В мире слепых и одноглазый - король (СИ)

=== Глава 26. История творится в кабинетах ===

Первые пару дней после разговора с Энакином мне казалось, что наконец-то груз ответственности спал с моих плеч, и я могу пустить всё на самотёк. Оставалось всего лишь установить жучки в кабинете канцлера, и дело сделано. Мера в принципе не обязательная, но раз пошла такая пьянка, не могу же я остаться безучастным. Решил пробраться в кабинет главы Республики сегодня ночью. Он как раз в отъезде и прибудет только завтра. Момента лучше может не представиться.

Оставалось решить всего несколько сопутствующих проблем: найти подходящую одежду, спидер и незаметно покинуть территорию храма. Ни с одним из пунктов трудностей не возникло, разве что несколько раз выругался на дроидов из ангара, которые шныряли там почти круглосуточно. Если бы заметили, то сдали по первому требованию, но что поделать. В такие моменты особенно жалею, что машинам нельзя ничего внушить.

Ночной Корусант всегда был милее моему сердцу. Не знаю почему. Во тьме, несмотря на все недостатки, есть своя магия и притягательность. Хотя, о какой тьме может идти речь в городе, буквально усеянном всевозможными осветительными устройствами, которые несомненно усложняли моё проникновение. С другой стороны, не так уж и трудно было.

Весь последний месяц при каждом удобном случае я шнырял по Зданию Администрации Республики. Попасть в кабинет канцлера можно было только через приёмную, которая охранялась двумя красными гвардейцами, причём круглосуточно. Одни охранники сменяли других ровно в полночь по местному времени. Для меня этот факт большой роли не играл. Я давно приметил вентиляционный люк, ведущий прямо в Кабинет Красной стражи, предназначающаяся для охраны и являющийся частью комплекса.

Оставалось проделать нелёгкий путь по хитросплетениям системы вентиляции. А ведь архитекторы здания сделали всё, чтобы максимально усложнить лазутчикам доступ: мины-ловушки, тепловые сенсоры и датчики давления были лишь немногими из препятствий. К моему счастью все эти примочки не были рассчитаны на одарённого, поэтому, подпортив казённое имущество, я почти без труда добрался до нужного помещения.

Планировку комплекса я знал как свои пять пальцев. Оказавшись в Кабинете Красной стражи, я почти сразу направился в главный кабинет, где Палпатин часто принимал высокопоставленных лиц. Занимательный факт: только там находились камеры слежения, а точнее камера, что, конечно, не представляло для меня проблемы. После того, как со всем покончу, просто заменю реальную запись на заранее созданную фальшивку.

Быстро расставив жучки в главном и личном кабинете, прихожей и переходах между отсеками, я начал процедуру подмены. Тогда я не знал, на что наткнусь: проматывая голозапись, я случайно наткнулся на знакомый и давно любимый мне образ.

Когда я увидел на проекции Асоку и Палпатина, я чуть не забыл о своей миссии. Конечно, запись целиком я посмотреть бы не успел, так как она длилась больше двух часов, но само её наличие холодило кровь в жилах. А ведь стоит учесть, что я не увидел ничего криминального. Они просто о чём-то мило болтали. Но в том то и дело! Палпатин не может просто так разговаривать с Асокой. Энакина рядом я не заметил, следовательно, они были там только вдвоём. А вот это уже страшно… Наспех заменив запись на камере и подлатав ловушки в системе вентиляции, я покинул комплекс канцлера и отправился обратно в храм.

Весь путь я не мог выкинуть запись из головы, даже чуть в аварию не попал. Их разговор не сулил ничего хорошего. Как расценивать такое? Понятия не имею. Сидиус очень хитёр, поэтому надеяться на то, что ему просто захотелось пообщаться с молодёжью, не приходится. Нет, он определённо что-то задумал, и я выясню что. Плавно мысли о Палпатине перетекли в мысли о тогруте. Судя по журналу записей, виделись они недавно, но что важнее — их встречи носили регулярный характер. Небольшой поиск выдал мне больше десяти подобных результатов. Почему Асока мне ничего не сказала? Я знаю её достаточно хорошо, и мы доверяем друг другу. Так в чём же дело?

Чем дольше я думал об этой ситуации, тем отчётливей понимал, что пролить хоть немного света может лишь один человек и это не Асока. Настало время нанести официальный визит первому человеку Республики. Я вполне могу всё испортить, но я не могу позволить Палпатину обхаживать мою девушку. Думаю, мне не откажут в аудиенции.

