Сводные. Эксперимент

Глава 11

Мы подъехали к кладбищу, я вышла из машины, хотела забрать Жонга, но ойкнула от неожиданности, потому что меня в охапку сгреб Слава и с такой страстью поцеловал, что я потерялась в пространстве на несколько мгновений.

В себя пришла лишь тогда, когда мужчина меня отпустил и начал поправлять задравшуюся куртку и разлохмаченные волосы.

— Ну всё, идем? — усмехнулся Миша и тоже поцеловал меня в щеку, слегка приобняв, а я опять смутилась и опустила глаза вниз, потому что в нескольких метрах от нас находились еще другие мужчины — охрана. И они видели, что оба мужчины меня целовали.

Ну что они делают, разве так можно? Я заметила, что Миша уже сам забрал Жонга и понес его на руках.

— Идем, — как мне показалось, недовольно сказал Слава и, взяв меня за руку, повел к магазину, что стоял у кладбища, — покупать цветы.

Я решила взять побольше, вспомнив о маме, дяде Андрее и бабушке. На их могилах я тоже со времен похорон не была ни разу.

Первыми мы посетили их могилы. Маму с дядей Андреем похоронили рядом. Мы постояли немного, я шепотом попросила прощения у родителей (дядю Андрея я почти что отцом считала) за то, что так долго не приходила. Потом заглянули к бабушке. На её могиле я стояла чуть дольше. Всё же последние годы в основном она меня воспитывала. Хоть под старость лет она и стала слишком ворчливой, да еще и злилась из-за дяди Андрея на меня, я всё равно её любила, а когда потеряла, сильно горевала. Но оставалась мама… а потом и её не стало.

В эти мгновения я как никогда ощутила своё одиночество. Кроме этих людей, у меня никого не было. Что Слава, что Миша, скорее всего, скоро опять исчезнут из моей жизни, и кто останется? Что я делать буду? Как дальше жить?

Я не заметила, как начала тихонько всхлипывать, и Миша, отпустив Жонга на землю, шагнул ко мне и крепко обнял.

Я зарылась в его пальто носом и постаралась взять себя в руки. Я всё же год смогла сама о себе заботиться — и дальше смогу прожить.

— Может, домой поедем? — спросил Слава, тоже подойдя ближе, и, положив свою руку мне на затылок, начал осторожно его массировать.

— Нет, — сказала я, — я хотела бы еще с Риткой попрощаться.

— Ладно. — Мужчина убрал свою руку, а я, выпутавшись из объятий Миши, повернулась и, посмотрев ему в глаза, спросила: — Покажешь мне её могилу? А то я не знаю, где её похоронили.

— Конечно, идем, — кивнул Слава.

Я забрала поводок у Миши и сама подхватила Жонга на руки. А то он то и дело пытался зайти за чужие оградки.

Мы прошли пару сотен метров и оказались около раскопанной могилы. Я не сразу поняла, что это такое и зачем мы вообще тут, а когда Слава стер ногой песок с лежащего памятника, то увидела лицо Ритки, её имя и охнула.

— Я не понимаю… — только и смогла сказать я.

Мы все заглянули в могилу, но там лежал вскрытый гроб, а вот останков моей подруги не было.

Я посмотрела по очереди на мужчин, но, судя по их озадаченным и хмурым взглядам, они и сами не понимали, что происходит.

Наша охрана настолько незаметно следовала за нами, что только сейчас я обратила внимание, что они тоже подошли и тоже смотрели в могилу, только с другой стороны.

— Артем, сходи к смотрителю, выясни, что тут произошло, — отдал приказ Слава одному из мужчин, и тот, кивнув, быстро побежал к выходу.

— Всем на пару метров отойти, — сказал Миша и, подхватив меня под локоть, тоже отвел в сторону.

А Слава начал ходить вокруг могилы и что-то высматривать. Больше того, даже нагнулся, взял горсть земли и понюхал её.

