Сын целителя

Глава 4

- Егор, глянь иди на свой неудачный опыт, - зовёт отец. Выбрались на Рождество к бабушке, а у них по телевизору только украинские каналы. Ющенко показывают – всё-таки стал президентом.

- Нужен он мне! Лучше подумай - нам въезд на границе не закроют? Мне кажется, он злопамятный.

- Не должен, а там кто его знает. Это ты у нас предсказатель, - батя не подкалывает, говорит на полном серьёзе.

- То, что касается меня, я плохо чувствую. Па, я к Сашке схожу?

- Сходи, только одевайся хорошо. Тебя лечить некому. Вот, возьми пакет – подаришь бабушке. А ему подарок я лично вручу, приведешь сюда. Фернштейн?

- Яволь, мой фюрер!

Уже вечереет, поздно приехали. Скользко, пару раз чуть не навернулся. Встретил две группки детей – кутью носят. Хм, нужно было и мне взять у бабушки. Вроде как положено сегодня. Ну не возвращаться теперь, да я и так с подарком. Тяжелый пакет – вкусностей всяких наложили. Во дворе собака, хоть и привязанная, но лучше не рисковать. На лай выходит бабушка Сашки.

- Заходь, вона не дистанэ. Ти сам? А чий ты будэшь, щось я не впизнаю? – приняла меня за местного.

- Здравствуйте! Я Егор.

- Тю дура стара, зовсим слипа стала! Проходь. А Сашко чого не прийшов? Батько твий?

- Устал с дороги. Мы с трассы слетели, пока нас вытащили, - попали в небольшое приключение по пути. - Вот, он подарок передал. А Сашка где?

Бабушка не успела ответить, Сашка выскочил из комнаты навстречу:

- Горка? Класс! Привет, ты один? – обнимаемся.

- С отцом приехал, он ждёт тебя. Пойдём?

- Та почекай! Якый швыдкый, - бабушка силой усаживает меня на стул. – Варэныкы зараз покуштуешь зи смэтаною, потим пидете.

Сопротивление бесполезно, раздеваюсь и усаживаюсь за стол. Первый съедаю нехотя, потом вхожу во вкус. Штук десять умял. Да, дома таких не попробуешь! И молоко вкусное, не то, что в пакетах. Сашка тем временем оделся.

- Ой спасибо! Наелся, теперь, Санька, тянуть меня будешь – ноги не идут!

- Та що ты там зйив, як курча поклював! Скажешь батькови, хай завтра зайдэ – розмова е. А ти Сашко, довго не затрымуйся, пиздно вже!

Идем, дурачась, толкая друг друга в сугробы. В итоге приходим мокрые, с ног до головы облепленные снегом.

- Господи, что это за снеговики? – встречает нас бабушка. – Сейчас веник дам, пообметайте снег.

- Давай я лучше ремнем пооббиваю, - предлагает дядя Юра.

- Со своих оббивай! – выходит отец. - Сашок! Подрос, Егора обогнал!

Ну и что тут странного? Он и старше меня немного. Подумаешь!

Не успел раздеться, как кто-то ломится в двери. Свои, раз собака не лает. Точно – Ромка с Миркой домой вернулись.

- О! У нас гости! Привет Горка! Ты один? – Мирка тоже подросла, одного со мной роста.

- Да, Димка с Таней на Кавказ поехали, на лыжах кататься.

- Могли бы и у нас покататься, - разочарован Ромка.

- Пойдёмте, я подарки вам вручать буду! – зову их с собой. Сашке отец вручил уже игровую приставку – выбирал я. Мирке Таня выбрала сережки с колечком, а Ромке Дима охотничий нож подобрал. Вот последний подарок и вызвал ажиотаж.

- Э, братан! – дядя Юра забрал нож и пробует остроту. – Мне значит бутылку коньяка, а малолетке оружие?

- А ты что, хотел наоборот? – отбивается отец. – И, вообще, это от детей подарок, а не от меня. От меня держите – сами купите, что хотите.

Раздает по сотне баксов Ромке и Мирке. Понтуется, я тоже мог бы и больше выложить. Отец нам с Марком платит за работу в клинике. Чем мы хуже врачей на зарплате? С нас толку даже больше. А Сашке почему не дал? Или он втихаря, чтобы не видели?

- Санька, а это от меня тебе, - достаю пятьсот рублей. Доллары не захватил с собой. Сашка поколебался, но под моим настойчивым взглядом берет деньги.

