Ведьмак с Марса 4

Глава 24

Когда завыла сирена, предупреждая о нападении на «Трамонтану», Михалыч в сердцах топнула ногой и стиснула кулаки.

— ¿Cuándo se detendrá todo esto⁈ (Когда всё это прекратится⁈) — выпалила она. — Какого дьявола опять принесло⁈

Она только-только начала разгребать всю эту навалившуюся на неё кучу дел, и вот пожалуйста, кто-то снова нападает на станцию. Это значит, дальше будет ещё больше работы.

Утешало только одно — после первого нападения Юлий подсуетился, и вот уже два дня станцию охраняли «Звёздные волки» — Кас со своей эскадрильей. А они лучшие из лучших, и была надежда, что прибавится не проблем, а запчастей для ремонта, и «Трамонтана» усилит свою оборону за счёт трофеев. К тому же Микаэла почти успела восстановить защиту завода…

К станции приближался носитель, который не отреагировал на требование остановиться, лечь в дрейф и назвать свою принадлежность и цель прибытия. Поэтому, как только он пересёк черту огневого контакта, была объявлена тревога. Вой сирен застал практикующихся штурмовиков за обедом.

— Санти, блин! — чуть не подавился куском Робин. — Ты не сплюнул!

Бросив тарелки с недоеденным обедом, пехота рванула экипироваться и на боевые позиции — к ангарам.

Первые попадания на максимальном удалении не причинили особого вреда, но заставили носитель притормозить и выйти из зоны поражения. Затем открылся трюм, и в космос посыпались около десятка мобильных доспехов. Они взяли курс на ангары, маневрируя, чтобы не дать прицелиться орудиям станции. Двое ухитрились столкнуться при манёврах, разлетелись, бестолково пытаясь вернуться на курс, и отстали от своих соратников.

Навстречу атакующим из ангара вылетела эскадрилья Маршала. «Старскрим» связал манёвренным боем сразу три меха. Это можно было бы счесть шагом отчаяния — слишком неравные силы, но Кассиан ощутил уже знакомый прилив сил, точное знание, что ему следует делать — и ринулся в бой, сожалея только об одном — здесь, в условиях реального сражения, он не мог размножиться на несколько копий, чтобы хватило на всех, не мог прикрыть собой всю эскадрилью…

Лита, накрывшая сетью Ковена своих пилотов, пробовала силы как ведьма и как наследница Лорда. Придать пилотам эскадрильи уверенности, внести смятение в ряды противника — это ей удалось без особого труда. Сложнее было заставить «волков» действовать как одно целое, но её симбионт, несущий возможности обоих её родителей, помог ей и в этом.

Два меха она взяла на себя, успевая и держать сеть, и виртуозно управлять истребителем. На всю остальную эскадрилью остались четверо пилотов в мобильных доспехах.

Будь это обычный бой, у «волков» не было бы ни единого шанса. Но на их стороне была ведьма со всеми знаниями Ковена, а против них — далеко не самые лучшие пилоты мехов на Земле, которым обещали лёгкую прогулку. Вместо которой их встретили шквал огня, страх и подавленность, странная неловкость, заставлявшая совершать ошибки, непростительные даже новичкам, опаздывать с огнём, палить в пустые квадраты и друг в друга…

А со стороны станции на подмогу истребителям уже спешили мехи обороны, и свои, и трофейные. На станции остались только «Монархи», плохо приспособленные для боя в космосе. Их обязанностью было прикрыть станцию, если кто-то всё-таки прорвётся. «Ратники» и «Виконты» врезались в строй врага, действуя быстро, жёстко и умело. Быстрые и манёвренные истребители мелькали там и сям, заходя в атаку, грамотно распределяя огонь по самым уязвимым точкам повреждённых мобильных доспехов, на ходу превращая грозные боевые машины в бесполезные обрубки, летящие по инерции в сторону станции.

Не прошло и десяти минут, как атака полностью захлебнулась, подавленная плотным огнём защитников. До станции не добрался ни один мех.

Предоставив ремонтникам вылавливать обломки и дрейфующие кокпиты с пилотами, эскадрилья взяла курс на носитель. Тот, видя такой поворот дел, попытался скрыться, но быстрые юркие машины без труда догнали его. Носитель пытался отстреливаться, но несколько торпед, точно положенных вдоль борта, отбили у него охоту огрызаться.

