Сын целителя

Глава 12

В институте появляюсь только после Нового года. Семестр закончен, а у меня завал. Если биология, анатомия, гистология, латынь, химия у меня особых затруднений не вызывают, то по высшей математике и физике остаётся уповать на благосклонность преподавателей. Самое печальное то, что денег с меня не возьмут. Просто издевательство – любой студент, кроме меня, может дать взятку за зачёт, а у меня боятся брать. Сын проректора как-никак.

Перед аудиторией сталкиваюсь с Асей. Кажется, она специально меня поджидает:

- Привет! – улыбка напряженная, нелегко первой восстанавливать отношения. – Как с твоими проблемами, уладил?

- Да, всё хорошо. Теперь с физикой бы уладить, - не останавливаюсь, прохожу в аудиторию. Ася следом:

- Могу конспектами поделиться. Игорь Валентинович любит проверять их. Перепишешь, покажешь, тройку как минимум поставит, - предлагает она.

- Спасибо за идею, конспекты есть, Марика прошлогодние. У нас даже почерк похожий, могу за свои выдать.

Разговариваем словно и не было трех месяцев молчания. С Вадиком у Аси не сложилось, не выяснял по чьей вине. Недельку вместе их видел только. И эту неделю меня осаждали девчонки с нашей группы. А потом как отрезало, думаю, Ася предупредила их о последствиях. Она с шести лет гимнастикой занималась, так что физически превосходит многих парней даже, хотя по виду не скажешь. Подтягивается точно больше меня, да и бегает лучше.

Большинство получило зачёты автоматом, сегодня совсем мало народа. Начал было размышлять о возможности повлиять на преподавателя гипнозом, хорошо, что не решился – меня вызвали к ректору. Вздыхаю с облегчением, завтра приду с конспектами и буду тройку выпрашивать.

У ректора в кабинете военный медик в чине подполковника. Поздоровавшись, вопросительно смотрю на Сергея Михайловича.

- Егор, это мой товарищ, учились вместе, просит помочь. У них в части ЧП, да он сам расскажет.

Подполковник протянул руку:

- Кирилл Иванович. Вообще-то я отца хотел твоего попросить, он говорят гипнозом владеет, но Сергей утверждает, что ты покруче будешь. Выручай, иначе нам пи…, плохо, короче, будет.

- Так в чём дело конкретно? – пока не понимаю я.

- Дело хуже не придумаешь,- вздохнул Кирилл. – Мой друг, майор Гранин, дежурил по части. У нас сводный батальон со своим госпиталем. Он обходил территорию, зашел ко мне в госпиталь, я как раз после операции задержался. Времени уже второй час ночи было. Зашли в процедурную, решили чайку выпить. Я пошел в кабинет за заваркой, а ему в туалет приспичило. Шинель, портупея с кобурой, остались в процедурной. Минут пять всего никого там не было. Я первым вернулся, он через пару минут. Стал перекладывать шинель, за кобуру взялся, а она пустая! Медсестры как раз на контроле не было, в палату к больному зашла. До утра всё отделение перевернули, а так и не нашли. Командир части дал сутки на поиски, потом доложит наверх. За утерю оружия в лучшем случае Гранина в звании понизят, мне тоже строгач обеспечен.

- А я чем помочь могу? При чём тут гипноз? – по-прежнему не понимаю я.

- Так ведь отделение закрыто было на замок. Никто посторонний не мог ни выйти, ни войти. Получается только мы с Граниным, медсестра и восемнадцать больных. Там три офицера, остальные солдаты. Пятеро солдат отпадает – неходячие, и те, у кого медсестра в палате была тоже. Итого подозреваемых девять бойцов и офицеры. Люду, медсестру, я исключаю, зачем ей это? Вынести пистолет никуда не могли – все под наблюдением, и посетителей не пускаем. Мы даже под окнами весь снег просеяли, вдруг в окно выбросили. Разговаривали с каждым, все клянутся, что не при делах. Один солдат встретился майору, когда в туалет шел, мы его чуть ли не пытали. Результат нулевой. Помоги, а? В долгу не останемся!

