В самом Сердце Стужи. Том II

Глава 18 Виктор

Сборы к поездке в поселок охотников проходили буднично.

Основные приготовления были сделаны еще до приезда в Херцкальт Ларса с Петером — Арчибальд определил бойцов, которые отправятся со мной, проверил сбрую и оружие, составил список припасов в дорогу. Даже договорился с одним из постоянно появляющихся в городе торговцев, что он выступит проводником для нашего отряда.

Так что когда через два дня после всеобщей тренировки Грегор заявил, что все готово к выезду на рассвете, я даже не удивился. А вот для Эрен это было новостью.

— Милорд, вы уверены, что вам стоит лично заниматься этим? — обеспокоенно спросила жена.

Сейчас мы оба работали в кабинете. Делали расчеты по посевным площадям. Уже несколько дней мы собирали информацию через старейшин общинников по полям, которые они брали на засев последние годы, а также сверяли все это по новым, сведенным книгам. Пока мы переписали только три года из пяти, но и этого будет достаточно. Все равно всё, что можно было поиметь с этой истории, мы уже взяли, а остальное — лишь бумажная работа.

Также я пытался прикинуть, сколько максимум посевов может освоить местное крестьянство и что для этого потребуется с моей стороны. Я точно знал, что деньги должны работать — хоть на вкладе лежать — но так как в рост тут никто толком вкладов не предлагал, а только давали взаймы, а биржевых инструментов торговли не будет еще лет пятьсот-шестьсот, то значит надо вкладываться в производство. Пока всё виделось так, что мне нужно будет закупить хотя бы пяток волов, которых я смогу сдавать в аренду для пахоты за символическую стоимость. Так как извлекать прямую выгоду я был не намерен, то и услуга эта будет подъемна для большинства крестьян и даже крепостных семей, но все требовало расчетов. От цифр перед глазами меня уже мутило, а отсутствие калькулятора делало мою жизнь совсем невыносимой. На краю сознания гуляло что-то про деревянные счёты, как в советском кино, но я такие только по телевизору и на картинках видел, а в руках никогда не держал, и как они работают на самом деле — мог только догадываться. Может, если я повстречаю аналог подобного механизма здесь, то довольно быстро смогу его освоить, но для этого нужно близко познакомиться с каким-нибудь счетоводом.

Вот только местные реалии диктовали максимальную закрытость профессий: знания передавались только от мастера ученику, и никак иначе. Посторонний человек с улицы, даже будь он хоть трижды аристократом, совать свой нос в цеховые дела права не имел, потому что у каждого мастера были свои секреты и фишечки, которые отличали его конкурентов на этом рынке. Так что мечты хотя бы о допотопной счётной машинке оставались пока лишь мечтами.

— Уверен, — рассеянно ответил я, подгоняя очередную цифру по площадям. — Надо лично договориться о поставках, а еще я хочу посмотреть, чем живет поселок.

Считать было тяжело, потому что крестьяне все даже в местных футах меряли крайне приблизительно, да и урожайность постоянно менялась. Нет, точно придется закупать волов и самому распахивать старые поля, которые уже давно лежали под перелогом, восстанавливая плодородность. А потом пытаться перевести общинников с подсечной схемы земледелия на трехпольное чередование, которое, по рассказам Эрен, активно использовали на юге Халдона и в королевстве Фрамия. Сейчас для этого у людей не хватало ни желания, ни ресурсов: впустую распахивать поля было особо нечем, так что общинники подсекали новую делянку, удобряли золой от сжигания леса и три-четыре года сеяли яровые культуры, после чего перепахивали поле и оставляли его лет на пять, уходя на новые площадки. Урожайность такого земледелия была невысока: засеивая мешок, снимали в лучшем случае три, а чаще — всего полтора-два мешка.

Меня эти цифры не устраивали. Я точно знал, что современное мне сельское хозяйство снимало урожаи на порядки выше объемов посевного материала, но просто следуя логике, получалось, что местная всхожесть была просто отвратительная, как была крайне низкой и плодородность земель. По словам же Эрен в житных регионах крестьяне легко снимали до десяти мешков зерна с мешка посева, но там были организованы и трехполья, и каналы для мелиорации, и постоянное удобрение почв за счет навоза, который оставался с животноводческих ферм.

