СССР. Книга 5. Сюита среднесовкового периода

Глава 14

Всё ещё интерлюдия. Утро того же для. Конференц-зал в Кремлёвской Больнице.

— Это он? — Боясь поверить собственным глазам, шепотом спросил Андропов у сидевшего рядом Пельше.

— Полагаю да. — Слегка сомневаясь и, потому без особого убеждения в голосе, постарался разрешить сомнения председателя КГБ, Арвид Янович. И, кивнув на очень сильно возбуждённую и что-то радостно щебечущую Леську, промолвил. — Во всяком случае, самые близкие люди признали в нём отца и мужа.

После чего все, кто сидел или, по долгу службы стоял, в конференц-зале Кремлёвской больницы, сначала, на несколько секунд замерли, а потом, как-то разом и, перебивая другу друга, загомонили.

Причём люди, срочно требовавшие дополнительной информации и каких-то невразумительных объяснений и сами толком не понимали, чего же они, ну по крайней мере, в данный конкретный момент, хотят.

«Допросные», если конечно, можно так выразиться, группы, разделились на два лагеря. И, как не трудно догадаться, «атакуемыми» и, практически сразу же подвергшимися повышенному вниманию, стали обе девушки, Марина и Юля, так или иначе, контактировавшие с, так неожиданно обнаруженным и, невесть как оказавшемся в далёком Свердловске, гостем из будущего.

Леську же, наверное принимая во внимание её нежный возраст, пока игнорировали. Ну, по крайней мере, не теребили так как, внезапно ставшую одним из эпицентров повышенного и, потому доставляющего начинающей тележурналистке сильный дискомфорт, внимания Юлю Подгорную. И, подвергшейся не менее интенсивной «обработке», её маму.

Про, по прежнему исправно работавший, кинопроектор все как-то забыли. А потому девочка, практически беспрепятственно смогла подойти прямо к экрану. И просто, во все глаза смотрела на второго по значимости человека в её, такой короткой и маленькой жизни.

При этом, по щекам ребёнка катились слёзы, а на губах играла счастливая и сияющая улыбка.

— Папка! — Радостно шептали губы девочки.

А тонкая ручонка, сама-собой потянулась к движущемуся и что-то говорящему изображению. Оказавшись на пути луча проектора и оставив на белом пластиковом полотнище, заслоняющую картинку, тень.

«Белый шум», раздававшийся в довольно большом помещении, тем временем нарастал. При этом, абсолютно не неся никакой информативной нагрузки. И, в конце-концов, Брежневу это надоело. Но, так как голос Вождя, после перенесённой и, в общем-то, до конца не побеждённой болезни был сиплым, «гаркнуть» и, таким образом попытаться взять ситуацию под контроль, пока что не получалось.

Ведь, перевозбуждённые и, при этом, рьяно перебивающие друг друга и пытающиеся задать, практически одни и те же вопросы, члены Правительства просто напросто мешали друг другу.

Что было не очень хорошо в организационном плане и весьма вредило делу. А, по силе воздействия на, судя по готовой хлопнуться в нервный обморок Юле, накал страстей, казалось, уже достиг и даже давно превысил, двенадцатибальную отметку.

Из-за чего девушка, от которой все, причём очень сумбурно и, надо признать, довольно таки бестолково, требовали каких-то объяснений, была практически на грани потери сознания.

Что явно осложнило бы, и без того не простую, ситуацию.

И, вместо того, чтобы направить собрание в конструктивное русло, только усугубило бы, спонтанно возникшие хаос и сплошное недопонимание.

Более же стойкая, в психологическом плане Марина, просто сложила руки на груди и, отгородившись защитным полем, спокойно ожидала спада этого сумбурного ажиотажа, и установления, как правило, обычно свойственного всем, собравшимся здесь серьёзным людям, строгого порядка.

Впрочем, ради справедливости нужно сказать, что нарушать её личное пространство, хватать за руки или воздействовать на неё каким-то другим образом, никто не пытался.

