Танец мертвых

Глава V

Ларисса стояла не двигаясь. Она перебирала в голове приемы, которым ее обучил Сардан. Ситуация была необычной.

– Теперь, сэр, передайте мне все деньги, которые у вас имеются.

Его голос показался Лариссе знакомым. Она ожидала, что Дюмон подчинится и разбойник удалится удовлетворенный, но услышала щелчок обнажаемого Дюмоном меча.

– Оставь девушку, ты, подобие человека? Я не хочу проливать кровь на этой земле!

Незнакомец повернулся к Дюмону:

– Ты избрал смерть! – Он взмахнул мечом, но Дюмон парировал удар. Ларисса отбежала под укрытие каменного дракона. Человек размахнулся еще раз. Дюмон хладнокровно блокировал его.

– О, смелый, смелый бой. Он обещает кровь. Я жажду.

У Лариссы перехватило дыхание: слова были заимствованы из третьего акта «Удовольствия пирата».

– Остановись, дядя! – закричала Ларисса, выходя из своего укрытия. – Это не убийца. Это розыгрыш!

Ее слова утонули в звоне клинков. Разбойник сделал удачный выпад и нанес удар по руке Дюмона. Пролилась кровь, которая поразила незнакомца.

– Конец игре, – произнес капитан. Разбойник был обескуражен. Дюмон перешел к борьбе всерьез. Он был намного искуснее нападавшего и вскоре нанес ему смертельный удар.

– Подонки вроде тебя заслуживают гибели, – холодно произнес Дюмон.

Лжебандит перегнулся пополам. Он взглянул на Лариссу:

– Лиза… – Под его упавшим телом образовалась кровавая лужа.

Наступила тишина, если не считать барабанной дроби, слышной только Лариссе. Она оторвала взгляд от убитого:

– Он сказал «Лиза»… Дюмон тщательно вытирал кровь со своего меча.

– Он сказал «ложь». Дорогая Ларисса, это, конечно, неприятно, – он спрятал меч в ножны и подошел к убитому. – Боже, да это Джек!

Голос Дюмона был фальшиво удивленным. Ларисса отвернулась, узнав главного рулевого. Ею овладела жалость. Что заставило рулевого сыграть такую шутку с капитаном? Он должен был знать реакцию Дюмона. Его раскрытые глаза были полны удивления и ужаса.

– О Джек, – капитан склонился над ним. – Что подвигло тебя на такую глупость? – Он склонил голову в притворной горести, затем встал, обернувшись к Лариссе, окликнув ее.

Он давно хотел расквитаться с Джеком, который все больше предавался пьянству и знал слишком много. Он мог проболтаться, что делало его опасным.

Теперь Дюмон ожидал благодарностей, объятий Лариссы за поступок, сделанный в ее защиту. Однако капитан просчитался. Он потерял не только рулевого, но и доверие Лариссы.

Однако, услышав боль в голосе Дюмона, зовущего ее, она устыдилась. Даже если Дюмон убил члена экипажа, он действовал под впечатлением меча, поднесенного к ее горлу. Перед ним не было выбора.

– Извини меня, дядя. Я просто…

– Ну ладно, дитя. Ты просто испугалась. Она обняла его, прижавшись головой к его груди, как она не раз делала все эти восемь лет. Дюмон погладил ее волосы и перенес руку ей на пояс, прижав девушку к себе. В нем просыпалось желание, вытеснявшее возбуждение сражением.

– О Ларисса! – его голос охрип от вожделения.

Лариссе раньше приходилось слышать подобные голоса мужчин и она привыкла не доверять им. Услышав это, исходящее от Дюмона, она почувствовала привкус предательства. Она оттолкнула его, ощущая одновременно шок, гнев и страх. Он недовольно отступил.

Ларисса в панике схватила меч, который выронил Джек. Меч оказался тяжелее, чем она того ожидала. Она схватила его двумя руками и направила его в живот Дюмону.

– Прочь! – проговорила она. Дюмон возбужденно засмеялся:

– Ты не имеешь понятия, как обращаться с ним.

Он конечно был прав. Она тем не менее держала меч, демонстрируя решительность.

– Может быть, – произнесла она, – но это все-таки оружие.

