Тараканьи бега - 2

Глава 19. Карта

19. Карта

Мы стояли в обиталище белой хакариды перед тем, что мне издали казалось чёрным шаром в её пасти, а у Креттега оказалось подсвеченным его покорителем пещер.

– Разберись, – приказал я ему

– Почему я?!

– Потому что увидел только ты.

– Но, командир, это ты мне показал, куда смотреть!

– У меня сработало Восприятие. А пещерник из всех сработал только у тебя, мой ничего не видит тоже. Да и у меня нет никакого Взломщика или Ключника, или какого-нибудь Замочника!

– У меня тоже... А Замочник – это как? Это что?

– Конь в кожаном пальто! – не выдержал я. Благо на всеобщем это почти в рифму звучало тоже.

– Конь?.. – опять не понял дикий орк. – В пальто?!

Орчанка юмор поняла и, засмеявшись, взлохматила мальчишке волосы. До него, что это шутка, дошло тоже. Он высвободился, но…

– А если… – всё равно никак не мог решиться он.

– Нет, ну, как пиво пить или за девками подглядывать – так он горазд, а как тайник открыть…

– Я не…

« – Господин, просто объясните ему, – пожала нарисованными плечами моя японка. – Без всяких сарказмов. Быстрее получится.

« – Хозяин, а быстрее – давай, а?

У-у-у… Коррелятки в один голос советуют поспешить? И я стёр с лица и ухмылку, и раздражение.

– Это будет твоя специализация. Я уже говорил: ключами, отмычками, замками заведовать будешь ты. Пальцы у тебя ловкие, силовыми упражнениями не забитые. Если ты не справишься – не справится и никто из нас. И на будущее: предложит Система, что-нибудь из этой ветки умений – берёшь. Согласен?

– Э-э-э… Да!

– Вот и дай Системе о том понять.

– Но, командир, ты-то же уже когда-нибудь наверняка уже пробовал! И открывал.

– Пробовал и открывал – в нулёвке при своём 1-ом уровне. Это считается?

– Не-е… – согласился Креттег.

– А второй раз – и пробовать не стал. Со мной асс был. Я дождался. Потом принял результат. А то, как здесь мы сундук открывали, ты помнишь, – он хмыкнул, въявь представив раскуроченный сундук. –Так что, хватит слов. Вперёд! Думай! Или лучше пусть у тебя пальцы думают, – и чуть помолчав, добавил: – На всякий случай: я этот наплыв увидел, как чёрный шар в пасти у приподнявшейся белуги.

– А где здесь пасть? Ничё не вижу.

«Да какая разница?! Вот же зануда!» – чуть не плюнул я, но опять сдержался, а вместо того, обвёл границы пасти руками.

– Это пасть. А вот это, – неровные продольные наплывы немного другого цвета, – её зубы.

– Она, что ли, прямо на нас смотрит?!

– Да.

То есть, он по моему рассказу её в профиль представил?

– Тогда…

Орчонок раскинул руки и попытался обхватить чёрный выступ.

– Е-е-есть… – изумился он на себя, когда вдруг его обе ладони удобно устроились в выемках по разным краям выступа. И сообщил: – Тяну, – и чёрная массивная бляшка начала вытягиваться наружу. – Едет! – заорал в голос он.

– Аккуратно! – заорал я. И успокаивающе понизил голос: – Не спеши. Тащи аккуратно. Остальные, приготовились!

И боковым зрением увидел, как в руках воинов тут же появились их огромные топоры, а маг непроизвольно встряхнул ладони.

А потом заскрипело, завизжало, захрипело, и в правой стене огромный камень начал вдавливаться в пол. С него посыпались мелкие крошки, полетела пыль…

Креттег от неожиданности отскочил, вытягиваемая им плита замерла, а потом медленно поползла к исходному положению. И боковой валун, замерев на миг, тоже опять пополз вверх.

Далеко отпрянуть мальчишке я не позволил, перехватив его, а поняв, что происходит, негромко, успокаивающе приказал:

– Давай назад. Это тайная дверь сильно заржавела.

И вдохновляюще подтолкнул в спину.

– Ага, – закивал он. – Дошло!

– Тащи до предела. Должна быть концевая защёлка.

– Ага.

Мне понравилось, как быстро он пришёл в себя: возвращался к стене без какой-либо дрожи в ногах или опасливых оглядываний. А руки возлагал по прежним выемкам так уже почти по-хозяйски. И, когда покатая верхушка валуна сравнялась с нашим полом, а у чёрного выступа больше не осталось свободного хода, парень самостоятельно нашёл решение: как выяснилось, надо было вытянутый край чёрной плиты чуть опустить вниз.

Тон скрежета резко изменился – будь он на порядок потише, новый звук можно было бы назвать щелчком, и всё смолкло.

Парень повернулся к нам – мокрый от пота, счастливый, и заорал:

– Есть! Я сделал!..

Вскинул руки и… в такой раскоряченной позе и замер. Глаза его расфокусировались…

« – Точно, – хмыкнула Несса, – хозяин, ты точно угадал: Система плюшку ему кинула.

Потом он руки опустил и расплылся в блаженной улыбке:

– Есть! Командир, ты опять прав! Взломщик у меня теперь есть! Осталось получить ключника и замочника.

Он что – серьёзно?

« – Господин, не тормозите.Напоминаю: Вы спешите.

Я торможу? Это она в каком смысле? Ладно, потом разберёмся. А сейчас поспешим с эвакуацией.

– Креттег, остаёшься здесь! – ткнул я рукой в выступ-ключ. – Контролируешь его.

