Ты станешь моей княгиней?

Глава 7

В сознание я пришла в своей избе на территории Хранителей. Возле меня сидел печальный старик. Его видеть тоже не хотелось. Не хотелось ничего — внутри образовалась пустота, провал, не заполненный никакими другими эмоциями — пока только безграничным удивлением. Потом туда прорвутся боль, обида, а пока я поражалась, отказывалась верить — как так можно? Так понимать отношения? Будь проклято мое воображение! Чертов кобель! Невыносимо-о. Мама моя, за что? Я это простонала вслух, наверное.

— Девочка моя! Я специально даю тебе возможность еще раз все обдумать. Все, что он говорил, он действительно собирался исполнить. На данный момент, он был честен с тобой. — Старик сидел на краю топчана, на котором я сейчас валялась, смотрел и говорил слова утешения… а я не видела в его взгляде искреннего сочувствия. Я сейчас была, как обнаженный нерв и улавливала малейшие нюансы поведения, малейшие оттенки эмоций — интонацию, тембр голоса, выражение лица, глаз… И видела, что он то ли не понимал, то ли до конца не осознавал, ЧТО для меня сейчас случилось, потому что откликом на мою беду должно было быть что-то большее, чем просто сожалеющий взгляд. Чужой человек, пустые слова… ненужные… кто я ему? Он и правда — умеет ВИДЕТЬ?

— Тогда зачем? Лучше бы я не знала.

— Ты бы узнала, но позже — уже будучи женой. Сейчас, теряя тебя, он готов обещать все, что угодно и даже выполнить. Но с женой так бы не считался. Это правда норма для них, ты видела — он не понимал, чем провинился. А ты бы узнала, узнала бы о многочисленных бастардах — у них не принято отказываться от своих детей. Бастарды не имеют прав на наследство: имущество и титул, но сыновей воспитывают при дворе, охотно назначают на высокие должности. Там полно родственников князя — сыновей предыдущих владетелей. Такие же нравы царили и в ваших княжествах в старину. Девочек оставляют матерям. Правда, строго следят, чтобы не случилось инцеста. И куда бы ты делась, узнав об этом? Обратной дороги не было бы.

Я слушала и мысленно соглашалась. На фоне вялых, как будто подыхающих эмоций разум продолжал мыслить даже более продуктивно — я холодно анализировала его слова — да, если все так и есть, то, уходя, я сделала правильный выбор. Все, как и тогда — тоже перед свадьбой… вскрылось вовремя. Только сейчас я теряла что-то большее, или просто уже забыла? Тогда было так же тяжко или немного легче?

— Он обещал. Это было искренне?

— На этот момент? Вполне.

— А потом?

— Воздержание действительно изматывает мужчину, который привык регулярно иметь женщин. Это мучительно и вредно. Он терпел бы в походах и поездках, но постепенно копилось бы недовольство твоими прихотями, странными для них требованиями. Его поведение не осталось бы незамеченным. Над ним подшучивали бы, недоумевали. Связали бы изменения с женитьбой. Слава подкаблучника подрывала бы его авторитет. Недовольство и неудобство воздержания переросли бы у него в злость на тебя. Он сорвался бы когда-нибудь, когда соблазн был бы особенно велик. Ты не узнала бы, конечно, а потом все вошло бы в накатанную колею.

Он очень занятой человек, на котором лежит огромная ответственность. Секс — это отдушина, бонус, награда для мужчины, отдающего всего себя власти. У него нет времени на ухаживания, для тебя было сделано невиданное исключение — он слишком боялся тебя потерять, а так — он просто брал. Почему нет? Не правда ли — это отчасти оправдывает его? Но для тебя это будет пыткой. Ты слишком собственница, как и он. Может, он и поймет тебя, если проведет предложенную тобой аналогию, кто знает. Можно будет контролировать его в походах, быть рядом. Подумай. Я даю тебе еще один шанс. Мы виноваты перед тобой.

— Почему вы не пришли за мной вовремя?

— Так получилось. Если ты решишь вернуться домой, я оставлю тебе память и способность знать языки мира при пересечении его границы. Это поможет тебе получить защиту. Красивая женщина — желанная добыча даже в вашем цивилизованном мире.

— Уберите излишки, — равнодушно усмехнулась я, — мне это не нужно. Лишние проблемы… Там все такие? Они совсем не способны любить?

