Трой. Дело чести

Глава 6

Глава 6

Агата Шпац лежала на холодном полу, укутавшись пледом в дырах. Да, конечно, приятным её пристанище назвать было нельзя, но лучше жить в ужасных условиях, чем лежать в земле.

Причём, вполне возможно, закопанной заживо. С Найтона Дриксона всё станется!

Сейчас бывшая домработница Генри Дриксона (а ныне основная подозреваемая в его убийстве) находилась в старом заброшенном доме, который подобрал для их укрытия её любовник, Дэн Столз. Дом этот стоял ещё, должно быть, с самого двадцатого века и, честно сказать, просто смешно выглядел на фоне современных построек. Почему его до сих пор не снесли, оставалось загадкой. Быть может, этот дом хотели сделать памятником архитектуры. А быть может... Быть может у людей, управляющих Хротцбером, просто руки не дошли до того, чтобы покончить с этим пережитком прошлого.

Или кто-то тупо украл деньги, выделенные на его снос. Не так важно. Важно, что этот дом надёжно укрывал и её саму, и Дэна от преследователей.

Во всяком случае, пока укрывал. Что их не найдут в течение нескольких дней никто не гарантировал.

Байк Дэна был надёжно спрятан на первом этаже старого дома, ставшего для двух беглецов настоящим спасением. Сам же Дэн в настоящее время пребывал где-то в городе в поиске чего-нибудь съестного. Почему именно он, а не Агата? Ну, во-первых, он не был столь разыскиваем, как девушка. А во-вторых...

Ну, он же, в конце концов, мужчина! Пусть и добывает пропитание себе и своей возлюбленной!

Лёжа на холодном полу, Шпац рассуждала, что им с Дэном делать дальше. Куда бежать? Где скрыться? Вариант с тётей накрывается сам собой — люди Дриксона перекрыли вокзал, а значит, и путь к ней. Тогда остаётся только Джон Хаерсон. Но он же...

Да-да, для Агаты Джон приходился, что называется, седьмой водой на киселе. Где-то там чей-то дядя какого-то там шурина для какого-то там... Короче, если разбираться, каким именно родственником Хаерсон являлся для Шпац, то тут уж сам чёрт ногу сломит! Но при этом они не раз друг с другом встречались, общались и даже вместе хихикали над какой-то пошлой шуткой одного телевизионного комика, как зовут которого Агата уже даже и не помнила. Конечно, весьма сомнительная связь, вариант с тётей Агаты выглядел гораздо лучше, но добраться до Хаерсона на байке был хоть какой-то шанс, в то время как дорога к любимой тётушке была полностью отрезана.

Девушка слегка поёжилась и пододвинула колени к груди. Да, ночи в Хротцбере тёплыми назвать было сложно. Особенно, если проводишь их в таких вот... как бы помягче выразиться... условиях.

Агата взглянула в старое, давно покорёженное, окно. Дождь бесконечной стеной застилал всю видимость. Капли тарабанили по стеклу и подоконнику. Обычная погода для Хротцбера. А бедный Дэн сейчас где-то под этим ливнем бегает в поисках для них хоть какой-нибудь еды! Ой, может, чёрт с ним, с этим ужином? Да, Агата, конечно, ещё даже не обедала, но она ведь хорошо плотно позавтракала! А её парень будет теперь бегать под ливнем, чтобы добыть хоть какое-то пропитание! Чёрт уже с ней, с этой едой! Если Столз столько будет бегать под дождём, то промокнет и, чего доброго, простудиться! А этого им обоим только и не хватало!

Шпац достала телефон и принялась звонить своему парню. Какого же было её удивление, когда звонок его телефона раздался прямо из-за дверей её укрытия!

— О, дорогая! — проговорил Дэн, входя в комнату. — Ты что, так за меня беспокоишься? Не волнуйся! Меня по дороге никто не съел, и я достал нам это! — Парень продемонстрировал Агате два короба пиццы, которые он держал в правой руке.

Девушка не смогла сдержать смех. Её любовник, весь промокший под проливным дождём, но такой гордый, что сумел добыть пропитание для себя и для неё — он был так смешон...

И так прекрасен!

— Эй! — воскликнул Столз. В голосе его сквозила обида. — Я тебе поесть принёс, а ты надо мной смеёшься! Где такое видано? Где...

Он не договорил фразу. Агата резко поднялась с пола и, подбежав к Дэну, обняла его и поцеловала в губы.