С Дюмона было достаточно. Кажется, все на этом острове идет не туда, от нападения чудовища из тумана до невероятности с Бринном и вот теперешнего случая. У него не хватило терпения растрачивать себя на препирательства с Лариссой. Он распрямился, светильник на улице придавал его лицу демонический вид.

– Ты такой еще ребенок, произнес он. – Мне недосуг заниматься играми. Пора вырасти.

Ларисса занимала оборонительную позицию, скрывая свой страх.

– Дай мне меч! – нахмурился Дюмон. Для Лариссы он выглядел куда более опасным, чем Красавчик Джек.

– Держи его! – крикнула она, бросая меч изо всей силы. Меч задел Дюмона, легко ранив его в левую голень. Он упал наземь.

Но Ларисса не видела всего этого. Избавившись от меча, она побежала в направлении города так быстро, как только могла. Рычание позади нее свидетельствовало о погоне.

Она не думала, что они отошли так далеко от центра города, людей и относительной безопасности. Пробегая мимо богатых домов, она подумала о возможности попросить убежища в одном из них, но взгляд на причудливые украшения, охраняющие входы, заставил ее отказаться от этой мысли. Ей были слышны крики Дюмона, и она подумала, что длинноногий капитан скоро ее догонит.

Никогда еще в своей жизни она не чувствовала такого одиночества. Лунный свет слабо освещал дорогу, играя длинными тенями. Туман начал скрывать ее лодыжки. Барабаны забили громче. Ларисса молча помолилась. Город приближался. Ее сердце громко стучало. Молодая танцовщица увидела железную ограду и перелезла через нее. Спрыгнув на землю, она подумала, что Дюмон не сможет так справиться с ржавой оградой. До рыночной площади оставалось пересечь несколько улиц. Ларисса не останавливалась. Мир вокруг нее рушился. Она была загнанным существом.

По левую руку она увидела деревянный дом. Это был, если верить вывеске, постоялый двор «Упреки Джея». Изнутри доносились звуки музыки с изрядной долей фальши. Шум из постоялого двора почти пересиливал барабанную дробь.

Ларисса с ходу перепрыгнула, зацепилась руками за бревно, на котором висела вывеска. Затем она подтянулась и забралась на крышу. Она тихо застонала от вонзившейся в бедро занозы. На какое-то время она почувствовала себя в безопасности.

Из– за угла вывернулся Дюмон. Его нога кровоточила, и он хромал. Лицо капитана было искажено гневом. Он искал ее. Вывеска все еще раскачивалась, но он не заметил этого и вошел внутрь. Ларисса услышала, как он громко разговаривает с хозяином постоялого двора.

– А что это за прекрасная птичка сидит на крыше?

Ларисса вздрогнула, едва не потеряв равновесия. Она увидела давешнего юношу, с которым разговаривала. Он стоял непосредственно под нею и улыбался. Девушка приложила ко рту палец.

Молодой человек улыбнулся еще шире, кивнул головой и пропал из глаз. Сердце Лариссы замерло, когда она услышала, что он открыл дверь в помещение и произнес:

– Милорд, я видел девушку, которую вы ищете.

– Где? – раздался голос Дюмона.

– Она побежала по Старой Дороге Кипарисов. Должно быть, она будет прятаться в одном из домов.

Ларисса с облегчением вздохнула. Ее первое впечатление о юноше оказалось правильным.

Дюмон выругался, двинувшись в указанную сторону. Ларисса выглянула из своего укрытия. Молодой человек был опять под вывеской.

– Ты не выдал меня!

– Конечно, нет! Он хотел зла тебе. Ты спустишься или мне подняться? Ларисса рассмеялась:

– Я сойду вниз. Ты спас меня. – Она грациозно спрыгнула. – Может потерпевшая узнать имя ее спасителя?

Юноша был в замешательстве. Помедлив, он наконец произнес:

– Уилен.

Она ему не поверила. Она подумала, что юноша не привык лгать, поэтому с таким трудом дал фальшивое имя.

– Уилен, меня зовут Ларисса Снежная Грива. Я…

– …Морская Леди из «Удовольствия пирата». Я был на представлении. Приятно познакомиться. Можем мы продолжить разговор где-нибудь в приемлемой! месте?

