Тварь (СИ)

Глеб особо не опечалился и спросил:

— Ну, что, герой? Всё как каждый божий День Победы?

— Не называй меня героем. Меня аж передёргивает.

— Люди считают тебя своей спасительницей, боготворят и превозносят. Как бы ты к этому не относилась, но благодаря тебе мы всё ещё ходим по этой земле. Факт есть факт. И с ним не поспоришь.

Я скептически хмыкнула и вышла из кабинета, крикнув по дороге:

— Пошли, учитель.

Глеб горько вздохнул и обречённо поплёлся за мной.

Шестнадцать лет назад, когда я вернулась на Землю и встретилась с Марком, я показала ему горящую Эйлидию. Его ликованию не было предела. Все люди, находившиеся рядом в этот момент, как с ума просходили — повскакивали со своих мест, начали кричать от счастья и прыгать, а Марк подкидывал меня в воздух, беспорядочно целовал и бесконечно благодарил. Я тоже радовалась, но только наполовину. Вторая же моя половина ненавистно нашёптывала мне:

— Тварь! Ты ничем не отличаешься от них, тварь!

И я потихоньку начала соглашаться с этим шёпотом. Новость об уничтожении Эйлидии и двух её колоний разнеслась по всей Земле в считанные дни. И люди начали потихоньку выползать из своих нор. Со временем жизнь на поверхности начала налаживаться, люди возвращались в города, наводили на улицах порядок, запускали электростанции, восстанавливали инфраструктуру.

А я вернулась в своё родное поселение, обняла, наконец, постаревшего папу, затискала подросшую сестрёнку и осталась жить с родными. Но у Марка были другие планы на меня. Он предложил мне и моей семье место получше, и я под натиском любопытной сестры сдалась. Нас перевезли в красивый город, ставший столицей нового мира. А Марк начал меня таскать буквально везде. Он рассказывал десяткам, сотням людей по всему миру о моём подвиге, восхвалял и превозносил меня в их глазах. И люди верили, люди заражались его настроением, его эмоциями, его каким-то извращённым отношением ко мне. Именно благодаря Марку я стала самым главным героем в победе над вайрами. В принципе, тогда я и узнала, как Марку и его соратникам удалось провернуть свой план…

— Сеть, к которой мы подключились благодаря Александре, была предназначена только для локального использования на Земле и не имела выхода в глобальную инфосеть вайров. Это для нас и стало серьёзной проблемой, — вещал Марк на очередном совете неизвестных мне глав городов, а я сидела рядом и внимательно слушала, — эта локальная сеть позволяла отслеживать передвижение вайров по планете, их численность и места основных дислокаций. Да, это было много, мы перестали тыкаться как слепые котята, и смогли целенаправленно наносить удары по тварям, минимизируя человеческие потери. Но мы понимали и другое — нас не оставят в покое до тех пор, пока они существуют в этой вселенной. И тогда один из бывших военных рассказал мне о существовании интересного оружия. Оно называлось "скиф". Это оружие массового поражения. При выпуске из ракетоносителя "скиф" разделялся на пятьдесят ракет, способных нести в себе ядерный заряд и, равномерно распределившись по территории поражения, обрушивался на поверхность, сжигая всё на своём пути.

Марк замолчал и уставился в окно, что-то обдумывая.

— Когда Александра вышла в очередной раз со мной на связь, — продолжил генерал через пару секунд, — она рассказала мне, что отправится вместе с сойларом и его свитой в столицу Вайората Эйлидию. Для нас это был шанс узнать местонахождение столицы вайров. А имея на руках "скиф", я понял, что это шанс для всего человечества одним ударом уничтожить тварий улей. Я попросил Александру не выключать геолокационный передатчик, что и позволило нам определить координаты Эйлидии. Так же мы смогли выяснить, что две планеты-колонии находятся в ближайших солнечных системах. Проникнув в ангар Койра, где находилось тридцать лайров, мы взломали их защиту и установили "скифы". Ван Исмаилов разработал и внедрил в интеллектуальную систему вайров программу по автоматическому запуску "скифа" с лайров. И когда лайры достигли своих целей, "скиф" распустился.

В этот момент Марк всегда включал трансляцию горящей Эйлидии и все аплодировали. А я отворачивалась. Спустя шестнадцать лет меня до сих пор мучают кошмары, и в этих кошмарах горит Эйлидия, горят Изалай с Ниром, горит Кай…

Из воспоминаний меня вытянул голос Глеба.

— Приехали, Саш, — сказал он и остановил внедорожник возле своего дома.

Я вышла из автомобиля и направилась внутрь, Глеб взял из багажника пакеты с едой и двинулся за мной.

Мы вместе приготовили ужин и накрыли в гостиной низкий столик на двоих. Мне нравилась гостиная Глеба. Одна её стена представляла собой застеклённые окна-двери, ведущие на небольшую террасу — с неё открывался прекрасный вид на озеро и город за ним. Уже успело стемнеть, и город наполнился тёплым светом уличных фонарей. Я плюхнулась на мягкий диванчик у столика, сделала глоток вина и уставилась в окно. Глеб уселся рядом.

— Ну, что, Сашка, — залихватски произнёс бывший снайпер, — за победу.

Раздался мелодичный звон бокалов, и я осушила вино до дна. Так же поступил Глеб и тут же снова наполнил наши бокалы до краёв.

— Надо же, — задумчиво протянул он, поудобнее устроившись на диванчике, — прошло уже шестнадцать лет. А, кажется, не больше года. Я до сих пор помню всё, как вчера — учёбу в Военном, совместные тренировки, аттестационный экзамен…

— Да, — отозвалась я тихо, — хорошие были времена.

— Страшные, Саш, а не хорошие. Это сейчас мы живём хорошо, а тогда мы себе вот так вот свободно и расслабленно сидеть и выпивать не позволили бы.

Я согласилась с Глебом, но внутри всё сжалось. Моё чувство вины с годами стало только сильнее, и внутренние уговоры, что я всё правильно сделала, уже давно не помогали.

— Как дела у Китти? — спросил мужчина.

— О-о-о, у сестры всё прекрасно. Кэт смогла пробиться в верховный парламент страны и там отстаивает свои убеждения весьма эффективно.

— Как она умудряется ещё и с тремя детьми справляться?

— Никак, — рассмеялась я, — сестра сбагрила их на меня, а сама ускакала строить карьеру, ещё и мужа с собой прихватила. Так что у меня дома сейчас личный детский сад.

— Да ты, можно сказать, многодетная мать, — рассмеялся Глеб, — как дочка?

Я прикрыла на мгновение глаза, не желая говорить о ней, но Глеб ждал, и я произнесла:

— Миласлава — подросток. У неё сейчас сложный период. А тут ещё Марк, этот старый ублюдок, испугался за свою политическую карьеру и на весь свет раструбил, что он не её отец. Ну, ты, наверно, об этом знаешь.

— Все знают, Саш. Это же сенсация была, — грустно произнёс мужчина и по-дружески обнял меня за плечи в попытке поддержать и успокоить. Я благодарно ему улыбнулась и облокотилась на его плечо.

— Если бы я знала, что Марк может так поступить, никогда бы не попросила его признать Милаславу его дочерью.

— Жаль, что меня рядом тогда не было, я бы с удовольствием помог тебе и Миле.

Я горько улыбнулась. Мы встретились с Глебом спустя шесть лет после победы, когда мне надоела всеобщая любовь, и из столицы я перебралась в Лецк — маленький городок в центре страны. Люди здесь были добрее и искреннее и, в основном, жили сельским хозяйством, поэтому жизнь в городке протекала так же неспешно, как времена года сменяли друг друга.

— Миласлава до безумия любила Марка, — продолжила я тихо, — она каждый раз ждала его в выходные как в последний. И даже представить не могла, что Марк откажется от неё. Но Мила становилась старше, и её непохожесть стала заметнее. Начались вопросы. В первую очередь, к Марку. И тогда он приехал к нам в гости и даже не поздоровавшись с дочкой, сразу отвёл меня в кабинет. Он сказал: "Я больше не могу скрывать твой грех, в понедельник в интервью национальной газете я собираюсь признаться, что Миласлава не моя дочь." Он развернулся и покинул мой дом. И всё, Глеб.

Мужчина сильнее сжал меня в своих объятьях, а я утёрла непрошеные слёзы и уткнулась носом ему в грудь, продолжив рассказывать о наболевшем:

— Я до конца не верила, что Марк сможет на это решиться, и до последнего ждала. Интервью всё расставило на свои места. Мила болезненно пережила это. С тех пор уже год прошёл, а она так со мной и не разговаривает.

— Я видел её фамилию в топе лучших кадетов военной академии столицы, — сказал Глеб, когда я замолчала, — у неё хорошо получается.

Я тяжело вздохнула, встала с дивана и подошла к окну.

— Может, оно и к лучшему, Глеб. У Милы мощная физическая сила — любой солдат позавидует. Но я скучаю. Мила уехала самовольно, даже не попрощавшись. Я от Олега узнала, что она на вступительных экзаменах в столице. Представляешь, какой шок я испытала, когда узнала?!

— Но ты же позволила ей там учиться?

— А что мне оставалось делать? Спасибо Олегу — он обещал приглядывать за ней. Так что все новости об успехах дочери я узнаю от него.

Глеб улыбнулся и хотел что-то сказать, но на площади героев начались фейерверки, озаряя разноцветными вспышками ночное небо. Мужчина встал рядом со мной, а я открыла стеклянную дверь, чтобы полюбоваться красотой раскрывающихся и угасающих цветков. Залпы стихли только минут через пятнадцать, Глеб вернулся к столику, а я неожиданно ощутила несильный толчок и увидела блёклое зарево на западе.

— Глеб? — осторожно позвала я мужчину, — ты почувствовал?

— Что? — удивился Глеб и озадаченно посмотрел на меня.

Душу заполнили непонятная тревога и непреодолимое желание позвонить сестре. Что я тут же и сделала. Трубку никто не взял, а оператор сообщал, что абонент не в сети. Я прошлась по комнате, судорожно соображая. Внутренний голос чётко нашёптывал мне, что что-то случилось, что-то страшное, но голос разума убеждал в другом. Я остановилась и позвонила Олегу, потом набрала Марка. Но ответ мне был тот же — абонент не в зоне действия сети. Я сделала ещё пару шагов и посмотрела на ничего не понимающего мужчину.

— Глеб, езжай ко мне домой, — попросила я, — забери детей и папу и отведи их в мой бункер.

Я застегнула на запястье Глеба вайрийский ларикс, доставшийся мне от Зарии.

— Просто скажи: "проложи маршрут к бункеру", и следуй по вот этим стрелкам, — я указала на голубые стрелки-голограммы, высветившиеся в воздухе, — они приведут тебя к месту. Скажи "отмена", и стрелки исчезнут.

Внимательно выслушав меня, Глеб спокойно спросил:

— Саш, ты с ума сошла?

Я засмеялась печально, но ответила:

— Может, быть. Но, пожалуйста, Глеб, сделай так, как я прошу. И не высовывайся из бункера как можно дольше.

Глеб вдохнул глубоко, выдохнул и сказал:

— Ладно, Саш. Я сделаю по-твоему. Но потом ты мне всё объяснишь.

— Договорились. Я возьму твой лайр, мне нужно кое-куда попасть.

Глеб кивнул, взял ключи от внедорожника и вышел наружу. Я же побежала в гараж, открыла автоматическую крышу и запрыгнула в лайр.

— Эн, — позвала я.

— Приветствую, — тут же отозвался искусственный интеллект.

— В столицу. И как можно скорее.

— Принято.

Лайр быстро поднялся в воздух и лёг на маршрут. Я не стала слишком высоко подниматься над землёй, и вид внизу мне очень не нравился. Во всех городах и селениях, над которыми пролетал лайр, не горело уличное освещение. Ничего в этом плохого нет, пыталась убедить себя я, электростанции вышли из строя, вот света и нет. "Неубедительно, — шептал мне мой внутренний голос, — произошло нечто очень страшное… То, чего ты боялась все эти шестнадцать лет…" Я судорожно выдохнула и ещё раз всех обзвонила, но ничего не изменилось.

— До столицы сто километров, — предупредила меня Эн.

— Снизь скорость до минимума, отключи всё внешнее освещение и перейди на ручное управление, — попросила я.

— Сделано.

Я положила руки на руль и взяла управление на себя. И чем ближе я подлетала к столице, тем ужаснее картину я видела. А видела я руины. Сплошные развороченные здания, стёртые с лица земли почти до основания. Я снизилась до минимальной высоты, медленно пролетая над улицами и разглядывая каждый дом. Что могло произойти? Город явно был уничтожен каким-то мощным оружием — то зарево и едва ощутимый толчок, который я почувствовала в Лецке, скорее всего, были последствиями удара по столице. Но кто мог такое сотворить? Может быть, передел мира? Грязные политиканы ещё до войны такое практиковали, может, и сейчас произошло подобное?

На периферии зрения я увидела какое-то движение и повернула лайр — возможно, там есть люди, которым нужна помощь. Но то, что я увидела, повергло меня в ужас. По ночной улице, лавируя между руинами, бежали люди. А за ними гнались вайры. Я замерла, сердце моё забилось с невероятной быстротой, а тело бросило в жар. Не может быть! Этого просто не может быть! Все эти годы после их уничтожения я боялась, что кто-то выжил, и вайры придут мстить. Но прошло уже шестнадцать лет, человечество повылазило из своих пещер, люди восстановили инфраструктуру и начали жить почти как раньше, до появления на Земле вайров. Почему сейчас?

Я судорожно вздохнула и посмотрела на свои руки. Они тряслись. Я истерично хихикнула и посмотрела на вайров, преследовавших группу людей, среди которых были дети. Миласлава! Она же сейчас находится в академии на севере столицы. Нужно её найти! Но прежде, чем отправиться к академии, я отдала управление Эн, подошла к отсеку с оружием и достала вайрийскую винтовку:

— Эн, снизь высоту на двадцать метров и открой дверь.

— Выполнено, — отозвалась Эн. Я подошла к открытой двери, присела и начала целиться. Один вайр упал замертво с первого выстрела. Второй остановился и посмотрел на упавшего собрата, но понять, что с ним случилось, не успел — я так же сняла его одним выстрелом. Закрыв дверь и кинув винтовку на пассажирское сиденье рядом, я плюхнулась в кресло, перехватила управление и направила лайр к академии. Душа моя кричала от ужаса, но я не позволяла себе думать ни о чем лишнем, боясь скатиться в истерику. Мне нужен был холодный разум, потому что если вайры вернулись на Землю спустя шестнадцать лет, это может значить лишь одно — все эти годы они готовились к мести. Весьма вероятно, что они знают всё: местонахождение городов и деревень, численность населения, убежища. И если я права, то человечеству конец. Теперь точно конец.

