Святая Инквизиция

***

Сегодня мы похоронили еще двоих - Пашку и Сержа. Нас стало меньше. Еще меньше, чем было до этого. А я не смог ничего сделать. Потому что не смел. Потому что возможность пристрелить хоть кого-то из этой проклятой Инквизиции оказалась дороже жизни собственных друзей! Но они знали на что шли. Знали, что являются всего лишь приманкой! И пошли на это...

Меня никто не обвиняет. Потому что многим приходилось точно также делать выбор и он был не в пользу жизни. Наоборот, мы чествовали смерть "Карающих". Одно жаль, что все, до кого мы сумели добраться в разное время - люди, а не эти... создания, которым не место под этим небом.

Скольких же мне еще суждено потерять? Скольких придется хоронить и оплакивать? И когда, наконец, придет мой черед?

Ведь когда-нибудь он придет! Может завтра, а может через неделю или месяц. Не знаю. Но умирать - страшно. Хотя кто-то скажет, что это - не так.

Ложь. Все ложь!

Смерть страшна, когда смотрит на тебя своими пустыми глазами. Когда тебе приходится делать выбор, нажимая на курок винтовки. Мягко и нежно. Как будто любимую девушку ласкаешь... Когда ты держишь в руках тело своего умирающего друга, а по земле расплывается лужа его крови. И во всем мире есть только три цвета - алый, белый и серый. Да еще звон далеких колоколов, возвещающих о том, что ночь вступила в свои права. ДА еще что Инквизитор вернулся в свою... резиденцию!

Ненавижу, как же я его ненавижу. Всем сердцем, всей душой.

Жизнь... Трудная, не менее страшная, чем ее сестра, но вместе с тем невообразимо прекрасная... Только она имеет значение. Только она. Потому что смерть не дает нам ничего. Даже облегчения. После нее только темнота да пустота. А еще серый надгробный камень и разрывающиеся от боли сердца родных и друзей.

Я славлю и чествую жизнь также как и смерть. Но если последнюю потому, что хочу уничтожить своих врагов, то первую потому, что хочу защитить своих родных и друзей, да и что говорить - сам выжить! Потому что пока ты жив, то можешь что-то изменить. В моем случае - свергнуть власть Инквизиции. Это моя самая большая, драгоценная мечта. Хрустальная, как когда-то говорили.

Но жизнь ушла с этой земли. Потому что это заслужили мы, люди. Причем нельзя сказать, что незаслуженно. Земля и вода отравлены. Среди зверей остались лишь кошки да собаки, в редких коллекциях, правда, еще можно встретить змей и кое-каких птиц, но это штучный товар, стоящий целые состояния. Растения в большинстве своем тоже посчти исчезли. В общем доступе существуют только кактусы, а вот если захочется увидеть что-то редкое, то будьте добры навестить Инквизиторские оранжереи на Венере. Люди питаются синтезаторами и всякими химическими продуктами, созданными учеными. Или таблетками с полным витаминизированном комплексом, белками, жирами и минералами. Другого-то ничего нет! Кроме разве что белкового конденсата... Та еще гадость. В сухом виде есть еще можно. Но в растворимом... Упаси Господи от такого счастья!

Короче, в этом мире не осталось ничего. В том числе и для жизни как нас самих, так и этой несчастной планеты. Которая когда-то была голубой. Похожей на маленький хрустальный шарик с чистейшей водой. Впрочем, я не знаю, как выглядит эта "чистейшая вода". Ее нет. Сами виноваты. Теперь расплачиваемся за собственную жадность.

А неба не стало...

Сейчас наш мир бьется в агонии. Предсмертной и ужасающей. Не заметить этого может только слепой! Да и то - не факт. Тот хоть ее крик услышит.

Так почему тогда этого не хотят видеть и слышать другие другие?! Те, кто живут в городах, работают и не хотят посмотреть правде в глаза... Не понимаю я этого. Да и не дано, быть может. Ведь кто я и кто они? Мальчишка-сирота, террорист и убийца и т.д и т.к. Мне не жалко. Ведь они не знают то, что я думаю об этих великих и благородных почитателях нашей власти.

Так проще. И им, и мне.

Я же привык замечать даже самые незаметные вещи. Порою скрытое под сотнями и сотнями фальшивых иллюзий. Что поделать! Работа такая... неблагодарная... Борец за справедливость! Знать бы еще, что такое эта "справедливость"...

Я тот, кто я есть.

Всю свою жизнь я сражался на войне. Скрытой, но от этого не менее беспощадной... Можно даже сказать, намного более беспощадной. Потому что постоянно приходится оглядываться через плечо. И ждать. Того самого единственного момента, когда защита врагов даст трещину.

Это не правда, что "Карающие" неуязвимы. Ведь одного из них, самого первого, Инквизитор убил чуть ли не своими руками. Вернее, это сделала Лилит, но сути это не меняет. Этих чудовищ можно уничтожить, главное дождаться того самого единственного мгновения.

Я не строю иллюзий. Уже давно. Почти с самого рождения. Еще бы! Ведь для этого мира я никто. Просто пустая страница книги, которой одна дорога - на костер.

Жизнь без борьбы - ничто. Ее просто не существует. Это почти аксиома! Для меня. И для моей семьи. Может, только Отец думает иначе. Но на то он и наш Отец, чтобы быть другим. Чтобы направить и ободрить. Объяснить необъяснимое.

Жаль только, что нас уже не переделать...

Мы дети войны. Другой жизни мы не знаем. Да и есть ли она? Не знаю. Да и не хочу. Я боец. Воин. Убийца. И у меня есть своя мечта... Я верю - придет день и тирания Инквизиции будет свергнута! Когда-нибудь. Если повезет. Если сил достанет.

Но... как больно терять тех, кто тебе дорог! Кого ты называл почти братьями. Из-за этих... тварей. Чудовищ нашей "славной", "святой" Инквизиции! Из-за собственных принципов и твердолобости. Из-за дела имя которому смерть Инквизиции и всем, кто с ней связан.

Тяжело это все. Больно. Но я сам выбрал свою судьбу.

Я - снайпер. Мой удел - ожидание. И только ненависть к Великому Инквизитору пока еще дает сил... да семья, которая сегодня стала меньше.

Инквизиция говорит, что верит и почитает Бога, но на самом деле убивает с его именем на губах. Во славу его! Мол, Бог призвал гнать всех отступников, всех тех, кто не верит в него так, как заповедует церковь...

Но это - ложь. Прикрытие для творимого ей беззакония. Власть. Ведь они наместники Бога на земле! Средство для того, чтобы манипулировать людьми! И ничего больше...

И текут по улицам реки крови. Безвинно убиенных только за то, что посмели думать не так, как того хочет Инквизиция. За то, что у них появился свой собственный взгляд на мир и вещи. Их стараются не замечать, но они есть. И это знают - все. Но - молчат, отводя глаза.

И Смерть шагает со своей косой по домам, собирая страшную дань...

Кто будет следующим? На кого укажет ее перст? Ее ждут, боятся и ничего не могут с нею поделать.

Говорят, ее дыхание можно ощутить по еле заметному аромату фиалок...

Не знаю. Я еще не сталкивался с этой равнодушной судией так близко, чтобы почувствовать этот аромат. И надеюсь, что еще очень долго не придется.

И приходится нам оплакивать дорогих нашему сердцу людей. И слышать за спиной обидные и ранящие не хуже ножа фразы... "Он не был предан Инквизиции". "Он предал нас". "Правильно поступили, таким как он давно нет места в этом мире!"

Много еще чего говорят. Разного. Страшного. Почти смертельного. Беспощадного в своем равнодушии.

Но при всем при этом, как объяснить маленькому ребенку, что кто-то дорогой ему больше не переступит порог его дома? Что он умер потому, что был не таким как все? Что этот ребенок теперь изгой? И что ему теперь одна дорога - на плаху, чтобы хоть как-то искупить выдуманный нашей Инквизицией грех...

Никак этого не объяснить. Это просто невозможно. Для человека, но не для времени. И вот оно-то и заставит понять, предварительно набив несчастному огромное количество шишек, поставив сотни ран, сбив кулаки до костей, иссуша душу.

Бог же... его не в чем винить, хотя иногда очень и хочется! Он не отвернулся от нас. Мы не имеем права это говорить. Нет. Потому что этого не может быть. Ведь настоящий Отец просто не может отвернуться от своих детей. Он просто позволит учиться им на своих ошибках. Самим. И надеяться, что Его дети одумаются и смогут услышать то, что Он им говорит.

Мы перестали в Него верить. Совсем. Почти все, живущие на Земле, Марсе, Венере и Луне. Хотя говорят, что это - ложь. Но так говорим не мы, а Инквизитор.

Мы все просто забыли о том, как надо верить. И звать. И надеяться. И любить.

Даже я порой считаю, что совсем не умею верить в Него. Просто потому, что не знаю как... докричаться до Него! Так, чтобы Он наверняка услышал все то, что хочет сказать мое сердце!

Я не знаю Его чудес. И даже если встречусь с ними, то вряд ли узнаю... Я ведь просто человек. Такой же, как все. Со своими страстями, переживаниями, эмоциями и грехами.

Да, грехами. Поэтому...

Прости меня Господи, ибо я грешен.

