В объятьях звёзд

Глава 40

У мужчин появилась зацепка, и они спешно разлетелись в разные стороны. На линкоре остался только Асад со своей командой, но и то очень занят. Постоянно ведет переговоры, координирует ребят и сам выступает главным пилотом. Я немного побыла в кабине, чтобы его поддержать и информацию хоть какую-то получить. Но этот космос за лобовыми стёклами… Он пугает. У меня раньше не было никаких фобий. А вот Макс боялся высоты. Главное, в самолетах летал спокойно, но стоило нам на чёртовом колесе покататься или просто в стеклянный лифт зайти, он сразу бледнел и старался смотреть куда угодно, только не на удаляющуюся землю. Его буквально трясло. Вот и меня трясёт, хотя я в защищённом и боевом линкоре. Смотрю в окно и разрядами бьёт, дыхание перехватывает, тело каменеет, холодный липкий пот стекает по позвоночнику, душа немеет и мысли сразу же о самых ужасных катастрофах.

Послонявшись ещё пару часов, решаюсь отвлечь Макса на обед. Он тоже с самого утра занят, устроил себе личную лабораторию в медблоке и корпит над гаджетами разными для Регоровского задания, чтобы не вычислили моего коммодора в стане врага раньше времени.

– Привет, – улыбаюсь и подхожу ближе. – Что делаешь?

– Привет, – вскинув голову, Макс легко так целует в губы и продолжает орудовать электронной отвёрткой над коммуникатором. – Передатчик устанавливаю. Подай вон ту плату.

Кивнув, пропускаю робота с нашим незамысловатым обедом и притягиваю поближе к мужчине маленький контейнер с крошечной микросхемой внутри.

– А я пришла пообедать с тобой. Ты наверняка слишком занят, чтобы отвлечься на перекус.

– Прости, Лан, мне нужно закончить с коммуникаторами, потом заняться записями с камер на кладбище. Помнишь, вчера обсуждали Томины передвижения. Регор не хочет пока никого информировать, утечки данных боится, – извиняется Макс и трёт затёкшую шею.

– Десятиминутный перерыв не помешает, а потом я тебе помогу. Пока будешь химичить над оборудованием, посмотрю записи с камер. Я ведь уже в курсе вашей зацепки. И никому ничего не скажу, – предлагаю, рассматривая, как робот укладывает поднос с коробочками на небольшой стол, оставшийся со времен наших с Асадом перекусов в медблоке.

– Хорошо. Но объём большой, экшена не будет, и таймкоды подозрительные нужно внимательно записывать, – сдаётся Макс и, оставив инструменты, идёт к столу.

– Мне в жизни экшена хватает, – ворчу беззлобно, мужчина усмехается, качнув понятливо головой.

Обед проходит очень мило. Мы обсуждаем вчерашних бандитов. Оказывается, пока вся команда во главе с кесарем ужины свадебные устраивала, Макс с небольшим отрядом эмиссара в джеты гостей передатчики вмонтировал. Вот прав был Марс: у кесаря какая-то своя игра.

После сытного и прекрасного перекуса мы перебираемся за основной стол. Двигаю поближе к Максу своё кресло, получаю планшет и, нагло привалившись к боку мужчины, начинаю отсматривать материалы. Кино и вправду скучное. Но рядом самый любимый человечек, остальное неважно. Сейчас в закрытой каюте, среди оборудования я ощущаю себя почти дома. Почти на Земле.

Макс периодически отвлекается на меня, будто следит: внимательно ли я смотрю видео. Обнимает невзначай, касаясь планшета, будто время посмотреть или какой по дате ролик проигрывается. Я прекрасно понимаю, что он делает, и тоже умею играть в это игру.

– Посмотри, тебе этот тип не кажется подозрительным, – тяну, задирая голову.

Макс сразу откладывает инструменты и наваливается со спины, прижимается подбородком к плечу, чтобы лучше заглянуть на экран планшета.

– Где-то видел, – носом прикасается к щеке и щекочет тёплым воздухом. – Ну-ка, немного перемотай.

