Тысячелетний сокол

Глава 31

К тому моменту, когда они наконец сбежали по трапу, ветер усилился, а воздух наполнился резким стрекотом страж-жуков, громыханием далеких вулканов и раскатами грома. Зола, пепел и набухшие дождевые капли кружили вокруг Леи и ее спутников, пока они, пригнув головы, быстрыми перебежками двигались к краю платформы. Тысячи мерзко пахнущих жуков-двибитов бесновались на кромке колючих насаждений, а над головами роились искро-пчелы.

Под ударами шквалистого ветра «Сокол» снизился еще ближе к светящемуся контуру, и лишь своевременные запуски маневровых двигателей не позволяли стихии унести его прочь. Выбежав на край платформы, Джадак встал в поле видимости пилотской рубки и начал жестами направлять Хана вниз.

На Лею накатило чувство тревоги. Она безгранично верила в способность мужа посадить корабль, но погодные условия ухудшались слишком быстро. Пирамиду под ее ногами начало трясти.

— Трипио! — Когда дроид обернулся на крик, она указала на безопасный, как ей думалось, угол платформы. — Отведи Амелию туда!

Ветер заглушил ответ Ц-3ПО, но главное — дроид подчинился приказу: взял Аллану за руку и повел прочь.

«Сокол» был уже в пяти метрах над поверхностью плиты, когда тормозные двигатели левого борта внезапно смолкли, и корабль со всего размаху ахнул этим бортом о платформу. Откуда-то из глубины пирамиды донесся скрежет: древние механизмы пришли в движение. Увесистые детали скользнули в пазы, завращались шестеренки, и лифт начал опускаться, прихватив с собой скособоченный корабль и всех, кто только что его покинул. Репульсоры «Сокола» по-прежнему держали правый борт на весу в нескольких метрах над полом… И в этот миг лифт резко накренился в противоположную сторону!

Скользя к краю, Лея почувствовала, как кто-то хватает ее вытянутую руку. Подняв взгляд, она увидела Поста: тот лежал ничком, одной рукой держась за лампу освещения, а другой — за ее запястье. В тот же миг принцесса услышала вскрик Алланы и, приподняв голову, успела заметить, как девочка и Ц-3ПО скатываются с края лифта и падают в заросли кустарника, прицепившегося к внутренним стенам пирамиды.

— Бабушка! — закричала Аллана.

Отдавшись на волю Силы, Лея сумела взобраться на плиту и встать на четвереньки. Все еще прикованная к полу рукой Поста, она заглянула за край платформы. Ц-3ПО, рухнувший в заросли спиной, сумел найти опоры для рук среди ветвей. Аллана приземлилась прямехонько на него, и лишь благодаря этому обстоятельству ее не проткнули насквозь острые колючки, но хватка ее была весьма хлипкой.

Свет от светильников на стенах пробивался сквозь листву там и сям, но этого было недостаточно, чтобы разогнать мрак, царивший под платформой лифта. До пола еще могли быть сотни и сотни метров.

— Обхвати Трипио за шею! — прокричала Лея. — Трипио, не дай ей упасть! Держитесь! Я иду.

Но она прекрасно сознавала, что добраться до них не сможет. Чувствительность к Силе не дарует сверхчеловеческие способности; обрести их можно лишь годами упорных тренировок, а расстояние до Алланы было слишком велико, чтобы покрыть его одним прыжком. Она испытывала ту же неуверенность в себе, что и на Корусканте три года назад, когда пыталась совершить на «Соколе» жесткую посадку, не дав кораблю развалиться на части.

Принцесса похолодела от ужаса.

«Неужели мы лишь для того прошли весь этот путь, чтобы потерять еще одного члена семьи?»

Пальцы Хана порхали над приборной панелью с точностью виртуоза-клавишника на концерте. Передние репульсоры по левому борту «Сокола» то и дело глохли, но все-таки смогли приподнять жвало над накрененной платформой лифта, так что корабль завис почти параллельно ей. Но о посадке теперь не могло быть и речи, поскольку в этом случае «Сокол» вполне мог соскользнуть с платформы за ее край.

