В империи все спокойно

Глава 17. Атака

Люк статуей самому себе стоял на мостике станции. Вообще содержали его вполне себе сносно, явно не собираясь морить его голодом. Да он и не сопротивлялся — его прекрасно научили оценивать ситуацию и не тратить силы на бесполезные поступки. А еще выжидать. «Лучшее качество политика и снайпера — умение ждать», — ждать нужных стечений обстоятельств, ждать результатов. И чем меньше враги знают, что задевает его за живое, тем им будет труднее им манипулировать. «Не показывать страхи и слабости» — девиз, под которым его воспитывал отец.

Таркин приказывал каждый день приводить помощника сенатора на мостик, чтобы продемонстрировать очередной раз мощь станции. Люка немного трясло, но пока бывший мофф отчитывался о стрельбе по силой забытым мишеням, Люк переводил дух.

— Что скажите, господин помощник?

— Что вы хотите услышать? Зря разбазаренные средства? Все те три планеты, что вы разнесли, то. что от них осталось вполне можно было использовать.

— Империя.

— Вы предали Империю.

Таркин кисло усмехнулся:

— Много ты понимаешь, мальчик, — затем покачал головой. — Император сдал, сдал сильно, раз позволил этому отребью поднять голову. Даже атаковали имперские корабли.

— За атакой на «Миротворца» стояли вы. Как и за захватом этой станции. Так вы — повстанец? Отребье?

— Да как ты смеешь, ублюдок.

— Мои родители были женаты, когда я родился. А ваши? — Люк понимал, что играет на грани.

Внезапно Таркин рассмеялся.

— Ты в клетке, а все равно пытаешься скалить зубы. Да они и не выросли еще, мальчик. За этим занятно наблюдать.

«Много ты понимаешь, предатель,» — Люк сохранял невозмутимость на лице, одновременно мысленно поглаживая место, где находился его меч.

Он чуть пожал плечами, искоса глянув на офицеров за пультом:

— Вы предали Империю, Императора и весь народ, а все еще требуете, чтобы к вам обращались «гранд-мофф». Вы никто. Ни губернатор, ни военный. Вы лишились всего, когда пошли на убийство назначенного Императором главы этой станции, — речь Люка не была рассчитана на самого Таркина, но вот офицеров Империи вполне могла пронять. — Как и все те, кто за вами последовал. Понятно, что солдаты обязаны выполнять приказы, даже зачастую преступные, но офицеры. они ведь не слепые.

— Зря стараешься, мальчик. тут только мои люди.

— Не люди, предатели, — поправил Люк.

— Лишь словоблюдие, — парировал Таркин. — В истории останутся победители.

— Историю напишут выжившие.

— И точно не ты, мальчик. Не знаю, почему ты нужен им живым, но я с удовольствием приму участие в твоей показательной казни.

Люк молча отвернулся от Таркина, смотря через обзорный экран на простирающийся космос. Значит, не сам Таркин стоит за всем этим, есть кто-то над ним. И этот кто-то достаточно влиятельный, чтобы амбициозный бывший гранд-мофф Империи пошел на предательство. Тот, кто дал неоспоримые гарантии. Люк как угодно мог называть Таркина, но он осторожный и умный, как на поле боя, так и в политике. Хотя, бывали случаи, когда его нетерпимость к взглядам, отличающимся от его собственных, играла злую шутку, но он показывал это только тогда, когда знал — за ним стоят превосходящие противника силы. Значит, все же аргументы в пользу переворота были крепче коруска. Чем же этот «некто» его зацепил?

***

Принцесса прикрыла глаза, откинувшись в ложементе. Рыдать в комплекте для выживания имперского пилота она при всем желании не могла, поэтому сдерживала слезы, сжав кулаки. «Потом. Все потом. Главное — планы станции и Вейдер». Что с ней сделает главнокомандующий, узнав о том, какой ценой она вылезла, не хотелось думать. Надеялась, что он отличается от царьков прошлого, которые убивали гонцов с плохими новостями. «В гневе начал он чудесить и гонца велел повесить» — не к месту вспомнилась цитата из классики. Панель сканирования разрядилась свистящей трелью. «Ну вот и все,» — мелькнула крамольная мысль, и Лея, стряхнув с себя остатки дремы, оправилась и в ожидании глянула на сенсоры.

А через несколько секунд в реальное пространство вышли имперские корабли.

Она позволила подтянуть свой корабль в ангар, где уже стоял Вейдер. Внешне он был спокоен, хотя Сила выдавала явные переживания. Откинув фонарь кабины, Лея сняла остоситхевшую систему жизнеобеспечения и с выдохом посмотрела на Вейдера:

— Доброго времени суток, милорд.