Я в шоке смотрела на происходящее, перевела вопросительный взгляд на Мишу, но тот не отрываясь смотрел на своего брата.

Мы стояли еще минут пять, а я не решалась спросить у мужчин, что вообще они ищут, потому что слишком уж все сосредоточенные они были.

Слава даже отошел подальше, будто шел по следам, и мы направились за ним, а затем я увидела следы от колес автомобиля.

— Кто-то приезжал на машине? — вслух удивилась я.

— Похоже на то, — кивнул Слава и добавил: — Ладно, идем обратно в машину, подождем, что скажет Костя.

Пока шли, охранник позвонил Славе, и тот, поговорив с ним, уже пояснил нам:

— Смотритель сказал, что вскрывали могилу полицейские ночью. У них было разрешение на въезд. Тело они же забрали. Вроде бы появились какие-то дополнительные улики, поэтому дело вновь открыли, а останки девушки хотят дополнительно исследовать.

— Полицейские? Ночью? — в шоке уставилась я на мужчин. — И что там можно найти спустя год после похорон?

Но в ответ мне была тишина. Пока ехали до дома, мужчины оба с кем-то разговаривали по телефонам, пытаясь выяснить подробности пропажи тела Риты. Поэтому поговорить я с ними не могла. Как и обсудить свои мысли.

Что за странные совпадения? Мне приснился сон про Риту, а её могилу ночью вскрыли. Откуда всё это?

Где-то глубоко внутри меня что-то заворочалось. Что-то знакомое. Такое родное и давно позабытое. Моё дыхание участилось, и даже сердце быстрее застучало. Но мне почему-то стало так жутко, что я заставила себя подавить это странное ощущение. Но кто-то в этот момент воспротивился ему. Отчего я даже на пару мгновений опешила. И сразу же мысленно надавила сильнее, даже кулаки сжала до белых костяшек, и оно отступило.

Я выдохнула от облегчения, совершенно не понимая, что это такое, вообще, было только что? Паническая атака? Шиза?

И почему мне было так знакомо это чувство? Словно когда-то давно я уже его испытывала, но почему-то забыла о нем.

Додумать эту мысль не получилось, потому что мы приехали.

А когда мы вошли в квартиру и остались без охраны, я повернулась и озвучила тот самый вопрос, который так и не задала еще ни разу:

— Это вы отдали приказ убить Риту?

Я требовательно посмотрела на Славу, а затем перевела взгляд на Мишу.

— Нет, — ответил последний и глухо добавил: — Это была инициатива начальника службы безопасности.

А я выдохнула от облегчения. Не знаю почему, но я сразу же поверила мужчине, и, как оказалось, для меня это было очень важным. У меня словно гора с плеч свалилась. Ведь всё это время я считала, что они лично убили Риту.

— А где он сейчас? — спросила я.

— Уволен, — коротко ответил Слава.

— Вы просто уволили его? Знали, что он повинен в смерти человека, и уволили? — опешила я.

— Мы не знали, что твоя подруга была убита, — ответил Миша. — Он сказал нам, что просто отпустил её.

— И вы поверили? — покачала я головой.

— На тот момент — да, — кивнул Слава. — Мы не ожидали, что он дойдет до такого. А когда узнали о том, что труп твоей подруги нашли на берегу реки, его уже след простыл. Он исчез, как и люди, что с ним работали. И мы так его и не нашли.

Жонг завозился у меня в руках, я отпустила его на пол и, сев, начала снимать шлейку, а сама думать о происходящем, на всякий случай размышляя вслух:

— А что, если тот ваш начальник службы безопасности был как-то замешан в нашем отравлении?

— Мы тоже об этом подумали, — сказал Слава и, сев рядом, помог мне распутать поводок Жонга и отпустить счастливого щенка на волю.

— И что? — спросила я.

— И ничего, — ответил Миша за своего брата. — Мы пока сами голову ломаем и уже год пытаемся найти хоть какие-то зацепки. Но на данный момент у нас ничего нет. А теперь даже тела Риты нет.