– Тарра, Ветогг сделайте что-нибудь, чтобы этот проход преследователям потом не был очевиден. Оггтей, за мной!

– Преследователи? – вскинулась орчанка.

– Возможные какие-нибудь. В нулёвке меня выучили: следов не оставлять, даже если никаких преследователей не предвидится! Всё равно – никаких следов!

– Не сглазь, – пробормотал Оггтей. Вдруг резко выпрямился: – Сглазил, – и объяснился: – Сигналка сработала. У входа в зигзаг. Множественная цель.

– Что замерли?! – обозлился я: – Работаем! У нас четверть часа, как минимум. Мы здесь уже всё знаем, а те, которые сзади – ни хрена! Оггтей, чего ты до сих пор с топором? Думаешь там, – мотнул рукой на невысокий и узкий проход, – им размахнёшься?! За мной!

И решительно двинулся к открывшемуся входу.

“Четверть часа” – это тоже маркетинговый ход. На слух в “пятнадцати минутах” длительность времени меньше. Потому что “час” – гораздо дольше “минуты”. Но я уже надеялся на лучшее: Чи-сан в интерфейсе высветила карту. На ней логово хакарид было тупиком, но коррелятка уже провела пунктир до другой ветви проходов…

– Ветогг, пыль со стен как-нибудь убрать сможешь? – послышался вопрос лучшей из нас. – Чтоб стена прохода сразу видна не была?

– В магии воздуха у меня пусто… Слушай, а если мы здесь огненную схватку изобразим? У тебя же наверняка тоже что-то вроде искры имеется?..

Дальше я прислушиваться не стал, лишь краем глаза убедился, что наш мечник топор сменил на кинжальную пару.

Каменюга, ушедшая в пол, неровным диаметром была метра за два, вот эти два метра и стали коротким приземистым коридором. Мне пришлось пригнуться, Оггтею – сгорбиться. Дальше – комната.

Если проходы, в которых обитали хакариды пёстрые – были промоинами в известняке, у серых в зале – лишь чуть выровнены пол да стены, в зале белой – какая-никакая, но кладка, то здесь искусственное происхождение помещения не скрывалось: и стены – выскоблены, и арочный потолок, и пол – на роликах кататься можно. Да и форма в плане – едва ли ни идеальный эллипс. И выходы из него – я оглянулся, убедился: точно – там, откуда мы вошли, такая же арочная конструкция и выразительно торчащий рычаг. Совершенно такой же, как опущенный в специальную выемку в десяти метрах напротив нас, у двери закрытой.

Намёк очевиден: опустим ближний – камень поднимется, поднимем дальний – откроется следующая дверь.

– Командир? – не выдержал Оггтей.

– Забирай, – кивнул ему я. – Всё по-быстрому. Потом разберёмся. Только про протокол не забывай. И не покарябай.

– Обижаешь!

Но в голосе обиды не было. Был азарт. Орк видел добычу. В боковых углублениях нашего эллипса стояли ажурно выглядевшие этажерки. На левой – три шкатулки, на правой – шесть статуэток, шесть диковинных звериных фигурок. Неужели именно эта комнатёнка – главный приз?!

Вскоре ни шкатулок, ни зверушек не осталось, а потом и обеих этажерок.

– Иди на ту сторону, – кивнул я ему на наш проход. – И замени нашего ключника. Будем рычаги пробовать.

– Да сами управимся!

– Нет, – кратко отказался я.

Объясняться не пришлось. Орк про преследователей помнил и терять время на споры не стал. Опять скрючился и нырнул в коридор.

Резона у меня было аж две штуки. Во-первых, “ключник” должен накапливать практику – набирать количество успешных действий. Выйдем – я ему прокачку устрою: найду дом с десятком дверей, составлю маршрут по кругу и заставлю его раз сто – не-е, сто сорок четыре раза! – пройти по нему, открывая и закрывая за собой на замок все двери!

А во-вторых, а вдруг для открывшего первую калитку открывать последующие – риск меньший? А вдруг, вообще, только он получил допуск к остальным запорам?

Будь время, я бы рискнул и поэкспериментировал: всё-таки когда кто-то возможно получит больше прав на подземелье, чем я сам, даже если он – член моего отряда – меня жаба давит, но преследователи…

Вскоре появился Креттег. И он попытался опустить поднятый рычаг. Оггтей остался стоять у того, что мне показалось чёрным шаром и сообщал, что с ним происходит.

Всё ожидаемо. Стоило внутренний рычаг начать опускать, чёрный –срывался с защёлки и начинал сам по себе возвращаться в первоначальное состояние, а валун – с тем же скрежетом –подниматься…

«– И с той же скоростью, господин. Опустился за семьдесят восемь секунд. А сейчас за двадцать пять – поднялся на треть. Коррелируется почти абсолютно.

Нет, тратить лишнюю минуту, чтоб в том окончательно в том убедиться, я не стал. Перешли к другому рычагу. И вскоре убедился, что Чи-сан угадала с картой – вторая дверь открывала проход в рукотворный коридор, который по направлению совпадал с тем, что она обозначила пунктиром: я пробежал метров десять, и вновь открытый на карте участок точно совпал с тем, что начертила она.

Вернулись в пещеру белуги.

– Как дела?

Мог бы и не спрашивать: в зале пахло горячими камнями и клубилась пыль. Файерболы, врезаясь в холодную каменную стену, взрывались… Хотя нет, точнее будет сказать – лопались, но лёгкую воздушную волну они всё же создавали. И тем самым взбивали пыль.

