Темный час перед рассветом (Серия #THIRDS 9)

— Рад, что с тобой все в порядке, — сказал Слоан, протягивая руку.

Тейлор неуверенно уставился на нее, но потом все же пожал.

— Я сожалею о том, что случилось, — произнес он дрожащим голосом.

— Это не твоя вина, — ответил Слоан, присаживаясь на стул рядом с койкой. Не похоже, что он злится или расстроен, а значит вероятность очередной стычки крайне мала. Хадсон облегченно выдохнул.

Тейлор отвел взгляд.

— И ты в это веришь? После всего, что я наделал?

— Да, — кивнул Слоан.

— Спасибо. — Тейлор повел плечами, чувствуя себя крайне неуютно. — Я э-э… поздравляю с помолвкой.

Слоан улыбнулся и, не скрывая искренней радости, хлопнул Тейлора по плечу.

— Спасибо. Поправляйся ладно? Ты нужен команде, иначе Хэррера просто сведет всех с ума.

— В смысле? — Тейлор выглядел искренне удивленным.

— Ну, он о тебе переживает. Вечно пристает с расспросами ко всем, кто готов слушать. Где Тейлор? А когда он вернется? Почему его нет так долго? Кто-нибудь слышал что-нибудь о Тейлоре?

Подобного Тейлор явно не ожидал. Находясь в полном недоумении он открыл было рот, но не найдя слов, снова закрыл. Он перевел взгляд на Декса, но тот лишь кивнул и пожал плечами.

— Это правда. Ты б его видел. Ходит весь такой потерянный и несчастный.

— Хэррера? — еще более недоуменно переспросил Тейлор. — Эйнджел Хэррера?

— Ага, он. Вы вроде дружите давно? — напомнил Декс.

— Да. Вместе учились в академии THIRDS. Выпустились в один год. — Тейлор подозрительно прищурился, переводя взгляд с Декса на Слоана. — Но это было лет десять назад, может даже больше. — Он что, правда, обо мне беспокоился?

Декс кивнул.

— Думаю, он просто соскучился, как и мы. Так что когда вернешься на работу, позволь ему немного посуетиться вокруг себя.

Тейлор, казалось, все еще не мог поверить, но кивнул.

— А... когда я смогу вернуться обратно?

— Зависит от обстоятельств, — ответил Слоан. — Им нужно будет провести еще несколько тестов и немного понаблюдать за твоим здоровьем. Думаю, тебя быстро восстановят, если согласишься на регулярное посещение доктора Уинтерса и несколько месяцев без выездов на вызовы. Но, к сожалению, я пока не могу сказать, когда тебя вернут в поле.

Тейлор размышлял над словами Слоана какое-то время, а потом протянул ему ладонь.

— Договорились. Я просто хочу поскорее вернуть назад свою жизнь.

Слоан пожал Тейлору руку и улыбнулся.

— Я передам Спаркс твои слова, — сообщил он вставая. — Если понадобится помощь, просто звони Дексу.

— Спасибо Слоан, — улыбнулся Тейлор. — И тебе спасибо, Декс. За все.

— Для этого и нужны друзья, — подмигнул Декс.

Тейлор, казалось, был просто ошарашен.

— Друзья? — он перевел взгляд на Слоана и тот кивнул. — Даже не знаю, что сказать.

— Просто поправляйся, — ответил Слоан и направился к двери.

Хадсон встал, убрал планшет в карман и пошел вслед за ним. И прежде чем Декс тоже ушел, Тейлор успел придержать его за руку.

— Не мог бы ты, эм, оказать мне услугу?

— Конечно.

Тейлор откашлялся и опустил глаза в пол. Его щеки вдруг залились румянцем.

— Как думаешь, они разрешат мне поговорить с Эйнджелом?

Декс ослепительно улыбнулся и заиграл бровями.

— Думаю, что смогу это устроить.

Тейлор улыбнулся в ответ.

— Спасибо.

Декс кивнул и, хлопнув Тейлора по плечу, направился к выходу. Как только дверь за всеми троими закрылась, они направились по коридору к парковке. Хадсон не смог удержаться от улыбки.

— Потерянный и несчастный, значит, да?

Декс лукаво улыбнулся и пожал плечами.

— Ну, может я чутка приукрасил.

— Да уж.

— Но Хэррера абсолютно точно скучает по Тейлору больше остальных. И если уж на чистоту, то я думаю, он немного влюблен в него. Хотя отлично это скрывает. Я б даже сказал великолепно.

— И откуда ты это знаешь?

Декс ткнул Слоана локтем в бок и тот неловко откашлялся.

— Ну, он казался крайне растерянным, когда Эш убирал имя Тейлора из списка дежурств. Кажется, тогда он даже попытался наехать на Эша и толкнул его.

Хадсон вытаращился на Слоана.

— Хэррера наехал на Эша? Это точно тот самый Хэррера, что боится Эша как огня после печального инцидента с папоротником?

Слоан кивнул, в его глазах плясало веселье.

— Ага. И кстати он тогда в красках объяснил Эшу куда тот может засунуть свой папоротник.

— Да чтоб меня! И что Эш ему ответил?

Хадсон был крайне удивлен тем, что абсолютно не конфликтный и уравновешенный Хэррера вдруг вспылил и даже толкнул того, кого большую часть времени избегал.

Слоан явно получал удовольствие от этой истории и наслаждался тем, что именно ему выпала честь ее рассказать.

— После того, как оправился от шока? Не поверишь, но просто постоял и подождал, пока Хэррера закончит предъявлять претензии и уйдет.

— Что, прости? Эш стоял и ничего не делал? — Хадсон покачал головой. В это трудно было поверить. Эш Килер никогда не спускал выпадов в свою сторону, а тут такое.

— Эш не такой черствый как о нем думают. И он не глуп, — ответил Слоан. — Хэррера никогда вот так просто не слетал с катушек. Эш сразу понял, что это из-за Тейлора и не стал усугублять.

Хадсон кивнул. Жаль, что вокруг терианов львов столько нелепых предрассудков. Потому что, не смотря на вспыльчивый характер, Эш умел испытывать куда больший спектр эмоций, чем гнев. Особенно это стало заметно после того, как он начал встречаться с Кэлом. Молодой териан смог раскрыть в нем все самое лучшее. Хадсон подумал о своих отношениях с Себом и о том, как они изменили его. Когда он впервые приехал из Англии в Нью-Йорк, то был затворником и почти не контактировал с внешним миром.

Внезапно им на встречу из-за угла вывернули два вооруженных оперативника TIN во всем черном и Хадсон, подскочив от неожиданности, издал странный пищащий звук.

— Стрелять-колотить! — воскликнул териан волк, хватаясь за грудь. — Неужели так необходимо внезапно выскакивать из темных закоулков, словно какие-нибудь недоделанные гопники? Может, еще кошелек у меня отожмете? Чего вылупились? Говорю, мы не опасны, так что уберите свои пукалки.

Так как Слоан обладал некоторой тактичностью, то не стал громко смеяться, а лишь сдержанно улыбнулся в кулак. Но Декса, похоже, воспитывали гуси или чайки. Иначе, какого хрена этот идиот начал так убийственно громко гоготать?

— Перестань! — Хадсон угрожающе наставил на него палец. — Если вздумаешь вот так внезапно подкрасться ко мне, поверь, все не ограничится странным звуком. Я тебе накостыляю.

— Сомневаюсь, — хохотнул Декс.

Хадсон обиженно поджал губы и скрестил руки на груди.

— Ну ладно. Но я бы точно перестал с тобой разговаривать.

— Вот в это я верю, — весело сообщил Декс, обнимая друга за плечи.

Хадсон недовольно фыркнул, расстроенный тем, что никто не воспринял его угрозы всерьез. Может, он и не стал бы чинить над Дексом физическую расправу, он у него бы точно возникло такое желание.

Наконец их проводили до пустой парковки, где ожидал черный внедорожник. Они забрались в машину и Хадсон удивленно уставился на Декса, севшего рядом с ним, а не со Слоаном.

— Все в порядке? — спросил Хадсон.

— Да. Я подумал, что ты бы хотел обсудить, почему TIN позволили пойти с нами и делать заметки.

— Да, хотел, — признался Хадсон. — С чего это они вдруг решили... стать такими уступчивыми? Они выполняют любую твою просьбу так, будто ты... — Хадсон вдруг все осознал и удивленно ахнул. Он переводил ошарашенный взгляд с мрачного лица Слоана на обеспокоенное Декса и не мог поверить. — Вы... вы что оба?..

Декс кивнул, но Хадсон все еще был в замешательстве. Декс и Слоан стали оперативниками TIN?

— Но... как? Почему?

Декс рассказал ему то же, что всей своей команде до этого. И чем дольше Хадсон слушал, тем больше убеждался, что в этом есть смысл. Декс был очень целеустремленным человеком с повышенным чувством справедливости. Никогда прежде Хадсон не встречал людей, преданных своему делу так же сильно как Декстер Дж. Дейли. Он всегда добивался своего, и сейчас для него было важнее всего защитить свою семью, ведь он едва не потерял отца. Снова. Хадсон понимал. И коль скоро Слоан решил связать себя с Дексом еще и брачными узами, он естественно не мог остаться в стороне и позволить будущему мужу рисковать собой в одиночку.

— Я понимаю, что с моей стороны было эгоистично вот так насильно втягивать тебя в это, — покачал головой Декс. — Если из-за меня с тобой что-нибудь случиться...

Хадсон поднял руку, останавливая его.

— Послушай. Когда ты пришел ко мне в первый раз, то не скрывал насколько все серьезно и опасно. Но тебе нужна была помощь и я сам согласился помочь. У меня было много возможностей передумать и отказаться, но я не буду этого делать. Я ценю твою заботу, Декс, правда. Но я хочу помочь, — ответил он с улыбкой. Ты не единственный, кто хочет перемен. На работе я периодически имею дело с теми, кто ушел из жизни слишком рано и часто выясняется, что причиной тому являлась никому не нужная вражда. Я бы хотел сделать все, от меня зависящее, чтобы сократить количество жертв на своем столе. И если так я могу помочь тебе, прошу, позволь мне это сделать.

Декс кивнул.

— Хорошо. Но если передумаешь, обязательно скажи мне.

— Даю слово.

Хадсону нравилась его работа, но временами ему казалось, что он не полностью раскрывает на ней свой потенциал. И вот ему, наконец, представился отличный шанс. Хотя было страшно осознавать, что где-то есть опасный убийца, который наблюдал за его жизнью издалека так пристально, что у него скопилось приличное количество личных фотографий Хадсона. И почему Вульф решил, что Хадсона непременно нужно защищать именно сейчас? Кто знает, что в голове у этого психа? Загадка. Все это может оказаться подставой, так что не стоит ослаблять бдительность.

После серьезного разговора Декс сменил тему на более непринужденную. Сегодня вечером в Декатрии должна была состоятся вечеринка, по случаю их со Слоаном помолвки, где они обещали наконец объявить дату свадьбы. Хадсон пытался выпытать ее у Декса раньше всех, но тот был нем как рыба.

— Ну и ладно, — вздохнул Хадсон. — Уже есть идеи для холостякаликсиса?

— Чего-чего? — не понял Декс.

— Ну это… последняя холостяцкая ночь.

— У нас это зовется просто мальчишником.

— Что ж, — Хадсон поправил очки. — Понятно.

— Я еще ничего не придумал, а время поджимает. Но вообще, этим должен заниматься Кэл, раз уж он мой шафер.

— А мой мальчишник организует Эш, — улыбаясь сообщил Слоан.

Декс уставился на него с выражением священного ужаса на лице.

— Вот уж не знаю смеяться теперь или плакать. Уже представляю, как он ведет тебя в тир или заставляет играть в горячую картошку с гранатой. Этот чел понятия не имеет, как нужно веселиться.

Слоан только закатил глаза.

— Я уверен, все будет в порядке.

— Дорогой, ты же понимаешь, я просто волнуюсь, — пояснил Декс, положив руку Слоану на колено. — С ним ты рискуешь либо помереть от тоски, либо лишиться конечности.

Хадсон, не скрывая веселья, переводил взгляд с одного на другого.

— Очень интересно. Две отдельные холостяцкие вечеринки.

Слоан внезапно осознал, что это значит.

— Вот черт, — встрепенулся он, уставившись на Декса. — Я ведь не смогу присутствовать на твоем мальчишнике.

— На то он и мальчишник, дорогой, — улыбнулся Декс.

— Ты ведь обязательно напьешься в хламину, а потом начнешь бузить. Всю ночь будешь шататься хрен знает где... — заявил Слоан с таким видом, будто от этого город может рухнуть или того хуже. — Как бы что-нибудь не взорвалось.

Декс с сомнением выгнул бровь.

— Не драматизируй.

— Кто присмотрит за тобой?

Хадсон поджал губы, чтобы не расхохотаться. Бедняга Слоан.

— Малыш, не переживай, — проворковал Декс, погладив будущего мужа по волосам. — Я ведь буду не один, а с друзьями.

— Ага, — фыркнул Слоан. — Но ни один из них не знает, что делать в случае угрозы уровня «Фуксия», — выпалил он и тут же прикрыл рот ладонью.

— Чего-чего? — Декс подозрительно выгнул бровь, а Слоан с досадой выругался и уронил лицо на ладони.

— Угроза уровня «Фуксия»? — переспросил Хадсон. Кажется, Декс тоже ничего не знает об этом уровне.

Он скрестил руки на груди и выразительно посмотрел на Слоана.

— Ну же, любимый, я жду. Может быть, мой потрясающе сексуальный жених уже расскажет в чем дело? А? Сладенькая булочка. Пушистый, вредный котеночек, который рискует сегодня остаться спать на диване, если продолжит молчать.

— Ну ладно, ладно, — сдался Слоан. — Это кодовое слово, которое мы с Эшем придумали, когда ты только вступил в наши ряды. — Слоан поднял руки вверх в знак капитуляции. — Мы тогда еще даже встречаться не начали. Я сожалею, это было глупо.

— И... в каких случаях вы применяли это кодовое слово? — спросил Декс, сохраняя каменное выражение лица.

— Во время угрозы хаоса с твоей стороны. Это означало, что нужно приготовиться к урегулированию ситуации.

Декс продолжал пристально разглядывать Слоана.

— Итак, подытожим. Вы с Эшем придумали кодовое слово, на случай если я начну вести себя странно и даже готовились меня сдерживать?

Слоан выдавил из себя неловкую улыбку.

— Ну да. Типа того.

— А кто конкретно был назначен ответственным за то, чтобы сдерживать мои безумные выходки?

— Ну, очевидно, что я. Ты ведь мой напарник. А задача Эша была помогать. Чем он и занимался. Иногда.

Хадсон не знал, что и думать, но надо признать, идея потрясающая. Хотя вслух он об этом говорить не будет.