— А что за полицейские его забрали, вы выяснили?

— Выяснили, — ответил Слава, — это были не полицейские. Разрешение — подделка.

— Ого, — присвистнула я. — И что дальше?

— А дальше мы пойдем помоем руки и будем ужинать, — сказал Миша и, подхватив меня под локоть, повел в ванную.

Ужин братья, оказывается, успели заказать на дом из ресторана. И когда нам его привезли, я поняла, что они меня очень сильно разбалуют, если и дальше будут так делать. Ведь мужчины еще и на стол сами накрыли, а мне не дали ничего сделать. Я просто сидела рядом и молча ждала, пока всё будет готово. Ну еще с Жонгом играла, потому что мелкий требовал моего внимания.

— Лера, ужин, — строго посмотрел на меня Миша, когда я слишком сильно увлеклась игрой со щенком и даже не заметила, что уже всё готово.

— Угу, — кивнула я.

Когда мы все поужинали, мужчины не дали мне даже посуду убрать и оба о чем-то усердно думали.

— Расскажите, что дальше будем делать? — спросила я их обоих, заметив, что Жонг уже пристроился спать в корзине с подстилкой, что стояла на кухне.

Её там оставила Татьяна — домработница.

— Надо возвращаться в поселок, — сказал Слава и почему-то посмотрел на меня.

— В каком смысле? — не сразу сообразила я.

— В том смысле, что тебе опасно находиться в городе до тех пор, пока мы не поймем, что происходит, — ответил Миша.

Какое-то время я еще переводила удивленный взгляд с одного мужчины на другого, пока до меня не дошло, о чем они говорят, и сразу же подскочила на месте.

— Нет! Мы же договорились, что я буду здесь, в городе, жить!

— Лера, — устало вздохнул Слава, — мне кажется, что ты уже поняла, что мы ничего плохого не хотим тебе сделать, так в чем проблема? Почему ты не хочешь жить в поселке?

— Потому что там я чувствую себя пленницей! — выпалила я, ощущая неясную панику, охватившую всё тело.

— Глупости, — сказал Миша, — какая пленница? Как только мы поймем, что происходит, ты сразу же вернешься обратно.

Я ощутила дрожь во всем теле и какой-то необоснованный страх, словно кто-то опять поднялся из глубины… точнее, попытался подняться и надавить на меня.

— Там эти ваши животные! Они опасные! Я их боюсь! — сказала я, пытаясь найти хоть какой-то предлог, лишь бы не возвращаться, и вновь мысленно заставила уйти того, кто пытался выйти наружу.

— Лера, мы не можем постоянно за тобой присматривать здесь. А там — да. Там нам легче это делать, — начал убеждать меня Миша.

Он встал со своего стула, подошёл ближе, присел рядом, положил свои ладони мне на бедра и заглянул в глаза снизу вверх.

— Малышка, мы хотим уберечь тебя. Только и всего.

Его горячие ладони поползли вверх мне под кофту, а мысли мгновенно начали путаться.

— Ты пытаешься меня отвлечь, — пробормотала я, положив свои руки на его и остановив их движение.

— Нет, — ответил мужчина хриплым голосом. — Я просто тебя хочу. Весь день сегодня хочу и не могу удержаться.

Я взвизгнула, потому что Слава резко подошел сзади и, подхватив меня за подмышки, как пушинку, поднял со стула.

— Думаю, что нам всем троим стоит немного расслабиться, — сказал он, поставив меня на пол, и, взяв за руку, повел за собой.

А я даже не пыталась сопротивляться и просто пошла следом.

— Насчет расслабиться — это в точку, брат, — сказал Миша, идя за нами.

Я оглянулась, чтобы посмотреть на него, и заметила, как горят предвкушением его глаза, а сама подумала о том, что тоже хочу в постель. С ними двумя, прямо сейчас. От этих мыслей запекло в животе и стало ужасно стыдно.

