Сын целителя

Глава 15

Утром разбудила Машка. Перышком. Бросив взгляд на часы, висящие на стене, недовольно ворчу.

- Ни стыда, ни совести у некоторых, я двое суток не спал, а меня в семь утра будят!

- Извини. У меня плохое предчувствие, - Маша необычайно серьёзна. Да и дар предвиденья у неё я пока не замечал.

- Не у тебя одной, - вздыхаю я. Сам полон ожиданием следующей пакости. Хорошо хоть с Ромкой всё в порядке, отец вчера написал маме в «Одноклассниках».

- Так нужно что-то делать?

- Пока что мне нужно в ванную. Брысь отсюда, я стесняюсь! – прогоняю девчонку. Ну а что делать, не демонстрировать же ей некоторые особенности мужского организма в утреннюю пору. Машка делает возмущенную мордочку, фыркнув, уходит.

Вчера почти к полночи домой вернулся. Сначала допрос проводника, потом стирание ему памяти. Это когда товар уже оказался у нас. Не знаю, действительно это технические алмазы или самые что ни на есть настоящие. Андрей тоже не смог определить, сказал, что есть через кого реализовать. Вот так я стал обычным вором, несмотря на то, что похитили тоже у воров. И главное мне это совсем не нужно было. Андрей сказал, что деньги понадобятся, когда в бега подамся. Издевается гад. Пока с Антониной неясно, что делать, решили, что попробую её уговорить на встречу и там загипнотизировать. А дальше по обстоятельствам. Если не согласится встречаться, Андрей предложил вариант с похищением. Отследить, гаишник знакомый найдется, остановить, предъявить корочки ФСБ, попросить проехать в управление. А дальше уже мне работать. План весьма уязвим, незамеченным потеря куска памяти для неё не останется, а с финансовыми возможностями её папаши могут любых психиатров и прочих специалистов привлечь. В том числе и гипноз попробуют. Надёжнее было бы физическое устранение, но к такому я пока не готов морально. Если уж загонят в угол… Короче, пока всё туманно. В Вероникой созвонился вчера, но она была в Москве, только завтра вернется. Дала телефон деда, предложила поговорить с ним. Вот пока думаю. Хотя время поджимает, Антонина скоро позвонит и предложит прогуляться в автосалон. А если там её и обработать? Как раз расслабится, выбирая машину. Нет, не стоит рисковать, вдруг пойдет что не так, не буду же я тогда на самом деле оплачивать покупку. Тем более и денег таких у меня нет на счету.

- А где все? – спрашиваю бабушку, зайдя в столовую.

- Спят еще, чего ты вскочил так рано? – удивилась бабушка. – Марик только в клинику убежал.

- Да есть некоторые, предчувствия у них…, - покосился на входящую Машку.

- А что, только тебе предсказателем быть? Я тоже умею! Вот сиди сегодня лучше дома, со мной позанимаешься, - предложила Машка.

- Боюсь, не получится, есть одно дельце, - чертова Антонина, убить её точно и не мучится. Сколько там киллер стоит? С другой стороны она мать моего ребенка… Если не придумала эту историю!

А если и правда придумала? У меня зашевелилась робкая надежда, вдруг это специально придуманная история, чтобы вытащить с меня денег? И врезалась специально, я ведь и не заметил, откуда она появилась на том перекрестке. Она с Вероникой не знакома случайно? Аппетит сразу исчез, хватаюсь за телефон, бегу на балкон. Бабушка и Машка проводили недоуменными взглядами.

- Андрей, хватит спать! Слушай, можешь пробить по полицейским данным, было ли дело об изнасиловании по той дате и есть ли кто в розыске по нему?

- Думаешь, развести хотят? – врубился с ходу Андрей. – Хм, а что, не исключено. Как по мне, такие люди не очень любят афишировать подобное. Искать бы искали, но официально ничего не предъявляли. Так и устранить легче – никакой связи не усмотрят. Если ты на самом деле её…

- Андрей! Просто узнай и всё!

- Да не кипятись студент, - зевает Андрей. – Сегодня воскресенье, никто не работает. Завтра всё пробьем.

- А сегодня мне что делать? Она скоро позвонит!

- Скажи, что отец уехал спешно, а у тебя денег нет. Тем более это правда, – советует Андрей. – Подождет, никуда не денется. Изобрази напуганного, поплачь. В самодеятельности участвовал?

- Нет, из меня актер плохой. Но похоже больше ничего не остается, как изображать лоха. О, слушай, а сможешь узнать, рожала ли она ребенка и где он теперь? – осенила меня еще одна мысль.

- Тоже завтра. Сегодня будем отдыхать, заслужили. Давай вечером подтягивайся, съездим в одно место, развлечёмся. Сауна, девочки, всё как положено.

- Я подумаю, - пообещал я. До вечера еще дожить надо.

Антонина позвонила, когда заканчивал завтракать. Опять под недовольным взглядом Машки убегаю на балкон.

- Привет, - как ни в чём ни бывало, начала Антонина. – Готов? За тобой прислать машину или сам доберешься?

