Тайна замка Морунген

Глава 18 Царство кобольдов

Я побрела в дом. Сильней, чем беспокойство за Риту, меня терзали чувство вины и тревога за Августа.

Ночью в лесу опасно. Август будет среди вооруженных людей, которые ненавидят его. Наши горожане не солдаты, они не привыкли беспрекословно слушаться чужих приказов. Не станут терпеть брань и оскорбления. Они осторожны, эгоистичны и трусливы, но могут найти храбрость, чтобы объединиться против того, кому желают зла.

Я взялась пальцами за виски и зажмурилась.

Если с Августом что-то случится… Если он найдет тело Риты в лесу… Пожалуйста, нет!

Лишь под утро я задремала в своей постели. Однако в восемь Луция принесла завтрак и разбудила меня.

Она не сообщила ничего нового.

Начался день; он тянулся бесконечно, я изнемогала от тревоги.

Усидеть в комнате было невозможно, я вышла и бесцельно слонялась по коридорам замка. Поднялась на крышу, встала у края и долго всматривалась в темную массу леса, где сейчас усталые мужчины вели бесплодные поиски. За спиной крутились и скрипели ветро-механические фигуры, время от времени жужжали скрытые шестеренки, передавая движение дальше, в глубины замка, неизвестно куда…

На крыше было жутковато; я вернулась в дом. Гости уже встали, я слышала их голоса из столовой. Из обрывков разговора стало ясно, что княгиня и девушки от слуг узнали, что случилось ночью, но без подробностей, и терялись в догадках.

— Что взбрело в голову барону? — раздраженно недоумевала княгиня. — Поехать искать какую-то бродяжку. Мало ему последних неприятностей с этой часовщицей и ее прытким кавалером! Господин барон делает из себя посмешище.

Наконец после полудня из Ольденбурга прискакал гонец — толстый, одышливый камердинер Ройтлингера. Видимо, его, как самого бесполезного, снарядили принести вести.

Вести были тревожные.

Камердинер расположился за столом в людской. Кухарка подала ему закуску и бокал горячего пива со специями. Камердинер жадно ел и пил и с набитым ртом рассказывал все, что произошло ночью.

— Барон вызвал егерей и начальника лесничих, — неторопливо говорил он. — Утром они прочесали лес. Добрались до старого рудника. И там нашли корзинку этой девчонки. Барон решил, что она забралась в шахту.

Я ахнула. Худшие мои ожидания оправдались! Рита отправилась в заброшенный серебряный рудник, чтобы добыть хоть что-то ценное на продажу! Что она наделала, рыжая идиотка…

— За ней спустились; сам барон прицепил к поясу веревку, взял фонарь и отправился вниз. Вернулся через час и сообщил, что далеко пройти не смог — наткнулся на свежий обвал. Но ему показалось, он услышал крик из-за камней. Возможно, девчонка жива.

Камердинер недовольно поморщился и снял с губы приставший кусок имбиря. Мы молчали и ждали продолжения.

— Черт побери, лучше бы он ничего не услышал! Тогда бы решили, что девчонка погибла и все бы вернулись домой. Но теперь люди разбирают завал. Впрочем, шансов мало. Один опытный человек, который раньше работал рудокопом, утверждает, что разбирать камни придется несколько дней. Девчонка не дождется помощи. Люди хотели уйти, да барон не позволил.

— Конечно, он не бросит ее! — не удержалась я. — Командир не бросает своих людей. Рита — жительница его города.

Камердинер презрительно фыркнул.

— Люди ищут другие входы в шахту. Когда я уезжал, ничего не нашли.

— Бесполезно, — мрачно сказала госпожа Шварц. — Знаете, какие слухи бродят об этом руднике? Он не отдает своих жертв. Девчонка пропала раз и навсегда. Не она первая, не она последняя. А мой сын упрям как осел.

— Только не говорите, что ее забрал дух поместья Морунген! — сказала я запальчиво. — Пока есть надежда, полковник не уйдет.

— Дух поместья… или кобольды, — опасливо прошептала Луция. — Все знают, что в старом руднике живут кобольды. Говорят, старый мастер, который построил этот замок, заключил договор с их королем. Продал ему душу… и обещал другие души. Мастер Жакемар давно мертв, но король кобольдов время от времени требует новых подношений. И еще говорят, что из замка в старый рудник ведет тайный ход. Но его пока никто не смог найти.

— Я еду к барону, — заявил Гаспар Тейфель. — У меня есть кое-какие инженерные познания, они могут пригодиться.