Корусант. Здание Администрации Республики. На следующий день.

Канцлер вернулся с родной планеты Набу на Корусант рано утром. Поездка выдалась короткой, но насыщенной. Плотный график главы Республики не позволял надолго покидать планету-город, даже сном Палпатин пренебрегал, уделяя ему не более трёх часов в день. Время вообще было самым ценным ресурсом для владыки ситха. Но Сидиус, стоит отдать ему должное, умел идеально распланировать свой день, чтобы успеть не только переговорить с сенаторами, но и провести пару-тройку встреч личного характера, к одной из которой в данную минуту и готовился канцлер.

Он ждал прибытия Асоки Тано. С самого начала она показалась Палпатину глупой и недостойной его внимания. Но с каждой новой встречей политик всё больше понимал как ему повезло. Тогрута была развита не по годам, а военные отчёты открыли Сидиусу иную грань его новой знакомой. И теперь из бесперспективного проекта девушка стала центральной частью плана канцлера. Её падение станет последней каплей для Скайуокера, и тогда Палпатин разыграет свои козырные карты, положив конец Ордену Джедаев и прогнившей Республике.

Была одна проблема. В отличии от своего наставника Асоку нельзя было назвать ни тщеславной, ни эгоистичной. Но, как это обычно бывает, никто не идеален, и даже у ученицы Избранного есть своё слабое место. Таким был Сэм Гилан. Тогрута могла часами рассказывать о нём, причём делала это с таким влюблённым видом, что не заметить, что между ними что-то есть, мог только глупый человек. Палпатин предполагал что угодно, но любовь между двумя членами Ордена стала для политика настоящим подарком. Любовь всегда была краеугольным камнем познания Силы.

— В этом всегда была их слабость, — не удержался мужчина, глядя на город из окна своего личного кабинета.

— Канцлер, вы вызывали меня? — сзади раздался знакомый голос. Глава Республики повернулся, чтобы с улыбкой встретить гостью.

— Да-да, моя дорогая. Рад вас видеть.

Когда Палпатин увидел лицо девушки, простая формальность показалась ему неуместной. Асока выглядела очень уставшей. На одной из встреч тогрута призналась, что плохо спит, а на другой — что это из-за видения Силы о смерти одного «давнего друга». Лучшего момента для разговора с Тано и придумать нельзя.

Но в начале будет так называемый «разговор ни о чём» — пагубная привычка почти каждого политика. Благо много времени это не займёт. Спустя пять минут разговора в духе «как дела» Палпатин выдаёт фразу, которая послужила отправной точкой его плана.

— Вам необходимо расслабиться. Хотя, о чём это я? Тяжело наверное знать, что возлюбленному суждено погибнуть, — услышав эти слова, глаза Асоки стали похожи на два блюдца. Контраст между предложениями был на лицо. Канцлер же подошёл ближе к своей собеседнице.

— Я не… — промямлила Тано.

— Бросьте, дорогая. Вы ведь явно влюблены в генерала Гилана. Ваши чувства к нему лежат на поверхности. Это сложно не увидеть, — девушка заметно, насколько это возможно, учитывая цвет кожи, покраснела, а Сидиус и не собирался сбавлять обороты. — Более того, вы связаны с ним самой Силой. Жаль только, что та же Сила, что свела вас, предвещает его скорую гибель. Ваше видение — не простое предостережение, а самое что ни есть реальное будущее, которое вам не под силу изменить.

— Откуда вы… — Тано явно смутилась. Подобные слова усложняли понимание происходящего.

— Мой наставник обучил меня многому. Он обладал уникальными знаниями о природе Силы, — Палпатин сделал шаг назад, предвидя дальнейшее развитие событий. Он видел как с каждой секундой лицо девушки становится непроницаемым для эмоций. — И в особенности о тёмной стороне.

— Кто был вашим наставником? — холодно спросила Асока, сжимая рукоятки мечей. Она и правда неглупа. Быстро поняла что к чему.

— Дарт Плэгас, — просмаковал имя Сидиус, и в ту же минуту два зелёных лезвия остановились в считанных сантиметрах от шеи главы Республики.

— Вы — владыка ситх! — в глазах горел огонь. Асока была полна решимости, но Палпатин знал как погасить это пламя, ведь он уже давно нашёл брешь в обороне Тано.