На внутренних стенах помещения зажглись еще несколько ламп, скрытых под обвившими их лозами, присовокупив свой тусклый свет к тому, что давали ходовые огни и прожекторы «Сокола». Но даже с ними Хан не видел ни зги уже в двадцати метрах перед собой. Секундами ранее Лея, Аллана, Ц-3ПО и Пост находились в поле видимости, но сейчас пропали, и Хан боялся, что их сбило с ног так же, как и Джадака. Тот хоть и размахивал руками словно человек, который твердо вознамерился взлететь, но сейчас растянулся во весь рост на скошенном полу, и лишь кончики пальцев и изогнутые мыски ног, крепко вжатые в камень, не давали ему соскользнуть.

По характеру наклона Хан заподозрил, что создатели намеренно спроектировали лифт для подобных маневров, а значит, стержень, который управляет платформой, имеет с ней подвижное сочленение. Он наскоро обдумал перспективы. Если он ошибся, всю силу удара примет на себя стойка шасси правого борта. Но если прав, дело может и выгореть.

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоить нервы. Затем, филигранно оперируя рычажками репульсоров, завалил корабль вправо, стукнув шасси о платформу. Та мгновенно выровнялась, но когда это произошло, накрененное жвало «Сокола» также получило удар. И без того работавшие на честном слове маневровые двигатели окончательно испустили дух.

Корабль вновь завалился на левый борт, и платформа лифта накренилась вместе с ним.

К тому моменту, когда левое жвало «Сокола» начало опускаться, Джадак уже успел вскочить на ноги. Готовый к такому повороту событий, он ринулся к кораблю и, используя пришедшую в движение платформу как трамплин, подлетел к рубке «Сокола», вцепился в нее и распластался на лобовом иллюминаторе, словно сбитый пешеход.

На лице Хана смешались изумление, гнев и восторг.

— Открой смотровой люк в жвале! — проорал Джадак, прижавшись щекой к транспаристали.

Чтобы лучше расслышать, Хан чуть ли не забрался на приборную панель.

— Повтори!

— Открой люк в жвале! Я починю двигатели!

Кивнув, Хан запрыгнул обратно в кресло пилота и щелкнул тумблерами на задней переборке. Дождавшись сигнала из рубки, Джадак свалился на накрененный пол лифта и заскользил под брюхом фрахтовика. У носового шасси он затормозил, вскарабкался на жвало и исчез в открытом люке.

Подняться на ноги Лея и Флитчер даже не пытались, но замершая в ровном положении всего на несколько секунд платформа подарила им возможность подползти к линии осветительных ламп на полу, обрамлявших «Сокола» по периметру. Оттуда Лея хорошо видела Аллану и Ц-3ПО, который теперь поддерживал девочку одной рукой.

Глубоко погрузившись в Силу, Лея стремилась поделиться запасом выносливости с Флитчером Постом и Алланой, придать уверенности Хану, который слишком боялся за жизнь жены и внучки и не мог сосредоточиться на управлении кораблем. Как и Лея, он отчаянно хотел уберечь Аллану от беды. Но в глубине его души скрывалось совсем другое чувство: Хан не переставал думать о Джейсене.

Он призывал Джейсена на помощь.

Впервые Лея осознала, насколько глубоки боль и отчаяние ее мужа. И она ухватилась за источник его терзаний.

— Малышка, слушай меня, — прокричала она Аллане. — Твой отец хорошо понимал чужаков, которые преобразовали эту планету. Задолго до твоего рождения мы воевали с ними, но твой отец стремился к миру, и никто из джедаев не мог превзойти его в могуществе. Он не желал, чтобы ты росла в галактике, которую раздирала война, хотел защитить тебя любой ценой. И я хочу, чтобы ты заглянула в себя и нашла его. Как бы больно это ни было, тебе нужно найти отца. Открой свои чувства. Используй Силу!

Хан старался не думать о Лее и Аллане, но все попытки с треском проваливались. Всего несколько мгновений назад каждое его движение было подобно взмаху кисти гения, а сейчас его пальцы беспомощно метались между ручками репульсоров и регуляторами маневровых двигателей. Еще один подобный крен, и «Сокол» перевалится за край — а возможно, и сметет с плиты всех своих недавних пассажиров.

Джадак все еще копался в эксплуатационном люке, но пока что его действия не возымели ни малейшего успеха.

«Лея… Аллана… Джейсен…»

Оказалось, все, что ему было нужно, — подумать о них.

