Теория невероятности

Глава тридцать вторая Ночной разговор

Солнце начало клониться к горизонту, поэтому во дворе, где стояли столики, мангал, рядом с бассейном было достаточно приятно. Сергей выбрал кусок жареного целиком ягненка – надо же попробовать, что это за еда, немного сыра и фруктов. Подумал, стоит ли взять пахлаву. Решил, что стоит. На сей раз он остановился на одном ее виде: круглых шариках, полых внутри и пропитанных янтарным медом. Что-что, а пахлава была изумительной.

С подносом Сергей проследовал через стеклянную дверь и вышел к площадке у бассейна. Как он и предполагал, все столики были заняты. Сергей направился к столику, который занимал Марк Креймер. Чтобы вызвать его раздражительную реакцию, Сергей одел еще более яркие цветастые шорты и ярко-оранжевую футболку с синими пятнами на груди. Эта футболка привлекала внимание и вызывала почти всегда однозначную реакцию со стороны собеседника.

– Простите! – обратился Сергей по-русски, когда подошел к столику Марка. – Можно около вас присесть? А то тут, у воды больше столиков свободных нет.

Марк посмотрел на Сергея, поморщился, провел взглядом по площадке, действительно, сесть было негде. Он хотел подумать о том, как бы отказать повежливее, но что-то мешало ему, раздражало и мешало думать. Марк мотнул головой, типа, присаживайтесь, раздраженно ковырнул вилкой кусок тушеной с овощами рыбы и уставился взглядом в море, главное, чтобы подальше от непрошенного гостя. Марк пил красное вино, на десертной тарелочке кроме яблока и винограда лежали два шарика пахлавы.

– На вашем месте я бы, перед тем как есть пахлаву, выпил бы парочку таблеток супрастина. – любезно заметил Марку Сергей, аккуратно отрезая кусочек ягненка и отправляя оный в рот.

– Тааак… – раздраженно произнес Марк. – Я не знаю кто вы, и что вам от меня надо. Но если вы присели рядом, дайте возможность спокойно поужинать. А потом мы с вами побеседуем. Если вы тут только для этого. И не бойтесь. Я не сбегу. Я человек слова. Кроме того, сейчас есть антиаллергические средства намного лучше супрастина.

И действительно, а чего бежать? Если я тут для чего-то более серьезного, чем поговорить, то не убежишь. А если только для того, чтобы поговорить, то зачем избегать разговора? В чем-чем, а в логике Марку Креймеру не откажешь.

В логике и в изобретательности. Сергей спокойно доел барашка, сделал бутерброд с сыром, после чего принялся за фрукты. Его внимание обратила на себя женщина – бедуинка в национальном костюме. Ее лицо было открыто, смуглое и сморщенное, так что нельзя было даже определить, сколько ей лет. Она села, скрестив ноги, около импровизированной ямы, и стала раскатывать тесто. Получив тонкую лепешку – лаваш, она ловко прилепила его на камень, а уже через пару секунд вытащила готовый горячий хлеб.

Женщина увидела внимание к себе Сергея, кивнула ему, и жестом предложила взять свежеиспеченный хлеб. Сергей вспомнил, как его знакомые армяне называли лаваш «армянскими портянками». Решился, подошел, увидел, что рядом, на гриле, уже приготовилась рыба. Он взял рыбу, немного пережаренную, но все равно вкусную, пахнущую ароматным дымом. Пах дымом и хлеб. Марк смотрел на хлеб без эмоций, хотя хлеб был в числе запрещенных продуктов. Все-таки Сергей своего добился. Марку нужно время, чтобы собраться с мыслями и что-то понять. Тем не менее, Сергей не собирался психологически «дожимать» своего клиента. Не собирался, потому что и так достаточно вывел Марка из себя. Сейчас, чтобы тот не закрылся, и не ушел в глухую защиту, следовало дать ему время прийти немного в себя.