Старшую гостью из будущего просто засыпали градом, звучащих одновременно и со всех сторон, предположений и домыслов. И каких-то, совсем уж дурацких и, по её скромному мнению, абсолютно неуместных практически в любой ситуации, уточнений.

Вроде «а вы уверены»? Или, «вы со стопроцентной вероятностью можете гарантировать, что этот субъект является именно тем, за кого себя выдаёт»?

Тем более, что красовавшийся сейчас на экране парень, просто играл на гитаре, рассказывал о себе и, ни в коем случае не пытался занять чьё-то, не принадлежащее ему по праву, место.

Скорее, наоборот. Юноша выглядел очень спокойным и вполне довольным. Как собственной жизнью, так и сложившейся вокруг него, кстати весьма не рядовой, ситуацией.

Игнорируя слишком уж навязчивый интерес членов Правительства, Марина постаралась абстрагироваться от повышенного внимания. И, с радостью вглядываясь в знакомые и такие родные черты, тихо млела от счастья.

Ведь то, что главный мужчина в её жизни нашёлся означало очень и очень многое. Защиту от странных, если не сказать страшных и так внезапно возникших вокруг её и дочери обстоятельств. Спокойную уверенность в завтрашнем дне. И — главное! — это возможность в любой момент вернуться обратно.

В такой родной и привычный мир двадцать первого века. Где она, благодаря магическим способностями и близким отношениям с младшим членом семьи Короля Швеции, имела довольно таки высокий, и не досягаемый для большинства простых смертных, статус.

Ведь странная и, совершенно не поддающийся какому-нибудь логическому объяснению синергия её гражданского мужа и её дочери, позволяющая путешествовать на только в пространстве но и, как оказалось во времени, ни должна была исчезнуть.

Ну, по крайней мере и несмотря ни на что, их с Леськой дар по прежнему работал на полную катушку. Что, во всяком случае теоретически, давало надежду на то, что умения, как она про себя а, оставаясь наедине и вслух, всё ещё называла любимого человека, «Коли», так же исправны и, без проблем и каких-либо осложнений, могут примениться на практике.

То есть, её гражданский муж (во всяком случае, она очень на это надеялась) не утратил возможности «входить» в то странное, иногда сильно пугающее но, ставшее уже привычным а, порою, при решении некоторых щекотливых проблем, практически необходимым, «межмировое пространство». Ну а в том, что «видеть» точки выхода, в любую точку Земли или другой, известной «чудо-ребёнку» планеты, её дочь всё ещё не разучилась, Марина не сомневалась ни на йоту.

К несчастью или, скорее наоборот, «к счастью», даже будучи профессиональным психологом, Марина не научилась держать «покер фейс». И все её мысли, равно как начавшие вмиг обуревать надежды и чаяния, оказались написаны на её красивом личике.

Что не ускользнуло от, не растерявших концентрации и не поддавшихся всеобщему ажиотажу, сидящих рядом Андропова и Пельше.

Кстати, наиболее проницательным из них оказался именно Арвид Янович. Но и глава Комитета Государственной Безопасности, тоже не зря ел свой хлеб. И по праву занимал место одного из самых могущественных и влиятельных людей в стране а, скорее всего, даже и во всём мире.

И, пусть не сразу, а спустя всего лишь несколько секунд, совершенно правильно понял сказанное искушённым и, читавшем людей, словно открытую книгу, мудрым латышом.

— А ведь они могут уйти. — С внезапно возникшим напряжением в голосе, констатировал очевидный, пусть пока только лишь ему одному факт, Арвид Янович.

— Куда? — Пока ещё не вникнув в ситуацию, задал совершенно идиотский вопрос Андропов.

Хотя, дурацким вопрос был только лишь для, уже просчитавшего ситуацию и, интенсивно и отчаянно искавшего и, к великому своему сожалениею, не могущего придумать действующих и, главное устраивающих всех «контрмер», Пельше.