Прости меня, ибо я убивал... детей твоих. Ведь все мы твои дети! Даже эти Чудовища из Инквизиции, хотя в этом я сомневаюсь. Но Ты же позволил им появиться на этот свет... Значит ли это, что у них тоже есть шанс на спасение? Что Ты любишь их также как и всех? И что мы не должны нести им смерть?

Но я уже не могу иначе. Если не убью я, то убьют меня. И мою семью. А допустить этого я не могу. Потому что не приучен стоять в стороне, когда бьют слабого и беззащитного человека... Только не тогда, когда сижу в засаде и жду того самого момента. Единственного. За который мне быть может придется заплатить еще не одной жизнью.

И в этом случае я предпочитаю ударить первым. Так, чтобы у врагов уже не осталось шанса на спасение.

Прости меня, ибо я воровал... Но нам иначе нельзя!

Иначе - смерть.

Не только для меня, но и для всех из Сопротивления... А ведь среди нас есть дети! Самому младшему всего два годика... И если я не буду воровать деньги, еду, одежду, то он может умереть. А этого позволить я не вправе.

Я и так слишком многих хоронил.

Слишком много слез пролил. Их уже почти не осталось. А может, просто я разучился плакать?

Прости меня, ибо я слишком горд... Для того чтобы признать и дать шанс Псам Инквизиции. Я не могу. Не в силах. В моем сердце слишком много ненависти к ним. И ее не выжечь ни чем. Да я и не хочу.

И вряд ли когда-нибудь это случится.

Прости меня, ибо я ненавижу... Слишком многих. Но прежде всего - Архиепископа - главу Инквизиции!

Я хочу его смерти. Я жажду ее! Я молю тебя о ней!

Но еще я лютой ненавистью ненавижу самого себя. За многое. И поэтому...

Прости, Господи, потому что я слишком слаб.

Но я не сдамся.

Потому что есть надежда на лучшее. На будущее без этих убийств и гонений все тех, кто думает иначе, чем наша Инквизиция, наши палачи. Эти чудовища, которым нет места на этой земле! Не достойны они этого.

Впрочем, люди давно смирились со всем этим... И поэтому предпочитают не видеть ничего дальше своего собственного носа. Просто отворачиваться от чужой боли и брезгливо вытирать со своих рук кровь тех, кому они могли помочь, но не захотели. Зачем?! Своя рубашка ведь намного ближе к телу, чем чужая. И не важно, что следующим можешь стать ты сам. Сегодня же умирает кто-то другой. Не ты.

Я не могу их винить в этом. Просто они хотят жить. Так как могут. Просто они боятся за свою семью и жизнь. Не хотят перемен... Не моя же вина в том, что у меня ее того, что есть у них.

Что я - сирота.

Под моими ногами тихо шуршит гравий... Что поделать, приходиться жить за чертой города... Там, где нас труднее найти... Где царит беззаконие намного более милосердное, чем закон Инквизиции.

Впрочем, мы и сами с самого рождения вне закона. Бунтари, отступники, заблудшие души...

А над нашей Землей горит желтым, искусственным светом атмосфера. Ненастоящая. Так же как и все речи главного Инквизитора. Этого Дьявола в человеческом обличье! Который не знает милосердия!

Я так хочу увидеть древнее, звездное небо! Потому что сейчас его не видно. Да и вряд ли, когда-нибудь будет. Ведь настоящей атмосферы уже нет.

И это наш грех. Наша расплата за то, что выбрали тьму и равнодушие.

Это горько. Знать о том, что мы потеряли. Давно уже. По собственной глупости. Или жадности. Потому что нам все мало! И всегда будет!

Недавно я видел одну картину... Художника я, к сожалению, не знаю. Да и никто не знает. О нем известна лишь подпись - стилизованная свечка с одиноким лепестком огня...

А что-то еще - тайна. Мрак. Темнота.

Так вот там, на этой картине, светлый ангел прикрывал своими огромными белоснежными крыльями двух детей. Маленьких, чумазых, но с такими яркими глазами! Живыми... Да и сам посланец Божий был как настоящий! В смысле, что вот только протяни руку и сможешь коснуться его мягкого, струящегося подобно воде одеяния... И его улыбка... Она прощала все. Даже самое страшное. Давала шанс на новую... жизнь, быть может?

Я не знаю... Я ничего не знаю!

Только борюсь. Так, как умею.

Но может, это я не прав?! Это я - Чудовище? И мой путь лишь дорога лжи, обмана и убийств?

Но - пусть.

За свои грехи я отвечать буду сам. Когда умру.

Но в чем оказалась виновата наша планета, если так мучается?! В чем, Господи?!!

Ни в чем...

Просто так вышло. Так получилось. Так захотели мы - люди.

Мне горько осознавать это. И больно. Хотя я ничем не лучше них всех. Вообще. Потому что я тоже грешен.

Но я не имею права опускать руки. Не в этой жизни. Не в этот раз.

Я боюсь. Что ж... я - человек. Мне свойственно бояться... за свою жизнь. Или за моих родных и друзей...

А я иду. Проведать ушедшего друга. Еще одного. Но дело в том, что его я потерял одним из первых. Еще когда был совсем мальчишкой!

Просто так надо. Сейчас. Потому что завтра я могу не вернуться...

Его могила находится у самого забора старого кладбища за чертой города. Там, где висит одинокий, сломанный фонарь. Он не работает столько, сколько я себя помню. Только тихо качается под порывами ветра да скрипит. Как и калитка...

- Ну, здравствуй, Вадим. Прости, что так долго не приходил. Сам знаешь о том, кто я. И как трудно обойти Охотников по наши головы...

Я сажусь на шаткую скамейку, стоящую неподалеку. Всего в двух шагах. У самой стены... Когда-то давно, еще будучи мальчишкой, я учился забивать гвозди... а эту скамеечку могу по праву считать своей первой достойной работой...

- У меня все хорошо. Наверное. Жив, здоров... а что мне еще надо?

В голосе звучит горечь... Действительно, что мне еще надо для жизни?

- У ребят тоже все отлично. Почти... Сегодня вот, к твоей компании присоединились Серж с Пашкой. Ты там присмотри за ними, ладно? Они ведь совсем глупые! Ничего не умеют... Ни готовить, ни по дереву работать... Впрочем, у нас его сейчас днем с огнем не сыщешь... Так что это не их вина. Но все-таки будь с ними построже!

Тихо скрипит на петлях старая калитка. Скрип-скрип-скрип... Ее ветер качает... Смазать бы надо...

Что за чушь мне лезет здесь в голову! Прям стыдно...

Хоть бы хорошее, что вспомнилось! Не может же быть так, что за последнее время не случилось никаких радостных событий? Ни единого... Даже самого маленького...

- А вот еще... Вика, эта наивная толстушка с пухленькими щечками, ну ты помнишь ее, замуж вышла. За Кольку. А ведь в детстве они были врагами! Не на жизнь, а на смерть... Да только судьба все равно расставила все по своим местам.

Где-то пронзительно каркнула ворона, огласив округу своим хриплым голосом. Везет ей... Каркай и каркай. И ни о чем больше не думай. Красота!

- Господин главный начальник Евгений совсем озверел. Не дает нам ни сна, ни отдыху. Да, что я рассказываю, ты же и сам все знаешь... Сам таким же был...

Вот именно - был.

Мельком гляжу на часы... Надо же! Сколько времени прошло...

Пора уходить.

В рейд скоро.

- Ну, прощай дружище. Выживу - навещу.

Резко поднявшись - ухожу. И не оглядываюсь назад. Зачем? Все и так уже сказано. Да я и так знаю, что увижу.

Серую каменную плиту в белом крошеве да маленький золотой крестик, лежащий на земле. Мой. Просто такая примета. Мне будет за чем вернуться.

* * *

Если день не задался с самого утра, то не надейтесь, что к вечеру все изменится. Наоборот - будет только хуже. Проверено на собственном опыте.

А как иначе, чем не огромными неприятностями назвать этот заказ Инквизиции? Только так и никак иначе!

Потому что я прекрасно понимаю, что когда картина будет закончена - меня уберут. Тихо и без шума. Несчастный случай там... какой-нибудь. Машина сбила или кирпич на голову упал. Или этого Полоза в подворотне встретила... в плохом настроении. А что? Все бывает в нашей жизни! Особенно с таким раскладом...

Хотя это ручное Чудовище мне даже немного жалко... У него ведь нет ни своего мнения или чувств. Только - приказ, который надо выполнить любой ценой.

Но вот следить за мной не надо! Совсем-совсем! Я нервная...

А если говорить нормальным языком, то я просто устала. От этой жизни. Инквизиции. Постоянной слежки. Которой с этой дурацкой медалью стало только больше. Шагу не ступить...

Из кармана доносится трель мобильника. Похоронный марш. Значит - любимая и ненаглядная сестричка. Преданная Инквизиции до мозга костей... Считающая, что только ее слово истинно верное и правильное.

Не мне судить ее... Она же моя сестра. Семья. Пусть и такая ограниченно-глупая... И совсем не похожая на меня.

Я кто? Серая, невзрачная мышка, предпочитающая удобную и абсолютно не модную одежду. Косынки и бандамы. Огромные и вместительные сумки-рюкзачки через плечо.

А она... Она похожа на яркую экзотичную птичку с картинки.

Хотя мы внешне и похожи, но черты лица у нее тоньше, изысканней... Да и глаза - больше и ясней... Да еще и с ростом у нее все в порядке...