Послушно перематываю. Макс перехватывает палец, останавливая, но не отпускает. Сжимает слегка, гладит и переплетает наши руки. Смотрит дольше обычного на экран. Хмурится. А я слегка поворачиваю голову, утыкаюсь носом в его подбородок и вдыхаю неповторимый запах моего жениха и.. чего-то ещё… чего-то родного, но не земного… Регора. Осеняет меня. И это просто крышесносный запах. Макс и Регор. Они.. Может, поэтому я полюбила коммодора. Вчера я эту мысль прогнала, а сейчас пора признаться хотя бы себе.

– Он проводил осмотр всех колонистов, – напряжённо замечает Макс, будто вспоминает. – Тебя проверял?

– Нет, – качаю головой, продолжая смотреть на мужской профиль. – Возможно. Я не знаю. После разговора со Стейбеком Стар усыпил и очнулась уже на линкоре.

– До Корпуса проверял? – бывший жених поворачивает голову, и наши губы соприкасаются.

– Нет, – выдыхаю я, лизнув сухие губы Макса.

Он с шумом проклинает кого–то и набрасывается на меня. Целует, выпивая любой писк. А я и не против, сама зарываюсь в его короткие волосы и углубляю поцелуй, прикусываю и посасываю его губу. Трепещу от тёплых изучающих пальцев на шее. Макс оглаживает горло, плавно двигаясь по линии подбородка, очерчивает челюсть. От его целомудренных прикосновений всё нутро скручивается в тугой узел.

– Звёзды, Лана, – с шумом прерывает нас мужчина, утыкается лбом в мой лоб.

– Нам надо работать, я помню, – шепчу, ласково прижимаясь губами к губам Макса.

– Да, – с сожалением соглашается он и, отстранившись, целует в висок, – Но знаешь что? Я приглашаю тебя на свидание.

– Хорошо, когда? – улыбаюсь, радуясь, что лёд тронулся.

– Завтра вечером, – немного подумав, решает Макс. А я киваю, как китайский болванчик, с широкой улыбкой, щурясь от счастья, быстро-быстро.

Мужчина усмехается, оставляет быстрый поцелуй на губах и откидывается в кресле обратно за мою спину.

До самого вечера мы наслаждаемся обществом друг друга. Он устанавливает новые платы на гаджеты всей команды эмиссара и коммодора. Какие-то блокираторы или передатчики. Я не вникаю, продолжаю смотреть видеозаписи с камер наблюдения того кладбища. Выискиваю Тому. Чтобы узнать, к какой могиле подходит эта дамочка. Можно было бы, конечно, отдать все записи специалистам, но два параноика, Регор и Макс, боятся утечки информации.

Иногда мы прерываемся на кофе и поцелуи. Недолгие, что меня очень расстраивает. Макс, как и коммодор, очень хорошо умеет держать себя в руках. Это, видимо, передалось им друг от друга на генетическом уровне.

– Макс, я Лану похищаю, – к нам заглядывает Старкар. Вернулся, наконец. Весь день не видела его. Никого не видела. С самого завтрака Стейбек раздал задание и забрал всех, даже Марса.

– ЗдорОво, только верни в целости и сохранности, – бросает короткий взгляд Макс.

– Куда? – а вот я напрягаюсь, хоть и рада его видеть.

– Хочу хоть что-то сделать правильно. Пожалуйста, просто пойдём со мной, – ничего себе! Мужчина очень серьезен, колючкой не называет и даже не иронизирует. Кивнув, встаю.

– Про завтра не забудь, Лан, – напоминает Макс, поднимая голову.

– Помню. Свидание, – улыбаюсь и сама тянусь. Мужчина целует в губы и, подмигнув, вновь возвращается к своим гаджетам.

– Свидание, значит, – ворчит беззлобно блондин, утягивая за собой, а в коридоре и вовсе прижимает к своему боку, ревностно обнимая за плечи.

– Будешь запрещать? – вскидываюсь, ожидая очередной ревности и рычания. – Я не откажусь от Макса.

– Звезды знают, как я соскучился по твоим колючкам, - улыбается Стар. Дразнится, негодник. – И не прошу отказываться. Просто локации выбирайте для ваших свиданий подходящие. Будьте под камерами. Линкор безопасен и защищен, но не испытывайте судьбу.

– Да, Р.. Ансер утром сказал, пока здесь стервятники, быть на чеку. Я помню.

