Тени Веги

Глава 14. Сделка

— Мадемуазель Карина Фирсова, проснитесь.

Я вздрогнула, так как не слышала своё имя вот уже пятнадцать лет. С переездом на Вегу я стала просто Фичей. В глаза ударил яркий свет. Несколько секунд я рассматривала непривычную обстановку: светлые стены с декоративной штукатуркой под натуральный камень, еле слышимый увлажнитель воздуха, белоснежное одеяло, гигантское окно, голубое небо… Небо?! У меня галлюцинации?

Я потянулась рукой, не в силах поверить, что картинка настоящая, но запястье резко что-то дёрнуло. Перевела взгляд. Ага, железный браслет, пристёгнутый вторым концом к ручке кушетки. Нет, тогда всё настоящее.

— Простите за наручники, но таков протокол, — тем временем вновь обратились ко мне приятным баритоном, и я растерянно перевела взгляд на говорящего.

Подтянутый высокий мужчина с короткой стрижкой хмурился и смотрел в планшет, помеченный красным крестом. Не док и не медбрат… нет халата, да и не то выражение лица для того, кто смотрит медицинские документы. Как будто что-то новое только что узнал. Совершенно точно не шестёрка Эдгара — слишком интеллигентно одет, тонкие, почти аристократичные черты и живые глаза. Да и не та комплекция. Нет, определённо в кругу моего мужа в законе таких людей нет.

— Простите, а вы кто? — невольно вырвалось.

— Ох, забыл представиться. Старший комиссар Системной Полиции Танорга, Ален Легран. Вы находитесь на планете в медицинском центре, после того как вас вынесли из бункера мои люди, — сказал он и наконец отложил планшет.

Комиссар полиции? Этот?! Да ещё и старший?

Я вновь озадаченно перевела взгляд на фигуру мужичины. Под пиджаком свободного кроя проглядывала тонкая водолазка цвета морской волны, которая обтягивала рельефный, но сухой торс. На ногах — обыкновенные узкие джинсы. Такие бы точно подчеркнули массивные бёдра и квадрицепсы, имейся оные у незнакомца. Обычно полицейские Танорга отличались внушительной мускулатурой и эдаким богатырским размахом плеч. Они много тренировались и принимали пищевые добавки. Вот Ник мог бы стать полицейским…

— Вижу, что вы не верите. Ладно, сейчас покажу удостоверение.

Через секунду я рассматривала вполне себе реальные закорючки и голографический оттиск СПТ, означающий, что передо мной настоящий полицейский.

— М-м-м… понятно, — озадаченно произнесла я. — Я вам верю. Не совсем, правда, понимаю, почему вы…

Я взмахнула свободной левой рукой, описывая по дуге светлую комнату. Старший комиссар полиции закончил за меня:

— …Сразу после операции пришёл вас допрашивать в медицинскую палату?

— Да.

— Так сложилось, что я хочу с вами поговорить до того, как начнётся процесс по делу Эдгара Рутковского, известного как Барон Веги, предположительно, главного поставщика нелегального оружия на спутник.

Я вздрогнула, но кивнула.

— Он пойман?

— Пойман и сидит в камере предварительного заключения, как и все, кто был с ним в момент проведения операции, — усмехнулся брюнет, но как-то холодно, лишь одними глазами.

Он говорил отрывисто, колюче… пожалуй, именно так, как говорят профессиональные дознаватели. Да, теперь я абсолютно верила в то, что передо мной старший комиссар.

— К сожалению, так сложилось, что у данного гражданина очень хорошие адвокаты… и на протяжении пятнадцати лет был талантливейший личный хакер.

— Хакер? — повторила я онемевшими губами.

Меня будут зажать за решётку вместе с Эдгаром? Только не с ним…

— Да, он самый, — тем временем продолжил комиссар Легран. — Потому что при тщательной проверке полученные деньги за оружие куда-то испарились, а все адвокаты господина Рутковского в голос утверждают, что их клиент занимался совершенно легальным бизнесом по поставке запчастей и инструментов для ремонта космических станций. Никаких доказательств противозаконной деятельности не обнаружено. Все документы, контракты, финансовые операции внутри системы и транзакции с планеты на спутник совершенно чисты. Каждая операция была подкреплена соответствующими документами и грузовыми талонами. Оружие в бункере — для личного пользования и меценатства. Да, Эдгар не отрицает, что передавал несколько партий лицам, которые в наше время признаны экстремистскими, но, цитирую: «На тот момент этой информации не было в СМИ, а никакой закон не запрещает дарить оружие. Даже если господин Рутковский где-то и превысил нормы оборота оружия на спутнике, то исключительно по недосмотру бухгалтеров. Всё оружие поставлялось исключительно как подарки с целью самозащиты. Эти нарушения, конечно же, можно наказать несколькими годами лишения свободы, но никак не пожизненным заключением». К сожалению, та немногочисленная вычислительная техника, которую нам удалось найти и в которой могла находиться обличительная информация, очень «удачно» пострадала в перестрелке.