Лита на бреющем завела машину в трюм, бросила её под присмотром своего звена, и устремилась к воротам трюма, ведущим во внутренние помещения корабля. За ней двинулся Кас, Мара и Нима остались охранять истребители. Внутри пилотов встретил винтовочный огонь, но мгновенно окутавшая тело Литы ксеноброня отразила или впитала все попадания, к ужасу экипажа. Несколько молний, подпитанных поглощённой энергией, расчистили Ведьме и Маршалу дорогу.

Для Кассиана это был своеобразный опыт — он не был лидером в этом броске, его вела Лита, а он поддерживал её огнём там, где это было необходимо. Нигде не задерживаясь дольше, чем требовалось для пары молний, удара шипастым кулаком или выстрела, двое пилотов добрались до рубки. Их встретил бледный как полотно капитан.

— Я ни при чём, меня заставили! — начал он, но увидел, кто входит в рубку, икнул и съехал по переборке. — Это что за чертовщина⁈

Лита в несколько шагов оказалась рядом, сгребла его за воротник и рывком вздёрнула на подгибающиеся ноги.

— А теперь говори, кто тебя заставил и зачем, — потребовала она.

— Эрбахи! — выпалил капитан. — И остальные, их там много! Земля, Испания… Им чем-то насолил герцог Сезар Реал, и они решили отнять у него станцию! А мне обещали титул, если я отвезу отряд, или лишить лицензии, если не отвезу!

— Испанцы… — Лита выплюнула это как ругательство. — Подумать только, я зачитывалась их романами о героях, когда была маленькой… Измельчал народ…

Она разжала пальцы, и капитан стёк на пол, повернулась, чтобы уйти.

— Он видел тебя, — сказал Кас, взглядом указав на полуобморочного капитана. — Что, если он расскажет?

— Пусть рассказывает, — отмахнулась Лита. — Скажем, что тестировали новый МПД. Надо предупредить Лорда. И Ведьмака.

— А твои «сёстры»? — спросил Кассиан.

Лита прижала пальцы к виску, пытаясь уловить связывающую её с Ковеном сеть.

— Уже поздно…

Прибытие Винсента Гарсия в Мадрид было обставлено со всей возможной пышностью. Копия древнего лимузина, выполненная с большой точностью и украшенная национальными испанскими узорами, медленно катилась от посадочной площадки до Паласио Реаль — древней резиденции испанский королей. В машине сидел будущий король, рядом с которым расположилась ослепительная огненно-рыжая красавица с яркими зелёными глазами. Ещё две зеленоглазых красотки, брюнетка и блондинка, сидели сзади. Машина двигалась в окружении группы тяжёлой штурмовой пехоты во главе с Феликсом Магнусом. Пехотинцы в необычно выглядящих чёрных доспехах с алыми визорами шлемов уверенно держали темп, не отставая и не вырываясь вперёд.

От статной фигуры молодого монарха исходило почти физически ощущаемое величие, изливающееся на толпу, запрудившую всё пространство от дворца до стартового стола королевской яхты. Для публики попроще Винсент был идеальным королём — молодой, красивый, величественный. Его были готовы обожать уже за то, что он есть и он такой — сам по себе хорош со всех сторон.

Но для тех, кто знал его лично, было налицо несоответствие между их воспоминаниями и тем, что они видели теперь. Наследники знатных домов получили приглашение на коронацию и теперь пытливо всматривались в едущего по мосту через Мансанарес будущего правителя. Где немного заносчивый, но живой ясноглазый подросток? Где угрюмый одиночка, которого все игнорируют? Где бешеный Винсент, заколовший Гоззо Эрбаха одним ударом, как опытный тореро — быка на корриде?

Его не было. Был человек, на голову которого ещё не легла корона из позолоченного серебра, сохраняемая испанским королевским домом с незапамятных времён, но блеск её уже был ясно виден всем, кто наблюдал за парадным кортежем.