– Ясно, – не стал ждать ответа я. – Славно потешились, – и обернулся к Ветоггу: – Как сигналки?

– Идут неспешно, но точно по нашим следам. Глянуть бы, кто это…

Я уже думал об этом:

– До большой дуги добрались?

– М-м-м… нет, – ответил маг и одновременно со мной взглянул на нашего разведчика.

– Успевает? – спросил я.

Ветогг кивнул, но засомневался:

– Там же темно. Увидит?

– Если твари – нет. Но у тебя на входе дуги сигналка стоит?

– Да.

– Если сигнал придёт, а он ничего не рассмотрит – всё определится. У нас здесь неплохая позиция – встретим. Если что-то уж совсем неподъёмное – куда отступить, имеется. А если… разумные – они будут с фонарями.

– Точно.

– Сходишь? – обратился я к самому нашему молодому. – Там включишь свою невидимость и с одного конца дуги другой увидишь. И кто на нём появится рассмотришь. А тебя, к тому же ещё и в сумерках, – не разглядеть. Сможешь?

Последнее было откровенным: «Слабо?», но это для меня главный стимул к поступку – расчёт, а для мальчишки-орка – азарт! И стремление доказать себя. А путь этот он проходил уже, как минимум, четыре раза! Да и карту имеет, да и мы будем его отслеживать и заблудиться не дадим. А он – самый быстрый и единственный из нас – невидимка. Пусть невидимость и качает!

– Я пошёл? – сглотнул он.

– Двигай.

Двигаться ему было недалеко.

« – На позиции! – через пять минут по командной связи отчитался он. А буквально через полминутки сообщил: – Вижу. Ничего ж себе – это орки!»

Мы с Таррой переглянулись. Их клановую принадлежность парень с такого расстояния не рассмотрит, но чего уж тут гадать! Но чтоб орки сунулись под землю?!

« – Сколько их?» – вклинился Оггтей.

« – Много. Взвод. И их ведут гномы. Трое. Явно идут по следу. Вроде, не торопятся, но и в отнорки разные по пути не заглядывают.»

Вот, значит, как… Проводники и охотники.

« – Возвращайся.»

– Ждём его и уходим. А пока ещё раз оглядитесь, посмотрите: мы ничего здесь не упускаем?

Что ж, давайте поиграем в догонялки. У вас есть след, а у нас – карта. И нас есть пять пещерников, а у вас хоть один имеется? До логова белуги вы доберётесь, а дальше? Как у вас с Восприятием? Чёрный шар в зубах хакариды белой разглядите? А простукивать стены всего зала… И я представил валун двери, его толщину – ну, все боги вам в помощь.

Неспешно вошёл в главный зал. Улыбнулся: Тарра какой-то лохматой тряпкой очищала от пыли стену у лежанки белуги. Оставляет ещё один ложный след? Лишним не будет.

– Ветогг, – позвал я. – Не забудь оставить сигналки в той комнате, – махнул я на проход, и сразу за ней в туннеле.

– А там что? – не сдержал любопытства тот.

– Теперь – ничего! – довольный осклабился Оггтей. – Всё теперь здесь! – хлопнул он себя по плечу, будто там, на спине – реальный рюкзак.

– Шкатулки. Что в них – не смотрели ещё. Оторвёмся всё все вместе глянем.

– Да где этот пацан? Что он совсем не шевелится!

– Рядом. Сейчас появится. Я пойду последним и плесну огня на пол.

Следы надо затереть все. Придётся ещё один накопитель растратить.

И н т е р л ю д и я

там же – через девять минут

Гномы переглянулись.

– Вот оно, – сказал один.

– Точно – логово, – подтвердил другой.

А третий подошёл к королевской лежанке, обошёл её, остановился, опустился на колени, ощупал пол и блаженно на нём растёкся.

– Ты чего?! – не выдержал кто-то из орков.

Гном недовольно поморщился, сел на задницу, опять скривился и сказал:

– Чую. Сосем недавно здесь была куча золота, – он раскинул руки, во всю кладочную сажень, – вот такая! И вот посюда, – ткнул он ребром ладони себя в грудь, с кряхтением встал и почти запричитал: – Нет, ну, как же так?! Я сорок лет по катакомбах Диверхауна мыкаюсь, всей добычи – пару сотен золотых. А эти степняки! – второй день внизу и открывают трёхуровневый дандж! И сейчас у каждого – «Покоритель пещер», и у кого-то «Убийца чудовищ!». И гора золота на всех! Слушайте, как вы их командира называли – Лекс?! Хочу к нему в отряд.

– Заткнись! – заревел глава оркского отряда. – Где они?!

– Там, – оттянутым большим пальцем указал себе за спину гном. – Или там, – оттянул он мизинец и указал в противоположную сторону. – А может быть, там, – постучал пяткой по полу, – потом стёр с лица сарказмы и уже абсолютно серьёзным тоном объяснился: – Я могу видеть сквозь три ярда камня. Всюду – обвел он руками помещение, – только камень. Входные следы всей группы, всей пятёрки сюда есть. А выходные – только туда, откуда мы пришли. Это они убегали от белой хакариды. Они её попробовали закидать файерболами – совсем недавно всё было, до сих пор горелым воняет – чуете? – дождался, кивков и продолжил: – …Но это чудовище большинство кастов отражает, и здесь воцарился огненный ад, они бросились бежать – она за ними. Вон, стену развалила! Но они умудрились подставить её под обвал. Потом из неё же соорудили сквозной тоннель, вернулись и забрали охрененную кучу золота. И это только здесь. Там, – он указал на пролом, ведущий в другую часть зала, – у серых хакарид, что-то ещё в добавок было. Я рассмотрел следы шести ящиков. Здоровенных. А потом они здесь пол закидали файерболами – то есть залили его весь огнём. Которым затёрли, на хрен, всё. Для дураков оставили след – вон, стену от пыли оттёрли, – гном подцепил нитку застрявшую в трещине. – И ушли.