- У меня сессия, пару предметов вот еще сдать нужно, а дело может затянуться, - вопросительно смотрю на ректора.

- Решим, - коротко ответил Сергей Михайлович.

Вот и замечательно! Роль сыщика мне больше нравится. Может пока не поздно в юридический перевестись?

Подполковник был на машине, старенькой шестерке. Часть за городом, добрались за полтора часа. Подумал, что нужно было батю с нами пригласить, он рассказывал, как в госпитале служил, поностальгировал бы. Поднимаемся на четвертый этаж, отмечаю сразу, что через окно выбраться не могли. Разве что человек-паук.

- А в милицию обратиться не думали?

- Ты что! – испугался Кирилл Иванович. – У нас ведь своя, военная прокуратура сразу займется. Да и до последнего надеялись, что найдём, не иголка ведь!

- Просто они искать умеют, - объясняю я. – А лучше в тюрьму, там шмонать обучены, сразу бы нашли. Ладно, показывайте.

Сначала знакомлюсь с пострадавшим, высоким майором с печальным выражением лица. Карьера под вопросом всё-таки. Потом отправляемся в процедурную. Много шкафчиков, стеллажи, бачки какие-то.

- Тут тоже искали?

- Да, три раза перерыли всё, - вздыхает подполковник.

- А не могли вы его в другом месте оставить? А заметили только здесь.

- Нет, точно не мог! Он раздевался, с таким стуком бросил на стол кобуру, я даже пошутил, спросил: от удара не выстрелит? – ответил за друга подполковник.

- Угу, понятно, - киваю. – Давайте подозреваемых по одному. Лучше в кабинет зав. отделением.

Начали с офицеров, потом солдат. Никто не возмущается, многие нервничают. Все согласились на гипноз, за три часа проверил всех. Больше всех волновался последний, щуплый дистрофик нерусской внешности, измазанный зеленкой. К тому же именно его встретил майор по пути в туалет. Но и он оказался чист перед законом. Устал, но не сильно, сижу задумавшись. Подполковник и его пострадавший друг, рядом, сильно разочарованы. Молчат, поглядывают на меня.

- Давайте вас товарищ майор, под гипнозом проверим, - озарила меня мысль. – Вы устали, ночь была. У людей иногда бывают неосознанные действия, которые они потом не помнят.

- Я не возражаю, но уверен, что это ничего не даст, – вздохнул майор.

Моя версия не подтвердилась. Подполковник сам предложил проверить и его. Он больше устал после операции, к тому же принял грамм тридцать спирта. Увы, тоже безрезультатно.

- А медсестра? Где она? – вспомнил я.

- Отпустили её, она больше суток дежурила. Она сама перед уходом показала и сумочку, и пальто. Да и не могла она, мы уверены на сто процентов, - твердо заявляет майор.

- Я с некоторых времен женщинам вообще не доверяю, даже хорошо знакомым, - замечаю я. – Ладно, господа офицеры, так просто сдаваться не будем. Скажите, кобуру вы сильно лапали, после происшествия?

- Нет, что её лапать, невидимкой пистолет стать не мог.

- Тогда придётся обратиться к спецслужбам. Не волнуйтесь, это неофициально. Давайте кобуру и сделайте мне отпечатки всех подозреваемых. Есть у вас что-то типа чернил?

- Тушь пойдет? – подумав, предложил Кирилл Иванович.

Измазав руки всем, включая пострадавших, получаю четырнадцать листов с отпечатками. Прихватив кобуру отправляюсь к крёстному, в последний момент решив, что ФСБ в это впутывать не стоит. Что буду делать, если ни один отпечаток не совпадет, понятия не имею. Кроме проверки медсестры никаких мыслей. Нужно книгу по криминалистике почитать, раз уж меня так часто стали привлекать.