- Нет, не готов, - игнорирую приветствие. – Денег нет и сегодня не будет, отец срочно уехал. И вообще, мне сначала нужны гарантии, что это будет первая и единственная оплата с моей стороны. Поэтому предлагаю встретиться и обсудить.

- Ой, как ты меня расстроил! – в голосе неподдельная обида. – Сообщить папе новость…? Эх, жаль мне тебя, ладно, даю два дня. Во вторник не будет денег – суши сухари. А гарантии…, да никаких гарантий! С чего ты решил, что заплатишь один раз? Я ведь с тебя алименты не требовала три года, а их много набежало бы.

- Какие алименты? Ты ребенка бросила, как ненужную игрушку и еще про алименты говоришь? – возмутился я.

- Как бросила так могу и забрать, - невозмутима Антонина. – Тогда больше платить придется. Хочешь? Вот то-то же! Так что во вторник в это же время крайний срок! Покеда!

Вот же тварь! Нет, с такой не договоришься. Только мочить! А что я могу сделать по закону? Заявить, что меня шантажируют? Получу встречное обвинение в изнасиловании, суды, адвокаты, куча денег. Это при том, что до суда могу и не дожить. Так что не вариант. Тогда пока только гипноз, на убийство, даже заказное, я еще не созрел. Пусть и неверующий, но брать на свою душу чужую смерть не хочу. И уезжать, как советуют, не буду.

Только собрался снова звонить Андрею – входящий от Марка. Нужно ему рассказать тоже, сейчас и схожу.

- Да Марик, я как раз собирался…

- Отец ранен! – перебил меня Марк. – Дядь Юра дозвонился, осколком в грудь ранило полчаса назад! Собирайся, я уже еду! Документы, деньги, сколько есть наличных и к воротам быстро!

Вот оно и сбылось предчувствие Машки! А мне мешали свои проблемы понять, что надвигается! Лихорадочно забрасываю в барсетку собираемые по карманам деньги, карточки. Документы есть, бегом к выходу. На ходу сказал бабушке о происшедшем, она что-то кричала вслед, уже не слышу. Марк уже у ворот, стартует не успел я закрыть дверцу.

- Что еще сказал дядя Юра?

- На операции сейчас, точно неизвестно что там. Но у них толком ни медикаментов, ни врачей нормальных. И Костя как назло в Израиль вчера улетел! Боюсь, мы мало что сможем, - Марк чуть не плачет.

Действительно, наши с Марком способности не очень большие. Слишком медленное и слабое воздействие. Терапевтический эффект есть, а в критических случаях практически ничем помочь не сможем. Только поддержать и усилить воздействие лекарств и скорость заживления.

- Звони крестному, - командует Марк. – Пусть с кем-то с таможни договорится, чтобы без очереди пропустили.

- Обойдемся без звонка. Заедем сразу наперед, сотка долларов надежнее будет чем звонок сверху. Пока там согласуют, пока найдешь с кем разговаривать. – Опыт проезда у меня есть, к бабушке в деревню недавно так ездил. – А почему мы маму не взяли? Она все - таки врач!

- Терапевт и то в основном теоретик. Плюс эмоции, пользы никакой. Да и она сама следом примчится, ты же сказал?

- Бабушке, мама спала еще.

А если… Нет, искать кого-то из специалистов только время потеряем. Если бы точно знать что именно задело. Если что серьезное – сердце, аорту, печень то мы в любом случае не успеем. А если успеем, то сумеем поддержать до приезда нужных специалистов. Поэтому лучше позвонить маме, чтобы она ждала от нас информации и организовала потом нужную помощь.

Дозвонился с третьего раза, как и предвидел Марк - мама уже собиралась выезжать следом. С трудом уговорил остаться, в конце концов, она услышала мои аргументы. Но сказала, что сразу будет готовить хирургов и реанимационную машину, чтобы выехать моментально, как станет что известно. Возможно из Славянска и раньше поступит информация, чем мы доедем. Лишь бы это было не печальное известие…

До таможни домчались за час. Хорошо нигде не тормознули за превышение скорости. Нагло вклинились в голову очереди, я сразу вычислив старшего смены отвожу в сторонку. Объяснил ситуацию, сунул в руку сложенную купюру.

- Колесов? Забери, - капитан отдает назад деньги. – Сейчас всё сделаем, мой племянник у твоего отца лечился. Если бы не он, то малого не было бы уже.

Оформление заняло ровно две минуты. На второй таможне задержались чуть дольше, там от денег не отказались, но пришлось ждать, пока появится проезд в заторе из машин. Мчимся дальше. Хотя мчимся громко сказано, скорость пришлось снизить, иначе просто лишимся колёс. Ямы порой в полколеса глубиной, Марк проявляет чудеса слалома. Связь временами появляется, но дозвониться никому не успеваю, как снова пропадает. Еще часа три как минимум по такой дороге ехать, лишь бы успеть!

Четыре блокпоста проскочили легко, нас только попросили показать документы и открыть багажник. На пятом, перед Дебальцево, ополченец в казачьей форме с нашими паспортами направился к стоящему у обочины потрепанному джипу с камуфляжным окрасом. Мы с Марком было напряглись, но возвратившийся вместо казака военный быстро успокоил:

- Нас попросили вас сопроводить, чтобы без помех доехали. Меня Темраз зовут.

