Тёмные силы 1: Солдат Империи

Глава 4

«Звезда Империи» была два километра длиной и вмещала пять тысяч пассажиров, не говоря уже о многочисленном экипаже. Будучи собственностью транспортной компании «Хадж», она, как и остальные корабли компании, являлась дюрастальным свидетельством того, что семья Хадж умеет одновременно сохранять расположение Императора и поддерживать хорошие отношения с зарождающимся Альянсом. «Пусть в политику играют другие, мы будем заниматься перевозками», – любил повторять старик Хадж. Благодаря такому радушному нейтралитету клан процветал.

К Кайлу это не имело никакого отношения, однако напрямую касалось списка пассажиров «Звезды». На военно-транспортном корабле Кайл отправился из училища на орбитальную транзитную станцию Дорлон-2, где, вместе с множеством представителей других разумных рас пересел на добротный челнок.

Сидя рядом с торговцем-тви’лекком, инженером мон-каламари, парой техников-клатунийцев, наёмником-родианцем, непонятно чем занимающимся граном и представителями других, неизвестных ему рас, Кайл потягивал бесплатное вино и наблюдал из иллюминатора за растущей «Звездой». Все они, вместе с самыми разнообразными и специально приспособленными гуманоидами, родственниками и дроидами, составляли пёструю космополитичную толпу, очень необычную после четырёх лет пребывания на Кариде, где представители других рас были в диковинку.

Лайнер сверкал декоративными огнями, огромный ангарный док встречал их широко распахнутым створом. Казалось, челнок дрейфовал вперёд. Кайл с восхищением отметил точность, с которой включились двигатели заднего хода. А ему такое под силу? Вряд ли. Совершенство достигается только практикой, а у него, как и у других курсантов инженерного факультета училища, было меньше лётных часов, чем ему бы хотелось. Экипаж в скафандрах встречал пассажиров, дроиды сновали туда-сюда по делам, а мелкие корабли, многие из которых были в личной собственности богатых пассажиров, выстроились рядами и ревели двигателями. Зрелище завораживало. Не то, что каридский фрахтовик, который он пилотировал четыре прошедших года.

Чтобы закрыть док, создать избыточное давление и вывести из челнока пассажиров, понадобилось полчаса. Пассажиров первого класса члены вечно услужливого экипажа «Звезды» провожали до кают. Менее удачливых встречал один из дроидов-стюартов, который указывал им путь к небольшим, но уютным каютам.

Благодаря щедрости и политической смекалке семьи Хадж, Кайлу и ещё нескольким военным продали билеты ниже установленного тарифа – хитрый реверанс в сторону имперских офицеров. Каждый сам тащил свой багаж по бесконечному лабиринту вестибюлей, коридоров, проходов к палубе со странным названием «Звёздная», где в каютах не было иллюминаторов, а машинное отделение располагалось прямо за переборкой.

У Кайла была крошечная одноместная каюта, которая после четырёх лет в общежитии казалась просто дворцом. Менее часа ушло на то, чтобы принять душ, распаковать вещи и проверить терминал. Ознакомившись со схемами палуб, Кайл решил, что для таких бедняков, как он, как раз предназначена «Наблюдательная» палуба. В отличие от большинства ресторанов и клубов она была бесплатной и, если верить постоянно обновляемой информации, оттуда открывался исключительный вид на Дорлон-2.

Выйдя и каюты и заперев её, Кайл чуть не столкнулся с каким-то военным матросом. Отдав друг другу честь и кивнув, они пошли каждый своей дорогой. Офицерам не пристало панибратствовать с рядовым составом, во всяком случае, при всех – правила знали оба.

Со «Звёздной» на «Наблюдательную» палубу пришлось долго пробираться по узким проходам, переполненным лифтам и эскалаторам. Кайла это не раздражало. Его любимым времяпровождением было наблюдать за представителями других рас, а здесь их было пруд пруди, особенно девушек. Проведя четыре года в преимущественно мужском окружении, Кайл был просто заворожён ими. Он не отдавал себе отчёта, насколько забылся, но тут близняшки, которых он пожирал томным взглядом, ткнули в него пальцем, захихикали и что-то сказали своей матери. Та нахмурилась, он споткнулся, а девчонки засмеялись.

