Там, где рушатся замки

Глава 16

На всякий случай я еще раз проверила телефон, но ни одного звонка или сообщения не было от Андрея. Чувство облегчения было смешано со странным беспокойством. Охотники затаились, но это означало лишь то, что они готовились к очередному плану. И если раньше я могла быть спокойна за свою жизнь, то сейчас должна была волноваться точно также как и вампиры, если не больше.

Я отдала бы многое, чтобы узнать, что они задумали и предотвратить трагедию, но на самом деле могла лишь ждать, снова и снова пролистывая список звонков.

Совсем рядом лежала сумка, которую я успела забрать из дома бабушки, когда началась резня. Она была нетронутой, как и сверток, оставленный мне в наследство. Рука не поднималась выбросить его, также я не могла и развернуть его. Почему-то мне казалось, что единственное, что я найду там, так это ядовитую змею, многие года копившею свой яд. Определенно, завещание бабушки не сулило никаких приятных открытий. И я решила послушаться отца, лишь бы не вызвать очередное несчастье.

Сейчас вокруг царила идиллия. После выпускного мне хотелось только покоя, в стороне от назревающей войны. Вот только мистер Ньюбелз не давал мне расслабиться, своим видом напоминая, что мое время уходит.

— Где все? — спросила я мать Эдриана, занимающуюся вышивкой в гостиной. Проснувшись одной в кровати, мне так и не смогла обнаружить следы моего спутника.

— Мужские дела, — широко улыбнулась она. — Присаживайся. Эта наша женская доля — скучать дома, когда наши мужья вершат великие дела.

— Их вызвали в Совет?

— Да. Ты же знаешь, какая сейчас ситуация. Даргон долго не сможет сдерживать радикалов. Я слышала, что простые совещания превратились в настоящие бойни. Никогда не думала, что до такого дойдет.

— Странно, что один вампир имеет такую власть, — сказала я, поддерживая разговор. — Это потому, что он основал договор?

— Он старейший из нас. Знаешь его историю?

Я отрицательно покачала головой, присев ближе, чтобы ни слова не пропустить.

— Не стану врать в каком году это было, всё равно не скажу точно. Он был сыном старейшины, что в те времена было весьма почетно. Однажды тьма накрыло их мирок. Сначала в лесу пропали звери, затем стал гибнуть домашний скот. Все заговорили о дьяволе. Вскоре очередь дошла и до людей. Чудовище забирало слабых — женщин и детей. Даже их тел не удавалось обнаружить. Люди были в панике, пытаясь защитить то, что еще осталось от населения. Ночью в их деревню вновь забрел хищник. Демон забрал старшую сестру и мать Даргона, а его самого лишь оцарапал клыками. Всё закончилось бы хуже, если не подоспел глава семейства, спасший двоих оставшихся детей.

Хорошим было то, что после этого демон успокоился, покинув места, но ужас не закончился. Мальчик стал ощущать изменения в себе, не сразу, а постепенно. Кожа стала бледнеть, клыки заострились, слух стал чутким, а зрение как у ястреба. Вскоре он уже не мог насытиться простой пищей. Его голод требовал крови. Даргон стал прятаться от солнечного света, выходя только по ночам. Но жители стали замечать пропажу домашних животных. После стольких потерь им нужна была жертва, чтобы выплеснуть весь свой гнев. Для этого они и выбрали маленького мальчика.

Люди вооружились и вытащили его из хижины. Тогда все увидели, насколько он изменился. Они подвергали его пыткам день ото дня, заставляя признаться во всех злодеяниях. Но Даргон знал, признай он себя дьяволом, погубившим столько жизней, жители не успокоились бы лишь расправой над ним, они погубили бы всю его семью — отца и маленькую сестренку двух лет от роду. Раньше полагалось, что подобная одержимость заразна.

Даргон не сдался, вытерпев всю боль, ни разу не использовав свою нечеловеческую силу против мучителей. Они убили его, но он так и не сознался в том, что был тем, кто пил кровь. Этим он защитил свою семью.