Протянул руку, поочередно назвались тоже. Похоже абхазец, типичная внешность и имя. Камуфляжные брюки, рубашка защитного цвета без погон, высокие ботинки.

- Темраз, а как там отец, не знаешь? – в первую очередь спросил Марк

- Нет, я вообще не в теме, мне позвонили, попросили подождать вас и проводить, я из Луганска ехал, - пояснил Темраз. – Давайте за нами, только сильно не гоните.

Следом за джипом ехать оказалось легче, они дорогу знали: где можно прибавить скорость, а где осторожно. Тем не менее ушло два часа пока добрались. Нас сопроводили до самой больницы, возле которой мы сразу узнали Тойоту отца. Поблагодарив Темраза, бегом мчимся в приемное отделение, откуда нас направляют в хирургию. А там, видимо предупрежденный звонком из приемного, у входа встречает дядя Юра. Сразу успокоительно выставляет вперед ладони:

- Жив! Состояние плохое, без сознания, подключен к аппарату искусственного дыхания, но жив!

- Давай к нему! – требую я. – Пусть только попробуют не пустить!

- Пустят! – успокаивает дядя Юра. – Тут заведующий знакомый оказался, учился вместе с Сашей в институте.

По пути к палате рассказал остальное. Что ранение в правый бок, повреждена печень и легкие, другим осколком перебита нога, но это не критично. Заведующего тоже ранило, но легко – в руку, а ему самому повезло – мимо просвистело.

- Настя в курсе, машина со спецоборудованием и специалистами уже выехала, - дополнил он уже в самой палате.

Отец лежал опутанный проводами и датчиками. Какой-то древний аппарат качал воздух, как бы не самоделка местных умельцев. Лицо заострившееся, бледное.

- Что в капельнице? – интересуется в первую очередь Марк у сидящей рядом медсестры.

- Физраствор с глюкозой, - неуверенно отвечает она, не совсем понимая, кто мы.

- А кровь?

- Уже. У меня брали и еще трое сдавали, - подсказал дядя Юра.

Медсестра оказалась ответственной, пока не пришел врач и не дал разрешение - не позволила нам ничего делать. А дальше мы четыре часа, пока не приехала мама с командой, поддерживали в папе жизнь. Я стимулировал работу сердца, а Марк заживлял поврежденные участки. Много конечно не удалось, но прыгающие до этого пульс и давление немного стабилизировались. Самостоятельное дыхание, к сожалению, пока невозможно. Дышать то он мог, но повреждена большая часть легких и они не справлялись самостоятельно с задачей. При отключении аппарата (пока подключали к привезенному, современному) давление резко поднялось, хотя до этого было пониженное. Нехватка кислорода в крови вынудило сердце ускоренно подавать нужный ингредиент в клетки. К счастью все восстановилось после подключения аппарата. Но на этом хорошие новости закончились. Обследование выявило кровотечение из печени и отца сразу увезли на повторную операцию. Нас с Марком не допустили, так как врачей и так было не протолпиться, поэтому мы сидели и нервничали рядом с операционной. Всего около шести часов! Наконец выходят, по эмоциям сразу чувствую удовлетворение сделанной работой.

- Будет жить! – подтверждает Кирилл Борисович, наш хирург из клиники. – Но теперь вам придется потрудиться.

Это мы с радостью! Сначала вдвоем, а потом поочередно дежурили круглосуточно у постели, постепенно восстанавливая ткани. Только на третьи сутки, рано утром, отец открыл глаза, как раз в моё дежурство.

- Горка, - если слышно прошептал он, – ты мне снишься?

- Спокойно па, молчи, я сам всё расскажу! – обрадовался я.

Много рассказать не успел, он опять уснул. Но уже веселее пошел на поправку, когда вечером я пришел менять Марка он был в полном сознании. Даже ИВЛ отключили по его требованию, хотя дышать еще было трудно.

- Ура! Теперь можем везти тебя домой? – спрашиваю в первую очередь. Тут реально страшно, слышать артиллерийские залпы и гадать – не прилетит ли сейчас сюда снаряд.

- Думаю да, - согласился отец. – Только я обещал медикаменты в больницу, нужно заняться.

- Да мама уже две фуры сюда доставила с лекарствами и перевязочными средствами, - опередил меня Марк с ответом.

- Тогда я спокоен. Правда есть у нас еще одна проблема, я вот Марику уже говорил…

- Главное ты жив, остальное всё ерунда! – Для меня в эти дни все мои проблемы стали такими незначительными, даже то, что Антонина может подумать, что я сбежал и рассказать своему папе для меня безразлично.

- Я ничего не вижу! – и уточнил на моё недоумение. – В смысле внутреннего виденья нет. Похоже, мой дар исчез. Не знаю смогу ли лечить, но увидеть причину болезни не получится.

- Может способность еще вернется, - Марк расстроенным не выглядит по этому поводу. – А если и не сможешь, ничего страшного. Хватит тебе работать, пора на пенсию – внуков воспитывать.