Было видно, что Марк уже не имеет никакого повода растягивать ужин. Он вытер губы салфеткой, подозвал мальчика-официанта, попросил его стаканчик апельсинового сока, Сергей в это же время заказал обычный зеленый чай, который был в пакетике и болтался у паренька из кармана на фартуке.

Чай, как и положено зеленому чаю из пакетика оказался совершенно безвкусным. Сергей отодвинул недопитую чашку, посмотрел на собеседника, который маленькими глотками допивал сок и поднялся.

– Я предлагаю пройтись по пляжу.

Марк согласно кивнул головой. Только сейчас Сергей обратил внимание на то, что к каждой пальме, к каждому кустику шла пластиковая трубочка с водой, вода питала и травку – через распылители, Сергей подумал о том, сколько усилий нужно прикладывать тут, чтобы поддерживать эту зелень.

– Так что же вы от меня хотели?

Марк остановился около небольшого деревца, там же располагалась удобная лавочка, на нее он и опустился. Сергей остался стоять, он предпочитал смотреть на Марка чуть-чуть, но сверху вниз, это давало небольшое психологическое преимущество.

– Марк, расскажите мне на чистоту, как вы делаете эти трюки со страховыми компаниями?

– Вы не слишком много хотите узнать? Я что, должен вам выложить все секреты своего бизнеса? И за что?

– За хорошее мое к вам отношение. И не только к вам, одна симпатичная старушка, которая находилась на лечении в городе Немирове, тоже передает вам через меня привет.

– Так, значит, тетя Лиза у вас?

– Нет, не у меня. Просто, я решил, что если удалось ее так быстро найти, то она не находится в стопроцентной безопасности. Сейчас ее спрятали намного лучше.

– Вы собираетесь меня шантажировать ею?

– Нет. Я оказал вам небольшую услугу. Вы в любой момент можете связаться с нею, а сели найдете для нее что-то более безопасное – обещаю, ее никто удерживать не будет. Но я надеюсь на то, что вы откровенно ответите на мои вопросы. И не более того.

– Хорошо, я отвечу на ваши вопросы. Отвечу, хотя вряд ли это вам что-то даст.

– Позвольте, я сам это решу.

– Да, вы в праве. Прошу вас.

Наверное, Марк ощущал себя так, как будто попал под каток. Сергей понимал, что господин Креймер не ожидал, что его обнаружат. Но нельзя постоянно скрываться и быть стопроцентно уверенным, что тебя не найдут. От любой головоломки существует свой ключик, который поможет ее разгадать.

– Поймите меня, простите…

– Сергей.

– Простите меня, Сергей, может, мой рассказ будет сумбурным. Я не готовился к нашей встрече. Не то, чтобы я был уверен в своем убежище, но я не был готов, что меня тут найдут – я нерегулярно менял гостиницы, да и жил в двух странах.

– Но в Израиле вы жили в Элате.

– Да, но откуда вы это знаете?

– Давайте, я свои секреты оставлю при себе.

– Ну, как желаете.

Марк задумался. Сергей его не торопил. Спешить уже было некуда. Вечернее море ласково гнало волны к песку пляжа, казалось, что тут волны никогда не бывают большими, таким спокойным и умиротворенным казалась морская гладь. Чайки пронеслись крикливой толпой и приземлились около кораллового островка, вылавливая рыбешку, которая плескалась в невообразимом количестве.