После всех пыток, люди бросили его тело на пустыре, посчитав недостойным погребения. Только спустя несколько суток сердце Даргона забилось вновь. Он очень долго скитался, восстанавливая свои силы, заживляя раны. Даже после всего случившегося он не потерял веры в людей. Собрав достаточно бессмертных вокруг себя, Даргон основал Совет.

Я слушала, открыв рот. Как могло случиться такое, что всё услышанное мною было реальностью?

— А остальные члены тоже имеют столь грустные истории?

Мистер Ньюбелз лишь отвела в ответ взгляд.

— Вся наша жизнь не столь веселая штука. У каждого своя история. Разве ты не знала Даргон раньше?

— Он навещал нас пару раз, — пришлось признать мне. — Я была слишком маленькой. Он не произвел на меня впечатления добродушного вампира. Правда, он всегда приходил с подарками для меня — какие-то игрушки, целые корзины конфет.

— Это было очень мило с его стороны.

Я кивнула, сознательно умолчав о том факте, что выбрасывала всё до последней ниточки, стараясь не прикасаться к подачкам вампира. Что-то отправлялось в мусорное ведро, что-то в камин, а что-то раздавалось друзьям. Уже тогда я боялась всего, что было связано с бессмертными. Мне казалось, что высокий бледный вампир имел своей целью только отравить меня, а никак не подружиться. Мать Эдриана вряд ли поняла бы логику испуганной девочки.

Выслушав историю, я даже немного стала уважать Даргона, потому что сама до конца не была уверенна, смогла ли бы принять мученическую смерть ради спасения семьи. Такой поступок говорил о сильном духе. Вполне понятно, почему он до сих пор имел такое влияние в Совете.

— Не вериться, что предатель среди нас, — неожиданно прошептала вампирша. Я успела заметить горечь и боль в ее глазах.

— Как вы считаете, кто? — спросила я, ожидая ее реакции.

— О, милая, если бы я знала. Это чудовищно, ведь я знакома с ними не первый век. Сложно признать в одном из них врага. Только ты можешь быть беспристрастной. Кто это, по-твоему?

Мне пришлось задуматься. Никто из вампиров не внушал мне особого доверия, но кто именно был тем самым предателем? Я вспомнила всю команду в темных плащах и то, что мне успел рассказать Эдриан.

— Галиос, — этот ответ показался мне единственным верным. — Меня пугают его речи и желание развязать войну. Для вампира он слишком импульсивен. Мне кажется, одним словом он в силах поднять целую армию.

— Возможно, — ответила миссис Ньюбелз, — но он всегда бы таким. Красноречие его сильная сторона. Во многом благодаря нему был утвержден Договор в том состояние, каком ты его видишь. Он сумел убедить остальных, что все эти статьи необходимы.

Я мысленно улыбнулась. Надеюсь, ритуал Соединения не его идея, иначе в своем злодее у меня больше не будет никаких сомнений.

— Знаю, — продолжила вампирша, — для тебя всё это в новинку, но не волнуйся. Совет не прислушается к его идеям. Слишком опасно начинать открытую конфронтацию — нас могут заметить. Никто на это не пойдет. Твоя семья и ты в любом случае в безопасности. Мы о вас позаботимся. А что касается охотников, тот тут нет выхода. Они начали противостояние, и в какой-то мере я считаю, что нам просто необходимо устранить эту угрозу. Конечно же, цивилизованным способом. Я не терплю насилия, как и ты.

— А мистер Ньюбелз? Он не приблизился к разгадке? — я не могла удержаться от этого вопроса, зная, что сам вампир никогда и ничего мне не расскажет.

— Он молчит, но я верю ему. Кристиан считает, что узнай я правду, то тоже буду в опасности. По мне, так лучше держаться в стороне от всего этого. Не хочу, чтобы со мной случилось то же самое, что и с Оливией. Бедная девочка, она уже никогда не сможет стать прежней.

— Вы так хорошо ее знаете?

