Театр Абсурда

Рассказ был написан более 20 лет назад. Тогда это была просто фантастическая юмореска на тему постапокалиптического мира, но недавно по ТВ сказали, что на Западе в школах вводится курс ПРАВИЛЬНОГО выбора собственного пола…

— Сегодня мужчиной снова стану я! — сказала Виола, сердито надув пухлые накрашенные губки. — Ты уже третью неделю совершенно не меняешься! Мне это порядком надоело!

— Но мы же с тобой когда-то договорились в таких случаях бросать жребий, — урождённая Кэтлин приложила молекулярную бритву к своей правой щеке и стала водить ею по ней, скашивая намыленную однодневную щетину. — А он всякий раз выпадает мне.

— Он тебе странным образом выпадает уже несколько раз подряд! Это несправедливо! — Виола непокорно качнула кудрявой головкой. — Мне надоело так долго быть только женщиной! Это такая жуткая скука…

— Тебе со мною настолько плохо?.. — Кэтлин удивлённо глянула на неё через левое плечо.

— Нет, не очень, но больше хочется разнообразия! Хоть когда-нибудь, и хоть какого-нибудь.

— Ты становишься гендерной наркоманкой, дорогая моя… — Кэтлин с сожалением посмотрелась на себя в зеркало. Выглядела она довольно неплохо, но всё было зря. Виола всё равно не отстанет…

— А ты слишком любишь мужское обличие и это тоже неспроста, — парировала Виола.

— Ладно, уговорила… — Кэтлин подбросила вверх вращающуюся монетку, прихлопнула её на лету ладонями, и посмотрела, что из этого вышло. — Что ж, слегка побыли мужем, теперь немного побываем и в жёнах. Нам к этому давно не привыкать.

Она вернулась к зеркалу.

— Ну, что, искусственный Харольд, — сказала она своему отражению, — ты был совсем неплохим мужиком…

— Но мне больше нравятся блондины, — Виола торопливо сбрасывала с себя женское одеяние.

— А мне — брюнетки, — покосившись на неё, буркнула Кэтлин. — Жгучие умом брюнетки…

— И не такие жутко перекачанные бодибилдеры, — добавила к своему Виола. — Я об тебя постоянно ушибалась до синяков. Не мускулы, а камни какие-то!

— Зато, какой вид! — Кэтлин напряглась и повернулась боком, потому что целиком в зеркале уже не помещалась.

— Фи!.. — сказала Виола почти брезгливо, передёрнув хрупкими плечиками. — Огромный, волосатый! Не мужчина, а мужик какой-то!.. Грубый и неотёсанный мужлан!..

— Сейчас вообще никаких нет… — Кэтлин опять взялась было за крем после бритья, но с огорчением вспомнила, что всё это ей больше ни к чему. — Могу я, в конце концов, воплотить в себе свою мечту об определённом мужском типе?! Мне нравится, когда мужчина отличается от меня не только мелкими деталями…

— Наверное, именно поэтому ты и перебрала в качестве образцов всех древних культуристов! — фыркнула Виола.

— Плохо, когда у мужа и жены совершенно не совпадают вкусы на фундаментальные вещи… — вздохнула Кэтлин.

— На мужчин, которых больше попросту не существует в природе… — добавила Виола.

— А лесбийские браки, к сожалению, не избавляют от семейных ссор, — грустно сказала Кэтлин.

— Но ты бы для разнообразия хоть иногда делала из себя что-нибудь, не слишком похожее на Кинг-Конга! — проворчала Виола. — Эгоистка! Тебе нравится быть такой-то и всё тут! На меня тебе уже ровным счётом наплевать и даже начхать! А я по твоим волосатым мускулам ползаю, как мышь между камней, покрытых мхом!

Кэтлин жестом полного морального поражения миролюбиво подняла вверх свои могучие руки.

— Сдаюсь, угомонись ты, наконец! В следующий раз поищем компромиссы! Не разводиться же мне с тобой из-за этого, в конце-то концов! Когда тебе самой надоест быть мужчиной, так и быть, сделаю из себя что-нибудь на твой особый заказ.

— А давай как-нибудь оба станем мужчинами… — заговорщицким шёпотом предложила Виола.

— И что мы тогда будем друг с другом делать? — усмехнулась Кэтлин. — Армрестлингом заниматься или дружить? Да и где ты возьмёшь ещё один пояс — инвертор? Второй нам с тобой не дадут, а свой тебе никто не отдаст. Они же номерные и настроены на персональные генетические коды своих хозяев. И с чужим поясом из тебя вместо мужчины возьмёт, да получится какой-нибудь жуткий монстр…

— Обидно… — сказала Виола. — Двум женщинам друг с другом скучно и двум мужчинам — тоже. Вот ведь придумала Природа! Никакого тебе разнообразия и оригинальности!