Эксперт, к которому переадресовал крестный, управился быстро. Через полчаса выложил передо мной лист со снятыми с кобуры отпечатками и образец под номером шесть, с фамилией Азарян.

- Вот сам смотри, очень чёткий отпечаток большого пальца, вот характерный завиток, и пятнышко старого ожога. Можешь не сомневаться.

Да я и не сомневался, только теперь вопрос: почему под гипнозом не выявил преступника? Притворялся? Ну-ну, посмотрим кто это такой умный. По фамилии я не знаю кто, мне их не называли. Подполковник на шестерке ждет у здания МВД.

- Есть результат, - не стал томить его неизвестностью. – Азарян, кто из них?

- Азарян? Так тот самый, в зеленке который. Всё-таки он! А как упорно отпирался, мамой клялся! Сучонок!

- Странно, уж он, как мне кажется, точно под гипнозом был. Так играть невозможно, – уверен я.

- Играть? Он, по-моему, студент бывший, в театральном учился, но за что-то выгнали, – припомнил подполковник.

Чёрт! Я даже покраснел. Какой-то задохлик провёл меня как мальчишку. Ну, сейчас я отыграюсь!

Войдя в кабинет, вызванный боец сразу всё понял. Это я прочитал у него в глазах. Знал ведь, что отпечатки остались.

- Гамлет, так ведь тебя зовут? – вкрадчивым тоном спрашивает подполковник. – Ты хочешь в дисбат? Нет? Тогда быстро рассказывай, где оружие, а мы подумаем, что можно для тебя сделать, чтобы отделался по минимуму.

- Наверху, в инфекционном, - сразу признался Гамлет. Точно артист, с таким именем, куда еще ему.

Выяснилось, что прямо над палатой Гамлета, в инфекционном отделении, с гриппом лежит его друг, тоже рядовой боец. После того, как пистолет оказался у Гамлета, тот позвонил другу, у того оказалась катушка ниток, на ней же пистолет перекочевал наверх.

- Ну и зачем он тебе, скажи ради бога? – почти счастливый Гранин.

- Сам не знаю, я только когда в палату вернулся с пистолетом, понял что сделал. Но вернуть уже не успел, испугался.

Врёт сволочь и не краснеет.

- Дайте мне с ним еще побеседовать, - очень нехорошим тоном прошу я.

- Конечно, беседуй, мы пока наверх, надеюсь, дружок никому не успел переправить, - согласился подполковник.

Оставили нас наедине, подхожу к бойцу, пристальным взглядом упираюсь в глаза. Тот испуганно отшатывается:

- Не надо! Я всё сказал!

- Откуда ты знаешь, как люди ведут себя под гипнозом?

- Мой отец умеет, он фокусник, народный артист Армении. Меня учил немного.

- Не слышал о таком, - Хочется с ним что-нибудь сделать, разрушил, гад, мою веру в свои способности. – Как ты тут оказался, раз родители в Армении?

- Родители в Москве, у нас российское гражданство. Я в ГИТИСе учился, потом за прогулы выгнали, вот в армию забрали.

- Покупатель на пистолет есть? – Глаза Гамлета заметались, - Не ври только, иначе сам в башку залезу!

- Есть, двести долларов предлагал один тип. Только не сдавай меня, пожалуйста, меня посадят! Хочешь, заплачу, у отца денег попрошу! – умоляет со слезами на глазах.

- Они и сами не дураки, догадаются. Ладно, я своё дело сделал, дальше пусть без меня с тобой разбираются. Деньги не нужно, но должен будешь, отработаешь при случае.

Зачем он мне, не знаю, просто по привычке собираю обязанных мне. Как раз вернулись счастливые офицеры, еще двое должников. С них в качестве платы взял обещание пристроить в этом госпитале, если вдруг попаду в армию. Кто знает, что с них еще взять, тем-более моё участие оказалось почти формальным. Обратись они в милицию, те еще быстрее нашли бы преступника.

Приехал в клинику, рассказать отцу о происшедшем. На входе застает звонок от отца:

- Ты где?