К тому, во что выльются манипуляции Джадака, Хан оказался не готов. Неисправные прессоры и турбины вновь заработали — да с такой мощью, что «Сокол» дал крен на правый борт, в очередной раз стукнувшись о платформу. Правый край платформы вновь пошел вниз — столь резко, что Джадак чуть не взлетел со своего насеста. Быстро взяв себя в руки, Хан качнул корабль влево: Джадак повалился обратно внутрь жвала, а лифтовая плита наконец-то встала ровно. Кореллианин поспешно опустил «Сокола» на почти горизонтальный пол, и лифт неторопливо поехал вниз — в недра пирамиды.

Припав лицом к иллюминатору, Хан наблюдал за тем, как Джадак выбирается из люка и ползет к краю жвала. Ухватившись руками за консоль прожектора, он свесился вниз и спрыгнул на пол.

Но сколько Хан ни пытался отыскать глазами Лею, Аллану, Ц-3ПО или Поста, у него ничего не получалось.

Цепляясь руками за соседние осветители, Лея и Пост были близки к тому, чтобы свалиться в бездну, когда резкий рывок лифтовой платформы едва не подбросил их вверх, на крышу качающегося из стороны в сторону «Сокола». Затем пол под ногами выровнялся и стал медленно, но неуклонно опускаться вниз. При этом Аллана и Ц-3ПО, все еще запутанные в колючих лозах, внезапно оказались над кораблем.

Подбежав к краю платформы, Лея протянула руки навстречу внучке.

Но увидела она Джейсена; не глазами, а мысленным взором. Джейсена, живущего в своей дочери. Сердце Леи забилось сильнее, а в глазах проступили слезы.

Отлепившись от внутренней стены строения, чужеродные насаждения, казалось, тянулись к ней и «Соколу». В то же время Аллана и Ц-3ПО высвободились из хватки живых пут и, поддерживаемые Силой, практически сошли по воздуху на платформу лифта. Лея бросилась к внучке и стиснула ее в объятьях.

Когда Аллана заговорила, голос ее был тихим и робким:

— Мне не следует делать такие вещи, правда?

— Неправда, — ответила Лея, вытирая слезы. — Ты рождена для них.

Преследуемые по пятам Постом, Джадаком и Ц-3ПО, Лея и Аллана огибали правое жвало корабля, когда с трапа пулей слетел Хан, выпучив глаза и разинув рот от волнения. Но едва завидев родных, он тут же переменился в лице. Он бросился обнимать их, и они так и стояли, тесно прижавшись друг к другу, пока лифт завершал свой спуск.

Зажглись еще несколько ламп, наполнив воздух треском статических разрядов и пронизав своим призрачным светом похожий на пещеру ангар. Стрекотание страж-жуков стихло в отдалении, но искро-пчелы все еще роились над головами, а колючие лозы, проникшие внутрь каменного строения, кишели личинками насекомых и ящерицами цвета артериальной крови. Хуже того, древний пол помещения содрогался вместе с самим Тандуном-3.

Уже просчитывая маршрут бегства, Хан вгляделся в отверстие, зиявшее в крыше:

— Нельзя оставаться здесь долго. Пирамида может рухнуть нам на голову.

— Мы по-быстрому здесь оглядимся, и все, — сказал Джадак.

Аллана горячо закивала, на секунду оторвавшись от ногтей, которые она до этого исступленно грызла.

Сойдя с платформы, вся шестерка ступила в арочный проем, за которым открывалось помещение, освещенное куда ярче, чем ангар. Шедший последним Ц-3ПО замедлил шаг, склонив голову набок, словно его аудиодатчики уловили какой-то звук, а затем бросился догонять остальных.

— Я узнаю ее, — объявила Лея достаточно громко, чтобы перекрыть грохот, который волнами прокатывался по необъятному залу. — Эмблема Республики.

Притороченная на кронштейнах к древней стене из каменных блоков, сверкающая эмблема три на три метра являла собой восьмиконечную звезду, вписанную в пунктирную окружность. Она да еще штабель пустых ящиков — больше в зале не было ровным счетом ничего.

Лея провела рукой по блестящей металлической поверхности:

— Такая же эмблема украшала Зал правосудия на Алдераане — до того как Палпатин провозгласил…

— Такая же, но не эта, — раздался голос у них за спиной.

