Ведьма из пропасти восприятия

017. Перевосприятие

На фоне последних (крайних?) рассуждений Саши в своём дневнике, ей наконец удалось уловить мысль фразой «звук — это движение», в соотношении с её не нравившимся ей состоянием ощущения «недовыраженных» идей. То, что она «ощущала» относительно этого, вполне чётко связывалось для неё с категорией движения чего-то «материального, но не очень». Перебирая, как-то, свои мысли и эту формулировку-ощущение, она увидела её почти стопроцентное попадание под словосочетание «движение эфира», светлая память мистическому The Повелителю Электричества. Отсюда встал вопрос, как эти некоторые движения эфира привести к конкретной, а часть и, возможно, к материальной, пригодной к применению ею форме. Какие приёмы использовать, даже если понадобиться их создать самой.

Что до собственной лингвистики: Саша уяснила, в том числе на фоне собственных своих, предыдущих за несколько лет размышлений, а также выпавшей недавно бинго-формулировке «движение эфира», подходящей предшествующим ей своими смутным ощущениям что, во-первых, даже общеупотребительные термины, на фоне приобретённого опыта, складываются для людей по-разному. В смысле, к примеру, слово «добро» сплетается для человека из лоскутов, которые он сумел, и вообще имел возможность наблюдать на практике восприятия событий и их последовательностей. Во-вторых смысл, стратегию употребления того или иного термина, также закладывал носитель, могущий произнести, осмыслить, выдать текстом этот образ, притом сложенный из разнящихся от человека к человеку исходных данных. В итоге опять, логично, его применение по месту, к ситуации, было сообразно лишь после изучения одним профессионалом другого, которые хотя бы попытаются вникнуть в вопрос чуть шире, чем у них в сознании закреплён тезис. А остальные скорее «просто» «бросались» в друг-друга словами, подразумевая под этим каждый своё, более-менее куда-то попадая. И не надо было там думать ни про какую «лингвистику языка», «лингвистику мышления». Но, сэ ля ви. «Живи сам и дай жить другим», так что и такое имело место быть в Мире.

Эфир, как предполагала, формулировала для себя по началу Саша, это источник форм, идей, плотно связанных с нашим миром. То бишь, если распознаваемое ей как Абстрактное, виделось девушке скорее как нечто более отстоящее, находящееся в её категориях «за» стеной эфира, то образное мышление ей чуелось входящим в его состав и, соответственно, образное мышление Александры можно было определить, как конкретно её личная связь с этой субстанцией. А значит она «нашла», определила для своего восприятия и мышления некий буфер, связывающий образное мышление и Абстрактное, за которым, как мы помним, девушке чудилась ещё и Тьма Абстрактного. Где-то тут, наверняка, с разных точек зрения будет ёбаная гора ошибок, но девочка старалась и шла как умела там, где пыталась это сделать.

В результате её разум вооружился формулировкой дифференцирования окружающего мира, в том числе некоего пучка воспринимаемых им ощущений, которые пытался хоть куда-то определить, и с ними «работать» (пиздеть — не мешки ворочать) стало приемлемей и проще с точки зрения рацио.

Постепенно оттачивая эти формулировки для себя, они переросли в то, что Александрино образное мышление и подразумеваемое ею абстрактное связаны скорее с ней самой, с её целостным существом и её нематериальной точкой восприятия, тогда как эфир — субстанция реальности, проявленного мира, в которой все её «конструкции» «реально» вращаются. Притом эфир подвержен влиянию некоторых «чётких формулировок» её образного мышления и ощущений. А это было уже ещё одна «тропка к магии», которая стала доступна восприятию девушки.

Вместе с появившимся для её разума определением «эфира» девочка, несмотря на наличие двух каналов мышления и ускоренной интенсивности восприятия времени понимала, что её вычислительных мощностей пиздец как не хватало для приемлемого, не вызывающего внутреннего дискомфорта, функционирования. В итоге она себе «дорисовала» сразу третий и четвёртый каналы мышления, чтобы более структурированно воспринимать происходящие в ней процессы, а также прогнозировать операции с ними, но вал информации всё-равно оставался ебейшим. Саша определила, что больше четырёх смысла «дорисовывать» другие, да побольше-ПОБОЛЬШЕ, для неё нет. Требовалась какая-то реорганизация воспринимаемых принципов мышления в целом, а не подгон новых костылей. Тогда она решила что, по сути, есть два взаимодополняющих варианта дальнейшего развития этого момента. Первый, это выкидывание ёбаного мусора, который вращается в виде всякой хуйни в её головушке. Второй — поиск и подключение дополнительных вычислительных мощностей.

