Тени судьбы

Глава 25

— Хватит болтать! — В дверь их камеры грянул тяжелый кулак.

Несмотря на то, что разговор старались вести тихо, пленникам пришлось говорить еще тише. Никто, кроме самого Тима, был не в курсе, что тот затеял, поэтому все с интересом ждали, когда он уже наконец соизволит прояснить детали своего плана.

— Ты когда нибудь переносил свой разум? — Едва произнося слова, спросил Тим Посвященного. Тот кивнул в ответ, внимательно глядя на Тима и ожидая от него продолжения. — Хорошо, значит база у нас есть.

Тим довольно потер руки и обвел своих товарищей горящим взглядом.

— С моей помощью ты сможешь перенести нас всех отсюда! — Заявил он с гордостью.

— Как нам поможет астральное перемещение? — Недоуменно спросил Посвященный.

— Нет, астральное перемещение нам никак не поможет, тут ты прав. Ты перенесешь нас полностью…

— Это невозможно! — Перебив Тима, рассмеялся Посвященный. — Даже с полной своей силой и подпиткой чужими силами я не смогу этого сделать. Никто не сможет этого сделать! Я бы еще поверил, что можно перенести себя, но перенести еще четырех человек… нет! Невозможно!

— Выслушай, прежде, чем будешь отказываться! — Тимофей не терял упорства. — Ты хорошо помнишь как переносил сознание? Дай угадаю, ты совершал прямое перемещение, пусть и очень быстрое? Практически силой выдирал собственное сознание из своего тела? Так?

Посвященный кивнул:

— Ты очень хорошо представляешь себе всю процедуру…

— Ты все делал неправильно! — Перебил его Тим. — Я смогу показать тебе способ, которым ты легко сможешь перемещать себя в пространстве практически без ограничений. Если говорить о нашей ситуации, то будет, конечно, посложнее, но тоже возможно.

— Какие есть риски? — С волнением спросил Посвященный.

— Риски есть, но они не могут перевесить выгоды! — С лукавой улыбкой ответил Тим. — Ты будешь обессилен, некоторое время тебе потребуется на восстановление — ничего критичного… — отмахнулся Тим.

Посвященный с сомнением смотрел на Тимофея, что-то в его словах не нравилось ему, но он не знал, что именно.

— Сомневаешься? Я понимаю. Но представь новые грани своего могущества! Ты станешь новым властелином этого мира! Ты сможешь быть везде и нигде одновременно, слышать и видеть все, что происходит вокруг и влиять на эти события. Подумай об этом! — Сказал Тим.

Казалось, что Тимофей нашел то, что действительно составляло львиную долю желаний Посвященного, а именно, власть и могущество. Его глаза жадно заблестели в неярком свете светильника, еще некоторое время он сомневался, но вскоре мелко закивал и подался к Тимофею всем телом.

— Я согласен. Что я должен делать?

Тимофей широко улыбнулся ему и стал неспешно втолковывать нюансы предстоящего дела. Наемники сначала пытались вслушиваться, но из-за того, что Тим говорил очень тихо, а термины использовал малопонятные, скоро утратили нить разговора. Обсуждение всех деталей плана между Тимом и Посвященным не заняло больше десяти минут.

— Мы готовы! — Произнес Тим, едва шевеля губами, но все в камере услышали его слова очень отчетливо.

— Что мы должны сделать? — Сергий уже очень давно не вступал практически ни в какие обсуждения.

— Абсолютно ничего, — легко улыбнулся Тим. — Ваша задача просто быть рядом, как можно догадаться, даже если бы вы хотели поступить иначе — было бы сложно это сделать! — Настроение Тима заметно улучшилось.

— Помни, тебе потребуется хорошенько постараться! — Обратился Тимофей к Посвященному. — Сейчас ты обретешь свои силы вновь. Будь готов действовать быстро, я не знаю какими силами обладает Доминион! И помни, если решишь нас обмануть — лишишься ты своих сил так же стремительно… Начали!

Как бывало уже не раз на памяти Ильи, вся работа с тонким миром, астралом, как называл его Тим, была абсолютна лишена всякой выразительности: никаких визуальных эффектов, никаких звуковых эффектов, ничего. Только два человека, застывших в напряженных позах. На лбу Посвященного заблестели маленькие капельки пота — это был весь визуальный эффект от его действий. На лице Тима, наоборот, не отражалось никаких волевых стараний, никакого напряжения. Процедура затягивалась, Илье и остальным начинало казаться, что все идет насмарку.