Хан выхватил бластер даже раньше, чем завершил разворот; спустя мгновение световой клинок загорелся в руках Леи. Перед ними предстали Лестра Оксик и его ассистентка Кои Квайр, окруженные четверкой вооруженных телохранителей, двое из которых оказались теми самыми корабельными угонщиками с Вейседа.

— Лестра! — воскликнула Лея. — Ты нас выследил.

— Вообще-то, милая моя, вас выследил хозяин магазинчика на Вейседе. Он уже доложил в полицию о краже дроида-взломщика.

— А ты, значит, явился предложить свои адвокатские услуги, — хмыкнул Джадак.

Оксик жестом велел своим подручным спрятать бластеры, после чего повернулся к Джадаку и чуть склонил голову:

— Рад нашей встрече, капитан, — по прошествии стольких-то лет.

— Не жди, что я отвечу взаимностью.

Адвокат выгнул брови:

— Ладно. Думаю, вы измените мнение, когда узнаете всю правду.

Джадак перевел взгляд на Кои Квайр:

— Ну а ты что здесь делаешь? Жиреть на чужих страховках оказалось не слишком прибыльно?

— И я тоже безмерно счастлива тебя видеть, — улыбнулась Квайр. — Предложение прогуляться еще в силе?

— Возможно.

Лея отключила меч и повесила его на пояс:

— Ну давай, Лестра. Расскажи же нам всю правду.

Расплывшись в широкой ухмылке, Оксик указал на эмблему:

— Перед вами исторический артефакт, которого не видели уже восемьдесят стандартных лет. Принцесса Лея верно опознала в нем эмблему Галактической Республики, но это… — он шагнул ближе и благоговейно провел рукой по находке. — Это украшало трибуну канцлера в ротонде Сената. Эмблема отлита из чистого ауродия, орихалка и корускантия с примесью полудесятка других драгоценных металлов и сплавов. Ее называли Символом Единства. Но через семь лет после вступления Палпатина в должность верховного канцлера во время долгожданных ремонтных работ в ротонде ее украли и заменили искусной подделкой.

Взгляд Оксика скользнул по Джадаку.

— Украли, капитан Джадак, члены пресловутого общества «Республика». И доставили сюда на хранение — пока не придет время…

— …восстановить доброе имя Республики.

Оксик осклабился:

— В точности, капитан. Символ, призванный вернуть надежду тем, кто пал духом, склонившись перед могуществом Императора. — Он помолчал. — Что ж, мы все понимаем, что даже самые добрые семена не всегда дают всходы. Подтасовка вскрылась, когда в Сенате начались восстановительные работы — вскоре после вторжения на Корускант войск генерала Гривуса. Впрочем, никто даже не попытался отыскать подлинник. Императору было все равно, а у сенаторов в тот момент имелись совсем другие заботы. Коллекционеры предметов живописи и скульптуры эпохи республиканы — вот кто все эти годы прочесывал Галактику в поисках этой реликвии. — Он повернулся лицом к эмблеме. — И наконец она найдена!

Оксик сделал паузу, чтобы переждать очередной подземный толчок. Хан убрал бластер в кобуру, но при этом притянул Лею и Аллану поближе к себе.

— Я охочусь за ней почти полвека, — проговорил Лестра, обращаясь будто бы к самому себе. — Поэтому вас, капитан Джадак, и не оставили гнить в больнице на Нар-Шаддаа, куда вы попали вскоре после аварии. — Он бросил взгляд через плечо. — Вы определенно заслужили комиссионные за то, что привели меня сюда. Но взглянем правде в лицо: вы не знали наверняка, что именно ищете — запредельные богатства или пшик — и, что самое главное, истинным ключом от сундука с кладом оказался «Тысячелетний сокол».

Таким образом, я — и только я — имею право владеть реликвией. Я с самого начала знал, какую цель преследую. И я затратил на ее поиски столько сил, времени и средств, сколько не потратили все вы вместе взятые.

Оксик извлек из кармана куртки небольшой цилиндрический зонд. Приложив похожий на луковицу сканер к выступу на эмблеме, он изучил показания.

— Стоимость драгоценных металлов не имеет значения, — сказал он. — Важна лишь сама эмблема — и она станет жемчужиной моей коллекции. На зависть всем, кто искал ее, но так и не… — Лестра замолк на полуслове. Его взгляд был прикован к экрану зонда.

