня приворотного зелья. Напугала так, что одна из них заикаться от страха начала. Правильно, пусть знают к каким последствиям такое баловство приводит. За всеми гостями прозевала, когда важный разговор у подруги с хозяевами состоялся. А уж как в горницу зашла, так сразу счастливой новостью и огрели, по голове, не иначе.

— Замуж я выхожу, — с порога заявила подруга.

— Что-то радости от этого не вижу, — потирая ушибленный о притолоку лоб, ответила ей.

— Как уж получилось.

— А Богдан знает?

— Я таиться не стала. Отвела его в сторонку и спросила нужна ли ему такая.

— А он?

— Сказал, что поможет купца моего забыть. Любовью, да лаской, окружит, вот и не буду я вспоминать о былой привязанности.

— Мужик, — кивнула. Набрала черпачок водицы из ведра и стала жадно пить. Знаю я таких. До свадьбы пообещать могут многое, а потом чуть что попрекать начнут. Хотя бывает и вправду все хорошо…

— А Еремей, что?

— Его только благословения спрашивать осталось, — разозлилась подруга. — Заняться мне не чем? Тут словно по заказу входная дверь скрипнула и на пороге показался сам купец. Как почувствовал, что о нем говорим?

— Забава, на два слова.

— Вы тут поговорите, а я пока Веру проведаю, — быстро проговорила и юркнула в комнату к больной, плотно притворив за собой дверь.

Может, еще обойдется? В хозяйской спальне царил покой. Мирно сопели в люльке малыши, спала и их мать, укрытая полосатой простыней. Тихо, чтобы не разбудить, подошла к кровати и присела на самый краешек прислушиваясь к тяжелому, но к счастью ровному дыханию. Вот уже несколько дней температура нормальная. Вера жаловалась на головокружение и слабость, да и по горнице временами тяжело было ходить, но теперь должно быть все в порядке, только время надо, чтобы организм снова сил набрался.

— Как они? — шепотом спросил Кулик, который, как и я, сбежал от громких выяснений отношений в соседней комнате. Надеюсь, посуда выживет, больно уж характерные звуки из соседней комнаты доносятся.

— Нормально. Скоро на поправку пойдут.

— Как я могу тебя отблагодарить? — в глазах мужика, что сейчас смотрел на меня блестели слезы.

— Отблагодарил уже. Думаешь сама бы сбежала от других магов? — Им ума не хватило бы удержать, — открестился от своей заслуги маг. По другую сторону стены раздались громкие всхлипы. Хотела было кинуться утешать, но сдержалась. Сами разберутся.

— Как считаешь, заглянуть в светлицу? — что-то все звуки резко смолкли, уж не поубивали ли они там друг друга?

— Повремени. Дай время помириться.

— Думаешь?

— Уверен, — Кулик шаловливо ухмыльнулся.

— Мы с Верочкой всегда так споры решаем. Сначала все кувшины, да тарелки перебьём, а потом целуемся, милуемся. Всплакнул во сне старший малыш. Подошла ближе, осторожно покачала люльку, чтобы не мешал матери спать.

— Можно выходить, — к нам в комнату заглянула раскрасневшаяся от смущения Забава.

— Так, что прямо сегодня и свадебку сыграем? — улыбнулся Кулик.

— Еще чего! Вот все дела порешаем, тогда и погулять на свадьбе можно будет.

— Забава! — кажется, кто-то удивился такому повороту.

— Нужно было раньше думать, — улыбаясь похлопала по плечу Еремея, — а теперь терпи.

Уезжали на следующий день затемно. Кулик еще раньше встал коней оседлал, да котомки с едой собрал. Вера тоже на крыльцо вышла, придерживаясь за плечо Лушки. Только Богдана с вчерашнего вечера видно не было. Жалко парня, но дело молодое, еще повстречает свою красавицу, если еще не встретил.

Домой-то ночевать не пришел. Дорожка мерно стелилась под копыта лошадей и чем ближе подъезжали к столице княжества Зареченского, тем больше становилось цветных рощ и полей. Боюсь даже представить какой огромной стала бездна. Только бы сил наших закрыть ее хватило! Только бы не опоздать! В одной из книг нашла правильную схему, по которой ведьмы должны передавать друг другу силу, а одна, центральная направлять в нужное место. Схему составляли не для латания миров, а для серьезных сражений во время войны с магами, но уверена, что нужно так же выстраивать передачу силы и сейчас. Интересно, а магов подключить к цепочке можно? Я знаю уже двоих, наверняка, еще сыщутся. Только получится ли? Но все равно, этот способ намного лучше, чем тот о который раньше представить пыталась.

— Глаш, я вот думаю, — позвала меня с телеги Забава.

— А могут ли простые люди помочь?

— Нет. Если в связку с ведьмой станут — отдадут свою жизненную силу. А толку будет как огня от светлячка. Вроде и есть, да разглядеть что-то сложно.

— Что совсем никак? — не поверила царевна, она разлеглась на телеге и одну за другой уничтожала сливы, что заботливые хозяева нагрузили нам в дорогу. — Как же твои планы кровь мне выпустить? — она прищурилась, с напряжением ожидая моего ответа. Даже жевать перестала.

— Заняться больше нечем, только кровь твою выпускать, — фыркнула в ответ. Прислушивавшиеся к разговору мужики тоже ухмыляться начали, только Михей недовольно хмурил брови, да временами кулаки сжимал. Неужто кинется защищать? Эх, как бы не клятва на камне, хорошая из них вышла пара.

— Зачем же тогда пугала?

— Да не пугала я вовсе. Мне всего-то одна капелька твоей крови нужна была, чтобы дорогу если по ту сторону грани заблужусь найти назад. Мы отцом связаны. Вот родная кровь бы и позвала за собой.

— Значит, мы тоже помочь можем? — сделала свои выводы Забава.

— Получается — можете, только не в этот раз.

В столицу мы прибыли к полудню четвертого дня, но как в прошлый раз нас люди не встречали. Встречаясь на почти пустых улицах, кланялись князю, желали долгих лет жизни и просто поздравляли с благополучным возвращением. Но хмурые, озабоченные лица людей лучше всяких других примет говорили о приближающемся несчастье. На княжеском дворе нас в этот раз встречала не дружина, а успевшие собраться за это время ведьмы. В толпе увидела бабушку и маму. Как хорошо, что они уже добрались! Спрыгнув с Лебедушки помчалась к ним, не обращая внимания на остальных. Даже с княгиней лишь поздоровалась, не сбавляя шага. Соскучилась!

— Сейчас заобнимаю, а потом пытать начну с какой такой стати вы мне про отца ничего не сказывали! — пригрозила и кинулась выполнять угрозу.

— Было бы перед кем отчитываться, — в тон мне ответила матушка.

— Давно узнала?

— Как сестрицу искать начала.

— Говорила тебе, рассказать надо. Чувствовала, что царь неспроста к себе позвал, — проворчала бабка.

— Так мне не царь, а царица приказала в Молнеград явиться… Бабуля открыла было рот, чтобы что-то еще добавить, но перебила княгиня.

— Идемте в людскую, с дороги вы проголодались, наверное.

— Есть новости?

— Много, только одна другой хуже. А у вас?

— У нас тоже хватает.