- Через минуту буду у тебя.

- Хорошо, жду.

Как оказалось, Юрий Максимович пожаловал. Откладываю рассказ на потом, это дело важнее.

- Особо обрадовать тебя нечем, – сходу огорчил гость. – Батон, так кличка смотрящего, сказал, что за такие деньги он и так всех вылечит. Единственное что не исключает вариант с картами. Готов играть на всю сумму. Но тут уж думай, можешь проиграть намного больше.

- Я вот предлагал, чтобы я сыграл, - сообщает отец, - но обо мне наслышаны и не соглашаются.

Да, батя видел бы всю колоду, и попытки мухлежа тоже. А я что могу? Кроме дурака и играть не приходилось ни в какие игры. И то ведь по-честному играли.

- А во что в основном катают? – начала оформляться идея.

- Двадцать одно, сека, бура, тыща, - перечисляет Юра. – Всё кроме преферанса. Такие любители тоже есть, но Батон не из их числа.

- А покер?

- Покер? – задумался Юра. – Думаю можно, при мне он не так популярен был, последнее время вроде как частенько балуются.

- Тогда я согласен. Но должны присутствовать независимые наблюдатели из авторитетных. Чтобы игра честно шла.

- Организую, - кивает Юра. – Чистые колоды, наблюдатели, всё будет. С администрацией только сами решайте. Один на один хочешь играть или несколько человек можно?

- Лучше один на один, но если будут настаивать, то не больше трёх кроме меня.

Обсудив детали, Юра ушел, пообещав сообщить о предполагаемой дате игры.

- Па, а ты в покер умеешь?

- Нет, а ты?

- Я тоже нет, – чешу затылок. – Нужно срочно найти учителя.

- Что его искать, Костя увлекается. По крайней мере, правила объяснит, профессионала из тебя за такое время всё равно не сделаешь. Что задумал, колись?

- Ну, я смотрел пару раз, как играют. Главное, понять какие карты у противника. От меня эмоции скрыть не смогут, что бы ни изображали лицом. Можно было бы конечно и внутрь влезть в мозги, но рискованно. Почуют неладное, игра сорвется.

- Если игра честная будет, может и получиться, - задумчиво размышляет отец. – Только зачем тебе это нужно? Хочешь помочь девушке, так заплати и забудь. Не такие уж большие деньги.

- Нельзя. Заплатим, не отстанут. Почувствуют слабинку, захотят еще урвать. Нужно так наказать, чтобы больше не лезли. Кстати, парень, хоть и виноват в ограблении, но у него выбора не было. Развели их профессионально, тут любой бы влип. Можно как-то помочь?

- Трудно сказать. Вот выиграешь, на эти деньги и попробуй выкупить на свободу, – предлагает отец. – А бесплатно никто и пальцем не пошевелит, или деньги, или услуги потребуют.

Следующие две недели Костя учил меня играть в покер. Правила изучил быстро, но пока поймёшь все нюансы нужно много времени. Посетили даже несколько раз полуподпольное казино, где собиралась группа постоянных игроков. По Костиной протекции мне разрешили сыграть с ними. Первые дни я проигрывал, больше чтобы не подставлять Костю. Он ведь сказал, что я новичок. Потом стал играть в полную силу, но результат улучшился не сильно. Еле-еле в ноль выходить стал. Как оказалось, недостаточно чувствовать эмоции, даже будучи уверенным что у тебя сильная карта, можно проиграть. Пару раз имея два туза и чувствуя слабую карту противника, поднимал ставку и проигрывал! На ривере мои тузы не усиливались, а сопернику приходило две пары или тройка. Эх, как мне не хватает умения видеть, какие карты придут следующие. Пришлось рисковать и больше вникать в сознание оппонентов. Делал это только при обострении обстановки, когда оставались один на один. Соперник, как правило, был в напряжении, и необычные ощущения легко списывались на волнения. Карт я так и не видел, но силу руки знал теперь более точно. Никто не заподозрил вмешательства, и я начал понемногу выигрывать.