— Слоан, — покачал головой Декс. И Слоан уже почти успел расстроиться, но тут Декс внезапно бросился ему на шею. — Ничего милее в жизни не слышал! Ты был от меня без ума еще до того, как осознал это! — выпалил он, начав зацеловывать лицо будущего мужа.

— Ты не злишься? — с подозрением спросил Слоан, приятно удивленный таким напором.

— Злюсь? Я ведь был новичком и вы могли настучать на меня начальству или вообще избавиться, чтобы я не доставлял хлопот, но вы этого не сделали. Взамен вы присматривали за мной и даже придумали код. Что ни говори, а это явно не просто так. Я знал, что, несмотря на постоянные издевки, и пререкания Симба меня обожает. И то, что вы присвоили мне код, только подтверждает это.

— Ага, класс... Но, знаешь, лучше пусть все останется между нами. Ок? Ты правда не злишься?

Декс явно ожидавший этого вопроса улыбнулся.

— У меня есть свой собственный код. Что может быть прекраснее? Дай угадаю, это Эш выбрал цвет?

Слоан кивнул.

— Ну конечно. Вот же задрот.

— Так значит все в порядке? — подозрительно спросил Слоан.

— Да, — заверил его Декс. — И насчет мальчишника не переживай. Хадсон будет там и присмотрит за мной, — пообещал он, сверкнув своей фирменной голливудской улыбкой. — Верно, дружище?

Проклятье.

Глава 4

По просьбе Декса Хадсон прибыл в Декатрию немного раньше назначенного времени. Вся Дестрактив Дельта уже была в сборе. Отсутствовал только сержант Мэддок. Сказал, что шумным вечеринкам и пьяному ору в караоке, предпочитает уютные домашние посиделки. Хадсон прекрасно его понимал. Мэддок практически в одиночку вырастил двух мальчишек и заслуживает тишины и покоя.

Дестрактив Дельте уже по традиции был отдан весь второй этаж и сад на крыше. Брэдли был невероятно щедр и часто закрывал бар для того, чтобы агенты могли проводить в нем свои мероприятия. Однажды Декс попытался сунуть ему довольно приличную сумму денег, но Брэдли отказался, сказав, что рад оказать услугу друзьям.

Увидев Хадсона, Итан широко улыбнулся и, не долго думая, сгреб его в охапку. Хадсон усмехнулся и прижался щекой к его груди. Позволив себе на секунду утонуть в этих медвежьих объятьях. Никто не умел обниматься лучше Итана.

— Ну, здравствуй, душа моя. — Хадсон отстранился и заметил, у барной стойки Келвина, который вместе с Дексом наполнял снаками огромные разноцветные миски. — Как у вас с Келом дела?

Итан просиял и показал ему два больших пальца, поднятых вверх.

— Я так, рад, дорогой. — Ходсон смущенно откашлялся и его щеки слегка порозовели. — А, эм... твой брат здесь?

Итан покачал головой и, указав на часы, поднял перед собой две растопыренных пятерни.

— Будет через десять минут?

Итан кивнул и, хлопнув Хадсона по плечу, ушел помогать Келвину. Тот передал ему огромный пакет с неестественно оранжевыми кукурузными палочками и начал ворчать, чтобы Итан не смел трогать закуски до прихода гостей. Хадсону было поручено перенести подносы с десертами на длинный фуршетный стол у стены. И лично ему, никто не запрещал трогать еду до прихода гостей. Глупцы, понадеялись на его сознательность, но допустили ошибку. Пока никто не видит, Хадсон решил стянуть несколько шоколадно-карамельных бисквитов. М-м, должно быть, две потрясающие шоколадные половинки, соединенные между собой вишневым джемом, божественно вкусны. Хадсон взял пару штук в качестве оплаты за оказанные услуги. Они ведь не думали, что он станет работать бесплатно? Безмятежно напевая что-то себе под нос, он зажал один бисквит между зубами и еще по одному взял каждую руку. Жутко довольный собой, Хадсон уже хотел скрыться с места преступления, но развернувшись, врезался во что-то твердое.

— От щерт, — пробормотал териан волк с набитым ртом. Низкий грудной смех приковал его к месту. Хадсон осторожно поднял голову и удивленно замер.

— Попался, Волчонок, — нараспев протянул Себ, не скрывая своего веселья. — А Декс знает, что он вверил печенье настоящему шоколадному маньяку?

Хадсон лишь недовольно поморщился. Понятия не имею о чем ты.

— Думаю, вам стоит отойти от стола, доктор Колборн. И без глупостей. — Несмотря на серьезный тон, в глазах Себа вспыхнули озорные искорки. Он медленно обхватил пальцами печенье, торчащее у Хадсона изо рта, и осторожно потянул. Но не тут-то было. Териан волк угрожающе зарычал, не желая отдавать добычу. Но Себ не сдавался и Хадсон подозрительно прищурился. Неужели этот наглец всерьез надумал вырвать лакомство прямо изо рта у териана волка? Конечно, нет. Очевидно же что он просто дразнится. Он не посмеет.

Себ усмехнулся и, отломив от печенья кусочек, быстро отправил его себе в рот. Хадсон ахнул от неожиданности и чуть не выронил остатки лакомства.

— Проклятье! — тихо выругался Хадсон, прожигая Себа возмущенным взглядом. А тот абсолютно бессовестно и не пытаясь скрыть своих чувств, наслаждался украденным печеньем.

— М-м, объедение, — промурлыкал Себ несколько раз игриво вздернув брови.

Хадсон решительно положил бисквиты на стол и вытащил изо рта, оставшийся кусочек угощения, но Себ оказался проворнее и ловко выхватил его из его пальцев териана волка.

— Ах, ты скотина! — Хадсон попытался вернуть добычу, но Себ поднял руку вверх, делая печенье недосягаемым для Хадсона. — А ну быстро верни его, ворюга!

— Вообще-то ты первый его украл.

Хадсон схватил Себа за футболку и попытался дотянуться до заветного шоколадного бисквита, но даже встав на носочки не смог этого сделать.

— Чем тебя кормили, что ты так вымахал? — недовольно ворчал Хадсон, подпрыгивая за своим печеньем. — Черт!

Себ смеясь, обнял его за талию и прижал к себе, чтобы остановить.

— Не знаю. А тебя чем, что ты стал таким очаровашкой?

— Лесть тебе не поможет! — раздраженно выпалил Хадсон, толкая Себа в плечо. — Верни бисквитик! Немедленно!

— Чего вернуть? — хохотнул Себ.

— Отвали, Себастьян! Довольно издевательств! Отдай мой бисквит.

— Вообще, это зовется печеньем и его там целый поднос, если ты не заметил, — продолжал гнуть свою линию Себ.

— Но среди них нет моего, — настаивал Хадсон. Терианы волки были ужасно упрямы, когда дело касалось еды, особенно если ее в прямом смысле выдрали у них изо рта. Мало кто решался на подобное.

— Да ладно. Это ж не твои DVD, что я когда-то «одолжил», не собираясь возвращать.

Хадсон возмущенно ахнул.

— Не шути о таких вещах!

Себ лишь весело расхохотался. Мимо прошел Итан, как ни в чем не бывало, выхватил у брата оставшийся кусочек печенья и отправил себе в рот.

— Эй! — хором выкрикнули Хадсон с Себом.

Итан пожал плечами и, махнув им на прощанье, направился к барной стойке.

Хадсон обиженно скрестил руки на груди.

— Ну вот. Он съел мой бисквитик.

— Половинку, — напомнил Себ, хлопая себя по животу. — Вторая у меня здесь.

Хадсон бросил на Себа укоризненный взгляд.

— Сразу видно чей он брат. Вы оба бессовестное ворьё!

Себ усмехнулся и отпустил брыкающегося териана волка. Его взгляд устремился к подносу с печеньем и Хадсон насторожился.

— Даже не думай об этом, — покачал он головой, отступая к столу и закрывая собой печенье, на что Себ лишь коварно ухмыльнулся. — Пойди раздобудь себе бисквит где-нибудь еще.

Себ не слушал. Продолжая улыбаться он медленно сделал шаг вперед и Хадсон почувствовал, как его бросает в жар. Себ подошел так близко, что Хадсон мог разглядеть каждую морщинку в уголках его прекрасных зеленых глаз, каждый седой волосок на висках. Кажется с тех пор, как они встретились, седины стало больше, но от этого грациозный статный териан тигр казался ему еще более привлекательным. Мягкая светло-зеленая футболка облегала его могучий торс и широкие плечи, выгодно подчеркивая их рельеф. Черные джинсы как влитые сидели на талии и бедрах. Хадсон невольно опустил взгляд, ощутив непреодолимое желание увидеть, как они смотрятся сзади. Затем спустился ниже, рассматривая тяжелые байкерские ботинки. Себ сделал еще один шаг вперед и оказался так близко, что, внутренняя часть его бедер коснулась колен териана волка.

Себастьян Хоббс излучал небывалую мощь и уверенность, но только Хадсону было известно, насколько ранимым и мягким может быть сердце этого великана. Хадсон сидел неподвижно, чувствуя, как его окутывает знакомый аромат тела любимого, смешанный с фруктово-мятным гелем для душа. Себ осторожно взял его за руку и Хадсон почувствовал, как внутри все затрепетало от давно забытых ощущений.

— Кажется, волчонок испачкал свои лапки, — низким грудным голосом проговорил Себ, разворачивая ладонь Хадсона. Он скосил взгляд на свою руку и увидел, что пальцы вымазаны шоколадом. Блядство. Себ поднес его руку к своим губам и Хадсон затаил дыхание. Он ведь не станет...

Себ улыбнулся и медленно обхватил перепачканные пальцы губами. Почувствовав, подушечками мягкий влажный язык, Хадсон судорожно выдохнул, прежде чем успел сдержаться. Себ, не проронив ни слова, лишь усмехнулся еще раз. Подмигнув, он отпустил руку Хадсона и просто ушел. Оставшись в одиночестве, териан волк быстро пришел в себя. Хорошо, что на них никто не обратил внимания. Он схватил со стола салфетку и нервно вытерев пальцы, выбросил ее в мусорную корзину. Хадсон сделал глубокий вдох носом и медленно выдохнул через рот. Все будет хорошо, убеждал себя Хадсон, поправляя кардеган. Он справится.

В зале раздались крики, свист и аплодисменты, должно быть, прибыла команда Себа и всё остальное подразделение Альфа. Трент Карсон тоже был здесь. Он взволнованно огляделся и, увидев Хадсона, приветливо махнул ему рукой. Тот улыбнулся в ответ и тоже помахал.

— Всем большое спасибо, что пришли, — громогласно объявил Декс, перекрывая общий шум. — Ведь у нас для вас есть новости.

— В чем дело? — ехидно улыбаясь, спросил Эш. — Слоан уже успел тебя обрюхатить?

— Ах, как оригинально, Симба, — поморщился Декс. — От этих шуток так и разит свежестью. Нет. Двадцать третье сентября. В этот день, четыре года назад мы со Слоаном впервые встретились. Для нас это стало знаменательной датой и мы решили выбрать ее днем своей свадьбы.

Зал наполнился свистом и аплодисментами. Все бросились обнимать и поздравлять Слоана с Дексом. Не остался в стороне и Хадсон. Когда подошла его очередь, он крепко обнял своего друга, чувствуя как на глаза наворачиваются слезы. Его было очень легко растрогать, если дело касалось свадеб.

— Я так рад за вас обоих, — выпалил он, отстраняясь. Декс смахнул слезы счастья и по-дружески ткнул Хадсона в плечо.

— Ну все. Прекрати. Не разрушай образ крутого хладнокровного агента.

Хадсон с сомнением покачал головой.

— И это говорит мне тот, кто буквально на днях визжал при виде паука, словно малое дитя?

— Сдается мне Док, тебя подводит память. Потому что это был вовсе не паук. О нет, сэр. То было мохнатое восьминогое чудище, которое я уверен, при любом удобном случае залезло бы мне в нос, чтобы высосать мозг или типа того. А еще я думаю, это был приспешник того исчадья ада с рогами и жуткими глазами, что напало на меня на прошлой неделе.

Хадсон с сомнением взглянул на Кэла, но тот лишь усмехнулся.

— То была милая карликовая козочка и она выглядела очаровательно, — ответил он уверенно, на что Декс возмущенно ахнул.

— Она пыталась меня убить!

— Ага, убить, — закатил глаза Кэл, ныряя в карман за мобильником. Он зашел в галерею и, довольно быстро отыскав нужную фотографию, передал телефон Хадсону. Лишь взглянув на экран, тот громко расхохотался. На снимке был Декс с винтовкой в руках, облаченный в полный боекомплект, с выражением священного ужаса на лице взирающий на то, как маленькая белая козочка в розовом джемпере жует его шнурок.

Декс схватился за грудь, его возмущению не было предела.

— Поверить не могу, что ты еще и сфоткал это! Для меня то была крайне стрессовая ситуация.

— Не драматизируй, — закатил глаза Кэл.

Хадсон вернул Кэлу телефон и задумчиво взглянул на Декса.

— Ты и правда так сильно боишься коз? Фобия?

— Это не фобия, — вмешался Кэл. — Просто они ему очень не нравятся.

— Не нравятся? О, Кэл, это не то слово. — Декс наклонился к брату и свистящим шепотом медленно проговорил. — Я их ненавижу.

Кэл лишь отмахнулся и покачал головой.

— Как же ты любишь делать из мухи слона.

Рядом с Кэлом внезапно вырос Эш и протянул Дексу руку.

— Мои поздравления.

— Мне кажется или… это слезинки в твоих глазах? — Декс принялся разглядывать лицо Эша с таким подозрением, что Хадсон чуть не расхохотался. Эш казалось, был немного смущен, потому что его глаза действительно выглядели непривычно влажными.

— Ну тебя нахрен, Джастис, — отмахнулся Эш уже собираясь уйти, но Декс поймал его за рукав.

— Иди сюда, здоровяк. Обнимемся. — Декс развел руки в стороны и широко улыбнулся, Эш наградил его свирепым взглядом. — Не упрямься. Я имею право минимум на два искренних объятья от тебя. Одно сейчас, другое жду на свадьбе. За всю жизнь не так уж много, верно? Так что, взял себя в руки и подошел сюда.

Эш поник и опустил голову в знак капитуляции. Затем нехотя подошел к Дексу и тот заключил его в крепкие объятья.

— О, да, вот так, — замурлыкал он, закрывая глаза. — Тепленько. Хорошо.

Эш цыкнул от досады и отпихнул от себя раздражающего блондина. Декс лишь расхохотался.

— Ты как никто умеешь превратить обычную ситуацию в балаган.

— Я просто подумал, что нам всем не помешало бы расслабиться. — Декс весело хлопнул в ладоши и объявил: — Всем шотов!

Отовсюду послышались одобрительные возгласы и Бредли начал выставлять длинные ряды шотов на барную стойку.

— Тебя это тоже касается, Док, — заявил Декс, хватая Хадсона под руку.