Регор–Ансер и вправду просил даже наедине держать конспирацию. Никаких осечек не должно быть. Во всём линкоре есть камеры, роботы и прочая техника. Стервятники, конечно, намеренно вред причинять не будут, но подсмотреть или подслушать кто-то из них захочет. Единственная закрытая зона – моя каюта. Она полностью обезопасена и навешена блокираторами любых частот. Сделано это, конечно, в первую очередь из-за маячка, если он ещё во мне, чтобы гасить сигналы. Но и про снующих по линкору бандитов тоже не стоит забывать.

– Умница моя, – Стар заводит в кабину лифта и тут же зажимает. Что у них за любовь — зажиматься в людных местах? Тут, между прочим, камеры тоже есть. И сейчас Асад или кто-то из его подчинённых смотрит на нас.

– Так куда мы идем? – царапая китель, охотно обнимаю и, устроив подбородок на груди блондина, смотрю в эти ярко-зелёные глаза с всполохами молний.

– Сюрприз, – урчит мужчина, целует в губы и вытягивает из кармана мягкую повязку на глаза. – Доверишься мне?

Краснею, смущаюсь, но киваю. Не знаю, как у него получилось, но я ему и вправду доверяю. Ему и Регору. С первых же дней. Старкар завязывает мне глаза, уточняет: не сильно ли, и гладит по щекам успокаивающе, ободряюще.

Темнота не пугает, пока крепкие руки блондина держат меня. Вот только тактильные рецепторы обостряются и остальные органы чувств напрягаются. Слышу, как бесшумные двери лифта разъезжаются в сторону. Старкар мягко тянет, выхожу и просто иду.

– Ступенька, – притормаживает блондин, улыбаюсь и преодолеваю выступ.

Заворачиваем куда-то, опять идем. Потом еще пару поворотов, и в нос бьет насыщенный аромат цветов. Улыбаюсь.

– Еще рано, – останавливает мужчина, когда тянусь к повязке, и выпускает руку. Зябко ежусь и верчу головой, пытаясь по звуку определить, где Старкар. Без него становится одиноко и холодно. Это странно и раздражает.

Сквозь повязку ощущаю, как в лицо бьет свет. Вздрагиваю от нежных переливов первых аккордов музыки. Тёплые губы касаются открытого плеча, заставляя трепетать. Пальцы мягко оглаживают кисти, и мужчина снимает браслет. Один. Не знаю какой. Но я не сопротивляюсь, наслаждаюсь ласковыми прикосновениями. Губы продолжают скольжение к шее, выше, до самого уха. Дыхание перехватывает, но я не мешаю. Откидываю голову назад, открывая доступ к шее.

Повязка с лёгким шелестом исчезает с глаз, но веки закрыты. Не хочу открывать их, просто таю от незамысловатой ласки. Слушаю красивую мелодию, вдыхаю ароматы цветов вперемешку с мужским терпким, чуть древесным запахом Старкара.

– Уже можно, – со смешком шепчет блондин, прикусывая мочку уха.

Распахиваю веки и улыбаюсь. Комната полностью погружена в темноту. Лишь высокие свечи подсвечивают небольшой круглый столик чуть в стороне от нас, с тарелками, закрытыми хромированными колпаками и двумя креслами.

– Не знала, что ты романтик, – бормочу, поднимая голову и разглядывая его лицо в тусклом свете свечей.

– Немного, – щурится Старкар и, поцеловав в лоб, обнимает меня нашими руками. – Куда ты хочешь отправиться, Колючка? – спрашивает, а я не понимаю вопроса. Сейчас? В смысле, на какую планету или город? – Остров бабочек?

Стар щёлкает пальцами. Яркий свет на несколько секунд заставляет зажмуриться. Но когда глаза привыкают к освещению, я беззвучно ахаю, прижав пальцы к губам. С четырех сторон, на потолке и по полу летают бледно-розовые бабочки. Их проекция пролетает даже мимо нас, задевая цифровыми крыльями. Кроме видеопроекции, вся комната устлана букетами цветов. Разными: необычными, цветными, шипастыми, вьющимися.

Кружусь по комнате, стараюсь уловить, где же проектор спрятан или как он всю комнату превращает в 3D визор.