Ларисса отнюдь не хотела провести весь вечер в гонке. Из дома вышла женщина, на которой было мало одежды, но много косметики. Она косо взглянула на Уилена и занялась прической. Улица была грязной и вонючей.

– Хорошо, согласилась Ларисса. Пойдем куда-нибудь.

– Проводить время на «Мадемуазель Мюсарда»?

– Да, но не сразу. Я должна подумать.

– Как пожелаешь, – он задумался. – Есть приличное место недалеко, где можно поесть. Ты ведь голодна?

Ларисса продумала, что унять голодный желудок было бы неплохо. Перед спектаклем она не поела, а отдача энергии была велика.

– Я могла бы съесть лошадь, – сказала она Уилену.

– Сомневаюсь, что здесь где-нибудь подают на стол лошадей, но спросить можно.

Ларисса рассмеялась, впервые после гибели Лизы почувствовав себя счастливой. С преувеличенной галантностью он подал ей руку. Она приняла его игру.

Они направились в центр по мощеной улице. Лариссе не понравилась эта улица, на которой частные дома перемежались с развалинами. Внезапно Ларисса ощутила, что не слышит барабанной дроби.

– А что, если капитан Дюмон найдет нас?

Уилен покачал головой, сдерживая смех:

– Не сможет. Я послал его по улице, на которой расположены сплошь бордели.

Он взглянул на нее, предлагая разделить шутку. Она засмеялась. Скоро они добрались до симпатичной таверны, которая называлась «Два зайца». Ларисса с любопытством разглядывала вывеску, изображавшую двух комичных зайцев, обнимавших друг друга. В лапах они держали бокалы с вином. Один из зайцев выглядел захмелевшим, его уши были опущены.

Войдя в помещение, Ларисса почувствовала, что ее доброе настроение улетучилось. Зал был темным, он освещался дымящими фонарями и огнем очага. Все разговоры стихли, музыканты нестройно замолчали. Посетителей было немного, они открыто изучали молодую танцовщицу. Ларисса вспомнила, что она одета в вызывающе открытое платье.

Она хотела предложить Уилену уйти, но тот уверенно прошел в середину прямо к толстому хозяину таверны, вытиравшему посуду и смотревшему черными злыми глазами.

– Жан? У тебя сегодня почетная гостья – одна из ведущих актрис плавучего театра. Она желает попробовать твоего изысканного угощения. Я сказал ей, что твое место – лучшее в Порт-д-Элуре.

Жан долго смотрел на Уилена, потом его борода раздвинулась, обнажив гнилые зубы:

– Лучшее в Порт-д-Элуре? Лучшее во всей Сурани. Итак, Леди с плавучего театра?

Лариссу поразила перемена обстановки. Едва Жан произнес свои слова, атмосфера вернулась к норме. Музыканты вновь заиграли. Посетители согнулись над своими кружками, прекратив рассматривание Лариссы.

Да, я с парохода.

– Узнаю – Морская Леди. Будьте добры, садитесь, я принесу вам нашего лучшего вина. – Он задвигался со скоростью, которую от него никак нельзя было ожидать. Он очистил небольшой стол у очага и указал гостям на стулья.

– Мужчинам вроде тебя подходит одно слово, – сказала Ларисса.

– Что? – Уилен насторожился.

– Очаровательный, – объявила Ларисса.

Уилен облегченно улыбнулся.

– Итак, что здесь едят? Молодой человек пожал плечами.

– Уилен, ведь ты же рекомендовал это место!

– Я сказал, что это уютное место, но не говорил, что я обедал здесь.

Жан принес вино. Он не слышал разговора.

– Наше специальное блюдо – заяц, тушеный в вине.

– Звучит аппетитно, – сказала Ларисса. Хозяин поклонился и оставил их вдвоем. Танцовщица критически рассматривала своего нового друга. Уилен был странным человеком. Начать с того, что он необъяснимым образом увидел ее, когда она была невидимой для всех. Удивительной была его реакция на просьбу назвать свое имя. Почему он скрывал его? Будь на его месте кто-либо другой, она была бы настороже, но Уилен уже доказал свою дружественность.

– Расскажи мне о себе, – попросила она.

– Я уверен, что твоя жизнь гораздо интереснее моей.

– Не скажи. Человек, который увидел меня невидимкой, представляет для меня особый интерес, – сказала Ларисса, скрывая то, что вино ей не понравилось.

