Тайна Хранителей

Часть I ЧИСТИЛИЩЕ

В ушах звенело от чудовищного крика. Меня окружала тьма. Грудь сдавило так, что дышать стало практически невозможно. Я лежала, утопая в собственной крови. Собрав последние силы, я села и принялась вглядываться в темноту, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть. Я больше не кричала. Внезапно в комнате воцарилась мертвая тишина. Превозмогая боль, я сделала несколько судорожных глотков, тщетно пытаясь смочить пересохшее горло. Через некоторое время я осознала, что страшный крик, стихший несколько секунд назад, вырывался из моей груди. Я кричала так истошно, что теперь казалось, будто горло кто-то исполосовал изнутри когтями. Я подняла руки и прижала к груди. Ощупав ткань, скрывавшую тело, я убедилась, что на ней нет никаких следов от пронзивших грудь арбалетных стрел — ни единой прорехи. Глаза почти ничего не видели в темноте, но я была уверена: на мне не моя рубашка, вернее, не тот свитер, который я взяла в комнате Шея в начале той ночи, которой суждено было изменить всю мою жизнь.

В голове роились смутные воспоминания. Белое покрывало снега. Темный лес. Грохот барабанов. Волчий вой, призывающий меня на поляну, где должна была пройти церемония заключения союза.

Союз. При этом воспоминании кровь застыла в жилах. Я сбежала от судьбы. Сбежала от Рена. При мысли о вожаке стаи Бэйнов грудь снова сжалась, и я закрыла лицо руками. Впрочем, скоро изображение вожака перед глазами потеснила другая фигура — одиноко стоящего на коленях в лесу связанного юноши, с повязкой из черной ткани на глазах.

Шей.

Я вспомнила его голос, звучавший надо мной, когда я лежала, поминутно теряя сознание и снова приходя в себя, чувствуя, как его рука гладит мою щеку. Что произошло? Его не было рядом, я лежала во тьме так долго… Одна. Где я?

Глаза наконец привыкли к царящему в комнате полумраку. Сквозь частую сетку небольших стекол, вставленных в рамы высоких окон на противоположной стене, с затянутого тучами неба лился приглушенный дневной свет. На полу тут и там лежали бледные, розоватые тени. Я осмотрелась с целью найти выход и обнаружила справа от кровати готическую дубовую дверь. От того места, где находилась я, до нее было не более трех-четырех метров. Спустив ноги с кровати, я осторожно встала на пол. Стоять оказалось нетрудно. Я почувствовала, как в теле расправляется каждый мускул. Оно снова было наполнено жизнью. Я была готова к чему угодно.

Если понадобится, могу сражаться и убивать.

До моих ушей донесся звук шагов обутых в тяжелые ботинки ног. Ручка повернулась, дверь распахнулась внутрь комнаты, и на пороге появился мужчина, которого я однажды уже видела. Его лицо, словно вытесанное из камня сильной рукой, было покрыто седоватой щетиной, которой бритва не касалась, наверное, уже несколько дней. Мужественное и привлекательное лицо человека, меньше всего на свете думающего о своей внешности.

Последний раз я видела это лицо, когда его обладатель оглушил меня ударом рукояти меча. В глубине груди зародился угрожающий рык, и я почувствовала, как во рту растут и заостряются клыки. Мужчина хотел заговорить, но я обернулась волчицей и стала подкрадываться, рыча на него, все громче и громче, обнажив клыки, чтобы напугать его. У меня был выбор: разорвать его в клочья или проскочить мимо, к двери. Нужно решать, подумала я, времени на раздумья нет. Мужчина поднял руку к груди, отодвинул край длинного кожаного плаща, и моему взгляду открылась рукоять длинного изогнутого кинжала.

Значит, будет схватка.

Я напрягла мышцы и приготовилась к прыжку, нацелившись на горло мужчины.

— Подожди, — сказал он, убрав руку с рукояти кинжала и выставив вперед ладони. Я расценила жест как попытку успокоить меня.

Его уверенность в себе настолько поразила меня, что я замерла. Неужели он считает, что меня так легко успокоить? Щелкнув зубами, я быстро бросила взгляд в коридор за дверью.

— Не стоит этого делать, — сказал мужчина, двигаясь в сторону прохода, чтобы отрезать мне путь к бегству. А тебе не стоит знать, на что я способна, если зажать меня в углу, подумала я. — Я знаю, о чем ты думаешь, — продолжил мужчина, складывая руки на груди над рукоятью кинжала. — Допустим, мимо меня ты проскочишь. В конце коридора тебя ждет охрана. Если ты и мимо нее проскочишь, а ты можешь это сделать, ты же вожак стаи, то встретишься с более серьезным отрядом у любого из выходов.

«Ты же вожак стаи», — повторила я про себя. Откуда ему это известно? Продолжая угрожающе рычать, я повернула голову и бросила взгляд на высокие окна за спиной. Если подпрыгнуть, можно попробовать проломить одно из них. Будет больно, но, если падать не слишком высоко, я выживу.

— Не стоит, — сказал он, посмотрев в том же направлении.

Да кто он такой? Провидец?

— Там стена высотой метров пятнадцать, а внизу гранитные плиты, — предостерег он, делая шаг вперед. Я попятилась. — Никому здесь не нужно, чтобы ты пострадала.

Я перестала рычать. Он снова заговорил, тихо, растягивая слова.

— Если ты превратишься в человека, мы бы могли переговорить.

Я снова попятилась, боком, прижимаясь к полу, скрежеща зубами от расстройства. Он понимал не хуже меня, что моя уверенность в себе тает на глазах.

— Если ты попытаешься сбежать, — продолжил он, — нам придется тебя убить.

Он сказал это так спокойно, что смысл слов дошел до меня не сразу. Я отрывисто прорычала в знак протеста. Рычание превратилось в мрачный смех, когда я обернулась человеком.

— Ты же сказал, что никто не хочет, чтобы я пострадала.

Уголок его рта изогнулся в улыбке.

— Так и есть, Калла. Меня зовут Монро, — ответил он, делая шаг вперед.

— Стой, где стоишь, — предостерегла я, обнажая клыки. Он замер на месте. — Ты не пытался меня убить, — сказала я, оглядывая комнату в поисках чего-нибудь такого, что могло бы дать мне преимущество. — Но это не значит, что я тебе доверяю. Если ты вынешь кинжал, висящий на поясе, из ножен хотя бы на сантиметр, я оторву тебе руку.

Он кивнул. В моем сознании роились многочисленные вопросы, и голова гудела от них, как медный котел. Снова появилось ощущение затрудненности дыхания. Я не могла позволить себе запаниковать. Да и показать слабость было бы недостойно.

Теперь уже не только голова, но и тело, казалось, переполнилось воспоминаниями, и кожа на руках покрылась мурашками. Я поежилась, вспомнив, как над головой, словно черные облака, реяли призраки, а вокруг угрожающе скалились орущие суккубы. Кровь снова застыла в жилах.

«Монро! Он здесь!» — вспомнила я.

— Где Шей?

Когда я произносила имя, голос дрогнул — горло сдавил страх. Ожидая ответа Монро, я дрожала от ужаса. Сознание переполняли отрывочные воспоминания о событиях, произошедших в недалеком прошлом — бесконечная череда смутных образов. Рассмотреть внимательно сменяющие друг друга картинки не было никакой возможности. Тем не менее я упорно цеплялась за каждую, стараясь удержать ее, чтобы попытаться понять, что же все-таки случилось и как я здесь оказалась. Я вспомнила, как мы бежали по узким коридорам, понимая, что попали в ловушку, потом оказались в библиотеке замка Роуэн. Внезапно перед внутренним взором возникло лицо дяди Шея, Боско Мара, вызвав приступ гнева. Я на миг оставила бесплодные попытки понять, что произошло.

Пальцы Шея сжались на запястье так сильно, что рука заболела.

— Скажи мне, кто ты такой?

— Я твой дядя, — ответил Боско спокойно, подходя ближе. — Ты — плоть от плоти моей.

— Кто такие Хранители? — спросил Шей.

— Другие, подобные мне. Мы хотим защитить тебя, помочь тебе, — ответил Боско. — Ты не такой, как другие дети, Шей. У тебя есть способности, о которых ты даже не подозреваешь. Ты и представить себе не можешь, какие это способности. Я могу показать тебе, кто ты на самом деле. Могу научить тебя пользоваться властью, которой ты наделен.

— Если ты, как говоришь, хочешь помочь Шею, почему он оказался в роли жертвы, которую мы должны были принести после заключения союза? — спросила я, прикрывая Шея спиной.

Боско покачал головой:

— Это трагическое недоразумение. Просто тест, который мы устроили, чтобы проверить, насколько ты, Калла, предана нашему благородному делу. Мне казалось, мы сделали все, чтобы дать тебе хорошее образование, но, быть может, ты не знакома с испытанием, которому подвергся Авраам, когда ему пришлось принести в жертву Исаака, своего сына? Ты действительно веришь, что мы позволили бы Шею умереть от твоих рук? Мы же сами назначили тебя его защитницей.

Я задрожала:

— Ты лжешь!

— Ты так считаешь? — спросил Боско с улыбкой, которая казалась почти что доброй. — Неужели после того, что тебе пришлось пережить, ты все еще не доверяешь своим господам? Мы бы никогда не позволили тебе убить Шея. В последний момент его должен был подменить другой человек. Я понимаю, испытание было слишком жестоким, и несправедливо было тебя ему подвергать. Возможно, мы потребовали от тебя и Ренье слишком многого. Возможно, вы еще слишком молоды для таких испытаний.

Я сжала кулаки, чтобы Монро не заметил, что мои руки дрожат от страха. В ушах звучали вопли суккубов и инкубов, шипение химер и шарканье шагов иссохших мучеников, выползших из картин, которыми были украшены коридоры замка Роуэн.

— Где он? — потребовала я снова. — Клянусь, если ты мне не скажешь…

— Он в безопасности, — спокойно сказал Монро. На губах его опять показалась едва заметная улыбка. Я не могла понять, почему он чувствует себя со мной так уверенно, хотя он, очевидно, не забывал об опасности. Продолжая угрожать ему оскаленными клыками, я осторожно продвигалась вдоль стены, следя за его движениями. Я видела перед собой Монро, но даже его вполне реальную фигуру то и дело заслоняли расплывчатые, похожие на старые акварели образы, всплывавшие из бездны подсознания.

Запястья скованы холодной сталью. Щелчок, потом другой, и я не чувствую рук. Ощущение прикосновения горячих рук, прогоняющее ледяной холод.

— Почему она не приходит в сознание? — спросил Шей. — Ты сказал, с ней все будет в порядке.

— Все будет так, как я сказал, — ответил Монро. — Стрелы заговорены; колдовство действует как снотворное. Нужно время, чтобы его действие прекратилось.

Я пыталась что-то сказать, двинуть рукой или ногой, но даже веки казались свинцовыми. Сон, тяжелый, как смерть, снова накрыл меня с головой.

— Если мы с тобой заключим соглашение, — произнес Монро, — я отведу тебя к нему.

— Соглашение? — переспросила я, радуясь своей прозорливости. Все-таки я была права: показывать слабость перед ним было нельзя. Если уж заключать сделку с Ищейкой, так хотя бы на своих условиях.

— Да, — подтвердил Монро, делая осторожный шаг в мою сторону. Я не стала протестовать, и он снова улыбнулся. Он не боялся, запаха страха я не чувствовала, но улыбка тут же исчезла — по какой-то другой причине. Боль? — Мы нуждаемся в тебе, Калла.

Мысли в моей голове спутались до такой степени, что стали похожи на рой назойливых мух. Мне даже пришлось встряхнуться. Нужно было держаться уверенно, не обращать внимания на его странное поведение.

— Кто это «мы»? И почему вы во мне нуждаетесь?

Гнев исчез, испарился, поэтому я сосредоточилась на клыках, стараясь не дать им уменьшиться и исчезнуть. Мне не хотелось, чтобы Монро хотя бы на мгновение забыл, что имеет дело с Воином. Я оставалась вожаком стаи. Не только Монро, но и я сама должна была об этом помнить. В конце концов, ни на что другое в тот момент рассчитывать я не могла.

— Мои люди, — ответил он, указывая неопределенным жестом за спину, туда, где за дверью было нечто мне неизвестное. — Ищейки.

— Ты их вожак? — спросила я, хмурясь. У Монро было лицо человека сильного, но утомленного. Так выглядят люди, которым никогда не удается поспать вволю.

— Один из лидеров, — пояснил он. — Я руковожу отрядом Халдис. Мы проводим здесь операции. База находится в Денвере.

«Давай поговорим о твоих друзьях в Денвере».

Из глубин памяти на мгновение всплыл образ моей госпожи Люмины, хищно улыбающейся кричащему Ищейке. Чтобы унять дрожь, я сложила руки на груди.

— Хорошо.

— Но помощь нужна не только моему отряду, — продолжил Монро, поворачиваясь ко мне боком и подходя к двери. — Другим тоже. Ситуация изменилась; времени на раздумья больше нет.

Стоя у двери, он задумчиво гладил рукой свои темные волосы. Я хотела было броситься на него — он определенно отвлекся, — но было что-то завораживающее в его манере держаться. Да и я не была уверена, стоит ли предпринимать попытку к бегству.

— Возможно, ты — наш последний шанс. Я не уверен, что Наследник может справиться с этим один. Возможно, ты — недостающее звено. Краеугольный камень.

— Недостающее звено в чем?

— В войне. Ты можешь ее закончить.

Война. От этого слова в жилах забурлила кровь. Ощущение было приятным; тепло, которым наполнили каждую клеточку тела потоки горячей крови, придало мне сил. Война — меня растили для этого дела.

— Мы хотим, чтобы ты к нам присоединилась, Калла.

Я едва слышала его. Перед внутренним взором возникла кровавая пелена; мысли о насилии, которым до сей поры была наполнена моя жизнь, захлестнули меня.

Колдовская война.

Я служила Хранителям и помогала им бороться с Ищейками с тех пор, как научилась рвать клыками человеческую плоть. Я охотилась по команде Хранителей. Я убивала для них.

Зрение с трудом сфокусировалось на лице Монро. Я убивала его людей. А теперь он хочет, чтобы я встала на их сторону? Как это возможно? Словно почувствовав мою обеспокоенность, Монро замер на месте. Он ничего не говорил, просто стоял, наблюдая, сцепив руки за спиной, и ожидал моего ответа.

Я несколько раз сглотнула, чтобы не подвел голос.

— Ты хочешь, чтобы я воевала на твоей стороне.

— Не только ты, — сказал он. Даже не вникая в то, что происходило в его сознании, можно было догадаться, что и он старается контролировать себя изо всех сил. Его отчаянные мысли, казалось, наполнили разделявшее нас пространство. — Ты — ключевое звено. То, что нам нужно. Ты — лидер, вожак. Нам всегда нужен был именно вожак.

— Не понимаю, — призналась я, глядя в его глаза, горящие неугасимым огнем. Я не знала, пугаться мне или восхищаться.

— Воины, Калла. Твоя стая. Нужно, чтобы ты привела их к нам. Чтобы сражаться вместе с нами.

Мне показалось, будто под ногами разверзлась бездна, и я падаю. Хотелось верить, что я правильно поняла смысл его слов. Разве не это я надеялась услышать? Разве это не то, чего я хотела? Освободить своих ребят.

Да. Именно этого я и хотела. Даже в тот момент мое сердце учащенно билось от желания вернуться в Вейл, найти членов стаи. Вернуться к Рену. Я могла бы увести их всех из-под власти Хранителей. Куда-то еще, в другое место. Туда, где всем им будет лучше.

Но разве Ищейки не наши враги?.. Заключая с ними соглашение, нужно быть крайне осторожной. Я решила продемонстрировать нежелание.

— Не знаю, возможно ли это…

— Еще как! — воскликнул Монро, ринувшись вперед так, словно собирался схватить меня за руки. Глаза его горели бешеным огнем. Я отскочила, обернулась волчицей и щелкнула зубами возле его пальцев.

— Прости, — сказал он, качая головой. — Ты многого не знаешь.

Я снова превратилась в девушку. Посмотрела в его лицо, изборожденное глубокими морщинами. Лицо мудрого человека, владеющего многими секретами.

— Не нужно резких движений, Монро.

Я медленно сделала несколько шагов по направлению к нему и протянула руку, предлагая другую тактику.

— Я заинтересована, но не уверена, что ты понимаешь, чего просишь.

— Я понимаю, — ответил он, отворачиваясь, словно собственные слова причиняли ему нестерпимую боль. — Я прошу тебя рискнуть всем, что у тебя есть.

— И ради чего я должна это сделать? — спросила я.

Естественно, ответ был мне известен. Я уже пожертвовала всем, что у меня было, ради Шея. И теперь, ради своих ребят, я, не раздумывая, сделала бы то же самое. Если бы знала, что могу их спасти. Монро отодвинулся и указал рукой на открытую дверь.

— Я прошу тебя сделать это ради свободы.

За дверью оказался широкий, хорошо освещенный коридор. Я подавила вздох изумления: стены были отделаны сверкающими мраморными плитами, отражавшими лучи света, льющегося сквозь окна.

Где я?

Интерьер, который я, затаив дыхание, разглядывала, был столь красив, что я не сразу заметила, что в коридоре, кроме меня и Монро, были еще люди.

— Внимание!

Предупреждение было произнесено таким мрачным, зловещим голосом, что я едва сдержала желание оборотиться волчицей и тут же рассердилась, поняв, что позволила застать себя врасплох. Когда же я увидела говорившего, сдерживаться стало еще труднее.

Итан. Мы встречались дважды, и оба раза дело кончалось дракой. Сначала в библиотеке, потом — в замке Роуэн. Мои губы помимо воли изогнулись в зловещей улыбке, обнажая клыки. Глядя на него, я прижимала к груди стиснутые кулаки, чтобы сдержать ярость. Это его стрелы чуть не лишили меня жизни, прежде чем Монро ударил меня рукоятью меча. Итан глядел на меня так же недружелюбно, и я обратила внимание на то, что нос у него по-прежнему кривой — в память о кулаках Шея. Впрочем, его мужественный образ ничуть не пострадал, наоборот, физиономия Итана стала еще более зловещей. Пока я смотрела на него, мышцы рефлекторно подергивались, призывая к действию. Его пальцы задвигались и едва заметно потянулись к рукояти висящего на поясе меча. Этого мне было достаточно. Я прыгнула и в полете обернулась волчицей; яростный крик сменился глухим злобным воем. Разум кипел от ярости и возмущения, когда я врезалась в тело Итана. Дура, дура, какая же я идиотка. Пара теплых слов Монро, и я попала прямиком в засаду. Итан вцепился в шерсть на моей груди, стараясь отодвинуть меня как можно дальше. Клыки щелкали в сантиметре от его горла. Корчась подо мной, он выплевывал короткие, полузадушенные ругательства. Я вырвалась из его цепких рук. Но прежде чем я успела вцепиться зубами в его обнаженное горло, сзади на меня кто-то набросился.

Чьи-то ноги и руки обвили мое тело, препятствуя движению. Я рычала, изгибала спину, брыкалась и старалась повернуть голову, чтобы увидеть того, кто на меня напал. Мне никак не удавалось его как следует разглядеть и вонзить зубы в сцепленные на моей груди руки тоже никак не получалось. Веселое гиканье и смех лишь раззадоривали мою ярость. Я сжалась, подпрыгнула и стала кружить на месте, силясь сбросить нападавшего со спины.

Смеялся Итан, успевший вскочить на ноги и наблюдавший за схваткой с довольной ухмылкой на лице.

— Скачи, ковбой! Продержишься десять секунд, Коннор, и первое место тебе гарантировано, — сказал он. — Пять секунд уже прошло.

— Прекратите! — крикнул Монро, втискиваясь между мной и Итаном. — Калла, я же дал тебе слово. Ты здесь в безопасности. Коннор, слезай с нее.

Я снова забилась, услышав за спиной приглушенный смех Коннора.

— Монро, но это же новый рекорд.

— Добро пожаловать на Волчье Родео, — провозгласил Итан, смеясь, как сумасшедший. От хохота он сложился пополам и сел на колени, опершись на руки, чтобы не упасть на пол.

— Сказал же, прекратить, — повторил Монро без тени веселья в голосе.

Коннор так неожиданно слез со спины, что еще некоторое время я продолжала брыкаться и чуть не перевернулась.

— Тпру, спящая красавица!

Повернувшись, я наконец увидела улыбающуюся физиономию Коннора. Узнать его труда не составляло: передо мной стоял второй из двух напавших на нас с Шеем в библиотеке Ищеек. В замке Роуэн я тоже его видела — он подобрал потерявшего сознание Шея и унес его тело подальше от нападавших под руководством Боско призраков, суккубов и инкубов. Я снова поежилась, окунувшись в воспоминания о неравной схватке с сонмом чудовищ, и тут же поняла, что до сих пор не имею представления о том, что случилось с Шеем.

В отличие от Итана, чей взгляд заставил меня решить, что он хочет вонзить мне в брюхо кинжал не меньше, чем я хочу вцепиться ему в глотку, Коннор был весел и с трудом сдерживал смех. Смотреть на него было приятно: он словно превратился в мальчишку, лицо стало даже каким-то наивным. Впрочем, я прекрасно помнила, как он владеет мечом, вернее, мечами — изогнутыми, как клинок Монро. Они висели на поясе Коннора. Я попятилась от него, от всех троих, предостерегающе рыча.

— Мы не очень приятные ребята, да? — спросил Коннор, улыбаясь. — Обещаю, мы покормим тебя хорошим завтраком, волчок. Не ешь Итана, ладно?

— Калла, — сказал Монро, подходя ближе. — Мы тебе не враги. Дай мне шанс доказать это.

Я заглянула в его темные глаза, следившие за мной с неусыпным вниманием и некоторой долей страха. Оторвав взгляд от лица Монро, я посмотрела на Итана, потом на Коннора. Они заняли позиции по обе стороны от предводителя, но оружия в их руках не было. В моей душе боролись две силы. Волчий инстинкт подсказывал, что нужно немедленно напасть, но Итан и Коннор не сделали ничего выходящего за рамки обороны и теперь не пытались причинить мне вред. Так ничего и не решив, я обернулась девушкой.

— Правда, ей так лучше? — спросил Коннор вполголоса, искоса взглянув на Итана. Тот хмыкнул.

— Что они здесь делают? — спросила я, глядя на Монро и указывая на остальных Ищеек. — Ты же сказал, что с тобой я в полной безопасности.

— Это моя команда, — пояснил Монро. — И тебе придется работать с ними в одной связке. Ты можешь доверять им так же, как мне.

Теперь пришел мой черед смеяться.

— Никогда. Эти двое уже не раз пытались меня убить.

— Больше никаких драк. Отныне мы одна команда, — сказал Коннор. — Слово скаута.

— Можно подумать, ты когда-нибудь был бойскаутом, — усомнился Итан. На его лице промелькнула улыбка и тут же исчезла.

— Она только что пыталась перегрызть мне глотку!

— Итан, — строго сказал Монро, посмотрев на товарища взглядом, не терпящим возражений.

По правде говоря, неприкрытая враждебность Итана вызывала у меня больше доверия, чем успокоительные речи Монро или шутки Коннора. По крайней мере, в угрозах Итана чувствовалась правдивость. В конце концов, они были Ищейками, а я — Воином. Что мы могли предложить друг другу, кроме кровопролития?

— Калла, — сказал Монро, — мир меняется быстрее, чем ты можешь себе представить. Забудь все, что когда-либо знала или думала о нас. Мы можем помочь друг другу. Мы хотим одного и того же.

Я не ответила, думая о том, что ему вряд ли известно, чего хочу я.

— Ты пойдешь с нами? Выслушаешь то, что я хочу тебе сказать?

Оторвав взгляд от его лица, я осмотрела плавно изгибающиеся стены коридора. Нет, это место мне совершенно незнакомо. Если все-таки придется бежать, подумала я, неизвестно, куда он ведет. Что ж, пойду за Монро. Возможно, по дороге станет ясно, где выход.

— Хорошо, — сказала я вслух.

— Фантастика! — засмеялся Коннор. — Никаких драк! Значит, мы теперь закадычные друзья, так что ли? Здорово.

Сказав это, он пристально посмотрел на мою грудь.

— Она — волчица, — отрезал Итан. — С ней так просто не получится.

— Только не сейчас, — возразил Коннор, не отводя взгляда от моей груди и делая несколько шагов в мою сторону. Когда он приблизился, я уловила знакомый аромат можжевельника и фиалок, смешанный с отчетливым запахом кофе. Аромат был знакомым — мне уже приходилось вдыхать эту смесь. Я снова зарычала и отпрыгнула, пытаясь отогнать новое облако неясных воспоминаний.

— Ты уверен, что она — вожак? — спросил Коннор, крепче прижимая меня к груди, когда я пошевелилась. — Она не выглядит особо крутой.

— Я смотрю, ты забывчивый, — резко ответил Итан. — Если ты сейчас видишь красивую блондинку, не думай, что волчица ушла.

— Да ладно тебе, мужик, — засмеялся Коннор. — Надо жить настоящим. А сейчас у меня в руках симпатичная девочка.

— Прекрати говорить о ней так, как будто меня здесь нет! — заорал на него Шей.

— О, горе мне, я прогневал Большую шишку, — сказал Коннор. — Могу я рассчитывать на прощение?

— Прекрати дразнить парня, Коннор, — потребовал Монро. — Мы почти на месте.

— Прости, брат, — улыбнулся Коннор.

— Так-то лучше, — сказал Шей, и я услышала шаркающий звук шагов.

— Ну уж нет! — откликнулся Итан, и я увидела смутные очертания его тела. — Я тебе этого не позволю, парень.

— Тихо, — одернул его Монро. — Вот портал. Давай, иди.

Я снова попыталась пошевелиться, чтобы хотя бы краем глаза увидеть, что происходит вокруг. Воздух резко потеплел и, мне показалось, заискрился. Коннор крепче прижал меня к себе, и я вновь потеряла сознание.

Разглядывая плутовскую улыбку Коннора, я понимала, что уже видела ее близко перед глазами, но где — понять не могла, воспоминания были слишком уж расплывчатыми. Заметив мой испытующий взгляд, Коннор заулыбался, и в глазах его заиграли озорные огоньки. Я сжала кулак, пытаясь измерить разделяющее нас расстояние. Было бы чертовски приятно врезать ему в солнечное сплетение, а лучше еще ниже. Если он хочет, чтобы дело не обернулось дракой, подумала я, ему лучше так на меня не смотреть.

Монро заметил мое настроение и подбежал к нам.

— Отвали, Коннор. Ей надо привыкнуть к твоему чувству юмора.

— Как скажете, сэр, — отозвался Коннор, принимая боевую стойку. Смеяться он тем не менее не перестал. Я снова почувствовала, что совсем запуталась в мыслях. Итан улыбнулся, продолжая пристально наблюдать за мной, но с места не двинулся. У меня появилась уверенность в том, что в драку лезть они не собираются. Каждый раз, когда я встречалась с ними, они пытались меня убить, поэтому внезапная перемена настроения и новая форма общения сбивали меня с толку. Да кто же они такие?

— Аника ждет нас в Оперативном штабе, — сказал Монро и закашлялся, стараясь скрыть смех. Он развернулся и пошел по коридору. — Пошли.

Мне пришлось почти что бежать, чтобы поспевать за ним. Итан и Коннор шли позади, и мне это было неприятно. Я напрягла всю имеющуюся силу воли, чтобы не оборачиваться на них и тем более не скалиться.

Чем дальше мы шли, тем сильнее становилось ощущение путаницы в голове. Коридор то и дело изгибался, мы прошли множество дверей, но ни разу не завернули за угол. Где бы мы ни находились, здание явно было выстроено в форме круглой башни. Сквозь окна струился свет, становившийся все ярче, так как утро постепенно разгоралось и превращалось в день. Свет был таким ярким, что мне приходилось часто моргать глазами, чтобы не ослепнуть с непривычки. Не только стены, но и сам воздух, казалось, искрился в солнечных лучах. В толще мрамора, покрывавшего стены и пол, тут и там встречались похожие на вены дорожки из кристаллов. Они отражали свет, и в неожиданных местах возникали маленькие радуги. Гипнотическая игра света настолько захватила мое внимание, что, когда Монро резко остановился, я чуть в него не врезалась. Коридор окончился большим открытым помещением. Справа и слева в стенах виднелись проемы, за которыми, вероятно, начинались новые коридоры, похожие на тот, по которому мы пришли в зал. Тот, что слева, вел, по всей видимости, куда-то вглубь здания. За стеклянными дверями виднелось нечто вроде моста, сделанного из такого же мрамора, как и стены всех помещений, которые мне довелось увидеть. Взглянув вниз, под мост, я чуть не задохнулась от изумления. Пол у края моста резко обрывался, и внизу, на большой глубине, было видно нечто вроде внутреннего двора. Мы, как мне показалось, находились на высоте примерно пятнадцати или двадцати метров.

Да, подумала я, похоже, Монро не солгал насчет высоты под окнами.

Внизу, во дворе, я увидела… стеклянные домики и сады? По крайней мере, мне так показалось. В садах не было живых растений. Впрочем, на дворе почти зима. Или я ошибаюсь? Как долго я здесь нахожусь? Я взглянула вверх и увидела небо; стало быть, над внутренним двором крыши нет. За стеклянными дверями было видно, как на темную землю далеко внизу медленно и лениво опускаются снежинки.

На мое плечо легла чья-то рука, и я подпрыгнула от неожиданности.

— Сначала дела, — сказал Монро, улыбаясь. — Обещаю показать тебе позже все, что здесь есть.

— Ладно, — согласилась я, поворачивая направо и углубляясь в коридор вслед за ним. Щеки немного покраснели; хотелось верить, что я не выглядела полной идиоткой, разглядывая удивительное здание, в котором мы находились. Коридор, в котором мы оказались, был шире того, по которому мы пришли в зал. Мы шли по прямой, изгибов не было. По правую и левую стороны попадались двери, а впереди, в конце коридора, виднелась еще одна — массивная, двустворчатая, сделанная, по всей вероятности, из дерева. Когда мы приблизились к двери, я ахнула от изумления. Каждая створка была украшена резным изображением алхимического символа земли — таким же треугольником была помечена пещера Халдис в книге «Война всех против всех».

— Девочка подготовилась, — сказал Коннор. — Силасу понравится.

Монро и Итан не обратили на его слова внимания, а я закусила губу, вспомнив о том, что эмоции необходимо держать под контролем. Но эти мысли тут же выскочили из головы, когда Монро распахнул дверь. Мы вошли в большое помещение с единственным столом, стоявшим посередине. Стол был круглый, массивный, казалось, перенесенный сюда из сказочного замка Короля Артура. Стены комнаты были сплошь увешаны полками с книгами — старыми, переплетенными в кожу, похожими на те, в которых мы копались в библиотеке замка Роуэн. Комната вообще была настолько похожа на библиотеку Боско, что у меня буквально челюсть отпала.

Краем глаза я заметила стоящих возле полок с книгами людей. Их было двое. Они разглядывали надписи на переплетах и тихонько переговаривались. Одного из них я отлично знала. И любила. Шей стоял и медленно кивал головой, соглашаясь с девушкой, которая что-то ему говорила. На вид ей было примерно столько же лет, сколько и мне. Ее большие, светло-карие глаза были наполовину скрыты выбившимися из толстого пучка волос, схваченных на затылке металлическим зажимом и падавших на лоб темно-рыжими прядями. Девушка была первой, и единственной, не вооруженной до зубов Ищейкой из всех, кого мне по сию пору довелось встречать. Впрочем, как и другие, она была одета в одежду угрожающего вида: изношенные кожаные брюки, грубые ботинки с тяжелыми подошвами и свободную тунику из небеленого полотна. Кстати, на мне была точно такая же одежда. На бедрах девушки был надет широкий пояс, с которого свисали две странные, узкие пики. Я не могла понять, что это такое. Больше всего они были похожи на миниатюрные железнодорожные рельсы, сужающиеся к концу, как острые иглы. В одной руке девушка держала стопку сложенных бумаг, которой она похлопывала по бедру в такт словам. Я вспыхнула, увидев, что ее вторая рука покоится на запястье Шея. Мне было неприятно, что его касается другая девушка. Он принадлежал мне. Я почувствовала укол ревности, болезненный и неприятный.

Словно услышав мои мысли, Шей поднял голову. Но, когда он обернулся, я поняла, что он узнал мой запах. От этой мысли по коже прокатилась волна зуда, и неожиданно для себя я сорвалась с места и бросилась к нему, на ходу окинув девушку с темно-рыжими волосами неприязненным взглядом.

— Калла! — воскликнул Шей, протягивая ко мне руки. — Как ты?

Сердце забилось часто-часто, стало трудно дышать. Я боялась, что больше никогда его не увижу, что кто-то из нас не переживет выпавшего на нашу долю сурового испытания. Я кивнула головой, пытаясь показать, что со мной все в порядке, и в этот момент ноги отказались служить мне, но Шей вовремя подоспел на помощь. Я начала падать, но он обнял меня за талию и удержал. С ним все было в порядке, это чувствовалось по тому, как сильно он прижал меня к себе. Я могла обнять его, не опасаясь причинить боль. Руки Шея сжали меня сильнее, и я прильнула к нему. Он поднял руку, прижал мою голову к груди и поцеловал в затылок.

Шей. Шей. Я набрала полные легкие воздуха, чтобы насладиться исходящим от него ароматом. Знакомый весенний запах, теплый и приятный, как солнечные лучи, наполнявшие помещение, проник в каждую клеточку моего тела.

Я подняла руки, обхватила голову Шея и прижалась губами к его губам, почувствовав, как он удивился и обрадовался неожиданной ласке. Сладость поцелуя сменилась ощущением тепла, быстро превратившегося в жар, когда он провел губами по моей щеке.

— Калла, — шепнул он, нежно сжимая губами мочку моего уха. Ласка была волчьей, и мне стало так приятно, что я тихонько лизнула его в шею в знак благодарности. Мой. Он мой. — Мне ужасно хотелось все время быть рядом с тобой, — сказал он. — Боже, как я рад тебя видеть.

Коннор присвистнул, а в глазах девушки, с любопытством смотревшей на меня, сверкнул озорной огонек. И снова, несмотря на радость от встречи с Шеем, я мысленно отругала себя за потерю бдительности. Нужно было держать себя в руках. Мы не одни. За каждым нашим движением наблюдают. Я скучала по Шею, каждая клеточка моего тела тянулась к нему с того самого момента, когда мы встретились впервые, но Ищейкам знать об этом не нужно. Я заставила себя собраться с силами, напрягла мускулы и освободилась от его объятий.

— Все хорошо, Шей, — сказала я, стараясь не обращать внимания на разочарование, похожее на чувство потери, возникшее в тот момент, когда я перестала к нему прижиматься. — В основном все нормально. Не понимаю, где я, а так все в порядке.

— Поэтому мы сюда и пришли, — сказал Монро, подходя ближе. — Шей, надеюсь, у тебя тоже все в порядке.

— Да, мне лучше, — согласился Шей, не сводя с меня глаз. Я снова почувствовала слабость в ногах, когда он, не обращая внимания на мои попытки дистанцироваться, опять заключил меня в объятия.

— Я рад, что Калла тоже выздоровела, — продолжал Монро. — Было бы ужасно, если бы мы ее потеряли.

Я ответила хриплым, похожим на отрывистый лай смешком.

— Потеряли? Помнится, меня подстрелил один из вас.

Итан даже не пошевелился, когда я бросила на него обвиняющий взгляд.

— А ты вырубил меня рукоятью меча, — добавила я, снова посмотрев на Монро.