— Она часто бывала у нас, — вдруг вампирша смутилась и притихла. — Мы дружили семьями. В целом, нас не так уж много, чтобы не сблизиться за несколько веков. Все мы большая семья и совсем скоро ты станешь ее частью. Ты и малыш.

Мне пришлось быстро распрощаться с ней, чтобы избежать ненавистного разговора о беременности, которой не было и в помине. Я запуталась в своей лжи и уже не могла выбраться, даже тогда, когда хотела этого. Как бы то ни было, но мне не приходилось рассчитывать на отца. Даже то, что он обещал поговорить с мистером Ньюбелзом, не означило, что это к чему-то приведет. Возможно, мне действительно стоило собирать свои вещи. На что я надеялась? Что вампир помилует меня, поверив в искренность моих чувств к его сыну? Или что Эдриан не поверит ему и не позволит отдать меня под суд Совета? Мне всё равно некуда было бежать.

Были и другие проблемы: даже если мне удастся остаться в семье, мой плоский живот совсем скоро станет предметом для дискуссий. Мир определенно был проще, а теперь катился под откос. Пора было выбираться из этого Темного Царства.

— Прости, что оставил тебя одну, — Эдриан выглядел взволнованным, хоть и старался спрятать это от меня. — Срочные дела.

— Не хочешь поделиться? — спросила я, обнимая его за талию и целуя в щеку.

Он тяжело вздохнул и вместе со мной опустился на диван в рабочем кабинете. Парень выглядел таким несчастным, что я не вольно притянула его еще ближе к себе, пропустив его шелковистые волосы сквозь пальцы. Мне хотелось утешить его, чтобы на самом деле не случилось.

— Может, отложим разговоры и займемся любовью? — наконец сказал он, изобразив подобие улыбки.

— Что случилось? — спросила я, уже встревожена. Эдриан редко уходил от ответа, тем более использовал такой "весомый" предлог.

— Очередные происки охотников. Тебе это не интересно.

Парень встал и прошел по комнате, снимая светлую рубашку. Плотная повязка всё еще была на его груди, хотя скорее для порядка, потому что я видела, как шрам начал зарубцовываться. Это напомнило мне о том ужасном дне, когда он чуть не погиб, защищая меня от Андрея.

— Скажи мне, — попросила я, поднимаясь ему навстречу.

— Они добрались до Банка Крови.

Больше он ничего не сказал, нежно поцеловав меня и прижав к своей груди. Я чувствовала его обнаженную кожу под своими руками, совершенно забыв обо всем, когда осознание медленно настигло меня. Я резко отстранилась от него, прервав поцелуй.

— Вам больше нечем питаться?

Эдриан рассмеялся, погладив меня по голове.

— Нет, глупенькая. Еды нам хватает. Просто, это скорее демонстрация своей силы, чем реальная угроза. Они ограбили несколько крупных филиалов, которые вели поставки по многим адресам. Это не смертельно, но они добились главного — паники. Нам срочно пришлось перестраивать график, чтобы удовлетворить все запросы.

— Разве это не глупо, тащить у вампира еду, когда кровь можно найти повсюду?

— Они надеяться, что кто-то из нас сорвется и нападет на человека, тогда уже не будет никаких сомнений в подлинности их прошлого видео.

— Такое возможно? — ужаснулась я.

— Нет, но это значительно упростит принятие решения в Совете. Многие люди встали на сторону Галиоса и выступают за полное истребление охотников. Они бояться, что могут стать частью пищевой цепочки, если пойдет в том же духе. Я уже не сомневаюсь, что война начнется. Вопрос лишь в том, как далеко она зайдет. Удастся ли нам остановить ее до того момента, как будут втянуты простые смертные.

— Но как они узнали о Донорских Центрах? Вы же не повесили на них табличку "Собственность Вампиров". Или повесили?

— Очень смешно, — съязвил Эдриан. — У них есть информатор, и самое страшное, что он даже не планирует затаиться. Я чувствую, что что-то происходит, и это не только охотники. Один из старейшин уже действует. Это как отлаженный механизм, я буквально чувствую, как крутятся винтики. Это так… неизбежно.