Тот удивленно распахнул глаза.

— О нет, Декстер. Нет.

В отличие от многих своих собратьев, Хадсон не так хорошо справлялся с алкоголем. Печально. Эш вечно шутил, что англичане по всему миру были бы в нем разочарованы.

— Да, Декстер, да! — не унимался Декс и, коварно ухмыляясь, потащил Хадсона к бару. Там уже их ждал длиннющий ряд из шотов всевозможных цветов. — Вообще то мы празднуем мою помолвку и сегодня просто обязаны накидаться как следует.

Эш хлопнул Декса по спине с такой силой, что тот врезался в Хадсона.

— Поторопись, деточка. Можешь взять один шотик, этого тебе с головой хватит, чтобы накидаться, остальное оставь взрослым дядям. Тебя это тоже касается, Док. Все мы знаем, что у тебя, так же как у этого чудилы с алкоголем отношения так себе.

— Да что ты знаешь? — возмутился Хадсон, скрещивая руки на груди.

— О, вы только взгляните. Кто тут у на такой дерзкий? Кто бы мог подумать. Так что? Два дерзких мальчугана будут пить, или вы здесь для того, чтоб разглядывать красивенькие цвета в шотиках?

Декс с Хадсоном переглянулись и решительно взяли по рюмке в каждую руку.

— Ваше здоровье, — произнес териан волк и опрокинул первый шот.

С коварной улыбкой Декс последовал его примеру. Голубые глаза блондина вмиг обратились в расплавленный янтарь. Невероятно. Почти так же, как четыре шота, которые он без каких-либо последствий опрокинул в себя один за другим. Видя, что его оппонент по прежнему твердо стоит на ногах, Эш возмущенно обернулся к Слоану и треснул его по плечу.

— Эй! Что за дела? — возмутился Слоан, потирая ушибленное место. — Ты решил отлупить меня на моей же вечеринке?

Эш осуждающе ткнул пальцем в сторону блондина, который под веселый смех Хадсона вливал в себя следующий шот.

— Это уже шестой, а он как стеклышко, — возмутился Эш. — Все ты виноват.

— Вот как? — задумчиво проговорил Слоан. — А я разве не упоминал, что теперь он может выпить раза в три больше тебя? — его искренне развеселило выражение священного ужаса на лице друга и он с размаху ударил его в плечо. — Это за то, что начал драться.

— Вот сволочь, — буркнул Эш.

А Декс уже вручал Хадсону следующий шот. Возможно, ему не стоило напиваться, но случай действительно был особенным.

— А, почему бы и нет?

И Хадсон, мысленно послав все к черту, чокнулся с Дексом шотами и одним махом выпил разноцветное содержимое. По телу тут же растеклось приятное тепло. Как раз то, что ему сейчас так необходимо. Нужно уметь отпускать себя. В его руке материализовался следующий шот с розовым содержимым и Хадсон, не задавая лишних вопросов, выпил и его.

— Божечки-кошечки! Это просто невероятная вкуснотища! Напоминает розовый лимонад.

Из динамиков заиграл «Grease» и Декс схватил Хадсона за руку.

— Пойдем. Время буги.

— Декс, я очень ценю твой жест, но в этом нет необходимости. Я... — И тут он поймал на себе пристальный взгляд Себа. Ох, как же он был убийственно красив. Хадсон выдавил из себя робкую улыбку, но Себ отвел взгляд, отвлекшись на только что подошедшего Дома и еще одного весьма привлекательного молодого териана. Хадсон сразу же узнал этого агента.

Уэст Делрей, королевский гепард, работает в разведке, команда Тета Дестрактив. Редкая классификация, потрясающая внешность. Стройный светловолосый парень с модной прической и окрашиванием под стать зверю его классификации, милое лицо, потрясающая улыбка и совершенно удивительные янтарные глаза с темным ободком по краю довершали образ. Он был больше похож на рок звезду, а не на агента THIRDS. Не удивительно, что за Уэстом вечно толпой ходили поклонники, добивающиеся его внимания.

Словно в замедленной съемке, Хадсон наблюдал за тем, как Дом подкатывает рукав футболки и сгибает руку в локте. Уэст смеется и с интересом трогает его бицепс, а потом поворачивается к Себу и проделывает с ним то же самое. Потом наклоняется ближе и что-то шепчет ему на ухо. Наверняка что-то веселое, потому что Себ смеется. И это не просто вежливый смех, а самый настоящий. Искренний. Хадсон нервно сминает штанину, с досадой размышляя о том, что же такого веселого Уэст мог сказать. Но что бы это ни было, кажется, молодой гепард принял смех Себа за приглашение, потому что сразу после этого он взял стул и, втиснувшись между Домом и Себом, по-ковбойски оседлал его. Там рядом был и Кэл. Кажется, они с Уэстом отлично поладили с тех пор, как Себ возглавил Тета Дестрактив. Все отлично проводили время за шутками и алкоголем. Хадсон непонимающе нахмурился. Он надеялся, что Себ тут же попытается высвободить руку, но тот никак не отреагировал, вот так просто впуская Уэста в свое личное пространство.

Что ж, молодого териана можно было понять. Себастьян Хоббс обладал тем, что многие назвали бы суровой мужественной красотой. Но, не смотря на его высокий рост и статное мускулистое тело териана тигра, в нем была доброта. Он прирожденный защитник. Многие ценили подобные качества. Люди и терианы тянулись к нему, чувствуя, что будут за ним, как за каменной стеной. Терианам гепардам особенно нравилось ощущать рядом физически сильного партнера, способного быть одновременно нежным и заботливым. Особенно если учесть, что среди крупных кошачьих подобное сочетание редкость.

— Хадсон?

Териан волк подскочил на месте от неожиданности. Он был так поглощен тем, что происходит за столиком Тета Дестрактив, что совершенно забыл о Дексе.

— Ах, мне ужасно жаль. Ты иди. А я, пожалуй, выпью еще парочку этих прекрасных шотов.

— Хорошо. Увидимся на танцполе. — Декс подмигнул ему и начал пританцовывать в сторону Слоана.

— Привет, Док.

Хадсон обернулся и наткнулся на ослепительную улыбку Трента.

— О, Трент. Привет.

— Слушай... я тут подумал, не хочешь ли ты потанцевать со мной?

Хадсон уже собирался вежливо отказаться, но тут до его ушей долетел веселый смех. Он обернулся как раз в тот момент, когда молодой териан с криком «Спасите, агент Хоббс!» почти забрался к Себу на колени, уклоняясь от полушутливой атаки Доминика. И вместо того, чтобы сбросить его с себя, Себ просто рассмеялся. Уэст отмахивался так яростно, что почти потерял равновесие и Себ подхватил его под спину. Но даже тогда эти игры не закончились. Хадсон почувствовал, как оскалился зверь внутри, когда Себ, вместо того, чтобы отпустить Уэста, сделал вид, что роняет его, но потом снова подхватил. Уэст испуганно взмахнул руками и, хохоча обнял Себа за шею.

К черту все. Себу явно очень весело, так почему бы и Хадсону не взять с него пример и не повеселиться? Они уже давно не вместе. Так что Себ может флиртовать с Уэстом, если ему этого так хочется, а Хадсон пойдет и потанцует с красавчиком Трентом Карсоном. Пора перестать изнывать по Себу словно незрелый подросток. Трент предложил потанцевать зная, что у Хадсона есть метка, так почему обязательно нужно отказывать? Он и так много лет пытался начать встречаться с кем-то еще. Может быть, сейчас как раз самое время?

Гори все синим пламенем! Хадсон решительно повернулся к Тренту и одарил его ослепительной улыбкой.

— Я с радостью потанцую с тобой, — сообщил он, хватая Трента за руку.

***

— Ну, хватит! Перестань! — хохотал Уэст, извиваясь от тычков Себа. Он ловко вывернулся из его рук и спрыгнул на пол. — Может, потанцуем?

— Спасибо, но мне и так неплохо, — ответил Себ, совершая еще один молниеносный выпад, чтобы прицельно ткнуть Уэста в бок и тут же отдернуть руку, пока тот не успел шлепнуть по ней.

Уэст, пожав плечами, взял Кэла под руку и потащил на танцпол.

— Пойдем Чирикалка. Пора встряхнуться.

— Ах, ты гад! Не называй меня так при всех!

— Ха! — Уэст быстро умчался, а Кэл погнался следом.

— Какие очаровашки, — умилился Дом.

Сложно было не согласиться. Уэст отлично вписался в их команду. Изначально его наняли для работы в отделе аналитики, ведь этот териан обладал незаурядными умственными способностями. Однако в отличие от своих коллег, он не хотел довольствоваться только сидячей работой. Терианы гепарды очень подвижны и терпеть не могут сидеть взаперти. Уэст жаждал активных действий и хотел работать на выездах.

Он изложил свою просьбу Спаркс, и та перевела его в отдел разведки, определив в Тета Дестрактив. Однажды оказавшись за одним пультом управления на выезде, Кэл с Уэстом быстро поладили. Декс сразу понял, что эти двое станут лучшими друзьями, стоило лишь раз услышать, как они болтают о всякой заумной херне, понятной лишь им двоим. А Эш был только рад тому, что у его бойфренда появился новый друг.

Грубый териан бросил на Себа многозначительный взгляд и тот закатил глаза.

— Ты знал, что Уэст одинок?

— Мы просто друзья, — отмахнулся Себ, делая глоток пива. И какого хрена все вокруг вообразили себя свахами? Неужели со стороны он выглядит настолько жалко и одиноко, что даже Эш решил вмешаться? Черт. Возможно, так и есть.

— Ага, — фыркнул Дом. — Я, знаешь ли, тоже люблю у каждого своего друга на коленях посидеть.

— Он не сидел у меня на коленях.

Дом скептически приподнял бровь.

— Ой, да ладно тебе. Он такой же как Кэл, может с кем угодно обняться и даже не заметит. Я бы не придавал этому так много значения.

Эш покачал головой.

— Кэл очень тактильный, но он не стал бы вот так подать на других парней. Не делай вид, что ничего не замечаешь.

— Отстань, Килер.

— А что? Он хороший парень и очевидно, что ты ему нравишься.

— Мне он тоже нравится. Но как друг.

Со стороны танцпола послышались свист и улюлюканье. Себ обернулся и его сердце рухнуло вниз. Позади него тихо выругался Дом, а Эш наклонился ближе и шепнул:

— Еще не готов передумать?

Хадсон. Он был там, на танцполе, а позади, прижавшись пахом к его ягодицам, танцевал Трент Карсон. Хадсон откинул голову ему на плечо, одна рука вцепилась в волосы партнера, а другая гладила внутреннюю сторону его бедра. Это выглядело до безобразия провокационно. Извиваясь в руках Трента, Хадсон смотрел прямо Себу в глаза. Вот же сукин сын. Он знает, что Себ не сможет отвести от него взгляд пока тот продолжает так двигаться. А еще он знает, насколько болезненно Себу видеть, как его обнимают чужие руки.

— Чел. Мне больно смотреть на тебя. Зачем ты себя изводишь? Я бы уже сто лет назад бросил эту затею. Можно ведь перевестись в другой штат или типа того.

— Ага. Чего ж ты не перевелся, чтобы быть подальше от Кэла?

Себ поймал взгляд Хадсона и тот медленно улыбнулся, давая понять, что он не настолько пьян и полностью осознает свои действия. Что-то новенькое.

— Наша ситуация в корне отличается от вашей. Я был не уверен в себе и думал, что все испорчу. Поэтому не хотел сближаться. А он всего лишь ждал меня. А тебе Хадсон раз за разом талдычит, что вам не бывать вместе.

Себ продолжать пожирать глазами стройное тело териана волка, плавно прижимающееся к Тренту.

— То есть ты хочешь сказать, что я должен был бросить свою команду, семью, перечеркнуть всю свою жизнь и что? Вот так просто начать заново?

— Я хочу сказать, что ты не можешь и дальше истязать себя.

— Поддерживаю, — встрял Доминик.

Но Себ был не согласен. Он-то уж точно никого не истязал. А вот Хадсон — другое дело. Он совершенно точно делал это назло Себу и ему это очень не нравилось. Если бы это был кто-то другой, Себ не стал бы так злиться. Но это был Хадсон — его любимый, который знал его вдоль и поперек. Знал, что именно выведет его из себя. Знал и все равно поступил с ним так. Это просто ни в какие ворота.

— Прошу меня простить. — Себ встал, но Дом успел схватить его за руку.

— Не надо. Оставь его.

Себ резко развернулся и отчетливо увидел в глазах Дома беспокойство.

— Ты не видишь, что он вытворяет?

— Вижу. Более того, согласен, что это полный пиздец, но ты должен держать себя в руках. Прошу, не устраивай сцен. Не здесь. И не сейчас.

Эш кивнул, соглашаясь.

— Он прав, чел. Это вечеринка в честь помолвки моего лучшего друга и я не дам тебе все испортить.

Черт, они правы. Себ устало выдохнул и сел на стул. Они собрались тут праздновать, а не устраивать разборки. С его стороны было бы свинством закатывать истерики.

— Я буду держать себя в руках. Обещаю.

Немного поколебавшись, Дом отпустил его.

— Если понадоблюсь, то я здесь, ок?

Себ хлопнул друга по плечу в знак благодарности и, продираясь сквозь толпу, направился к танцполу. Он остановился напротив Хадсона и крикнул, стараясь перекрыть шум музыки.

— Мне нужно поговорить с тобой. Наедине.

— Чуть позже, Себастьян, — пропел Хадсон, откидывая голову на плечо Тренту.

— Нет, сейчас. — Себ требовательно схватил Хадсона за руку и потянул его на себя, но Трент успел уцепиться за его рубашку.

— Эй, что за...

— Съеблся отсюда! — рыкнул Себ, отталкивая Трента. — Второй раз повторять не буду. — Трент отпустил Хадсона но с места не сдвинулся. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

Хадсон усмехнулся.

— Упс, какая неприятность, — пролепетал он, разводя руками и повернулся к Тренту. — Трент, ты уже знаком с Себастьяном? Он был моей парой. Уверен, ты наслышан о нас. Себастьян просто нечто, не находишь? Такой сильный и уверенный в себе. Мальчики его обожают. Слетаются на его свет, как мотыльки. Разве можно винить их? Только взгляни на него. Себастьян, думаю, ты уже знаком с Трентом. — Хадсон полупьяно улыбнулся и заискивающе коснулся лица Трента. — Он отлично танцует и, наверняка, хорош не только в танцах. Мы только начали узнавать друг друга, но я уверен, все еще впереди.

Себ стиснул зубы и на секунду прикрыл глаза, призывая все свое терпение. Это уже не смешно.

— Ну, все. Довольно.