- Точно! – поддержал я. – Не сможешь дома сидеть – пойдешь преподавать. С таким опытом на любую кафедру с руками и ногами оторвут.

- А клиника? – вздохнул отец.

- А что клиника? Специалисты у нас хорошие собрались, будут лечить. Блатных меньше станет, иностранцев убавится, но ничего страшного – выкарабкаемся, – уверен Марк. Лично я уверен в обратном – что клинику в таком случае придется закрывать, но молчу.

В приоткрытую дверь заглянул Ромка. Его мы с Марком тоже немного подлечили. И еще несколько больных, больше все равно нечем заниматься.

- Входи, что ты как не родной, - приглашает отец. – Как самочувствие?

- Да я уже в норме, можно выписывать, - Ромка присаживается на соседнюю, пустую койку. – Командир мой заходил, нашу группу переводят на другой участок – ближе к Донецку. Вот хочу чтобы сразу с ними, а то потом искать придется. Горка, не надумал с нами?

- Пока нет, практику нужно закончить. Я уехал, даже не предупредил никого. Мама ректору сказала, надеюсь поможет уладить. А вот позже, если плохо будет у вас с медиками – сообщи. До сентября буду свободен.

Отец с Марком посмотрели на меня слегка удивленно, но комментировать не стали. До этого я ни разу не высказывал желания воевать, с Ромкой только предположил такую возможность. В случае если вопрос с Антониной не решится лучше уж я сюда приеду, чем за границу драпать. Как бы меня прямо на таможне не приняли… Нужно будет с Андреем созвонится, прежде чем возвращаться.

Через несколько минут медсестра прикатившая ужин на тележке выгнала лишних, остался только я. Впрочем ненадолго, вскоре примчалась встревоженная мама, которой предатель Марк шепнул о моих планах. С трудом отбился, уверяя, что без ее разрешения ничего делать не буду. Мне не особо поверили, будет теперь держать под контролем.

С отъездом торопится не стали, отправляемся через три дня, когда состояние отца значительно улучшилось. Вставать пока нельзя, но дорогу перенести сможет. Едем со скоростью велосипедиста – не больше 20 км в час. Иногда только можно разогнаться до 40 -50. В результате выехав рано утром, только к четырем часам пополудни приехали в деревню к бабушке. Дальше завтра. Зато тут есть связь! Забрав у Марка телефон (на моем мало денег для роуминга) звоню Андрею.

- А я думал ты уже в Израиле! – нарочито удивился он.

- А ты не видишь что международный звонок? Из Израиля и звоню!

Обменявшись шутками, прошу его узнать, не нахожусь ли я в розыске еще. Проще было бы позвонить напрямую Антонине, но меня воротит от одной мысли о разговоре с ней.

- Узнаю, - обещает Андрей. – Хотя не факт, что Мирзоев станет связываться с полицией. У него своя служба безопасности, даст им команду найти тебя – так и из Израиля вытащат. И кстати по поводу твоей просьбы: изнасилование зарегистрировано не было.

Не успел я вздохнуть с облегчением, как Андрей продолжил:

- По той дате есть заявление от Мирзоева об ограблении. Там же и фото, довольно мутное. Как я и предполагал: светиться с изнасилованием не захотели, а чтобы найти придумали ограбление. Видео похоже плохого качества, если такое фото лучшее что смогли вытянуть то по нему тебя точно не опознают. Но им это и не надо, разберутся без суда и следствия.

- Умеешь ты утешить. А с ребенком что? – напоминаю ему.

- Ребенок был. Это было труднее выяснить, пришлось подключать старых знакомых из Краснодарской конторы. Родила 24 сентября, то есть ровно девять месяцев, как ни крути. Сразу написала отказ. А дальше самое интересное – в документах указано, что через сутки мальчик умер. Но сотрудник, который выяснял вопрос, заметил, что заведующая отделением сильно нервничает. Надавил, он это умеет – профессия обязывает. Призналась, что на самом деле умер другой ребенок и по просьбе той женщины сделали подмену. Криминала как бы особого и нет, хотя что-то заведующая поимела с этого однозначно. Могли бы сделать это официально, но там муж весьма своеобразный – неизвестно как воспринял бы чужого ребенка. А так он и не в курсе.

- А если потом узнает? – хмыкнул я. – Внешность, группа крови. Будет еще хуже. А фамилию их и адрес случайно не записали?

- Зачем тебе? Хочешь убедиться, что твое потомство в хороших руках? Фамилия Воронец, адрес тоже есть, но не скажу. У тебя и без того хватит чем заниматься.

- Это точно. Придется, наверное, позвонить этой суке, а так не хотелось!

- Ха! Если бы все в жизни было так, как нам хочется!

Антонине дозвониться не удалось – абонент не абонент. Неприятные предчувствия неконтролируемо полезли вверх. Увы, по поводу себя я никогда не мог предсказать что будет, максимум только определить – хорошее или плохое. В ближайшем обозримом хорошего не чувствую. Не остаться ли на самом деле тут? Пойду медбратом в ополчение… Подожду, что Андрей узнает и решу. Марк тоже переживает, ему единственному поведал о своей проблеме.