Игра в колонии состоялась в конце января. В обстановке глубочайшей секретности, в десять часов вечера нас завезли в закрытом фургоне внутрь. Нас, это меня, Максимовича, двоих гарантов честной игры – Мельника и Арно. Интересно, сам требую честной игры, а намерен жульничать. И совесть не мучает.

Игру проводим в небольшой комнате, куда специально установили стол и нужное количество кресел. Кроме игроков (со мной четверо), решил присутствовать начальник колонии и пара офицеров. Зрители расположились в удобной для наблюдения позиции, дилером с общего согласия стал Мельник. Лично я не особо уверен, что гаранты не симпатизируют сидельцам больше чем мне, но выбора нет.

Батон напротив меня, слева Леший - мускулистый, с квадратной рожей и угрюмым взглядом. Справа Картуз - худой, молодой, не похож на авторитетного, но от этого кажется мне опаснее. Видимо играет хорошо, раз взяли в такую компанию.

- Предлагаю начать с десяти бакинских, каждые полчаса удваиваем. Рейз не ограничиваем, – предлагает Батон.

Фишки мы привезли с собой, разного номинала. Каждый получил из расчета по пятьдесят тысяч долларов. Учёт ведет Арно. С предложением Батона согласились все, начинаем игру.

Сначала осторожничаю. Изучаю эмоции, проверяю реакции. Картуз действительно профессионал, почти не волнуется, чувствую легкое пренебрежение. Трудно мне придётся. К тому же карта упорно не идёт, за полчаса просадил две тысячи. Между собой соперники почти не повышают ставки, если я не в игре, быстро отдают банк первому сделавшему рейз. Вот пришло две десятки, не особо сильно, но на фоне того что мне шло до сих пор… Делаю небольшой рейз, Леший сбрасывает, Батон повышает, Картуз колирует. Изобразив недолгое раздумье уравниваю. Выходит туз, дама и семь. Хорошо хоть разномастные. Печалька… Батон чекает, Картуз тоже. В эмоциях тишина, похоже тузов у них нет. Попробую блефовать, ставлю 3-бет (тройное повышение). Батон легко сбрасывает, а Картуз моментально повышает еще вдвое. В банке больше 800. Картуз спокойно-насмешлив, причем как внешне, так и внутренне. Мог ему кто-то сказать о моих способностях? Максимович не в курсе, отец ему ничего не говорил. Блин, продую я. Сбрасываю.

Карта чуть улучшилась, пошли пары, масть. Около часа играем без особого чьего-то преимущества, начинаю уставать. Нет у меня опыта долгих игр, да и время позднее. Максимович, заметив моё состояние, предложил сделать перерыв. Остальные с заметным облегчением поддержали, не один я, оказывается, притомился. Посетил туалет, смочил волосы и лицо водой. Нам к этому времени приготовили чай и бутерброды.

- Эх, остограммиться бы, - Батон бросил косой взгляд на начальника колонии. Тот проигнорировал реплику. Разочарованный Батон предложил продолжить игру. Так с кружками чая и усаживаемся на свои места. Ставки повышаются до ста шестидесяти. Сумма в банке теперь не опускается меньше тысячи. Я, кажется, начинаю понимать спокойствие соперников, они пока играют расслаблено, рассчитывая обуть меня, когда хорошо поднимутся ставки. Пытаясь расшатать ситуацию, начинаю больше блефовать, значительно увеличивая ставки. Не ведутся, сбрасывают, однако таким образом отыгрываю потерянное. Вот дошли до шестисот сорока долларов взноса. Чувствую изменившуюся атмосферу, Картуз внешне прежний, но усилился азарт, а Леший и внешне стал нервничать.

На руках туз и король пик, можно рейзить.

- Поднимаю, полторы штуки, – объявляю я.