Неожиданно стены камеры подернулись мутной пеленой и стали полупрозрачными. Священник перекрестился и как можно дальше отодвинулся на середину камеры, остальные наемники отреагировали гораздо более спокойно, а Посвященный вообще не мог видеть результатов своих усилий — его глаза так и оставались плотно закрытыми.

В глазах у наемников померкло, но других потрясений не произошло. Илья по-прежнему сидел и ошалело моргал глазами, пытаясь восстановить зрение, где-то рядом тихо ругался Семен. Когда зрение постепенно стало снова возвращаться к Илье, он смог разглядеть своих товарищей и лежащего ничком Посвященного. Пока еще только Тим выглядел абсолютно как обычно, казалось, что на нем никак не отразилось произошедшее. Постепенно наемники приходили в себя, только сейчас Илья осознал, что они больше не в камере.

— Получилось! — Прохрипел Илья и закашлялся.

— Твою мать! Братан, да ты колдун еб… молодец, короче! — Прогорланил Семен.

Сергий подполз к Посвященному и перевернул его лицом вверх, несколько мгновений осматривал его и произнес:

— Он мертв.

— Почему? — Тупо спросил Громадин.

— Не справился… — пожал плечами Тим.

— Ты знал, что так будет? — В Илье пробуждалась ярость.

— Предполагал, — с тем же ледяным спокойствием ответил Тим. — Выбора особо не было, или мы уйдем, или нет. Все просто.

— Просто, говоришь? — Громадин медленно поднялся. Он еще не знал, что собирается сделать, но ему очень хотел ударить этого мальчишку наотмашь, так, чтобы его голова отлетела от туловища.

Громадин стал надвигаться на Тима, сжав кулаки и сомкнув челюсти. Тимофей встретил его ледяным взглядом и даже не подумал уйти с его дороги. Дальше Илья не понял, что произошло, только воздух со звонким «ХАXXАА» вылетел из его груди от удара о землю. Тим медленно подошел к Громадину и протянул ему руку, хотя в глазах его стоял лед. Илья проигнорировав предложенную Тимофеем руку встал самостоятельно, но удар о землю охладил его пыл.

— Как ты можешь так поступать? — Процедил Громадин.

— Ты действительно хочешь это обсудить? — Надменно осведомился Тим.

Илья оглянулся на товарищей, ища их поддержки, но не получил её.

— Ты убил его! — Бросил он свой железный довод.

— Да. Как и многих до него. Многих еще убью. Такова жизнь. — Голос Тима предельно спокоен. — Ты, кажется, собирался адаптироваться к этому миру? Так адаптируйся! Игры закончились, когда ты бросил свою ментовскую должность, погнавшись за слепой надеждой обрести силу!

Слова Тима стегали Громадина словно плетью, он даже вздрагивал от них.

— Давно ли ты стал святым, а? — Продолжал обвинять Тим. — Забыл, как присосался к моим возможностям в своем мире?

— Это была ошибка! Я сознался тебе в этом и попросил прощения!

— Сознался, когда я лежал без сознания? — Усмехнулся Тим. — Брось, даже идиот понимает, что это ничего не стоит. Никто не святой: ни ты, ни батюшка, ни Семен, ни, тем более, я! И этот, — Тим бросил в сторону Посвященного презрительный взгляд, — тоже не был…

— Это не значит, что он должен был умереть!

— Значит. — Отрезал Тим. — Он тоже погнался за силой и не справился. Я его не обманывал, когда обещал ему могущество.

— Ты знал… знал, что он умрет! — Простонал Илья.

— Нет. Только предполагал, если бы он выжил, то получил все то, чего так страстно желал! Почему тебя так беспокоит его смерть? Каждый день умирают люди, умирают невинные дети…

— Неужели ты не понимаешь? — С горечью в голосе перебил Тима Илья. — Не понимаешь?

— Все дело в том мальчике с которым ты познакомился когда-то? Забудь, он мертв. — Отрезал Тим. — Я тот мальчик, я и больше никто. Я был им, я есть он и я буду им! Другого не дано. Сколько таких мальчиков превратилось в чудовищ? Сколько из них принесли горя больше, чем можно вообразить? Почему тебе сложно поверить, что я — это он? Из-за тела? Это только оболочка!