Бабушка сказала, что Сашка сейчас в деревне, отправляюсь к нему. Застаю на лавочке возле его дома целую компанию – двое парней и четыре девчонки, в основном малолетки 14-15 лет. Хотя одна старше, лет семнадцати и довольно симпатичная брюнетка, насколько видно в сумерках.

- О, Горка! Что с отцом? – Сашка прямо прыгнул мне навстречу. – Я хотел ехать завтра в Славянск. У меня практика только вчера закончилась.

- Да в порядке, можешь навестить, он здесь, - успокаиваю брата. – Только лучше утром, сейчас уснул – дорога тяжелая. Познакомь давай с друзьями.

Подразумеваю в первую очередь брюнетку. Остальные меня мало интересуют.

- Костя, Игорь, Таня, Тина, Женя и Соня, - последовательно представил всех Сашка. Брюнетка оказалась Тина, за что я сразу уцепился.

- Тина? Это Алевтина значит?

- С ума сошел? – возмутилась брюнетка, - Кристина!

- Тоже неплохо. А почему я тебя раньше не видел тут? – хотя остальных я тоже не помню, детвора так быстро растет.

- Это моя двоюродная сестра, - ответил вместо неё Сашка. – Из Таганрога приехала к бабушке.

И он молчал, что у него такая сестра есть? Вот же гад! Нужно с ней поближе познакомиться. Только лишнего народа много. Устраиваюсь на лавочке, загружаю Сашку вопросами об его учебе, и пока он отвечает, поочередно проникаю в сознание малолеток. Сначала Косте с Игорем внушил, что им срочно нужно домой, потом остальные девчонки «вспомнили» о неотложных делах. Так легко получилось, словами так не сумел бы выпроводить. Остаюсь наедине со слегка удивленными столь быстро распавшейся компанией, родственниками. Хотя Кристину родственницей считать не стоит, общей крови в нас нет ни капли.

- А ты куда поступать собираешься? – обращаюсь к Кристине, на полуслове прервав рассказ Сашки. Тот обиженно умолкает.

- Экономический университет, у нас филиал есть в Таганроге. Не уверена только, что на бюджет пройду, – вздохнула Кристина.

- А сколько там баллов нужно?

Разговор плавно перешел на школу, подруг – друзей, родителей, личную жизнь. Сашка, уже врубившийся в ситуацию, заскучал, потом предложил сделать нам чай. И слинял, чай мы так и не дождались. Через час дошло до поцелуев, но большего Тина не позволила. Получив пару раз по рукам, прекращаю попытки. Тем более что у неё в чувствах кроме любопытства ничего. Принуждать к чему-либо не собираюсь, мог бы применить свои способности, но считаю это для себя позорным. К тому же в процессе общения не нашлось никаких общих интересов, такое впечатление её кроме тряпок и попсы ничего не волнует. Увы, красивые девочки только для секса и годятся.

Прекратила посиделки бабушка, загнавшая внучку в дом. Заняла её место, побеседовали с ней немного, в основном что и где у нее болит, и отправляюсь уже в темноте домой. Попытка дозвониться Антонине снова не увенчалась успехом. Ладно, утро вечера мудренее. На удивление быстро уснул и кошмары не снились.

Утром выезжать не спешим, подлечили отца в четыре руки, позавтракали. Андрей позвонил в девять, когда я уже снова начал нервничать. Дело в том, что у нас у всех на счету деньги закончились за это время, последние я вчера проговорил. А местная связь опять пропала.

- Чем порадуешь? – внутренне готов ко всему, но надеюсь на лучшее.

- Не ссы студент, пока все спокойно, - голос у Андрея наигранно-веселый, такое я сразу определяю. Видимо не все спокойно, а может свои проблемы какие.

- То есть таможню пройду спокойно?

- При чем тут вообще таможня? – теперь немного раздражения. – Полиция к таможне не имеет никакого отношения. Даже если бы ты был в розыске и они узнали об этом, то максимум что сделали – сообщили кому следует. Но ты не в розыске, успокойся. Как приедешь – позвони, нужно по нашему предыдущему делу встретиться, пообщаться.

- Хорошо, но это к вечеру только.

Значит, проблемы касаются алмазов. Вот чувствовал – не нужно в это лезть. Когда обращался к Андрею и представить не мог, что он захочет «приватизировать» товар. Думал, он подключит соответствующие органы, чтобы вывести меня из-под подозрения, а оно вон как обернулось. Но теперь поздно локти кусать, будем решать проблемы по мере их поступления. С главной разобрались – отец выкарабкался. Остальное мелочи.