Кайл густо покраснел и поспешил скрыться в смотровом зале. Поскольку тут везде были стоящие, сидящие, склонившиеся и даже сидящие на корточках существа, в толпе было легко затеряться.

Хотя разные расы имели разные предпочтения, способности и манеры, Кайл отметил, что все, у кого были хоть какие-то органы зрения, с удовольствием рассматривали планеты. Не имело значения, чьи это планеты. Как камушки на берегу моря, каждая была по-своему прекрасна.

Созерцание чего-то большого и величественного стирает различия между расами и странным образом сплачивает зрителей. Так было и сейчас. Кто-то тихо беседовал, но подавляющее большинство молчало, сосредоточившись на том, что лежало по ту сторону транспаристального пузыря.

Кайл видел огромный шар, поверхность которого была тёмной там, где вулканы изрыгали пепел и лаву, а в других местах – светлой, жёлтой и покрытой пылью, похожей на сахар, где в почве преобладали сернистые соединения. Представители других рас, которые всё видели в чёрно-белых тонах, или те, кто мог различать инфракрасные лучи, видели другие, но не менее завораживающие картины.

Кайл поморщился при звуке слишком знакомого голоса за спиной.

– Внешняк? Не знал, что ты тоже летишь на «Звезде», мог бы тебя подбросить. Я же на семейной яхте, сам понимаешь. Внизу стоит.

– Натан, – Кайл вымученно улыбнулся. – Какой приятный сюрприз. Успел опохмелиться?

Донар, перебравший на выпускном вечере и заблевавший своему другу весь спидер, оглянулся по сторонам. Его мать не одобряла выпивку, и Донару не хотелось выслушивать очередную лекцию на эту тему.

– Давно, внешняк, давно уже. Пошли, хватит пялиться на эти звёздочки, пора тебе познакомиться с моими родителями. Да, как насчёт обеда? Мой старик обожает хорошенько подкрепиться, и мы можем к нему присоединиться.

Если не считать Мика Одома и его семьи, Кайл первый раз принимал подобное приглашение. Понимая, что внешняк и житель внутреннего круга Империи не могут быть на короткой ноге, он был невольно польщён. К тому же, Натан уже тащил его сквозь толпу, на горизонте маячили родители, и отказываться было поздно. Натан говорил гнусаво, но громко и легко перекрикивал шум:

– Мама, отец, смотрите, на кого я наткнулся. Разрешите представить вам Кайла Катарна – того самого курсанта, награждённого медалью.

Достопочтенная мадам Донар была привлекательной, хоть и несколько худощавой женщиной. Отец Натана, Дол Донар II, губернатор Дерры-4, был совсем другим. Внушительного вида мужчина, столь же дородный, сколь стройна его жена, с глазами, похожими на сдвоенные турболазеры, и двойным подбородком, он одевался в отражающие свет и спадавшие широкими складками одежды, чтобы скрыть свой вес. Он глянул на Кайла, как энтомолог на нового жука. Каждое его слово (он говорил в нос, как и сын) походило на удар кулаком:

– Говоришь, его наградили? Когда? За что?

Натан, уже привыкший к манерам отца, торопливо объяснил:

– На выпускной церемонии – за доблесть, проявленную на повстанческом астероиде.

Губернатор протянул Кайлу мускулистую руку, и тот заметил на мизинце кольцо с сияющим роловским камнем.

– Ну, конечно. И как я забыл? Поздравляю, сынок. Такой медалью нужно гордиться.

– Как и тем, что ваш сын командовал парадом на выпускной церемонии, – напомнил в ответ Кайл. – Если бы не его зоркий глаз, я бы не стоял сейчас рядом с вами.

Губернатор улыбнулся и положил Натану руку на плечо.

– Это было нечто потрясающее, говорю вам! Вы, парни, неплохо выступили. Только мать перепугалась.