Уилен застенчиво потупился в ответ на ее слова

– Хорошо выбранная позиция. Дай мне подумать. – Он откинулся на стуле, сложив руки за головой. Ее поразил контраст между детским выражением его лица и сложением молодого мужчины.

– Я родился на этом острове и всю жизнь жил здесь. Моя мать происходит из Порт-д-Элура, но ей не понравилась городская жизнь и люди здесь. Она уехала в топи, когда я был ребенком.

Ларисса похолодела, но внешне осталась спокойной. Итак, его мать забрала его с собой в топи. Она представила стволы кипарисов, теряющие мох, мглистую темень и странное освещение, происходящее неизвестно откуда. Расстроившись, она запретила себе эти мысли.

– Не могу представить, как можно вырасти там, – сказала она, стремясь говорить безучастно.

Уилен пожал плечами:

– Не считаю, что это было так уж плохо.

– У тебя были товарищи по играм в детстве?

Он странно улыбнулся:

– Да, но они очень отличались от городских детей… Единственный недостаток то, что в городе мне приходится заниматься вещами, странными для большинства людей.

– А как ты смог видеть вопреки чарам моего кулона? – наставала Ларисса.

Уилен начал отвечать, но замолчал при подходе Жана. Ларисса одобрительно ухмыльнулась. К горячему блюду были отдельно поданы незнакомые для Лариссы овощи, которые ей весьма понравились. Уилен некоторое время посмотрел, как ест Ларисса, затем не спеша взял вилку и нож и принялся за еду.

Ларисса даже зажмурилась: заяц в винном соусе был удивительно вкусен. Однако она помнила:

– А магический кулон?

Юноша ответил на вопрос вопросом:

– А как ты сама достигаешь волшебства? Зная действие, узнаешь противодействие.

– Я училась этому. Я… – Ее пронзила догадка: его мать была изгнана городским населением… – Твоя мать была волшебница?

– Я слушал чары, как дети слушают сказки, – подтвердил он. – Иногда я забываюсь.

– Как сегодня?

В притворном покаянии он сказал:

– Как сегодня.

Некоторое время они ели в молчании, отдавая должное изысканной еде, приготовленной в таверне Жана. Ларисса успокаивалась. Прошлое Уилена многое объясняло. Оставалось выяснить, почему в его обществе было так спокойно.

Она раздумывала, как сформулировать вопрос, проясняющий это. Она взглянула на Уилена и почувствовала, что он смотрит на нее с обожанием. Это было нечто другое, чем с другими мужчинами, которые хотели только одного – уединиться с ней в укромном уголке. На его лице был написан восторг, он источал уважение и… чувство игры.

– Я должна идти, – она автоматически протянула руку за кошельком и с досадой заметила, что она в сценическом костюме.

– Уилен, у тебя есть с собой… – она запнулась, а Уилен вывернул карманы. Жан, заметив их жесты, подошел к столу.

– Я забыла деньги в каюте, – начала Ларисса. – Вы можете пройти со мною, или придти завтра, или я приду сюда снова…

Уилен обратил всю мощь своей ослепительной улыбки на хозяина таверны:

– Действительно, Жан, приходите завтра в плавучий театр, вам не только заплатят, но и покажут корабль, не правда ли, мисс Снежная Грива?

Он взглянул на нее, но она смотрела на Жана. Она кивнула в подтверждение его слов.

– О, такое замечательное судно! – проговорил хозяин таверны. – Да, конечно, я приду завтра, и вы мне покажете плавучий театр.

– Конечно, Жан! – Ларисса сказала с облегчением. – А я буду рекомендовать вашу таверну всем, кого я знаю.

В этот момент послышались раскаты в отдалении. Ларисса подумала, что это снова барабаны, но это был гром. На посетителей он произвел неожиданное впечатление. Они стали расплачиваться и поспешили к выходу. Жан слегка побледнел и стал закрывать таверну.

– Что происходит? – удивилась Ларисса.

Юноша серьезно посмотрел на нее.

– В Сурани есть поговорка: «В дождь скачет смерть». Сураняне испокон века боятся грозы. Здесь нет колодцев, так как вода в них протухает, а пить воду из болота не станешь. Таким образом, запасы питьевой воды пополняются за счет дождя. Тебе, действительно, пора идти.

