В поисках истинной судьбы

Тайна что сеть: одна ниточка порвется — все плетенье расползется

Фердинанд

Слуги Вермита в замке, казалось, были рады тому, что их хозяина больше не стало. Они с готовностью исполняли наши приказы: показали кабинет бывшего владельца, тут же открыли его и даже предложили нам с Камилоссо отобедать. От последнего мы благоразумно отказались: позволить себя отравить в тот момент, когда мы уже практически достигли цели — полнейшее безумство.

Однако при осмотре комнаты ничего предосудительно мы не обнаружили. Шар тоже мало что объяснил нам. После того как я прошерстил всю историю запросов Вермита, смог сделать один лишь вывод: он не знал, куда скрылись Василиска с нашим сыном и своей горничной и упорно пытался их отыскать. Открытие не успокаивало, но хотя бы вселяло надежду на то, что они живы, а не убиты самим же Вермитом.

Уже собираясь уходить, я вдруг обратил внимание на красивую вазу довольно крупных размеров, стоящую на высоком деревянном шкафу. Понятно, что громоздкую вещь горничная редко касалась. Либо из-за её веса и размеров, либо из-за запрета хозяина комнаты. И вот как раз пыль вокруг донышка наводила на мысль — вазу недавно двигали.

Пододвинув письменный стол к шкафу, мне удалось заглянуть внутрь. На самом дне сосуда посвечивала горошина. Опустив в вазу руку, удалось достать странный предмет. Почему Вермит так трепетно хранил эту штучку? Я не мог найти этому никакого объяснения. Но то, что в горошине скрывается тайна, было понятно даже летающим вокруг комарам.

Забрав вещицу с собой, мы покинули замок. Больше делать там нам было нечего: из объяснений слуг стало ясно, что Милания с Василиской и Эйденом куда-то исчезли в ночь после вечеринки, где Вермит представил девушку своей невестой. Значит, подлюга тоже догадался о происхождении Даши. Да уж, в уме ему не отказать.

Даша

Зачем мы здесь? Если бы нас хотели использовать в качестве продуктов питания, то не потащили бы в «главный тронный зал» к вождю или как там он у них зовётся. Продукты сразу несут на кухню, если они требуют предварительной обработки, либо в столовую, где их сразу так и потребляют сырыми. Ну, может быть, сначала помоют на той же кухне. Хотя тут, как мне кажется, гигиеной особо не заморачиваются.

Но тут нас есть (по крайней мере, пока) вроде не собираются. Не похоже это помещение на столовую. Хотя мне-то откуда знать, как должно выглядеть помещение для приёма пищи у диких вивернов? Если они едят людей живьём и немытых, то им не нужны ни столы, ни вилочки с салфетками. Так зачем мы здесь? Я огляделась.

Самый крупный виверн на камне осмотрел нас цепким взглядом и сделал знак своим подчинённым кивком головы. Те тут же снова встали вокруг нас подковой и стали теснить к небольшой дверце в углу зала. Когда мы подошли к ней вплотную, она распахнулась. Нас подтолкнули в спины, чтобы мы переступили порог, и дверь за нами захлопнулась.

Вздох, полный тоски и страданий, донёсся из тьмы. Я пошла на него. В углу на куче грязного тряпья сидела молодая девушка. Больше в тесной коморке никого не было.

— Где мы? — шёпотом спросила я затворницу.

— В плену у Харашмата. Это так зовут главаря стаи вивернов. Этой стаи.

— Понятно. Ты здесь одна? — продолжала я допрос.

— Не совсем. Девушек-драконих, похищенных и привезённых сюда, используют в качестве… инкубаторов. Эти виверны хотят возродить свой род, улучшить его, что ли. От драконихи же обязательно родится настоящий дракон, даже если отцом будет человек или виверн. Новорожденный будет обладать магическими способностями, уметь перевоплощаться в человека и общаться телепатически. Самим вивернам всё это недоступно.

Как только надзиратели замечают, что внутри похищенной девушки начинает зреть яйцо, её куда-то уводят. Надеюсь, что условия содержания там получше, чем здесь. Сначала нас тут было пятеро. Теперь вот я осталась одна. Если в течение месяца я не оправдаю надежд вивернов, меня съедят, — девушка заплакала.

— Откуда ты это узнала? Про то, что через месяц… В общем, ты поняла, — я смутилась, заметив, как вскинулась девушка при моём упоминании про месяц.

— Не знаю… Просто вот появилась эта мысль в голове, и всё. Сама собой.

Да уж… Такого я вот никак не ожидала. Быть заложницей несладко, но быть пленницей, как оказалось, совсем тяжко. Мы присели с Василиской на другую кучу тряпья, дурно пахнувшего и перепачканного непонятно чем. Брезгливость брезгливостью, но усталость своё брала. Эйден, уже изрядно проголодавшийся, начал поскуливать и нетерпеливо покусывать моё плечо.