– Куда? – не выдержал другой орк.

– Куда-то. Прямо сквозь три ярда монолитного камня, – гном покрутил головой и опять ухмыльнулся: – Всё-таки хочу я к вашему Лексу. Может, он и меня этому фокусу научит?

*

Все катакомбы под Диверхауном в плане представляли собой дерево, ствол которого делился на четыре огромные ветки, которые и сами ветвились и ветвились. Проход, найденный нами, соединял две первые секции (или две последние). Сам наш проход шёл чуть изгибаясь, но был недлинным – метров шестьдесят всего, и выводил в комнату, очень похожую на предыдущую. Вплоть до этажерок, шкатулок и скульптурок.

– Хабар! – взревел Оггтей. – Ещё порция!

А мне поплохело. Я подошёл к следующей двери и замер.

– Тарра приберись, – махнул рукой я на лут и на автомате добавил: – Под протокол, конечно же.

– А чё не я?! – никак не мог вникнуть в жуть ситуации орк.

– Чтоб не спутались, случайно. Возможно понадобится точное знание – откуда что.

Он, видно, обратил внимание на мой мрачный тон и смолчал.

– Командир, открывать? – протиснулся ко мне Креттег. Мальчишка тоже ничего не понимал. – Всё очень похожее – должно открыться без выпендрона!

– Подожди…

– Лекс, чего ждать – быстрее надо! – вступил Ветогг. – А то гномы – народ шустрый, могут разобрать, что к чему – не уйдём.

– Комнаты похожие? – повернулся я к нему.

– Ну?

– Оггтей, хабар такой же?

– Звери немного другие, а что в шкатулках мы ж не глядели!

– То есть, такой же?

– Ну?

– А там, – кивнул я на дверь, – с той стороны за ним никто не присматривает? Тоже 25-ого уровня?

– Опс!..

– Опс, – согласился я с ним. – Две минуты не суетимся – думаем!

Чи-сан, карту!

На карте за овалом призовой комнаты пунктиром уже было прорисовано ещё одно помещение, по размерам, как зал хакарид. Аккуратно оно так встало в свободное место, тютелька в тютельку к очередной ветке подземелий!

« – Хозяин, чудище 25-ого уровня в дверь не пролезет и монолит не выломает. Можно открыть – посмотреть, приценится.

« – Господин, а если это не тварь 25-ого уровня, а 25-ого уровня рой?

Умеешь ты подбодрить. А моль бледная ещё не откатилась, чтоб щёлку только приоткрыть и её выпустить…

«– Всё-таки надо было хоть один из рычагов заклинить! Или выломать – они тонкие, у Оггтея получилось бы.

« – Нельзя! Типичная защита: вы ломаете – вас засыпает. Да и зачем?

Не понял?

« – Господин, а Вам не надоело бегать?

Опс… – подумал я.

– Так, слушай сюда, – через полторы минуты обратился я к своим. – Первое: имеем легко обороняемую позицию – проход узкий, Тарра с Оггтеем встанут, и напротив них – уместится тоже только двое, но Тарра вряд ли кому из них уступит по уровню, и вряд ли у кого из них имеется Серебряный меч, как у Оггтея! Теперь – магия… Шаманы полезут в подземелья? – насмешливый гул в ответ. – Вот и я так думаю, а не шаманов чем удивить, у нас и самих имеется. То, что они сигналок Ветогга не видят – определённые надежды внушает. Но, вместе с тем, нам самим к ним возвращаться нежелательно – если в зале королевы будет засада, их взвод на открытом пространстве нас задавит. Всё это я к тому что некоторое время у нас имеется. Так?

Как только Оггтей услышал, что его мечевому бою может найтись применение, он аж в лице просветлел! Остальные… Остальные – они тоже орки, которым бегать от неприятностей хуже самих неприятностей!

– …Тем более, что у нас из пяти “пещерников” ключ увидел только один. А у них хоть один есть? Даже если есть, то, кто ему подскажет, куда смотреть требуется?! Это я к тому, опять же, что время у нас есть. А теперь второе. Открывать эту калитку, как вы поняли, опасно: если всё симметрично, то там – босс данджа. И хорошо если это какой-нибудь мамонт, а если гросс ядовитых летучих мышей – каждая из которых с кошку? А если три гросса шершней – каждый из которых с летучую мышь? К чему готовиться? Короче нужно предварительно глянуть. У меня разведчик есть. Но он еще не откатился. Короче, ждём вечера, чуть-чуть приоткрываем дверь, пускаем шпиона, осматриваемся, а дальше… Ну, если пусто, то вообще без проблем, а иначе… Думаю, утро вечера мудренее, вот, всё обдумаем и к утру и попробуем, – и повернулся к нашему магу: – Ну, где они?

– Минутах в пяти от зала… – и он направился назад, в проход. Оглянулся, пояснил: – Пожалуй, я гостинцы разбросать успею.

– Аккуратней, только: скорее всего тебе их и убирать придётся, – и предупредил: – Сразу как сигналка, что перед проломом, сработает – немедленно сюда! Ждать их здесь вместе будем.