Илья отвернулся, руки его стали шарить по карманам, пытаясь обнаружить сигареты, которых не было. Семен, было, рванулся дать их ему, но быстро сообразил, что у него их нет тоже.

— Илья, я не хочу тебе зла. — Вкрадчиво заговорил Тим. — Я благодарен тебе за то, что ты сделал. Пойми, на кону стоит не только моя сила, а жизнь всех моих миров. Всех. — Веско подчеркнул Тимофей. — Миллиарды жизней, которые ты можешь спасти. Тебе пора попрощаться с прошлым и двигаться дальше. Или…

Тим замолчал на несколько секунд, Громадин не выдержал и спросил первым:

— Что «или»?

— Или отойти в сторону. — Тяжело проговорил Тим.

Наемники стояли молча, тяжелая жизнь в суровом краю закалила их души — они не чувствовали того, что переживал сейчас Илья. Им даже было еще легче — они и не помнили того, что помнил Илья. Им теперь уже была недоступна для понимания та мягкость, которую демонстрировал Громадин. Нет, они не стали животными, просто их внутренности зачерствели, неизбежный процесс. Семен использовал очень хорошее слово, для описания такого рода переживаний — «соплежуйство». Когда Илья вспомнил это слово, в его душе словно бы что-то щелкнуло, сломалось, наверное.

— Посвященный был прав, — продолжил говорить Тим, — не бывает белого и черного. Да, Сема, не бывает! — Тим прервал оживившегося было Семена. — Все серое. Мы можем только стремиться к белому и стараться не падать в темноту. К этому я и веду свои миры. Если ты со мной — перестраивайся, если нет — отойди и не мешай. Решай.

Тим был прав. На сто процентов прав. Илья понимал это так ясно, как светлый день. Нет белого. Нет черного. Есть серое. Он сам серый, все вокруг серые. Можно попробовать побелеть, но не менее важно не почернеть. Нет мальчика Тима, есть всемогущий Эйлин. Помочь ему побелеть?

Тим стоял и ждал решения Громадина с протянутой рукой, рядом замерли безмолвные Сергий и Семен. Илья медлил, сам не понимая почему, ведь он уже знал как надо поступить.

— Илья Семенович, не бросайте меня… — сказал Тим, совсем как раньше. Это был удар ниже пояса. — Я помню как плакал ночью, а ты меня утешал и сказал, что не позволишь никому причинить мне зла. Этот мальчик здесь, только он вырос, состарился и умер много раз. Но он здесь все равно…

Илья сделал шаг к Тиму, игнорируя его протянутую руку вновь, и крепко заключил его в объятия.

— Я знаю, что тот мальчик мертв, не притворяйся, — прошептал он на ухо Тиму, — но давай сохраним память о нем вместе!

Илья выпустил из своих объятий Тима и заглянул ему в глаза. То, что он там увидел ему понравилось — в них была ответная теплота, совсем человеческая, а значит у мира будет шанс. Точнее у миров.

— Зашибись, братаны! — Нарушил идиллию Семен. — Вот только где мы?

— Не очень далеко, — встярхнувшись после объятий Ильи, ответил Тим. — Он почти нас на место переправил.

— Не очень далеко от чего? — Проворчал Семен.

— От Москвы. Пару дней пешком и будем на месте. — Ответил Тим.

— Прям босиком и попремся? Как-то неловко в столицу и босиком… хоть лапти, что-ли, сплести надо…

— Семен, иди нафиг со своими шутками! — Выпустил напряжение последних минут священник.

— Мне кажется, что там какие-то строения, — Тим указал рукой направление, — давайте там пристроимся и решим как дальше быть. У тебя тут поблизости никаких тайников нет? — Спросил он Семена.

Тот покачал головой:

— Места тут совсем глухие…

— А ты, прям, знаешь где мы? — Продолжил спускать напряжение на Семена священник.

— Тебе, святый отче, сказали, что в паре дней от Москвы. Так чего тебе не понятно, поп, толоконный лоб? Все места, в любую сторону от Москвы на пару дней, глухие и пустынные. Народу тут нет.