— К себе. — Пожав плечами, внезапно дрогнувшим голосом, ответил Арвид Янович. — Обратно, в двадцать первый век. Ко всем их компьютерам, сытной и обеспеченной жизни и, главное, статусу одних из самых свободных и, практически пользующихся вседозволенностью, людей на планете.

— Ты думаешь?.. — Всё ещё не веря в подобный исход, с недоверчивым удивлением посмотрел на Арвида Яновича Андропов.

Но Пельше, чьи мысли заполошно метались, словно испуганная мышь в клетке, грубо и бесцеремонно перебил главу Комитета Государственной Безопасности.

— Ты на её лицо посмотри! — Забыв про приличия и отринув вежливое обращение, ткнул он Андропова в очевидные, пусть пока что лишь для него одного, факты. — И вспомни, как она вела себя ещё пять минут назад, и как теперь расправила плечи!

— Чёрт! А ведь верно! — Моментально просчитавший ситуацию и сразу же принявший точку зрения Пельше, тихонько выругался Андропов. И, вдруг поддавшись внезапно охватившей его панике, встрепенулся. — Так что, отдаю приказ на ликвидацию?

Подобный протокол, принятый при возможном и, учитывая «выступление» гостей из будущего в ресторане «Арагви», неблагоприятном исходе переговоров, был разработан по совету штатных аналитиков Комитета Государственной Безопасности. И, после непродолжительных дебатов, был единогласно одобрен всеми, на тот момент находящимися в полном здравии, членами Малого Политбюро.

Остальные же, посвящённые в тайну после попадания на больничную койку первых, встретившихся с лицом к лицу с гостями из будущего, членов правительства, были просто поставлены перед фактом. И, предпочтя не забивать себе голову, приняли к сведению, а так же согласились и одобрили.

Так что, некоторые из сотрудников всё той же «девятки», очень внимательно наблюдали за главой КГБ. Так же, как и за обоими его заместителями, Цвигуном и Цинёвым. И, после получения, заранее обусловленного и накрепко вбитого в подкорку головного мозга, невербального приказа, в любой момент готовы были открыть огонь на поражение.

— Ни в коем случае! — Моментально воскликнул заметно побледневший Пельше. И, в панике схватил за руку собеседника. А затем, удостоверившись, что председатель КГБ не рвётся пороть горячку, более спокойным тоном спросил. — А смысл? Ведь, в любом случае, мы их всех потеряем. Правда, при попытке уничтожения, плюс ко всему, рискуем оказаться в самом центре кровавой мясорубки!

— Ну, не обязательно же прямо сейчас… — Стараясь совладать с испугом и пытаясь просчитать все возможные варианты, задумчиво взглянул на Пельше Андропов. — Закончим заседание и, когда обе вернутся в свои покои, пустим газ…

— Не говори глупостей, Юра. — Отрицательно покачав головой, попытался образумить Андропова Пельше. И, для пущей убедительности, уговаривая словно малого ребёнка, прошипел. — Повторяю, что, так или иначе, они обе будут для нас потеряны. К тому же, в случае попытки устранения, есть, пусть и небольшая, но всё-таки весьма существенная вероятность того, что они опять исчезнут. — Тут Пельше скривился, словно без сахара съел дольку лимона. А затем прищурился и указал на очевидные факты. — Да и, если ты забыл, то хочу напомнить, что она, по-прежнему, штатный киллер Организации Объединённых Наций. И, если сумеет убежать, а потом захочет вернуться, то всем нам, всем кто находится сейчас в этом помещении, не позавидуешь!

— Да, Аврид! Похоже, хуйню спорол. — Забыв про приличия, равно как и о статусе одного из первых лиц государства, невольно перешёл на ненормативную лексику Андропов. И, глубоко вздохнув и придя к окончательному решению, буркнул. — Ладно. Будем договариваться! И, несмотря ни на что, надеяться, что кривая вывезет!