— Дэн, ты не представляешь, какой ты замечательный! — проговорила она. — И... и как я тебя люблю!

— О, Агата... — парень расплылся в улыбке. — Я тоже... Я тоже тебя люблю!

И, так и держа пиццы в правой руке, Столз обнял свою девушку и ответил на её поцелуй. Закончив целоваться, Агата посмотрела Дэну в глаза.

— А теперь пошли есть! — произнесла она. — Я такая голодная... И мне порядком холодно. А вдвоём нам уж точно будет куда теплее!

И двое любовников-беглецов, держась за руки, побрели к дырявому пледу.

Всё-таки их уже ждали две пиццы с ветчиной, грибами и беконом — а это было уже хоть что-то хорошее в этой жизни!

Трой стоял напротив барака, где тусовались неугодные Мак Грейну скинхеды. Что ни говори, а сделка, на которую он пошёл с главой вампиров, была честной — наёмник свою часть договора выполнит уж точно. И если Элиот, этот проклятый кровосос, откажется выполнять свою часть сделки — то серебряную пулю в сердце он себе получит, это точно!

Трой терпеливо смотрел на барак, ожидая, когда его пока что лучший друг поможет ему в штурме этого скинхедовского штаба. Алистер (он ведь, не забываем, всё-таки умелый хакер!) уже пообещал наёмнику, что он взломает систему безопасности данного барака и обесточит здание, что значительно облегчит задачу Троя по расстрелу неофашистских отродий. Да, скинхедов наёмник особо не жаловал. Как, кстати, и вампиров. Что те, что другие для него были неуважаемыми тварями, поскольку и скинхеды, и вампиры были полностью уверены в том, что они превосходят все остальные расы и всех остальных созданий. А такое качество Трой не уважал ни в каком проявлении. И то, что он сейчас работал на Мак Грейна, было лишь небольшим вынужденным шагом.

Поскольку была б его воля, Трой перебил бы и вампиров, и скинхедов.

Ожидая, когда свет наконец-то вырубится, наёмник посмотрел на льющий с неба бесконечный дождь. Он любил такую погоду. Возможно, именно поэтому и жил в Хротцбере, где редкий день обходился без бесконечных ливней. Да, поначалу такая погода может показаться чем-то диким, чем-то совершенно неприемлемым — ведь дождь почти ни на секунду не прекращается! — но потом, когда ты привыкаешь к бесконечно рыдающему небу Хротцбера, ты уже уходишь по его улицам не то, что без зонта — даже без головного убора. Да, ты промокаешь насквозь, но ведь какой же только кайф...

Какой же только кайф гонять на своём байке по ночным дорогам, освещаемым ядовитыми цветами неоновых вывесок! Как же прекрасно сочетается ночные улицы, освещённые такими цветами с льющим с небес проливным дождём! Отражения в лужах, капли, которые кажутся разноцветными в свете неоновых вывесок, и всё это проносится мимо тебя, когда ты на своём байке — о да, это настоящее наслаждение! Именно таким Трой и любил свой родной Хротцбер — дождливым, сверкающим и величественным...

В этот момент свет в бараке скинхедов резко погас.

«Пора!» — отметил про себя Трой и ринулся ко входу в пристанище неофашистов.

На входе стояло два скинхеда-охранника. Один из них только и успел, что вытянуть вперёд руку, упреждающе что-то говоря приближающемуся наёмнику.

В следующую секунду у него уже не было половины головы. Уж что-что, а навыки стрельбы Трой не терял никогда.

Второй скинхед только и успел, что удивлённо разинуть рот, глядя на приближающегося наёмника, и в то же мгновение его постигла судьба напарника.

Два бритоголовых тела один за другим пали к ногам Троя. Он переступил через них и двинулся внутрь барака.

В месте обитания скинхедов начиналась настоящая паника. К тому, что им отрубят свет, неофашисты уж точно готовы не были. А к тому, что со стороны дверей послышаться тихие, но явственные звуки выстрелов лазерного пистолета, они не были готовы и подавно. Так что ничего удивительного в испуганных криках, проносящихся по всему бараку, совершенно не было.

Трой на секунду остановился, нажимая небольшую кнопку на своих красных очках. В тот же момент в очках включилась функция инфракрасного зрения, позволяющая видеть наёмнику в темноте. Да, вот так-то гораздо лучше! И, выставив ствол лазерного пистолета вперёд, Трой двинулся в сердце барака, убежища скинхедов.

