Связанная василиском

7

Эрсерро

Я нажимаю пальцем на сенсорную панель и спускаюсь в подвал. Темное, прохладное помещение давит на меня так же сильно, как и всегда. Я вяло передвигаюсь по каменному полу.

Я ненавижу это место.

Почему я провожу здесь дневные часы, когда мог бы быть снаружи, наслаждаясь солнцем и яркими красками прекрасного весеннего дня?

В поле зрения появляется его лицо, наполовину скрытое тенью, и у меня вырывается тихое шипение. Я должен попросить кого-нибудь починить освещение. Только я не могу допустить, чтобы кто-то из моих сотрудников стал свидетелем моего позора.

Он так же красив, как и всегда. Столетия не испортили его безупречную кожу и подтянутое телосложение.

Этого никогда не случится.

Он такой же сильный, молодой и красивый, каким был в тот день, когда я превратил его в камень.

Придвигаясь ближе, я поднимаю руку, чтобы коснуться его щеки, но в последний момент уклоняюсь, не в силах вынести ощущения холодного камня там, где должна быть теплая плоть.

— Прости меня, — шепчу я.

Конечно, Беллус ничего не отвечает.

Были и другие.

Но никто не был мне так дорог. Когда я был молод, то бороздил мир, разрушая все, что хотел, пока не нашел нечто настолько прекрасное, что захотел сберечь. Конечно, я уничтожил и это тоже. Это был мой рок.

Теперь он ждет здесь, в темноте, вечный урок для меня, чтобы я был более осторожен. Действовал осмотрительно и причинял меньше вреда.

Но действительно ли я чему-то научился?

Возможно, я нашел способы не замораживать других, когда я этого не хочу, но эти способы предполагают сохранение дистанции. Установление барьера между мной и остальным миром. Было ошибкой привезти Тэмсин сюда. Приближать ее к себе.

Она — еще одно сокровище, которое стоит сберечь.

Только, как и в прошлый раз, я слишком эгоистичен, чтобы спасти ее от реальной опасности: от себя.

Я овладел ею меньше часа назад, но все еще хочу ее. Снова и снова. Я мог бы погружаться в нее еще и еще и никогда не быть удовлетворенным. Ее мягкость и красота согревают мою холодную кровь. Но если я возьму у нее то, что хочу, что останется?

Я не могу долго оставаться здесь, внизу. Холод уже пробирает меня до костей и высасывает энергию.

Со вздохом я поворачиваюсь и возвращаюсь на солнечный свет, чтобы понежиться в нем, пока могу.

После моего визита в подвал даже ранние весенние цветы потеряли свою живость. Я хмурюсь. Мне нужно отвлечься, и я знаю идеальное средство. Я позволяю своему хвосту увести меня обратно в то место, которого мне следовало бы избегать.

Вернувшись в дом, я нахожу свои очки и надеваю их. Я легонько стучу в ее дверь, прежде чем войти, надеясь, что она осталась и воспользовалась гостевыми комнатами, но опасаясь, что это не так.

— Тэмсин?

Плеск воды из ванны привлекает мое внимание.

— О, я сняла повязку с глаз, — она поворачивается ко мне, прикрывая глаза рукой, наполовину высунувшись из воды. Капли стекают по ее полной груди. Даже под темными очками я на мгновение ошеломлен.

Я прочищаю горло.

— В этом нет необходимости. Я в очках.

— О, хорошо, — она опускает руку и улыбается мне, и на мгновение я задаюсь вопросом, не меня ли заморозили в камень.

Да помогут мне Небеса, вода скользит по низу полных бедер и ласкает ее холмик, приглашая мой язык сделать то же самое. Мой взгляд опускается ниже, туда, где, я знаю, она сладкая и влажная и…

— Поехали со мной покататься, — я не могу получить ее сейчас. Я сказал себе, что буду сдерживаться. Смаковать ее медленно, раскрывая один за другим ее секреты. Я сказал себе, что не буду требовать больше, чем она может дать.

— Конечно. Дай мне только одеться.

