Трижды судьба

Глава 8

Торн с опущенной головой и обвисшими плечами скорчился в своей темной камере. Его правая рука все еще была парализована и бессильно висела. На плечи словно давило все здание Черной Звезды, в верхней части которого обитали «они».

Все внутри него было напряжено: он ведь против собственной воли попал в этот мир; его тело не принадлежало ему, а его мысли не могли перемещаться как обычно, по соответствующим каналам.

Но человеческий разум — этот прибор для непрерывных раздумий и мечтаний — неутомим.

Торн продолжал бороться с чужим влиянием, пытаясь привести в порядок свои мысли. Он надеялся выработать какой-нибудь план. В первую очередь нужно было заняться проблемой его возвращения в собственный мир.

Он повторял про себя: нужно использовать разум, присущий ему в Мире-1, чтобы дать имя этому миру с точки зрения Торна-2; да и самому себе не мешало бы присвоить имя и попытаться найти ключ к собственным воспоминаниям. Эти мысли должны натолкнуться на какое-либо решение; эти мысли, миры и Торны не должны потеряться в пустоте.

Если Вселенная-1 и Вселенная-2 — назовем их так — совершенно независимы друг от друга, то между ними не было бы связи ни во времени, ни в пространстве. Они ни близкие, ни далекие.

Между ними существует только мысленная связь идентичных существ, и эта связь проявляется вне любых человеческих понятий.

Транспортировка Торна в Мир-2, видимо, произошла мгновенно, а отсюда логически следовало, что оба мира расположены как бы друг над другом. Трудно определить, какой находится внизу, а какой расположен над ним: все зависит от того, в каком мире находился наблюдатель.

Так близко — и так далеко. В этой дьявольской одинаковости нужно только вырваться из тяжелого сна, а мрак его камеры только усиливал это впечатление. Надо напрячь все душевные силы, чтобы добиться перемещения Торна-1 и Торна-2.

Он попытался сконцентрировать свои мысли, призывая на помощь темную вечность, и найти таким образом какой-то путь следования обратно, но все дороги были блокированы. Торн непроизвольно засомневался: не находится ли Мир-1 лишь в его мечтах, ибо страстное желание бежать из деспотического мира, где царит только горе и угнетение, накладывает определенный отпечаток на психику.

Если и есть какой-то ключ к возвращению в тот желанный мир, то Торн не в состоянии найти его в данный момент.

Дверь камеры открылась, и на пороге появился другой Клоули. На фоне светлой стены коридора выделялись темные фигуры двух охранников в мундирах.

Этот Клоули до последней черточки похож на другого, абсолютное сходство ошеломляющее: Торн чуть не вскочил, чтобы радостно приветствовать приближающуюся фигуру.

В сознании у Торна мелькнула мысль: ведь мысли этого Клоули тоже должны быть идентичны мыслям того, другого Клоули, которого он в их общем мире называл своим лучшим другом.

Как зачарованный Торн уставился в это холодное лицо.

— Считай это комплиментом, — сказал Клоули-2. — Я должен лично передать тебя Слугам Народа. Решение твоей дальнейшей судьбы полностью в их руках. — Он криво усмехнулся, хотя эта тирада не прозвучала злобно.

Выражения лиц тех, кто сопровождал Клоули-2, выдавали их образ жизни: их жизнь прошла в безусловном послушании в течение многих лет. На слова Клоули они совершенно не реагировали.

Торн, медленно поднявшись на ноги, побрел к двери, отдаваясь в руки неизбежной судьбе. Он казался сам себе артистом в незнакомой ему до этого времени роли.

Они шагали вниз по длинному коридору, и оба охранника в мундирах следовали за ним по пятам.

— Ты похож на убогого преступника, совершившего покушение, если позволишь выслушать мою грубую критику, — сказал спустя некоторое время Клоули-2. — Ты абсолютно неуклюже манипулировал моим именем в совершенно неподходящих условиях. Тогда ты ведь выбросил свое оружие на дно ручья. Нет, ты не можешь утверждать, что вел себя достаточно ловко. Боюсь, что одними только своими возгласами ты не удовлетворишь званию опаснейшего саботажника нашего мира. Ну да, возможно, ты был немного сбит с толку.

Торн чувствовал, что за этими словами стоит больше, чем ему показалось вначале. Несомненно, Клоули-2 давно заметил, что с Торном что-то не так, даже пытался выяснить, как обстоит дело сейчас.

Торн был настороже. В темноте своей камеры он принял твердое решение ни при каких обстоятельствах не выдавать, откуда он родом. Возможно, они сочтут его сумасшедшим — данный вывод был бы для него самым приемлемым. Но Торн ясно сознавал: вряд ли стоит на это рассчитывать.