Лайр подлетел к академии, а я вздохнула с облегчением — здание стояло почти нетронутым, лишь в окнах повыбивало стёкла от ударной волны — академии сыграла на руку удалённость от города. Я просканировала местность. Вайров в округе не было, а люди малыми группами двигались в сторону столицы. Скорее всего, руководство академии приняло решение отправить кадетов в столицу — всё-таки это военное учреждение.

— Эн, проведи поиск Милаславы, — попросила я, надеясь, что она ещё жива.

Прошло долгих пять минут и Эн отозвалась, наконец:

— Миласлава движется в группе из пятнадцати человек в сторону центра.

— Прекрасно, — прошептала я и выдохнула облегчённо, — летим туда. Попробуй найти Китти.

Не думаю, что сестра выжила во время удара, её апартаменты находились в центре столицы, а центр пострадал сильнее всего. Но надежда всё-таки продолжала греть мою душу.

— Саша, — отозвалась Эн, — мы подлетаем.

Группа, в которой находилась Миласлава, разделилась на пять отрядов по три человека. Эн вывела на экран вид разрушенного города и улицы, по которой короткими перебежками с автоматами в руках, двигались трое.

— Замечен вайр в тридцати метрах от группы, — предупредила Эн.

Я посмотрела на экран и поняла, что Миласлава и её однокурсники движутся прямо в лапы смерти. Оценив скорость движения вайра, я крикнула Эн:

— Садись в переулке. Быстрее!

Вайр двигался слишком хаотично среди руин, снайперская винтовка сейчас будет бесполезной, поэтому я схватила длинный кинжал, а небольшой пистолет сунула в карман — вдруг понадобится. Выскочив в открывшуюся дверь, я выбежала из переулка. Вайр успел уничтожить двоих из группы и готов был нанести смертельный удар моей дочери. Я испугалась и крикнула, доставая пистолет:

— Эй, тварь!

Вайр тут же обернулся и, не раздумывая, кинулся на меня. Я выстрелила, попав ему в плечо, но вайр даже не остановился, он как разъярённый зверь, мчался на меня, а я выстрелила ещё и прострелила обе его ноги. Вайр спотыкнулся и упал. Я же быстро подбежала и собиралась продырявить его башку, но остановилась, как вкопанная.

— Фая? — неверяще произнесла я.

Вайр секунду вглядывался в черты моего лица, а потом ухмыльнулся отвратительно, оскалив острые зубы. Он узнал меня.

— Что, тварь, — ненавистно выплюнул вайр и безрезультатно попытался схватить меня за ноги, — не ожидала?

— Мама, стреляй! — крикнула Миласлава, подбежавшая ко мне.

Я ошарашенно качнула головой и неосознанно сделала шаг назад.

— Чего ждёшь, тварь? — прорычал Фая, издевательски усмехнувшись, — стреляй. Или ты можешь убивать только на расстоянии, чтобы сохранить свою жалкую жизнь?

— Мама! — Миласлава выхватила оружие из моих рук и собралась выстрелить, но я не позволила.

— Нет, Мила, он нужен мне живым.

— Зачем? — возмутилась дочь.

— Чтобы понять, что происходит.

— А что тут непонятного, тварь? — расхохотался вайр, а по моим нервам больно резануло это отвратительное "тварь", — мы пришли вас убивать. И мы уничтожим каждого жалкого человечишку, но не так низко и лицемерно, как ты, тварь, уничтожила мой народ, а своими руками мы будем разрывать ваши глотки, отрывать конечности, вырывать ещё бьющиеся сердца и наслаждаться каждой секундой вашего страха и ужаса. Вот что вас ждёт. Теперь ты поняла, тварь?

Я громко и глубоко дышала, почти не чувствуя и не видя ничего перед собой. В глазах потемнело, к горлу подкатывала истерика, а в душе просыпался всепоглощающий ужас, которого я не чувствовала со времён охоты с Ниром. Нир! Он же улетел с Эйлидии в последний день празднования Дня Основания! По телу пробежала холодная дрожь, а я, страшась услышать жестокую правду, всё-таки спросила:

— Ниарит вас ведёт?

— О, дааа! — довольно улыбнулся Фая, — и он ищет тебя, тварь.

— Он уже… — я не успела договорить. Раздался выстрел и Фая уронил голову, получив пулю в лоб. Я повернулась к дочери, выстрелившей в вайра, и зло прошипела:

— Я же сказала, он нужен мне живым!

— Хватит пустой болтовни, мама! Этот ублюдок унижал тебя! Он называл тебя тварью. Хотя это они — твари! Они истребляли нас!

— А мы истребили их! — перешла на срывающийся крик я, — так что мы такие же твари, как и вайры! Мы ничем от них не отличаемся.

Я повернулась и собралась идти к лайру.

— Идём, — позвала я дочь, — пора отсюда выбираться.

— Я останусь здесь. Нужно спасти как можно больше людей от этих тварей.

— Вот этим я как раз и собираюсь заняться. Но только после того, как отвезу тебя в убежище.

— Да пошла ты, мама! — резко выплюнула Мила, развернулась и двинулась в сторону центра.

Какой же у неё ужасный характер. Я вздохнула горько, незаметно приблизилась к дочери и вырубила её одним движением руки. Подхватив Милаславу на руки, я быстро добралась до лайра, посадила её в пассажирское сиденье и взлетела.

— Саша, — отозвалась Эн, — в городе Кати нет.

— Хорошо, — отозвалась я, — возможно она улетела в командировку. Но тогда найти Кэт будет тяжело. Летим в Лецк, Эн. Сделай лайр максимально невидимым для внешней среды.

— Принято.

Когда лайр поднялся над землёй на десять километров, я поняла масштабы происходящего. Вспышки, а за ними ударные волны были видны везде: на западе, на севере, на юге, на востоке. Похоже, вайры, действительно, собрались истребить людей до последнего человека. И вне всякого сомнения, вайрами руководит Ниарит. Сердце снова сжалось от страха. Сознание трепетало и поскуливало от понимания, что никто не спасётся. А моя вторая половина души ликовала. Она нашёптывала мне: "Наконец-то ты получишь то, что заслужила, тварь. И не думай, что потом тебе станет легче. Ты будешь мучиться даже в аду."

Я печально улыбнулась и посмотрела на дочку, единственное оставшееся доказательство моей любви, которая так и не успела набрать полный цвет. Я скучала по Кайране. По его золотисто-льдистым глазам. По его неуверенным прикосновениям. По его нежной улыбке. Я так мало времени провела с этим удивительным мужчиной, но эти дни впечатались в мою память навсегда. Каждое его слово, каждое движение, каждый взгляд я помню, как сейчас. И чем больше времени утекало, тем сильнее становилась моя любовь, и тем невыносимее тоска. Я пыталась бороться, но что бы не предпринимала, всё равно проигрывала. Из-за этого страдала не только я, но и Мила. Я делала всё возможное, чтобы дочь не чувствовала моего бессилия, я дарила ей свою нерастраченную любовь полностью, без остатка. Но ей было мало. Как бы хорошо Марк не относился к Милаславе, он не настоящий её отец. И появлялся он у нас в доме слишком редко. А признание Марка в том, что он не биологический отец Милы, окончательно убило в дочке веру в меня. И я ничего не смогла сделать. Я окончательно проиграла в борьбе за любовь Милы. Я так и не решилась рассказать ей о том, что произошло шестнадцать лет назад. Потому что я — жалкая трусиха.

На востоке затеплился рассвет, и когда лайр подлетел к Лецку, солнце уже вовсю сияло на небосклоне. Миласлава всё ещё спала, а я с удивлением обнаружила, что город живёт своей обычной жизнью. По улицам ездили автомобили, люди спешили по своим делам, дети весело играли на детских площадках. Неожиданно раздался звук входящего звонка и Эн сообщила:

— Зашифрованный звонок по внутренней сети. Вывести на экран?

— Да, — удивлённо ответила я, давно уже позабыв об этом виде связи.

На экране появился уже почти седой Марк. Он находился в одном из военных лайров, полностью экипированный, а за ним можно было увидеть с десяток солдат.

— Саша, — взволнованно затараторил он, — ты жива. Я думал, что не успею. Где ты?

— Подлетаю к Лецку, Марк. Я летала в столицу за Милой и ликвидировала троих вайров. Что ты знаешь?

— С Милой всё в порядке?

— Да. Она спит.

— Хорошо.

Марк замолчал, оглянулся на солдат и тяжело выдохнул.

— Всё плохо, Саш. Везде. По всему миру. Вайры нанесли удары по всем крупным и небольшим поселениям людей почти одновременно. От домов практически ничего не осталось, люди погибли мгновенно, а тех, что остались в живых, вайры уничтожают собственноручно. И уничтожают они их очень жестоко, мучая и максимально растягивая их последние минуты жизни. Я находился в этот момент на секретном военном объекте и только поэтому ещё жив.

— Странно, — перебила тираду Марка я, — если вайры разрушили все города, то почему Лецк живёт своей обычной жизнью?

— Вот это-то меня и насторожило. Когда я это обнаружил, я был очень удивлён. Либо вайры ошиблись, что маловероятно, либо они знают, кто принёс смерть их народу.

— Они решили оставить меня на десерт, — грустно улыбнувшись, сделала вывод я, — они знают, Марк. В столице я говорила со знакомым вайром. И перед смертью он сказал, что Ниарит Лайонай придёт за мной.

— Так наследник жив. Хреново, но нужно что-то делать. Я с отрядом из пятидесяти солдат буду в Лецке через пятнадцать минут. Не покидай лайр, тем более не выходи на улицу. Я прилечу и заберу вас.

— Мне нужно забрать детей и отца из бункера, Марк. Без них я никуда не полечу.

— Это опасно. Дождись сначала меня. Или скажи координаты бункера, я сам их заберу.

Я откинулась на спинку кресла и посмотрела на радар. В радиусе ста километров от города вайров не было, в небе тоже было чисто, только три лайра Марка подлетали к городу. У меня почти не было оружия, все мои запасы были спрятаны в бункере. Но вайров рядом нет, я бы и сама могла забрать родных. С другой стороны, я одна и без оружия, а у Марка пятьдесят вооруженных до зубов солдат. Если что-то пойдёт не так, то у них будет больше шансов отбиться. Знать бы ещё наверняка, сколько вайров сейчас на планете.

— Хорошо, Марк. Пересылаю координаты.

— Принял. Я свяжусь с тобой, когда заберу семью.

— Жду.

Марк отключился, а я закрыла глаза. Минут через семь — десять они будут на месте. Нужно предупредить Глеба. После непродолжительного звонка Глеб ответил.

— Саша, — обрадовался мужчина, — всё хорошо?

— Да, Глеб. Как дети? Папа?

— Спят ещё. Мы с твоим отцом смогли уложить их только пару часов назад.

— Неугомонные, — засмеялась я, — все в мать. Глеб, к вам сейчас прилетит Марк. Выполняй его указания, он вывезет вас в безопасное место.

— Что случилось, Саш? — в глазах Глеба отчетливо было видно беспокойство. И я решила сказать ему всё, как есть.

— Вайры, Глеб. Они вернулись. Вернулись, чтобы стереть нас с лица земли.

— Но как? — ошеломлённо спросил он, — столько лет прошло!

— Они готовились. Выжидали. И пришли, когда у людей наладилась жизнь.

— И что теперь будет?

— Хотела бы я знать.

Я услышала отчётливый звук выстрелов и обеспокоенно спросила:

— Что там, Глеб?

— Сейчас проверю.

Мужчина поднялся и вышел из видимости камеры. А я кинула быстрый взгляд на радар и не поверила своим глазам — там, где находился бункер, яркой красной точкой светилась фигура вайра. Я услышала крики, скрежет, перестрелку, плач ребёнка и отборный отцовский мат. А через минуту всё стихло. Я прильнула к экрану в надежде увидеть хоть что-то и просидела так пару долгих минут.

— Глеб? — неуверенно позвала, услышав лёгкие шаги с другой стороны экрана, — Глеб, ты тут?

— Глеба нет, — раздался до ужаса знакомый голос, — и больше никогда не будет.

Я судорожно вздохнула и с замиранием сердца следила, как отодвигается стул и перед экраном садится Ниарит, держа на руках пятилетнюю Настёну, младшую дочь сестры.

— Са-Ша, — протянул улыбающийся в тридцать два острых зуба Ниарит, — ты изменилась.

Он внимательно разглядывал меня, останавливаясь на моих волосах, собранных в конский хвост, на груди, на шее, на лице, изучив каждую морщинку и заглянув в глаза, слишком глубоко. Так глубоко, что мне захотелось разрыдаться от чувства собственной вины. Я не выдержала и на мгновение отвела взгляд. Да, я изменилась, всё-таки годы берут своё. А вот Ниарит остался таким же, будто для него не прошло шестнадцать лет. Только глаза стали злыми, и в них читалось глубокое чувство ненависти и отвращения. А ещё жажда мести. Он хочет убить меня и не собирается это скрывать. И печать рода. Её мерзкие щупальца плотно покрыли ладони и пальцы вайра и подобрались к лицу, расположившись на щеках и висках, а, значит, Ниру осталось недолго.

Я устало потёрла переносицу, внутри что-то перещёлкнуло и стало легче. Кажется, я смирилась со своей смертью, а вот родных я терять не хотела. За их жизни я боялась больше, чем за свою. Я перевела взгляд на спящую Милаславу, позавидовав её крепкому сну, провела нежно по волосам и поняла, что теперь я готова к разговору.

— Здравствуй, Нир, — спокойно произнесла я и добродушно улыбнулась, — давно не виделись. Как поживаешь?

Улыбка на лице вайра превратилась в кривую усмешку, щека некрасиво дёрнулась, и Нир перестал улыбаться. Он посмотрел на притихшую Настёну, глядящую на меня испуганными глазами и не смеющую произнести ни слова, и спросил:

— Хочешь увидеть свою семью?

— Хочу, — как можно более равнодушно ответила я.

— И я хочу. Хочу увидеть отца, поговорить с мамой, обнять жену. Но не могу. И знаешь, почему?

— Почему? — решила сыграть в дурочку.

— Да потому что они все мертвы! — крикнул Ниарит так громко, что я вздрогнула, а Настёна не выдержала и заплакала.

— Тише, Настенька, — попыталась успокоить малышку я, — скоро всё закончится, и тётя тебя заберёт домой.

— Тётя Саша, — прохныкала девочка, — хочу к тебе.

Ниарит расхохотался некрасиво и сквозь смех произнёс:

— Где ты, Са-Ша? Видишь, мелкая тварюшка хочет увидеть тебя. Приходи, не заставляй ребёнка плакать.

