Уникальный Идентификатор

Глава 11

На то, чтобы отстоять очередь в регистратуру и оформить медицинскую карту, потребовалось почти полчаса. Поднявшись затем на второй этаж, я увидел довольно много людей, состоящих в основном из лиц приезжей национальности. Сообразив, что в принципе мне торопиться некуда, никто меня не ждет и я никуда не опаздываю, я сверился с выданным в регистратуре списком номеров кабинетов и занял очередь в ближайший из них.

— Через полчаса закрываемся, — громогласно на весь коридор заявила уборщица, забряцав после этого ведром об швабру.

Сидя под дверью, я ждал свою очередь в последний кабинет из списка. Проведя почти полдня в поликлинике, я растерял всё имевшееся днем терпение и сейчас был слегка на взводе. Дверь нужного мне кабинета чуть приоткрылась и мне стало слышно о чем там говорят. Судя по объяснениям доктора, прошедший процедуру УИ пациент беспокоился о том, как ему теперь жить без паспорта.

— Еще один, сколько в очереди времени просидел, а почитать не удосужился, — прокомментировала происходящее сидевшая напротив меня пожилая тетка.

— Доктор же несколько раз выходил, говорил, чтоб ознакомились с брошюрой, так нет, отмахиваются, а потом чужое время тратят, — поддержала возмущение сидевшая рядом с ней товарка.

Я, кстати, уже ознакомился с упомянутой брошюрой, сходив в свое время вниз, к регистратуре, где и лежали бесплатные экземпляры. Буклет, отпечатанный на хорошей бумаге, что было уже само по себе удивительным, содержал в себе текст подписанного президентом указа о поголовной идентификации всех граждан Российской Федерации, а так же лиц, прибывающих на её территорию.

Далее шел раздел, посвященный обоснованию изъятия паспортов у носителей УИ, а так же объяснялось, что имея вживленный чип, человек становился способным видеть фамилию и имя другого человека, при условии что он так же является носителем УИ. Усомнившись в том, что все понял правильно, я ввел в телефон соответствующий запрос. Зная что искать, я почти сразу наткнулся на ссылки, где обладатели УИ делились своими первыми впечатлениями.

«— Прямо как в онлайн игре!» — один из носителей УИ выложил нарисованную им от руки картинку, изображающую, как теперь он видит остальных людей.

Рисунок содержал схематичный набросок тротуара и уходящей вдаль дороги. По тротуару шли пешеходы, кто-то двигался навстречу, кто-то шел в том же направлении. Над головой у некоторых из людей имелись надписи, фамилия, имя и отчество.

Решив внести посильный вклад в ознакомление интернет сообщества с новыми веяниями, я, за время сидения в очередях к кабинетам врачей, отсканировал на телефон имеющуюся а руках брошюру, после чего залил её в недавно созданный на тему УИ новостной портал. Админ оценил выложенный мной пост и поднял мне статус из подписчика в модераторы.

— Следующий! Заходите! — прозвучало из кабинета, после того как его наконец-то покинул переживающий из-за отданного доктору паспорта пациент.

— Здрасьте, — пройдя в дверь, я несколько неуверенно присел на имеющийся в помещении стул.

— Всех прошли? — мужчина преклонных лет, с окладистой бородкой, сноровисто пролистал протянутую мной кипу бумажек.

Помимо доктора, в кабинете присутствовала медсестра, сидящая за отдельным столиком. Так же в верхнем углу помещения имелась видеокамера, красный глазок которой подсказывал, что она работает. В других кабинетах, где за сегодня я побывал, ничего подобного не было. Задумавшись, с чем это может быть связано, я и не заметил, как доктор закончил со своими бумажками и встал из-за стола.

Сказав мне пересесть на кресло, чем-то напоминающее стоматологическое ложе, офтальмолог приступил к осмотру глаз. Я все думал, как получше ему сказать об установленной в моем левом глазу линзе, но так и не успел ничего придумать.

— Ну, все хорошо, сейчас сетчатку глаз отсканируем, потом укольчик сделаем и будете свободны, — огласил он результат осмотра.

«— Ну, наверное с линзой все хорошо, если он о ней не спросил и ничего не сказал», — решил я, так как в противном случае доктор вряд ли бы промолчал.

Сидевшая до этого на своем месте, медсестра встала и подошла к стоявшему в дальнем углу столу. На его поверхности лежали ничем особым не выделяющиеся никелированные железки с баночками-скляночками. Взяв то, что ей был нужно, медсестра пошла к изголовью кресла.

— Головой не вертеть, не моргать, смотреть строго вперед, — прозвучал её голос.

Уверенные движения, сухие команды, медсестра явно не в первый раз делала свою работу. Закрепив на моей голове что-то вроде обруча, женщина раздвинула держатели, изогнутые по форме лица, дуги плотно легли в районе моих глаз. Металл холодил кожу, растянув мне веки, медсестра невольно увеличила сектор обзора. К сожалению, сфокусировать зрение на том, что делал доктор никак не удавалось, расстояние от зрачков до мельтешащих перед ними приборов было слишком маленьким и картинка оставалась размытой. В какой-то момент времени пришло онемение глазных яблок, доктор сказал, что это следствие работы сканирующего лазера и скоро все пройдет.