- Да, Мил...

Уже знает. Обо всем. Доложили. Рассказали. Или в новостях показали? Я, кажется, в зале видела несколько камер... Впрочем, могу и ошибаться. С меня станется. Если учесть, что половину речи я проспала с открытыми глазами... Проснулась только тогда, когда Инквизитор объявил мою скромную персону и меня буквально вытолкнули на сцену... Под оглушительные аплодисменты! Да еще и ручку жали, и поздравляли, и говорили много разных ненужных слов... Я почти ничего и не запомнила. Из-за шока.

Потому что поняла, что Кет я описала не кого бы то ни было, а самого Полоза! Представила, как своего парня!

Нет, жизнь абсолютно бездушная женщина! Или это - судьба?

- Оль, я тебя от всей души поздравляю с наградой! Ты моя умница! Правильно, только так и выбиваются наверх! И вообще...

Ну, эта шарманка будет звучать долго... Минут тридцать. Сестричка любит делится эмоциями и хвалить меня. Главное не забывать поддакивать, охать и ахать каждые минуты три... За них я как раз успею дойти до любимого магазина. Слава Богу, что он круглосуточный, а то я бы с голодухи уже протянула лапы... Все-таки этот вечер здорово подорвал мне нервы...

Еще бы! Стоять и улыбаться Инквизитору! Слушать его покровительственный тон! И чувствовать кожей чужой взгляд... Изучающий меня, как какую-то диковинку! А самое главное - знать, что это все фальшь, прикрытие, игра на публику...

И что цель совсем другая, чем кажется на первый взгляд...

- Так что мое солнышко, я тобой горжусь! Вот!

И долгие гудки... Вот так всегда - похвалят ни за что и оставят одну наедине с включенным телефоном.

Впрочем, я не жалуюсь. Так проще... Мне не лезут в душу... Не пытаются влиять на мою жизнь и принятые решения.

И не надоело тебе за мной таскаться, Яхонтовый ты мой, а? Ведь километров пять уже оттопал по улицам! Не устали-то ножки? А оружие не мешает? Нет? Странно... У меня, например, уже плечи отваливаются под тяжестью сумки! А у него - целый арсенал оружейного магазина на себе! Ну да Бог тебе судья, золотой! Твое право...

А я сейчас буду пить чай! С пирожными Терамиссу! Только вот куплю это все да домой поднимусь... Эх, восьмой этаж, а лифт как всегда не работает! За что люблю свой дом, так это за постоянство! Сколько лет живу, а лифт как не работал, так и не работает. Однако, внушает уверенность...

Потому что все остальные лифты в других домах, как работали, так и работают... И электричество в них никогда не отрубает... И вообще - жизнь сказка!

Но что действительно приятно, так это то, что у меня всего лишь восьмой этаж, а не сорок пятый, например!

Ух, какие все вежливые сегодня! Упакуем, доставим и даже ленточкой перевяжем! Но - не надо. Сама донесу. Мне недалеко. Всего пять минут обычным шагом...

Знаете, а он ведь ушел... Дела какие-то или Хозяин вызвал? Ну, мне и лучше! Хоть спокойно до квартиры поднимусь...

Мда... А жизнь-то штука интересная! И сюрпризы-то, сюрпризы как любит подбрасывать не совсем честным художникам! Неприятные...

А как иначе назвать неизвестный черноволосый объект в джинсах и куртке разлегшийся у меня на пороге?

Только так...

И судя по всему, он еще и раненый...

А день-то, в принципе, если подумать, не так уж плохо начинался...

Хотя все могло бы быть хуже. Намного. Например, за мной мог бы подняться Полоз...

А так... Ничего! Выкрутимся! Только через порог в комнату перетащим это бренное тело да раны перевяжем... Хотя по-идее я должна бы была позвонить в соответствующие органы, но моя доброта меня погубит. Так что - пусть живет. Мне не жалко. Все равно я сегодня уже не усну. Слишком мыслей много...

А все-таки, почему так вышло? Почему мы стали такими жестокими? Почему чужая жизнь перестала быть для нас бесценной?

Я не воин. У меня нет ни сил, ни способностей для того, чтобы поднять меч. Да и не хочу я этого... Зачем кидаться на амбразуру, если это все равно бесполезно? Ведь один в поле не воин. В одиночку не победить. Для того, чтобы остановить армию нужна тоже армия. Может, меньшая по численности, но - армия.

А я... Я могу быть только знаменосцем. Потому что единственное, что дается мне это живопись. Не та, которую я рисую в классе, а другая... Более живая. Где в уголке горит свеча...

Когда-то я слышала одну историю... О борьбе света и тьмы, о разговоре двух ангелов...

Однажды на мосту в Венеции звездной полночью встретились двое - ангел и демон. Они были врагами. Но если ангел всегда мог простить своего соперника, то демон - нет. Впрочем, в ту ночь это их не волновало...

Они спорили. О том, что сильнее - свет или тьма...

А тут нечаянный прохожий вдруг показался в конце улицы. В руках он нес старую скрипку... Вокруг его шеи обвивался шарф грубой вязки, а в карманах лежала пачка сигарет и зажигалка.

Только вот он совсем не мог видеть спорщиков... Но они - могли. И сделали этого человека предметом своего спора. Заставили его принять в нем участие...

Демон развернул свои огромные, черные крылья, сверкнул бездонными глазами и мир окутала тьма. Беспросветная. Чернее самой черной черноты.

А Ангел только улыбнулся на это... И ничего не предпринял для того, чтобы остановить своего соперника. Он всего лишь уселся рядом со скрипачом на парапет и стал чего-то ждать...

Его соперник смеялся. Торжествовал. Тьма победила. Свет не может с ней ничего сделать!

Скрипач же просто решил закурить сигарету... не смотря на вдруг поглотившую его тьму... Он был настоящим оптимистом. Почти волшебником.

Щелкнуло колесико зажигалки и тьма... отступила. Сжалась на мгновение, чтобы затем накинуться на человека с удвоенной силой! Но...

Было уже поздно. Сигарета тихонько тлела у него в руке, рассыпая алые искры. И тьме пришлось потесниться. Потому что свет оказался немножко сильнее.

И демон спросил тихо улыбающегося ангела - "Почему ты оказался сильнее? Ведь ты даже ничего не сделал..."

И ответил ему его соперник, взмахнув белыми крыльями: "Тьма могущественна, мой враг. Сильна. Она может поглотить весь мир. Но в ее сердце скрыта слабость... Достаточно одной-единственной искры, чтобы ее разогнать..."

Демон исчез, а ангел просидел со скрипачом до самого рассвета... До того момента, пока тьму не победило солнце.

Вот так вот... Тьму легко разогнать. Достаточно только включить свет... Еще бы выключатель найти!

А мой гость спит. Рана оказалась неопасной для жизни. Хотя он и потерял много крови. Но это пройдет. Забудется как плохой сон... Так всегда бывает. Потому что этому человеку есть для чего жить. Потому что он из Сопротивления. Его ждут. Друзья и семья... И он вернется к ним. Потому что это - правильно. А я...

Я должна выполнить обещание.

И хотя уже довольно поздно и мне завтра рано вставать, на стол все равно ложатся кисточки и краски, а на мольберт устанавливается холст...

Потерпи немного, мое сокровище, и я подарю тебе новую жизнь... Другу. Без боли и страданий...

Карандаш в моей руке сегодня и сейчас действует резко, быстро, словно бы зачарованный неведомой этому миру мелодией... Недоступной ему.

На набросок мне надо всего несколько штрихов... Полупрозрачных, почти невидимых...

Главное не это, но с этого все начинается. Любая картина. Только потом ложатся на белый холст краски... Только потом оживает полотно, которому еще только предстоит начать свой собственный путь в этом мире...

В фарфоровую чашечку выливаю немного растворителя, в руки беру кисточку из щетины... Прорисовываю светотень. Легкими, воздушными мазками... Руки парят подобно крыльям бабочки... Так надо. Мне некуда спешить. Впереди целая ночь, а мой гость не проснется раньше полудня. Потому что мне не нужны чужие глаза...

На холсте медленно потягивается всем своим закованным в броню телом полуночный дракон. Такой же, как и тот, которого сегодня днем убил рыцарь Инквизиции. Только у его двойника пока еще не горят внутренним огнем глаза, не сверкает на солнце чешуя, не распускаются подобно цветку ажурные крылья...

Но это будет. Чрез несколько часов... он полетит в небе. Синем-синем! Вместе со своими собратьями, похожими на драгоценные камни. И будет улыбаться своей клыкастой, немного жуткой улыбкой.

Он будет свободным...

А я останусь на этой грешной земле. У меня ведь нет крыльев. Только краски да кисточки. Только мечты да сказки... О таких вот драконах. Которые может когда-то и жили в этом мире, но предпочли уйти. Потому что с людьми им было не справиться. Не смотря на всю их мощь и силу.

Так бывает.

Медленно, очень медленно, будто лаская, прорисовываю крылья. Каждую жилку, каждую вену, сияющую серебром...

Как я хочу летать! Как они...

Но - не дано. Для этого надо родиться драконом, а не человеком. Впрочем, я не ропщу... Они не могут рисовать.

А я без этого уже не могу жить. Совсем.