Я сглотнула ставшую колючим репейником слюну.

О-бал-деть…

Нет, я, конечно, знала, что у Эдгара масса денег и возможностей и он всё извратит, но до такой степени… даже предположить не могла! Выходит, большую часть поставок и продаж оружия он спрятал; деньги, которые я отмывала для него через «Эхо», полиция найти не может, а разница на балансе банковского счёта списывается на торговлю запчастями для космических кораблей. На это же можно списать и его подозрительные перемещения, и многое-многое другое… Мой ноутбук и два других в бункере Эдгар явно успел расстрелять.

— Карина, послушайте, — комиссар внезапно опёрся обеими руками на узкую ручку кушетки, где я лежала, — у меня для вас предложение. Давайте вы дадите показания против этого человека и всех подельников, которые были его покупателями, а я смогу выбить для вас… приемлемые условия наказания.

Я сжалась, чувствуя, как воздух в палате похолодел. Ну вот она… сделка. Я столько раз представляла себе, что этот день наступит. Столько раз воображала, что сама сдамся полиции и всё расскажу… Голова кружилась. Я могла и не могла поверить в происходящее одновременно. Видимо, я так долго молчала, что комиссар решил надавить:

— Карина, давайте отталкиваться не от Эдгара Рутковского, а от вас. На него наши спецы рано или поздно найдут достаточно информации, просто с вашей помощью это будет сделать проще. Ваш ДНК-материал нашли на нескольких партиях гранатомётов, реплик огнестрельного оружия НР-30 и даже «агоний». Кроме того, наши криминалисты будут изучать и брать отпечатки со всего, что было в схроне так называемого Барона Веги. Предположу, что ваши отпечатки есть на клавиатуре ноутбука. Уже этих двух факторов достаточно, чтобы присяжные не поверили, будто вы всего лишь жертва в этой истории. Если анализ банковских транзакций за последние пятнадцать лет будет хоть как-то связан с вашим именем, ни один человек на всём Танорге не поверит в то, что вы не являлись полной совладелицей теневого бизнеса Эдгара.

Сердце забилось так быстро, что собственный пульс оглушил.

— Но это не так!

— Пускай это ваши адвокаты объясняют суду.

«Нет у меня денег на адвокатов… и он это прекрасно знает».

Я исподлобья посмотрела на мужчину передо мной. Он выглядел жёстким, принципиальным, но слишком молодым для старшего комиссара.

— М-м-м, а где гарантии, что после того, как вы меня используете, люди Эдгара не найдут меня и не накажут с особой жестокостью? Возможно, тюрьма будет для меня безопаснее.

Ален Легран со стоном помассировал виски и сказал:

— Не думал, что с вами будет так сложно, Карина. Мне казалось, что вы сами захотите сотрудничать. Давайте так. Я накидал договор сделки, пока вы были без сознания. По нему вы рассказываете всё, что знаете о Бароне, и даёте показания в суде, а я делаю всё, чтобы вас не нашли... вообще никто. — С этими словами он вытащил из-за пазухи стопку свёрнутых электронных листов, протянул мне и сел в кресло для посетителей.

Ничего себе, так много текста в договоре, что он заранее решил отдохнуть? Я опёрлась на руки, села поудобнее и принялась читать.

«Гражданка Карина Фирсова, далее Информатор, обязуется предоставить Системной Полиции Танорга в лице старшего комиссара Алена Леграна все доступные ей сведения, помочь со взломом техники, которая так или иначе имеет отношение к гражданину Эдгару Рутковскому, дать письменные показания…»

Дальше шла бесконечная простыня текста, в которой говорилось, что я обязана. Со стороны СПТ обязанность скромно значилась как «предоставить адекватную степень защиты Информатору».

Взгляд беспокойно скользил по строкам. Страх сжимал желудок, а недоверие кололо сердце — могу ли я доверять этому человеку, этому комиссару, который, по его словам, способен меня защитить? Подписать или не подписать? Если я скажу всё, что знаю, это будет равносильно подписанию собственного приговора, ведь у Эдгара очень много «друзей».

«...В случае если Информатор умышленно скроет какую-либо информацию, все обязательства со стороны Системной Полиции будут немедленно сняты...»