Лимузин пересёк мост, поднялся к воротам, открытым для него настежь, въехал во внутренний двор и там остановился, высадив своих пассажиров. Зрелище для публики закончилось, начиналось другое зрелище — для узкого круга избранных. Даже пехота осталась во внутреннем дворе, во внутренние покои ей был закрыт доступ. Исключение сделали только для Феликса Магнуса, по личному приглашению будущего короля.

Винсента встречали Сантьяго, принц Аурелио, королевский секретарь, распорядитель и несколько министров, готовых засвидетельствовать своё почтение законному наследнику престола.

— Прошу, ваше высочество, — распорядитель склонился в поклоне, указывая на открытые двери в тронный зал. — Всё уже готово к вашему прибытию, церемониймейстер готов начать церемонию…

Сейчас всё должно было решиться. Именно здесь и сейчас, как следовало из полученных Яго инструкций. Принц Аурелио отвлечёт единокровного брата спором, а Сантьяго должен будет нанести смертельный удар в спину будущему королю.

— Есть одна вещь, которую нам необходимо обсудить! — резкий голос принца Аурелио перебил распорядителя. — Брат мой, наш безвременно почивший отец выбрал меня наследником трона. Ты должен уступить мне престол и корону, и таким образом выполнить его последнюю волю!

— С какой стати? — Винсент повернулся к нему, открыв Яго свою спину. — Ты что, выпил лишнего?

— Тебя никто не поддерживает! — Аурелио бросил на Сантьяго быстрый взгляд и чуть заметно кивнул. — Вся знать на моей стороне. Не будь таким упрямым, мы можем решить всё здесь и сейчас, миром, по-братски…

Яго шагнул вперёд, положил руку на плечо Винсента, и громко, чётко произнёс:

— Ваше величество, против вас готовится заговор!

Яго знал, что сделает это, с того самого дня, когда на него возложили эту миссию — месть за друга и исполнение всех чаяний придворных. Поводом послужила случайность. Так бывает — человек оказывается не в то время не в том месте, и слышит то, что не предназначалось для его ушей.

Первым поводом заподозрить, что что-то не так, стало обязательное условие — не приносить с собой никакой электроники. Даже смарт оставить в гостиной, в большой серебряной вазе. Конечно же, Сантьяго не выполнил это условие. Нет, смарт он оставил, как и все гости, но несколько жучков пронёс с собой. Неактивные, они не были обнаружены и благополучно остались — один под столом, за которым сидел Яго, один — в полой подвеске с сумочки Софии, ещё несколько достались представителям местной знати, с которыми наследник де ла Трастамара обменялся визитками с дополнительной начинкой…

Но уже после званого ужина, надеясь отыскать своих очаровательных соседок по столу, он вышел в роскошный сад Эрбахов — и там, полускрытый ветвями апельсинового дерева, услышал доносящиеся из увитой цветами беседки нежные женские голоса. Кажется, он достиг своей цели. Но промедлил, не решаясь нарушить их уединение — вдруг они обсуждают что-то важное, и его вмешательство в беседу будет неуместным?

— Сантьяго такой красавчик, — вздохнула София.

— Жаль его, — отозвалась Мария.

— Жаль? Но почему⁈ — удивилась девушка.

— А ты сама подумай, — голосок у Марии обрёл внутреннюю силу. — Зачем нужны связи с мятежным дворянином, который обезумел от жажды мести и решил избавиться от законного монарха?

— Но Аурелио обещал ему свою сестру… — пролепетала София.

— Наивная глупышка, — усмехнулась Мария. — Кто же выдаст сестру нового короля за убийцу предыдущего? Не очень-то рвись за него замуж, подруга, овдовеешь, не успев даже стать женой. Потом год сидеть в трауре — это такая скука…

Не издав ни единого звука, бледный как смерть и беззвучный как тень, Сантьяго отступил назад, попятился, выбираясь на дорожку, и быстро пошёл к садовым воротам. Вот значит, как с ним решили поступить… А он потерял осторожность, поверил в слово принца, в то, что его сделают герцогом… Наивный дурак.

Последний жучок разместился в супружеской спальне четы де ла Трастамара. И той же ночью Яго узнал, что матушка вздыхает совсем не из-за того, что он бросил Академию.

Они всё знали — отец и мать. Знали о планах пожертвовать им, чтобы расчистить путь на трон принцу Аурелио.

Родители тоже его предали.