Клоули-2 с любопытством искоса разглядывал его.

— Ты довольно скуп на слова, верно? Я припоминаю, ты на последней нашей встрече упрекал меня, произнося горькие слова, но, может, ты только хотел поколебать мою убежденность, да? Я надеюсь, ты уже понял, что таким своим поведением ничего не добьешься? Но я боюсь, что ты понял это слишком поздно.

Они продолжали идти.

— Ты должен понять, что это ты меня ненавидишь. Я же никого не ненавижу, — Клоули-2 бросил короткий взгляд на лицо Торна и его болтающуюся руку. — О да, я иногда вынужден причинять людям боль, но это зависит не от меня, а от обстоятельств. Идеал, к которому я стремлюсь, — всегда действовать только с учетом обстоятельств и не давать волю чувствам — ни любви, ни ненависти, ни чувству ответственности. Для меня достаточно лишь овладеть положением и ситуацией.

Торн слегка вздрогнул. Эти слова точно соответствовали тому, что часто повторял Клоули-2, когда был чем-то особенно возбужден. Этот человек, очевидно, пытается вытянуть из него какие-то сведения, иначе он бы никогда так свободно и откровенно не говорил с ним.

Клоули-2 чувствовал к Торну необычную симпатию и пытался найти объяснения такому странному для него чувству. Возможно, идентичность мыслей и ощущений идентичных существ была не такой уж сильной, как казалось сначала. И видимо, мысли и ощущения Клоули-1 соответствовали представлениям Клоули-2.

Положение оставалось необыкновенно запутанным, и Торн облегченно вздохнул, когда они вошли в большой зал, так как он нашел удобный случай подольше подумать о своих ответах на возможные многочисленные вопросы.

Помещение имело внешне очаровательный вид: оно было будто бы разделено на две части широкой белой полосой на полу. И над этой полосой, казалось, висела табличка:

На одной половине на жестких скамьях сидело несколько человек, одетых в обычные серые рабочие костюмы; часть из них носили темные мундиры. Очевидно, люди чего-то ждали — приказов, разрешений, приговора, беседы. Перед ними находилась типичная, наводящая скуку группа людей, вынужденных ожидать.

— Они ничего не знали!

Эта фраза ворвалась в мозг Торна, пока он рассматривал лица сидевших.

На другой половине помещения за письменными столами сидели шестеро мужчин. Они олицетворяли здесь абсолютный автопортрет. Их одежда почти не отличалась от костюмов остальных людей, а обстановка зала была спартански проста. Но осанка сидящих за столами людей, взгляды их резко отличались от находившихся на другой половине помещения. Торну было достаточно двух слов, чтобы описать это:

— Они знали!

Неожиданное появление Клоули-2 вызвало сенсацию среди ожидающих. Торн заметил их испуганные взгляды: Клоули-2 пришел ведь не ради них. Оба охранника в мундирах, казалось, тоже почувствовали облегчение, когда Клоули-2 скупым движением руки отпустил их.

Торн поймал еще один взгляд, который сначала не мог никак объяснить. Этот взгляд направлен не на Клоули-2, а на него; то был взгляд мужчины в сером рабочем костюме, лицо которого не показалось Торну знакомым ни здесь, ни в его собственном мире. Взгляд выражал симпатию и — как ни странно — какую-то верную привязанность.

Если Торн-2 в этом мире действительно был вождем мятежников, тогда такой взгляд и подобное поведение объяснимы. Торн, поражаясь, мысленно спросил себя, не выдал ли он, осуществив свою затею, подпольное движение.

Клоули-2, видимо, был хорошо знаком людям за письменными столами.

— Я доставил этого человека в Зал Слуг Народа, — кратко сказал он и беспрепятственно прошествовал через зал.

Они опять вышли в широкий коридор, здесь декорации совершенно переменились Через несколько шагов они очутились возле субтронной шахты.

Бросив осторожно косой взгляд на Клоули-2, Торн сделал вид, будто ему совершенно незнакомы достижения субтронного века.

Только сейчас, после такого неожиданного появления Торна в Мире-2 мысли его впервые проступили четко и ясно и стали развиваться в нужном направлении. Наверное, причина такой перемены — увиденное вновь знакомое здание субтронной шахты.

Без сомнения, современная субтронная техника сохраняется в тайне по эту сторону линии раздела, эта тайна раскрыта лишь для элитарной группы. На другой же стороне этой линии он не нашел ни малейших признаков наличия подобной техники. Поэтому напрашивается объяснение: рабочим и солдатам на другой стороне линии совершенно незнакомы смысл и назначение производимых ими инструментов и приборов. Этим же может объясняться и высокая производительность труда, предъявляемая к людям, да и уровни жизни обеих групп существенно отличались, даже вопросы снабжения решить не всегда удавалось.