Он кивнул и ответил улыбкой, в которой сквозило сожаление.

— Нам нужно было узнать о тебе больше, чтобы понять, сможешь ли ты быть нашим союзником.

Я посмотрела на него с подозрением.

— И мы сделали все возможное, чтобы ты как можно скорее поправилась.

На этот раз негодующе фыркнул Шей:

— Я еще не знаю, стоит ли доверять твоим лекарям.

Я подняла голову и посмотрела ему в лицо:

— Лекарям?

Воспоминания, относящиеся ко времени, прошедшему между сражением в замке Роуэн и появлением Монро в комнате, где я очнулась, были неясными и от того пугающими. Ясно, что кто-то вылечил меня от ран, но я не могла вспомнить, кто и как это сделал.

— Я не знаю, что они там с тобой делали, — сказал Шей, бросив на Монро испепеляющий взгляд. Тот лишь плечами пожал.

— Стрелы надолго лишили ее сознания, — пояснил он. — Но они для этого и предназначены. Лекари лишь позаботились о том, чтобы в крови не осталось яда. Никаких последствий быть не должно.

Я выла и силилась доползти до него. Каждый метр давался с огромным трудом. Из груди торчали арбалетные стрелы. Кровь постепенно наполняла легкие, грозя затопить их.

Когда я доползла до Шея, я обернулась девушкой, погрузила пальцы в его шерсть и потрясла за плечи.

— Шей! Шей! — кричала я, чувствуя, как силы уходят из тела.

— Магические стрелы. Приятного путешествия, — прозвучал над головой хриплый голос Итана. Он снова выстрелил в меня из арбалета; на этот раз попадание было точным. — Это ты его превратила?

Грудь горела, зрение окончательно помутилось. Я кивнула и упала на пол рядом с телом Шея.

Руки рефлекторно потянулись к груди, которая сжалась при воспоминании о боли, причиненной стрелами. Значит, я была без сознания?

— Как долго? — прошептала я.

— Что? — переспросил Шей, кладя ладонь поверх моих пальцев и сжимая кулак.

— Как долго я была без сознания? — спросила я. — Когда мы покинули Вейл?

— Почти неделю назад, — ответил Шей.

Неделя. Если вдуматься, времени прошло не так уж и много. Но когда я вспомнила о том, что могло случиться за неделю с моей стаей, да что там за неделю, за считаные часы, прошедшие после того, как я сбежала с церемонии заключения союза, мне показалось, что прошла вечность.

А Рен? Что они с ним сделали? Он пошел на обман, чтобы мы смогли ускользнуть от погони, организованной стаей Бэйнов. Не может быть, чтобы Хранители не обнаружили его предательства.

Я задрожала, и Шей крепче прижал меня к себе. Но мне казалось, что меня обнимает другой. Я слышала голос Рена так явственно, словно он стоял рядом.

— Как я могу тебе верить? Как я могу поверить тому, что ты рассказываешь? Что еще может быть, кроме того, что я знаю? Мы — то, чем нам уготовано быть.

— Это неправильно. Ты знаешь, я бы никогда не бросила стаю, если бы не знала, что это необходимо, — сказала я тихо. — Если бы не понимала, что это единственный способ им помочь.

В его напряженном взгляде сквозила неуверенность.

— У нас мало времени, — напомнила я. — Как тебе удалось оторваться от остальных?

Он посмотрел туда, откуда я бежала.

— Когда нашли тело Флинн, произошла суматоха, но я взял твой след и пошел по нему. Другие были заняты перегруппировкой. Стая отца. Старшие.

Рен напрягся, я почувствовала, как тело сковывает холодный ужас.

— А Найтшейды? — спросила я.

— Их задержали для допроса.

— Что случилось в Вейле?

Мне пришлось отстраниться; прижимаясь к Шею, я никак не могла собраться с мыслями. Никто мне не ответил, и меня снова охватил страх, как в ночь побега.

Поддаваться паническим мыслям о том, что могло случиться со стаей, было нельзя. Непоколебимое упорство и уверенность в собственной правоте — в тот момент я могла полагаться только на них.

— Было сражение. Как вы нас обнаружили? Вы убили Боско Мара?

Коннор рассмеялся:

— Убить Боско Мара? Никто не может убить это создание.

— Создание? — переспросил Шей, поднимая брови. — В каком смысле?

— Пока убить Боско Мара никому не удавалось, — пояснил Монро, глядя на Шея.

— Мы пытаемся разведать, что случилось в Вейле, — добавил он, обращаясь ко мне.

— Хоть что-нибудь вам известно?

— Поспокойней, волчок, — вмешался Итан. — Если бы не мы, ты бы там, в библиотеке, кровью истекла.

— А кто мне кровь пустил? Не ты?! — возмутилась я, делая выпад в его сторону. Я не стала превращаться в волчицу, просто схватила его за края жилета и уложила на стол. Сделав это, я нагнулась, чтобы Итан хорошенько рассмотрел мои острые клыки. — Ты мне не говори, чтобы я успокоилась, понял? Ты даже не представляешь, что я с тобой могу сделать.

— Калла! — воскликнул Монро, подскочив к нам. — Пожалуйста, в этом нет никакой необходимости.

Он рывком оттянул меня в сторону. Итан поднялся со стола.

— Да какого черта? Ты лучше успокой свою псину, Монро.

Я ухмыльнулась:

— Не советую называть меня собакой.

Девушка, говорившая с Шеем, когда мы вошли в комнату, рассмеялась.

— Забавно, — сказала она.

— Иди ты к черту, Ариадна, — огрызнулся Итан. Он все еще злился.

— Следи за словами, — сказала Ариадна, щелкнув языком.

— Мы нуждаемся в помощи Каллы, — произнес Монро, игнорируя злобный взгляд Итана. — Это не обсуждается.

— Да, и она, кстати, права, — вступил в разговор Коннор. — Это ты в нее стрелял.

Он посмотрел на меня с некоторой опаской и скрытым восхищением.

— Да чем мы тут занимаемся, — протянул Итан. — Сначала с мальчишкой возились, теперь еще с волчицей этой. Нам что, делать больше нечего?

— Мальчишка, как ты его называешь, — Наследник, — сказал Монро, пристально глядя на Итана. — А волчица — вожак стаи. И она может быть залогом победы в этой войне.

Итан фыркнул:

— Наследник ничего для нас не сделал, а волки никогда не выиграют войну. Победа будет за нами, а они — на другой стороне!

— Уверен, все пойдет иначе, так как Калла теперь на нашей стороне. Так ведь? — сказал Монро и посмотрел на Шея выжидающе. Шей сунул руки в карманы.

— Да, надеюсь, что так.

— Это не ответ, Шей, — возразил Монро с тенью легкого возмущения.

— О чем он говорит? — спросила я Шея.

Шей, свирепо смотревший на Монро, повернулся ко мне.

— Я не хотел говорить им ничего о том, что случилось в Вейле, и о том, что мы нашли в библиотеке, пока не убедился, что с тобой все в порядке. Что ты цела и невредима.

— Понятно.

Я каким-то чудом не покраснела, но внутри вспыхнуло пламя. Итан сжал кулаки и стал расхаживать из стороны в сторону, глядя на Монро.

— Да мне плевать, Наследник он или нет. В нашем мире он — щенок, и его дело — подчиняться приказам, а не условия выставлять.

— Я могу уйти хоть сейчас, — проворчал Шей. — Если ты считаешь, что мне здесь не место.

— Скатертью дорога! — воскликнул Итан, указывая рукой на дверь.

— Достаточно! Все будет так, как я сказал, Итан, — крикнул Монро. — Отныне и в дальнейшем. Ясно?

Итан посмотрел на него бешеными глазами, но ничего не ответил. Потом он отвернулся и ушел в другой конец комнаты.

— Так, ладно, — сказала Ариадна. — Я так понимаю, пока не придет Аника, о Вейле разговаривать бесполезно. Может быть, мы пока займемся формальностями?

Она непринужденно подошла ближе к нам, делая вид, что не замечает царящего в комнате напряжения. Монро нахмурился:

— Формальности?

— Ну, естественно, — сказала она. — Ты, кажется, забыл, что сегодня мой дебют. Все тут очень возбуждены по поводу Шея, и до меня дела нет, я понимаю. Но у меня есть приказ отрапортовать о своем прибытии, Монро.

Девушка хлопнула пачкой сложенных бумаг по его груди.

— Надеюсь, ты рад тому, что я закончила Академию. Я готова получить назначение в отряд Халдис.

Монро со вздохом принял документы из ее рук.

— Да, Ариадна. Поздравляю с успешной сдачей экзаменов. Для нас большая честь принять тебя в отряд.

Девушка ответила натянутой улыбкой.

— Если ты помнишь, я просила называть меня Эдной, — сказала она ворчливо. — Полное имя слишком длинное.

— Да, если ты настаиваешь. Ты невероятно быстро закончила курс и получила самые лестные рекомендации от преподавателей, — продолжал Монро. — Ты можешь рассчитывать на назначение в самое лучшее место.

— Я знаю, — ответила девушка, прищурившись и глядя на него исподлобья.

— Тебе необязательно служить именно в отряде Халдис.

— Да, знаю, знаю, — прошипела Эдна сквозь сжатые зубы. — Это не обсуждается, понятно? Хочешь не хочешь, я остаюсь.

— Да я совсем не это хотел сказать, — попытался оправдаться Монро, но девушка прервала его, нетерпеливо мотая головой.

— Перестань.

Она отбросила с глаз мешающую зрению прядь темно-рыжих волос и кокетливо улыбнулась Коннору.

— А ты рад меня видеть? Ты был в дозоре, дай вспомнить, три месяца подряд?

— Скорее, шесть, — поправил он. — А вот ты меня совсем забыла. Я видел, как вы тут с нашим Наследником мило болтали, когда мы вошли. Приятно немного пофлиртовать, а?

— Я не флиртовала, — возразила Эдна, но легкая тень румянца, залившего ее щеки, когда она будто бы ненароком посмотрела на Шея, от меня не укрылась. — Ты прекрасно знаешь, где я была и зачем пришла сюда, — пояснила она. — Я тебя не забыла.

Я впилась ногтями в ладони. Шей посмотрел на меня с виноватым видом. Да кто эта девушка?

— Каждый мужчина чувствует, когда ему дают отставку, — добавил Коннор, приложив к сердцу сжатую в кулак руку.

— А, вот как ты теперь себя называешь? — спросила девушка, кривовато улыбнувшись. — Мужчина? Я думала, ты актер… лицедей.

— Нет, — возразил Коннор. — Я мужчина. Хочешь доказательств?

— Я буду счастлив, если ты отклонишь его предложение, — сказал Монро, делая вид, что разговор ему не нравится. Но я видела, что под раздраженной миной он старается скрыть смех.

После следующей фразы скрытая улыбка исчезла с его лица.

— Я могу и не спрашивать, скучал ты по мне или нет, — отрезала Эдна.

— Нет, я чертовски рад тебя видеть, — выпалил Коннор. Монро сделал вид, что рассердился, подошел и встал между ними. Коннор нагнулся и поцеловал девушку в щеку. — Тесс и Айзека вечно нет на месте. Итан слишком раздражительный, с ним скучно. И, конечно, смотреть на него и вполовину не так приятно, как на тебя.

Услышав его слова, я внимательно оглядела девушку. Она была хороша собой… слишком хороша. Интересно, она действительно заигрывала с Шеем, пока я была без сознания?

— Он шутит, — сказала она, бросив взгляд на Шея и поворачиваясь спиной к Коннору, чтобы видеть Итана.

— Ничуть, — сказал Коннор. — Итан, без обид.

— Я просто безутешен, — сказал Итан холодно.

Ариадна улыбнулась мне.

— А ты и есть девушка-волчица? Шей только о тебе и говорит.

Я вернула ей улыбку. Хотя она с ним и заигрывала, мысли Шея, очевидно, сконцентрированы на мне. Это хорошо. Именно этого я и хотела.

— Это Ариадна, — представил девушку Шей. — Она рассказывала мне о том, что здесь творится.

— Зови меня Эдной, — отозвалась девушка.

— А я — Калла, — сказала я, распрямляя спину, чтобы подчеркнуть, что она ниже меня ростом. Даже если авансы, которые она раздавала, Шея не заинтересовали, я хотела показать свое превосходство во всем. В глазах девушки загорелись веселые огоньки.

— Да, я слышала. Волчица, Воин по имени Калла… Как цветок. Очень мило.

Я не смогла сдержаться и заворчала.

— Да, черт возьми. Как цветок.

Мне очень не хотелось, чтобы она видела мои чувства, но я не могла ничего с собой поделать.

— Чудесно, — сказала она под нос, едва заметно улыбаясь. — Что ж, приятно познакомиться, Лилия. Конечно, если ты действительно на нашей стороне.

Лилия.

В ушах раздался смех Рена.

— Ты когда-нибудь перестанешь так называть меня?

— Никогда.

Глядя на Эдну, я почувствовала, что ноги отказываются мне служить.

— Как ты меня назвала?

Я едва сдержалась, так мне хотелось превратиться в волчицу. Казалось, комната на глазах сужается, грозя зажать меня между полом и потолком. Беги, Калла. Назад, в стаю. Тебе здесь не место.

Шей, вероятно, учуял тревогу, потому что схватил меня за руки и повернул к себе.

— Калла? Что с тобой? Расслабься, она не хотела тебя обидеть.

Похоже, он подумал, что я рассердилась на Ариадну и захотела разорвать ее, обернувшись волчицей. Но дело было не в этом.

— Да, он прав. Прости, если я тебя расстроила, — сказала она, пожав плечами. Веселые огоньки в ее глазах вспыхнули ярче. Мне показалось, что она пыталась спровоцировать меня на атаку. — Случайно в голову пришло. Смешное имя, и подходит тебе ужасно.

Я ее едва слышала. В ушах раздавался гул, похожий на шум ветра. Мне казалось, что меня затягивает в какой-то дурной сон. Да что там сон, в кошмар. Было такое впечатление, что меня похоронили заживо. Веселое выражение исчезло с лица девушки.

— Я что-то не то сказала?

Не в силах говорить, я покачала головой, внутренне желая провалиться сквозь землю. В ушах звучал шепот Рена, произносящего дурацкое прозвище. Мы с Шеем всего пять минут назад увиделись после недельной разлуки. Неужели мы не заслуживаем того, чтобы нам не напоминали о единственном человеке, способном снова нас разлучить?

— Ее так называл другой человек, — сквозь стиснутые зубы ответил за меня Шей.

Другой человек. Теперь я не только слышала издевку Рена. Я видела его. Вспомнила, как он прижал меня к себе в ту ночь, когда мы с Шеем сбежали из Вейла. Сбежали с церемонии, после которой я должна была стать официальной подругой Рена. Он целовал меня, умолял остаться. Где он теперь? Он солгал своим, чтобы дать нам возможность убежать. Мне не хотелось думать о том, какую цену он мог заплатить за то, что сделал.

Вейл. Родной дом. Сердце тяжелым молотом стучало в стенки грудной клетки. Что я здесь делаю? Я изо всех сил впилась ногтями в ладони, сдерживая желание обернуться волчицей и броситься на Ищеек. Волчица билась внутри и рычала, как бешеная, требуя немедленных действий. Ей хотелось назад, в стаю.

Эдна смотрела то на скулы Шея, по которым ходили желваки, то на мое перекошенное страданием лицо, пытаясь что-то понять.

— А, — негромко сказала она наконец. — Другой человек, понимаю.

В комнате воцарилось неловкое молчание. Наконец Коннор прервал его, громко щелкнув костяшками пальцев. Он многозначительно посмотрел на Монро.

— Так что, больше не надо их сторожить? — спросил он. — Не то чтобы мне это не нравилось, особенно по сравнению со всякими невыполнимыми заданиями, на которые ты нас обычно посылаешь.

— Ты когда-нибудь заткнешься? — злобно прервал его Шей.

По спине побежали мурашки; я почувствовала себя виноватой. Шей был в плохом настроении из-за меня, дурацкие шутки Коннора были лишь поводом для того, чтобы выплеснуть гнев. Хотя, конечно, его чувство юмора раздражало и меня.

— О боже, какие манеры, — отозвался Коннор. — Ты же Избранный, тебе нужно заботиться об имидже. Жаль, здесь нет занятий по этикету. Ну, знаешь, где объясняют, какой вилкой есть салат. Каллиграфия, все такое. Как разделать противника максимально изящно.

На секунду мне показалось, что Шей заедет ему в челюсть.

— Хватит, Коннор, — сказал Монро. Внешне он был спокоен, но чувствовалось, что внутри у него все кипит. — Давайте просто посидим и подождем Анику.

— Я уже здесь, — произнесла женщина, незаметно вошедшая в зал. Она была одета подобно остальным Ищейкам, но ее облик дополнял стальной кулон, похожий на компас, висевший на шее. Ее соломенного цвета волосы были туго связаны на затылке шнурком. Она была не одна. С ней пришла другая женщина. Ее внешний вид можно было описать одним коротким словом — дикая. Черные, как смоль, волосы были коротко острижены, а загорелая, темная шея — украшена татуировкой, представлявшей собой хитросплетение разнообразных узоров. На поясе висело множество ножей с блестящими рукоятками. Полированная сталь сверкала в солнечных лучах, наполнявших комнату. По всем углам, как тревожные сигналы маяка, метались солнечные зайчики.

— Лидия! — воскликнул Коннор, бросаясь к татуированной женщине через всю комнату, чтобы заключить ее в медвежьи объятия.

— Рада тебя видеть, Коннор, — сказала она и хрипло рассмеялась. Голос у нее был низкий и глубокий. — Как поживает Тесс?

— Как всегда, в бою, вместе с Айзеком, — ответил Коннор, ухмыляясь. — Скучает по тебе, конечно.

Лидия улыбнулась в ответ.

— Если все будет хорошо, через несколько часов я ее увижу.

Коннор положил руки ей на плечи.

— Вечером все увидятся наконец, надеюсь.

— Ну, уж как получится, — сказала Лидия.

Итан подошел к ним, поймал Лидию за локоть и повернул к себе.

— Ты при полном параде, я смотрю.

Лидия и Итан сцепили руки в ритуальном приветствии.

— Слышала, у нас особые гости, — сказала она, глядя на нас. Увидев меня, Лидия наклонила подбородок в знак приветствия. Я поразилась: жест явно свидетельствовал об уважении. В уме возникли сразу два вопроса: за кого меня принимают эти люди и чего от меня хотят?

Монро Лидия приветствовала церемонным поклоном.

— Вы все обсудили?

Монро перевел взгляд на меня:

— Мы еще даже не начали.

Блондинка с суровым лицом улыбнулась:

— Отлично. Значит, повторять для нас не придется.

Она кивнула мне:

— Калла, для меня большая честь с тобой познакомиться. Меня зовут Аника.

— Спасибо, мне тоже приятно. — Я пожала протянутую руку, не удивляясь силе рукопожатия. Все в этой женщине, от глубокого контральто до царственной осанки, говорило о том, что она наделена властью и силой. — Хотя, конечно, не уверена, что заслужила «большую честь».

Она рассмеялась:

— Ты спасла Наследника, а значит, возможно, и всех нас.

— Ты мне до сих пор так и не рассказала, что это за Наследник такой, — сказал Шей. Он успел подойти ко мне и стоял рядом. — Правда, Эдна со мной нянчится, как с малышом, с тех пор, как мы здесь оказались.

— Я не нянчусь, — возразила Эдна. — К сожалению, мне ни разу не пришлось тебя отшлепать.

Шей вытаращил глаза. Он украдкой посмотрел на меня и покачал головой, но поздно: кровь снова закипела у меня в жилах.

— Эдна! — предостерег ее Монро сердито.

Я была практически уверена, что Коннор захочет ударить Эдну по ладони за то, что она столь удачно скопировала его манеру шутить, но, к удивлению, на его лице отразилось смущение. Он был расстроен не меньше Монро. Я взяла Эдну на прицел и стала вычислять, сколько времени уйдет на то, чтобы вырвать ей руки. Явно меньше десяти секунд. Да, пожалуй, хватит пяти.

— Полегче, — попыталась она предостеречь Монро, но потом нервно посмотрела в сторону Аники. — Прошу прощения.

— Извинения приняты, — ответила Аника с легкой улыбкой, от которой лицо ее на мгновение преобразилось. — Понадобится время, чтобы объяснить тебе, кто такой Наследник. Понимаю, ждать неприятно. Мне жаль. Но твой выход еще не скоро. Сейчас важнее понять, какую роль во всем этом будет играть Калла.

— Роль? — спросила я, заставив себя оторвать взгляд от Эдны, которая, как мне казалось, собиралась снова начать подкалывать Шея. Но нет, она смотрела на Коннора и улыбалась.

— Я — Стрелка. Моя задача — отдавать приказы, — пояснила Аника. — Этим я и занимаюсь.

— И? — спросила я, хмурясь.

Она дотронулась до стального компаса, висевшего у нее на шее, потом указала на Монро.

— Стрелка дает указания Проводнику каждого отряда. Ты уже знакома с Проводником отряда Халдис.

— Что такое отряд Халдис? — спросила я, вспомнив вырезанный на двери символ земли.

— Мы тебе все объясним в свое время, — сказала Аника. — Обещаю. Но сейчас есть вопрос, ответ на который мы должны найти немедленно. И нам нужна твоя помощь, если ты, конечно, желаешь помочь.

— Как я могу помочь? — спросила я, снова испытывая недоверие. Сколько бы они ни повторяли, что я могу им верить, я все еще подозревала Ищеек в том, что они готовят западню.

Аника улыбнулась, но улыбка вышла невеселой.

— Нужно, чтобы ты вернулась в Вейл.

Оставалось лишь надеяться, что лицо не выдало моих чувств. Вернуться в Вейл? Я же этого хотела, не так ли? Тогда почему я так похолодела?

— Ты шутишь, я полагаю? — спросил Шей, выступая вперед. Он наполовину скрыл меня от пронзительного взгляда Аники. — Они убьют ее, как только она туда попадет.

Я сердито посмотрела на Шея. Он был прав, но меня растили для того, чтобы драться. Шок, который я испытала, услышав просьбу Аники, прошел. Лишь заострившиеся клыки во рту напоминали о том, какое впечатление произвели на меня ее слова. Я — вожак, а не щенок, Шей. Не забывай об этом.

— Она не сможет вернуться к своей прошлой жизни, — пояснила Аника. — С тех пор как ты, Наследник, попал сюда, пружина войны будет раскручиваться все быстрее и быстрее. Хранители нападут на нас, используя все, что только имеется в их арсенале. Нам нужно получить какое-то преимущество.

— Какое преимущество ты надеешься получить, заслав ее назад в Вейл? — спросил Шей.

— У нас есть одна мысль, — сказал Монро, кладя руку на плечо Шея. — Мы хотим испробовать то, что уже однажды сработало. Давным-давно. Союз.

Да, конечно. Первое восстание Воинов. Я поняла. Все части мозаики встали на свои места.

— О! — сказала я, чувствуя одновременно страх и облегчение, потому что сердце затрепетало от призрачной надежды. Война. Ищейки готовятся к войне, и я — в первом эшелоне наступающих войск. При мысли о битве руки налились силой. Я почувствовала, что готова к схватке.

— Нет, постой, — сказал Шей, стряхивая руку Монро с плеча. — Ты хочешь заключить союз с Воинами?

— Так уже было однажды в прошлом. Тогда наши совместные силы стали существенным преимуществом в борьбе против Хранителей.

Шей покачал головой:

— В книге содержится другая информация. Там написано о союзе Воинов и Ищеек. Счастье, что в результате на свете все еще существуют Воины.

Не нужно защищать меня, Шей. Но он игнорировал мое предостерегающее рычание и продолжал смотреть на Монро.

— Бунт Воинов закончился поражением, — сказал тот. — Но в течение какого-то времени дела шли отлично. На этот раз, если мы заключим союз, возможно, он станет залогом победы.

— И есть одно жизненно важное обстоятельство, которого во времена первого союза Ищеек и Воинов просто не было в природе, — вмешалась Аника.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Шей.

— Ты.

Теперь наступила очередь Шея сказать «О!».

Я следила за ним, стараясь понять, удалось ли ему приподнять завесу тайны над тем ужасом, который мы спровоцировали в Вейле. Аника сказала, что его существование — жизненно важное обстоятельство. Шея не было на свете, когда случился первый бунт, и поэтому бунт был обречен на поражение. Она определенно была уверена в том, что, имея Шея в своих рядах, Ищейки способны на этот раз выиграть войну. Оставалось только надеяться, что она не ошибается, особенно учитывая, чем мне уже пришлось поплатиться за спасение Шея.

— Почему? — прошипел Рен сквозь стиснутые зубы. — Зачем ты рисковала жизнью? Что в нем есть такого, ради чего стоит поставить на карту все?

— Он — Наследник, — прошептала я. — Он один может нас спасти. Нас всех, Рен. Что, если наши жизни принадлежат нам, и только нам? Что, если мы не должны служить Хранителям?

Я вспомнила слова, сказанные во время последней встречи с Реном, но был и еще один вопрос. Его я озвучить так и не решилась. Тогда на кону стояли наши жизни — моя и Шея. Что, если я сама могу выбирать судьбу?

От воспоминаний по телу пробежала дрожь. Я люблю Шея. Я любила его с того момента, когда он впервые коснулся меня, пробудив в душе то, о чем я даже не подозревала. Наши скрытые от посторонних общие тайны, случайные встречи, происходившие вопреки всему, запретные поцелуи — все то, чем мы рисковали друг ради друга. Каждое движение стало шагом на пути сюда — на другую сторону.

Я свернула с пути, по которому должна была пройти согласно воле других, потому что почувствовала: я не могу позволить Шею умереть. Но это не было единственной причиной побега из Вейла. Привычный, знакомый с детства мир дрогнул и распался на куски. Вожак защищает стаю. Ведет ее. А я бросила свою стаю, но это случилось лишь потому, что я поверила: только так я могу помочь им спастись. Мир, в котором я выросла, распался, и, пользуясь воцарившимся беспорядком, я сделала свою ставку в непрекращающейся битве. Я продолжала опасаться Ищеек, но мне не на кого было больше положиться. Мне нужна их помощь. Это мой единственный шанс спасти стаю, увести ее из-под власти Хранителей.

— Да, — сказала я. — Я сделаю это.

— Калла, — начал было Шей, но я перебила его.

— Нет, — твердо сказала я, показав зубы и свирепо посмотрев на него. — Они правы. Мне нужен союз. Мне и моей стае.

— Отлично, — сказала Аника.

Мне показалось, что Итан снова заворчал, возвращаясь в дальний угол комнаты, где он давал волю дурному настроению до того, как пришли Лидия с Аникой.

— Нам нужна информация о расстановке сил, чтобы начать наступление, — сказал Монро.

— Я расскажу тебе все, что знаю, — пообещала я. — Непонятно, правда, поможет ли это тебе спланировать атаку.

— Любая информация поможет.

Хорошо.

— Давай начнем с того, что попроще. Поздней осенью мы потеряли двоих людей. Ты знаешь, что с ними случилось?

А вот это не хорошо. Я едва сдержала желание заискивающе улыбнуться. Эта информация не поможет скрепить союз, который мы задумали.

— Знаю.

Сейчас он задаст следующий вопрос. Если я скажу правду, они, наверное, тут же захотят убить меня.

— Постой, Калла, — сказал Шей, подходя ближе. В его голосе прозвучало предупреждение. Я увидела, что он вспомнил тот злополучный вечер. Я покачала головой.

— Если мы хотим создать союз, они должны знать, с кем его заключают.

И если им захочется отомстить, так тому и быть. Я огляделась. Двери закрыты. Крепкие двери, но не настолько, чтобы вынести напор Воина, рвущегося на свободу. Я пробью их, если придется бежать.

— Но… — произнес Шей, кладя руку на мое плечо. Я решила игнорировать предостережение.

— Они оба мертвы.

Эдна потупилась. Аника и Лидия, не сговариваясь, вздохнули. Коннор почесал щетину, покрывающую лицо.

— Это не новость, Монро.

— Мы знаем о Кайле, — сказал он тихо. — Он был среди Падших. Но о Стюарте нам ничего не известно. Никого не считают погибшим, пока его смерть не подтверждена. Требуется достоверная информация.

Волоски, покрывающие спину, стали дыбом.

— Что ты имеешь в виду под достоверной информацией?

— Таков наш протокол, — сказала Аника.

Я поразмышляла над тем, что они сделают, узнав, насколько «достоверной» информацией я располагаю по поводу смерти их товарища.

— Постой, — сказал Шей, хмурясь. — Кто такие Падшие? Мне попадалось это название в книге «Война всех против всех». Ты имеешь в виду тех, кто вышел из огромных картин, висящих в замке дяди?

Неожиданно для себя я поежилась, когда Шей упомянул об ужасных созданиях, преследовавших нас в похожих на пещеры коридорах замка Роуэн. Я вспомнила звук их шаркающих шагов, стоны, пустые глаза.

— Да, но сейчас нет времени о них рассказывать, — сказал Монро и строго посмотрел на Шея. Потом повернулся ко мне: — Вернемся к Стюарту. Ты что-нибудь знаешь?..

Я кивнула, стараясь не думать о том, как страшно мне рассказывать об убитом.

— Что случилось с нашими бойцами, Калла? — спросила Аника. — Мы хотим знать, как и кто их поймал. Наши источники в Вейле не располагают информацией.

— Источники? — переспросила я, хмурясь. Увидев мрачное выражение лица Монро, я решила воздержаться от дальнейших вопросов.

— Отвечай, — потребовал он.

В глазах Шея вспыхнули тревожные огоньки.

— Мне кажется, мы должны задать определенный контекст.

Я освободила локоть, который он продолжал сжимать, готовясь к побегу или атаке.

— Они и так знают контекст, Шей. Я — Воин. Всем известно, что это значит.

— О, черт, — пробормотал Коннор. Они с Лидией обменялись взглядами и двинулись в сторону Итана. Он смотрел на меня, по-прежнему ничего не подозревая. Эдна сердито посмотрела на Коннора.

— Что?

Она покачала головой, пресекая дальнейшие расспросы, и перевел взгляд на меня. Я вздохнула.

— Я была рядом с Шеем на улице, возле клуба Эфрона Бэйна, когда ваши люди напали на нас.

— Продолжай, — сказал Монро, сжимая зубы.

— В мои задачи входила защита Шея. Одного из ваших бойцов я убила на месте.

— Стюарта, — сказала Лидия тихонько. Они с Коннором стояли возле Итана как два стража.

— Мы закончили разговор? — спросил Итан внешне спокойным голосом.

— Держи себя в руках, — предупредила его Аника. — Мы должны выиграть войну, это важнее всего. На войне случаются потери.

— Потери происходят в результате действий таких, как она, — возразил Итан.

— Посмотри на нее, Итан. Она просто молодая девушка, — сказал Монро. — Вспомни, о чем мы с тобой говорили. На самом деле Воины не такие, какими ты их привык считать. Она может нам помочь, привлечь своих на нашу сторону.

Я удивилась тому, как нежно он это сказал. Мне не слишком понравилось, что он назвал меня «просто молодой девушкой», но я испытала облегчение, поняв, что Монро не думает о банальной мести. К сожалению, похоже, его точку зрения разделяли не все собравшиеся в комнате.

Лицо Итана исказилось от гнева. В следующую секунду он сорвал с плеча арбалет и нацелил его в мою сторону.

— Стоять, Итан! — крикнула Аника.

Коннор вырвал оружие из рук товарища.

— Думаю, тебе следует пойти погулять.

— Я так не думаю, — отозвался Итан, не глядя ему в глаза. — Что случилось с Кайлом?

— Подоспели другие Воины, — сказала я, наблюдая за тем, как Шей выступает вперед, скрывая меня от взгляда Итана. — Они сказали, что Хранители хотят видеть его живым.

Итан кивнул. Я заметила, как на лбу его пульсируют вены.

— И?

— Его отвели к Эфрону Бэйну на допрос, — пояснила я. Пришлось закрыть глаза и снова на мгновение вернуться к событиям той ужасной ночи — вспомнить о том, как Эфрон с вожделением пялился на меня, как кожа холодела от его прикосновения. Мне стало тошно, а вслед за тошнотой в глубине души поднялась волна гнева. Хотела бы я посмотреть, как он снова это проделает. На этот раз я не буду стоять столбом.

— Ты там была?

— Да.

Мне снова показалось, что я стою в кабинете Эфрона, слышу крики пленного, а Рен сжимает мою руку. Я поежилась.

— Ты участвовала в допросе?

Итан был спокоен. Слишком спокоен.

— Нет.

— Кто проводил допрос?

— Итан, это уже слишком, — прервал его Монро. — Ты знаешь, что случилось с Кайлом. Мы видели его в замке Роуэн. Его не вернешь, успокойся.

Итан злобно посмотрел на него:

— Я имею право знать, что случилось с братом!

Брат? Теперь я поняла, почему Итан смотрел на меня с такой ненавистью. Почему он так злился. Я почувствовала в душе сочувствие к нему. Пришлось прочистить горло, сжавшееся при воспоминании об Анселе.

— Я сожалею о том, что ты потерял брата. У меня тоже есть брат; если бы с ним что-то случилось…

Что же случилось с моим братом? И с Брин, которая мне ближе родной сестры?

Итан посмотрел на меня бешеным взглядом:

— Скажи мне…

— Призраки, — ответила я быстро. — Они всегда используют для допроса призраков.

— Призраков? — переспросил Итан голосом человека, на шее которого внезапно оказалась удавка. — Они отдали его призракам?

На мгновение он закрыл глаза и потянулся к поясу. Я увидела, как блеснула сталь клинка, когда он вытащил кинжал из ножен. Тело напряглось, я была готова обернуться волчицей в следующую секунду.

— И ты там была, — прохрипел он. — Он среди Падших, а ты там была. Бессердечная сука, ты могла их остановить!

Итан открыл глаза, и я увидела в них горе и гнев. Он сделал шаг в мою сторону, держа кинжал в опущенной руке. Я уже почти бросилась на него, когда между нами встал Монро. В этот момент Шей исчез, и на полу на его месте оказался волк золотисто-коричневой масти. Зверь принял боевую стойку, защищая меня. Он зарычал и обнажил острые клыки, глядя на Итана.

Безумная улыбка исчезла с лица Итана. Он побледнел еще больше.

— И ты превратила Наследника в чудовище. Я спущу с тебя шкуру и сделаю из нее куртку.

Шей напрягся, и я увидела, как его уши прижались к голове. Он был готов встретить Итана.

— Нет! — закричала Аника.

Монро протянул руку и обхватил Итана за пояс.

— Лидия, Коннор, немедленно уберите его отсюда! — крикнул он, удерживая бьющееся в конвульсиях тело товарища. — Разберемся позже.

С покрытых пеной губ Итана срывались проклятия. Лидия и Коннор подоспели на помощь Монро. Им обоим пришлось напрячь все силы, чтобы выволочь из комнаты извивающегося от гнева и боли Итана. Даже когда двери за ними закрылись, я продолжала слышать его ужасные крики. Монро покачал головой. Лицо его было печально. Он посмотрел на Шея. Глаза волка, по-прежнему стоявшего в боевой стойке, были устремлены в сторону двери.

— Скажи ему, пожалуйста, — вздохнул Монро.

«Шей, вернись», — сказала я мысленно.

«Хорошо».

Через секунду рядом снова стоял человек. Глаза Шея по-прежнему выражали тревогу.

— Если ее кто-нибудь обидит, — сказал он Монро, — ты пожалеешь.

— Ее никто не тронет.