Марина же, в силу возникших обстоятельств была вынуждена внимательно отслеживать ситуацию. И от неё не ускользнуло поведение Андропова и Пельше. Слишком уж отличающееся от действий всех остальных, и потому, помимо её воли притягивавшее взор.

Так что, она задействовала трюк, изобретённый давным-давно и, кажется в прошлой жизни, Леськой. Которая была удалёна от нынешнего момента на пятьдесят лет назал и десять тысяч километров «в сторону».* (*Возможность переговариваться на расстоянии описана в третьей книге, «Приспособленец», цикла «Эльф на плоской Земле»).

Сама способность переговариваться была основана на умении телепортировать предметы и самих себя на доступное, в зависимости от имеющихся в наличии сил, расстояние. А, так как воздух, и его звуковые колебания тоже ни что иное, как материя, то «чудо ребёнок», совершенно не напрягаясь и как-то походя, додумался до того, что сказанные слова, собственно, как любые и издаваемые человеком звуки, можно перемещать прямо к ушным раковинам предполагаемого собеседника.

То есть, прошептал ну, или тихонько произнёс, «здесь». Быстро отправил, очень кстати, небольшой объём воздуха, «туда».

И — «вуаля»!

Тот, кому предназначена передаваемая информация, прекрасно тебя слышит. Даже если находишься за серьёзном удалении, достигающем нескольких сотен метров!

К великому её сожалению, девушке приходилось наблюдать сразу за парой десятков человек. (В добавление к членам Правительства, включавших в себя очень много сотрудников «девятки») Так что, Марина пропустила начало разговора. И, пока сообразила, что нужно использовать имеющуюся у неё возможность «подслушивать», очень сильно заинтересовавшая её беседа Андропова и Пельше уже практически подошла к концу.

Но, так как по направленным в её сторону внимательным взглядам и напряжённым лицам «сладкой парочки», было нетрудно догадаться о ком шла речь, задействовала свои выдающиеся способности и, сфокусировав восприятие, задала вопрос.

— Извините, вы сейчас о нас говорили? — Тихий и спокойный голос, находящейся довольно далеко девушки, раздался, казалось, прямо в головах у Юрия Владимировича и Арвида Яновича.

И, подавив первый, совершенно идиотский позыв спросить — «Кто это»? — Пельше нервно сглотнул и осторожно поинтересовался.

— Марина Алексеевна, это вы? — И, дождавшись подтверждающего кивка, удивлённо воскликнул. — НО КАК?

— Телепортация ограниченной области пространства, в которой в данный конкретный момент распространяются, производимые мною звуковые колебания. — Так, словно речь шла о чёт-то само-собой разумеющемся, равнодушно пожала плечами Марина. И, спеша выяснить свой нынешний статус, взяла быка за рога. — Как понимаю, вы боитесь предательства и нарушений договорённостей с нашей стороны?

— А вы умная. — Вздохнув, похвалил Марину Пельше. — Сразу же догадались!

— Не жалуюсь. — Усмехнувшись, хмыкнула девушка. И, несмотря на то, что была не в курсе только что произошедшего обмена мнениями, поинтересовалась. — Так понимаю, сразу испугались и захотели убить? А потом, всё-таки возобладал здравый смысл, и предпочли задействовать дипломатию?

— Да уж, Марина Алексеевна. — Крякнул от неожиданности Андропов. — В покер я с вами играть не сяду!

— И правильно сделаете, Юрий Владимирович. — С лукавой улыбкой склонила на бок голову Марина. И, прищурившись, добавила в голос немного металла. — Равно, как и затевать любые другие, могущие вызвать моё недовольство, игры.