Натан, который из кожи лез вон, чтобы заслужить уважение отца, покраснел от удовольствия и далее весь обед трещал без остановки. «Туманный зал» был одним из самых дорогих ресторанов на лайнере. Кайл, который мог целую неделю питаться тем, что губернатор Донар поглотил в один присест, ограничился лишь овощным салатом, свежевыпеченным хлебом, тушёным раньипом и (он не смог отказать себе в удовольствии) тарелкой засахаренных насекомых. Это было любимое блюдо кубазов, и шеф-кондитер лично подал его на стол. Едва Кайл проглотил последний кисло-сладкий кусочек, как губернатор Донар повернулся к нему:

– Ну, сынок, расскажи нам о своей семье. Каким бизнесом они занимаются?

Натан нахмурился и с искренним сочувствием посмотрел на Кайла. Тот заставил себя глянуть губернатору в глаза.

– Отец был мастером-техником. Его убили повстанцы.

Кайл боялся, что после такого явного признания своего низкого положения в обществе губернатор выкажет к нему презрение, но тот искренне возмутился:

– Говоришь, повстанцы? Да чтоб их всех разнесло! Сифаки проклятые!

Мадам Донар, которая осознавала, что среди присутствующих в ресторане могут быть повстанцы или сочувствующие им, погладила мужа по руке.

– Потише, Дол. Не забывай, где мы.

– А мне плевать! – прогремел Донар, не обращая внимания, что на его голос многие обернулись. – Я всегда говорил и сейчас скажу: хороший повстанец – мёртвый повстанец! Попомни мои слова, сынок, у Императора всегда припасена пара сюрпризов для этого так называемого Альянса. Твой отец будет отомщён.

По уверенности, звучавшей в словах губернатора, Кайл понял, что тот знал, о чём говорит. Что бы это ни было, оно должно быть воистину ужасающим, чтобы подавить тот фанатизм, с которым он столкнулся на астероиде АХ-456. Он уже хотел произнести это вслух, как увидел хорошо одетого господина, который подошёл к их столу, поклонился мадам Донар и обратился к её мужу.

– Мадам Донар, господин губернатор, разрешите представиться. Меня зовут Калриссиан, Ландо Калриссиан. Слышал, вы любите сабакк.

Мадам Донар, чей обед состоял из нескольких листьев с ягодами, нахмурилась и поспешила поймать взгляд губернатора. Но было уже поздно. У того загорелись глаза, а в голосе прорезалось возбуждение:

– Сабакк говорите? Ландо Калриссиан? Приятно познакомиться, господин Калриссиан. Разрешите представить вам мою жену Риссу, сына Натана и его друга Кайла Катарна. Я с удовольствием присоединюсь к вам и вашим друзьям, так как это игра для настоящих друзей, хотя и играю неважно.

Калриссиан низко поклонился.

– Думаю, игра будет проходить в дружеской обстановке. И мне кажется, что вы недооцениваете свои способности. Вы подойдёте в зал «Кореллия» к двум часам?

– Хорошо, в зале «Кореллия» в два.

Вдали от фанатичной преданности Империи, царившей на Кариде, и вне защитного пузыря, окружавшего семью Донаров, Кайл начал ощущать ненависть, проступающую с самого дна Империи. Его как бы случайно толкали плечом, он ловил злобные взгляды, а иногда и слышал явную брань:

– Имперская сволочь! Штурмовик! Слизняк!

Он смущался, терялся и злился одновременно. Неужели они не понимают? Неужели им неизвестно, что творят повстанцы? Нельзя же быть такими глупыми! Но, очевидно, можно, и доказательства были нарисованы прямо на стенах.

Расстроенный и немного подавленный Кайл направился туда, где его точно должны были принять – в зал «Кореллия». Как и другие залы для высшего общества, «Кореллия» был оформлен соответственно названию. Вместо привычного транспаристального иллюминатора, внешняя переборка была закрыта огромным экраном, казавшимся иллюминатором. Транслируемое изображение было настолько реальным, что если бы Кайл не знал, он бы точно подумал, что корабль находится на орбите Кореллии. Эта деталь вместе с произведениями кореллианского искусства и полотнами кореллианских художников дополняли уникальную атмосферу зала.

К тому времени как Кайл пришёл, игра уже была в самом разгаре, вокруг толпились зеваки. Он поздоровался с Натаном и губернатором, но оба были поглощены игрой. В зале было двадцать пять или тридцать гостей, но за столом сидело только четверо.