— Не надо, — мотнул головой камердинер. — И без вас помощников хватает. Барон велел всем оставаться в замке. Собственно, долго это не протянется. Девчонка пропала два дня назад, счет идет на часы. А крик… полковнику могло показаться.

Гаспар начал спорить, но я не слушала.

Тайный ход из замка в рудник! Если бы его удалось найти, можно было бы войти в шахту с другой стороны обвала… и, если повезет, найти и спасти Риту!

Рудник… кобольды, подземное царство…

Словно вспышка взорвалась у меня в голове. Я вспомнила старые записи, которые вчера вручил мне Тейфель. И рисунок. Кобольды, охраняющие мрачные врата!

И я вспомнила, где видела похожее изображение.

Да, уверена — я знаю, где скрывается дверь в потайной ход от замка к руднику!

— Гаспар! Идите со мной. Мне нужно вам что-то сказать.

Я решительно схватила его за рукав и увела его из людской на кухню. За нами увязался Эмиль.

— Ты чего задумала? — мрачно спросил садовник. — По глазам вижу — напрашиваешься на неприятности. Барон велел нам за тобой следить.

— Ну и следи на здоровье. Даже настаиваю на этом. Мне будет нужна твоя помощь. И ваша, Гаспар.

— Что такое? — нетерпеливо спросил он.

— Вот рисунок, который вы нашли вчера…

Я расстелила на столе пожелтевший лист бумаги.

— Знаете, что это? Карта подземного хода, который ведет из замка в серебряный рудник.

Я провела пальцем по ломаной линии, которая скрывалась под вязью рисунков.

— С чего вы взяли?

— Кобольды. Мне подсказали кобольды.

— Тьфу, пакость какая, — скривился Эмиль, глядя на отвратительные изображения горных духов.

— И они же подсказали мне, где в замке начинается тайный ход. Из «Пещеры кобольдов».

— Это та беседка в лесу? — уточнил Гаспар.

— Да. На полу беседки есть похожее изображение. Ворота в подземное царство.

— И что вы предлагаете?

— Отправиться туда и открыть потайную дверь. Проверить, куда ведет проход. Если до рудника, мы пошлем записку полковнику. Тогда он сможет подобраться к завалу с другой стороны. Но времени так мало! Пока гонец доберется по дороге, пока полковник приедет… Часа четыре пройдет.

— Рудник в лесу! Какой же длины должен быть этот подземный ход?

— Судя по чертежу, он идет прямо, поэтому не будет очень длинным. Пол-лиги или лига. Сначала мы спустимся и посмотрим, что там.

— Мы? Ты что, решила сама туда отправиться? — возмутился Эмиль.

— Да. Не вздумайте меня отговаривать. На разведку пойдем мы втроем: ты, господин Тейфель и я.

— Я-то согласен! — у Тейфеля загорелись глаза — его восхищала возможность исследовать тайный ход. — Но вы, Майя, с нами не пойдете. Это не обсуждается. Представляете, как там опасно!

— Не думаю, что там опасно. Кроме того, у меня есть особый дар, помните? Я давно заметила, он просыпается в минуты, когда я напряжена, взволнована, или когда нужно действовать быстро и решительно. Поэтому я со своим талантом могу вам пригодиться. Вдруг я сумею увидеть сквозь стены, обнаружить опасность?

Я была уверена в своих силах. За себя я не боялась. И сильней, чем тревога за Риту, — до спазмов в желудке, до дрожи в руках — меня терзал страх за Августа.

Может случиться новый обвал в то время, когда он спускается в шахту. Он может повздорить с местными, которых он заставил бросить все и идти в лес против их воли. Его сердце… Оно может остановиться.

Мне нужно быть рядом с ним. Моя помощь и мой дар необходимы Гаспару и Эмилю — и всем остальным! В чем-то я куда выносливее и толковее их всех. Любовь делает человека сильным, бесстрашным и хитрым.

— Полковник нас убьет, если мы возьмем тебя с собой, — возразил Эмиль. — И мне в целом не нравится эта задумка. Я не хочу туда идти.

— Не думала, что ты такой трус, — бросила я, и его лицо перекосилось от злобы. — А полковника предоставьте мне. Я с ним справлюсь. В случае чего скажете, что не смогли меня остановить, и я сама пошла с вами.

— Ну-ну, — язвительно парировал Эмиль, и его взгляд говорил: «Двое здоровых мужиков не смогли остановить мелкую девчонку?! Да в это не поверит даже последний болван».

Но Гаспар ничуточки не возражал против моего плана и моего присутствия.

— Нужно хорошо подготовиться. Фонари, веревки…

— Все это есть в конюшне. Идемте!