Я мгновение подумала, как лучше поступить. То, что сегодня я умру, я не сомневалась, но вот как сохранить жизни родных, я не знала. Марк и его солдаты, скорее всего мертвы. Так что остаётся надеяться только на себя. И я решилась.

— Настенька, — обратилась я к племяннице, — подожди ещё чуть-чуть, я сейчас приду.

Девочка кивнула, потерев кулачками глаза, и успокоилась. А Ниарит внимательно посмотрел на меня и широко улыбнулся.

— Мы будем с нетерпением ждать тебя, Саша.

Я кивнула и отключилась. Встав с пилотского кресла, я прошлась по рубке взад-вперёд, чтобы успокоиться и подумать. В прямом бою я не смогу убить Нира — имея печать рода, он стал в разы сильнее. Я видела проявления силы рода у Кайраны и уверена, что Нир способен на то же. Нужно что-то придумать. В голову ничего полезного не приходило. Я заглянула в отсек с оружием, но и там не нашла ничего стоящего. В отчаянии я ударила кулаком в обшивку лайра и грязно выругалась от боли. Зато кое-что вспомнила. Глеб увлекался ядами и рассказывал мне, что у него есть пара веществ, способных свалить насмерть слона одной каплей. Я вернулась в кресло и полетела к дому Глеба. Посадив лайр перед домом, я услышала тихий голос дочери.

— Я всё слышала, — сказала она и посмотрела на меня полными отчаянья глазами.

Я вздохнула и уточнила:

— Что именно?

— Всё. От разговора с Марком до разговора с вайром.

— Значит, ты всё знаешь, и мне не надо вводить тебя в подробности, — сказала я и вышла из лайра. Мила побежала за мной.

— Как такое могло произойти, мама? Откуда ты знаешь этого вайра? Что ему от тебя нужно?

Я быстро вошла в дом и спустилась в подвал, где у Глеба была большая лаборатория. Отвечать Миле мне совсем не хотелось, но она не собиралась отставать.

— Мама! Сколько можно молчать! Я ничего не знаю о твоём прошлом! А он точно из того времени, когда ты жила с вайрами. Может, хватит всё скрывать? Я что, совсем не заслуживаю твоего доверия?

Я остановилась и посмотрела в большие золотисто-карие глаза дочери. Да, наверно, моя главная ошибка в том, что я скрывала от неё правду. Но мне казалось, что она ещё слишком мала для такой правды. Я подошла к Миле и нежно погладила её по иссиня-чёрным длинным волосам.

— Ты уже стала совсем взрослой, девочка моя, и достойна узнать всё, что со мной когда-то произошло. Я обязательно расскажу, но не сейчас. У меня очень мало времени. Ты сейчас в безопасности, а вот твой дед и сёстры у вайра, и он может их убить.

— Ты уверена, что можешь спасти их?

— Попытка не пытка, Мила. Не попробую, не узнаю.

Миласлава опустила голову и отступила. Я же отыскала яды и взяла красный пузырёк. Надеюсь, Глеб поместил яд в пузырёк этого цвета, потому что он самый опасный. Я поднялась в дом и вышла во двор, проследовав в мастерскую. Обойдя её по кругу, я зацепилась взглядом за небольшой перочинный нож.

— Идеально, — улыбнулась я, покрутив в руке ножик. Там же я открыла пузырёк. Яд оказался густым как мёд. Мне же лучше. Я опустила тонкое лезвие ножа в пузырёк и щедро смазала его ядом. Спрятав нож в карман широких штанов, я вышла наружу и прошла к лайру. Мила сидела в пассажирском кресле и молчала, уставившись в одну точку. Я не стала отвлекать её от медитации, села в пилотское кресло и подняла лайр в воздух. Через пять минут мы приземлились метрах в ста от бункера.

— Мила, — обратилась я к дочери, продолжавшей медитировать, — останься, пожалуйста, здесь. Если я не вернусь через час, улетай как можно дальше. Эн поможет тебе разобраться, как управлять лайром, хорошо?

Дочка посмотрела на меня пустым взглядом и медленно кивнула, а я улыбнулась ласково, поцеловала Милу в лоб и ушла.

Глава 22. Тварь

Солнце нещадно палило, предвещая надвигающуюся грозу. Я посмотрела на синее небо — с северо-запада надвигались высокие тёмно-серые тучи, гроза определённо будет. Я не спеша продвигалась через лес к бункеру. Мне нравилось место, которое я выбрала для его постройки. Почему-то люди сюда никогда не заходят. Может, потому что с дальней стороны реки начинаются горы со снеговыми шапками на их макушках. Или потому, что лес здесь слишком густой, и даже когда ярко светит солнце, в лесу темно и страшно. Но если этот лес пройти насквозь, открывается вид на небольшую поляну, переходящую в песчаный, а местами каменистый берег реки. На эту поляну я сейчас и вышла и тут же остановилась, как вкопанная — она была усыпана разорванными в клочья телами солдат, а земля и трава окрасились в красный цвет от крови. Я попыталась глазами найти Марка, но безрезультатно. Трупы были изуродованы до неузнаваемости. Неужели, всё это дело рук одного Нира? Сколько же в нём силы? Сколько ненависти…

Я услышала детский смех и повернула голову. На берегу реки играли и плескались в воде мои племянницы, папа сидел на камне и смотрел перед собой. А рядом стоял Нир с Настёной на руках и что-то говорил отцу. Настёна улыбалась и наматывала на маленький пальчик иссиня-чёрные волосы вайра.

— Семейная идиллия или затишье перед бурей, — попыталась пошутить я, шутка моя оказалась совсем не смешной, но я всё равно посмеялась. Просто так. Чтобы не впасть в отчаяние. Я медленно приближалась к Ниру. Что я могла предложить вайру в обмен на жизни своих близких? Свою жизнь? Смешно. Он настолько силён, что сможет прикончить меня в считанные мгновения, если захочет. Но думаю, Нир выберет другой вариант, он желает мести, он хочет, чтобы я мучилась, а самое страшное для меня — это смерть моих близких. Я отчаянно посмотрела на девочек и папу и судорожно вздохнула. Сердце моё отчаянно колотилось, а мозг отказывался придумывать выход из ситуации, просто потому что его не было.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула прежде, чем сказать:

— Привет, Нир. Прекрасно выглядишь.

Вайр повернулся ко мне, весело улыбаясь, и произнёс:

— Спасибо, Са-Ша. А ты не очень. Годы слишком быстро съедают человеческую молодость.

— Ахах, ты преувеличиваешь. Не так сильно я и изменилась.

— Тётя, ты пришла! — воскликнула радостно племяшка.

— Как и обещала, малышка, — ответила я, — тебя никто не обижал?

— Нет! Дядя Нир разрешил нам выйти наружу и даже искупаться. Дядя Нир хороший.

Я печально улыбнулась и посмотрела на отца. На его губах играла такая же печальная улыбка, что и у меня. Он всё понимал. Две старшие племянницы заметили меня и радостно помахали, не выходя из реки.

— Настенька, — промурлыкал Ниари, — беги к сестрёнкам. Можешь искупаться, если хочешь.

— Спасибо, дядя Нир, — обрадовалась девочка, чмокнула вайра в щёку и убежала к сёстрам.

— Дедушка Коля, — обратился к моему отцу Ниари, — идите к внучкам, присмотрите, чтобы с ними ничего не случилось. Они нужны мне живыми.

Я судорожно вздохнула и посмотрела на отца. Папа встал, тронул меня за плечо и слегка сжал, приободрив, я улыбнулась и несколько секунд смотрела ему вслед, пока он не присоединился к девочкам. Он попрощался со мной, а я попрощалась с ним.

Я села на камень и отрешённо уставилась на искристую речную гладь. Нир прошёлся пару раз мимо меня и резко сел на корточки напротив, положив свои ладони мне на колени. Я смотрела на его лицо, а видела лицо Кая. Нир не постарел, но черты его лица сильно изменились за эти шестнадцать лет, взгляд стал более хищным, а глаза утратили свой изумрудный цвет, превратившись в грязно-серые, как когда-то были у Кая. Со временем он станет ещё больше походить на отца.

— Твои глаза стали зеленее, а раньше в них было больше карего, — промурлыкал Ниари, неотрывно смотря мне в лицо и пытаясь уловить мои эмоции. Но хрена с два у него что-то получится, я хорошо научилась скрывать их от эмпатов. Сейчас в моём сознании перекатывается бескрайний океан, ленивый и спокойный.

— Твои глаза тоже изменились, — сказала я отрешённо, протянула руку и дотронулась до чёрного узора печати рода на его виске.

Нир прикрыл глаза, будто наслаждаясь моей неожиданной лаской, и замурлыкал. Я позволила себе провести пару раз по шелковистым волосам вайра и опустила руку. Хорошего понемногу. Ниарит резко открыл глаза, вскочил на ноги и сел рядом со мной на камень.

— У тебя прекрасная семья, — сказал он, наблюдая за детьми, — и такая большая. У меня тоже могла быть такая же.

Вайр мечтательно улыбнулся, и, уставившись в стремительно темнеющее от грозовых туч небо, продолжил:

— Милая ласковая жена, двое… нет четверо детей-сорванцов, бабушка Гаэша, мама, отец… Мы бы собирались вместе каждые выходные в поместье у Святого озера, отдыхали, играли, просто разговаривали. Не жизнь, а мечта.

Нир замолчал и посмотрел на меня. В глазах его плескалась невообразимая тоска, перемешанная с глубокой чёрной ненавистью.

— Но Изалай мертва, а мои дети так и не родились. Отец, мама, бабушка — мертвы, — на последнем слове Нир вскочил на ноги и неожиданно закружился, будто танцуя под одному ему слышную музыку, — а я жив и жива ты. И жива твоя дочь, которая, словно испуганная лань, прячется и тихонько подслушивает.

Нир остановился и повернулся лицом к лесу.

— Выходи, дочка Са-Ши, — промурлыкал вайр, — я тебя нашёл.

Послышался шорох приминаемой травы и из-за ближайшего дерева вышла Миласлава. Я недовольно выругалась и, позволив себе повысить тон, произнесла:

— Мила, что ты здесь делаешь? Я же заблокировала тебя в лайре.

Дочь опустила виновато взгляд и промолчала. И я поняла, что глупая девчонка взломала Эн и выбралась наружу.

— Дура, — не выдержала я и выругалась на дочь. Я закрыла глаза: теперь точно всё. Вся моя семья, все мои самые близкие и самые любимые люди собрались в одном месте. И Нир может начать свою желанную месть.

— Привет, сестрёнка, — поздоровался с Милой Ниари и ласково улыбнулся, — рад с тобой познакомиться.

Миласлава ошарашенно уставилась на вайра и недоумённо спросила:

— Сестрёнка?

— Да, сестрёнка. Я твой старший брат. У нас один отец.

Мила вдруг рассмеялась истерично, а я вся сжалась — не при таких обстоятельствах она должна была узнать правду.

— Ты мне не брат, тварь. У нас с тобой нет ничего общего и быть не может! — отсмеявшись, выплюнула Мила. Теперь пришла очередь смеяться вайру.

— У тебя папины глаза, Мила, — сказал Нир и подошёл к Милаславе, — яркие, искристые, золотые. Чёрт, как же я хочу увидеть отца…

— Вот и отправляйся в ад, тварь, — выкрикнула дочь, кинувшись на вайра, — к своему отцу!

— Мила! — я вскочила и в считанные мгновения оказалась возле сцепившихся в схватке. Схватив дочь за плечо, я с силой оттолкнула её, Мила отлетела на пару метров и упала, но сразу же вскочила на ноги.

— Не мешай мне, мама, — закричала дочь, — я убью эту тварь своими руками!

Нир захохотал и сквозь отвратительный хохот произнёс:

— А воинственная у меня сестрёнка! Вся в отца. Жаль, он не узнает, что заделал грязной человеческой суке ублюдка.

— Тыыы!!! — Мила разозлилась ещё сильнее и снова кинулась на вайра. Я не успела её остановить, а Нир, увернувшись от удара, отмахнулся от Милы как от мухи. Девочка снова отлетела и приземлилась на камни, стукнувшись спиной об острые камни.

— Мила, хватит! — я подбежала к дочери и обхватила её руками, не позволяя встать.

— А знаешь, сестрёнка, почему отец никогда не узнает о тебе? — задал риторический вопрос Ниари и подошёл ближе, — потому что твоя сучка-мать обвела вокруг пальца меня, отца, всю расу и притащила за собой на Эйлидию чёртово оружие массового поражения.

Вайр замолчал, уставившись куда-то вдаль, но потом резко перевёл безумный взгляд сначала на меня, а потом на мою дочь.

— Кто бы мог подумать, что тупая человеческая сучка сможет такое провернуть и взорвать целую планету с её колониями, — вайр присел на корточки и обратился уже ко мне, — знаешь, Са-Ша, я до последнего не верил в твою виновность, пока несколько лет назад с последними выжившими вайрами не вернулся на Землю. И вот когда в вашей местной инфосети я узнал все подробности твоей миссии, я пришёл в ужас! Как ты могла, тварь? Как могла ты так со мной поступить, когда я сохранил тебе жизнь? Как?

Я не выдержала и вскочила на ноги. Нир тут же подскочил следом за мной.

— Как я могла, Нир? — кричала я в какой-то неистовой, не свойственной мне злости, — а как ты и твои сородичи могли уничтожать нас на протяжении тридцати лет? Вы что, правда, думали, что вам не прилетит однажды ответка за все ваши преступления? Вы думали, что так и будете безнаказанно истреблять один народ за другим? Да чёрта с два! Вы, твари, получили то, что заслужили!

Нир сжал кулаки и в мгновение оказавшись рядом со мной, со всей силой ударил меня по лицу. Я не успела среагировать и упала. Вайр же присел на корточки рядом со мной, схватил меня за свитер и приподнял.

— Ты такая же тварь, как и я, Са-Ша, — спокойно произнёс он, глядя мне в глаза, — а сейчас смотри внимательно, как будут дохнуть твои родные. Почувствуй то же, что чувствовал я, смотря на горящую Эйлидию.

Отпустив меня, Ниарит встал и медленно двинулся к реке, где играли и весело смеялись дети и отец.

— Папа, беги! — крикнула я, попытавшись встать, но ужас так сильно сковал меня, что ноги отказывались двигаться. Мила подползла ко мне, не в силах встать.

— Мама! — прохныкала она, — мамочка, он же убьёт их!

Я, не отрываясь, смотрела, как Нир подходит к отцу, что-то ему говорит, а потом наносит удар, разрывая грудь отца, и вырывает сердце. Папа падает замертво, а Нир смеётся.

