Ведьма на службе

6 глава. Пробуждение совести.

В квартире было тихо. Муся тут же одним махом врубила свет в прихожей. И мы огляделись.

– Где шуршало? – спросила я.

– На кухне.

А моя родненькая полынь в виде скрутки висела в прихожей у потолка. Я схватила стул, достала ее, спички из сумки, и зажгла. Так, на всякий случай... Мало ли какая тварь на нашей кухоньке окажется. И ведь действительно оказалась! Мы с Мусей просунули голову в дверной проем и на одной ноте завизжали. Я, автоматически следуя за подругой, рванула в комнату и залезла на диван с ногами. Сердце мое бешено колотилось. Муся тяжело дышала рядом.

– Ты его видела? – шепотом спросила я.

– Кого? – тут же отозвалась она.

И я выпала. Если она никого не видела, то зачем орать? Это я и спросила.

– Ну, ты заорала, и я тоже... – было ответом.

– Мы же одновременно завопили!

– Нет. Иди, давай, изгоняй того, кто там!

Мне этого делать очень не хотелось. На кухне сидело что-то черное. Не двухметровое, не в виде человека. Просто пятно, будто в нашей вселенной сделали дырку с неровными краями.

– А Марк где? – я оттягивала как можно период изгнания какой-то твари.

– Кто его знает! Морковушка мой куда-то пропал. Испугался, наверное, той твари. В угол забился. Ты как изгонишь того урода, мы поищем Марка. А пока... Пока я не слезу с дивана ни за что!

И я пошла. Осторожно ступая, держала в руке дымящуюся и воняющую скрутку полыни. Заглянула в кухню. Пятно переместилось под стол. Я начала читать заговор. На ходу придумывать очень опасно, но кто виноват, что у меня не было времени на нормальное сочинение и проверку заговора по картам таро?

– Потустороннее зловредное от дыма полыни задыхается, изгоняется, и больше в этот дом не возвращается! Слово мое крепко и лепко. Да будет так! – завершила я своё «выступление».

Пятно мои старания не оценило. Оно завозилось, пробуждая бегущие по мне мурашки жути. Буркнуло, отчего я обалдела. И, слега зарябив, обратилось в мохнатый шарик с блестящими глазами-бусинами. И если его глаза были бусинами, то мои стали не иначе как огромными пуговицами. Существо проморгалось и с укоризной уставилось на меня.

– Изыди! – истерично завопила я, кидаясь в шерстяной шар полынью. Существо даже не чихнуло. – Да кто ты такой, черт возьми? Ой, нет, не бери!

И вдруг где-то внутри себя я почувствовала ответ. «Домовой». От этого я выпала еще сильнее. И почему я не предположила такой вариант событий? Домовые есть в каждых домах. Но показываются редко, перед негативными или хорошими событиями. А тут? А тут он почувствовал ведьму... И в квартире я единственная хозяйка. Муся – гостья. В мамином же доме хозяйкой я не являлась, и домовой не мог полностью проявиться даже когда я открыла третий глаз. А этот... Этот смог.

Я опустилась на пол, обессиленная. Страх куда-то делся, остался лишь неприятный осадок. И домовой остался.

– Звать то тебя как? – слабо спросила я.

И почувствовала внутри себя ответ: «Матей».

– Ну что, Матей... Привет. Меня зовут Ада. Молока хочешь?

Он хотел. И я налила ему в блюдце. Выпил Матей все до дна. И я обалдело уставилась на пустую миску. А ведь я читала, что они питаются энергией еды!

«Не у ведьм», – отозвался внутренний голос. Или я так воспринимала слова домового?

Посидев на полу, помолчав в шоке, я решила договориться с домовым. Всё-таки живу я не одна, а с подругой. И если я готова воспринимать и принимать присутствие потусторонней неагрессивной сущности в своей квартире, то Муся – точно нет. Для нее что домовой, что бес – все одно! Поэтому я попросила Матея не шуршать, не шуметь, когда подруга дома. Он обещал постараться, хоть это и будет сложно. Моя энергия даровала ему возможность стать материальным, и обратно в обычного духа он обратиться не сможет. Только после моего переезда спустя какое-то время. Или смерти.