Все это на севере игнорировали, потому что свободной земли вокруг хватало, и бороться за урожайность отдельного клочка не имело смысла. Проще пойти и высечь новую делянку. Тем более, там не нужна была тягловая сила для пахоты — только топоры да руки. Даже лес не убирали, просто обкапывали пни под лопаты и сжигали их вместе со стволами.

Может быть, когда-нибудь, если я закуплю интересных культур или решу разбить сады, вопрос с мелиорацией и переходом от подсечного земледелия к трехполью все же решится. Но не сейчас.

Максимум, что я мог предложить — аренду волов, купленных за свои деньги, чтобы мои крестьяне смогли освоить больше свободных территорий и раньше срока вывести некоторые поля из перелога. Время перелога некоторых уже подходило к концу, но возвращались к ним неохотно. За годы почва слеживалась, требовала именно «тяжелой техники» в виде волов для вспашки, когда как самые нищие семьи могли и сами впрячься в плуг по два-три человека, чтобы сэкономить на арендной плате за животное.

— Подъем урожайности надела вопрос не одного года, — продолжил я после того, как подбил очередной столбик цифр. — А зарабатывать нам надо. Поэтому нужно форсировать те виды бизнеса, которые не требуют длительной подготовки. Например, торговлю пушниной и консервами.

— Вы же помните, что охотники стоят поселком по королевской грамоте? — уточнила Эрен, принимая заполненный мной лист, чтобы перенести основные цифры в сводную таблицу. За последние пару дней мы настолько втянулись в эту возню, что уже работали как два опытных клерка. Руки и половина мозга делали дело, а речь могла существовать отдельно от остального сознания. — Вы не можете напрямую указывать им, как вести дела. Да и свою долю они вносят в казну, сдавая пушнину королевским мытарям.

— Но на остальное-то они живут, — возразил я. — А у меня есть ресурсы, чтобы снизить их издержки. Поставлять продовольствие, инструмент. Даже дрова. Чтобы они занимались только охотой. Или вообще устроили пушную ферму. Тех же песцов можно разводить в неволе.

— Я не перестаю удивляться вашему ходу мыслей, Виктор, — внезапно заявила Эрен, при этом пряча взгляд, будто бы крайне занята.

Я внимательно посмотрел на жену, ожидая продолжения, но больше Эрен ничего не сказала. Этот разговор повторялся у нас регулярно. Я предлагал какие-то идеи, которые бы помогли мне оседлать финансовые потоки, на что жена отвечала, что так даже купцы не делают — максимум дают ссуду под процент или берут долю с будущих товаров, но на строго оговоренный срок. Совместное ведение бизнеса, объединение производителя и капитала здесь было пока не в ходу. У меня же имелось в наличии минимум полсотни серебряных фунтов, которые лежали мертвым грузом и которые буквально просились, чтобы я их куда-нибудь пристроил. Нет, кубышка на черный день нужна, но даже моя нищая мать старалась деньги сверх «неприкосновенного запаса» крутить на коротких вкладах, а покупки брать в длительную рассрочку, чтобы выиграть на инфляции. А я теперь целый барон, так чем я хуже?

Был во всем этом деле нюанс, на который я не указал жене, хотя она и сама могла рассмотреть нестыковку в записях. Да, старые учетные книги все еще помогали нам в текущих делах.

Если взять все закупки хлеба и разделить на число человек, то можно было легко прикинуть, какой объем муки потребляется на взрослого жителя надела. А если присовокупить к этому цифры по оброку и натуральному налогу, то и запасы крестьян из собственного урожая становятся известны.

Так вот, я знал, что на человека в день требуется фунт муки или два фунта готового хлеба. Поселок охотников насчитывал почти три десятка взрослых душ — это минимум восемь семей, без учета малолетних детей. И к переписи населения они не относились. Было бы логично считать, что из-за круглогодичной добычи зверя и пушнины, у охотников хватает мяса, которое они солят, коптят и потребляют в пищу сами. И так оно и было — поток мясных заготовок с их стороны был вполне стабильным и охотно выкупался как местными трактирщиками, которые кормили горожан, так и представителями общины. Особенно в зимний период, когда свеженину можно заморозить.

Вот только охотники закупали муки в течение года даже не по фунту в день на человека, а минимум вдвое больше, хотя хлеба они должны есть даже меньше, чем те же крестьяне, у них была пища более высокого качества.