— Твоя правда, — нехотя проворчал священник.

— Пойдемте, действительно, в домах поищем. Если ничего не найдем, то хоть под крышей посидим, подумаем.

Наличие реальных проблем отодвинуло все философские размышления на второй план и наемники отправились к строениям, которые при ближайшем рассмотрении оказались невысокими хрущевками на три-четыре этажа. Видимо они оказались в каком-то бывшем поселке городского типа, которые активно застраивались подобным жильем. Найти внутри что-либо ценное они, конечно, не рассчитывали, но и не проверить было нельзя. Идти было тяжело, босые ноги ловили каждый мелкий камень и колючку, а еще было достаточно холодно — земля была холодной без солнца и никакой парниковый эффект от этого не спасал.

Наконец, наемники добрались до первой трехэтажки, которая встретила их выбитыми окнами и тишиной.

— Я предлагаю не разделяться, — сказал Семен, — а то у нас даже пистолета сраного нет. А вместе еще что-нибудь сообразим.

Споров его предложение не вызвало, хотя не до конца было понятно, кого он опасается в глухих местах, в которых встретить кого-нибудь не представлялось возможным. Наемники двинулись вслед за Семеном, который в первую очередь направился к подвалу. Илья удивился его выбору, но уточнять не стал, чтобы не выглядеть идиотом. Когда Семен приоткрыл дверь подвала, то наемники изрядно поразились — из подвала лился приглушенный мягкий свет. Громадин подобрал камень размером с кулак и крепко сжал его в руке. Остальные тоже заозирались в поисках чего-либо похожего на оружие. Вскоре весь отряд стоял вооруженный камнями, как первобытные люди, только в отличии от них, у наемников не было даже палок.

Не сговариваясь вперед пропустили Илью, как потенциально самого удачливого метателя камней. Громадин медленно спускался по лестнице и сердце его гулко бумкало в груди. Дойдя до нижней площадки, Илья осторожно, едва-едва, выглянул из-за угла и ему совершенно не понравилось, что он там увидел: в углу помещения стояла конструкция напоминающая литеру «Х», на которой был закреплен обнаженный человек, свесивший голову на грудь, неподалеку стоял стол, заваленный всяким хламом, за которым сидел человек, держащий одной рукой какую-то бумажку, а второй рукой совершающий характерные движения под столом. Человек за столом был так занят своим нехитрым делом, что не обращал внимания ни на что. Не раздумывая долго, Илья швырнул свое орудие труда и охоты в него, попав точно в голову. Со смешным всхлипом человек рухнул на пол.

— А ты уверен, что он тут один? — Прошипел Семен.

— Нет, — растерянно отозвался Илья.

Семен выразительно посмотрел на него и похлопал себя ладонью по лбу, подталкивая Громадина дальше и вручая ему свой камень. Выяснилось, что подвал состоит из одного не очень большого помещения, осмотрев все углы, наемники больше никого не обнаружили. Человек висящий на кресте не подавал признаков жизни, наемники тоже не проявляли к нему особого интереса.

— Есть чем связать этого рукоблуда? — Осведомился Семен. Священник протянул ему хороший обрезок веревки, который вытянул из кучи хлама со стола.

После броска Ильи, человек так и повалился на пол, зажав в руке самое драгоценное, что, видимо, было у него в жизни. Обнаружив этот факт Семен заявил:

— Не! Кто кидал, тот пусть его и вяжет!

— Вяжи ноги только, тут вон че есть еще! — Тим Указал на торчащий из потолка крюк и систему блоков рядом, что позволяла без особых усилий поднять на этот крюк человека.

— Другой разговор! Однако, кто-то неплохо обосновался тут. По фэн шую все оформил…

Вскоре человек был подвешен на крюк вверх ногами и застрявшей в штанах рукой. Преодолев себя, Семен осмотрел его и не обнаружил при нем ни оружия, ни прочего. Пока их пленник не пришел в себя, наемники решили осмотреться. Пока все остальные шарили в поисках наживы, священник подошел к человеку, распятому на кресте.

— Он жив еще! — Крикнул он друзьям, привлекая их внимание.

— Ты его только не снимай! Кто первым в себя придет, с тем и поболтаем. — Распорядился Семен. Его совсем не трогала судьба ни того ни другого.