— Именно поэтому нужно быть терпимее к прихотям друг друга. Ну, нравится мне то, от чего тебя просто тошнит!

— Это потому, что в тебе сильнее природное мужское начало, а во мне — женское, — нравоучительным тоном сказала Виола. — Тебя Природа прочила в классические мужчины, но у неё из этого ничего не получилось. А я — стопроцентная женщина!

Кэтлин усмехнулась своим мыслям.

— Не ухмыляйся, — вдруг обиделась на неё Виола. — Я подозреваю, что только поэтому большую часть нашего времени в мужском теле проводишь именно ты! И эти чудища из одних железных мышц у тебя получаются по той же самой мерзкой причине!

— Неужели тебе так нравятся эти женственные почти мальчики, в которых ты постоянно превращаешься?.. — удивилась Кэтлин. — Что в них такого особого?..

— Это опять же от избытка во мне женской сути, — сказала Виола почти извиняющимся тоном. — А я слышала, что в некоторых семьях вообще не пользуются поясом больше одного раза. Кто-то как стал мужчиной, так им и остался навсегда…

— Слухи это всё! — не поверила Кэтлин. — Сплетни! Сказки! Если поясом не пользуются больше двух месяцев, к его хозяевам моментально приходят из Службы Контроля, и начинают выяснять, в чём у них дело. Как я слышала, нельзя на длительный срок фиксироваться в мужском образе. Не знаю, что именно, но что-то в нас там от этого со временем атрофируется…

— Что-то тут явно не так… — тоже засомневалась Виола. — Пояс вот придумали, чтобы из женщины на время делать мужчину, а переделать наши гены таким образом, чтобы у нас рождались не только девочки, не могут. Почему?.. Странно…

— Выходит, всё не так просто, — сказала Кэтлин. — Очень давно, когда перестали рождаться мальчики, учёные пришли к выводу, что легче придумать пояс, чем справиться с мутациями, делающими мужчин нежизнеспособными. А потом сложившееся положение вещей всех уже устраивало. Мужская суть, как более слабая в своей биологической основе, полностью вымерла от использования вакуумных электростанций. Альтернативных экологически чистых источников энергии так и не придумали, поэтому пожертвовали тем, что можно было компенсировать с помощью поясов.

— Как ты меня утешила… — сказал Виола, массируя запавшие после активной ночи глаза. — Прирождённый компенсатор. Нет, не случайно ты больше меня бываешь мужчиной… У тебя даже мозги не женские, поэтому забиты всякой ненужной дрянью!

— Как сказать… А может, это пояс меняет не только моё тело, но и мою психологическую суть… Посмотрим, что у него рано или поздно получится и с тобой…

Кэтлин отстегнула сливавшийся с талией пояс — инвертор, и протянула его Виоле.

— Прошу, мадам! Я джентльмен, поэтому желание женщины для меня всегда закон! Виола опять фыркнула.

— И кто опять это будет теперь? — заинтересованно спросила Кэтлин. — Очередной стройный юноша — почти мальчик? Когда ты бываешь моим мужем, меня не покидает стыдливое ощущение того, что я совращаю несовершеннолетнего.

— Прости, но закон не запрещает мне лепить из себя хоть грудного младенца. — Виола застегнула эластичный пояс на своей осиной талии, и он тут же слился с её кожей.

Кэтлин провела рукой по своей атлетической груди.

— Уже помаленьку всё рассасывается, — сказала она с видимым сожалением. — Через пару часов и следов на мне никаких не останется. Мышечная масса сползёт вниз, чтобы стать там уже целлюлитной. А какая была могучая фактура сверху!

— Отдохни от своих мышц, — брезгливо посоветовала Виола. — И побудь слабой женщиной.

— Я чувствую, что слабым опять будет мужчина… — усмехнулась Кэтлин. — Так кто же?..

— Увидишь… — загадочно сказала Виола. — Извини, я уединюсь на полчасика, а потом объявлюсь уже в новом виде.

Она ушла в солярий на крыше дома, а Кэтлин подошла к большому зеркалу на стене.

— Это уже не совсем то, что было недавно… — сказала она с сожалением про своё быстро меняющееся тело. — Бицепсы, трицепсы… Было и прошло…

Кэтлин потянула себя пальцами за усы, и они градом иголок с высохшей рождественской ёлки осыпались на тумбочку.