— Он любит тебя. По-своему. Так сильно он еще не чувствовал. Но сколько места ты бы заняла в его жизни — не знает никто. А излишки твои навсегда… Три яблока тоже. Я посоветую тебе кое-что. Обычно мы так не поступаем, но перед тобой я виноват. По моей вине ты чуть не погибла и пережила все это.

Мы проговорили с ним еще некоторое время. Потом я навела порядок в доме, в котором знала каждую отметину от топора на бревенчатых стенах, каждую скляночку в кладовой, каждую тряпочку наощупь. Я ненавидела это место. Переоделась в свою пижаму, уложив дареный наряд в сундук. Мне были вручены три яблока и предложено прилечь. В своей квартире я проснулась утром. Все здесь было так, как и раньше, разве что запылилось слегка… изменилась я.

Что удивительно — в своем мире я резко повзрослела. Не внешне, нет. Просто я снова чувствовала себя взрослой женщиной, а не растерянной девочкой, с радостью и облегчением прислонившейся к крепкому и на вид надежному мужскому плечу. Мой опыт, мое психологическое образование ни от чего не спасли и ничем не помогли. Я опять ошиблась, на этот раз слишком…это было слишком. И больно до такой степени, что я громко читала стихи и считалки в тот момент, когда пыталось проснуться мое проклятое воображение и память. Это на какое-то время помогало, а потом я на что-то отвлекалась. Ту треклятую пустоту внутри затопила и оккупировала эта почти невыносимая боль, которую необходимо было перетерпеть. Я и терпела. Днем. Но ночью спасения не было и у меня перед глазами проносилось такое…

Утром вставала с опухшим лицом и заплывшими от слез глазами и думала о том, какая же я дурища, что оставила память. А еще я скучала… По его спокойным, рассудительным речам, мягкому и ласковому голосу. По восхищенному и нежному взгляду, обнимающему меня всю. По откровенным признаниям. Мне никогда в жизни больше не услышать таких слов. Наши мужчины не умеют так говорить… или не хотят. Не считают нужным. У нас все гораздо прозаичнее и обыденнее.

Иногда все же думала о том, а правильно ли я поступила? Сейчас я точно купалась бы в его нежности и заботе, и кто знает насколько долго, может быть — очень. А там нашла бы утешение в детях. Хоть сколько-то счастья у меня было бы, а сейчас… Но опять проклятое воображение рисовало картины с его участием и я понимала — не смогла бы.

Так прошло три дня. За это время я пополнила запасы продуктов в холодильнике, сняв деньги со счета. Позвонила на работу и домой и поразилась… Складывалось такое впечатление, что все то время, что за мной не приходили, они занимались легализацией моей легенды. Никто не удивился моему отсутствию и возвращению. На работе в мою группу взяли по блату женщину накануне декретного отпуска, и она должна была уже через неделю уйти в декрет. Мне предложили пока подождать.

Подошло время мыть голову и я задумалась, а потом пошла в парикмахерский салон и попросила отрезать косу… к такой маме.

— Как…? Такую красоту? Девушка, да вы с ума сошли… нет, если, конечно, вы настаиваете. У вас сложности с уходом? — допытывалась женщина в возрасте моей мамы, даже немного похожая на нее.

— Она меня достала — вот и вся сложность. Жаль времени, которое она у меня отнимет.

И в ответ услышала радостное: — Я берусь! Все буду делать я — мыть, подрезать и равнять посеченные кончики, наносить лучший бальзам, чтобы легко расчесывалось. Не бесплатно, конечно, но плата будет почти символической — за несколько ваших фотографий на нашей витрине. Ваши волосы… я еще не видела ничего подобного… даже ваше лицо нам не нужно, только снимки волос.

С тех пор два раза в неделю я ходила в этот салон просто мыть голову. Цена услуги и правда не испугала, а вскоре и ее размер перестал иметь для меня значение. Но свою косу я опять, мягко говоря… не любила. Выражалось это в том, что я не уделяла ей ни минуты лишнего внимания свыше необходимого — расчесать и переплести утром. Такой вот очередной выверт психики. Причину возникновения фобии я не искала, ситуацию не анализировала и бороться с этой странностью не пыталась.

Перемены в моей внешности повлекли за собой ожидаемые сложности — излишки красоты аукнулись излишним вниманием. На взгляды я с самого начала просто не стала обращать внимания — интерес был закономерен и понятен. Нормален. Но вот поведенческие особенности некоторых самцов вызывали холодный и отстраненный профессиональный интерес.

