Темный луч. Часть 1

— Мы должны охранять школу, пока меч не будет найден. Я имел в виду это, когда сказал, что они сначала придут в школу. Устранение тебя, Блейк, — первое, что они сделают.

— Или попробуют завербовать его, — вставил Лайонел.

Я уставился на него, разинув рот. Так же поступили Люциан и мастер Лонгвей.

— Что я хочу сказать, так это то, что в этом году он не был персиком со сливками.

Я нахмурился.

— Я все еще здесь, не так ли?

Лайонел несколько печально покачал головой.

Клянусь, некоторые из этих Драконианцев думают, что они — дерьмо.

Мастер Лонгвей продолжал:

— Занятия в школе будут отменены на следующие несколько недель, пока Совет и королевская стража не найдут меч Короля Лиона. Король Хельмут и король Калеб оба отправили поисковые группы, чтобы сопровождать Совет.

Мой желудок скрутило узлом. Я так давно не испытывал такого сильного беспокойства.

Было упомянуто имя Ирен, и я застыл.

— Она что? — спросил я. Будь спокоен, Блейк.

— Ирен отвечает за объединение групп наблюдения, Блейк.

— Каких групп?

— Все распределяются по парам для несения вахты.

Я начал хихикать.

— Даже я?

— Если придет опасность, ты можешь измениться и делать то, что делаешь, в то время как другой член команды сможет предупредить остальных о нападении.

То, как он это сформулировал, прозвучало не так оскорбительно, как я изначально воспринял.

— Ладно, прекрасно, — неохотно сказал я.

Пожалуйста, пусть это не будет кто-то жалкий.

В ту ночь я не смог навестить Ирен; Эдди и Грег были с ней несколько часов. Мои мысли унеслись туда: секс втроем. Она бы не стала. Они бы этого не сделали. Прекрати, Блейк, Ирен не глупа. Ну, это тоже было не совсем правдой. Она впуталась в мое дерьмо, не так ли?

***

На следующее утро все задания по наблюдению были вывешены на стене, волшебным образом подвешенные ночью преподавательским составом.

Все еще спали.

Я подошел к стене за пределами кафетерия и нашел наши имена. Там было пять групп. Лидерами группы были Люциан, Лайонел, Джеймс, Ченг и я. Затем были перечислены отдельные пары внутри каждой группы.

Сэмми была в группе Лайонела. Она была в паре с другом Люциана, Дином.

Брайан был в паре с Бриттани. Я вспомнил шутку, которую Табита отпустила в самом начале, о том, что умница Бритт смогла направить меня по правильному пути. Так давно это было.

Табита была в паре с Люцианом.

Джордж был в паре с Бекки.

Я замер. Нет, нет, нет, нет. Я нашел свою группу и посмотрел, кто был со мной. Отродье.

Мои глаза пробежались по именам. Никто не был в паре с одним и тем же видом. Все команды были Дракон и Драконианец. Я знал, что это было.

Ирен видела это. Может быть, не совсем ясно. Но что-то в опасности, в этом уровне опасности, высвободило ее силу. Она что-то видела.

Ирен соединила всех драконов с их всадниками, независимо от того, были они уже заявлены или нет.

Мне это ни капельки не понравилось.

Сэмми собиралась стать драконом Дина. Моему отцу это бы понравилось.

Люциан был снежным мастером, и однажды он заявит права на Табиту. Эта мысль должна была привести меня в ярость, но этого не произошло.

Меня бы уже не будет в живых, когда это случится. Рубиконы не достигали преклонного возраста. Я не собирался меняться и давать заявить на себя права. Я предпочту умереть свободным драконом, чем прирученным. Особенно этой слабачкой.

Я ушел до того, как люди начали просыпаться, и мне пришлось столкнуться с любым скучным обсуждением пар.

Осознание того, что она собиралась охранять главные ворота вместе со мной более восьми часов, уже заставляло меня чувствовать себя неуютно.

Как я собирался скрывать этот секрет? Это было тем, кем она была. Это заставляло меня чувствовать себя в ловушке, полной отвращения.

От одной мысли о ней у меня скрутило живот. Ее никогда не будет достаточно. Если Люциан не мог приручить меня, она тоже. Ее не было достаточно.

***

Я снова оказался в башне Ирен. Ей было не по себе, она была сгустком нервной энергии.

— Что, если что-то случится, и они поймают тебя здесь?

— Расслабься. — Я погладил ее шелковистые волосы. Она была в моих объятиях, когда мы курили вместе. — У меня неплохо получается гипнотизировать людей.

Она ударила меня в грудь.

— Я серьезно.

— Я тоже. Я бы сделал все, чтобы сохранить нас в секрете до нужного времени. Как только я освобожусь от Драконии, то смогу делать все, что захочу, и встречаться с кем захочу.

— Это если только кто-нибудь не заявит на тебя права. Тогда тебе нужно будет остаться подольше.

— Никто не заявит на меня права. — Я старался казаться подавленным.

Но она была права. Если возникнет опасность, и власти обнаружат меня в ее башне, они уволят Ирен.

На следующий день мастер Лонгвей снова вызвал меня. Каждый раз, когда он делал это, я боялся, что кто-то видел, как я покидал башню Ирен. С другой стороны, что могло быть хуже, если Совет обнаружил, что меч уничтожен?

Я постучал в дверь его кабинета.

— Войдите.

Я вошел.

— Садись, Блейк, — сказал он, и я занял стул перед столом. — Мне жаль просить тебя об этом, но у тебя еще один тест на наркотики.

Я закрыл глаза.

— Твоя тетя считает, что этот кризис, в котором мы находимся, может спровоцировать некоторые… потребности.

— Она думает или вы? — огрызнулся я.

— Блейк, — его голос звучал строго. — Таково наше соглашение. Ты сказал, что в любое время, когда мы захотим, мы просто должны дать тебе знать. Помнишь?

— Отлично. Я просто не знаю, что вы сделаете, если обнаружите наркотики в моем организме. Вы запрете меня, пока мы в опасности?

— Мы справлялись с гораздо худшими угрозами до тебя, Блейк, — сказал мастер Лонгвей, не моргнув глазом. — Уверен, что с этим можно разобраться и без тебя. — Самоуверенный ублюдок.

— Неважно, — проворчал я.

— Твоя тетя ждет тебя. Она позвонит мне через двадцать минут, если ты не появишься.

— Я схожу, — проскулил я. Я старался изо всех сил. Я хотел прокричать эту часть, но это было бесполезно.

Он был прав; я согласился на это. Последний раз всплыл у меня в голове. Черт, я у меня будет положительный результат. Я так облажался.

Я сделал, как мне сказали, и отправился прямиком в лазарет. Там я застал тетю разговаривающей с Джулией.

Она поймала мой пристальный взгляд.

— Не смотри на меня так.

Я протянул руку.

— Просто сделай это и дай мне побыть в гребаном покое.

— Язык!

— Ты хоть на секунду думаешь, что мне есть дело до моего языка?

Она бросила на меня испепеляющий взгляд. Она взяла мой палец и уколола сильнее, чем обычно. Иногда она могла быть такой злой.

— Я избавлюсь от образца, как обычно, после того, как закончу. Даю тебе слово.

— Если бы ты только верила мне, — огрызнулся я, спрыгнул с кушетки и вышел из лазарета.

— Он действительно взбешен, — услышал я слова Джулии.

— Меня это ни в малейшей степени не волнует. Он ведет себя как ребенок. Быть чистым — это то, что ему нужно. И я буду требовать выборочных тестов, пока не буду уверена, что это так.

— Я просто говорю, — сказала Джулия.

Я отключился от них. Итак, я обманул доверие тети. Кого это волновало?

***

Никаких наркотиков не обнаружено. Моя способность к исцелению спасла мою задницу, должно быть, это так.

Вскоре пришло время… моя очередь дежурить по расписанию.

Я был весь на нервах.

Я даже захватил с собой термос с кофе. Что я делал? Я не был большим любителем кофе, и мне также не нужна была избыточная энергия. Я наполнил свою фляжку водкой. Зачем я это делал? Пытался заставить ее чувствовать себя комфортно? Мне должно быть все равно. Она была бесполезным отродьем.

В девять мастер Лонгвей появился у стены.

Я только что сменил предыдущую пару после короткого разведывательного полета.

Зверь был недоволен. Это заставило меня снова почувствовать себя немного самим собой, но не полностью. Человеческая часть меня больше не была очень человеческой.

— Нашел что-нибудь? — Мастер Лонгвей хотел знать.

— Нет, никаких изменений. Как дела у Совета?

Мастер Лонгвей покачал головой.

Прошло уже три дня. Окно закрывалось. Что, если они не найдут меч? Это было написано на моем лице, и на лице мастера Лонгвея тоже.

— Ладно, оставайся в безопасности.

— Я так и сделаю, — заверил я его.

— И, пожалуйста, обеспечь также безопасность Елены.

Я вздохнул. Будто он знал, кто она такая, будто он просто ждал подтверждения.

— Блейк.

— Ладно, как скажете.

Отродье была где-то поблизости. Я сделала глубокий вдох. У меня по коже поползли мурашки. Холодный палец пробежал вверх по моему позвоночнику. Как по команде, кожа натянулась, а желудок скрутило.

Почему она оказывала на меня такое сильное физическое воздействие? Было ли это для того, чтобы подтолкнуть меня сказать правду? Этого никогда не случится! Я беззвучно закричал. Никогда.

— И если он трансформируется, не пугайся, — посоветовал ей Люциан. Всегда с ней.

Она не ответила.

Может быть, мне следует преобразиться. Может быть, это напугает ее до чертиков. В конце концов, я был самым большим и уродливым драконом в Академии. Может быть, мне стоит закончить то, что не смог Джордж.

Нет. Она бы задумалась почему. Девушки делали это, и я совершенно определенно не хотел, чтобы она даже подумала, что существует даже самая отдаленная возможность того, что она мне нравится.

Мастер Лонгвей прочистил горло.

— Пожелайте спокойной ночи, ваше высочество.

Они оба захихикали. Чертовски хихикали. Я фыркнул. Его папочка полюбит эту новую девочку. Это могло испортить все их договоренности. Люциан никогда не женится на Арианне сейчас. Я знал его. Он думал, что ему нравится эта девушка.

Даже если она не принадлежала ему.

Тошнота усилилась. Я сделал глубокий вдох. Она была близко. Я уставился на горизонт, пытаясь сосредоточиться на том, не было ли чего-нибудь необычного.

Тот, кто украл меч, не стал бы его трогать. Не сейчас, не пока след был еще свеж. Нет, они подождут. По крайней мере, я бы так и сделал.

— Привет. — Ее голос был едва слышен. Жалкая. Ничто в ней не внушало уверенности. Как, черт возьми, она собиралась заявить на меня права? Я хотел рассмеяться, но не стал.

Наконец она села, и пространство вокруг нас наполнилось тишиной. Долгое время царила тишина. Мой взгляд был настороженным.

Потом я снова подумал о ней. Рыжая должна была быть блондинкой. Блондинкой, сидящей прямо рядом со мной. Нет, я не собирался в это верить.

— В термосе есть кофе, когда ты почувствуешь усталость.

— Нет, спасибо. Я в порядке.

Вежливая. Я тихо фыркнул.

— Это идеальная ночь для наблюдения. — Слова просто лились из моего рта. — Надеюсь, ты не возражаешь против моего выбора на этот раз. — Заткнись на хрен.

Она не ответила и не посмотрела в мою сторону. Она просто сидела, подтянув колени и крепко обхватив их руками. Ее голова лениво покоилась на них.

Я сделал глубокий вдох.

Просто заткнись.

Я почувствовал на себе ее взгляд.

Не смотри.

— Думаю, я понимаю, почему ты выбрал это время.

Я посмотрел.

— Твои чувства наиболее обострены ночью, верно?

Тревожится?

— Что-то вроде этого, — пробормотал я. Я не мог поверить, что уголки моих губ приподнялись.

Тревожится.

Снова воцарилось молчание. Она была не слишком разговорчива. Слава небесам за это.

Мои мысли блуждали. Кем был ее отец? Я искал Герберта Уоткинса, но ничего не смог найти с этой стороны. Знал ли он короля Альберта?

Я не должен был быть так заинтригован ею. Просто оставь это.

— Они проснутся?

Я еще раз украдкой взглянул на нее. Она смотрела на камни позади себя.

— Кто, каменные драконы? — Мне хотелось смеяться. Так ей сказал Ченг. — Они не похожи на Гримдо, и у них нет причин быть такими. Честно говоря, думаю, это просто бабушкины сказки, рассказанные для того, чтобы уложить непослушных детей спать.

— С пропавшим мечом… — Ее голос стал немного более уверенным. — У них есть все причины в мире бодрствовать.

Я пожал плечами. Вряд ли это было причиной, маленькое отродье. Я снова был разочарован. У нее не было никакой ценности. В ней нет борьбы. Нулевой костяк.

Я оглянулся на лазарет и достал пачку сигарет.

— Ты куришь! — она практически закричала.

— Тсс, Елена, — огрызнулся я и настроился, чтобы узнать, слышала ли Констанс. В следующий раз она настояла бы, чтобы я бросил курить. Это было единственное, что у меня осталось.