Я вернулась в людскую и рассказала слугам о своем плане. Меня принялись хором отговаривать, но я не сдавалась.

— Вы и мой сын — пара упрямых ослов, — пробормотала госпожа Шварц под нос. — Вы отлично подходите друг другу. Идите, Майя. Мне кажется, дух поместья Морунген принял вас. Вы сможете отвести беду.

Нехотя слуги подготовили для нас все необходимое. Жаль, господина Отмара не было в замке — он уехал с полковником. Я бы охотнее взяла с собой рассудительного мажордома, нежели вспыльчивого и неуправляемого Эмиля или Гаспара, который также отличался непредсказуемостью и был полон загадок.

Мы быстрым шагом двинулись по дорожке, что вела за пределы поместья в лес, к заброшенной беседке.

День выдался пригожий, в лесу днем было куда приятнее, чем в сумерки. Я не посещала это место со времени прогулки с полковником, которая закончилось покушением.

За минувшие недели беседка изрядно заросла и Эмилю пришлось потрудиться, расчищая нам путь.

— Ну, и где же вход? — спросил Гаспар, глядя на барельеф под ногами. — Да, здесь изображены ворота в подземное царство. Но не вижу ни единой щели. Как они открываются? Рисунок, надо сказать, непохож. На бумаге Жакемар изобразил только кобольдов. А здесь еще куча скелетов.

— Возможно, никакого хода и нет, и это лишь мои догадки. Сейчас проверим…

Я опустилась на колени и приложила обе ладони к шероховатому холодному камню. Трогать каменных уродов было неприятно; они были выполнены настолько искусно, что казались живыми.

Кобольды скалили зубастые рты, высовывали длинные языки, держали в лапах обглоданные части человеческих тел… Посреди толпы нечисти красовались ворота с кольцом в виде сплетенных мертвых рук.

Мое второе зрение проснулось неохотно и ненадолго, но я успела увидеть все, что нужно.

Под нами была бездна. Наполненная завихрениями энергетических потоков. Они мутно светились гниловато-зеленым светом. Неприятный оттенок. Мертвый… Я словно окунулась в яму, полную нечистот.

Я потрясла головой, прогоняя видение и возвращаясь в реальный мир.

— Ошибки нет. Там подземный ход. Судя по указанному на рисунке направлению, он ведет в сторону заброшенного рудника. Легенды говорили правду.

— Думаешь, по этому ходу Жакемар шастал в рудник к королю кобольдов, чтобы вести с ним делишки? — опасливо сказал Эмиль. — И теперь мы должны туда спуститься?

— Да. Нужно убедиться, что проход ведет в рудник. Тогда мы пошлем весточку полковнику. Попробуем открыть врата. Почему на рисунке нет скелетов, а тут они есть? Скелеты — символ замка Морунген.

— Это подсказка, — догадался Гаспар.

Я надавила на черепа четырех скелетов, что украшали углы каменных врат. Вероятно, скелеты были братьями тех, что стояли у меня в комнате. По крайней мере их мертвые лица имели сходные черты. После двух месяцев жизни в замке Морунген я усвоила, что не бывает двух похожих черепов.

Ничего не произошло. Я ругнулась, встала и с силой ударила ближайшему черепу каблуком. Раздался треск, череп наполовину ушел в камень.

— Есть! — я поочередно наступила на остальные три скелета. И это сработало: мертвые руки расцепились, каменные створки пронзительно заскрипели и разошлись в стороны.

Под ногами открылся черный зев. Я встала на четвереньки и заглянула вниз. Подо мной открылось жерло колодца. Пахнуло сыроватой духотой.

— Драть меня лопатой! — выругался побледневший Эмиль. — Это ход в преисподнюю. Страшно подумать, что там внутри. Кобольды, черти!

— Однако путь в преисподнюю неплохо оборудован, — я указала на крепкие каменные ступени, спиралью уходящие вниз. — Думаешь, кобольды смыслят в строительстве? Эмиль, это сделал человек. Кобольдов не существует. Идем! Осмотримся, и тут же назад.

Гаспар подал пример: он первым смело шагнул на ступеньку и вскоре его голова скрылась в темноте.

— Идите спокойно! — позвал он. — Воздух тут свежий.

Я пошла за ним; Эмиль грязно выругался и догнал меня.

Колодец оказался неглубоким. Мы быстро достигли дна и попали в подземный тоннель. Свет фонарей выхватывал клочья паутины и пыльные стены из грубого неотесанного камня.