Ценой их предательства было обещание оплатить заказ у Герега — на рождение нового потомка, который будет лучше, чем незадачливый Яго, не оправдавший вложенных в него усилий.

Ему уже придумали имя, этому малышу, который должен будет заменить Яго…

Всё оставшееся время до прибытия Винсента Сантьяго собирал доказательства измены. Записи с жучков сослужили ему хорошую службу. И он был готов предъявить их новому королю.

— Я так и знал, что на этого сопляка нельзя полагаться! — процедил сквозь зубы принц Аурелио. Его красивое лицо исказила злобная гримаса. — Но я всё предусмотрел… Стража!

Чем бы ни была перекуплена верность хранителей престола, но королевская стража Испании выставила заточенные пики, направив их в грудь Винсента. Тот… не пошевелился, словно не происходило ничего особенного. Его госпоже никто не угрожал, а за свою безопасность он не боялся. Он только взглянул на Эмбер Салем, словно спрашивая, должен ли он что-то делать.

— Нам всё ясно, — пропели ведьмы.

— Винсент, дорогой…

— Убери этот мусор.

Винсент Гарсия словно размазался в воздухе. Те, кто посмел поднять на него оружие, ничего не могли противопоставить налетевшему на них вихрю смерти. Голыми руками ломая им конечности и рёбра, проламывая носы, щедро расплёскивая кровь из страшных ран, нанесённых обломками пик, и не обращая никакого внимания на собственные раны, нанесённые вскользь самыми удачливыми из противников, будущий король прокладывал себе дорогу к трону.

Ведьмак убивал чудовищ, но его не было здесь, а пробудившемуся чудовищу люди ничего не могли противопоставить. Забрызганный чужой и собственной кровью, Винсент Гарсия остановился посреди разбросанных трупов, и недобро улыбнулся брату.

— Наши силы намного больше! — выпалил смертельно побледневший принц Аурелио, отступая в тронный зал.

Который оказался забит солдатами местной знати.

— Мы знали всё с самого начала, — поведали ведьмы, глядя на это зрелище.

— И кто же на твоей стороне, мальчик? — скучающим голосом пропела Джейд.

— Вот эти трухлявые пеньки, дрожащие от жадности? — Эмеральд обвела взглядом собравшихся в зале мятежников.

— Да тут даже в фамильяры некого брать, — брезгливо скривилась Эмбер.

— Убейте их, — приказали ведьмы ворвавшейся в тронный зал тяжёлой пехоте.

Кровавая жатва длилась недолго. Более совершенные «Деспоты» намного превосходили устаревшие «элементали» испанских бойцов, давно не участвовавших в настоящих сражениях. Волна ужаса, прокатившаяся по тронному залу, подавляла волю к сопротивлению, прижимала к каменному полу знатных мятежников, женщины падали в обморок от страха и вида крови, и некому было им помогать…

Выживших среди солдат не было. Сбежать никому из знати не позволили ведьмы — страх парализовал их, лишив способности соображать и сопротивляться. Перешагивая через тела и лужи крови, Винсент Гарсия прошёл через весь тронный зал, приблизился к трону и остановился там на возвышении, оглядывая картину побоища.

— Где церемониймейстер? — спросил он.

— Я здесь, ваше высочество, — старик выбрался из-за колонны, за которой прятался всё это время, пошатнулся, но устоял на ногах. Выучка взяла своё — в любых обстоятельствах сохранять лицо.

— Я думаю, можно начинать церемонию, — с этими словами Винсент сел на трон. — Принесите корону.

— Но… ваш наряд, ваше высочество… — запинаясь, проговорил церемониймейстер.

— Что не так с моим нарядом? — удивился Винсент.

— Он весь в крови, ваше высочество. Если вы подождёте, вам принесут подобающий…

— Я одет подобающе для того, кто взошёл на трон так, как это подобает делать королю, — отрезал Винс. — Мой предок, первый из рода Гарсия, кто добыл корону Испании для себя и своих потомков, короновался так же. Я не буду переодеваться.

— Как будет угодно вашему высочеству… — склонился церемониймейстер. — Но хотя бы убрать тела…

На это будущий король согласился. Ни к чему портить кадры официальной хроники горами трупов. Хватит со зрителей и кровавых луж.