Они говорили так, словно меня рядом не было. Я почувствовала себя неуютно. Мне было приятно, что Шей меня защищает, но я — Воин. Мне не нужна защита. Я почувствовала себя обиженной.

— Этого больше не будет, — пообещал Монро. — Я даю слово.

— Мне жаль, что все так получилось, — сказала я неожиданно для самой себя. Мне не хотелось стоять молча, пока другие обсуждали мою судьбу. — Я понимаю, тебе трудно поверить в мое сочувствие. А ему и подавно, — добавила я, взглянув на дверь, за которой исчез Итан.

— Мне нетрудно поверить, если ты говоришь искренне, — сказал Монро, задумчиво изучая мое расстроенное лицо. — Пройдет некоторое время, прежде чем он научится доверять тебе. Если, конечно, сможет.

— Так не пойдет, — сказал Шей, нервно расхаживавший туда-сюда, прижав к бокам крепко сжатые кулаки. — Как мы можем действовать сообща, если один из вас постоянно кидается ее убить?

Он был прав. Я не могла думать о том, как помочь стае, пока мои мысли заняты тем, что один из новых союзников только и ждет подходящего момента, чтобы утолить жажду мести, ударив меня ножом в спину.

— Итан разгневан и убит горем, но он подчиняется моим приказам, — сказала Аника. — И, пока я здесь командую, Каллу никто не тронет.

Я повернулась и посмотрела на нее, недоверчиво приподняв бровь.

— Ты будешь меня защищать?

Возможно, Шей прав, и союзу не суждено стать реальностью. Кроме того, вожакам не положено находиться под чьей-либо защитой. Ищейки плохо разбираются в моих особенностях и моем мире. Но есть ли у меня шанс спасти Анселя, Брин и всех остальных в одиночку?

Аника кривовато улыбнулась в ответ:

— Боюсь, такова твоя доля, Воин. По крайней мере, до тех пор, пока ты не убедишь остальных в своей лояльности.

— Я лояльна по отношению к своей стае, — ответила я автоматически, поморщившись, когда истинный смысл слов дошел до меня. Я говорю о стае, которую сама бросила. Я вспомнила о безумной тоске Итана и задумалась: как бы реагировала я, если бы мне довелось оказаться в его положении? Нашла бы я силы простить того, кто нанес мне такую обиду? Я сама Кайла не убивала, но он погиб по причине того, что я выполнила свою работу. Ничего удивительного в том, что гнев Итана направлен на меня, нет.

У меня нет иного выбора: либо этот союз, либо ничего.

Шей взял меня за руки. Теплое прикосновение вырвало меня из пучины мрачных мыслей. Я посмотрела ему в глаза и вспомнила, что побудило меня покинуть Вейл. Негодование оставило меня, я позволила нашим пальцам переплестись и украдкой погладила Шея по запястью. Он улыбнулся, и кровь в моих жилах побежала быстрей.

— Мы поможем им, Кэл, — сказал он тихо. — Я здесь, и мы займемся этим в первую очередь. Поможем Анселю и остальным.

Я кивнула, но улыбнуться в ответ так и не смогла. Монро посмотрел на наши сплетенные руки и прищурился, что, вероятно, означало легкую усмешку. Мне стало стыдно, и я отпустила руку Шея, размышляя о том, все ли Ищейки пришли в ужас от того, что их Наследник влюблен в Воина. При этой мысли в груди снова зародилось беспокойство: если они действительно ужаснулись, предпримут ли они попытки изменить его отношение ко мне?

— Мы все хотим одного и того же, — сказала Аника. — Но нам требуется информация, чтобы спланировать следующий шаг. Как долго ты вынашивала план восстания против Хранителей?

Как долго я вынашивала что?

— М-м… — я пыталась что-то сказать, но слова застряли в горле. Я ничего не планировала. Все, что я до сих пор предприняла, было сделано ради спасения Шея. Каждый раз, когда я оказывалась перед выбором, времени на раздумья не оставалось. Кругом был сплошной хаос.

— Ее заставляли выйти замуж, — пояснил Шей, дрожа от ненависти при каждом слове. — Ей было всего семнадцать, представляешь?

Монро кивнул и открыл рот, чтобы ответить. Я почувствовала себя так, словно кто-то сильно ударил меня в живот. Почему постоянно приходится возвращаться к моим отношениям с Реном. Неужели Шей не понимает, что Рен принес в жертву, позволив мне уйти?

— Это не то… — с трудом выдавила я, понимая, что говорить о своих чувствах прилюдно я не хочу.

— Я знаю, дело не в этом, — сказал Шей. Когда он говорил, было видно, как во рту у него сверкают острые клыки. — Но это важно. Эта церемония, то, что они тебя заставляли с ним быть, — это безумие.

— Как ты можешь о нем так говорить, — резко прервала его я. — Рен пытался нам помочь. Он солгал, чтобы дать нам уйти, и Хранители об этом обязательно узнают. Они могут его убить!

Если бы дело ограничилось лишь предположением. При мысли о том, что они могут сделать с Реном, мне стало душно. Я опустила ресницы и потупилась.

— Они его убьют.

Я не пыталась скрыть охватившее меня горе, когда снова посмотрела на Шея глазами, полными слез.

Шей побледнел; было видно, как в набухших венах на его лице и шее пульсирует кровь. Но на звук имени Рена отреагировал первым не он, а Монро.

— Рен? — переспросил он, прищурившись. Мне показалось, что он изо всех сил старается скрыть охватившие его эмоции. — Ты имеешь в виду Ренье Лароша?

— Ты знаешь его?

Монро отвернулся.

— Да, я его знаю, — сказал он хрипло.

Аника внимательно следила за ним.

— Интересный поворот событий. Это необычайно важно, как ты считаешь?

Монро на нее не смотрел, просто молча кивнул.

— Расскажи нам о церемонии, — попросила меня Аника. — Возможно, это поможет нам понять, в какую передрягу мы попадем, когда вторгнемся в Вейл.

— Калла и Рен должны были основать новую стаю этой весной, — ответил Шей, продолжая сверлить меня сердитым взглядом. — Новый отряд Воинов должен был заниматься охраной пещеры Халдис.

Он сердито, как настоящий волк, щелкнул зубами.

— Один из отрядов, находящихся в подчинении Хранителей.

Я отреагировала на его злобный взгляд не менее сердито. Неужели, сбежав в разгар церемонии, оставив Рена и поставив на карту все, чтобы помочь ему оказаться в безопасности, я все еще должна была ему что-то доказывать?

— Да, я слышал об этом отряде, — сказал Монро. — Ты сбежала от Рена?

— Нет, не от него, — ответила я. Шей сжал кулаки, и я почувствовала удовлетворение от того, что не он один умеет походя наносить обиды. — Хранители хотели, чтобы в качестве жертвы, которую принято приносить перед заключением союза, мы убили Шея. Я нашла его в лесу, связанного по рукам и ногам. Мне пришлось бежать, чтобы спасти его.

Шей на меня больше не смотрел. Самодовольная злоба сменилась на его лице чувством вины. Даже то, что Эдна взяла его за руку, наклонилась и что-то прошептала в ухо, не помогло. Отлично, теперь я — подлая тварь, а она — лучший друг. Великолепная работа, Калла.

— Жертвоприношение, — сказал Монро. — Мы знали о том, что это должно случиться в ночь накануне Самайна, но не знали, в каком месте. Мы смогли выследить Наследника только до замка Роуэн.

— И это хорошо, — отозвалась я, подумав о том, что могло случиться, если бы в тот вечер Ищейки не пришли нам на помощь.

— Воины преследовали вас? — спросил Монро.

Я кивнула:

— Они послали в погоню стаю Бэйнов.

— Всю стаю? — переспросила Аника, нахмурившись. — И как вам удалось сбить их со следа?

Шей вздохнул, словно разговор достиг кульминационного момента.

— Рен помог нам сбежать. Он настиг нас в лесу и отпустил, сбив стаю со следа.

— Он помог вам? — спросил Монро, пристально глядя на меня. Я не могла понять, что означает горящий в его глазах мрачный огонь.

— Да, — ответила я почти что шепотом. Дышать было трудно. Каждый раз, когда я вспоминала события той ужасной ночи, мне казалось, что на грудь ложится тяжелый камень. Если их накопится достаточно много, я просто задохнусь. Эдна смотрела на нас.

— Приятно это слышать, — сказал Монро.

— Да, это точно, — присоединилась к нему Аника, едва заметно улыбнувшись. — Это очень хорошо для наших планов.

В дверях возникла фигура Коннора.

— Что я пропустил?

Он увидел, что Эдна держит Шея за руку, и его лицо перекосилось.

— Так-так. Наверное, Наследник сделал тебе предложение? — спросил он.

— Она знает Ренье Лароша, — сказала Эдна и ухмыльнулась, наблюдая кислую мину Коннора и продолжая держать Шея за руку. — Вернее, они оба его знают.

Шей скорчил гримасу и высвободил руку, мельком взглянув в мою сторону. Я улыбнулась. На его лице отразилось облегчение.

Коннор присвистнул. Досада, которую он испытал, войдя в комнату, сменилась любопытством.

— Как интересно.

По взгляду, которым он посмотрел на Эдну, можно было понять, что им двоим что-то известно. Почему все Ищейки что-то знают о Рене?

— В данный момент это не главное, — подытожил Монро. — Где Итан?

— Я отослал его в крепость, — пояснил Коннор. — Чтобы он мог прийти в себя и находился как можно дальше отсюда.

Коннор пожал плечами:

— Лидия тоже решила, что так будет лучше. Итану нужно было дать какую-то пищу для ума, чтобы отвлечься. Кроме того, ты знаешь, он наш лучший снайпер.

Монро ответил низким горловым звуком, который должен был означать одобрение, и повернулся к Шею.

— Я понимаю, почему ты хотел броситься на Итана, но я бы не советовал тебе оборачиваться волком, пока ты здесь. Воздержись от этого до того момента, пока мы не попадем на поле сражения. Здесь много солдат, и каждый из них держит руку на спусковом крючке. Они обучены стрелять сразу, как только в поле зрения попадет Воин, а потом уже разбираться, кто это был.

— Я это запомню, — пробормотал Шей.

— Спасибо, — ответила за Монро Аника. — Калла, когда ты еще была в Вейле, кто-то из твоих товарищей высказывал недовольство службой? Раз Рен пошел на риск ради тебя, возможно, кто-то еще захочет прийти нам на помощь? Под твоим командованием, конечно.

Захотят ли они? Я подумала о Мэйсоне и Неве. О Сабине. Необходимость служить Хранителям обернулась для них трагедией. Они уйдут, как только представится возможность, так ведь? И Ансель тоже. Ему жизненно необходима свобода, ведь он любит Брин. Но была еще одна причина считать, что брат присоединится ко мне, и просить его дважды не придется.

— Я никогда бы не предал Хранителей. Если только… меня не попросишь ты, вожак моей стаи.

И не только Ансель. Брин сохранила в секрете то, что случилось во время нашей первой встречи с Шеем. Тогда она рисковала жизнью. Да, она преданна мне не меньше, чем брат.

— Да, — сказала я. — Такие найдутся.

— А твои родители? — спросила Аника. — Если бы Найтшейды перешли на нашу сторону, мы получили бы огромное преимущество.

— Как знать… — сказала я, чувствуя, как сердце испуганной птицей бьется о стенки грудной клетки. Дышать снова стало трудно. Мать и отец были четой вожаков, таких же, как я. Я всегда подчинялась их воле. Что они скажут, если им придется выполнять приказы собственной дочери? Воинам нелегко подстроиться и привыкнуть к новой иерархии.

— А что насчет Бэйнов? — спросил Шей. — Вам же нужны все волки?

— Молодые члены стаи, возможно, захотят присоединиться, — сказал Монро. — Но старшее поколение — точно нет.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Шей.

— У нас с этими стаями общее прошлое, — пояснила Аника. — Эмиль Ларош никогда не захочет вступить в союз с нами.

Общее прошлое.

— Ты имеешь в виду, они не захотят вступить с вами в союз, потому что те члены стаи Бэйнов, который однажды взбунтовались, уже мертвы, — предположила я. — Они погибли, когда вы пытались заключить альянс в прошлом. Тогда погибла мать Рена.

Монро изумленно вскрикнул:

— Откуда тебе это известно?

— Мы нашли летопись Хранителей. В ней описана история стай, — сказал Шей. — Мы знаем, что Коринну Ларош казнили за то, что она планировала вступить в союз с Ищейками.

— Но мне говорили, что ее убили Ищейки во время нападения на отряд Бэйнов, когда Рену был всего год, — добавила я. — До того дня, когда вы напали на замок Роуэн, правду знали только мы.

Все замолчали и, казалось, разом побледнели. На лицах присутствующих изобразилось мрачное удивление.

— Неудивительно, что Воины верно служат Хранителям, — пробормотала Аника. — Хранители исказили их взгляд на собственную жизнь.

Я почувствовала дрожь в руках. Слабость быстро распространялась.

— Рен не знал этого до нашего побега. Но в ту ночь я сказала ему правду.

Все уставились на меня.

— Ты сказала ему? — сказал Шей сквозь стиснутые зубы. — Ты мне ничего не говорила об этом!

— Именно поэтому он нас и отпустил, — прошептала я, чувствуя себя слишком слабой, чтобы вернуть ему сердитый взгляд. Хотя не только поэтому, подумала я, но решила не делиться этой мыслью с собеседниками, вспомнив отчаяние, изобразившееся на лице Рена во время нашего последнего разговора. Он поцеловал меня так, словно прощался навсегда. Рен как-то замешан во всем этом. Но Ищейки не делятся с нами всей информацией.

Монро внезапно развернулся на каблуках и быстро зашагал прочь.

— Прошу меня извинить, — бросил он на ходу.

— Монро! — окликнула его Аника, но он был уже за пределами комнаты.

— Я схожу за ним, — сказал Коннор.

Эдна стояла, покачивая головой.

— Все как всегда.

Что произошло? Я посмотрела на Шея, но он явно был удивлен не меньше меня.

— Возможно, его стоит отстранить от участия в миссии, — сказала Аника.

— Ты думаешь, он захочет, чтобы такое дело свершилось без его участия? — рассмеялась Эдна, но к смеху ее явно примешалась изрядная доля горечи. — Он ждал много лет, пока события снова примут такой оборот. Я это наблюдала всю свою жизнь.

Аника сжала губы.

— К отцу нужно относиться с уважением, детка. Ты не представляешь, как много он потерял.

— Отец? — изумился Шей. Он посмотрел на Эдну с тем же выражением, с которым недавно смотрел на меня, — словно его только что предали.

Я ощутила укол совести, болезненный, как змеиный укус. Насколько они сблизились, пока я лежала без сознания? Эдна заискивающе улыбнулась, словно Шей только что выведал какой-то страшный секрет.

— Да, Монро — мой отец.

— Ты мне никогда об этом не говорила, — сказал Шей. — Почему ты от меня скрываешь некоторые вещи?

Эдна отвернулась, но я успела заметить покрывший ее щеки румянец.

Я нахмурилась.

— Почему ты всегда зовешь его Монро?

Хотя я подчинялась отцу, так как он был моим вожаком, все равно продолжала называть его папой.

— Потому что я не хочу, чтобы ко мне относились как к его дочери, — сказала Эдна. — И потому, что он бесится, когда я называю его папой.

— Уважение, Ариадна, — сказала Аника, — значит гораздо больше, чем ты думаешь.

— Я запомню, — сказала Эдна, но мне показалось, что она охотно закатила бы глаза, продемонстрировав, как ей скучно слушать нравоучения.

Аника положила руки на бедра.

— Несмотря на то что мы нечаянно задели чувства Монро, то, что ты сказала, дает нам повод надеяться на помощь со стороны Воинов. Мы составим план кампании с учетом этого обстоятельства.

— Когда? — спросила я. — Когда я увижу своих ребят?

— Сейчас, — ответила Аника, улыбнувшись мне.

Сейчас? Но это значит… Неужели они планируют напасть на Хранителей так скоро? Мысль о возвращении домой одновременно пугала и радовала меня. Я хотела как можно скорее вернуться к своим, но была ли я готова сражаться бок о бок с Ищейками? Я не доверяла этим людям. Они взяли меня в плен. Ищейки настаивали на заключении союза с ними, но мне казалось, что я должна знать больше.

— Превосходно, — сказала Лидия. — Я бы сильно расстроилась, если б оказалось, что я зря точила ножи.

Я почувствовала напряжение. Внешность Лидии была столь вызывающей, что я едва сдерживала желание обернуться волчицей, когда она была рядом. Запах ее одежды, блеск висевших на поясе ножей — меня учили убивать тех, кто выглядел так.

— Сейчас? Вот прямо сейчас? — спросил Шей и заходил из стороны в сторону по комнате. Вокруг него стали образовываться маленькие вихри — явный призрак того, что и он испытывает желание обернуться волком. Среди Ищеек мы оба чувствовали себя так, словно оказались на раскаленной сковороде. — Ты с ума сошла?

— Шей, — сказала Аника спокойно, но было в ее тоне что-то напоминавшее лязг стали, который слышишь, когда кто-то выдергивает из ножен остро отточенный кинжал. Звук, напоминающий о смерти. — Ты здесь важная персона, даже более важная, чем я могу тебе рассказать. Но командую здесь я. Стало быть, ты подчиняешься моим приказам.

— Да я едва знаю, кто ты, — прорычал Шей. — С какой стати я должен подчиняться твоим приказам?

Я выругалась про себя. Он вот-вот превратится в волка. Лидия, казалось, тоже это почувствовала, так как ее руки потянулись к поясу. Я зарычала на нее. Пусть только попробует вытащить нож, и я тут же обернусь волчицей. Я быстро осмотрелась, чтобы оценить обстановку. Нас двое, их больше. Нехорошо.

— Вне игры, детка, — сказала она. — Дыши глубже.

Я знала: Шей не станет их слушать. Волчьи инстинкты возобладали в нем. Люди угрожали тому, что он защищал, как свою территорию. Он защищал меня. Вел себя, как положено самцу, вступающемуся за подругу и вожака. Значит, кроме меня, никто не мог его остановить. Мой собственный инстинкт подталкивал к кровопролитию, но я его игнорировала. Игра стоила свеч.

— Шей, постой, все нормально, — сказала я, хватая его за руку. Кровь в его венах пульсировала с бешеной скоростью. Я чувствовала его пульс кончиками пальцев. Мое сердце билось с той же скоростью.

— Как это все нормально? — спросил он, будучи уже на грани превращения. Что ж, по крайней мере, я завладела его вниманием.

— Все нормально, — повторила я. — Я сама хочу пойти. Я должна пойти.

Произнося эти слова, я почувствовала всей душой, насколько они верны. Не важно, что я почти ничего не знаю об Ищейках. Моя стая стоит того, чтобы рискнуть ради нее жизнью. Необходимо вернуться к ней. Мне хотелось драки. Я просто мечтала о настоящем сражении. Если я могу вступить в сражение, лишь заключив союз с Ищейками, значит, придется с этим смириться. Все получится. По крайней мере, я на это надеялась.

Шей наблюдал за мной. Он не был уверен в правоте моих слов, но, по крайней мере, был готов слушать. Я поразилась тому, как глубоко укоренилась в нем волчья натура. Он реагировал на мои слова так, как один вожак реагирует на совет, который дает ему другой вожак. Звери, особенно лидеры, способные общаться между собой на таком высоком уровне, непобедимы. Если я не ошиблась и его мышление работает теперь по этим законам, мне удастся убедить его, подумала я.

— Стая, Шей, — прошептала я. — Подумай о нашей стае.

По коже побежали мурашки, когда я назвала стаю Халдис «нашей» — не моей и Рена, а нашей с Шеем. Но это сработало.

— Ты действительно считаешь, что мы можем им помочь? — спросил он, и я увидела, как его гнев исчезает.

— У нас есть единственный шанс, — сказала я, показав острые клыки. Он улыбнулся, поняв, что союз с Ищейками — не капитуляция. Я говорила с ним на волчьем языке о том, что нужно и понятно нам, волкам.

— Она права, — сказала Аника, жестом приказывая Лидии отойти от нас подальше. — Мы бы не стали рисковать, если бы видели какой-то иной способ. Не забывай, туда пойдут и наши люди.

Я наблюдала за Стрелкой, пытаясь понять, что у нее на уме. Ее лицо оставалось спокойным, уверенным. В глазах горел огонь предвкушения битвы. Она сказала правду. Ищейки рисковали головой так же, как мы, отправляясь в Вейл. И они собирались помочь нам вывести из-под огня Воинов — моих соплеменников. Такого я не ожидала. У меня возникло странное чувство — волнение и страх смешались в душе в равных долях.

— Чертовски верно, — сказала Лидия, сверкая глазами. — Я бы ни за что не упустила такой возможности.

Пристально посмотрев на этих двух женщин, я вдруг почувствовала уверенность в том, что в предстоящем сражении они будут моими соратницами, а не врагами.

— Если все будет развиваться не по самому оптимистичному сценарию, а я уверена, что именно так оно и будет, — сказала Аника, — мы не сможем спасти их сегодня. Основная задача — войти с ними в контакт. Нужно отправляться в путь немедленно, потому что сегодня суббота.

— Суббота? — переспросил Шей. — При чем здесь суббота?

— В выходные дни патрулированием занимаются члены стаи Каллы, — пояснила Аника, бросив взгляд на меня. — Я правильно говорю?

— Да, — подтвердила я, хотя мне было неприятно, что она владеет этой информацией. Откуда им может быть известен график патрулирования?

— Чтобы начать подготовку к заключению союза, мы должны заручиться доверием молодых волков. Я рассчитываю на то, что это станет отправной точкой, а потом революционное настроение распространится в среде Воинов старшего возраста. Присутствие Каллы поможет нам заручиться их доверием. Сегодня — первый этап.

Я чуть не улыбнулась, но вовремя остановила себя. Мне хотелось, чтобы Ищейки видели, насколько серьезно я отношусь к предстоящей операции… и насколько я опасна.

— Сегодня суббота, в дозоре должны быть двое. Выбор из трех Воинов — Мэйсона, Фей и моего брата, — сказала я. — По субботам они меняются, но состав всегда ограничен.

— Будем надеяться, что нам встретятся Ансель с Мэйсоном, — сказал Шей, явно испытывая облегчение от этой мысли. — Это, наверное, идеальное сочетание для первого контакта.

— Но… — сказала я, чувствуя, что счастье от предвкушения встречи с братом и Мэйсоном постепенно тает. — Когда я в последний раз видела Рена, он сказал, что членов моей стаи увели на допрос. Вы считаете, их допустят до патрулирования?

— Кто-нибудь из них знает о том, кто такой Шей? — спросила Аника. — Или о том, что его должны были принести в жертву на церемонии?

— Нет, — сказала я. — Они ничего не знают. Я почувствовала себя виноватой, мне показалось, что в сердце кто-то воткнул остро отточенный клинок. Какой опасности я их подвергла? Я вспомнила о последней встрече с Брин.

— Ты готова? — спросила Брин. Она ласково улыбнулась мне, но в ее голосе чувствовался страх.

— Я не уверена, что это подходящий вопрос, — сказала я, посмотрев на кольцо. Это мой путь. Я всегда знала, что должна его пройти. Теперь настало время отправляться в дорогу.

— Ты должна знать, я всегда буду идти вслед за тобой, — напомнила Брин, держа меня за руку. — Никто из членов стаи не допустит, чтобы с тобой случилось что-нибудь нехорошее.

— Вам не позволено присутствовать, — сказала я, спускаясь по ступеням вслед за ней.

— Думаешь, они смогут нас остановить, если тебе будет грозить беда? — спросила она, слегка подталкивая меня локтем. Я улыбнулась.

Если теперь беда грозит ей, никто не сможет остановить меня.

— Я люблю тебя, Кэл, — призналась Брин, целуя меня, и отправилась туда, где в глубине леса горели факелы.

В крови пылал настоящий пожар. Мне хотелось обернуться волчицей и завыть, призывая стаю, оставшуюся где-то там, позади. Я тоже люблю тебя, Брин. Я приду за тобой.

— То, что они ничего не знают, нам на руку, — сказала Аника. — Когда Хранители поймут, что вы с Шеем спланировали заговор самостоятельно, они, скорее всего, постараются вернуть жизнь в нормальное русло. Они захотят показать Воинам, что ничего не произошло — для них нестерпима даже мысль о том, что они могли потерять контроль.

Я кивнула, стараясь проглотить подступивший к горлу комок.

— Еще есть Рен. Они узнают, что он солгал. Члены стаи не знали, что сделала я и кто такой Шей, но Рен — он все знал. Значит ли это, что его уже не спасти?

— После нападения на замок Роуэн у нас нет достоверной информации о том, что происходит в стане Хранителей и Воинов, — ответила Аника. — Мы надеемся получить ее к тому времени, когда настанет пора делать следующий шаг. Даже если мы не встретим тех волков, которых рассчитываем встретить, у нас будет возможность разобраться в том, что произошло за истекшую неделю. Разведчики собираются навестить одного из наших людей в Вейле. Это произойдет сегодня вечером.

— У вас есть свои люди в Вейле? — спросил Шей. — В смысле, шпионы?

— Да, именно так, — подтвердила Аника.

— Где же? — удивилась я, ломая голову над тем, как от нашего внимания могли укрыться Ищейки. Это казалось невозможным.

— Сейчас их только двое, — сказала она. — Один — в школе, другой — в городе.

— В школе? — изумилась я. — Не может быть! Я мысленно припомнила лица и запахи одноклассников и персонала. Никого из них я даже заподозрить не могла бы.

Аника рассмеялась.

— Если бы в школе были Ищейки, я бы знала. И Хранители знали бы.

— Если бы мы были так глупы, чтобы использовать в качестве шпионов своих людей, мы бы проиграли войну прежде, чем она началась.

Голос принадлежал кому-то, кто не присутствовал при разговоре раньше. Я обернулась и увидела на пороге странную фигуру. Голос вновь прибывшего звучал словно сквозь подушку, и я скоро поняла почему. Его лицо было скрыто за стопкой разнокалиберных книг, прижатых к груди. Помимо книг в руках неизвестного был целый букет тугих свитков. Вся конструкция угрожающе раскачивалась, грозя упасть на пол.

— Помогите же, — попросил он. Эдна, хихикая, двинулась в его сторону и успела поймать свитки, которые начали падать с вершины.

— Привет, Эдна, — сказал вновь прибывший, улыбаясь во весь рот. Я увидела его лицо и удивилась: перед нами стоял совсем молодой человек, юноша, не старше Шея. Очки с толстыми стеклами придавали экстравагантность его и без того необычному лицу. Но самой заметной деталью облика была копна волос на голове. Кудрявые пряди цвета воронова крыла или даже кобальта колыхались, как волны морские, и нависали над глазами, как спиральные сталактиты.

Пошатываясь под тяжестью книг, он вошел в комнату и направился к столу. Когда молодой человек уже практически достиг цели, вершина стопки которую он нес в руках, накренилась, и лавина книг посыпалась на стол, несмотря на все усилия, которые предпринял юноша, стараясь ее удержать.

— Спасибо, что пришел так быстро, Силас, — сказала Аника. — Она только что очнулась.

— Я так и подумал, — кивнул юноша, поворачиваясь ко мне. Он оценивающе оглядел меня с головы до ног. У него была чудовищной не только прическа, но и одежда. На нем были рваные джинсы, солдатские ботинки и майка с эмблемой «Рамонес». Кое-кто из Ищеек, с которыми я познакомилась раньше, успел потрясти меня своей экстравагантностью, но внешний вид этого молодого человека просто ввел меня в состояние ступора.

В дверь вошли Коннор и Монро. Последний выглядел значительно лучше, хотя определенная нервозность в его взгляде все еще читалась. Коннор увидел Силаса, развернулся и явно собрался исчезнуть.

— Увидимся позже, ребята, — сказал он, махая нам на прощанье рукой.

— Не уходи, — потребовала Аника.

— О боже, — взмолился Коннор. — Нет!

— Коннор! — одернула его Аника, не скрывая металлических ноток в голосе.

— Остаюсь, остаюсь, — поспешно согласился он, глядя на Силаса так, будто похожий на панка юноша только что на его глазах вылез из помойки.

— Я тоже рад тебя видеть, — отозвался Силас, глядя на Коннора с не меньшей враждебностью.

— Калла, Шей, — обратилась к нам Аника, игнорируя их игру в «кто кого пересмотрит». — Это Силас. Секретарь отряда Халдис.

Я посмотрела на его мятую футболку и буйные волосы.

— Он тоже Ищейка? — спросила я на всякий случай, так как юноша совершенно не походил на остальных. Аника скривила губы, и мне показалось, что она старается удержаться от смеха.

— Силас — секретарь отряда, поэтому он может позволить себе вольности в отношении гардероба. Маловероятно, что ему когда-нибудь придется участвовать в полевых операциях.

— В чем заключаются обязанности секретаря? — спросил Шей.

— В том, чтобы бумагу марать, — пробормотал Коннор под нос.

— Это мнение квазинеуча, — парировал Силас. — Боже, я сейчас заплачу. Я должен смыть свою вину кровью?

— Вы можете на время заткнуться? — потребовала Аника. — Силас, просто поздоровайся с нашими друзьями.

— Хорошо, мисс Хорошие манеры. Просто пытаюсь сохранить репутацию, — сказал Силас, успокаиваясь.

Их отношения озадачили меня, и не только потому, что Силас выглядел так странно. Аника держала всю свору на коротком поводке — это было очевидно. Но все между собой пререкались, и она, видимо, не считала это нарушением дисциплины. Воины должны были вести себя прилично, находясь в компании господ. За любую фразу из числа услышанных мной за то время, что я провела с Ищейками, любой из наших заслужил бы суровое наказание. Но Силас, Коннор… любой из их компании относился к Анике как к другу.

От множества вопросов, роившихся в моей голове, меня отвлек пронзительный взгляд Силаса. Он поднимал и опускал голову, словно стараясь найти правильный угол, с которого лучше всего можно разглядеть представителя нового вида, удивительным образом попавшего на лабораторный стол.

— Ты — вожак стаи, да? Красивая. Как интересно. Я думал, ты похожа на ведьму. Страшная такая. Нам обычно рассказывают о Воинах всякие ужасы. Ну, сама понимаешь, ошибка природы, все такое.

Ошибка природы? О чем он, черт побери, говорит? Я стояла и смотрела на него. Не в силах ничего ответить, просто молча уставилась на него и лишь время от времени моргала. Силас перевел взгляд на Шея и оценивающе посмотрел на него.

— А ты, должно быть, Наследник.

Он медленно обошел вокруг Шея и остановился, чтобы заглянуть за воротник.

— Ага, вот и знак. Наши дела идут в гору. Черт, да я сто лет ждал, пока ты появишься. Я вообще не верил, что это когда-нибудь случится. Грант говорит, что ты любишь Гоббса. Это же круто. Жаль, что вас прервали. Вроде бы вы как раз о Гоббсе поговорить хотели с ребятами из школы, когда Гранта заколдовали. Да, черт, круто.

— Грант? — переспросил Шей, округляя глаза. — Да о чем, черт возьми, ты говоришь?

— Грант Селби, — пояснил Силас. — Он один из наших агентов.

— Что? — поразилась я, продолжая удивленно моргать. — Учитель? Наш преподаватель философии — шпион?

— Ага, — сказал Силас с улыбкой. — Отличное прикрытие, а?

Аника подошла к столу и начала разбирать кучу книг и свитков, которую Силас вывалил на стол.

— Мы сами не смогли бы подобраться к Хранителям. Нас тут же рассекретили бы. Поэтому пришлось найти добровольцев из числа людей и сделать их своими ушами и глазами. Их немного, понятное дело, рисковать чужими жизнями стоит лишь в случае крайней необходимости. По большей части ими становятся люди, которые по воле случая прикоснулись к нашему миру, попали, так сказать, под перекрестный огонь. Те, кому небезразличен исход войны, предлагают помощь. Самые способные принимают участие в боевых действиях. В роли шпионов.

— И вы послали одного из них учителем в нашу школу?

Да, это казалось сущим безумием. Опасным помешательством. Кто по доброй воле согласится на такое? Мистер Селби был либо отъявленным храбрецом, либо всерьез желал умереть.

— Школа — лучшее место, где можно получить информацию о том, что происходит в стане Хранителей. Там в одной компании находятся люди, Воины и Хранители, — пояснил Силас. — Как ты понимаешь, учителей туда набирают только из числа людей. В последние годы нам удается держать там по меньшей мере одного агента. Бывало, и двоих. Благодаря их деятельности наша разведка работает чрезвычайно эффективно.

— Он обязательно должен этим похвастаться. Просто каждый раз это делает, — сообщил Коннор громким шепотом. — Можно подумать, идея принадлежит ему одному.

Я кивнула Силасу, игнорируя едкое замечание Коннора.

— Если мистеру Селби известно о существовании нашего мира, зачем он затеял в классе разговор о Гоббсе? — спросила я, нахмурившись. — Вы знаете, что с ним случилось?

Наш учитель затеял дискуссию о книге «Война всех против всех». Вернее, эту тему поднял Шей, сам преподаватель вряд ли бы осмелился это сделать — попечители школы строго-настрого запретили даже упоминать о Гоббсе. Мистер Селби поплатился за это. Я вспомнила, как он забился в мнимом эпилептическом припадке на глазах у всего класса, как из его рта потекла пена. Заклятье, наложенное на него, было замаскировано под приступ эпилепсии.

Лицо Аники исказилось, а Коннор заразительно захохотал.

— Да, знаю, и это случилось потому, что он — сентиментальный дурак. Сам себя чуть не выдал.

Коннор посмотрел на Шея.

— Он был потрясен тем, что Наследник хочет поговорить о Гоббсе. Подумал, что это знак свыше или что-то в этом роде.

Шей ответил ему сердитым взглядом.

— Это и был знак, я думаю, — вмешался Силас. — Если бы ты прочел хоть одну книгу, связь была бы тебе ясна. А впрочем, я забыл, тебе сначала надо читать научиться…

— Вы прекрасно знаете, что рано или поздно должно было случиться что-то подобное. Вы сами позволили ему подобрать агента, — сказал Коннор, обращаясь к Анике, игнорируя колкости секретаря. — Силас неверно расставил приоритеты.

— Работу Гранта невозможно переоценить, — вставил реплику Силас.

— Эта ошибка чуть не лишила его прикрытия, — парировал Коннор. — Это была очевидная глупость, и он должен был это знать.

— Во всяком случае, он лучше того троглодита, которого нашел ты, — заявил Силас, копаясь в ворохе свитков. — Я бы даже на порог его притона не ступил. Ты, наверное, уже все болезни подцепил, которыми только можно заразиться в этом его «Отстойнике», или как там.

— «Пожар», идиот, — сказал Коннор. — И этот его клуб — прикрытие не хуже школы. Волки вечно там пасутся.

— «Пожар»? — успела вставить я. — Том Шоу тоже ваш агент?

Я вспомнила грубоватого директора нашего любимого бара. «Пожар» был местом, где мы всегда могли укрыться от бдительного ока Хранителей и где никогда не спрашивали, сколько посетителю лет. Том был другом Нева и барабанщиком его группы. Неужели это все было устроено лишь для того, чтобы, не вызывая подозрений, добывать информацию, пока мы сидели в его баре?

— Так и есть, — ответил Монро, устало глядя на Коннора и Силаса.

— Его трудно назвать усердным агентом, каким был Грант, — фыркнул Силас.

— Зато у Тома отличные связи, — не остался в долгу Коннор. Он достал из ножен кинжал и водил большим пальцем по острию, кровожадно глядя на Силаса. — Он будет душой предстоящего союза. Грант всегда боялся замарать руки, а Том не такой трус. Учитель в школе — непыльная работенка.