Потому что это единственная моя отдушина в этой жуткой и насквозь лживой жизни. Пусть и такая странная. Почти несуществующая. Ведь то, что я рисую в аудиториях и выставляю на выставках - пустота. В этих картинах нет жизни. Той, которая сияет по ночам на моих полотнах, которые впоследствии оказываются на улицах в очень известных и часто посещаемых местах. Иногда - даже в художественных галереях. Хотя видит Бог, это - сложно! Очень.

Однако, дома у себя свои шедевры я не храню. От греха подальше... Ведь мой дом отнюдь не крепость... А так, иллюзия... Ведь сюда может войти кто угодно из Инквизиции. У них же есть ключи от всех дверей!

Я знаю это так же, как и то, что за мной следит Полоз. И что я его задание...

Потому что зачем ему иначе было следить за мной? От того, что я ему понравилась? Вряд ли! Скорее потому, что приказали. И теперь о своем покое я могу забыть с абсолютно чистой совестью! Потому что, если я права, то это не последняя моя прогулка в обществе этого слуги Инквизиции...

Впрочем, мне и с самим "Святым Отцом" еще не раз встречаться! Так что Полоз еще меньшее из всех моих зол...

Заискрилась на солнечном свету чешуя. Не пробьет ее больше рыцарское копье. Не достанет. Я не позволю...

Двойная жизнь. Двойная судьба. Двойная роспись.

Интересно, что было бы, если бы они встретились, эти две стороны медали?

Я не знаю, что было бы со мной, но картины, мои картины, стали бы немножко другими. Как и роспись. Они были бы... цельными. Законченными. Мастерство Инквизиторского художника встретилось бы с наивной и детской верой. Явило бы настоящее чудо...

Но этого скорее всего не будет... Потому что две стороны луны не могут встретиться. Это невозможно.

А мой дракон тем временем засверкал глазами, зашевелился, выгнул гибкую шею...

Я почти закончила... Только сейчас наложу тени да прорисую мелкие детали... Да еще облака... И силуэты его собратьев...

Чтобы он не был таким же одиноким, как я. Чтобы у него была настоящая семья, которая всегда поддержит... Поймет.

Все-таки я полуночница. Глупая и наивная. Но только не днем.

Днем я законопослушная студентка Государственного Университета с кафедры искусств. Награжденная, уже вчера, медалью "За заслуги". Причем, самим Инквизитором! Да еще и получившая из его рук такой заказ, за который бы у нас не побоялись убить. Признанная. Известная. Самостоятельная. И что самое главное - живущая под почти постоянным наблюдением Инквизиции. Просто потому, что оказалась слишком талантливой... Слишком странной. Слишком нелюдимой...

Но это - днем. А ночью...

Ночью я сочувствую тем, кого должна ненавидеть все своей душой. Я жалею верных Псов Инквизиции. Чудовищ. И их врагов.

Я сочувствую самому Инквизитору, потому что он просто очень одинокий и несчастный человек, которого таким просто создали. Вырастили. За него сделал выбор прошлый "Святой Отец". Его просто выковали таким, какой он был нужен Инквизиции. Тогда, почти сорок лет назад, когда Инквизитор был всего лишь мальчишкой со своими мечтами и чувствами.

Я знаю. Фотографию видела. Давно, правда...

Но это ничего не меняет... Потому что там у него лицо не убийцы, а обычного мальчишки. Каких сотни.

Жаль, что ему пришлось стать таким... чудовищем.

Да, днем я его ненавижу лютой ненавистью. За то, что он совершил, за то, что согласился когда-то плясать под чужую дудку, за то, что стал таким. За то, что не захотел ничего изменить. А сейчас...

Я чувствую только жалость. И ничего больше. Но не только к нему...

Мне жаль этих глупых людей, которые живут своими иллюзиями и желаниями. Которые забыли почти обо всем прекрасном... Которые предпочли стать серыми и незаметными.

Но я - такая же. И не мне судить их.

Мне горько осознавать, что я не могу ничего изменить. Может, только пока, но все ж...

Мне нестерпимо обидно за этих созданий Инквизиторских лабораторий... Они не выбирали свою судьбу. Их такими создали. Преданными. Страшными. Одинокими. Готовыми умереть по одному-единственному приказу!

Несчастные...

Я не хочу этого для моих созданий. У них должна быть надежда... Которую уже нет у меня. Потому что я расколота на две половинки. И мне уже не стать цельной...

Ну вот, я и сдержала свое слово... Лети мой, хороший. Лети. Я отпускаю тебя.

* * *

Упустили! Этих детей, мальчишек из сопротивления упустили! По глупости... Собственной.

Потому что они оказались... не сильнее, не удачливее, не хитрее, а просто... просто...

Им помогли! Прикрыли! Позволили сбежать!

Впрочем, это тоже наша вина. Моя и Цербера.

Полоз ни при чем.

Ему Хозяин дал другое задание. Слежку за какой-то девчонкой-художницей... По его словам, обладающей неплохим мастерством, но в плане выразительности явно недотягивающей до того неизвестного, который так выводит из себя моего Господина.

Впрочем, я не видела ни тех, ни иных картин. Мне это ни к чему. Мое дело - убивать. И выполнять приказы.

Меня, так же как и моих... соратников, товарищей по несчастью наделили такой же собачьей преданностью, но... оставили человеческое сердце. С его чувствами и желаниями. Потому что я всего лишь вторая...

Первого из нас, слуг Инквизиции, вполне можно было назвать человеком. Потому что его внешность, гены и силу еще не изломали так как нашу... Как Полоза.

Ах, мой бедный и несчастный змей... Хранитель сокровищ. Ты самый несчастный из нас всех. Ведь тебе не оставили ничего. Даже сердца. Даже чувств. Их почти отобрали у тебя.

Я же умею скорбеть и сожалеть. О многом. О том, что я творю. О жестокости моего Хозяина, которого я никогда не сумею предать. Помешает установленная программа.

Уж этим-то никого не обделили!

Хотя, если подумать, зачем Инквизиции сдались бы сомневающиеся и могущие проигнорировать приказ солдаты? Правильно, не за чем. И над нами поработали. Убрали все, что, по-мнению ученых, было не нужно. Совсем.

Поэтому мы стали называться слугами и чудовищами. Ведь, в сущности, это так и есть...

А наши чувства не имеют абсолютно никакого значения. Ведь мы - игрушки. Дорогие...

Я ненавижу убивать. Запах крови и страха. И пороха. И эти остекленевшие глаза своих жертв.

В глубине моей души живет радость по поводу сегодняшнего провала. Эти дети остались жить. Их судьбы не прервались. Они увидят еще один рассвет. Блекло-желтый... Который почти незаметен из-за искусственной атмосферы.

А раньше ее не было. И небо, говорят, выглядело совсем иначе. Впрочем, как и весь мир. Он отличался меньшей жестокостью...

Хотя... в это-то я и не верю. Люди всегда были жестоки. Чтобы это понять, достаточно почитать книжки по истории. Они написаны кровью. Человеческой.

Потому что все то, что помнят - кровь. Войны. Мятежи. Революции. Убийства.

Так есть. Такова реальность! И ее нельзя изменить. Сейчас.

И поэтому я ненавижу... людей. Но в первую очередь себя! Потому что не в силах ничего сделать. Не в силах пойти против своего Хозяина.

Я могу только подчиняться и исполнять приказы. Больше ничего. Просто потому, что мне в гены вписали невозможность ослушания. Предательства. И теперь даже если я захочу кого-то спасти, то не смогу. Потому что желание Господина перевесит.

Меня называет Лилит. Прекрасной. Почти ангелом. Падшим.

Но так отчаянно желающем обрести прощение! Вновь подняться в небо. К солнцу, к Отцу! Ведь он всепрощающ и милосерден... Говорят, что нет такого, чего бы Он не простил!

Только в Его существование уже никто не верит. Зачем? Ведь за столько лет Он ни разу не явил нам свой лик... Свое чудо.

Но я верю. Так же как и она... Та, кого мне приказано было убить...

У меня в ушах до сих пор звучит ее крик...

Ангела.

- Нет, не смейте!

Этот ангел, каким-то чудом пришедший на эту грешную землю, со слезами на глазах смотрел, на то, как на его глазах выносят приговор... Чудовищу. Моему собрату. Люциферу. Первому из нас. Первому, кого создали в лабораториях Инквизиции...

А она... Ангел, просто пыталась его защитить. Спасти. Потому что... жалела его. Потому что оказалась слишком чиста для всей этой завуалированной грязи. Фальши. Лжи.

Потому что именно она внесла в его генетику ошибку. Так же как и в ее. Она оставила нам с ним возможность сожалеть. Сомневаться. Ставить под сомнение то, что мы делаем.

Но в отличие от меня, Люцифер смог нарушить ПРИКАЗ! И за это поплатился...

- Не вмешивайтесь, доктор. Вы же не хотите пострадать?

Холодный голос моего Хозяина заставил ее вздрогнуть. И оглянуться. Понять страшную истину... Понять весь ужас нашей Инквизиции... Моего дома.

Ты живешь, пока нужен. Пока способен подчиняться приказам и не ставить под сомнение политику современной церкви. О истинной роли которой уже забыли...

Раздался выстрел. Я сама нажала на курок. Своими руками.

Я стреляла в своего брата. Старшего. Единственного, которому я была дорога не как машина или ручной зверек, а как Лилит. Такое же создание, как и он. Может, еще Ей...