— Не может быть, — дрожащим голосом проговорил он. Резко оторвав прибор от эмблемы, адвокат приложил щуп к другому выступу. — Не может быть! — Теперь и руки его дрожали — и виной тому были отнюдь не подземные толчки, частота и сила которых все нарастала.

— Не может быть! — Оксик рубанул по эмблеме щупом, словно тот был кинжалом. Затем отшатнулся, схватившись руками за голову. Кои Квайр и угонщик-наутоланин подскочили к нему, чтобы не дать упасть.

Хан, не глядя на супругу, протянул:

— Я тебе не рассказывал, как мы с Чубаккой наведались в сокровищницу…

— Ксима Деспота, ага, — договорила Лея. — На Деллалте. Берегу эту маленькую байку для седьмой главы моей книги.

Кореллианин нахмурился:

— Книги?

— «Я, вук и прохиндей-супруг». Второй том моих мемуаров.

У Хана отвисла челюсть.

— Это кто тут прохиндей?

Отшвырнув зонд, Оксик сбросил с плеча руки наутоланина и выпрямился во весь свой внушительный рост:

— Ее подменили! Подделка! — Проковыляв в сторону, он приник к стене и зарыдал. — Не стоит даже тех металлов, из которых ее отлили!

Пол вновь встряхнуло — еще яростнее прежнего.

Оксик взял себя в руки и повернулся к Кои Квайр. Его покрасневшие глаза горели от негодования.

— Сенаторы из общества «Республика» могли даже не догадываться, что из Ротонды они вывезли подделку. Значит, настоящий символ Республики должен был исчезнуть раньше — возможно, на ранней стадии реконструкции зала. — Он нашел глазами Квайр. — Какая фирма-подрядчик проводила реконструкцию?

— «Братья Наффифф», — отрапортовала ассистентка.

Оксик сжал руки в кулаки:

— Силс Наффифф, ну как же… Сейчас купается в роскоши. Он мог изготовить фальшивку даже раньше, чем началась реконструкция! — Его взгляд задержался на Джадаке. — Или подлинную эмблему похитил тот, кому вам приказали доставить «Звездного посланника»?

— Антарианский рейнджер, — подсказал Тобб.

— Верно, верно… Не исключено, что кто-то из этих мошенников прибрал к рукам наш клад!

— Вам бы поразмыслить об этом на досуге — где-нибудь в другом месте, господин адвокат, — вставил Хан.

Сильнейший толчок сотряс зал, сбив Оксика и Квайр с ног. Кронштейны, крепившие эмблему к стене, расшатались. Джадак как раз помогал Кои подняться на ноги, когда «реликвия» рухнула на пол и рассыпалась на мельчайшие осколки.

— Достойный конец! — с отвращением бросил Оксик, после чего повернулся к Джадаку и Посту. — А что вы двое — не хотите продолжить поиски вместе с нами? Я щедро заплачу. Кроме того, Джадак — что еще вам остается?

Тобб коротко глянул на Квайр и заметил на ее лице улыбку.

— Я в деле, — объявил он.

— Я тоже, — добавил Пост.

— Я хочу с вами, — начала было Аллана, но Лея перебила ее:

— Даже не думай об этом, деточка. Придется тебе потерпеть нас еще немного.

Гурьбой высыпав обратно в ангар, они обнаружили, что света стало еще меньше. Подняв голову, Хан узрел орду йуужань-вонгских созданий — грича — которые пытались заделать отверстие в потолке.

— «Соколу» там не пройти, — заявил Оксик. — Но на моей яхте хватит места всем, капитан Соло.

Хан покосился на глянцевый кораблик, который спустился вслед за «Соколом» в ангар, после чего смерил взглядом адвоката:

— Бросить корабль?

— А вам не приходило в голову, что «Соколу» судьбой предначертано обрести здесь свой конец? Корабль успешно справился с последней своей миссией. Исполнил свое предназначение…

Соло потерял дар речи, но лишь на миг:

— Он исполнит свое предназначение, когда я скажу!

Оксик уважительно склонил голову:

— Что ж, ваше право. Принцесса Лея, Амелия, Ц-3ПО… Надеюсь, однажды мы встретимся вновь — при более благоприятных обстоятельствах.