Я оглянулась по сторонам в поисках детей, но папа, кажется, успел их спрятать. И пока Ниарит пытался их найти, я повернулась к рыдающей дочери и спросила:

— Мила, встать сможешь?

Она попыталась успокоиться, но безуспешно, тогда я наотмашь ударила её по щеке, и дочь неожиданно затихла.

— Мила, — ласково позвала девочку я, — тебе нужно уходить, слышишь? Если останешься, с тобой произойдёт то же, что и с дедушкой Колей.

— Мама, пойдём со мной.

— Не могу, дорогая. Тварь пришла за мной. Поэтому я должна остаться.

— Мама… — взмолилась дочь, — пожалуйста, идём со мной.

— Доченька, милая моя, со мной всё будет хорошо. Я разберусь с вайром и сразу же вернусь к тебе. И расскажу тебе всю правду о твоём настоящем отце.

— Обещаешь? — недоверчиво спросила дочь.

Я просто кивнула, не в силах открыто соврать девочке, и продолжила:

— А сейчас вставай, и как бы больно тебе не было, беги к лайру и улетай как можно дальше от Земли. Поняла меня?

— Да, мама, — коротко ответила Мила, тяжело поднялась и поковыляла в сторону леса. По-видимому, дочь повредила спину, когда вайр откинул её на камни.

Мила неожиданно остановилась, повернулась ко мне и произнесла:

— Я люблю тебя, мама. Больше всех на свете.

Сказав это, Мила тут же отвернулась и скрылась под сенью густого леса. А я позорно разрыдалась. Шестнадцать лет я жила, пытаясь забыть то, через что прошла благодаря Марку и своей слабохарактерности. Со временем я смогла ужиться с мыслями о том, что виновна в гибели целой расы. Я смирилась с тем, что моя юношеская мечта выйти замуж за прекрасного принца никогда не исполнится. У меня была дочь от любимого мужчины и мне хватало этого, чтобы жить в умиротворении. Конечно, я винила себя в смерти Кайраны и часто плакала по ночам, но продолжала жить и растить дочь. Но даже в своих самых страшных снах я не предполагала, что однажды встречусь лицом к лицу с Ниром и потеряю всё, что так ценила, любила и оберегала.

Я утёрла слёзы с лица, несколько раз глубоко вздохнула и всё-таки смогла подняться на ноги. Дойдя до неподвижного тела отца, я упала на колени и прошептала:

— Папа…

Но отец, конечно, не отозвался.

— Прости меня, папуль, я всё-таки не смогла тебя защитить. Ни тебя, ни сестрёнку.

Я погладила папу по бледному лицу и посмотрела в сторону реки. Ниари стоял на берегу и вокруг него клубился туман. Он отвратительными щупальцами расползался вдоль реки и устремился куда-то в заросли берегового ивняка. Послышались крики, и туман выволок из зарослей девочек. Они извивались, кричали, плакали. А туман тащил их по острым камням, подкидывал в воздухе и опрокидывал на землю. Сердце моё больно сжалось, я резко вскочила на ноги и побежала, уже понимая, что не успею.

И да, я не успела. Туман дотащил девочек до Нира, кинул их израненные тела к ногам вайра и превратился в острые копья, устремившиеся к маленьким телам и одним движением проткнул девочек насквозь. Я закричала, громко, страшно, как раненый зверь. А Нир смеялся. Нир веселился. Нир злорадствовал, не отводя от моей агонии взгляда и впитывая каждое моё движение, каждый мой истеричный всхлип, каждую мою упавшую слезу.

Я так и не добежала до твари. Спотыкнувшись о камень, я упала и так и не смогла встать. В ушах шумело, сердце так громко колотилось, что я перестала слышать то, что происходило вокруг меня. Я лежала на боку в каком-то оцепенении, мыслей не было, сил пошевелиться тоже. Где-то на грани реальности мне слышались взрывы, автоматные очереди, крики людей и отвратительный смех Нира. Я не знаю, сколько пролежала вот так, свернувшись на острых камнях клубочком, но неожиданно услышала голос дочки. Она звала меня — отчаянно, моляще, испуганно. Я пошевелилась и тяжело села. И мир тут же наполнился запахом горелых тел и гробовой тишиной. Только ветер ожесточённо завывал и нагонял на небо всё больше и больше тяжёлых грозовых туч. Я поднялась на ноги и не поверила своим глазам. От леса не осталось и следа, одно сплошное пепелище и горы человеческих трупов, в какую сторону ни глянь. Я медленно двинулась в сторону Лецка, не зная, куда себя деть. Иногда мне приходилось идти по телам разорванных изуродованных солдат — так много было здесь тел, что невозможно было поставить ногу на землю. Наверно, Марк успел позвать сюда подкрепление, и солдаты устремились к Лецку, чтобы уничтожить тварь. И полегли здесь навсегда. Сколько же здесь людей? Сотня? Тысяча? Слишком много, чтобы поверить в реальность происходящего. Но это моя реальность. Реальность, которую я заслужила.

Ступив на просёлочную дорогу, я посмотрела на город, вернее на то, что от него осталось — обгорелые развалины, покорёженные автомобили и пустые захламлённые улицы. Где-то справа от дороги я услышала звуки и повернула голову. Среди гор трупов стоял Ниари и держал за шею мою дочь, мою милую маленькую Милу. Она брыкалась, пыталась освободиться, но все её попытки были жалкими, тщетными. Нир скалился во все свои острые отвратительные зубы и что-то ей говорил. А потом раздался неприятный звук хрустнувших костей и Мила перестала двигаться. Тварь захохотала и отпустила мёртвое тело девочки. Она упала на землю мешком и осталась лежать в ногах у твари. Я медленно побрела в сторону Ниари. Сердце моё спокойно билось, тук-тук, тук, тук-тук. Я слушала его биение, пытаясь понять и принять реальность происходящего, но сознание отказывалось верить в то, что видели мои глаза. Раздались выстрелы. Это Марк шёл навстречу твари и стрелял в упор. Но ни одна пуля не достигала тела вайра — туман останавливал их в сантиметре от него и укладывал рядом. Но Марк не останавливался. Он неуклонно шёл на Ниарита, не собираясь останавливаться или сбегать. Марк шёл на верную смерть.

Первая молния озарила почерневшее от тяжёлых туч небо и ударила по оголённым нервам мощным раскатом грома. Я не выдержала и упала на колени, так и оставшись сидеть на пропитанной кровью сотен людей земле. Марк всё-таки дошёл до твари и попытался вступить в бой, но Нир был слишком силён, он без труда схватил Марка своими сильными лапами и повалил на землю.

Я отчётливо слышала каждый звук. Я слышала, как хрустят под жестоким натиском кости предплечий. Слышала, как ломаются рёбра под ногой с длинными острыми когтями, слышала беззвучный, но такой громкий крик боли, что хотелось заткнуть уши и закричать самой, в голос. Не от боли — от страха. Но я не могла пошевелиться. Я сидела на земле посреди гор человеческих трупов и широко раскрытыми глазами смотрела, как в нескольких шагах от меня мучительно долго, смакуя каждое мгновение чужой боли, тварь убивает Марка. Я подняла голову к небу: тяжёлые иссиня-чёрные тучи вот-вот грозили вылиться сплошным потоком тёплого летнего дождя. Я улыбнулась — давай, дождик, пролейся побыстрее, смой с моего тела кровь моих близких и дорожки слёз по несбывшимся мечтам.

— Хааа… — услышала я довольный выдох и медленно перевела взгляд. Тварь стояла над поломанным, разорванным в клочья телом, и, высоко задрав башку, удовлетворённо скалилась. Её белая, расшитая серебром ритуальная тога окрасилась в красный цвет от крови сотен людей, которых она растерзала сегодня своими когтями, чёрные длинные волосы превратились в сосульки, а большой рот с острыми белыми зубами с наслаждением вгрызался в человеческое сердце.

— Мерзость, — прошептала я, неотрывно наблюдая, как острые зубы рвут на части сердце друга, — какая же ты мерзость, тварь!

Тварь услышала. Она опустила башку и медленно повернулась ко мне. Осмотрев меня с ног до головы, довольно ухмыльнулась, подошла и села передо мной на корточки. От твари разило кровью.

— Вот и всё, Са-Ша, твои друзья, твои родные, твоя милая дочь, все они мертвы. Так же мертвы, как и мои родные. У нас ничья, — низким вибрирующим голосом прорычала тварь и рассмеялась мне в лицо, запрокинув башку назад.

Я заплакала. Горько, громко, безнадёжно. Я ревела как никогда в жизни, лёгкие не успевали качать воздух, я захлёбывалась в собственных всхлипах, не в силах сделать хотя бы небольшой вдох. А тварь смеялась. Она гладила меня по голове своими отвратительными лапами, размазывая по моим волосам человеческую кровь, и от души веселилась.

— Жаль расставаться с тобой, Са-Ша, — лениво протянула тварь, откинув в сторону то, что осталось от человеческого сердца, и грязной лапой нежно провела по моей щеке, оставив на ней дорожку из крови, — но наша игра зашла слишком далеко. Ты должна подохнуть, чтобы я, наконец, почувствовал всю полноту победы. Может, тогда я смогу вздохнуть с облегчением и зажить своей обычной жизнью.

Я замерла. Игра… Тварь назвала всё то время, что я провела в их вывернутом наизнанку, искажённом, больном обществе, пытаясь выжить изо всех сил, игрой… Сколько отвратительных поступков мне пришлось совершить, чтобы оставаться в живых, сколько ужасающих убийств моих сородичей пришлось наблюдать собственными глазами, сколько раз мне приходилось садиться за один стол с тварями и лицемерно улыбаться и поклоняться своим хозяевам, которые играли со мной как с ненавистной и в то же время самой любимой игрушкой… Игра… Всё это просто игра. Мой отец, моя сестра и её дети, моя бедная, ни в чём не повинная доченька — всё было игрой.

Я сделала пару глубоких вдохов, с трудом проталкивая в лёгкие грозовой воздух. Зажмурилась, досчитала про себя до пяти, и, успокоив свой истерзанный разум, ясными глазами посмотрела на тварь. У твари красивые большие глаза цвета замёрзшего льда, светлая кожа и большой алый рот. "Как же похож на Кая," — позволяю себе грустную мысль я, медленно тяну руку к лицу твари, осторожно касаюсь кончиками пальцев её холодной щеки, натягиваю на ладонь рукав рваного свитера и осторожно вытираю с лица твари кровь Марка. Тварь перестаёт улыбаться, застыв неподвижной статуей и закрывает глаза.

— Зачем ты это делаешь? — спрашивает озадаченная тварь, но она наслаждается, по-кошачьи мурлычет, ластится. А я вытираю остатки крови с её лица и нежно глажу тварь по волосам — мягким, иссиня-чёрным, слипшимся от человеческой крови.

— Ниари, — шепчу имя твари, и тварь распахивает глаза.

— Ниа-ари, — повторяю и всем телом тянусь к твари. Обнимаю, утыкаясь носом в грудь и слушаю, как медленно бьётся сердце твари: тудум, тудум, тудум.

— Я слышу стук твоего сердца, Са-Ша, — произносит тварь, — оно так быстро бьётся.

Я улыбаюсь обречённо, а тварь облизывает рот длинным языком, и я тянусь к губам твари. Тварь не отталкивает: она наклоняется ко мне и ловит ртом мои губы, целует нежно, ласково, будто боится навредить, причинить боль. Я отвечаю такой же нежностью, а перед глазами стоит улыбающееся лицо Кая и заливистый смех маленькой Милы, сидящей у папы на коленях и рассказывающей что-то очень интересное — момент из жизни, которого никогда не было. По щекам моим потекли непрошенные слёзы, я сильнее прижимаюсь к твари, поднимаюсь на колени, зарываясь пальцами в мягкие волосы твари, глажу ладонями её шею, жилистую спину, плечи. Опускаю руку, достаю из-за пояса нож с отравленным лезвие, замахиваюсь и бью точно в сердце. Я знаю, как правильно бить, на моём счету не один десяток убитых тварей.

Тварь замирает, её рот наполняется кровью, и я ощущаю на своих губах её вкус. Разрываю поцелуй и отстраняюсь. Зажмурившись, жду ответного удара, но ничего не происходит. Открываю глаза. Тварь улыбается, медленно заваливается на бок и падает на землю. Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь зацепиться мыслями хоть за что-то, потому что не знаю, что делать дальше. Я потеряла друзей, родных, всё человечество. И только что я потеряла врага, собственными руками вонзив в его сердце нож. Я смотрю на лежащую у моих ног тварь и ложусь рядом.

— Са-Ша, — слышу тихое, и улыбаюсь твари. Тварь улыбается мне, протягивает руку, гладит по щеке и едва слышно шепчет, — я ненавижу тебя… Как же я ненавижу тебя, тварь.

Глава 23. Изменить будущее

Дождь всё-таки начался. Сильный, тёплый, такой, какой бывает только летом в российских степях. Быстро и бесстрастно он смывает не только кровь, но и слёзы с моего лица. Это конец. Конец, который я заслужила. Это моё наказание за всех тех, кто ушёл из этой жизни по моей вине. Я лежала на земле, не зная, как жить дальше и стоит ли продолжать эту жалкую жизнь.

Дождь закончился так же стремительно, как и начался. Степь начал заволакивать густой белёсый туман, а я вдруг услышала печальную музыку и почувствовала, как меня трясут за плечи.

— Саша, — звал меня красивый женский голос из прошлого, — Саша, очнись!

Я улыбнулась и закрыла глаза. По-видимому, мой разум настолько изломлен, что я уже начала слышать галлюцинации. Но голос в моей голове звучал всё сильнее. Резкая боль заставила меня открыть глаза — на меня смотрела испуганная бабушка Гаэша и била по щекам.

Не понимая, что происходит, я оглянулась по сторонам, и увидела беседку, в которой много лет назад разговаривала с вайрини.

— Саша, — звала меня бабушка Гаэша, продолжая трясти за плечи, — приди в себя. Вернись ко мне!

— Я…

— Ну же, девочка!

Я потрясла головой, стряхивая с себя тяжёлое, гнетущее ощущение обречённости. Не понимая, что происходит, и как я снова оказалась на Эйлидии, я внимательно всмотрелась в давно забытое, но такое знакомое лицо Гаэши. Мои мысли тут же заполнили десятки вопросов, ответов на которые я не находила, но меня неожиданно накрыло ощущение, что те шестнадцать лет, которые я прожила после уничтожения Эйлидии, и все те ужасы, которые я пережила у бункера в Лецке, ненастоящие, что всё это было сном, выдумкой моего неугомонного разума.

— Что это было, лорнесса? — только и смогла произнести я, пытаясь понять, где реальность, а где вымысел.