А теперь, ребятки, как и ожидалось, гыгы, местами будет всплывать лютая Кастанедщина. Вы же не думали, что сей автор, а точнее его произведение, не оставило охуенных размеров след в мире непосредственного изучения восприятия и дифференциации абстрактного человеками? Хе-хе-хе…

Вариант с выкидыванием, нахуй, мусора из головы был ей подкинут бывшим её парнем по собственному запросу девушки. Всю описанную им ахинею, как и отсылку к первоисточнику, с которого он её почерпнул, свела для себя Саша к следующему «упражнению», связанному ею с собственными интерпретациями относительно уровня текущего понимания чего-либо:

Есть вот она. Такая вся красивая и охуенная. А есть, скажем, её знакомые… К примеру со школы. С которыми она училась 10+ лет назад, и с тех пор с большинством из них не пересекалась. А ещё есть ребята из других классов, с которыми она тогда контактировала, или даже просто мельком видела но испытав, опять же к примеру, мимолётную завись или злость в их сторону. Варианты с эффектом «послабже» пока ею не рассматривались. А ещё есть их родители, длинные школьные будни, секции вне школы, попутчики в автобусах, виденные по телевизору сюжеты, которые отложили на неё определённый отпечаток, эмоциональный или информационный, беготня во дворе, стычки на дискотеке, курьёзные и не очень случаи с родными и близкими, пару залётов в милицию по подростковой синьке, гуляния в парке, дружба к животным, или где-то тебя покусали, временной период до школы, после, учёба, работа, другая работа, какие-то «взрослые» и не очень встречи… Всё это, когда-либо произошедшее, оставляло след на существе Александры. Грубый, незаметный, вскользь, поперёк, вместо и хрен знает каким ещё количеством вариантов. Метод… Давайте назовём её бывшего Алексеем. Метод, описанный в основе Лёхой Александре, почерпнутый им у первоисточника, предполагал некоторый формальный подход и назывался, согласно его «аффтору», перепросмотром. Формальный подход заключался в: составляешь максимально-подробный список, тратя на него сколько-то дней-недель-месяцев, с именами/упомянаниями всех знакомых, и начинаешь их… Нет, не «жрать». Начинаешь потихоньку, не спеша, по возможности подробно вспоминать события, которые имели место быть с каждым из них, используешь «правильное» дыхание и движения головой, при этом вытягивая, возвращая себе свою «ыйынэрргийу», задействовавшуюся тобой в этих взаимодействиях, а ыйынэрргию человека возвращаешь ему обратно. Эдакий вояж в прошлое с целью отлепить от своего существа чужое и забрать своё. При этом это упражнение предполагалось делать, забравшись на стуле в тёмный ящик, что особенно охуенно подходило Саше. Она прям видела, как будет объяснять вновь принятому начальнику и напарникам, нахуя ей на основном рабочем месте нужен сколоченный из говна и палок ящик из поддонов. Лепить его особо было больше не из чего.

Так как Саша нихуя не имела эбической горы свободного времени, метод ей пришлось адаптировать под себя, благо некоторая наработанная гибкость мышления у девочки присутствовала. Но со списком людей, всё-таки, пришлось запариться согласно «классике». Охуевая от напруги, девушка всего лишь недели за три периодических размышлений, пыженья и головной боли, на нескольких страницах казённой бумаги создала карту памятных ей людей, с трудом вспоминая некоторых ребят из школы, универа, детсада и т. п., а кого-то и вовсе упомянув на манер «тот парень, который…». Далее. С ыйныргитическим уампиризмам она, формально, уже была знакома. Подразумевая конечно для себя, что «потолок» этих навыков, на самом деле, имеет не одну подоплёку и уходит в необозримого уровня потолки. Так что на смене, набегами, она сидела и, вспоминая, пыталась забирать из ситуаций, на которых концентрировалась, только своё и себя, распластанную во времени, а не как при обычном применении этого навыка жрать кого-то или всё подряд. А вот с выделением вниманием из себя «чужого» были проблемы. Надо было на каком-то уровне научиться определять в «себе», что из её составляющих, провёдших с ней годы и годы, дифференцировать как «чужое», «не моё», и эту бяку выталкивать наружу.

Вообще по началу вся эта вакханалия казалась ей всратой мутью. Если бы наша красавица к этому времени не была органично и ограниченно ёбнутенькой, она бы с этим, наверное, даже бы и не связывалась. Ибо «на кой тратить своё (а твоё ли оно?) время на неведомую хуйню»? Но Саша видела в этой «хуйне» потенциал, и идея была взята ею в разработку.