Да, подумала я, если за тобой не следит суккуб. Грант был не единственной ее жертвой. Я с ужасом вспомнила, как Флинн впилась ногтями в кожу на моей щеке, когда она стала свидетелем нашего с Реном разговора в туалете. Я вспыхнула, вспомнив пикантные подробности, и виновато глянула на Шея. На счастье, он на меня не смотрел.

— Мне нравится мистер Селби, — запротестовал Шей. — Он был отличным преподавателем.

— Еще бы он тебе не нравился, — сказала Аника, наградив Коннора сердитым взглядом. — Он смелый человек и чист, как бриллиант. Просто Коннор не уважает интеллигентов.

— Ты защищаешь Силаса только потому, что вы оба — школяры, — парировал Коннор. — Я же думаю, что интеллект не помогает человеку спасти шкуру, если дело пахнет жареным.

— Это не всегда так, — возразил ему Шей, на лице которого было написано желание вступить в серьезный диспут. Но Коннор покачал головой.

— Я говорю то, что знаю, малыш. А с тобой спорить не хочу.

— Да ты просто любишь, когда тебе наливают в кредит, — заметил Силас, ожесточенно царапая пером страницу большой книги, напоминавшей судовой журнал.

— Что, опять кляузы на меня строчишь? — спросил Коннор, наставляя острие кинжала на Силаса.

— Неподобающие действия, язык угроз… — проронил Силас, не поднимая на него глаз.

— Я даже читать это не стану, Силас, — сказала Аника, складывая руки на груди. — Ты пишешь не менее десяти докладных записок в неделю.

— Двадцать.

Я почувствовала, что их непрекращающаяся пикировка начинает мне надоедать.

— Как вы получаете от них информацию? Как им удается избежать провала?

Кажется, мы обсуждали боевую операцию. Когда же она произойдет? Острые клыки царапали губы изнутри, и мне стоило немалых усилий сдерживать рычание.

— У нас есть несколько почтовых ящиков в Вейле, — пояснила Аника, обрадованная возможностью отвлечься от словесных баталий. — Естественно, они зарегистрированы на подставных лиц. У каждого агента есть ключ. Так мы с ними и общаемся. Мы меняем почтовые ящики и имена владельцев каждые несколько месяцев и раздаем новые ключи. В Вейл круглый год приезжают разные бездельники с целью покататься на горных лыжах, там часто появляются люди, желающие наняться на сезонную работу; словом, владельцы почтовых ящиков меняются часто.

Я кивнула, чувствуя, что нервничаю, чем дальше, тем больше. Оказывается, Ищейки все время следили за нами, а мы об этом даже понятия не имели. Они непредсказуемы, а значит, их методы эффективней, чем я думала раньше. Чем больше я о них узнавала, тем быстрее таяла уверенность в эффективности патрулей Воинов.

— Ты увидишь Гранта сегодня вечером, — сказал Силас, вынимая из кармана джинсов мятый клочок бумаги. — Я только что получил подтверждение.

Аника потянулась к скомканной бумажке.

— Силас, мы говорили о том, что корреспонденцию следует держать в порядке.

— Я торопился, — ответил он, пожав плечами.

— Я бы не стал мять эту бумагу в руках, — вставил Коннор. — Бог знает, где она побывала.

— Да заткнись ты, гнида, — окрысился на него Силас.

— Гнида? — рассмеялся Коннор. — Где ты выкопал такое слово?

— Помолчите. Оба, — сказал Монро, долго терпевший препирательства. Спокойная уверенность, которую обычно излучал начальник отряда, вернулась.

— Аника, моя команда готова. Мы начинаем сегодня, как договаривались?

Я затаила дыхание, ожидая ее ответа. Если она скажет «нет», я пойду в Вейл сама.

— Да, — ответила Аника. — Кто входит в состав команды?

Я улыбнулась и прошлась языком по острым клыкам.

Шей посмотрел на меня. Он был обеспокоен, но кивнул в знак согласия. Шей прекрасно понимал, как важна эта операция.

— Лидия, Коннор, Итан и Калла, — ответил Монро, и я вздрогнула. Я горела желанием броситься в бой, но слышать свое имя в ряду имен Ищеек все равно было странно. Кроме того, одно имя слышать мне было неприятно и страшно.

— Итан? — переспросила я, вспомнив его безумный взгляд и дикие крики, доносившиеся из-за двери всего полчаса назад.

— Он должен привыкнуть к тому, что мы заключили союз. Как можно быстрее, — пояснил Монро. — Нет времени с ним нянчиться.

— Согласна, — сказала Аника. — Кто еще?

— Айзек и Тесс помогут нам обеспечить выполнение миссии на дальних рубежах. Жером будет координировать наши действия, — добавил он после паузы.

Эдна разразилась чередой невнятных восклицаний, но Аника перебила ее.

— Нет. Жерома переназначили на должность тренера. Он превосходный координатор и заслужил место в Академии. Эдна — координатор отряда Халдис, и она готова к этой работе.

Эдна самодовольно молчала.

— Я думал, что в этом случае… — начал Монро.

— Это не обсуждается, — перебила его Аника. — Эдна будет координировать. Я уверена, проблем не будет.

— Понятно, — сказал Монро, складывая руки на груди. Он был явно недоволен. Услышав последние несколько фраз, я нахмурилась. Да что с ними такое? Что бы ни было причиной недоразумения, которое, без сомнения, произошло между Эдной и Монро, на успех операции оно влиять никак не должно. Аника, похоже, считала так же.

— Отлично, — сказала она. — Не стоит терять время. Итан уже с нами?

— Да, — ответил Коннор. — Он, наверное, уже пришел в себя. Тесс творит чудеса с его изуродованной душой. К тому же, я думаю, она его подушечками попотчевала.

Он подмигнул Лидии.

— Она и тебя на это купила, не правда ли?

— Да, я жить не могу без шоколадных подушечек, — призналась Лидия.

— Надеюсь, Итан их не все слопал, — рассмеялся Коннор.

— Скоро узнаем, — улыбнулась Аника. — Эдна, открывай дверь.

— Подожди, — сказал Шей, сжимая мою руку, хотя я еще не собралась уходить. — Ты уходишь?

— У нас есть всего несколько часов до того момента, когда на гору выйдут волки из старшего поколения Найтшейдов. Если, конечно, молодняк снова допустили к патрулированию. По крайней мере, мы на это рассчитываем, — пояснила Аника. — Нужно торопиться, если мы хотим войти в контакт. Разница во времени работает на нас, но пора двигаться.

— Разница во времени? — спросила я. — Что это значит?

— В Вейле сейчас на час меньше, чем здесь, — пояснила Лидия, проверявшая, хорошо ли заточен один из ее многочисленных ножей.

— Здесь другой часовой пояс? — поразилась я. — Где же мы находимся?

— В Бродячей Академии, — пояснила Эдна, занимая позицию в центре группы. — Сердце и душа движения Ищеек.

— Бродячая Академия? — переспросила я.

Я никогда не слышала о таком месте. Об Ищейках я знала только то, что они живут в разных частях планеты и копят силы для ведения партизанской войны.

— Академия — наше все, — сказала с улыбкой Аника. — Здесь хранятся накопленные знания, отсюда нас снабжают продовольствием и вооружением. Здесь мы учимся. Большая часть Ищеек живет здесь. Исключение составляют те, кто получил назначение.

— Она называется Бродячей, потому что передвигается с места на место по мере необходимости, — подхватил Монро. — Мы не остаемся на одном месте дольше полугода, чтобы избежать утечки информации. Если бы Хранители получили возможность перенести боевые действия на нашу территорию, для нас это стало бы поражением.

Я не видела, наверное, и сотой доли территории Академии, но того, что я успела увидеть, было достаточно, чтобы судить о том, насколько она огромная.

— Как вам удается перемещать с места на место здание?

— Да, меня это тоже интересует, — сказал Шей, круживший по комнате. Он посмотрел вверх, на потолок.

Эдна ему подмигнула.

— Если через три месяца тебе все еще будет интересно, выпишу тебе билет на кресло в первом ряду.

— Ладно, понятно, — нахмурилась я. — Где мы находимся сейчас?

— В Айове, — ответила Аника.

Я удивилась:

— Почему вы решили остановиться в Айове?

— Да, я тоже хотел бы знать, — сказал Коннор, отвешивая мне шутливый церемонный поклон.

Эдна вздохнула:

— Академия перемещается по всему миру. Сейчас она в Айове. В следующий раз, может быть, окажется в Италии.

Перед моим мысленным взором, как детский мячик в руках клоуна, вращался глобус. Как я сюда попала?

— Все, времени на научные беседы больше нет, — заявила Аника и подала знак Эдне. — Позже поговорим.

— Отлично. Эдна, открывай дверь, — подхватил Коннор. — Я никогда не любил ждать, от ожидания я покрываюсь прыщами.

— Возможно, в прыщах ты привлекательней, — пробормотал под нос Силас. Он взял лежавшую поверх других документов и книг пачку бумаги. Как он выбрал их из огромной кучи, мне было неясно.

— Это дальнейшие инструкции для Гранта, — сказал он, кидая пачку Коннору на манер фрисби. — Постарайся не потерять.

Коннор ловко подхватил на лету документы.

— Что происходит? — спросила я Шея, не понимая, о чем все говорят.

— Эдна — координатор порталов, — объяснил Монро. — Самая важная должность для Ищейки.

Важная должность. Я посмотрела на Эдну и подумала, что она едва ли старше Анселя.

— Она командует миссией?

— Нет, не командует. Координирует, — сказал Монро.

— Не слишком ли она… молода? — спросила я, не имея ни малейшего представления о том, что значит координировать порталы. Но, если это жизненно важный момент для нашей миссии, подумала я, хотелось бы, чтобы за него отвечал опытный человек.

— Как я уже говорил, — сказал Коннор, гладя Эдну по голове, — малышка выше всяких похвал.

— Дай мне заняться делом, — сказала Эдна тихо, выворачиваясь из-под тяжелой руки Коннора.

Я пристально посмотрела на нее, пытаясь понять, так ли она хороша, как все говорят. Шей схватил меня за руку и заставил отойти от остальных.

— Я думаю, лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать.

Эдна сняла с пояса металлические пики.

— Что это за штуки? — спросила я, чувствуя легкое напряжение. Как знать, они могли быть оружием, направленным против меня.

Эдна подняла бровь, увидев, что я приняла боевую стойку.

— Гаэльские кинжалы — инструмент координатора. Сейчас увидишь, как ими работают.

Эдна набрала в грудь воздуха и закрыла глаза. Затем она начала двигаться. Кинжалы резали воздух, после каждого их взмаха в пустоте оставался сверкающий след, в комнате раздавалось гудение, похожее на гул колокола. Тело Эдны изгибалось в безумном танце. Она крепко уперлась ногами в пол и воздела руки, устремив острия кинжалов в потолок и вращая запястьями. Действо напоминало соревнования по извращенной художественной гимнастике. Светящиеся следы, тянувшиеся за кинжалами после каждого взмаха, начали множиться и накладываться друг на друга. Теперь в ушах стояла настоящая какофония, — казалось, многочисленные колокола гудят вразнобой. Теперь Эдна двигала руками так, будто втыкала кинжалы в какой-то гигантский невидимый объект. Светящиеся следы сплелись и образовали узор, напоминавший огненное кружево. Нити, из которых оно было сплетено, светились так ярко, что мне стало больно смотреть. Пришлось отвести взгляд.

Понемногу вся комната наполнилась звуками. Мне показалось, что мы вот-вот утонем в океане музыки и света, но вдруг все стихло.

— Взгляни, — прошептал мне на ухо Шей. Я повернулась и посмотрела на Эдну. Она стояла, едва дыша, возле гигантского сверкающего прямоугольника, висевшего в воздухе и похожего на ковер, сотканный из ярких солнечных лучей. Я подошла ближе и почувствовала, что у меня захватывает дух. На колеблющемся ковре, сотканном из света, была изображена комната, огромный полутемный склад, сверху донизу уставленный ящиками.

— Мы пойдем туда? — спросила я тихо.

Не успевшая отдышаться Эдна молча кивнула.

— Хорошая работа, — сказал Коннор, похлопав ее по плечу.

— Какие проблемы, — отозвалась она, вытирая пот со лба.

— Что мы должны сделать? — спросила я, вглядываясь в мерцающее изображение.

— Это дверь, — пояснила Эдна. — Через нее можно пройти.

Я окинула портал взглядом.

— Это больно?

— Нет, щекотно, — сказал Коннор, принимая чопорный вид.

Эдна шлепнула его толстым концом одного из кинжалов.

— Ой, — воскликнул Коннор, потирая руку.

— Все нормально, Кэл, — сказал Шей. — Именно так я попал сюда. Выглядит безумно, но ничего страшного.

— Безумно? — запротестовала Эдна.

— Безумно красиво, — поправил Шея Коннор, улыбаясь девушке. — Я пойду первым.

— Давай, — сказала я, не желая признаваться в том, что от одного только вида «двери» у меня волосы на голове вставали дыбом.

Коннор уверенно вошел в призрачное помещение, изображенное на ковре. Его тело на мгновение потеряло резкие очертания, но через секунду он уже был внутри. Я увидела его возле ящиков. Он постоял, потянулся, зевнул, а потом внезапно повернулся спиной и снял штаны.

— О боже, Коннор! — зарычала Эдна. — Заберись туда и укуси его, Шей!

— Меня не берут на задание, — возразил Шей, смеясь.

— Может, Калла согласится? — ухмыльнулась Эдна.

— Вряд ли, — сказала я, хотя, присмотревшись, должна была признать, что зад у Коннора очень даже ничего.

— Так, хватит, — сказала Аника, быстро обняв Лидию. — Желаю удачи.

— Да все нормально будет, — ответила Лидия и быстро проскочила сквозь портал. Она успела шлепнуть по голому заду Коннора плоской частью клинка прежде, чем он отскочил в сторону.

Эдна расхохоталась.

— Вперед, Калла, — подбодрил меня Монро. — Эдна следующая.

— Подожди, — сказал Шей, удерживая меня. — Что мы будем делать, пока они там? Просто сидеть сложа руки и ждать, пока все закончится?

— Нет, — ответил Монро, подходя и становясь рядом. Он нежно, но твердо отстранил Шея от меня. — У нас есть свои задачи.

— Да? — удивился Шей, хмуря брови.

— Мы посетим кое-кого из инструкторов Академии, — пояснил Монро. — И ты постараешься убедить их в том, что им нужно принять в группу несколько молодых волков.

Вот, значит, какова практическая сторона союза. Мы не только будем сражаться бок о бок с ними. Мы будем вместе учиться, познавать их мир. Затея странная, но интересная.

Эдна начала постукивать ногой по полу.

— Давай, Лилия. Мы стараемся не держать двери открытыми слишком долго. Это ведь не витрины.

Услышав ненавистную кличку, я оскалилась на Эдну. Было приятно видеть, что она побледнела и отшатнулась.

Я посмотрела на Шея. Он улыбнулся мне встревоженной улыбкой.

— Удачи.

Я улыбнулась ему в ответ, как сумела, закрыла глаза и вступила в сверкающий портал.

В шутке Коннора по поводу ощущений от прохода сквозь пространство была доля истины. Нельзя сказать, чтобы мне стало щекотно, но ощущение было схожим. Кожа на мгновение зачесалась, как будто я попала в наэлектризованную комнату. Я сделала вдох и почувствовала, как легкие наполняет воздух, отдающий плесенью. Рядом стоял хохочущий Коннор. Слава богу, он был в штанах.

— Ты с нами, Калла? — спросила Лидия. — Путешествие окончено. Пора выходить.

Коннор закашлялся от смеха.

— Могу поддержать, если хочешь.

Я тряхнула головой и наградила его сердитым взглядом.

— Ты никогда не устаешь от собственных шуток? — спросила Лидия, подталкивая его в сторону выхода из склада.

— А ты не устаешь спрашивать? — улыбаясь, поинтересовался Коннор, делая невинные глаза.

Она попыталась изобразить суровую мину, но не смогла и рассмеялась вслед за ним.

— Ты сумасшедший, но за это я тебя и люблю.

— Еще бы ты меня не любила.

— Хватит хвост распускать, Коннор, — сказала Эдна, выходя из портала. Я посмотрела на то место, откуда она появилась. В воздухе продолжал мерцать тот же ковер, только теперь вместо изображения склада на нем была комната, в которой мы только что находились. — Каждый, кто проходит через портал впервые, чувствует себя странно.

— Не худший способ путешествовать, скажу я вам, — заметил Коннор, потирая руки, как будто кожа все еще продолжала зудеть. — Не правда ли, юная волчица?

— Да, ничего не скажешь, — подтвердила я, продолжая разглядывать сверкающий ковер. — Но…

— Что но? — спросила Эдна, кладя руки на бедра. — Тебе не нравится?

— Нет, не в этом дело, — сказала я, продолжая изучать портал. — Тебя не пугают эти штуки?

Эдна вздохнула, подняла кинжал и махнула им дважды, крест-накрест. Портал исчез.

— Лилия, я, кажется, только что продемонстрировала, насколько безопасны двери. Я даже не знаю, что еще можно сделать, чтобы ты успокоилась. Разве что поставить тебя перед одной из них, чтобы ты ходила туда и обратно целый день.

— Я не об этом, — пояснила я. — Тебя не беспокоит мысль о том, что Хранители однажды откроют такую дверь и протащат тебя сквозь нее? Идеальный способ напасть внезапно. Мы же их для этого используем, я права?

— А, — кивнула Эдна. — Я поняла.

— Видишь? — сказала я. — Ты должна постоянно быть начеку. Опасность всегда рядом.

— Да, так оно и было бы, — сказала Эдна, хитро улыбаясь, — но есть один момент.

— О чем ты? — спросила я, испытывая раздражение при виде ее самодовольной физиономии.

— Дело в том, что наши Координаторы такие симпатичные, — просюсюкал Коннор, обнимая Эдну сзади за талию и целуя ее в щеку. Эдна вывернулась из объятий и оттолкнула Коннора.

— Ты такой придурок, — сказала она, стараясь сдержать смех.

— Я пытался сделать комплимент, — пояснил Коннор, принимая обиженный вид. Он отскочил в сторону, видя, что Эдна хочет схватить его.

— Кто-нибудь может объяснить мне, почему Хранители не могут воспользоваться порталом? — спросила я раздраженно. Мне не нравилось их легкомыслие, которое казалось преступным.

— Хранители не могут им воспользоваться, — сказала Эдна просто, бросая попытки поймать Коннора и возвращаясь ко мне.

— Почему? — спросила я, хмурясь.

— Дело в том, что мы не нарушаем естественные магические законы, как это делают они.

— Не понимаю, — призналась я.

— Помнишь, Силас некоторое время назад говорил об ошибке природы? — сказал Коннор, улыбаясь мне.

— Да, помню, но какая здесь связь? — спросила я, складывая руки на груди. — С чего это ты заговорил об ошибках природы?

Коннор поднял руки вверх, делая вид, что сдается.

— Только по необходимости. Я думаю, ты прекрасна, юная волчица, никаких признаков мутации в тебе нет, по крайней мере, я их не вижу. Впрочем, ты в одежде…

— Заткнись, Коннор, — зарычала на него Лидия.

— Слушаюсь, мэм. Так, о чем это я? На пути к той огромной власти, которой они сейчас обладают, Хранители нарушили ряд естественных законов мироздания. К примеру, создали Воинов, — сказал Коннор, запуская руки в растрепанные волосы. — А работа порталов как раз базируется на действии тех самых законов. В общем, если все время выжимать из земли то, что нужно, а именно так поступают Хранители, трудно ожидать, что она будет им помогать в делах.

— Вот как? — протянула я, пытаясь понять смысл его слов.

— В мире все взаимосвязано. В том числе все места, какие только есть на планете, — сказала Эдна. — Координаторы пользуются древней магией, чтобы притянуть друг к другу нити, связывающие места, находящиеся далеко друг от друга. Так мы и путешествуем.

— Но Хранители…

— Они, скажем так, потеряли возможность тянуть за эти нити, — закончил мою мысль Коннор. — Приходится им путешествовать на своих двоих, как всем людям. Или пользоваться новейшими достижениями технологии. Порталами они пользоваться не могут: планета не позволяет.

Я не была уверена, что все поняла правильно, но беседу пришлось прервать: дверь склада неожиданно распахнулась. Я бросилась на пол и обернулась волчицей, готовясь напасть на человека, державшего в руках арбалет и целившегося в нас. Коннор преградил мне путь, не дав напасть на вооруженного мужчину.

— Айзек, опусти немедленно! Мы-то тебе что сделали?

Стрелок фыркнул в ответ:

— О, дьявол. А мы-то гадали, когда вы появитесь. Зачем вы переместились на склад?

— Потому что если бы первым ее увидел Итан, — пояснила Эдна, указывая на меня, — и под руку ему попался бы арбалет, он мог бы ее застрелить. Я приняла меры предосторожности.

— Неплохая мысль, — согласился Айзек. — Впрочем, он сейчас разве что шоколадными подушечками кидаться может. Как прибыл сюда, так и жрет, не переставая.

— Калла, постарайся не оборачиваться здесь волчицей, пожалуйста, — попросила Лидия, подходя к Айзеку и обнимая его. — А где моя лучшая подруга?

Я вернула себе человеческий облик и едва сдержалась, чтобы не сказать Лидии в ответ какую-нибудь колкость. Какой смысл ожидать от меня иного? У меня природное отвращение к Ищейкам с арбалетами в руках.

— Она на кухне с Итаном, — пояснил Айзек.

— Как он? — спросила Эдна.

— Он все время ел шоколадные подушечки, — ответил Айзек, взглянув на меня. — Скоро появится.

— Хорошо, — сказал Коннор, взял меня за руку и потянул к двери. — Айзек, познакомься, это Калла. Она — вожак стаи и должна встать во главе намечающегося восстания Воинов.

Господи, что я должна сделать? Я вдруг осознала все возможные последствия своего поступка; они обрушились на меня, как горная лавина.

— Вот прямо так? — спросил Айзек, улыбаясь. — Приятно познакомиться, подстрекательница.

Я пожала предложенную руку, искоса недоброжелательно посмотрев на Коннора. Он дружески хлопнул меня по плечу.

— Работаю над твоим имиджем.

— Спасибо.

Мы пошли за Айзеком. Мелкие косички, в которые были заплетены его длинные волосы, покачивались на ходу. Вскоре мы оказались в большом, практически пустом помещении, в котором не было ничего, кроме матов на полу и развешанного по стенам оружия.

Увидев, с каким интересом я разглядываю обстановку, Лидия улыбнулась:

— Тренировочный зал.

Айзек открыл незаметную дверь в углу зала, и мы вошли в небольшое помещение, где нас встретил запах кофе, жаркий огонь и два человеческих лица: одно — улыбающееся, другое — хмурое.

— Привет, красавица, — сказала Лидия, разводя руки в стороны, чтобы заключить в объятия женщину, которой на вид было столько же лет, сколько и самой Лидии, то есть тридцать пять, плюс-минус два года. Ее кудрявые волосы, аккуратно подстриженные где-то в районе шеи, напомнили мне прическу Брин. Правда, они отличались цветом — у встретившей нас женщины они были иссиня-черными, как вороново крыло.

— Сегодня у меня хороший день, — сказала незнакомка, целуя Лидию в губы.

— А у меня? — спросил Коннор, смотревший на целующихся женщин.

— Не приставай к моей подружке, Коннор, — рассмеялась Лидия, крепко сжимая незнакомку в объятиях.

— Да я не пристаю, — возразил Коннор. — Я просто стараюсь быть любезным. Ты думаешь, я вторгаюсь на твою территорию? Не забывай, мы вместе ходим в патрули. Не хочу оказаться насаженным на один из твоих замечательных ножиков.

— Умница, — сказала Лидия, поворачивая подругу так, чтобы она могла меня разглядеть. — Тесс, это Калла. Помнишь, спящая волчица. Мы все ожидали ее пробуждения.

— И она проснулась, — сказала Тесс, быстро подходя ко мне и протягивая обе руки. — Для меня большая честь познакомиться с тобой.

Опять это слово… честь. Оно меня поразило.

— Спасибо, — ответила я, пожимая мягкие, теплые ладони. Тесс улыбалась, в ее светло-голубых глазах читалась неподдельная доброта. Она мне сразу понравилась.

— Есть у нас время на чашечку кофе? — спросил Айзек, поднимая кувшин. — Или сразу перейдем к кровопролитию?

Я удивленно посмотрела на человека, для которого кофе было сопоставимо с кровью.

— Ты ни к чему переходить не будешь, — заявила Лидия, снова заключая в объятия Тесс. — Жнецы остаются на линии обороны. На дело отправляются только Боевики и волчица.

— И я, — добавила Эдна.

— Я слышал, ты новый Координатор, Ариадна, — сказал Айзек, наливая кофе в кружку. — Рад приветствовать тебя.

— Эдна, — ответила она. — Просто Эдна.

— Все бунтуешь против отца, Ариадна? — спросила Тесс, прижимаясь к Лидии. — Мы как раз об этом говорили.

— Вы об этом говорили, — укоризненно сказала Эдна, пробираясь мимо них, чтобы сесть за стол рядом с Итаном, неотрывно смотревшим на дно кружки, рядом с которой стояла миска с шоколадными подушечками. — Может быть, вы подвинетесь? Вам прекрасно известно, что не всем здесь удалось найти настоящую любовь, и все же вы используете каждый шанс, чтобы напомнить нам об этом.

— Я тебе поражаюсь, — укорила ее Лидия. — Ты прекрасно знаешь, что шансов нам выпадает не так уж много. Счастье, если хотя бы час в одном часовом поясе удается провести вместе.

— Кроме того, тебе только шестнадцать, Ариадна, — присоединилась к подруге Тесс. — У тебя еще все впереди.

— Да, это точно, — заметил Коннор, садясь рядом с Эдной и обнимая ее за плечи. — Она просто не знает, где искать.

Эдна зарычала и уронила голову на стол.

— Я выйду за того, кто нальет мне чашку кофе. Кто бы это ни был.

— Подкинь-ка чашку, Айзек, — попросил Коннор, поднимаясь.

— Я тебя умоляю, — пробормотала Эдна, прижимаясь губами к крышке стола.

— А что? — спросил Коннор. — Замечательно. Чашка кофе вместо кольца. Выгодное предложение.

Я осторожно потрогала край кольца, надетого на мой палец. Увидев, что Эдна наблюдает за мной, я спрятала руки под стол.

— Да, другого ты себе позволить не можешь, — пошутил Айзек.

— Да уж, что есть, то есть, — рассмеялся Коннор.

— А кофе нет как нет, — пожаловалась Эдна. — А говоришь, выгодное предложение.

— Я бы на твоем месте такими предложениями не разбрасывался, — улыбнулся Айзек, подходя к ней с чашкой дымящегося кофе в руках. — А тебе, Калла?

— Ну, не знаю… — удивленно сказала я, думая о том, как можно говорить о таких пустяках в преддверии кровавой битвы. — Может быть, перейдем к действиям? Аника сказала, у нас мало времени.

В комнате воцарилась тишина. Я задержала дыхание, понимая, что сказала что-то не то.

Тесс пожалела меня.

— Милая, всегда найдется время для чашечки кофе.

Она взяла меня за руку и усадила на свободное место рядом с Коннором.

— Да, нужно уделить время какому-нибудь приятному делу, прежде чем посмотреть смерти в глаза, — сказал он шутливо-напыщенным тоном.

— Аминь, — отозвался Итан из угла.

Я посмотрела на них. Все улыбались, хотя за улыбками можно было почувствовать тревогу. В моей голове все наконец встало на свои места. Я подумала об их жизни. О том, с чем им предстояло встретиться. О Хранителях. О Воинах. Призраках. О прочих кошмарах.

Выжить любой ценой — в этом все дело. Ищейки — такие же воины, как мы, волки. Они смотрят на любое задание так, как будто оно — последнее. Все, чему я стала свидетелем, — от неуместного, как мне показалось, чаепития до неприличных шуток Коннора — служило укреплению их решимости. Только речь шла не о защите тела. Они старались воздвигнуть крепость собственного духа. За крепостными стенами душа должна была укрыться от отчаяния.

Как бы странно это ни было, но я не находила в этой стратегии ничего предосудительного. Особенно в том, что касалось кофе. Хотя, подумала я, вряд ли чашка горячего напитка, выпитая перед боем, дает какие-то реальные преимущества.

— Что это за место? — спросила я, вспоминая все, что мне удалось увидеть: склад, тренировочный зал и кухню, в которой мы сидели.

— Вблизи всех поселений Хранителей есть наши крепости. Мы строим их по двум причинам: чтобы осуществлять сношения с агентами-людьми и чтобы использовать в качестве стартовых площадок операций, направленных против Хранителей.

— Что-то вроде Чистилища и дома родного одновременно, — вздохнул Айзек.

— Да, может быть, это и есть Чистилище, — вставила Лидия. — Но кофе здесь чертовски хорош.

— Чистилище? — переспросила я хмуро, но улыбнулась, когда Айзек подал мне чашку, до краев наполненной черной дымящейся жидкостью.

— Ну, знаешь, есть такое место. Души застревают там между небесами и адом, — пояснил Коннор. — Будем считать, что Академия — это рай, ну а ад…

— Это Вейл, — закончил за него Итан, отбрасывая волосы, упавшие на глаза. Он отошел в дальний конец комнаты; вероятно, мое присутствие терпеть ему было по-прежнему трудно.

Тесс укоризненно покачала головой, но Итан не обратил на ее жест ни малейшего внимания.

Я подумала, что, вероятно, держаться друг от друга подальше — лучшее одолжение, которое мы можем в данный момент друг другу сделать. Доверял ли он мне, нравилась ли я ему — все это не имело значения. Я сюда пришла не дружбу с ним налаживать. Мне нужно было спасать стаю.

Я снова повернулась к Коннору:

— Так где же мы находимся?

Задавая этот вопрос, я поежилась, внезапно осознав, что Хранители, очень даже возможно, совсем рядом, и соседство это может быть небезопасным.

— Мы в помещении хранилища, расположенного в Денвере. Координаторы открывают двери непосредственно в те места, где планируется высадить десант, — пояснила Лидия, усаживаясь за стол рядом с Тесс. — Боевики выходят отсюда прямо на место операции. Согласно назначению.

— И мы, Жнецы, остаемся в одиночестве, — вздохнул Айзек с грустным видом.

Тесс щелкнула языком:

— То есть ты утверждаешь, что меня не существует?

— Так и будет, если ты перестанешь готовить, — пошутил Айзек.

— Ты ему готовишь? — удивилась Лидия. — Не слишком ли много чести?

— Не разрушай мою жизнь, женщина! — возмутился Айзек. — Я, кстати, посуду мою.

— Да, это правда, — подтвердила Тесс.

Я отхлебнула кофе из кружки, стараясь не отвлекаться.

— Кто такие Жнецы?

— В мире осталось не так много Ищеек, — сказала Лидия, и я почувствовала горечь в ее голосе. — Основная группа находится в Академии — там они учатся и тренируются, а на операции выходят только по необходимости. Но те, кто считает войну смыслом жизни, живут в крепостях вроде этой. Члены команды не меняются. В команде десять человек, и у каждого свои обязанности. Жнецы занимаются заготовкой припасов и приобретают на черном рынке различные нужные вещи. Кроме того, они следят за казной и за тем, чтобы своевременно обменивать имеющиеся у нас средства, если в мире людей меняется валюта.

— Черный рынок? — спросила я встревоженно.

— Не волнуйся, Калла, мы не торгуем всякими чудовищными вещами вроде человеческих органов, — усмехнулась Тесс. — В основном речь идет об антиквариате и произведениях искусства. Мы знаем кое-какие способы раздобыть вещи, к которым у людей доступа нет.

— Она пытается вежливо объяснить, что Жнецы — это разбойники, — сказал Коннор. — Но благородные.

— Коннор, ты прекрасно знаешь, что мы долго учились и тренировались, — возмутился Айзек.

— Дольше, чем ты, кстати, — поддержала его Тесс.

— Как долго? — спросила я.

— Базовый курс обучения Ищейки, во время которого студент получает основные навыки, длится два года. В зависимости от назначения после этого человек обучается еще год, — объяснила она. — Жнецы тренируются два года.

— Чтобы потом заниматься контрабандой?

— Видишь, что ты натворил, Коннор, — сказала Тесс, укоризненно качая головой. — Нет, все не так. Жнецы изучают историю искусств, языки и тщательно штудируют классику. Помимо искусства вести бой, естественно. Работа Жнецов не менее, если не более опасна, чем обязанности Боевиков.

Я нервно закашлялась.

— А Боевики кто такие?

— А вот же они, члены группы, с которой идешь ты, — сказала Лидия. — Они входят в передовой эшелон сил, борющихся с Хранителями. Они нападают на определенные объекты, находящиеся в руках врага. Обычно это сопряжено с убийством Воинов.

— Замечательно, — сказала я, чувствуя, как во рту растут и заостряются клыки. — Координаторы, стало быть, отвечают за передвижение. А Монро, он ваш…

Я попыталась вспомнить его должность.

— Начальник, — помогла мне Тесс. — Он наш командир.

Итан подошел к столу и хлопнул по крышке донышком пустой кружки.

— Если вы закончили краткий курс подготовки, пора переходить к делу. Аника верно сказала. День клонится к закату, у нас осталось несколько часов.

— Итан! — воскликнула Тесс, вставая.

— Все нормально, детка, — сказал Коннор, поднимаясь на ноги вслед за ней. — Он прав. Пора выступать.

Лидия посмотрела на меня.

— Понимаю, у тебя еще много вопросов. Прошу прощения за то, что не смогу ответить сразу на все.

— Это не важно, — сказала я, поднимаясь и чувствуя, как гудят мышцы в предвкушении действия. Кофеин в крови делал свое дело, и я чувствовала зов леса, побуждающего меня бежать.

Пора вожаку вернуться в стаю.

За дверью, которую открыла Эдна на этот раз, я увидела знакомый с детства пейзаж. Снег, покрывавший горный склон, искрился в лучах полуденного солнца. На белом фоне тут и там можно было видеть черные силуэты сосен.

— Это восточный склон, — определила я. Предвкушение поиска следов и погони за членами своей стаи сводило с ума. Вспомнив о том, что они, возможно, скоро будут в безопасности, я так разволновалась, что пришлось изо всех сил сжать челюсти, чтобы вернуть контроль над собой.

— Да, — подтвердила Эдна. — Как думаешь, получится? Мы назначили встречу с Грантом неподалеку. Он поднимается в гору по тропе, используя снегоступы. Тропа где-то в полумиле от этого места. Она проходит по заповеднику, прямо у границы зоны, которую патрулируют твои друзья. Надеюсь, они на него не нападут.

— Ненавижу зиму, — проворчал Итан, проверяя, хорошо ли зашнурованы его ботинки.

— А я так мечтаю слепить снеговика, — отозвался Коннор, затягивая ремни снегоступов.

— Иногда ты меня просто бесишь, — признался Итан, протягивая руку, чтобы взять перчатки. Но я могла бы поклясться, что он пытался скрыть улыбку.

Лидия, которая так же, как и остальные, была занята проверкой зимней амуниции, расхохоталась.

— Мы с Каллой и Итаном пойдем по следу волков из ее стаи. Коннор, ты пойдешь в другую сторону, чтобы встретиться с Грантом.

Я кивнула, хотя в глубине души мне хотелось, чтобы со мной в группе оказался Коннор, а не Итан. К тому же Лидия пошла вперед, а я должна была следовать через портал вслед за ней. Я опасалась, что вид моей незащищенной спины для Итана, оказавшегося в арьергарде и, как всегда, вооруженного арбалетом, окажется слишком соблазнительным.