Не обращая внимания на протесты, Себ дернул Хадсона за руку и потащил прочь с танцпола. Вокруг было полно пьяных людей и терианов, музыка орала во всю, поэтому на них никто не обратил внимания. Друзья были где-то в другом конце клуба и понятия не имели, что происходит. К счастью, Трент не стал тащиться за ними и не увидел, как Себ через черный ход выпихнул Хадсона на улицу. Оказавшись в переулке за клубом, Себ схватил териана волка и прижал его к кирпичной стене у двери.

— Ты что творишь?

Хадсон, пристально глядя Себу в глаза, медленно поправил очки на переносице и облизал губы. Себ резко выдохнул, не в силах оторвать взгляда от его лица. Так и свихнуться не долго. Себ, зажмурился и помотал головой, а когда он снова взглянул в лицо Хадсону, зеленые глаза были наполнены страданием.

— Ты делаешь мне больно, Волчонок.

— Не зови меня так.

— Ты не запретишь мне.

— Нет? — вздернул бровь Хадсон. — Почему же?

— Потому что мне нравится так тебя называть. И я не отступлюсь. — Никогда. Он никогда не перестанет скучать по своему любимому и желать снова оказаться рядом. Никогда. Но он больше не будет слепо потакать ему, ведь этот путь завел их в тупик. Время что-то менять.

Хадсон, казалось, был обескуражен такой настойчивостью.

— Но я же... прошу тебя.

— Что ж, как видишь, мы не всегда получаем то, о чем просим, мой дорогой.

— И почему с тобой всегда так сложно?

— И это говоришь мне ты? После того, что вытворял там? — прорычал Себ.

— Я не сделал ничего предосудительного.

— Неужели? То есть ты хочешь сказать, что позволил Тренту почти трахнуть себя на танцполе не для того, чтобы заставить меня сходить с ума и ревновать?

У Хадсона чуть челюсть не отвалилась от возмущения.

— Да как у тебя наглости хватило! — воскликнул он. Следующую фразу он уже цедил сквозь зубы. — Я просто танцевал.

— И смотрел на меня.

— Потому что ты смотрел на меня. Ты чуть дыру во мне не прожег! Думал, я не почувствую?

Себ фыркнул.

— Тяжело отвести взгляд, когда ты ведешь себя как развратная шлюха.

Щеки Хадсона вспыхнули, в глазах полыхнул недобрый огонек.

— Отвали, Себастьян! Не твое дело, как я себя веду и с кем танцую. Думай что хочешь, но не смей меня судить. Пойди лучше поищи Уэста. Уверен, он будет просто счастлив новой возможности повисеть у тебя на шее. — Негодующий Хадсон вызывал ужасную досаду и восхищение одновременно. С каких это пор он начал ревновать? Себ ни разу не замечал за ним подобного, даже когда они были вместе. Его Волчонок обычно был сдержан и рассудителен.

Себ осторожно подцепил его подбородок пальцами и развернул лицом к себе.

— Ты знаешь, что уничтожил меня? Ведь я больше никого не смогу полюбить.

— Тебе нужно двигаться дальше, Себастьян.

— Тогда верни мне сердце, что ты украл, — отчаянно прошептал Себ, проводя большим пальцем по нижней губе любимого. — Верни. Ты ведь знаешь, что мне никогда не заполнить ту пустоту, что ты оставил, бросив меня.

— Ну, если Уэста будет не достаточно, я бы не стал отчаиваться. В разведке служит достаточно симпатичных терианов гепардов чтобы заполнить пустоту в твоей постели.

— Ты же знаешь, я не об этом! — с досадой прорычал Себ, чувствуя, что начинает злиться. Хадсон как никто знал, за какие ниточки дергать и был безжалостен. — Перестань вести себя как испорченный маленький ребенок!

— Что прости? — опешил Хадсон.

— Довольно этого яда. Я устал и больше не позволю отравлять себе душу. Может, богатенькие родители и позволяли тебе делать все, что вздумается, но со мной это больше не прокатит. Ты избалованный мальчишка, выбрасывающий игрушки, как только они надоедают тебе. Вечно чем-то недовольный, несмотря на то, сколько семья вложила в тебя. Наш принц привык, что ему во всем потакают, привык получать то, что хочет. По этому, когда отец запретил тебе встречаться со мной, ты сделал ему наперекор. Просто из упрямства. Забыл, что произошло, когда по приказу мужа твоей сестрицы Эвелин меня выследила одна из его шестерок? Твой старший брат навел справки обо мне и, о ужас! Вся семья в шоке рвет на себе волосы. Как же так вышло, что их золотой мальчик увлекся каким-то ничтожеством из Америки? Как мог их бесценный отпрыск разочаровать мамочку с папочкой? Я тогда выслушал все дерьмо в свой адрес, о том какой я грязный нищеброд из многодетной семьи с неработающим отцом-инвалидом и полоумным братом. Или ты забыл, как Джордж называл Итана полоумным?

— Прекрати! К чему это все? Ты прекрасно знаешь, что я стал встречаться с тобой не для того, чтобы насолить отцу.

— Единственным нормальным членом вашей долбанутой семейки был Алфи. Он не стал мириться с тем, что происходит и поплатился за это жизнью.

Хлесткая пощечина от Хадона была неожиданной, но подействовала отрезвляюще. Какого черта он творит? Себ устало опустил голову и сделал глубокий вдох.

— Прости. Мне не стоило этого говорить.

— Ты за этим притащил меня сюда? — едва сдерживая жгучие слезы, спросил Хадсон. — Чтобы причинить боль? Чтобы напомнить о смерти моего брата, Себастьян? Я знаю, что он умер!

— Я не хотел...

— О нет, ты хотел! Ты определенно хотел сделать мне больно и блестяще с этим справился. Как ты мог? Ты знал, как он дорог мне! Он был единственным, кто меня по-настоящему понимал. Кто знал меня. До тебя, он был для меня всем. Он... — не сумев договорить, Хадсон судорожно всхлипнул и Себ коснулся его щеки.

— Ты прав. Мне было больно и я хотел заставить тебя почувствовать то же самое. Мне не стоило всего этого говорить. И я сожалею. Правда. — Теперь, когда буря улеглась, Себ понял, что натворил. Это было низко. Все-таки Алфи любимый брат Хадсона и он до сих пор чувствует себя виноватым из-за того, что случилось. — Прости меня, — тихо взмолился Себ.

Хадсон кивнул и уперся растопыренными пальцами в стену позади, будто она была единственной опорой. Его серебристые глаза подернулись дымкой, из легких, сквозь чуть приоткрытые розовые губы, вырывалось горячее дыхание. Щеки раскраснелись, а волосы неряшливо торчали в разные стороны. Себ осторожно придвинулся ближе и обхватил Хадсона за талию так, что они оказались почти вплотную друг к другу. Затем медленно просунул колено между его ног, чувствуя, как жар от тела любимого, почти душит его. Лишь ощутив прикосновения своей пары, Хадсон почувствовал, как быстро улетучивается гнев, оставляя его наедине со своими желаниями. Он мог отнекиваться и лгать сколько угодно, но его тело реагировало на Себа так же, как раньше. Стоило Себастьяну Хоббсу прижать его к себе сильными но нежными руками, стоило лишь чуть-чуть снизу надавить коленом на его пах, как на брюках образовалась характерная выпуклость. Хадсон вздрогнул и Себ едва не сорвался.

Дрожащей рукой он осторожно коснулся лица любимого и затаил дыхание, когда тот прильнул к его ладони. Какая мягкая и гладкая у него кожа. Себ прикрыл глаза и в голове тут же замелькали образы из прошлого. Он вспомнил, как они были счастливы, как занимались любовью. И в целом мире не было ничего кроме взгляда глаза в глаза, их переплетенных страстью рук и ног, тяжелого дыхания и мягких стонов. Себ медленно приблизился и запечатлел на виске любимого легкий поцелуй. Как же восхитительно он пахнет.

В ответ Хадсон осторожно положил ладонь ему на пресс и Себ уже подумал, что сейчас он оттолкнет его, но этого не произошло. Рука Хадсона медленно поползла вверх, и Себ почувствовал, как от этих прикосновений кожа начинает пылать даже через футболку.

Он наклонил голову и их лица оказались так близко друг к другу, что Себ ощутил дыхание Хадсона на своей коже.

— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он, касаясь губ любимого невесомым поцелуем. Хадсон чуть приоткрыл губы и склонил голову на бок. Затем пробежался пальцами по ремню Себа и медленно сунул их ему за пояс, будто пытаясь удержать. Себ тихо выдохнул, чувствуя, как в месте, где пальцы Хадсона касаются его кожи разгорается пожар. Он развернул лицо любимого к себе и уже хотел поцеловать, но наткнулся на его взгляд. Блестящие от слез глаза были пустыми. В этот момент Себ понял, что сейчас абсолютно ничего не мешает ему взять то, что он хочет. Затащить в ближайшую кладовку, раздеть и снова сделать своим. Сейчас, когда алкоголь и эмоциональная истощенность ослабили Хадсона, он перед Себом полностью беззащитен. И Себ мог бы. Более того, он хотел этого. Но эта мысль привела его в ярость и он ударил кулаком по стене, чтобы привести себя в чувство. Хадсон вздрогнул от неожиданности и Себ тут же пожалел о том, что напугал его.

— Прости, — единственное, что он смог выдавить из себя, прежде чем сорваться с места и просто уйти. Он увидел Декса и Слоана у барной стойки и сразу направился к ним. Декс повернулся к нему, весело улыбаясь, и наверняка сказал бы очередную глупость, но увидев лицо Себа, тут же посерьезнел.

— Хадсон у черного входа на улице. Проследи за тем, чтобы он уехал домой. Один.

Декс не стал задавать лишних вопросов и поспешил на помощь другу. А Себ, не проронив больше ни слова, схватил свою куртку с вешалки в гардеробной и направился к выходу. Желание до сих пор бушевало внутри него. Он хотел его. Хотел вернуть обратно свою пару, но только не так. Хадсон еле стоял на ногах и это было бы просто не честно. В конце концов, если он тоже хотел этого, то они смогут попробовать еще раз, но уже когда оба будут трезвыми. Последнее что им нужно — это все усугублять импульсивным пьяным сексом. К тому же Себ чувствовал себя ужасно из-за того, что приплел сюда Алфи. Идиот. Снова сделал больно единственному, кого любишь больше жизни. Счастлив теперь?

— Сука! — Все должно было быть совсем не так. Он выбежал из Декатрии, в надежде на то, что свежий воздух принесет ему хоть какое-то облегчение, но в груди про прежнему пульсировала тупая боль. И кто сказал, что время лечит? Какая чушь. Ему паршиво так же как в первый день расставания. И поделать ничего нельзя из-за его непроходимого упрямства.

— Черт! — Себ с досадой сжал кулаки. Нужно успокоиться. Внезапно, позади раздался сигнал автомобиля и, не успел Себ обернуться, как чья-то невидимая рука отдернула его с проезжей части. Мимо пронеслась машина.

— Вот черт. — Какого хрена он вышел прям на середину дороги?

— С тобой все в порядке? — спросил пробегающий мимо парень в спортивной одежде. — Если б тот парень тебя не оттащил...

Ощущая, как учащенный пульс отдается шумом в ушах, Себ зажмурился и замотал головой. Он запустил пальцы в волосы и огляделся вокруг. Улица была пустой, если не считать нескольких прохожих, что смотрели на него словно на сумасшедшего.

— Ты видел, в какую сторону он направился?

Бегун тоже огляделся и задумчиво почесал затылок.

— Он был здесь буквально секунду назад, но исчез... странно.

На самом деле ничего странного. Может он принял Себа за психа и не захотел связываться.

— Спасибо, — буркнул Себ, и прежде чем перейти дорогу, посмотрел в обе стороны. Ну, по крайней мере, кому-то на него не плевать. Однако глупо вот так запросто полагаться на случай. Нужно взять себя в руки иначе следующий раз может оказаться не настолько удачным.

***

Хадсон обессилено съехал по стене вниз, чувствуя как от боли в груди ему сдавливает горло.

Без тоски по брату не проходило и дня. Он был старше Хадсона всего на год, но всегда казался более зрелым. Он был единственным, кто по-настоящему заботился о нем, учил не бояться внутреннего зверя и даже завязывать шнурки. Алфи научил его всему. Благодаря ему Хадсон стал тем, кем он есть сейчас. Они были неразлучны в детстве. Часто играли в Шерлока Холмса и Доктора Ватсона, искали улики и разоблачали злодеев. Как только они оба достигли совершеннолетия, то отправились путешествовать по Европе. Счастливое было время, жаль длилось не долго, потому что как только шестерки отца отыскали их, пришлось вернуться домой. Многие годы Алфи звал его Ватсоном, даже в зрелом возрасте. Хадсон всегда хотел быть Холмсом, но Алфи не соглашался уступить ему эту роль, аргументируя тем, что известный сыщик частенько баловался запрещенными веществами, а маленьким детям таким заниматься еще рано, так что он великодушно брал эту роль на себя. Так что Хадсону была предписана роль ответственного доктора.

Их старший брат Джордж никогда не играл с ними, считая подобные забавы глупыми. Еще бы. Не к лицу наследнику благородного семейства вести себя неподобающим образом. Вторым по старшинству был Тео. Он отличался более мягким характером, нежели Джордж и был не против игр, но Тео постоянно был завален какими-то семейными поручениями, так что у него не хватало времени. Льюис и Эвелин проводили большую часть своей жизни на светских приемах и вечеринках. Так что друзья из высшего общества интересовали их куда больше, чем родные братья. Все о чем они думали — это новые полезные знакомства, которые смогут приумножить состояние Колборнов. Их мать Эмилия тоже никогда не находила времени для них. У нее хватало забот в огромном поместье Колборнов. Им принадлежало двадцать акров земли в Севеноуксе, графство Кент, шикарный готический замок, в котором по самым скромным подсчетам было семь спален, пять приемных и четыре ванных. А так же теннисный корт и бассейн на прилегающих территориях. Естественно в доме было полно прислуги. Колборны регулярно устраивали роскошные приемы и собирали под своей крышей толпы влиятельных людей. Но не смотря на то, что их дом редко пустовал, Хадсон нигде не чувствовал себя таким одиноким, как в его стенах. Его дом был рядом с Алфи, но в один ужасный день, все рухнуло.

— Хадсон? — Декс присел рядом на корточки и положил руку ему на плечо. — Эй, дружище, ты как? Что случилось?

— Это я виноват в том, что он покинул меня, — отрешенно прошептал Хадсон, положив руки на согнутые колени.

— Кто? Себ?

Хадсон покачал головой.

— Алфи.

Декс присел рядом, прислонившись к другу плечом. Почувствовав живое тепло и поддержку, внутренний зверь Хадсона, постепенно успокоился.

— Кто такой Алфи?

— Мой брат. Он бы тебе понравился. — Хадсон грустно улыбнулся. — Он был в точности таким же как ты. Дерзкий паршивец, вечно затевающий какую-то пакость или розыгрыш. Умный, сообразительный, уверенный в себе, он обладал потрясающим обаянием и привлекательной внешностью. За ним вечно увивались толпы поклонников. Каждый хотел заслужить хоть частичку его внимания.