Но каковы были отношения первого и второго миров?

Должна же существовать какая-то тесная связь между ними, ибо немыслимо, чтобы два разных и независимых друг от друга мира одновременно имели Опаловый Крест, Торна, Клоули и многие другие вещи в двух одинаковых образах, словно двойников. Допуская такую возможность, можно допустить и многое другое.

Нет, Мир-1 и Мир-2 — это результат изменения течения времени, чем бы ни было вызвано это изменение. Кроме того, это изменение течения времени случилось относительно недавно — иначе трудно объяснить, почему эти два мира населены существами-двойниками, если бы подобные перемены произошли сто и более ста лет назад. Это изменение в ходе времени должно было, несомненно, состояться в тот период, когда Мир-1 постигли тяжелые кошмары, что случилось около тридцати лет назад.

Торн недоверчиво покачал головой. Как же могли эти два мира за такой относительно небольшой срок так значительно отдалиться друг от друга?

Один мир остался свободным, тогда как в другом царила ужасная деспотия. В одном мире — добрые порядочные люди, а народ другого угнетался маленькой группой эмоциональных чудовищ. Невозможно представить, чтобы суть природы людей — людей, которые уважали и любили, — могла зависеть только от обстоятельств.

Тем не менее современный мир постоянно менялся. Часто возникали войны, причем вспыхивали неожиданно. За считанные недели или месяцы в технической промышленности совершались настоящие революции.

В Мире-1 изобретения и развитие субтронной техники использовались на благо всего человечества, правительство же Мира-2 поставило эти открытия на службу горстке людей, от остальных новые виды техники скрывались, а проекты и разработки держались в строжайшей тайне.

Но существует же какая-то возможность проверки.

— Ты еще помнишь что-нибудь из нашего детства? — неожиданно спросил Торн. — Мы всегда играли вместе и постоянно клялись в вечной дружбе.

Они поднялись в ярко освещенный коридор, и Клоули-2 повернулся к своему пленнику.

— Ты все-таки раскисаешь, — удивленно ответил он. — Этого я от тебя не ожидал. Да, конечно, я помню это.

— А потом, года два спустя, — неуклонно продолжал Торн, — наш планер рухнул в озеро. При падении я потерял сознание, и ты вынужден был спасать меня, тащить до берега.

Клоули-2 рассмеялся, но морщинки в уголках рта стали глубже. Он казался сбитым с толку.

— Ты действительно считаешь, что я спасал тебя? Ну, это явно противоречит всему тому, как ты позднее поступил со мной. Нет, тебе хорошо известно, что я тогда поплыл к берегу. Это был день, когда я впервые понял, что я — это Я, а все остальное зависит от соответствующих обстоятельств.

Торн содрогнулся. С одной стороны, он наконец разгадал этого человека, а с другой — он установил, когда изменился ход времени. Все перевернулось в Торне.

— В мире нет места для двух человек с одинаковой точкой зрения, — сказал он с горьким упреком.

— Конечно, только одному начертано место под солнцем, — смеясь, ответил Клоули-2. Он наморщил лоб и, помедлив, добавил как бы против воли: — А почему же ты не хочешь попытаться еще раз? Твой собственный шанс — перед Слугами Народа доказать свою необходимость. Ты должен свыкнуться с мыслью: эти люди оказались вместе в силу различных обстоятельств, к которым нужно приспособиться.

В первое мгновение у Торна появилось чувство, будто Клоули-2 смотрит на него глазами Клоули-1. Пока Торн пытался внести хоть немного ясности в свои мысли и чувства, они вышли на широкую платформу. Клоули-2 ухватил его за руку и повел к другому проходу.

— С этого момента больше никаких разговоров, — сказал он предупреждающе, — лучше думай о моем совете.

Они подошли к двойному мосту.

— Человек для Слуг Народа, — сухо отчеканил Клоули-2, и их пропустили.

В конце коридора они подошли к серой двери без номера и какой-либо надписи. В стене была сделана маленькая неприметная боковая дверь.

Клоули-2 нажал на какую-то скрытую кнопку в стене, и боковая дверь открылась. Торн переступил порог. Через несколько шагов по темному коридору они вышли в просторный зал.

Клоули-2 остановился, опять нажав какую-то кнопку. Крошечная дверь захлопнулась, замок защелкнулся.

Клоули-2 оперся спиной на дверь, и в уголках его рта заиграла чуть заметная усмешка.