Под землей было холодно. Коридор уходил во мрак. Темнота казалась особенно непроглядной после солнечного дня наверху.

Гаспар остановился, не решаясь идти дальше. Я подтолкнула его в спину:

— Не мешкайте! Каждая минута на счету. Надо убедиться, что этот путь приведет нас в рудник.

— Скорее, он приведет нас в ад, — угрюмо заметил Эмиль.

— Там разберемся!

Я уверенно зашагала, иногда сверяясь с планом. Вскоре коридор разделился надвое. Я позволила себе на секунду взглянуть на подземный мир вторым зрением; зеленоватые, мутные потоки уходили вправо. В левом ответвлении они блекли и сменялись непроницаемой чернотой.

— Нам туда.

Облицованный камнем тоннель шел под уклон. Я всей кожей ощущала, как растет над нами толща земли.

Не знаю, как долго мы шли. Может, час, может, два. Иногда останавливались передохнуть. Но тогда нас окружала гнетущая гробовая тишина. Нарушать ее не хотелось: казалось, заговори мы, и случится что-то страшное. Поэтому мы молчали. И каждый думал: что ждет нас впереди? Завал? Таинственная пещера? Может, мы вот-вот войдем в царство кобольдов, которые будут рады поживиться человечиной?

Росла необъяснимая тревога. Впрочем, я приписывала спутникам собственные ощущения. Эмилю точно было не по себе, а вот Гаспар двигался вперед с крайне решительным выражением на лице, чем заслужил мое уважение.

— Конец, — вдруг сказал он и замедлил шаг.

И верно, коридор кончился. Но подземный ход продолжался. Только теперь впереди не было облицованных камнем стен и ровного пола. Дальше шел штрек рудника. Я задрала голову и увидела хорошо отесанный и основательно укрепленный каменный свод: по крайней мере, обвал нам не грозит. Но ноги то и дело цеплялись за обломки; один раз что-то противно пискнуло и метнулось прочь.

— Это всего лишь крысы, — успокоила я Эмиля, который теперь беспрестанно ругался сквозь сжатые зубы.

— Пора возвращаться, — сказала я. — Все верно: ход ведет в рудник. Мы пошлем весточку полковнику, а уж он пусть берет людей и попробует добраться до Риты с этой стороны.

Эмиль с готовностью повернул назад. Гаспар издал досадливый возглас. Он был не прочь пойти дальше. Он замешкался, я настойчиво потянула его за рукав, но тут моя тревога стала такой сильной, что все мои мышцы отвердели, а по телу прошла дрожь. И словно откликом задрожали стены и пол, а издалека донесся глухой шум.

— Что это? — насторожился Эмиль.

— Не знаю… может, еще один обвал?

И тут я вскрикнула, потому что ощутила в груди острую боль, словно изнутри меня раздирали зубцы шестеренок, и рядом с моим сердцем я почувствовала холод и тяжесть металла и услышала неровный, тревожный стук механизма.

— Август! — мои ноги так ослабли, что пришлось схватиться рукой за стену. — С ним беда! Нам нельзя назад. Идем вперед! Ему нужна помощь!

Как я могу вернуться назад, зная, что механическое сердце полковника бьется вот так — тяжело, с перебоями, и может каждую минуту остановиться? Я должна быть рядом с Августом; я могу его спасти! По моей вине он оказался где-то там, в темноте, и, возможно, в эту самую минуту он на краю гибели!

— Майя, вы уверены? — Гаспар заглянул мне в лицо. Эмиль безнадежно и тоскливо выругался.

— Да! Я уверена! Вперед! Скорее!

Наверное, что-то было в моем голосе, отчего мужчины послушались меня беспрекословно. Мы двинулись дальше. Я спешила и задыхалась.

Было душно, влажно, иногда на стенах блестели жилки сочившейся воды.

— Мы идем в верном направлении, — подбадривала я спутников, которые мрачнели с каждой минутой.

Мне теперь пришлось постоянно держать чертеж перед глазами; от главного прохода то и дело отходили ответвления — тесные тоннели. Некоторые из них выглядели аккуратно, имели каменную облицовку, пороги, другие прятались за железными дверцами. Гаспар хотел посмотреть, что скрывается за ними, но я не дала. Стоило ему коснуться дверной ручки, как волосы на моем затылке зашевелились, а душу сковал новый необъяснимый страх.

— Не надо, Гаспар! Нам некогда. Нужно идти. Мы уже недалеко.

— Там могут быть сокровища Жакемара!

— Думаю, там были склады.

— Или отхожие места, — поддержал меня Эмиль.