Когда никто не пошевелился, я осторожно подул на кончик сигареты. Появилась дружелюбный красный огонек, и я сделал затяжку.

Она ахнула. Я притворился, что не слышу.

Я выпустил дым. Он потянулся обратно в ее направлении. Серьезно? Все указывало на то, кем была Елена, даже дым моей сигареты. Жалость какая.

Она кашлянула. Я снова почувствовал на себе ее взгляд, когда смотрел на горизонт.

Снова воцарилась тишина.

Ничего, блядь, не произошло. Я закуривал одну сигарету за другой. Около трех Елена заснула. Я долго смотрел на ее спящую фигуру. В какой-то момент она пробормотала что-то, похожее на чернику.

Как она заявит на меня права? Она не станет. Нет. Она никогда не будет достойна меня.

Это была самая большая шутка всех времен.

Почему она не знала, кто она такая? Знал ли ее отец, мужчина, который вырастил ее? Как она прошла через Стену? Именно на подобные вопросы мне нужны были ответы. Они сводили меня с ума.

Я увидел фигуру мастера Лонгвея и выбросил окурок с выступа. Я засунул пачку, или то, что от нее осталось, обратно в сумку вместе с фляжкой, все еще наполненной кофе.

Два студента — дракон пятого курса со своим Драконианцем — сменили нас.

Елена проснулась и потерла нос.

— Думаю, не было никакой чрезвычайной ситуации, — сказал мастер Лонгвей, улыбаясь.

Я впился в нее взглядом. Хреновым партнером она была. Не говоря ни слова, она развернулась и ушла.

— Блейк? — спросил мастер Лонгвей.

— Я ухожу. — Я стянул с себя рубашку и брюки. Я раскрыл объятия и нырнул с выступа. Крылья и чешуя побежали по моему телу, и через несколько секунд дракон занял место человека.

— Мне кажется, или он становится больше с каждым днем? — пробормотал кто-то.

— Давайте просто надеяться, что Люциан скоро добьется успеха, — сказал мастер Лонгвей. Но я мог сказать, что он больше не был уверен в этом.

Было ли это из-за моего размера?

Или из-за девушки?

— 37~

Следующие несколько дней я оставался в своей комнате с Табитой, пока не настала наша очередь снова идти на вахту. Прошло почти две недели, а они так и не нашли меч.

Во второй раз, когда мы стояли на страже, Елена вообще почти не разговаривала со мной. Она появилась с топорами королевы. Я хотел спросить ее, где, черт возьми, она их достала.

Что это было? На самом деле, это было так, будто судьба пыталась столкнуть нас вместе.

Хотя я мог видеть в ней страх. Она дергалась и тяжело дышала. Я действительно хотел знать, насколько силен был этот страх. Была ли она чертовски напугана или перепугана до чертиков? По шкале от одного до десяти «дерьмовый» был бы одиннадцать.

Вероятно, это было последнее. Она была недостойна.

К трем она снова заснула. Я ушел прямо перед тем, как она проснулась. Когда я вернулся, следующая команда уже заняла свой пост.

— Дай угадаю: ничего, — сказал дракон.

— Ничего.

Я вернулся в свою комнату. Я устал. Почему в последнее время я так часто о ней думал?

Я так хорошо справлялся, и теперь… Мне нужен был Каинов Огонь. Мне нужна была Ирен.

На следующей неделе Табита изо всех сил старалась заставить меня забыть. Она даже тайком принесла травки, и мы покурили. Моя тетя проверяла на наличие Каиново Огня, а не канабиоидов. Мы выпили, но по какой-то причине я не напился.

Я всегда был на взводе, настороже, следил за новостями. Меча давно не было.

Третий раз, когда мы с отродьем охраняли Драконию, произошел быстрее, чем я ожидал. Меча не было почти две недели.

Она не поздоровалась со мной сегодня вечером. Она ничего не сказала. Она о чем-то читала. Она больше не выглядела испуганной. Она рассматривала это как своего рода книжный клуб? Что творилось в ее гребаной голове? Я хотел схватить эту книгу и заглянуть в нее.

Ее взгляд почти встретился с моими, когда она подняла глаза.

Спроси меня о чем-нибудь. Чем угодно.

Ничего.

Она убрала книгу под рубашку. Она была ненормальной. Когда я снова посмотрел на нее в четыре часа, она была в отключке. Она сводила меня с ума.

Я ушел за несколько минут до смены. Я снова нашел Табиту в своей комнате.

Позже в тот же день мастер Лонгвей снова вызвал меня. Он выглядел обеспокоенным. Ирен была с ним.

Мое сердце пустилось вскачь. Хотя я не мог этого слышать, но чувствовал каждой клеточкой своего существа. Видел ли кто-нибудь, как я ранее покидал ее башню? Дерьмо. Это было все. Я сомневался, что смогу загипнотизировать мастера Лонгвея.

— Сядь, Блейк, — сказал мастер Лонгвей.

Я выдвинул стул и взгромоздился на него, готовый убежать, если понадобится. Не говори. Отрицай, если тебе придется.

— Ирен что-то видела, — сказал он серьезно.

Я замер.

— Что? — спросил я. — Когда?

— Она видела, как меч был уничтожен.

Дело не в нас. Головокружительное облегчение нахлынуло на меня.

— Где?

— Это единственное, что я не видела. Все было перепутано. Я не могу этого объяснить. — Голос Ирен сорвался.

Мне было так жаль ее, и мне хотелось просто держать ее в своих объятиях.

— Это не единственное, что она видела.

О, черт.

— Она видела, как ты его уничтожал.

***

— Ты видела что?

— Это не значит, что ты собираешься уничтожить меч, Блейк. — Она вздохнула. Это было отродье. Она никогда не могла видеть королевскую семью. Отродье была такой же. В ее жилах текла кровь короля Альберта.

— Просто ты собираешься стать частью его разрушения.

— Нет, — громко сказал я.

— Мы не говорим этого прямо, Блейк, — прервал мастер Лонгвей. — Теперь ты, возможно, что-то увидишь и решишь не действовать.

— Вы думаете, я бы не стал действовать в соответствии с тем, что, по моему мнению, было неуместно? Я еще не настолько темен, мастер Лонгвей.

— Мы не говорим, что это так, — сказала Ирен. — Нам нужно, чтобы ты был честны с нами. Если увидишь что-то неуместное, вообще что угодно, пожалуйста, сообщи нам.

— Да, черт возьми. — Я сжал кулак, отпустил его и переформировал. — Я бы никогда не уничтожил этот меч. — Они ничего не сказали. Я встал. — Что-нибудь еще? Ты тоже видишь, как я уничтожаю Пейю?

Большие голубые глаза Ирен наполнились болью.

— Я не это имела в виду.

— Блейк, немного уважения. — Тон мастера Лонгвея был суровым.

— При всем уважении, сэр, вы оба только что обвинили меня в уничтожении меча.

— Не тебя. Твои действия. Это огромная разница.

Тишина повисла между нами, пока я смотрел на него, стиснув челюсти.

— Ты можешь идти.

Я кивнул и вышел.

***

Остаток дня я летал по окрестностям. Почему Ирен это увидела? Я бы никогда. Стал бы я?

Я также не видел ничего неуместного.

Я вернулся в Академию с урчанием в животе. Я взял еду и сел в кафетерии. Табита заговорила, но я просто не мог перестать думать о том, что видела Ирен.

— Мне нужно поговорить. — Голос Люциана ворвался в мои мысли.

Я нахмурился, когда он сел на подушку напротив моей.

Он выглядел пепельно-бледным, как будто увидел привидение.

— Чего ты хочешь?

Он поставил щит. Я услышал тихий хлопающий звук.

— Это Елена. Она чертовски сумасшедшая, но я должен пойти с ней.

Я нахмурился.

— Хм?

— Она думает, что сможет найти меч.

Я усмехнулся.

— Это не смешно, Блейк. Ты ее не знаешь. У нее очень сильный ум, и, приняв решение, она не поворачивает назад. Она хочет найти местонахождение меча в Священной Пещере.

Я в удивлении приподнял брови. Было ли это сном?

— Ты серьезно? Отродье хочет найти меч?

— Перестань называть ее так. Она гораздо храбрее, чем ты думаешь.

Мне это не понравилось. Но такое я должен был увидеть сам.

— Хорошо. Когда она хочет уйти?

— Сегодня вечером. Билл охраняет с Дейвом главные ворота. Мы собираемся выйти из башни с восточной стороны.

Башня, которую я починил ранее в этом году.

— Ты забыл одну вещь, пересменка не в десять вечера. В половине девятого.

Он покачал головой.

— Нет, я не забыл. Примерно в это же время мы встречаемся с девочками в башне.

— Мы?

— Да. Джордж, Бекки и Сэмми.

Я поджал губы.

— Моя сестра идет?

— Она не отступит, Блейк. Не проси ее.

— Она может покончить с собой.

— Нет. Она нам нужна, если только ты не собираешься перевозить Елену и меня.

Мой глаз действительно дернулся.

— Да, я так не думал. Встретимся в комнате около восьми.

Он встал. Рядом со мной Табита наблюдала за нами обоими огромными глазами.

— Что случилось? — спросил Брайан.

— Ничего, ешь.

— Брайан не глуп, Блейк. Что планирует принц Тита?

— Не принц. Кто-то, кого давным-давно следовало посадить за решетку.

— Елена? — спросила Табита.

— Брось это.

— О нет. Что происходит?

Я поставил щит.

Он проверил мой щит, впечатленный.

— Сегодня вечером они отправляются в Священную пещеру. Люциан и Елена думают, что смогут найти меч.

— Они что, блядь, сумасшедшие?

— Нет, очевидно, у них есть немного характера, — огрызнулся я на Табиту. — Тебе не обязательно идти.

— Черт возьми, нет. Я буду там. — Она надменно тряхнула волосами. — Я только кое-что приготовлю. — Даже не чмокнув в щеку, она ушла.

— Боже. Брайану нравится эта идея.

— Это глупо, чувак. Она собирается покончить с собой. — Мне эта идея понравилась не так сильно, как я думал. Она была недостойна.

— Я в деле. — Арианна плюхнулась на пустую подушку Люциана.

— В каком деле?

Она склонила голову набок и одарила меня взглядом «Я-не-тупица».

— Твое жалкое подобие щита слабо, Блейк. Впечатляет, что ты можешь им владеть, но недостаточно впечатляет.

— Ты слышала?

— Да, и я буду вам нужна. Я лучшая в чарах.

Я огляделся по сторонам. Звук голосов всех остальных затих.

— Вот как надо владеть щитом, — поддразнила она, ускользая.

— Итак, принц и принцесса. — Брайан улыбнулся.

— Чувак, держи свой рот на замке. И будь в моей комнате в восемь.

Я встал как раз в тот момент, когда Бекки, Сэмми, Елена и Джордж вошли в комнату.

Она все еще заставляла мой желудок переворачиваться. Я пытался не обращать на это внимания, но легче не становилось.

Я пошел в свою комнату. Мне нужно взять палатку и подготовиться. Люциан тоже уже собирал вещи. Его палатка стояла на полу вместе со спальными мешками и всем прочим.

— Ты не против понести эту сумку? Не думаю, что Сэмми сможет.

— Конечно, — сказал я деревянным голосом.

Он сделал паузу.

— Что?

— Это может быть больше, чем просто мы.

Он закрыл глаза.

— Что ты сделал?

— Ничего. Брайан и Табита хотят пойти, и Арианна подслушала.

— Ты шутишь.

— Не волнуйся. Она подслушала только потому, что у нее есть способность проникать сквозь мой щит.

Он нахмурился.

— Ты можешь владеть щитом?

Мне не следовало этого говорить.

— Вроде того. По-видимому, не очень хорошо.

— Значит, они знают, что мы направляемся в Священную пещеру, верно?

— Да. Все они такие же больные, как твоя подружка.

— Она не больная. Она действительно верит, что может это сделать.

— Почему? — Я снова усмехнулся.

— Я не знаю, думаю, это отчасти то же самое, как я верю, что могу заявить на тебя права.

Эта девушка собиралась покончить с собой. Это было не так уж плохо, это означало, что я буду свободен.

Только тогда я понял, что происходит. Видения Ирен. Мои действия должны были уничтожить меч. Мы не собирались его возвращать.

Мы собирались стать причиной того, что он был уничтожен.

Что ж, это одно видение, которое придется изменить.

— 38~

Мы все были одеты в черное. Даже Арианна.

— Ого! — Брайан закричал, когда увидел ее. Она нахмурилась.

Люциан покачал головой, взял сумку поменьше и вошел в лифт.

Табита шлепнула Брайана.

— Ай! Ты так груба с Брайаном.

— Потому что ты идиот.

Я улыбнулся. Лифт закрылся. Я молился, чтобы никто не столкнулся с нами. Мы легко миновали коридор и дождались смены.

Пока профессор Грегори и сэр Эдвард совершали обход, Арианна сотворила что-то вроде исчезающего заклинания. У нее чуть не пошла кровь из носа, но я должен был признать, что чувствовал себя лучше, когда она была рядом.

— Мы должны идти, — прошептал Люциан. Мы все бросились бежать.

Я мог слышать биение человеческих сердец.

Так вот о чем она читала. Священная пещера. Планировала это прямо у меня под носом. А я-то думал, что она напугана.

