Тейина. Надежда на чудо: моё чудо

39

Состояние Иты в доме беспокоило всех, но никто не решался лезть к ней с расспросами. Домашний врач приезжал к ней почти каждый день и откровенно растолковывал Дене, что тут нужно работать с настроением будущей мамы, но директивными методами такое не делается. Это и все остальные понимали. Но работа с психологом давала слабые результаты, да и ездила она на сессии без охоты. А от развлечений отказывалась.

Ну, то есть не всегда, само собой. Иногда свекрови или её сестре удавалось вытянуть молодую родственницу в детский магазин набрать про запас детских вещичек или подобрать кроватку-коляску будущей малышке, но глобально проблемы всё это не решало. Ита всё упирала на то, что и так всех слишком сильно напрягает, ещё и таскать за собой по магазинам или на прогулку целую свиту ей слишком стыдно, она лучше дома посидит или перед коттеджем, во дворике. И все попытки мужчин семьи убедить, что им наоборот приятно пройтись в её обществе, были бесполезны.

Яра всё это с каждым днём беспокоило всё больше и больше. А в особенности то, что он был слишком занят в разработке новой системы контроля и дома бывал по большей части ночью. Даже значительная часть выходных уходила на работу, потому что отдельные части программы можно было тестировать только в выходные, когда мейнфреймы не были загружены другой работой.

Он снова вернулся домой, когда вечер уже почти обрушился в ночь, и большинство окон погасло до утра. В гостиной четверо свёкров Иты и их племянник досматривали спортивное состязание по борьбе. Увидев Яра, с охотой ответили на его приветствия. То время, когда в семье на него поглядывали с сомнением и ожиданием проблем, миновало. Как-то прониклись доверием, что ли. На удивление.

– Всем поздорову, – кивнул он. – Где Рад?

– Да его дёрнули на орбиту. Какая-то проблема на заводе, что-то он там будет исправлять.

– Понял. А Ита?

– Она у себя. Легла, наверное.

– Пойду проверю.

– Если не спит, уточни у неё, не мешаем ли. Мы можем и тише сделать.

Поднялся по лестнице, осторожно заглянул в спальню. Внутри было темно, и очертания хрупкого тела, завернувшегося в одеяло, почти терялись на большой кровати. Яр прислушался к дыханию – нет, не спит. Более того, похоже, только сейчас перестала плакать. Ещё с трудом переводит дыхание.

Он тихонько прилёг рядом.

– Солнышко, ты что? Что случилось?

– М-м… Ничего, – пробормотала она – и всхлипнула, не удержала в себе.

– Ну вот. Хорошенькое «ничего». – Обнял её, притянул к себе, уложил её голову на плечо. – Давай поговорим, а? Ты прости, что я так поздно прихожу. Увяз совсем в работе, но её нужно закончить как можно скорее. Заказ от военных структур, всё серьёзно.

– Угу.

– Ну давай, рассказывай. Почему плакала? Это из-за Сивера? Будь уверена, он тебя больше не побеспокоит.

– Я боюсь, Яр.

– Чего именно? Кто-то ещё тебе угрожает?

– Нет. – Прозвучало это настолько безжизненно, что у него сердце схватило. – Только моё прошлое – моей семье.

– Ит… Мы же говорили об этом. Сивер тебе навешал отборной лапши, причём большую её часть вообще сам придумал. Его измышления ни на чём не основаны. Родичам твоего хозяина и его бывшим работодателям на него положить с прибором. Его шкура никого во всём свете не интересовала и не интересует. Они о нём забыли, подозреваю, ещё до того, как его шлёпнули в тейинской тюрьме. И винить ты себя можешь только в том, что родилась маи. Но за это мы трое только и делаем, что благодарим судьбу. И никак иначе.

Она тихонько заворочалась в его объятиях.

– Но факт остаётся фактом – я принесла проблемы.

– Ты, моя родная, принесла нам всем счастье. А государству – вероятно, огромную удачу: относительно безболезненно выявить серьёзную проблему. Вовремя выявить, заметь! Ты за это едва собственной жизнью не заплатила. Сейчас идёт расследование, и если есть реальная угроза тейинским женщинам, это станет известно. А если б не ты – представляешь, сколько девушек, а может, и девочек могло пострадать до того, как все встали бы на уши?

– Ты сейчас серьёзно?

– Серьёзнее некуда. Только ты не говори никому, это не то чтобы секретная информация, просто она не для широкого распространения. Понимаешь, на планете ещё выявлять и выявлять тех, кто по дурости или из корыстных соображений делится информацией с этими, за пределами планеты. Понимаешь?

– Ага.

– Но я тебе говорю, чтоб ты уже успокоилась. Ну правда. Ты взваливаешь на себя ответственность за то, в чём не просто не виновата, а за что тебя поблагодарить надо.