Дроид-крупье сдавал карты с электронными картинками. Всего было четыре масти: булавы, кубки, сабли и монеты. Любую карту можно скрыть, нажав на кнопку в левом нижнем углу. Вариантов игры было много: система императрицы Теты, «казино Облачного города», «кореллианский гамбит» и ещё одна система, которую Кайл не мог припомнить. Он не особо любил играть, так как всегда проигрывался в пух и прах.

Кайл оторвал взгляд от стола – кажется, он заметил знакомое лицо. Или ему действительно показалось? Это была девушка, но как бы Кайлу не хотелось, ему ещё не удалось познакомиться здесь ни с одной девушкой. Он посмотрел на неё внимательнее, но её заслонили два тви’лекка на дальнем конце стола. Кайл повернул налево, стараясь лучше рассмотреть её, и чуть не столкнулся с наёмником-родианцем. Трудно сказать, что пахло хуже: сам родианец или дешёвый одеколон, которым тот отбивал запах своего тела.

Вдруг, как солнечный луч разрывает облака, пара зевак разошлась в стороны. Девушка посмотрела в его сторону, взгляды встретились, и они узнали друг друга. Это была она, та девушка, с астероида!

Кайл видел, как широко раскрылись от удивления её глаза, как на лице появилось выражение, которое он не смог понять. Не раздумывая, Кайл пошёл за девушкой, пробирающейся сквозь толпу.

Он твердил себе, что это из-за того, что она повстанец, а он лишь выполняет свой долг, однако сам осознавал, что тут нечто большее. Ему хотелось, чтобы она почувствовала боль, наказать её за всё, что сделали повстанцы. Но одновременно хотелось и поговорить с ней. Она была там, на астероиде. Может быть, только она и сможет его понять.

Кайл обогнул стол, прошёл мимо дроида, который всю игру не отходил от Калриссиана, и ринулся к двери. Наёмник-родианец проводил его большими пурпурными и начисто лишёнными выражения глазами. Оказавшись снаружи Кайл увидел лишь мелькнувший синий комбинезон – девушка ступила на эскалатор. Бросившись вдогонку, Кайл с неловким «извините» проталкивался сквозь толпу, стараясь не упустить из виду свою цель. Добежав до эскалатора, он прыгнул на внешнюю дорожку, пробрался мимо деловой дамы с дроидом-секретарём и пошёл быстрым шагом.

Девушка уже была далеко впереди. Обернувшись и убедившись, что погоня не отстала, она ещё больше ускорила шаг. Кайл перешёл на лёгкий бег. Он не заметил высокого, бледного как мертвец мужчину, который коснулся правого наушника и проговорил в комлинк:

– Это Уоллер. Он здесь, – и неторопливо пошёл следом.

Когда эскалатор закончился, девушка слегка притормозила, давая преследователю догнать её, и направилась к лифту. Кайл проталкивался сквозь толпу, извиняясь направо и налево, но двери захлопнулись у него перед самым носом. Он раздражённо ударил по металлической двери, не обращая внимания на услужливого дроида, и стал следить за индикатором. Ниже было ещё два уровня, но второй был закрыт для пассажиров, и он решил, что всё понятно.

Параллельно с шахтой лифта шла лестница, предназначенная для аварийных случаев, а потому редко используемая. Кайл прикоснулся к панели, подождал, пока дверь отъедет в сторону, и вышел на площадку. Лестница была приспособлена как для гравитации, так и для невесомости. Он закрепил ноги на внешних рельсах, а руками тормозил. Остальное обеспечила искусственная гравитация корабля.

Спуск занял пять секунд. Ботинки коснулись пола нижнего этажа, и в то же мгновение шея оказалась в удушающем стальном захвате. Кайл отгибал схватившую его руку, но с тем же успехом он мог пытаться согнуть дюрастальную балку. Горячее дыхание обожгло ему правую щёку.

– Ну, крендель, куда спешим? Не боимся упасть и сломать шею? Что тогда скажет Император?

Кайл пытался ответить, но лишь захрипел. Послышался другой голос, явно женский:

– Хватит, Роско. В проходе чисто. Уведи его.

Как по мановению волшебной палочки, горло отпустили, зато так крепко вывернули руки, что Кайл вздрогнул и повернулся к люку. Девушка убедилась, что офицера держат крепко, кивнула и зашла в проход. Кайл, понукаемый Роско, пошёл за ней.