— Что за? — выдохнула Сэмми, когда услышала наши шаги. Они все посмотрели на нас снизу вверх.

— Люциан? — На отродье это, похоже, не произвело впечатления.

— У меня не было выбора, Елена.

— Итак, мы собираемся это сделать или как? — спросил я. Мой голос звучал так разозлено. Я был зол. Когда, черт возьми, у нее появился хребет?

— Еще три минуты, Блейк, затем мы можем отправляться. Вам, ребята, следует подготовиться, — сказал Люциан.

Я бросил сумку и начал раздеваться.

Табита тоже. Улыбка тронула уголки моих губ. Она была стройной, извилистой, уверенной в себе и соблазнительной во всех нужных местах. Она тоже улыбнулась мне.

Мы разделись до нижнего белья и все передали нашу одежду Арианне.

Отродье все еще сражалось с Люцианом. Она была такой наивной. Она понятия не имела, что ожидало всех нас, не только ее. Она бы никогда не добилась успеха в одиночку.

Мы все запрыгнули на выступ.

Я взобрался на стену. Мои когти уже вылезли, и я пополз выше, пока она продолжала ругать Люциана.

— Арианна?

— Она услышала наш с Блейком разговор и захотела поучаствовать в действии, — солгал Люциан. Это было не совсем правильно, но я догадалась, что он не хотел сейчас вдаваться во все подробности, касающиеся его бывшей.

— Это не игра, Люциан.

Я был удивлен, услышав от нее это. Так что, возможно, она действительно знала, чего ожидать. Я отключился и преобразился, изо всех сил цепляясь за башню.

Табита и Брайан оба изменились подо мной.

Следующим пришел Джордж. Теперь он был таким ягненком. Бекки уже была у него на спине. Его драгоценность. Он так сильно изменился. Раньше он ненавидел ее, а теперь был по уши в ее заднице. Буквально.

Люциан и отродье наконец-то появились. Ее сердце заколотилось как сумасшедшее, когда она увидела нас. Все еще жалкая.

Я взлетел. Табита и Брайан последовали за мной. Мы поднялись в воздух так быстро, как только могли, чтобы оказаться выше облаков.

До Священной Пещеры предстоял долгий путь. Если нам повезет, мы доберемся туда к утру.

Я молился, чтобы никто не умер во время поездки. Это было бы как раз то, что мне было нужно. Еще больше крови на моих руках.

Сирена не сработала. Все пять драконов были в воздухе. Это был хороший знак, но я не мог поверить, насколько одаренной была Ирен. Она не высасывала все из пальца. Она видела это, что мы делали, и часть меня не знала, добьемся ли мы успеха или нет.

Она не могла видеть, что Елена будет той, кто уничтожит меч, несомненно, по той же причине, по которой она изо всех сил пыталась увидеть мое будущее.

Темнота, которую она видела, была стеной Елены. Это случилось, когда мой отец тоже стал частью жизни короля Альберта и королевы Катрины. Ирен все еще не могла видеть его будущее. Просто темнота.

Было ли это делом рук Елены?

***

Первый луч солнца показался на горизонте, когда появился пункт нашего назначения. Мы все летели прямо сквозь ночь в Тит.

Табита устала. Она начала тяжело дышать с четырех часов утра. Не говоря уже о Сэмми, которая несла двух людей.

Наконец мы спустились.

Почти на месте, Сэмми. Подожди.

Я пробился сквозь завесу облаков, и первое, что бросилось в глаза, был дом Люциана. В замке было семь башен и много плодородной земли для сбора урожая.

— Папа меня прибьет, — сказал Люциан.

Самое большее через сорок пять минут мы были на месте. Гора, которая вела к Священной пещере, наконец, появилась в поле зрения.

Я приземлился первым и исчез в лесу, чтобы переодеться. Брайан был вторым, затем Табита.

Сэмми еще не приземлилась. Наконец, я услышал ее громкое приземление. Она была невероятно уставшей.

— Вот и все, девочка, ты отлично справилась, — сказал Люциан, гладя ее.

Она не была домашним животным.

Бекки все еще пыталась снять седло с Джорджа, и Люциан подошел, чтобы помочь ей.

— Можно мне полотенце? — устало проговорила Сэмми.

— Полотенце! — прокричала Бекки и пробежала мимо отродья, чтобы принести полотенце, которое было у Арианны.

— Остынь, королева драмы. — Арианна отпустила полотенце.

Бекки не ответила, просто держала его перед телом Сэмми, когда та трансформировалась обратно в свою человеческую форму. У моей младшей сестры едва хватало сил стоять. Я перешел на бег, когда увидел, что как она оседает на землю, и поймал ее как раз вовремя.

— Папа убьет меня за то, что я позволил тебе пойти с нами. — Я не должен был позволять ей идти.

— Папы здесь нет, так что заткнись, — устало поддразнила она.

Я улыбнулся ей. Я тоже едва мог держать глаза открытыми. Я отвел ее к ближайшему дереву и позволил ей сесть, накрыв полотенцем.

Я коснулся подбородка Табиты и подмигнул, проходя мимо нее. Она улыбнулась, слишком измученная для чего-либо еще.

Я бросил Табите одежду.

— Нам нужно отдохнуть. — Я посмотрел на Люциана, натягивая джинсы.

— Нам всем нужно отдохнуть, Блейк.

Он помог поставить палатки, и в кратчайшие сроки был разбит лагерь.

Табита и Арианна отправились за дровами, пока Брайан был занят разведением костра. Джордж был лучшим в охоте и рыбной ловле. Мы договорились быстро перекусить, а потом отдохнуть.

Бекки сидела с Сэмми. Я мог чувствовать напряжение между ними и Еленой.

Тебя это не касается, Блейк. Просто не обращай на это внимания. Я скрылся в своей палатке.

— Елена, тебе нужен отдых, — позвал Люциан из их палатки.

У меня по коже поползли мурашки. Мне все еще это не нравилось.

***

Табита, наконец, заползла внутрь после того, как вместе с Арианной ходила за дровами.

— Ленивый бездельник. — Она пнула меня.

— Что? Я установил палатки. — Я улыбнулся.

Она опустилась рядом со мной.

— Пожалуйста, не надо. Я слишком устала.

Я усмехнулся.

— Нас таких двое. — Я закрыл глаза.

Когда я проснулся, поблагодарил небеса, что мне не приснилось ничего дерьмового. Я почувствовал запах жареного.

Снаружи Брайан уже возился с едой. Он любил ходить в походы. Четыре маленьких зверька, похожих на кроликов, были насажены на палочки. Он осторожно подул на них. Преимущества того, чтобы быть Солнечным Взрывом.

— А как насчет того маленького аромата «Розовый поцелуй»? Брайан умирает от желания попробовать это.

Я усмехнулся.

— Я боюсь, что ничего не останется, когда Блейк закончит с этим.

— Черт, — пошутил он и огляделся по сторонам. — Здесь, наверху, действительно красиво.

— Конечно. Я представил себе великолепные деревья, объятые пламенем. Я отпрянул и отодвинул изображение назад.

Я был трусом. Она была прямо здесь. Она могла бы заявить на меня права. Она могла бы положить этому конец. И все же я этого не хотел.

Я услышал тихий смех Люциана и отродья, доносившийся из их палатки, когда они оба пошевелились.

— Это жутко, — сказал Люциан.

Я покачал головой. Я не мог дождаться еды. Мне нужно было нечто большее, чем просто кролик.

— Примерно в двух милях отсюда есть несколько лосей. — Брайан был абсолютно согласен с тем, о чем я думал. — Это выражение на твоем лице — то, как Брайан выглядел около двух часов назад.

Я усмехнулся.

— Спасибо, Брайан.

Я снял с себя одежду и подпрыгнул в воздух. Мне нужна была настоящая еда, а не маленький кролик. В своей драконьей форме я сожрал двух лосей и вернулся. Табита отложила для меня маленький кусочек кролика.

— Тебе нужно больше еды. — Я беспокоился за нее; она выглядела изможденной.

— Я буду ловить рыбу, когда мы помоемся вечером.

Я нахмурился.

— Ты умеешь ловить рыбу?

— Ха, ха. — Флиртуя, она сильно шлепнула меня по заднице и пошла в палатку за новым комплектом одежды и полотенцем.

Мы ушли сразу после того, как я доел кролика, и направились к ручью внизу.

Люциан и Елена заканчивали и направлялись обратно. Они говорили о глупостях. Они не воспринимали это всерьез.

— Нам нужно поговорить о том, что мы собираемся делать. — Я встал прямо перед ними.

Отродье поскользнулось, и мои рефлексы почти потянулись к ней, но Люциан уже поймал ее.

— Мы принимаем все таким, как оно есть, — сказал Люциан.

— Извините?

— Мы не знаем правил в этом деле, Блейк. Что ты хочешь обсудить? — Он огрызнулся.

— Ты привел меня сюда только для того, чтобы сказать, что мы должны это сделать?

— Я никого сюда не приводил. Ты хотел пойти. — Люциан прошел мимо меня, грубо толкнув своим плечом мое. Какого хрена?

Она снова чуть не поскользнулась, и Люциан поддержал ее. Она была такой неуклюжей.

Жалкая манерность. Человеческая черта.

У меня снова появилось это чувство. Она была недостойна.

— Пойдем, — сказала Табита. Я прогулялся с ней к озеру. Она пыталась отвлечь меня от всего, но я был на взводе.

Мне нужен был план. Я не мог ввязываться во что-то вслепую. А она? Если так, то мы были полными противоположностями.

Искупавшись в озере, мы отправились обратно. Я больше не хотел идти в Священную пещеру, но каким драконом я был бы, если бы сейчас струсил?

Около восьми я забрал свой рюкзак у Табиты.

— До Священной пещеры примерно час ходьбы, — сказал я. — Предлагаю нам двигаться дальше.

— Не окажет ли Брайан мне честь? — Джордж держал искусственный факел в направлении Брайана. Брайан подул на него. Факел мгновенно загорелся. Он зажег еще два и дал мне один, когда я направился первым.

— Ваше высочество, — пошутил Брайан.

— Ха, ха, — саркастически сказал Люциан.

Я быстро двигался по лесу. Мой слух улавливал все в радиусе мили. Грызуны устроили свои жилища у нас под ногами, и мы могли слышать, как они убегают от нас, а также более тонкие звуки сов, ожидающих своей очереди охотиться.

— Черт, — взвизгнула Табита, когда мышь пробежала перед ней.

Я усмехнулся.

— Это не смешно, — захныкала она.

У нас в тылу поднялся шум. Это были Арианна и Люциан. Когда они собирались поцеловаться и помириться? Его отец никогда не позволит ему жениться на драконьем отродье. Ну, во всяком случае, ком-то, кого они считали одним из них.

— Потому что то, что ты делаешь, Елена, совсем не храбро. Это глупо. И если кто-нибудь из нас умрет сегодня ночью, это будет на твоей совести.

— Подождите здесь. — Я покачал головой и подошел к ним троим, где они стояли и ссорились.

— Арианна, ты умоляла пойти с нами сегодня вечером, так что заткнись, — огрызнулся Люциан.

— Ребята, хватит! — закричал я. — Никого не заставляли приходить сегодня вечером, Арианна, хотя так получилось, что я согласен с тобой: это самоубийственная миссия. Сейчас мы ничего не можем с этим поделать, так что все вы заткнитесь.

Брайан и Джордж усмехнулись. Даже Сэмми закатила глаза.

Гребаные люди. Я вернулся в начало группы.

Остальную часть пути было тихо. Никто не сказал ни слова, когда мы наконец вышли из леса и нашли огромную каменную лестницу, которая вела в зияющую пещеру.

Я посмотрел на небо. Туман скрывал вход в пещеру. Две массивные деревянные двери вели в неизвестность.

Это было все. Мы собирались это сделать. Я поднялся по ступенькам, доверяя остальным следовать за мной. Через двадцать минут — полчаса мы достигли вершины.

— Добро пожаловать в Священную пещеру, — проревел я театральным тоном. Табита и Арианна, которые были прямо за мной, захихикали.

— Бекки снова заговорит с тобой, Елена, — услышал я, как сказал Люциан.

Итак, две лучших подруги ссорились. Было ли это из-за сегодняшнего вечера, ее сумасшедшей миссии?

— Ты уверен в этом? Я наговорила ей довольно гадостей.

— Они были правдой. Она станет частью Королевского Совета только в том случае, если получит немного больше того, что есть у тебя.

В его устах это звучало так храбро. Я отключился, когда он ворковал с ней, либо давая ей силы не убегать, либо, может быть, он был просто таким жалким. Ходячее клише.

Бекки и Сэмми ахнули, когда наконец достигли вершины.

Я протянул руку Брайану и Джорджу. Они помогли девочкам подняться.

— Спасибо, — Сэмми улыбнулся Брайану.

— Брайан к услугам Сэмми.

Я ударил его по затылку.

— Ой, — он потер голову.

— Даже не думай об этом.

Сэмми засмеялась, взглянув на меня, своего заботливого старшего брата.

Я достал из рюкзака несколько бутылок с водой. Рюкзак Бекки и Сэмми упал на землю, когда я открывал бутылку. Я сделал несколько глотков и протянул бутылку Табите.

Мой взгляд зацепился за отродье, борющееся с последним шагом, и я протянул руку. Она посмотрела на меня глазами короля Альберта и приняла мою руку помощи.