А она стояла перед ним. Прикрыла. Защитила. На какие-то жалкие минуты.

И ее темные глаза, смотрели на меня и Инквизитора с упрямой решимостью. Мол, не сверну. Не уйду. Даже и не надейтесь!

- Если вы немедленно не отойдете от этого... создания, то разделите с ним его участь, доктор... Вам так этого хочется?

Прости меня, наш Ангел. Наша создательница. Прости... Мы оказались слишком слабыми... Слишком преданными тому, кто приказал тебя уничтожить...

- Пусть будет так.

Я ничего не могу для вас сделать... Простите. Простите!

- Лилит. Уничтожь их. Я приказываю тебе.

Как больно... Почему вы оставили мне умение чувствовать? Сопереживать? Сожалеть?

И я... Я могу только пообещать вам, что ваша смерть будет быстрой. Это единственное на что я способна сейчас. Когда прозвучал приказ.

Два выстрела. В самое сердце. И ваша жизнь оборвалась.

А я с ужасом смотрела на ваши тела. На то, что я совершила своими собственными руками.

Прости меня, Ангел...

Это мой самый большой грех... За который я не жду прощения.

Потому что не заслужила. Не смогла защитить.

И поэтому я живу в... Аду на земле. А как еще назвать наш прогнивший и погрязший в интригах мир? Только Адом...

Ведь ангелы ушли из него, оставив нас здесь.

Они не могут вернуть в наши души свет так как раньше. В этот раз нам придется справляться своими собственными силами.

Искупить свои грехи самим...

Но чем дольше я живу, тем больше понимаю - это невозможно. Мы слишком низко пали. Превратились в настоящих демонов. Сами. Своими собственными силами. И нет нам уже прощения...

Хотя, я не знаю.

Я уже ничего не знаю в этом мире.

Только то, что мой ненавистный Хозяин обеспокоен каким-то художником да грядущим большим проектом, который должен явить всем мощь и незыблемость Инквизиции.

И я хочу убить того, кому будет поручено это дело. Чтобы не случилось непоправимого. Чтобы та картина, о которой мечтает Инквизитор, не увидела свет. Потому что... тогда жертва Ангела будет напрасной.

А этого... Этого я допустить не могу.

Но как встретиться с этой... девчонкой? Как?! Ведь за ней следит Полоз! Ведь она - его задание! Не мое...

Впрочем, я могу ошибаться. И эта девочка тоже всего лишь жертва. Агнец на заклании. Но это не важно.

Потому что все уже решено. И она станет той, которая создаст настоящий шедевр. И я, если мне прикажут, не смогу ничего сделать...

Но пока этого не случилось... Пока остается хотя бы один-единственный шанс...

Великая картина Инквизиции не должна быть создана. Не будет. И я позабочусь об этом! Или я - не Лилит, игрушка, умеющая сожалеть...

* * *

Я просыпаюсь от того, что в глаза мне бьет солнечный свет. Бледный и почти искусственный. Но он есть. А значит - я жив. Каким-то немыслимым чудом. Или обыкновенным? Не знаю. Но мне кто-то помог. Иначе я бы не лежал в мягкой кровати под стеганым одеялом с перевязанной раной, которая болит так, что искры сейчас из глаз посыпятся. Но это пустяки. Я привык терпеть и большую боль.

Еще бы! С этими... зверьми, и не такому научишься!

В частности - терпению. Огромному и молчаливому. Когда у тебя есть всего один выстрел. Когда на твоих глазах убивают твоих товарищей и друзей. Семью. А у тебя нет возможности даже спасти их.

Потому что в снайперской винтовке, которую ты держишь в руках, всего один патрон. А у тебя - выстрел. И ты просто обязан уложить им одно чудовище!

А вокруг тебя падает снег. Белый и холодный. Почти искусственный. Почти не настоящий. Он укрывает город, заметает потихоньку следы. Их, твои... Любые. Нужные и не нужные, важные и не важные.

Потому что это - снег.

И ты сам им присыпан как покрывалом. И тебя не заметить. Ни с верху, ни снизу. Даже Их совершенным зрением.

А кровь на снегу это... красиво. Как цветы, вдруг распустившиеся в этом грешном, изломанном мире!

Который простить невозможно. Даже Ему! Богу...

Да и зачем ему это? Ведь мы уже давно не его дети! А так, серединка на половинку. Нечто непонятное, странное и бессмысленное. Игрушки, которые уже никому не нужны.

Тем более, что даже дьявол от нас отвернулся. Мы ему уже не нужны. С уничтожением мира прекрасно справились сами, с грехами - тоже! Беспокоится не о чем.

Потому что мы слишком низко пали. Потому что мы уже убили собственную планету и замахнулись на другие. Чужие... Молодые и наивные... Не знающие нашей ненависти.

А ведь скоро нам и этого станет мало! И мы создадим еще более мощные корабли! Еще более разрушительное оружие! И устремимся к другим звездам... где, может, есть жизнь.

Другая. Не понятная и чуждая. И которую мы попытаемся уничтожить. Или поработить. Сделать своими игрушками.

Это время скоро наступит. Потому что Инквизиция уже отдала такой приказ своим ученым...

Потому что Земля - мертва. Давно.

Мы сами убили ее! Сами уничтожили ту, что взрастила нас. Что любила нас. Не смотря ни на что.

Потому что она наша мама.

Но это просто мысли... Просто реальность. И в наших силах все изменить. В моих. Потому что меня, глупого мальчишку кто-то спас. Сохранил для чего-то?

Кто ты мой благодетель? Тот, кто не сдал меня... Инквизиции? Не пристрелил "милосердной" рукой?

В комнате, удивительно светлой и чистой, но потрясающе безликой, с огромными окнами, у стены стоит мольберт, а на тумбочке - кисти с красками. А еще - картины. Незаконченные... И наброски. Аккуратными стопками вдоль стен. С драконами, ангелами, прекрасными девами и зверьми. Теми, кто уже умерли. Теми, кого мы уничтожили. Стерли с лица земли.

Художник?

Скорее всего.

Но здесь так пусто. Ни фотографий, ни каких-то безделушек. Таких милых и дорогих человеческому сердцу. Они даже у меня есть! В моей каморке там, где меня ждет семья и друзья...

Мне даже начинает казаться, что... Словно бы здесь живет не человек, а призрак, которому нет дела ни до чего. Который здесь просто ночует и... работает. Для которого не существует ничего в этом бренном мире.

Хотя, вот там, в углу что-то блестит.

Заколка? Сережка?

Аккуратно встаю...

Медаль. "За заслуги" четвертой степени. Их обычно с гордостью носят на шее, демонстрируя всем и вся, что вот-де, Инквизиция увидела мои заслуги! Наградила!

А эта... не нужна оказалась. Этому человеку...

На краю кровати лежат мои вещи. Зашитые и выстиранные, а поверх них записка. Ну, вот это хоть что-то прояснит. Потому что мне надоело строить догадки и копаться в себе.

Устал я от этого. Но ничего. Скоро пройдет. Достаточно только взять себя в руки.

Уважаемый Некто!

Имени я вашего не знаю и знать - не хочу. То, что я вас приютила - ошибка. Но не оставлять же на своем пороге чужое тело? Соседи могут не то подумать! А мне этого не надо.

Так что я рада, что вы встали и вполне хорошо себя чувствуете, иначе не читали бы этот бред.

Еда - на кухне. Приятного аппетита!

С надеждой больше не встречаться,

Ваш Спаситель!

Уф... Отпустило!

А хозяин-то квартиры с юмором попался! Вон как пишет! Только это все от вредности да общей злобности! Уж я-то знаю! Сам такой же... Дикий и язвительный, когда доведут.

- Все равно - спасибо...

Потому что мало кто здесь сможет и решится пригреть у себя в доме того, кто выступает против Инквизиции. Протянуть ему руку помощи. Слишком боятся. За свою жизнь. Место. Удобство.

Зачем жертвовать ими из-за кого-то мальчишки? Ведь гораздо проще набрать номер из пары цифр и проблемы не будет! А тебя еще и наградят. За помощь в поимке особо опасного преступника. Медальку выдадут... на шею. Да еще повысят по службе! А может тебя даже сам Архиепископ навестит! Похлопает по плечу и улыбнется. Отечески так, понимающе...

Мол, я горжусь тобой, сынок! Инквизиция гордится таким преданным ей человеком! Ведь мог промолчать! Скрыть! Но - нет! Мы же верные! И так любим нашего "Святого отца", так хотим служить ему...

И так далее, и тому подобное. По тексту.

А этот... Спаситель, ха! Действительно прикрыл. Не выдал.

Может, потому что то была минутная слабость или принципы... А может, он просто видел чуть дальше... И знал, что в Инквизиции служат палачи. Которые убивают даже детей... Или уродуют их в своих лабораториях, создавая таких чудовищ, как Полоз...

Я не знаю. Боюсь. И надеюсь.

На то, что этот мир сможет стать хоть чуть-чуть лучше. Но... вряд ли. Этого никогда не станет. Потому что не стало за все время существования человечества.

Утопии не существует. Просто кто-то живет лучше, кто-то хуже. В данном случае - мы, Сопротивление да те, кто не захотел жить под светом нового солнца, Архиепископа! Кому это искусственное небо поперек горла встало! Кто поумнее - на Марс подался. Ведь там почти нет Цепных псов, чудовищ Инквизиции. Там хорошо...