— Похоже, он был отличным парнем.

Хадсон кивнул и его глаза снова заблестели от слез.

— Мы с ним были неразлучны.

— Расскажешь мне про него?

Хадсон прикрыл глаза и запрокинул голову назад. Он так давно ни с кем не говорил об Алфи. Себ был единственным, кто знал всю правду.

— Боюсь упасть в твоих глазах.

— Эй, ну ты чего? Мы же друзья. И что бы ты ни сказал, это не изменит моего к тебе отношения. Я хорошо знаю тебя, Хадсон. Ты хороший друг и я уважаю тебя. Ты можешь вообще ничего не рассказывать, если не хочешь. Все нормально.

Хадсон взглянул на друга и в его голубых глазах не нашел и тени осуждения или неприязни. Только поддержку и понимание.

Хадсон сделал глубокий вдох и решился.

— Я родился в богатой семье. Наше состояние копилось и приумножалось поколениями. Мой прадед был каким-то графом или типа того. Честно говоря, никогда не интересовался нашей родословной. Мои родители, как и большинство предшественников первого поколения, родились людьми, но подверглись мутации из-за известного вируса. Но вместо того, чтобы пасть на самое дно, будучи заклейменными грязными животными, они решили принять мутацию. Более того, с помощью денег и влияния моему отцу удалось обратить это себе на пользу и убедить общественность в том, что вирус не только не погубил его, но и сделал сильнее. Он обладал впечатляющим даром убеждения и был весьма напорист, так что мало у кого хватило смелости возразить ему.

— Когда в семье родился первый териан волк, отец понял, что это путь к успеху. Ему нужна была большая породистая стая, которую он мог бы воспитать по своему образу и подобию. И нас было много: после Джорджа родился Тео, а за ним Льюис, потом мои сестры — Эвелин и Милли, за ними Алфи... и я. Самый младший отпрыск семейства Колборн. Отец вечно твердил о том, что мы станем самой могущественной семьей терианов в Англии. Он был помешан на превосходстве терианов над людьми. И, конечно, страшно гордился своей причастностью, всюду выпячивая нашу классификацию. — Хадсон покачал головой и недовольно прыснул. — Мой отец, Феликс Колборн всегда был довольно консервативен и строг. Для каждого из нас у него была уготована определенная роль. Естественно наши интересы его мало волновали. Все только на благо семьи. Он никогда не спрашивал, чего бы мы сами хотели. Вся наша жизнь была распланирована с самого рождения. В какой школе мы будем учиться, Где работать. Когда и за кого выйдем замуж или женимся. Естественно это должны были быть только терианы.

Чем дальше Хадсон углублялся в свой рассказ, тем сильнее Декс хмурился.

— Звучит... сурово.

Хадсон лишь пожал плечами.

— Ничего удивительного. И хоть это и печально, мои старшие братья и сестры быстро приняли правила игры и чуть ли не в очередь выстраивались, чтобы угодить родителям. Они понимали, что следуя их сценарию, смогут заполучить деньги и влияние. Но мы с Алфи не желали жить по указке. Наши взгляды на жизнь кардинально отличались от возложенных ожиданий отца. Для него все, что не идеально — плохо. Я был самым младшим и конечно они меня избаловали. Исполняли любой каприз, покупали все что угодно по первому требованию. Конечно, ведь это было намного проще, чем выслушать меня, поговорить, понять. Поэтому мы с Алфи не ладили с нашим семейством и что бы ни делали мои братья или сестры, мы с ним всегда поступали наоборот. Иногда не из личных интересов, а просто назло отцу. Были настоящими бунтарями. В юношестве часто попадали во всевозможные передряги. Снова и снова проверяли, как далеко нам позволят зайти.

— Отец решил, что мы с Алфи должны строить карьеры кардиологов, но мы с юных лет увлекались криминалистикой. Нам нравилось, имея лишь мелкие детали по кусочкам восстанавливать картину происходящего. Мы хотели стать если не детективами, то теми, кто помогает им в расследовании. Меня заинтересовала должность судмедэксперта в THIRDS, но когда я заговорил об этом однажды за ужином, отец пришел в ярость.

— Почему? Ведь THIRDS это довольно престижная организация и они за правое дело.

— Да, но мой отец считал, что в THIRDS работают лишь те, кто стремится к власти, но слишком убог, чтобы подняться выше. Плюс он не разделял политику равенства людей и терианов.

Декс скептически прыснул.

— Очаровательно.

— Да уж. Спорить с ним было бесполезно. Любые разговоры на эту тему заканчивались скандалом и после этого мы с Алфи обычно сбегали из дома, чтоб где-нибудь ёбнуть.

— Кого? — непонимающе спросил Декс.

— Ни «кого», а «чего». Алкоголя, Декстер. Очень много алкоголя.

— Ага. Понятно.

Хадсон судорожно вздохнул и, опустив голову, медленно прикрыл глаза. В груди снова открылась старая рана.

— Это было сразу после того, как мы закончили ординатуру. Эвелин тогда была беременна и мои родители закатили в честь этого грандиозную вечеринку в лучшем Корнуэльскои отеле, что находился у моря на утесе. Торжество проходило на открытом воздухе. В тот день мы с Алфи решили, что скажем родителям о нашем решении вступить в THIRDS. Ну и, как ты уже, наверное, догадался, большого восторга это у них не вызвало. Отец не пожелал слушать меня и ударил по лицу. В тот же вечер мы с Алфи нажрались до беспамятства. Все было так сумбурно. Муж Эвелин и наши братья прицепились к нам с нравоучениями, а потом Джордж толкнул меня и Алфи врезал ему за это. Мы сбежали оттуда, но они погнались следом. Далеко уйти не удалось, нас настигли у обрыва. — Хадсон запнулся и с трудом проглотил ком в горле. По телу пробежал неприятный холодок.

— Джордж схватил меня за руку и я замахнулся на него. Я был так пьян, что едва мог стоять на ногах и в какой-то момент потерял равновесие. Алфи успел поймать меня и дернуть назад, чтобы я не упал, но он сам тогда тоже изрядно выпил и по этому... не смог удержать баланс и… Я развернулся как раз в тот момент, чтобы увидеть его падение.

Декс ахнул и стиснул руку Хадсона, но тот едва обратил на это внимание. Сейчас он мог чувствовать только бесконечную боль и видеть, как темные воды океана бушуют под серым небом. В ушах стоял его собственный отчаянный крик, пронизывающий холодный ветер хлестал его по заплаканным щекам, беспощадные волны разбивались о скалу.

— Я был там в тот вечер, когда семья пришла на опознание, — отрешенно проговорил Хадсон. — Я тогда плохо соображал, но помню лишь, что всех поразило то, что тело почти не пострадало. Его быстро нашли. Считанные минуты, после того, как приехали спасательные службы. Удивительно.

— Никогда не забуду его лицо. Он был так же прекрасен как обычно. Казалось, он просто спит. Суд мед эксперт установил, что ранений на теле не много. Алфи чудом избежал ударов об острые скалы при падении. Но ледяная вода, течение и шок не оставили ему ни единого шанса. Спасатели сказали, что его тело волнами прибило к обрыву, поэтому они быстро нашли его. Иначе, кто знает, сколько б еще пришлось его искать. Я хотел коснуться его, убедиться в том, что это действительно он. Ведь сложно было поверить, что единственная родственная душа покинула меня, но я... не смог. Я стоял там, будто парализованный, боясь, что если пошевелюсь, то мое тело рассыплется, словно иссушенная солнцем песчаная статуя.

— Семья во всем обвинила меня. Все твердили о том, что если бы я не делал им наперекор, если бы слушался... Причин было множество... Вступив в THIRDS, я исполнил нашу с Алфи мечту, и когда в Нью-Йоркском штабе открылась вакансия судмедэксперта я не колебался ни секунды. Мне нужно было уехать оттуда. Мой отец пытался отрезать меня от мира. Я продал все свое имущество, купил билет до Нью-Йорка и решил больше не оглядываться назад.

— Они пытались со мной связаться. Казалось, эти звонки не прекратятся никогда. Поначалу я даже думал, что они хотят вернуть меня домой, но нет. В свой адрес я слышал лишь оскорбления о том, какой я безмозглый идиот, что все бросил. Что я никогда не добьюсь ничего в Америке сам. Мой брат нанял частного детектива, чтобы тот присматривал за мной и так они узнали о моих отношениях с Себом. Джордж выложил моему отцу все о семействе Хоббс. Тот, разумеется, тут же потребовал, чтобы я бросил Себа, но я послал папочку к дьяволу. Тогда он заявил, что я больше ему не сын и с тех пор мы не разговаривали.

Декс тихо выругался и передал Хадсону салфетку. Тот с улыбкой принял ее и шумно высморкался.

— Себ злится на меня.

— За что?

Хадсон вкратце описал события сегодняшнего вечера. Но к его удивлению Декс вместо сочувствия лишь укоризненно покачал головой.

— Не обижайся, дружище, но это было подло.

Хадсон непонимающе нахмурился. Такого он точно не ожидал.

— Неужели?

— Ты сделал ему очень больно.

Хадсон открыл рот, чтобы как-то оправдаться, но Декс остановил его взмахом руки.

— Послушай, мы же оба знаем Себа, так? Он не из тех, кто стал бы соревноваться с тобой кто кого больше заставит ревновать. Из твоего рассказа я понял лишь то, что ты хотел его внимания, а он в это время был занят общением с другим парнем, поэтому ты разозлился. Тут под руку подвернулся Трент, плюс изрядная доля алкоголя и пошло-поехало. Но это так не работает, друг мой. Ты либо хочешь быть с Себом, либо нет. Чего ты ожидал, затевая подобную игру? Ты ведь знал, как он отреагирует, но все равно потащил Трента на танцпол. А когда Себ поступил соответствующе, ты еще и возмутился. Правильно ли это? Пойми, ты не можешь постоянно провоцировать его, а потом удивляться и делать вид, что не предполагал подобного исхода. И я говорю все это только потому, что люблю тебя, дружище. — Декс встал и протянул Хадсону руку. — Пойдем. Вызову тебе такси. Думаю, тебе не помешает душ и чашечка чая.

Хадсон кивнул и, взяв друга за руку, с трудом поднялся.

— Прости меня, — шепнул он, избегая встречаться с Дексом взглядом. — Это Вечеринка в честь вашей помолвки, а я повел себя как мудак.

Декс обнял друга за плечи и завел его обратно в клуб.

— Об этом не переживай. Я все понимаю и не злюсь на тебя дружище.

Хадсон кивнул, они прошли к раздевалке, где Декс помог ему надеть пальто и снова вышли на улицу. Декс поймал машину, посадил друга на заднее сидение и дал водителю четкие инструкции, куда его везти. Хадсон поблагодарил Декса, а когда дверь такси захлопнулась, облокотился головой о стекло, отрешенно уставившись на дорогу. Хадсон приготовил ключи, пока не забыл в каком кармане их искать и на какое-то время задремал. Проснулся териан волк уже от того, что водитель такси легонько тряс его за плечо.

— Ох, мне ужасно жаль. Простите, — встрепенулся Хадсон. Он вышел из такси, мысленно сделав пометку угостить Декса ланчем за то, что тот оплатил поездку и даже оставил чаевые. Уже стоя на тротуаре перед домом Хадсон начал хлопать по карманам, пытаясь найти ключи. На секунду его охватило странное чувство, будто за ним кто-то наблюдает. Хадсон замер, медленно повернув голову вправо, потом влево. Улица была пуста. Должно быть, алкоголь еще не выветрился. Пустяки. Да где же, черт побери, эти ключи? И тут он вспомнил, что доставал их в машине, а потом уснул. Возможно там же они и остались. Проклятье! Он развернулся к дороге и его взгляд зацепился за что-то блестящее на асфальте.

— Будь я проклят! — Вот же они, прямо здесь, на тротуаре. Хадсон задумчиво подошел к валяющейся связке и хмуро уставился на нее сверху вниз. Должно быть, упали куда-то в складки пальто, а потом вывалились на тротуар, когда он выходил из такси. Вздохнув, он подобрал пропажу и зашагал по крыльцу наверх. Но, так и не дойдя до двери, присел на ступеньку и уставился в звездное небо. Глаза защипало и Хадсон, качая головой, медленно прикрыл их.

— Как же я... скучаю по тебе, — шепнул он, чувствуя себя как никогда одиноким.

Будь здесь его брат, он бы точно знал, что делать. Он всегда мог найти выход.

— Как же так вышло, что я умудрился потерять уже две семьи, Алфи? Неужели мой удел быть волком-одиночкой? — Хадсон тяжело вздохнул и покачал головой. — Наверное, хорошо, что тебя здесь нет, иначе б ты сильно разочаровался во мне. Хотя если б ты был рядом, то я бы не чувствовал себя таким одиноким.

Зазвонил телефон и Хадсон на автомате ответил, даже не взглянув на экран.

— Хадсон?

Услышав мягкий голос в трубке, Хадсон улыбнулся, чувствуя, как боль в груди понемногу утихает.

— Джулия.

— Ну, здравствуй, дорогой мой. Ничего что я звоню? Я просто заварила себе чай и села смотреть телевизор, а рядом лежал старый фотоальбом. Должно быть, я забыла вернуть его на полку, после того, как протерла пыль. В общем, я взяла его и хотела поставить на место, и вдруг оттуда выпала твоя фотография. Ну и... я просто захотела услышать твой голос.

Хадсон с трудом проглотил ком в горле.

— Я так рад, что ты позвонила.

И это был не обычный вежливый ответ, а чистая правда. От голоса Джулии у териана волка потеплело на душе. Удивительно, что она решила позвонить именно в тот момент, когда он чувствовал себя особенно одиноким. Может это совпадение, а может быть, не так уж он одинок как думал.

Глава 5

— Не смотри на меня так, — буркнул Хадсон, закидывая в рот несколько таблеток анальгина и запивая их водой.

Нина укоризненно покачала головой. Видимо, ее взгляд означал что-то типа «поверить не могу, что ты это сделал». Утро Хадсона началось с ужасной головной боли, а когда он кое-как собрался и пришел на работу все подряд начали донимать его бесконечными звонками и письмами. Из-за этого нормально сосредоточиться было невозможно, и он чуть не накосячил со вскрытием. Кое-как закончив с телом, Хадсон принялся отвечать на письменные запросы от многочисленных юристов и следователей, которые почему-то считали, что важнее их дела в городе Нью-Йорк больше ничего не существует. Каждый хотел получить результаты своей судмедэкспертизы как можно скорее, более того, привлечь Хадсона в качестве свидетеля для дачи показаний в суде. Они рвали его на части, будто стервятники тушу умершего в пустыне животного, отказываясь понимать, что для обработки улик, анализа ДНК и прочего требуется время. А если Хадсон отказывался делать экспертизу, по причине того, что улику затоптали офицеры ЧПУ и теперь она просто непригодна для анализа, ему приходилось выслушивать в свой адрес длиннющие тирады о лени и некомпетентности.