Происходящее дальше могло напомнить какую-нибудь дешёвую виртуальную игру-стрелялку. Трой неумолимо продвигался вперёд, снося головы паникующим, выбегающим ему навстречу скинхедам. Неофашисты и без того-то против огнестрельного оружия мало чего могли сделать (они-то привыкли убивать противников скопом, желательно с бейсбольными битами и кастетами), а если учесть, что в их бараке совершенно не было света...

Скинхедам можно было только посочувствовать.

Шагая вдоль стены, отстреливая врагов одного за другим, Трой флегматично считал, скольких скинхедов он положил. Всего должно было быть двадцать человек — это он помнил прекрасно. Наёмник, всё так же считая убитых, поднялся на третий этаж и снёс голову восемнадцатому по счёту врагу. Вот ещё один неофашист вылез из небольшого укрытия в виде перевёрнутого стола и выпустил несколько зарядов в сторону приближающегося наёмника, но лазер лишь просвистел где-то высоко-высоко над головой Троя.

«Хм, скинхед! — усмехнулся про себя наёмник. — Сразу видно, на кого работаешь! Из пистолета стрелять — это тебе не кулаками махать!»

И в одно мгновение Трой пристрелил противника.

Наёмник на секунду застыл на месте. Так, скинхедов должно быть двадцать, это точно. Он это проверял и перепроверял. Остался один, но где...

Трой мгновенно понял, куда делся этот последний фашист. В одну секунду наёмник рванулся к окну. И точно! Бритоголовый парень в кожаной куртке со всех ног нёсся прочь от барака.

— Эй, ты! — крикнул ему вслед Трой. — Бежишь, да? А как же хвалёная арийская гордость?

И одним выстрелом наёмник полностью выполнил свою часть договора с Мак Грейном...

Барс бежал по ночным подворотням Хротцбера. Мягкие лапы шлёпали по лужам, а моросящий раздражающий дождь бил гигантскому коту по морде. Но Король кошек не обращал внимания на подобные мелочи.

Ведь он был занят, пожалуй, одной из главных для настоящего кота забав.

Барс был занят охотой.

Его цель, Джемс Риддер, невысокий человек с крысиным лицом, бежал от Короля кошек со всех ног, осыпая проклятьями подворотни и переулки, в которых он планировал спрятаться, затеряться, исчезнуть с глаз его преследователя, ибо Джеймс прекрасно понимал, что если он будет пойман, то его неизбежно ждёт только смерть.

Впрочем, Риддер сам виноват в своей удручающей ситуации. Не надо было попадать в список Барса, представителя корпорации «Кэт-тон» в Хротцбере!

Джеймс, иногда повизгивая от страха, продолжал свой бег, в то время как Барс продолжал своё упорное преследование. В принципе, если бы Король кошек только захотел, он мог бы настигнуть Риддера за пару минут, но... Разве это интересно? Конечно же, нет! Гораздо занятнее будет погонять этого гада по всему городу, глядя, как тот, дрожа от страха, панически мечется из стороны в сторону. Всё-таки охота — это своего рода игра, а любой игрой нужно уметь насладиться по полной!

Риддер повернул на резком повороте вправо, затем влево, затем снова вправо и...

Предстал перед огромной, непроходимой стеной.

Джеймс тщетно попытался перелезть через огромное препятствие, обрекающее его на верную гибель, стеная и матерясь. Барс лишь с игривой усмешкой (усмешкой, которой владеют только кошки) подошёл вплотную к своей намеченной жертве.

— Ну что, Риддер? — промурлыкал Король кошек. — Отбегался?

— Постойте! — отчаянно закричал загнанный в угол человек. — Я... Я не тот, кто вам нужен! Здесь явно какая-то ошибка! Я же никогда ничего плохого «Кэт-тону» не делал... Я же... Я же...

— Ты так думаешь? — произнёс Барс, слегка покусывая свой коготь. — Тогда почему же ты тогда в моём списке?

— Я... Я не знаю! — заорал Джеймс. — У меня ведь даже у самого был кот! Я понятия не имею, почему...

— Вот именно, что у тебя был кот! — Король кошек склонился над пойманным Риддером. — И ты всё ещё не...