На этой строке я зависла. Сглотнула ставшую колючим морским ежом слюну.

— Я… не уверена, что смогу предоставить всю-всю информацию… Возможно, я чего-то не помню, да и большинство сделок Эдгар проворачивал без меня…

— Главное, что вы будете сотрудничать, — перебил Ален. — У нас будет история ваших махинаций, и если её привязать к «дарению» оружия господином Рутковским, то его дело заиграет совсем другими красками. Мы же друг друга понимаем? — Он вопросительно поднял тёмные брови.

Легран наблюдал за мной с видом человека, привыкшего к сложным жизненным комбинациям. Его лицо было непроницаемо, но в глазах, казалось, мелькало понимание.

Помедлив, я кивнула.

— Вы знаете, у Эдгара много друзей, и ещё больше клиентов... Даже если вам удастся переловить их всех, — тихо проговорила я, не отрывая взгляда от договора, — где гарантия, что ни один из них не выйдет? А когда кто-то всё-таки выйдет… что будет со мной тогда?

Легран вздохнул, перекинув ногу на ногу.

— Карина, я не могу обещать вам, что всё будет идеально, — начал он медленно. — Но я могу гарантировать, что сделаю всё возможное, чтобы вы были в безопасности.

— И что же это будет? — Я горько хмыкнула. — Пара амбалов, которая будет всюду таскаться за мной, а я должна буду отчитываться перед каждым выходом на улицу, чтобы элементарно подышать воздухом?!

— Ну почему же… — Комиссар задумчиво склонил голову к плечу. — Вы думаете об СПТ слишком плохо, Карина. Пока вы приходили в себя, я позволил себе изучить вашу медицинскую карту.

«Да при чём здесь это-то?» — хотела воскликнуть я, но силы на споры как-то резко покинули.

— Судя по заключению клиники, вам пришлось около полугода жить на спутнике без подходящей физической нагрузки.

— В бункере Эдгар спортзал не предлагал, — фыркнула я.

— Ваши мышцы частично атрофировались, и вам рекомендована продолжительная реабилитация. Для таких людей, как вы, начинать двигаться желательно с плавания.

Я дёрнула плечом. Собственное тело меня интересовало меньше всего. Не после того, что я пережила.

— Как вам вариант, что ближайшие четыре месяца вы живёте в этой клинике? Доки будут заниматься экспресс-восстановлением вашей физической формы, а также подберут подходящий уход за кожей… Всё оставшееся время вы помогаете мне с делом Рутковского. Никаких амбалов приставлять не буду, так как территория клиники закрытая, можно гулять и по зданию, и по прилегающему парку. Ваша личность официально пока не установлена, вы можете быть как Кариной Фирсовой, так и… — Он на секунду задумался. — Елизаветой Звездопадовой.

— А потом? — Я спросила, невольно затаив дыхание и вцепившись пальцами в одеяло.

— А потом Елизавета Звездопадова, дальняя родственница миттарки Клэр Бильмонд, переедет в подводный город планеты Миттарии и продолжит работать на СПТ ещё три года в качестве штатного программиста. За минимальную плату стажёра она будет делать удалённо всё, что от неё попросят, помогать коллегам, делиться знаниями. Она окажется трудоголиком, не станет брать отпуска, и работа по десять часов в сутки её не напугает. В сводное время Елизавета сможет плавать, её тело полностью окрепнет… Также дальняя родственница будет очень взволнована тем, что троюродная племянница попала в пожар, и договорится об операции. Миттария — передовая планета Федерации в плане медицины, так что логично, что Елизавета сделает её именно там, — сообщил Ален и весомо добавил: — Разумеется, все два с половиной года Клэр будет присматривать за своей родственницей.

Я мысленно ахнула. Мне предлагают новое имя, новые документы и новую внешность. Я не ослышалась?

— Звучит… фантастически, — пробормотала я. — А в чём подвох?

Мужчина расплылся в улыбке.

— Приятно иметь дело с умным человеком. Карина, подвох такой: все три года вам запрещено выходить на связь с кем бы то ни было, давать о себе знать, переписываться или отправлять физические посылки. Любое напоминание о себе — запрещено. Для всей Федерации вы умрёте прямо в этой клинике от прогрессирующей системной атрофии, после того как дадите показания против так называемого «мужа в законе».

— Да я и не планировала… — начала я и осеклась.

— Никита Рябинин тоже не будет знать, где вы, — озвучил Ален то, от чего у меня сжалось сердце. — Но если вам будет легче, то именно Никита вычислил, где вас держали.

Ник… мой рыцарь. Он нашёл меня, как и обещал. Сердце пропустило удар.