— Я буду ждать здесь, — сказала Эдна, закрывая дверь. Она прислонилась к стволу дерева. — Постарайтесь вернуться как можно раньше. Боюсь, даже под двадцатью слоями одежды на этой высоте я долго не выдержу. Здесь холодно.

Ее комментарий вырвал меня из мира фантазий, в котором я уже мчалась по сугробам, разбрасывая снег.

— Почему бы тебе не подождать за дверью?

Ищейки уставились на меня, я — на них, не понимая, почему они нахмурились. Когда дверь открыта, можно видеть то, что за ней находится. Изображение нерезкое, но видно достаточно неплохо.

Итан проворчал что-то, но слишком тихо, чтобы его можно было услышать.

Эдна посмотрела на него и улыбнулась мне.

— Прости, — сказала она. — Мы забыли, что ты не знаешь всех правил. Оставлять порталы открытыми нельзя.

— Никогда, — добавил Итан, приминая ногами снег. — И Координаторы никогда не присоединяются к Боевикам. Они остаются у границы зоны, в которой проводится операция.

Эдна сердито посмотрела на него, но Коннор покачал головой, дав понять, что это правило никто нарушать не собирается.

— Ты знаешь, почему это так необходимо, персик.

— Заткнись.

Лидия положила руку на плечо Эдны.

— Координаторы — самые нужные и могущественные специалисты из всех. Мы пытаемся снизить риск до минимума.

— Так я об этом и говорила, — сказала я, чувствуя себя расстроенной от того, что многого еще не знаю о своих предполагаемых союзниках. — Если она останется на той стороне, то сможет закрыть портал, заметив признаки опасности.

— Какой бы квалификацией ни обладал Координатор, он может совершить ошибку, — сказала Эдна, глядя на меня сурово. — И тогда кто-то или что-то может проникнуть сквозь портал на другую сторону.

— Мне казалось, ты говорила, что Хранители не могут пользоваться порталами.

— Хранители не могут их создавать, — пояснила Эдна. — Но проникать сквозь них могут. И их подручные — тоже. Воины, призраки и все остальные.

— А если Хранители возьмут в плен Координатора, — добавила Лидия, — и заставят его открыть дверь, мы никогда не сможем узнать даже приблизительно, где и когда они появятся. Вот почему порталы открытыми оставлять запрещено, и по той же причине Координаторы не участвуют в операциях. Они должны ожидать за пределами опасной зоны. На максимальном расстоянии, в зависимости от ситуации.

Эдна напоминала человека, которому пришлось съесть целый лимон.

— Поэтому, если в пределах видимости появится кто-то другой, ты должна вернуться в Чистилище, — напомнил ей Коннор.

— Я знаю устав, — сказала Эдна. — Только что из Академии, ты забыл, что ли?

— Как я мог забыть, — улыбнулся Коннор, целуя девушку, перед тем как отправиться в путь по сугробам.

— Хорошо, Калла, — сказала Лидия. — Полагаю, ты в совершенстве владеешь искусством брать след. Веди нас.

Я улыбнулась Лидии, обернулась волчицей и понеслась по заснеженному склону. Легкие наполнились морозным зимним воздухом. Хотелось победно завыть. Из-под нависшего сугроба выскочил заяц, и пасть наполнилась слюной.

— Калла! — крикнула Лидия. Я резко остановилась, подняв облако снега, скрывшее окружающий мир, словно плотная вуаль.

Я так обрадовалась возможности промчаться по знакомому склону, что совсем забыла, кто идет за мной. Люди не могут бегать так же быстро, как волки. Я развернулась и побежала назад, туда, где остались Итан и Лидия. Оказавшись в нескольких метрах от них, я приняла человеческое обличье.

— Простите.

— Ты можешь бежать впереди, — сказала Лидия. — Но постарайся сильно не отрываться.

Итан поправил ремень висевшего за спиной арбалета.

— Если мы заметим, что ты убежала слишком далеко, пущу стрелу тебе под хвост, — заявил он.

Лидия злобно посмотрела на него.

— Пошутил, я просто пошутил, — сказал он, но улыбка, которой он наградил меня, не была дружелюбной.

Снова обернувшись волчицей, я побежала вперед, но старалась оставаться в поле зрения шедших позади Ищеек. Недавно выпавший снег осложнял нам задачу. Из-за снега запахи перепутались. Свежие следы не были отчетливыми, а старые различить было практически невозможно.

Место, в которое мы попали через открытую Эдной дверь, располагалось к юго-западу от входа в пещеру Халдис. Я направлялась к границе периметра, по которому, по моим подсчетам, должен был пролегать маршрут тех, кто находился в дозоре в это время дня. Мне было нелегко привыкнуть к своим новым товарищам. Я была в обличье волчицы, что было неудобно, так как мы не могли общаться между собой. При определенных условиях это обстоятельство могло навлечь на нас опасность. Если мне нужно было что-то им сказать, приходилось каждый раз возвращаться назад, принимать облик человека, сообщать им то, что я имела сказать, а потом снова бежать вперед. Я понимала, что при таких условиях найти членов моей стаи будет нелегко. Я пыталась вспомнить, как мы шли тем же маршрутом с Шеем, когда он еще был человеком. Мне приходилось терпеливо ждать, пока он не вскарабкается туда, где находилась я. Но, на счастье, оказалось, что Ищейки умеют ходить по целине куда проворнее его. Хотя мы все равно не были идеальными партнерами, в конечном счете я решила, что у нас все получится.

С этой мыслью я продолжала нырять в сугробы. Временами я раскапывала снег, чтобы понюхать землю, а иногда поднимала морду как можно выше, чтобы втянуть воздух, в котором могли быть запахи тех, кто находился на горе вместе с нами. Я делала все возможное, чтобы взять след кого-нибудь из стаи.

Но пока толку никакого не было. Ни следов, ни запахов. Ничего. Где же они.

Солнце плавно катилось за горизонт, и моя надежда гасла вместе с ним. Лидия догнала меня.

— Что-нибудь нашла? — спросила она, глядя на быстро увеличивающиеся тени, тут и там разрастающиеся на снегу, словно чернильные пятна.

— Нет, — сказала я, топая ногой от злобы и отчаяния. — Под снегом все следы исчезли. Кроме животных, прошедших здесь совсем недавно, я никого не чую.

— Разве твои приятели не должны были оставить здесь свежий след, поднимаясь в гору, чтобы выйти на обычный маршрут? — спросил Итан.

Я нахмурилась. Он высказал мысль, мучившую меня все время, пока мы продвигались по периметру. Даже если они изменили обычный маршрут, следы Воинов должны были остаться на склоне. Мы были слишком близко к входу в пещеру, и какие-то следы должны были нам попасться. Впрочем… впрочем, мы с Шеем могли унести что-то ценное, нечто такое, что хранилось в пещере и что должны были оберегать Воины. И Хранители могли об этом знать. В школе, после того как Шей нашел и забрал странный цилиндр, воцарилась обстановка страха. Хранители явно нервничали. Необходимость охранять пещеру Халдис отпала. Патрули сняты. И теперь волки могли появиться на священной горе, только чтобы подкараулить…

— О, нет! — воскликнула я, хлопая себя по лбу рукой в перчатке. Кровь застыла в жилах.

— Что такое? — спросила Лидия.

Я не хотела говорить им о своей догадке; я чувствовала себя полной идиоткой. Как я могла забыть о таком важном обстоятельстве? Щеки горели; я знала, по какой причине опростоволосилась. Меня так привлекла возможность встретить Мэйсона, Анселя или даже неразговорчивую Фей, воссоединиться со своей стаей, что я продолжала по инерции мыслить устаревшими категориями того времени, когда я еще была вожаком. Здесь мы ходили дозором. Это место было для меня священным всю мою жизнь. Мне никогда не приходило в голову, что может быть как-то иначе.

Но почему Шей ничего не сказал, когда мы готовили план? Он же знал, что Халдис у него.

— Калла, — снова спросила Лидия. — Что случилось?

Пока я подыскивала слова, чтобы рассказать о том, какое неприятное открытие сделала, и как-то извиниться за глупость, что-то привлекло мое внимание. Присмотревшись, я увидела фигуру человека, быстро приближавшегося к нам.

— Внимание, — сказал Итан, нацеливая на него арбалет.

— Подожди, — сказала Лидия, положив руку ему на плечо. Человек быстро переставлял ноги и размахивал руками в такт шагам.

— Это Коннор.

Я удивилась тому, как быстро он шел, особенно учитывая, что на ногах у него были снегоступы. Очевидно, Ищейки немало тренировались, чтобы научиться быстро передвигаться по любой поверхности.

— Точно, он, — сказал Итан, указывая подбородком на Коннора.

Мы двинулись навстречу. Когда Коннор оказался возле нас, он остановился, согнулся пополам и уперся руками в колени, стараясь отдышаться.

— Он мертв, — проговорил Коннор, тяжело дыша. — Грант мертв. Кто-то разорвал ему горло.

Меня растили, чтобы убивать, и я никогда не думала, что смерть может меня взволновать. Но при мысли о том, что добрый и странный мистер Селби лежит в луже крови с разорванным горлом, я поежилась.

— Черт, — сказал Итан, склоняя голову. Лидия закрыла глаза.

— Это паршиво. Значит, нам тоже нужно отсюда убираться. Если волки вышли на охоту, им будет нетрудно выследить нас… или Эдну.

Коннор кивнул ей и посмотрел на меня:

— Нашла ребят из стаи?

— Нет, — ответила я, чувствуя, что мысль о преждевременной кончине мистера Селби выбила меня из колеи. — Я только что поняла…

Раздался волчий вой. Я умолкла. После непродолжительной паузы мы услышали вой еще два раза. Волоски на спине стали дыбом.

— Это не моя стая, — шепнула я.

— Они знают, что мы здесь, — сказал Итан. — Нужно торопиться.

— Не отходи от нас, — приказала Лидия, становясь во главе колонны. Мы отправились в обратную сторону. Лидия повела нас зигзагами. Она прокладывала новый след туда, где мы оставили Эдну, намеренно избегая следов, оставленных нами раньше. Снова обернувшись волчицей, я помогала ей путать следы, бегала туда и обратно, постоянно принюхивалась, стараясь уловить запах волков, спугнувших нас. Мне было важно понять, преследуют они нас или нет. Наступил вечер, а вместе с ним гробовая тишина, и я вспомнила о том, что снег заглушает не только запахи, но и звуки. С земли поднялся верхний слой снега, кристаллики льда летели нам прямо в лицо, и я поняла, что ветер дует туда, где предположительно остались волки, чей вой мы слышали. Нехорошо. Ветер дул туда, где были Воины. Они могут нас чуять, а я не могу уловить их запах до того момента, пока волки не окажутся рядом с нами.

Вой раздался снова, на этот раз значительно ближе.

— Похоже, нам не удастся уйти без боя, — сказал Итан.

— Продолжай бежать, — ответила Лидия. Пар от нашего учащенного дыхания, вырываясь из разгоряченных глоток, превращался в небольшие облачка.

Мы приближались к тому месту, где осталась Эдна, когда с ветки большого дерева, нависавшей прямо над нами, на землю соскользнула чья-то неясная тень.

Лидия резко повернулась, в ее руке блеснул нож.

— Это я! — воскликнула Эдна, поднимая руки вверх.

— Что ты делала там наверху? — спросил Итан, вглядываясь в переплетение сучьев и веток.

— Пряталась, — пояснила Эдна, отряхиваясь. — Я услышала вой и решила, что нужно позаботиться о безопасности.

— Отличная идея, — сказал Коннор, которому явно стало легче, когда он убедился в том, что с Эдной все в порядке.

— Что случилось? — спросила девушка.

— Гранта убили, — объяснил Коннор.

— О нет, — отозвалась Эдна, бледнея.

Я почувствовала, как мои уши становятся торчком. В лесу позади нас раздавались какие-то неясные звуки. Вскоре мне удалось различить скрежет — кто-то шел по льду, царапая его когтями. Решив, что превращаться в человека не стоит, я несколько раз отрывисто пролаяла, чтобы предупредить Ищеек. Этого оказалось достаточно. Итан взял арбалет на изготовку.

— Эдна, открывай дверь.

Я подалась вперед, вглядываясь в лесную чащу, и вскоре заметила движение. Между деревьями скользнула волчица. Я различила красновато-коричневую шерсть. Она была из Найтшейдов. Саша — мать Фей. Она постоянно ходила в дозоры с моей мамой. Я бросилась к ней.

— Калла, нет! — воскликнула Лидия, но я продолжала бежать. Я снова отрывисто залаяла, на этот раз, чтобы привлечь внимание Саши. Снова увидев ее между деревьев, я послала ей телепатический сигнал:

«Саша! Саша, подожди!»

Волчица остановилась, развернулась и, рыча, бросилась в мою сторону на прежней скорости.

«Добро пожаловать домой, Калла».

Я чуть не потеряла сознание, когда она сбила меня с ног. Наши тела сплелись в клубок, и мы покатились по снегу. Я едва успела извернуться и отскочить, услышав, как ее зубы щелкнули у самого плеча.

«Стой! Что ты делаешь?»

Не отвечая, она снова набросилась на меня. Я обратила внимание на то, каким безжалостным огнем горят ее глаза.

Инстинкт самосохранения сработал безошибочно, и я, рыча, набросилась на нее. Клыки погрузились в ее грудь, и вкус родной крови потряс меня до глубины души. В этой схватке было что-то неестественное. Я билась с одной из своих, с матерью волчицы из моей стаи. Эта ситуация шла вразрез со всем, к чему я привыкла. Я снова попыталась достучаться до ее разума:

«Саша, прошу тебя. Я пришла помочь тебе».

Она бросилась снова, я едва успела увернуться.

«Глупая девчонка».

Я наконец осознала простую истину. Саша собиралась убить меня, и если я хотела выжить, то должна была убить ее первой. Нужно было во что бы то ни стало найти какой-то выход из этого катастрофического положения.

На этот раз, когда Саша бросилась на меня, я перекатилась на бок, быстро развернулась и вцепилась зубами в ахиллово сухожилие на ее задней лапе. Она заскулила, почувствовав, как мои зубы перегрызают связки. Я оторвала мышцу от кости, и Саша подскочила, бешено извиваясь и стараясь достать меня зубами. Я добилась того, чего хотела: она не могла больше меня преследовать. Отпустив ее изуродованную лапу, я бросилась туда, где меня ожидали Ищейки. Между стволов проглядывал сверкающий портал. Внезапно я услышала звуки боя. Я прибавила скорость и полетела вперед.

— Калла! — воскликнула Эдна, услышав меня. Я решила срезать путь. До девушки оставалось не более трех метров, когда в бок мне ударило что-то большое и тяжелое. Я полетела кубарем, переворачиваясь снова и снова. Удар был таким сильным, что я едва чувствовала тело. С трудом поднявшись и чувствуя слабость в ногах, я повернулась, чтобы посмотреть, кто на меня напал. Передо мной стоял огромный волк серо-коричневой масти. Он злобно смотрел на меня и скалился.

Мне показалось, что сердце перестало биться у меня в груди, потому что я смотрела в глаза Эмилю Ларошу.

За нами охотился сам вожак Бэйнов.

Меня парализовал страх, смешанный с чувством полнейшей неразберихи в мыслях. Саша охотилась вместе с Эмилем. С Эмилем Ларошем. В этом не было ни малейшего смысла: Саша всегда ходила на охоту с моей мамой. Она была из Найтшейдов. Члены моей стаи несли ответственность только перед своими вожаками, моими родителями — Стефаном и Наоми Тор.

Найтшейды и Бэйны терпеть друг друга не могли и старались изо всех сил избегать контактов. Стаи действовали сообща только по прямому приказу Хранителей.

Но сейчас Эмиль Ларош, вожак стаи Бэйнов, вел за собой волков из стаи Найтшейд. Не веря своим глазам, я ощетинилась и зарычала на него.

Все, что я увидела за последние несколько минут, выходило за рамки привычной картины мироздания, казалось нереальным. По какой причине Саша подчиняется Эмилю? Почему она напала на меня? Где мои родители? Где моя стая.

С клыков вожака Бэйнов капала слюна. Он пошел на меня.

«Пришла просить прощения?»

Он встряхнул брыжами, и я почувствовала, как мои ноги подкашиваются от страха. Под кожей Эмиля перекатывались тугие клубки мускулов.

«Боюсь, уже слишком поздно».

Я зарычала. Если он хочет на меня напасть, я буду сопротивляться, хотя в данном случае это казалось безнадежным занятием: Эмиль пользовался репутацией настоящего убийцы. Он был огромным, могучим зверем, и за плечами его были годы побед, чем я похвастаться, конечно, не могла.

«Я ни о чем не жалею».

Прижавшись к земле, я ожидала его нападения. Мне его не побить, но потрепать точно сумею. И еще как.

Он изготовился к прыжку. Из горла Эмиля вырвался низкий рев, похожий на зловещий смех.

«Твой отец сказал то же самое».

Отец? Я все еще не могла оправиться от шока, когда Эмиль вдруг отпрыгнул вбок и издал протяжный вой. Повернув голову, он попытался зубами вытащить из бока застрявший по самую рукоять кинжал. Он снова подпрыгнул и покатился по снегу, оставляя за собой кровавый след. Еще один кинжал со свистом пролетел мимо.

— Калла! Беги к Эдне! — крикнула Лидия, мчавшаяся на Эмиля с кинжалами в обеих руках.

Я подскочила в воздух и бросилась к порталу.

— Быстрее! Давай! — кричал Коннор, борясь с другим волком из старшего поколения Бэйнов в нескольких метрах от открытой двери. Они катались по снегу, поднимая в воздух белые облака инея. Я заметила зловещий блеск кинжала в руках Коннора, который он поднимал и опускал каждый раз, когда оказывался наверху. Матерый самец щелкал челюстями, пытаясь вонзить клыки в плоть Ищейки, но Коннору каждый раз удавалось вывернуться и избежать волчьих зубов. Когда я пробегала мимо, Коннор сунул в пасть волку рукоять одного кинжала и несколько раз ударил его острием клинка, который он держал в другой руке. Вытащив стилет из обмякшего тела, Коннор побежал за мной.

Краем глаза я увидела, как Итан, стоя возле портала, прикрывает атаку Лидии, стреляя из арбалета, как заведенный. Я обернулась девушкой и встала у открытой двери, стараясь отдышаться. Нужно было понять, что делать дальше.

— Давай же! — воскликнула Эдна, протягивая мне руку сквозь мерцающую пелену, скрывавшую проход на другую сторону. Она схватила меня за одежду, Коннор подтолкнул сзади, и через секунду мы оба почувствовали, как нас окутал нагретый воздух. Мы были в помещении — в Чистилище.

— Лидия, они прошли! — крикнул Итан. — Немедленно сюда!

Он сделал два шага в ее сторону и увидел, как из чащи выскочили четыре новых хищника, спеша на помощь вожаку.

— Лидия! — истошно крикнул Итан и начал стрелять в новых противников.

Она отвела взгляд от Эмиля и увидела приближающихся волков. Лидия бросила два ножа, один за другим. Первый волк упал, второй замедлил бег. Женщина развернулась и бросилась бежать к открытой двери, но Эмиль поднялся и напрыгнул на нее сзади. Пролетев по воздуху, тяжелый зверь сбил Лидию с ног и прижал к земле. Трое оставшихся волков подбежали как раз в тот момент, когда челюсти вожака сомкнулись на горле женщины.

— Нет! — закричал Коннор, оттолкнув меня и бросившись к двери. Но в этот момент проход заблокировал Итан, прошедший сквозь портал. Он покачал головой и посмотрел на Эдну. Коннор ругался как черт, но сопротивляться не стал.

— Ее больше нет, Эдна, — сказал Итан, не поворачиваясь, чтобы не видеть, как волки терзают тело Лидии. — Закрывай дверь.

Тесс лежала на полу практически без чувств, а Коннор сидел рядом и пытался успокоить ее.

— Мы возьмем ее с собой, — сказал Итан Айзеку. — Они пришлют сюда другого Жнеца. А пока Аника разберется, кого прислать, здесь поработаю я.

Айзек кивнул, соглашаясь с ним.

Пока Эдна открывала дверь в Академию, я присела за стол, пытаясь хоть как-то разобраться в том, что случилось. Лидия погибла. Я едва ее знала, но ее смерть тронула меня до глубины души. От горя и отчаяния меня начало тошнить. Я положила голову на стол и закрыла ее руками.

Мне не давала покоя мысль, что горе свалилось на головы моих новых союзников по моей вине. Тесс рыдала, и каждый раз, когда она с хрипом набирала в грудь воздух, мне казалось, что в меня вонзается остро отточенный клинок. Я побежала за Сашей, решив, что любой волк из моей стаи будет нашим союзником. Более грубой ошибки я совершить не могла. Мое заблуждение стоило жизни Лидии.

Кто-то дотронулся до моего плеча. Я подняла голову и увидела Эдну, стоявшую рядом и смотревшую на меня.

— Дверь открыта, — сказала она.

Я пошла за ней по направлению к сияющему порталу. Тесс поднялась на ноги и плакала, прижимаясь лицом к плечу Айзека. Он обнял ее на прощанье, бормоча невнятные соболезнования. Коннор взял ее за талию, прижал к себе и осторожно повел к открытой двери.

Отправившись вслед за ними, я протянула руку и схватила за рукав Итана. Возможно, стоило подумать и выбрать кого-то другого, но я просто не могла удержать в себе то, что хотела сказать.

— Мне так жаль ее, — произнесла я полушепотом.

Он стряхнул мою руку, но в глазах его было больше печали, чем злости.

— Ничего. Это наша жизнь.

Я только что убедилась в правдивости его слов на примере. Все, кроме, конечно же, Тесс, сбросили горе с плеч и пошли дальше своим путем — брутальным, но прекрасным.

— Пришлите кого-нибудь мне на смену, когда сможете, — сказал Итан Эдне.

— Хорошо, — отозвалась она и поманила меня рукой за собой.

Аника ждала нас. Ее глаза были устремлены на Тесс. Та изо всех сил старалась сдержать слезы.

— Лидия? — спросила Аника. Тесс снова упала на пол. Аника склонила голову.

— И наш агент, — добавил Коннор.

— Тесс, пожалуйста, иди отдохни в свою комнату, — приказала Аника.

Тесс кивнула. Когда она ушла, Аника повернулась к Коннору:

— Что произошло?

— Не совсем понятно, — сказал Коннор, потирая шею. — Когда я пришел на место встречи, Грант был мертв. Он истек кровью, наверное, за час до моего прихода. Его тело уже замерзло.

Аника нахмурилась и повернулась ко мне:

— Что со стаей?

Я покачала головой, думая, рассказать ли им о Халдисе и своих соображениях по поводу изменений в графике патрулей. О том, какой ужасный просчет я допустила. Ввиду того что только что случилось, я решила не делиться с ней своими мыслями.

— Волки, которых мы встретили, атаковали нас без предупреждения, — объяснил Коннор.

— Что-то поменялось, — сказала я, борясь с сухостью в горле.

— Что? — спросил Коннор, окинув меня пронзительным взглядом.

— Там была волчица из стаи Найтшейдов, — пояснила я. — Не из моей стаи, из старшего поколения. А во главе команды был вожак Бэйнов.

— Ты уверена? — спросила Аника, внимательно щурясь.

— Абсолютно, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Лидию убил Эмиль Ларош.

— Что ты сказала? — спросил Монро, появляясь в дверном проеме вместе с Шеем.

Эдна пересекла комнату, подошла к нему и положила голову на грудь.

— Мы потеряли Лидию, — доложил Коннор, наблюдая, как Монро обнимает дочь. Впервые я видела, чтобы они вели себя как отец и дочь.

— Это был Эмиль? — спросил Монро, поглаживая подбородком волосы Эдны. — Вожак Бэйнов?

— Да, — подтвердила я.

Группа Ищеек образовала тесный круг с Аникой в середине. Они переговаривались, произнося слова вполголоса.

Шей двинулся ко мне, я пошла навстречу. Он раскинул руки, чтобы обнять меня, и я без колебаний прижалась к его груди. Голова шла кругом. В Вейле произошли какие-то значительные события, но какие именно, я не знала. Я крепче прижалась к Шею и вдыхала его запах, придавший мне сил.

— Что с тобой? — спросил он шепотом.

— Я не ранена, — сказала я тихо. — Там что-то изменилось.

Он сжал меня крепче.

— Что именно?

— Не здесь, — сказала я едва слышно.

Он поцеловал меня в затылок. Монро мрачно наблюдал за нами.

— Мы должны обсудить это с Силасом.

Аника кивнула:

— Он должен быть в своем кабинете.

Эдна уже выбралась из объятий отца и стояла, вытирая слезы со щек.

— Я пойду с вами.

— Ты должна отдохнуть.

— Нет.

Слабость исчезла, растворилась как дым, и на первый план выступило обычное для нее настороженное выражение вечной готовности отразить вызов.

— Тогда я тоже пойду, — сказал Коннор, наблюдавший за Эдной. По глазам было видно, что у него есть к ней ряд вопросов.

Я задумалась над тем, что могло стать причиной его тревоги. Эдна поразила меня своим самообладанием. Она отлично держалась, учитывая… Да, действительно, учитывая. Мне вдруг стали понятны опасения Коннора. Эдна была на задании с отрядом Халдис впервые, она выполняла функции Координатора. При выполнении задания два человека погибли. Было ли ее самообладание таким же натренированным, как у более опытных товарищей, или она просто сдерживалась, ожидая, когда окажется наедине с собой?

— Сюда, — сказал Монро, хмуро посмотрев на Эдну. Все последовали за ним.

На этот раз мы не стали поворачивать в коридор, ведущий в глубь той половины здания, откуда мы пришли несколькими часами раньше. Монро повел нас через стеклянные двери. На улице был мороз, но Монро, твердой походкой идущий вперед, не обратил на это никакого внимания. Я посмотрела вниз, на холодную, бесплодную землю далеко под нами и увидела пустые фонтаны и спиральные серпантины пешеходных дорожек. От нашего дыхания в воздухе повисали небольшие белые облачка. Двор, который мы переходили по мосту, был огромным. Пришлось пройти более полукилометра, прежде чем мы достигли противоположной части здания. Монро распахнул стеклянные двери. Мы вошли, и я увидела, что, хотя с архитектурной точки зрения это крыло не отличается от противоположного, отделка в нем совершенно другая. Стены и двери оперативного штаба крыла Халдис, к примеру, были из темной древесины, в остальной же отделке преобладали теплые тона — охристые или красноватые.

В том же помещении, где мы оказались теперь, стены блестели так, словно их вырезали в толще льда. Здесь было больше голубоватых и бледно-лиловых тонов в сочетании с серебром и белыми глянцевыми поверхностями. Краски сверкали и переливались, а ухо реагировало на тихий шелест, словно по зданию гулял тихий летний бриз.

— Где мы? — спросила я. Цвет стен менялся как в калейдоскопе, и мне казалось, будто здание находится в движении.

— Мы в крыле Тордис, — ответил Монро, обернувшись ко мне через плечо. Только теперь я обратила внимание на то, что он продолжал идти, а я остановилась и стала отставать от группы. Обстановка была совершенно удивительной, но Ищейки, и даже Шей, вероятно, уже видели ее раньше. Они как будто не замечали, как кругом красиво. А если и замечали, то, вероятно, не были тронуты красотой до такой степени, чтобы комментировать.

— А сколько всего крыльев?

— Четыре, — пояснил Монро, когда я снова поравнялась с ним. — Халдис, Тордис, Пиралис, Айдис.

— Земля, воздух, огонь и вода, — пояснила Эдна.

— Четыре элемента, — удивился Шей и стал разглядывать стены с таким видом, будто впервые обратил внимание на обстановку. — Это же воздух.

Монро кивнул:

— У каждого элемента свои характеристики. Чтобы выжить, нужно обладать качествами каждого из элементов, но после прохождения обучения в Академии каждый выпускник получает специализацию.

— А Халдис — это какая специализация?

— Земля порождает воинов, — сказал Коннор и ущипнул за щеку Эдну. — Мы — самые смелые ребята.

— Размечтался, — сказала Эдна, ударяя его по руке. — Кроме того, Пиралис тоже выпускает Боевиков. Халдис больше известен Жнецами… и Командирами.

Она взглянула на Монро, тот слегка наклонил голову в знак одобрения.

— А ты? — спросила я. — Ты училась не в Халдисе? Но работаешь в этом отряде?

— Как я уже говорил, — сказал Монро, подходя к узкой двери, украшенной причудливым узором, — для выживания нужны качества, присущие всем четырем элементам. В частности, чтобы открывать двери, нужно использовать все сразу.

— Ого, — сказал Шей, поднимая бровь и бросая на Эдну уважительный взгляд.

— Это не так круто, как звучит, — сказала она, осуждающе взглянув на отца.

— Нет, это круто, — возразил Коннор и потрепал ее по голове. Эдна показала ему язык.

— Большая часть выпускников остается в своем дивизионе, — сказал Монро, постукивая по двери костяшками пальцев. — Тордис, воздух — элемент, который принято ассоциировать с интеллектом. Секретари здесь учатся, здесь и остаются.

Дверь открылась, и на пороге появился Силас. Руки его, как обычно, были заняты свитками.

— Что? — спросил он, хмуро глядя на Монро. — Я занят.

— Мы потеряли Гранта.

Силас побледнел как мертвец и выронил свитки.

— Нет.

— Мне очень жаль, — сказал Монро, протискиваясь мимо него в комнату, и жестом призывая нас следовать за ним. Кода я проходила мимо Силаса, он все еще не мог сдвинуться с места.

— Ух ты, — заметил Шей, разглядывая интерьер. — Это и есть кабинет?

Да, вопрос был задан, что называется, не в бровь, а в глаз. В комнате, казалось, были собраны словари со всей планеты. Они попали сюда, чтобы пасть смертью храбрых. Пол был устлан бумагой, как ковром. Башни из книг, стоявшие повсюду, угрожающе раскачивались, грозя развалиться.

— Ничего не трогайте, — сказал Силас, к которому наконец вернулся дар речи. Он оттолкнул меня в сторону и протиснулся к письменному столу, вернее, к той куче, которая когда-то, до того как ее похоронили под ворохом карт и книг, вероятно, была письменным столом. Силас продвигался по комнате осторожно, как сапер по минному полю.

Коннор, наоборот, пошел по кратчайшему пути, то есть по прямой, отбрасывая попадавшиеся на пути книги ногами.

— Черт возьми, Коннор! — закричал на него Силас. — Я не смогу найти то, что нужно.

— Не моя проблема, — заявил Коннор, плюхаясь в кресло, которое он предварительно очистил от книг. — Как будто мне есть какое-то дело до твоих вундеркиндовских привилегий. Если Аника с тобой носится как с писаной торбой, это не значит, что я буду следовать ее примеру.

Монро прошел по комнате с большей осторожностью. Эдна и Шей — следом. Я решила пройти по дороге, проторенной Коннором.

— Есть еще стулья, Силас? — спросила Эдна.

— Это мой кабинет, — огрызнулся Силас. — А не архив Тордиса. Я не люблю, когда сюда приходят посторонние.

— Можешь посидеть у меня на колене, — предложил Коннор, подмигивая Эдне и похлопывая себя по бедру.

— Настоящий джентльмен, — пробормотала она, прислоняясь к краю письменного стола.

— Ничего, я постою, — сказал Монро.

— Так вы расскажете мне, как погиб наш агент? — спросил Силас, копаясь в бумагах. Найдя ручку и чистый лист бумаги, он начал писать.

— Я не знаю всех деталей, — ответил Монро, глядя на меня.

Я некоторое время смотрела на него в недоумении, потом поняла, что он хочет, чтобы я вела беседу. Что ж, я вожак — мне и вести, решила я. Я выпрямила спину, чувствуя себя польщенной тем, что Монро признал во мне лидера.

— Со стаями Воинов произошли странные перемены, — начала я. — Не совсем понимаю, что случилось, но состав патрулей, который был известен мне раньше, изменился.

Силас поджал губы, затем кивнул, предлагая мне продолжать.

— Эмиль Ларош вел за собой волков из стаи Найтшейд, — сказала я, напрягаясь при воспоминании о схватке с Сашей. — Я до сих пор не могу понять, как это возможно.

Когда я произнесла имя Эмиля, Монро сжал зубы так, что они заскрежетали.

— Вожак Бэйнов вел патруль, состоявший из Найтшейдов? — переспросил Силас, не отрывая взгляд от бумаги.

— Не патруль, — пояснила я, чувствуя холод в душе. — Они охотились. Если говорить точнее, охотились на нас.

Ручка выпала из пальцев Силаса. Он посмотрел на меня, и я увидела, что глаза у него расширились и стали огромными.

— Хочешь сказать, они знали о том, что наша команда придет?

— Если бы они этого не знали, я бы почувствовала удивление, — сказала я. — А они нас ждали, так мне показалось.

— Они могли получить информацию у Гранта, прежде чем убили его, — вздохнул Силас.

— Я так не думаю, — сказал Коннор. — Я его нашел. Было похоже, что на него просто внезапно напали и сразу убили.

Силас нахмурился:

— Выходит, они получили информацию из других источников.

— Ты имеешь в виду, у них здесь есть шпионы? Какая-то крыса затесалась среди нас?

— Конечно, нет, — фыркнул Силас. — Среди наших людей перебежчиков нет. Я имею в виду ее людей.

Он указал на меня. Мне стало трудно дышать. Мне понадобилось меньше секунды, чтобы обернуться волчицей и запрыгнуть на его дурацкий стол. Я зарычала, приблизив морду к лицу Силаса. Мои клыки угрожающе щелкали в паре сантиметров от его носа. Силас заорал от страха, опрокинул стул и растянулся на полу.

— Калла! — крикнул Монро.

Я вернула себе человеческий облик, но осталась сидеть на столе, злобно ворча.

— Кого ты называешь моими людьми? — спросила я, грозно взирая на Силаса, направившего на меня серебряный нож для разрезания книг.

— Ты же понимаешь, она не вервольф, — сказал Шей, мрачно улыбаясь Секретарю. — Этот серебряный ножик тебе не поможет, парень.

— Монро! — возопил Силас. Глаза его чуть не вылезли из орбит, когда я пошевелилась на краю стола, готовясь к прыжку.

— Калла, прошу тебя, — отозвался Монро.

Я на него даже не посмотрела.

— Просто скажи мне, что ты имел в виду, Силас.

Он сглотнул набежавшую в рот слюну.

— Я просто хотел сказать, что твои ребята могли рассказать им о тебе и Шее. Их же, наверное, допрашивали.

Мои руки и ноги затряслись, я чуть не упала со стола. «Их задержали, чтобы допросить», — вспомнила я.

— Но… они же ничего не знают, — сказала я, заикаясь. — Только мы с Шеем знали… О боже!

— Что? — спросил Коннор, поднимаясь на ноги. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица.

— Рен, — шепнула я. — Рен знает.

— И что он знает? — спросил Монро срывающимся голосом.

— Я рассказала ему о Коринне, о том, что Хранители ее казнили, — ответила я, борясь с туманом воспоминаний той ночи, снова окутавшим мой разум. — Я сказала ему, что Шей — Наследник.

— Черт, — сказал Коннор. — Заключили союз, ага.

— Почему нет? — спросил Шей.

Силас медленно поднялся на ноги и посмотрел на меня с недоверием.

— Потому что они будут держать молодых волков под замком до тех пор, пока не убедятся в их лояльности. Мы не сможем войти с ними в контакт.