Тела убрали быстро, как только могли. Целая армия роботов-уборщиков очистила полы в тронном зале от крови и грязи. На всё это ушло совсем немного времени. Дольше приводили в себя лишившихся сознания знатных дам — заняться ими отдала приказание Эмбер. Когда, испуганные и бледные, представители высшего света Испании выстроились у трона, церемониймейстер провозгласил:

— Внесите корону Испании!

Её внесли на алой церемониальной подушке — килограмм позолоченного серебра, приземистую, с шестью чеканными лепестками, соединёнными наверху в яблоко, увенчанное крестом из колосьев. Следом на такой же подушке несли скипетр. Прочитав положенные формулы и взяв с Винсента присягу короля, церемониймейстер возложил корону на голову монарха. Винсент поднялся. Ему предстояло произнести тронную речь.

— Я начинаю моё правление с битвы за честь принять корону, осознавая свою ответственность перед моим народом и возлагая огромные надежды на будущее Испании. Это великая нация, с чьей судьбой я чувствовал себя связанным на протяжении всей жизни как наследный принц и сегодня уже как король. Я приведу вас к славе.

В тронном зале стояла гробовая тишина.

— Всех виновных в мятеже я предаю справедливому суду, начиная с моего брата Аурелио.

Золотоволосого красавца бросили на колени перед троном.

— Ты поднял руку на брата, — ровно произнёс Винсент. — Ты пытался узурпировать трон. Я приговариваю тебя к казни через повешение. Приговор будет приведён в исполнение, как только все виновные признают свою вину.

Яго внутренне усмехнулся. Кто же станет сознаваться? Если только его записи не помогут королю в установлении всех заговорщиков…

Но зал наполнил низкий вибрирующий звук, пронизывающий всё тело, сковывающий сознание и неумолимый. Словно кто-то огромный и всесильный заглянул в разум и сердце Сантьяго, с одного взгляда заглянул в самые потайные уголки, составил себе мнение о нём — и отпустил из смертельной хватки. Но в это мгновение во власти неведомого наблюдателя Яго понял, что если бы ему было в чём сейчас каяться — он бы каялся, со слезами, на коленях, ударяя себя в грудь.

Именно этим сейчас занимались заговорщики: били себя в грудь, стоя на коленях и рыдая о своей вине.

И было их значительно больше, чем думал Яго. Стоять на ногах осталось менее половины приглашённой на коронацию знати.

Родители на коленях ползли к нему, вымаливая прощение.

— Мы только хотели достойного сына! — рыдала мать.

— Нам обещали такие высоты власти, что за них не грех продать и собственного сына, — вторил отец.

— Пусть вас судит король, — Яго отступил к трону, невольно поднявшись на тронное возвышение, и тут же испуганно оглянулся — не сочтут ли это за дерзость?

Но Винсент только кивнул, поднялся, протянул руку. Церемониймейстер подал ему богато украшенный пояс.

— Подойди, Сантьяго Бернардо Габино Иаго де лос Родригес де ла Трастамара, — распорядился Винс.

Яго подошёл, остановился, преданно глядя в глаза своему сюзерену.

— Передаю тебе пояс капитан-генерала, — тяжёлое украшение словно само собой легло на юношескую талию Сантьяго. — С этого момента ты мой главнокомандующий и мой полномочный представитель в Испании, на всей Земле и во всей Солнечной системе. Дарую тебе титул герцога де ла Трастамара, первого своей фамилии, и разрешаю жениться по твоему выбору. Выбирай осмотрительно, чтобы твоя семейная жизнь была для тебя райским садом, а не полосой испытаний.

— Благодарю, ваше величество! — выдохнул Сантьяго.

Его только что сделали, по сути, соправителем Испании. Власть, деньги, женщины — всё это было теперь доступно ему, но какой ценой?

Он потерял всё. Даже родителей у него больше не было — как он мог любить и почитать их, если они принесли его, родного сына, в жертву чужим амбициям?

Да, он выбрал верную сторону и победил, поднявшись на высоту, которая ему и не снилась — и на которой будет сложно удержаться. Но у победы был привкус крови и пепла. Победа смотрела на него чёрными глазами короля.

— Не…

— Подведи…

— Нас.