Дело в том, что когда мужчина встречает заинтересовавшую его женщину, он проходит своего рода отбор и кастинг, которые проводит его мозг. В доли секунды проводится анализ того, есть ли шанс покорить и удержать возле себя данную женщину, и запускается соответствующая модель поведения. Некоторые пошлят и хамят, просто чтобы выместить на объекте обиду за свое бессилие и несостоятельность; другие шутят и заигрывают, пытаясь таким образом прощупать наличие шанса, увидев реакцию; третьи молча самоустраняются, разумно смиряясь с поражением и отходя — ведут себя достойно. Нюансы поведения разнятся в зависимости от темперамента и воспитания, но в основном все одинаково, только выражается немного по-разному. Сильный же и уверенный в себе мужчина, как правило, сразу предпринимает решительные действия. Как Старх… тот решил все мигом, еще когда больным валялся на земле. Да-а… так вот…

Надо сказать, что знаков внимания было не так и много, очевидно замороженное выражение моего лица отпугивало, больной взгляд не привлекал. Я видела это в зеркале, рассматривая себя еще в день возвращения — с юного лица смотрели больные, мудрые глаза страдающей взрослой женщины.

До начала рабочих дней еще было время и я заставила себя выйти из дому. В кварире я просто тупо смотрела на экран телевизора или днями спала под музыку. Или проводила время, трогая и ощупывая ткань портьер, пластиковые поверхности, меховой воротник зимней куртки, кожу компьютерного кресла, велюр кресельной обивки и т. д…. Разнообразные тактильные ощущения давали иллюзию более полной жизни, почему-то были необходимы. Это было нормально — просто такой период… Ночью, во сне, тоже ощущала, как наяву — теплый, согретый сильным телом атлас жилета, вдавившийся в щеку завиток бледно-зеленого шнура выпуклой вышивки, нежность жестких мужских пальцев на затылке и мочках ушей, боль на губах, зализанную языком… Досыпала днем — урывками. В конце концов заставила себя выйти, пройтись по самым красивым местам города, подышать свежим воздухом, находиться, натоптаться до одури, до подламывающихся от усталости ног.

Заодно решила проверить наличие знания иностранных языков — ходила по историческим местам города, приближаясь на расстояние слышимости к туристическим группам. Сейчас как раз начинался сезон — весна, и туристов было много. Японцы, немцы, корейцы и китайцы — я понимала их речь.

Хотелось проверить еще и мой разговорный, но неудобно было просто подойти и заговорить. Оно получилось как-то само собой. Отдыхая от продолжительной ходьбы, сидя на лавочке возле фонтана, я прислушивалась к разговору японцев, отвернувшись и не глядя на них. Один из них сказал:

— Мне и раньше нахваливали русских женщин, но теперь я сам буду рассказывать легенды о них. Мне нужен всего один снимок. И услышать голос. Господин представитель, ваш русский позволяет заговорить с ней.

— Извините, но что я ей скажу?

— Правду. Попросите сделать один портретный снимок.

— Простите, но может, удобнее будет попросить экскурсовода? Мой русский не очень хорош.

— Так совершенствуйте его. К экскурсоводу обращаться неудобно. В первую очередь неловко будет девушке.

Такая деликатность мне понравилась, я обернулась к японцам и спокойно сказала:

— Здравствуйте, прошу прощения — я невольно услышала вас. Мне ничего не стоит позволить вам сделать снимок. Вас устроит, если я не буду вставать? — ноги гудели после длительной прогулки.

Мы разговорились. Выяснили, что они здесь по работе и что я местная жительница. Свое имя не назвала, вежливо объяснив, что на знакомство не настроена. Передо мной так же вежливо извинились. Их речь давалась мне легко, хотя я и не была уверена, что доведись мне заняться переводом, то я справилась бы. Это немного не то, что просто разговор. Хотелось проверить, но просить их об этом я не стала. Не хотелось переходить к более тесному общению. Мы еще вежливо поулыбались, раскланялись и разошлись довольные друг другом — они получили фотографию, а я проверила свое умение общаться на чужом языке.

Придя домой, засела за компьютер, чтобы узнать все об особенностях перевода. А узнала вещи, которые прояснили кое-что об особенности моего дара. Дело в том, что владение некоторыми иностранными языками подразумевает не только запоминание слов и построения фраз, но и правильное произношение — артикуляцию.