- Ладно, ладно, мы тоже не пальцем деланые,- многозначительно говорит дядя Юра. Что он имел в виду, не знаю – забираю Сашку и отправляемся на улицу. Мирка выскакивает за нами.

- Куда без меня? Я с вами!

- Бери тогда кутью, что зря ходить, - предлагаю я. – Зайдем к твоим бабушке с дедушкой, еще может куда. Вы же местные, знаете.

- Да мы уже большие как-бы, - засомневался Сашка.

- Ничего не большие! Подождите, я быстро! – Мирка умчалась за кутьёй.

Занесли Сашкины подарки к нему и пошли по деревне. Для них чуть ли не полсела родственники. Это мои приезжие здесь, а у них, особенно у Мирки, родни полно. Дяди, тёти, двоюродные, троюродные. Я сбился со счету.

- Еще на Заречную, к дяде Мите! – командует Мира. Перед речкой крутой спуск, съезжаем на задницах прямо в сугроб. Сашка улетел вниз головой, пришлось долго откапывать его шапку. Не заболел бы. Отряхнувшись, продолжаем путь.

- Давайте по речке, так ближе, - предлагает Мирка.

Перед мостом спрыгиваем на замерзшую реку. Лёд крепкий, не страшно. Даже без коньков прикольно скользить, поочередно падаем. Весело и жарко. Разгоняюсь, чтобы проехать побольше. Чёрт! Лунку замечаю в последний момент – темно, только Луна светит. Затормозить не получается, падаю и влетаю в лунку вперед головой.

- Ай! – всё, что успел сказать, прежде чем погружаюсь в воду. Вниз головой! Жутко обжигает холодом и воздуха в лёгких почти нет. Судорожно машу руками, разворачиваюсь. Ноги касаются дна – речка мелкая. Но голова ударяется об лёд! Мама отца убьет, если я утону! Страха нет, есть только одно желание: вдохнуть, но понимаю, что это будет конец. Рывок сбоку, голова находит отверстие во льду. Выныриваю – рядом в лунке стоит Сашка. Вот идиот, он точно заболеет!

- Вылезайте, скорее! – чуть не плачет Мирка. – Замерзнете, я вас не дотащу! Побежали к дяде Мите!

С трудом выкарабкиваемся. Бежим опять по речке, возвращаться к мосту далеко. Ледяная одежда весит, наверное, сто килограмм, скользко. Сашка падает и сбивает с ног меня. Мирка ревёт, поднимая нас. К дому приходится пробиваться по сугробам. Мне даже жарко стало, но силы на исходе. Мирка затарахтела по стеклам в светящемся окне.

- Хто там? – выглядывает в окно мужик.

- Дядь Мить, швыдьше, Егор с Сашкой утонули! – лицо в окне исчезает. Как это мы утонули, если тут стоим?

- Дэ? – выскакивает мужик, на ходу натягивая полушубок.

- Та ось воны! Провалылысь пид лид!

- Тьфу ты, дурна! Налякала! Швыдко в хату! – заталкивает нас в дом.

В доме с нас в две руки (с женой) стаскивают всю одежду. Сашка едва смог пискнуть Мирке, чтобы отвернулась. Она в оцепенении, сама бы не догадалась. Думаю, ей сейчас не до того, чтобы нас рассматривать. Нужно будет сказать, что это я предложил по речке идти, а то ей точно ремнем попадет. После того как нас растерли полотенцем до красноты, запихнули под два одеяла. Миркин дядька, довольно молодой, тридцати еще нет. Недавно, наверное, поженились – детей не видно. Принес и заставил выпить по полстакана водки, потом поочередно растёр еще раз, теперь уже с водкой. Потом его жена дала горячий чай с какой-то травой.

- Она тоже мокрая, - как только подвернулась возможность переключаю внимание на Мирку. Пока бежали, с неё ведро пота должно было сойти. Раздевать её тётка утащила в другую комнату, а дядька стал собираться к нашим. Сюрприз, блин, на праздник!

Не знаю как Сашка, а я прихода отца не дождался. От водки или чего другого, но отключился через несколько минут.

Просыпаюсь, не сразу могу понять, где я. Темно, в окно луна светит. Голова тяжелая, горло заложено. Я что, заболел? Не может быть! Пытаюсь встать, задеваю стул рядом. Вспыхивает светильник у соседней кровати.

- Гоша, ты как? – Ромка. Значит я у бабушки.

- Не очень. В туалет надо, - стою, пошатываясь.

- Давай провожу, - Ромка придерживает за локоть. Блин, голова серьезно болит и словно свинцом залитая. Хреново, таблетки на меня не действуют, и батя ничего не сможет. Когда я последний раз болел? Никогда! Не помню такого.