— Что ты видела, девочка? Ты видела будущее, да? Что там? Почему ты так страшно рыдала? Расскажи мне скорее — воспоминания о будущем слишком быстро затираются!

Воспоминания о будущем? Я вскочила на ноги. Голова закружилась, и я упёрлась рукой о колонну беседки. Я что, только что прожила свою будущую жизнь? И она настолько ужасна? Я судорожно сглотнула. Память и, правда, быстро начала покидать меня, превращаясь в туманный замыленный сон, и чтобы не забыть, я затараторила:

— Смерть. Мила, папа, дети, Марк. Марк! Лайры напичканы десятками снарядов со смертоносным оружием. Эйлидия горит. Земля горит!

— Не может быть, — прошептала ошарашенная Гаэша.

Я кинула на женщину испуганный взгляд. Кай! Нужно найти его и всё рассказать! Нужно как-то остановить лайры! Я сорвалась с места и побежала, оставив кричащую что-то мне вслед лорнессу. Но резко остановилась. Нет. Каю говорить нельзя. Неизвестно, что он сделает с людьми, ведь он прекрасно знает о природе человечества. Думай, Александра, думай! Точно! Шьямалан! Он был против действий Вайората на Земле. Шьямалан может помочь. Я вскинула руку и прокричала в браслет:

— Найди императора Шьямалана и приведи меня к нему.

Несколько долгих секунд ничего не происходило, и я уже начала волноваться: вдруг император уже покинул Эйлидию, и я не успею, но спокойный механический голос произнёс:

— Император найден. Прокладываю путь.

И я побежала. Я должна успеть! Обязана! Второй раз этого ужаса я просто не переживу. А император умный, он что-нибудь придумает.

Лёгкие горели, ноги заплетались от усталости, а я начала задыхаться, но не останавливалась. Быстрее! Быстрее, подгоняла я себя, и оказавшись у огромных дверей, с силой распахнула их и вбежала внутрь. В большой светлой комнате в удобном кресле у окна сидел император и что-то спокойно читал.

— Ваше величество, — задыхаясь от недостатка воздуха, прохрипела я, кинулась к нему и от бессилия и усталости упала в ноги айамиа.

— Император, — прошептала я и позорно разревелась.

— Саша, что случилось? — недоумённо спросил у меня мужчина, пытаясь успокоить мою отвратительную истерику. А я рыдала навзрыд, захлёбываясь в собственных всхлипах, пытаясь сказать хоть слово, но успокоиться не получалось, а на выходе получалась какая-то бессвязная чушь.

— Бабушка… Гаэша… Будущее, — пыталась сквозь рыдания рассказать я, — конец… всему!

Император не выдержал, поднял меня и посадил на колени.

— Тише, малышка, тише, — нашёптывал он, прижав к себе и гладя меня по волосам, — всё хорошо, сейчас всё закончится.

Моя истерика, действительно, начала сходить на нет, перед глазами перестали мелькать ужасные события шестнадцатилетнего будущего, и я незаметно даже для самой себя начала успокаиваться. Сердце затопило отеческим теплом и чувство защищённости заполнило мою душу. Я всхлипнула последний раз, полностью осушила бокал воды, который протянул мне заботливый айамиа, и окончательно успокоилась.

— А теперь рассказывай, малышка, — голосом заботливого отца произнёс Шьямалан.

Я посмотрела в ласковые глаза айамиа, разум мой прояснился, и я заговорила:

— Я была с бабушкой Гаэшей. Мы говорили. А потом она дотронулась до меня. И я увидела будущее. Так отчётливо, будто я и, правда, прожила все те шестнадцать лет. Это ужасно, ваше величество! Я совершила ошибку, унёсшую жизни почти всей вайрийской расы! А потом и жизни человечества!!! Я не знаю, что делать! Я не хочу, чтобы кто-то ещё погиб…

— Что ты сделала? — ласково спросил император.

— Я оставила людям на Земле лазейку для доступа к лайрам, помогла им взломать вайрийскую инфосеть и выяснить местоположение колоний Вайората. А прибыв на Эйлидию, передала им её координаты, и сейчас лайры с человеческим оружием приближаются к планетам Вайората. Эйлидия будет уничтожена через пару часов, она в считаные секунды превратится в один сплошной огненный ад!

Я замолчала и встала с колен Шьямалана, не в силах сидеть на месте. Мне было страшно. Так страшно, что всё моё тело потряхивало от ужаса возможного будущего. Император встал вслед за мной, подошёл к окну и заложил руки за спину.

— Бабушка Гаэша обладает даром видеть и показывать будущее тому, до кого дотронется, — спокойно произнёс айамиа, и его спокойствие каким-то немыслимым образом начало передаваться мне, — она тоже видела?

— Вряд ли, — не задумываясь, ответила я, — когда я вернулась назад, она начала расспрашивать меня о том, что я видела.

— Значит, видела только ты.

Я пожала плечами и подошла к императору, попытавшись заглянуть в багровые глаза мужчины. Шьямалан повернулся и ласково мне улыбнулся, погладив по щеке.

— Нужно рассказать Каю.

— Нет! — выкрикнула я, испугавшись последствий, — тогда он точно уничтожит остатки человечества! Я не хочу этого!

— Почему ты так думаешь, Саша?

— Сойлар знает, что люди воинственны! Он же сам говорил — если оставить людей в покое, они однажды придут мстить! Будущее, которое я видела, тому подтверждение!

Шьямалан отвернулся и задумался на долгих несколько минут. Я нетерпеливо ждала и надеялась, что Шьямалан примет правильное решение.

Айамиа, наконец, повернулся ко мне, и я снова почувствовала отеческий поцелуй на своём лбу. Император воздействовал на меня, пытаясь успокоить мою истерзанную душу.

— Мы сейчас пойдём к Каю и всё ему расскажем, Саша. Не бойся за людей. Заботу об их будущем я возьму на себя. Сойлар не посмеет мне отказать в моей маленькой просьбе.

Мне ничего не оставалось делать, как согласиться, поэтому я неуверенно кивнула, и мы отправились в комнаты Кайраны. Я шла как на эшафот, дурацкие мысли не покидали мою дурную голову, и я двигалась всё медленнее и медленнее, отставая от императора на добрых двадцать шагов. Шьямалан не выдержал, взял меня за руку и повёл дальше.

Когда мы вошли в кабинет сойлара, там находились несколько вайров. Император произнёс серьёзно:

— Сойлар Кайрана, нам нужно поговорить.

Кайрана удивлённо вскинул брови, а его красивые золотые глаза уставились на меня. И меня тут же бросило в жар от стыда и вины в том, что ещё не произошло. Я попыталась отвести взгляд, но не смогла. Я разглядывала каждую чёрточку лица любимого мужчины, такого родного и такого далёкого. Пыталась запомнить, запечатлеть навсегда в памяти его образ и, наконец, поверить: то, что я сейчас вижу — это реальность, а не то, что показала мне бабушка Гаэша. И у меня с трудом, но получалось — Кай сейчас передо мной, живой, здоровый, с ласковой улыбкой на лице. Я облегчённо выдохнула, опустила взгляд и решила, что ещё не всё потеряно, что всё будет хорошо. А перед глазами неожиданно появился образ ещё не родившейся Милаславы, её улыбающееся личико с такими же тёплыми глазами цвета медового золота, как у Кая. Я грустно улыбнулась и спряталась за широкую спину Шьямалана, не в силах справиться с нахлынувшей тоской по моей милой бунтарке-доченьке, которая в этом будущем вряд ли появится на свет. Глаза обожгло непрошенными слезами, и я сильно зажмурилась, чтобы не разрыдаться. Хватит уже истерик. Шьямалан сказал, что всё будет хорошо, значит всё так и будет.

Вайры гуськом покинули кабинет, закрылась дверь, император прошёл к столу и сел напротив сойлара. Я встала за креслом айамиа и ещё ниже опустила голову.

— Что случилось, Шая? — как-то очень устало и измученно произнёс сойлар.

— Тут Саша пообщалась с Гаэшей, — начал император, — и кое-что узнала.

— Страшное будущее? — пошутил сойлар и улыбнулся. Но Шьямалану смешно не было. Он грустно посмотрел на друга и ответил:

— Да, Кай. Страшное будущее.

Сойлар перестал улыбаться, увидев серьёзное лицо Шьямалана.

— Рассказывай, — коротко сказал он.

— К Эйлидии и её колониям летят лайры с оружием. Через несколько часов они достигнут своих целей. И вайората больше не станет.

Сойлар истерично хохотнул и неверяще произнёс:

— Не может быть. У нас лучшая противовоздушная система. Она просто не позволит неопознанным объектам войти в наше пространство.

— Люди хакнули вашу хвалёную систему и переписали все коды так, как нужно было им.

— Немыслимо, — снова не поверил сойлар, — ни один человек не имеет доступа к нашим инфосетям.

Меня вдруг окатило волной жара. Я оторвала взгляд от пола и загнанным зверем посмотрела на сойлара. Кайрана буравил меня холодным взглядом, и во взгляде этом было столько удивления и неверия, что мне снова захотелось разрыдаться. Я ожидала хоть какой-то реакции от Кайраны — будь то расспросы или даже физическое воздействие, но сойлар не сделал ничего. Он просто отвернулся и сказал:

— Спасибо, что предупредил, Шьямалан. Я разберусь с этой проблемой.

— Тебе нужна помощь? — озабоченно спросил император.

— Нет, друг. Я справлюсь сам.

— Ты уверен, Кай?

— Абсолютно.

Шьямалан тяжело вздохнул, посмотрел на напряжённый профиль лучшего друга и решился сказать:

— Кай. Я хочу взять под свою опеку остатки человечества и курировать восстановление их общества и дальнейшее развитие.

— Конечно, Шьямалан, — глухо отозвался Кайрана, откинулся на спинку кресла и устало закрыл глаза, — делай, как знаешь. А теперь иди. Тебе пора возвращаться домой.

Император молча встал и ушёл, не попрощавшись. А я осталась стоять возле кресла, не зная, что сказать, и нужно ли вообще что-то говорить. Услышав стук закрывшейся двери, сойлар повернулся и удивлённо посмотрел на меня:

— Почему ты ещё здесь?

И мне стало так стыдно перед сойларом, до боли в сердце, до зубовного скрежета. Я не выдержала, подошла к вайру и прошептала:

— Прости меня.

Кайрана неожиданно схватил меня за руку, притянул к себе, и я оказалась в кольце его прохладных рук.

— За что ты мне такая, девочка? — прошептал сойлар, уткнувшись лицом мне в шею, — зачем ты появилась в моей жизни? От тебя одни проблемы. Если бы не ты, я никогда бы не увидел, как моя жена изменяет мне прямо у меня на глазах! Если бы не ты, я никогда бы не решился на развод! Если бы не ты, сейчас Эйлидии ничего бы не угрожало, и я никогда бы не позволил Шае взять шефство над твоим народом.

Я горько всхлипнула и крепко обняла Кайрану. Мне было больно от его когтей, впившихся в мою кожу, но я заслужила. Я слушала шёпот сойлара, отзывавшийся в моём сердце тоской и печалью, и с внутренним содроганием впитывала каждое его слово, ожидая, что он скажет дальше. И Кай произнёс:

— Так много если, девочка, что я могу продолжать этот список до бесконечности. Ты слишком сильно изменила мою жизнь. Ты пробудила во мне чувства, которых я не испытывал десятки лет, про существование которых я забыл, а о существовании некоторых даже не догадывался. Я так неистово желаю прямо сейчас, ни на секунду не медля, уничтожить тебя, разорвать на куски, сломать… Но не могу. Не хочу. Боюсь. Потому что желаю тебя, желаю тобой обладать. Хочу видеть твоё смеющееся лицо, печальное лицо, лицо с печатью желания. Хочу тебя.

Я не выдержала и поцеловала сойлара, пытаясь вложить в этот поцелуй всю нежность и любовь, на которые была способна.

— Саша, — ласково прошептал мужчина, разорвав поцелуй, — Сашенька…

Сойлар дотронулся до моих губ, проложил дорожку из поцелуев там, где бежали мои слёзы и иссушил их губами. Я наслаждалась прохладными прикосновениями вайра и позволяла делать всё, что ему захочется. Кайрана осторожно убрал мои волосы за спину и прикоснулся к моей шее, разгоняя по телу сонмы мурашек. Я тихонько застонала, опустив руки на бёдра вайра и расстёгивая ширинку его штанов. Но Кай взял мои руки в свои и положил их себе на плечи. Приподняв меня, он снял с меня тонги и вернул к себе на колени. Я тут же ощутила приятное давление между ног, а за ним чувство долгожданной заполненности.

Мы не спешили. Мы наслаждались каждым мгновением неожиданной близости. Возможно, последней нашей близости. Мы целовали друг друга, медленно и протяжно, пытаясь дотянуться даже до самых скрытых уголков нашей кожи. Мы замирали в объятьях друг друга, сжимая их так сильно, как только могли. Мы занимались не сексом. Мы занимались любовью, пытаясь максимально оттянуть момент, когда всё закончится. Расслабленные, отрешённые от реальности, счастливые. Плавные тягучие движения сойлара во мне отдавались волнами наслаждения и обжигающего жара, я чувствовала пульсацию внизу живота, чувствовала на своих губах горячее дыхание Кайраны и не могла остановиться. Я желала получить его всего, без остатка. И я получила то, что так хотела.

— Кай, — судорожно прошептала я, почувствовав глубоко внутри себя его обжигающее семя.

— Кай, — повторила и неожиданно выгнулась, утонув в волнах тягучего удовольствия.

Сойлар крепко прижал меня к себе, и я была не против. Я зарылась пальцами в его волнистые длинные волосы и поудобнее устроила голову у него на плече. Двигаться совсем не хотелось, и я позволила себе закрыть глаза и ещё немного понежиться в прохладных объятьях сойлара. Но момент единения прошёл, Кайрана разжал мои руки, приподнял и поставил на пол. Он привёл свою одежду в порядок, потом поднял мои тонги и надел их на меня, поправил верх платья и ласково провёл по моим волосам, пригладив их.

— Саша, — едва слышно произнёс сойлар, — мне пора.

Я кивнула и отступила, пропуская Кайрану вперёд. Он наклонился, запечатлел на моём лбу осторожный поцелуй и вышел из кабинета.