Также, по началу, даже вспоминание каких-то моментов достигалось тру-у-удным путём. Вспоминать сами сцены «тех-то и тех-то» событий удавалось лишь мельком, набросками и эпизодиками. Какая там, к хуям, необходимость выделить вниманием какую-то ыйынэргию вообще, из этой памяти? Продолжая задрачиваться в этом непонятном навыке, девушка стала руководствоваться фактами, когда часть некоторых воспоминаний живая в ней до сих пор. Соответственно речь идёт о всяких там подавленных ыйымоцыйах, страхе, ненависти, любви/влюблённости и т. п. Подавленных, в смысле когда-то бывших пиздец яркими, но по получению ей когда-то картине мира в виде линейного времени и утверждении себя в ней, в памяти они частично заместились/подзатёрлись уже давно другими событиями. Но мы же уже обсуждали тему, что Саша частично от такого восприятия себя отказалась. Отказалась не на уровне сухой и бестолковой теории, а практического внутреннего действия, к которому до этого шла годами, внося изменения и корректировки в своё существо нудно и целенаправленно. Так что, со временем, девочка, охуевая, потихоньку начала обнаруживать для себя, что может вспоминать некоторые события с ебейшей яркостью и ясностью. Нифига не все и не сразу, по чуть-чуть, и это уже был пиздец. Она внезапно начала штыриться и перестраиваться, распределяя возможности своей текущей личности более чётко по событиям прошлого. И вот там, в этом прошлом, было уже дохуя такого, ресурсы чего были скрыты. Вот, скажем, в каком-то из средних классов над ней подшучивали, и порой жёстко. И она при этом вела себя как конченая. Дети накидывали из глубины действий своих поверхностных личностей на неё события, ощущения, вызывавшие в Саше такие-то реакции. В момент той памяти, который воспринимался личностью как прошедшее, а по факту был ЛИШЬ ЧУТЬ-ЧУТЬ смещён относительно текущей фиксации её внимания, на её существо наслаивалась пачка всего, что в дальнейшем потихонечку её существо корректировало, изменяло, вбирало в себя. А этот «перепросмотр» давал шанс на определённом уровне высвободить фиксированные ТОГДА и в ТАКОМ-ТО виде ресурсы. При этом память, особо, никуда, нахууй, не девалась. По факту перевосприятие тех процессов высвобождало некоторые ресурсы в целом существе Саши, частью которых можно было действовать в моменте, которое восприятие фиксировало вниманием как настоящее. То бишь вообще в том, на что направлено, но это описание слишком абстрактно.

По мере продвижения перепросмотра «свободные» ыйныргитические ресурсы, а скорее даже годные к тому, чтобы быть снова задействованными ресурсы восприятия можно было перенаправлять на другие вещи. Вот только «вещи и идеи материального мира» ей, некоторые, уже были не интересны, или становились таковыми. А какие-то абстрактные вычисления дали ей вывод о существовании многих иных чудных штук и событиях, которые можно воплотить в реальность. Тогда Саша стала употреблять эти ресурсы на задействование процессов, ей интересных. Но пока наша девочка так и не смогла высрать из себя какой-нибудь штырящий файрбол, двигать объекты «взглядом» и творить прочую, околомагическую хуйню. А вот восприятие людей, животных, мира вокруг, происходящих в окружающем её процессов «обострилось». Вскрылись какие-то, не видимые ею ранее тенденции, которые до этого она не могла обратить в воспринимаемое чисто из физических фактов своей скованности, скованности и неопытности её восприятия. Потихонечку её поведение также стало перестраиваться. Какие-то вещи ей становились не интересны, тогда как другие чем-то притягивали.

Одно из событий, что заставило Сашу грустить, это что Муля вышла замуж. Так как жизнь шла вперёд и минуло что-то около года с лишним. За подругу она была рада, но и стало одиноко.

И ещё, на интересующие Сашу «стрёмные» темы ей было тупо не с кем поговорить. Не попиздеть, переливая из пустое в порожнее, а искренне обсудить некоторые вещи, когда из мира грёз и нематериального приходится выцеплять вниманием, обращая в слова, выходящие из тебя наружу моменты, тебя интересующие, и скрупулёзно их формулировать, чтобы собеседник, которому в моменте доверяешь на определённом уровне, воспринял их с минимальным, по возможности, количеством искажений, и выдал искренний ответ, а точнее хотя бы искренне выслушал, поучаствовав таким образом в доверительной беседе. А «стрёмные», потому что Саше была интересна магия-хуягия. В смысле возможные варианты действия нематериальной точки восприятия, часть процессов которой формировалось в личность девушки, существующей, ждущей, изучающей и даже, наверное, всё-таки могущей полюбить.