— Не бойся, — сказал мне Слава, остановившись перед лестницей, и, посмотрев в глаза, добавил: — Всё будет хорошо, я обещаю.

— Я не боюсь, — сказала я дрогнувшим голосом и несмело улыбнулась ему в ответ.

— Вот и хорошо, — пробормотал Миша и, вновь заставив меня взвизгнуть, резко подхватил на руки. — Слишком медленно. Мы так никогда до постели не доберемся, — сказал он.

Слава в ответ лишь хмыкнул и пошел впереди нас.

А я вспомнила, что мне не помешало бы душ принять, всё же целый день прошел. И когда Миша поставил меня на ноги в спальне, я рванула в ванную.

— Я в душ! — крикнула я мужчинам и закрыла дверь на замок.

— У тебя десять минут! — как обычно, в приказном тоне сообщил мне Слава.

— Поняла, — ответила я и, быстро скинув с себя одежду, пошла настраивать воду в душевой.

Кабинка заполнилась паром, и я решила быстро еще и волосы ополоснуть. Намылилась и, закрыв глаза, начала смывать пену. А когда смыла и открыла глаза, то задохнулась от ужаса и завизжала во всё горло. Потому что передо мной стояла Рита. Вся вздувшаяся, с черной кожей, а из её рта лезли черви.

Спустя несколько мгновений меня выдернули из душа, и я увидела Мишу. Он держал меня в руках, а Слава выключил душ и осматривал кабинку.

— Что случилось? Кто тебя напугал? — спросил Миша, а я, еле отдышавшись, сиплым голосом ответила:

— Я видела Риту. У неё была черная кожа, вся вздувшаяся. А изо рта черви лезли. — И, всхлипнув, спросила: — Похоже, я схожу с ума?

Мужчины переглянись между собой.

— Нет, — ответил Слава. — Просто перенервничала. Вот и всё.

— Давай в постельку, ладно? — сказал Миша и понес меня обратно в комнату.

А я прижалась к нему и уткнулась в шею, чувствуя, как меня трясет от страха и холода.

Когда мы проходили мимо двери, я заметила, что она была выломана.

— Вы сломали дверь? — в шоке уставилась я на зияющую дыру.

— Да, испугались за тебя, — ответил он.

— Мне так жаль, простите, — покаялась я.

— Ничего страшно, — ответил Миша, укладывая меня в постель и укрывая одеялом. — Ты просто устала. И всё.

Я заметила, что мужчина был голым по пояс, видимо уже начал раздеваться.

— У меня волосы совсем мокрые, надо вытереть, — смущенно пробормотала я, вспомнив о том, что я только-только смыла шампунь.

— Сейчас, — сказал Слава и, вернувшись в ванную, принес полотенце.

Я не стала ложиться и подождала мужчину. Думала, что заберу у него полотенце и сама вытрусь, но он решил за мной поухаживать.

— Спасибо, — опять смутилась я. — Не стоило.

— Мне приятно, — сказал он, улыбнувшись, когда закончил вытирать мои волосы. — Ложись, — тихо добавил он и надавил на мои плечи.

Слава лег рядом, уложил мою голову к себе на плечо и начал поглаживать спину своей горячей ладонью под одеялом.

— Просто отдыхай, — сказал мужчина.

— А я пойду тоже ополоснусь, — это был Миша.

Я обняла Славу одной рукой, чувствуя, как с каждым мгновением успокаиваюсь и меня отпускает.

— Закрывай глаза и спи, малыш. А я посторожу твой сон, — добавил он, и я, послушавшись его, начала медленно уплывать в сон, млея от его прикосновений и заботы.

Проснулась от ощущения, как Слава переложил меня на плечо Миши, а сам тоже пошел ополоснуться.

— Засыпай, Лера, — сказал мужчина, когда я открыла глаза. — Тебе надо отдохнуть. Ты слишком вымоталась за день.

— Хорошо, — пробормотала я.