— Даже так? — Вперил суровый взгляд в девушку, мгновенно посерьёзневший Пельше. Но, вспомнив, С КЕМ беседует, тут же сдал назад и, в примирительном жесте, выставил перед собой раскрытые ладони. — Верю, верю, Марина Алексеевна! И, очень, так же, как и все мы, надеюсь на благотворное и взаимовыгодное сотрудничество! — После чего, словно утопающий, отчаянно цепляющися за соломинку, воззвал к её, возможно существующему лишь в его взбудораженном воображении, патриотизму. — Ведь вы, несмотря на свой нынешний статус, всё-таки роились и выросли в России!

— Да. — Просто и незатейливо согласилась, поддавшаяся минутной слабости, которая, помимо её воли возникла под воздействием внезапно свалившихся хороших новостей, Марина. — В России. И, что бы вы себе не думали, я тоже люблю свою Родину! Безусловно, не в в том смысле, какой в это вкладываете вы. Но, всё-таки, в любом случае, судьба страны, носящей название Советский Союз, мне не безразлична!

— Рад слышать. — Облегчённо откинулся на спинку кресла-каталки, внезапно вернувшийся в прекрасное расположение духа, Андропов.

А Пельше, внимательно следящий за выражением лица девушки, удовлетворённо кивнул.

Марина же, зная немножко взбалмошный характер своего избранника, а так же, порой весьма пренебрежительное отношение к, по его словам, «не совсем разумным» людям, задумалась.

Не рано ли она даёт обещания, которые — ведь есть и такая вероятность! — не сумеет выполнить?

И, чтобы не обнадёживать, весьма влиятельных людей раньше времени, осторожно промолвила.

— Однако, как вы понимаете, наше сотрудничество зависит не только от нас с дочерью. Но и от мнения и желания моего гражданского мужа…

— Ну, судя по количеству раскрытых с его участием дел, а так же по проявленной Принцем Генрихом или, вернее, младшим лейтенантом милиции и солистом так успешно дебютировавшего ансамбля, Николаем Петровым, социальной активности — ему у нас понравилось. — Высказал предположение, ознакомившийся с полученными по телефону сведениями, Андропов. И, с небольшой укоризной в голосе, слегка попенял. — Правда, куда-то он запропастился в последнее время. Исчез с соревнований, в которых, в своей весовой категории мог уверенно претендовать на первое место. На работу не вышел. Что, согласитесь, навевает на не очень хорошие мысли, и заставляет задуматься…

— Так, в чём проблема, Юрий Владимирович? — Опять пожала плечами, почувствовавшая лёгкое недоумение Марина. — Летим! И, просто-напросто, выясним всё на месте!

— Скажите, Марина Алексеевна. — Испытующе взглянул на гостью из будущего Пельше. — А мы точно можем вам доверять?

Заметившие, что что-то идёт не так, а абсолютно не реагирующая на «внешние раздражители» Марина, отстранилась и беседует с, по какой-то причине выделенными ею из всех членов правительства, Андроповым и Пельше, окружающие постепенно замолчали.

И, в наступившей тишине, не очень громко но, совершенно отчётливо, прозвучал тихий девичий голос.

— Клянусь здоровьем! Моим и моей дочери! Что, в любом случае, независимо от итогов встречи, вернусь в Москву! И постараюсь склонить к сотрудничеству моего гражданского мужа, Его Высочество Принца Генриха!

А, ошарашенная этой, свалившейся внезапно, словно снег на голову, и совершенно невероятной информацией Юля тихо ойкнула. И, видя что все вдруг переключили внимание на неё, прижала ладошки к внезапно покрасневшим щекам и зажмурилась!

«Ну конечно! Этот… чёртов прохиндей, оказывается ЖЕНАТ»!

А то, что «зачуханного провинциала», внезапно назвали гражданином другой страны и, к тому же, самым настоящим принцем, как-то, совсем незаметно, прошло мимо её, взбудораженного последними, такими ошеломляющими новостями, сознания.

К тому же, всё складывалось как нельзя лучше. Просить, с её точки зрения «всесильного деда» ни о чём ни пришлось. А, с задержанием и, как Юля догадывалась, весьма скорым освобождением, этого несносного Петрова, разберутся и без её участия.