– Наверное, это сумбурно, ладно, я начну с детства. Наверное, я родился каким-то не таким. Слишком неудачным. Достаточно было моего заболевания, да, вы ведь в курсе. Меня могли потерять еще в детстве. У нас эту болезнь не выявляют в раннем детстве. Когда тетя Фаня дала мне печеньце, смоченное в молоке, я тут же попал в реанимацию. Слава Богу, там откачали. И врач попался толковый. Он сделал нужные тесты. Так я остался жив. А в остальном мне не везло. Жутко. Постоянно. В детстве я получал синяки и падал раза в два чаще всех остальных детей. Если можно было упасть на бок – я падал на спину и что-то обязательно себе хорошо зашибал. Мама говорила, что я всегда был весь в синяках. Я переболел почти всеми мыслимыми детскими болезнями, а гриппом болел три раза в году. Даже то, что природа наделила меня редким заболеванием, от которого нет лекарства… Так вот, чем старше я становился, тем все больше и больше неприятности оседали меня со всех сторон. Да и неприятности становились все круче. Теперь мое падение заканчивалось переломом. Рука правая – шесть переломов. Рука левая – одиннадцать. Каждая из ног по четыре раза. Я с трудом закончил институт. А когда у меня стали подозревать врожденный порок сердца – родители не выдержали. Так мы оказались в Израиле.

Марк задумался. Потом встал и предложил Сергею немного пройтись. Они прошли мимо кафе, в котором посетители курили кальян, мимо террасы, где столики стояли прямо над морем, мимо столика, где двое китайцев увлеченно резались в настольный теннис. Вот еще один бар, прямо на пляже. Около него несколько топчанов, их сейчас никто не занял. Но Марк опустился прямо в теплый песок. Он сидел и смотрел на море. Сергей притащил топчан. В песок садиться не было настроения, так он снова оказался чуть выше долговязого Марка. Наконец, тот заговорил вновь.

– В Израиле все стало меняться. Знаете, мы как только приехали – это отец хотел, я знаю, мы сразу же пошли к Стене Плача. Я не знаю, что они просили для меня. Я был тогда так ошарашен этим местом, этой энергией, которая просто раздавила меня, что я даже не решался там ничего просить – ни для себя, ни для близких. Странно, но на какое-то время неприятности меня отпустили. Порока не оказалось – я просто слишком быстро рос тогда, когда остальные ребята уже перестали расти. Мы жили очень бедно. Мои родители не были людьми состоятельными, а тут, в Израиле, отец вынужден был пойти на простую тяжелую физическую работу – он начал работать на стройке. Мама свой диплом пыталась подтвердить, но ей объяснили, что она никогда не сдаст экзамен. Кто-то другой бы, может быть, и боролся. Но на голодный желудок тяжело бороться. Мы покупали фрукты на арабском рынке, там, когда дело идет под вечер, фрукты можно было купить за бесценок. А тут к нам приехала мамина родственница с Хайфы, да, вы наверняка про нее знаете, тетя Фаня (Сергей утвердительно кивнул головой). И мы опять поехали к Стене Плача. Вы были у Стены Плача? Нет, вижу, что нет. Вы не поймете. Поедьте туда. Обязательно, постарайтесь. Ощущения, которые там возникают, нельзя передать словами. Это действительно особое место. Это почувствует даже нееврей. Так вот, я тогда набрался смелости и бросил записочку. Я постарался засунуть ее повыше, чтобы никто не выковырял ее, я попросил там богатства. И побыстрее.

Марк опять задумался, он как будто взвешивал воспоминания, думал, как точнее выразить мысль, которую еще никогда никому не выражал.

– Когда будете у Стены Плача, осторожнее, пожалуйста, со своими просьбами. Просьба сбудется, это точно. Но как! Точнее, понимаете, к цели всегда ведет не одна дорога, а несколько. И неизвестно, какой дорогой поведет именно тебя Бог. Особенно, когда ты его о чем-то попросишь. И вот, я на обратной дороге попал в маленькую ямку – любой другой упал-поднялся и ничего не заметил бы. У меня же – перелом лодыжки. И тут я впервые в жизни получил страховую выплату. Лечение оплатила страховая компания, еще и на счету появились небольшие компенсационные денежки. Это был первый знак. Я тогда не понял еще его. А тут еще подошло время служить в армии. В спецназ, как вы понимаете, я не пошел, да и меня бы не взяли. А вот в обычной армии служил – водителем броневика. Приходилось принимать участие и в боевых действиях. Да все Бог миловал. За все время службы – ни царапины. Нет, ушибы были. Тесно мне было в машине. А вот ни пулей, ни осколком не зацепило. И на том спасибо. После армии – поступил в университет, благо, льготы при поступлении. Что вы знаете о смерти моих родителей?