Словно услышав звуки, издаваемые дракошей, открылась другая дверь, в которую кто-то просунул чан. В нём болталось что-то наподобие половника. Следом на полу у двери появились четыре миски и четыре ложки. Похоже, нас решили покормить.

Пока я хлебала варево, мой мозг просто разрывался от мыслей. Откуда девушка узнала имя главаря вивернов, как ей в голову попала мысль о том, что через месяц её съедят, если она «не оправдает надежд»? Если, как считается, они не умеют разговаривать и не обладают магией, откуда эта информация??? Да и сама эта пещера… По легенде виверны не строят себе жилищ!

Что-то тут явно не так… Я стала представлять себе этого Харашмата, к которому нас привели с самого начала. И перед моим мысленным взором вдруг очень ярко всплыли глаза виверна. Они отличались от глаз его подчинённых! Если у остальных вивернов в них отражалась исключительно лишь готовность исполнять приказы, как у верных, хорошо выдрессированных псов (а, кстати, кто эти приказы им давал?), то выражение морды главаря нельзя было назвать столь же статичным.

Конечно, особо ярко эмоции не отражались на нём. Но! Зрачки, хоть и вертикально расположенные, при внимательном рассмотрении слегка меняли свой размер. И ещё… У вивернов, в отличие от драконов, не было ушей. На их головах имелись лишь отверстия, которыми они улавливали звуки. А у Харашмата эти отверстия как будто бы прятались под бахромой из чешуи. И эта чешуя тоже иногда шевелилась.

А что, если Харашмат не виверн, а самый настоящий дракон? Тогда с огромной натяжкой, но можно предположить, что ему таки удалось найти подход к этим существам, выработать свою собственную тактику общения и умудрится держать в повиновении всю стаю, руководить своей довольно многочисленной армией тупоголовых рептилий. Да и вряд ли неразумным существам могла прийти в голову мысль о похищениях драконих для улучшения своего рода? Впрочем, живущим сегодняшним днём посредством инстинктов зачем бы это вообще было нужно? Ни один инстинкт не станет давать такую установку на будущее.

А вот если допустить, что Харашмат сам вовсе не виверн, а настоящий дракон, то всё сразу же встаёт на свои места. У него есть подданные, правда, тупые и не владеющие многими способностями, доступными драконам. А вот произведя на свет дракош, много маленьких детёнышей со способностями и интеллектом, вырастив их и воспитав, Харашмат обзавёдётся совсем другим контингентом подданных. Под его властью окажется стая драконов, столь же умных и со способностями, как он сам, но более могучих, поскольку виверны крупнее и сильнее обычных драконов. С такой армией можно напасть и легко победить любое королевство.

— А ты не столь глупа, как все остальные девчонки, которых притаскивали сюда мне мои слуги, — вдруг прозвучал грубый мужской бас в моём мозгу. — От тебя родятся особенно умные дракошки. Да ещё, к тому же, и красивые…

Пошленький смешок просто взбесил меня. У них тут что, нет других интересов? За небольшой промежуток времени это уже четвёртое предложение! Правда, если до сегодняшнего дня меня хотели (по крайней мере, обещали) сделать женой, то сейчас мои позиции сильно просели. Детородным автоматом, вернее даже драконихой-несушкой, мне ещё не предлагали стать.

Фердинанд

Вызванный ко мне в походный шатёр Мирэй долго крутил светящуюся горошину в руках, рассматривал её на свет, щёлкал языком. А потом вдруг выдал:

— Это очень интересная вещица… Думаю, что информационное хранилище. Правда, я не могу пока понять, как оно работает. Подозреваю, что здесь требуется ещё одно устройство, с помощью которого можно как вносить информацию, так и извлекать.

Я задумался. Что может быть тем самым устройством? Шар? Нет, у Шара нет ни ложбинки, ни отверстия, куда можно было бы поместить эту горошину.

— Где вы нашли эту штуку? — спросил меня Мирэй.

— В большой вазе на шкафу. Кстати, чтобы достать горошину, мне вовсе не пришлось эту вазу двигать, но, судя по пылевому кругу на шкафу, кто-то недавно эту вазу всё-таки двигал. Зачем бы? — догадка осенила меня.

Да, поторопились мы с Камилоссо покинуть замок Вермита. Как там у людей говорится? «Поспешишь — всех насмешишь»? Вот в самую точку!

— Вы уже и сами обо всём догадались, господин король. И я думаю, что вы правы. Чтобы получить информацию, скрытую в этом хранилище, нужно взаимодействие горошины с той самой вазой, — Мирэй подтвердил мою мысль.

Когда учёный ушёл, Камилоссо подошла ко мне сзади и обняла за плечи:

— Дорогой, давай, я слетаю в замок. И принесу эту вазу.

— Нет, милая, я не могу тобой рисковать. Завтра я сам наведаюсь туда.