«Но я надеюсь, мы с тобой будем вместе всю твою жизнь. Для домового радость быть при ведьме. Поэтому, если будешь переезжать, возьми меня с собой», – ясно прозвучало в голове, сопровождаемое мурашками внутри черепушки. Я поморщилась от неприятного ощущения, но кивнула черному шару. – «Чем дольше мы вместе, тем я сильнее. Возможно, совсем скоро я смогу принять более приятный тебе вид».

Я встала, подняла затухшую полынную скрутку и пошла вешать ее обратно. Муся выглянула в прихожую из комнаты:

– Ну что там?

– Все нормально, – сказала ей.

– Прогнала злобную тварь?

– Можно и так сказать.

Но уклончивый ответ ее не порадовал.

– Дуся, нормально ответь!

Я вздохнула. Повернула к ней лицо:

– Говорю же, все тип-топ. Никто тебя больше не побеспокоит.

– Кто это был?

– Добрый дух. Он не хотел тебя напугать.

Муся с подозрением на меня посмотрела. А я пошла на кухню ставить чайник. Домовой уже сидел не под столом, а на холодильнике. Я мельком взглянула на него, и ничего не сказала. Он тоже молчал, только смотрел на меня чёрными бусинками глаз. Муся осторожно вошла за мной. Огляделась с напряжением. Не менее напряженно села на стул. Я улыбнулась:

– Чай будешь?

– С бутербродами?

– Ну, мы только из кафе…

– Но это же нам не помешает?

Я открыла холодильник и достала хлеб, копченую колбасу и сыр. Пожрать на ночь – единственное, что держит мой вес ровно на «сорока шести» и не дает отощать. Если бы я хоть на килограмм уменьшилась, моя бабушка обязательно бы устроила скандал и истерику, думая, что меня прокляли. Она уже так делала по отношению к моему двоюродному брату. И даже лечила его своими зачатками целительских способностей.

Вечерний чаечек успокоил Марусю. Она отправилась сидеть в телефоне на диван, а я, помыв посуду, уселась на кровать, чтобы погрузиться в медитацию. Сконцентрировалась на дыхании. Ушла в себя. И озвучила темному небу Вселенной вопрос: «Какие виды сущностей бывают и как с ними бороться?» Посидела еще минуты две в тишине и окружающей меня тьме, и вскоре ответы на этот вопрос стали доступны мне. Они, словно пушистые серые облака, оседали на мое тело и впитывались. До тех пор, пока я не почувствовала, что голова моя кружится. И я, вновь сконцентрировавшись на дыхании, почувствовала свои ноги, руки и голову. А затем прислушалась к звукам в квартире. За окном шумел дождь. Я «ухватилась» за него, посидела так еще немного, и медленно открыла глаза.

Была уже глубокая ночь. Муся дрыхла, постелив постель на диван. Я встала, сходила умыться, переоделась и расстелила кровать. Марк лег рядом со мной. Я хмыкнула, потрепав его по голове. Кровать ему больше нравится, чем диван. Или он просто тянется ко мне из-за энергии ведьмы?

«Охраняет», – возникла в голове нежданная информация. И я нахмурилась. Охраняет? От чего?

«В астрале много сущностей», – ответили вновь. И это был не чей-то голос, а словно то, что я итак знаю. Просто вспомнилось… И как же я раньше жила без кота?

«Раньше не особо ведьмачила…»

Небольшой страх загасила в зародыше. Получать информацию в медитациях мне не страшно, а когда так, то боишься?! Не позволю, Ада! Ты ведьма, или кто!