Договорить Королю кошек не удалось. Жертва резко схватила с земли горсть серого городского песка и метнула её в морду Барса. Кот взвыл от боли и отпрянул, давая Джеймсу возможность сбежать.

Чем тот и поспешил воспользоваться. Пока этот тупой кот очухается, пока сотрёт песок со своих глаз — ведь это не так-то просто, учитывая то, что у тебя когти на всех лапах! — он успеет убежать, успеет скрыться от этого монстра в кошачьем обличие...

Джеймс со всех ног нёсся к выходу из подворотни — прочь отсюда, на улицу, да куда угодно, лишь бы подальше от неминуемой смерти! — когда он увидел, как оттуда выходят четверо здоровых парней.

— О, славу Богу, люди! — радостно воскликнул Риддер. — Хоть кто-то, хоть кто-то есть в этом городе, кто может спасти меня от этого монстра! Вы же пришли мне на помощь, да? Пришли меня спасти, верно?

Но появившаяся на лице робкая улыбка Джеймса резко сползла с него, когда он обратил своё внимание на далеко не дружелюбные выражения лиц встретившихся ему людей.

— Что, Джеймс, сопротивляешься? — произнёс один из них, доставая лазерный пистолет. — Оно-то понятно, всем жить хочется! Только вот песком-то зачем было кидаться? Знаешь, как это неприятно, хоть? Барс! — обратился он к Королю кошек, выковыривающему из своих глаз остатки песка. — Мне его сразу пристрелить, или как?

— Нет, Фрюз, не стоит! — проговорил Король кошек, приближаясь к загнанной жертве. — Свой шанс на быструю смерть этот тип уже прошляпил! Теперь нам ничего не остаётся, кроме как...

Он подошёл к Риддеру вплотную, устрашающе зависнув над ним.

— ...заняться им всерьёз! — и из подушечек на правой лапе Барса вырвались страшные, отражающие лунный свет когти.

Железное ухо Короля кошек зловеще дёрнулось, и он вместе со своими подручными взял Джеймса в окружение.

Несчастной жертве оставалось лишь огласить своим жутким криком ужаса всю округу...

«Надо же! — задумчиво потёр подбородок Элиот Мак Грейн, окидывая взглядом стоящего перед ним Троя. — Он всё ещё жив! А я-то рассчитывал, что если он вдруг сдуру решит попробовать выполнить мою миссию, то его на этом свете больше не будет. Что ж, похоже, он своего добьётся...»

Трой и Алистер стояли в самом главном вампирском гнезде, а именно — в кабинете Мак Грейна. Да, они уже были здесь ранее, но от этого факта Смулзу легче не становилось. Бледные жуткие создания в кожаных куртках шипели, обнажали свои клыки и облизываясь, глядя на своих незваных гостей. По лицам адских созданий видно было, что те готовы в один момент их убить, а затем выпить кровь. А может, и наоборот. Чёрт там их знает, этих извращённых тварей!

Но Элиот пока что сдерживал своих, с позволения сказать, парней. Он лишь молча стоял напротив Троя и его спутника, сверля взглядом их обоих.

— Ну что, Элиот? — нависшую пугающую темноту прорезал голос наёмника. — Я свою часть сделки выполнил! Теперь очередь за тобой. Ты ответишь на мои вопросы, так ведь? Потому что иначе... — он положил руку на ствол с серебряными пулями. — ...иначе я имею полное право истребить и тебя, и всех твоих отродий! — Трой обвёл рукой извивающихся, пялящихся на него вампиров.

«Ой, Трой! — тревожно подумал Алистер. — Кто тебя за язык только тянет-то?! Их же тут сотня, не меньше! У нас же тупо патронов не хватит!»

Один из вампиров потянулся было к Трою, чтобы схватить того за рубашку, но Элиот резко ударил его по руке. Вампир рыкнул, но, завидев стальной взгляд Мак Грейна, отпрянул.

Старший вампир внушал лишь страх и уважение.

— Ладно, Трой! — Элиот проговорил эти слова так, словно делает наёмнику большое одолжение. — Сделка есть сделка. Ты уничтожил неприятных мне неверных, а я, так уж и быть, отвечу на твои вопросы. Мы, вампиры, совсем не простой народ. Но если кто-нибудь скажет, что я бесчестен, я ему язык с корнем вырву. Валяй, Трой! Спрашивай!

— Так бы сразу! — хмыкнул наёмник. — Итак, Элиот! Скажи мне: ты убил Генри Дриксона?

