Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

Глава 7

«Многообещающее предприятие» — мрачное и потемневшее от времени здание — располагалось в конце узкой аллеи. Судя по состоянию общего зала, который выглядел темным и заброшенным, дела гостиницы шли не слишком успешно. Иссам, оказавшийся владельцем этого не особенно уютного заведения, лез из кожи вон ради неожиданных постояльцев; приказав слуге — дюжему парню с огромными красными ручищами и всклокоченной рыжей шевелюрой — отнести воду, светильники и постельное белье наверх, в лучший номер, он не отходил от гостей, как будто боялся, что они сбегут. Друзья поднялись по расшатанной лестнице в свой номер, который состоял из большой гостиной, ванной и нескольких беспорядочно расположенных спальных ниш; от стоявших в них кроватей исходил неприятный затхлый запах. Слуга проверил лампы, принес фляги с вином и удалился. Анахо изучил пробки, понюхал их и отставил в сторону.

— Скорее всего, туда подсыпано снотворное или отрава. Выпьешь, а когда придешь в себя — если вообще проснешься, — цехинов и след простыл: обокрали! Мне здесь не нравится. Лучше было отправиться в «Алаван».

— Успеем пойти туда завтра, — сказал Рейш, устало опускаясь в кресло.

— Завтра мы уже должны исчезнуть из Мауста. Если нас до сих пор не узнали, то очень скоро опознают.

Субдирдир вышел из номера и вскоре возвратился с хлебом, холодным мясом и вином.

Они поели. Потом Анахо тщательно проверил засовы и щеколды.

— Кто знает, что может случиться в таких старых стенах: удар ножом в темноте, короткий стон — и все в дураках, кроме Иссама Танга…

Проверив еще раз замки, они стали готовиться ко сну; Анахо, громогласно объявив, что он легок на подъем, положил мешки с цехинами между собой и стенкой. Погасив все лампы, кроме тусклого ночника, друзья наконец улеглись. Через несколько минут Рейш почувствовал чье-то прикосновение: рядом стоял бесшумно пробравшийся через всю гостиную Анахо.

— Очевидно, тут есть потайные смотровые щели, и нас наверняка подслушивают, — прошептал он. — Вот, возьми цехины и положи рядом. Давай посидим тихо и посмотрим, что произойдет.

Усилием воли Рейш заставил себя выпрямиться и, напрягая слух, вглядываться в темноту, но усталость овладевала им. Не в силах бороться со сном, он уронил голову на грудь и закрыл глаза. Казалось, прошло несколько секунд, не больше... Острый локоть Анахо вонзился в бок; Адам вздрогнул и быстро вскочил.

— Тихо, — прошептал субдирдир. — Посмотри туда!

Рейш пристально, до боли в глазах, уставился в окружавший их мрак. Скрип, какое-то движение в темноте, чей-то неясный силуэт… Внезапно зажглась лампа. Около столика, согнувшись и настороженно озираясь, стоял Траз.

Два человека, склонившихся над кроватью Анахо, резко повернулись на свет; их лица выражали удивление и испуг. Один из них — сам хозяин гостиницы Иссам Танг. Второй, его дюжий слуга, уже приготовился сдавить своими ручищами горло Анахо, но на постели лежало лишь свернутое одеяло. Несостоявшийся убийца вскрикнул от неожиданности, потом, сжав кулаки, бросился на них. Траз выстрелил из катапульты в искаженное от ярости лицо. Слуга, не издав ни звука, рухнул как подкошенный. Иссам рванулся к потайному проходу в стене, но Адам успел перехватить его и свалил на пол. Негодяй отчаянно боролся: несмотря на свою обманчивую хилость, он оказался сильным и ловким, как змея. Наконец Рейш сумел заломить ему руки за спину и, резко дернув, поставил на ноги, заставив исторгнуть сдавленный вопль.

Анахо набросил веревку на шею хозяина гостиницы и приготовился туго затянуть петлю. Рейша передернуло, но он не стал протестовать. Таков закон Мауста. Вполне справедливо, если именно здесь, в мерцающем свете лампы, встретит свою смерть Иссам Танг.

Но тот отчаянно завопил:

— Нет! Я ведь просто Танг, жалкое ничтожество Танг! Не убивайте меня! Я вам помогу! Клянусь! Я помогу вам скрыться!

— Подожди, — сказал Рейш субдирдиру и повернулся к Иссаму. — Почему ты сказал, что поможешь? Нам что, угрожает опасность?

— Конечно. Как будто вы не знаете!

— Говори.