А когда открыла глаза, то оказалась в лесу. Только этот лес был мне одновременно знаком и не знаком.

Я бродила по нему, пытаясь найти выход, но чем дольше я шла, тем отчетливее понимала, что заблудилась окончательно. А лес был таким густым и непроходимым. Я плакала, звала бабушку. Потому что помнила, что она должна была быть где-то рядом. Ведь мы вместе пошли по грибы. И вообще, не надо было убегать и прятаться от неё.

И теперь я не могу найти выход. И мне было холодно, и есть хотелось. Сильно. Я ужасно устала. Но и останавливаться не хотела. Потому что надо было вернуться домой. Ведь мама будет переживать. И бабушка тоже.

И я всё шла и шла, потому что должна была выбраться.

А затем услышала чей-то рык.

Обернувшись, увидела глаза. Они сверкали в темноте.

От ужаса я побежала, и тот, кто рычал, сбил меня с ног. Он так больно меня укусил, впившись зубами в ногу. Я закричала, а затем услышала оглушающий выстрел.

И меня отпустило существо, упав рядом.

Я расплакалась и увидела мужчину.

— Ты как, малышка? Живая? — спросил он меня. А я вспомнила, что это дядя Петя, бабушкин второй сын. — Ох, ты вся в крови, — воскликнул он, подходя ближе.

Откуда-то появилась бабушка, она подбежала и расплакалась.

А мне было очень больно. Я даже встать не могла.

Дядя Петя осторожно взял меня на руки, и я увидела, что рядом со мной лежал огромный серый волк, только он начал меняться. С ним что-то происходило. Я даже отвлеклась от своей боли, потому что подумала, что он еще живой.

Но тут вскрикнула бабушка, и дядя Петя, повернувшись, посмотрел на волка, который стал девушкой.

— Боже правый, — всхлипнула бабушка. — Это же Марьюшка наша. Как же так, Петь, зачем она на Леру напала? Почему?

— Побоялась конкуренции, — глухо ответил мужчина и, сплюнув, добавил: — Дура девка.

— Ох, Петь, что же теперь будет-то? Они же будут за неё мстить. И Леру точно не пожалеют. И тебя, и меня.

— Прятать её надо. Не дело это… Она — наследница как-никак, — ответил мужчина.

Дядя Петя молча продолжал смотреть на труп голой девушки. А я тоже вспомнила её. Она была дочкой соседки бабушки. Только я вдруг поняла, что это не моя бабушка — это другая бабушка.

И это было так странно. Кажется, это была мать моего папы. Я гостила у неё когда-то очень давно в детстве. А потом она умерла. Так мама сказала. Мне лет семь было, а может, и меньше. Я ведь её почти не помню.

— Давай Марьюшку в лесу похороним, — сказала моя бабушка. — Нельзя, чтобы её нашли раньше времени, — добавила она. — А Леру я спрячу.

— Долго прятать не получится, да и где? — посмотрел на меня дядя Петя с жалостью.

— Я запечатаю её и матери отдам. Среди людей проще прятать.

— Запечатаешь? Но… тогда она никогда не станет…

— Зато она будет жить, — перебила бабушка мужчину, не дав ему договорить.

Она взяла меня на руки и понесла подальше от дяди Пети, что стоял над трупом голой девушки с опущенной головой.

Проснулась я от ощущения, как горячие ладони с жадностью гладят и ласкают всё моё тело. Проходят до грудей, сжимают их почти до боли. А затем и вовсе переворачивают на спину. Мужские губы целуют меня, и, приоткрыв глаза, я понимаю, что это Слава. Его глаза сверкают от возбуждения и еще чего-то темного и ненасытного. Будто сейчас он вошел в состояние «не остановлюсь».

Это пугает меня и одновременно заводит. Он не дает мне и шанса хоть как-то осмыслить или возразить, оттолкнуть. Я все еще слаба после сна, некоторые мышцы парализованы и почти не слушаются. И потому даже сопротивляться не могу его напору.