Мак Грейн вновь смерил взглядом своего собеседника и коротко ответил:

— Нет, Трой. Не я.

— Следующий вопрос! — не дал расслабиться ему наёмник. — Ты как-то причастен к убийству Генри Дриксона? Да или нет?

— Нет, Трой, — покачал головой вампир. — Я не имею отношения к смерти твоего любимого заказчика.

В кабинете вновь повисла напряжённая тишина. Вампиры, Алистер — все знали, что если Элиот солгал, то здесь и сейчас начнётся настоящая бойня.

Но бойня не начиналась. Мак Грейн просто молча прошёл по своему кабинету из стороны в сторону.

— Да, Трой, — сказал вампир. — Сказать, что я любил старика Дриксона было бы большим враньём. Как, в общем и целом, что я люблю кого-то другого из представителей соседних корпораций. Конкуренция не предусматривает дружбы, лишь вынужденные компромиссы. Но всё же Генри был не такой уж и плохой фигурой на этой шахматной доске. В конце концов, это именно он сдерживал Француза и Адольфа от той войны, которая между ними теперь обязательно грянет. Его смерть посеяла лишь страх и анархию. А мне это ну никак не нужно! Во всяком случае... сейчас. — Элиот хмуро улыбнулся, обнажив клыки.

— Ладно, Мак Грейн! — проговорил Трой. — Я узнал всё, что хотел. На этом, я думаю, нам пора расста...

— Ты не там копаешь, Трой! — произнёс вампир. — Я сильно сомневаюсь, что кому-то из представителей корпораций была бы выгодна смерть Дриксона. Вероятнее всего, это действительно сделала его бывшая домработница. Не зря же она кинулась в бега сразу после смерти старика!

— Когда тебе грозят пытки калёным железом, сбегают и самые невинные люди! — возразил Трой.

— А что скажешь насчёт кандидатуры андроида, работавшего на Дриксона? — сказал Элиот, вновь потирая свой подбородок. — Эта железяка на днях расстреляла целый званый ужин. Что там ему втемяшилось после того, как он полетел башкой вниз — одному Дьяволу известно. Но результат налицо...

Трой, повернувшийся уже было к выходу, вновь повернулся к вампиру.

— И ты знаешь, где его искать?

Элиот рассмеялся.

— Знал, что ты не сможешь не задать этот вопрос! — Вампир вновь потёр подбородок. — Конечно, для порядка надо было заставить тебя укокошить ещё пару десятков неверных за такую информацию, но... Я сегодня добрый. Нужный тебе андроид сейчас обитает на старой лодочной станции, что на улице...

— Я знаю, где в Хротцбере лодочная станция! — оборвал его Трой, вновь поворачиваясь к выходу. — Пошли, Ал! Мы узнали всё, что хотели.

Смулз с отлегшим от сердца камнем двинулся вслед за напарником. То, что они покидали это вместилище нечисти, уже само по себе очень радовало. То, что покидали они его не вперёд ногами, радовало вдвойне. Алистер с торжествующей улыбкой прошествовал за Троем, когда тот резко остановился и повернулся обратно к Мак Грейну.

У Алистера замерло сердце. Он так и видел, какая сейчас начнётся разборка.

— Ну что ещё? — нетерпеливо спросил Элиот.

— Спасибо за информацию! — произнёс Трой и, увлекая вслед за собой Смулза, двинулся к выходу.

Через несколько мгновений наёмник и его друг-хакер стояли на улице под лёгким моросящим дождём. Ночь уже успела укрыть в своих объятьях город настолько, что вырубили даже некоторые неоновые огни.

— Он не соврал, Трой? — с надеждой спросил Смулз. — Он ведь действительно здесь не при чём, верно?

— Верно, Ал, верно! — кивнул наёмник.

— Слава Богу! — выдохнул Алистер. — А то я как подумаю, что нам придётся в этот ад возвращаться, так аж дух перехватывает! Что теперь? Отправимся искать робота?

— А не поздновато ли? — хмыкнул Трой.

— Да, и то верно! — закивал Смулз. — Сейчас найдём какой-нибудь мотельчик двухместный, да?

— Да! — Трой обернулся и резко кинул лазерный пистолет прямо в руки своего напарника. — Держи, и смотри не потеряй!

— Не понял! — пожал плечами Смулз. — А мне-то это оружие зачем? Ты ведь у нас стреляешь!