Если я не ошибся в расчетах, которые провел как раз в период попыток вывести Эрен из себя — то есть когда я был в кабинете один — то раз в месяц в поселок уходило почти сорок мешков муки, каждый весом двадцать пять кило или пятьдесят фунтов. Но даже горожанам в месяц требовалось на такое число людей максимум восемнадцать, а скорее пятнадцать мешков с мукой. Торговцы от охотников приходили каждую неделю со свежим мясом и мехами — для передачи купцам на реализацию на юге — а уходили с телегами, груженными мукой, пивом и всякой мелочевкой. Вроде не так и много, раз в неделю закинуть десяток мешков муки, они по размеру были не очень большими, как те мешки с цементом. Сверху поставить пару бочонков пива, каких-нибудь квашений и… уйти до следующей недели.

Мне даже не надо было обсуждать это открытие с Ларсом, тут и так все было понятно. Что происходит с излишками, которые из года в год закупают на постоянной основе? Их куда-то перепродают.

А куда могут продавать столько хлеба охотники? Вопрос этот был риторический.

Но вслух со своими бойцами я проговорить это не мог, не мог доверить это знание даже Ларсу. Именно поэтому я ехал на встречу с общиной добытчиков пушнины и мяса лично, хотя изначально планировал отправить к ним только своего второго заместителя, а мой вояж был под большим вопросом.

Мне нужны были эти люди и их навыки, но при этом я не мог усилить экономические связи с поселением так, чтобы «хлебная тайна» осталась незамеченной. А если секрет охотников раньше времени раскроет кто-нибудь из местных, то быть беде. Как минимум, я лишусь охотников и доступа к мясной продукции, которая была мне жизненно необходима. Как максимум — получу у своих стен набеги варваров.

То, как аккуратно была размазана статистика закупок хлеба, говорило о том, что Легер был в курсе происходящего. Возможно, он имел с этого свой процент. Понимал я и почему поселение, производящее довольно элитные товары, не пошло со мной на контакт, чтобы восстановить статус-кво: свой титул я получил за достижения в рейде, а значит, должен ненавидеть варваров.

Вот только никакой ненависти я к ним не питал. Нет, они доставили мне уйму проблем, от их рук погибли некоторые бойцы моего отряда, да и сам я был в опасности. Но я воспринимал весь этот пограничный конфликт вполне философски, как акт политики. Лично мне северный народ не сделал ничего плохого, да и жили они в не самых благоприятных условиях. Да и по истории моего мира есть куча примеров, когда пограничье жило своей жизнью и своей логикой. Даже помнится, были целые пограничные династии, которые в зависимости от политической обстановки, могли поменять свою национальную принадлежность. Просто потому что так было выгодно и безопаснее. А их замки стояли на стратегических точках, дающих контроль над целым регионом. В итоге, зная это, монархи, сидящие в своих роскошных дворцах где-то у черта на рогах относительно границы, думали дважды и трижды, прежде чем объявлять несправедливые войны или конфликтовать с соседями.

Короче, фронтир, он как Восток — дело тонкое…

Интересно, если в столице узнают, что я приторговываю с варварами, меня вздернут или отрубят голову?

Это, кстати, была еще одна причина, по которой я не обсуждал этот вопрос с Эрен. Нет, от идеи, что она шпион, я отказался окончательно — строго говоря, у меня вообще не осталось вменяемых вариантов, кто она такая и где получила такое широкое образование — я просто не хотел подставлять жену. Если мои заигрывания с потенциальным противником приведут к катастрофе, то лучше я один буду нести за это ответственность.

А договариваться с варварами через охотников было выгоднее, чем воевать с ними. Уверен, поселение служит просто перевалочным пунктом, точкой для подпольной торговли. И за поставленный хлеб соседи платят, причем платят исправно. Чем? Точно не серебром. Я ставил на отличную пушнину, которую даже не выставляли на прилавок в Херцкальте, а которая ехала сразу в плотно запакованных тюках на юг, на рынки Гатсбури, Патрино и других крупных городов, где зимой бывало холодно, но такого зверя не водилось.