Леший в затруднении, карта видимо хорошая, но и сумма немаленькая. Решившись, колирует. Батон тоже, а Картуз к моему облегчению сбрасывает. На флопе два короля и дама. Очень даже неплохо! Изображаю быстро промелькнувшее разочарование, замеченное Лешим, который не сильно думая повышает до трёх тысяч. Батон сброс, я после долгой внутренней борьбы (имитации), уравниваю. В банке почти двенадцать тысяч. На стол ложится дама. Отлично! Фул-хауз сильнее может быть, только если у него каре дам. Других комбинаций не просматривается. Но чувствую у Лешего сильное возбуждение, на грани срыва. Ломает голову как с меня больше снять. Пауза затянулась настолько, что Батон и то стал проявлять нетерпение.

- Пять сверху, - решился Леший. Теперь я делаю вид, что раздумываю, а на самом деле пытаюсь осторожно прощупать мысли Лешего. Они хаотичны и состоят, как мне кажется, в основном из матов. Он очень сильно хочет, чтобы я уравнял, а в идеале еще и поднял ставку. Ощущения того, что у него каре, нет. Максимум - фул с дамами.

- Поднимаю, десять, - решительным тоном. И, кажется, угадал, Леший в лёгкой панике. Еще не сильно, но всерьез задумался о моих возможных вариантах.

- Уравниваю, - не стал рисковать больше.

С трудом удерживаю маску на лице, увидев короля. Каре королей, комбинации круче моей у него не может быть. Леший, озадаченный, но еще полный надежды, чекает.

- Двадцать, - заставляю его, и не только его, побледнеть. Минут десять он мучается, пока Мельник на правах судьи не напоминает о лимите времени.

- Уравниваю, – прохрипел срывающимся голосом Леший. И выложил на стол, как и ожидалось, даму с тузом. Фул-хауз всего лишь!

- Бл…, - не смог удержаться Батон, увидев выложенных мной королей. Леший потерял голос, только беззвучно открывает рот. Сгребаю фишки, должно быть больше семидесяти тысяч.

Через пару раздач Леший вылетает, потеряв последние фишки. По уговору они играют на «виртуальные» деньги брата Ани. Пятьдесят тысяч Батон решил оставить как резерв, последнему оставшемуся из них. Хотя они рассчитывали, что я вылечу раньше, проиграв им еще двести тысяч.

С повышением ставок растет напряжение. Когда дошли до 2800 вылетает Батон. У меня с Картузом примерно поровну, но у него есть еще резерв. Впрочем, договаривались не ограничиваться имеющимися фишками, надеются сорвать с меня больше. По десять - пятнадцать тысяч ходит туда-сюда, пока я не ловлю Картуза два раза подряд на блефе, снимая с него почти сорок тысяч. Очередная раздача, он опять блефует с мусором, чувствую это отчётливо. У меня тройка восьмерок, смело повышаю. На ривере ложится шестерка, и сразу радостный всплеск эмоций у Картуза. Поднимает на двадцать тысяч. В банке шестьдесят, внутренне вздохнув, сбрасываю – у него стрит, даже не сомневаюсь.

Ставки 5600, каждая раздача может стать последней. У меня король и дама червей, на флопе выпадает десять и валет тоже червей и мусорная девять пик. Сердце чуть не выскочило из груди – еще туз и будет флеш рояль, высшая комбинация в покере. Вслушиваюсь в эмоции Картуза, у него тоже довольно сильная карта. Он же и повышает до двадцати пяти тысяч. Колирую, получаем девятку червей. Всё! Стрит-флеш, даже если у Картуза туз, выше моей комбинации он не соберет.

- Ол-ин! – почти не раздумывая объявляет Картуз. То есть на все. Я чуть задумался, ставки у нас как-бы не ограничены банком соперника.

- Это сколько у тебя? – уточняю у него.

- Шестьдесят две, - пересчитав, сообщает Картуз.

- Тогда ставлю сто двадцать.

- Но у меня больше нет! – потом сообразив, смотрит на Батона:

- Смотри сам, ты играешь, - с напряжением в голосе советует тот.