Монро закрыл лицо руками. Он выругался и врезал по столу, сбросив на пол здоровенную стопку книг.

— Мне жаль, — сказала Эдна отцу.

Он ничего не ответил.

Коннор подтащил кресло и поставил его у ног Монро. Тот благодарно кивнул, сел и положил руки на колени. Казалось, он впал в забытье или ушел в себя, что-то вспоминая.

— Так, значит, этой возможности мы лишены, — сказал Коннор. — Что будем делать?

Я спустилась со стола и прошла мимо Силаса, не обращая внимания на его заискивающую улыбку.

— Я не собираюсь бросать стаю на произвол судьбы. Мы не можем их оставить в таком положении.

Я понимала: в наибольшей опасности Рен, но мысль о том, что допросу подверглись Брин и Ансель, жгла каленым железом. Они ничего не знают. Что бы с ними ни случилось — все это произошло исключительно по моей вине. Я хранила секреты, а в беду попали они.

— Мы их не бросим, — пообещал Монро, глядя прямо перед собой. — Но теперь нашей задачей становится спасательная операция, а не заключение альянса. По крайней мере, на данный момент.

— И нам нужно больше информации для организации спасательной операции, — подхватил Силас.

Я прошла мимо, окинув его сердитым взглядом, и бедняга так шарахнулся, что чуть не свалил книжную полку.

— Он прав, Калла, — сказала Эдна. — Мы не можем идти в Вейл с шорами на глазах. Возможно, допрашивают одного только Рена, а может быть, и всех твоих товарищей.

Я посмотрела на Шея. Он неохотно кивнул в знак согласия.

— Так и что?! — воскликнула я. — Будем сидеть и ждать?

— Нет, — сказал Монро. — Ожидание не метод.

— Значит, пора взорваться, подобно атомной бомбе, — ухмыльнулся Коннор, глядя на Силаса. — Верно?

— Это самое ужасное сравнение из всех, что я слышал, — пробормотал Силас. Он вернулся к столу и расстроенно стоял, глядя на бумаги, которые я порвала, пока сидела на нем.

— О чем ты говоришь? — спросил Шей Коннора.

— Ты не понял, мальчик? — спросил Коннор, искоса глянув на него. — Я говорю о тебе.

— Обо мне? — переспросил Шей, моргая от удивления.

Монро поднял голову. Глаза его были налиты кровью.

— Силас, пора.

— Что пора? — поразилась я. Мысленно я все еще была со стаей. С Анселем и Брин. Грудь горела от стыда и бессилия. Отогнать видения, в которых с друзьями случались самые ужасные вещи, было практически невозможно. Это может происходить прямо сейчас.

— Пора Шею узнать, кто он, — объяснил Монро.

— Я знаю, кто я, — возразил Шей.

— Хочешь, поспорим? — засмеялся Коннор. — Тебя ждет сюрприз. Вернее, я бы сказал, сто сюрпризов. Готов поставить два к одному, что ты даже не подозреваешь.

— Оставь его в покое, — вмешалась Эдна.

— Вам рассказать или показать? — спросил Силас.

— Покажи, — потребовала я резко. — Что может сделать Шей для спасения моей стаи?

— Сейчас пока немного, — пояснил Силас. — Сначала нужно собрать части.

— Какие еще части? — нахмурился Шей.

— Части креста, — ответил Силас напыщенным тоном, словно в этой фразе заключался исчерпывающий ответ на все вопросы.

— Части креста? — удивился Шей, и я увидела, как взлетели его брови.

Силас также приподнял бровь и наклонился к Шею с видом прокурора.

— Какую часть «Войны всех против всех» ты прочел?

Я решила прийти на помощь.

— Послушай, Профессор, нам пришлось бежать, когда мы узнали, что Наследника должны принести в жертву накануне Самайна. И, насколько я понимаю, если бы мы не сумели добраться сюда сами, ваши люди должны были спасти его, но операция определенно была обречена на поражение. Так что следи за тем, что говоришь, — предупредила я, демонстрируя острые клыки.

В комнате воцарилось убийственное молчание. Его прервал Коннор, который сначала зафыркал, а потом оглушительно захохотал, увидев, что Силас снова потянулся за миниатюрным ножом для бумаги.

Монро поднял руку:

— Она права, Силас. Не каждому, как тебе, выпало счастье посвятить жизнь учебе. Мы должны радоваться тому, что они здесь, и ругать их за то, что они не сумели во всем разобраться до того, как им пришлось бежать, бессмысленно.

Силас сморщился так, словно ему пришлось бороться с тошнотой, а потом угрюмо посмотрел на Шея.

— Прости.

Шей невесело улыбнулся.

— Ладно, значит так, — сказал Силас и набрал полную грудь воздуха, как будто готовясь нырнуть. — В каждом священном месте хранится одна часть креста. В предсказании говорится, что ты должен нести крест. Только при этом условии мы можем победить.

Выпалив эту сентенцию, он выпустил остатки воздуха и заскрежетал зубами.

— Да, Силас, евангелист из тебя ужасный, — сказал Коннор. — Пересказ плохой и слишком короткий. Никакой ясности.

— И святости тоже, — добавила Эдна и улыбнулась, глядя на смеющегося Шея, который старался не смотреть на обиженного Силаса.

— Краткость — сестра таланта, — заявил он.

Я осторожно наклонилась к нему, чтобы пресечь попытку ответить какой-нибудь очередной колкостью, на которые Силас, как я уже успела убедиться, был чрезвычайно щедр.

— Я не понимаю. Шей и так уже несет крест. Он вытатуирован у него на шее.

Коннор засмеялся:

— Парень, тебе следовало заключить со мной пари.

Мы с Шеем обменялись непонимающими взглядами. Силас напоминал курицу, готовую снести золотое яйцо. Шей хмуро посмотрел на него:

— Ну?

— Эта татуировка лишь знак для тех, кто ищет тебя. Это не сам крест.

В глазах Секретаря горело такое бешеное пламя, что глядеть в них было практически нестерпимо. Вероятно, потому, что он был таким самодовольным умником.

— Тогда что такое крест? — спокойно спросила я.

Монро не смотрел на меня — взгляд его карих глаз был устремлен на лицо Шея. Он тихо вздохнул, видимо сожалея о том, что ему приходится рассказывать.

— Крест — оружие.

— Оружие? — переспросил Шей тихо, но без особого страха в голосе.

— Вернее, с технической точки зрения оно не одно. Их два, — сказал Силас с воодушевлением. — Но их нужно использовать вместе. Как единую силу.

— Два?

— Да, — подтвердил Монро так же тихо и почти грустно, как раньше. — Два меча.

— Два меча? — на этот раз переспросил Шей.

— Два меча из основных элементов, — пояснил Силас. — Один — из земли и воздуха, а второй — из огня и воды. Если бы ты имел возможность внимательно рассмотреть татуировку у себя на спине, ты бы увидел, что у каждой из двух перекладин — заостренный конец. Это не перекладины, а два скрещенных меча.

— Мечи, — снова задумчиво произнес Шей. Казалось, он подавлен и слегка расстроен.

— Что с тобой? — спросила я.

Он сделал гримасу и посмотрел на руки.

— Шей? — склонился к нему Монро.

— Это так… предсказуемо, — пробормотал Шей. — Мне никогда не нравилось драться на мечах. А теперь, когда я — волк, особенно.

Услышав последнюю фразу, я почувствовала, как горячая кровь в моих венах побежала быстрее. Мне пришлось отвернуться от него, чтобы успокоить бешено забившееся сердце. Может быть, он даже не понимает, что это такое — быть Воином. Но он им был, а значит, мы могли встать во главе стаи вместе. А это, по моему мнению, было куда лучше, чем владеть любым оружием.

— Это не простые мечи, — сказал Монро. — Ты — единственный человек на свете, который может ими владеть.

Единственный на свете? Это впечатляет. Я посмотрела на Шея. На его лице изобразилось опасливое любопытство. Потом он нахмурился и сцепил пальцы.

Я засмеялась, поняв, почему он вдруг расстроился.

— Я уверена, все будет нормально, Шей. Может, не так здорово, как размахивать кнутом… или сосулькой.

— Сосулькой? — поразился Коннор.

Шей кивнул, подтверждая, что он не ослышался, но продолжал смотреть в пол.

— Наверняка ты сейчас жалеешь о том, что недостаточно сильно увлекался комиксами про ниндзя? — спросила я, продолжая смеяться.

Эдна переводила взгляд с него на меня и обратно на Шея.

— О чем вы говорите?

— О детских играх Шея, — пояснила я, улыбаясь. — И его любимых видах оружия.

— Мечи… Мне кажется, это банально, — сказал Шей, тряхнув головой.

— Если тебе требуется графический образец, подойдет «Путь Ассасина» или «Воин-Шаман», — предложил Силас. — Там все сражаются на мечах, и двумя руками тоже. Это как раз то, что нужно. Я могу одолжить тебе свою коллекцию.

Шей слегка покраснел и улыбнулся Секретарю.

— Мы продолжим занятия в Академии на неделе, — сказал Монро. — Это не проблема. Коннор тебе поможет.

— Я могу помочь, — сказала Эдна, наградив отца мрачным взглядом. Монро нахмурился.

— Она права, — сказал Коннор. — Я знаю, она не Боевик, но владеет оружием отлично. — Он подмигнул Эдне. — Уверен, мы все выстроимся в очередь, чтобы попасть на твой первый бой с Наследником.

Эдна улыбнулась:

— Видишь, Монро?

— Ладно, — вздохнул он. — Эдна поможет тебе тренироваться.

— Но нам придется найти все четыре части креста, прежде чем заводить речь о тренировках, — сказал Силас.

Гнев продолжал бушевать во мне, но мысли о бедственном положении ребят стали понемногу отходить на задний план. Части креста. Шей как-то сказал, что в книге Хранителей четыре карты. Был ли Халдис одной из этих частей? И что это за часть? Он не был похож на часть известного мне оружия. Хотя… Как там, два меча из элементов? Цилиндр, который мы нашли в пещере, явно не был клинком, но я знала, чем он может быть. Особенно в свете того, что Шей был единственным на свете человеком, способным овладеть этими мечами. И он же оказался единственным человеком, который мог держать в руках Халдис. Да, так оно и было.

— Нет, — сказала я тихо. — Нам нужно найти только три элемента.

В комнате снова воцарилась тишина. Все посмотрели на меня широко раскрытыми глазами.

— Не понял? — сказал Силас, прервав молчание.

— Мы с Шеем ходили в пещеру Халдис, — пояснила я. — У него хранится один из элементов, который мы там нашли.

Шей побледнел как полотно.

— О, я еще не рассказывал им о Халдисе, Кэл.

— Я знаю, — сказала я, позволяя взгляду высказать ему то, что я думала об этом решении. — Это рукоять. Так ведь? Рукоять меча?

— Да… так и есть, — сказал Монро, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Шея. — Что именно ты не рассказывал нам о Халдисе?

Шей засунул руку во внутренний карман.

— Простите. Дело в том, что я не до конца был уверен в том, что мы можем вам доверять. Но теперь, я думаю, этот вопрос решен.

Он вынул из кармана мерцающий таинственным светом желтоватый цилиндр.

Тишина стала такой осязаемой, что мне показалось, ее можно резать ножом.

— Когда вы успели забрать Халдис? — удивленно пробормотал Монро. Он, не отрываясь, смотрел на странный цилиндр.

— Мы с Каллой ходили в пещеру в октябре, — пояснил Шей, перекатывая цилиндр в ладонях. Чем дольше я смотрела на его руки, тем больше убеждалась в том, что цилиндр лежит в них идеально. Я была уверена, что не ошиблась — перед нами рукоять меча.

— Там, кстати, Шей воспользовался сосулькой как оружием, — вспомнила я. — Хранители держали в пещере гигантского паука. Он охранял пещеру, а Шей его убил.

— Сосулькой? — поразился Коннор.

Шей поежился:

— Это было ужасно.

— Ну, не знаю, — сказала я и улыбнулась, припомнив детали боя. — Ты убил эту бестию без особых проблем.

— Сосулькой? — снова переспросил Коннор, глядя на Шея так, словно увидел его впервые.

— Ну, да, — ответил Шей. Вид у него был как у больного. Он сжал мерцающий цилиндр чуть сильнее.

Силас фыркнул, нагнулся и стал копаться в кожаном рюкзаке, стоявшем под столом и наполовину погребенном под ворохом книг. Когда он снова выпрямился, на руках у него оказались толстые кожаные перчатки. Он вытянул руку, чтобы потрогать цилиндр.

Я уже собиралась открыть рот и сказать ему, что не стоит этого делать, но передумала. Плотно сжав губы, я стала наблюдать. Пальцы Силаса коснулись гладкой полированной поверхности. Он вскрикнул и отшатнулся, тряся рукой. Остальные Ищейки, не отрываясь, смотрели на Силаса.

— Странно, — сказал он, снова протягивая руку.

— Я бы не стала этого делать на твоем месте, — решила предостеречь его я. — Боль с каждым разом усиливается.

Теперь все собравшиеся в комнате смотрели на меня. Я выдержала их испытующие взгляды спокойно.

— Ты знала, что мне будет больно? — спросил Силас тоном, свидетельствующим о том, что он здорово разозлился.

— Абсолютной уверенности не было, — сказала я. — Я думала, может быть, только Воины не могут его трогать. Но, похоже, это позволено лишь Шею.

Силас вытаращил на меня глаза:

— Его нельзя взять даже в заколдованных перчатках?

Потрясающий парень.

— Ты думал, в заколдованных перчатках можно взять в руки Халдис?

— Ну, у меня была такая теория… — сказал Силас, почесав голову.

Монро зарычал и уронил голову, прикрыв лицо руками.

— Силас, ты не говорил, что это была теория. Ты клялся, что это возможно. Мы сказали Анике, что это возможно!

— Идиот, — фыркнул Коннор. Он приблизился к Шею и старался рассмотреть Халдис, оставаясь на безопасной дистанции.

— А что не так? — спросил Шей, глядя в расстроенные лица Ищеек.

— Силас спланировал несколько операций Боевиков, — пояснила Эдна, грустно улыбаясь. — Специальные команды несколько раз пытались проникнуть в священные места, чтобы самостоятельно собрать части креста и сохранить их до появления Наследника.

— Но никто из вас не может их коснуться, — заключила я. Моя вера в разум Ищеек слегка пошатнулась. Способны ли они помочь моей стае, если могут так ошибаться?

— Мы этого не знали, — сказал Коннор, глядя на Силаса с кровожадным видом. — Десятки Боевиков не вернулись, а ведь им даже близко к священным местам подойти не удалось.

Мне пришлось отвернуться, потому что я вспомнила, что и сама в тот день совершила ужасную ошибку. Нет, их нельзя винить. Мы все действуем на свой страх и риск и стараемся, как можем. Силаса слова Коннора, похоже, не слишком обеспокоили.

— Я был уверен, что это сработает, — сказал он с тенью замешательства в голосе.

— А почему вы так старались раздобыть эти части? — спросила я. — Эти мечи так важны?

— Мечи из основных элементов — единственное оружие, которым можно победить призраков, — сказал Монро спокойно. — Когда Наследник овладеет мечами, он сможет изгнать их с Земли. Нечисть будет побеждена. Да и не только нечисть. Даже сам Боско Мар.

Шей уставился на Монро и побледнел.

— Я могу победить призраков?

— Да, — сказал Монро, кладя руку ему на плечо. — Ты можешь это сделать и обязательно сделаешь. В свое время.

Силас, очевидно, оправился от унижения, потому что снова заговорил привычным напыщенным тоном.

— Мы должны найти элементы креста. Только крест даст нам возможность победить Хранителей.

Я кивнула, пытаясь представить себе, что за сила должна заключаться в предмете, при помощи которого можно победить Боско и его орды.

— Почему ты нам не рассказывал о том, что Халдис у тебя? — спросил Монро, гневно сверкая глазами.

Шей окинул взглядом унылые лица Ищеек и вздохнул.

— Простите, — сказал он. — Но я не был полностью уверен в том, что вы — хорошие люди. Я не мог доверять вам полностью, пока не увидел, что Калла вам поверила.

Я закусила губу, чувствуя, что благодарна ему за то, что он сказал. Однако на душе было грустно — я помнила о том, чем обернулось его молчание для Ищеек.

— Ладно, — мрачно сказал Монро, складывая руки на груди. — Проехали. По крайней мере, теперь мы знаем, что Хранители не могут взять в руки оружие, которым владеет Шей.

— Хорошо, что Халдис у тебя, Шей, — сказала Эдна. — Одной операцией меньше.

Шей улыбнулся.

— Да, пожалуй. Так кто была эта женщина? — спросил он, повернувшись к Силасу.

— Женщина? — переспросил Секретарь, приподняв бровь.

— Та, что была в пещере. Она пела, потом все стихло, свет погас, и Халдис оказался у меня в руке.

— А, — сказал Силас. — То была Циан.

— Кто?

Шей посмотрел на него непонимающе.

— Пророчица, воин, — пояснил Силас. — Кстати, мы все здесь из-за нее.

— Она была первой Ищейкой, — добавил Монро. — Она же — твоя тетя, только через несколько поколений. Родословная Наследника восходит к прародительницам — Эйре и Циан.

— А Эйра — это кто? — спросила я.

На лицо Монро словно облако набежало. Он посмотрел на Шея.

— Основоположница рода, к которому принадлежит Шей. Сестра Циан и — первая Хранительница.

— Они сестры? — поразился Шей. — Как такое может быть?

Силас прочистил горло, несколько раз кашлянув.

— Только давай попроще, ладно? — прорычал Коннор. Он бесцеремонно лег на пол и вытянулся, подмяв под себя груду бумаг и сделав из них импровизированную подушку.

— Да это не такая уж длинная история, — пробормотал Силас.

Коннор закрыл глаза.

— Интересная история, — добавил Силас умоляюще.

— Интересная? — переспросил Коннор, раскрывая глаза. — Да это ад кромешный, вот что это такое.

— В смысле, захватывающая, — поправился Силас.

— Да, наша жизнь стала адом, а ты зовешь это хорошей литературой.

— Дай ему рассказать историю, — сказала Эдна безапелляционным тоном и жестом дала понять Силасу, что он может продолжать. — Итак, когда-то давным-давно…

Силас просиял.

— Мир духов не был скрыт от людей. Люди по всему миру общались с духами Земли и темными силами. Большинство людей называют эти силы «магическими», но на самом деле это слишком простое определение.

— Это почему? — спросил Шей.

— Связь с силами Земли — естественная связь. Силы эти тесно переплетаются со всем, что сопутствует жизни на этой планете. Они — часть единой системы, общей энергии. Способность пользоваться этими силами распределена между людьми неравномерно, но потенциальная возможность есть у каждого.

— Так в чем тогда сложность? — осведомился Шей хмуро. — Если магия — часть любого человека?

— Не только человека, — поправил Силас. — Но и животных, растений, земли, неба, камней. Всего.

— Проблема не в магии элементов, Шей, — сказал Монро тихо. — Дело в том, что в мире действуют и другие силы.

— Ты имеешь в виду нечисть? — спросила я, чувствуя, как по спине крадется холод. — Призраков и суккубов?

Монро кивнул.

— Прямо в точку, волчица, — одобрительно хмыкнул Силас. — Нечисть обладает силой, которая как бы противопоставлена могуществу Земли. Все они — часть того же мира, но существуют как бы отдельно. Как близнецы или жители параллельного мира.

— Близнецы, но злые, — засмеялась Эдна. Шутка никому, кроме нее, веселой не показалась.

— Совершенно верно, — кивнул Силас. — Когда люди были тесно связаны с миром духов, некоторые считали, что использовать нечисть для собственных целей — нормальное дело.

— А почему не сохранилось никаких свидетельств? — спросил Шей. — Если, как ты говоришь, люди всегда знали о существовании нечисти?

— Вот это номер, — поразился Силас. — Я считал тебя человеком образованным. Ты что, ни одной исторической книги не прочел?

— Естественно, я читал, — сказал Шей.

— В таком случае, если бы ты читал внимательно, ты бы заметил, что люди примерно до середины девятнадцатого века только и делали, что говорили о ведьмах, демонах и прочих чудовищах.

— Я думал, это просто предрассудки, — пояснил Шей, сердито сдвинув брови.

— Наука, прогресс и современная эпоха, — улыбнулся Силас. — Давайте похлопаем Хранителям.

Мы с Шеем обменялись ничего не понимающими взглядами.

— Ты забегаешь вперед, Силас, — сказал Монро.

— Да, ты прав, приношу извинения, — отозвался Секретарь. — Я хотел сказать, что слово «предрассудки» появилось совсем недавно. Оно используется для того, чтобы дать общее определение всему, что выходит за рамки понимания человека. Всем тем ужасным существам, вполне реальным, кстати, которых просто очень трудно контролировать. Этим словом воспользовались как инструментом, при помощи которого удобно переписывать историю. И крайне удачно воспользовались, надо сказать.

— Ты, должно быть, шутишь, — сказал Шей недоверчиво.

— Нет, не шутит, — как всегда, безапелляционно заявила Эдна.

— Так что же случилось на самом деле? — спросила я, вспомнив о том, что стена лжи окружала меня с самого детства.

— Как я уже сказал, использовать элементарные силы можно и нужно, зато от нечисти всегда было много проблем. Эти существа никогда не ладили с людьми.

— Почему? — спросил Шей.

— Ты уже сам это видел, — сказала я. — Мы — их пища. Призраки, суккубы и инкубы питаются тем, что можно извлечь из нас. Они паразитируют на темных сторонах натуры, на наших страданиях.

Лицо Эдны позеленело, но она отбежала в сторону, когда Монро, обойдя вокруг стола, попытался взять ее за руку.

— О, — сказал Шей тихо. — Да, конечно. Прости.

Силас махнул рукой, дав понять, что прощает его невежество.

— Да ничего страшного. Итак, в давние времена некоторые люди, благородные и честные, взяли на себя задачу укрощения сил зла. Они запретили обычным людям общаться с нечистью, потому что те не ведали, что творили, и не знали, что играют огнем. Эти люди совместными усилиями ограничили власть сил зла на Земле.

— Но ты же сам говорил, что призраков, к примеру, победить нельзя, — возразила я.

— Призраки здесь объявились недавно, — пояснил Монро.

— Да, относительно недавно. Около пятисот лет назад.

— Это называется «недавно»? — изумилась я.

— В масштабах истории — недавно, — сказал Силас. — Призраки пришли с Хранителями. До их появления маги могли вызывать только инкубов и суккубов. У них больше черт, присущих человеку, и они легко попадают в этот мир, большого искусства от того, кто их вызывает, не требуется.

— А откуда взялись Хранители? — спросила я, чувствуя, что не в силах больше сдерживать любопытство.

— Я сейчас до этого дойду, — сказал Силас, не обращая внимания на мой тон. — Древние воины, взявшие на себя обязанность охранять мир от существ из параллельного мира, всегда добивались успеха. Они постоянно были начеку, умели укрощать свои страсти и обладали большой силой. Благодаря им мост между мирами пересечь не удавалось никому. Они прекрасно понимали, какой вред могут нанести существа из параллельного мира. Но в шестнадцатом веке появилась одна женщина-рыцарь. Она была прекрасна, харизматична и непобедима. Она нашла новую цель для себя и своих солдат. Ее звали Эйра.

— Что же она сделала? — спросил Шей едва слышно.

— Она была амбициозна, — сказал Силас. — Она решила, что воины могут не только охранять мир от нечисти, но и избавиться от нее раз и навсегда: закрыть дверь между мирами.

— Не вижу в этом ничего плохого, — заметила я.

— Так и есть, — согласился Силас. — Но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад.

— В этом случае так оно и есть, — пробормотал Коннор. Он лежал, прикрыв глаза рукой, но я видела, как на его скулах заходили желваки.

Силас посмотрел на него презрительно.

— Эйра решила собрать рыцарей и повести их за собой ради этого благого дела. Но чтобы понять, как закрываются двери, ей нужно было сначала понять, как они открываются. Она познала параллельный мир, и он изменил ее.

— Каким образом? — спросил Шей. Он уже не выглядел таким бледным, как раньше.

— Она нашла источник. То место, откуда нечисть начинает путь в наш мир. Эйра узнала о том, что за силами зла стоит некое существо, которое обладает властью большей, чем любой из людей. Это существо и посылает нечисть сюда, чтобы питаться людской энергией и переносить ее в параллельный мир. Он, в свою очередь, забирает ее у своих слуг и становится еще могущественней. Чем сильней он становится, тем легче ему расширить дверь между мирами и тем больше нечисти скапливается на земле.

Я поежилась. Мне почудилось, будто я спускаюсь в темный тоннель с плотной повязкой на глазах, и мне совершенно не хочется ее снимать.

— Эйра была сильной, но амбиции оказались сильней. Тому существу из параллельного мира очень хотелось проложить дорогу на землю, достаточно широкую для того, чтобы прийти сюда самому и сделать наш мир своей собственностью. Он обещал Эйре место подле себя в обмен на помощь.

— И она помогла ему, — сказал Монро, глядя на свои трясущиеся руки.

— Она была не одна, — продолжал Силас. — Многие воины устали посвящать жизнь делу охраны мира от нечисти. Оказалось, что многие из сторонников Эйры мечтают о власти. С ней осталось множество лояльно настроенных людей.

— Которых назвали Хранителями, — заключил Шей.

— Они сами себя так назвали, — пояснил Силас. — Хранители власти, слишком большой для простых смертных. Они сочли себя элитой, существами высшего порядка. Людьми, которым право царствовать на земле, опираясь на силу нечисти, ниспослано самой судьбой.

— Но это ложь! — воскликнул Коннор.

— Ты считаешь? — спросила я. — Хранители действительно властвуют над миром. Они пользуются своей властью, чтобы получать все, что нужно.

— Да, это верно, — сказал Монро, посмотрев на меня отсутствующим взглядом, в котором читалось отчаяние. — Но власть эта им не принадлежит, и они живут в постоянном страхе, зная, что могут ее потерять. Они были и остаются рабами того существа, которое в свое время соблазнило Эйру. В наших исторических записях его называют Предвестником. Вы знаете его как Боско Мара.

Когда мы вышли из кабинета Силаса, Шей словно воды в рот набрал. Я даже не знала, заговорить ли с ним, дотронуться до него или не стоит. Как бы я себя чувствовала, узнав, что мой единственный живой «родственник» — на самом деле чуть ли не сам Сатана? От этой мысли по коже побежали мурашки. Мы узнали слишком много, перевернули камни, скрывавшие под собой нечто такое, чего нам лучше было бы и вовсе не знать. Я и раньше догадывалась о том, что мои господа служат силам зла, но теперь пришлось узнать их истинное лицо: Хранители не только пользовались услугами темных сил, они намеренно связали себя с ними обязательствами. Параллельный мир населен созданиями, способными принести в мир одно лишь страдание. Именно они подпитывают могущество Хранителей. А я провела большую часть своей короткой жизни, защищая их.

Я продвигалась по коридору, заставляя непослушные ноги шагать вперед. Мне хотелось забиться куда-нибудь, закрыть глаза и уснуть, чтобы страшная правда не казалась такой неотвратимой. Было очень жаль, что рядом нет Брин — с ней можно было бы все обсудить. Мне казалось, она найдет способ поднять мне настроение. Ее шутки всегда помогали справиться с сомнениями, и ее веселый смех всегда действовал на меня успокаивающе, когда, будучи вожаком, я должна была принимать трудные решения. Вспомнив ее смеющееся лицо, я немедленно почувствовала себя виноватой. Где она теперь? Что сделали с ней Хранители?

— Вам нужно отдохнуть, — сказал Коннор. — Я провожу вас.

— Я знаю дорогу, — сказал Шей, крепко взяв меня за руку. — Нам не нужен эскорт.

— Слушай, мальчик, — возразил Коннор. — Ты все еще наш гость. Прояви немного уважения.

— Мальчик? — обиделся Шей. Я почувствовала, как сжались его пальцы; стало больно. — Да ты меня всего на три года старше.

Коннор расправил плечи и положил ладонь на рукоять меча.

— Я видел столько, сколько тебе вовек не пережить. Наследник ты или нет.

Мне показалось, что я знаю, куда это все приведет.

— Прекратите, вы, оба, — потребовала я. Все были на пределе: усталость дала о себе знать.

— Она права, — сказала Эдна. — Нам всем здорово досталось. Нет никакой нужды резать друг другу глотки. Слишком театральный финал для такого поганого дня.

— Что правда, то правда, — согласился Коннор, продолжая сжимать рукоять меча.

Я попыталась расслабиться, изучая хрустальные прожилки, которыми были пронизаны все стены. Мы находились в темном коридоре, освещенном только свечами, горевшими в канделябрах, развешанных на стенах на равном расстоянии друг от друга. Тем не менее даже при свечах эти похожие на вены прожилки излучали мягкий, идущий изнутри свет. Мы шли вперед, и оттенок свечения ледяной паутины, покрывавшей стены Тордиса, постоянно менялся, от розового к бледно-желтому. Отдельные линии, сплетавшиеся в замысловатый узор, мерцали и переливались. Вскоре свечение усилилось, огоньки стали ярче и приобрели яркий оранжевый цвет. Казалось, мы приближаемся к горнилу, в котором кипит раскаленная жидкость.

Менялись не только прожилки, которыми были пронизаны стены. Воздух стал горячей, но ощущение это не было приятным: я почувствовала себя неуверенно. Я чихнула и потрясла головой, стараясь отогнать новый, странный запах, наполнивший воздух. В тот же момент наморщил нос и Шей.

— Что это? — спросил он.

В странном аромате, от которого было уже не спрятаться, я уловила знакомые компоненты: черный перец, шалфей, гвоздику и кедр. В них не было ничего противоестественного, но смесь валила с ног. Глаза зачесались и наполнились слезами. Кожа стала зудеть от воздействия горячего воздуха — казалось, на меня напал целый рой мельчайших насекомых. Шей зарычал и стал чесать руки.

— О, — сказал Коннор, искоса глядя на наши манипуляции. — Наверное, стоит пройти через внутренний двор.

Шей закашлялся и сердито посмотрел на него.

— Не беспокойся, — сказала Эдна. — Мы почти уже прошли.

— Что прошли? — спросила я, закрывая руками нос и рот. Но было поздно: я закашлялась, как будто глотнула едкого дыма.

— Это Пиралис, и мы проходим Фармацевтическое отделение, — объяснила Эдна, указывая на двустворчатую дверь, похожую на ту, что вела в Оперативный штаб в крыле Халдис. Створки деревянной двери тоже были украшены треугольниками, но они были ровными, и углы их были загнуты вверх.

— Простите, — пробормотал Коннор. — Я не подумал о том, что запах вас потревожит.

— А почему он вас не раздражает? — спросила я, с наслаждением набирая в грудь воздух, когда мы прошли мимо двери и едкий запах стал постепенно исчезать.

— В Фармацевтическом отделении занимаются колдовскими снадобьями, которыми пропитывают стрелы и другое оружие, чтобы оно лучше действовало на…

Посмотрев на меня, Эдна осеклась.

— На Воинов.

Я погладила заострившиеся клыки языком.

«Магические стрелы. Надеюсь, тебе понравится», — вспомнила я и мысленно обрадовалась тому, что Итан остался в Чистилище. Если бы он был здесь и шел с нами, при воспоминании о яде, который растекся по моим венам после попадания в грудь заколдованных стрел, я бы не удержалась и вырвала у него из руки кусок мяса.

— Да уж, — добавил Коннор. — Вам лучше держаться подальше от Пиралиса. Вряд ли вы, ребята, когда-нибудь привыкните к здешним запахам.

— Спасибо за совет, — сказал Шей вполголоса, опуская воротник рубашки, которым он воспользовался, чтобы защитить нос.

Я поняла, что мы пришли в Халдис, когда паутина мерцающих огоньков неожиданно закончилась. В этом крыле коридоры казались пещерами, вырытыми на большой глубине. В стенах здесь тоже повсюду пролегали жилки, но они были темного, землистого цвета. Резкий запах, который мы уловили в Пиралисе, больше не чувствовался. Я дышала полной грудью, чувствуя, как чистый воздух успокаивает раздраженные легкие. Чесотка постепенно прекратилась. На память о Фармацевтическом отделении, мимо которого мы прошли, нам остались глубокие царапины, покрывавшие кожу на руках.

— Значит, в каждом крыле все подчинено одной из элементарных сил? — спросила я. — Земле, воздуху, огню и воде?

Я уже видела три крыла, и, естественно, мне было интересно, на что похоже четвертое — отделение, посвященное воде.

— Да, — подтвердила Эдна.

— Красиво, правда? — спросил Коннор. — Неплохой дом, я считаю.

— Да, спасибо, — ухмыльнулась Эдна, посмотрев на него через плечо.

— А что? — спросила я, хмурясь.

Коннор засмеялся:

— Видите эту паутину на стенах? Ее плетут все существующие здесь Координаторы. Но Эдна, похоже, хотела приписать всю их работу себе.

Услышав его смех, я обрадовалась: он смеялся, а стало быть, снова стал самим собой. Только теперь я начала понимать, насколько могут быть ценные его вечные шуточки. Пусть даже его чувство юмора порой раздражает.

— Паутина? — спросил Шей.

— Она нужна для того, чтобы перемещать Академию, — сказала Эдна, потирая виски. — Но, честно говоря, у меня голова просто раскалывается. Можно я позволю вам насладиться моим чудесным искусством в другой раз?

Она остановилась и указала на дверь:

— Это твоя комната, Калла.

Коннор послал мне хитрую улыбочку.

— Я тут недалеко буду, если тебе кошмар приснится, девушка-волчица. У меня и кровать большая, если ты, конечно, не кусаешься…

Я схватила Шея за руку прежде, чем он успел броситься на Коннора.

— Тебе точно нужно отдохнуть, — сказал Коннор, заметив сжатые кулаки Шея.

— Боже, Коннор… — застонала Эдна. — Я же сказала, что у меня болит голова. Может, воздержишься от шуточек сегодня?

— Прости, — сказал Коннор.

Я была поражена. Он никогда еще при мне не извинялся за свои шутки. Коннор подошел к Эдне, поднял руки и отвел от ее глаз упавшие на них завитки волос.

— Тебе нужно поспать.

— Еще слишком рано ложиться.

Мне показалось, что она вздрогнула.

— Даже если бы уже было поздно, мне кажется, я сегодня не усну.

— Можем поговорить, если хочешь, — сказал он. Казалось, его грубоватое чувство юмора исчезло бесследно.

Эдна подняла глаза, посмотрела на него и кивнула.

— Найдешь свою комнату, Шей? — спросил Коннор, продолжая смотреть в глаза Эдны.

— Да я сразу сказал, что найду, — отозвался Шей. — Еще десять минут назад или около того.

— Угу, — сказал Коннор, обнимая Эдну за плечи и уводя дальше по коридору. Я следила за ними, поражаясь тому, как отношения двух людей могут напоминать захватывающий аттракцион. Услышав кашель Шея, я оставила мысли об Эдне, Конноре и их странных отношениях.

— Где твоя комната? — спросила я.

Он сунул руки в карман и посмотрел в конец коридора, избегая встречаться со мной взглядом.

— Она рядом, но я подумал, может…

Сердце учащенно забилось, и щеки вспыхнули от воспоминания о шутках Коннора.

— Хочешь зайти? — спросила я. Шей улыбнулся и посмотрел на меня полным надежды взглядом.

Я взяла его за руку, зная, что он почувствует, как бьется сердце, в тот момент, когда соприкоснутся наши пальцы. В комнате было темно, но я разглядела кровать, письменный стол и несколько мягких кресел. Спальня напоминала нечто среднее между комнатой в студенческом общежитии и номером в роскошном отеле. Неплохо.