По моим расчетам и согласно рисунку Жакемара, мы уже оказались в пределах рудника. Где-то там, высоко над нами, рос Бурый Лес.

Время от времени я принималась звать Риту или Августа, но отвечало мне лишь эхо.

Мало-помалу коридор сам по себе стал полниться подземными звуками: журчанием, треском, постукиваниями. Мрак становился все плотнее, лучи фонарей вязли в этой темноте. Стали попадаться отверстия штолен и шурфов, а боковые ответвления сбивали нас с толку. Страх и тайна прятались в каждом из них. Я не отваживалась зайти внутрь и боялась заглянуть в них вторым зрением. Я чувствовала там смерть.

Но почему я ее чувствовала? Кто погиб здесь? Когда?

Рудник — нехорошее место. Люди, которые здесь трудились, ежеминутно подвергались опасности. Конечно, многие нашли здесь свой конец… Сумей я заглянуть в прошлое, я бы это увидела — а также годы боли, отчаяния и беспросветной работы.

Нет, видеть этого не хотелось.

Однако Гаспар рвался разведать больше. Он смело свернул направо, в узкий проход. Под его ногой что-то громко хрустнуло; он наклонился, поставил фонарь на пол и тут же попятился.

— Черт побери! — воскликнул он глухо.

— Что там?

На земле лежал человеческий костяк; Гаспар наступил на грудную клетку.

— Это черный рудокоп, — предположила я, содрогаясь от отвращения. — Забрел поживиться и нашел свой конец.

— Где его руки? — глухо спросил Гаспар. — И одежда?

Я пригляделась и тут же покрылась мурашками. К горлу подступил горький комок.

Скелет был гол. Ни клочка ткани. И у него действительно не было рук.

— Отгрызли крысы? Или кобольды? — предположил Эмиль.

Жутко слышать в голосе взрослого, сильного мужчины истерические нотки. Но я не могла винить Эмиля; я сама едва в обморок не падала от ужаса. Преодолевая брезгливость, я наклонилась и вгляделась в белые хрупкие кости.

И обнаружила, что у скелета также не хватает части черепа. Макушка была аккуратно выпилена хирургической пилой. Ни следа крысиных зубов.

В голове кружился рой предположений — одно отвратительнее другого — и озвучивать их не хотелось. Но Гаспар сделал собственные выводы.

— Вот оно что… — произнес он на удивление спокойно.

— Кто это сделал? — прошептала я.

— Тот, кто проложил тоннель, — усмехнулся Гаспар. — Уверен, там мы найдем немало подобных подарочков, — он кивнул на невысокую железную дверь, которая закрывала очередной боковой проход или комнату. На двери был установлен хитрый механический запор — таких было полно в замке Морунген. Я прекрасно знала, как его открыть, но ничто на свете не заставило бы меня сделать это.

— Зодчий замка Жакемар? — спросила я. — Думаете, здесь было его… тайное логово, где он проводил анатомические эксперименты, подальше от людских глаз?

Гаспар промолчал, и на его лице было странное выражение; он как будто изо всех сил удерживал в себе некое признание.

Он вздохнул, открыл было рот, опять закрыл…

— Вернемся, — потребовал Эмиль, приближаясь к нам скованной походкой — возможно, ноги у него подгибались от страха. — Мы все равно никого живого тут не найдем! Пусть полковник сам о себе позаботиться. Майя, ну что мы можем сделать? Лечь костьми рядом с ним?

И тут я услышала едва различимый стон, а потом всхлипывание. Тонкое, детское. Совсем недалеко…

— Рита?! Рита! Это ты? — позвала я, и на этот раз мне откликнулось не эхо.

Девичий голосок жалобно заскулил.

Я со всех ног ринулась вперед. Желтый круг от фонаря скакал передо мной. За отвалом горной породы что-то пошевелилось.

— Майя? Ты призрак! Уйди, уйди! Пошла вон! Сгинь!

Рита отбивалась, пыталась встать на ноги и опять падала. Ее чумазое лицо было искажено безумным страхом. За ее спиной виднелась толща обвалившейся породы. Кругом лежали обломки, покрытые каменной крошкой и пылью.

— Я не призрак! — заорала я. — Рита, приди в себя! Мы пришли из замка за тобой по тайному ходу. Видишь, вон садовник Эмиль!

Рита прищурилась, вгляделась и начала успокаиваться.

— Нашлась, зараза! — с угрюмой радостью сказал Эмиль.

— На, попей, — я протянула Рите флягу. — И поешь. Вот хлеб и сыр.