— Дело в том, — сказал Трой, — что такого, как ты выразился «ада», который перед нами предстал у Мак Грейна, мы насмотреться ещё много успеем. Так что... Лучше будет, если ты будешь со стволом. Даже если не умеешь из него стрелять. Ну, что замер? Пошли ночлежку искать!

И наёмник решительно двинулся прочь от обители вампиров, прямо к своему байку. Алистер взглянул на него, затем на ствол, а затем замельтешил вслед за Троем.

— Что за?.. КОГО ТЫ МНЕ ПРИВЁЛ?!!

На Адольфа было страшно смотреть. В одном нижнем белье, раскрасневшийся от гнева и ярости, представитель корпорации «Скинни» стоял в своей комнате на фоне огромной свастики, висевшей на стене. Рядом стоял его верный подчинённый, Круз Толбон. А чуть поодаль с ноги на ногу переминалась невысокая, довольно толстая девушка в очках с роговой оправой. Адольф смотрел на Круза, Круз смотрел на девушку, а та лишь с грустью на лице взирала в пол.

— Я у тебя просил одну из лучших проституток! — воскликнул фюрер в трусах. — А ты? Кого ты мне привёл, я спрашиваю?!!

— Как вы и просили, фюрер... — переминаясь с ноги на ногу, проговорил Толбон. — Натали, одна из самых элитных проституток Хротцбера...

— ЭТА?!! — Адольф аж на месте подпрыгнул. — Ты хочешь мне сказать, что эта библиотекарша — элитная проститутка?

Круз осторожно кивнул. Конечно, возражать фюреру — чревато серьёзными последствиями, но после того, как он уже привёл эту девушку Адольфу, отступать было уже некуда.

— Просто... — проговорил Толбон. — Просто позвольте ей начать, мой фюрер! Если вдруг что не так, я...

— Если вдруг что, тебя не будет, придурок! — проговорил Адольф, поворачиваясь к своей кровати. — Так, Натали, иди сюда! Показывай, почему этот дурень назвал тебя элитной проституткой!

Адольф и Натали подошли к кровати фюрера, когда тот обернулся, сверля взглядом Круза.

— Ну а чего ты, спрашивается, стоишь? — гаркнул на него Адольф. — Решил посмотреть, как фюрер трахается?

— Нет-нет, что вы... — замахал руками Толбон.

— Тогда пшёл прочь!!!

Круз с невероятной скоростью ретировался прочь.

— Ну, а ты что мне предложишь? — зло спросил Адольф у проститутки. — Стриптиз? Спасибо, я за завтраком уже на сало насмотрелся...

— Всё будет в порядке, мой фюрер! — на удивление приятным голосом проговорила девушка. — Просто ложитесь на кровать, а я постараюсь сделать вам хорошо!

Спокойный, нежный голос проститутки оказал на Адольфа нужное воздействие. В конце концов, что он теряет? Если эта библиотекарша ему не понравится, то он просто прикажет её...

Фюрер не успел окончить мысль. Нежно, осторожно, совсем не пошло, Натали стянула бельё с Адольфа и бережно прильнула к его «железному» члену своими губами. Медленно, но безумно чувственно проститутка начала делать ему минет, плавно двигаясь, то ускоряя, то наоборот, снижая темп.

Адольф начал потихоньку постанывать. Он не помнил, когда ему настолько качественно в этой жизни делали минет. И когда представитель корпорации «Скинни» подумал, что о лучшем минете он, пожалуй, и мечтать не мог, Натали начала нежно, но очень чувственно бередить ему яйца своими нежными пальчиками. Адольф громко застонал. Господи, сколько кайфа! А ведь это ещё даже не оргазм — так, прелюдия...

Натали плавно выполняла дело, к которому была приучена, заставляя фюрера стонать всё громче и громче. Адольф, предчувствуя скорый оргазм скользил руками по грудям склонившейся над ним девушки, по её спине, влагалищу...

И этим, как оказалось, он довёл секс до самого пика. Когда экстаз поразил его возбуждённое тело, Адольф громко и протяжно заорал от удовольствия, в то время как Натали продолжила свои движения в ещё более быстром, более страстном темпе.

...ночь выдалась просто божественной. Не смущало Адольфа ничего — даже о дожде, беспрестанно стучащему по подоконнику, он позабыл вместе с Натали. И теперь, когда незабываемая ночь закончилась, и проститутка покинула его, Адольф стоял перед окном, глядя на просыпающийся город под мелкими каплями дождя.