— Не говори глупостей, — успокоила его я, видя, что вампир впадает в истерику. — Ты же не веришь в войну?

Он молчал, и мне совсем не понравилась эта тишина.

— Эдриан…

— Я не знаю, Тео. Сейчас не знаю. Охотники жалкие насекомые, но если бы всё было так просто, они бы уже давно предстали перед Советом. Ты даже представить себе не можешь число стражей, рыскающих по городу. Но все кого они приводят — это только обычные жители, помешанные на вампирской тематике. Как можно так прятаться в этом городе? Мы подключили милицию, но всё бесполезно. Такого не бывает.

— Тебе страшно? — удивилась я, увидев впервые такое отчаяние, исходящее от парня.

— Не их, предателя. Он информирует охотников, показывая самые уязвимые места. Сначала стражи, потом Даргон и Оливия, теперь Банки Крови. Да ни один человек не смог бы провернуть подобное. А ведь это только начало. Всё идет по нарастающей. Что будет дальше? Они даже знали где поймать тебя. Черт, я думал, что смогу обеспечить тебе безопасность, но сейчас уже не уверен в этом. Они всегда опережают нас на шаг. Прости меня, я ничего не могу поделать.

Я обняла Эдриана, нежно поглаживая по спине. Сейчас в нем было так много человеческого. Мне казалось, что я видела его душу — хрупкую и сломленную. Единственным желанием было защитить его, укрыть в своих объятиях и никуда не отпускать. Передо мной был маленький мальчик, которому был чужд темный мир. Именно такой Эдриан был мне ближе всего, именно такого я любила.

— Тебе не за что извиняться. Мы справимся.

Он кивнул, так и не поднимая на меня взгляд.

— Я хочу тебя уберечь от всего этого, но не знаю как. Мне хочется увезти тебя от этой войны. Всё равно куда, лишь бы подальше отсюда. Пусть они сами разбираются во всем этом. У нас с тобой есть дела и поважнее, — его рука медленно опустилась по моей спине и, погладив бок, улеглась на моем животе. — Не хочу, чтобы нам кто-то мешал. Ни вампиры, ни люди.

— Мы не можем, — грустно ответила я, хотя в душе хотела согласиться. Только он и я, вдали от всего, там, где ничто не могло нам помешать. — От этого не убежишь. Тем более я не ставлю свою семью, а ты свою.

— Но ты хочешь уехать? — с надеждой в голосе произнес он.

— Да, — не стала врать я. — Больше всего на свете.

Мне было неприятно, что я не могла рассказать ему истинную причину такого желания. Страх. Еще никогда я не была так близка к краю. И пусть я была не виновна в своем происхождении, но никто бы не простил мне предательства. Ни Эдриан, ни его семья. Никто.

— Подумай об этом, ладно? Мы ничем им не обязаны. Есть только ты, я и наш будущий ребенок. Остальное меня не волнует.

Парень улыбнулся и, поцеловав меня в щеку, направился в душ. Я еще долго стояла посреди комнаты, размышляя над его словами. Собраться и уехать, ничего никому не сказав. Слишком большой соблазн. Та Тео, которая была пару недель назад, наверное, так бы и поступила, сбежав от проблемы. Но сейчас всё было иначе. После всего случившегося я научилась думать о последствиях, прежде чем что-то сделать.

Наш побег не останется незамеченным. Мистер Ньюбелз тут же найдет способ связаться с сыном, чтобы сообщить, что за чудовище с ним рядом. Хотя, ему придется встать в очередь. Я очень сомневаюсь, что старейший вампир так просто отпустит нас. Что-то подсказывало, что у него на нас были серьезные планы, которые он не собирался нарушать. Иначе нельзя было объяснить тот факт, что он оставил нам наши жалкие жизни, а не убил еще в логове охотников.

Я покачала головой и вернулась в комнату, где Эдриан обмотав белое махровое полотенце вокруг бедер, расчесывал влажные темные волосы.