От ее прикосновения у меня в животе поползли мурашки. Мне действительно не нравилось то, что она заставляла меня чувствовать. Это казалось таким неправильным.

Я поднял ее одним рывком и снова протянул руку к Люциану.

— Так каков план, большая шишка? — Я сунул бутылку воды в руку Люциана. Почему я так разозлился на него?

Он взял бутылку, открыл ее и залпом выпил половину, прежде чем передать ее отродью.

— Мы все вместе идем и встречаем все, что встречается на нашем пути, — сказал он, будто таков был план с самого начала. Не то чтобы это вообще был план.

Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. Затем мой взгляд переместился на всех остальных. Они все обдумывали это. Это был единственный способ.

— Вы все согласны? — спросил я. Все кивнули, включая отродье.

Табита была единственной, у кого был такой вид, будто она собиралась описаться.

— Табита? — спросил я тихим голосом. Она не ответила и не подняла глаз. — Малышка, ты в деле?

Ее глаза заблестели. О, черт.

— Я не могу этого сделать, Блейк.

Арианна вздохнула.

— Просто оставь ее здесь. Сомневаюсь, что что-нибудь случится, и если возникнет какая-либо опасность, она может улететь.

— Арианна, отвали, — рявкнул я на нее.

— Мы не можем позволить себе ссориться. — Люциан вмешался. — Нам нужна Арианна внутри. Она лучшая в чарах, Блейк. Используй свою голову.

— Хорошо. — Я оглянулся на нее. — Но ты держись от меня как можно дальше. Поняла?

Арианна пожала плечами и приподняла верхнюю губу в саркастической усмешке, прежде чем повернуться ко мне спиной.

Почему я был так расстроен? Это была вина Люциана.

— Готовы? — спросил Люциан. Мы выстроились в очередь и подошли к двери.

Захлопали крылья, и неуклюжая фигура тяжело опустилась вниз. Мои рефлексы сработали, и я наполовину преобразился, прежде чем остановил себя. Я знал этого дракона. Они называли его Хранителем. Он не позволит нам пройти.

Шипы на его голове были похожи на корону. Два длинных уса спускались по его рту. Его чешуя была темно-каштановой, а морда длинной и заостренной.

— Остановитесь. Вы не можете войти. — Его слова прогрохотали по камням. Это заставило меня снова подумать о моем сне с рыцарями.

Я поклонился так низко, как только мог, и все последовали моему примеру.

— Меня зовут Блейк Лиф. Я — Рубикон, и мы должны пройти. Все мы. Люциан, принц Тита, Арианна, принцесса Ариса, Бекки, ее дракон Джордж и моя сестра Саманта. — Остальных я не представлял; этого было достаточно. — Меч короля Лиона пропал. Нам нужно выяснить, можно ли его все еще вернуть. Единственный способ для нас найти то, что не хочет, чтобы его находили, — это заглянуть в Мельничный пруд.

— В этом нет никакого «мы», Рубикон, — пророкотал Хранитель. — Есть только один.

— Понятно, — сказал я, хотя в голове у меня все шло кругом.

Люциан шептал отродью то, что сказал Хранитель, потому что диалог был на латыни.

— Каковы правила?

— Не так много. Выбери кого-нибудь одного. Это не может быть дракон.

У меня перехватило дыхание. Драконам не разрешалось?

Дракон заговорил снова.

— Позовите меня, когда сделаете выбор. — Дракон улетел.

Я осторожно выпрямился. Все стояли прямо. Шок был очевиден на каждом лице.

— Это была пустая трата времени, Люциан, — огрызнулась я.

— Мы просто должны выбрать одного человека, — возразил Люциан.

— Да? Кто это сделает? Ты слышал, что он сказал: никаких драконов. — Я был настроен враждебно. Я должен был пойти туда. Почему я не мог войти?

Никто ничего не сказал.

— Я пойду, — сказал Люциан. — У нас нет другого выбора.

Елена остановила его.

— Ты не можешь.

— Что? — спросили мы с Люцианом одновременно. Остальные просто смотрели. Она действительно была настолько глупа?

— Ни один мужчина не смог вернуться. Только женщины.

Я рассмеялся.

— Так ты хочешь сказать, что мужчины не могут этого сделать?

— Да, — рявкнула она на меня. В ее тоне звучала властность.

Мне это не понравилось.

— Елена, ты этого не знаешь, — перебила Сэмми. Наши взгляды встретились.

— Я провела исследование. Пятеро выбрались наружу. Все они были женщинами.

Конечно, они были, и большинство из них также были королевами. Я посмотрел на небо. Что это было? Еще один гребаный тест.

— Так ты хочешь сказать мне, что это между Арианной и Бекки? — Люциан все решил за нее… и Сэмми тоже.

— И мной, Люциан, — твердо сказала она. Была ли она настоящей?

Люциан немного побледнел от ее слов.

— Нет, Елена… — Он остановился. — Я хотел сказать, что у тебя недостаточно подготовки, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, что ждет за этими дверями.

— Я пойду. — Бекки шагнула вперед. Джордж оттолкнул ее назад. — Ты с ума сошла? Ты знаешь, что он сказал, Бекки. Никаких драконов.

— Итак…

— Бекки, ты все еще… неповрежденная? — Елена прервала его.

— Какое это имеет отношение к чему-либо? — Она оттолкнула Джорджа в сторону и была готова заняться своим дерьмом с отродьем.

Девчачья драка.

— Все. Ты должна быть девственницей.

Мы все замерли.

— Бекки? — Джордж потребовал, чтобы она ответила. Но это было написано у нее на лице. — Ты, должно быть, чертовски издеваешься надо мной.

Это становилось забавным. Улыбка тронула уголки моих губ.

— Все они были девами. Думаю, это означает, что где-то там есть Солнечный Взрыв.

На лице Брайана была широкая ухмылка.

Я посмотрел на Арианну.

— Что ж, Арианна, это значит, что ты облажалась. — Мы с Брайаном оба усмехнулись.

Люциан бросил на меня взгляд.

Арианна показала мне палец.

Я подмигнул и притворился, что посылаю ей воздушный поцелуй.

— Я, блядь, не могу поверить, что ты с кем-то переспала, — сказал Джордж отвратительным тоном.

— О, да ладно! — закричала она. — Это было одноразовое действие и огромная ошибка.

— Джордж, не сейчас, — игриво взмолился я. Джордж хмыкнул.

Елена была единственным человеком, который мог пройти через эти двери. Наши глаза встретились.

— Так ты хочешь сказать, что только ты можешь войти в эти двери? — Мне хотелось смеяться. Но, может быть, только может быть, она бы не вышла, и я бы наконец освободился от нее.

— Нет. Послушай, мы пытались, — перебил Люциан. — Ты просто не можешь пройти через эти двери.

«Послушай его, тыковка», — саркастически подумал я.

— Мы не можем сейчас отступить. Мы так близки. — Она была полна решимости.

— Елена, я не знаю, что за этими дверями, — умолял он. — Если ты не закончишь в определенное время, ты никогда не вернешься.

— Знаю.

— Что, если тебе придется сражаться с драконом? У тебя недостаточно подготовки. Это безумие.

— Пожалуйста, не начинай. Мне нужно это сделать. — Она была серьезна.

Я глубоко вздохнул, пока они препирались.

Она указала на топоры королевы, висевшие у нее на поясе.

— Елена! Ты не знаешь, что говоришь. — В его глазах заблестели слезы. Люциан действительно любил ее. Я взглянул на Арианну. Она выглядела так, словно съела что-то кислое.

— Я единственная, у кого есть шанс выбраться отсюда. Пожалуйста, немного поверь в меня. — Она обхватила его лицо руками.

Мне пришлось подавить рычание. Нет, этого не происходило. Она была недостойна. Я глубоко вздохнул, когда они начали шептать сладкие обещания. Заставь ее остановиться.

— Люциан, отпусти ее. Ты всегда говоришь, что если кто-то верит, что он может это сделать, то он может, — сказал я по-латыни.

Он холодно посмотрел на меня. Это было так, будто он знал. Он знал мои планы. Что я хотел, чтобы она вошла и никогда не выходила. Он снова обратил на нее свое внимание.

— Тебе лучше выйти, ты меня слышишь? Иначе я разнесу эту пещеру на куски, — сказал он с дрожью в голосе.

Она кивнула. Они снова схватили друг друга. Я отвел взгляд.

— Вернись, — сказал он.

Она начала свой обход с несколькими напутственными словами для всех. Это было все. Она действительно собиралась войти в пещеру.

Сначала она поговорила с моей сестрой.

— Ничего не меняй и имей веру, хорошо?

Сэмми крепко обнял ее.

— Просто вернись, пожалуйста.

Следующим был Джордж.

— Удачи, Елена.

— Позаботься о моей девочке, хорошо?

Бекки не смотрела на нее. Она была так зла из-за того, из-за чего они ссорились.

Я покачал головой.

— Тебе потребуется чудо, чтобы выбраться оттуда живой, — сказал я и вздохнул. — Но если ты это сделаешь, то заслужишь мое уважение.

Она странно посмотрела на меня и фыркнула. Она на это не купилась.

— Думаю, Брайан увидит, прав ли был мастер Лонгвей насчет метки Елены. — Брайан усмехнулся. — Ты сумасшедшая цыпочка, раз делаешь это, и это сводит Брайана с ума.

— Брайан! — Мы с Люцианом отругали его.

— Что? Это правда.

Она прищурила глаза, когда Брайан пожал плечами.

Он никуда не мог деться.

— Удачи, — пожелали Табита и Арианна.

Я позвал Хранителя.

Он приземлился с порывом ветра и сотрясением земли.

— Вы уже решили, кто войдет в пещеру?

— Да, — сказал я, — но есть небольшая проблема. Она еще не может говорить на языке драконов. Есть ли способ, которым ты мог бы одолжить ей эту способность на короткое время?

Хранитель на мгновение задумался над этим. Затем встряхнул чешуей. Я знал, что это было. Он исполнил мое желание.

— Только на короткое время.

— Ты поняла его, Елена? — Она бы так и сделала, если бы он согласился на это.

Она кивнула, выглядя как громом пораженная.

— Спасибо тебе, Великий Хранитель, — сказал я.

Елена встала.

Я увидел слезы, блестевшие в глазах Люциана. Я вырвал у него одну любовь и собирался сделать это снова. Но она должна была уйти. Ей здесь не место.

— Как тебя зовут? — спросил ее Хранитель.

— Елена Уоткинс.

— Елена Уоткинс, ты готова принять последствия, если тебе не удастся завершить то, что содержит пещера?

— Да. — Ее голос звучал так уверенно. Как это произошло? Несколько месяцев назад она была готова к введению сыворотки. Теперь она была готова отказаться от своей свободы ради общего блага.

— Хорошо. Да начнутся игры. — Хранитель взлетел.

Мощная дрожь, больше похожая на землетрясение, заставила всех нас потерять равновесие. Когда он остановился, одна из деревянных дверей наполовину открылась.

Люциан протиснулся мимо меня и схватил ее за талию.

— Вернись ко мне, — прошептал он.

Они обменялись таким страстным поцелуем, что Брайан застонал. Я толкнул его, но тоже не мог отвести взгляд. Я не знал, что Люциан мог так кого-то целовать.

Арианна смотрела на них с непроницаемым выражением лица. Да, как сильно ты скучаешь по тем временам, принцесса?

Елена, наконец, прервала поцелуй. Она направилась к двери.

Это было все. Через три секунды я снова стану свободным драконом.

Я наблюдал, как она сделала первый шаг в пещеру, когда Бекки закричала.

— Елена, подожди! — Она отдернула ее назад. — Ты знаешь, что я бы сделала это, если бы могла, верно?

Она кивнула. Бекки обхватила ее за шею.

Я застонал. Такие королевы драмы. Я устал от этого затянувшегося прощания. Займись этим уже.

— Ты надерешь всем задницу и вернешься к нам. Я так сожалею о том, что было раньше.

— Все в порядке, Бекки. Мне тоже жаль.

Наконец они разомкнули объятия, и отродье быстро скользнуло за дверь.

— Подожди меня два дня, пожалуйста. Если я к тому времени не выйду, идите домой.

Дверь закрылась.

— Нет! Не смей! — Люциан кричал и колотил в дверь. Но было слишком поздно. — Нет, этого не будет!

— Люциан. — Бекки обняла его сзади.

— Она не верит, что сможет это сделать, Бекки. — Его голос звучал потрясенно. — Если бы она знала, то не сказала бы этого.

— Успокойся.

Люциан не слушал.

Я чувствовал, что свобода была прямо передо мной.

— Она хотела сделать это без нашей помощи. Кажется, она знает, что там внутри. Я не знаю как, но мне кажется, что она знает. Нам нужно иметь веру.

— Иметь веру? Это все, что ты можешь сказать? — Он покачал головой. — Я ухожу!

— Куда? — Бекки и Сэмми закричали.

— Это безумие, — сказала Арианна.

— Достану динамит. — Белки глаз Люциана были видны. — Я имел в виду то, что сказал.

Дверь снова загрохотала, и все мы замерли, когда двери снова с грохотом открылись.

Появилась фигура.

Бекки ахнула, когда схватила ее.