Я стояла возле стола и бездумно смотрела в пол. Что это сейчас было? Прощальный монолог? Прощальный секс и прощальный поцелуй? Не хочу. Не хочу прощаться! В памяти ещё были свежи воспоминания о будущем, те страшные шестнадцать лет, когда я буквально изничтожала себя виной за смерти вайров, за смерть Кайраны. Я всё ещё помнила, как плакала ночами по несбывшейся любви к сойлару, по его золотым глазам, по его прохладным объятьям. Меня спасала только моя милая доченька, но и её я не смогла уберечь, не смогла спасти от той ненависти и желания мести, которыми было пропитано всё естество её единственного брата, от чьих рук Мила и умерла. И всё это случилось из-за меня, из-за моей глупости, из-за моей недальновидности. А сейчас у меня появился шанс всё исправить. Или хотя бы не видеть того будущего, которое может наступить — уж лучше не жить, чем снова пережить то будущее, которое всё ещё возможно.

Я выбежала из кабинета Кайраны и помчалась к взлётной площадке, где должен был находиться Ниари. И я не ошиблась. Сойл стоял возле лайра и ожесточённо спорил с друзьями о цветке, который он обещал подарить своей жене. Я без промедления врезалась в толпу вайров и схватила Нира за руку, потянув в сторону от удивлённой толпы.

— Са-Ша, что ты делаешь? — озадаченно спросил сойл, но спокойно последовал за мной.

Я начала говорить только тогда, когда мы ступили под сень высокого густого дерева:

— Нир, твоему отцу нужна помощь.

— Отцу? — удивлённо переспросил вайр.

— Ты же умеешь пользоваться силой рода? — на всякий случай уточнила я.

— Я только начинаю учиться, — неуверенно ответил Нир.

— Слушай внимательно и не перебивай меня, пожалуйста. Если у тебя возникнут вопросы, я обязательно отвечу тебе на них. Но потом. Хорошо?

Ниари медленно кивнул, а я нетерпеливо продолжила:

— К двум вайрийским колониям движутся лайры с оружием, способным выжечь всё на поверхности планет. Лайров двадцать. По десятку на каждую планету. Эти лайры ещё не достигли поверхности планет.

Я посмотрела на часы и продолжила:

— Через четыре часа они приземлятся на Нале, через шесть часов на Давоге. В двадцать три часа произойдёт детонация и колонии превратятся в огненный ад. Все вайры сгорят в первые же минуты взрывов. То же самое случится и с Эйлидией. Сойлар Кайрана уже знает об этом. Он сказал, что сам во всём разберётся, и ушёл. Но я не уверена, что он справится.

Я замолчала и посмотрела на Ниарита, слушавшего меня внимательно и ловившего каждое моё слово. В его взгляде я читала одно: сойл мне поверил, а, значит, я смогу на него положиться. Поддавшись непонятному порыву, я схватила Ниари за ладони и поднесла их к своему сердцу.

— Нир, — умоляюще произнесла я, — твоему отцу нужна помощь. Может, он и силён, но поддержка единственного сына сделает его ещё сильнее. Пожалуйста, помоги ему, Нир.

Сойл неожиданно отвернулся и нахмурился. Он, не мигая, смотрел на потоки чистой прозрачной воды, водопадом ниспадающей с крыши одного из зданий. Вода создавала текучую вуаль, скрывающую от глаз стороннего наблюдателя то, что происходило внутри. И Нир будто пытался рассмотреть сквозь эту водную вуаль ответы на свои незаданные вопросы. Но ответить ему на них смогу только я. И он это отлично понимал.

С трудом оторвавшись от текучей воды, Ниари повернулся ко мне и произнёс:

— Нужно найти отца.

Я облегчённо выдохнула и кивнула, тут же вспомнив про браслет.

— Отследи местонахождение сойлара Кайраны Лайоная, — попросила я, и голос сразу же отозвался:

— Начинаю поиск.

— Откуда у тебя ларикс? — спросил Нир и указал на браслет. Я тоже посмотрела на него. Так этот браслет называется ларикс.

— Мне его подарила лорнесса Зария, чтобы я могла ориентироваться по дворцу и заказывать еду, — ответила я и погладила столь нужную в быту вещицу.

— Лорнесса Зария выказала тебе огромное доверие, Са-Ша, — отозвался Нир, — лариксы дозволено иметь лишь приближённым к роду Лайонай.

— Да куда уж ближе, Нир, — печально рассмеялась я, — та честь, которую мне оказали сойлар с Айреей, и ты с Изалай, не каждому дозволена.

— Да, — прошептал сойл и опустил глаза, но во взгляде его я успела прочитать что-то сродни сожалению. В памяти всплыл момент из будущего, когда Нир даровал мне свободу прежде, чем улететь за мифическим цветком для сойли Изалай. Я грустно улыбнулась. Вряд ли Ниари освободит меня, когда узнает, что я натворила.

— Сойлар Кайрана найден, — заговорил ларикс, испугав меня и тут же выведя из горьких воспоминаний, — он находится в центре управления воздушной обороны.

— Это далеко? — спросила я у Ниари.

— Пятнадцать минут на лайре, — отозвался сойл, развернулся и быстрым шагом направился к своему лайру.

— Я с тобой, — догнала я сойла и пристроилась рядом.

— Нет, — отрезал Ниарит.

— Нир, я должна полететь с тобой.

— Тебе нечего там делать.

— Нир, пожалуйста, — не отступалась я.

— Зачем, Са-Ша? — разозлился вайр, резко остановившись перед лайром и с силой открыв дверь внутрь.

Я, не медля ни секунды, прошмыгнула в кабину вслед за Ниаритом, чуть не получив по макушке захлопывающейся дверью, и плюхнулась в пассажирское кресло. Сойл недовольно зыркнул на меня, но выгонять не стал.

— Веди себя тихо, — недовольно произнёс он, — если будешь мешать, я точно тебя прикончу.

Я кивнула и посмотрела на друзей Нира, оставшихся на взлётной площадке в недоумении. Сойл ничего им не объяснил, и они продолжали смотреть вслед набирающему высоту лайру в непонимании.

Мы молчали всё время, пока летели в центр управления. Молчали, когда приземлились. Молчали, когда шли по нескончаемым коридорам здания. Когда Нир открыл очередную дверь, мы оказались в просторном помещении с кучей столов и голограммных мониторов. За столами сидели вайры в тёмно-серой военной форме и сканировали пространство космоса.

— Отец, — сказал Нир и быстрым шагом направился к сойлару.

Я поплелась следом, удивившись одежде Кайраны. Он был в ритуальном кайно. Мне невольно вспомнился день, когда я помогала сойлару надеть кайно. Тогда я впервые увидела те страшные чёрные щупальца печати рода, которые расползлись по всему телу Кайраны. И тогда, наверно, моё сердце впервые дрогнуло. Как давно это было? Месяц назад? Два? Или шестнадцать лет назад? Я совсем запуталась в своих воспоминаниях, но любовь в моём сердце продолжала кричать: "Спаси! Сохрани! Исцели!"

Я робко взглянула на сойлара и встретилась с золотым взглядом Кайраны. Он смотрел на меня и недовольно хмурился, а я не выдержала и уставилась в пол.

— Са-Ша рассказала мне, что происходит, — заговорил сойл, — я здесь, чтобы помочь.

Кайрана неожиданно благодарно улыбнулся и дотронулся до плеча сына.

— Ты вовремя, Ниарит, — сказал сойлар, — мы только что обнаружили лайры, которые движутся к Нале и Давогу. Генерал Бавос возглавит операцию по их перехвату и уничтожению. Отправляйся с ним и проследи, чтобы всё прошло гладко.

— Хорошо, отец, — отозвался Нир и обратился к вайру, стоявшему рядом, — генерал, рассчитываю на вас.

Вайр кивнул и сказал:

— Сойл Ниарит, нам нужно выдвигаться. Промедление смерти подобно.

— Я готов, — ответил сойл и обратился к сойлару, — я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы избежать беды, отец.

— Хорошо, Ниари, — мягко отозвался Кайрана и неожиданно для всех и особенно для Нира, обнял его, — возвращайся живым, мальчик мой, мне нужно так много тебе рассказать.

И Нир обнял сойлара в ответ, и очень тихо, так, чтобы услышал только сойлар, прошептал:

— Спасибо, папа. Я тоже хочу о многом с тобой поговорить.

Я смотрела на отца и сына с непонятной мне тоской в сердце. Вернее, я понимала, почему этот их разговор произвёл на меня такое впечатление, ведь, казалось бы, самые близкие друг другу люди, совсем друг друга не знали. Застрявшее в старинных традициях общество просто не позволяло им сблизиться, стать по-настоящему родными, поддерживать друг друга, да просто разговаривать о радостях и разочарованиях, о трудностях и победах, о своих чувствах и желаниях. Я снова назвала вайров людьми только потому, что они стали для меня действительно людьми, ведь, по сути, и у человечества, и у вайората возникают одни и те же проблемы, только смотрим мы на них немного под другим углом.

Ниарит ушёл вслед за генералом Бавосом, а я осталась стоять истуканом и не собиралась никуда уходить. Сойлар устало сел в кресло и закрыл глаза, а я подошла вплотную и встала рядом.

— Саша, — отозвался Кайрана, — тебе нельзя тут находиться.

— Я никуда не уйду, сойлар Кайрана, — ответила я, заявив о своей позиции, — и вы не там ищете.

— Почему?

— Те десять лайров, что Марк направил на Эйлидию, уже здесь. Их нужно искать на самой планете.

Сойлар открыл глаза и пристально посмотрел на меня.

— Ты уверена? — задал волновавший его вопрос сойлар.

— Да. Я точно помню, что на Эйлидию лайры с оружием приземлились рано утром и ждали своего часа.

— Зачем ждать? Не лучше ли быстро всё закончить и не мучить себя пустыми ожиданиями?

— Проблема была в программном обеспечении, которое управляло системой "скиф". Она работала нестабильно, и чтобы исключить возможность неудачного запуска, наши программисты разработали многоступенчатую проверку на готовность. То есть программа несколько раз настраивала себя, перепроверяла все параметры, и когда была уверена на сто процентов в удачном запуске, только тогда "скиф" раскрывался. На это у неё ушло больше четырнадцати часов.

— Ты так хорошо помнишь будущее?

— Я прожила шестнадцать лет за считанные секунды, сойлар Кайрана. Бабушка Гаэша сказала, что я быстро забуду будущее. Да, оно покрылось туманной дымкой, но никуда не исчезло. И оно будет жить со мной до конца моих дней.

Глаза неприятно обожгло, и непрошенные слёзы покатились по моим щекам. Кайрана взял мою ладонь в свои прохладные руки и осторожно сжал.

— Что ты видела, девочка? — спросил сойлар.

Я всхлипнула, сама того не желая, и прошептала:

— Горящую Эйлидию. А через шестнадцать лет уничтоженную Землю. Нир. Он вернулся с выжившими вайрами, чтобы отомстить. Он жестко убил всех моих родных у меня на глазах, а потом попытался убить и меня. Но проиграл. А я осталась одна. Среди гор человеческих трупов в разрушенном мире, где не осталось ни одного живого человека, кроме меня. Я не хочу, чтобы это повторилось, Кай. Я просто не переживу это ещë раз. Лучше умереть, чем снова пройти через эти муки.

Я уже рыдала в голос, когда сойлар потянул меня на себя, и я упала ему на колени, уткнувшись лицом в грудь и пытаясь спрятаться от ужасов того будущего, которое мне показала бабушка Гаэша. Кайрана гладил меня по волосам и убаюкивал, как маленького ребёнка. А я продолжала рыдать до тех пор, пока истерика не сошла на нет.

— Сойлар, — обратился один из вайров к Кайране, — человечка была права. Пару часов назад в пространство Эйлидии вошло десять лайров и рассеялось по планете. Мы вычислили их местоположение. Ждём ваших указаний.

Сойлар перестал меня гладить, и я почувствовала напряжение во всём его теле. Вскочив на ноги, я отошла за кресло, а Кайрана поднялся и подошёл к мониторам. Он долго изучал положение лайров и о чём-то размышлял. И, по-видимому, приняв какое-то решение, произнёс:

— Попробуем уничтожить их по одному. Самый близкий к нам лайр находится в паре сотен километров от центра. Туда я и отправлюсь. Держите наготове системы противовоздушной обороны. Если что-то пойдёт не так, попытайтесь сбить ракеты.

— Их нельзя сбивать, сойлар, — вмешалась я, — боеголовки несут в себе радиоактивный снаряд. Может, лучше сначала эвакуировать вайров с Эйлидии?

— Это невозможно, Саша, — отозвался сойлар, — транспорта на всех просто-напросто не хватит.

— Тогда эвакуируйте хотя бы свою семью.

— Род Лайонай испокон веков хранил мир и спокойствие вайрийского народа, девочка. И если нужно, мы умрём за них.

Я низко опустила голову. Мне стало стыдно, что я предложила такое сойлару. Наверно, он прав. Наверно, так и должны вести себя настоящие правители. Мне вдруг снова захотелось плакать, но меня отвлёк Кайрана, двинувшийся на выход. Я, не задумываясь, отправилась за ним. Кайрана не остановил меня, когда я пошла за ним, и не остановил, когда я села рядом. Он легко поднял лайр в воздух, а я подтянула к животу ноги и затихла. Мне было страшно.

Глава 24. Прощание с будущим

Лайр со "скифом" внутри стоял на берегу чистого голубого озера, окружённого непроходимыми лесами. Место было очень живописным. Здесь и умереть было не страшно. Сойлар медленно подошёл к двери лайра и попытался открыть её. Замок не сработал.

— Ты ещё что-нибудь помнишь о внутренней системе управления лайрами?

— Нет, — ответила я, подойдя к двери и, на всякий случай, тоже попытавшись открыть её. Моя попытка не увенчалась успехом. — Марк много рассказывал об их разработке, но я редко когда прислушивалась к его болтовне. Я была слишком зла на него.

— Почему?

— Марк солгал мне. Он сказал, что в Южной Америке вайры обнаружили подземные города людей и полностью их уничтожили. И что теперь вайры знают, где искать остальных людей по всему миру, а это приведёт к неминуемому концу человечества как вида.

— Этот человек весьма сообразителен, — похвалил Марка сойлар.

— Я так и не смогла простить его, хоть и понимала, что он пошёл на эту ложь, чтобы подтолкнуть меня к действию.

— Это он подослал тебя к нам?

— Да. Когда он узнал, что метку мне поставил Ниарит Лайонай, юный сын правителя Вайората, он и главы независимых городов начали готовить меня к проникновению в ваше общество.

— Ты тогда выучила вайри?

— Да, — коротко ответила я.

— И знаешь нашу письменность?

Я коротко кивнула.

— И в технике нашей разбираешься?

Мне вдруг стало стыдно, и я уткнулась носом в обшивку лайра. А сойлар неожиданно нежно погладил меня по волосам и поцеловал в макушку.

— Какая же смышлёная шпионка мне попалась. Я везучий.