Но куда идти? Я ступила на неизвестную территорию. Мы с Шеем были одни, и прятаться не было нужды. Здесь нас никто не настигнет. Мы были в безопасности… по крайней мере, теоретически. Повести его прямо к постели? Или это слишком смело? Следует ли мне быть скромной? Я не знала, что делать.

Шей стоял за моей спиной. Он обнял меня за талию и притянул к себе. По телу пробежала теплая волна, когда я почувствовала, как он целует меня в шею. Потоки горячей крови разлились по рукам и ногам. Я расслабилась и прижалась к нему тесней. Мы были одни, вдалеке от бдительного ока наших новых друзей — Ищеек. Несмотря на все гостеприимство, проявленное ими, я по-прежнему чувствовала себя с ними настороже. Я еще не привыкла к новому окружению, но одно было точно хорошо: я была жива. Шей был жив. Поняв, что мы в безопасности, я смогла наконец вздохнуть спокойно.

Руки Шея медленно гладили мое тело. Даже через одежду я чувствовала исходившее от Шея тепло. Чувство было приятным, я успокоилась.

— Что ты думаешь? — спросил он.

— Насчет Ищеек? Пока что они кажутся мне хорошими людьми.

— Да, похоже.

Я слегка пошевелилась в его руках.

— Странно, но они чем-то напоминают мне Воинов.

— Да, в этом есть разумное зерно. И те, и другие — воины. И у тех, и у других случаются потери, потому что идет война.

Он оттянул воротник, и я почувствовала, как его губы касаются моего плеча.

— Жертвы, — повторила я, вздрагивая от прикосновения его губ. Неожиданно я подумала о Лидии. И мистере Селби. За что они отдали свои жизни? Я еще многого не понимаю в деле Ищеек.

— Они великолепные воины, — сказала я, мысленно возвращаясь к событиям, произошедшим на восточном склоне. — Хоть и не волки.

— Иногда быть человеком достаточно приятно, — сказал Шей.

— Это почему?

— Если бы мы были только волками, я мог бы лишь лизать тебя.

Я засмеялась, пытаясь повернуться, чтобы посмотреть ему в глаза, но он крепко держал меня. Шей поцеловал меня за ухом.

— Видишь, целоваться куда приятней, чем лизать.

Я и сама могла бы сказать то же самое, учитывая, как бешено билось мое сердце, гоняя по венам потоки горячей крови. Губы Шея продолжали ласкать мое ухо, а руки спустились ниже и легли на бедра.

— Я думаю, есть и другие, не менее приятные вещи.

Прежде чем он успел остановить меня, я обернулась и приникла губами к его губам. Когда наши губы встретились, мне показалось, что в тело, пробив его насквозь, вонзилась горящая стрела. Поцелуй был долгим, страстным. Сначала Шей лишь едва касался губами моих губ; это было приятно до боли, и хотелось большего. Я погрузила пальцы в завитки его прекрасных волос, вынуждая его приблизить лицо и теснее прижаться к моим губам. Зажав зубами его нижнюю губу, я услышала, как в его груди рождается рев. Он рычал от наслаждения. Одной рукой Шей держал меня за спину и прижимал к себе, а вторая рука проникла под рубашку и ласкала обнаженное тело, исследуя его.

— Я скучал по тебе, — прошептал он. — Так скучал.

— Я тоже, — призналась я, с трудом удерживаясь от страстного вздоха, когда его губы скользнули по щеке к уху. Под его пальцами кожа буквально оживала. Мне казалось, что от каждого прикосновения в теле происходит электрический разряд, и новые потоки кипящей крови разливаются по венам.

Он вдруг рассмеялся.

— Что смешного? — спросила я, с трудом сдержав дыхание.

— Ничего, — сказал он, снова прижимаясь губами к моим губам. — Просто справиться с той одеждой, что на тебе сейчас, куда легче, чем с той путаницей из лент, в которую ты была обернута в последний раз, когда мы целовались.

Я поежилась, почувствовав, как его пальцы подтверждают на практике сделанное им наблюдение.

— Ты говоришь о свадебном платье? — спросила я, с трудом выговаривая слова. — Да, эти вещи гораздо удобней, но, согласись, странно носить одежду врага.

— Они тебе больше не враги. И она прекрасно сидит на тебе, — сказал Шей, и я почувствовала губами, что он улыбается. — Особенно мне нравятся эти кожаные обтягивающие штаны.

Его руки снова задвигались, и я почувствовала, что вот-вот упаду.

— Хочешь, начнем с того, на чем остановились там, в моей комнате, когда пришлось спасаться бегством? — спросил он. — Помнишь, на чем мы остановились, когда пришлось уходить от смерти?

Сердце пело, как флейта, но в голове раздался другой голос. Слова, которые я припомнила, тоже были произнесены в тот роковой день.

«Ты его любишь?» Слова, сказанные Реном, гудели в ушах, как звуки церковного органа. Они были такими громкими, что пришлось закрыть глаза. Меня снова накрыла волна противоречивых чувств. «Все дело только в том, кого ты любишь», — его низкий голос прозвучал так отчетливо, что, казалось, Рен был здесь и действительно сказал это. Я мгновенно открыла глаза и приготовилась увидеть молодого вожака — черные волосы, озорная улыбка, губы, готовые произнести: «Привет, Лилия».

Но я увидела лишь высокие окна с частым переплетом. С большой неохотой я высвободилась из объятий Шея. Почему это наваждение не прекращается? Я не могу избавиться от воспоминаний о Рене. Они преследуют меня все чаще и чаще.

— Не нужно нам этого делать, — сказала я, чувствуя, что голос едва повинуется мне, а руки и ноги трясутся. Я не знала, чему приписать эту дрожь — прикосновениям Шея или неожиданному видению. Шей вздохнул, наблюдая за тем, как я отстраняюсь от него.

— В чем дело?

Я не хотела ему рассказывать, поэтому уцепилась за другую мысль, преследовавшую меня на протяжении последних нескольких часов.

— Сегодня была ужасная стычка. Лидия погибла, прикрывая меня. Она отдала за меня свою жизнь. Я поражена тем, что Ищейки не ненавидят меня.

— Я думаю, Итан тебя ненавидит, — сказал Шей, и лицо его перекосилось.

— Это взаимное чувство, — сказала я с печальной улыбкой. — Я имею в виду остальных. Монро осторожничает, но никогда не злится на меня. Коннор вообще чудо.

— А, вот как, — сказал Шей, скрипнув зубами.

— Нет, не в этом смысле. Я имела в виду, у него отличное чувство юмора, и он очень милый. Как и Эдна.

Я намеренно вложила в тон, которым произнесла имя девушки, немного сарказма. В игре, называемой ревностью, могут принимать участие и двое. Но Шей либо не заметил, либо решил не обращать внимания на мою иронию.

— Да, Эдна очень милая. Я провел с ней всю неделю.

— Да? И чем же вы занимались? — спросила я, сдерживая зарождающийся в груди рев.

— О, ты такая красивая, когда сердишься.

Шей погладил меня по щеке и ловко убрал пальцы, когда я сделала вид, что хочу укусить его за руку.

— Ты же знаешь, я ни на кого, кроме тебя, не смотрю.

— Ладно, ладно, — рассмеялась я, хотя ревность все еще покалывала меня, словно игла.

— Нет, серьезно, — сказал Шей, и я была тронута тем, как искренне и нежно прозвучали эти слова. Наши взгляды встретились, потом Шей подался вперед и поцеловал меня в кончик носа. Я растаяла, почувствовав, что он говорит истинную правду.

— Эдна просто показала мне, что здесь и как, — пояснил он. — Мы вместе тренировались. Они здесь придают тренировкам огромное значение.

— Чему же ты учился? — спросила я, гладя его по плечу. Опустив руку чуть ниже, я почувствовала под пальцами тугие мускулы.

— Боевым искусствам, — объяснил он и крепко сжал зубы. Я почувствовала, как напрягся бицепс от прикосновения моей ладони.

— О, — сказала я. — И что это за боевые искусства?

Шей рассмеялся:

— Теперь я знаю, как нужно драться.

— Ты и так неплохо в этом разбирался, — заметила я.

— Ты бы видела меня сейчас, детка, — ухмыльнулся Шей.

— Никогда меня так больше не называй, — потребовала я. — А то боевые искусства тебе точно понадобятся.

— Правильно, — сказал он, поднимая руки и делая вид, будто сдается. — Никаких дурацких имен. Я изучал Академию и смотрел, чему здесь учатся Ищейки. Но что мне придется делать в будущем, так и не узнал. Так и хожу в неведении.

— Шей… почему до сегодняшнего дня ты не говорил им о том, что Халдис у тебя?

Что-то меня беспокоило в отношении этого вопроса, и я решила узнать информацию из первых рук.

— Я не хотел им ничего отдавать. Мне нужно было убедиться, что им можно доверять. Я ждал, пока ты придешь в себя, — сказал он, и я снова почувствовала, как под моей кожей бурлит горячая кровь. — Теперь я уверен: им можно доверять.

— Значит, они молчали, и ты молчал?

— Да, именно так, — рассмеялся Шей. — Я хотел убедиться в том, что их слова о союзе с Воинами — правда. Мне нужно было быть уверенным в том, что, когда ты очнешься, они не причинят тебе вреда.

— Спасибо тебе за это, — сказала я, хотя в голове все еще никак не укладывался тот факт, что Шей фактически солгал Ищейкам. — Ты знал о том, что мы будем пытаться найти стаю. Почему ты нас не остановил?

— Ты сама хотела пойти, — запротестовал он, но я знала, что его слова лишь уловка.

— Я не могла думать ни о чем другом, — сказала я. — Мне даже в голову не приходило, что патрулирование прекращено… Я догадалась лишь тогда, когда поняла, что на горе нет их следов.

Шей не смог скрыть улыбку, как ни старался.

— Ты знал, — зарычала я. — Ты знал, что мы их не найдем.

— Я не знал, — пояснил он. — Я лишь догадывался.

— Почему же ты ничего не сказал? — воскликнула я, чувствуя, как удивление сменяется гневом. Два человека погибли. — Инстинкт вожака одержал верх, когда я бросилась искать Анселя и остальных. Я не могла думать ни о чем другом. Ты должен был предупредить меня.

— Я хотел, чтобы ты была в безопасности, — признался он, и я почувствовала рукой, как напряглись его плечи. — Я думал, ты сможешь проявить себя перед Ищейками, не рискуя собой.

— Нас подстерегала серьезная опасность, — зарычала я, бесясь от мысли о том, что он мог защищать меня и при этом лгать. — Погибли люди. Хорошие люди.

— Я знаю, — сказал он поспешно, и я увидела, что он сердится уже не меньше меня. — Я сожалею об этом. Калла, я ничего не сказал, потому что думал: возле пещеры Халдис волков нет. Как я мог знать о том, что они вас поджидают?

Потому что охотиться и поджидать — то, ради чего волки появляются на свет, подумала я. Поняв, что не стоит больше злить Шея, я прикусила язык и вслух ничего не сказала. Слезы жгли мне глаза, и я всем телом почувствовала навалившуюся усталость, от которой ломило кости. С трудом дойдя до постели, я села. Меня угнетали даже не потери, которые понесли Ищейки. Тяжелее всего было то, что я была разочарована крушением собственных надежд. Я сломя голову ринулась на поиски, потому что надеялась на воссоединение со своей стаей. Теперь же я даже не знала, что с ними случится и удастся ли мне когда-нибудь их найти.

Я упала на матрас и зарылась головой в подушку. По щекам из-под закрытых век скатилось несколько слезинок. Кровать подалась под тяжестью тела — Шей лег рядом. Он прикоснулся губами к плечу, но я была не с ним. Мысленно я вернулась в Вейл, к стае. Встретив сегодня Эмиля лицом к лицу, я не только поняла, с чем придется иметь дело, но и лишний раз убедилась в том, как много потеряла. Я презирала вожака старшего поколения Бэйнов, но не испытывала ненависти к его сыну. «Пришла просить прощения? Боюсь, уже слишком поздно».

Сбежав, я обрела свободу, но Рен остался в Вейле. И он солгал, чтобы дать мне возможность убежать. Как Эмиль отреагировал на предательство сына? Даруют ли Хранители прощение Рену и каково оно будет, если будет? Жив ли он вообще?

Пальцы Шея соскользнули на бедро; он притянул меня к себе.

— Шей, Шей, не нужно, — попросила я срывающимся голосом, откатываясь от него. — Я… не могу.

Я хотела его, но буря чувств, поднявшаяся внутри, сделала меня неуверенной и беспокойной. Он обнял меня рукой за талию.

— Почему?

Я ответила не сразу.

— Ты знаешь почему.

Из его груди донесся низкий рык.

— Ты знаешь, его нет здесь. Ваш союз, стаи, вожаки — все это закончилось. Не нужно думать, что он имеет над тобой какую-то власть. Как жаль, что ты…

Шей даже не понимал, как глубоко ошибается. Рен был там; каким-то образом он все еще был во мне, следил за каждым движением. В союзе или вне его, мы были неразрывно связаны, как два вожака. Так было с того самого дня, когда я впервые его увидела, и позже, когда было объявлено о том, что союз будет заключен. Эти узы по-прежнему связывали меня с Вейлом — и с ним. Единственной причиной, заставившей меня усомниться в том, что мы с Реном созданы друг для друга, стал мальчик, который лежал рядом со мной. И я все еще не была уверена в том, что знаю, как на самом деле все обстоит.

Шей молчал, но я чувствовала, как он сверлит мой затылок гневным взглядом.

— Не понимаю, — сказал он наконец. — Ты теперь свободна, Кэл. Ты же этого хотела.

Он был прав. Я действительно этого хотела, но мной двигали не только мои собственные желания.

— Нет, не свободна. Не до конца, — вздохнула я, поворачиваясь, чтобы заглянуть ему в глаза. — Прости, но пока я не узнаю, что моя стая в безопасности, я больше не хочу становиться перед выбором, в результате которого я снова почувствую, что предала их.

Произнеся эту фразу, я тут же почувствовала, что в ней заключается истина. Дело было не только в том, что за моими действиями следил Рен. Важно было то, что я выбирала.

Губы Шея сложились в тонкую линию.

— Неужели любить меня значит предавать свою стаю? Даже после всего того, что случилось, ты все еще думаешь о том, чтобы заключить союз с Реном ради их блага?

— Я… Я не знаю, — сказала я, осознав, что и вправду не понимаю, что нужно делать. — Ты не думаешь, что, учитывая все происходящее, следует соблюдать нейтралитет? У нас есть более важные дела, чем разбираться в том, кто и с кем — ты, я, Рен. Верно? — спросила я, стараясь задобрить его.

Светло-зеленые глаза Шея стали чернее агатов.

— Более важные дела?

— Спасти мир, например? Эта война, которую мы должны выиграть для Ищеек? Разве это не важные дела?

Я попыталась говорить с оттенком юмора, но ничего не вышло. Шею было не до смеха.

— Одно другого никак не касается.

— Я знаю, — сказала я, отводя глаза, так как не в силах была больше выдерживать его взгляд. — Ладно, хорошо. Но тебе это не понравится.

— Ничего, — ответил он. — Главное, чтобы ты сказала мне правду.

Что, если я и сама не знаю, в чем она заключается? Что, если мысли бегут, как песок сквозь пальцы, каждый раз, когда я пытаюсь их ухватить?

— Еще не все окончено, — сказала я едва слышным шепотом.

— Что ты имеешь в виду?

— Между мной и Реном.

— Как ты можешь это говорить? — спросил он. — Почему ты продолжаешь переживать?

Когда его взгляд остановился на моей руке, я оцепенела.

— Что это?

— Ничего, — сказала я, пытаясь спрятать руку под подушку, но Шей схватил ее и уставился на кольцо из сверкающего металла с темно-голубым сапфиром.

— Калла, — медленно проговорил он. — Что это такое?

Я закашлялась, пытаясь скрыть волнение и успокоить неистово забившееся в груди сердце.

— Это кольцо.

— Кольцо, — повторил он, дотронувшись до ободка из белого золота. Я отдернула руку.

— Это он тебе подарил, — сказал Шей, и я почувствовала, как напряглось его тело. — Он? — прорычал Шей.

Я кивнула. На мгновение мне показалось, что Шей обернется волком и укусит меня.

— Когда? — спросил он, глядя на меня холодными, злыми глазами.

— Вечером, накануне церемонии.

— Сними.

— Что? — спросила я, пытаясь защититься от него подушкой.

— Сними, — повторил Шей. — Почему ты продолжаешь носить кольцо, которое подарил тебе он?

— Я не… — произнесла я, с трудом выговаривая слова. — Если я его сниму, оно потеряется.

— И что?

Я не ответила и потупилась.

— Значит, когда ты говоришь, что между Реном и тобой не все кончено, ты имеешь в виду, что вы по-прежнему помолвлены? Поэтому ты продолжаешь носить кольцо?

Он говорил спокойно, но я понимала, какая буря эмоций поднялась в его душе. Его гнев висел между нами, плотный, как дым от костра. И был еще какой-то запах. Я быстро догадалась, что от Шея запахло горем — пылью и увядшими розами.

— Нет, я не это имела в виду… но я не могу отдаться тебе сейчас. Не в тот момент, когда он там, и Бог знает, что с ним происходит. Не только с ним, со всеми. Шей, мы оставили их там. Как мы можем думать о чем-то еще. Я не могу. Просто не могу.

— Но это же не значит…

— Нет.

— Да и к черту все это, — сказал он, скатившись с кровати. — Ложись спать, Калла. Я тебя сегодня больше не побеспокою.

Он ушел, и у меня даже желудок подвело. Я изо всех сил боролась с желанием догнать его. Перевернувшись на спину, я стала смотреть на мерцавшие в ночном небе звезды, которые я могла видеть сквозь стеклянную крышу. Оставалось только надеяться, что от нервного истощения и чудовищной усталости я рано или поздно усну.

Я сбежала из Вейла, и все изменилось, только вот я по-прежнему не понимала, к какому миру принадлежу.

Клыки сомкнулись на его горле, прокусив глотку. Горячая, пахнущая медью кровь хлынула мне в рот и потекла по пищеводу. Сердце билось все медленней. После каждого удара следовала долгая пауза. Наши взгляды встретились, на губах умирающего заиграла зловещая улыбка, и я услышала в сознании его голос.

«Добро пожаловать, Калла».

Я отползла назад, приняла облик человека, сразу почувствовав холод и тошноту. Мертвый Стюарт продолжал улыбаться, несмотря на зияющую рану на горле. Вдруг я почувствовала на плече чье-то легкое прикосновение. Резко развернувшись, я столкнулась лицом к лицу с женщиной. Она улыбалась так же, как мертвый Стюарт. Улыбка была гостеприимной. Темные, золотисто-каштановые волосы ниспадали на плечи красивыми волнами. В темных глазах сверкали серебряные искры. Женщина смотрела на меня доброжелательно. Полные губы раскрылись.

— Калла, — промолвила она нараспев, словно начиная молитву. В голосе ее звучала надежда и слышался почти что религиозный экстаз. Она опустила глаза, и я проследила за ее взглядом. На руках она держала спящего ребенка, совсем еще маленького. Увидев мирно спящее дитя, я приблизилась. Когда я нагнулась, ребенок открыл глаза. Его темные зрачки были усыпаны серебряными точками, словно небо звездами. Точно такие же, как у матери.

Рен.

Он пристально посмотрел на меня. Засмеялся бодро и жизнерадостно, а потом, видимо, узнав меня, захлопал в ладоши в знак приветствия. На душе стало тепло, как будто я попала домой. Я посмотрела на Коринну Ларош, и радость исчезла. За ее плечами реяла тень, похожая на грозовое облако, несущее смерть и разрушение. Я открыла рот, чтобы закричать, предупредить ее, но не услышала сама себя. Жидкие чернильные щупальца опустились на ее шею и плечи. Дрожащие черные лианы оплели руки. Она закричала, Рен стал вырываться из ее рук и плакать. Я нагнулась, чтобы поймать его, но сверху опустились две мускулистые руки и подхватили ребенка. Когда Коринну схватил призрак, она пронзительно закричала. Черные щупальца, опутавшие ее тело, пульсировали, пока она извивалась в агонии. Я в ужасе упала на колени. Чей-то тихий смех заставил меня отвернуться от умирающей женщины. Эмиль Ларош презрительно наблюдал за мучениями жены равнодушными бледно-голубыми глазами. Он посмотрел на ребенка, бессильно барахтавшегося в его руках. Он дернул плечом и мотнул головой; грязные светлые волосы закрыли лицо до подбородка, искажая черты. Лицо стало похоже на страшную, демоническую маску — символ безграничной жестокости. Рен закричал, и губы Эмиля сложились в тонкую, как лезвие ножа, полоску. На лице отразилось отвращение. Бросив прощальный презрительный взгляд на бьющееся в конвульсиях тело жены, он развернулся и медленно ушел. Крик испуганного младенца звенел у меня в ушах, смешиваясь с пронзительными нечеловеческими криками матери. Казалось, я слышу пение ужасного хора демонов.

Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Не могла оторвать взгляд от погибающей мученической смертью женщины. Краем глаза я увидела позади чью-то фигуру и повернулась, чтобы разглядеть ее. Рен стоял и смотрел на мать, бьющуюся в щупальцах призрака. Он больше не был ребенком. Передо мной был юноша, мой жених. Его черные глаза, в которых раньше сверкала целая галактика микроскопических звезд, стали пустыми и холодными. Темные волосы, мокрые от пота, прилипли ко лбу. Тело было усыпано лиловыми, желтыми, зелеными и черными гематомами и ссадинами. Руки покрыты причудливым рисунком из свежих красных порезов и подживших шрамов. Глаза медленно двигались — он рассматривал мать, досадливо наморщив лоб, словно ужасная сцена, разворачивающаяся перед его взором, была лишена смысла. Он покачал головой и вздохнул.

— О боже, Рен, — сказала я и потянулась, чтобы дотронуться до него, но рука прошла сквозь тело.

Не отрываясь, он пристально смотрел на кричащую в смертных муках женщину. Губы задвигались.

— Где ты, Лилия? — спросил он. Рука дернулась, и мое внимание привлек голубоватый блеск. На кончике его пальца медленно, как часть механизма часов, вращалось мое кольцо, отсчитывая секунды, которых у него не оставалось.

На плечах появились зияющие раны. Из них хлынула кровь; потоки, похожие на красные ленты, покрыли все тело — руки, ладони, пальцы. Он опустился на колени и склонил голову. Я закричала, вторя несчастной Коринне.

Распахнув глаза, я ловила воздух пересохшим ртом. Кошмар окончился, но в закоулках подсознания продолжали жить отголоски ужаса, который я только что испытала. Крики Коринны превратились в волчий вой, продолжавший звучать в ушах. Я с трудом сдерживалась — хотелось забиться в истерике. Сердце учащенно колотилось. Вскоре страх, заставивший меня проснуться, отступил, сменившись холодом и печалью.

Сердце замедлило ход. Мир постепенно возвращался ко мне. Кошмар вряд ли длился долго. Я все еще чувствовала себя усталой и сомневалась в том, что проспала более часа. Лежа в полузабытьи, я нащупала на пальце кольцо, подаренное Реном накануне церемонии. Я посмотрела на него. Даже в тусклом свете звезд, проникавшем сквозь стеклянный потолок, оно продолжало блестеть. Повернувшись на бок, я закрыла глаза и немедленно увидела залитую кровью фигуру Рена. Поспать не удастся, решила я, по крайней мере, не сейчас. Едва понимая, что происходит, я выскользнула из комнаты и остановилась, не зная, куда идти. Я выбралась из постели в надежде на то, что бесцельная прогулка по коридорам Академии поможет мне вырваться из тисков кошмара. Взгляд упал на соседнюю дверь. Какая-то часть моего существа хотела пойти к Шею, извиниться перед ним и поискать утешения в его объятиях. Но я по-прежнему боялась этого места и не могла успокоиться после встречи с Эмилем. Столкновение со своими полностью выбило меня из колеи, заставив сомневаться во всем, что раньше казалось незыблемым и понятным. Дело было не в смерти Лидии, а в моем собственном выборе. Я не убила Сашу и не хотела ее убивать. Так буду ли я подмогой Ищейкам в их войне?

На ходу я вращала кольцо на пальце, вспоминая, как оно сверкало во сне. Я приняла его от Рена, но сбежала от алтаря. Делало ли меня это предательницей или просто свидетельствовало о моей трусости? Поток мрачных мыслей прервался, когда я что-то почуяла. Знакомый запах привел меня к лестнице, и я спустилась по ступеням. Я втянула воздух носом и пошла на усилившийся запах. Еще два лестничных пролета, и я оказалась в длинной, широкой комнате, заставленной обеденными столами. Комнату освещали немногочисленные лампы, бросавшие на стены скупой свет.

Я быстро нашла источник ласкающего обоняние аромата. На одном из столов обнаружилось несколько стеклянных кофейников. Над чашками кофе поднимались клубы пара, а у стола сидели, разговаривая вполголоса, Ищейки. Монро наливал кофе Тесс. Она уже не плакала, но лицо ее по-прежнему было искажено горем. Эдна сидела рядом, держа на колене гитару. Коннор сидел подле; вид у него был слегка измученный. Больше всего я удивилась, увидев, что рядом с Монро сидит Силас. По царящей в комнате атмосфере было понятно, что Ищейки собрались, чтобы почтить память погибших. Мне не хотелось встревать в разговор, хотя аромат кофе манил меня с удвоенной силой. Я развернулась, чтобы тихонько удалиться, но тут кто-то позвал меня. Оглянувшись, я увидела Монро, делающего рукой призывные жесты. Поколебавшись немного, я подошла к столу.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросил он, когда я приблизилась.

— Нет, — сказала я, чувствуя, что все взгляды устремлены на меня. — Не спалось, и вдобавок я учуяла запах кофе.

— На другом этаже? — изумился Коннор.

Я кивнула и пошевелила ногой.

— Ловко, — улыбнулся он, снимая с пояса фляжку и выливая ее содержимое в кофе. Виски, решила я, уловив запах ячменя, исходивший от янтарной жидкости.

— Я не хотела вас беспокоить, — призналась я.

— Ты нас не побеспокоила, — сказала Тесс, указывая на свободный стул. Она налила в пустую чашку кофе и подтолкнула ее ко мне. Чашка заскользила по столу и остановилась возле меня.

— Присоединяйся.

— Мы рассказывали друг другу разные истории, — сказала Эдна, перебирая струны. — О Лидии и Гранте.

— Если хочешь, тоже можешь что-нибудь рассказать, — вставил Монро. — Так мы отдаем дань памяти павшим, чтобы казалось, что они по-прежнему с нами.

— Историю? — удивилась я, усаживаясь на стул и беря в руки кружку с горячим кофе.

— Ты Гранта видела чаще, чем мы, — сказал Силас, отрывая взгляд от блокнота, в котором он что-то писал. — Возможно, тебе есть что рассказать.

Я вспомнила мистера Селби. Что я могла сказать? Он был хорошим учителем. Но фраза «Его уроки я любила больше всего» прозвучала бы слишком надуманно.

— Простите, — сказала я тихо. — Но, боюсь, я не смогу рассказать ничего интересного.

— Ну и хорошо, — сказал Коннор, отхлебывая из кружки. — А то я уже не могу больше слушать горестные истории.

— Не будь ты такой скотиной, Коннор, — сказал Силас, возвращаясь к своим записям. — Имей уважение.

— Лидия была воином, — отозвался Коннор. — Она бы подумала, что мы идиоты, если бы узнала, что мы здесь по ней плачем.

— Да, он прав, — сказала Тесс с улыбкой. — Она, наверное, разочарована тем, что у нас здесь происходит.

— Вряд ли ты могла ее разочаровать, — усомнилась Эдна, погладив Тесс по щеке. Глаза Тесс вспыхнули; она продолжала улыбаться. Эдна тоже улыбнулась, но глаза ее были устремлены не на Тесс.

— Эй, соня, ты когда-нибудь расческу в руках держал?

Я повернулась и увидела Шея, приглаживающего волосы. Его попытки привести в порядок свои мягкие кудри особым успехом не увенчались. Он переоделся, на нем были свежие джинсы и футболка, но по лицу было видно, что он только что встал.

— Прости, — сказал он. — Я видел кошмар и после этого уже не смог уснуть. А потом почуял запах кофе…

— Два сапога пара, — сказал Коннор.

Я посмотрела на Шея, пытаясь понять, сердится он или нет. Он ответил заискивающей улыбкой, и я поняла: ему неприятно, что мы поссорились. Я испытывала то же чувство. Мы обнялись, и я поцеловала его в щеку.

— Я тоже не могла спать.

Шей обнял меня за плечи. Силас разглядывал нас.

— Что такое? — спросила я, думая о том, что могло его так заинтересовать.

— Я тут размышлял о разных противоречивых теориях, — сказал он. — По поводу Наследника. Не могу понять, каковы последствия того, что ты его превратила в волка. То ли он от этого стал еще сильнее, то ли наоборот.

— О какой силе ты говоришь? — спросил Шей.

— У тебя есть внутренняя сила. Перешла к тебе по наследству.

— По наследству? — переспросил Шей, хмурясь. — Ты имеешь в виду от всех этих рыцарей и демонов, о которых ты рассказывал?

— Да нет же. Я имею в виду твоего отца, конечно.

Силас покачал головой, разглядывая лицо Шея, потом снова уткнулся в блокнот и начал что-то быстро писать.

Я выпрямила спину.

— Ты что, заметки о нем пишешь?

— Конечно, — сказал Силас, не поднимая головы.

— Перестань немедленно! — потребовала я, выхватывая ручку из его пальцев и отбрасывая ее в сторону.

Силас испуганно посмотрел на меня.

— Знаешь, — сказал Коннор с улыбкой, — должен признаться тебе, иногда я тебя просто обожаю.

— Я записывал свои наблюдения, — сказал Силас извиняющимся тоном, поднимаясь, чтобы поднять с пола ручку. — Такой шанс выпадает раз в жизни.

— Я тебе не шанс, — огрызнулся Шей. — А живой человек.

— Ты — Наследник, — заспорил Силас. — Необходимо понять твой истинный потенциал, прежде чем что-либо предпринимать. Аника возложила на меня обязанность оценить твою способность выполнять задачи, которые стоят перед нами.

Монро вздохнул:

— Я не думаю, что она хотела, чтобы ты записывал каждый разговор с Шеем.

— Согласен, — сказал Коннор, залпом опустошая кружку и поднимаясь за новой порцией кофе. — Почему ты вечно ведешь себя как придурок?

— Ты — первобытный человек, — сказал Силас, злобно глядя на Коннора. — Тебе меня никогда не понять.

— Я так и не понял, что ты подразумевал под наследством, — сказал Шей, наливая кофе себе в кружку. — Я отца даже не помню. Он умер, когда мне было три года.

Силас сдвинул брови и посмотрел на него.

— Последние шестнадцать лет Боско Мар возил меня с собой по всему миру, — пояснил Шей. — Ты назвал его Предвестником, из чего следует, что он точно не мой дядя. А что с моим отцом?

В комнате, по крайней мере, мне так показалось, стало как-то холодней. Даже Силас побледнел, когда Шей произнес имя Хранителя.

— Да, это правда. Боско Мар не твой дядя, — сказал Монро. — Но твой отец был одним из Хранителей.

Теперь настала очередь Шея побледнеть.

— Спасибо, что напомнили.

— Да дело не в этом, Шей, — сказал Монро. — Важно то, что ты — Наследник.

— Значит ли это, что я не человек?

Кружка, которую Шей держал в руке, затряслась. Он посмотрел на меня умоляющими глазами.

— Ты — человек, — сказала я, чтобы скорее внести ясность в этот вопрос. — Вернее, ты им был, пока я не превратила тебя в волка. Я могу отличить простых смертных от существ вроде меня, — добавила я, сердито посмотрев на Монро. Шей никогда не был Хранителем.

— А ты, можно подумать, и в Наследниках разбираешься? — запальчиво спросил Силас.

— Спокойно, — сказал ему Монро, как обычно, тихо. — Хранители не хотели, чтобы Шей знал о своем наследстве.

Он посмотрел на меня.

— И они, естественно, скрывали все и от Воинов. Калла, я думаю, тебе стоит усвоить, что Хранители сами по себе люди. Такие же, как мы.

Мне стало трудно дышать. Ощущение было тошнотворным.

— Значит, они лгали, — заключил Шей. — На самом деле никакие они не Древние.

— Да, врать они умеют великолепно, — сказала Тесс.

— Но как они могут быть людьми? — произнесла я с трудом. — Они пахнут иначе. Да и вы тоже, раз уж на то пошло. И как в эту теорию укладываются их магические способности?

— Дело в том, Калла, что ты чувствуешь именно магический запах. У Хранителей и Ищеек есть своего рода мистическая оболочка, но под ней скрываются люди. Помнишь, мы говорили о том, что раньше люди были ближе к земле и пользовались ее силой, — объяснил Монро. — Те, кому было дано познать магическую силу земных элементов, обычно становились привилегированными членами сообщества: целителями, колдунами или просто мудрецами.

— Но я не могу поверить в то, что они — люди, — запротестовала я. — Они бессмертны.

— Это не так, — сказал Монро. — Они хотели, чтобы ты была в этом уверена. Ты видела проявления их магической силы и считала их существами высшего порядка. Помнишь, мы говорили о том, что они пользуются некоторыми силами, а мы — нет.

— В каком смысле? — удивился Шей.

— Мы относимся с уважением к естественной магии Земли и к законам творения, которые выражаются в цикличности всего сущего, — сказал Коннор нарочито напыщенным тоном, передразнивая Силаса. — Ищейки верят, что физическая смерть — естественная вещь, и ее не следует избегать.

Силас не обратил ни малейшего внимания на оскорбительные намеки Коннора и пустился в подробные объяснения.

— Мы стареем и умираем. Смерть — часть естественного цикла. Хранители пользуются магией, которой они владеют, чтобы продлевать свою жизнь до неестественных пределов. Они общаются с нечистью, и от этого их сущность меняется, но рождаются они людьми и остаются ими всю жизнь. То же самое они делают с Воинами. Вот почему, кстати, так редко образуются новые стаи. Только когда деваться уже некуда, они решают, что Воины должны дать жизнь потомству. Согласно нашим записям, в стаях, охраняющих Халдис, не было потомства на протяжении двух поколений. После чего Хранителям понадобилось усилить родственные связи между стаями.

Шей посмотрел на меня; в глазах его читался ужас. Я кивнула, подтверждая, что Силас прав.

— Но у самих Хранителей дети есть, — вспомнил он. — По крайней мере, их дети учились в школе, куда ходили мы с Каллой. И Логану в наследство досталась новая стая.

Силас улыбнулся.

— Хранители отличаются исключительным самолюбием. Свою власть они охраняют изо всех сил. Если бы их стало слишком много, между семьями неизбежно начались бы распри, а этого они допустить не могут. Только самым сильным и обладающим большой властью Хранителям разрешено иметь детей и продолжать свой род. Некоторые из них живут в Вейле, другие разбросаны по всей планете, в основном в местах, где находятся священные объекты. И в тех же самых местах расположены заставы Ищеек. Устраивая их, мы получаем возможность вести наблюдение. Хотя Хранителей больше, чем нас, их значительно меньше, чем простых людей. Хранители пользуются ими как пешками в своей игре. Политика, мировой рынок, все такое.

— Но как они получили такое преимущество? — спросила я, чувствуя, что голова гудит от обилия новой информации. Ложь. Кругом была одна только ложь.

— Да, — сказал Шей. — Я понял, что сила, которой они пользуются, делает их как бы бессмертными, но раньше же их было не больше, чем вас?