– Это была авария.

– Да, это был несчастный случай. Глупый несчастный случай.

– Сочувствую, хотя это, может быть, глупо звучит.

– Вот именно, глупо…

– Простите… но вы были застрахованы?

– Да… я получил первую большую страховую компенсацию – все-таки в результате аварии я не мог учиться почти полгода. Теперь я мог бы купить даже дом в Иерусалиме. Мечта каждого еврея иметь свой собственный дом в Иерусалиме… Да, я хотел богатства. Но не такой же ценой! Поймите, не такой же ценой! Вы верите мне?

Он поднимает на Сергея большие черные глаза, переполненные болью.

– Я верю, верю. Продолжайте, Марк.

– За полгода на больничной койке можно многое передумать. Мне стало казаться, что неудачи стали преследовать меня неотступно, особенно после того посещения Стены Плача. И что вы мне прикажете в такой ситуации делать? Жить, постоянно ожидая, что с тобой случиться какая-то неприятность? Знаете, ожидание боли может быть намного страшнее боли. И тогда у меня мелькнула шальная мысль: если неудачи валят ко мне таким тесным строем, почему бы не заставить их действовать мне на пользу? Я еще не был уверен в правоте своей мысли, но уже начинал чувствовать себя более бодрым. Сама мысль о том, что я могу не то чтобы избавиться от своего проклятия, нет, я не изменил свою карму ни на йоту, мысль о том, что я могу теперь использовать неудачу себе во благо – согрела и утешила меня. Я был уверен, что это бред. Я был уверен, что такой мысли не должно быть места в моей голове. Но, посчитал, а что я тут проиграю. Если мне суждено все равно сломать руку, то почему моя рука не должна быть очень хорошо застрахована?

– Да, мысль была здравой… – с хорошей долей иронии произнес Сергей.

– Вот именно. И ничего криминального в этом не было. Но надо было эту идею как-то проверить. Выписавшись из больницы, я пошел в страховую компанию и застраховал обе руки и правую ногу от переломов, а машину от того, что в нее попадет кусок гранита. Мне было интересно, во-первых, касаются эти несчастья только меня лично или и моего имущества.

– Намного приятнее терять часть имущества, чем терпеть боль от перелома конечностей!

– Несомненно, Сергей, несомненно. Левая нога была чем-то вроде контроля. Если бы я сломал левую ногу, значит, неудачи преследуют меня столь тотально, что заработать на этом я не смогу.

– И что получилось?

– Я оставил машину на стоянке возле большого универмага, когда садился в машину, чтобы ехать домой, как от стены здания откололся кусок гранита. Машина была разбита вдребезги, а мою левую ногу пришлось собирать три недели, прежде чем я смог стать на костыли. Через два месяца я оклемался. Но страховая выплата показала мне, что я стою на правильном пути.

– Ну и путь у вас, уважаемый…

– У каждого свой путь. Почему многие делают сейчас деньги на воздухе? Занимаются спекуляциями с ценными бумагами, которые ничего практически не стоят. А я занимался только тем, что постоянно рисковал своим собственным здоровьем и имуществом.

– Марк, скажите, вы пытаетесь убедить меня в том, что во всех случаях, когда страховая компания выдавала вам компенсацию, во всех случаях срабатывал неизвестный рок?

– Можно, я расскажу до конца? Потом сделайте выводы сами.

– Я не против, только, давайте, выпьем по чашечке кофе. Экспрессо тут неплох даже на морском берегу.