Хоть и трудно! Очень! Оранжереи плохо функционируют. Электричество отключают. Генераторы того гляди отдадут концы. Кислорода мало. А эти постоянные песчаные бури! А ведь они постоянно разбавляются вулканическими извержениями! Того же Олимпа. Не жизнь, а сплошное выживание. Существование даже!

Но люди там - добрее. Не так испорчены, как на Земле и Луне. Живут себе под куполом из сверхпрочного стекла и живут. И политика их не волнует, и всякие Земные дела, и Сопротивление, и Инквизиция. У них своих проблем вполне хватает. С избытком.

И не смотря на все это - там все равно лучше.

Когда-нибудь я обязательно слетаю туда! Вот честное слово!

И ребят с собой заберу! Всех-всех. Потому что нам тоже хочется пожить мирно... Без этой скрытой войны. Не прятаться по норам, как крысам.

Но пора уходить из этого благословенного дома, где еще живет кто-то для кого помощь обычному человеку, совершенно незнакомому, не просто слова...

Спасибо!

Я, правда, говорю это искренне! Так, как не говорил уже очень-очень долго. Некому было. А теперь...

Что ж, мой добрый Спаситель, я тоже когда-нибудь тебя отблагодарю! Можешь мне поверить!

Иначе не оставлял бы у тебя на столе письмо с тем, как найти дорогу в мой дом. Потому что верю - ты не предашь.

* * *

Жизнь - прекрасна и удивительна! Для всех, кроме меня. В моем запущенном случае она скорее ужасна и непонятна. А еще - изумительна. В своих неожиданных поворотах.

Ну, как еще назвать состояние нашего Университета, если не так? Хотя... может я и ошибаюсь и все вполне предсказуемо. Особенно резко возросшее внимание к моей скромной и молчаливой персоне. Настолько сильное, что я уже даже по коридорам боюсь пройтись - обязательно привяжутся!

Почему все так несправедливо!

Я жила, никого не трогала, ни к чему такому не стремилась, а тут! Такое!

- Знаешь, Ольга... Я, конечно, все понимаю, но зачем тебе в нашей лаборатории прятаться?

Ну не в лаборатории - во-первых, а подсобке с особо опасными ингредиентами, а во-вторых, почему прятаться? Я, может, отдохнуть здесь решила... И подумать о чем-то вечном! Тем более, что атмосфера - соответствует. Особенно, если обратить внимание на вот ту чудную заспиртованную мерзость!

Впрочем, Владимира этим не обманешь... Слишком уж хорошо, если сравнивать со всеми остальными, он меня знает...

- Потому что тебя единственного я могу назвать нормальным человеком во всем этом дурдоме, а это место - достойным убежищем! Тем более, что здесь меня никто искать не будет... Ведь не могу я сидеть в подсобке в химической аудитории? Гордость не позволит.

Ухмыляется, зараза! Смейся, смейся, несчастный! Я буду мстить и мстя моя - страшна! Я на тебя такую карикатуру нарисую, что сам рад не будешь!

- Что, поклонники достали?

И ты туда же, предатель! У-у-у!

- Уйди... Изыди, демон!

- Так я не прав? Жаль... А то про тебя и этого Полоза такие слухи ходят! Упасть - не встать!

Слухи...

Стоп, какие слухи?

Хотя, почему "какие"? Вполне понятные... Кет наверняка всем и вся растрепала, что я якобы встречаюсь с Полозом. Этой Инквизиторской гончей! Ведь он так походит под то описание моего "возлюбленного", которое я по собственной безалаберности дала Кет. Надо же было мне в то утро включить новости! Информации захотелось свеженькой! Изголодалась бедная! Вот теперь - разгребай.

Но пусть! Если этот кадр захочет заявится ко мне на чашку чая, то никаких ненужных историй о том, как меня пытали в застенках не появится.

- Ага. Вот именно! А теперь представляешь, каково мне?! И понимаешь, почему я сижу тут, согнувшись в три погибели и прижав к груди самое ценное - альбом с набросками?!

Подсобка-то маленькая! Очень даже... Настолько, что даже моя не очень объемная тушка смотрится в ней очень... оригинально! Я бы даже осмелилась сказать - экзотично!

- Я ж не зверь какой из дремучих подворотен, Ольга! Сиди. Только постарайся, чтобы тебя Пчелка не заметила, ок?

Пчелка или Анна Викторовна Мышьякова - преподаватель химии и куратор группы Владимира. Строгая, но справедливая женщина! Тут уж я ничего сказать не могу... Я ее уважаю! Глубоко и преданно. Почти как Кошмарика. Но - меньше. Немножко. Самую капельку. Потому что химию знаю на два с минусом.

Жаль только, что посторонних она в свою обитель - эту аудиторию в принципе, и подсобку - в частности - не пускает. И если засечет меня, то все! Пиши - пропало! Живой не выпустит.

Но еще больше мне не хочется туда, в коридор и свою собственную аудиторию, где меня караулят Кет и Лиз со товарищами, чтобы узнать побольше об этом "красавчике, что охранял Инквизитора". А так же о том, как давно и насколько близко я его знаю.

И ведь ответить то мне совершенно нечего! Совсем. Потому что я его не знаю. Вообще. Позавчера только в первый раз вживую увидела!

Ой, как тихо-то стало вдруг! Никак Пчелка прилетела... Как иначе объяснить эту звенящую тишину? Кажется, что урони я сейчас иголку и тот момент, когда она коснется пола, услышат все!

Впрочем, это все пустяки... Никто ничего не заметит и не услышит. Я же мышка. Маленькая серая мышка, которая тихонько притихла под веником в попытке дождаться конца этого жуткого дня... Потому что нервы у нее не железные, а очень хрупкие. Но кого волнует ее мнение? Этой маленькой серой мышки в красной бандаме и с ручками-карандашами-ластиками в сумке?

Правильно, никого.

Вот и приходится сидеть, прятаться и передвигаться по коридорам с лестницами, прячась за широкие спины студентов с химического факультета. Потому что их почти ничто не волнует в этой жизни, кроме молекул, соединений и реакций. Потому что о людях они судят исключительно по своему собственному взгляду на них.

Это - хорошо. Прямо-таки замечательно! Ведь я - такая же!

Но сидеть без дела почти три часа - скучно... А слушать эту лекцию-практику и того хуже! Порисовать что ль? Просто так. Для души, а не за ради чьего-то мнения да одобрения.

Впрочем, не хочется. Настроения нет. Вообще никакого. Испортили!

Эх, и почему я не взяла с собой сегодня свою портативную книжку! Сейчас почитала бы! Развлеклась бы... Посмеялась бы над старыми анекдотами да курьезными историями. Или, наоборот, открыла бы страничку по художественной литературе... Сюжет бы для картины поискала.

А так - три часа безделья. Нет! Я так не хочу! Уж лучше рисовать без настроения...

Хотя эти свои картины и наброски я почти ненавижу. Потому что в них - обреченность. И повисшая на копьях, истекающая кровью, моя душа...

Я не ищу спасения или прощения. Ни у кого. Даже у Бога. Потому что для меня его - нет. Потому что я всего лишь сторонний наблюдатель, не пытающийся ничего сделать для того, чтобы хоть что-то изменить в своей жизни!

И в том мой грех. И моя кара.

И смиренно принимаю я ее. Потому что это мое искупление. За все.

Молчание и кажущиеся равнодушие, ложь и двуличие.

Я это заслужила!

А на блокнотном листочке в клетку появляются первые капли дождя...

О, как я люблю дождь! Безумно... Особенно бродить под его холодными струями без зонтика! Потому что тогда никто не поймет, что это плачет не небо, а я... Ведь за его слезами моих не видно. И никто не способен узнать мои слабости и боль.

Ведь это плачет дождь... Ведь это слезы небес...

Не мои.

И это - благо. Для меня. Потому что я не могу держать все в себе. Кричать без слов. Делать вид, что я ничего не вижу и не слышу.

Картины конечно помогают... Но лишь чуть-чуть. Потому что марать своими чувствами бумагу я не могу. Потому что она этого не заслужила. Потому что картины должны нести свет и радость, а не боль и отчаянье!

Я нарисую зонтик... Под ним дождик никого не замочит!

Ведь это так больно попасть под его слезы! Не телу - душе. Потому что небеса плачут о тех, кто умер за свой свет. За свою святость...

Их никто не замечал, пока не стало слишком поздно. Никто не хотел смотреть им в глаза. Этим святым, которые, не смотря ни на что, сохранили свет в своих душах...

Дождь - кара Господа.

Но ее почти никто не замечает... Потому что в Него уже не верят.

Жаль.

Зонтик у меня получился очень большим! Прямо огромным... а девочка под ним - маленькой. Впрочем, от нее видно лишь ноги да часть юбки. Остальное - зонтик. И дождь.

Грустно... Потому что у меня никогда не будет такого зонтика... в яркий горох. Как у гнома из детского мультика.

Но это только мечты. Глупые и наивные. Детские.

Когда я выйду из этой маленькой комнатки, размером со шкаф, то забуду обо всем этом. И снова стану Ольгой. Звездой Университета. Награжденной медалью "За заслуги". Получивший заказ от самого Инквизитора.