До таможни доехали за два часа. За рулем мама, Марк на своей тачке, я контролирую отца. Напряжение ушло, совсем не волновался отдавая паспорт на проверку. Очередь была небольшая, всего минут двадцать ожидали. Оказалось, что рано утром был обстрел почти по таможне со стороны украинской армии, поэтому желающих выехать через это направление поубавилось. Нам повезло, что по пути нас не тормознули укропы, они где то в этом районе. Итак: все прошло благополучно, в Новошахтинске делаем небольшую остановку – пополнить телефоны и заправиться. Дальше дорога получше, скорость увеличиваем. За рулем теперь я, мама обзванивает по своим делам. Как будто у меня дел нет! Хотя с практикой она тоже за меня решила, позвонив ректору. Он пообещал, что если в диспансере не пойдут навстречу в решении вопроса, то сам уладит. Но я думаю, с заведующим договорюсь, зря что-ли поил? Домой попали раньше, чем ожидалось, к трем часам заехали во двор. Отец в клинику не захотел, сказал - дома отлежится пару дней. Сомневаюсь, что за пару дней станет на ноги, даже с нашей помощью. Костя скотина, так и не приехал из Израиля, хотя мама ему сообщила о случившемся. Там у него пациенты, видите ли, важные. А то, что именно благодаря отцу он столько зарабатывает, это не считается. Друзья действительно в беде познаются.

Не затягивая звоню Андрею. Он оказался чем-то занят, договорились встретиться к восьми вечера. Я успел за это время помыться по человечески в ванной, проверил чему научилась Машка за время моего отсутствия, сделал несколько звонков сокурсникам. И плотно поужинав, выхожу из дома к вызванному такси. Мою машину еще не сделали, обещают через пару дней. Я не в претензии, у них работы много. Спасибо и за то, что приткнули её у себя в боксе. Андрей встретил меня на стоянке у своего офиса. Садимся к нему в машину.

- Сейчас съездим, побеседуем с одними людьми, - сообщает он. Напряжен, хотя скрывает это. Опять меня во что-то хочет втянуть?

- Что за люди, о чем разговор?

- Из УЭБа, они хотят с тобой поговорить по поводу сотрудничества, - заметив недоумение на моем лице, поясняет: - Управление экономической безопасности. Там мой друг служит, я ему дал наводку на окно в аэропорту. Так нужно было, он нас прикроет, если что выплывет по алмазам. О тебе они и без меня слышали, узнали, что я с тобой общаюсь – попросили свести. Что конкретно хотят – не в курсе. Если не захочешь, сможешь отказаться, никаких последствий или давления не будет.

Что-то он явно не договаривает, чувствую фальшь. Наверное, сделают такое предложение, от которого нельзя отказаться. Например: помогу им, а они решат вопрос с Антониной.

- А куда мы направляемся? – удивляюсь маршруту. Проехали Нахаловку, едем дальше. Или УЭБ не ростовский?

- Решили не светить тебя в конторе. Сейчас, уже подъезжаем.

Андрей свернул к каким-то то ли складам, то ли гаражам, в темноте не понятно. Впереди посигналили фарами. Подъезжаем, на пятачке у ржавых ворот стоят крузак и гелик. В смысле мерседес и тойота. Не хилые тачки у госслужащих! Или…. Ой, не нравится мне это! Но деваться некуда, поздно. Выхожу следом за Андреем из машины. К нам направились четверо, внушительной комплекции и бандитского вида физиономиями. Какие у черту органы, они же все чурки! Я попятился.

- Андрей! Что происходит?

- Извини, у меня не было другого выхода, - Андрей отвернулся.

Резко развернувшись, рванул в темноту, врезаюсь прямо в появившуюся из ниоткуда фигуру. Подстраховались. Удар под дых скручивает меня в бублик. Больше не бьют, завернув руку, потащили к машине. Быстро обыскав, освободили карманы от всего содержимого. Запихнув на заднее сидение, зажали с двух сторон массивными тушами, потом натянули на голову пакет. Трогаемся. И всё это молча. Профессионалы… Остается понять кто? Кому этот …, нет слов, мог меня сдать? Тем, кто алмазы переправлял или Мирзоеву? Что гадать, скоро узнаю. И боюсь, в живых меня оставлять в любом случае не собираются. С пакетом Андрей, скорее всего, подсказал, не видя объект - не смогу взять под контроль. Хотя он о таких моих возможностях и не знает, в такое даже считая его другом, не стал посвящать. И как оказалось не зря. Так что шанс еще есть, раз сразу не прикончили. Или везут в лес закопать? Надеюсь, захотят все-таки побеседовать сначала.

Куда едем непонятно, с пакетом на голове трудно ориентироваться. Читал как-то магах и прочих волшебниках, которые и с закрытыми глазами все видят. Был бы я магом, хрен бы меня так просто скрутили! А до Андрея я еще доберусь, если выживу, конечно. И подсознание молчит, как в анекдоте: "дальше без меня, я и само заблудилось". Разговорить похитителей не пытаюсь, максимум чего добьюсь – удар по ребрам. Они несколько раз коротко переговаривались, но на своем языке, я даже не смог определить на каком. Чеченский, абхазский, или из дагестанских наречий. Судя по кавказской фамилии Мирзоева, скорее всего его люди. Неужто в Краснодар повезут? Так ночью хоть на одном посту, но должны тормознуть. Впрочем, его людей и номера машин должны знать и только пожелают доброго пути. Марку я сказал, что к Андрею поехал, только это мне ничем не поможет. Та тварь спокойно выкрутится, сказав, что я не приехал или после разговора с ним отправился к знакомой девушке. Еще и примет активное участие в моих поисках.