Я улыбнулась и неожиданно для себя впервые почувствовала за себя гордость. Меня похвалил самый сильный и могущественный вайр, которого я уважаю, ценю и… Но додумать я не успела. Сойлар начал действовать. Он отошёл от лайра на тридцать шагов и попросил:

— Саша, отойди от озера как можно дальше. Я боюсь, что ты можешь пострадать.

Я кивнула и быстро побежала к лесу под сень высоких деревьев. Спрятавшись за одним из них, я начала наблюдать за действиями сойлара.

Кайрана расстегнул пуговицы кайно на груди и ударил раскрытой ладонью в центр расползшейся по телу печати рода, что-то зашептав, и ладонь будто утонула в черноте печати, скрывшись из вида. Через пару секунд медленно, будто чувствуя сильнейшее сопротивление, Кай начал отводить от себя зажатую в кулак ладонь, пытаясь вырвать из груди кусок черноты. И я увидела, как через побелевшие пальцы Кая начал просачиваться густой чёрный туман печати рода. Шёпот постепенно превращался в мелодичное песнопение, а клубы тумана становились всё обширнее. Они крупными, грязными комками падали под ноги Кайраны и начинали вытанцовывать замысловатый танец, сгущаясь всё сильнее. Они своими отвратительными щупальцами тянулись к серебряной обшивке лайра, обволакивая его в чернильный кокон. И когда кокон полностью схлопнулся, Кайрана разжал ладонь. Часть густой черноты тут же вернулась в тело сойлара, заставив его поморщиться от боли. Другая же часть клубящейся стрелой устремилась в центр кокона и с неприятным гулким звуком проникла внутрь. Несколько секунд ничего не происходило, Кайрана стоял на месте и сосредоточенно наблюдал за лайром. Я нетерпеливо переступила с ноги на ногу, неотрывно глядя на чёрный кокон. И когда уже собралась подойти к Кайране, кокон неожиданно вздулся, словно воздушный шар, посерел и вспыхнул яркой вспышкой изнутри. Я зажмурилась от яркого света, а когда открыла глаза, кокон стремительно начал уменьшаться в размерах и с лёгким звуком "чпоньк" исчез. Я увидела, как сойлар облегчённо выдохнул и пошла к нему.

— У нас получилось, девочка, — произнёс счастливый вайр, неожиданно поднял меня и закружил, весело смеясь. А я смотрела в его счастливые золотые глаза и не могла налюбоваться. Сойлар сейчас выглядел таким живым, таким близким, таким родным, что я не выдержала и прикоснулась к его мягким прохладным губам. Кайрана ответил мне. Нежно, сладко, тягуче. И если бы не звонок ларикса сойлара, мы бы долго наслаждались неожиданным теплом, накрывшим нас с головой. Сойлар опустил меня на песок и принял вызов.

— Сойлар Кайрана, — прокричал в трубку взволнованно вайр, — остальные лайры активировались. Из их кабин вылетело по меньшей мере четыреста снарядов! Мы не сможем все их перехватить!

Сердце моё замерло от страха, перед глазами тут же всплыли воспоминания горящей Эйлидии. _К_н_и_г_о_е_д_._н_е_т_

— Сработала система защиты, — прошептала я ошарашенно. В памяти всплыли воспоминания о групповой защите — уничтожение извне одного лайра ведёт к автоматическому раскрытию и активации всех "скифов". Я затравленно посмотрела на Кайрану. Сойлар сорвался с места и вошёл по щиколотку в воду. Он снова начал вытягивать чёрный туман из своей груди. Поднялся сильный ветер и закружился вокруг Кая, смешиваясь с туман, песком и водой. Сойлар продолжал что-то мелодично напевать, усиливая звук своего голоса, вместе с этим тумана становилось всё больше. Он стелился возле ног вайра, ластился, лизал его тело, скручиваясь в спираль и грозя раскрыться убийственными волнами. Неожиданно к голосу вайра присоединились тысячи незнакомых голосов. Они пели, кричали, взывали. Звук стал настолько громким и неприятным, а ветер настолько сильным, что я не выдержала и упала на колени, закрыв уши ладонями. А тумана становилось всё больше. Он начал подниматься тугой огромной воронкой вверх, смешиваясь на небе с неожиданно появившимися тяжёлыми серыми тучами. Небо начало озарять фиолетовыми молниями, оплетавшими своей разветвлённой сетью всё пространство над головой. Мне стало по-настоящему страшно, и я вздрогнула, услышав жуткий гром. Над моей головой творился ад. Я уже не могла понять, где среди этого чёрного месива печать рода, а где просто облака. Я бросила испуганный взгляд на сойлара. Кайрана продолжал взывать к печати рода, а из его груди сочился туман и смешивался с той массой, что полностью заполнила собой небо. Неожиданно поток тумана прервался и сойлар замолчал, а вся масса над головой неожиданно разделилась на сотни щупальцев-стрел и исчезла, разлетевшись по разным сторонам света. Вокруг стало до такой степени тихо, что в ушах моих неприятно зазвенело. Я с трудом поднялась с колен и посмотрела на прояснившееся небо. Вместе с туманом исчезли и тучи, и молнии, и жуткий гром. Кай стоял по щиколотку в воде и смотрел на синее безмятежное небо, высоко подняв голову.

— Кай, — тихонько позвала я и подошла к мужчине, положив ладонь ему на спину, — всё закончилось?

— Да-а, — на выдохе протянул мужчина, а я опустила глаза вниз и увидела, как прозрачные воды озера подо мной медленно окрашиваются в яркий алый цвет, марая кипельно-белое кайно Кайраны.

— Кай? — испуганно позвала я. Но вайр не ответил. Он, как в замедленной съёмке, опустился на колени и начал клониться набок.

— Кай! — в ужасе выкрикнула я, попытавшись удержать сойлара, и свалилась вместе с ним в алую воду, но быстро вскочила на колени и, обхватив Кайрану за плечи, осторожно прижала голову вайра к своей груди. Сейчас, держа сойлара в руках, я смогла увидеть то, что навсегда останется в моей памяти — там, где совсем недавно у вайра находилась иссиня-чёрная печать рода, появилась выжженная дыра, которая изливалась потоками крови. Не зная, что делать, я попыталась закрыть ладонью рану, как-то остановить кровь, но, кажется, делала только хуже. Неожиданно мою ладонь накрыла ледяная рука Кайраны, а я вздрогнула и посмотрела в поблекшие, но всё еще сохранявшие золотые искорки, глаза сойлара.

— Тише, малышка, — на грани слуха прошептал сойлар, — не плачь.

И я с удивлением поняла, что не просто плачу — я рыдаю. Громко, сильно, задыхаясь.

— Кай, — произнесла имя сойлара я.

— Не плачь, — повторил сойлар и погладил мою щёку, оставив на ней кровавый след, — всё будет хорошо. Шая позаботится о тебе.

— Не хочу Шаю, Кай, — совсем по-детски пискнула я, — хочу, чтобы обо мне заботился ты!

Кайрана вдруг по-мальчишески засмеялся и прошептал:

— Я бы тоже этого очень хотел, малышка.

Кайрана замолчал, закрыл глаза и уткнулся лицом мне в плечо. Я же начала убаюкивать его, как ребёнка.

Неожиданно активировался ларикс сойлара, и взволнованный голос произнёс:

— Сойлар Кайрана, все цели были успешно поражены! Сойл Ниарит отчитался о том, что Нале и Давогу ничего не угрожает. Мы спасены, сойлар!

— Скорее пришлите сюда помощь, — выкрикнула я на вайри, надеясь, если медики прилетят, то успеют спасти Кайрану, — сойлар умирает! Быстрее! Пожалуйста!

Слёзы снова хлынули градом из моих глаз, а я сильнее сжала в объятьях притихшего вайра. Из ларикса доносился шум, крики, споры, и через несколько секунд я услышала знакомый голос.

— Саша, это ты? — узнала я лорна Ларану.

— Да, лорн! — ответила я, пытаясь унять беспорядочные всхлипы, — пожалуйста! Быстрее! Помощь! Нужна помощь!

— Мы уже высылаем медиков. Сойлар серьёзно ранен?

— У него дыра там, где была печать рода, — попыталась объяснить я, — сойлар истекает кровью!

— Твою ж мать! — выругался Ларана и отдал кому-то приказ, — свяжитесь с Ниаритом и скажите, чтобы он немедленно возвращался! Саша, — обратился лорн уже ко мне, — мы скоро будем на месте. Перестань рыдать. Слезами горю не поможешь.

Я кивнула в пустоту, утерев с лица слëзы, а Ларана отключился. Я посмотрела на Кайрану. Он будто спал в моих руках. Его лицо было спокойно и безмятежно, а на алых губах играла едва уловимая улыбка.

— Кай, — прошептала я, осторожно гладя сойлара по волосам и неосознанно раскачиваясь из стороны в сторону, — а ты знаешь, что в том будущем, которому теперь не суждено сбыться, у меня была дочь. Я назвала её Миласлава. У неё были иссиня-чёрные волосы и большие золотые глаза. Мне всегда казалось, что моя доченька — точная копия своего отца. Жаль, что он так и не узнал о том, что у него есть дочь. Жаль, что Мила никогда не знала своего отца. Она бы точно им гордилась. Но я до сих верю, что у неё будет шанс встретиться с ним, и я сделаю всё возможное, чтобы мы стали настоящей семьёй.

Я крепче обняла спящего Кая и осторожно поцеловала его холодный лоб.

— Кай, — прошептала я, — наша дочка ждёт нас. Не умирай, пожалуйста. Я так тебя люблю.

Я не заметила, как вокруг нас появились вайры. Они забрали из моих рук неподвижное тело своего сойлара. Они что-то кричали, суетились, бегали вокруг Кайраны, подключая к его телу кучу различных приборов. А я сидела в крови своего возлюбленного и плакала. Мне было больно, сердце моё задыхалось, а лёгкие нещадно жгло. Не знаю, сколько бы я так сидела, но ко мне подошёл лорн Ларана, осторожно взял на руки и понёс к лайру. Он что-то говорил. Что-то успокаивающее. Что-то доброе. Но я так устала плакать, что сознание моё плавно ушло на покой, прекратив муки для души и сердца.

Глава 25. Мы дождёмся

Голова жутко гудела, а всё тело болело так, будто меня били целым батальоном на протяжении недели. Лорн Ларана забрал меня к себе, и я провалялась в полубредовом состоянии трое суток. По-видимому, сказался тот стресс, который я пережила за последние несколько дней. Меня трясло и знобило, всё время снились кошмары, после которых я просыпалась с криками и вся в поту. Помню, что рядом со мной кто-то постоянно находился, поил и успокаивал. Кажется, это была Уриса, дочь Лараны, хотя я не уверена.

Но сегодня я наконец-то проснулась с ясной головой. Кряхтя, будто немощная старуха, я встала с постели и доплелась до ванной комнаты. С горем пополам приняв душ, я переоделась в какое-то длинное совсем мне не по размеру платье и села в кресло возле большого окна, уставившись на незнакомый мне небольшой сад. В таком состоянии меня и застала Уриса.

— Ты наконец-то проснулась, Саша, — обрадовалась вайрини, подойдя ко мне и сев в кресло напротив.

Я улыбнулась девушке и кивнула.

— Как себя чувствуешь? — участливо спросила вайрини.

— Голова немного болит и тело ломит.

— Ну, слава богам. Мы с папой уж было решили, что ты не выкарабкаешься.

— Что с сойларом? — спросила я, и воспоминания о том дне разрядом ударили по сердцу. Я глубоко вдохнула, попытавшись успокоиться.

— С сойларом Кайраной всё хорошо. Он пришёл в себя ещё вчера утром.

— У него была такая страшная рана в груди, — прошептала я, облегчённо выдохнув, — я думала, сойлар не выживет.

— У вайров очень хорошая регенерация, Саша. Это люди слишком хрупкие и быстро ломаются. А вайры очень живучие.

Я улыбнулась. Мне так хотелось спросить у Урисы, не приходил ли Кай меня навестить, но язык так и не повернулся. Вряд ли кто-то кроме сойлара и, возможно, императора Шьямалана знает о нашей связи. Для Урисы мой вопрос мог выглядеть подозрительно, и она могла бы начать расспрашивать меня, а я бы не смогла ей солгать.

— Тебе нужно покушать, — вывел меня из размышлений голос Урисы, — мы с папой как раз собираемся обедать. Идём?

Я кивнула, а девушка взяла меня за руку и повела за собой.

Мы оказались в небольшой столовой. Лорн Ларана уже сидел за накрытым столом и когда увидел меня, искренне обрадовался.

— Здравствуй, Саша, рад тебя видеть, — сказал вайр и встал, отодвинув для меня стул. Я поздоровалась и села на предложенное место. Уриса начала накладывать в тарелку овощи и мясо и, закончив, протянула мне. Я с благодарностью приняла угощение и с удивлением обнаружила, насколько я голодная. С жадностью изголодавшегося зверя я набросилась на еду, не разбирая, что ем, и запивая всё это сладким соком. И остановилась только тогда, когда полностью опустошила тарелку. Удовлетворённо откинувшись на высокую спинку стула, я, счастливая и довольная, погладила свой полный живот и улыбнулась неожиданному счастью. А потом вдруг вспомнила, что нахожусь за столом не одна. Я испуганно посмотрела сначала на Урису, а потом на лорна. Они добродушно улыбались, наблюдая за мной, а вайр произнёс:

— Ничто так не поднимает настроение, как вкусная полезная еда.

Я потупила от стыда взгляд и прошептала:

— Извините.

— За что? — рассмеялся Ларана, и Уриса присоединилась к нему, — мы с Ури за тебя очень переживали. Боялись, что ты так и не придёшь в себя.

Я улыбнулась, а на душе стало так тепло. Я почувствовала, что не безразлична этим, можно сказать, чужим мне вайрам.

Отец и дочь принялись за еду, яростно обсуждая какое-то открытие неизвестных мне аменэйцев, а я сидела и тихонечко слушала. Но не слышала, о чём они говорят. Я думала о том, что будет дальше. И мысли мои не отличались лёгкостью, а были тяжёлыми и гнетущими. В первую очередь, мне нужно понять, насколько Ларана осведомлён о том, что я чуть не натворила. В столовой повисла секундная тишина, и я сразу же ею воспользовалась.

— Лорн Ларана, — обратилась я к вайру, — мне нужно с вами поговорить.

— Хорошо, Саша, — ответил вайр, тепло улыбнувшись, — после обеда можем поговорить.

Лорн Ларана выполнил своё обещание, и после обеда отвёл меня в кабинет. Мы сели на мягкий удобный диван, и я не стала медлить — терять-то всё равно нечего.