Ведьмы разглядывали девушек, заламывающих руки в отчаянии, в тщетной надежде умолить короля пощадить их родных. Винсент был глух к мольбам, а под холодными взглядами зелёных глаз юные красавицы бледнели и умолкали, нутром ощущая, с какой нечеловеческой рациональностью их изучает чуждый разум, для которого они не были людьми, способными замыслить месть и доставить какие-то проблемы и неприятности. Нет, они были для Ковена всего лишь средством размножения, способом получить новых ведьм.

— Самок нужно оставить, — вполголоса сказала Эмеральд.

— Пригодятся в роли инкубаторов, — поддержала Эмбер.

— Я ими займусь, — пообещала Джейд.

— Помилуйте моего отца! — вдруг вскрикнула София Эрбах. — Я вам расскажу, только помилуйте отца! Здесь не все! Некоторые из мятежников отправились в рейд на «Трамонтану», станцию-завод Реалов!

— Надо сообщить герцогу, — встревоженно сказал Яго.

Ведьмы на мгновение замолчали, потом Эмеральд качнула головой:

— Уже поздно…

— Сестра позаботилась.

Яго удивлённо уставился на них.

— Станция под охраной союзников, — пояснил Винсент. — Ценность твоих сведений невелика, София. Продолжаем суд…

Сломленную горем девушку придавило отчаяние. «Будь умницей, молчи — и сумеешь выжить, в отличие от этих безумцев», — шептал кто-то в мыслях, чужой и вкрадчивый. И к нему хотелось прислушаться.

На глазах у изумлённой публики, наводнявшей площадь подле королевского дворца, но не видевшей, что происходит внутри, перед парадным входом проворно соорудили виселицу. Потом на парадное крыльцо вышел король в сопровождении капитан-генерала и церемониймейстера, следом появились министры. И наконец вывели смертельно бледного, на подгибающихся ногах, принца Аурелио. Его подтащили к виселице, накинули петлю ему на шею. По толпе покатился ропот недоверия — никто не мог себе представить, что в день коронации правление нового короля начнётся с позорной казни, что принца крови вздёрнут как простого бродягу…

— Волей короля, Винсента Гарсия, — начал церемониймейстер.

Толпа тревожно вслушивалась в хорошо поставленный голос. В услышанное верилось с трудом: заговор? Попытка убийства короля? Массовая казнь? Но бледное лицо золотоволосого юноши говорило само за себя: правда. Всё правда.

Аурелио обводил безумным взглядом толпу в глупой надежде поймать хоть проблеск сочувствия к себе, но не находил. Если бы эти простолюдины захотели ему помочь — они бы не то что его вырвали из рук палачей — они бы по камешку разобрали дворец. И собрали бы новый — для него, для Аурелио. Но всё, что он видел, это негодование. Он посмел испортить такую красивую церемонию. Омрачил такой радостный день. И теперь вместо речи молодого прекрасного короля, окружённого ослепительными красавицами, они вынуждены смотреть на казнь.

— Привести в исполнение! — завершил короткую речь церемониймейстер.

Винсент махнул рукой. Из-под ног Аурелио вышибли опору, и он задёргался в петле в бессильной попытке обрести утраченную опору под ногами. Хоть глоток воздуха, хоть полглотка…

— Дурное предзнаменование — казнь при коронации, — покатился шепоток по толпе.

И вдруг на крыльцо выбежал кто-то из слуг:

— Срочная новость! — выкрикивал он. — Посмотрите сводку новостей!

Его быстро утащили внутрь, но люди полезли в свои смарты в поисках новости, которая заставила королевского слугу нарушить ход казни. Аурелио, уже безжизненно повисший в петле, был забыт. Люди читали, нарастал гомон и гвалт, и наконец толпа начала разбегаться — все торопились по домам, поделиться новостями со своими родными и близкими.

— У меня смарт разрядился, — чуть не плача, хватал за руки уходящих кто-то из зрителей. — Что случилось⁈

— На границе Солнечной системы обнаружен «Ковчег»! — отвечали ему.

Ведьмы провожали толпу сощуренными глазами, пока одна из них не обронила в тишину:

— Это не по плану…

Продолжение

https://author.today/reader/455799/4237659