- А Сашка где?

- Домой отвезли. Вас всех пообещали выпороть, так что притворяйся больным, сколько сможешь, - советует Ромка.

- Да, кажется, и притворятьса не придётся, - вздыхаю я.

Вернувшись, пытаюсь уснуть. Не сразу, но получается. Второй раз просыпаюсь уже светло. Голова стала еще тяжелее – с трудом отрываю её от подушки. В соседней комнате голоса, иду туда, держась за стенку.

- Ладно, они пацаны, им положено быть бестолковыми, а ты чем думала? – мама Мирку воспитывает. Остальные сидят за столом. Заметили меня.

- Егор! Вот только скажи что заболел! – подрывается ко мне отец. По тревожным глазам вижу: он уже все понял. Хочу сказать, что Мирка не виновата, но из горла не удается извлечь никаких звуков. Потом сухой кашель.

- Пипец! Едем домой, - констатирует отец. Боюсь, его точно ждет от мамы: пусть не ремень, но ничуть не лучше. Меня, не одевая, заматывают в пуховое одеяло и укладывают на заднее сидение. Заезжаем к Сашке, после недолгого отсутствия отец возвращается.

- Хоть с ним нормально. Даже удивительно!

Ничего удивительного. Он не с головой влез в воду, там вообще было по плечи. Хорошо я не успел далеко подо льдом пролететь. А сам бы я, пожалуй, и не выбрался! До меня только сейчас доходит. Так что спасибо бате, что сделал братика. С другой стороны – если бы его не было, то я возможно и не оказался бы там.

Пока доехали, мне стало совсем хреново. Тошнит и горю весь. Хорошо еще что таможню почти не останавливаясь пролетели – отец заранее позвонил, чуть ли не министру. А может и министру. Домой не заезжаем – сразу в клинику. На койку, анализы, уколы, капельницы. Видеть уже ничего не вижу, услышал еще, как кто-то говорит – «воспаление легких». Тоже мне специалисты! У меня воспаление всего!

Жарко! Зачем костер? Разве сегодня Ивана Купала? Или меня хотят зажарить? Нет, уже не жарко. Холодно. Вода, ледяная. Дышать! Я задыхаюсь! Что это за существо? Кошмарное создание, помесь паука с осьминогом с человеческой головой. Сколько у него глаз? Восемь? Щупалец лезет мне в горло, продирает там ледяным напильником. Воздух! Я могу дышать! Где я? Поле. Или не поле – бескрайнее белое пространство. Как легкая дымка. Я что, умер? Не хочу! Верните меня обратно!

- Не бойся, твоё время еще не пришло,- оборачиваюсь на голос. Дедушка в странном одеянии. Что-то восточное: халат, тапочки, тюбетейка. Как джин, только у джина чалма вроде-бы.

- Вы кто? – ух ты, я могу говорить! Или я думаю, что говорю?

- Я это ты. Твоё второе я, которое ты упорно пытаешься игнорировать. Больше у меня не будет возможности с тобой поговорить. Садись. – Старик указал рукой на материализовавшееся из ниоткуда плетеное кресло. Осторожно пытаюсь сесть. Ощущения как во сне, никаких чувств и ощущений. Так я сплю! Это всего лишь сон!

- Считай так, тебе будет проще воспринять, - пожал плечами старик.

- Хорошо,- я расслабился. – Если ты – это я, почему выглядишь не как я?

- Я выгляжу так, как захочу, - старик на моих глазах превратился в подростка моих лет, только огненно-рыжего. – Ты моё подсознание и у меня свои желания.

- Почему это я твоё подсознание? – возмутило меня, - это ты – моё подсознание!

- Для тебя так, а для меня - наоборот. Я живу в своём мире, ты в своем. Ты для меня сейчас выглядишь вообще Карлсоном! Превратись лучше в девушку, мне приятнее общаться будет!

Я попытался посмотреть на себя, но ничего не увидел. Как и положено во сне.

- Ладно, если хочешь - пусть буду девушкой! Что ты хотел мне сказать?

- Чтобы ты не был идиотом и прислушивался чаще ко мне. Как ты думаешь, кто тебе подсказывает постоянно? – подросток выглядит возмущенным.

- Так научи, как это делать? Как мне общаться со своим подсознанием?

