Урус-хаи

Документы и очерки по истории Четвертой Эпохи или Эпохи Переноса.

Хмурый Вадим Уксусов бросил:

- Бармен, еще одну кружку водки! Пол-литра.

Бармен, широкоплечий толстый гном с протезами обеих ног, сочувственно покивал, налил из бочонка прозрачную, как слеза младенца, жидкость в огромную кружку и поставил ее перед мрачным урус-хаем.

- Пусть его беда быстро пройдет - мысленно пожелал он.

Уксусов выпил до дна, снова налил, щелкнул пальцами. Из его указательного пальца появился огонек.

Человек, в ином мире бывший популярным писателем, а теперь один из Великих Баюнов народа темных эльфов, раскурил трубку, набитую первосортным хоббитским табаком.

Хлопнула дверь. За стол Уксусова кто-то подсел. Вадим поднял нетрезвые глаза.

- А, это вы, Карахов и Рысенков... - слабо хихикнул он. - Нас трое. Будем пить? У меня и водка припасена... Хорошо, что мы научили местных делать нашу водочку...

Он взял вилку, попытался поймать кусочек гриба. Гриб ловко скользнул на другой край тарелки. Уксусов грустно вздохнул. Рысенков разлил по сиротливо стоявшим на столике рюмашкам водку.

- Эх, не ожидал я, что с нами будет! - начал изливать душу друзьям Вадим. - Да, моя Фианэль - красавица, каких мало, да, она дала мне крепкое здоровье, а благодаря ее нежной любви и заботам я проживу еще много лет, наверное до трехсот... Да, мое слово обрело в мире Средиземья великую магию - я могу усыпить одной умелой строфой сотню врагов или даже дракона...

- Конечно - кивнул Рысенков - Благодаря тебе я и сейчас жив - он погладил себя по красивой, гномьей работы, кольчуге. - А еще ты первым из нас сдружился с тем свирепым драконом, которого мы встретили в Драконьих горах...

- Да! - бросил Уксусов, снова отхлебывая водки - Но посмотрите же на наших детей! Посмотрите внимательно. Подумайте! Кого они напоминают?

Карахов нахмурился.

- Ты моих детей не трожь. Замечательные дети. А то, что они сереброволосые и смуглокожие, да и еще вечные странники - ничего необычного не вижу. Человек и эльфийка - какие могут получиться детишки? Ясно, что необычные. Учтем, и что для нас, русских, дорога - это особый символ... Да и что мы знали раньше? Только фантазии. Например, о народе наших жен чего только не выдумывали разные авторы! Даже в подземельях селили. Даже изображали внутрисемейные распри. И придумывали поклонение богине-паучихе Лоос. А ведь ничего такого нет! В наших семьях мир и лад, вот уже сто лет...

- Недавно я с женой столетие совместной жизни отметил - поддержал Рысенков.

- Все равно... - вздохнул Уксусов - Разве ты не понимаешь, Карахов?

От дверей послышался нежный голосок.

- Папа, так вот ты где! Террор по тебе скучает, мечется в своем драканарии. Ох, и мама расстроится, когда увидит тебя в таком виде! Да и тебя ожидают делегаты Совета Домов! Ничего, я сейчас...

Карахов и Рысенков повернули головы. На пороге пивной стояла великолепная девушка. Ее серебряные волосы волнами падали на черный топик, прикрывающий крепкую большую грудь. Черная юбочка прикрывала длинные стройные ножки. В обнаженном пупке покачивался колокольчик. Голубые глаза сияли звездочками и сейчас в них прыгали укоризненные огоньки.

Девушка приблизилась к столику, низко поклонилась.

- Приветствую вас, Отцы. Простите, но вас ждут в Верховном Доме на Совете.

Шагнула к Уксусову, обняла его.

- Папа, пойдем же. Разве можно так вести себя главе Дома Уксаллоу? Самому уважаемому из урус-хаев и Отцов Народа Дроу...

И бережно обхватив отца за плечи, повела к выходу.

Карахов усмехнулся, посмотрел на часы.

- Пожалуй, нам пора. Да, положить начало новому народу - это надо было постараться... - улыбнулся он.

- Верно - кивнул Рысенков - Мы породили новую волшебную расу Средиземья. И это совсем неплохо!