Не удержавшись, я подошла ближе, и обняло его за талию, прижавшись к прохладной широкой спине.

— Только один вопрос, — неожиданно серьезно сказал вампир, повернувшись ко мне лицом. — Ты волнуешься за охотников и за того парня?

Его черные глаза изучали мое лицо, пытаясь предвидеть мой ответ. Это смутило меня, заставив опустить взгляд.

— Понятно, — сухо протянул он, отходя в сторону.

Обиду вампира можно было понять, но я не хотела заканчивать наш разговор на такой грустной ноте. Это совсем не то, что он должен был услышать от меня в данную минуту. Мне не хотелось его огорчать.

Перехватив парня за руку, я развернула его лицом к себе, силой заставив посмотреть мне в глаза.

— Эдриан, я хочу, чтобы ты понял меня. Сейчас ты дорог мне как никогда. Многое было между нами, и я ничего не хотела бы изменить. Но пойми, что этот мир чужой для меня. Если я приняла тебя, то это не значит, что я готова принять и всё остальное. Пока я одна из людей, я буду волноваться за каждого из них. Пусть это и охотники. Я понимаю, сколько зла они принесли, особенно нам с тобой, но то, что уготовил им Совет, никто не заслуживает. Пусть их упекут в тюрьму, но не отдадут на растерзание. Это просто бесчеловечно.

Эдриан нахмурился, его лицо превратилось в фарфоровую маску, лишенную всяких эмоций.

— Когда-нибудь, ты поймешь. Они поставили мир на грань. Это не просто нападения, это гораздо серьезнее. Если начнет война, ты изменишь свое мнение? — Я молчала. — Они преступники, которых нужно усмирить. Черт, Тео, о чем ты думаешь? Они убили не только вампиров, но и людей. Таких как ты. Вспомни Милену. Даже при нападении сегодня пострадали не только стражи. Были жертвы и среди людей.

Я замерла, услышав это. Такое было невозможно.

— Они как скот перебили всех, кто находился в зданиях, — продолжил парень. — Они бешеные собаки, не различающее где зло, а где добро. Они готовы убить всех, лишь бы остаться победителями. Можешь считать меня чудовищем, но я лично буду присутствовать на каждой казни. Хочу видеть, как погибнет каждый, кто имел хоть какое-то отношение к охотникам и пошел против Договора, поставив наше существование под угрозу.

По спине побежали мурашки, а кровь резко отхлынула от лица. Слова Эдриана пригвоздили меня к земле, лишая способности говорить. Мой вампир был зол, почти неуправляем, ничто не напоминало в нем красивого парня, заботящегося обо мне всё это время. На долю секунды, где-то на краю сознания мелькнула мысль, что он самолично отведет меня в Совет, лишь бы покончить с охотниками раз и навсегда. Но было ли это возможно? Стал бы он меня защищать, узнав правду? С этой минуты я стала сомневаться в его истинных чувствах.

— Прости, если напугал, — прошептал вампир, увидев мое замешательство. — Я очень устал. Случившееся выбило меня из колеи. Не так я представлял себе семейную жизнь. И если серьезно, мне просто страшно. За семью, но, прежде всего за тебя. Охотники так усиленно пытаются отнять тебя у меня, что мне приходиться быть на стороже каждую секунду. Это очень сильно выматывает.

Не дожидаясь ответа, он нежно поцеловал меня, стирая разом все страхи. Мне не хватало сил отстраниться, оттолкнуть его, хотя я прекрасно понимала, что этой идиллии вскоре придет конец.

Я была дома. Мне не нужно было видеть окружающую обстановку, чтобы понять это. Чувство покоя было таким сильным, что заглушало всё остальное. Меня не пугал полумрак, царивший вокруг, и даже странное ощущение, что рядом кто-то есть.

Шаг за шагом, я приближалась к тлеющему огоньку впереди, как верному маяку, указывающему мне путь в тумане. Вся гостиная была залита размеренным сиянием, но мне не удавалось определить источник. Комната дышала вместе со мной.