Хан протянул руку Джадаку:

— Ваша поклажа осталась на «Соколе».

— Как-нибудь обойдемся.

— Береги себя, капитан, — сказал Соло.

— Ты тоже, капитан.

— И повзрослей уже, что ли, — добавил Хан, когда Джадак и Пост уже шагали к яхте Оксика. — Веди себя сообразно почтенному возрасту.

— Согласен — но при одном условии.

— Каком же?

— Ты хорошенько позаботишься о моем корабле.

Семейство Соло пулей бросились вверх по трапу «Сокола», на бегу понукая нерасторопного Ц-3ПО. Хан резко затормозил в кольцевом коридоре и развернулся к жене:

— Бери Трипио и поднимайте корабль. Будем прорываться!

Лея недоуменно уставилась на мужа.

— Я буду наверху, — пояснил тот. — Счетверенки у нас не для красоты.

Прикусив нижнюю губу, принцесса кивнула.

— Я знаю, — сказал Хан, когда в коридоре возник Ц-3ПО. — Будет узенько. Разверните нас на сто восемьдесят и задерите нос повыше. Я сделаю остальное. Все ясно, Трипио?

— Так точно, капитан Соло.

Хан улыбнулся:

— И глядите там, не наломайте дров.

— Ни царапины, — пообещала Лея, когда Хан уже взбирался по лестнице.

К тому времени, когда кореллианин расположился в высоком кресле и крепко обхватил руками сдвоенную гашетку, Лея уже запустила репульсоры. Стены пирамиды продолжали сотрясаться, а сверху сыпались глыбы камня, грозя похоронить «Сокола» под собой, если его пилоты не поторопятся. На глазах у Хана пышная яхта Оксика, заложив аккуратный вираж, проскользнула сквозь «игольное ушко».

— Взлетаем, — объявил голос Леи в наушнике кореллианина.

Приподнявшись над платформой, «Сокол» совершил разворот и выровнялся. Носовые маневровые двигатели зажглись, жвала пошли вверх, а Хан затаил дыхание.

Счетверенные пушки полыхнули огнем, и от попыток йуужань-вонгской гричи законопатить крышу осталось одно воспоминание.

— Лея, давай!

Колоссальные пучки лоз отслаивались от стен, а гигантские каменные обломки обрушивались с крыши, барабаня по бронированному корпусу фрахтовика. Уже успевший обрасти «бородой» из вонгских колючек, «Сокол» взвился на столбе слепящего огня, прочь из древней пирамиды, в обезумевшее небо Тандуна-3.

Яхта Оксика поворачивала вправо, уходя из-под града летящих булыжников, когда «Сокол» нагнал ее и на полной скорости пронесся мимо. К тому времени Хан уже влетел в рубку и пристегнулся к креслу штурмана бок о бок с Алланой. Планета билась в предсмертных конвульсиях, и «Сокола» болтало как щепку в водовороте.

— Садитесь, капитан Соло, — предложил Ц-3ПО, поднимаясь.

Хан хлопнул его по плечу:

— Не вставай, Золотник. Ты заслужил право прокатиться в первом ряду — ради разнообразия.

— Мы спасемся? — без страха в голосе спросила Аллана.

— Конечно спасемся, — отозвался Соло, потрепав ее по макушке. — Как в тех боевиках, что крутят по ГолоСети.

Безмятежные звезды теряли свой ослепительный блеск по мере того, как «Сокол» поднимался к небесам. Удалившись от планеты на безопасное расстояние, Лея совершила крутой разворот навстречу Тандуну-3, который был похож на надтреснутое яйцо, готовое вот-вот выпустить на волю огненного детеныша.

Спустя мгновение беспокойной тишины планета попросту разорвалась на части, вспыхнув, как сверхновая звезда, и разметав по космосу колоссальные каменные глыбы. Будто бы по собственной воле, «Сокол» встал на дыбы, ловя взрывную волну, уносящуюся в ночь.

На приборной панели вспыхнул огонек, и Лея бросила взгляд на дисплеи:

— Тормозные двигатели и репульсоры по левому борту вышли из строя.

Поднявшись с места, Хан стукнул кулаком по панели управления над головой Алланы, и огонек погас.

— Снова в норме, — объявила Лея, улыбаясь через плечо. Хан вздохнул:

— Придется все-таки когда-нибудь их починить.