Комплекцией Роско походил на бочку. Светлые волосы были коротко острижены, нос приплюснут, а маленькие синие глазки понимающе сверкали.

– Жизнь – дерьмо, правда? Особенно если ты мерзкий имперский слизняк.

Кайл понял, что его пытаются спровоцировать, и промолчал. Его время ещё придёт, так говорил инструктор по рукопашному бою без оружия, и терпение было ключом к успеху.

Откуда-то появился высокий худой человек и пошёл за ними. Кайл догадался, что его поимку не планировали заранее, всё провернули экспромтом, но мастерски. Что бы там ни говорили о повстанцах, они своё дело знали.

Девушка остановилась перед люком, набрала несколько цифр на клавиатуре, и дверь открылась. Краем глаза Кайл ухватил стеллажи кладовки. Значит, среди экипажа у них есть хотя бы один сообщник. Интересно, сколько же всего человек им помогает?

Девушка отошла в сторону, и Кайла втолкнули внутрь. Он споткнулся, упал ничком, но, быстро отжавшись от пола, тут же подогнул колени к груди и ударил ногами назад. Левой он промахнулся, зато правой попал Роско в колено. Кайл кувыркнулся и поднялся на ноги.

Большинство от такого удара бы закричали, схватились за ушибленное место и упали на пол. Но грузный повстанец не относился к этому большинству. Удивлённо хрюкнув, Роско нахмурился и хотел уже ответить, но девушка остановила его.

– Стой, Роско. Ты сам напросился. Этот лейтенант кажется сопляком, но не забывай, что он захватил АХ-456.

– От этого ещё больше хочется его прикончить, – прорычал Роско. – У меня были друзья на 456-ом.

– Я тоже там работала, – спокойно ответила девушка, встретившись взглядами с Кайлом. – Он мог нас перестрелять, это был его долг, но он оставил нас в живых. На это нужна смелость.

Кайл пытался отыскать на её лице ненависть и злобу, из-за которых погиб его отец, но ничего не находил. Он видел лишь спокойный взгляд, как тогда, на астероиде, ту же непреклонную решимость и… да, в нём было то, что он меньше всего ожидал разглядеть: понимание. Она знала, что такое страх, сила приказа и ужас поражения.

– Ну? – худой человек прочистил горло. – И что мы с ним будем делать?

– Что с тобой делать, имперец? – девушка обратилась к Кайлу. – Ты спас мне жизнь, я верну тебе твою.

От столь простого ответа Кайлу стало неловко.

– Хорошо.

Девушка кивнула и глянула на оружие в руках худого человека.

– Отдай ему железяку.

Тот не пошевелился.

– А почему мы должны ему доверять? Если он не лишён благородства, это ещё не делает его нашим союзником.

Девушка подошла к Кайлу и протянула ему руку, холодную и сухую на ощупь.

– Меня зовут Джен Орс. А тебя?

– Кайл Катарн.

– Рада встрече, Кайл. Ты даёшь слово не выкидывать ничего такого, пока мы на борту?

– Даю, – Кайл благоразумно кивнул.

Роско презрительно фыркнул.

– А что нам с твоим словом делать? Подать хаттам на завтрак?

Орс пропустила его замечание мимо ушей.

– Ладно, мы пойдём своей дорогой, а ты иди своей. И помни: я больше тебе ничего не должна, и в следующий раз всё будет по-другому.

Кайла вдруг охватило отчаяние: девушка сделала ему ручкой, и следующей встречи уже не будет. Худой человек вышел в проход, Орс последовала за ним.

– Подожди… Я хочу с тобой поговорить… Хочу узнать, что случилось.

Ничего умнее он не смог придумать, но девушка остановилась. Её взгляд немного смягчился.

– Поговорить? И всё? Ты не будешь пытаться выдать меня властям или ещё что-нибудь в этом роде?

– Нет, – помотал головой Кайл. – Обещаю.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Давай поговорим, но так, чтобы все видели. Встретимся в библиотеке через час.

– В библиотеке, – кивнул Кайл. – Увидимся там.

Джен Орс улыбнулась и исчезла.