Чтоб ему ни дна, ни покрышки!

Загнал он меня как зверя! Куда ни сунься - исход один. Смерть. Моя. Ведь не зря этот... Полоз за мной следит. Проверяет. Но я не девочка маленькая! Не заметит он ничего!

А я... попытаюсь найти выход из создавшегося положения... Потому что заказанная картина будет писаться минимум - месяц. Максимум - три. Может, больше. Не знаю.

Но мне очень и очень хочется жить! Свободно... Не оглядываясь через плечо.

Говорят, что такая жизнь на Марсе. Трудная. Жуткая. Но свободная.

А на Венере отдыхает Инквизитор. Ведь там созданы великолепные сады и климат. Для оздоровления "Святого Отца"! Прошлого, настоящего и будущего...

Но вся эта красота скрывается под защитными куполами. Потому что даже при всем нашем могуществе и прогрессе жить там мы не можем. Без необходимых приспособлений.

- Ольга Анатольевна, может вы будете столь любезны и соизволите покинуть свою скромную и неуютную обитель? Потому как без вас в Университете, право слово, стало до тошноты скучно и обыденно...

Александр Илларионович? А вы что тут, во имя всего святого, делаете?!

Или это Я так задумалась?!!

Плохо, плохо, плохо! Это просто кошмарно! А если бы на его месте был кто-то другой?! Тот же Полоз, например?! Или еще хуже - сам Инквизитор?!!

Довели! Я стала абсолютно невнимательной!

- Зачем? Мне и тут неплохо сидится. Интерьер такой уютный, жизнеутверждающий!

Не хочу я выходить... Букой буду. Имею я на это право или нет?!

- Ольга, прекращайте ломать комедию и выходите! А то вами займусь уже не я, а Анна Викторовна!

Да иду я, иду! Только дайте разогнуться! У меня же от долгого сидения спина затекла!

Мдя... Какие однако сюрпризы мне любит подносить судьба! Прямо и сказать страшно...

Пчелка улыбается! Впрочем, глядя на меня, только статуя бы не улыбнулась.

Всклокоченная, пыльная, помятая и с абсолютно ошалевшим выражением лица... Картинка просто! Хоть сейчас портрет пиши...

- Вот так-то лучше! А то через стенку с вами разговаривать глупо, да и не особо продуктивно...

Смейтесь, смейтесь Кошмар Илларионович! Мне - не жалко. Потому что скоро я университет закончу, а другие студенты - останутся. И не факт, что среди них найдется достойный ваших вежливых подколок оппонент, который еще и сможет вас развлечь! Как и эту аудиторию сумасшедших химиков во главе с Пчелкой! Вон, как смотрят... На продолжение концерта рассчитывают...

- Ну, это смотря с чьей стороны посмотреть. Для меня так это все очень полезно - нервы целы, никто не пристает, да и заданий никаких желающие нагрузить несчастную меня не дали. Красота!

- Дальновидно. Но абсолютно бесполезно!

Да знаю я. Все знаю. Но то, какая я здесь и там, по другую сторону двери это два разных человека. А может - один, но поделенный пополам.

- Анна Викторовна благодарю, что присмотрели за моей студенткой! Поверьте, такого больше не повторится.

В смысле того, чтобы я залезла в подсобку. Ведь там редчайшие и опаснейшие ингредиенты и реактивы хранятся! Не приведи Боже, я по неосторожности задену что! Это же от Университета ничего не останется!

- Уж постарайтесь.

- Зайцева, за мной!

А мы не на военном параде, профессор! Но я покорно иду. Потому что все-таки интересно, что такое могло случится, чтобы меня искали по всему зданию Университета! И прилегающей территории...

- Александр Илларионович, а как вы меня нашли?

- А что вас искать Зайцева? Это ж и вашей подруге Радовской Катерине понятно, что в сложившейся ситуации вы могли спрятаться только в химической аудитории у своих друзей! Потому что туда рискуете заходить только вы. Не смотря на все запреты, предписания и прочее.... А уж если вас не оказалось под партами и преподавательским столом, то наверняка сидите в подсобке.

А я-то когда-то считала себя непредсказуемой... Ошибалась, видимо. Да как сильно-то!

- Так хорошо... А что тогда вам надо от меня?

- Мне от вас ничего не нужно, а Инквизитору - очень даже много!

Это к чему сказано было? Я не поняла. Меня что пытать собираются? И почему мы идем к выходу из университета? У меня же еще две пары! У вас, между прочим, Кошмар Илларионович!

Мама!

Уж лучше пытки...

Потому что на ступеньках стоит, спиной подпирая одну из колонн, и ждет меня, в этом-то я уверена на все 200%, Полоз.

Милый, родной, драгоценный... У тебя, что других дел нет?! Ну, зачем, зачем, зачем ты сюда пришел?! Позвонил бы - сама прилетела бы! Чтобы только не заметил никто этого... Особенно, Кет! Потому что тогда все, кранты. Мне.

- День добрый, Ольга.

Я в этом не уверена.

- И вам не болеть!

Чтоб тебя радикулит схватил, проклятый! Чтоб тебя ангина полюбила! Чтоб ты грипп подхватил страшнейший!

- Ольга Анатольевна ваше отсутствие на лекции не освобождает вас от выполнения домашней работы. К понедельнику сдать мне доклад по живописи Леонардо да Винчи! Хорошего вам дня!

А я? Нет, вы что, меня так и бросите на растерзание этому зверю? Не надо! Я буду хорошей! И всегда есть манную кашу... И работы все сдам в срок! Да я даже готова химию выучить, только не уходите!

Ушел...

Господи, ну почему мне так не везет?!

- Господин Полоз, Святой Отец, что изменил дату и время встречи?

Я милая, добрая девочка, которая до безумия любит и почитает нашу Инквизицию. Меня подозревать не в чем. Аб-со-лют-но!

Главное еще самой в это поверить...

- Почему же? Просто мне захотелось с вами встретится и узнать вас получше. Ведь ваши картины - потрясающи! Особенно "Судный день". Поразительная агония угасающей жизни! И человеческого отчаянья... Ведь все те, кто изображен на этом полотне не получат прощения.

А "Смерть" вообще достойна самых высоких похвал...

Пой, пой соловушка. Это же твоя работа. Следить и заговаривать зубы тем, кто не верит Инквизиции.

Таким как я.

Но этого ты не знаешь... Впрочем, никто не знает. И не должен. Ведь я просто Ольга, художница, которая рисует все человеческие грехи на полотнах восхваляющих Инквизицию. Но этого никто не видит... Потому что не хочет.

Но ты - говори. Это же так важно - влиять на других с помощью слов! Сама я так не умею...

Я буду слушать тебя. Улыбаться. Кивать. Соглашаться и спорить. Выглядеть польщенной.

Но это только игра. На самом деле...

Я не поверю тебе. Ни единому слову.

* * *

Все-таки иногда слежка способна развлекать. Особенно, когда объект достается такой... экспрессивный и не любящий чужого внимания. Что порой заставляет его совершать действия близкие к абсурдным настолько, что можно усомнится в его нормальности и адекватности.

Например, от дома до Университета Ольга кралась, как последний подпольщик и вор, прижимая к своей груди сумку со всякой необходимой мелочевкой. Она даже в автобусе пригибалась пониже и закрывалась специально купленным в магазине на остановке интерактивным журналом. Розовеньким таким и блестящим. Гламурным.

А ведь я знаю из ее дела, что их она ненавидит лютой ненавистью!

Дальше - хуже! По коридорам родного здания университета она чуть ли не ползала, скрываясь от какой-то Кет...

Враг? Или слишком близкий друг?

Скорее что-то среднее, потому как от друзей так не скрываются, а от врагов - не бегают.

А потом она зашла в какую-то аудиторию и пропала там. Вернее засела в подсобке... Потому как на карте здания этот закуток размером с небольшой шкаф только так и называется. Вот до чего доводят людей всеобщее внимание и известность! Прямо страшно становится...

Но не мне.

Потому что меня боятся. И из-за этого не рискуют доставать своим вниманием... И стараются выполнить мои просьбы с максимальной скоростью, что и продемонстрировал мне директор Радовский, приказав какому-то Александру Илларионовичу немедленно найти "нашу Звездочку и освободить от всех занятий. К ней ухажер пришел".

Ухажер! Я! Ха!

Но так даже лучше... Вопросов и косых взглядов меньше.

Что я не могу навестить собственную девушку в свободное от работы время?!

Только жаль что "моя девушка" скорее выпрыгнет из окна лишь бы не находится рядом со мной да не отвечать на мои вопросы. Хотя, конечно, она этого не показывает... Наоборот, слишком хорошо играет свою роль... милой и почтительной девочки, которая преклоняется перед Инквизицией и ее главой. А на самом деле - ненавидит. Всем сердцем...

Я говорю о ее картинах, хвалю, задаю вопросы... Ольга - отвечает. Предельно вежливо и кратко. Старается выглядеть польщенной. Словно бы ей приятны мои похвалы...

Но мне видно, что она не верит ни единому моему слову.

Потому что слишком сильно она старается казаться обыкновенной... А еще не смотреть мне в глаза. Ни под каким видом.

Ведь глаза это зеркало души.

А в ее серых омутах нет ничего. Пустота. Ни ответа, ни реакций, ни гнева или тоски...

И это почти жутко...

