В объятьях звёзд

Глава 13

Адрес, который дала мне Тома, привел в обычный медицинский центр. Меня встретил жилистый и очень высокомерный гуманоид, проводил до комнаты с телепортатором и, настроив координаты, отправил в Корпус.

И вот она я на искусственной планете Федерации. Совершаю очередную глупость. Вот если меня сейчас увидит Макс, прибьёт самолично. Он что сказал? Сидеть дома и учить законы. А если меня увидит Старкар, он прибьёт Тому. Её почему-то не жалко.

Собрав все силы, поправляю сумку на плече и выхожу в коридоры. Нужно просто добраться до лаборатории никем не замеченной. За очередным поворотом останавливаюсь, услышав голос эмиссара. Что значит не везёт и как с этим бороться?

– …Да, это мой последний день в корпусе, – говорит Старкар.

– А как же линкор? Твоя команда? Должность? Ты ведь тяжелым трудом заработал себе имя. Как он смог тебя уговорить? – восклицает женщина, и в душе ворочается иррациональная ревность. Как красиво заливал ночью. Закатив глаза, сдерживаю себя, чтобы не выскочить к ним.

– Когда это папа кого-то уговаривал? – хмыкает мужчина. – Он поставил меня перед выбором.

– Каким? – удивляется женщина.

– Если я вернусь домой и стану канцелярской крысой при кузине, то репликанта не утилизируют.

Замираю. Макс вроде сказал, что Регор уговорил оставить его. Сдерживаюсь, чтобы не выскочить и не обрушить скопившиеся вопросы.

– И ты согласился? Вот так просто? Это ведь всего лишь бездушный робот! – восклицает женщина.

– Для неё он – целая жизнь, – мрачно усмехается эмиссар, и они замолкают.

Сердце болезненно сжимается. Воздуха не хватает. Как точно все подмечает Старкар. И опять попадает прямо в душу. Слышу шаги и быстро ретируюсь, чтобы не быть пойманной. Забегаю в первую попавшуюся дверь, попадаю в очистительный блок. Включив холодную воду, сую вспотевшие ладони. Из головы никак не выходит услышанное. Ради Макса Старкар пожертвовал всем? Он ведь так грубо отзывался о дроиде и считал, что это преступление против природы – переносить сознание в робота.

Чувствую себя ужасным человеком. Мало того сорвалась на нём, так ещё и позлорадствовала. А он не признался, промолчал, отдав лавры сопернику. Умывшись, прислушиваюсь и выхожу из ванной. Больше никого не встретив, добираюсь до лаборатории.

– Наконец-то! Что так долго? – ворчит старушка, подскочив ко мне. – Ты принесла? Покажи.

– Сначала обсудим нашу сделку, – холодно чеканю, стискивая ремень сумки. Женщина поджимает губы, разглядывая меня. Кивает и ведёт в соседнюю комнату поменьше.

– Значит, Старкар рассказал тебе, что значит быть Вейлой? – старушка показывает на двухместный диван и разливает обычный чёрный чай по кружкам.

– Макс рассказал. Ты знаешь, как от этого избавиться?

– Никак, – огорошивает Тома, разозлив. – Избавиться нельзя, это, знаешь ли, на генетическом уровне. Можно даже сказать, дар от бога.

– Значит, я пойду. Найду реального покупателя с деньгами, способного избавить меня от тебя и твоих друзей, – сухо чеканю и, встав, направляюсь на выход.

– Старкар найдёт тебя везде, Лана, – прилетает в спину. – Он очень целеустремлен и не упустит возможность обрести крылья. Рурки ради крыльев сделают всё что угодно.

– И даже спасти репликанта? – бормочу, сжимая кулаки.

– Капля в море его способностей, – старушка обходит меня и грустно улыбается. – Есть альтернативный способ.

– И какой, – разворачиваюсь к ней.

– Воспользоваться нейрографом.

– Я не буду переносить свою личность в дроида.

– А в живого разумного? – выгибает бровь старушка. – Для тебя существенно ничего не изменится. Разве что от тебя отстанут сильные мира сего.

– Это негуманно и бесчеловечно! – вспыхиваю я, понимая, что хочет сотворить эта дама Франкенштейн. – Ты собираешься стереть чужую личность?!

– О нет, мы с тобой обменяемся телами. Я получу здоровое молодое тело Вейлы, а тебе достанется моё. Макс твой через три года отключится, ты, возможно, раньше покинешь бренный мир. Но больше не потеряешь жениха.

– Ты сумасшедшая! И нейрограф на такое не способен.