Корабельная библиотека, которая использовалась для самых разных целей, насчитывала миллионы книг на тысячах языков. Все книги хранились в электронном виде. Тут были также интерактивные виртуальные игры, учебные пособия и ещё много всего. Поскольку к большей части материалов можно было получить доступ дистанционно или скопировать нужное себе на датапад, помещение было сравнительно небольшим.

Может быть, из-за размеров или время суток, но Кайл обратил внимание, что в библиотеке сравнительно пусто. Нет, здесь были и посетители, но не более десятка – все были поглощены текстами или изображениями на своих сканнерах. Один родианец откровенно дремал в кабинке.

Кайл пришёл раньше, но, к своему удивлению, увидел, что Джен уже здесь. Место на возвышении, предназначенное для чтения, было узким, но достаточным для одного исполнителя. Кайл огляделся и, убедившись, что за ним никто не следит, занял одно из пяти свободных кресел.

Хотя он не видел того, на что смотрела она, и не слышал музыки, под которую она двигалась, он разглядел чистый талант. Более того, Кайл понял, что для Джен Орс это имеет большое значение.

Глядя краем глаза на других танцоров, Джен дождалась музыки, выполнила вместе с ними прыжок, потом пируэт и остановилась в арабеске. На ней не было пуантов, да и отсутствие тренировки сказывалось – ей не удалось долго простоять. Но всё равно отовсюду раздались аплодисменты, а к её ногам полетели цветы.

Всё выглядело и звучало настолько реально, что на секунду Джен действительно подумала, что выступает перед публикой, и поклонилась. Когда звук и изображение пропали, она сняла голошлем и, к своему изумлению, увидела, что Кайл сидит перед ней и хлопает в ладоши.

– Не мог придумать ничего умнее, кроме как посмеяться надо мной? – набросилась она на него.

– Совсем нет, – обиделся Кайл. – Ты была просто великолепна. Где ты научилась так танцевать?

Успокоившись, втайне польщённая Джен надела свой синий комбинезон и сошла с возвышения.

– В детстве. Мать была хореографом первой балетной труппы Альдераана. Мной занимались между репетициями.

– А отец?

Джен склонила голову и посмотрела на него, приподняв брови.

– А ты не в меру любопытен. Мой отец был и, насколько я знаю, есть первоклассный аэрокосмический инженер. Передай мне сапоги.

Кайл оглянулся, увидел пару изношенных сапог и нагнулся за ними.

– Правда? Значит, ты ремонтируешь двигатели так же хорошо, как и танцуешь?

– Да, – отсутствующим тоном подтвердила Джен. – А как насчёт тебя, остряк? Помимо того, что ты показал на астероиде, у тебя ещё есть таланты?

Кайл нахмурился.

– Я пошёл в военное училище, чтобы получить образование. Я больше инженер, чем солдат.

– Ага, а я – балерина, – съязвила Джен. – Пойдём, выпьем чего-нибудь.

В кантине питались менее состоятельные пассажиры, поэтому она была полупуста. Они отстояли в очереди, болтая о том, о сём, и получили свои напитки. Кайл угостил её, и Джен согласилась. Повинуясь естественному желанию, они сели в самом уединённом уголке, попробовали свои напитки и посмотрели друг на друга через стол.

– Ну и? – неопределённо сказала Джен. – Кажется, ты хотел поговорить.

– Ага… – пожал плечами Кайл. – Ты мне, наверное, не поверишь, но большинство солдат, которые погибли на том астероиде, были неплохими людьми.

Джейн помолчала. Когда она заговорила, её голос звучал мягко, но решительно.

– В тот день погибло много неплохих людей с твоей и с моей стороны. Это война, и ты решил стать солдатом. Чего ты хотел?

– Вот как? – Кайла вдруг охватило раздражение. – А мой отец? Он был мастером-техником, не солдатом, а повстанцы всё равно его убили. Объясни тогда.

Учитывая, каким тоном это было сказано, Кайл был наполовину уверен, что она сейчас встанет и уйдёт. Но к его удивлению и облегчению, она осталась сидеть. Выражение на её лице скорее можно было назвать озадаченным.

– На какой планете это случилось?

– На луне Сулон, – вопрос застал его врасплох. – На орбите Салласта.