Она едва слышно дышала ему в грудную мышцу. Он ощущал это даже сквозь футболку и чувствовал, как сознание начинает плыть совсем не в ту сторону. С усилием, чуть ли не как щенка за шкварник, вернул его на прежнее место.

– Ты просто хочешь меня успокоить, – прошептала жен едва слышно.

– Хочу. Конечно, хочу. Но почему при этом ты считаешь, что я не могу делать это правдивыми аргументами? Так даже удобнее, случайно не спалишься.

Снова уютное молчание и вкрадчивые выдохи, так глубоко бередившие его чувства.

– Ты правда так думаешь, как говоришь?

– И не только я. Драг прислал сообщение. Говорит, что конкретно для нашей семьи проблема по верхам решена, тому, кто может нам угрожать, в ближайшие дни будут вставлены пистоны, чтоб больше в нашу сторону не дёргались. Ну, а в большем масштабе сейчас работают службы госбезопасности, и я принимаю в этом крохотное участие – тем, что докручиваю программу. Если всё будет идти как идёт, если не всплывёт никаких неожиданностей, через пару месяцев можно будет приступать к экзосферным испытаниям. Как раз Драг прилетит, отдохнёт и тоже сможет принять участие в испытаниях.

– А что он такое делал, чтоб взять да и одним махом решить нашу проблему? – вскинулась Ита.

– Я не знаю. Правда, солнышко. Я его познакомил кое с какими людьми, которые могли помочь, а у них принципы молчания покруче, чем в генштабе. Как понимаю, твой младший муж им оказал такие сочные услуги, что они серьёзно взялись разруливать нашу беду – и разрулили.

Она приподнялась на локте, посмотрела ему в лицо.

– Это мафия?

– Да, – просто ответил Яр.

– Скажешь, кто именно?

Он пожал плечами.

– Если тебя успокоит… Механеми.

– О-о! – Глаза у Иты округлились – даже в полумраке спальни было заметно. – Ты серьёзно? Ты знаком с кем-то из Механеми?

– Кхм… Ну, можно и так сказать.

– С ума сойти. Я и не думала, что ты такой крутой. – Молодая женщина ткнулась лбом ему в грудь. – Чего же ты не попросил их вытащить себя с Тейины, когда оказался под надзором? Не верю, что они бы не смогли.

– А как бы в этом случае я встретился с тобой?

Снова смешок, прямо в его футболку. Она удобно уложила голову на его груди, потёрлась щекой.

– А я-то ещё думала, куда ты бежал со мной на катере. Думала – ну глупость же какая-то: хватать девочку и убегать, не надеясь ни на что, кроме обычного разговора. Всё пыталась понять – ну а дальше-то что? Ну, уговорил бы ты меня к себе присмотреться, как бы это решило твои проблемы с законом Тейины? А оно вон, оказывается, как. Всё было продумано, да? С такими-то связями…

Яр хмыкнул и не стал её переубеждать. К чему ронять себя в глазах любимой женщины, которая считает тебя умнее и хитрее, чем ты есть на самом деле, и объяснять, что никаких далеко идущих планов не было. Один только порыв и жажда добиться благосклонного взгляда от первой в его жизни девушки, которая единым взглядом пустила корни в его сердце. Лишь бы только не обиделась на продуманность, на скрытность или на что там ещё мнительная женщина может обидеться.

Прижал её к себе посильнее.

Они с минуту полежали в молчании.

– Поцелуй меня, – попросила Ита.

Мужчина с готовностью потянулся к её губам: сперва нежно, лишь лёгкое, как пёрышко, прикосновение, потом увереннее, напористо. А чуть позже и не заметил, как подтянул жену повыше, уложил на подушку поудобнее и навис, обцеловывая с наслаждением, со стоном едва сдерживаемого восторга – и с ощущением, что жажда, как разыгравшееся пламя, вырывается на свободу. И, кажется, жена ну совсем не имела ничего против. Она запустила пальцы в его волосы, провела по шее, вцепилась в плечи – и большего оказалось не нужно.

– Разрешишь, солнышко? – прошептал он.

– Попрошу, – выдохнула, и этот ответ был как приоткрывшиеся ворота рая.

Яр накинулся на её тело, ощущая, что никогда так не сходил с ума от восторга перед возможностью приласкать женщину. Доставлять партнёрше удовольствие – особенная радость, сама по себе способна воспламенять и подарить ни с чем не сравнимое наслаждение. Ярун всегда его особенно ценил, он аж задыхался в упоении, когда женщина плавилась от страсти под его пальцами и сотрясалась в блаженных спазмах. Но сейчас, лаская Иту, мужчина едва не сходил с ума от эйфории. Как же прекрасна её радость, её нега! Ничего прекраснее быть не может.