– А ты проверяла?! – перебивает Тома. – Дай на него взглянуть, поэкспериментировать, доработать. И всё будет в наших руках.

Женщина алчно смотрит на мою наплечную сумку. Прижимаю её крепче к боку.

– Я уважаемый ученый Федерации. На моём счету хорошая сумма накоплений, двойное гражданство и имеется два дома. Выберешь один из них и будешь жить в своё удовольствие, – продолжает уговаривать старушка.

– То есть доживать твой век, – фыркаю я.

– Выбор за тобой. Вечно бегать от Старкара и остальных мужчин, желающих продолжить свой род с твоей помощью. Или… – Тома пожимает плечами и возвращается к диванчику.

– Значит, побегаю, – приняв решение, отвечаю ей и, не прощаясь, ухожу из её вотчины. Вот только из лаборатории выйти не удаётся. Дверь заперта. Разворачиваюсь, женщина вышла следом и наблюдает за мной. – Вот, значит, как? Ты меня не выпустишь, пока не получишь нужное?

Усмехнувшись коварству этой старушки, включаю коммуникатор и звоню Максу. Но он не отвечает, слишком поздно вспоминаю, что он улетел туда, где нет связи.

– Я не отберу его у тебя. Просто посмотрю, – ласково уговаривает Тома, приближаясь ко мне.

– Смотри, – кидаю сумку в сторону. Для своих лет она довольно шустро ловит её и, распахнув, ищет гаджет. Вот только его там нет. Я не только не взяла нейрограф с собой. Я все наши с Максом вещи оставила Зое, попросив её присмотреть за ними.

– Где он? – шипит старуха, тряся вверх тормашками сумку.

– Спрятан в камере хранения, – вру, скрещивая руки на груди.

– Я тебя недооценила, – задумчиво тянет Тома, выкидывая пустую сумку.

В глазах этого безумного гения вспыхивает злость. Она тянется за каким-то полукруглым гаджетом. Пячусь в сторону и упираюсь спиной об стеллаж.

– Значит, подождём Макса. Кто-то из вас обязательно достанет для меня нейрограф, – усмехается старуха и нажимает на кнопку.

В меня летит голубоватая мерцающая сеть. Бежать некуда, сжимаю зубы, ожидая каких-то болевых ощущений. Голубые лучи обволакивают всю меня и, впитываясь, исчезают. Ничего не происходит. Точнее я ничего не чувствую, даже собственного тела. Пытаюсь осмотреться. Стою там же, у стеллажа, недалеко от закрытой двери. Но почему-то не могу сказать ни слова. Или просто оглохла? Так как окружающую среду тоже не слышу. Пытаюсь покрутить головой или подвигать телом, ничего не получается. Только страшно верчу глазами и таращусь на старушку. Которая уже потеряла ко мне интерес и рыщет что-то в соседнем шкафу.

Найдя какой-то прибор, похожий на железные браслеты, она идёт ко мне. По движению губ понятно, что женщина что-то говорит, но я её не слышу. Дойдя до меня, она срывает мой браслет, выданный в миграционной службе. В тот же миг её отбрасывает от меня непонятным силовым полем, вырвавшимся из браслета. Зажмуриваюсь от яркого света и вздрагиваю от ударившего по лицу яростного вихря.

Осторожно приоткрываю один глаз. И изумлённо распахиваю второй. Между мной и старушкой стоит Старкар с воинственно раскрытыми крыльями. Чёрными как ночь, с пробегающими по перьям голубовато-белыми молниями.

Фокусирую зрение, пытаясь рассмотреть, что происходит, и вижу возле старушки женщину с белыми крыльями, тоже воинственно торчащими в разные стороны. Она держит Тому за кисть и сурово смотрит на эмиссара.

Они о чём-то говорят. Старуха смеётся. Совершенно не дёргается, будто знает, что ей ничего не сделают. Женщина убирает крылья, заковывает в наручники Тому и, подтолкнув под локоть, выходит первой.

Старкар ещё с полминуты просто стоит спиной ко мне. Его крылья подрагивают, выдавая волнение мужчины. Он втягивает их обратно в спину. Через специальные прорези на мужской одежде разглядываю шрамы на лопатках эмиссара. До зуда в пальцах хочется прикоснуться к ним. Провести, потрогать. Но я двигаться не могу. Как и слышать. И, наверное, говорить тоже.

Мужчина разворачивается, берет моё лицо в ладони и поднимает голову выше. Перевожу взгляд на его глаза с молниями. Такими же, как и на крыльях. Он что-то спрашивает, хмурит брови, а в глазах такая гамма эмоций. Страх, тревога, волнение. Жаль, не умею читать по губам. Старкар подхватывает меня на руки и, прижимая к себе, несет. Смотрю на белый потолок, а хочется опять взглянуть в эти зелёные гадские глаза.