Только почему эти мысли вообще возникли в моей голове?

Кто бы знал.

Мужчина запечатывает мой рот своим поцелуем — жестким, напористым, неотвратимым — и одновременно резко входит на всю длину. Мой болезненный стон он поглощает своим поцелуем.

Его толчки такие глубокие и такие сильные, что спустя пару мгновений боль от резкого вторжения отступает, остается лишь жаркое томление внизу живота.

Слава сжимает меня в объятиях. Я такая маленькая по сравнению с ним, и он будто показывает мне это, обволакивая всем своим крупным телом. Фиксирует голову ладонями и одновременно входит языком в мой рот. Жестко напористо, так же как и членом. Не дает отвернуться и посмотреть куда-то, кроме него.

Будто мысленно приказывает, что я должна видеть только его одного и никого больше в этот момент.

Мои ноги обнимают его талию, а руки гладят упругие мышцы. Я хочу его ласкать так же, как он ласкает меня. Хочу тоже сказать, что он должен принадлежать лишь мне. Эти глупые мысли пугают меня и тут же прячутся, как трусливые зайцы, а я делаю вид, что их и не было вовсе.

Его толчки усиливаются. А я закрываю глаза и просто взрываюсь, не сдерживая свой крик. Слава догоняет меня за считаные мгновения, и в момент, когда ловит свой оргазм, целует меня в губы, будто хочет вдохнуть своё удовольствие.

Слава не стал прижимать меня своим телом, как я того ожидала. Ведь в мой первый, не самый приятный раз именно так и сделал партнер. Я тогда чуть не задохнулась от его тяжести, а он, наверное, раза в два был меньше Славы.

Вместо этого мужчина тут же лег на спину и уложил меня к себе на плечо, а я обняла его всеми конечностями. И это было невероятно хорошо и приятно.

Правильно. Именно это слово отразилось в моей голове.

Хотелось расслабиться и немного полежать в его объятиях, а еще лучше — уснуть дальше, но Миша не дал. Слава заставил меня совершенно позабыть о своем брате. И я не сразу сообразила своим сонным и разнеженным мозгом, кто это и куда меня утаскивает в сторону.

Миша же уложил меня на подушку животом, придавил всем телом и мягко и очень нежно вошел. Но тоже глубоко. Было немного болезненно, но мужчина не торопился, давал мне возможность расслабиться, а затем медленно начал двигаться.

Не так, как его брат, а намного бережнее. Прижал ладонью мне голову, когда я повернула её набок, не давая толком пошевелиться, и так же, как до этого Слава, накрыл всем своим телом. И эта тяжесть была приятна.

Его размеренные толчки, его шумное дыхание и мягкие покусывания в основание позвоночника расслабляли и одновременно заставляли собираться пузырькам где-то в той точке, куда Миша продолжал давить своим членом.

Он двигался слишком медленно, слишком размеренно, настолько, что мне захотелось быстрее, и я сама попыталась податься назад, но оказалось, что не так-то просто это сделать из-за подушки и его немалого веса. Моё тело было полностью зафиксировано, и двигаться мог только Миша, а я лишь принимать его.

Он даже голову не давал мне повернуть в другую сторону, будто так же, как Слава несколько минут назад, не позволял мне смотреть на кого-то другого, кроме него. Ведь Слава лежал с другой стороны и, наверное, просто наблюдал за нами.

Стоило мне это осознать, как моё нутро просто взорвалось от огромного количества пузырьков, скопившихся благодаря Мише.

— Рано, Лер, почему ты торопыга такая? — недовольно пробормотал мужчина, но ускоряться почему-то не стал, а вместо этого вышел.

Я почувствовала, как он поднимает выше мою попу и подкладывает еще одну подушку. Я чувствовала себя совершенно опустошенной после двух оргазмов подряд, потому даже не пыталась понять, что и зачем мужчина делает.