– Принято, – вышел он.

– Ждём! – достал я свои табуретки.

Что ж, того, что погоня вошла в царскую опочивальню, мы дождались, а вот того, чтоб они вышли в переход – нет. А потом сигналки начали срабатывать в обратном порядке. Но сколько пришло, а сколько из них вернулись, определить невозможно… «Массовые» – означало больше пяти, а тех-то, скорее всего – сорок рыл: три дюжины бойцов, командир и трое гномов.

– Всё! – выдохнул я. – Значит, у нас – делёжка добычи, перекус, отдых! – потом пожал плечами: – Впрочем… Можно сначала перекусить.

– Лут! Хабар! –закричали орки. – Сначала добыча!

– Принято! Но Ветогг, – усмехнулся я, – иди – собери свои гостинцы.

Вернулся он минут через пятнадцать: одно дело раскидывать ловушки, другое – их дезактивировать. Но и мы никуда не спешили тоже – Тарра даже палатку свою раскинула, нырнула в неё, а вернулась уже не в доспехе, а в длинном переливающемся чёрными, тёмно-синими, тёмно-зелеными отсветами платье.

Ну да, платье – длинное и достаточно свободное, нигде оно ничего не обтягивало, и вроде, бы ничто не подчёркивалось, вот только пошито оно было из паутинного шёлка, и пошито – мастером. Или мастерами – например, нити выпрядались тоже не новичком, вроде меня. Короче очень тонким оно было. Ткань из-за этого прозрачным не становилось, ничего не просвечивало, а когда девушка двигалась, так и вообще придраться, вроде бы, не к чему – широкие полы, широкие рукава и прочие тряпицы – уж не знаю их названий! – колыхались, взмывали, опускались, скрывая откровенные очертания фигуры, но даже тогда… Слишком лёгкая преграда, да и слишком уж контрастны они были – её заточенная на бой пластика, её выточенное под бой тело и эти капризно колыхающие, словно не имеющие к ней отношения, лоскуты… Я с некоторым ужасом ждал, что вот сейчас она сядет, успокоится, и эта тряпка облепит её…

Села – успокоилась она, успокоилась ткань и… В общем, мастер кроя своё дело знал – в самых провоцирующих местах ткани или оказалось несколько слоёв, или ещё что-то, но фокуса – «в облипочку» – не происходило. Но всё равно, я еле удержался, чтобы не послать её переодеться.

« – Господин, не стоит… – отсоветовала Чи-сан. – Ревность понятна, но реальных оснований для неё нет. Провоцирует её костюм только Вас. Не смотрите на орчанку – обратите внимание на орков. Даже мальчишка не бросил на неё ни одного лишнего взгляда украдкой – платье закрытое, а то, что под ним она голая, остро значимо только для Вас.

Я поначалу не поверил, но распустив Восприятие во всю его ширь, убедился никакой остроты, никакого лишнего напряжения ни у мальчишки Креттега, ни крутого мечника Оггтея не проглядывало. А тут вернулся и Ветогг, и его первый брошенный на Тарру взгляд был оценивающим, но не похотливым.

« – Хозяин, она ж мужиков этим… как его? – нутром чует, – хихикнула Несса, – и устраивать перед посторонними прикрытый тряпками стриптиз не рискнула б.

А передо мной, значит, можно?

« – Господин, боюсь, это её своеобразная месть за Ваших вчерашних принцесс. А Вы возьмите и не поведитесь! Чтоб знала! Нпример, присмотритесь к нашему новому луту, – да, все четыре этажерки уже стояли друг напротив друга, и то, что первоначально было на них – расположилось на своих местах снова. Шкатулки против шкатулок, звери против зверей, – Вас ничего не цепляет?

« – Ой, – охнула моя рыжая, – а я, кажется, догадываюсь, что нас ждёт за дверью. То есть, кто там…

Я поморщился, разогнал дурные мысли и вгляделся.

Направо, были этажерки от ложи хакариды с экзотическими зверушками, на ней расположившимися… Поначалу они казались все разными – потому что запечатлены были уж больно в разных позах – вот, спрут за мгновение до оплетающего своими щупальцами броска, вот скользящая по озерной глади водомерка… всё-таки автор – мастер: всего лишь плоский зелёный диск под её лапками –а чуть ли не кваканье лягушек слышится… а вот, гусеница, пожирающая… волка?

« – Хорота, господин. Помните, Вы их перед монастырём покрошили?

Однако, хороша, гусеница! И ещё три твари – одна другой многоногее.

А налево… Кобра с раздутым капюшоном; скрутившаяся в странное сплетение – из которого только голова с жалом торчит! – бурая гадюка или уже бросившееся ярко-зелёное пресмыкающееся – с разинутой пастью, с оскаленными клыками, на которых мерцают бриллианты уже выступившего яда. Змеи, змеи, змеи…

– Правильно, что не стали дверь открывать, – озабоченно проговорила орчанка. – Хлынул бы сюда поток гадин… – Тарра тоже поняла намёк устроителей данджа.

– Думаю, всё-таки, что гадина будет одна, – покачал головой я.

– Но ведь она могла бы и протиснуться… Даже с двадцать пятым уровнем, – проговорил Оггтей.

« – Да, господин. Если безногая с многоножкой уравнены по уровням, то скорее всего змея – длинней, а хакарида – шире. Или опять же – можем напороться на змеиное кубло, в три, а то и девять гроссов.

– Вечером посмотрим, – ответил я всем. – Креттег, открывай шкатулки.