Сергей отправился к бару, попросил два Экспрессо, пока официант готовил напиток, обдумывал информацию, полученную от Марка. И ничего хорошего на ум не приходило. Марк подошел к барной стойке и они молча выпили кофе. Напиток взбодрил немного Сергея, но на Марка, кажется, никакого воздействия не произвел.

– Я абсолютно не чувствителен к кофе. Могу выпить его три-четыре чашки и самого крепкого, а после этого сплю, как младенец. А вот стоит выпить чашку чая – и не могу заснуть всю ночь. Такой вот парадокс.

Марк смущенно улыбнулся. Они прошлись и сели в удобные стульчики, которые стояли прямо на берегу моря. Марк склонился в земле, сцепив руки в замок и сразу же стал продолжать свой рассказ.

– От природы я человек осторожный и очень взвешенный. Меня редко можно подвигнуть на спонтанные поступки. Понимаете, если каждый шаг может привести тебя к боли – учишься дуть даже на чашку с чаем со льдом. Так я стал клиентом страховых компаний. Я начал с небольших страховых компаний. И старался не слишком наглеть. Я заключал несколько страховых договоров. Но случай случался только один. И мне его охотно оплачивали. Знаете, я стал анализировать ситуацию и увидел, что есть вообще беспроигрышный и самый эффективный вид страхования – это страхование очень маловероятных страховых случаях. Я-то теперь знал, что такой маловероятный случай применительно ко мне становится очень вероятным, главное, вовремя этого захотеть. Вы знаете, я стал читать эзотерическую литературу. Ведь наука ничего мне объяснить не могла. Я думал, что это как-то связано с моей аномалией – генетической болезнью. Но даже ведущие мозги нашей израильской медицины не нашли у меня никаких отклонений кроме аллергии на некоторые пищевые волокна. И вот получилось так, что я, зная о высокой вероятности страхового случая, заключал очень выгодные договора с ведущими страховыми компаниями мира.

– Вы знаете, Марк, все было бы хорошо. Вы были бы обеспеченным человеком, если бы не мировой финансовый кризис.

– Вы так думаете?

– Я в этом уверен. Более того, страховые компании, втихаря, но наперебой распространяли бы слухи о суммах выплат вам, как свидетельства о своей финансовой устойчивости. Но не сейчас. Сейчас новости о таких выплатах сразу же воспринимаются как сообщения о новых финансовых потерях компании. Любой отрицательный баланс приведет сразу же к такому падению акций, что от компании только мокрое место останется. Так что, Марк, вы находитесь в весьма паршивом положении. Для вас было бы намного лучше, если бы вы были просто страховым мошенником.

– Почему?

– Ну, для многих было бы приятнее видеть вас в гробу, чем осознавать, что само ваше существование несет угрозу всему страховому бизнесу в мире. Ведь если вы мутант, который обладает способностью управлять вероятностью, то все принципы работы страховых компаний надо пересматривать. Вообще все. Я имею в виду не только коэффициенты, которые они используют при расчетах очень маловероятных страховых случаях, а вообще! А под это надо готовить не только новый математический аппарат, надо готовить и общественное мнение. Кому понравиться, если страховки внезапно подорожают в три-четыре раза? Пойдут обвинения в монополизме, картельном сговоре, депутаты-популисты то тут, то там будут вставлять страховикам палки в колеса, чтобы нажить себе временный политический капитал. Одни неприятности. А так – вы лежите спокойно в гробу и никаких неприятностей, кроме временных, типа выплат за вашу смерть. Если к тому времени будет кому платить.

– То есть?

– Если бы я не был уверен, что вашим родственникам что-то грозит, разве перепрятывал вашу тетю Лизу? За тетю Фаню я спокоен намного меньше, хотя знаю, что ее санаторий настоящая маленькая крепость.

– Интересную картину вы, Сергей, написали.

– Как говорил один следователь, Гоцман, «картина маслом».

– Мы в школе говорили «картина Репина «Приплыли»».