А когда ощутила, как он раздвигает мои ягодицы и языком дотрагивается до тугого колечка, то не захотела сопротивляться. Было так хорошо и приятно, и я просто расслабилась, позволяя мужчине выделывать то, что, будь я в твердом уме, точно не позволила бы сделать.

Сначала он лизал меня, а затем уже начал разминать вход пальцами. Так нежно и медленно, что мне стало невыносимо, и я подалась чуть вперед.

— Тише, рано еще, — сказал мужчина и продолжил надо мной измываться.

Хоть я и была расслаблена и уже готова на всё, однако повернуть голову и увидеть реакцию Славы не могла. Поэтому решила сделать вид, что его просто нет. И так мне будет проще расслабиться. Я знала, что такой секс существует. И такой вид порно смотрела много раз и сильно возбуждалась. Думала о том, чтобы попробовать хотя бы пальцы туда себе засунуть, но так и не отважилась это сделать.

А сейчас вдруг поняла, что не больно вовсе и невероятно приятно.

Я постаралась выгнуться как можно сильнее и поняла, что давление усилилось. Пальцев явно стало больше. А моё возбуждение только возросло.

Я уже была готова на большее, но тут почему-то Слава захотел обозначить себя.

Он положил свою руку мне на шею и заставил повернуть голову.

Я на автомате открыла глаза, а мужчина наклонился и хриплым голосом жестко приказал:

— Смотри на меня Лера, пока мой брат будет трахать твою попку.

Мне стало невыносимо стыдно, и возбуждение стало уходить, а я на автомате отодвигаться от обоих мужчин, но Слава не дал мне этого сделать, он придавил меня за шею, еще и руку зафиксировал, потому что я уже потянулась начать отталкивать Мишу.

— Я не… — попробовала возмутиться я, но Слава прижался к моим губам с поцелуем, не давая мне возможности хоть что-то сделать.

А Миша, приставив свою крупную головку к моему анусу, начал входить. И хоть до этого он уже разработал мне его пальцами, я всё равно почувствовала сильный дискомфорт.

Попробовала руками отодвинуть мужчину, но одну мою руку перехватил Слава, а вторую Миша, прижимая ко мне сильнее и вводя глубже член.

Слава же продолжал меня целовать, и это было невыносимо стыдно и одновременно так сладко, что я потерялась от ощущений.

И лишь когда Миша прижался к моим бедрам своими, Слава позволил мне дышать.

— Он уже внутри тебя, твоя попка приняла его, — прошептал мне мужчина прямо в губы, а Миша еще и добавил:

— Да, Лера, твоя попка такая узкая, но это не страшно, я уже внутри, значит, растрахаю её как следует, и ты будешь уже спокойнее принимать и меня, и моего брата по очереди, а потом и одновременно.

Этими словами оба мужчины вернули меня в реальность, тем самым немного охладили возбуждение и вновь заставили ощутить стеснение.

Один мужчина меня держит и целует, а второй сейчас таранит меня в анальное отверстие.

Даже мысли об этом были невыносимо стыдными, а уж как это выглядело со стороны — и представить страшно. И ужасно стеснительно.

Я опять на автомате попыталась сопротивляться. Но Миша начал медленно двигаться, а Слава — держать, не давая мне пошевелиться.

Я чувствовала себя их пленницей. Только на этот раз — по-настоящему. Мужчины будто специально мне это показывали. Доминировали надо мной. И еще и заставляли это осознавать.

— Да, вот так, хорошая девочка, ты вся наша. Каждая твоя дырочка, каждый сантиметр твоего тела — всё будет принадлежать нам обоим, — прошептал Слава мне на ухо. — Когда мы захотим и в какой позе захотим. Постепенно ты перестанешь испытывать стыд и стеснение и будешь полностью нам обоим подчиняться.

Я задрожала от страха, охватившего всё нутро, и одновременного возбуждения. Мне не нравилось и нравилось одновременно то, что говорил мне мужчина.

А кто-то там, внутри меня, вообще кайфовал и был счастлив принадлежать двум таким сильным самцам.