– Или может… – поймав мой изумлённый взгляд, Старкар растягивает губы в улыбке. В коварной такой, предвкушающей. Нетерпеливо подхожу к нему, жду, что же там за «может» ещё. – В подводную столицу Лурка?

Опять щёлкает пальцами, и проекция сменяется. Стены, потолок, пол полностью погружаются в воду, не сразу, а постепенно, будто мы не в комнате, а на подводной лодке. Вода вытесняет бабочек. Открывая нам коралловые рифы, морское дно с его обитателями. На смену бабочкам приходят рыбки. Разные, пёстрые, шебутные.

– Стар, – выдыхаю, не способная вымолвить хоть что-то вразумительное.

– Нет? – веселится мужчина и опять щёлкает пальцами.

– Это же.. это.. – кружусь на месте, стараясь охватить взглядом всё. – Как в старых фильмах!

– Земля, – соглашается Стар, притягивая к себе, опять обнимая со спины, чтобы мне было удобно рассмотреть. – Такая, которую запомнила моя мама.

Комната превратилась в чистое поле с густой высокой травой, холмами, голубым небом с белыми облаками. На одной из стен опушка леса. Высокие ели да сосны шумят на ветру, и даже можно разглядеть белочек да птиц. На другой стене домики: деревянные, одно- и двухэтажные. Если присмотреться, увидишь людей. На третьей стене бурная речушка с острыми камнями.

– Оставляем? Или полетим куда-нибудь ещё?

– Оставляем, – шепчу, чувствуя, как глаза увлажняются. Не хочу плакать. Но это так…. Мило – не подходит, Трогательно – тоже не то. Это просто сногсшибательно. – Ты сказал, как запомнила мама? Она с Земли?

– Да, моя мама — землянка. Её встретил папа шестьдесят пять лет назад и забрал с собой.

– Шестьдесят сколько? – я в шоке. Та женщина на картинке, ей не больше пятидесяти. Он её в младенчестве встретил, что ли? Теперь даже страшно спрашивать, сколько лет Томе. Так как старушка выглядит на лет восемьдесят. Выглядела…

– Светлана, – отвлекает Стар от мысленных математических формул, что я сейчас строю. Встрепенувшись, разворачиваюсь. А блондин на одном колене стоит и протягивает армиллу свою, которую стянул. – Ты уже не Корина, но всё же. Светлана Корина. Позволишь осчастливить тебя и подарить весь мир. Разделишь эту жизнь вместе со мной, подаришь крылья?

– Да, – слово вылетает раньше, чем я успеваю подумать, проанализировать или задать уточняющие вопросы. Просто выкрикиваю и испуганно замолкаю. Стар видит заминку и хмурится. Мотаю головой, улыбаюсь и протягиваю руку: – Да, Старкар, я выйду за тебя замуж.

– Не фиктивно. По-настоящему, – уточняет мужчина, прищурившись. – И в горести, и в радости, пока смерть не разлучит нас. И даже тогда я буду преследовать тебя, не дам насладиться посмертием. У тебя полминуты, чтобы подумать. Обратной дороги не будет.

Возможно, и следовало бы подумать. Возможно даже отказать. Ведь рано, и мы не так близко знакомы. Всего лишь два месяца. Но как только произнесла это заветное «да», поняла, что это не просто согласие. И испугалась я именно от осознания собственных чувств к нему. К ним. Я хочу выйти за него, как и за Макса с Регором. Хочу стать частью его семьи. Хочу быть под его крылом и никогда не терять. Все эти метания, терзания, сомнения, что мучили меня, в данный момент отошли на задний план. Я просто хочу быть со Старкаром и Регором так же сильно, как и с Максом. Я не разделяю свои чувства к ним какими-то мерками. Это странно и, возможно, не понятно даже для меня самой.

– Ещё десять секунд, – мрачнеет Стар, так как молчание явно затянулось. – И моё сердце перестаёт биться, Колючка. Может, всё-таки да?

– Да, Старкар. Я выйду за тебя замуж. И я уверена в своём ответе. Дай сюда свою армиллу, чувствую себя без неё голой, – рассмеявшись, сама надеваю браслет и наваливаюсь на мужчину, крепко обнимая за шею.