Я должен отвернуться и дать ей немного уединения, пока она выходит из ванны и одевается.

Но я этого не делаю.

Вместо этого я упиваюсь тем, что жаждут попробовать мои руки и язык. Вода стекает с ее изгибов, и то, как подпрыгивают ее полные груди, когда она торопливо вытирается, заставляет мои руки сжаться в кулаки по бокам.

— Куда мы поедем? Куда-нибудь в особенное место?

Я следую за ней в гардеробную, как будто меня тянут за поводок.

— Никуда конкретно.

Это ложь. Я знаю маленькую бухточку примерно в часе езды отсюда, где солнце обжигает камни утеса, а ласковые волны набегают на берег, так что мне хочется уложить ее и поласкать ее киску.

— Я хочу воспользоваться прекрасной погодой, пока она длится. В этой стране всегда бывает ложная весна перед последними атаками зимы.

Она смеется.

— Как будто зима держится, отказываясь отпускать? — она застегивает лифчик на груди и поднимает чашечки, прикрывая груди, превращая их в восхитительные холмики.

Боги, она испытывает мою силу воли?

— Я думаю, зима очарована прекрасной весной и возвращается, чтобы увидеть ее, только для того, чтобы при этом разрушить то, чего она жаждет.

О чем я вообще говорю? Я всегда становлюсь таким сентиментальным после того, как побываю в подвале.

Тэмсин только смеется и откидывает волосы с лица после того, как натягивает платье.

— Как поэтично. Но ты говоришь так, будто они такие разные, хотя на самом деле это одно и то же. Оба сезона. Один следует за другим. Иногда в конце зимы и начале весны трудно сказать, что есть что.

Она улыбается мне и подмигивает, затем наклоняется, чтобы надеть кроссовки, пока я обдумываю ее слова.

— Может показаться, что это одно и то же, но в глубине души они разные. Один приносит смерть, другой — новую жизнь.

Тэмсин пожимает плечами.

— Одного не было бы без другого, так что, возможно, они работают вместе, — она берет свою сумочку. — Готова.

Я, нахмурившись, веду ее через главный дом к гаражу. Как ей удалось так красиво исказить мои жалобы, чтобы привести такой логичный, но оптимистичный аргумент? Почему я недоволен, что она не в таком плохом настроении, как я? Разве это не то, чего я хотел?

Я выбираю «Ягуар» и нахожу ключ на вешалке. Прошло немного времени с тех пор, как я выбирал эту машину. Мне, конечно, пришлось вернуться к своей двуногой форме, чтобы сесть за руль, поэтому я останавливаюсь, чтобы одеться. Тэмсин осматривает мою коллекцию, когда я поворачиваюсь к ней.

— Я задавалась вопросом, как бы ты сел за руль с хвостом.

Я пожимаю плечами.

— Компромисс, на который стоит пойти. Как и очки, — я постукиваю по оправе. — Пойдем?

Она садится на пассажирское сиденье рядом со мной, я открываю автоматические двери и медленно выезжаю за ворота. Как только я поворачиваю на открытый участок дороги, я выжимаю педаль газа и разгоняюсь до максимальной скорости. Мне нравится, как машина скользит на поворотах и цепляется за асфальт.

Тэмсин оглядывается по сторонам, на ее прекрасном лице появляется широкая улыбка.

— Ты всегда так водишь машину?

— Как именно? — я улыбаюсь. Уже могу предвидеть ее недовольство.

— Как сумасшедший, — она смеется, когда я вхожу в очередной поворот, нажимая на тормоза, чтобы позволить задней части машины уйти в занос.

— Я веду машину как человек, который по достоинству ценит то, на что способна эта красавица. Сделать что-то меньшее — значит потратить ее потенциал впустую.

Следующие двадцать минут мы почти не разговариваем. Но когда я заезжаю на парковку, я все еще улыбаюсь, и кислый привкус наконец покинул мой язык. Бухта расположена вдоль тропинки, которая отходит от главного пляжа. Она идеально, потому что мало кто утруждает себя исследованиями окрестностей. Главный пляж красив и спокоен и идеально подходит для утреннего купания и выгула собак. Воздух все еще не по сезону теплый, и с одной стороны автостоянки есть небольшой киоск с мороженым.