Потому что у обычного человека не должно быть таких жутких глаз без дна и краю. Только у зверя или чудовища. У нас, верных Псов Инквизиции. А не у нее... Обычного человека, который может чувствовать, мечтать и видеть сны.

Который может жить так, как хочет, а не так, как приказано!

Но... ведь это - ложь. В этом мире все живут только так, как того хочет глава Инквизиции. Тебя наградят или убьют по одному его слову. Потому что эта земля не знает ничего другого. Не помнит. Не хочет этого.

Намного проще плыть по течению, а не против него. Думать также как все...

С Инквизицией рискуют спорить только эти дети из Сопротивления да тот неизвестный художник, вывесивший прошлой ночью еще одну картину.

Дракона, парящего в небе... Свободного и счастливого. Его крылья казалось, обнимают небо, а глаза хранят тайну недоступную людям. Весь его вид словно бы говорил: "Живите на земле, глупые создания. Я же поднимусь и долечу до тех небес, которые вам никогда не будут доступны... Оставайтесь на этой грешной и мертвой земле... Мне не жаль вас. Ибо это вы заслужили!"

Он прав. Люди заслужили свою участь. Потому что выбрали ее сами. И построили этот жуткий, зачем строить иллюзии, мир своими собственными руками.

Но меня заставило остановится и присмотреться повнимательнее не это, а то, что этот дракон был зеркальным отражение своего собрата с картины "Рыцарь Святой Инквизиции" Ольги Зайцевой. Абсолютное. До мельчайших чешуек и цвета... С той лишь разницей, что на ее картине он умирал, с осуждением смотря на своего палача...

Я не знаю жалости. Не умею сожалеть. Но грусть способна найти дорогу ко мне. И эта картины послужили ключом...

Мне грустно.

Поэтому я пришел к дверям университета, чтобы увидеться с этой Ольгой... Чтобы понять то, что скрывает пустота ее глаз.

- Скажите мне, Ольга, а вы случайно не видели картину "Полет" одного безымянного, но уже имеющего сотни поклонников художника?

Пожимает плечами. Ни да, ни нет. Трактуй как хочешь...

- А что на ней изображено?

Ни капли интереса. Только холодность и отчужденность. А сам вопрос задан лишь для того, чтобы уважить меня... Для поддержания этого бессмысленного, по ее мнению, разговора.

- Дракон. Такой же, как и на вашем "Рыцаре".

Любой художник на ее месте сразу бы захотел посмотреть на полотно, где по чужому мнению ожил его персонаж. А затем разразился бы гневной речью на счет плагиата и тому, что в этом мире никому нельзя верить! Везде обманут, облапошат и заберут чужие лавры.

А Ольгу... больше волновала автобусная остановка со столпившимися на ней людьми, чем картины...

- Вот как? Что ж... Пусть. Мне не жалко. Ведь МОЯ картина увидела свет первой.

Ты знаешь намного больше, чем говоришь девочка. Но я не стану заставлять тебя раскрывать свои тайны. Пока. Ведь ты очень нужна моему Господину для выполнения его задумки... А потом...

Потом ты просто исчезнешь с этой земли. И от тебя, девочка, останутся лишь несколько строк в учебнике истории да картина, прославляющая Инквизицию и обессмертившая твое имя.

Поэтому сегодня я подыграю тебе. И оставлю свои размышления при себе. Все равно в скором времени человека по имени Ольга не станет.

- Тогда действительно...

Странный ты человек, Ольга! Очень... Потому что вполне можете себе позволить купить машину и сдать на права, а не мучится стоя в автобусе вместе с обычными людьми. Ведь ты - Звезда! Да еще и с орденом...

Тебе открыты почти все двери! Но ты не замечаешь их, предпочитая совершенно простую жизнь. Без излишеств и роскоши. Иначе не жила бы ты в маленькой квартирке почти на окраине города, но зато недалеко от родного Университета...

- Ольга, вы не будите столь любезны объяснить мне...

А влезть в битком набитый автобус оказывается - наука! И не поможет тебе в этом случае ни причастность к Инквизиции, ни всякие генетические усовершенствования, ни прочие блага!

- Как вы умудряетесь без потерь ездить в этом жутком орудие пыток?!

Я еду всего две минуты, а уже доведен до такой степени бешенства, которой не всегда удостаивались мои враги или жертвы!

Все орут, толкаются, наступают друг другу на ноги...

Нет, Инквизиция, конечно жестока, но не настолько! У нас даже в самом жутком зале для пыток нет такого! Подумаешь, испанский сапожок или железная дева! Ха! Игрушки по сравнению с набитым транспортом! А уж дыбу можно назвать даже полезной... Для того же позвоночника.

- Практика большая, господин Полоз. Кстати, мой вам совет, если у вас есть с собою кошелек с деньгами, хотя его наверняка уже прихватизировали чьи-то умелые руки, то убирайте его из карманов куда подальше! И еще будьте осторожнее на поворотах... А то наш водитель уж очень любит закладывать крутые виражи на дороге! Ай, мама!

Мда... Как не упасть в автобусе и не придавить собою ближнего... Краткий спецкурс для живущих на окраинах города...

- А чем вам не угодило метро?

Там хоть и тьма тьмущая народу, но как-то поспокойнее, что ли? Потише... Встал у стенки и стоишь себе тихонечко. Я знаю. Ездил.

- Там с утра не протолкнешься. Тем более, что до автобусной остановки мне почти вдвое ближе, да и удобнее! Осторожно, поворот!

Своевременное предупреждение!

Нет, до здания Инквизиции обратно я пойду только пешком! Или лучше вызову Цербера на его мотоцикле...

- Кстати, если вы сбираетесь таки зайти ко мне домой на чашку чая, то следующая остановка - наша... Извините, простите, а вы выходите?

Мастерство высшего пилотажа! Так аккуратно и без потерь выйти из автобуса! Я в восхищении! У нее даже кофта не помялась и прическа не растрепалась!

А кошелек у меня все-таки украли...

- Экстрим чистой воды, а не поездка до дому! Часто так ездите?

- Почти каждый день. Но сегодня еще повезло - обычно народу еще больше...

А мне казалось - больше некуда! И так народу - не протолкнешься!

Ошибался...

А Ольга...

Она меня не боится. Уже. А раньше во время первой встречи все было наоборот. Спрашивается, что изменилось?

Но так даже интереснее. Мне. Ведь передо мной все, кроме очень узкого круга лиц и моего Хозяина, преклоняются. Ненавидят, боятся и уважают... А Ольга относится как к знакомому, который вдруг решил заскочить к ней на огонек.

Интересно, а моего Господина она так же принимала бы?

Вряд ли.

А мне... Мне с ней не так скучно... А еще - увлекательно. Ведь тайна еще не понята. Не раскрыта.

Кто вы Ольга? Что скрываете? Почему играете свою роль?

Нет ответа... Но обязательно будет. Когда-нибудь. Ведь мне так интересно узнать твои тайны, девочка! Разгадать твою связь с тем художником, потому что я более чем уверен - вы знакомы. Причем, довольно близко...

Иначе на ваших картинах не жили бы почти одинаковые создания! С той лишь разницей, что на твоих они - почти мертвы, а на его - живы и свободны!

Но кто заслужил твое безграничное доверие? Кому ты позволила рисовать всех своих существ-персонажей на чужих тебе картинах? Ведь у тебя совсем нет друзей, только знакомые да враги, которые жаждут напиться твоей крови.

За всю свою жизнь ты ни с кем не сходилась настолько близко, чтобы пригласить его в свой дом. Я первый. Да и то не по твоей прихоти! А по воле моей... Потому что отказать и выставить меня за дверь ты не посмеешь... Если хочешь жить.

- Прошу вас, сюда... Не споткнитесь о порожек!

Твой дом - твоя крепость. А это... что-то безликое и мертвое. Как твои картины... В единственной комнате нет ничего лишнего... Кровать, стол, компьютер, стул да мольберт, стоящий у самого окна... А еще - картины... Незаконченные в большинстве своем, но попадаются исключения... Например, вот та с городским пейзажем. Дома, высотки, желтый свет атмосферы, огромный лунный диск да яркие уличные огни. А на самом краю крыши углового дома не заметная с первого, второго и третьего взгляда обычным людям - кошка. С острыми ушками и зелеными глазами...

И в этом звере я вижу тебя... Скованную, привязанную к своему дому-крыше, но мечтающую попасть на эту сырную луну...

А в остальном в этой квартире все абсолютно обыкновенное...

Пусто. Тихо. Серо.

- Симпатичное у вас место жительства...

Особенно вот те яркие желтые тапочки, которые смотрятся во всей этой мечте аскета, как фальшивая нота в идеальной игре мастера. Потому что они единственное, что говорит о твоем характере...

- Спасибо. Чай, кофе?

Ты хочешь казаться вежливой... А сама думаешь как бы поскорее от меня избавится. Пусть. Не нервничай. Я уже увидел и заметил то, что хотел и скоро уйду.

- Ничего не надо. Я уже ухожу.

Ты подходишь нам, художница. Ты нарисуешь ту картину. Великолепную. Живую.

Шедевр.

Картину, которая сделает тебя великой. И что самое главное - с твоей стороны предательства Инквизиции ждать не придется... Потому что ты слишком слаба. И слишком сильно цепляешься за свой привычный и устойчивый мирок... .