А потом жена потянулась к нему, и под её прикосновениями у него и вовсе сорвало любые стопоры. Он позволил себе это, потому что знал: ни за что не причинит вред или боль любимой, да что там, попросту не сможет, даже если какая-нибудь демонская сущность подкинет ему в голову подобную идею! Одеяло полетело в сторону, и дальше Яр почти ничего не воспринимал, он слушал только её вздохи, сладостные стоны, ощущал движения её тела и по всему этому на рефлексе делал вывод, всё ли в порядке, нравится ли и достаточно ли хорошо, или стоит удвоить усилия.

– О боже! – вскрикнула Ита, сотрясаясь в его руках. – Боже…

– Ласточка моя!

– О-ох… Яр! Яр… Можно я?

– Что, моя бесценная?

– Я тоже хочу тебе сделать… приятно.

– Я же тогда не удержусь.

– От чего?

– Подгребу тебя под себя – и…

– Наконец-то! – Она закатила глаза.

– Ох, зря ты это сказала! – Мужчина осклабился и набросился на супругу с новыми силами. И цель перед ним стояла совершенно определённая: довести её до такого состояния, чтоб она жаждала его в себе так, как ничто другое на свете.

Он был уверен, что справится с задачей – и в восторге убедился, что уверенность его не обманула. Такой страстности от жены он не ожидал, но воспользовался с удовольствием, хоть и с предельной осторожностью, всё-таки срок беременности был уже значимый, а животик – заметный. Но, похоже, всё прошло удачно, и через полчаса утомлённая Ита млела в его объятиях, а сам Яр растёкся от полнейшего довольства. Он сам себе казался подобным коту, который и наигрался, и наелся, а теперь валяется на тёплом пуфике и даже ухом ленится шевельнуть. Слишком уж ему хорошо.

Ручка Иты осторожно шевельнулась, огладила животик.

– Чего-то она затихла, – пробормотала полусонно.

– Ну а чего ж ей сейчас-то прыгать, – мурлыкнул Яр, ища губами её ушко. – Кровушка прилила куда надо, девочке уютно и хорошо.

Чувствовалось, что супруга засмущалась, потому что зашарила вокруг, видимо, пытаясь нащупать одеяло. Муж осторожно поднял её на руки.

– Давай я тебя искупаю и уложу отдыхать. Хорошо?

– Да я сама…

– Мне будет очень приятно. Разрешишь? – И, дождавшись кивка, поволок уставшую женщину в ванную. И там лишь наслаждался, оглаживая её нежную кожу под струями тёплой воды. С удовлетворением отметил, что следы на спине, груди и ногах жены заметно поблекли. Похоже, медики и в самом деле отрабатывают на все сто, шрамы уже не должны мешать Ите, а спустя десяток процедур в модуле и вовсе сойдут. – Ты как? Нормально себя чувствуешь?

– Хорошо. Просто хорошо.

– Я рад. – Ярун ласково уложил любимую в постель. – Спокойной ночи, солнышко.

– Останешься со мной?

– Да, если разрешишь. Только сбегаю закину что-нибудь в себя. Не поужинал. И сразу вернусь.

И поцеловал её в висок.

Его сотрясло уже в коридоре. Пламя ины будто взорвалось внутри, охватило каждую клеточку тела, но было это не больно, просто необычно, непостижимо, поразительно. Сознание словно выдернуло из тела и окунуло во всё богатство линий, черт, нитей и вспышек энергии, структур, схем, алгоритмов. Он захлебнулся богатством, подробностями и понятностью окружающего мира, всем тем, что прежде и вообразить себе не мог.

Какой уж тут ужин. Навалившись спиной на стену, Яр прижался к ней и затылком, закрыл глаза и пошёл в рабочую медитацию. Он осознавал, что так много всего – серьёзный удар по ментальной сохранности сознания, нельзя увлекаться новыми возможностями. Сперва следовало всё разложить по полочкам, потом распределить новые возможности по приоритетам, поставить в очередь и подготовить к изучению первый этап. И – да, вот что обязательно! – отдохнуть. Потому что и опытный ин-мастер способен выгореть, если при переходе с уровня на уровень слишком увлечётся свежими возможностями.

Дыхание срывалось, тело дрожало, но теперь, когда удалось справиться с шоком первого впечатления, ум оставался холодным. Яр несколько раз глубоко вздохнул и повернул обратно в спальню жены. «Нежная моя девочка, если бы ты только знала, что подарила мне… Какую мощь открыла передо мной! Если бы я только мог тебе показать!»

Ита спала, уютно завернувшись в большое полотенце. Ярун заботливо укрыл её одеялом и прилёг рядом, обнял со спины. Нежность к жене затапливала его. Едва-едва касаясь губами её волос, мужчина плотно закрыл глаза и улыбался от счастья. И о природе этого счастья даже задумываться не хотелось. Что сильнее сотрясло его – любовь? Наслаждение своими новыми возможностями? Многообразие тех перспектив, что открылись перед ним теперь? Или всё сразу?

Да какая разница. Он просто был счастлив и намерен в свою очередь наделить счастьем ту, которая его одарила.