Всех этих канцелярских крыс абсолютно не интересовало, что для установления причины смерти, Хадсону не достаточно было просто взглянуть на тело и написать первое, что придет в голову. Сперва необходимо дождаться результатов токсикологической и баллистической экспертиз, и только после этого можно писать заключение. А помимо срочных дел у него было еще куча отложенных. Почта ломилась от десятков запросов агентов подразделения Альфа. Кроме того, на этой неделе ему предстояло еще два выступления в суде, и одно из них с адвокатом, который давно точит на Хадсона зуб из-за того, что тот отказался пойти с ним на свидание. И это еще даже обед не наступил.

Так что сейчас, все чего он хотел — сделать себе чашечку чая и, завернувшись в теплый плед, уютно усесться на диване. Что ему точно не нужно, это очередные нотации от Нины. Вчера вечером они с Джулилей чудесно поболтали и он был безмерно этому рад. Эти несколько часов были словно лучик света в его серой унылой действительности. Нужно завязывать жалеть себя. Вот только если б не это убийственное похмелье. Вчера болтая с Джулией он забыл выпить достаточное количество воды и сегодня расплачивался за это.

— О чем ты только думал?

Хадсон скосил глаза на свой планшет, куда только что пришло уведомление о новом письме и ему захотелось взвыть. Решив, что проверит почтовый ящик позже, он перевернул планшет и ответил.

— О том, что Трент довольно симпатичный кексик, который пригласил меня на танец. Почему вдруг я должен был отказываться?

— Не уходи от сути.

Хадсон с досадой выругался.

— И ты туда же. В конце концов, что такого ужасного я сделал? Мы с Себом больше не вместе, Нина.

Было совершенно очевидно, что пока Нина не выскажется, работу продолжать бесполезно.

— Как думаешь из-за кого?

Хадсон снял очки и устало потер переносицу.

— Я не собираюсь это обсуждать.

— Вот вечно ты так, — возмутилась Нана, с размаху плюхаясь в кресло за столом напротив.

— Это не твое дело, — огрызнулся Хадсон. — Больше не твое.

— Не правда, — возразила Нина, на этот раз более мягко. — Ты мой друг и я волнуюсь за тебя. Или ты будешь делать вид, что этих десяти лет не было?

Хадсон возмущенно фыркнул.

— Хватит строить из себя обиженного, — решительно заявила Нина.

Хадсон уставился на нее, раскрыв рот.

— Ты врала мне Нина. На протяжении очень долгого времени.

— Ты прекрасно знаешь, почему я это делала. И я уже тысячу раз сказала, что мне жаль.

Хадсон откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Ага. Только этого не достаточно.

— И чего же ты хочешь? Что я должна сделать, чтобы ты наконец простил меня? — Нина наклонилась вперед и заглянула Хадсону в глаза. — Прошу тебя, Хадсон. Вы оба одинаково мне дороги. Не заставляй выбирать. Я люблю его.

На миг Хадсон даже перестал дышать. Он пристально посмотрел в глаза своей подруги и увидел в них бесконечную боль.

— Ты... и правда, любишь его?

— Да. — Нина взяла своего друга за руку и опустила взгляд. По ее зардевшимся щекам вниз покатились слезы. — Каждый день своего молчания я корила себя за то, что держу это втайне от тебя. Я тогда не знала, что у нас с Рэйфом все будет настолько серьезно. Но чем больше мы узнавали друг друга, тем отчетливее я понимала, что все его вызывающее поведение это напускное. Внутри он совсем другой. Я нужна ему Хадсон. Он так долго был один на один со своей болью и страхом. Я не могу вот так отвернуться от него.

Хадсон был ошеломлен. Он еще никогда не видел свою подругу такой. Он знал ее давно. Нина могла быть очень милой и нежной, но в то же время достаточно сильной, чтобы взять оружие, надеть на себя снаряжение и выйти в поле вместе с другими агентами обороны подразделения Альфа. За годы работы бок о бок с этой женщиной, Хадсон не раз убеждался в ее компетентности. Она была спокойной, вдумчивой и всегда серьезно относилась к их работе. Но в то же время могла и пошутить. Хадсону нравились ее шутки, так как во многом их с Ниной чувство юмора совпадало. Учитывая специфику их профессии, сохранять позитивный настой было крайне важно, иначе они оба уже давно сошли бы с ума. По этому Хадсону было так сложно понять, как такая веселая и добродушная девушка как Нина могла влюбиться в Рэйфа Хоббса.

— Не кажется ли тебе, что ты путаешь любовь с жалостью?

Нину, казалось, возмутил подобный вывод.

— Нет, не кажется. Разве ты испытывал жалость к Себу?

— Это не одно и то же.

— Да неужели? Его семья и мы с тобой единственные, кто знает, сколько боли ему приносит каждый сделанный им шаг и сколько усилий он прилагает для того, чтобы не хромать. Он каждую неделю ходит на физиотерапию и притворяется, что все не так плохо, потому что прекрасно понимает — как только скажет правду, работе в поле конец. Из-за своего молчания он обречен страдать, ведь врач, который ни о чем не знает никогда не выпишет ему соответствующие обезболивающие.

Хадсон упрямо продолжал молчать, сжав челюсти.

— А когда вы еще были вместе, думаешь, я не знала истинной причины, по которой он постоянно наведывался в твой кабинет? Да, я шутила, что вам бы только в доктора поиграть и полапать друг друга, но это лишь для того, чтобы скрыть, как сильно я переживаю. Думаешь, я не видела его заплаканных глаз, каждый раз как он выходил отсюда? Я прекрасно понимала, что только здесь, рядом с тобой, он может не притворяться и дать волю слезам, может не сдерживаться и облегчить ту ужасную физическую боль, что день за днем терзает его.

— Хватит, — тихо пробормотал Хадсон, чувствуя, как защипало глаза. Он не нуждался в напоминании. И если бы он только мог, то забрал бы боль любимого себе, но к сожалению это было невозможно.

Нина пристально посмотрела ему в глаза.

— Я чувствую то же самое, каждый раз как вижу, что Рейф морщится от боли. Печаль — да, беспомощность от того, что ничем не могу помочь — безусловно, но не жалость. Все, что я могу — лишь быть рядом, всячески проявлять свою любовь и поддерживать его в особо трудные моменты. — Нина отвела взгляд и горько покачала головой. — Я... ничего тебе не рассказывала, потому что знала, как ты отреагируешь. Несмотря на всю мою любовь к тебе, Хадсон, я знаю, каким эгоистичным ты можешь быть.

Териан волк замер, удивленно уставившись на подругу.

— Что прости?

— Вспомни, как ты повел себя, когда все узнал. Тебя заботили только ты и твои чувства. Можешь сколько угодно обвинять меня в лицемерии, но я скрывала наши с Рейфом отношения только чтобы защитить его. Все было очень сложно, ведь они фактически завязались тогда, когда я, узнав о его болезни отказалась бросить его. А он не хотел, чтобы все это всплыло наружу, не хотел отягощать свою семью тем, что неизлечимо болен так же, как их отец. Не хотел к себе жалости или особого отношения. Ты бы сделал для Себа то же самое.

— Я...

Нина остановила его взмахом руки.

— Не надо. Или ты считаешь меня полной дурой?

— Я никогда так не считал! — выкрикнул Хадсон вставая.

— Тогда не делай вид, будто ты всегда делился со мной абсолютно всем. Да я и не претендую на это. Пока вы с Себом были счастливы, плевать, что происходит у вас за закрытыми дверьми. Но своим эгоизмом ты все испортил. Твое мнение всегда было для тебя превыше всего. Всегда.

— Это просто смешно! — возмутился Хадсон.

— Да неужели? Вспомни хоть один спор с Себом, где ему не пришлось бы уступать.

Хадсон недовольно нахмурился.

— Да сто раз такое было.

— Можешь привести пример?

— Ну... я не смогу припомнить все наши разногласия. Но я абсолютно уверен, что если бы он считал себя правым, то никогда бы не уступил.

— Нет, Хадсон! В том то и дело. Не важно, прав он или нет, Себ всегда уступает, потому что любит тебя. Потому что твое счастье для него намного важнее собственной правоты. Но это нездоровые отношения и, думаю, где-то в глубине души ты и сам это понимаешь. — Нина встала и, облокотившись ладонями на стол, твердо посмотрела Хадсону в глаза. — Ты ведь поэтому не хочешь дать вашим отношениям второй шанс? Ведь если облажаешься и на этот раз, то пути назад точно не будет.

Терпение Хадсона лопнуло и он подскочил со своего кресла, хлопнув ладонями по столу.

— Ну все! Довольно! Я понятия не имею, откуда у тебя подобные мысли, но они не имеют ничего общего с истиной. Разговор окончен. Вы с Рэйфом один другого стоите. Желаю всего хорошего.

Нина расправила плечи и сжала кулаки.

— Знаю, ты хотел, чтобы это прозвучало как оскорбление, но не выйдет. Потому что я знаю его. Знаю, что он хороший и заслуживает любви. Он никогда не пренебрегал моим мнением. У нас равные партнерские отношения. И что бы ты ни думал о Рэйфе, он никогда не вел себя со мной, как самовлюбленный эгоистичный мудак.

Хадсон дернулся, как от пощечины и хотел ответить на это замечание хоть что-то, но так и не нашел слов. Он резко выдохнул и рухнул обратно в кресло. Перед глазами все расплывалось и он отвернулся от Нины, в надежде взять под контроль свои эмоции. Совсем расклеился — это так на него не похоже. Все вдруг навалилось, и вчерашний вечер в Декатрии, и слова Себа, звонок Джулии и смерть Алфи, которую он снова и снова видел в кошмарах. Он почти не спал. Мягкое прикосновение к щеке, почти испугало Хадсона. Он вздрогнул и открыл глаза. Нина смотрела на него с сочувствием и теплом, в ее взгляде не было и тени презрения или осуждения. Она осторожно смахнула слезинку с его щеки и прошептала.

— Прости.

— Ты была права. Во всем права... — Хадсон годами отталкивал Себа, утверждая, что их отношения безвозвратно потеряны, однако где-то в глубине души тайно лелеял крохотный шанс на примирение. Но страх лишиться и его был настолько велик, что он предпочитал обманывать себя и дальше. Их с Себом любовь вне всяких сомнений была искренней и крепкой, но Нина была права. До равенства там было далеко, так как Себ все время уступал. Было время, когда Хадсон думал, что изменился. Думал, что с переездом в штаты у него начнется новая жизнь и теперь все будет по-другому, но он остался прежним. Он так и не научился вовремя отступать и, не смотря на то, что они с Себом были счастливы, все время продолжал тянуть одеяло на себя. Себ позволял это, ставя интересы Хадсона выше своих собственных и постоянно жертвовал собой. А Хадсон принимал это как должное, не понимая, что своими руками разрушает их любовь.

Он посмотрел в прекрасные глаза Нины и увидел на ее густых черных ресницах прозрачные бисеринки слез. Рэйф не мог не влюбиться в такую как она. Прекрасна снаружи и внутри, добрая и самоотверженная, не то, что Хадсон. Она бы никогда не пренебрегла любимым ради себя. Она бы защитила и утешила весь мир, если б могла. Она как никто другой заслуживает счастья и если она нашла его рядом с Рэйфом, что ж, прекрасно. Хадсон не имел права судить ее. По правде сказать, он последний в списке на осуждение чьих-либо отношений. Проклятье. Когда же он успел превратиться в такое убожество?

— Прости, что оттолкнул тебя. На самом деле я очень скучал. — Хадсон шмыгнул носом и почувствовал, как сердце подскочило в груди, когда она встала и обняла его так крепко, что дыхание перехватило. Как он мог быть таким твердолобым? Только сейчас, ощутив объятья подруги, он понял, как сильно истосковался по ним. Ведь пустоту, вызванную ее отсутствием, он заполнял лишь бесконечной жалостью к себе, не осознавая, каким мудаком был.

— Я люблю тебя, — всхлипнула Нина ему в шею.

— И я люблю тебя, моя милая, — он вытер лицо и взглянул на подругу. — Сможешь ли ты простить меня за то, что был таким идиотом?

Девушка улыбнулась и кивнула.

— Ну конечно, — заверила его Нина, крепко сжимая широкую ладонь териана своими тонкими пальцами. Она отвела взгляд и Хадсон легонько потянул ее за рукав.

— О чем задумалась?

— Как долго вы еще собираетесь ходить вокруг да около?

Хороший вопрос. Хадсон печально вздохнул, потому что, к сожалению, не знал на него ответа. Но в одном он был уверен.

— Я боюсь отпустить его, Нина. Но быть с ним боюсь еще больше. Ты права. Я ужасный эгоист. И скорее всего мы расстались не только из-за того инцидента. Сейчас я понимаю, что даже если каким-то образом нам удастся преодолеть чувство вины, мы все равно уже не сможем быть счастливы как раньше. Если ничего не менять, долго мы не продержимся. Но мне страшно. Что если ничего не получится? Что если мы не сможем измениться и наладить отношения? Что если я не справлюсь? Такое ведь возможно, ты сама говорила. — Он вдруг почувствовал, как пылает огнем метка на спине. Хадсон так долго отодвигал решение этой проблемы, что теперь, когда он всерьез задумался о ней, то пришел в ужас. Зверь внутри тихо и тоскливо заскулил.

— Возможно. Но все в твоих руках, Хадсон, — заверила его Нина. — Ты должен принять решение. Так жить нельзя. Ты не можешь вот так просто подавать ему знаки, намекающие на ваше воссоединение, а потом снова отталкивать. — Нина осторожно коснулась его лица. — Мой дорогой, пора признать, что без него твоя жизнь неполноценна. Ты достоин большего.

Хадсон молча кивнул. Что он мог сказать? И что еще более важно, что ему теперь делать?

— Пойдем, — Нина взяла друга за руку и потащила к выходу. — Я знаю, как поднять тебе настроение.

— Все нормально, милая. Я...

—У Декса осталось шоколадное печенье с вечеринки.

— Не может быть! — тут же оживился Хадсон. — Ну что ж, в таком случае...

Нина взяла его под локоть и вместе они вышли в коридор. Впервые за очень долгое время Хадсон наконец вздохнул полной грудью. Может быть, для него еще не все потеряно?

***

Остаток дня прошел не так ужасно как утро. Наведавшись к Дексу за шоколадными печеньками, Нина с Хадсоном вернулись обратно в лабораторию. Работы у них как обычно было по горло, но справляться с ней было намного проще, так как общение вернулось в привычное веселое русло.