— Ты действительно хочешь убить того, кто знает как спасти твоего драгоценного Сэма? — расчёт был идеальным. Надавить на больное канцлер умел как никто и в итоге добился нужного эффекта: девушка виновато опустила глаза и ослабила хватку. — Так я и думал.

— Помогите спасти его, — немного погодя, произнесла тогрута. Сидиус же беспрепятственно повернулся к гостье спиной и подошёл к окну. Он бесцельно рассматривал верхние уровни Корусанта, выдерживая символическую паузу.

— Хорошо, — наконец соглашается Палпатин, всем своим видом показывая, что делает гостье одолжение. — Но ты должна будешь сделать то, что я скажу.

— Всё, что угодно, — как ни странно, Асока сейчас не могла думать ни о чём кроме спасения любимого человека. Ни её долг перед Республикой, ни угроза, которую представлял канцлер, не занимали сознание девушки.

— Сегодня утром мы перехватили сигнал в секторе Тарабба. Теперь мы знаем, что сепаратистские лидеры укрылись на Мустафаре. Высшее командование решило отправить генерала Гилана для их захвата. Так вышло, что он — единственный свободный джедай-командир. В свою очередь я послал своего ученика для того, чтобы он защищал верхушку КНС, — в голове тогруты слова канцлера составили чёткую картинку. Мустафар, ситх-ученик и Сэм. Она просто не могла допустить, чтобы три части головоломки сошлись воедино. Но что предложит канцлер? — Если ты хочешь не допустить их встречу, то тебе придётся опередить их, отправиться на Мустафар прямо сейчас и убить всех сепаратистов на планете. Только так ты предотвратишь гибель любимого.

— Но я же джедай, я не могу.

— Это моё условие, — Палпатин говорил максимально грубо и жёстко. — Если ты его нарушишь, то я лично убью Сэма на твоих глазах. — Тано была в шоке от слов политика. В каком-то смысле она до сих пор не верила, что всегда добродушный и справедливый канцлер окажется владыкой ситхом. — Зато, если ты сделаешь так, как я сказал, то я гарантирую вам жизнь, ваше будущее будет счастливым, а новость о твоём поступке не дойдёт до Совета.

Палпатин смотрел Асоке прямо в глаза. В них он видел ужас, отчаяние и безысходность. Девушка была загнана в угол. Конечно, она могла сбежать и рассказать всё Совету, но смысл был в том, чтобы вынудить тогруту действовать здесь и сейчас, не позволяя сделать выбор. И вот, дав Тано время на размышления, Палпатин задаёт, пожалуй, самый главный вопрос.

— Что скажешь?

— Я согласна, — обречённо отвечает девушка, приклоняя колено. Давняя традиция ситхов? Удивлён, что она о ней знает.

Триумф Сидиуса начинается здесь и сейчас. Десятилетия подготовки окупили себя. Канцлер снабжает Асоку всем необходимым: координаты, коды доступа, даже транспорт. Он сделал всё возможное, он победил, но и этого владыке ситху мало. Когда тогрута стояла в ожидании лифта, Палпатин решает посеять в её сердце сомнение.

— Неужели ради него ты можешь убить кого-то без суда? — по лицу политика гуляет довольная ухмылка, но девушка не может этого видеть. — Стоит ли он всех твоих страданий?

— Стоит.

В её коротком ответе мужчина слышит дикую боль, но не может её понять. Он чувствует как ей тяжело: тогруту лихорадочно трясёт, она готова сорваться, но закалённая в боях Асока держиться изо всех сил, ведь у неё есть точка опоры, у неё есть Сэм, а значит есть надежда. Палпатин же решает отнять и это, лишить последнего, что удерживает Тано на светлой стороне.

— Даже если так. А он любит тебя также? Он человек высокой морали. Стал бы он безжалостно убивать других ради тебя? Мне кажется, что нет, но, думаю, ты и сама знаешь это.

Двери лифта закрываются, но Сидиус до сих пор ощущает всё. Асока разбита, и совсем скоро она использует гнев, чтобы убить всех до единого на Мустафаре. Тёмная сторона сильнее, но тогрута думает, что сможет справиться с её притягательностью. Жаль, что бедная девочка не знает, что единожды ступив на этот путь, она уже не будет той Асокой, которую все знают. Совет увидит изменения, увидит их и Скайуокер, и тогда, полностью потеряв веру, он присягнёт тьме.

Палпатин был так возбуждён от текущего положения дел, что позволил себе рассмеяться.

— История творится в кабинетах, — сладостно произносит будущий Император.