В двух из них нашлись два гнездовых браслета – как мой гнездовый щит, но не на двенадцать стразов накопителей, а только на два. И с добавочной опцией. Камни моего щита либо поглощали враждебный каст, либо за счёт поглощённой энергии отражали его, а браслет мог по желанию хозяина выбрасывать поглощённый в указанную им цель. И они были чуть мощнее моих – мои оперируют с кастами до двадцатого уровня, а эти – до двадцать четвёртого. Заряжены были по одному у каждого браслета. При этом у одного рядом с кастом чуть мерцал крохотный знак молнии, у другого – что-то вроде такого же миниатюрного неровного булыжника.

« – Чисто физический урон, – откомментировала наша всезнайка.

В третьей шкатулке оказался свиток.

« – Господин! – буквально взвизгнула японка.

Креттег его даже оглядеть не успел.

– Стой! Дай мне! – потребовал я.

Он послушно передал свиток мне.

Я вгляделся в него.

Ночник Исигды

обрывок древней карты

один из четырёх

открывает местоположение артефакта

Подсказала Проницаемость.

Командуй, – предложил я нашей учёной даме.

« – Нужен столик, господин.

Столик у меня был. Вчера вечером я выкладывал на него ужин. Утром кипятком плеснул на столешницу, чтоб ополоснуть, но Тарра меня оттолкнула: «Мужчина, не мешайся под руками!»

Я думал она тряпку достанет – нет, бытовая магия. Раз! – и чисто и сухо.

« – Годится. Развяжите узел, – одобрила Чи-сан.

Свиток был связан тонко-плетёной верёвкой, узел на ней был очевиден. У нас он “бантиком” называется. Им шнурки ботинок завязывают.

« – Расположите на столе, придавите пальцами верхний и кончик и позовите Кеттару. Пусть женщина его аккуратно раскатает.

Ну, да. Разве мужик своими лапами способен – аккуратно! – развернуть бумажный свиток?!

– Тарра, помоги, – и кивнул на бумажку.

Кажется, живая женщина тоже вздохнула с некоторым облегчением, когда поняла, что я не буду пытаться придавливать свиток близлежащими обломками камней или пытаться двумя руками выполнить действие на три точки. Подошла и…

« – Ой! – едва не всхлипнула японка, а я чуть не захихикал: орчанка очень бережно раскатала свиток. Только сделала это не мягкой женской ладошкой, а длинным когтем правого мизинца.

Карта, как карта. Причём, сразу по неровным обрезам нижнего и левого края стало понятно, что это – действительно четвертинка от исходной.

– Моё! – вдруг прорезалось рычание в голосе орчанки. – Это – моё! Отдай!

И она чуть подтолкнула меня плечом. Вот только перед этим она ещё и надавила на меня бедром, я чуть перемещал ногу и, от толчка потеряв равновесие, чуть вздёрнул руки. Свиток скрутился к её ладони, она его подхватила, и он тут же пропал в её рюкзаке.

А она рванулась к оставшимся шкатулкам, из второго выдернула такой же свиток, без всякого пиитета, одним движением дёрнула за шнурок, другим – растянула свиток, взглянула, скрутила и тоже забросила в свой рюкзак. Только метались в воздухе невесомые лоскуты её наряда.

– Это тоже моё! – прорычала она. – Всё остальное ваше, а это – моё!

– Женщина?! – первым пришёл в себя Оггтей.

У женщины в руках образовался топор. И обнажились весь ряд нижних зубов.

« – Ни хрена себе! – изумилась моя рыжая.

Согласен, – кивнул я.

Орки одновременно обернулись ко мне.

И что?! Что всё это значит?!

« – Чай, господин! Попросите её приготовить чая.

« – Только ласково, хозяин!

– Тарра, солнышко, – тогда почти проворковал я: – Я хочу чая. Сделаешь?

Орки опять синхронно, как наблюдатели на теннисном матче, перевели взгляды на неё.

Она… Сначала спрятались зубы. Потом исчез топор, потом она выпрямилась… И перед нами опять стояла рослая уверенная в себе красавица, а не психопатка с топором.

– Дай мне четверть часа, – произнесла она.

Правда, паузы меж словами были всё-таки чуть длительнее, чем при непринуждённой беседе.

– Э-э-э, – прорезался голос и Ветогга. – Кеттара, а пива у тебя не осталось?

– Да! Пива! – тут же поддержал его мечник. – А то, что-то в горле пересохло.

Она оторвала взгляд от меня, резко повернулась к ним. Они, аж, отшатнулись, но орчанка в два шага вернулась к столику, и на край его водрузила на него знакомый бочоночек.

– А не отравлено? – хмыкнул один орк.

– Что?!

– Докажи! – тут же подхватил второй.

– Присоединяюсь, – подал голос и я.

Она дико взглянула на меня, резким ударом выбила пробку, запрокинула бочонок, и пиво полилось в раскрытые губы. Чтобы глотать, ей даже не требовалось закрывать рот! «Пей до дна!» – едва удержался от возгласа я.

Нет, конечно, там трём оркам на целый вечер хватило – куда ей одной. Но отхлебала она долю добрую. Только резко выделившаяся гортань задёргалась, сопровождая глотки.

Оторвалась. Вернула ёмкость на стол.

– Убедились? – рыкнула орчанка.

Мы молча, синхронно кивнули. Она подошла к двери в коридор. Рычагом отрыла её, вышла. Налегла на следующий рычаг. Закрыла дверь.