— Ой! — закричала Елена, дотрагиваясь до ее руки.

Что на самом деле за хуйня?

— Что случилось? — спросила Бекки.

Елена поморщилась.

— Мое плечо.

— Ты поранилась?

Она кивнула.

— И они тебя выпустили? — снова спросила Бекки. Она оттащила Елену от дверей.

Люциан был прикован к месту, уставившись на нее. Его глаза были такими же круглыми, как у меня.

Елена склонила голову набок, явно озадаченная.

— Нет! Я закончила.

— Ты… закончила?

— Елена, ты вошла всего минуту назад. — Я все еще пытался понять, что, черт возьми, происходит.

— Хм? — На ее лице застыло смущенное выражение.

Затем Люциан бросился к ней и крепко схватил ее.

— Ой! — громко воскликнула она.

— Ты вывихнула плечо? Как?

Она покачала головой.

Я фыркнул. Она не собиралась рассказывать ни одной живой душе, что было за этими дверями.

Люциан целовал ее всю, и на этот раз мне это действительно не понравилось. Я отвел взгляд и стиснул челюсти.

— Мы должны вправить твое плечо.

— Подожди, — вмешалась Арианна. — Ты сказала, что закончила?

— Да, — твердо сказала Елена. — Я знаю, где найти меч.

Никто ничего не сказал, пытаясь переварить это. Это было невозможно.

— Он все еще существует? — сказали Брайан и Джордж в унисон.

— Ты действительно закончила? — Люциан рассмеялся. Это был ликующий, недоверчивый звук. Он думал, что она может ходить по воде. Гребаные члены королевской семьи. Меня тошнило.

Хлопанье крыльев снова обрушилось на нас, и я, как и прежде, распростерся на земле. Все поклонились Хранителю вместе со мной, но он остановил Елену.

— Не ты. — Он склонил голову. Он постоял так короткое мгновение и выпрямился. — Отличная работа, Елена Уоткинс.

Ей не нужно было кланяться. Он счел ее достойной стоять в его присутствии. Слышите? Она достойна!

Книга появилась из ниоткуда. Хранитель подтолкнул ее к ней.

Знаю, что она, должно быть, чувствует в этот самый момент, потому что часть меня чувствовала это.

Она открыла ее и похлопала себя по карманам.

— У кого-нибудь есть ручка?

Мы все усмехнулись; никто не взял с собой дурацкую ручку.

— Тебе не нужна ручка, Елена, — сказал Хранитель. — Дай мне свою руку.

Она колебалась. Черт, мы с Люцианом колебались из-за нее.

Ее рука дрожала в его лапе. Затем большой коготь полоснул ее по запястью.

Мои инстинкты подсказывали мне, что я хочу встать и броситься на ее защиту, но я не мог. Судя по всему, Люциан тоже. Нас удерживала на месте высшая сила.

Повсюду была разбрызгана кровь. Земля, ее брюки, страницы, везде.

Затем книга закрылась. Из его когтя появился тонкий лазер.

Какого хрена? Теперь я все это видел.

Он сделал круговое движение своей лазерной лапой над ее рукой. Похоже, она ничего не почувствовала. Когда он закончил, она повернула запястье, уставившись на него.

Кем она была?

Она твоя всадница, Блейк.

Он показал ей книгу, закрыл ее, и на этом все закончилось.

Когда он ушел, Люциан был первым, кто вскарабкался наверх и добрался до нее. Они разделили еще один страстный поцелуй.

Меня захотелось блевать.

— Нам нужно двигаться, — сказал я, прерывая их маленький момент.

— Она ранена, Блейк, — сказали Люциан и Бекки одновременно.

— Мы должны достать меч сейчас, или все это будет напрасно.

Люциан повернулся ко мне.

— Чего ты не понимаешь? Ей больно. Ей нужно отдохнуть.

— Не сопротивляйся. Это бесполезно! — закричала она с отвращением на лице.

— Что ты имеешь в виду, это бесполезно? — спросил я.

— Я не знаю, где меч сейчас, — рявкнула она на меня.

— Тогда когда, Елена? — Гнев наполнил меня с ног до головы.

— Завтра вечером.

— Мы должны ждать целую ночь? — Мои руки взлетели в воздух. Какого черта?

— Смирись с этим, — прорычал Люциан. Он поднял ее на руки.

На этот раз я зарычал, но это было неправильно понято.

— Успокойся. Завтра ты окажешься в центре внимания, — проворковала Табита. Если бы только это было так.

Мы добрались до лагеря в мгновение ока. Остальные помогли развести костер и сварили кофе. Люциан и Джордж вернули ее плечо на место. Он дал ей свой ремень, чтобы она закусила его.

Я мог бы исцелить ее, но не собирался этого делать. Она закричала, и я съежился. Боль была чем-то, от чего я получил свою справедливую долю. Я решил отправиться в полет.

Я не хотел быть здесь. Если бы я остался здесь, я бы сказал что-нибудь и пожалел об этом. Но когда я взлетел, ветер под моими крыльями помог мне обдумать все, что произошло. Что-то во мне изменилось сегодня вечером, когда она вышла из той пещеры живой.

Она была шестым человеком — женщиной, королевой — в истории, выжившим в Священной пещере.

Она была достойна.

Надеюсь, к завтрашнему дню я больше не буду так себя чувствовать. Все это будет смыто.

— 39~

Я вернулся поздно. В лагере было тихо.

Брайан был единственным, кто еще не спал.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, просто напряжен. Это меч короля Лиона.

— Да, я знаю. Мы творим историю, Блейк.

Я улыбнулся.

— Но кто бы мог подумать, что отродье дракона, рожденное с меткой, сделает это?

Он посмотрел в направлении пещеры. Улыбка задержалась на его лице.

— Она сводит Брайана с ума. Она не сводит Блейка с ума?

— Не настолько, нет. — Это была явная ложь. Она сводила меня с ума, каждый дюйм ее тела.

Он рассмеялся.

— У Брайана сегодня была тяжелая ночь. Ему нужно пойти и отдохнуть.

Я усмехнулся.

— Спокойной ночи, Брайан.

— Спокойной ночи, Блейк.

Я подошел, чтобы присесть на опушке леса.

Глядя на звезды, я достал блокнот для стихов, которым пользовался, когда не пользовалась своим дневником.

Сегодня вечером у меня не было слов. Слова, которые у меня были… Тьма убила бы меня, если бы я их записал. Это убило бы ее. Я не мог. Я не могу.

Но я поймал себя на том, что снова смотрю на небо, и мои мысли начали блуждать. Что произойдет, если я сейчас войду в палатку Люциана и признаюсь?

Признаюсь, кем она была, признаюсь, что она заставляла меня чувствовать. Как она заставила меня чувствовать себя сегодня вечером. Признаюсь, что она была моей всадницей.

О, звездная, звездная ночь, ты единственная, кто это видит.

Я нашел ручку в рюкзаке. У меня всегда она была. Я открыл блокнот и, чтобы успокоиться, еще раз пристально посмотрел на звезды.

О, звездная, звездная ночь,

Сияет так ярко луна.

Тьма побороться не прочь

Внутри разрывает меня.

Я знаю, что верно, что нет,

Но как же мне правду сказать…

через песню?

О, звездная, звездная ночь, но я не могу, нет, нет, нет.

Все будет не честно, не так,

даже если докажет она, что достойна,

докажет она, что сильна.

Зверь никогда не уступит свету ее.

Так что к черту слова и к черту песню.

Я им всем покажу, когда тьма заявит права

Буду потерянным и полностью ушедшим в себя.

Хотя было когда-то сердце,

Хотя оно было сильно.

Зверь никогда не оставит

Меня в покое и одного.

Тьма никогда не сможет освободить меня.

И благо этому выбору все не так уж плохо,

Она никогда не узнала мое настоящее «я».

Краем глаза я увидел ее. Она только что появилась.

Я принял решение. Это было несправедливо по отношению к ней. Она сойдет с ума, если я скажу ей правду.

И я избавлял ее от многих вещей. Не только от королевских обязанностей, о которых она и не подозревала, но и от темноты и ночных кошмаров.

Она добралась до меня. Я не мог смотреть на нее. Боялся, что она увидит правду в моих глазах.

Я спрятал блокнот под задницей.

— Не возражаешь? — спросила она.

— Конечно. — Я пожал плечами. — Неважно.

Она села, прислонившись к дереву напротив меня.

Никто из нас не произнес ни слова. Она не была большой болтуньей. Это многое я понял из наших ночей, проведенных в дозоре в Драконии.

— То, что ты сделала сегодня вечером, было действительно храбро, — сказал я.

Она тихо фыркнула, все еще не глядя на меня.

— Думаю, любой на моем месте старался бы изо всех сил.

Я фыркнул и вроде как улыбнулся.

— Как рука? — спросил я.

— Чертовски больно.

Моя улыбка стала шире. Я должен был исцелить ее, но снова почувствовал себя странно. Рядом с ней было странно.

Я снова уставился в ночь. Было тихо, смертельно тихо, пока она не вздохнула. Это выглядело так, будто она хотела встать, и я снова открыл рот. Почему?

— Ты ошибаешься насчет того, что все могут делать то, что сделала ты.

— Блейк, пожалуйста. Я сделала то, что обещала. — Выражение ее лица было пылким. Всегда ли между нами было так напряженно?

— Это именно моя точка зрения. То, что люди говорят, что они будут делать, и то, что они делают на самом деле, — это разные вещи, Елена. Я научился этому на собственном горьком опыте. — Слова просто вырвались наружу. Отлично, почему бы мне просто не сказать ей, кто она, черт возьми, такая?

Она отвела взгляд.

— Я всегда делаю то, что обещаю.

— Ты не понимаешь. — Я усмехнулся. — Ты могла бы попросить показать что угодно.

— И к чему ты клонишь? — Она начинала раздражаться.

— Ты понятия не имеешь, почему умер твой отец? Или почему этот дракон охотился за тобой? Пруд даже показал бы тебе, где твоя мама. — Я отвел взгляд в ту же минуту, как сказал это. Я не должен был знать, но Ирен сказала мне, что ее мать ушла.

Блядь, блядь, блядь, блядь.

Я чувствовал на себе ее взгляд.

— Откуда ты знаешь о ней? — Ее голос был мягче, чем обычно.

— Просто забудь об этом.

К моему удивлению, она действительно оставила это. В ее глазах заблестели слезы.

Черт возьми, Блейк. Ты когда-нибудь собираешься дать ей передышку?

— Это не имеет значения. Прошлое нас не спасет. Я пошла в ту пещеру, чтобы узнать о мече, и я это сделала. — Пока она говорила, меня мелькнула мысль: если бы она попросила показать ей ее мать, пруд показал бы ей королеву Катрину.

Она бы узнала правду.

Ого, это могло плохо кончиться.

Я понял, что мне нужно ответить ей.

— Храбро с твоей стороны — отказаться от такой возможности.

Она закатила глаза, разозлившись. Она отвела взгляд, и я мог поклясться, что слегка покачала головой.

— Вы, ребята, были храбры, что пошли со мной.

— Мы драконы, Елена. Каким бы Рубиконом я был, если бы струсил? — Улыбка заиграла на моих губах.

— И все же это было очень храбро.

Я вздохнул. Я так сильно хотел сказать ей.

— Тебе еще многому нужно научиться.

— Так мне все говорят. Спасибо, что попросил этого дракона дать мне дар понимать латынь. Я бы никогда не смогла пройти через все без этого.

— Расскажи мне об этом, — пробормотал я.

Она одарила меня саркастической улыбкой, хотя та быстро исчезла.

— Итак, вы, ребята, действительно не понимаете по-английски, когда вы в другой форме?

Я слегка прищурился. В другой форме?

— Нет, дракон — это то, кто я есть. Мое истинное лицо проявляется, когда он выходит. Мне не нужно скрывать то, что я чувствую. — Я достал пачку сигарет из заднего кармана и закурил одну.

Она начала кашлять в ту минуту, когда мой дым снова полетел в ее сторону.

Так много знаков, а она, казалось, не видела ни одного из них.

— Значит, вы осознаете каждый раз, когда в конечном итоге причиняете кому-то боль во время боя?

Я кивнул. Черт, я был с ней откровенен. Было ли это частью дента? Сказал бы я правду, если бы она задала мне этот вопрос? Это напугало меня.

— Тебе все равно?

— Это не тот, кто я есть, — я снова сказал правду и глубоко вздохнул. — Я не знаю, как тебе это объяснить. Часть этой формы не хочет быть драконом, и это вступает в конфликт, когда я им становлюсь. Это трудно объяснить.

— Доктор Джекилл и мистер Хайд, — сказала она.

Она училась очень быстро.

— Вот именно. Единственное, о чем мы договорились в последнее время, — эта миссия. — Так казалось.

— Поэтому вы с Люцианом больше не друзья?

Он сказал ей. Конечно, он сказал ей.

Я оглянулся на палатку Люциана.

— Я знал, что он расскажет тебе о нас.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Я поджал губы, когда ее взгляд задержался на мне. Она не собиралась отступать.

— Да, Елена. Чем старше я становлюсь, тем больше мне хочется быть драконом. Чем больше я дракон, тем меньше я буду оставаться человеком. Что означает, что в конечном итоге я потеряю это. — Я указал на свою привлекательную внешность. — Поверь мне, я оказал Люциану большое одолжение.