— Я не голодна, — пробормотала Рита, выхватывая флягу. — У меня с собой были сухари. Я слизывала воду со стен. Но она отвратительная, воняет, как ботинки моего папаши.

— Тебя ищут, — сказала я. — Полковник, егеря, ольденбуржцы. Какого черта ты отправилась сюда?! Чудом не погибла!

— Майя… — Рита схватила меня за руку и притянула к себе. Ее глаза выкатились от страха, дыхание стало прерывистым. — Я видела ужасное. Там, за той дверью, царство кобольдов. И люди… много. Все мертвые. Когда я увидела их, чуть не сдохла от страха.

Гаспар подошел к железной двери, на которую показывала Рита.

— Я закрыла дверь и забила камень в косяк, чтобы покойники не открыли ее изнутри. Я сидела тут и боялась, что они все же выйдут. Но уйти не могла. Я слышала, как меня ищут. Там, за камнями.

Я навострила уши: действительно, за толщей раздавались редкие глухие удары и можно было различить голоса.

— Эй, мы тут! Это Майя! Мы выведем Риту другим ходом! Поднимайтесь наверх! Август?! Вы меня слышите?

Удары на какое-то время прекратились, за стеной неразборчиво заговорили, потом все стихло. Больше на мои крики никто не отзывался.

Я осторожно призвала дар и скривилась от того, что открыло мне второе зрение.

Энергетические потоки здесь наливались красным. Местами они обрывались уродливыми лохмотьями, а кое-где закручивались багровые завихрения, подобно капле крови, что падает в воду. Завихрения сгущались и темнели с каждой минутой.

Я знала, что это означает: опасность. Здесь было чертовски опасно! Но в чем заключалась эта опасность, мне было неведомо.

— Надо скорее идти назад в замок. Ход хороший, удобный, — успокаивала я Риту. — Мы выведем тебя, а потом пошлем весточку полковнику, чтобы прекратил поиски. Если не можешь идти, Эмиль тебя понесет.

— Черта с два, — отрезал Эмиль ворчливо. — Пусть сама ковыляет.

— Эту дверь ты открывала? — отрывисто спросил Гаспар, касаясь ручки железной двери, врезанной в стену штрека. Дверь отличалась от остальных; она была обильно украшена резьбой в стиле орнамента, который часто встречался в замке Морунген. Алхимические символы, знаки зодиака… и скелеты.

— Да! Не надо, не заходите! — взвизгнула Рита из последних сил. Но Гаспар уже выбил ногой камень, который торчал в косяке, и с усилием рванул дверцу. От рывка часть косяка отошла от каменной стены. Послышался треск и гул. Эти звуки ужасно мне не понравились, потому что по породе пробежала трещина до самого потолка, до деревянных креплений, а следом и застонала ветхая на вид опора.

— Осторожнее, Гаспар! — упрекнула я его.

Гаспар поднял фонарь, несколько раз вдохнул и выдохнул, как будто собирая решимость, и перешагнул порог.

— Майя, останови его! Пусть он туда не ходит! — скулила Рита.

— Я бы послушался девчонку, — сказал Эмиль полушепотом. Он снова разнервничался; боковые ответвления, ниши и коридоры штрека пугали его.

Из темноты, куда вошел Гаспар, послышался вскрик и ругань.

Я вскочила на ноги.

— Гаспар?! Что там?

— Майя, не надо… не ходи сюда. Не смотри… Тут… мерзкие вещи, — донесся его голос, который звучал очень странно. Я услышала в нем обреченную усталость.

Я решительно взяла фонарь и отправилась в темную пещеру за дверью. А когда вошла и осветила ее, тотчас пожалела о своем решении.

Там обнаружилось длинное помещение с облицованными камнем стенами. В потолок вбиты крюки для светильников, парочка сохранилась, остальные разбиты. У дальней части стол с разнообразными инструментами. Заржавленные, покрытые плесенью… Угадать их предназначение не представлялось возможным.

Слева и справа в стенах прорублены многоярусные ниши. В темных провалах что-то белеет.

Запах здесь стоял странный. Сладковатый, прелый, смутно знакомый.

— Что это? — я шагнула к нише, вытянула голову, охнула и попятилась. Медленно обвела просторное помещение глазами. И везде мой взгляд выхватывал одно и то же.

Скелеты… они лежали в каждой нише. Навскидку их тут было не меньше трех дюжин, может, больше. Настоящая усыпальница.

Гаспар медленно двинулся вперед, подняв фонарь.

— Вот так сокровищница Жакемара, — пробормотала я. Рассматривать покойников не хотелось, но я заставила себя.