Слезть ей помог какой-то имперский офицер.

— Откуда у вас экстренный код моего сына?

— Он мне его отдал, — Лея выдохнула, посмотрев на свои руки, все еще нервно сжимавшие карты-ключи и кристалл с данными. — Милорд. Таркин убил генерала Додонну и захватил Звезду Смерти.

Лея почувствовала, что сознание Вейдера приняло информацию к сведению, но на внешней периферии был лишь один вопрос: что с Люком. И, кажется, ей нужно рассказать все с самого начала.

Лея чуть приподняла голову, глубоко вздыхая, но не отрывая взгляда от Вейдера:

— Люк, — как же ей оказалось просто называть его по имени. Не помощник сенатора, ни мистер Ларсен. А просто Люк. Да и сам парень своим поведением явно способствовал такому. — Он прилетел на Алдераан, — вот уж кого искал Люк, она говорить не собиралась даже под пытками. — Потом мы на моем корабле отправились на Мон Каламари.

— Почему?

— Он хотел понять причину атаки их кораблей на Миротворца, — она отвела взгляд, но Вейдер сделал шаг вперед, рукой возвращая голову в предыдущее положение, чтобы видеть ее глаза.

— Вы недоговариваете.

— Я и не знала, что отец был знаком с матерью Люка.

— Был, — даже сквозь щиты, Лея почувствовала волну боли. Она-то наивная раньше считала, что Вейдер не способен испытывать эмоции. Но, видимо, плохо смотрела или, скорее, не туда.

— И он был, — она сглотнула, несмотря на ощущающиеся искусственными пальцы, затянутые в черную перчатку, взгляд отвела, тихо проговорив. — Он был там, когда она умерла. Люк просто хотел знать правду.

Лея и не думала, что протезы могут дрожать. Но он дрожал. Незаметно, почти на грани чувствительности, но рука главнокомандующего подрагивала.

— Мы долетели до Каламари, где узнали, что несколько лет назад Таркин устроил орбитальную бомбардировку одного из их плавучих городов.

— ЧТО?!

— Это правда. И каламари винили во всем Империю. Но Люк смог доказать, что ни вы, ни Император к этому не имели отношение. Люк нашел отчет Таркина, где он говорит, что пригрозил и они стали тише воды, ниже травы.

Вейдер кивнул:

— Я помню этот рапорт, — хотя бы потому что он пришел, когда Люк отлеживался после операции и пытался пережить вливание ему боты.

— На кристалле запись — текущее состояние планеты, если не верите.

— Каламари его захватили?

— Нет, мы спокойно от них улетели. Люк решил посоветоваться сначала с генералом Додонной.

Она почувствовала легкую дрожь палубы — они вошли в гиперпространство.

— Милорд, — взмолилась Лея. — Мы не можем перехватить эту станцию! Она огромная, у нее сильная защита.

— Мне плевать, — рыкнул Вейдер. — Дальше!

— Что дальше? Мы прилетели к Додонне, там был Таркин, якобы прилетел в гости с несколькими разрушителями. Пока Люк рассказывал про случившееся на Мон Каламари, Таркин организовал переворот. Ян помог нам сбежать, отдав свой коды. Мы думали угнать один из кораблей, но нас ждали. Мы разделились, запрыгнув в разные истребители. Я смогла вылететь из ангара. Люк — нет, — Лея рвано вздохнула. — Люк был уверен, что эту станцию надо остановить. Но как?

Вейдера трясло. Лея это ощущала всем своим существом, но внешне никто ничего не заподозрил. Он резко выхватил кристалл из ее рук:

— Пиетт, за мной, ну и вы тоже, — у него заняло несколько мгновений, чтобы понять как к ней обращаться. — Принцесса.

В конференц-зале царил сумрак — светилась лишь схема станции. Они уже просмотрели и записи каламари атаки, и облета Люка, и отчета Таркина. Сыну Вейдер, понятно дело, верил больше. Как, внезапно, поверил и этой девчонке. Они с Пиеттом обсуждали способы преодоления защитного поля под огнем разрушителей Таркина. Надеяться на то, что те поведутся на сообщение командующего о предательстве бывшего гранд-моффа (о его предательстве данные уже были переданы в Центр), он не стал. Пять разрушителей против одной станции и трех крейсеров — расклад так себе, да и Вейдер не Траун, просчитать Таркина — так себе занятие. Тем более как оказалось он совершенно его не знал. Все эти годы он не считал моффа вообще способным на предательство — настолько он был предан Империи. Что же случилось — оставалось лишь гадать.