— Как ты можешь так говорить, Блейк? Это эгоистично — принимать такого рода решения от имени кого-то другого.

Она приводила меня в бешенство.

— Это не так просто, — парировал я. — Знаю, Ченг дал тебе представление о том, во что я превращусь, если на меня не заявят права к определенной дате. Эта часть меня становится сильнее с каждым божьим днем. Моя человеческая форма не может бороться. Это просто слишком много. Ты понятия не имеешь, как это больно, когда я заставляю себя делать противоположное тому, чего он хочет. — Прекрати это, прекрати это, прекрати это. Не говори больше ни одного гребаного слова. Идиот.

— Это изменится, если Люциан заявит на тебя права?

Я начал смеяться. Если бы только она знала, как близок был единственный человек, который мог заявить на меня права.

— Он никогда не заявит на меня права.

— Он мог бы, Блейк.

— Ты живешь в мире грез. Я стану злым, и это то, с чем я изо всех сил пытаюсь примириться, но рано или поздно у меня не будет выбора. — Ей нужно было перестать задавать эти вопросы. Я не хотел говорить ей самую важную часть.

— Ты не обязан, — сказала она. — Ты должен бороться с этим, Блейк. Не сдавайся.

— Ты думаешь, я не пытаюсь? — От гнева у меня задрожали руки, когда я потянулся, чтобы стряхнуть пепел с сигареты. — Я ежедневно хожу к Вайден только ради одной унции надежды. Просто чтобы ты знала, я еще не нашел ее, и, честно говоря, каждый раз, когда я покидаю эту гребаную башню, я становлюсь счастливее. Это ненормальная реакция, — солгал я, и я не изнывал от боли. Я мог бы солгать ей.

Хорошо.

— Она действительно предсказала, что родится твой настоящий Драконианец.

Что? Думай, Блейк. Не произноси этих слов. Просто не делай этого. Ложь.

— У моего Драконианца не было шанса сделать ни единого вдоха. Горан позаботился об этом в ту ночь, когда убил короля и королеву.

— Ты этого не знаешь, — сказала она так, будто знала; она верила в это. Она не знала. Не может. Верно? — Что, если он родился, и никто об этом не знает? Например, может быть, не с королевой Катриной.

Он, она сказала «он». Она ничего не знала. Ты должен ответить ей, Блейк. Мой разум пытался вспомнить, что она сказала.

— Ты намекаешь на то, что король совершил прелюбодеяние? Король любил королеву; он никогда бы так не поступил.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что его дракон знал бы. — Ей нужно было перестать задавать эти вопросы.

— Ой? И ты знаешь сэра Роберта? — В ее голосе звучал сарказм. Она не знала. Как?

— Да, он мой отец.

Ее глаза расширились. Она не знала.

— Твой отец — Ночной злодей, на которого заявил права король Альберт?

Да, твой отец заявил права на моего.

— Мой отец знал о них все. Он бы сказал мне, если бы была хоть капля надежды. Ее нет, Елена. У меня нет Драконианца.

Я говорил так, как и должен был. Удрученно. Ни надежды, ни будущего. Отличная ложь, чтобы сбить ее с толку. Глупая ложь.

— Просто постарайся дать Люциану шанс заявить на тебя права, Блейк.

Мышцы моей челюсти снова напряглись.

— Я не могу. Я уже отдаю все, что во мне есть, чтобы не убить его. — С меня было достаточно этого. Я в последний раз затянулся сигаретой, встал и щелчком отбросил ее в сторону.

Я даже не пожелал спокойной ночи, просто пошел в свою палатку и лег позади Табиты. Она была такой холодной, всегда холодной.

Но я думал о Елене. Я больше не называл ее отродьем. Она не была отродьем, она просто не могла этого знать. Я слышал, как она еще несколько минут суетилась по лагерю, а затем вернулась к Люциану.

Нам не следовало заводить этот разговор сегодня вечером. Я почувствовал отвращение к тому, как солгал, и к тому, что она заставила меня чувствовать. Я закрыл глаза и помолился, чтобы к завтрашнему дню желание ее исчезло из моих мыслей.

— 40~

Я был прав. К следующему утру я почувствовал отвращение к своей вчерашней слабости.

Меня от нее тошнило.

Мне не нужен был Драконианец. Я не был глупым ягненком, как Джордж. Он давал Бекки все, чего она хотела.

Я рано вышел из палатки и нашел Люциана у костра. Мы обменялись несколькими словами. Прежде чем я смог остановиться, я спросил:

— Почему ты сказал ей?

— Что, что ты был моим лучшим другом?

— Я не слабак.

Он нахмурился, глядя на красные угли.

— Я не говорил, что ты такой.

— Я не могу этого сделать. Я не так устроен.

— У тебя будет шанс блистать сегодня вечером, Блейк.

Я посмотрел на его палатку.

— Если она заставляет тебя нервничать, отправляйся в полет и успокойся. Ты не заберешь и это тоже. Я тебе не позволю.

Я усмехнулся.

— Ты серьезно думаешь, что я хочу твое отродье? Давай, Люциан.

— Полетай, Блейк. Остынь.

Я был рад, что он неверно истолковал меня. Тем не менее, он не был полностью сбит с толку. Он знал, что я хотел ее, даже если я этого не показывал.

Она не принадлежала ему. Он почувствует себя довольно глупо, когда поймет правду. Если уже этого не понял. Люциан не был глупым. Он не забыл.

Я полетел. Мне нужно было успокоиться. К тому времени, как я вернулся, я чувствовал себя лучше. Я был рад, что не сказал ей, и я чувствовал себя глупо из-за того, что написал эти слова. К сожалению, самые тупые из них ложились на отличные песни.

Примерно в середине утра я увидел Брайана, летящего в моем направлении. Он приземлился и превратился обратно.

— Гора Эквардор. Нам нужно скоро отправляться, если мы хотим успеть вовремя.

— Меч там? — Значит, она рассказала им без меня.

Брайан кивнул.

Без промедления я полетел следом за Брайаном. Мы оба приземлились с глухим стуком. Он превратился обратно первым, а я последовал за ним. Елена решительно посмотрела в другую сторону.

Озорная улыбка осветила мое лицо. Ей было неуютно от наготы. Я влез в штаны и натянул рубашку через голову.

Я не мог поверить, что прошлой ночью был таким слабым.

Табита протянула мне тарелку с белками, запеченными на открытом огне. Мы устроились. Пока мы ели, мой взгляд встретился со взглядом Елены на несколько коротких секунд. Она уже не была такой пугающей, как прошлой ночью. Она первая отвела взгляд.

После завтрака я поговорил с Люцианом, когда он начал разбирать палатку.

— Так куда мы направляемся?

— Эквардор. Он собирается уничтожить меч сегодня ночью в вулкане, — ответил Люциан.

— Он? Кто?

— Не знаю. Елена никогда раньше его не видела. — В голосе Люциана звучало раздражение.

— Дай угадаю: мы и это одобряем.

— Да, и если у тебя с этим проблемы, ты волен уйти.

— Люциан? — сказала Елена.

Они просто уставились друг на друга…

— Надеюсь, что ты права насчет этого, Елена. — Мой голос был резким. Я застегнул молнию на рюкзаке и снова начал сбрасывать одежду.

Брайан был прав; гора Эквардор была толчком. Нам нужно было уходить сейчас.

***

Гора располагалась не так далеко, как Священная пещера, но примерно половина расстояния, что все еще было довольно далеко. Мы приземлились на Эквардоре около трех часов дня.

Прямо впереди был вулкан. Я надеялся, что это место показалось Елене знакомым по ее видению в Мельничном пруду.

Сэмми приземлилась с Еленой и Люцианом на спине. Елена начала оглядываться повсюду.

Мы оделись, когда они начали говорить о плане. Мне нужен был план. На этот раз я не собирался отпускать все на волю случая.

Предсказанию Ирен не суждено было сбыться. Нам нужен был меч Короля Лиона.

— Елена, с какой стороны вулкана он придет и когда?

— Видение показало наступление ночи. Мы находимся в совершенно нужном месте.

— Ты уверена? — спросила Арианна. Она была так же раздражена этими двумя, как и я.

— Да. Если я не ошибаюсь, вулкан находится прямо впереди, примерно в двух милях. — Она указала. Брайан побежал вниз по тропинке. Солнечные Взрывы любили вулканы.

— Ладно, мы должны загнать Драконианца в угол здесь. — Я нарисовал грубую карту на земле. — Мы не можем позволить ему пройти Т.Н. — Сокращение от «Точки Невозврата».

Елена что-то прошептала Люциану, и он быстро ответил.

— Где меч, Елена? — спросил я.

— Он прижимал его к себе. Он был обтянут тканью и перевязан бечевкой.

Я дотронулся до своего подбородка. Она точно знала, где был меч. Это была ее задача.

— Итак, мы должны найти способ вырвать меч у него. Сомневаюсь, что он будет под принуждением…

— Ты ошибаешься, — перебила она.

Нет, пожалуйста. Я вздохнул. Это могло бы просто превратиться в самоубийственную миссию, если бы в ней был замешан Горан. Я уставился в землю. Я не мог позволить ему узнать, как я выгляжу.

— Ты уверена? — Я закашлялся, и мой голос почти сорвался. Никто из них не знал, что это значит.

— Парень вошел в вулкан и растаял. Я бы сказала, что он под принуждением.

Растаял на глазах? Одними губами произнесла Бекки. Елена кивнула.

— В чем дело, Блейк? — Люциан видел меня насквозь.

— Это нехорошо. — Я расхаживал вперед-назад, напряженно размышляя. — Если Горан будет контролировать его, он увидит все, включая нас. — Опасность в моем тоне была реальной. Я больше не мог это скрывать. Я пытался придумать план Б, но у меня не получалось. Было безумием просто думать об этом. Мы не могли показать свои истинные формы.

— Это плохо? — спросила Елена.

— Это очень плохо, ты сумасшедший лунатик! — закричала Табита. — Ты привела нас к смерти.

— Табита, отвали! — сказала Бекки с рычанием. Сэмми выругалась, назвав ее гребаной трусихой.

— Табита права, но мы сделали выбор, — сказал я, чтобы прекратить ссору. — Мы не можем трансформироваться, Люциан. Мы должны сражаться в наших человеческих обличьях. Елена, возвращаясь к твоему вопросу, да, миссия только что стала самоубийственной. Если Горан действительно контролирует Драконианца, мы будем сражаться с ним косвенно. Никто из нас к этому не готов и не обучен.

Они все замолчали, когда щелкнуло.

— Блейк, я изменюсь! — В голосе Сэмми звучал ужас.

— Сэмми, если Горан контролирует Драконианца, он будет видеть его глазами. Если он узнает, что мы драконы, он использует магию. Мы все умрем. Мы должны оставаться скрытыми. Пусть он думает, что мы люди.

— Я пока не могу это контролировать! — отчаянно закричала она. Она была еще так молода.

— Ты не можешь измениться, Саманта!

Слезы катились по ее щекам.

— Я действительно отстой на занятиях по трансформации. Я всегда отворачиваюсь, когда становится слишком страшно.

— Попробуй, — взмолился я. Я не мог потерять ее. Я не мог встретиться лицом к лицу с мамой, если что-нибудь случится с Сэмми.

Она кивнула, и рука Бекки обвилась вокруг ее плеча.

— Я не могу драться с Гораном, Блейк, — тоже начала Арианна. Трахните меня. Мне было все равно, даже если бы мне пришлось принуждать к этому кого-то. Она собиралась, черт возьми, остаться. Я подошел к ней и взял ее лицо в свои ладони. — Не думай об этом так. Ты лучше всех разбираешься в чарах и заклинаниях. Ты нужна нам, Арианна. — Мой тон был мягким, и по рычанию Табиты я понял, что ей это не понравилось. Но нам нужна была Арианна.

— Он прав, Арианна, — поддержал Люциан. — Не делай ничего глупого. Если Горан узнает, что ты уже можешь использовать встречные и обратные заклинания, он уберет тебя первой.

Арианна начала паниковать. Спасибо, Люциан.

— Ты должна сохранять спокойствие, — приказал я ей, все еще держа ее лицо в своих ладонях.

— Нам придется спрятаться, подождать его, пока он не будет окружен. Мы можем заманить его в ловушку, и если нам нужно будет сражаться, так тому и быть, — сказал я группе в целом. Если бы только я сам в это верил.

— Блейк, кто заберет меч? — спросил Джордж.

— Елена уже доказала, что готова к чему-то подобному. Люциан сказал, что у тебя безумно быстрые рефлексы?

Она уставилась на меня огромными немигающими глазами.

Я в отчаянии топнул ногой.

— Тьфу! Ради всего святого, что?

— Я не могу этого сделать, Блейк.

— Елена? Ты единственный, кто знает, где меч…

— Дело не в этом! Моя рука убивает меня. Я не добьюсь успеха только с одной рукой.

Я впился в нее взглядом. Черт, теперь я должен вылечить ее руку. Люциану это не понравится. Он собирался обдумать это, как маленькая сучка.

— Прекрасно! — Я быстро подошел к ней.

Она отступила.