Приказав себе успокоиться, я погрузилась в сон. Чтобы проснуться рано-рано, и пойти собираться на работу. Настроение было хмурым, как и погода. Поэтому я и позволила вырядиться в свой наряд, который Муся называла «норой». Все черное, – и худи с капюшоном, и кепка, и лосины, и кроссовки. Она говорила, что в таком образе я похожа на убийцу из корейских сериалов. Только солнцезащитных очков не хватает.

У подъезда уже стояла нива. За рулем сидел Ник. Я вышла из подъезда под козырек и взглянула на льющийся как из ведра дождь.

Дверь водителя распахнулась. Открылся красный зонт. И напарник побрел ко мне.

– Здравствуй, – сказал он.

– И тебе не хворать.

– Почему зонтик не взяла?

– Если бы он у меня еще был.

Ник улыбнулся и проводил меня до машины. Я села на переднее сидение. И расслабилась. Всегда любила дождь. Особенно когда я нахожусь в помещении или транспорте, а дождь там, за окном. Мне так нравился шум капель по стеклу, так нравилось то, как они красиво стекают. А еще я обожала чудесный свежий запах и цвет мокрого асфальта на дорогах.

– Хочешь, подарю зонт? У меня дома еще три лежат.

И зачем ему столько?

– Только не дари этот красный.

– Почему?

– Недолюбливаю этот цвет.

– А как же вчерашний лонгслив?

Я воззрилась на него как на, как бы поприличнее выразиться?.. как на безумца!

– Он был бордовый, а не красный.

Ник понятливо кивнул.

Мы приехали в управление довольно быстро. И оказались первыми среди людей из спецотдела. Я плюхнулась на диван, недовольно сморщившись. Про плед то совсем позабыла!

– Чего кривишься? – поинтересовался Никита.

– Кожаный диван – полный отстой. Вчера решила купить сюда покрывальце, да забыла.

– Ни зонта, ни покрывала.

– Это точно.

Чтобы зря время не терять, я погрузилась в очередную медитацию. Вчерашней не хватило для получения информации обо всех видах сущностей. Попросила Ника меня не трогать и сказать быть тихими тем, кто сюда войдет. Иначе обозленная ведьма наведет на всех порчу. Он, конечно, мне не поверил, но пообещал шугануть особо прытких коллег аргументами посерьезнее, чем моя несуществующая порча.

Информация вновь текла ко мне со всех сторон, впитываясь в мое тело в астральном мире, и в мозг – в реальном. Когда почувствовала пресыщение, начала плавно приходить в себя. И «зацепилась» за перешептывания кого-то. Сконцентрировалась на этом и вернулась «на Землю». Открыла глаза. Все были в сборе, включая Василия Павловича. То, что я теперь с ними, никто не заметил. Парни обсуждали какое-то дело. Подполковник внимательно их слушал. Затем мельком бросил взгляд на меня и вытаращился:

– О!

– Здравствуйте, – поздоровалась я.

– Включайся в дела.

И я принялась включаться. Слушать уже повысившиеся голоса. В основном вещал «щенок» о своем запутанном деле. Девушка убита, а непонятно, кто убил. Подозреваемых – тьма, улик – ни одной. И в этот момент я вспомнила свой вчерашний сон.

– Убийца – бывший жертвы, – произнесла.

Все перевели взгляд на меня. И если у других взгляды были вполне доброжелательные, то у «щенка» очень недовольный.

– Доказательства где? Так и напишем – это привиделось нашей ведьме?

– Ты что-то путаешь, – мило улыбнулась я. – Доказательства должен искать ты. А я искать правду. Так вот, убийца – бывший девицы. Брюнет с объемной прической. Это тебе так, для ориентира, если бывших у нее несколько.

Разразиться гневной тирадой ему не дал Василий Павлович.

– Будем искать доказательства! Копать под кого-то конкретного гораздо легче. Что там с Ильиным?

– Вызван на допрос, – отозвался «щенок». Надо бы вспомнить его настоящее имя… Вроде Алексей? – Обещал прийти сегодня.