Кстати про нового Сашиного начальника. Эдакая детина, два на полтора, как-то ввалилась на ЦПУ и начала качать права, стоить своих немногочисленных подчинённых и подзакручивать гаечки. В числе прочего он пытался, исходя из категорий восприятия Александры, установить себя НАД своими сотрудниками, в том числе и над самой девушкой, задействуя свои какие-то околопсихологические приёмы-хуёмы.

В целом Саша была, вроде, не самый хуёвый сотрудник. Она старалась делать как можно меньше, чтобы при этом получалось как можно лучше, работала за деньги, а не еду, и следовала формальной субординации. Но чувак, которому очко смазали скипидаром и назвали начальнегом, действовал из другой картины мира. Девочку пытались, посредством косожопого с её тогдашней точки видения метода, ыйныргитечески парабатидь. То бишь установить себя старше неё в иерархии формального энергообмена отношений. Ей это пиздец не понравилось.

Точнее, зная тугодумность Александры, она сколько-то месяцев это «терпела», так как её внимание было занято гораздо более интересными для девушки занятиями. Но начальнег не сдавался и продолжал «развивать» свои навыки. Так что постепенно толстокожесть внимания Саши начала ощущать некое раздражение, исходящее от этой персоны, но наша красавица не сдавалась, и продолжала класть болт на этого классного функционера, подспудно переходя вниманием на его действия и снова отвлекаясь. Но руководитель был человеком активным, деятельным и развивающимся. Возможно он даже прошёл какие-то курсы-хуюрсы от недобитых веслом коучей, которые хором кончали на темы менеджмента и мотивирования сотрудников. Тогда руководитель начал выделять вниманием тех людей, которых недостаточно сумел «замотивировать» в своей личной картине мира, и стал перестраивать на них внимание и действие существа уже своег потихонечку концентрируя усилия. Помним же, что внимание структурирует риальнастьдь? Вот и он, на своих несмазанных лыжах, не проработав как-то свою личность и комплексы, стал править доступную ему часть мира на личный лад. В этом плане «структурирование мира» новым начальнегом столкнулось с вниманием Александры, с точки зрения которой предъявы на победу первого не стоили для второй и отрезанного хуя́. Более того, когда чувак привлёк к ней своё внимание уже почти конкретными действиями, дифференцировавшая его потуги, как направленные против неё, девушка охуела от мыслей «ты кто блядь, сука, вообще такой». Вы поймите, что есть сугубо рабочая обстановка и деловые контакты. Но вот такие вот уебаны жизнь от работы не отличают. Формально они могут пиздеть, что оставляют работу, к примеру, за проходной, но налаживаемые ими ыйныргитические связи, почему-то, никуда нахуй, по выходу с работы, не деваются. В итоге такие кадры, сидя дома, потихоньку живут за счёт, к примеру, сотрудников которых смогли «поработить», от степени минимум до ебейшего пиздеца, жуя ресурсы чужого внимания. Но, опять таки, это, походу, в мире относительная норма, о которой не принято говорить, иначе бы в итоге законодательство офигело бы от количества необходимых от упоминания в нём формулировок, органы исполнительной власти, и так занятые КУЧЕЙ разных дел, стали бы заниматься ещё и чем-то этим, и в итоге всё это бы опять работало не совсем всегда, так как Зубры уже есть в каждой своей сфере. Реально направляющие процессы. Просто этих Зубров, делящих сферы влияния восприятия, потихоньку становилось бы всё больше и больше. А так чо — ну кто-то понимает, ну и ладно. Хотя подозревало об этом гораздо больше народу, поэтому каждый, кто хотя бы верил в Бога или паранормальное, держал на периферии, помимо знакомого опытного сантехника, классного электронщика, программиста, риэлтора, юриста и стоматолога ещё и контакт «специалиста узкого профиля», передаваемый по сарафанному радио. Иначе приходилось обращаться к объявлениям в газетах, йинтырнетах, где того же, блядь, толкового мастера по ремонту холодильника или стиральной машины хуй днём с огнём сыщешь. Ещё чтобы он тебя люто наебать при этом не пытался? Ну-ну. То же и с экстра-херпойми-сенсами, которых в объявлениях большинство.