Ларисса почувствовала себя неуверенной. Она, правда, была рада вернуться на корабль, где она находилась в безопасности. Уилен ни о чем не спрашивал по дороге в порт. Гром грохотал, а когда они были почти у цели, разверзлись хляби небесные. Они оба немедленно промокли. Ларисса задрожала от наступившего холодного воздуха. Уилен прикрывал как мог ее своим телом. Они оказались под козырьком магазина.

– Это скоро кончится, – проговорил он. – Это долго не бывает.

От его тела исходило тепло, и Ларисса, вопреки всему, считала нормальным принимать такое тепло. Его руки лишь защищали ее и согревали. Танцовщица вздрогнула, почувствовав напряжение юноши.

– Что это?

– Ничего, – мягко сказал он, заслоняя ее. – Не смотри туда!

Был слышен цокот копыт по мокрым камням. Звук приближался. Ларисса не выдержала и выглянула. Она увидела черный силуэт на серой рыночной площади. Огромный конь, черный, как ночной кошмар, проскакал мимо, терзая мостовую. Ларисса не успела заметить всадника. Она лишь увидела черный капюшон. Затем звук копыт был поглощен раскатами грома. Девушка была рада, что ее оградили от большего зрелища. Она видела лишь краткий эпизод.

– Его больше нет, – сказал Уилен, вежливо отклоняясь от Лариссы.

– Кого?

Юноша затряс головой:

– Не спрашивай. Хорошо, что он не остановился.

Лариссе отчаянно захотелось вернуться на пароход.

Вдруг молодой человек произнес:

– Я напугал тебя? Ты опасаешься не всадника, нет! А меня!

Из вежливости Ларисса хотела ответить отрицательно, но не смогла сказать неправду его озабоченным глазам.

– Да, – медленно призналась она, – однако я не могу сказать почему. Может быть, я поддалась сегодня панике. Пошли дальше!

Они вышли из своего укрытия. Дождь почти прекратился, они достигли гавани. Девушка многое хотела сказать, но не находила слов. Уилен чувствовал ее замешательство. Неожиданно он как будто принял решение. Он снял с шеи туго сплетенные бусы. Они были сделаны довольно грубо, и в них были вплетены корни неизвестного растения. Прежде чем она успела возразить, он надел бусы ей на шею.

– Они будут охранять тебя. Носи их всегда, пожалуйста.

Ларисса ощупала бусы. Она вспомнила предупреждение Дюмона в отношении подарков от незнакомых. Но сегодня вечером она опасалась именно Дюмона, а не Уилена. А бусы не могли ей повредить, будь они волшебными или нет.

– Спасибо, – просто сказала она, впорхнув на сходни, не оглядываясь.

На корабле она прошла в свою каюту. Заперла за собой дверь и стала готовиться ко сну. Она взбила подушки и натянула одеяло на голову.

Однако молодая танцовщица не заснула до тех пор, пока не появились первые лучи солнца.

Марсель покидал «Двух зайцев» бранясь. Дождь готовился весь день, и он должен был приготовиться. Тем не менее, он оказался не в той части города, когда…

Сердито музыкант завернулся в накидку, не забыв о драгоценной флейте. Тонкая ткань накидки не предохраняла его от сырости, он промок. Марсель прижал к груди футляр с флейтой.

Он спешил? нервно оглядываясь и ступая по глубоким лужам. Его дом был прямо на дороге, ведущей от «Упреков Джея». Он дошел до рыночной площади. Он обрадовался, увидев вывеску, скрипящую на свежем ветру. Он почти смеялся:

– Клянусь бакенбардами Буки, я сделаю это.

В это мгновение он услышал цоканье копыт.

Его сердце спазматически сжалось, и он чуть не выронил флейту. Марсель перешел на рысь, затем побежал еще быстрее. За спиной развевалась накидка. Безуспешно он пытался успокоить себя: лошадей держат и другие, не только ОН… Может быть, люди просто добираются домой, совсем как он сам.

Мелодичный звук копыт нарастал. Конь перешел на галоп. Послышались другие – незнакомые – звуки.

Футляр с флейтой упал на мостовую, когда протянутая рука дотянулась до горла Марселя.