Иногда она бывает довольно сложной. В процессе изучения языка (как правило — длительном) наш речевой аппарат подстраивается, учится воспроизводить непривычные звуки — пришепетывать, грассировать, частить скороговоркой… там говорилось о многих особенностях. Так вот — я все это умела, просто открывала рот и говорила, как на своем родном, знакомом с детства. Не приходилось напрягаться от слова «совсем» — ни вспоминая слова, ни напрягая гортань, губы и язык.

На следующий день к фонтану я не пошла и опять попала туда, прогуливаясь, только через неделю. Скоро нужно было выходить на работу. Я уже прошла медкомиссию и теперь просто ждала отмашки. Напоследок захотелось побродить по самым приятным для меня местам — потом уже будет не до прогулок.

Возле парапета смотровой площадки ко мне подошел молодой мужчина. Я ощетинилась и смотрела на него с неприязнью.

— Девушка, пожалуйста, выслушайте меня. У меня для вас есть предложение работы, связанное с вашим знанием японского. Поверьте — приставать я не буду, просто озвучу, а вы потом или откажетесь или согласитесь.

Ага, что-то подобное я уже слышала… Но мужчина даже не улыбался, смотрел очень серьезно, не пытался подойти ко мне ближе. В конце концов — выслушаю, от меня не убудет.

Смысл его предложения был вот в чем — они с женой при помощи его отца почти два года назад организовали фирму, предлагающую услуги переводчиков.

Переводить нужно было не туристическим группам, а частным лицам, имеющим интересы в нашем регионе. Иногда обеспеченные люди пользовались услугами переводчиков при частном общении с иностранцами, бизнесмены решали вопросы с иностранными партнерами… Фирма пользовалась успехом благодаря грамотной рекламе, а потом и благодаря высокому уровню подготовки персонала.

Недавно на химическом заводе, расположенном в нашей области, начали выпускать какую-то особо хитрую изоляцию к электрическим кабелям. Новой продукцией заинтересовались японцы. На заводе уже работал их постоянный представитель, и он немного владел русским. Для общения на языке химических терминов и производства — сносно. Но для разговоров с приезжающими время от времени японскими партнерами на уровне руководства, знаний его катастрофически не хватало, да и его непосредственную работу на производстве никто не отменял.

Руководство завода обратилось в контору моего собеседника. Но специалиста-японца у них не было. Чтобы не пострадала репутация фирмы, пришлось заключить контракт с переводчиком из столицы. Это очень накладно для них— зарплата по московским меркам, командировочные, поднаем жилья. Срок контракта недавно истек. Переводчик готов его продлить, но сейчас находился на отдыхе с семьей. И с его обязанностями представитель японцев на заводе не справляется.

Японцы, выслушав в очередной раз извинения, удивились, почему они не привлекают к работе замечательно знающего язык специалиста. Очевидно, считали, что обо мне тут должны знать все. Подсказали, где встретились со мной, и вот он по очереди с коллегами караулит здесь уже третий день, высматривая необыкновенно красивую русскую девушку с длинной косой.

— Я предлагаю вам эту работу. Вы можете посмотреть условия договора. Если они вас устроят, то, возможно, вы предпочтете эту работу своей нынешней. Я ни о чем вас не расспрашиваю. Ни — где вы работаете или учитесь, ни — где живете, ни — как вас зовут. Это конфиденциальная информация. Если вы согласитесь у нас работать, тогда и познакомимся ближе. У меня с собой предварительный вариант договора. Вы можете забрать его и посмотреть дома, посоветоваться. Внизу мой телефон.

Позвоните завтра в любом случае, независимо от вашего решения. Если не согласитесь — просто уничтожьте бумагу, если согласитесь — впишите свои данные. Не отказывайтесь сразу. Договор, кстати, можно доработать. Лучше, конечно, было бы, чтобы с вами поговорила моя жена — она профессиональный психолог и у нее было бы больше шансов уговорить вас. Но она дежурила здесь вчера, сегодня моя очередь, — обезоруживающе и дружелюбно улыбнулся мужчина.

Я улыбнулась ему в ответ и взяла бумаги. Такая настойчивость и целеустремленность подкупала. К тому же имелась жена, он обозначил свою незаинтересованность, как мужчина. Почитаю. Попрощались до завтра и разошлись в разные стороны.