Меня укладывают в капсулу. Становится холодно и страшно. Старкар нависает, убирает с лица волосы, гладит скулу, не чувствую касаний. Будто и вправду превратилась в дроида. Лишь смотрю и пытаюсь взглядом передать свои страхи. Опять что-то говорит и резко вскидывает голову. Скосив глаза, пытаюсь рассмотреть того, кто помешал нам. Мужчина запускает капсулу, спиной чувствую вибрации и зажмуриваюсь.

Усталость от бессонной ночи и нервного напряжения берет верх, а возможно, это действие капсулы. Но я довольно быстро уплываю в спокойное сновидение.

Просыпаюсь от небольшого гула и голосов. Совершенно не выспалась, но радуюсь, что могу вновь слышать и чувствую собственное тело. Мне не понравилось быть бестелесной.

– Маразм достиг апогея! – цедит сквозь зубы эмиссар где-то недалеко.

– Признаю, мы все облажались. Считали её фанатичное стремление вернуть молодость блажью, – соглашается женщина.

– Она умрёт, Веда! – тихо рявкает блондин. – Ты потакала и протежировала её. Старая почувствовала себя неуязвимой и посягнула на неприкосновенное!

– Ты прав, но она подстраховалась, Стар. Папы уже летят сюда. Пока ведется расследование, Тома будет помещена в императорскую лечебницу.

– О чём это ты? Какое расследование? – напрягается Старкар, приподнимаюсь на локтях и выглядываю.

Та самая женщина, что увела старушку, сейчас гладит по виску моего блондина. То есть не моего! Эмиссара!

– Поговорим снаружи, Стар, – предлагает она.

– Говори, Веда, – рычит предостерегающе мужчина.

– Пока ты тут лечил Лану, пришло известие, – вздыхает женщина. – Звездолёт коммодора Регора взорвался на подлете к Верфи. Тома сказала, это только предупреждение. Если с ней что-то случится, будут последствия масштабнее.

Я каменею и беззвучно хватаю воздух ртом, пытаясь вдохнуть нужный кислород. Все тело покрывается холодным потом. Меня топит вина. Из-за меня пострадали разумные. Макс… Регор… Дура! Я такая дура! С силой закусываю губу, но всхлип сдержать не удаётся. Двое гуманоидов вздрагивают и переводят на меня взгляды.

Старкар чертыхается и быстро подходит ко мне. Отшатываюсь. Не хочу, чтоб меня жалели. Его руки безвольно падают, глаза затухают. Он сжимает челюсть до желваков, расправляет плечи и разворачивается к стоящей женщине.

– Скажи отцу, я лично займусь расследованием и немедля вылетаю на место крушения. Кузине придётся подождать свою канцелярскую крысу, – цедит сурово.

– Я передам, – женщина кивает, переводит на меня взгляд, улыбается лишь уголками губ в некой поддержке и выходит.

Старкар ставит на бортик капсулы мой браслет и собирается уйти. Перехватываю его за предплечье.

– Если чувствуешь себя лучше, собирайся. Ты полетишь со мной. Я найду и верну их тебе, – обещает мужчина, даже не смотря на меня. – Это последнее, что сделаю. После наши дороги разойдутся, как ты и хочешь.

Старкар выпутывает руку из моего захвата и удаляется. Я в очередной раз оглушена. Смотрю на закрытую дверь, не в силах поверить в произошедшее. Медленно выползаю из капсулы, долго осматриваю свой браслет и надеваю его.

Иду коридорами, народу теперь очень много. Все куда-то спешат, толкаются, обгоняют. Гвалт стоит ужасный. Кое-как добравшись до выхода, останавливаюсь у огромного космического корабля, на котором прилетела месяц назад. Старкар с планшетом в руках стоит возле отца и двух незнакомцев. Не зная, что делать, мнусь у прохода. Не хочется отвлекать его. Но мужчина чувствует мой взгляд и, замолкнув, поднимает голову.

– Кастор, покажи Лане свободную каюту, – отдав распоряжение, мужчина снова теряет ко мне интерес.

Его тон задевает, затрагивает невидимые струны души. Хотя прекрасно понимаю, что заслуживаю такого отношения. Ведь из-за меня, возможно, погиб коммодор межгалактического флота и его команда. Неизвестно, сколько личностей было на корабле. Только все мои мысли о Максе. О бездушном репликанте, что сватает меня и мечтает избавиться.