— Теперь укол, — произнесла медсестра, после чего возникла острая боль где-то за правым ухом.

— Мм, — против воли вырвалось у меня.

— Подержи здесь, — взяв меня за руку, она прижала моим пальцем проспиртованную ватку к месту укола.

Стоило чуть сильнее нажать, как вроде бы отступившая боль вновь вернулась. Постаравшись подобрать такое усилие, при котором было и не больно, и ватка оставалась на месте, я остался сидеть в кресле. Медсестра тем временем ослабила зажим и убрала обруч. Доктор вернулся за свой стол, принявшись что-то писать в своих бумажках.

— Все, вставай, подпиши здесь, паспорт остается у нас, — закончив со своей работой, он сдвинул бумаги ближе к краю.

— Расписка? — покинув кресло, я подошел к столу и взглянул на лежащие там листы.

— Расписка о сдаче паспорта и накладная на расходной материал, — не слишком понятно объяснил доктор.

Расписываться левой рукой я не умел. В неком замешательстве, оглянулся по сторонам, решая, куда можно выкинуть комок выдохшейся ваты.

— Туда бросай, — заметив мои затруднения, подала голос медсестра, указав взмахом руки на мусорный бак.

Нажав ногой на педаль, открывающей крышку мусорки, я протянул руку вперед, намереваясь выкинуть вату. Не ожидая увидеть ничего необычного, я чуть было не высказался вслух, увидев хорошо знакомые мне контейнеры. Полупрозрачные квадраты, вскрытые после использования, в точно такие-же контейнеры были упакованы купленные мной контрафактные линзы Кристалл. Помимо самих контейнеров в мусоре имелись и белые пеналы, а так же выжатые тюбики со следами сине-голубого геля.

Бросив вату в мусорку, я убрал ногу, позволяя крышке вернуться на свое место. То, что я стоял спиной и к доктору и к медсестре, помогло скрыть отразившиеся на лице эмоции. Видеокамера также смотрела мне в спину, оставалось надеяться, что произошедшая заминка останется никем не замеченной. Когда я вернулся к столу, мое лицо ничего не выражало, разве что поставленная на бумаге подпись вышла излишне размашистой.

— До свиданья, — направившись на выход из кабинета, попрощался я.

— Угу, и да, постарайся сегодня не сильно напрягать глаза, — напутствовал доктор.

Пока я добирался до дому, левый глаз начал слегка побаливать. Помня совет доктора, я не пялился в экран телефона, однако это не сильно помогло. Более того, стоило оказаться дома и улечься на диван, как боль в левом глазу усилилась на порядок. Не зная, как облегчить испытываемые ощущения, я встал, сел, опять лег, что бы я не пробовал, ничего не помогало.

Параллельно с болью, голову одолевали мысли по поводу увиденного в мусором баке. То, что мне, как и остальным «пациентам», в кабинете офтальмолога установили линзы, не подлежало сомнению. Зачем государству потребовалось скрывать правду, называя устанавливаемый предмет чипом, а не линзой, я не знал. Так же оставался не ясным вопрос относительно сделанного мне в заушную область укола. По началу я решил, что таким образом был введен чип, однако, в мусорном баке никаких посторонних предметов я не видел.

«— Хотя, там вроде еще какие-то кусочки целлофана валялись», — припомнил я.

Боль тем временем стала совсем невыносимой и я достал из шкафа белый пенал. Отрыв крышку, вытащил оставшийся после установки первой линзы тюбик с гелем. Еще один контейнер, с линзой-чипом, оставался лежать невостребованным. Подержать тюбик под мышкой, дожидаясь пока он примет температуру тела, открутить крышку и оттянуть веко, я еле-еле вытерпел, совершая все эти приготовления.

Стоило сине-голубой субстанции попасть на слизистую глаза, как режущая боль начала стихать. Подержав еще какое-то время левый глаз закрытым, так как в таком положении боль ощущалась куда менее болезненно, я попытался его открыть. Вначале, стоящую перед глазами муть, я воспринял как следствие от остатков геля. Но, несмотря на все мои попытки проморгаться и восстановить резкость восприятия окружающего мира, мне так и не удалось.

«— Ну вот, похоже что я себе зрение испортил», — корил я себя за то, что так и не сказал доктору об уже установленной в левом глазу линзе.

С другой стороны, док осматривал мои глаза и ничего не нашел. В дополнение ко всему, о том, что мне будут устанавливать линзы, вместо сканирования сетчатки глаз, я догадался сам, мне об этом никто информации не давал. Исходив двенадцать квадратов жилой площади из угла в угол, я так и не пришел ни к какому решению. Что теперь делать оставалось непонятным и я решил перекусить.

Как назло, вся более менее нормальная еда закончилась, так что несмотря на накопившуюся за день усталость, пришлось одевать ботинки и идти за продуктами. На кассе в магазине выяснился очередной неприятный момент, банковская карта не работала, а наличных как назло в кошельке оказалось до неприличия мало. Вызвав задержкой на кассе подозрения у охраны, я оказался довольно грубо «препровожден» на выход из магазина.