У окна стояло кресло-качалка, отсчитывая размеренный такт. Это движение казалось столь родным, что сердце защемило от переизбытка чувств, чуть не заставив меня плакать.

Подойдя ближе, я увидела бабушку. В моих воспоминаниях ее образ давным-давно стерся и стал неясным, тогда как сейчас, все черты были узнаваемы. Я не смогла бы ее спутать ни с кем.

Увидев меня, она прищурилась, а затем расплылась в улыбке, такой теплой и радостной. Кресло прекратило свои движения, в мгновение замерев.

— Ты в порядке, солнышко? — спрашивает женщина, поправляя очки на своем лице. — Сильно испугалась?

Я утвердительно киваю головой и присаживаюсь на пушистый коврик в ее ногах.

— Чудовища в подвале больше нет. Больше оно никогда не причинит тебе вреда. Я не позволю.

Мне нечего ей сказать. В ее словах такая уверенность, что я даже не подвергаю их сомнению.

— Боюсь, твой папа больше не позволит нам видеться после случившегося, но знай, что я тебя очень люблю. Чтобы ни случилось. И ты должна знать правду об этом мире, ту, что никогда не расскажет тебе твой отец. Нельзя жить в неведении. Таких чудовищ еще много, они бродят в ночи, выжидая. Сколько бы они не притворялись, но истинной сущности им не скрыть. Когда придет время, я расскажу тебе всё что знаю. До этого ты будешь как слепой котенок. Не бойся, я найду способ передать тебе свои знания. Возможно, это будет больно принять, но иначе ты не станешь собой. Просто жди. Я знаю, что твой папаша планирует отдать тебя под венец, но я не позволю передать свою единственную внучку в лапы настоящему зверю. Чтобы не говорил тебе твой отце, бабушка всегда будет рядом, чтобы защитить тебя от чудовищ в подвале.

Странный скрип за спиной, но когда я захотела обернуться, видение начало таять, растворяясь в черных пятнах.

— Тео, ну проснись же ты.

Эдриан упорно тряс меня за плечо. Когда это не дало результатов, он подхватил меня и усадил на кровати, игриво кусая за ухо.

— Что? — простонала я, потирая заспанные глаза. Мне совсем не удалось выспаться.

— Ты пойдешь со мной?

— Куда?

— Через два часа заседание в Совете, где объявят окончательное решение в отношении охотников. Может, хочешь пойти с нами? — ответил вампир, всё еще качая меня в своих руках.

От одной мысли от этого я тут же проснулась. Это определенно было не той вещью, ради которой стоило подниматься с кровати в такую рань.

— Я спать, — просто ответила я и закрыла глаза.

— Ладно, думаю, мы ненадолго, — сказал Эдриан, бережно укладывая меня обратно под одеяло. — Надеюсь, ты еще не успеешь выспаться. Спи. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, — сквозь сон ответила я.

В следующую секунду я почувствовала, как его тело прижалось к моему. От яростного поцелуя у меня сбилось дыхание. Открыв глаза, я увидела перед собой лицо Эдриана. Его глаза искрились безумием, так, что это даже напугало меня.

— Что?

— Ты еще ни разу не говорила мне этого, — прошептал он мне в губы.

— Чего? — не совсем поняла я.

— Что любишь меня.

Его слова заставили меня улыбнуться.

— Я люблю тебя, — сказала я, даже удивившись, как легко мне удалось это произнести.

Следующий поцелуй невероятным теплом согрел мою душу, лишая дыхания.

— Я скоро вернусь, — улыбнулся парень, отстраняясь.

Когда за ним закрылась дверь, я блаженно повернулась на другой бок, всё еще захваченная нашим утренним признанием.

Телефон на прикроватной тумбочке недовольно мигал. Увидев это, я не могла уже игнорировать мерцающие огоньки. Плюнув на сон, я схватила его и увидела одно новое сообщение с неизвестного номера.

"Что бы ни случилось сегодня, знай, это было необходимо".