– Знаю, – она кивнула. – Как звали твоего отца?

– Так же, как и меня – Катарн, Морган Катарн.

– А с чего ты решил, что его убили повстанцы?

– Так говорилось в сообщении коменданта училища, – пожал плечами Кайл.

Джен озадаченно помотала головой.

– Мама говорит, что пути Силы неисповедимы. Я всё время убеждаюсь, насколько она права. Пойдём, познакомлю тебя кое с кем.

Понимая, что открытое общение с повстанцами непременно привлечёт внимание имперских шпионов, Кайл прошёл к каюте Джен один. Он коснулся панели, внутри раздался звонок, и люк открылся. То ли благодаря удаче или содействию сочувствующих повстанцам, то ли потому, что Альянс не был так стеснён рамками бюджета, нежели подозревал Кайл, каюта Джен была немного больше, чем его. Но это преимущество сводилось на нет тем, что приходилось терпеть соседство хромированного дроида-переводчика.

– ЭйСи, познакомься, – начала Джен.

Услышав своё имя, дроид ожил, с жужжанием поднял голову и посмотрел на Кайла. Дальнейшее застало Джен и Кайла врасплох. ЭйСи напрягся, попятился в угол и заговорил жёстким, не терпящим возражений голосом:

– Я бомба. Неавторизованный доступ или вмешательство в моё устройство, программы, банки данных и другие системы приведёт к взрыву четырёх и двух десятых килограммов плитекса-9. Угроза определена как третьего уровня. В соответствие с программой, я принимаю меры. Включена процедура взрыва. Начинаю обратный отсчёт: десять, девять, восемь…

Кайл попятился к люку и посмотрел на Джен.

– Код отмены АБЗ196. Выполняй, – произнесла она.

ЭйСи остановил отсчёт и, казалось, расслабился.

– Отмена принята. Процедура взрыва остановлена.

Джен слабо улыбнулась Кайлу.

– Извини. Это всё из-за твоей формы. К тому же он что-то вроде сироты. Скоро ты сам всё узнаешь. Но сначала ответь на вопрос: когда тебя направили на 456-ой, тебе сказали зачем?

– Не всё, – нахмурился Кайл. – Только что цель – захват трансляционной станции.

– Информация точная, но неполная. Правда об Императоре и его зверствах – самое ценное оружие, которое есть у Альянса. От этого нейтральные стороны начинают больше нам симпатизировать, образуются новые союзы, а поддержка крепнет. Однако когда планеты Империи разделяют большие расстояния, действовать довольно сложно.

Кайл хотел было возразить, но Джен подняла руку.

– Выслушай меня, посмотри на всё сам, а потом говори. У Альянса есть разведчики – храбрые мужчины и женщины, которые кочуют с планеты на планету, иногда под самым носом у Империи, и собирают сведения для тех, кто готов видеть, слышать и понимать. У большинства таких разведчиков есть товарищи, вроде ЭйСи, для съёмки, хранения данных и их редактирования. После подготовки репортажи рассылаются по всей Империи через ретрансляционные станции, как на астероиде 456.

Кайл, которому было не очень приятно слушать антиимперскую пропаганду, скрестил руки на груди.

– Это всё, конечно, интересно. Но я-то тут причём?

Джен помолчала, глядя на него с непонятным сочувствием.

– Кайл, я не должна тебе этого показывать, но всё равно покажу. Помнишь о тех разведчиках? ЭйСи был прикреплён к женщине по имени Кендис Онди. Она была нашим лучшим корреспондентом и погибла, снимая то, что ты сейчас увидишь. ЭйСи, покажи лейтенанту Катарну сражение за источник «Г» на Сулоне.

Двигатели в дроиде ожили. ЭйСи подошёл к компьютерному терминалу, вынул кабель из отсека в правом боку и подключился к панели ввода. Через секунду появилась голограмма симпатичной женщины средних лет. Она представилась как Кендис Онди и сказала, что передаёт с места будущего сражения.

Кайл мгновенно узнал каньон и пещеру. Благодаря настойчивости отца и других влиятельных людей из общества, подготовительные работы начались ещё до того, как он отбыл в военное училище.