— И с ним нельзя будет поговорить?

— Нельзя. Боюсь, слишком много лиц узнало, что у вас был роман. Вы же понимаете, что за ним будут наблюдать особенно тщательно, — подтвердил Легран и добавил: — А ещё на вас установят неснимаемый следящий браслет на ногу, который будет передавать в СПТ ваше месторасположение. На Миттарии также вам будет запрещено покидать Кораллит. Это достаточно большой город, но, как я уже сказал, подводный. Мало кто из гуманоидов без жабр способен там прожить так долго, это тяжело психологически — находиться под многотонной толщей воды и не сойти с ума от мысли, что в случае протечки купола можно умереть за минуты. Тем не менее это самое безопаснее место. Там вас точно никто не станет искать.

— Верно, — эхом отозвалась я, открыв последнюю страницу в договоре.

Бумага была электронной, последнего поколения — на ней можно было как поставить подпись стилусом, так и приложить ладонь. Микроскопические молекулы чернил из-за электрической проводимости тела гуманоида выстраивались на листе, повторяя рисунок руки.

Я прикусила губу, размышляя. Комиссар явно считал мои сомнения:

— Карина, давайте будем честны. Вы помогали опасному торговцу оружием в течение пятнадцати лет и фактически прикрывали его дела. Разве не всё лучше, чем каторга на астероиде?

Я кивнула.

— Верно. Просто я хотела бы поговорить с Ником…

«…сказать, что очень ему благодарна и ещё никто не защищал меня так, как он», — подумала я, но Ален Легран перебил:

— Вы сможете вернуться на Танорг через три года и общаться с ним. Если за это время он найдёт себе другую девушку — не обессудьте и будьте благодарны за то, что он уже для вас сделал.

— Разумеется, — вздохнула я. — Если он найдёт себе достойную девушку, то я буду только рада за него. Надеюсь, вы сможете выполнить обязательства, которые берёте на себя.

С этими словами я решительно приложила ладонь к каждому листку договора поочередно, сложила их стопкой и вернула комиссару. На какую-то секунду показалось, что его лицо изменилось: прищуренные глаза удивлённо распахнулись, уголки губ сместились… но миг прошёл, и Ален взял себя в руки.

— Конечно, СПТ слов на ветер не бросает. — Он мельком пробежал по пачке бумаг, проверяя, всё ли я правильно оформила, и довольно кивнул. — Что ж, приду к вам с ноутбуком уже сегодня вечером, а пока можете намазаться кремом, тут док оставил для вас. Увлажняющее и заживляющее рубцы. Кое-что можно свести даже без операции, если будете делать всё по инструкции.

Из недр его карманов вдруг показался голубой тюбик. Он приземлился ровнёхонько мне в ноги.

Я удивлённо приподняла брови.

— А зачем? Лицо вы мне всё равно поменяете, а шрамы меня волнуют меньше всего. Может, и хорошо, что внешность изменится к худшему. По крайней мере, такие, как Эдгар, больше не заинтересуются мной как женщиной…

Ален покачал головой.

— Не стоит спорить с природой. Радуйтесь тому, что она вам дала. Без этого крема будет шелушение, потом чесотка…

— Она меня преследует всю жизнь. Мой док говорил, что проблема в голове. Это всё от стресса. Сомневаюсь, что крем поможет.

Ален, собравшийся было покинуть палату, резко обернулся:

— Возможно, у вас есть некоторые психосоматические проблемы, но уверяю, что этот крем должен помочь. Им пользуются все миттарки в условиях низкой влажности. Вега — именно такое небесное тело. Небольшое, сила тяжести недостаточно велика, чтобы удерживать атмосферу. Спутник постоянно теряет влагу в космос…

— Что? — Я хлопнула ресницами. — А при чём здесь миттарки?

— Ну как же. — Ален указал подбородком на медицинский планшет. — Судя по анализу крови, ваша прабабушка или прадедушка были с Миттарии. Да в принципе у всех гуманоидов стресс проявляется по-своему. Чесотка и шелушение кожи — типичная реакция организма на длительное эмоциональное перенапряжение. Учитывая вашу генетику, неудивительно, что у вас такие же симптомы. В этом плане пребывание на исторической родине глобально пойдёт на пользу вашему организму.

— А Клэр, она…

— Просто наша сотрудница, — опередил Ален и кивнул. — Не прощаюсь, Карина, так как сегодня ещё забегу.

Я растерянно смотрела на то, как закрывается дверь за спиной полицейского, а ещё несколько минут провела в постели, чувствуя себя чуть ли не зомби, поднятым из могилы. На одну восьмую миттарка… ну надо же.