— Да, примерно так, — ответил Силас, явно расстроенный тем, что мы не испытываем благоговения перед его эрудицией.

— Мы еще доберемся до того момента, когда они получили преимущество перед нами, — сказал Коннор, сгорбившись на стуле.

— Не понимаю, — признался Шей.

— Может быть, будет лучше, если мы начнем с того, кто такой Шей, и тогда многое станет понятным, — предложил Монро.

— Но… — сказал Силас.

— Давай начнем с того, что проще, — сказал Монро. — С истории рода, к которому он принадлежит.

— Хорошо, — неохотно согласился Силас. — Наследник — потомок Эйры, первой Хранительницы, и сын предателя. По крайней мере, так принято идентифицировать его у нас. По первому и последнему предку.

— Предателя? — удивленно сказал Шей. Я чувствовала себя совершенно потрясенной всем услышанным, зато никто из Ищеек, похоже, не услышал ничего нового.

— Да, именно так, — подтвердил Силас, барабаня пальцами по столу. — Согласно предзнаменованию, Наследник должен появиться в момент, когда могущественный Хранитель, потомок самой Эйры, предаст своих и обернется против них. Его сын станет причиной падения Хранителей. Его сын и станет Наследником.

Видя, что Шей по-прежнему смотрит на него недоумевающе, Силас покопался в блокноте, нашел нужную страницу и развернул ее так, чтобы Шей мог видеть, что там написано.

— Вот, посмотри.

— Это на латыни, — сказал Шей.

— Ты что, не знаешь латыни? — поразился Силас.

— Я могу читать только со словарем, — ответил Шей.

— Силас, далеко не все владеют латынью так, как ты, — сказал Монро с укором.

— Можем мы продвигаться быстрее? — спросил Коннор, сжимая виски руками.

— Подождите, — сказала я, глядя на Коннора с сожалением. — Если Хранители — люди, заключенные в магическую оболочку или что-то в этом роде, то они этого точно не делали с Шеем — его запах был иным. Я знаю запах Хранителей, но Шей — не один из них.

— Да, — согласился Монро. — Ты правильно говоришь. Потому что его мать была простым человеком.

— Его отец предал Хранителей из-за любви, — сказала Эдна.

— Как? — спросил Шей, и по его виду я поняла, что он окончательно запутался. — Почему он предал Хранителей?

— Ой, Эдна, брось. Это же просто расхожее клише, — сказал Силас. Эдна посмотрела на него сердито, но он и глазом не моргнул.

— Может, это и клише, — сказала Тесс, глядя на него глазами, полными слез. — Но любовь — одно из тех немногих чувств, ради которых люди идут на риск.

Шей посмотрел мне в глаза, и я почувствовала, что краснею.

— Ну, хорошо, — неохотно согласился Силас. — Пусть так. Он предал своих, потому что Хранители, в целях защиты своей власти, законом запретили смешанные браки. Тристан вынужден был бежать, захватив Сару с собой. Они пытались спрятаться. У них родился ребенок.

Силас указал рукой на Шея.

— И как они его нашли? — спросила я. — И, кстати, как о существовании предателя, ставшего ключевой фигурой предзнаменования, узнали Ищейки? Он же прятался, верно?

— Нам не пришлось его искать, — сказал Монро. — Он сам нашел нас.

— Неужели? — спросил пораженный Шей.

— Да, — подтвердил Монро. — Он хотел таким образом защитить жену и ребенка. Он знал о пророчестве и понимал: мы захотим защитить их. К сожалению, предпринятые нами меры результата не дали.

— Хранители нашли его? — спросила я.

Монро кивнул.

— На островах Аран. Мы считали, что там они в безопасности. Их местоположение хранилось в строжайшем секрете, но мы потерпели поражение. Они убили Тристана и Сару, а Шея Боско Мар оставил при себе. Так продолжалось до недавнего времени.

Шей смотрел куда-то вдаль; я обратила внимание на его дрожащие руки.

— Все же я не понимаю, почему он не Хранитель? — спросила я. — Разве того, что отец был одним из них, недостаточно?

— Думаю, здесь все дело в пророчестве, — предположил Силас. — Сама суть его бытия, да и само существование Наследника предопределено женщиной, родоначальницей. Значит, дело в том, что мать Шея была обычной женщиной.

— Думаешь?

Тесс улыбнулась.

— В женщине заключена сила созидания, — заявила она.

— Ты, Тесс, толстей, если хочешь, а я горжусь своей мужской фигурой, — сказал Коннор, похлопывая себя по плоскому животу.

— Давайте оставим в стороне войну полов, — предложил Силас. — Тесс права. Материнская сущность доминирует всегда, она же предопределяет натуру ребенка. Вот почему ты восприняла его как человека, Калла, потому что он и был человеком в любом смысле этого слова. То, что его отец водил компанию с нечистью, никак на нем не отразилось. Единственным признаком того, что в его происхождении не все так просто, стал крест на шее.

— Что ты имел в виду, говоря о том, что материнская сущность всегда доминирует? — спросила я. — Раньше случалось нечто подобное?

— С Хранителями — никогда, — ответил Силас. — Никто, кроме Тристана, не решался нарушить табу и родить ребенка с обычной женщиной. Но мы, Ищейки, усвоили этот закон еще во времена Первого Восстания.

— Но это же была война, — удивилась я. — Какое отношение война может иметь к детям?

— Это был прежде всего союз. А союзы заключают по многим причинам, — вмешался в разговор Монро. Высказав это таинственное утверждение, он отвернулся от нас и стал смотреть на что-то такое, что явно находилось за пределами комнаты, а может быть, и еще дальше.

Силас кивнул.

— В годы, предшествовавшие восстанию Воинов, связи между Ищейками и волками крепли — во многих отношениях. Дело доходило и до браков. Летописи свидетельствуют о том, что дети, рожденные от союза Ищейки и волчицы, всегда наследовали признаки по материнской линии. Если отец был Воином, ребенок был Ищейкой; если Воином была мать, ребенок становился волком, как и она.

Я широко раскрыла глаза.

— У Ищеек и Воинов были дети?

— Это было давно, — ответил Монро. Он продолжал смотреть в сторону, но я заметила, как натянулась кожа на его скулах. — Хранители все сделали, чтобы от их потомства ничего не осталось. Все связи были разорваны навсегда.

У меня тряслись руки.

— Но у волчиц просто так дети родиться не могут…

Я замолчала, чувствуя, как краснеют щеки и шея. Не следовало об этом рассказывать, но слова сорвались с языка помимо воли. За последнее время в моей жизни практически не осталось тайн, но этот секрет я мечтала сохранить.

Моя последняя фраза вырвала Шея из пучины мыслей, в которой он доселе пребывал.

— Что? — спросил он, посмотрев на меня.

Я отвела глаза и стала рассматривать крышку стола.

Нет. Нет. Я не хочу об этом говорить. Это слишком личная тема. И слишком страшная.

Монро прервал молчание приглушенным кашлем.

— Отчасти старания Хранителей сохранить власть над стаями выразились в контроле над рождаемостью и браками между их верными солдатами. Этим они стали заниматься после Первого Восстания. Пользуясь магической силой, они останавливают или, наоборот, запускают репродуктивный цикл самок. Поэтому девушка может забеременеть лишь в том случае, если господа подыскали ей подходящего, с их точки зрения, самца. Но даже в этом случае пара может зачать ребенка лишь в определенное Хранителями время.

— Боже мой, — пробормотал Шей.

Дышать было тяжело. Что он будет теперь обо мне думать?

— Это не твоя вина, милая, — сказала Тесс, обнимая меня. От нее исходил приятный, успокаивающий запах цветущих яблонь и меда. Я позволила себе прижаться к ней, испытывая благодарность за ее неизменную доброту.

— Они настоящие ублюдки, — сказал Силас. — Но правило это появилось только после Первого Восстания. До него Хранители в эти дела не вмешивались.

Монро бросил на меня полный сочувствия взгляд и повернулся к Шею.

— Твоя мать была обычной женщиной. Твоя человеческая сущность — ее наследство. Именно поэтому Калла распознала в тебе человека.

— Значит, предательство отца стало признаком того, что я — Наследник, — сказал Шей.

Мне было приятно, что разговор пошел по другой линии. Я решила поддержать его.

— Есть еще знак креста на шее, — сказала я, указывая рукой на то место, где был рисунок. — Кстати, когда я сказала ему, что на спине есть татуировка в виде креста, оказалось, что он об этом понятия не имеет.

— Знак заколдован, поэтому видеть его могут не все, — объяснил Силас. — Это не татуировка и не родимое пятно. Это магический знак.

— Значит, люди его видеть не могут?

Силас закатил глаза и махнул рукой перед лицом, словно отгоняя назойливого комара.

— Нет, все гораздо сложнее. Это очень тонкое заклятье. Хранители — большие мастера в этом деле — манипуляция, всякие магические штучки. Татуировка как бы говорит тем, кто может ее увидеть, что ее замечать не нужно. Мы используем похожую тактику, чтобы предотвратить попадание людей в нашу Академию. Люди всегда как бы смотрят мимо нее, не замечают. Этого заклинания вполне достаточно для того, чтобы никто не подходил к Шею и не спрашивал, в каком салоне сделана татуировка.

Он посмотрел на Шея, и я увидела в глазах Секретаря некое подобие извращенного уважения.

— Увидев ее, человек подумает, что ты не слишком хорошо помыл шею после футбольного матча на грязном, раскисшем поле или что-то в этом роде. Видят не татуировку, а какое-то размытое грязное пятно. Как-то так.

— Но я ее вижу, — сказала я.

— Ты не человек, — пояснил Силас. — Ты…

— Мутант, — сказала я резко, перебив его. — Да, конечно. Как я могла забыть.

Я оскалила клыки, и Силас снова чуть было не упал со стула.

— Отлично, — заметил Шей. — Значит, я — Избранный, но при этом плохо мою шею.

Бледное лицо Силаса озарилось легкой улыбкой.

— Точно.

Эдна захихикала и устремила на Шея умоляющий взгляд.

— Помоги мне, о великий, но только… не мог бы ты сначала помыться? — выпалила она, хлопая ресницами с видом полнейшей невинности. — А я бы тебе спинку потерла.

Бледное лицо Шея покраснело. Я бросила на Эдну многообещающий взгляд, но она уже смотрела, как Коннор подливает виски в кофе.

Силас продолжал улыбаться. Он откинулся на спинку стула и внимательно изучал лицо Шея.

— Но твоя подружка-волчица превратила тебя в одного из себе подобных, поэтому теперь ты можешь видеть крест. На Воинов колдовство, защищающее рисунок, не действует.

— Я не его подружка, — отрезала я и содрогнулась, потому что лицо Шея после моих слов покраснело еще больше.

Все Ищейки смотрели на меня; на их лицах отразилось удивление.

— Не подружка, — повторила я неохотно, чувствуя, что на душе лежит холодный и скользкий камень. Я не могла смотреть Шею в глаза. Слова, сказанные мной, были жестокими, но это была правда. Я любила его, но не знала, кем была для него. Все в нашей жизни стремительно менялось. Никак не получалось нащупать твердую почву под ногами.

Шей положил подбородок на руки.

— Я думал, узнав правду, почувствую себя лучше. Но все оказалось не так. В голове не укладывается, что единственный родственник, которого я когда-либо знал, — какая-то нечисть.

— Не «какая-то нечисть». Он — самый могущественный враг, с которым нам когда-либо приходилось сталкиваться, и ты — ключ к спасению мира, — сказал Монро. — Не стоило Предвестнику оставлять тебя на попечение подданных. Как видишь, они не оправдали возложенных на них надежд. Уверен, кое-кто жестоко пострадал после твоего побега.

Услышав слово «пострадал», я задрожала, и дрожь никак не хотела униматься. Что случилось с моей стаей? Шей положил руку на мое плечо и посмотрел на Монро.

— Так уже случалось раньше, не правда ли? — спросил он. — Мы читали о том, как Воины пытались поднять бунт.

— Ты имеешь в виду Первое Восстание? — отозвался Силас. — Это был великий период нашей истории. Никогда раньше мы не были так близки к победе. Хотя все закончилось очень плохо.

— Сейчас речь не об этом, — сказала я, обращаясь к Монро, потому что именно он знал ответы на вопросы, которые мне очень хотелось задать. — Это был не последний бунт.

Монро подался назад.

— Нет, не последний.

— Прекрати, Лилия, — потребовала Эдна, глядя на меня требовательно. — Это не твое дело.

Я оскалилась на нее.

— Я тебя просила не называть меня так.

— Ладно, не буду, раз ты всегда так реагируешь. Хорошо, что в тебе есть хоть что-то человеческое. От этого волчьего оскала у меня мурашки по коже.

Я посмотрела на нее. Я знаю эту девушку только один день, и она уже читает меня, как раскрытую книгу. Как такое может быть.

— Эдна права, — сказал Коннор, наклоняясь ко мне. К его дыханию примешивался крепкий аромат виски. — Тебе этого знать не нужно.

— Это мое дело, и я буду решать, что мне знать, а что нет, — заявила я. — Что случилось со стаей Бэйнов? Как умерла Коринна Ларош?

— Я сказал, хватит об этом, — повторил Коннор, ударив кулаком по столу.

— Отвали от нее, — зарычал Шей.

— Монро? — спросила тихо Тесс, глядя на Коннора с опаской.

— Все нормально, — сказал Монро. — Они должны знать.

Коннор покачал головой и вылил остатки виски в кофе.

— Я-то думал, что больше грустных историй сегодня не услышу.

Монро откинулся на спинку стула.

— Впервые я попал в Чистилище, когда мне было двадцать лет. В то время я был молодым Боевиком, амбициозным, раздражительным нахалом, без признаков наличия разума. Тем не менее я был о себе весьма высокого мнения.

Он усмехнулся и провел рукой по волосам.

— Мне не нравились правила, установленные тогдашним Командиром. В то время им был дотошный, придирчивый человек по имени Дэвис. Особенно мне не нравилось его требование никогда не ходить в дозоры поодиночке. Кроме того, мне казалось, что мы слишком много значения придаем сбору информации о Хранителях и редко атакуем.

Он скрестил руки на груди и погрузился в воспоминания.

— Однажды, когда я должен был тренироваться, мне захотелось уйти в дозор одному. Я отправился на гору, решив сразиться с Воином или с Воинами в одиночку. Я был чудовищно глуп. Если бы не случилось то, что случилось, сейчас я был бы мертв.

— А что произошло? — спросил Шей.

— Я встретил одинокую волчицу. Она напала на меня быстрее, чем я мог себе представить; у меня не было времени даже потянуться за оружием. Я не знал, что Воины — такие серьезные противники. Она сбила меня с ног, и я приготовился умереть, — сказал он срывающимся голосом. — Но через секунду я увидел, что на мне сидит не волчица, а девушка. Она улыбнулась мне. Она едва ли была старше тебя, Калла, — добавил Монро, обращаясь ко мне.

Я кивнула, чувствуя, как сильно бьется сердце.

— Почему она приняла человеческое обличье?

Монро сжал зубы.

— Она попросила меня убить ее.

— Что? — изумился Шей.

Я услышала чьи-то сдавленные рыдания, обернулась и увидела, что Тесс снова плачет. Эдна обняла ее за плечи.

— Я был потрясен, — продолжал Монро. — Она плакала, едва могла говорить. Прижималась ко мне и плакала.

В глазах Монро играли отблески пылающего в душе огня. Внезапно я почувствовала, что мне трудно дышать. Он беспокойно поерзал.

— Ей в мужья определили жесткого человека, которого она не любила. Ее господин был еще хуже мужа. Он истязал ее, и она жила в постоянном страхе за себя и за членов стаи. Она любила их, но все они были полностью лишены свободы волеизъявления.

Монро сделал паузу и глубоко вздохнул.

— Но такое положение еще как-то можно было терпеть. До определенного момента.

— Что же изменилось? — спросил Шей шепотом.

Он посмотрел на мое искаженное страданием лицо, положил ладонь на мою руку. Наши пальцы переплелись, и я крепко сжала его руку.

— Ее господин потребовал, чтобы она зачала ребенка, — сказал Монро, закрывая глаза. — Но женщина не могла даже представить себе, что она даст жизнь маленькому существу, которому придется день за днем страдать и мучиться так же, как ей самой.

— И что ты сделал? — спросила я.

— Я предложил ей свою помощь, — ответил Монро, открывая полные боли и страдания глаза. — Я рассказал ей о Первом Восстании, поведал о том, как было на самом деле, развеял мифы, которым она привыкла верить с самого детства. Она узнала о том, как Воины с Ищейками вместе боролись против Хранителей. Мне очень хотелось показать ей, что можно жить иначе. Я надеялся, что она обретет надежду, и она поможет ей избавиться от мыслей о смерти. Никогда еще не приходилось мне видеть, чтобы кто-то так страдал. Познакомившись с ней, я не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее спасении.

Мы с Шеем сидели молча, потрясенные историей, которую рассказал Монро. Коннор, не отрываясь, смотрел в кружку; Эдна гладила Тесс по голове. Силас, похоже, не слушал — он с удвоенной энергией строчил в блокноте, время от времени бросая взгляды на Шея.

Монро грустно улыбнулся.

— Мы начали тайно встречаться. Я рассказал ей все, что знал, о тех временах, когда волки и Ищейки заключили союз.

Я почувствовала, как кто-то погладил меня по руке. Обернувшись, я увидела, что Шей смотрит на меня с нежной улыбкой. Монро бросил на нас взгляд, улыбнулся и поднял брови.

— Знакомая история?

Шей кивнул.

Когда он снова заговорил, улыбка превратилась в гримасу боли.

— Дэвис был вне себя от того, что я нарушил его приказ, но, узнав, что у нас появился шанс привлечь на свою сторону Воинов, запрыгал от радости. Мы решили, что это замечательная возможность захватить пещеру Халдис. Коринне удалось заручиться поддержкой членов стаи. Мы спланировали операцию: сначала необходимо было вывести из Вейла лояльных к нам волков, затем собрать несколько команд Ищеек и сообща напасть на Хранителей.

— Но что-то пошло не так? — хмуро спросил Шей.

Монро кивнул. Он откашлялся и продолжил рассказывать, но голос плохо его слушался.

— Коринна забеременела. Она надеялась, что этого не произойдет, — сказал он, сморщившись от боли. — Но за этим нелегко уследить.

Монро замолчал, положил руки на стол.

— Она боялась бежать, потому что была беременна и не хотела подвергать риску дитя. Коринна попросила нас отложить исполнение плана, дождаться, пока ребенок немного подрастет, пока сыну исполнится год. Она надеялась, что в этом возрасте ему будет легче перенести все это — бегство, смену обстановки.

Он снова сделал паузу; я кивнула, соглашаясь, и заметила, как дрожат его руки. Необходимо было задать вопрос, хотя я внутренне содрогалась, боясь услышать ответ на него.

— Что же было дальше? — наконец сказала я.

— Мы были согласны ждать, но в это время о заговоре стало известно, — сказал Монро, изо всех сил сжимая побелевшие пальцы. — Когда мы пришли, чтобы помочь нашим друзьям бежать, в логове Бэйнов нас ждала засада. Погибла добрая половина команды.

— А Коринна? И верные ей Воины? — спросил Шей.

Монро ответил безучастным, грустным голосом.

— Их отдали призракам. В момент, когда появились мы, все они уже были мертвы.

Я закрыла глаза. Мои кошмары были частью истории, рассказанной Монро. Мне казалось, что каждая частица тела стала хрупкой, фарфоровой, и я вот-вот развалюсь на куски.

— Но они оставили Рена в живых? — спросила я шепотом. — Они не стали его убивать?

— Трудно было понять, почему это случилось, но из того, что известно мне, можно было заключить, что муж Коринны остался верен господам и в заговоре не участвовал. И ребенок остался с ним. В конце концов, новой стае, которую хотели образовать Хранители, по-прежнему был нужен вожак. И, как ты верно заметила, он ничего не знал об истинных обстоятельствах смерти матери.

Шей снова сжал мою руку, и только тогда я поняла, что по моим щекам катятся слезы. Я смахнула их рукой. Шей посмотрел на Монро.

— У тебя есть информация о том, кто и как их выдал?

Монро сжал зубы и, не отрываясь, смотрел на руки.

— Ребят, конец фильма, — сказал Коннор. — Довольны?

Шей отмахнулся от него:

— Нет, ну все же…

— Не нужно, Шей, — сказала я, положив руку на его крепко сжатый кулак. — Спасибо, Монро.

Командир поднялся со стула и собрался уходить.

— Спокойной ночи всем.

— Присоединяюсь, — сказала Тесс, направляясь к лестнице вслед за Монро.

— Ну вот, хороший способ заставить всех разойтись, — пробормотал Коннор, глядя на дно пустой кружки.

— Да брось, Коннор, — сказала Эдна и встала. — Давай найдем другой способ провести время.

Он улыбнулся:

— У меня есть мысли на этот счет.

— А у меня есть мысли получше, — сказала Эдна. Она села на стол, поставила ноги на скамью и положила на колени гитару. Перебрав несколько аккордов, она подняла голову и посмотрела на нас. — Есть пожелания?

— На твой вкус, — сказал Коннор.

Эдна запела глубоким низким голосом.

— «Мне жаль, что этот день закончился», — пела она.

Шей поднял голову.

— Дилан Томас?

Эдна сделала паузу, кивнула.

— Да. Для нас это нечто вроде гимна. Я сочинила музыку и превратила стихотворение в песню.

— Давно ты играешь? — спросил Шей, завороженно глядя, как пальцы Эдны движутся по грифу.

— С четырех лет, — сказала она. — Меня мама научила.

— Она самородок, и в том, как хорошо она играет, нет ничего удивительного. Эдне всегда все удавалось, с самого детства, — сказал Коннор, осторожно отбрасывая со лба девушки завитки темно-рыжих волос. Он осторожно коснулся нежной кожи на лбу девушки. Глаза Коннора сверкали.

У меня снова возникло странное чувство, похожее на озарение. Что-то важное скрывалось за постоянными перепалками между Эдной и Коннором. Я была уверена в этом так, словно знала их давным-давно. Все, с кем я здесь познакомилась, были как-то связаны между собой. У Коннора и Эдны тоже был какой-то секрет.

— Не сомневаюсь, — сказал Шей, не отрывая взгляд от быстро перебирающих струны пальцев Эдны. — Можешь научить меня?

Эдна снова прервала пение.

— Играть на гитаре?

Шей кивнул.

Эдна улыбнулась и похлопала по столу, предлагая сесть с ней рядом.

— Конечно.

Шей подошел к ней, сел, и она переложила гитару ему на колени. Я едва сдержалась, когда она придвинулась поближе и прижалась грудью к его плечу, чтобы показать, как нужно держать руки при игре на гитаре. Несмотря на то что я подозревала наличие связи между Коннором и Эдной, мне пришло в голову, что она могла быть уже в прошлом, а стало быть, девушка вполне могла положить на Шея глаз и питать надежду заполучить его в будущем. Я не сомневалась в чувствах Шея ко мне, но ничего не могла с собой поделать — ревность просыпалась каждый раз, когда я видела их вместе. Даже если она не интересует его как девушка, думала я, они, похоже, сошлись достаточно коротко. Ревность жгла мне грудь. Мне не хватало моих друзей. Особенно Брин. Несмотря на то что ей постоянно приходилось вытягивать из меня все клещами, ее преданность и искренняя заинтересованность часто утешали меня. Даже вожаку необходима поддержка.

Я силой заставила себя отвести взгляд от Шея и Эдны. Желание обернуться волчицей и распластать Эдну на полу становилось нестерпимым.

— Похоже, уже совсем поздно, — сказал Коннор, зевая во весь рот. Он, как и я, не мог оторвать глаз от неприличного урока музыки. — Эдна, я провожу тебя до дверей спальни?

— Что? — спросила Эдна, бросив на него мимолетный взгляд. — Мне нужен эскорт? Мы что, в девятнадцатом веке? Я что-то не заметила.

Коннор недоброжелательно посмотрел на Шея и в сердцах врезал по полу каблуком тяжелого солдатского башмака. Он вдруг показался мне беззащитным и ранимым. Таким любителя казарменных шуток я еще ни разу не видела.

— Нет. Я, собственно… — пробормотал он. — Ладно, спокойной ночи.

— Пока, — сказала Эдна, всецело занятая уроком игры на гитаре.

Но Коннор никак не мог решиться уйти и сидел, глядя на Эдну и Шея. На лице его отражалась странная смесь грусти и бешенства.

— Думаю, я тоже пойду спать, — сказала я. Пока пальцы ей не откусила, прибавила я про себя.

— Тогда я тебя провожу, — заявил Коннор. — И спою тебе колыбельную. А если повезет, ты покажешь мне, отчего воют волки.

По лицу его пробежала уже знакомая мне хитрая улыбка.

Шей очнулся от транса и злобно посмотрел на Ищейку.

— Спокойно, парень, — засмеялся Коннор.

— Будь внимательней, — сказала Эдна строго, ставя его пальцы в нужное место на грифе. — Здесь и здесь. Си-мажор.

Шей вспыхнул и резко повернулся к ней.

— Прости. Да, правильно, си-мажор.

— Не волнуйся, все получится, — сказала она, кладя подбородок ему на плечо.

Я вышла из столовой вслед за Коннором, чувствуя, что там, где когда-то был мой желудок, откуда ни возьмись появился трепещущий комок нервов.

— Приходится сдерживаться, да, детка? — спросил Коннор, когда мы вместе поднимались по лестнице. — В твоей жизни наступило время больших перемен.

Я распрямила спину, но ничего не сказала, не понимая, как следует воспринимать его вопрос.

— Тебе-то что? — спросила я и тут же пожалела о том, что позволила себе говорить таким грубым тоном. Я все еще не могла успокоиться, вспоминая о том, что Эдна сидит в обнимку с Шеем на кухонном столе. Кроме того, общение с Коннором напоминало поездку в вагончике по американским горкам: не было ни малейшей возможности понять, собирается ли он блистать казарменным остроумием или скажет что-то глубокомысленное. Мы общались с Ищейками всего один день, но мне казалось, что я получила эмоциональную порку.

— Вот увидишь, тебе придется научиться нам доверять… в конце концов, — сказал он.

Я решила, что лучше оскалиться на него, чем улыбнуться в ответ.

— В конце концов, может быть.

— Ну, ладно, — сказал он, останавливаясь у моей двери. — Спокойной ночи, волчица.

— И тебе того же, — ответила я и толкнула дверь.

Включать свет не хотелось. Я просто рухнула на постель и стала смотреть в темное небо над головой. Мысли лихорадочно носились в голове, и я чувствовала себя слишком возбужденной. Уснуть было невозможно. Тем не менее спать хотелось; я чувствовала себя усталой, даже истощенной. Но боль была сильней усталости.

Я совсем одна.

Я не понимала этого, но в тот момент мне стало совершенно очевидно: никогда еще в жизни мне не было так одиноко. У меня всегда были друзья, моя стая. Что бы ни случилось, я знала: они рядом. Теперь их не было, и я чувствовала себя потерянным человеком, лишенным определенных целей, не знающим, что делать дальше. Я бежала из Вейла не только для того, чтобы спасти Шея, но и чтобы помочь друзьям. Теперь возможность помочь им перешла в разряд эфемерных надежд, и даже мне казалось маловероятным, что моя мечта когда-нибудь осуществится.

Что же я в таком случае здесь делаю?

Я легла на живот, спрятала лицо в подушку и закрыла глаза. В комнате было холодновато, но я и не подумала накрыться толстым одеялом, лежавшим на постели. Руки и ноги мерзли, и от холода мысли приобретали все более безутешный характер. Дверь в спальню открылась. Я напряглась, но не пошевелилась, услышав, как кто-то входит. Щелкнул замок — дверь снова закрылась. Я уловила знакомый запах согретой весенним солнцем травы и клевера. Стараясь ступать тихо, Шей пересек комнату и встал надо мной.

— Я знаю, ты не спишь, Калла.

Вздохнув, я перевернулась на спину, чтобы посмотреть на него.

— Что, урок уже окончен? — спросила я, чувствуя, что говорю слишком уж ехидно, и еще больше рассердилась от этого. Мне было обидно, что Эдне удалось так легко задеть меня.

— Мне захотелось убедиться, что у тебя все в порядке, — сказал он, осторожно забираясь на кровать. Я откатилась, чтобы держаться от него подальше.

— Что же ты оставил Эдну в одиночестве? Ей так хотелось научить тебя играть.

И не только на гитаре, добавила я про себя.

— Ей пришлось отправиться в Денвер, — сказал Шей. — Пришел Силас и передал ей приказ. Там нужна ее помощь. Я пришел к тебе, но ты, похоже, не рада меня видеть.

Мне было непонятно, удивлен он или раздосадован. Я решила не отвечать и посмотрела вверх, на звезды. Внезапно тень Шея загородила их призрачный мерцающий свет. Я чуть не вскрикнула от изумления, потому что вместо того, чтобы вытянуться рядом, он лег на меня, плотно прижав мое тело к кровати.

— Шей, — прошептала я потрясенно, но не испытывая при этом ни малейшего страха. — Что ты делаешь?

С трудом просунув руки между нашими телами, я уперлась в его грудь и слегка отодвинула Шея.

Он схватил меня за руки и развел их в стороны.

— Я не хочу, чтобы ты пряталась за свои страхи, Калла. Не нужно больше бежать от этого, — сказал он. — Если хочешь, можешь откусить мне обе руки. Но сейчас я тебя поцелую.

Взглянув в его глаза, я увидела в них огонь, свидетельствующий о бесстрашии и полнейшей уверенности в своей правоте. Он не боялся меня. Он держал мои руки нежно, но сквозь нежность я чувствовала силу. Это возбуждало. Шей больше не испытывал былого трепета, как тогда, когда я была волчицей, а он — человеком. Теперь он был Воином. И не просто Воином, а Наследником. На его шее был знак креста — оружия, подобного которому в мире еще не было. Он стал истинным воином, мы были ровней. Быть может, он был даже сильнее меня. Я не смогла сдержать улыбку, когда поняла, что его ранимость, спровоцировавшая во мне желание спасти его жизнь, исчезла без следа, сменившись силой, которая была под стать его несгибаемой железной воле. Он больше не нуждался в защитниках, но я все еще была ему нужна. Он желал меня и хотел знать, желаю ли его я — это читалось по лицу. И я хотела его.

Я свободна. Я люблю его. Ничто нас не остановит.

Шей отпустил мои руки и завис надо мной в ожидании. Он ожидал ответного хода. Я не оттолкнула его, положила руки на его грудь и погладила напряженные мускулы. Его лицо приблизилось, и я обняла его за шею, лаская пальцами мягкие завитки волос.

Его губы прижались к моим, нежно раздвигая их. В поцелуе я почувствовала вкус долгожданной свободы. Он был нежным и сладким, как свежие побеги, тянущиеся к весеннему солнцу. Я закрыла глаза и погрузилась в водопад ощущений. Мед и клевер. Казалось, мои губы и тело омывают струи теплого весеннего дождя. Поцелуй был похож на первый жаркий луч весеннего солнца, прогоняющий холод зимы.

Шей прижался ко мне еще сильнее, и я обхватила его ногами. В его груди зародился низкий рев, похожий на стон. Поцелуи стали долгими и страстными, язык проникал между губами, и после каждой новой ласки в груди разгоралось желание. Я гладила его спину руками, чувствуя силу плеч, желая большего. Он расстегнул пуговицы на моей рубашке, проник под нее и стал гладить обнаженный живот, поднимаясь все выше и выше. Я почувствовала, как закипает кровь.

Задрав рубашку, я сняла ее через голову и отбросила в сторону. Когда Шей посмотрел на меня, я почувствовала, как напряглись его мышцы. Я просунула руки под его рубашку и опустилась ниже, взявшись за пуговицы на джинсах, играя с ними, желая расстегнуть их. Я не знала, стоит ли это делать или нет. Он теснее прижался ко мне и поцеловал жарче прежнего. Я извивалась в его объятиях, желая быть еще ближе, чувствуя, что оставшаяся на мне одежда мешает и сковывает движения. Он гладил руками мое полуобнаженное тело, и кожа горела от его прикосновений. Я расстегнула первую пуговицу на джинсах.

— Калла, — шепнул он, прижимаясь губами к моим губам, — ты не представляешь, как долго я об этом мечтал.

Что-то в его словах подорвало мою уверенность. Я почувствовала, что погрузилась во тьму и падаю в глубокий колодец без дна. Внезапно показалось, что на мне лежит не Шей, а Рен. Его черные глаза сияли во тьме комнаты, руки гладили полуобнаженное тело.

— Позволь мне поцеловать тебя, Калла. Ты не представляешь, как долго я об этом мечтал.

Мне показалось, будто на нас налетел порыв ледяного ветра. Только что я чувствовала внутри огонь от прикосновений Шея, и вдруг жар сменился лютой стужей. Я поежилась и почувствовала боль в желудке. Пришлось замотать головой что было сил.

— Что случилось? — спросил Шей, перестав гладить меня.

— Остановись, — попросила я, упираясь в его грудь крепко сжатыми кулаками. Я так сильно оттолкнула его, что он вздрогнул и отпрянул. Я закрыла глаза и стала искать рубашку. В глаза ему я взглянуть не смела. — Я не могу.

Тело, руки и ноги тряслись, как в эпилептическом припадке. Я едва справилась с рубашкой. Дыхание, казалось, уходило сквозь похожую на черное ущелье трещину, внезапно образовавшуюся в груди. Я ненавидела себя за то, что отстранилась от него, зная, что я люблю и хочу его. Почему я не могу избавиться от прошлого? Что со мной?

Шей заговорил со мной. Его голос был полон тревоги.

— Что случилось? Ты побелела как полотно.

Он попытался обнять меня, но я вырвалась и скатилась с кровати.

— Прости, прости, — бормотала я, не находя слов, которыми можно было бы описать чудовищную бурю эмоций, бушевавшую в моей душе. Я прижала руки к груди. Сама от себя не ожидая, я дотронулась пальцами до кольца, подаренного Реном.

Вдруг в ушах зазвучал его голос.

«Обещай, что ты вернешься в стаю. Вернешься ко мне».

Мне показалось, будто стены комнаты сорвались с места и понеслись по кругу, как будто я находилась в центре обезумевшей карусели. Я оставила его. Он поставил на карту все ради меня, и вот чем я ему плачу. Отдаюсь другому, хотя была обещана ему. Что я здесь делаю? Зачем я общаюсь с людьми, которые всегда были моими врагами? Я принадлежу своей стае. Огонь, горевший в крови от прикосновений Шея, сменился ледяным холодом. Я поняла, что ошиблась, думая, что свободна. О свободе не может быть и речи, пока стая в опасности. Часть моей натуры будет вечно в плену у страха, потому что я обрекла своих друзей на страшные испытания.

— Калла, да что случилось?

Шей шагнул ко мне, но внезапно кто-то забарабанил в дверь руками и ногами, и мы, не сговариваясь, обернулись на звук. В следующую секунду дверь распахнулась, и в комнату влетела Эдна.

— Калла! — завопила она, бешено сверкая глазами. — Нужно немедленно мчаться в Денвер!

— Да что случилось, Эдна? — воскликнул Шей, подбегая к ней. — Нападение? Хранители?

— Нет, — ответила она и замолчала, видимо, пораженная тем, что застала его в моей комнате. Опомнившись, она повернулась ко мне: — Итан был в дозоре и подстрелил Воина.

— Воина? — переспросила я, с ужасом глядя в ее испуганные глаза.

— Он говорит, что ты его сестра, — сказала она дрожащим голосом.