«Подумаешь, скелеты! — твердила я. — Я к ним уже привыкла. В замке Морунген их полно. Правда, каменных. А тут настоящие. Но мертвецы ничего нам не сделают. От них не стоит ждать удара в спину».

Я переходила от ниши к нише и все больше недоумевала. Часть скелетов была раздета, на остальных имелись простые холщовые рубашки и штаны. У каждого из покойников чего-то да не хватало. У одного руки, у другого — ног, у третьего — челюсти или черепа. Но чаще всего бросались в глаза вскрытые грудные клетки. Часть ребер отсутствовала.

До меня доносилось чье-то бормотание, и с изумлением я поняла, что слышу собственный голос. Я шептала старинные заклинания и молитвы, которые каким-то образом закрепились в моей памяти из детства: их частенько повторяла суеверная кухарка Марта.

Под ногами хрустело, но я боялась посмотреть вниз. Где-то вдалеке звонко капало, потрескивали фитили фонарей и шипело масло. Меня била дрожь.

Гаспар уже долго стоял подле одной из ниш, совершенно неподвижно, словно околдованный. Я подошла, чтобы выяснить, что он разглядывает с таким напряженным вниманием.

Оказалось, очередной скелет. Небольшой, тонкокостный. Женский, судя по длинным темным косам. На концах сохранились ленты с серебряными бусинами. Грудная клетка скелета разломана.

— Гаспар, надо идти, — я потянула его за рукав. — Мы расскажем обо всем Августу и пригласим полицию и дознавателей. Они разберутся, кем были все эти… люди. И почему они похоронены здесь.

— Августу? Августу Шварцу? Железному Полковнику, барону фон Морунген? — Гаспар словно очнулся ото сна. Он посмотрел на меня безумными глазами и произнес с сухим смешком. — О да, Железному Полковнику нужно обязательно рассказать обо всем этом. Непременно…

Я шагнула назад, поскользнулась и чуть не упала. Под ногой противно скрипнуло. В этот раз я рискнула посмотреть вниз и увидела очередные останки.

Труп неплохо сохранился; его обтягивала кожа, темная, сухая, как старинный пергамент. Труп был одет в лохмотья, однако имелся и сюртук, и штаны, и ботинки.

Он лежал вниз лицом. И слава богу.

Гаспар равнодушно, мельком глянул на него, а я всматривалась и не могла отвести глаз, пораженная ужасной догадкой.

На голове покойника не было волос. Темя пересекал рубец, более темный, чем остальная кожа.

Неужели это Зандер? Брадобрей, который чуть не убил полковника? Вот, значит, он где скрывался… Не в замке, а за его пределами. Зандер ушел по подземному ходу, дошел до рудника. И здесь умер. Или был убит? Но кем?

Перевернуть останки, чтобы изучить их, я не могла под страхом смерти. Пусть другие разбираются.

— Гаспар, пора возвращаться. Еще немного, и меня стошнит от этого места.

Гаспар вышел следом за мной и сильно хлопнул дверцей. Это оказалось роковой ошибкой. Железная оправа проема покосилась, из трещины в каменной стене посыпалась пыль. Гул от удара прошел эхом по всему штреку и усилился стократ. Сверху упала гнилая доска крепления, за ней вторая. С оглушительным треском лопнуло бревно опоры.

— Назад! — крикнул Эмиль и бросился к Рите. Гаспар толкнул меня плечом; я повалилась на камни.

Гулкий грохот потряс подземелье. Посыпались камни; меня больно ударило острым осколком по плечу. Дробный стук раздавался слева и справа. Все заволокло пылью. Эхо гудело и гремело, ему вторил страшный скрежет.

Когда все стихло, мы еще долго лежали неподвижно, боясь пошевелиться. Наконец, я села и закашлялась. Откопала среди каменных обломков фонарь. Каким-то чудом он не погас.

— Что это? — тихо спросил Эмиль, а потом вскочил и закричал: — Что это, черт подери? Что вы натворили?

За нашими спинами тихо скулила Рита, а мы стояли и смотрели туда, где несколько минут назад была дорога домой.

Теперь там возвышалась каменная стена.

Стена впереди. Стена позади. Хода нет.

Мы в ловушке.

В ловушке!

Эмиль бессильно ругался. Потом он бросился к новому завалу и стал с остервенением раскидывать камни. Гаспар поначалу начал ему помогать, но потом чертыхнулся и отошел.

— Бесполезно. Нам не разобрать эту груду.

Он сплюнул; мне захотелось последовать его примеру. Мой рот был полон каменной пыли.