В итоге Хадсон закончил работу еще засветло и отправился домой в приподнятом настроении. По пути он решил зайти в магазин, купить немного мяса и овощей. Остальные ингредиенты для его задумки ждали дома. Он собирался приготовить свои знаменитые корнуэльские пирожки, что так сильно нравились Томасу и его сыновьями.

Обычно Хадсон готовил в доме у Хоббсов, ведь чтобы накормить четырех терианов тигров ингредиентов нужно было очень много. Себ с Джулией часто помогали ему, так как Хадсон не успевал одновременно готовить и гонять братьев, что бы те не съели начинку раньше времени.

На этот раз он решил приготовить немного, так чтобы хватило угостить Томаса и кого-нибудь из братьев, если они будут дома. Хадсон уложил пирожки в пищевой контейнер и надежно упаковал его в термосумку. Затем вызвал такси и отправился в дом Хоббсов. Когда они наконец приехали, внутри у териана волка все затрепетало от радостного предвкушения. Хадсон расплатился с водителем и вышел из машины на знакомую улицу. Он так давно не был здесь.

Сделав глубокий вдох, он стал подниматься по ступенькам на крыльцо. Но не успел он постучать в дверь, как та распахнулась. На пороге, со слезами счастья на глазах стояла Джулия.

— Привет, — улыбнулся ей Хадсон. Голос дрогнул от волнения, но он смог удержать себя в руках и не завизжать от радости как ребенок. Он передал Джулии сумку с пирожками и та, поставив ее на столик в прихожей, радостно бросилась ему на шею. Хадсон усмехнулся и, чуть оторвав старую подругу от пола, прижал ее к себе. Он поставил женщину на землю и, отстранившись, увидел на ее лице подрагивающую улыбку.

— О, мой дорогой, как же я рада тебя видеть, — проговорила она, нежно касаясь его лица. — Ты совсем не изменился, такой же симпатичный.

Хадсон тяжело сглотнул.

— Я... хотел повидаться с тобой и Томасом. Вот принес с собой его любимые пирожки.

— Джулия, ты купила новый потрясающий освежитель воздуха или я и правда чувствую запах корнуэльских пирожков? — донесся голос откуда-то из глубины дома.

Джулия улыбнулась и отступила в сторону, чтобы Хадсон мог пройти в дом. Там его, радушно улыбаясь встретил Томас. Сердце Хадсона сжалось от переполняющих его эмоций. Собственный отец никогда не улыбался ему с такой теплотой, как Томас Хоббс. Он считал Хадсона еще одним сыном и сейчас был невероятно рад снова видеть его дома. Томас часто напоминал ему об этом, будто знал, что отлученному от семьи териану волку очень важно быть любимым и нужным, пусть и в другой семье.

Нажав кнопку на подлокотнике электрического инвалидного кресла, Томас подъехал ближе и взглянул на Хадсона блестящими от слез зелеными глазами, в которых безошибочно узнавались Итан и Себ.

— Рад видеть тебя дома, сынок.

Хадсон кивнул и сжал губы в тонкую линию, стараясь не разрыдаться, но когда Томас протянул к нему руки для объятий, сдерживать эмоции стало почти невозможно. Без единого колебания Хадсон, встал рядом с ним на одно колено и крепко обнял, спрятав свое лицо на широкой груди названого отца. Сильные руки Томаса и его невероятное тепло обволакивали, словно надежный уютный кокон. Казалось, будто они смогут защитить Хадсона от всех бед и напастей, какими бы страшными они ни были.

Томас погладил его по волосам и отстранился. Хадсон встал, и счастливая улыбка териана тигра угасла, глаза наполнились печалью.

— Мы хотели навестить тебя в больнице, когда ты был ранен, но Себ... сказал, что не стоит.

Хадсон молча кивнул.

— Да. Было тяжело, когда он пришел. Но если бы вы тоже были там... Это бы все усложнило еще больше. — Хадсон немного помолчал, а потом откашлялся и продолжил. — Он... ни на шаг не отходил от меня.

Томас кивнул.

— Другого я от него и не ожидал. Спасибо, что спас ему жизнь. Не знаю, что бы мы делали, если б кто-то из вас погиб.

Не в силах больше выносить боли в глазах Томаса. Хадсон решил сменить тему.

— Я тут принес кое-что, — сообщил он, указывая на сумку с пирожками.

Томас тут же переменился в лице, став похожим на маленького мальчика, которому пообещали сладости. Он подъехал к столику в прихожей и, взяв сумку, переставил ее себе на колени.

— Если мальчики спросят, — очень серьезно сказал он к жене. — То ты ничего не видела.

Хадсон с улыбкой наблюдал, как Томас, бережно обхватив сумку руками, везет ее на кухню.

— Особенно опасен Итан. Если этот пацан узнает, то слопает все вместе с контейнером и сумкой. Он как черная дыра, поглощает все, что видит.

— У него растущий организм, — проворковала Джулия, следуя за мужем в просторную кухню, в стиле кантри. Она взяла сумку и поставила ее на стол.

Томас скептически хмыкнул.

— Растущий? Ему тридцать шесть, дорогая и он уже давно вырос. Почти такой же здоровый, как Себ. — проворчал Томас, обнимая жену за талию и притягивая ее к себе, чтобы поцеловать. Хадсон смотрел на них и чувствовал, как его сердце млеет от умиления. Джулия и Томас вызывали у него восхищение своей стойкостью. Как им удалось побороть все, свалившиеся на их головы проблемы, сохранить отношения и не пасть духом? Как удается не потерять искру и смотреть друг на друга так, будто их конфетно-букетный период до сих пор не закончился?

Их не сломил ни кризис безденежья, ни потеря дома, ни болезнь Томаса или мутизм Итана. Вместе они прошли через огонь и воду, сумев выстоять, в то время как Хадсон с Себом не смогли разобраться с первым же серьезным кризисом в их отношениях и просто сдались. Хадсон неловко переступил с ноги на ногу.

— Как... — начал териан волк, но его голос внезапно осип от волнения. Тогда он прокашлялся и продолжил. — Вы это делаете?

Он чувствовал себя немного неловко из-за того что полез в чужие отношения, но желание узнать их секрет было слишком велико.

Джулия с Томасом обернулись.

— Умудряетесь двигаться дальше, не растеряв свою любовь после всего, через что вам пришлось пройти.

Хадсон смотрел в зеленые глаза Томаса и видел в них Себа. Глядя на сильные волевые черты лица главы семейства Хоббсов без труда можно было понять, как Себ будет выглядеть в свои шестьдесят пять.

— Сынок, любовь это великий дар. Но чтобы пережить невзгоды, одной любви недостаточно. Тебе так же, как и мне, прекрасно известно, что жизнь бывает несправедлива и сложна. Любовь поможет унять боль, — ответил Томас, беря жену за руку. — Но не она должна быть основой. А уважение, терпение, способность выслушать и понять друг друга, умение прощать и доверять.

Хадсон понимающе кивнул и указал на сумку с пирожками.

— Я буду нем как рыба.

Джулия, выложив на тарелку несколько пирожков, передала их мужу и поцеловала его в висок.

— Останешься на ужин? — спросил Томас, глядя на Хадсона полными надежды зелеными глазами. Тот не стал долго сопротивляться и быстро сдался.

— Ну конечно.

Томас просиял, и подмигнув Хадсону, обратился к жене с указаниями, куда спрятать остальные пирожки. Затем, поблагодарив гостя за угощение, отправился в гостиную смотреть свой любимый сериал по телевизору.

Как только Томас скрылся в гостиной, Хадсон будто вышел из транса и помотал головой.

— Вот это да, — пожаловался он Джулии. — Он умеет уговаривать.

— Ах, мой дорогой, этому взгляду невозможно сопротивляться, — махнула рукой та. — Думаешь, каким образом у нас появилось трое мальчиков? Правда к тому времени, как родился Итан я уже сумела выработать иммунитет.

Хадсон несколько раз игриво вскинул брови.

— В любом случае, я уверен, что он срабатывает не всегда.

Джулия ахнула и смущенно отмахнулась.

— Да ну тебя. — Она указала на одно из кресел за широким дубовым столом. — А теперь присядь. Нам столько всего нужно обсудить. Чаю?

— С удовольствием. — Хадсон уютно устроился в кресле, с теплотой наблюдая за тем, как Джулия порхает по кухне.

Как же он любил это место. С его ухода здесь абсолютно ничего не изменилось. Кухня была самым просторным и светлым местом в большом браунстоуне: лакированный пол, светлые деревянные панели на шкафчиках, столешницы из серого мрамора. Интерьер был потрясающим. Братья Хоббс не жалели денег, чтобы создать в доме уют. И может, они давно выросли и разъехались по своим квартирам, но родительский дом был местом, куда они всегда с удовольствием возвращались на праздники. Про отца они тоже не забыли и купили ему самое современное инвалидное кресло, которое только можно было найти на рынке. Томас по началу упирался, узнав сколько оно стоит, но в итоге семья сумела переубедить его.

Томаса можно было понять. Не так легко смириться с тем, что теперь придется во всем полагаться на своих сыновей, когда долгое время был единственным кормильцем в семье. Но они хотели помочь, не потому что считали его слабым, а потому что любили. Со временем Томас понял это. И вот спустя годы благодаря социальным выплатам и поддержке своих сыновей, Томас и Джулия наконец могли счастливо жить, ни в чем не нуждаясь.

Наконец закипел чайник, по радио закончилась очередная передача и из динамиков заиграла мелодия в стиле ретро. Хадсон улыбнулся, вспоминая, как мог часами вот так сидеть на кухне с Джулией, слушая музыку и болтая обо всем подряд. Иногда к ним присоединялась и Дарла Саммерс. Кстати о ней.

— Как дела у Дарлы? Я пытался спросить о ней у Кела, но он, кажется, был не настроен на разговор. Проворчал только, что она в порядке.

Загадочно улыбаясь, Джулия поставила перед Хадсоном чашку его любимого чая. Ой-ой, судя по довольному виду, у нее для Хадсона была припасена очень сочная сплетня.

— У Дарлы появился новый мужчина.

Это было так неожиданно, что Хадсон едва не подавился чаем. Джулия с невозмутимым видом подала ему салфетку.

— Когда это произошло? — спросил он, не в силах скрыть восторга.

— Месяца три назад. Дарла от него без ума. Териан медведь, бывший тренер школьной сборной по футболу. Сейчас уже на пенсии. Ох, ты бы видел, какими глазами он на нее смотрит.

— А что Кел думает об этом? — с интересом спросил Хадсон, делая глоток чая. Как будто ответ и так не был очевиден.

Джулия покачала головой.

— Думает, что с удовольствием посадил бы его на корабль до бермудского треугольника.

Хадсон расхохотался. Он легко мог представить негодующего Кела, пронзающего испепеляющим взглядом нового кавалера своей матери. Он за свою мать, так же как и за Итана любому глотку перегрызет. Хадсон прекрасно его понимал.

— Кел хороший мальчик. Ты же знаешь, он просто хочет, чтобы Дарла была счастлива, но ему сложно доверять кому бы то ни было. Конечно, он взрослый, но где-то в глубине души он все еще остается тем маленьким мальчиком, который боится увидеть, что его матери причинят боль. Разве можно его винить, после того, что им пришлось пережить из-за его отца?

Хадсон молча кивнул.

— Я бы не стал так волноваться, моя дорогая. Если кто-то посмеет обидеть Дарлу, не важно, териан медведь он или нет, ему несдобровать. Кел позаботиться о ней. Несмотря на свой маленький рост, он умеет вселять ужас.

— Я тебе больше скажу, — Джулия наклонилась вперед и постучала ногтем по столу. — Если тот териан хоть пальцем посмеет тронуть Дарлу, то мои мальчики тоже не останутся в стороне. В конце концов, они стражи порядка в этом городе и смогут найти на него управу, не прибегая к насилию. Ты же знаешь, как Себ щепетилен в этом вопросе. Он сделает все, чтобы защитить семью, но физическое насилие, особенно по отношению к тем, кто слабее для него неприемлемо.

Хадсон задумчиво сделал глоток чая. Кому как не ему лучше всех об этом знать. Они еще немного посплетничали, заедая разговоры печеньем и делая перерывы только для того, чтоб заварить еще чая.

— Ах, дорогой, я так рада, что ты зашел, — проворковала Джулия, счастливо улыбаясь. — Я так скучала по нашим посиделкам, — призналась она, хватая Хадсона за руку.

— Я тоже, — застенчиво ответил тот.

Она как раз складывала грязные чашки в раковину, когда вдруг из динамиков донеслась знакомая мелодия. Джулия часто любила рассказывать ему о том времени, когда они с Томасом только начали встречаться и ходили на танцы. Она показывала Хадсону фотографии, где им по двадцать с небольшим. Они выглядели потрясающе: Джулия в светлых джинсах-клёш и прической а ля Фара Фоссет, а Томас в черной водолазке с пышной копной волос. Великолепная пара. Хадсон вдруг почувствовал небывалый эмоциональный подъем. Он быстро вытер руки полотенцем и, обойдя кухонную стойку, взял Джулию за руку. Та ахнула от неожиданности и весело рассмеялась, когда он закружил ее в танце.

— Как же давно я не танцевала, — просияла она, излучая неописуемый восторг. Несмотря на все удары судьбы, она сумела сохранить искорку и умение веселиться. К тому же, годы не сказались на ее красоте. Хадсон отпустил свою партнершу и подбил ее бедром, хлопая в ладоши в такт музыке. Вскинув руки, Джулия свинговым шагом начала отходить назад, а потом снова приблизилась к Хадсону, подбив его бедром так же, как прежде он ее. Хадсон весело рассмеялся и танцевальным шагом сделал круг почета по кухне, прежде чем снова вернуться к Джулии и взять ее за руки. Она крутанула его в танце и Хадсон раскрутившись, внезапно врезался во что-то твердое.

Териан волк подскочил на месте от неожиданности.

— Будь я проклят! — Хадсон схватился за грудь, пытаясь отдышаться. — Себастьян! Обязательно быть столь убийственно внезапным? Ты меня до смерти напугал.

Чертовы дикие коты вечно норовят подкрасться.

Себ улыбнулся и в его зеленых глазах вспыхнула озорная искорка.

— Ну? И чего ты остановился? Мама еще не показала тебе модный цыплячий танец?

Джулия хихикала танцуя в сторону Себа и, взяв его за руки, вытянула на середину кухни. Он с готовностью позволил увлечь себя и стал качать головой взад-вперед, изображая тот самый циплячий танец.

— Какими бы классными танцорами вы с папой ни были, мне ваш талант явно не передался. Это очевидно.

— Да брось. — Джулия протянула одну руку Себу, другую Хадсону и те, не колеблясь приняли их, позволив крутануть себя на месте. — А ну-ка мальчики. Как я вас учила?