Онди рассказала о недавних налётах штурмовиков, переодетых повстанцами, показала не слишком убедительные кадры непрофессиональной съемки якобы в подтверждение своих слов и намекнула на «конфиденциальный источник информации», который предупредил о будущем нападении на источник «Г».

Дроид повернул камеру к пещере, и сердце Кайла дрогнуло. Его отец, Морган Катарн, обращался к разношерстной кучке подростков и стариков. Кайл почти всех знал по именам. Его отец был лидером повстанцев! Новость повергла его в шок. После комментариев Онди от увиденного ещё больше защемило сердце:

– Как видите, когда приходится сражаться с Империей, молодёжь быстро находит общий язык со старшими. Эта группа под командованием лидера местного ополчения, будет защищать ущелье, которое здесь называют «задняя дверь».

Кайл, который помнил, как играл в прятки в этом ущелье, почувствовал ком в горле. Он вскочил. Нет, не может быть! Неправда! У него вспотели ладони. Остальное было ещё хуже.

Онди и её верный дроид записали, как майор Нода и переодетые штурмовики продвигались вверх по реке. У Кайла, который до этого цинично сомневался в достоверности отчёта, упало сердце при виде, как первый АТ-ST показался в кадре и был мгновенно уничтожен ракетой повстанцев.

Да, он заметил повстанческие знаки отличия на боках машины, но понимал, что их можно легко подделать. Трудно представить, чтобы повстанцы захватили такие машины и сами же так бездумно их уничтожали. Но больше всего в правдивости отчёта его убедило то, как нападавшие продвигались вверх по реке. Они действовали прямо по инструкциям из учебников военного училища. Отец любил говорить: «Если что-то ревёт, как банта, ходит, как банта, и воняет, как банта, то, скорее всего, это и есть банта».

У изгиба реки появился второй АТ. Обстрел усилился. Онди повернулась к камере. Она собиралась что-то сказать, прокомментировать происходящее, как на её лице появилось удивление. Её ранили – изображение в камере ЭйСи было красноречивее слов. Она пыталась что-то сказать, но упала на руки дроида и обмякла.

Голофильм закончился. В каюте воцарилось молчание. Когда Кайл заговорил, его голос сорвался на хрип.

– Мне жаль Онди. А что случилось с моим отцом?

Он заметил, как что-то промелькнуло в глазах Джен: сожаление, сострадание, грусть? Он не знал.

– ЭйСи снял ещё один фильм, – мягко сказала она, – но я не знаю, показывать ли его тебе.

– Покажи, – мрачно потребовал Кайл. – Я хочу знать, как умер отец.

Дроид дождался кивка Джен. Экран ожил. Кайл смотрел сквозь дыру, где брезент оторвался и колыхался на ветру. Качались деревья, за ними виднелись склады, выстроенные по периметру сулонского космопорта и северных окраин Баронс-Хеда. Появился патруль – несколько человек в сверкающих белых доспехах. Картинка затемнилась – ЭйСи отпрянул на звук двигателей. Транспортное средство двигалось вперёд, мимо развалин. Патруль ушёл, и ЭйСи возобновил работу. Дорога шла параллельно космопорту. Кайл увидел разрисованную стену, заметил странные шишки на крыше. И чем они так понравились птицам? Сотни, тысячи крыльев трепетали и взмывали в воздух при малейшем признаке опасности, чтобы потом сесть опять.

Дорога упёрлась в стену, грузовик затормозил. И тут Кайл понял, что шишки – это человеческие головы. Он всё ещё пытался осознать свою догадку, как грузовик остановился. Кайл увидел лицо отца. К горлу подступила тошнота, но Кайл сдержался.

Фильм ещё не закончился, но Джен велела ЭйСи остановиться. Не зная, что сделать или сказать, Джейн просто смотрела на Кайла. Она увидела, как печаль сменилась гневом и растущей решимостью. Казалось, он взрослел у неё на глазах, а когда заговорил, это уже был голос другого человека.

– Спасибо тебе. Правда может быть горькой, но ложь хуже.

Дальнейшее Джен запомнит на всю жизнь. Офицер сорвал планку медали «За доблесть» и швырнул в мусорную корзину. Империя ещё не знала, что одним повстанцем стало больше.