— Просто расслабься! — Я схватил ее за руку и притянул ближе. Я не знал, что чувствовать, когда она была так близко ко мне. Это казалось неправильным. Я расстегнул ремень, который удерживал ее плечо на месте. Не поднимайся!

Я обнаружил, что она смотрит на меня, осуждая.

— Не смотри на меня.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на Люциана. Я чувствовала на себе его взгляд, сверлящий мою душу, и знал, что он молча проклинает меня.

Я закрыл глаза и сосредоточился на своей способности к исцелению. Тепло исходило от моих рук. Я мог слышать ее беззвучный крик. Ее глаза были устремлены на меня; я открыл свои.

— Я сказал, не смотри! — закричал я.

Ее голова резко повернулась к Люциану. Тепло становилось все жарче. Оно не прекратилось.

Наконец она закричала от боли.

— Блейк, хватит! — закричал Люциан. Он оттолкнул меня. Я потерял энергию… будто она сразу достигла дна. Я обнаружил, что стою на коленях на земле.

— Что, черт возьми, ты только что сделал? — закричала Елена.

— Прости. Я все еще учусь контролировать это, — мой тон был напряженным. Я пытался контролировать свою энергию, или то, что от нее осталось. Я чувствовал, как она снова поднимается. Все должно было быть хорошо. Я мог поспать позже и снова набраться энергии. Она не Взошла. Благодарю.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Люциан.

— Я в порядке.

— Как думаешь, сможешь достать меч сейчас? — снова спросил я.

Она подвигала плечом, а затем кивнула. На ее лице было странное выражение. Сомнение? Раздражение? Я не мог сказать.

— Почему ты не вылечил ее руку раньше? — набросился Люциан.

Я обернулся, и мой указательный палец оказался у его лица.

— Не начинай.

Джордж и Брайан встали между нами. Мы уже были здесь слишком много раз.

— Да ладно, ребята, не сегодня. Нам нужно объединиться, чтобы победить. — Они перешептывались.

— Люциан, брось это, — сказала Арианна. — Ее рука зажила. Так что, пожалуйста, можем мы просто вернуться к миссии? Я действительно хочу вернуться домой живой, и нам нужен надежный план.

Люциан сжал челюсти. Он был в ярости. Он свирепо посмотрел на меня.

— Держись от меня подальше.

Я начал смеяться.

— Блейк? — сказала Арианна и жестом велела мне продолжать.

— Прекрасно, — сказал я и снова сосредоточился на своих грубых рисунках в грязи. — Как только Елена получит меч, Сэмми, ты трансформируешься и уносишь Елену к черту отсюда. Остальные из нас позаботятся о Драконианце.

— Хорошо, — сказала Сэмми слабым шепотом.

— Пожалуйста, просто постарайся не раскрывать свое прикрытие до тех пор, — снова взмолился я.

— Я сказала, что попробую.

— Это может сработать, — сказал Люциан после долгого молчания.

— Конечно, так и будет, — сказал я.

Разговор перешел на то, кто с кем объединится после того, как Сэмми и Елена уйдут.

Брайан, очевидно, будет отвлекать Солнечный Взрыв, в то время как Бекки и Джордж будут пытаться его уничтожить.

Люциан, Арианна и я разберемся с Драконианцем.

Чем быстрее он умрет, тем быстрее Горан потеряет связь. Мы можем спасти меч и вернуться, чтобы жить своей жизнью в мире… по крайней мере, пока я не погружусь во тьму.

— Что, если его Солнечный Взрыв придет за нами, Блейк? — спросила Елена.

Я не думал об этом.

— Не беспокойся об этом, Елена. — Брайан подмигнул ей. — Брайан все предусмотрел.

— Брайан, он, возможно, уже совсем взрослый, — сказал я.

— Брайану все равно. Он будет бороться за то, чтобы пройти мимо Брайана.

Я рассмеялся, и мне пришлось шлепнуть его по руке. Он был так готов к этому. Я действительно надеялся, что это так.

— Идиот, — сказала Бекки нараспев, закатывая глаза.

— Все хорошо, Елена, — прошептал Люциан.

— Что?

— Ты начинаешь мыслить как Драконианец в бою. — Он ободряюще улыбнулся.

Мне это не понравилось.

Мы продолжили реализацию плана по уничтожению Драконианца. Мы должны были убить его; другого способа разорвать связь не было.

— Не волнуйся, Елена. Я действительно быстрая. Я доставлю нас в безопасное место, даже если это будет последнее, что я сделаю, — сказала Сэмми Елене.

Что насчет того, если этот план у нее не сработает? Она выглядела такой неуверенной. Я не мог быть тем, кто заберет меч. Я не знал, где он. Елена была идеальной кандидатурой. Она могла это сделать. Я знал, что она могла.

***

Мы терпеливо ждали, когда Драконианец и его дракон приземлятся.

Я охранял вход и полностью отключился, когда Люциан начал рассказывать Елене еще кое-что обо мне. Это было так, будто он молча готовил ее к тому, что она должна была сделать.

Черт, что, если это было причиной, по которой он обучал ее?

Наконец я увидел очертания дракона и побежал по тропинке к своему укрытию — кусту напротив Люциана.

Пожалуйста, пусть это сработает. Я сражался на стороне добра. Может быть, тоже в единственный раз. Мне нужна была эта победа.

Мы ждали, затаив дыхание, когда дракон и его загипнотизированный Драконианец приземлятся.

Они шли медленно. Слишком медленно. Они уже знали, что мы здесь. Они могли учуять нас.

Рука Драконианца уже была сломана. И все же он махнул своему дракону, чтобы тот уходил. Я на это не рассчитывал. Как и Брайан. Он собирался последовать за Сэмми.

В моей голове сформировался новый план.

Мне придется измениться. Мне нужно убить дракона и убедиться, что моя сестра и Елена в безопасности. Мой желудок скрутился в узлы.

Затем Сэмми пошевелилась. Черт!

Он услышал, как хрустнула ветка. Он остановился и огляделся, затем бросился бежать.

Мы приступили к действию. Елена собиралась сделать это как раз в тот момент, когда Арианна произносила заклинание.

Я видел, как Елена взяла меч, но потом он повернулся. Он говорил мягко, спокойно. Елена застыла. Окаменела. Капюшон упал ей на лицо. Что-то было не так.

— 41~

Все произошло так быстро.

Солнечный Взрыв снова пронесся над головой, и Драконианец бросил ему меч.

Я уже двигался быстро, чтобы поймать его в захват головой.

Брайан подпрыгнул в воздух после Солнечного Взрыва.

Арианна прокричала заклинание, и Драконианец произнес контрзаклятие.

Джордж, Бекки и Люциан были поражены тем же парализующим эффектом как и Елена. Все они застыли на месте.

Когда я схватил его, меня отбросило на десять шагов.

И все это за считанные секунды.

Мы умрем. Мы не могли сравниться с Гораном.

Сэмми изменилась. Толстые корни и ветви вцепились в нее когтями. Они тащили ее вниз, и я подумал, что мой кошмар вот-вот сбудется.

Я не мог видеть лица Елены. Она была ко мне ближе всех.

Сэмми, расслабься, хотел я сказать ей, но боль, пронзившая мое тело, была нереальной. Я хотел закричать, но не стал. Я не собирался доставлять ему такого удовольствия. Ни сегодня, ни когда-либо.

Драконианец начал смеяться, восхваляя свой шедевр ловушки. Звук был потусторонним. Голос Горана через его голосовые связки. Как он заманил нас всех в ловушку всего за минуту, может быть, меньше.

Он присел на корточки рядом со мной. Он рассмеялся.

— Ты действительно думаешь, что смог бы остановить меня, мальчик? — Его глаза блеснули. Он знал, что это был я.

Я хмыкнул. Боль от его прикосновения была невыносимой.

— Однажды я убью тебя, — поклялся я сквозь стиснутые зубы. — Даже если это последнее, что я сделаю!

Горан рассмеялся. Затем он остановился всего на секунду и задрал мой рукав, обнажив отметину Рубикона.

— Мой, мой, мой. Как волнующе, — сказал он ровным тоном. Его смех снова пронзил меня. От этого у меня по коже побежали мурашки. — Рубикон, пытающийся спасти положение. Это тебе не идет, Блейк Лиф.

Я зарычал. Этого не могло быть на самом деле. Я не сдамся. Не сейчас.

— Ты так полон гнева, — прошептал Горан. — Я наслаждаюсь осознанием того, что в глубине души тебе это тоже нравится.

Я ненавидел тот факт, что его слова были реальными. Я действительно втайне хотел стать его драконом. Темнота во мне резонировала с его. Мы были одинаковыми.

— Ты не убьешь меня, мальчик. Хочешь знать почему? Потому что, когда ты обратишься, ты будешь моим. — Он снова рассмеялся, как будто это была его любимая игра. — Только представь, что мы сможем сделать вместе. Никто никогда не встанет у нас на пути.

— Я покончу с собой прежде, чем это случится! — взревел я.

— Хочешь поспорить? — Горан насмехался надо мной. Драконианец, чье тело он удерживал, поднялся со своего места. — Однако теперь ты возненавидишь меня, потому что я собираюсь убить всех твоих друзей, одного за другим.

Нет, пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста. Это твой гребаный племянник.

— Мы не можем допустить, чтобы храбрые маленькие подростки устроили бунт, когда я наконец вырвусь на свободу из этой отвратительной адской дыры, которую ты так любишь. Кого из них я должен убить первым?

— Себя, блядь! — Я сплюнул, превозмогая боль. Будь мужчиной и убей меня.

— Блейк! — Люциан выругался сквозь стиснутые зубы.

— Ини, мини, майни, мо. — Он указал на каждого парализованного человека по очереди. Он остановился на Елене. Нет, нет, нет, нет. Пожалуйста, убей меня, умолял я. Я хотел, чтобы она умерла, и теперь это должно было сбыться, если помощь не придет в ближайшее время.

Люциан взревел. Он понял. Мне было знакомо это чувство.

— Оставь ее в покое, ты урод!

Горан проигнорировал Люциана. Он направился прямо к Елене.

Пожалуйста, помоги, я молил высшую силу. В любой форме, в любой форме отвлечения внимания. Пожалуйста.

Люциан начал ругаться. Умоляя своего дядю убить его. Но Горан хотел убить Елену. Он не знал, кто она такая, но узнает в ту минуту, когда увидит ее глаза.

В них нельзя было ошибиться.

Он принюхался, пробуя ее запах, точно так же, как Брайан в тот первый раз.

— Не дракон, — сказал Горан. Он приподнял ее капюшон кончиком своего кинжала.

Его лицо застыло, когда он увидел ее.

Елена, посмотри на меня, умолял я. Она была поймана в ловушку в его руках. Я попытался встать. Я напрягал невидимые путы изо всех сил, которые у меня были. Его глаза были мертвы. Связь была не очень сильной, но я не мог пошевелиться. Я был пригвожден к месту.

Люциан, прекрати ругаться и попытайся вырваться. Я не сказал этого вслух. Ему нужно было взять себя в руки. Я был уверен, что он мог видеть эти глаза. Они были серыми.

Почему я не мог освободиться сам? Я чувствовал, что это прямо в пределах моей досягаемости. Я хмыкнул. Разорви! Просто сломай что-нибудь и выбирайся из этого.

Люциан все еще изрыгал поток проклятий.

Я снова посмотрел на Горана — или на Драконианца, который был его марионеткой. Я видел только, как Горан дергал за ниточки. Глаза снова из серых превратились в черные.

Затем рука с ножом вонзала кинжал в Елену, снова и снова.

Время остановилось.

Он посмотрел прямо на меня. Он убивал мой единственный гребаный шанс, и он знал это. Я слышал, как нож входит и выходит наружу. Снова внутрь и наружу.

Он начал смеяться.

Люциан был вне себя, кричал и ругался. Это даже больше не было похоже на него. Это был звук разбивающейся вдребезги его души.

Я наблюдал, как ее кровь брызнула на землю.

На ее топоры.

Мне просто нужен этот топор, это все, что мне было нужно.

Затем Горан остановился и прошептал:

— Скажи своей матери, что я шлю ей свою любовь и подарок. Соболезную, как бы тебя ни звали.

Потом я услышал это. Дракон.

Дракон стремительно приближался. Чешуя была немного не на месте. Брайан. Его когти выпустились, и он поднял Елену и Драконианца.

Отвлекающий маневр. Парализующее заклинание рассеялось.

Елена немедленно повалилась на землю.

Люциан поймал ее.

Я высвободился и выстрелил своим розовым огнем в Драконианца. Брайан уронил его слишком рано, и он приземлился с глухим стуком.

Топоры Елены были прямо рядом со мной. На них была ее кровь. Я надеялся, что теория, которая у меня была, была верной. Что кровь родословной Альберта на оружии превратит его в оружие Короля Лиона. То, которое могло уничтожать зло.

Я метнул топор со всей силой, на какую был способен.

Он произнес заклинание, и я застыл. Но топор уже поразил его.

— Борись, Елена! — воскликнул Люциан.

Заклинание Арианны соединилось с чем-то, что она не могла контролировать, и вызвало взрыв.

Земля задрожала. Драконианец упал с топором, застрявшим в его туловище.

«Сработай, пожалуйста», — мысленно взмолился я.

Арианна ахнула. Я тоже это видел. Топор превращал Драконианца в пепел. Медленно.