Я останавливаюсь, когда мы подходим ближе.

— Мороженое?

Обычно я не фанат, но есть что-то настолько простое и идиллическое в мысли о мороженом на пляже и наблюдении за тем, как ветер треплет ее великолепные рыжие волосы, что я не могу удержаться, чтобы не побаловать ее.

Кого я обманываю? Я просто хочу понаблюдать за тем, как она слизывает это с рожка, и представить, что ее язык используется для других целей.

— Нет, все в порядке. Спасибо.

Пожилой мужчина за прилавком одаривает Тэмсин долгим взглядом.

— Не волнуйся, дорогая, у нас здесь сорбет с низким содержанием жира. Почти без калорий, обещаю.

Я шиплю, услышав намек на ее размеры, но Тэмсин, кажется, не реагирует.

— О, все вкусы выглядят такими восхитительными. Не знаю, как бы я выбрала только один.

Он смеется.

— О, я понимаю. Это не должно быть проблемой для такой большой девочки, как ты. Держу пари, у тебя здоровый аппетит.

Я ожидаю, что Тэмсин ответит ему остроумной репликой, но она только улыбается и качает головой. Я удивленно оглядываюсь на нее, когда мы отходим от прилавка. Я показываю ей место, где тропинка делает поворот.

— Почему ты всегда так добра к глупым людям?

Она хватает меня за руку, когда земля под ногами становится неустойчивой, и поднимает на меня взгляд. Я бы хотел перекинуться. Это значительно упростило бы путь, но в наши дни раздеваться на публике проблематично, поэтому я сопротивляюсь этому желанию.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она меня.

— Тот парень там, в киоске. Я знаю, что ты вполне способна защитить себя. Так почему же ты этого не сделала?

Она пожимает плечами.

— Зачем?

Я некоторое время обдумываю ее слова. Когда мы поворачиваем на юг, то подходим к тому месту, где солнечный свет касается скал. Я увожу ее с тропинки к скамейке, наполовину скрытой низкорослыми кустами.

— Тут мило, — она доброжелательно улыбается мне.

Я хмурюсь.

— Не уклоняйся от ответа.

— Я не уклоняюсь. Нет смысла отчитывать людей. Это не изменит их мнения. Они будут видеть меня такой, какой захотят.

Я складываю руки на груди.

— Я на это не куплюсь. Ты прилагаешь много усилий, чтобы произвести хорошее впечатление. Я видел тебя. В казино с этим мудаком-драконом.

Она смеется.

— Чалдро? Он, не так ли?

— Да. Так почему ты добра к нему?

— Я мила с ним, потому что он платит.

— Значит ли это, что ты не говоришь мне всего, что думаешь? Ты просто потворствуешь мне, как поступаешь с ним?

Она прикусывает губу, глядя вниз, вместо того чтобы встретиться со мной взглядом.

— Нет. С тобой это трудно. Я говорила себе больше стараться, но вот я здесь, говорю первое, что приходит мне в голову, — она пожимает плечами. — Кажется, я ничего не могу с этим поделать.

Приподняв ее подбородок, я снова встречаю с ней взглядом.

— Не надо. Я не хочу, чтобы ты сдерживалась. Я хочу, чтобы ты была открыта со мной.

Намек на улыбку играет на ее губах.

— Договорились. Но сделаешь ли ты то же самое?

Я делаю паузу. Есть некоторые вещи, о которых я бы предпочел не говорить. И все же я киваю.

— Да.

Мы сидим, пока солнце не скатывается за горизонт и Тэмсин не начинает дрожать. На обратном пути мое тело одеревенело и вяло, но меня это нисколько не волнует. Мне было приятно находиться рядом с ней, даже если я не прикасался к ней. Я не знаю, что делать с этим чувством. Такого у меня не было уже много веков.

Итак, как всегда, я разливаю его по бутылкам, чтобы где-нибудь сохранить и подумать о нем позже.