Короче не понравились Саше действия нового начальника. Ну или охуенно понравились — решайте сами. Оба высказывания относительно этой ситуации имеют место быть. Хе-хе-хе.

Итак, что мы имеем? Этот охуевший обмудок, долго и упорно, пытается достучаться до меня, как будто, в формулировках исходящих от него попыток настроить меня, я должна быть его вещью. Не в смысле там сексуальное рабство или что-то такое, хотя с Мулей уже давно не получается встретиться, и не в плане работы. Этот тупой кусок говна хочет, чтобы я его воспринимала как начальнега моей жизни. То бишь, чтобы часть его эмоций и чаяний висело во мне даже когда я занята унитазом где-нибудь на курорте, или сосусь с очередным ухожёром. Которых я, правда, в основном отшиваю…

В жопу лирику. Чего мне делать с тобой, вялососущий ты недотраханый пиздюлями комплексующий уебан?

Саша откинулась на спинку ЦПУшного кресла и начала прикидывать, чего же ей делать с этой настойчивой миазмой. «Жрать» его? Дак ей, вроде, не хотелось. Достигнутый, отчасти перепросмотром, её ыйныргитический баланс был и так, тьфу-тьфу-тьфу, на приемлемом уровне. Эпизодические поступления «слева» так же присутствовали, а особо затратных действий девочка последние дни не производила.

Так, ладно. Положим, я приму на себя твоё «клеймо» как своего начальника. По-жизни, ага. Конечно-конечно. Но ведь ты прям ёбаный мачо-начальник, а не кусок говна. Верно? Тогда ты и несёшь некоторую ответственность за часть жизни, которую хочешь «подмять себе». А это что значит? Значит ты эту часть должен и «финансировать», гы-гы-гы.

Саша прикинула, что из этого кое-что может быть получится. Она начала впускать в своё существо управляющие контуры этого неоттраханого техникой безопасности руководителя, а в ответ вскрывала тайничёчки своих скрытых возможностей и непротестированных сил и образов. В стену «я» её руководителя хуярили волны хаоса нереализованного, которые наша девочка решилась выбрать и направить. Её тёмное существо, не освещённое лучами обыденного сознания Яви, начало прощупывать и раскрываться, вскрывая «недостатки» и «недочёты» этого ерепенящегося куска мяса, каждым своим накатом вопрошая его «а ты этого-то достоин?», «а сможешь ли управиться?», нацеливаемые восприятием Александры и «ответным» «желанием» её контролировать второй стороны.

«Хотел энергообмен? Лови. Только не охуей. Хе-хе-хе…»

Её перебираемые образы и качества, которыми бы её существу хотелось «протестировать потенциального повелителя её жизни», начали по кусочку пидорасить этого клёвого парня, вгрызаясь в каналы его мышления, ощущений, судьбы, рода, жизни. Присовывать шипастые когти под его кожу, скоблить костный мозг основания его сознания, врываться в неконтролируемые им области самообладания восприятия, которые он, почему-то, ёбаный мачо-руководитель её жизни, нихуя не обработал и не подумал о них заранее.

Час за часом наша маленькая, неопытная но симпатичная девочка, которая училась разбираться в себе и мире как минимум второй год своей 30+ летней жизни, подворачивала на осиновом страпоне осознаваемой ею жизни-хаосе этого классного чувака. Не приведи Господь, без часу эффективнейшего из менеджеров её жизни. Знаете что? Он в итоге сдался и прогнулся, разъебенивая часть своего бытия на некоторые кусочки. Мясо его восприятия частично разошлось по отраслям существования Саши, которые она могла для себя фиксировать. Шматки его ыйныргитическай туши были заныканы до поры, как НЗ на случай жрать. Тьма накрыла маленького, закомплексованного руководителя который, как оказалось по факту, ни хуя-то и не умеет, хотя пыжится из себя корчить ёбань страшную. Ныне он начал сколько-то обходить вниманием Александру, потому что его существо знало что, как и почему произошло в этой сфера.

«Как-то даже быстро его «энтузиазм» закончился», — грустно отметила для себя Саша, выкинув нахуй этот эпизод из своей прелестной головушки, переключившись на другие свои задачи. Этому «руководителю» было похуй, что стало бы с повёдшимися на его фокусы людьми. Так и Александре было похуй, что с ним дальше, по судьбе или где там ещё с ним станет.

«Надо соизмерять и быть готовым. И поступать с другими «по-человечески». Иначе — не серчай, что тебя найдут и накажут. Э-хе-хе,» — думала Саша, прикидывая, не заказать ли суши на ужин.