Мы все сначала по дозе приняли тоже. Потом я спросил:

– Кто-нибудь что-нибудь о Ночнике Исигды знает? В свитках, судя по всему, два фрагмента карты, с его расположением. В первом, по крайней мере, – именно это.

Чи-сан меня просветила только насчёт самой Исигды – местная богиня, покровительница материнства.

Нет, орки ничего больше тоже не знали.

Тарры всё не было. Пить пиво мне коррелятки отсоветовали, причём, с такими понтами:

« – Господин, Вам сейчас это недопустимо!

« – Действительно, хозяин, чего зря зелёненькую обижать? Она и так на нервах…

Что её обидит? Что без неё её пиво выдуют?

« – Господин… Хозяин… – как на тупого взглянули обе коррелятки.

Орки дурным голову не забивали, быстро организовали закусь – копчёное мясо, солёное сало, запечённые потрошки… Тоггорий прав – орки в мясе толк знают. Но опять же, им под пиво всё это в кайф, а без пива… Я брал кусочки поменьше и не столько ел, сколько лакомился. Но, что Тарры всё не было – начинало напрягать. Я уже хотел идти её искать, но коррелятки опять в один голос потребовали, чтоб я подождал ещё сорок восемь секунд. Пятнадцать минут, что ли, чтоб кончилось? – дошло до меня. Ну-ну…

Я напрасно нукал: через сорок секунд рычаг двери опустился, дверь раскрылась, вошла Тарра. С подносом, с чаем.

– На кого разливать? – поинтересовалась она.

Орки пожали плечами: «Какая ещё подкрашенная вода, если пиво есть?!» Они только очистили половину стола, сдвинув всё свое в кучу. А мне её жидкость – так очень вовремя. Я даже вовремя вспомнил, что все мои чашки – это подарки от эльфиек, и не стал дёргаться. И оказался прав: орчанка достала две свои чашки.

« – Интересно, подарит? – наивно вопросила рыжая.

Не подарит.

Но за чаем она объяснилась.

Наследный принц трикктов – старший сын старшего сына верховного хана подцепил неприятное проклятие. Оттрахал незнакомку, а та, так случилось, была дочерью шамана, да и маменька её, как выяснилось была ведьмой. Девица забеременела, но обратилась к родителям не скоро… Они попытались воззвать к его родителям, те были не против – не первой и не второй женой, конечно – родом не вышла. А, так как парень был ещё холост, то пока наложницей. Ребёнок в этом случае будет признан, а придёт время – и её могут повысить в статусе. Но парень забыковал: «Нет! Кто она такая?! Да и кто сказал, что у неё от меня? А точно от меня у меня будет столько, сколько надо!»

У девицы от переживаний случился выкидыш, и он злорадно добавил: «Да она и рожать-то по-нормальному не умеет!»

Ну, и в ответ получил: «Сколько надо – столько у тебя будет. Сколько надо нам. А нам надо, чтоб у тебя не было ни одного!»

И они исчезли.

С тех пор прошло одиннадцать лет. Девиц у него было несчётно – детей нет. А значит, он и как наследник уже не проходит. А значит, и в жёны ему своих дочерей равные не отдают.

Тем временем, в степи одни за другими мальчишеские детские игры начинает выигрывать девочка Кеттара. Мальчикам стало завидно. А ещё более – их родителям. В ход пошли грязные приёмы, девочка выстояла. В ход пошли тёмные приёмы… И тут выяснилось, что заклятия с неё осыпаются, как блохи с шёлка.

И тут у молодой Кеттары начинают чернеть клыки. И тогда ей пришлось назвать своих родителей. Точнее хану небольшого, но очень древнего рода признать, что эта непутёвая девка, что вечно норовит во всём быть наравне с воинами – его дочь.

Тут и нарисовались триктты, которые очень надеются, что проклятие тех шаманов на неё тоже не подействуют. И она сможет родить.

Почти все артефакты от Исигды способствуют зачатию, вынашиванию, рождению детей. Например, простынь Исигды – на ней обязательно будет шесть зачатий. Но Ночник – самый сильный из них. Он воздействует не только на само зачатие. Роженице достаточно потом час в сутки в течение срока беременности находиться под её светом – и ребенок точно будет выношен и родится здоровым. И для женщины в помещении, где горит, роды не будут тяжёлыми. И так – на двенадцать детей.

*******************************************

Короче, если отдать этот артефакт трикктам – от неё отстанут. Потому что она – строптивая девица из мелкого клана, к тому же уже спутавшаяся с хомо. И к тому же точно сказать, что она преодолеет проклятие, наложенное на мужчину, невозможно. А с Ночником – ручательство Исигды!

И, значит, можно искать другую девушку, более покладистую по характеру, и из более сильной семьи. Ведь тогда за него кто угодно пойдёт! Ведь для женщин роды в их средневековых степях – далеко не безопасное приключение, а под Ночником, то есть под непосредственным присмотром богини, всё для них становится не таким страшным – счастливый-то конец гарантирован!

В общем, у вождей трикктов тогда появится даже возможность политического выбора. Не говоря уж о династических вопросах – двенадцать детей, двенадцать продолжателей рода!

Мы выслушали, я допил чай, отставил чашку и поднял глаза на девушку:

– Тарра…

Она должна понять. Для орков хабар – святое. Почти как степи. И если она покажет пример, что из него можно что-то просто хапнуть и сказать: «Моё!» – можно распускать отряд.

Она поняла. Выложила на стол свитки. Выдавила:

– Делите! Мою долю отложите. До разведки ко мне не лезьте!