Дома я для начала полюбопытствовала — а во сколько они оценивают мои услуги, полагаясь только на отзывы японцев? Присвиснула… Да-а… Нужно было переварить все это и я сделала перерыв, заваривая себе кофе. Потом уселась с чашкой уже основательно, разложив перед собой оба листа, которые изучила пристально и внимательно. Предлагаемая сумма была почти в пять раз больше моей зарплаты в детском саду. Сколько же они платили москвичу? Прочитала договор с начала до конца и поразилась — этот документ точно составляли юрист вместе с женой-психологом. Учли все, даже мою внешность — во время работы на частной территории мне предоставлялась машина с водителем, он же — охранник.

Гарантировалось уважительное, корректное обращение со мной клиентов фирмы. Они предупреждались, что в обратном случае фирма расторгнет с ними контракт и поддержит любой мой иск в суд. При моем желании, сопровождать меня будут на все встречи. Вряд ли это стандартная форма рабочего договора…

Меня все устраивало, и я готова была бежать на эту работу — она обещала быть еще и интересной — новый опыт, встречи, поездки. Но было одно «но» — я никогда не пробовала переводить разговорную речь. Синхронный перевод предполагал еще кое-какие способности — скорость мыслительной реакции, устойчивость психики, да просто хороший слух. А еще и умение правильно вести себя в непривычных условиях с людьми другой культуры, не теряться в нестандартной ситуации, наверняка и что-то еще, о чем я даже не подозревала по неопытности. Тут о моем профессионализме, как переводчика, даже не шла речь. Разве что, как психолога, но все равно минимальный опыт был необходим. Хотя бы небольшая практика.

Весь вечер я обдумывала, что нужно сказать и что обговорить. А потом вдруг осознала, что я первый вечер со времени возвращения не плакала, не шаталась по квартире, разыскивая поверхности, похожие на ощупь на те, что окружали меня там, не сходила медленно с ума от тянущей тоски… Именно в тот момент я и решилась во что бы то ни стало получить это место.

На следующий день позвонила и получила приглашение проехать по адресу регистрации фирмы. Это было недалеко от моего дома, что тоже являлось плюсом. Прогулялась пешком и вскоре сидела в кресле напротив очень симпатичной и ухоженной блондинки. Она, наверное, была моей ровесницей — лет под тридцать, но выглядела настолько увереннее и значительнее, что сразу внушала уважение, как будущий босс.

Я честно сказала, что не имею профессии переводчика, но готова учиться, если можно — в процессе работы, чтобы не оставлять их без заказов от японцев. Мы познакомились с ней. Звали ее Наталья Алексеевна, мужа — Олег Викторович. Ко мне обращались тоже по имени-отчеству. Когда спросили о моем образовании, и там ничего не говорилось о знании японского языка, закономерно возник вопрос «а откуда»?

— Мне дано было знание языков, — решилась я на полуправду, судорожно обдумывая свои следующие слова. Вчерашние заготовки не пригодились, врать я не смогла — женщина внушала симпатию. Последовала пауза, а потом неожиданный вопрос:

— Если я правильно поняла фразу, то вы знаете не один язык. Но меня интересует другое: вы осознанно употребили слово «дано»? Если да — это означает, что вы получили знание языков неким мистическим образом? Не то, чтобы я отрицала такую возможность… Даже могу назвать имя человека с подобным опытом — это Вилли Мельников, после контузии мистическим образом получивший знание более восьмидесяти языков. Наречия никто не считал. Но о его способностях знает весь мир. Вы хотите объяснить подробнее или это закрытая информация?

— У меня именно такой случай. Про меня узнать не успели потому, что все случилось недавно, и я не стремлюсь к огласке.

— Травма? Несчастный случай?

— Почти смерть.

— Подробностей не будет?

— Не будет.

— Какие языки вы знаете?

— Не могу сказать. Но думаю, что многие, если не все.

— Все, как у Мельникова — мистика сплошная, — задумалась мой будущий босс.

А я с невеселой иронией думала о том, чем же так подгадили мои бывшие работодатели этому несчастному мужику? Тоже забыли забрать вовремя, и ему разбила сердце прекрасная принцесса — никак не меньше.