– Значит, Ада и Никита сидят здесь и ждут его. А остальные продолжайте работать с теми делами, что я вам вчера выдал.

Алексей вновь что-то пробурчал, но решил особо не конфликтовать. Нет, что за человек противный? И самому разве приятно ссориться? Я, конечно, понимаю его чувства. Ему кажется, что меня взяли на работу просто так, буду валяться на диване, ничего не делать. Но психовать из-за этого каждый день? Нет бы поговорить со мной, или с начальником, чтобы кто-то из нас объяснил, в чем заключается работа ведьмы и куда она тратит свою энергию. А он только и делает что нарывается! Тем более, что я могу когда-нибудь не выдержать, разозлиться, и навлечь на него беду.

Все, кроме начальника, разъехались, а я спросила у Ника:

– А мы чем займемся?

– Будем писать рапорт по вчерашнему дню.

– Я не умею.

– Я тебя научу. Иди сюда. Хотя, скорее всего, этим буду заниматься в основном я.

– Почему?

– Потому что в нашей паре ты явно будешь делать больше. А мне деньги платят не просто за сопровождение ведьмы.

Я придвинула к столу Ника второй стул, села.

– Мы будем писать рапорты каждый день, и очень подробно. Включая всю твою ведьминскую работу. Поэтому ты должна будешь многое пояснять, так как я сам не разбираюсь в этом. Рапорт пишем на имя Василия Павловича, так как именно он наш начальник. Начинаем так: «Докладываю, что такого-то такого-то числа…» и дальше уже по ситуации. Все должно быть четко и по делу.

Я скривилась. Четко и по делу я не любила. Я любила приукрасить, использовать гиперболу и литоту.

Ник писал, я читала, что он пишет. Когда он поставил снизу свою подпись, с уважением на него покосилась. Еще один грамотный человек в моем окружении! А то, что среди родственников, что среди колледжных одногруппников были одни неучи. Уж молчу про тех парней, которые мне пытались писать в соцсетях! Родственников и одногруппников я хоть понимала, а этих… Да они слово «привет» с двумя ошибками умудрялись написать!

– И что, это все? Рапорт написали, и чем же нам заняться дальше?

– Ждать. Можем позвонить Ильину и спросить, когда он явится.

– Давай! – обрадовалась я. – Можно я буду звонить? Если что врать соберется – я почую.

И я позвонила этому подозреваемому. А точнее, убийце! Уж я-то знала, что он убийца. Когда услышала его голос, мне под нос будто сунули ведро крови. Так пахло ею! Фантомные запахи, судя по информации, добытой из ранних медитаций, предупреждели ведьм о многом.

– Здравствуйте, Артем Леонидович! – проворковала я в трубку. – Вас беспокоит рядовой полиции Ада Андреевна Костенева. Хочу поинтересоваться, когда вы к нам наведаетесь? Сейчас собираетесь? Как замечательно, тогда ждем с нетерпением. Что? Да что вы, какие подозрения? Так, сущие формальности! Так, через сколько, говорите, будете?

Я повесила трубку и расслабилась на диванчике, не обращая внимания на круглые глаза Ника.

– Ну ты и плетешь! – восхитился он.

– Это не обман, если я его собираюсь раскрыть в тот же день!

– Да бог с ним, с обманом. Я про твой сладкий голосок. Наверное, таким голосом лиса ворону нахваливала, чтобы сыр у нее забрать.

– Скажешь тоже! – фыркнула я. – Значит так, Ильин будет через час-полтора. Может, приготовим вопросы, какие будем ему задавать?

– Уже начал.

Взглянув на напарника, увидела, что он мне показывает листок с надписями.

– Прочитаешь, какие?