Забрала свою посуду и смылась в палатку.

Я не стал комментировать, вместо того, поднял бочонок, тряхнул его – там ещё булькало, сколько мог влил в себя. Теперь даже вкус почувствовал – то самое «Тёрское»! И выбрал самый здоровый кусок мяса из оставшегося. Орки заухмылялись. Кажется, напряжение начало отпускать не только меня.

Они уже не ели – так, косточки сладкие обгладывали, что ж, я кивнул Креттегу, чтоб посмотрел, что в оставшихся двух шкатулках. Он открыл крышки – поставил на стол. В каждом по небольшому шарику, чёрному и золотистому – «Купель тьмы», – подсказала мне Проницательность, и –«Колыбель света». Действие – похоже, но контрастно. Первое на дюжину секунд изливает вокруг себя массу (12*12*12) кубических ярдов “истинной тьмы”, второе – тот же объём и на то же время – “истинного света”. Дополнительно: живые теряют и в там, и там чувство ориентации. Дополнительно: на обладателя артефакта данный эффект не действует. Дополнительно: первый – накладывает деморализующее воздействие на носителей света, второй – на переносчиков тьмы. Дополнительно на истинно светлых не действует золотистый, на абсолютно тёмных – чёрный.

– Это, – указал на посвёркивающий шар Ветогг, – идеально против вампиров. А это, – он огладил чёрный, – против паладинов.

– Ага, – ухмыльнулся Оггтей, – посмотреть бы на пускающего слюни паладина!

– А трясущийся вампир – не слаще? – ухмыльнулся и Ветогг. – Не надо бы пару разбивать.

– А на вас? – поинтересовался я.

– Как на тебя. В тебе нет истиной тьмы, но и до истинного света ты вряд ли дотягиваешь. Нарвёшься – ослепнешь и потеряешься: ни сообразить, где теперь враг, а где, скажем, обрыв. И будет муторно, но самообладание сохранишь. Считается, лучшая тактика – закрыть глаза и переключиться на другие органы чувств – слух, например. Или на обоняние, или положиться на интуицию. Навалить на себя все защиты, которые только есть и постараться продержаться двенадцать секунд. Очень сильное оружие: если у тебя – ты их видишь, они тебя нет. Но откат долгий – сутки. То есть каждый – на один бой в сутки.

– Ясно, – кивнул я. – Имеем шесть шкатулок – предлагаю их считать равнозначными.

– Э-э-э…

– Карта потенциально много ценнее. Но по-настоящему это проявится только, если мы соберем её всю. Повторю –если! Артефакты, хороши уже сейчас. Так?

– Э-э-э…

– Хорошо. Пойдём другим путём. Креттег, что ты хочешь получить? Хочешь карту?

– Не-е, – покачал он головой. – Я бы браслет с молнией.

– Оггтей?

– Шар.

– А карту?

– Шар. Оба!

– Логично. С ними ты со своим мечом за те двенадцать секунд покрошишь целый выводок вампиров. Или целый отряд паладинов. А карта? Но собранная она может оказаться дороже.

– На хрен!

– Ветогг?

– Сначала тоже шары.

– Вот видите. Предлагаю: карты – нам с Таррой. Креттег получает браслет. Вам на двоих –остальное. Делитесь сами. Но, кто получает два шара, следующий раз – в пролёте, – и повернулся к мальчишке: – Креттег?

– Да!

– Оггтей?

– Да!

– Ветогг?

Молчание.

– Вет! – скрипнул зубами мечник.

– Забирай, – махнул рукой он.

Я думал, наш мечник прыгнет к столу, но его опередили. Палатка распахнулась оттуда выпрыгнула Тарра:

– Спасибо!! –прорычала она, выхватила со столешницы свитки и опять скрылась в палатке.

« – Плачет, – сообщила Чи-сан.

Ты слышишь? – удивился я.

« – Чего, там, слышать, хозяин. И так понятно.

Я встал.

« – Господин, во-первых, просто дайте девушке выплакаться, а во-вторых…

« – Хозяин, ты ей простишь?!

Было бы чего прощать! Девочка увидела шанс на свободу. Орчанка не сдержалась!

« – Хозяин, ты не понимаешь?! – изумилась рыжая.

« – Господин, дело не в её оркском темпераменте. Она постоянно называет себя лучшей, а сейчас…

Что сейчас?!

« – Да хозяин, она показала, что не верит тебе!

Что за чушь?! Думаете, она решила, что мы этими обрывками торговать начали бы? Даже если бы это был чистый жребий, и они попали бы к оркам, мы бы их выкупили! За те же шары!

« – Вот, господин, она усомнилась, что Вы сумели бы. Она не то, чтобы не поверила Вам, она не поверила в Вас. Это лучше?

Я сел. Орки промолчали.

– Делим статуэтки. Ваших – по четыре, моих – пять. Три остаются в резерве. Оггтей желаешь выбирать первым?

– Подожду.

Всё понятно: мы находились в одной стенке от зала, в котором может быть ещё одна горка драгоценностей. И с чего бы ему терять обещанное прошлый раз право первой ночи за этих многоногих-безногих?

– Ветогг?

– Пас.

– Креттег?

– Не-е…

– Значит, чистый жребий.

Перенёс все статуэтки на стол и, не особенно приглядываясь, разделил их на пять групп по четыре штуки, потом бросили на пальцах, кому какая. В мою добавили пятую из оставшихся, опять же бросив на неё на пальцах.

– Всё, парни. Теперь ждём. У нас два с четвертью часа.