Со мной поговорили на английском, немецком, испанском, китайском и одном из диалектов фарси. Сотрудники по очереди заходили для разговора со мной. Шок — это не сказать ничего! Для меня тоже. Эта женщина прекрасно владела собой, но не смогла скрыть изумления и волнения. Она прошлась по кабинету несколько раз и сказала:

— Даша, а давай на «ты»… Слушай меня очень внимательно — я сейчас буду говорить с тобой предельно честно и откровенно. Что твои способности уникальны — это понятно и так. Теперь, что они означают для тебя — здесь не твой уровень. Твоя внешность плюс способности сделают тебя мировой знаменитостью. Если ты только захочешь, мы поможем сделать тебе рекламу, еще и хорошо заработаем на этом. Как ты?

— Исключено. Мне не нужна огласка. Если это невозможно, то как можно позже. Сейчас мне не до этого.

Она поняла.

— Тогда просто подписываем контракт, но не на год, а на полгода — я не хочу тебя связывать, если ты передумаешь. Мы и так потом будем иметь выгоду. Это будет колоссальная реклама для нашей фирмы, возможность выйти на новый уровень — государственный. Услугами таких фирм пользуется время от времени МИД. Или ты со временем сможешь работать там. Смотри сама. А пока да — тебя необходимо обучить переводу. Хотя, поверь мне, мужики и не заметят твои ошибки или заминки, — она тихо засмеялась. А мне был любопытен еще один момент, а заодно нужно было прояснить все нюансы наших будущих отношений:

— Ну, если уж честно и открыто, то скажи — ты не боишься, что я буду работать рядом с твоим мужем? Ты уверена в нем на сто процентов, доверяешь?

— Даша, — улыбнулась она, — не боюсь, верю — на данный момент. А вот уверена ли? В чем? В его любви? Да. В том, что она продлится вечно? Нет. Я и в себе не уверена, если объективно. Откуда мы можем знать — что произойдет, кого мы встретим и как сильно сможем чувствовать? Так что — что сейчас имею, тем и наслаждаюсь и стараюсь не испортить. В том числе — ревностью. А что, он тебя заинтересовал? Я неплохой психолог, но этот вариант не рассматривала, если честно.

— Боже упаси! У меня теперь надолго иммунитет к отношениям. А ты простила бы ему измену? — я чувствовала необъяснимое доверие к этой женщине. Как будто это моя старая боевая подруга. Умная ведь баба, и мне было очень любопытно — что она ответит?

— Насколько я поняла — вопрос злободневный? Да и так понятно… странный парень… Ну-у, это смотря, какая измена. Если осознанная — нет, если по пьяни в полубессознательном состоянии — простила бы после основательной трепки.

— А если по пьяни и постоянно?

— Лечить надо от пьяни.

— Тогда все государство.

— А-а! Мусульманин из страны с патриархальным укладом? Угораздило же тебя… Нет, там тяжело, все-таки удобные для мужчин традиции, хотя были прецеденты — ради Роксоланы султан полностью забросил гарем. Навсегда.

— Ну-у, она была все время под боком… Да и кто его вообще тогда отслеживал?

— Ну да, это скорее легенда. Но если поискать примеры — найти, конечно, можно. Были случаи, когда после смерти любимой мужчины вообще уходили в монастырь. Согласись — это серьезнее, чем постараться изменить свои привычки.

— А если кобель?

— Да уж куда кобелистее султана? Даша, да они почти все кобели. Думаешь, почему сейчас так много разводов? Женщины научились зарабатывать сами и могут позволить себе не терпеть измен. Что мы все о грустном? Я думаю, мы с тобой подружимся. У меня есть идея. Подписываем контракт и идем отмечать в ресторан. А завтра знакомство с коллективом. Ты сегодня видела не всех.

— Не очень хочется в ресторан. Не хочу приключений.

— Так мы пойдем не одни. С Олегом и его отцом. Он хотел познакомиться. Даша, он просто болеет за свое детище. Идея с фирмой была его. Дон Жуан из него не очень. Олег пошел в маму.

Она меня уговорила, и я потом не пожалела об этом. Отец Олега оказался серьезным мужчиной, очень приятным и вежливым, что делало не очень важной его внешнюю некрасивость. Реакция на рассказ о моих способностях оказалось предсказуемой — почти, как у Наташи. Мужчины говорили комплементы, ухаживали за нами, шутили. Мы вкусно поели, выпили, потанцевали, поговорили. Я отвлеклась от всего, что расстраивало и тревожило, и просто хорошо проводила время. Отвезли меня домой поздно вечером. А назавтра я позвонила в детский сад и отказалась от места. Приняла решение — буду круто менять свою жизнь.