— Чтоб ты сдох, Тейфель! — с ненавистью сказал Эмиль. — Угораздило тебя заходить в эту дверь и хлопать, как умалишенному!

Гаспар пожал плечами, но признавать ошибку не стал.

— Обвал мог случиться и не по его вине. Тут все было… ненадежно. Я видела… Нам следовало быть осмотрительнее.

— А ты, Майя — какого дьявола ты потащила меня за собой?! От тебя одни неприятности! Ты… ведьма! — выплюнул Эмиль.

— Эй! Придержи язык! — грозно велел Гаспар. Эмиль покосился на него и взял себя в руки.

— Прости, — выдавил он. — Ты не виновата. Я мог отказаться идти с тобой, но пошел.

— Еще не все потеряно. Нас ищут. Слышите?

Стук за старым обвалом стал громче. Казалось, с той стороны разом работают несколько кирок. А потом я услышала глухой голос полковника и чуть не разрыдалась от радости.

— Кто там? Что произошло? Рита? Ты там? — орал он.

Я бросилась в груде камней и закричала в самую широкую щель:

— Август! Это я, Майя! Со мной Гаспар и Эмиль! Мы нашли Риту, но теперь не можем выбраться! Разбирайте камни! Скорее!

Несколько секунд мне никто не отвечал, а потом полковник разразился отборными ругательствами.

— Какого дьявола ты там делаешь? Как ты там оказалась?

— Прошла по подземному ходу! Он начинается в старой беседке! В «Пещере кобольдов»! Тут случился второй обвал!

— Я вытащу тебя! Вытащу, а потом придушу. Своими руками. И Гаспара тоже. И Эмиля. Чертовы идиоты!

Стук кирок стал оглушительным. Я изо всех сил ворочала тяжелые камни со свой стороны, пока меня не оттащил Гаспар.

— Нам не нужно второго обвала, — сказал он. — Сиди смирно. Они справятся.

Наконец, один из камней вывалился наружу, через образовавшуюся щель потянуло свежим воздухом. Через несколько минут в стене появилось отверстие, достаточно широкое для человека. Кряхтя и непрерывно ругаясь, в него протиснулся Август.

Я плакала навзрыд и не могла остановиться, даже когда он обнял меня, прижал к себе и гладил по спине, успокаивая.

— Ты пришел, — шептала я. — Ты спас меня. Ты никогда не оставляешь своих людей в беде.

— Тихо, тихо, — он обхватил грязной рукой мой подбородок, быстро поцеловал в губы и погладил мою щеку. — Все позади.

— А ты? Ты в порядке? Я чувствовала, что с тобой неладно. Слышала твое сердце. Думала, ты погиб.

— Как видишь, не погиб. Хотя был один момент — меня чуть не придавило. Но обошлось. Рита с вами?

— Да, мы отыскали ее. Вон она…

Я отстранилась от Августа и огляделась в поисках девчонки.

Рита сидела у каменной стены, сжавшись в комок, обхватив руками колени, и таращилась на полковника остекленевшими глазами.

Август тяжело задышал; я думала, что сейчас он подойдет к ней и отвесит ей затрещину, как грозился. Но он лишь прорычал что-то невразумительное и крепче прижал меня к себе. Я быстро заговорила, чтобы отвлечь его от Риты, причины наших несчастий:

— Август, мы нашли что-то ужасное. Ты должен посмотреть. Там, за той дверцей…

— Да, ваша милость, — вдруг отчетливо сказал Гаспар. — Вы обязательно должны на это посмотреть.

Дверь в страшную усыпальницу была присыпана каменной крошкой, но открылась без труда. Гаспар придержал ее рукой и смотрел на полковника, не отрываясь, тяжелым настороженным взглядом.

— Что там? — Август отошел от меня и двинулся к двери. Он зашел внутрь; следом зашел Гаспар.

Они вернулись через пару минут. Выражения их лиц были очень странные. Ничего удивительного. После такого зрелища сложно вести себя как ни в чем не бывало.

Но теперь Гаспар изучал полковника, как зверь, который загнал старого соперника в угол. С ненавистью, страхом и предвкушением. Впрочем, я могла ошибаться. Тени и отблески фонарей выделывали странные фокусы.

— Я потом с этим разберусь, — пообещал Август хриплым голосом. Он на секунду прикрыл глаза и помотал головой.

— Там есть и еще кое-что, — вдруг сказала Рита. — Еще двери. Дальше по коридору. Теперь к ним не попасть. Я заходила в них. И видела…

— Потом расскажешь, — оборвал ее полковник. — Выбирайтесь, живо! Здесь нельзя оставаться.