Остановились. Кто-то подошел со стороны водителя, переговорили снова не на русском языке. Похоже заезжаем во двор или гараж. Нет, для гаража слишком большое пространство. Слава богу не лес! Открылись сразу все дверки.

- Выхади! – дернули меня за плечо. Пакет снимать не спешат.

Направляемый рукой на плече, двигаюсь вслепую. Руки свободны, им меня бояться точно нечего. О ступеньках предупредили, их всего четыре оказалось. Пара поворотов, слегка задел плечом стену (или косяк двери).

- Стой!

Сдергивают пакет, зажмуриваюсь от яркого света. Постепенно приоткрываю глаза, сначала туманно, а потом отчетливо изучая обстановку. Большая комната, в мягких креслах вокруг небольшого столика с закусками расположились три человека. Один русский, короткая стрижка и форменная рубашка с брюками дают понять о принадлежности к армии, или, скорее всего к органам – МВД, прокуратура или нечто подобное. Двое других типичные кавказцы, один старше -лет 50, с легкой проседью в черных волосах, другой тянет лет на 35. Лица у всех, особенно у русского, раскрасневшиеся, виной этому почти пустая литровая бутылка водки.

- Ну что сученок, отбегался? – Старший из нерусских злорадно кривит лицо в подобии улыбки. – Думал не найду тебя?

- Если не ошибаюсь, гражданин Мирзоев? – чудом у меня получилось проговорить это спокойным голосом. Внутри все дрожит, не от страха, а просто нервная дрожь. Хотя пора бы начинать бояться.

- Догадливый! Но сейчас я для тебя гражданин судья! – заржал Мирзоев. – Прокурор у нас есть, адвокат тебе не положен. Так что сразу огласим приговор.

- Нет Мусса, все должно быть по закону! – подхватил смех прокурор, я почти угадал его принадлежность. – Пусть Гаджи будет адвокатом, а я зачитаю обвинение.

-Да! И в клэтку его нада пасадить! – поддержал Гаджи.

- Я бы на кол лучше посадил, - оскалился Мирзоев. – Ну давай по закону, что там ему инкримири…, инкриминируем?

- Сейчас, давай накатим сначала, - прокурор разлил по рюмкам остаток водки.

- За упокой не чокаемся? – покосившись на меня, спрашивает Гаджи.

- Рано еще, давай за справедливость! – Прокурор в хорошем настроении. Мне только это ничем не поможет, надежда только на то, что не грохнут на месте, а повезут куда-нибудь. И желательно без мешка на голове.

Прокурор смачно крякнул, опрокинув рюмку, подцепил вилкой грибочек, понюхал его зачем-то. Отправил в рот и закрыв глаза медленно задвигал челюстью пережевывая. Смакует урод. Демонстрирует мне – ты, мол, так уже не сможешь.

- Давай Жора, не будем затягивать, - поторопил его Мирзоев.

Мы еще и тезки с этим мудаком? Хотя он может быть Георгием, а не Егором. Прокурор, отложив вилку, сделал попытку подняться, не получилось. Махнув рукой стал декламировать сидя:

- Ваша честь! Сегодняшнее судебное заседание - итог предварительного следствия по уголовному делу, возбужденному соответственно три года и семь месяцев назад. На скамье подсудимых находится Колесов, как там его? Егор Александрович, тысяча девятьсот … какого ты года?

Я промолчал. Не хочу этот цирк поддерживать.

- Отказывается сотрудничать со следствием, - констатирует прокурор. – Продолжаю. Указанное лицо обвиняется в том, что, воспользовавшись своими способностями к гипнозу, оказал психологическое влияние на Мирзоеву Антонину, с целью незаконного проникновения в жилище гражданина Мирзоева Муссы Алиевича.

- Давай короче, - поторопил Мирзоев.

- Всё должно быть по закону! – многозначительно поднял палец прокурор. – Далее. Воспользовавшись беспомощным состоянием вышеуказанной гражданки Мирзоевой, обвиняемый совершил в отношении её насильственный половой акт. Далее, узнав с помощью гипноза код от сейфа, похитил находившиеся там сто двадцать тысяч долларов США и золотые украшения на общую сумму семьдесят тысяч долларов США. Сделав гражданке Мирзоевой установку на молчание о происшедшем, обвиняемый покинул место преступления и скрылся в неизвестном направлении. Таким образом, Колесов Егор Александрович обвиняется в совершении преступлений предусмотренных статьями УК РФ 131 пункт 1, 162 пункт 3, 139 пункт 2 и, пожалуй, 63 пункт 1к. Подсудимый, признаете вы себя виновным по данному обвинению? Или вам разъяснить, что означает каждая статья?

Я заслушался и не сразу среагировал на вопрос. Оказывается эта сучка еще и деньги папаши под это дело стянула? Или это просто развод с целью вытянуть с меня побольше? Один плюс – сразу убивать не будут пока не получат деньги.