— Если судить по характеристикам — щит сдержит атаку, даже если мы задействуем протокол База-дельта-ноль — нас уничтожат до того, как мы перегрузим щиты. А если выстрелит станция — от нас не останется и воспоминания, даже если мы всю энергию на щиты переведем, — аналитик произнес все это бесстрастно.

Вейдер и сам понимал, что переть в лоб — в данном случае проигрыш по-любому.

— Проникнуть на станцию — уничтожить изнутри. Мне нужно просто время, чтобы вытащить оттуда Люка.

— А потом? — тихо спросила Лея. — Ну, вызволите его, вам же даже отлететь от станции не дадут.

— Я смогу.

— Даже Сила не всесильна, — выдохнула Лея. — Нужно выработать более эффективный план, а не «как нам красивей сдохнуть».

— И что милая принцесса предлагает?— даже сквозь фильтр был слышен сарказм в обращении.

Может это все Сила, может ее техническое образование, но она указала на центр.

— Если попасть сюда торпедой.

— Ты думаешь, самая умная? — Вейдер покачал головой. — Это и школьник заметит. Проблема в том, что у нас нет истребителей с торпедами с нужной скоростью, а летать там бомбардировщикам — все равно что сделать тир с неподвижными мишенями.

Лея на мгновение замялась, а затем решительно кивнула каким-то своим мыслям:

— А если я найду тех, у кого есть истребители с торпедами по скоростью сопоставимые с СИДами?

Вейдер медленно к ней повернулся.

— Повстанцы. У них есть переработанные Инкомы.

— Уродцы, — фыркнул Пиетт, стараясь задушить мысль, что принцесса только что созналась в связи с этими отбросами. Хотя, учитывая ситуацию, в которой они оказались — еще неизвестно, насколько глубоко мятеж Таркина затронул армию и флот, даже любая помощь будет ощутимой.

— Нет, — Лея сняла браслет, доставая оттуда небольшой носитель информации и поднося его к голопроектору.

Изображение Звезды смерти сменилось истребителем, чем-то напоминающим знаменитого «Охотника за Головами», но явно более совершенного.

— Где?

Она лишь губами прошептала название, все еще пытаясь уговорить себя, что не предает никого, что это нужно для того, чтобы Галактика жила в мире, и что Империя не зло, Вейдер не зло.

— Капитан, меняем курс. Йавин 4.

***

Мара ходила из одного угла своей комнаты во Дворце до другого. Что-то было не так. Мама куда-то улетела и на ее сообщения не отвечала. Люк тоже. Он оставил только короткое сообщение, но это только больше заставило ее волноваться. Не выдержав, она метнулась в кабинет деда, находящегося позади Тронного Зала.

— Дедушка, — не часто к властителю Империи она обращалась так. — Что происходит?

Император оторвал свой взор от очередного документа:

— Твоя мать улетела на Набу, проведать родственников.

— А Люк?

— Мариата, я понимаю, что легче охранять, когда все те, кого ты любишь собраны в одном месте. Но шутка в том, что люди обладают свободой выбора и не обязаны отвечать перед тобой, — о том, что внучка неровно дышит к сыну Вейдера, Император был в курсе, но ничего против данного факта не имел. — Люк полетел на Алдераан, — смягчился Император, глядя на нервничающую внучку. — И если судить по пеленгу его челнока — он все еще там.

В этот момент вспыхнула красным одна из панелей вызова и Император начал вчитываться в передаваемое сообщение, махнув в сторону Мариаты. Внучка уже собиралась уходить, когда Император позвал ее:

— Подожди, — он нажал на кнопку вызова внутреннего коммуникатора. — Капитан, зайдите ко мне.

Спустя несколько секунд дверь открылась и на пороге стоял один из гвардейцев.

— Код омега, — кратко проговорил глава государства, отворачиваясь обратно к монитору, в то время как гвардеец сделал шаг к Маре.

— Леди Мариата, прошу за мной.

Она кивнула, бросая взгляд на деда, но того, как всегда, невозможно было прочесть — ни по лицу, ни в Силе, и пошла следом.

По пути ее сопровождающий бросил еще несколько странных приказов в коммуникатор и к ними присоединилось чуть больше десятка других инквизиторов. Какая-то миссия?

Но когда, будучи в отбывающем челноке, она заметила вспышки в охранной системе Дворца, поняла цель миссии. Она. Она и есть эта цель. А это значит, что дед и не рассчитывал уйти. Слезы заструились по щекам и Мара медленно съехала по стенке, обнимая колени.