Они выстроились в линию и принялись танцевать вместе. Шаг вперед — один хлопок, два назад — опять хлолок, поворот — еще хлопок. И руками, раз-два, будто достали звезду с неба и спрятали в карман, раз-два, поворот. Опять хлопок. Хадсон поверить не мог, что все еще помнит. Джулия научила их с Себом нескольким движениям в стиле диско, когда они были на чьей-то свадьбе, много лет назад. Хадсон весело смеялся, считая: пять, шесть, семь, восемь и они начали заново.

Он вспомнил, как впервые увидел Себа танцующим и был восхищен тем, как столь внушительных размеров териан может быть таким грациозным. Но удивление не помешало ему испытать дикое возбуждение от вида упругих мышц териана тигра, перекатывающихся под тонкой тканью футболки. Танцы дело не хитрое, нужно лишь следовать ритму. Хадсон быстро вспомнил нужные шаги, хотя непрерывно двигающиеся бедра Себа очень отвлекали.

Вскоре на шум примчался Томас. Джулия затрясла плечами в его направлении и Томас радостно расхохотался. Глядя на жену с нескрываемым обожанием, он подъехал ближе и подключился к танцу. Томас безошибочно попадал в ритм, успевая хлопать в нужный момент и вращаться на коляске, когда в танце следовал поворот. Джулия наклонилась и шепнула что-то ему на ухо. Томас игриво вздернул брови и, обхватив жену за талию, усадил ее к себе на колени. Та, весело, по-девчоночьи взвизгнула и зарделась, когда Томас начал шептать ей что-то в ответ.

Себ взял Хадсона за руку и, закружив его в танце, опрокинул, но только для того, чтобы подхватить под спину.

— Не смей уронить меня-я-я… — Хадсон попытался сказать это серьезным тоном, но конец фразы утонул в его веселом визге, когда Себ сделал вид, что разжимает объятья. — Себастьян! — пропищал он почти на ультразвуке, клещом впиваясь Себу в плечи. Срань, господня, неужели он и правда пищит, как девочка-подросток? Что ж, теперь по крайней мере ему стала понятна реакция Уэста. Трудно было удержаться, когда тебя сжимают сильные руки Себастьяна Хоббса. А его хитрая улыбка вообще должна быть запрещена законом.

— Я никогда не отпущу тебя, Волчонок, — проговорил он низким хриплым голосом, возвращая Хадсона на место.

Услышав это обещание, Хадсон залился румянцем и отвел глаза. Лучше сделать вид, что ничего не было.

— Сынок, ты не мог бы выгрузить стирку, а то мама немного занята, — спросил Томас, все еще прижимая к себе Джулию.

— Само собой, — легко согласился Себ. — Но вам двоим стоит вести себя прилично. У нас гости.

Джулия захлопала ресницами.

— А что мы? Это не из-за нас в подвале пришлось прокладывать шумоизоляцию. — Они с Томасом выразительно посмотрели на Хадсона.

Осознав о чем они, тот вспыхнул и прикрыл рот ладонью.

— Не может быть!

Томас ухмыльнулся.

— Еще как может. У нас в доме прекрасная акустика. Мы мно-о-ого чего слышали.

— О, нет! — Хадсон был готов провалиться сквозь землю, лишь бы не смотреть в глаза всем присутствующим. А Томас с Джулией все продолжали смеяться и что самое ужасное, Себ хохотал вместе с ними. Возмущенный Хадсон ткнул его в плечо. — Почему ничего не сказал мне?

— Ай! Не хотел тебя смущать.

— Что ж, как видишь, это не сработало. Я тебя придушу!

Хадсон дернулся в сторону Себа и тот моментально ушел от атаки.

— А ну, иди сюда, сволочь! — закричал Хадсон, гоняясь за Себом вокруг стола. — Дай мне только дотянуться до твоей шеи!

— Мне присесть, чтоб тебе было удобней меня душить?

— Ах, ты... скотина!

Себ рванул в прихожую и скрылся за дверью в цокольный этаж. Хадсон погнался за ним и, спустившись вниз по ступенькам, застал Себа уже с другой стороны бильярдного стола.

— Ты сказал мне, цоколь звукоизолируют, чтобы громкая музыка не беспокоила Томаса.

— Ну, это одна из причин. Но в основном это было сделано, чтобы не слышать... — Себ издал низкий протяжный стон, от которого у Хадсона в штанах тут же стало тесно. — О, да! — выдохнул он, вцепившись в край стола и прижимаясь к нему бедрами. — Да, Себ... прошу еще! Вот так. Не останавливайся.

Хадсон ахнул, чувствуя, как горят его щеки.

— Это... — он возмущенно хмыкнул, пытаясь подобрать нужные слова. — Совсем не смешно, Себастьян! — фыркнул он, скрещивая руки на груди.

Себ лишь рассмеялся и, обойдя бильярдный стол, притянул Хадсона к себе. Тот все еще был возмущен, но сопротивляться не стал. Себ нежно поцеловал его в щеку и горячо зашептал прямо в ухо.

— Я бы вечно слушал, как сладко ты стонешь подо мной.

Хадсон отвел глаза и, откашлявшись указал куда-то Себу за спину.

— А тебе не нужно... проверить стирку?

Тот снова рассмеялся и направился к сушилке.

Хадсон знал это помещение, как свои пять пальцев. Было время, когда они с Себом постоянно зависали здесь, играя в игры, целуясь будто пара тинейжджеров и занимаясь любовью. Здесь было их любовное гнездышко, жаль только, как оказалось, их слышал весь дом.

Хадсон часто оставался у Хоббсов на целую неделю, когда Томас особенно плохо себя чувствовал и семье нужна была помощь. Тогда они с Себом играли в настольный теннис, устраивали уютные киновечера, либо просто часами валялись на огромном L образном диване, шепча друг другу всякие нежности.

Как только Итан получил работу, Хоббсы привели подвал в порядок. Он сразу стал их любимым местом обитания. Затхлый подвал превратился в настоящий игровой рай — бильярдный и хоккейный стол, доска для дартса, телевизор с Blu-ray плейером, стереосистема, игровые консоли и бар с всевозможными видами алкоголя. А за плюшевый диван он готов был продать душу. Они установили специальный подъемник, для кресла Томаса, чтобы тот в любой момент мог к ним присоединиться.

Пока Себ доставал вещи из сушилки, Хадсон, подперев плечом стену, стоял рядом и смотрел на то, как массивные мускулы териана тигра перекатываются под рубашкой.

— Спасибо, что пришел, — поблагодарил его Себ, наполняя корзину для белья. — Твой визит их очень обрадовал.

Хадсон молча обвел взглядом комнату. Он никак не ожидал, что спустя столько лет все еще сможет чувствовать себя здесь как дома.

— Я скучал по ним, — признался Хадсон.

Джулия с Томасом стали ему ближе, чем родные родители. Поначалу Хадсон был в замешательстве. Он впервые видел, что родители не ругают своих детей, если те по неосторожности опрокинули вазу. Джулию и Томаса в первую очередь интересовала сохранность детей, а не вазы. Никаких выговоров с упоминанием, что сколько стоит. Ни оскорблений или обвинений в неуклюжести.

Да что говорить, если для Хадсона шоком были семейные объятья и поцелуи, так как собственные родители никогда не проявляли к нему подобной любви. Впервые услышав об этом, Себ был шокирован, а Хадсон все не мог взять в толк, почему все смотрят на него с такой печалью в глазах. В конце концов, невозможно быть лишенным того, чего ты никогда не имел. Тогда Себ уточнил, все ли в порядке и можно ли его родителям и дальше обнимать его? Хадсон согласился. Негативных ощущений объятья у него не вызывали. Это было довольно приятно, хоть и непривычно. И вряд ли родители Хадсона не любили его, просто в их семье не принято было проявлять любовь таким образом. В основном она выражалась деньгами.

— Волчонок? Ты в порядке?

— Я понятия не имел, что все будет так... будто я и не уходил вовсе, — ответил Хадсон, тяжело вздохнув. Эта комната хранила столько счастливых воспоминаний. Тут он когда-то мечтал, что станет мужем Себастьяна Хоббса, териана, который был воплощением его мечты.

— Знаю, — тихий голос Себа вывел его из ступора и Хадсон медленно перевел на него взгляд. Зеленые глаза териана тигра светились любовью. Как этот прекрасный мужчина может быть столь добрым и терпеливым?

— Здесь у нас многое случилось впервые. — Себ кивнул на телек у стены. — Тут ты впервые надрал мне зад в Марио Карт. А тут, — указал пальцем на хоккейный стол, — ты надрал мне зад в настольном хоккее. Тут в настольном теннисе. Секрет в твоем невероятном задротстве? Иначе как ты умудряешься обыгрывать спортсмена в спортивных состязаниях?

Хадсон лишь пожал плечами.

— Я всегда был довольно хорош в спорте.

Себ кивнул в сторону бильярдного стола.

— Ну, по крайней мере, я смог обыграть тебя в пул.

— Только потому, что ты жульничал, — напомнил ему Хадсон.

Себ изобразил оскорбленную невинность.

— Я? Жульничал? Я выиграл честно, — покачал головой Себ.

— Ты серьезно? — Хадсон обошел бильярдный стол и наклонился над зеленой столешницей. — Я все помню. Это случилось здесь, — заявил он, прицеливаясь в лузу воображаемым кием. — Мне оставался всего один удар до победы. Я идеально подобрал угол, а ты...

Себ подошел сзади и, обхватив ладонями бедра Хадсона, прижался пахом к его ягодицам. Тот осекся на полуслове, вмиг потеряв дар речи.

— Все верно,— медленно проговорил Себ низким хриплым голосом. Он склонился над Хадсоном и прижался теплым животом к его спине. — Теперь я вспомнил. Ты как раз прицелился для удара, а я подошел сзади и прижался вот так. Тогда ты врезал по мячу так сильно, что тот вылетел со стола.

Хадсон тяжело сглотнул. Он медленно выровнялся, не переставая прижиматься к Себу. По телу Хадсона прокатилась знакомая дрожь и он прикрыл глаза. Объятья Себа моментально вызвали в нем желание.

Он так долго был один. Сколько еще им расплачиваться за эту ошибку? Если бы Хадсон мог отмотать время назад, он бы сделал все, чтобы той трагедии не случилось. Прошло почти семь лет. Вот уже семь лет он ощущал себя несчастным и неполноценным, просыпаясь в пустой постели и притворяясь, что не умирает внутри. Может если бы они не были связаны узами, Хадсон смог бы двигаться дальше, если бы Себ не сделал его своим и не проник в его душу так глубоко, то не было бы так больно? Однако пока у него была возможность видеться с Себом и каждый день наслаждаться его улыбкой, где-то внутри еще теплилась надежда на то, что возможно когда-нибудь все изменится. И несмотря на боль, он все таки не жалел, что влюбился в него и согласился связать их узами.

Себ осторожно развернул Хадсона к себе лицом и в его глазах териан увидел отражение всей их совместной жизни. Тот в ответ осторожно коснулся пальцами его подбородка, ощутив, как приятно щетина покалывает подушечки. Хадсон скользил взглядом по лицу любимого, рассматривая такие родные точеные черты. Себ с улыбкой наблюдал за ним из-под полуопущенных ресниц. Хадсон обожал его улыбку и ямочки на щеках, возникающие лишь тогда, когда он был искренне счастлив. Внушительный рост и могучее телосложение Себастьяна Хоббса многих могло напугать, но только не Хадсона. Объятья этого удивительного териана казались ему самым безопасным местом на свете. Ведь, несмотря на силу этих огромных, внешне грубых рук, к Хадсону они прикасались всегда очень бережно. Себ не умел любить наполовину и если он решил отдать кому-то свое сердце, то отдавал его без остатка.

— Я давно не приходил сюда, — признался Себ, все еще обнимая Хадсона за талию. Низкий, раскатистый голос териана тигра звучал завораживающе, зеленые глаза смотрели с обожанием.

— Почему?

Себ осторожно коснулся лица Хадсона ладонью.

— Слишком больно.

Хадсон медленно положил ладони на мощную грудь Себа и осторожно провел пальцами вниз по его торсу. Ощутив упругие мышцы преса под футболкой, Хадсон тут же вспомнил, как этот мужчина выглядит без одежды, как приятно ощущать на себе вес его горячего тела, как восхитительно чувствовать на своей шее его обжигающее дыхание, когда они вместе двигаются в такт и можно обхватить ногами его талию. Себ всегда стремился в первую очередь доставить удовольствие партнеру. Во время занятий любовью он думал о Хадсоне больше чем о себе, а тот принимал все как должное. Нина была права. С самого начала их отношений Хадсон получал все что угодно, отдавая взамен лишь малую часть того, что мог бы. Он был ужасным эгоистом.

— Мне так жаль, — выдавил Хадсон надломленным голосом. — Прости.

— За что?

— За ту выходку в Декатрии.

За то, что не ценил тебя.

Себ покачал головой.

— Не стоит извиняться.

— Нет. Я поступил ужасно и мне стыдно за это. Я просто хотел твоего внимания и повел себя будто незрелый подросток.

Он постоянно отталкивал Себа, чтобы обидеться, после того как тот реагировал должным образом. Отвратительно.

Себ непонимающе нахмурился.

— Ты хотел моего внимания?

После недолгого колебания Хадсон кивнул и сразу же отвел глаза, чувствуя, как его лицо густо заливается краской. Но Себ осторожно взял его за подбородок и развернул к себе.

— Детка, — проговорил он низким хриплым голосом. — Все мое внимание всегда сосредоточено лишь на тебе. Всегда. Даже когда тебя нет рядом, я думаю лишь о тебе.

Хадсон тяжело вздохнул.

— Ну почему ты всегда такой... потрясающий?

— Дом бы подобрал другой эпитет, — усмехнулся Себ.

— Ты никогда не умел принимать комплименты.

Хадсон с наслаждением вдохнул запах Себа дополненный освежающим ароматом лосьена после бритья и чуть не заскулил от того, насколько он был хорош. Это не честно. Себ был воплощением всего того, что так страстно желал Хадсон. И самое невыносимое то, что он помнил вкус его губ и нежность прикосновений так отчетливо, будто они занимались любовью вчера.

— Из твоих уст — нет.

— О чем это ты? — внимательно изучая его лицо, спросил Хадсон.

— Я знаю тебя, — ответил Себ, взяв Хадсона за руку. — Знаю, когда ты просто проявляешь вежливость, а когда говоришь от сердца. И по этому, когда ты сказал это так искренне то я... у меня дух перехватило.

Себ медленно наклонил голову и взгляд Хадсона тут же скользнул к его губам. Он все еще помнил их вкус и знал, какими нежными они могут быть. Он представил, как их языки медленно переплетаются, тело Себа подрагивает от желания и штанах моментально стало тесно. Хадсон стиснул в кулаках футболку Себа. Желание почти душило его.

Хадсон прикрыл глаза и вдруг почувствовал, как Себ коснулся его губ невесомым поцелуем. Сердце, словно от удара током, бешено подскочило в груди и пробудилось после долгого сна. Себ виновато улыбнулся и начал отстраняться.