«Вот и наступил последний день жизни Француза! — отметил про себя фюрер. — Пусть радуется жизни со своими андроидными шлюхами, пусть наслаждается взошедшим солнцем... Ведь это всё для него будет в последний раз!»

Мыслями Адольф вновь вернулся к вчерашней проститутке, Натали, подарившей ему такую ночь. Хотя нет, подарившей — пожалуй, слишком сильно сказано. Ведь он отвалил ей деньги — так, копейки для представителя корпорации, но целое состояние для рядового жителя Хротцбера. Фюрер вспоминал её руки, губы, другие губы... Такое надо будет обязательно повторить!

— Хех! «Библиотекарша»! — сорвалось с губ Адольфа, и он зашёлся громким самодовольным смехом.

Такого секса, как с Натали, у него не было уже давно...

Грэг Рэзод стоял перед открытым окном и курил сигарету, наслаждаясь ночным видом его любимого города. Неоновые витрины блестели ещё шикарнее, ещё роскошнее под проливным дождём — фирменным знаком Хротцбера. Редкие прохожие под своими небольшими зонтами пробирались по тёмным улочкам города, тщетно надеясь, что эти самые зонты хоть как-то защитят их от проливного дождя. Да где там! Под таким проливным дождём едва ли что-то могло их спасти, не дать промокнуть!

Скинхед любовался ночным дождливым Хротцбером, но мысли его были далеко отсюда. Он уже во всю обдумывал свой план по продвижению в рядах корпорации «Скинни».

Итак, страсти, которые царили между Адольфом и Французом, накалились донельзя. Вот-вот начнётся настоящая война, и, возможно, Француза скоро в живых уже не будет. Если так, то Рэзоду лучше переключиться на борьбу с Мак Грейном. Чёртов кровосос поплатится за тех парней, которых с его лёгкой руки положил Трой, этот, можно сказать, наёмник-проститутка — никаких убеждений, кто больше платит, тот и прав. А если Француз каким-то чудом останется жив... Что ж, тогда Грэгу, возможно, следует работать сразу против двух предводителей корпораций — и против Француза, и против Мак Грейна.

В любом случае, без дела Рэзоду сидеть не стоит. Ведь он уже так близок к званию лейтенанта корпорации «Скинни», а та катавасия, которая возникла после смерти Дриксона — о, она открывает столько возможностей, столько вариантов для продвижения, столько перспектив!

Грэг ведь прекрасно видел, как себе живут-поживают лейтенанты Адольфа. О, у квартиры у них ни в какое сравнение с его маленькой однокомнатной хибарой не идут! Настоящие трёхкомнатные жилища с видом на центральную площадь, роскошно обставленные, убранством которых могут позавидовать главные богатеи Хротцбера — да, Рэзоду довелось повидать квартиры лейтенантов! И что нужно сделать, чтобы заполучить себе такое влияние, такую квартиру, такую роскошь? Всё очень просто. Вовремя проявить себя. Показать себя Адольфу с лучшей стороны. Доказать, что лучше него с самой ответственной работой едва ли кто-то справится. В общем, проявить себя.

И Рэзод уже продумывал, как он может это сделать. В конце концов, поводов для этого было уйма — и конфликт с Мак Грейном, и нависающая война с Французом... Разве что Барса и Найтона Дриксона лучше было пока не трогать в своих будущих подвигах в рядах неофашистов. С «Кэт-тоном» и «Майтвиллом» пока держится какой-никакой мир — так зачем ему понапрасну подбрасывать палки в слабый огонь, учитывая то, что этот маленький костерок может стать большим никому ненужным пожаром? Нет уж, Грэг не дурак, чтобы ввязываться в конфликты, в которые не следует лезть!

— Сейчас или никогда! — прошептал Рэзод. — Я должен сделать это... Сейчас или никогда!

И недокуренная им сигарета полетела из окна прямо в огромную лужу на асфальте, в которой всеми цветами радуги отражались неоновые огни большого города...

— Ну что, ничего так хатка!

Трой стоял в центре комнаты в снятом им номере небольшого мотеля, где они с Алистером решили остановиться на ночь. Смулз же в это время заходил из своей комнаты в комнату Троя. Вид у хакера был довольно уставший.