- Не признаю ни по одному пункту, - стараюсь говорить максимально спокойно. – И делаю отвод судье, как заинтересованной стороне.

- Отлично! – чему то обрадовался прокурор Жора. – Слово предоставляется защите.

Отвод судьи он проигнорировал, а скорее всего и не расслышал, что я вообще говорил. Слишком уж нагрузился, возможно это у них не первая бутылка. Пьяными мне управлять легче, проверял, но два мордоворота за спиной то трезвые! Чуть что заподозрят сразу пакет на голову и закопают в посадке. Тем более о гипнозе в курсе. Так что ждем.

- Я прошу принять во внимание маладой возраст падсудимаго, - всё, что родил мой «адвокат».

- Переходим к перекрестному допросу, - заявляет прокурор. – У защиты есть вопросы?

- Не, суду все ясно, - мотает головой Гаджи.

- У обвинения тоже нет. Судья?

- Давай заканчиваем спектакль, - у Мирзоева что-то испортилось настроение. Смотрит на меня волком, как и вначале.

- Тогда подсудимому предоставляется последнее слово. Будешь говорить? – уставился на меня мутным взглядом.

- Буду. У меня есть неопровержимое доказательство моей невиновности, - буквально минуту назад меня осенило.

- Чего? Какое еще доказательство? – хмуро смотрит Мирзоев.

- Когда Антонина врезалась в меня десять дней назад, мы с ней беседовали в моём автомобиле. Запись разговора должна сохраниться на видеорегистраторе. Во время разговора она сообщила мне, что сама предложила поехать к ней, когда я был в состоянии алкогольного опьянения. И призналась, что оговорила меня в изнасиловании, чтобы избежать гнева отца за свое поведение. Можно извлечь карту памяти и прослушать.

- Что ты за хрень несешь, ишак? – взорвался Мирзоев. – Я и без тебя знаю, что ты ей внушил! Короче, слушай приговор паскуда! Ты приговариваешься к смертной казни. Но я тебе дам возможность выкупить твою никчемную жизнь. За миллион зеленых я подарю тебе её. Жизнь, а не свободу. Будешь работать. Что ты умеешь? Коз пасти будешь, если ничего не умеешь! Если бабла нет, мои джигиты отрежут тебе голову. Всё понял? Говори теперь!

Во рту пересохло, держусь из последних сил, хотя ноги предательски ослабли. Убеждать в своей невиновности бесполезно, попробую хоть нагадить предателю.

- У Андрея, который меня вам сдал, осталась моя доля украденных нами сообща алмазов. Миллиона возможно там не будет, сколько не хватит – добавлю.

- Забудь! – обломал меня Мирзоев, – твоя доля пошла в счет тех денег, которые я потратил на твои поиски. Вот если ты еще такой подгон сделаешь, то может и поживешь немного.

- Тогда мне надо подумать, - решаю потянуть время. – Звонить знакомым, чтобы найти деньги вы мне ведь не разрешите?

- Ты предлагай, а мы подумаем, - «проснулся» прокурор, клевавший носом последнее время.

- У тебя сутки на размышление, - не дал мне «предложить» Мирзоев. – Придумаешь способ безопасно взять бабло – будешь жить. Мне похрен где: в банке, у твоего папаши, у Чубайса или Путина. Главное чтобы никто не вышел на меня. В подвал его!

Последнее было сказано охранникам. Железная рука сдавила плечо, заставила развернуться и следовать в указываемом направлении. Радует, что пакет не натянули. Вывели из дома, который оказался трехэтажным особняком, обвели вокруг. С торца въезд в гараж, куда меня и завели. Сразу направо к металлической винтовой лестнице ведущей вниз. Коридор с тусклым освещением, по бокам массивные двери с запорами. У них тут что, тайная тюрьма? Один из сопровождающих открыл дверь, жестом показал – прошу в апартаменты. Вхожу, ожидая ускоряющего толчка в спину. Странно, но не последовало. С звонким стуком захлопнулась дверь оставляя меня почти в полной темноте. Только над дверью немного блеклого света пробивающегося через вентиляционное отверстие. Камера, или как это называется, абсолютно пустая, голые бетонные стены. Это я успел заметить до закрытия двери. Опускаюсь на корточки прислонившись к стене, так как дрожащие ноги меня уже не держат. Вот это я попал! Что делать? Смотрел недавно фильм, про Вольфа Мессинга. Как он из гестапо сбежал, собрав внушением всех охранников в камере. Не мой вариант, я и одного сюда не смогу дистанционно затянуть. Буду придумывать план, как мне под предлогом передачи денег вырваться на свободу. Больше ничего не остается. С Машкой мы значительно продвинулись в плане телепатии, у нас стало получаться принимать на расстоянии образы и команды. Не всегда получалось, но как минимум в половине случаев мы угадывали загаданные друг другом слова и действия. Причем расстояние как выяснилось, значения не имеет. Но откуда ей знать, что нужно принимать именно сейчас? Да и я сам не знаю, где именно нахожусь. Но попробовать стоит сообщить о себе. Получится – хорошо, нет, значит нет.