И так мы вместе составили список вопросов. А я после этого принялась за создание ритуала. Простенького, со свечками, но, судя по тому, что сказали таро, действенного. И назвала я его гордо «Пробуждение совести». Делаем вольт из свечей, запрограммированных заговором на то, что нам нужно, обматываем его волосом «объекта», но можно и визуализацией на Ильина настроить, если он вдруг лысым окажется. И поджигаем вольт. Пока горит – работает, и объект будет корчиться от угрызений совести, пока все не выдаст.

Ник с любопытством наблюдал, как я кручу заговоренные желтые свечи. А я испытывала в этот момент такое умиротворение и счастье. Но это пока я создаю ритуал радость хлещет, а когда он начнется мне будет не так хорошо. Энергии «Пробуждение совести» выпьет прилично. Я же все-таки еще неопытная ведьма, и большой силой не обладаю.

Василий Павлович все это время ходил где-то по управлению, и вернулся как раз к тому моменту, как я доделала вольт. Вид воскового человечка его сильно напугал.

– У вас есть ножик? – спросила я сходу.

– Н-ножик?.. Зачем? – растерялся подполковник.

– Спичку поточить. Мне нужна острая лучинка.

– Возьми в тумбочке.

Он указал на тумбочку в кухонной зоне. И я взяла, наточила спичку и вернулась на диван заговаривать еще и ее. Заговор был похож на тот, что я наговаривала на свечи, но все же немного изменился.

– А это зачем? – изволил поинтересоваться начальник, когда хлебнул немного валерьянки.

– Для допроса Ильина. Если он откажется сам раскалываться, его расколет мой ритуал. Кстати, не выделите ли какую-нибудь кладовку для моих колдовских действий? Их нельзя на людях делать.

И Василий Павлович ушел с кем-то договариваться.

– Ну и жуткая работа у ведьм, – сказал Ник.

Я пожала плечами. Для меня самое жуткое было – сущи. И они могут прийти во время моего ритуала, так как когда ведьмы магичат, приоткрывается дверь в потусторонний мир. Даже если ты очень этого не хочешь. Но говорить об этом другим? Нет. Если мне страшно, то какого будет обычным людям? Ладно, я с собой полынь прихватила. Если и впрямь пожалуют, прогоним.

– Ник, когда я ритуал проводить буду, стой возле двери той «ритуальной» комнаты, что мне выделят, ладно? – попросила я напарника.

– Зачем?

– С тобой мне не так страшно.

Он кивнул. Хотя явно ничего не понимал. Я тоже не понимала. Почему рядом с ним страх угасает? Не особо, конечно, но мне становится немного легче. Как становится в компании мамы или бабушки. Но они – мои кровные родственники, старшие по ведьминому роду. А Ник кто? Парень, с которым я знакома два дня? Да и старше он меня года на четыре, не больше. Эх, не понять мне многого в свои двадцать два. Я, хоть и ведьма, но молодая и неопытная. Но может, когда-нибудь я смогу все узнать?

Размышления мои долго в голове не продержались, ведь наконец-то прибыл господин Ильин! Я взглянула на него не с фотки водительского удостоверения, а в реальности. Он оказался с проплешиной, с жирными тремя темными волосинками, крупный и немного вонючий потом. Мой тонкий нюх сразу заприметил этот противный запах, и меня чуть не вывернуло. Пришлось стиснуть зубы и прижать язык к небу, чтобы ненароком не исполнить требование организма. И как теперь зубоскалить и лапшу вешать на уши, если я и вдохнуть не могу?

– Здравствуйте, – сказал этот Артем Леонидович.

Я кивнула и постаралась мило улыбнуться. Благо, Ник взял все в свои руки.

– Прошу, пройдемте в допросную.

И мы пошли. Я плелась сзади них, дышала через раз. В допросной Ник сел на стул напротив подозреваемого, а я пристроилась в уголочке под камерой. Дотуда запах не доносился. Я покосилась на зеркало слева от меня. Знала, что за ним стоит Василий Павлович.

Ник нажал на кнопку второй камеры, у стола, чтобы пошла запись.