Займусь ли я контрабандой? Ну как сказать, не можешь пресечь — возглавь. Но в первую очередь меня интересовало, конечно же, мясо и безопасность надела. И если для того, чтобы предотвратить разорение своих земель мне придется приторговывать с варварскими племенами на севере — так тому и быть. Меня сюда назначили, в первую очередь, развивать город и стеречь границу. А я и стерегу, просто финансовыми, а не силовыми методами.

В утро отъезда Эрен проснулась вместе со мной. Совершенно молча девушка помогла мне собрать личные вещи, хотя обычно этим занимался Грегор. Пока я перепроверял сумку-аптечку, в которой хранил все для оказания первой помощи или на случай болезни, жена сложила мое белье, сменную одежду и запасной плащ. Причем делала это настолько ловко, что мне даже стало завидно — у меня вечно не хватало места в сумках и приходилось чуть ли не ногой проталкивать вещи внутрь, а у Эрен все получалось будто бы само собой. Перекочевали в отдельный кармашек и мои письменные принадлежности. Маленькая чернильница, моя ручка-перо, десяток листов бумаги для записей, дощечка, которую я использовал, как держатель-планшет, чтобы писать на ходу и не выискивать подходящих поверхностей. Все это аккуратно было сложено и упаковано моей женой.

— Милорд… Виктор, — наконец-то заговорила Эрен, когда мы оба сели завтракать в предрассветном полумраке. — Я очень надеюсь, что вы скоро вернетесь.

Такие прямые слова меня даже немного обескуражили, но Эрен на самом деле было тревожно, я видел это по ее серому лицу.

— Это просто деловая поездка, ничего особенного. Искать проблем я точно не планирую, да и беру с собой почти десяток человек, — ответил я жене, налегая на еду.

— В ваше отсутствие…

— Мы это обсудили еще вчера, — перебил я жену, из-за чего девушка недовольно зыркнула на меня своими серыми глазами, а я почувствовал себя грубияном. — Просто возьми мою цепь и занимайся делами, если потребует ситуация. Кроме того, с тобой останется Арчи, который сможет принять верное решение в случае силового конфликта.

— Наделом должны править вы, а не я, — возразила Эрен.

— Мы правим наделом вместе, — довольно резко ответил я. — Если бы у вас не получалось, я бы и не просил.

Нервозность Эрен в последние сутки стала меня даже утомлять. Девушка постоянно заводила разговор о том, что настоящий правитель посылает гонцов или вовсе вызывает к себе в замок, а не ездит по наделу. Я считал иначе. Вопрос был щепетильный, да и осмотреть собственные владения за время поездки все же стоило. Дорога займет чуть больше суток в одну сторону — мы приблизимся к самому краю жалованных мне земель, а уже через десять миль начнется пограничье. Будет ли у меня повод побывать в тех местах лично в будущем? Очень в этом сомневаюсь. Так что я совмещаю полезное и… полезное. Ведь трястись целый день, а потом еще и все утро в седле удовольствие сомнительное.

Выехали мы из города по плану. Десяток бойцов, я и Ларс. Вместе с нами вышли в качестве проводников и пара мужчин из поселения охотников со своими телегами. До полудня мы шли вдоль русла реки Херцфлюсс, а потом — взяли немного западнее. И хоть проторенной дороги тут не было, путь оказался не таким сложным, как я ожидал.

Уже вечером, на привале, перебирая свои вещи, я достал и письменные принадлежности. Просто чтобы не мешались. И только тогда я заметил, что между пустыми листами с собой у меня оказались и записи.

Элегантным почерком Эрен были выведены все основные цифры по хлебу и другой продукции, которую закупали охотники в обмен на пушнину, а также продублированы и систематизированы мои пометки по излишкам. Были на листах и совершенно новые выкладки, которые Эрен, по всей видимости, сделала, просмотрев учетные книги еще раз самостоятельно.

Глядя на эти бумаги, видя, как Эрен аккуратно выводила расход муки в пересчете на человека и делала прочие пометки, которые мне могли бы пригодиться, я совершенно иначе посмотрел на тревожное настроение жены в последние дни.

Она прекрасно знала, почему я решил лично посетить поселение охотников на севере. Знала, какие риски это несет — ведь я не могу предугадать реакцию этих людей, когда припру их к стенке фактами.

Эрен все это понимала, но лишь молча встала за моим плечом и сделала все, чтобы облегчить мою задачу. А еще показать, что она поможет мне в любом начинании. Даже если это измена короне, она будет рядом.