– Можно и так.

– И что же вы хотели бы от меня?

И тут Марк впал в состоянии глубокой задумчивости. Сергей понял, что ему удалось главное: он сумел заставить Марка Креймера задуматься. А ведь до этого Марк резко обрывал любые контакты, любые попытки идти на переговоры. А теперь задумался. Неужели я прав? Неужели он не все рассчитал, не все сумел предусмотреть? Оказывается, в жизни как в шахматной партии: не всегда достаточно рассчитывать будущее на три-четыре хода вперед. Часто для собственной безопасности надо рассчитывать и на добрый десяток ходов. А как это сделать? Особенно если опыта нет по расчетной части. Сергей не торопил его. Он ждал, пока клиент созреет. И тут Марк поднял глаза. Тогда Сергей спокойно проговорил:

– Я бы хотел, чтобы вы начали с нами сотрудничать.

– То есть?

– Сначала изложите все факты вашей биографии: где и когда жили, куда ездили на отдых, где путешествовали, в какие походы ходили. Вплоть до сегодняшнего дня.

– Господи! И это все?

– Нет. Я попрошу вас не ездить в ближайшие дни в Бельгию.

– Зачем?

– Чтобы нам не пришлось начинать плотно работать с вами по еще трем страховым случаям.

– Вы уверены, что я соглашусь на это?

– Хорошо. Давайте откроем карты. Может быть, я не должен вам это рассказывать, но я не вижу в этом большого смысла: зачем скрывать то, о чем вы и так узнаете? Как только произойдет очередной страховой случай – мы будем готовы. Слежение зафиксирует все подробности этого случая. Но этого может оказаться мало. Что же. Мы уже сейчас готовы отследить биографию каждого человека, который будет причастен к этому делу и доказать, что капитан судна, которое везло груз для окенариума, в том числе две акулы, прекрасно был с вами знаком и пошел проливом Ла-Манш не потому что так было короче, наоборот, так было длиннее, а потому, что вы его лично просили об этом. Или директор транспортной компании был вашим соучеником по университету, потом очутился в Европе, а та пробка, которая помешала транспорту идти через Худенарде, например, тоже подстроена с вашей подачи. И даже найдем тех лиц, которые к этому причастны. И это позволит нашим адвокатам притянуть вас к ответственности за страховое мошенничество. Эта бадяга вам нужна? Марик, подумайте!

Он действительно задумался, только думал на сей раз намного меньше, чем в первый.

– Вы знаете, Сергей, за это время я стал фаталистом. Что должно случиться, то должно случиться. Я только могу предугадывать, что должно случиться со мной или с тем, что мне принадлежит. Я не могу влиять на события. Я могу только предугадывать их.

– Значит, вы отказываетесь залечь поглубже тут, в Египте?

– Это глупо. Раз вы меня нашли, значит, найдут и другие. Нет, чему быть, того не миновать. Можете мне поверить. С кем-кем, а с Фатум я в большой дружбе. Она мне шепчет на ушко свои шаги. Лучше расслабьтесь, отдохните. Видите огни на противоположном берегу? Это Акраба, город из Тысячи и одной ночи. А эта дорога ведет вглубь страны. Видите, там, в Иордании, даже дороги между городами освещаются электрическими огнями. Поезжайте туда, купите экскурсию в одно из самых красивых мест в мире – в Петру. Это скальный город. Поверьте, вам будет о чем вспомнить!

– Э, да вы расфилософствовались… Что же… мне жаль, но придется с вами расстаться. К сожалению, И Петра и Иерусалим подождут до другого случая. У меня работа. Надеюсь, мне с вами не придется более встречаться. Не хотелось бы. Особенно в Ронсе.

По окончании разговора Сергей повернулся и пошел к гостинице, а Марк остался на берегу, и над его головой, почти касаясь ее висела огромная луна, такую большую луну Сергей никогда еще не видел.