— Конечно, не «Люкс» пятизвёздочного отеля... — произнёс наёмник, проходя по комнате. — Но, впрочем, и так сойдёт. Хотя бы тараканов нет, и то хорошо!

— Тараканы, говоришь? — произнёс Алистер. — Эти несчастные, обиженные Богом, существа?

Трой непонимающе посмотрел на своего спутника. Он даже приспустил с носа свои красные очки, что означало лишь одно — Трой сильно удивлён.

— Что ты только что сказал о тараканах?

— То, что они крайне несчастны! — проговорил Смулз. — И, с моей точки зрения, абсолютно незаслуженно!

Трой, ты когда-нибудь вообще задумывался о том, кто такие эти самые тараканы? Так, мелкие насекомые. Паразиты... Да их даже паразитами трудно назвать! Паразиты ведь не только живут за счёт своего владельца — они наносят ему вред. А какой вред наносят тебе эти самые тараканы? Ну, съедят они там пару крошек, которые у тебя на пол за обедом просыпались, — ну так и что в этом такого? Они не разносят никаких опасных заболеваний. Они не вредят твоему здоровью. Да что там, они же вообще никого даже не убивают! Но при этом...

Каким внешним видом всемогущий Бог наделил этих созданий? Отвратительные, мерзкие, коричневые тараканы при их виде не вызывают ничего, кроме визга у особо чувствительных девиц и скорейшего желания убить этих самых тараканов как можно быстрее. И ведь действительно, создаётся такое ощущение, что если ты хлопнул тапком таракана — мир и вправду стал значительно лучше! Люди с радостью убивают невинных, по сути своей, созданий, в то время как на настоящего монстра в мире насекомых — злобного, беспощадного хищника, братоубийцу — люди чуть ли не молятся!

— Хм, занятная логика! — проговорил Трой, поправляя очки на носу. — Никогда под таким углом не смотрел на тараканов! А этот твой беспощадный хищник и братоубийца — это кто, если не секрет?

— Не секрет! — улыбнулся Смулз. — Это божья коровка.

Наёмник громко рассмеялся.

— Ну, Ал, насмешил! — сказал он, просмеявшись. — Нет, ну серьёзно — кто?

Алистер в упор посмотрел на Троя.

— Я не шутил, — произнёс Смулз. — Это божья коровка.

Да, как ни странно это себе представить, божья коровка — это хищник, причём лютый. Она поедает чуть ли не всех насекомых, которых может встретить — от колорадских жуков до кузнечиков — бескомпромиссно, беспощадно. Божья коровка даже ни на секунду не задумывается о том, что она убивает других живых существ — она считает, что в этой жизни всё так и должно быть. Да что там! Я не зря назвал это создание «Братоубийцей»! Ещё при рождении, когда это чудовище появляется на свет, божья коровка начинает беззастенчиво пожирать своих младших братьев и сестёр — даже ещё не родившихся, не вылупившихся из яиц! И каким внешним видом, скажите, Бог наделил этого монстра?

Мы, люди, готовы прибить таракана, мелкого вредителя (хотя, если подумать, он даже ничем и не вредит!) тапком и при этом считаем, что совершили благое дело и при этом умиляемся, когда нам по руке ползает адская тварь, не щадящая даже своих младших собратьев, чтобы набить своё брюхо! Почему? Из-за внешности, разумеется. А почему, скажи мне, Трой, почему? Почему Бог, если он такой правильный и всевидящий, почему он сделал невинное существо таракана противным донельзя и при этом такого злодея, как божью коровку — таким милым и всеми любимым? Почему не наоборот? Скажи мне, Трой! Может, ты знаешь ответ на этот вопрос?

Наёмник лишь молча смотрел на своего собеседника. То, что сейчас сказал ему Смулз, было для него полнейшим откровением.

— Ну, Ал... — проговорил Трой. — Я даже и не задумывался... Я даже и не знал об этом... Но... К чему ты это сейчас сказал?

— Да всё к тому же, что и рассказал тебе про Каина и Авеля! — проговорил Алистер. — Бог не всегда бывает прав. И далеко не всегда — справедлив! Спокойной ночи, Трой!

С этими словами Смулз повернулся к наёмнику спиной и прошествовал в свою комнату. А Трой лишь молча стоял посреди своей коморки. Он всё это время вспоминал, как в детстве отчаянно давил тараканов и с благоговением смотрел на ползающую по руке божью коровку...