— Вы что-нибудь знаете о том, что случилось с сойларом Кайраной? — спросила я.

Помолчав немного, будто о чём-то размышляя, вайр заговорил:

— Только то, что сойлар защитил наш народ от страшной участи.

Я опустила голову. Зная то, что лорн очень хорошо относится к людям, я всё равно боялась ему говорить. И вайр, будто почувствовав моё смятение, наклонился ко мне, взял мои ладони в свои горячие руки и ласково произнёс:

— Не бойся, малышка. Ты можешь рассказать мне. Обещаю, я помогу тебе всем, чем могу.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха и заговорила. Я рассказала всё с самого начала: о поселении, где родилась и росла, о встрече с Ниром, о знакомстве с Марком и Военном. Я рассказала, как люди получи доступ к земной инфосети вайров и к лайрам, которые вайры беспечно оставили на Земле. Рассказала, как Марк с моей помощью узнал координаты Эйлидии и двух других вайрийских колоний. И о том, что показала мне бабушка Гаэша. Я даже рассказала, как в неслучившемся будущем, спустя шестнадцать лет на Землю вернулся Нир, чтобы отомстить мне, и уничтожил всё человечество.

Ларана слушал очень внимательно, не сводя с меня тяжёлого взгляда, и во взгляде этом читалось неверие, удивление, а потом уже и принятие, когда я в своём рассказе дошла до событий последнего Дня Основания Империи, и почему пострадал сойлар Кайрана.

Когда я закончила свой длинный рассказ, лорн Ларана встал с дивана и подошёл к окну. Он долго молчал, а я сидела притаившейся мышкой в ожидании приговора. Мне было очень страшно, но я терпеливо ждала. И дождалась. И весьма удивилась реакции лорна. Он повернулся ко мне и с довольной улыбкой на лице произнёс:

— Я предполагал, что так может закончиться наша связь с людьми, Саша. Слишком много я узнал из вашей истории. И слишком много в ней говорило о том, что лучше от человечества держаться подальше. Я на протяжении нескольких лет пытался убедить сойлара оставить Землю. Но он решил, что человечество проще уничтожить на корню, нежели позволить ему существовать дальше.

Ларана замолчал, подошёл к письменному столу и сел в кресло.

— Лорн Ларана, — перебила восхищённый монолог учёного я, — всё закончилось для наших народов хорошо, все живы и здоровы. А главное, что сойлар Кайрана дал своё согласие императору Шьямалану на опеку Земли. Это же значит, что человечеству больше ничего не угрожает?

— Думаю, да, — немного подумав, ответил лорн.

— И я могу в любое время вернуться домой?

— Да, Саша.

Я облегчённо выдохнула и успокоилась. Моей жизни ничего не угрожает, жизни Кая ничего не угрожает, значит, всё для нас может закончиться хорошо. Я улыбнулась своим позитивным мыслям и спросила:

— А когда можно будет встретиться с сойларом Кайраной? Я хочу поговорить с ним.

— Я не знаю, девочка, — ответил вайр и тяжело вздохнул, — вся проблема в том, что сойлар Кайрана лишился печати рода, а вместе с ней и всех своих воспоминаний вплоть до своей церемонии совершеннолетия.

— Он всё забыл? — глупо переспросила я, не поверив в то, что услышала сейчас. Потому что, если Кай всё забыл, он забыл и меня. И то время, что мы провели вместе, он тоже забыл. И мне стало страшно — надежда на счастливое будущее начала трещать по швам.

— Да, Саша. И это сейчас для нас большая проблема — Нир слишком молод и глуп, чтобы взять управление Вайоратом в свои руки. А сойлар… — Ларана попытался подобрать подходящие слова, но не смог, — так что сейчас нам всем остаётся ждать и надеяться, что к сойлару в скором времени вернётся память.

Ждать и надеяться. Я печально улыбнулась самой себе. А есть ли время у меня, чтобы ждать этого чуда? И если есть, то что изменится, когда Кай всё вспомнит? Я кинула быстрый взгляд на лорна Ларану — вайр был спокоен и излучал добродушие. Я решилась спросить:

— Лорн Ларана, а где сейчас находится сойлар?

Вайр как-то странно посмотрел на меня, но я решила не придавать этому взгляду значения — если он и догадывается о какой-то связи между мной и Каем, я подтверждать его догадки не собиралась.

— Сойлар сейчас на Таловых островах.

— Сиодай с ним? — спросила я, не добавив к её имени титул.

— Да. Она с ним. Айрея не хочет развода. Если я правильно всё понял, она решила воспользоваться случаем и начать с сойларом всё с начала.

Я криво усмехнулась. Ну, да. Сейчас как раз лучшее для неё время, чтобы показать себя с лучшей стороны. Кто знает, может у вайрини и получится. А я опять окажусь как та старуха — у разбитого корыта. Я встала и подошла к окну. Наверно, это всё-таки невозможно — человеческая женщина и вайрийский мужчина. Разные виды — разные пути.

— Лорн Ларана, я хочу вернуться на Землю. Это возможно?

— Да, Саша. Никто тебя останавливать не будет. Тем более, Земля теперь под опекой императора Шьямалана. А особенно ты.

— Особенно? — переспросила я, улыбнувшись.

— Да. Император сегодня утром связался со мной и предупредил: если хоть один волосок с твоей головы упадёт, многим не поздоровится.

Я не выдержала и рассмеялась. Ко мне присоединился и Ларана. Я почувствовала искреннюю благодарность Шьямалану и пожалела, что его сейчас нет рядом. Мне бы не помешала его тёплая и нежная отеческая поддержка.

Я повернулась к вайру и спросила:

— Я бы хотела вернуться домой как можно скорее.

— Уриса подготовит для тебя лайр.

— Просто покажите мне, где стоянка, а остальное я сделаю сама.

— Хорошо. Но Ури пойдёт с тобой.

Я согласно кивнула, а в кабинет вошла Уриса, будто только и ждала этого.

— Идём, — сказала девушка и повела меня за собой.

— Удачи, Саша, — услышала я в дверях голос лорна Лараны, — и да хранит тебя твой бог.

— Спасибо, — робко отозвалась я.

Уриса привела меня в ангар, где в ряд расположились зеркальные лайры. Выбрав самый дальний, она вошла внутрь, а я прошла за ней, сразу же заняв кресло пилота. Активировав Эн, я тут же задала ей координаты Земли и повернувшись к Урисе, открыла рот, чтобы попрощаться, но девушка неожиданно перебила меня:

— Саша, это правда, что ты и сойлар Кайрана… — вайрини замолчала, пытаясь подобрать слова, но, похоже, эта её попытка не увенчалась успехом, и всё, что она смогла сказать, было — ну…

Девушка неожиданно для меня побагровела и потупила взгляд. Ого! Вот это реакция. Будто Урисе лет пятнадцать, и она никогда не говорила на взрослые темы. Хотя это же вайры — Изалай тоже была невинна, когда впервые оказалась на свадебном ложе с Ниром. Я вздохнула и ответила вопросом на вопрос:

— С чего вы взяли, лорнесса?

Ури ещё ниже опустила голову и прошептала:

— Бабушка Гаэша приходила проведать тебя вчера, и я подслушала их с папой.

Вспомнив, что лорнесса Гаэша, потеряв молодость и зрение, приобрела возможность видеть и показывать будущее, я насторожилась.

— И что она сказала? — нетерпеливо спросила я, схватив девушку за руки и осторожно сжала, показав таким образом Ури, что мне можно рассказать. Вайрини вздохнула обречённо и произнесла:

— Бабушка Гаэша рассказала папе, что у тебя в животе зародилась жизнь. И через девять месяцев на свет появится девочка. И что её отцом является сойлар Кайрана.

Уриса замолчала и посмотрела на меня, ожидая получить ответ на свой вопрос, но меня интересовало другое. Поэтому я нетерпеливо спросила:

— Что ещё сказала Гаэша?

— Что тебя нужно как можно скорее отправить на Землю, пока кто-то ещё не узнал о твоей беременности. И что нужно сделать всё возможное, чтобы ребёнок появился на свет.

Я отпустила руки Урисы и посмотрела на приборную панель. Поговорить бы с бабушкой Гаэшей. Узнать, что она увидела в моём будущем, чтобы успокоиться и без сожалений вернуться домой. Но стало вдруг страшно. А вдруг я снова увижу, как гибнут любимые мне люди, как погибает моя милая Мила, как кончается мир. Не хочу снова проходить через такое. Тем более, беременным нервничать нельзя. Я улыбнулась последней своей мысли и повернулась к Урисе и ответила на её вопрос:

— Да, Уриса. Мы были близки с сойларом. И скажу тебе то, что никому не смогла бы сказать. Я люблю Кая. Так сильно, что моё сердце разрывается на части от того, что Кай забыл меня. И я не знаю, вспомнит ли когда-нибудь. А ещё больнее мне от того, что Кай может никогда не узнать, что у него есть дочка, так похожая на него.

Уриса неожиданно опустила низко голову, а я не поверила своим глазам- Ури заплакала. В порыве нежности и благодарности за сопереживание, я сжала её в объятьях и прошептала:

— Но я всё равно верю, что всё у меня будет хорошо. И у меня, и у моей доченьки. И у всех людей и всех вайров. И ты тоже будешь счастлива, Ури.

Я разжала объятья и посмотрела на девушку. Вайрини утёрла слёзы и искренне улыбнулась.

— А теперь мне пора, лорнесса, — сказала я и поцеловала девушку в лоб. И почему-то мне показалось, что Уриса совсем ещё ребёнок, и что ей ещё расти и расти. Вайрини поднялась и, обернувшись на выходе из лайра, тихо произнесла:

— Спасибо, Саша.

Когда дверь захлопнулась, я откинулась на спинку кресла. Нужно дать команду Эн на взлёт. Пора возвращаться домой и начинать жизнь с чистого листа.

— Эн, — обратилась я к программе, — маршрут на Таловы Острова.

Через пару секунд Эн подтвердила взлёт и лайр плавно поднялся в небо.

Я просто обязана увидеть Кая и, возможно, поговорить. Я умудрилась не пасть духом и тем более не собираюсь впадать в депрессию. Глубоко в моём глупом растерянном сердце прорастала уверенность, что Кайрана вспомнит меня — может, не сейчас, но спустя время. Он вспомнит меня и найдёт, где бы я ни была и сколько бы времени не прошло. Поэтому я обязана встретиться с Каем, чтобы сказать, что буду ждать его до конца своих дней и дождусь. Чего бы мне это не стоило.

Полёт не продлился долго — через полчаса я уже стояла напротив небольшого двухэтажного дома на Таловых островах. Солнце потихоньку клонилось к закату, и я дождалась темноты под сенью дикого леса. Потихоньку в больших окнах дома начал загораться свет, и я начала наблюдать. Поначалу всё было тихо, но в одной из гостиных послышались голоса. Я подкралась поближе и заглянула внутрь. Гостиная была совсем небольшой. Внутри стоял диван, пара кресел, маленький столик и стеллажи с книгами. В гостиной находились двое: Айрея и Кай. Сойлари, что-то весело щебеча, подошла к окнам и раздвинула окна в стороны, открыв выход на террасу. Я быстро спряталась за деревом, боясь, что она может меня заметить. Но мне повезло — Сиодай была настолько поглощена своей болтовнёй, что совсем не заметила размытого движения слева от себя. Она вернулась в гостиную, а Кай сел в кресло напротив террасы. Айрея тут же подбежала к нему с бокалом ровая и вложила в протянутую руку, а сама села на подлокотник кресла и обняла сойлара за шею, поглаживая вайра по мягким волосам. Сердце моё неприятно сжалось, захотелось ворваться в гостиную и повыдёргивать лицемерке все её длинные чёрные волосы. Здравый смысл, конечно, меня не пустил, и я осталась стоять там, где и была. А Сиодай заговорила, и голос её звучал настолько слащаво и заискивающе, что мне захотелось блевать.

— Как же хорошо, что мы решили перебраться из дворца на Таловы Острова, — промурлыкала Сиодай Кайране прямо в ухо, — здесь так хорошо и так спокойно, что хочется остаться навсегда.

Сойлар улыбнулся и кивнул, а Сиодай продолжила:

— Кай, а давай проведём здесь весь наш медовый месяц?

Я замерла. Какой ещё медовый месяц? Да, я помню, Ларана говорил, что Кайрана вместе с потерей печати рода потерял все воспоминания до своей церемонии совершеннолетия, но медовый месяц тут причём? Или Сиодай действительно решила воспользоваться ситуацией и заново женить на себе сойлара? Как же подло с её стороны. Интересно, что по этому поводу думает Диром, ведь Айрее точно будет необходимо разорвать со своим молодым любовником связь, иначе правда с высокой долей вероятности может всплыть наружу, и тогда Сиодай уже не отвертеться. От размышлений меня отвлёк низкий голос Кайраны:

— Делай так, как считаешь нужным, Айрея. Я не против.

Сиодай совсем по-человечески взвизгнула от радости и крепко обняла сойлара, потянувшись к его губам. Я замерла. Она что, собирается Кая поцеловать? Я до боли сжала кулаки. Душа кричала: "Не тронь, дрянь! Не смей целовать! Только я могу это делать!" Но душа моя тут же успокоилась, когда Кайрана неожиданно отвернулся и озадаченно спросил:

— Что ты хотела сделать, Айрея?

Сиодай тут же отстранилась и недовольно произнесла:

— Ничего. Забудь.

Айрея лишь однажды видела, как я целую Кайрану. Это был тот самый вечер, когда эта бесстыдная женщина изменяла своему мужу прямо у него на глазах, еще и ухмыляясь довольно. Мне тогда стало так обидно за сойлара, что я позволила себе поцеловать Кая, и он неуверенно, неумело, не понимая, что должен делать, всё же ответил мне. Я улыбнулась: этот поцелуй был самым сладким, самым приятным и самым неожиданным и для меня, и для сойлара. Наверно, тогда я и поняла, что люблю этого сильного, но такого слабого мужчину.

У Сиодай, похоже, испортилось настроение, и она встала.

— Я устала, — произнесла недовольно вайрини, — пожалуй, сегодня лягу спать пораньше.

— Хорошо, Сиодай. Отдыхай — произнёс сойлар и продолжил смотреть в темноту летней ночи. Айрея ожидала явно не этого, она ещё немного постояла, недоумённо наблюдая за всё ещё своим мужем, но не дождавшись от него другого ответа, ушла, сильно хлопнув дверью. Я усмехнулась — похоже, борьба за сердце мужа даётся ей о-о-очень тяжело. Я постояла ещё немного, пытаясь запечатлеть в памяти каждую чёрточку лица мужчины, которого так люблю, облокотилась о ствол дерева и закрыла глаза.