- К сожалению, ваш мир отстает от нашего. Ты не можешь заглядывать в мой и подсказывать мне. А общаться просто – если хочешь что-то узнать, просто спроси. Вы называете еще это интуицией. Главное чтобы в этот момент твоё сознание не заглушало подсознание, иначе услышишь совсем не то. В детстве мы с тобой были чуть ли не единым целым и всё так хорошо получалось. А потом ты отдалился.

- Хорошо, я понял, просто спрашивать. Это что, шизофрения? Когда разговариваешь сам с собой …

- А еще будущий врач! Хотя врачом ты не станешь. Так вот, - пацан уселся удобнее. – Тебе известно, что шизофрения – просто другая форма сознания. Это люди, которые могут жить в двух измерениях. Правда, ваши врачи лепят этот диагноз всем подряд. Всё, что не могут диагностировать. Настоящих шизофреников немного. Ты, к сожалению, к ним не относишься.

- Спасибо и на этом,- иронично благодарю. – А кто я тогда?

- Ты интуит. Человек, умеющий общаться со своим подсознанием. Ну, немного умеющий.

- Хорошо, допустим, ты меня убедил. Допустим, ты можешь заглядывать в мой мир и предупреждать меня. Но откуда ты можешь знать будущее? – посмотрим, как выкрутишься!

- Ты плохо учишь физику, поэтому мне трудно тебе, бестолковому, объяснить. Ты знаешь, что время изменяется в зависимости от скорости?

- Хм, что-то такое слышал, - и во сне еще меня учить будут!

- Ладно, поверь просто на слово. В моем мире время опережает ваше, поэтому я знаю, что с тобой и с другими произойдет. Но это касается только близких тебе людей или известных личностей. Чтобы узнать о других – понадобится время. Так что, если будешь спрашивать о других – быстро ответа не жди.

- В это я могу поверить. Но как ты из будущего общаешься со мной? – непробиваемый аргумент!

- Нет, ты всё-таки тупой! Я и есть ты! И со мной уже было всё, что с тобой только будет! Но я могу находиться одновременно в двух мирах, а ты нет. Вот и приходится тебе, убогому помогать.

- Ах, вон оно что! Это ты тупой, не мог сразу понятно объяснить! – на «убогого» я не обиделся. - Но если ты мне будешь подсказывать, тогда моя жизнь изменится и мой мир возможно тоже? И он станет отличаться от твоего?

- Не изображай из себя бога! – фыркнуло моё второе я, - настолько изменить мир я тебе не дам. Но тебе пора возвращаться, увы, время между нами бежит по-разному.

- Постой! – вскакиваю я, - как мне тебя еще увидеть?

- Больше никак - только услышать. А как услышать, я уже сказал. Всё, топай домой. Кузьмичу привет!

Хотел спросить какому Кузьмичу, но мальчишки уже не было. Вокруг стал сгущаться туман, потом пришло небытие. А потом боль. Голова раскалывается, я услышал чей-то стон.

- Горечко, - на лоб мне легла прохладная ладонь. Открываю глаза. Бородатое лицо, смутно знакомое. Кузьмич? Целитель из Сибири.

- Кузьмич, тебе привет передали, - шепчу ему.

- Кто передал?- спокойно спрашивает дед.

- Я. Из будущего.

- Спасибо. Больше ничего не говорил? – дед остается серьёзен.

- Больше ничего.

- Это хорошо. Значит еще поживу.

- А ты как в Ростове оказался? – голос потихоньку крепнет.

- Прилетел. Отец твой позвонил, вот неделю с тобой сижу.

- Неделю? А какое сегодня число?

- Пятнадцатое января. Ты молодец, продержался, пока я добрался. Теперь будешь долго жить.

Жесть! Неделя в бреду. А для меня словно пару часов прошло. Пытаюсь встать.

- Не, пока лежи. Если до ветру надо не стесняйся – памперс надет, – удерживает Кузьмич.

- Памперс? Ох….ренеть! А Сашка как? – вспоминаю о брате.

- Братишка твой? Даже не кашлял. Ты его хорошо зарядил, теперь его долго болезни брать не будут.

- Кузьмич, мне тут сон приснился, - рассказываю ему все, что мне грезилось.

- Может сон, а может быть нет, - задумчиво произносит дед, выслушав мой рассказ. – Подсознание только во сне или в бреду человеку доступно. А откуда оно берет информацию, кто ж его знает? И такой вариант возможен, как ты рассказал. Пробуй, общайся, потом расскажешь что получилось. Дальше ты сам выкарабкаешься, а мне пора до дому. Пойду, батьку твоего позову.

- Кузьмич! – окликаю его. Он поворачивается от двери. – Спасибо!