Почувствовав, что ситуация изменилась, Иссам воспрял духом и гордо отбросил от себя руки Анахо.

— Сколько вы заплатите за такую ценную информацию?

Рейш кивнул субдирдиру.

— Начинай!

Иссам снова душераздирающе завизжал:

— Нет, нет! Одна моя жизнь за три ваши — разве я дорого прошу?

— Нет, если не врешь.

— Я не лгу. Отойдите и снимите с меня веревку.

— Только если скажешь правду. Тогда сделка состоится.

Танг оглядел друзей, но выражения их лиц не обещали ничего хорошего, и он, вздохнув, покорился.

— Видите ли, я раздобыл кое-какие секретные сведения! Дирдиры в безумной ярости. Неизвестные собиратели перебили небывалое число охотников и украли их добычу — около двухсот тысяч цехинов. Агенты разыскивают убийц повсюду — и здесь тоже.

Тому, кто предоставит о них любую информацию, обещано большое вознаграждение. Если мои подозрения верны, вы сможете покинуть Мауст только в ошейниках. Конечно, если я вам не помогу.

— Но как? — осторожно спросил Адам

— Я вас спасу... за определенную цену.

Рейш посмотрел на Анахо, и тот затянул веревку туже. Иссам, задыхаясь, вцепился в нее; казалось, его глаза вот-вот выскочат из орбит. Петля ослабла, и Танг прохрипел:

— Моя жизнь за ваши — таковы условия сделки.

— Тогда не произноси больше слова «цена». И не пытайся нас обмануть.

— Никогда, никогда! — сипел Иссам. — Я спасусь или погибну вместе с вами! Ваша жизнь — моя жизнь! А сейчас мы должны идти. Утром будет слишком поздно.

— Как идти? Пешком?

— Зачем? Собирайтесь. А в мешках действительно цехины?

— Алые и пурпурные, — злорадно сообщил ему Анахо. — Если хочешь получить такие же, отправляйся в Зону и убей парочку дирдиров!

Иссам пожал плечами.

— Вы готовы? — Он нетерпеливо ждал, когда они оденутся.

Внезапно Танг встрепенулся и подошел к трупу слуги. Впрочем, он обошелся без лишних переживаний и начал деловито обыскивать карманы убитого. Искренняя радость озарила лицо хозяина, когда он обнаружил горсть белых молочных цехинов.

Наконец друзья собрались в путь. Несмотря на протесты Иссама, Анахо оставил петлю на его шее.

— Чтобы ты не забыл о нашей сделке.

Главная улица Мауста бурлила; непрерывной чередой мелькали прохожие, кругом сверкали разноцветные огни, из таверн раздавались воющие звуки музыки, раскаты пьяного смеха и изредка свирепые вопли. Кратчайшим путем — известными только ему темными закоулками — Иссам привел их к конюшне на северной окраине города, где хмурый служитель после долгого стука нехотя вышел к посетителям. Быстро сторговавшись, они получили оседланных скакунов, и десять минут спустя, освещенные сиянием уже появившихся на востоке лун, мчались на север на поджарых белых качанских жеребцах. Они вырвались из Мауста!

Друзья путешествовали всю ночь и на рассвете прибыли в Кхораи. Струившийся из труб дым стлался на север, в сторону Первого моря, которое в неверном утреннем свете казалось темной бездной на фоне фиолетово-сливового неба.

Они подъехали к гавани и спешились. Иссам Танг, нервно теребя свой темно-красный плащ, с заискивающей улыбкой обратился к Рейшу:

— Я выполнил свою часть сделки. Мои друзья доставлены целыми и невредимыми в Кхораи.

— Друзья, которых ты надеялся задушить несколько часов назад.

Улыбка на лице негодяя заметно потускнела.

— Но это был Мауст! Вы должны понять — у нас там свои законы.

— Ладно, можешь возвращаться.

Хозяин гостиницы еще раз низко поклонился.

— Да уничтожит всех ваших врагов девятиголовая Сагорис! И удачи вам!

Забрав лошадей, он торопливо пошел в сторону Кхораи и вскоре скрылся из вида.

Их летающее судно по-прежнему стояло там, где они его оставили перед отъездом. Когда друзья взбирались на борт, начальник гавани бросил на них сердитый взгляд, но ничего не сказал. Помня о вспыльчивости кхоров, друзья старательно избегали смотреть в его сторону. Корабль взмыл в утреннее небо и, заложив изящный вираж, начал огибать берег Первого моря.

Началось их путешествие в Сивиш.