– Итак, Ильин Артем Леонидович?

– Да.

Пока Никита задавал вопросы, я вспоминала, что мне говорил Василий Павлович о нашем отделе. Обычно опрашивали подозреваемых или свидетелей следователи или дознаватели, но не в нашем спецотделе. Нас властьимущие решили не распределять на «следаков», «оперов». У нас есть – ведьма, начальник и остальные, которые будут и следователями, и операми, и кем только не придется! Но и зарплата соответствующая, ведь нагрузки вдвое больше, чем в других отделах. Хотя, как сказал Ник: «Куда еще больше?»

Артем Леонидович с каждым вопросом становился все напряженнее и напряженнее. Даже краска с лица сошла. И на пятом вопросе он заартачился и потребовал адвоката. При этом косился злобно на меня. Ну да, я то сладкие речи пела, что его никто ни в чем не подозревает. Пришлось мило улыбнуться ему. Он еще не знает, что его ждет дальше! Возможно, он впервые столкнется с настоящим ведьминским ритуалом?

Ник вышел из допросной, я за ним. Дверь мы предусмотрительно закрыли на ключ. Василий Павлович тоже вышел к нам из помещения для наблюдения. Очень недовольный. Да и Никита довольным не выглядел.

– Ну что, готовы к волшебству? – подмигнула я им. – Только должна предупредить – после ритуала мне будет плохо. А еще нужно будет окурить помещение полынью. Как у вас с пожарными сигналками?

– Не думаю, что от легкого дымка полыни они сработают, – сказал начальник. – Эх, не хотел я прибегать к крайним мерам. Ладно… Ада, кладовку для тебя вычистили. Ни одной швабры там не осталось. Можешь приступать.

Я кивнула. Сходила за приготовлениями к ритуалу и картами, и пошла колдовать. Кладовка была хоть и маленькой, но действительно пустой. И я приступила. Закрыла глаза, настроилась и прочитала на вольт заговор несколько раз. Затем подожгла его, представляя Ильина на месте воскового человечка. Это получилось очень даже просто, и волос не понадобился. Прониклась я его энергетикой за те минуты, что провела с ним в допросной! Прочитала заговор еще раз и уколола лучинку в грудь вольту. Ведь именно там находится анахата, которая отвечает еще и за совесть с моральными принципами. Ой, как же плохо будет Артему Леонидовичу… Мне его даже жаль. Быть всю жизнь откровенным мерзавцем и резко захотеть признаться во всех своих злодеяниях!..

Почувствовала, как энергия начала из меня утекать. И я вспомнила, что забыла сказать Нику быть в этот момент не со мной у двери кладовки, а с Ильиным. На слабых ногах подползла к двери, открыла и сказала:

– Иди к нему.

– Но ты же сказала… – попытался воспротивиться он.

– Быстро.

И он, нерешительно посмотрев на меня, ушел. Я заперла дверь, облокотилась о нее спиной. Достала карты. Узнала, что ритуал идет хорошо.

Гореть вольт будет минимум полчаса. Значит, жаждать во всем признаться Артем Леонидович будет именно такое количество времени.

Я чувствовала сильную слабость. Хотелось спать. И вообще, мое состояние можно назвать невменяемым. Наверное, поэтому я никак не отреагировала на пришедших сущностей? Они приходили, уходили, и даже не обращали на меня внимание. Лишь одна постояла, позыркала белыми глазницами, да тоже исчезла. Ну да, чем я им интересна? Страха во мне нет, злости тоже, поэтому подпитаться нечем. Губы самовольно растянулись в улыбке. Почему-то это мельтешение сущей показалось мне забавным. Вот бы всегда на них так реагировать!

Глаза закрылись. И я не смогла их открыть. Чернота окружила меня. И не подозревала, что этот ритуал окажется гораздо серьезнее, чем «защиты», которые я часто делала, и возьмет больше энергии.