— Блейк! — Арианна не могла отвести от него глаз. — Что это значит?

— Ничего, — солгал я. — Это топоры королевы Катрины, найденные в Пантеоне. В них есть немного королевской крови. Это спасло нас.

— Как ты узнал, что так будет?

— Я этого не знал! — закричал я. Наполовину правда. Я схватил другой топор Елены, без крови, и вытащил другой из распадающейся плоти. Драконианец был все еще жив. — Я никогда не буду твоим, — прорычал я на него. Его глаза, наконец, потухли.

— Елена, останься со мной! — Люциан ревел и плакал.

Нет, она не могла быть мертва.

— Люциан, нам нужно отвезти ее в больницу, сейчас же! — Бекки плакала.

Нет, она не умрет. Не сегодня. Она умрет, когда я захочу. Я схватил ее, пока они вдвоем все еще ссорились, и спрыгнул с горы.

Тит был ближе всех. Мне просто нужно было добраться до тамошней больницы. Я набирал скорость, все быстрее и быстрее, размахивая крыльями так, как никогда раньше не летал.

Елена была зажата в моих ладонях.

Моя чешуя горела от ветра, который завывал.

Мое зрение увеличилось… слишком, потому что я видел Академию Драконии.

Моя чешуя все еще горела.

Елена умирала в моей лапе.

Я поднажал сильнее.

Без нее я был никем. Я был злым, у меня не было ни единого гребаного шанса. Я не собирался становиться его. Не его.

Я летел быстрее.

Затем прямо передо мной возникла стена. Я не мог остановиться. Я прижал Елену поближе к сердцу и проломил стену. Я резко остановился.

Я молился, чтобы с ней все было в порядке.

Я понятия не имел, где нахожусь. Потом я услышал голос Констанс. Ни за что, блядь.

— Это Блейк, мастер Лонгвей! — закричала моя тетя.

Я открыл глаза.

— Ты меня слышишь? — Она говорила по-латыни.

— Помоги, — сказал я.

Я не мог разжать лапу. Она умирала. Она не могла умереть.

— Помоги ей.

Тетя странно посмотрела на меня.

Мои глаза закрылись, и моя лапа, наконец, разжалась.

— 42~

Кожа натянулась, когда я открыл глаза.

Я был в лазарете. Мои мама и папа были рядом с кроватью. Сэмми тоже была здесь.

— Тьфу, — проворчал я.

— Блейк, — первым заговорил отец.

Затем раздался голос матери с ее сильным британским акцентом, который в тот момент был полон тревоги.

— О чем ты думал? — Было странно, что ни я, ни Сэмми не говорили так, как она. Мы могли бы легко имитировать, но мы не говорили с акцентом. Я покачал головой, чтобы избавиться от дурацкой мысли. Почему я об этом подумал?

— Это был меч короля Лиона, — прохрипел я.

— Ты мог умереть.

— Я не умер.

— Ты спас жизнь девушке. — Мать улыбнулась.

Блядь. Я не должен был этого делать. Почему я это сделал?

— Я бы сделал это для любого, мама.

— Это не имеет значения. — Она поцеловала меня в макушку. — Ты всегда будешь моим героем. Я так горжусь тобой.

— Это был он? — спросил мой отец.

— Да, это был он. Он ждет.

Его лицо было мрачным.

— Он тебя не достанет. Обещаю.

Я надеялся, что папа сможет сдержать обещание. Обещание дракона было связующей клятвой. Я был единственным драконом, который мог нарушить обещание. Я был другим. Сильнее.

— Так он исчез?

Я потер виски.

— Меч Короля Лиона?

Он кивнул, и я тоже. Я не хотел им говорить, но вспомнил Арианну, и у меня не было времени принуждать ее.

— Есть еще одно оружие, которое мы можем использовать. Топоры королевы.

— Что?

— Они были здесь, папа, в Академии. Они не потеряны. Они выставляют поддельные в музее.

— Ты уверен?

— На них были ее инициалы. Я не знаю, где перчатки, но это Алекс Роудс. Я не думал, что это похоже на меч Короля Лиона, но когда ударил Драконианца, тот превратился в пыль. Точно так же, как тогда, когда меч убивал зло.

— Они взорвались?

Я солгал, кивнув. Это было мое слово против слова Арианны.

— Где они сейчас, Блейк? — хотел знать мой отец.

— Спроси Констанс. Они были у меня в лапе, когда я упал.

Отец ушел. Мама осталась, поглаживая меня по лбу.

— Констанс сказала мне, что твое сердце чуть не разорвалось. Кончики твоих чешуек сгорели, Блейк.

— Чешуйки заживут, мам. Пожалуйста, не придавай этому большого значения. Я должен был спасти ее жизнь. Она украла сердце принца. Это было самое меньшее, что я мог сделать.

Я огляделся. Елена не была со мной в одной комнате. Должно быть, в той, что ближе всего к комнате Констанс.

Она кивнула.

— Мой герой, — улыбнулась она, и я закрыл глаза.

***

Прошло около двух дней, пока я полностью не исцелился. Моя драконья форма была совсем другой историей. Восстановление чешуек должно было занять некоторое время.

Победа — вот что они напечатали во всех газетах. И храбрость. Все в Пейе жаждали услышать историю о том, как девять отважных Драконианцев и драконов нашли меч.

Но вернулись только восемь.

Брайан.

Я взбесился, когда Констанс рассказала мне. Я ударил кулаком в стену. Слезы даже угрожали поглотить меня. Я кричал, бушевал, ревел и ломал все подряд.

Мастер Лонгвей хотел знать каждую деталь произошедших событий. Я отказался.

— Не мне рассказывать эту историю.

Остальные семеро сказали то же самое. Мы были единым фронтом молчания.

Отец был в ярости. Я думал, он собирается содрать с меня кожу заживо. Но когда Сэмми встала рядом со мной и тоже отказалась говорить, он выбежал вон.

Король Хельмут был так же расстроен.

— Это правда? — Я слышал, как отец Люциана спрашивает его.

— По поводу чего? — спросил Люциан.

— Девушки, сынок.

— Папа, сейчас больше не четырнадцатый век. Я могу выбирать, кого любить. Она — мой выбор. — Он указал в направлении лазарета.

— Она? Драконье отродье, которое они привезли? — прошипел Король Хельмут.

Люциан хмыкнул.

— Перестань называть ее так. Она имеет полное право быть здесь, как и я, и Блейк, и Бекки, как и все остальные. Она спасла положение, папа, и я знаю, ты этого не видишь, но обещаю тебе, что я никогда не женюсь на Арианне.

— Люциан, ты потеряешь все.

— Тогда да будет так. Я не отдам ее. — Он потопал прочь.

В шоке король Хельмут побрел в противоположном направлении. Он понятия не имел, что я был рядом.

Люциан действительно любил ее.

Я закрыл глаза.

Это было то, что увидела Ирен. Она сказала, что это была настоящая любовь.

Это был полный пиздец.

Я собирался снова разбить ему сердце. Я должен просто оставить их в покое. В любом случае, я не был ничьим ягненком.

Моя темнота медленно возвращалась по мере того, как уходили победа и адреналин от поиска пропавшего меча. Я вернулся к самому себе.

— Почему ты спас ее? — спросил Люциан однажды по дороге в лазарет.

— Серьезно? Я думал, ты будешь счастлив.

Он усмехнулся.

— Ты думаешь, я глупый?

— Только не это дерьмо снова, — сказал я, притворяясь еще раз.

— Кто она для тебя, Блейк? Пожалуйста, мне нужно знать.

— Она ничто, Люциан. Ничего, блядь, ничего. Я спас ее для тебя! — закричал я.

Он кивнул, подошел и обнял меня.

— Я твой должник. — Он шмыгнул носом и откланялся.

Я выдохнул горячий воздух. Я надеялся, что он оставит это сейчас.

***

Следующими были похороны Брайана. Это было разрушительно. Он был единственным драконом, который вылупился в его семье. Единственное отродье. Его родители были осиротевшими.

Церемония проходила в кафедральном соборе в Элме, а оттуда мы отправились на священный холм. Нас было семеро, Елена все еще отсутствовала.

Я ненавидел похороны. На них было так грустно смотреть. Но эти были в тысячу раз хуже. Он спас нас всех.

Я тоже произнес речь.

— Блейк ненавидит похороны, — тихо произнес я, и все нежно усмехнулись моему выражению уважения от третьего лица. — Король Альберт был первым, кто поверил, что дракон есть дракон, независимо от того, Металлический он или Хроматический. При правильном воздействии Хроматический становится таким же благородным и праведным, как и Металлический. Брайан, ты доказал это. Умерев, чтобы спасти всех нас. Если бы не ты, не твоя рассеянность, сегодня было бы девять гробов, а не только один.

За этим последовало несколько сдавленных рыданий.

Я продолжил:

— Ты был прав в ту ночь, когда сказал, что мы будем творить историю. Ты сделал это. Ты доказал, что Хроматический может быть таким же благородным, как и Металлический, а тебе было всего двадцать лет. Мне жаль, что я был недостаточно силен, но обещаю, твоя звезда поможет мне стать лучше, храбрее. Я буду сражаться. Я буду сражаться до тех пор, пока больше не смогу. Блейк будет скучать по Брайану намного больше, чем думал Брайан. Прощай, мой друг.

Когда горе сжало мое сердце тисками, все дышащие огнем и молнией встали полукругом вокруг пылающего алтаря, на котором стоял гроб Брайана.

Священник сказал несколько слов о том, как мы все возвращаемся в эфир и в конце концов становимся путеводными звездами.

Все то, во что я не верил.

Затем мы все зажгли алтарь своими способностями. Он начал гореть. Рыдания заглушали треск огня. Мать Брайана причитала. Его отец выглядел безнадежным и опустошенным, держа ее в своих объятиях.

Чувства вины и горя боролись внутри меня. Мне было жаль, что я отказался от боя. Но я должен был спасти Елену. Он умер, чтобы принцесса могла жить. И кто знал? Может быть, однажды придет расплата.

Я вернулся в Академию Дракония после того, как выразил им свои соболезнования. Я хотел уйти до того, как они смогут обвинить меня.

Сэмми, Люциан, Джордж и Бекки остались вместе с парой других студентов, которые присутствовали.

Вернувшись в свою комнату в Драконии, я лежал на кровати, уставившись в потолок.

Смерть Брайана была на моей совести. Все это. Если бы я сказал властям, кто такая Елена, ничего этого бы не произошло.

Ничего из этого.

Но я не мог сказать. Зверь не позволит мне. Кроме того, я убил Брайана. Она возненавидела бы меня, если бы когда-нибудь узнала правду.

***

Она наконец проснулась. Наконец она рассказала свою историю.

Люциан был в восторге от того, что она выздоровела, но тот факт, что его родители не одобряли их отношения, разъедал его. Он не собирался отдавать Елену.

Я видел это и надеялся, что она тоже будет бороться.

Он того стоил.

Тем не менее, ее занятия продолжались. Ей нужны были дополнительные уроки. Арианна посвятила себя тому, чтобы учить ее по-настоящему. Она даже некоторое время размышляла о том, что Елена была потерянной принцессой.

Но я настаивал, что это невозможно. Стена. Это всегда сводилось к гребаной Стене. Слава небесам за это, о, и что дракон всегда знает. Это тоже спасло мою задницу.

Четверг наступил быстрее, чем я надеялся. Меня больше не тошнило, как раньше, в ее присутствии. Это было странно.

Мы повторили пару спряжений, и она повторила их нормально.

— Спасибо, — сказала она. Я проигнорировал ее и продолжил урок произношения.

— Спасибо тебе, Блейк, — снова перебила она, на этот раз громче.

Я прищурился на нее. Она просто смотрела на меня, бесхитростная и искренняя. Отпусти это, Елена. Просто отпусти. Я повторил фразу, которую мы изучали.

Она вздохнула. Как раз в тот момент, когда я подумал, что она больше не собирается меня благодарить, она сказала это еще раз.

— Прекрати, Елена. Тебе не за что меня благодарить, ясно? Я бы сделал это для любого из группы. — Сурово. Хорошо.

Она прищурила глаза. Может быть, я зашел слишком далеко.

— Что случилось с «ты получишь все мое уважение, когда выйдешь оттуда»? — Она поерзала на стуле, сделав свой тон более глубоким. Это должно было звучать похоже на меня?

Я фыркнул.

— Честно говоря, я не думал, что ты выберешься оттуда. Итак, я солгал. Подай на меня в суд.

Ее рот приоткрылся.

— Я думала, драконы живут своими обещаниями.

— Эти правила ко мне не относятся.

Ее ноздри раздулись, и я был готов продолжить наш урок, когда ее ботинок сильно ударил меня по голени. Она выбежала из библиотеки.

— Елена! — Я сильно потер голень и выругался.

Она не оглянулась и ничего не сказала.

Моя рука горела от желания запечатлеть на ней Розовый поцелуй. Я был бы рад посмотреть, как она сгорает. Но она не сгорела бы; она бы взошла. Так что я оставил это. Я просто потер голень.

Я никогда не думал, что она собирается это сделать. Что с ней случилось? Несколько месяцев назад она была робкой малышкой, которая не осмелилась бы, а теперь она пинала меня.

Она больше не боялась меня.

Мне это не понравилось.

Ни капельки.