— И почему моя женская суть так торопится вернуться в свои привычные рамки?..

Она с грустью смотрела на то, как быстро с её груди спадают бугры могучих мышц и из них торопливо лезут, вырастая, женские груди. Узкий сухой таз прямо на глазах распирало вширь, а на то, что вообще втягивалось в тело, Кэтлин старалась просто не смотреть.

…— Эй!.. — услышала она вдруг испуганный окрик Виолы. — Ты где там?!. Иди-ка сюда!

Кэтлин огорчённо тряхнула уже успевшими отрасти, но ещё не расчёсанными рыжими волосами на голове, бросила последний короткий взгляд в зеркало, где теперь отражалась пока ещё несколько грубовато сложенная женщина, и пошла на зов.

Виола уже в образе более чем стройного полу-юноши — полу-мальчика стояла около распахнутого настежь окна, растирая руками красную полосу у себя на талии.

— Ты понимаешь, — сказала она растерянно, — он сначала задымился, а потом загорелся…

— Где он?

— Да я его вообще с себя сбросила, и он сгорел дотла! Один пепел от него остался!

— Сильно обожглась? — сочувственно спросила Кэтлин. — Намажься витаминным кремом.

— Уже намазалась! — отмахнулась Виола от запоздалых забот. — А как же мы теперь будем без пояса?..

— Не переживай, — успокоила её Кэтлин. — В Службе Контроля уже знают, что его больше нет. Через час они сюда примчатся, разберутся, в чём дело, и выдадут нам новый.

— Чуть сама с ним не сгорела! — Виола уже вертелась перед зеркалом. — Всего-то хотела ускорить процесс перевоплощения, а он…

— Я всегда говорила тебе, что с техникой нужно быть осторожнее, — укоризненно сказала Кэтлин.

— А вообще, как я тебе?.. — Виоле надоел неодушевлённый созерцатель, и она повернулась к Кэтлин.

— Красивый юноша… — похвалила теперешняя жена. — Правда, на мой вкус, несколько хрупковат…

— Значит, нежен…

— А там у тебя что?.. — Кэтлин с удивлением показала рукой на низ живота Виолы.

Та глянула сама.

— Не выросло ещё, — решила она. — Не успело…

Она вернулась к зеркалу.

— Странно… — сказала она. — Прошло уже минут десять, а я почему-то не меняюсь… Пояс ведь сгорел, значит, я должна была очень быстро вернуться в свой природный образ…

— А если?.. — намекнула Кэтлин.

— Ой, как было бы здорово!!! — Виола радостно захлопала в ладоши. — Неужели произошло чудо, я уже не изменюсь, и стану единственным на Земле закреплённым мужчиной?!

— Пока ты юноша, — мягко сказала Кэтлин. — Почти мальчик. Недоросток, так сказать…

— Зато красивый мальчик! — Виола подошла к своей постели и достала из-под подушки программный кристалл. — Вот! Эту штуку я и вставляла в пояс, чтобы запрограммировать его на нужный мне образ!

— Кто это?.. — без особого интереса спросила Кэтлин, имевшая на мужчин стойкий вкус.

— Евнух, — прочла Виола на футляре кристалла. — И не просто какой-то там завалящий, — добавила она не без гордости, — а лучший евнух при гареме богатого султана Али-Акбара!

— Евнух?!. — испуганно спросила Кэтлин и, подбежав, отняла у Виолы футляр. — Действительно, самый настоящий евнух… Где ты эту штуку раздобыла, бестолочь?!.

— Обменяла, — Виола пока не понимала сути своей провинности. — Выменяла…

— У кого?!. — не отвязывалась Кэтлин.

— Да не знаю я! — поморщилась Виола. — Случайная прохожая на базаре! Сказала, что это очень своеобразные ощущения, и что я буду просто ошеломлена! А кто такой этот евнух?

Кэтлин отошла и осмотрела Виолу со всех сторон.

— Да, похоже, ты действительно зафиксировалась в своём новом облике, и очень может быть, что это уже навсегда… Я слышала, мужская суть консервативна и не поддаётся перевоплощению. Да и пояса наши конструировались только на женскую биологическую основу…

— Как здорово!!! Как здорово!!! — запрыгала Виола от восторга. — Значит, я теперь буду мужчиной всю свою жизнь!!!

— Не спеши радоваться, — угрюмо посоветовала ей Кэтлин. — Я сильно подозреваю, что что-то у тебя уже так и не отрастёт, поэтому мне придётся подавать на развод… Ну а что такое евнух, ты в самой полной мере узнаешь ближайшей же ночью…

История смеётся громче, чем плачут её жертвы.