Сейчас спокойно могу забираться в мозги Картуза, ничего не почувствует, не до того ему. Но я и так знаю, что у него флеш со старшим тузом. Вероятность что я собрал стрит-флеш очень маленькая, должен рискнуть.

- Уравниваю, - решился соперник, на стол ложится дама крести. Еще один круг, Картуз чекает.

- Двести пятьдесят! – не собираюсь жалеть его.

- Да где я тебе возьму! – взрывается Картуз.

- Это твои проблемы. Уговор, есть уговор.

Буквально вчера смотрел фильм «Карты, деньги, два ствола», там была идентичная ситуация. Или сбрасывай, продув всё, или рискни сорвать куш. Нелегко ему сделать выбор, долг то отдавать придётся самому, никто больше не подпишется. И сдаваться не выход, вон Батон волком смотрит, спросит за проигранные деньги. Пауза затянулась непозволительно долго.

- Мне завтра приехать? – не выдерживаю я.

- Ставлю, - с ненавистью смотрит на меня Картуз. – В долг.

- Окей - киваю ему. – Уважаемые люди, думаю, гарантируют твою ставку.

Уважаемые люди, переглянувшись, возражать не стали. В звенящей тишине выкладываем на стол свои карты. Туза у Картуза не оказалось, семь и восемь червей. Тоже стрит-флеш, но слабее. На него больно смотреть, бледнее простыни. Как-бы не пришлось лечить от инфаркта. Да и остальные соперники выглядят не лучше.

- Спасибо за игру, - поднимаюсь, потягиваясь. – С долгом Ольшанского в расчёте, когда смогу получить остальные деньги?

От Картуза ответа ждать бесполезно, он в прострации. После паузы отвечает Мельник:

- Я думаю, месяц мы ему дадим отсрочки. Сумма немаленькая, но отдавать придётся. Батон, ты выставил его на игру, отвечаешь, чтобы ноги не сделал не расплатившись.

- А что я? – взвился Батон. – Он вздернется завтра, а я крайний?

- Ну, вы тут заканчивайте, полчаса у вас на обсуждение, - поднялся начальник колонии, следом офицеры.

После их ухода завязалась ожесточенная перепалка. Оспаривать мою победу Батон не решился, пытался только спихнуть с себя ответственность.

- Давайте разберемся без Егора, - предложил Максимович. – Он своё получит, а как, это уже не его дело.

- Хорошо, меня устраивает, - поднимаюсь и я. – Но могу сделать Картузу небольшую скидку. Пусть помогает Ольшанскому, а я спишу тысяч десять.

- Шнырём что-ли? - недовольно уточняет Арно. – Это не по понятиям, масть у Ольхи не та. Вот, если не расплатится вовремя, тогда другой базар.

- Ну как знаете, - не стал настаивать я.

Пока они договариваются, иду пообщаться с начальником. Игру устроили по просьбе очень высокопоставленного чиновника, так что ко мне отношение весьма предупредительное.

- Игорь Александрович, хочу обсудить с вами дальнейшую судьбу Ольшанского.

- А что с ним будет? – удивился начальник. – Долг закрыт, никто его не тронет.

- Да я не о том. Осудили его за дело, но на грабёж вынуждено пошел. Подстава была, вот этот долг он и пытался отработать. Пересмотр дела ничего не даст, а вот если по болезни сократить срок… Я готов всю сумму, что Картуз должен, спонсировать на нужды колонии. Неофициально, разумеется.

Намёк более чем толстый. И дурак поймёт, а на такой должности дураков нет. Договорились, конечно, теперь и администрация заинтересована, чтобы с Картузом ничего не случилось. Как раз пара месяцев уйдет на оформление, глядишь, за это время и деньги появятся. Меня просветили, что Картуз сидит за мошенничество – по вагонам разводили народ на игру. То есть деньги какие-то есть, а если нет, сможет выиграть. Пусть не за месяц, но вопрос решится. Всё, Ане я ничего не должен, свободен теперь как птица. Пора и своими делами заняться.